Я заберу твою любовь

Глава 47

Юлия

— Сегодня мужа твоего выписывают, — коротко бросает Влад, пристально глядя мне в глаза. Какой реакции ждёт?

— Хорошо. Я рада, что Рома поправился, — говорю искренне.

— Хочешь вернуться к нему?

— У меня нет возможности. Контракт будет действовать ещё семь месяцев.

— А после? — в голосе Громова металл.

— Нет, не вернусь. Тебе полегчало? Мы не сможем делать вид, что в нашей жизни ничего не произошло. Слишком большие испытания, которые души наши искалечили. Договоримся о встречах с дочерью. Алименты с Ромы я требовать не стану.

— Почему?

— На то есть причины, — ухожу от прямого ответа.

Как объяснить человеку, что я до сих пор чувствую вину? Да, уже не настолько остро, но она снова всколыхнулась после того, как я узнала подробности дела. Разве имею я право что-то требовать от Ромы? Ему и так многое пережить пришлось по моей милости. И пусть я виновата лишь косвенно, но ничего уже не исправить.

— На время лечения мне было запрещено контактировать с мужем, но теперь я должна с ним встретиться и обсудить дальнейшее взаимодействие. У нас общий ребёнок. Ты это понимаешь?

Влад морщится.

— Надеюсь, у тебя не случится припадков по этому поводу, — говорю жёстко.

Громов как-то странно на меня смотрит.

— Считаешь меня неуправляемым?

— Влад, не начинай, — вздыхаю. — Я знаю твой характер и наклонности. Успела изучить за это время. Просто предупреждаю о своих планах во избежание необдуманных действий с твоей стороны.

Громов весь напрягается. Кружка с кофе, которую держит сейчас в руках, замирает в нескольких сантиметрах у рта. Неужели сболтнула лишнего и выдала свою осведомлённость? Надо лучше за словами следить.

— Считаешь, что я способен на необдуманные действия? — ледяным тоном.

Слово «необдуманные» Громов подчёркивает особо. Конечно, ведь он как раз все ходы наперёд просчитывает и злодеяния его осмыслены.

— Возможно, я неверно выразилась. Ты бываешь вспыльчив.

— Потому что меня бесит, если покушаются на моё.

— Угу, — нет сил спорить. Даже разговаривать с этим человеком противно.

Проталкиваю в себя бутерброд с рыбой, запивая капучино. После сегодняшней ночи кусок в горло не лезет. Громов имел меня до самого утра, а я только и могла, что повторять про себя, что скоро всё закончится. Остался один день. Вернее, сегодняшняя ночь.

Меня тошнило после любого взаимодействия с Громовым. Хотелось скривиться от каждого поцелуя. Я ненавидела этого человека и мечтала, что настанет час, когда он уйдёт из моей жизни, и я его больше не увижу. Забуду, как страшный сон. Да, пусть это было самообманом; подобные вещи не забываются. Но мне так было легче. Именно благодаря этим мыслям я продержалась два месяца. А ещё благодаря Антону. Если бы не он, не его поддержка…

Вчера мы проговорили с Волошиным целое утро.

— Завтра, Юльчик. Осталось немного, — сказал он напоследок. — А потом я украду тебя и буду реабилитировать. Поняла меня?

Рассмеялась, как всегда бывало во время разговора с Антоном.

— Я соскучился. Не думал, что буду испытывать подобное к женщине, которую видел пару раз в жизни.

Странно, но я тоже скучала по Антону. Каждый день ждала его звонка, который ложился целебным бальзамом на израненную душу. И наверное, хорошо, что наши отношения начинаются подобным образом — по телефону, плавно и неторопливо. Мы постепенно узнаём друг друга: привычки, интересы и прочие мелочи. И сейчас я ощущаю готовность к отношениям. Нормальным, здоровым, не осквернённым принуждением и обидами. Мне хочется чувствовать себя интересным собеседником, человеком с мнением которого считаются, а не только объектом сексуальных фантазий. Я вообще к сексу иначе стала относиться. Мне нравилось заниматься любовью с мужем. Рома всегда был нежным и внимательным. Да, не хватало перчинки, особенно после рождения Маришки, но ни разу я не ощутила себя вещью.

С Громовым всё наоборот — перца в избытке, удовольствие только под допингом и это мерзкое ощущение, что тебя пользуют. Профессионально, пытаясь доставить удовольствие, но пользуют. Кстати, Влад стал всё сильнее раздражаться из-за того, что не могу с ним кончить на трезвую голову. Вот и сегодня до самого утра изводил, пытаясь выдавить оргазм. А потом пообещал к концу недели сводить меня к сексопатологу. Он реально не понимает, что невозможно получить удовольствие с человеком, который лишь отвращение вызывает?

— О чём задумалась?

Вздрагиваю и чуть кружку не роняю.

— О приватностях судьбы?

Брови Влада в удивлении ползут вверх.

— И что надумала?

— Да, в общем, ничего. Просто вспомнила, какой мечтательницей раньше была. Ждала большую и светлую любовь. А она вот так на осколки разлетелась.

Вижу, как заходили желваки на лице Влада.

— Пойдём, мне на работу уже пора.

Громов помогает надеть пальто, а после того как привозит домой, ещё долго целует, не отпуская.

— Когда я дождусь твоего согласия переехать ко мне? — стонет. — Фея, ты меня извела.

Молчу, мечтая побыстрее сбежать. Считаю уже не минуты, а секунды.

— Мы уже всё обсудили, Влад.

— Да, контракт, — Громов сжимает кулаки. — И чего ты так на нём зациклилась?

— Действительно, — издаю горький смешок.

— Не хочу снова обмусоливать эту тему, — Влад морщится. — Но я добьюсь своего, ангел. Дождусь, когда этот чёртов срок истечёт и сделаю всё, чтобы ты замуж за меня пошла.

— Сделанного не воротишь. Ты первые месяцы всё время меня тыкал носом в этот злополучный договор. Думаешь, я просто вычеркну это из памяти?

— Но у нас ведь и много хорошего было, Юль. Почему ты драматизируешь?

— Поездка на Мальдивы, где ты меня унизил, как только мог? Париж… Да, за него спасибо. Маришка запомнила эту поездку на всю жизнь. В остальном я ощущала себя задыхающейся. Как будто мне кулёк на голову одели и постепенно перекрывают кислород. Это, по-твоему, забота? Я должна добровольно хотеть остаться с пакетом на голове? Вспомни, какую ты истерику закатил по поводу работы.

Да, Влад узнал, что я его обманула. Навёл справки, а потом приехал к Гале и буквально силком увёз от подруги.

— А ты считаешь нормальным врать?

— Я? — задыхаюсь от подобного вопроса. Уж кто бы говорил о вранье.

— Зачем тогда этот фортель выкинула?

— Может, мне хотелось немного свободы? — кидаю с вызовом. На самом деле, мы уже обсуждали всё, но опять сдержаться не могу. Раздражение неконтролируемыми волнами накатывает. — Я хочу общаться с подругами, иметь личную жизнь, любимую работу. Это ненормальная потребность?

— Не начинай!

— Да это ты начал!

— Юль, остынь немного. Встретимся завтра. Хочу отвезти тебя в одно шикарное место, — Влад, как всегда, переводит тему.

— Угу, — отвечаю, ощущая, как буквально пар из ушей валит.

Каждый скандал Громов сглаживает поездкой в какое-нибудь шикарное место. Когда у него случился приступ бешенства в прошлый раз, он отвёз меня кататься на лыжах в Альпы на пару дней. Как же мне не хотелось оставаться с ним наедине, но пришлось подчиниться. В итоге лыжами мы занимались не больше пары часов. В остальное время, как я и боялась, Громов доказывал, что я его женщина, трахая до изнеможения. Мне кажется, он нашёл новый способ сбрасывать своё бешенство. Раньше это была скорость, а теперь секс со мной.

Но сегодня я стану свободна. Подставляю щёку для последнего поцелуя и буквально бегом скрываюсь в подъезде, а там уже даю волю эмоциям. Меня трясёт и выламывает, слёзы катятся по щекам. Не верится, что всё закончилось. Ещё одна встреча, где я выскажу этому ублюдку всё и больше его не увижу!