Яблоко Евы

Глава 7

Уж лучше бы мы остались дома! — думал Рик, стоя в холле роскошного ночного клуба в Манхэттене.

Моника с живейшим интересом рассматривала стены, пестревшие яркими плакатами с обнаженными телами, не замечая, как ее пожирают глазами два швейцара. Если честно, то снаружи заведение выглядит вполне респектабельно, да и печатная продукция выполнена со вкусом, только сути это не меняет. Можно себе представить реакцию Микеле, доведись ему узнать, что его драгоценная племянница посещает подобные места!

Интересно, с чего ей взбрело в голову таскаться по ночным клубам? И где она раздобыла адрес? В путеводителе по Нью-Йорку такие «достопримечательности» не рекламируют. Чует его сердце, все это плохо кончится! Моника представила Рику солидный список клубов, которые вознамерилась посетить, причем о доброй половине он слыхом не слыхивал. Придется срочно произвести разведку.

— Моника, может, лучше уйдем отсюда? — предложил Рик, покосившись в сторону танцевальной площадки, где какая-то парочка целовалась с таким самозабвением, словно они одни во всей вселенной, и партнерша была скорее раздета, чем одета.

— Почему? — спросила Моника, не отрывая глаз от постера с чернокожим красавцем-атлетом, повернутым к публике спиной в недвусмысленной позе:

— Почему? — с нервным смешком повторил Рик. — А вы не находите, что это заведение несколько одиозное?

— Одиозное? — Моника оторвала глаза от постера. — Не знаю… Я никогда не бывала в таких местах.

— Моника, я серьезно.

Мимо с очаровательной улыбкой продефилировала официантка в золотистой набедренной повязке и такой же «скромной» ленточке вместо лифчика.

— Добрый вечер! — приветствовал их внушительного вида мужчина в смокинге. (Ну и шкаф! — подумал Рик. Наверное, менеджер, но по виду вышибала.) — Вы для начала будете внизу?

Рик чуть нахмурился.

— А какой у нас выбор? Вышибала в смокинге свел брови и, окинув Монику цепким взглядом, спросил:

— Так вы у нас впервые?

Рик и Моника молча кивнули.

— Добро пожаловать! — Он сверкнул дежурной улыбкой. — Вы не пожалеете, что пришли к нам! Скажу без ложной скромности: это лучший ночной клуб Манхэттена, а может, и Нью-Йорка. Позвольте представиться. Гэвин, ваш покорный слуга! — Он поклонился и, обведя рукой зал, указал на винтовую лестницу. У нас еще два этажа. А здесь, как видите, танцевальная площадка и буфет с легкими закусками. Сыр, орешки, крекеры, фрукты и все такое прочее… Для начала, пока вы тут освойтесь.

Рик покосился на парочку, поглощенную не столько танцем, сколько поцелуями, и на один безумный миг представил на их месте себя и Монику. Нет! Осваиваться тут он не намерен. Он обвел глазами почти пустой зал. Две пары сидели за столиками, неспешно потягивая коктейль.

— Еще рано. Завсегдатаи приходят часам к одиннадцати, — объяснил Гэвин, перехватив его взгляд. — Несколько человек уже поднялись на второй этаж. Там у нас небольшой зал для общения. А на третьем отдельные номера.

— Там можно поужинать?!

— Можно и поужинать, — улыбнулся Гэвин.

Моника отошла в сторону и, глядя на лестницу, спросила:

— А можно пойти взглянуть?

— Разумеется, — ответил Гэвин, не спуская плотоядного взгляда с попки Моники.

Рик подошел к ней и, заслонив от посторонних глаз, положил руку на ее талию. Пожалуй, отдельный номер как раз то, что нужно. Коль скоро уходить отсюда Моника не собирается. А может, все-таки удастся ее уговорить? Что-то ему здесь не нравится…

— Моника, здесь неподалеку, есть отличный ресторанчик, — шепнул он ей на ухо. — Уверяю вас, не пожалеете!

— Но я еще не хочу есть. А вы хотите?

— Мы же собирались поужинать.

— Не буду вам мешать, — дипломатично заметил Гэвин, отходя в сторону. — Походите, посмотрите все сами…

— Спасибо, — буркнул Рик, глядя ему в спину. — Моника, мне здесь не нравится. Давайте уйдем отсюда.

— Но я хочу взглянуть, что там наверху.

— Послушайте, но ведь этот тип сказал, что пока еще рано… Давайте зайдем попозднее, — нашелся Рик.

— Но ведь мы уже пришли, Зачем же уходить? — возразила Моника и улыбнулась своей обольстительной улыбкой, разом перечеркнув все его разумные доводы. — Ричард, давайте останемся! Неужели вам не любопытно?

— Представьте себе, нет.

— А мне очень даже любопытно! — Она у него на руке. — Прошу вас! Может, музыка получше и мы с вами потанцуем.

Потанцуем? Рик снова покосится на парочку. Он не считал себя большим специалистом по части хореографии и последний раз был на дискотеке в студенческие годы, но то, что выделывали эти двое, танцем он не назвал бы. Партнер гладил партнершу по голой спине — разрез платья едва ли не обнажал ягодицы, — страстно прижимая к себе и производя недвусмысленные телодвижения.

К своему стыду, Рик почувствовал возбуждение и поспешил отвести глаза.

— Ну ладно, — согласился он. — Давайте посмотрим, что там наверху, и уйдем.

Моника улыбнулась и повела его наверх. Рик поднимался по лестнице с тяжелым сердцем. Нет, ему это заведение не нравится. И он ни за что не позволит ей уговорить его остаться. В городе полным-полно клубов, и они пойдут в любой — из тех, что он знает, а здесь ему как-то не по себе.

В холле второго этажа висела большая картина маслом с обнаженной женщиной в духе импрессионизма, стояли два обтянутых бордовым бархатом диванчика, а между ними — низкий столик с хрустальной вазой с зеленым и черным виноградом.

Справа и слева — две закрытые двери. Из-за той, что слева, слышалась негромкая музыка.

Моника молча подняла глаза на Рика, тот пожал плечами и слегка толкнул дверь плечом.

За дверью царил мягкий красноватый полумрак, и после яркого холла трудно было сразу что-то увидеть, Моника висела у Риса на руке и, с любопытством вытянув шею, пыталась заглянуть внутрь. Они стояли в узком коридоре, вернее в части зала, отделенной бархатными бордовыми портьерами.

За тяжелыми портьерами послышался негромкий женский смех и музыка. Рик узнал композицию «Безудержные мечты» группы «Moody blues».

Моника нерешительно шагнула вперед, Рик за ней. Теперь и ему стало любопытно, что же там происходит. Гэвин сказал, что наверху несколько человек, тогда почему тут так подозрительно тихо?..

Внезапно слова песни заглушил женский стон наслаждения, и Рик сразу понял, куда они попали. Черт! Нет, все-таки он непроходимый тупица! Надо же быть настолько наивным! Ну почему он с самого начала не догадался, что это за заведение?!

Между тем Моника подошла вплотную к портьерам и, прежде чем Рик успел ее остановить, раздвинула их. Рик схватил ее за запястье и хотел оттащить назад, но, заглянув внутрь, остолбенел.

На устланном коврами полу на бархатных подушках раскинулась в окружении трех мужчин обнаженная женщина. Один припал ртом к ее груди, другой устроился между ног и орудовал языком, а третий стоял, на коленях, закинув голову с белокурыми взлохмаченными волосами и закрыв глаза от наслаждения, а женщина одной рукой ласкала его пенис, а другой свою грудь.

Моника еле слышно пробормотала что-то по-итальянски, Рик пришел в себя и, сжав ей руку, потянул назад к двери. От неожиданности она вздрогнула и, потеряв равновесие, оступилась, но продолжала как завороженная следить за происходящим.

— Куда же вы? — оторвавшись от своего занятия, спросил тот, что занижался куннилингом, и обернулся к ним, весь влажный от пота. — Не уходите. Лучше присоединяйтесь к нам.

Блондин открыл глаза и уставился на Монику.

Рик снова дернул ее за руку, на этот раз сильнее, и шепнул:

— Пошли отсюда!

Моника подняла на него ошарашенное лицо и снова заговорила на итальянском, но потом опомнилась и шепотом спросила:

— Что они делают?

Час от часу не легче! Она что, шутит?!

— Поговорим об этом потом.

Моника молча кивнула и послушно пошла за ним, глядя назад круглыми глазами.

Черт! Ну надо же так влипнуть! Какой же он кретин! Ведь не первый день в Нью-Йорке, мог бы догадаться что к чему! — проклинал себя Рик. Он никогда не посещал подобных заведений, но прекрасно знал об их существовании. В такие места ходят разведенные супруги и любители группового секса. Господи, и где только были его глаза?! Все яснее ясного: постеры и картины с обнаженными телами, непристойные танцы… Отдельные номера? Вот идиот!

Нет, ему не может быть оправдания! Впредь надо быть осторожнее. Нью-Йорк — это настоящий вертеп, где и в общественном месте можно нарваться черт знает на что! Ловко же ему запудрил мозги этот Гэвин!

Когда они вышли на лестницу и Рик собрался спускаться вниз, Моника промямлила:

— Но ведь мы еще не были на третьем этаже. Рик нервно хохотнул.

— А второго вам не хватило? Выдержав его взгляд, она упрямо заявила:

— Но ведь на третьем этаже отдельные номера. Верно?

— Да. То есть нет! — С него хватит! Мало ли что там на третьем этаже? — Нет, Моника, мы уходим!

— Рик, ну пожалуйста! — Она сжала его руку выше локтя и нежно погладила. — Прошу вас!

Мягкие движения ее пальцев вызвали у Рика совершенно неуместную ассоциацию.

— Моника, поймите, мы должны уйти. — Черт! Звучит не слишком убедительно. — И прямо сейчас!

— Но мне нужно в туалет.

Рик с опаской покосился на вторую дверь. Никакой таблички на ней не было. Впрочем, как и на той, куда они вошли.

— Может, подождете несколько минут? Тут неподалеку есть «Макдоналдс».

Она пожала плечами и прикусила нижнюю губу.

Рик вздохнул. Пожалуй, она права. Наверху отдельные номера. А это уже лучше. Ведь так?

— Ну ладно, пойдемте, — с неохотой согласился он.

Рик взял ее за руку и повел на третий этаж, где сразу за лестничной площадкой тянулся длинный коридор. По обе стороны виднелись закрытые двери. На двух висели таблички «Не беспокоить».

— Подождите меня тут, — негромким голосом скомандовал Рик.

— Куда вы? — шепотом спросила она.

— Поищу туалет.

Рик пошел вперед, потом остановился и прислушался: в холле стояла мертвая тишина. И слава Богу! — подумал он, и тут у него за спиной щелкнула дверная ручка. Он обернулся и похолодел от ужаса: Моника открыла одну из дверей.

— Стойте!

Слишком поздно. Она уже вошла.

Рик с замирающим сердцем проследовал за ней, готовясь к худшему.

В комнате никого не было. Обычный гостиничный номер. С ванной комнатой в углу, куда Моника незамедлительно направилась.

Как только за ней закрылась дверь, Рик с интересом огляделся. Номер был обставлен комфортно и со вкусом. Большая кровать с дорогим шелковым покрывалом синего цвета и полудюжиной ярких подушек у стального хромированного изголовья. Ну прямо как на витрине фешенебельного мебельного магазина на Парк-авеню.

Натертый до блеска дубовый паркет, дорогой ковер с восточным орнаментом. Интересно, за счет чего все это окупается? При входе никто не взял с них платы «за куверт», напитки здесь вряд ли дороже двадцати долларов… И официантка даже не пыталась раскрутить их на выпивку.

Дверь ванной комнаты открылась, и Рик обернулся. Моника стояла, скрестив руки на груди, словно ей было зябко. В вырезе платья просматривались соблазнительные округлости, и Рик, задержав на них взгляд, почувствовал прилив желания.

Постеры и картины с обнаженными телами на него не действовали, но сцена, увиденная на втором этаже, стояла перед глазами, подстегивая возбуждение. Черт! А чему тут удивляться? Ведь он всего лишь человек. К тому же мужчина.

Моника подошла к нему неуверенной походкой.

— С вами все в порядке? — спросил он и подумал: интересно, есть ли в ванной аптечка.

— Все в порядке.

— Правда? Что-то непохоже…

В комнате царил уютный полумрак, и Рик, обогнув кровать, подошел к ней поближе.

— Что это? — Моника смотрела мимо него на прикроватный столик.

Рик обернулся и заскрипел зубами. На столике красовался целый набор презервативов разного цвета и какая-то штуковина из перьев. Он, конечно, догадывался о ее назначении, но обсуждать с Моникой не собирался.

— Пошли отсюда.

— Но я хочу посмотреть. — И она шагнула к столику. — Интересно, что это такое?

Моника взяла в руки упаковку и, сузив глаза, спросила:

— Это презерватив?

— Да.

— Никогда не видела. Какой красивый цвет… — Она подняла на него глаза. — Можно открыть?

— По-моему, сегодня вы уже и так много чего увидели впервые, — пробормотал Рик и, заметив, как она вспыхнула, пожалел о своих словах. — Извините, но я понятия не имел, какого рода это заведение.

— Вам не за что извиняться. Ведь это я попросила вас сюда меня привезти. — И она снова опустила глаза на пакет из прозрачной фольги.

— А вы знали, что это… — Нет, этого не может быть! Что за глупые подозрения! — Прошу прощения! Мне жаль, что все так вышло.

Моника подняла голову, помолчала, словно решая, стоит ли говорить, и все-таки сказала:

— А мне не жаль.

Рик с шумом перевел дыхание и буркнул:

— Положите лучше на место.

Не опуская глаз, Моника подошла к нему и тихо произнесла:

— Когда я смотрела на них, я почувствовала странное ощущение. Вот тут. — Она прижала ладонь к животу, а потом медленно-медленно опустила ее ниже.

В горле у Рика пересохло, и он на миг утратил дар речи. Потом прокашлялся и тихо ответил:

— То, что мы видели, не назовешь общепринятой нормой.

— Я знаю, — с готовностью отозвалась она. И не хотела бы… — она беспомощно пожала плечами, — ничем таким заниматься. Но после того, что я увидела, мне очень хочется поцеловать вас. — Она облизнула губы. — А еще хочется, чтобы вы… — И она спрятала лицо в ладонях.

— Моника… — Рик не знал, что сказать, но ему хотелось ее приободрить. — Не смущайтесь.

Но она все так и стояла, закрыв лицо.

— Моника… — Он осторожно убрал ладони с ее пылающего лица. Господи, он бы все отдал, лишь бы услышать то, чего она недоговорила! Нет, лучше не надо. Добром все это не кончится. — Вам нечего смущаться. Просто вы возбудились. И ничего противоестественного в этом нет.

Она подняла на него свои доверчивые глазищи и спросила:

— А вы тоже возбудились?

Рик хотел бы солгать. А еще он хотел бы взять ее ладонь и прижать к своему разбухшему члену:

— Да, я тоже возбудился.

В ее глазах вспыхнуло желание. Будь она поопытней, она постаралась бы скрыть свою реакцию. Или использовала себе во благо. Черт! Какая жалость, что Моника еще такая молодая и такая наивная! Будь она другой, кто знает, может, у них все получилось бы. К обоюдному удовольствию. Отлично бы провели этот месяц и…

— Ричард?

Он очнулся от своих мыслей и понял, что до сих пор держит ее ладони в своих. И заметил, что у нее в руках пакетик из фольги. Рик отпустил ее руки, и у Моники от обиды потемнели глаза.

— Моника, вы… — Он замолчал, подыскивая нужные слова. — Вы же знаете, как я к вам отношусь. Вы не просто красивая, но еще и умная, сексуальная, но…

Господи, что на него нашло?! — ужаснулся Рик.

Моника встала на цыпочки и неумело прижалась губами к его губам. Положила ладони ему на грудь, и на миг он ощутил ее тепло. А потом резко отстранилась и, отведя глаза, тихо пробормотала:

— Ну что, пошли?

Вместо ответа Рик притянул ее к себе. От неожиданности она сначала упиралась, но потом расслабилась. Он поднял ее лицо за подбородок и нежно поцеловал в губы. Хотел отстраниться, но она потянулась за ним. И он поцеловал ее снова, на этот раз разомкнув ей губы языком.

Моника несмело коснулась своим языком его языка. И Рика захлестнуло желание. Какого черта? Он что, окончательно рехнулся? У него нет права… Ведь она племянница босса… Да еще в таком месте…

Она снова коснулась языком его языка, и в ее робких попытках было столько трогательной нежности, что решимость Рика стремительно пошла на убыль. Какого черта? Одним поцелуем больше, одним меньше… Какая разница?

Он взял ее лицо в свои ладони и поцеловал. Не спеша. И с таким усердием, что у Моники не осталось никаких сомнений в том, что он ее хочет. Рик с трудом оторвался от ее губ и, переведя дыхание, пробормотал:

— Ну что, пошли?

Моника распахнула глаза, моргнула и хотела возразить:

— Ричард, но…

— Никаких «но». — Рик приложил палец к ее губам, вынул из ее ладони пакетик с презервативом и, не глядя, швырнул его на столик. Он не знал, попал он или промахнулся, но оборачиваться не стал, а поскорее вывел Монику из номера, пока не натворил непоправимых глупостей.

Не успели они спуститься на первый этаж, как появился Гэвин с двумя фужерами шампанского.

— Надеюсь, у вас все в порядке? — с любезной улыбкой осведомился он и предложил им вино.

— Спасибо, не надо, — отказался Рик и обомлел, когда Моника протянула руку за шампанским.

Она поднесла фужер к носу, понюхала и даже не пригубила.

— Могу предложить вам чего-нибудь покрепче. — Гэвин подозвал официантку. — Рекомендую виски. У нас превосходное виски двенадцатилетней выдержки. Или желаете коньяк?

Рик взял у Моники фужер и огляделся, куда бы его пристроить. Подоспела официантка с напитками, и он поставил фужер на поднос.

— Спасибо, но мы уже уходим. Гэвин удивленно вскинул бровь.

— Уходите? Так рано? Но самое интересное начнется только через час.

— Самое интересное? — переспросила Моника, и ее глаза распахнулись еще шире.

Рик взял ее за локоть и шепнул на ухо:

— По-моему, сегодня мы уже и так видели много чего интересного.

— Жаль, что вы так спешите! — с улыбкой заметил Гэвин и сложил руки на груди. — Ну что же, не смею задерживать. Осталось уладить одно дельце.

— То есть?

— Оплатить счет.

Ну да, разумеется! Нужно заплатить за шампанское, которое взяла Моника. Нет проблем. Двадцать долларов его не разорят. Да он готов выложить полтинник, только бы побыстрее унести отсюда ноги!

Рик достал бумажник и, вытянув пару банкнот, спросил:

— Сколько мы должны?

— Давайте посчитаем. Раз вы были у нас меньше часа… — лицо Гэвина приобрело задумчивое и сосредоточенное выражение, — … я смогу сделать вам скидку. С вас всего три сотни.

— Триста долларов?! — задохнулся от возмущения Рик.

Гэвин молча кивнул, по-прежнему сияя улыбкой.

— За фужер шампанского? Тот нахмурился.

— Шампанское за счет заведения.

Черт! Таких денег у Рика при себе не было. Самое большее — сто двадцать, ну сто сорок долларов.

— А за что же тогда, черт побери, триста долларов?!

Гэвин указал рукой на табличку при входе и изобразил на лице такое долготерпение, что Рику захотелось заехать ему по физиономии.

— Если угодно, ознакомьтесь с прейскурантом. И убедитесь сами, что я сделал вам приличную скидку. Наверху все услуги от двухсот долларов и выше.

— Но мы же ничего не делали. Мы только смотрели.

Гэвин пожал плечами, и его ослепительная фирменная улыбка начала меркнуть.

— Я только слежу за порядком в клубе.

Спорить бесполезно. Рик достал карточку «Американ-экспресс».

— Пожалуйста.

— Извините, но кредитные карточки мы не берем. Только наличные. — И Гэвин снова указал на табличку при входе.

Рик вполголоса ругнулся.

— Но у меня нет при себе столько наличных, от силы сто сорок долларов.

— Это ваши проблемы.

— У меня есть с собой деньги. — Моника покопалась у себя в сумочке и протянула три двадцатидолларовые купюры.

Гэвин посмотрел на Рика и мрачно констатировал:

— Этого мало.

— Вы что, шутите? Две сотни неизвестно за что мало?!

Тот пожал плечами и уже не столь терпеливо ответил:

— Повторяю: я слежу за порядком в клубе, а не определяю цены на услуги.

Рик начал заводиться.

— Приятель, ничем не могу вам помочь! Больше денег у нас нет.

Гэвин перевел взгляд с Рика на Монику и, немного помолчав, бесстрастным тоном уточнил:

— Это все, что вы можете сказать?

— Увы! — Рик развел руками.

Вышибала в смокинге повернулся к стойке и окликнул бармена:

— Дерек, вызови полицию.