Я заберу твою любовь

Глава 49

Юлия

— Помнишь, как мы собирались отметить твоё освобождение? — Антон лукаво улыбается.

— Угу. За просмотром фильма и поеданием вредной гадости.

— Поехали?

— К тебе?

— Естественно!

Киваю. Сейчас мне необходима поддержка этого мужчины. Пусть временная, но в данный момент катастрофически важная.

Дом Волошина расположен в одном из элитных посёлков Москвы. Трёхэтажный особняк, выполненный в интересном стиле. Везде дерево, натуральный камень и огромные панорамные окна.

Когда вхожу в дом, немного теряюсь и начинаю испытывать чувство тревоги. Что если я обманываюсь, доверяя этому человеку?

— Что будем пить? — Антон ведёт меня в большую гостиную с серым пушистым ковром и огромным телевизором. — Шампанское, вино или что-то покрепче?

— А можно безалкогольное?

— Желание дамы — закон. Хотя я на твоём месте точно нажрался бы до поросячьего визга, — Волошин издаёт громкий смешок. — Располагайся.

Небольшой, но удобный на вид диванчик, манит свернуться на нём калачиком и просто поспать, восстанавливая нервные клетки, но я не могу себе позволить такой наглости. Стол ломится от всяческих угощений, начиная с пиццы, заканчивая бургерами и стрипсами. Антон не обманул; сегодня мы будем объедаться очень вредной пищей. На сердце становится легче.

Сажусь на диван и беру бокал с апельсиновым соком.

— Он лютовал, — усмехаюсь. Даже пытался опровергнуть обвинения.

— Ну, это было предсказуемо, — Антон с размаха усаживается рядом. — Влад знает, что это я тебе деньги дал?

Киваю.

— И как? Наверняка сказал, что ты попала в новую паутину, а я коварный огромный паук, который непременно высосет из жертвы все соки.

— Пока что сравнение с пауком Громову подходит больше, — кидаю осторожный взгляд на Антона.

— Надеюсь, ты меня никогда не захочешь сравнить с этим мерзким существом. Ненавижу пауков.

— Я тоже их боюсь, — улыбка невольно расползается по лицу.

— А ещё я не люблю тёмную, глубокую воду. И мутную… мороз по коже, как представлю, что там может обитать.

На этот раз не выдерживаю и начинаю смеяться.

— Что?

— Ничего. Я тоже этого боюсь. А ещё темноты.

— Да-да. До сих пор иногда представляю, что у меня под кроватью монстр прячется! — Антон забавно округляет глаза.

— Вот не пойму, серьёзно ты сейчас или нет, — качаю головой.

— Я рушу имидж властного, сексуального и бесстрашного самца? — Антон забавно играет бровями.

— Совершенно. Вдребезги.

— Печалька, — вздыхает. — Я сам у себя украл шанс покорить сердце такой красавицы. Теперь она меня будет считать трусом.

— Антон, а если серьёзно. Тот контракт… Ты ведь его читал. Там столько грязи. Зачем тебе связываться с женщиной, которая была по факту элитной проституткой?

— Не сравнивай, — с лица Волошина вмиг слетает маска дурашливости. — Громов поставил тебя в безвыходное положение. Ты не по своей воле прошла через всё.

— Я добровольно подписала бумаги.

— Нет. Ты спасала мужа. Это другое.

— Ты оправдываешь мою продажность благородством? Ведь я могла не идти на подобный шаг.

— Никогда! Слышишь? Никогда не смей думать о себе в подобном ключе! Юлька, это же полный пи*дец! Насколько нужно было растоптать твою самооценку?

Опускаю взгляд.

— Иди сюда, — Антон сгребает меня в объятия и включает сериал. — Запомни: ты — восхитительная, сильная, умная и самоотверженная женщина. На этом всё. Дополнений не будет. Хватит грызть себя. Договорились? Чтобы я не слышал больше подобного из твоих уст. А сейчас нас ждёт доктор Хаус.

И мы, действительно, целый день смотрели телевизор и поедали горы вкусностей, перекидываясь лёгкими шутками и только в самом конце вечера, когда я собиралась домой, мы замерли на пороге в неловкости. Мне хотелось поцеловать его, но я не понимала, будет ли уместно первой сделать это, а мужчина тоже не торопился. Возможно, боялся напугать. Так мы и стояли несколько секунда, пока синхронно не сделали шаг навстречу, забываясь в поцелуе. И каким же он был восхитительным! Я давно не ощущала подобного. Казалось, что земля уходит из-под ног, а в животе порхают бабочки.

Антон поначалу действовал осторожно, будто сапёр, ступающий по минному полю. Но постепенно мягкий, нежный, почти невесомый поцелуй становился более напористым и жарким. Я чувствовала себя тонкой свечой в его руках, которую подожгли, и она плавится от каждого прикосновения. Я чувствовала себя в безопасности в руках Антона и готова была пойти дальше, но он отстранился первым.

— Тебя точно ждут дома, — он с улыбкой заправил прядь волос мне за ухо. — И не смей себе сейчас придумывать всякие гадости. Я очень хочу тебя, но считаю, что столь стремительное развитие событий — это неправильно в нашем случае. Ты слишком многое пережила, и я не хочу пользоваться ситуацией. Хочу, чтобы у тебя был нормальный период ухаживаний. Ты заслужила, Юль. А потом, если не передумаешь, не разочаруешься во мне, то… — Антон снова забавно поиграл бровями, а я брызнула со смеху.

Ну как можно быть таким? Чертовски сексуальным, забавным и сильным одновременно. Ведь правильно заметил Громов; в десятку самых богатых в мире людей просто так не попадают.

— В таком случае, я хочу узнать Волошина не только со стороны лёгкого и юморного человека, а полностью. Все, даже неприглядные стороны. И только тогда смогу сделать верный, осознанный выбор.

— А может, не стоит?

— В таком случае всё снова будет обманом. Ширмой, созданной специально для меня. Я устала от отношений, в которых сплошная ложь и недомолвки, Антон.

— Хорошо. И как ты себе это представляешь?

— Не знаю. Пожалуй, стоит начать с рассказов. Правдивых и неприглядных. То, что сам посчитаешь нужным.

— Не думаю, что тебе стоит знать обо всех моих деяниях, Юля.

— Не обо всех. Лишь то, что покажет какой ты на самом деле.

— А давай поступим иначе?

Заинтересованно смотрю на Волошина.

— Предлагаю на этих выходных погрузить тебя в мой мир. Пара дней, проведённая рядом со мной, даст тебе представление. И обойдёмся без историй. Я совершал многие вещи, которыми гордиться не могу.

— Например?

— Сливал конкурентов. Грязно, Юльчик.

— Убивал? — в груди шевельнулось нечто неприятное.

— Нет, до этого не доходило. У меня есть свои принципы. Эту черту я поклялся никогда не переступать.

— Подставлял?

— Да, — смотрит прямо в глаза, затаскивая меня в дремучий зелёный лес, в котором так легко заблудиться и сгинуть с концами.

— Громова?

— Нет. Этого ублюдка ни разу, хотя именно с ним мне хотелось преступить черту.

И снова я не улавливаю лжи. В кабинете у Влада, когда попросила его сказать правду, ощущала, что Громов врёт. Не знаю… буквально кожей чувствовала, хотя у него ни один мускул не дрогнул. С Антоном всё иначе. Может, сейчас я хочу обмануться?