Я заберу твою любовь

Глава 34

Юлия

На операцию идти до одури страшно, хоть врач меня и успокаивал, говоря, что это всего двадцать минут и всё готово.

— В обед уже будете чай пить дома, — улыбается хирург, делая первый укол.

Внутренне сжимаюсь, отворачиваюсь и закусываю губу. В глаза бьёт свет от хирургических ламп, поэтому зажмуриваюсь. В коридоре дожидается Громов. Он за ручку меня привёл, из-за этого всю дорогу сдерживаться приходилось. Пыталась не показывать страха и своих переживаний, ни к чему это. Не хочу его в душу пускать. Вроде бы и относится Влад ко мне хорошо, но не могу, и всё. Барьер не рушится.

Чтобы отвлечься и не прислушиваться к происходящему, начинаю думать о сеансах у психолога. Да, я уже посетила три приёма. И правильно сделала, что пошла, потому что на втором меня буквально прорвало. Я плакала, жаловалась на Влада, на Рому, на судьбу в целом и никак успокоиться не могла.

— Юленька, вы понимаете, что стали страдать хронической обидой? — интересуется Ольга Андреевна — мой психолог.

Получается только горестно вздохнуть и отвести взгляд.

— Чем я заслужила подобное отношение? — выдавливаю жалобно и утираю новую слезинку, скатывающуюся по щеке. — Муж предал своим неверием, оскорблял, унижал при ребёнке! А потом Влад. Он, по сути, воспользовался моим безвыходным положением и вытер об меня ноги, превращая в личную шлюху. Да, я сама пошла к нему, но у меня не было выхода! — снова начинаю рыдать, но легче опять не становится.

Ольга Андреевна ждёт, когда я немного успокоюсь, и говорит:

— А давайте теперь рассмотрим произошедшее с разных углов и точек зрения? Сначала попробуем представить, что было бы если… А после попытаемся надеть на себя шкуру ваших обидчиков, чтобы увидеть происходящее их глазами.

Я вздыхаю.

— Вы сами говорили, что вам предлагали определить мужа в интернат, под присмотр персонала. Да, это деньги, да постоянная тревога, что за ним недостаточно хорошо ухаживают, но в этом случае ваша дочь не слышала бы всего.

— Мне совесть не позволила так поступить с мужем. Как я могла его просто выбросить, предать?!

— А что сделал он? Ведь он вас предал своим неверием. Он сильно думал о вас, когда пил, когда устраивал скандалы при ребёнке, когда садился пьяным за руль? Ведь мог просто подать на развод, но нет, он целенаправленно терзал вас, вызывая чувство вины. Что же, у него получилось. С этим теперь и работаем.

Молчу. Ведь психолог права. Теперь я понимаю, что она целиком и полностью права. Рома методично изводил меня, мстил за несуществующую измену.

— Вы сделали для мужа всё и даже больше, но держитесь за обиду, не позволяя себе идти в новую жизнь. Давайте проведём с вами одну практику. Закройте глаза, расслабьтесь и представьте, что вы сидите в пустой комнате. А теперь вспомните всю боль, что причинил вам муж, все его скверные слова, ужасное поведение, свои чувства в тот момент. Сконцентрируйте их в районе солнечного сплетения.

Я начала пытаться, но раз за разом прерывалась на середине, так как не могла сосредоточиться из-за накатывающей истерики. И раза с пятого у меня, наконец, получилось.

— И что теперь? — интересуюсь хриплым голосом.

— А теперь представьте, что этот сгусток выходит из вашего тела и остаётся в ладонях.

Ещё минут десять борьбы с собой, и всё же, я выталкиваю эту липкую, чёрную субстанцию.

— А теперь придайте своим обидам форму. Представьте, что они превращаются в какой-нибудь небольшой предмет.

Почему-то на ум пришёл последний подарок, сделанный Ромой на Восьмое марта. Забавная кружка с кривляющейся мордочкой. Тогда мы с Маришкой так смеялись, видя, как рожица меняет выражение от температуры.

— Получилось?

Киваю.

— Хорошо. А теперь представьте, что к вам в комнату заходит муж. Отдайте ему получившийся предмет со словами: «это твоё».

В мыслях едва получается встать со стула и сделать несколько шагов, разделяющих нас с Ромой.

— «Это твоё», — произношу про себя, и когда муж берёт в руки кружку, ощущаю такое облегчение, будто килограмм сто с плеч упало.

У меня вырывается протяжный вздох облегчения. Ольга Андреевна меня хвалит и отпускает полностью выжатую домой.

На втором сеансе я проделываю всё то же самое по отношению к Владу. Только теперь в мыслях его приказы. Унизительные, подавляющие. И то издевательство с хвостом на острове. Тотальный контроль, нетерпимость, ощущение себя грязной, продажной женщиной. И тот несчастный браслет, будь он неладен! Украшение появляется у меня в руках, и я буквально швыряю его в лицо Громова. Облегчение есть, но не такое большое, как было на прошлом сеансе. Не получается у меня понять Влада. Зачем он так со мной?

Психолог всё равно хвалит, а на третьем сеансе начинает практику именно с погружения в шкуру Громова.

— Давайте с вами представим, что вы оказались миллиардером, которому подвластно многое. Пропустите через себя это ощущение. Вы решаете проблемы по щелчку пальцев, перед вами заискивают, вам завидуют. У вас есть всё, что вы только можете пожелать. А теперь представьте, что в один миг меняется. Перед вами человек, который вызывает бурю, кружит голову, но вы не можете заполучить его. А ведь привыкли жить иначе. Какие чувства испытываете?

Я прислушиваюсь к себе.

— Негодование, — произношу первое, что приходит на ум.

— Всё верно. А ещё?

— Непонимание, злость.

— Верно. А если я вам скажу, что это комплекс избалованного ребёнка? Да, в детстве Владислав Громов не был обеспеченным, терпел лишения и боль. Зато, став взрослым, он постарался компенсировать всё это. Громов сам себя избаловал. Стал ли он счастливее? Что испытывает ребёнок, получив очередную игрушку при условии, что у него уже ими завалена целая комната?

— Минутное удовлетворение, — шепчу.

— Именно. А потом?

— Жажда очередного достижения. Он становится ненасытным.

— Совершенно верно. И тут появляется игрушка, которая не хочет становиться его. Сейчас не будем рассматривать аспект чувств. Чисто инстинкты, которые руководили Владиславом Громовым.

— Я добиваюсь поставленной цели любыми способами, — говорю хрипло.

— Так же как избалованный ребёнок. В ход идут истерики и манипулирование ради достижения собственных целей. Но вот заветная игрушка в ваших руках, а дальше что?

— Она не желает подчиняться, и это злит ещё больше. Цель вроде бы достигнута, но удовлетворения нет.

— Это один из вариантов. А теперь представим, что вы неожиданно прониклись к игрушке чем-то большим, чем обычный интерес. Вы выделили её среди остальных впервые за всё время. Я не утверждаю, что это любовь. Просто рассмотрим такую возможность, как одну из…

— Я чувствую обиду и разочарование, — шепчу.

— А ещё?

— Хочу показать, что могу быть лучше, что буду беречь и заботится о приобретении.

— Теперь вы понимаете, чем руководствуется Владислав Громов? Можно ли на него всерьёз обижаться из-за того, что он такой? Этот мужчина просто не умеет иначе. Возможно, хотел бы, но просто не умеет.

— И что мне с этим делать?

— У вас два варианта: либо принять это, переждать отведённое время и вычеркнуть из жизни, либо попытаться перевоспитать, показать, что жизнь не всегда можно прогнуть под себя, как и людей. Вам выбирать. Но если вы пойдёте по второму пути, то заранее хочу вас предупредить о том, что перевоспитать взрослого человека практически невозможно. И тут мы возвращаемся к его чувствам. Мужчина изменится, приняв новые правила игры, лишь в том случае, если искренне любит. Не заполняет вами пустоту, не испытывает интерес, перерастающий в одержимость, а именно любит. Тогда он сам захочет меняться. Нужно ли это вам? Решайте сами. Положительных аспектов от отношений с таким мужчиной множество, при условии, что они будут здоровыми. Понимаете, о чём я вам говорю?

— Кажется, — киваю.

— В противном случае — это будет постоянная война.

Очнулась от своих мыслей, когда меня потормошили за плечо.

— Юлия Григорьевна, подъём, — бодрым голосом сообщает хирург.

— Уже всё? — удивляюсь, оглядывая заклеенную грудь.

— Я же говорил, что будет быстро и не больно. Как вы? Голова не кружится?

— Всё хорошо.

— Тогда одевайтесь. Через три дня приедете на перевязку. За лечением к вашему доктору. Результаты биопсии придут через месяц.

Киваю, быстро натягиваю мягкий бюст и свитер, благодарю хирурга и выхожу в коридор, где тут же попадаю в руки Влада.

— Как прошло? Как себя чувствуешь?

— Нормально всё, — улыбаюсь. — Через пару дней перевязка, а потом только результаты анализов ждать.