Я Запечатаю Небеса

Глава 16. Подойди сюда!

Лица всех Практиков побледнели. Атаки Мэн Хао были настолько решительными и свирепыми, что даже он сам не замечал этого. Ничего удивительного, что всё пришло к тому, что в глазах наблюдателей Мэн Хао был первым человеком на плато. Возможно, во всей Внешней Секте он был одной из самых значимых фигур.

Многие Практики мысленно оглянулись на полмесяца назад. С такой высокой Культивацией, Мэн Хао мог свободно обирать и грабить. Правдой было и то, что его покупатели были не особо счастливы, но он обращался с ними мягко. Теперь во взглядах людей засквозил трепет.

В тот день никто не посмел драться на плато. После того как Мэн Хао ушел новость о покалеченной Культивации Лу Хуна разлетелась в мгновении ока. Особенно горячо обсуждали то, что он упомянул имя Ван Тэнфэя. От этого новость переходила из уст в уста еще быстрее. С наступлением вечера вся Внешняя Секта уже знала о случившемся. Как впрочем, и о Мэн Хао.

Восточная Гора, покрытая клочьями разноцветных облаков, была самой высокой горой Секты Покровителя, а так же местом расположения Внутренней Секты. Сосредоточение самого большого количества духовной энергии, это место Лидер Секты Хэ Лохуа использовал для уединенной медитации.

В эпоху расцвета Секты Покровителя, все четыре горных пика занимала Внутренняя Секта. Учеников седьмой ступени Конденсации Ци и выше было не счесть. Теперь только на Восточной Горе проживали ученики Сюй и Чэнь, в то время как остальные пики пустовали.

На Восточной Горе находилась Пещера Бессмертного, намного больше, чем у Мэн Хао. В действительности это была лучшая Пещере Бессмертного во всей Внешней Секте Покровителя, которая могла соперничать с пещерами учеников Внутренней Секты.

Внутри располагался Духовный Источник, который можно было описать как угодно, но только не высохшим. Журча, вокруг вилась густая и ароматная духовная энергия.

Конечно, среди учеников Внешней Секты Покровителя только один ученик был достоин того, чтобы занять её — благословенный Ван Тэнфэй.

Он сидел, скрестив ноги в белом халате, он безмятежно рассматривал Лу Хуна преклонившего колени перед ним. Мертвецки бледный Лу Хун весь дрожал. Его Культивация была уничтожена Мэн Хао.

«… Я прошу от Старшего Брата только правосудия», — сказал он, затаив дыхание. «Он само коварство, много хитрей чем вы можете себе представить. Он собирается сбежать из Секты». Каждый раз при виде Старшего Брата Вана, Лу Хун не мог отделаться от мысли, что этот человек был идеален. Это чувство всё усиливалось последние два года, во время которых Культивация Ван Тэнфэя становилась всё сильней.

«Если он сбежит», — спустя некоторое время произнес Старший Брат Ван, источая безупречность, «это будет расценено как нарушение правил Секты, после чего я пошлю кого-нибудь разобраться с ним». Его дружелюбная улыбка могла влюбить в себя кого угодно. Слова его мягки, отчего он выглядел еще благородней.

Лу Хуну нечем было возразить. Он пал ниц, на лице страстная мольба, всё его тело неконтролируемо трясло.

«Хорошо», — сказал Ван Тэнфэй. «Его методы слишком порочны. Он послужит для всех примером. Убедить Старшего Брата Шангуань нанести туда визит не составит труда, тем не менее, я буду достаточно осторожен, чтобы не оскорбить Старшую Сестру Сюй. Мэн Хао покалечит свою Культивацию, раздаст все свои сокровища, а так же отрубит себе руку и ногу в качестве извинения. Этого достаточно?» Он говорил так, словно по мановению его руки решались все вопросы в Секте Покровителя, как будто одним словом он мог управлять Культивацией Мэн Хао, как и его руками и ногами. Его улыбка светилась дружелюбием, идеальная без единого недостатка.

«Благодарю. Этот тип… он само сосредоточие порочности…» Лу Хун заскрежетал зубами, в сердце его клокотала злоба.

«Тогда я исключу его из Секты», — спокойно сказал Ван Тэнфэй, будто он говорил о совершенно незначительном событии. «В глуши всё природа расставит всё на свои места».

В этот самый момент, Мэн Хао сидел, скрестив ноги в своей Пещере Бессмертного на Южной Горе, и хмуро разглядывал жадеитовый калабас в его руках. Пробившись на четвертую ступень Конденсации Ци, а затем, сразившись, он истратил почти всю свою духовную энергию. Её почти не осталось. Единственным утешением был добытый волшебный калабас.

Казалось с момент прихода в Секту Покровителя всё шло гладко, но на самом деле за это стоило благодарить его смекалку и дальновидность. Любой бы на его месте, вероятно, попал бы в смертоносную переделку еще во время первого Дня Выдачи Пилюль.

Позже, он обрел защиту медного зеркала, как и его мистическую силу. После этого Старший Брат Чжао возжелал заполучить его Пещеру Бессмертного. Если бы он не погиб, положение Мэн Хао стало бы безрадостным, к тому же он лишился бы всех своих пожитков. В тот раз он впервые в жизни кого-то убил.

Если бы не его предприятие по продаже пилюль, он не достиг своих нынешних высот. Но ветер, который казалось, только и делал, что подталкивал его вперед, скрывал в себе неведомые еще невзгоды.

Всё произошедшее было похоже на первый удар молнии надвигающейся бури. Взгляд Мэн Хао упал на жадеитовый калабас, мысленно он вернулся к первому ученику Внешней Секты, благословенному Ван Тэнфэю. Воскресив его идеальный образ, Мэн Хао почувствовал, как тяжесть целой горы начала давить на его плечи. У него перехватило дыхание.

Он хотел сбежать, но в тоже время прекрасно понимал, что больше не был слугой, а учеником секты. Побег — нарушение правил Секты. Это наверняка привлечет внимание старейшин секты, и он точно лишится жизни.

«Если бы я раньше узнал, что Лу Хуна поддерживает Ван Тэнфэй…» — прошептал Мэн Хао. Мгновением позже, в его глазах сверкнула непоколебимая уверенность.

«Я бы всё равно поступил так же. Если бы я не атаковал, он бы убил меня. Не я был причиной, это он меня вынудил. Вражда возникла бы в любом случае. Если только ранее я бы не столкнулся с Цао Яном и не был бы так любезен, что позволил себя ограбить, конец был бы тот же. Несмотря на то, что я опустился до убийства, другие всё равно позарились на моё предприятие». Его глаза уныло окинули Пещеру Бессмертного.

«Как жаль, что Старшая Сестра Сюй уединенно медитирует…» Первое что он сделал после уничтожения Культивации Лу Хуна отправился на её поиски. Но во Внутренней Секте ему сообщили, что уединившихся беспокоить нельзя.

«Этот жадеитовый калабас…» Мощь его была невероятной, настолько, что когда он его опробовал своей Культивацией, тот разразился такой мощью, что сердце у него тяжело застучало. Он уже представлял, сколько он сможет совершить с ним. Возможно, он, наконец, сможет пробиться на пятую ступень Конденсации Ци. Калабас нельзя поместить в бездонную сумку, из-за этой его особенности его приходится носить на шее. К сожалению, у него не осталось Духовных Камней. Все они ушли на то, чтобы пробиться через третью ступень Конденсации Ци. Иначе он попытался бы сделать копию калабаса.

«Эта секта не принадлежит к миру смертных. Здесь легко расстаться с жизнью. Если я смогу предотвратить катастрофу, просто вернув калабас, возможно мне стоит поступить именно так…» Он не хотел так поступать, но, похоже, у него не осталось другого выбора. Пока в нем царила борьба, во тьме из за запечатанной двери Пещеры Бессмертного раздался зловещий голос.

«Я Шангуань Сун, здесь чтобы помочь Старшему Брату Вану совершить правосудие. Мэн Хао, пожалуйста, выйди из Пещеры Бессмертного и пади ниц передо мной».

Казалось, на стенах пещеры заиграли ледяные тени от этого мрачного голоса. Глаза Мэн Хао заблестели, он поднял свою голову. Это его ничуть не удивило; он ожидал, что кто-то придет за ним.

Мэн Хао немного помолчав, медленно произнес: «Сейчас слишком поздно, время не очень удачное. Старший Брат, если тебе есть что сказать, говори».

«Какой высокомерный», — прозвучал раздраженный голос.

Мэн Хао ничего не сказал, сохраняя молчание.

«Не хочешь открывать дверь, пусть. Я передам распоряжения Старшего Брата Вана. Мэн Хао, как ученик Внешней Секты, всецело не посвятил себя культивации. Он источник беспорядков в Публичной Зоне Низкого Уровня, он вызвал множество жалоб у собратьев учеников, его методы в отношении других — порочны. Однако, он молод, поэтому его преступления не заслуживают смертной казни. Выдай все свои сокровища, покалечь свою Культивацию и покинь Секту. Отныне, ты более не ученик Секты Покровителя». Услышав всё это, лицо Мэн Хао потемнело. Но от последней фразы его выражение сменилось на негодующее.

«Приказ Старшего Брата Вана противоречит правилам Секты», — вызывающе бросил Мэн Хао.

«Слова Старшего Брата Вана и есть правила Секты», — произнес человек снаружи, проигнорировав возражение Мэн Хао. «Завтра День Выдачи Пилюль. Ты падешь ниц перед Лу Хуном и извинишься, затем тебя ждет наказание». Закончив, человек взмахнул рукавами, развернулся и ушел.

Мэн Хао сидел погруженный в раздумья. Приближался рассвет. Его глаза налились кровью. Он так и не смог придумать, что же ему делать. Его противник, очевидно, хотел вернуть жадеитовый калабас, и убить его. Якобы из милосердия, он должен покалечить свою Культивацию, отрубить руку и ногу, а затем он будет изгнан из секты в горы. Если это произойдет, ему точно несдобровать.

«Что же делать…» — сказал он, сжав кулак. Внезапно на него накатила слабость и беспомощность. Впервые он всей душой пожелал стать намного сильней. Если бы он стал сильней, его бы не задирали, так как сейчас. Он еще немного подумал.

«Похоже, у меня не остается другого выхода, кроме как бежать…» Его глаза засветились решимостью, он поднялся и вышел из пещеры Бессмертного. Но выйдя, он затормозил, засомневавшись.

«Нет, так нельзя…» Он опустил голову на мгновение, задумавшись, затем вернулся в пещеру Бессмертного, где сел скрестив ноги.

Следующим утром Мэн Хао открыл свои налитые кровью глаза. Он не стал практиковать дыхательные упражнения, вся ночь ушла на размышления. Но его Культивация была слишком низкой. Ему так и не пришло в голову другого плана, помимо бегства из Секты Покровителя. Одно можно было сказать точно, его противник точно учел такую возможность. Бегство равносильно смерти, и его навсегда заклеймят как предателя.

Вдалеке зазвучали колокола. Наступил День Выдачи Пилюль. Мэн Хао понимал, что даже укройся он в Пещере Бессмертного, беда настигнет его в любом случае.

«Закон джунглей. Корень всех моих проблем — низкая Культивация. Настоящий мужчина не просто выносит страдания, он пытается что-то с этим сделать». Он тихо вздохнул. Его загнали в угол, бежать было некуда. Он успокоился и расправил свою одежду. Он оглядел Пещеру Бессмертного, затем открыл главную дверь и его взгляд устремился в синее небо и изумрудный океан деревьев.

Спустя некоторое время, он вышел. Сделав всего пару шагов, он заметил позади в джунглях человека, который холодно наблюдал за ним.

«Ты не сбежал. Оказывается, ты не так глуп». Мэн Хао узнал голос человека: это был Шангуань Сун. Как выяснилось, он не ушел.

Мэн Хао уже видел его раньше. Это был один из учеников, который шел рядом с Ван Тэнфэем в тот день на Восточной Горе. Его дедушка был одним из старейшин секты. Было ясно, почему он задержался, — проверить сбежит ли Мэн Хао. Если бы он так поступил, его клеймили бы предателем и лишили жизни.

Мэн Хао повернулся и направился в сторону Внешней Секты.

Шангуань Сун холодно рассмеялся, глаза его неприветливо светились. На самом деле, он уходил прошлой ночью, чтобы позвать своего дедушку Шангуань Сю. Выбери Мэн Хао бегство той ночью, его ждала бы неизбежная поимка и смерть.

Шангуань Сун следовал за Мэн Хао до самого входа. Когда они прибыли во Внешнюю Секту, один за другим он ловил на себе взгляды других ученик, выражения их лиц разнились. Так или иначе, похоже, все этого ожидали, никто не сочувствовал Мэн Хао. Большинство на самом деле злорадствовали.

Вскоре, он прибыл на площадь Внешней Секты. Колонны в форме драконов ярко сияли, всюду стояли ученики. Далеко впереди он увидел Ван Тэнфэя в белом халате, окруженного толпой учеников.

Солнце отражалось от его белоснежного халата. Длинные волосы ниспадали на его плечи. Он выглядел совершенным, без изъяна, как Бессмертный на картине. Его манера держать себя притягивала к нему людей. Он был похож на Избранного.

Он любезно болтал с учениками вокруг него, дружелюбен ко всем, вне зависимости от уровня Культивации. Он кивал, давал подсказки по поводу Культивации, отчего все относились к нему крайне почтительно.

Он казалось, вскружил голову всем женщинам ученикам. Было похоже, что им необходимо находиться подле него, словно каждый его жест сводил их с ума.

Даже старейшины секты на высокой платформе любовно и восхищенно смотрели на него.

Куда бы ни шел Ван Тэнфэй, он становился центром всеобщего внимания. Его внешний вид, его доброта, его совершенство слились вместе в слепящий свет, который жег глаза Мэн Хао. Он стиснул кулаки.

Пока ученики прибывали, и пока шла Выдача Пилюль, добрый и сердечный Ван Тэнфэй даже не взглянул в сторону Мэн Хао. Он знал, что Мэн Хао наблюдает за ним. Но для него всё это было неважно, словно за ним наблюдал сверчок. Он не опустится так низко, чтобы уставиться на него в ответ.

Когда всё закончилось, и колонны в форме драконов потемнели, раздался мягкий голос Ван Тэнфэя.

“Подойди сюда!”

Это была короткая фраза, но как только она прозвучала, все увидели, как Ван Тэнфэй перевел свой взгляд на Мэн Хао.