Ядерное оружие ядерных и неядерных государств

У кого есть ядерное оружие?

1

Основатель Северной Кореи, а точнее, Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) Ким Ир Сен пребывал в хорошем настроении: позади трёхлетняя (1950–1953 гг.) война между Севером и Югом, в которую на Корейском полуострове были втянуты США и их союзники с одной стороны, а Китай и Советский Союз – с другой.

Это были тяжёлые годы, но трудящиеся КНДР отстояли свою свободу и независимость в борьбе с южнокорейской военщиной и американскими интервентами.

К 1958 году в стране под руководством ЦК Трудовой партии Кореи были завершены социалистические преобразования. Послевоенная разруха и голод практически остались позади. Но северокорейский вождь Ким Ир Сен прекрасно понимал, что степень напряжённости и возможность развязывания новой войны достаточно велики: на территории Южной Кореи осталась мощная группировка войск США с целым арсеналом американского тактического ядерного оружия воздушного и морского базирования.

Он знал, к чему привели атомные удары США по Хиросиме и Нагасаки, и прекрасно понимал, что атомная бомба не «бумажный тигр», а её применение в военных целях может сыграть решающую роль в достижении победы над противником.

Его опасения о возможности применения ядерного оружия США против Северной Кореи имели реальное подтверждение: такие планы американские военные вынашивали ещё во время Корейской войны в 50-е годы.

После опубликования отчёта Министерства авиации «Воздушная война в Корее» стали известны некоторые подробности этих планов. В частности, для уничтожения крупной группировки северокорейских войск предусматривалось сбросить в районе Тхончхона 40-килотонную атомную бомбу, а в треугольнике Пхенчан – Чхорвон – Кимхва ещё шесть таких бомб, но меньшей мощности.

По замыслу командования США это привело бы к завершению кампании на Корейском полуострове в её пользу в более короткий срок. Но президент США Гарри Трумэн на этот раз не решился отдать приказ на ядерный удар по Северной Корее. Возможно, побоялся гнева божьего или резкого осуждения мировой общественности, а может, его заела совесть за трагедию Хиросимы и Нагасаки, хотя в это верится с трудом.

Во всяком случае, оказаться на месте Японии Ким Ир Сену не хотелось. Просить помощи у Советского Союза в такой ситуации вряд ли было бы уместным: СССР на развязывание ядерной мировой войны идти не хотел, не собирался этого делать принципиально и постоянно выступал за мир во всём мире. Такой же внешней политики придерживался и Китай, обладающий ядерным оружием. Оставалось одно – опора на собственные силы. Поэтому Ким Ир Сен, обсудив ядерную проблему на совещании с группой военных и учёных-физиков, пришёл к окончательному выводу: надо срочно создавать ракетно-ядерный щит страны.

По мнению политологов, среди лидеров стран третьего мира он одним из первых оценил значение нового оружия и, несмотря на тяжёлое экономическое и политическое положение страны, стал добиваться обладания им. Решению этой задачи Ким Ир Сен посвятил все последние двадцать лет своей жизни. При его активном участии была разработана военная ядерная программа КНДР, организована подготовка научных кадров и технических специалистов в области ракетно-ядерных технологий, создана обширная ядерная инфраструктура для получения ядерно-активных элементов, составляющих ядро атомной бомбы (обогащённого урана-235 и оружейного плутония-239).

Северокорейский вождь мечтал о том времени, когда он сможет нажать на «красную кнопку» и по его команде сотни межконтинентальных баллистических ракет с ядерными боеголовками устремятся в сторону вероятного противника, в частности США, чтобы защитить его Родину и трудолюбивый корейский народ от возможного уничтожения.

Для претворения в жизнь своей мечты Ким Ир Сен решил пойти по пути своего «старшего брата» – Великого кормчего Китая Мао Цзэдуна, который успешно решал ядерную проблему и уже стоял на пороге испытания первой собственной атомной бомбы. Глядя на этот успех, северокорейский лидер начал своё тайное восхождение к заветной цели.

Первым, как всегда, на помощь пришёл Советский Союз с его готовностью построить атомную электростанцию (АЭС). Но для её работы нужно иметь ядерное топливо в виде урановых стержней (тепловыделяющих элементов). Поэтому сначала надо было получить ответ на вопрос: «Есть ли в Северной Корее залежи урановой руды?» После проведения Советским Союзом серии геологических работ ответ на этот вопрос оказался положительным. Было обнаружено до 26 миллионов тонн запасов урана, из них пригодных для промышленной разработки – около 4 миллионов.

Следует особо отметить, что выполнение военной ядерной программы КНДР носило волновой характер: то подъём, то спад, а иногда и замораживание на долгие годы.

Первый активный подъём был отмечен, когда в 1956 году между КНДР и СССР было подписано соглашение о подготовке специалистов и сотрудничестве в области использования ядерной энергии в мирных целях. Хотя все понимали, что «мирный атом» – всего лишь зонтик для прикрытия работ по созданию в КНДР собственной ядерной бомбы. Такую тактику «помощи» придумали американцы, после чего, как известно, ядерное оружие стало расползаться по всему миру.

Конечно, Советскому Союзу не хотелось у себя под боком иметь две ядерные державы – Китай и Северную Корею. Мало ли что? Всякое может быть. Между этими странами и США, к примеру, может случиться «ядерная перепалка», и тогда придётся помогать братьям-коммунистам, используя свой ядерный арсенал. А это не входило в планы Советского Союза, который был всегда категорически против Третьей (ядерной) мировой войны.

Но Соединённые Штаты Америки в течение нескольких лет после Корейской войны продолжали угрожать КНДР применением против неё ядерного оружия. Поэтому руководители СССР посчитали, что в такой ситуации, когда братская Северная Корея может исчезнуть с карты мира (в случае ядерного нападения на неё), оказать ей помощь совершенно необходимо. И такая помощь Северной Корее со стороны Советского Союза была оказана (в соответствии с соглашением 1956 года).

Она заключалась в следующем:

– сотни северокорейских специалистов прошли обучение и стажировку в научно-исследовательских институтах и ВУЗах СССР;

– в Нёнбёне был построен научно-исследовательский центр, где наряду с работами в области ядерной энергетики велись военно-прикладные исследования и разработки.

Там был запущен первый ядерный реактор мощностью до 2 мегаватт, доставленный из Советского Союза. В качестве топлива в этом легководном реакторе использовался высокообогащённый уран. Правда, к концу 1975 года на нём было получено всего 300 граммов оружейного плутония. Это, как говорят, всего ничего, потому что для создания одной плутониевой атомной бомбы мощностью 20 мегатонн надо иметь не менее 2 килограммов плутония-239. Вскоре в Нёнбёне был построен ещё один ядерный реактор, но уже более мощный, чем первый. Его мощность составляла 50 мегаватт. В районе Тхончхона было развёрнуто строительство газографитового реактора мощностью в 200 мегаватт.

Не секрет, что все эти реакторы имеют двойное назначение – выработка электроэнергии и наработка оружейного плутония. Однако для изготовления хотя бы десятка плутониевых атомных бомб нужны более мощные промышленные ядерные реакторы, а лучше – атомные электростанции (АЭС).

Советский Союз предлагал Северной Корее построить АЭС, но только после подписания ею Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 года (ДНЯО). Это гарантированно защищало обе стороны от применения к ним экономических и политических санкций.

Кроме того, присоединение Северной Кореи к странам, подписавшим ДНЯО, позволило бы активизировать сотрудничество в атомной области с Китаем, который мог поделиться с ней не только некоторыми технологиями (в частности, в области производства оборудования по обогащению урана), но и пригласить северокорейских специалистов на свои ядерные полигоны.

Наконец, в конце 1985 года КНДР присоединилась к странам, подписавшим ДНЯО, и строительство в Северной Корее АЭС с помощью СССР стало реальностью. Это явно не понравилось США, и они решили перехватить у СССР инициативу: срочно был предложен проект финансирования строительства АЭС силами Японии и Южной Кореи. Американцы посоветовали использовать для АЭС легководный реактор мощностью 1000 мегаватт южнокорейского производства. Общая сумма затрат для этого проекта составляла от 4 до 6 миллиардов долларов.

Предложение было заманчивым в финансовом плане, но всё-таки чувствовался некий подвох: легководные ядерные реакторы практически не производят оружейный плутоний. Поэтому северокорейское военно-политическое руководство долгое время не соглашалось устанавливать эти реакторы на АЭС под предлогом их малой надёжности. На самом же деле для отказа был более важный мотив – идеологический. Соглашение с США означало:

– во-первых, признание превосходства в области высоких технологий Южной Кореи над Северной;

– во-вторых, подрыв «монопольного единства» северокорейского общества в случае наличия в полуголодной стране обеспеченных южнокорейских специалистов с их пропагандой американской демократии.

Несговорчивость северокорейских руководителей, и прежде всего Ким Ир Сена, не остановило США. Сменив гнев на милость, американцы всё же настойчиво пытались заставить КНДР отказаться от своей военной ядерной программы.

В сентябре 1991 года президент США Джордж Буш – старший неожиданно для мировой общественности, в том числе для Северной Кореи, объявил о сокращении тактического ядерного оружия и вывозе его из Южной Кореи. Это означало, что на территории Южной Кореи оно размещаться не будет, что создавало предпосылки для открытия активного раунда переговоров между Севером и Югом Кореи. Результаты не заставили себя ждать. Не прошло и трёх месяцев, между КНДР и Республикой Корея было подписано Соглашение о примирении, ненападении, сотрудничестве и обмене между Севером и Югом.

Это позволило Ким Ир Сену сделать небольшую передышку и слегка заморозить военную ядерную программу. Страна с энтузиазмом вернулась к решению хозяйственных проблем и повышению уровня жизни народа. Кривая активности выполнения ядерной программы на графике учёных-физиков медленно, но верно поползла вниз из-за нехватки финансовых средств.

Соединённые Штаты Америки были довольны, но для убедительности потребовали от МАГАТЭ проверить ядерные объекты КНДР. В 1992 году в ходе инспекции проверяющие пришли к выводу, что в КНДР на шести ядерных объектах проводилась работа по производству оружейного плутония.

Северокорейские ядерщики не согласились с этим выводом МАГАТЭ, сославшись на то, что это были места складирования отработанного ядерного топлива. Их поддержали и руководители страны, запретив инспекторам МАГАТЭ посещать подобные ядерные объекты, в том числе склады отработанного топлива, а также посещать завод радиохимического разделения изотопов урана и плутония.

В феврале 1993 года генеральный директор МАГАТЭ Х. Бликс выступил с инициативой о проведении в Северной Корее специальной инспекции, что вызвало резкое возражение со стороны министра атомной энергетики КНДР. В результате Х. Бликсу в этой инспекции было отказано.

Более того, вождь Северной Кореи Ким Ир Сен, выступая на заседании ЦК Трудовой партии, решительно заявил:

– Это несправедливо, когда некоторые ядерные державы «пятёрки», в первую очередь США, не разрешают нам иметь ядерное оружие оборонительного характера. Мы выступаем за полное и всеобщее разоружение. Пусть они первыми уничтожат свои ядерные арсеналы…

Эти слова лидера Трудовой партии Кореи утонули в громких аплодисментах всех членов Центрального Комитета.

Через пару минут он добавил:

– Мы добьёмся своей цели и, несомненно, создадим ракетно-ядерный щит нашей Родины!

Бурные и продолжительные овации свидетельствовали о поддержке своего лидера членами ЦК. Кривая активности выполнения военной ядерной программы вновь устремилась вверх. Через месяц, в марте 1993 года, Пхеньян выступил с заявлением о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия. Одновременно армия КНДР была приведена в состояние повышенной боеготовности.

Всё это вызвало сильное беспокойство всего мира, и в первую очередь Южной Кореи и её покровителя – США. Американской дипломатии с большим трудом удалось приостановить намерение КНДР выйти из ДНЯО. Руководители США считали, что демарш Северной Кореи послужит нежелательным примером для других, так называемых неядерных государств, которые либо уже имеют собственную атомную бомбу, либо близки к этому.

2

В июне 1993 года КНДР в обмен на обещание США не вмешиваться в её дела приостановила свой выход из ДНЯО. Но через год, 13 июня 1994 года, вышла из МАГАТЭ, что позволяло ей проводить работы в области ядерного оружия без тотального международного контроля. Это не понравилось американцам, и они решили строго наказать Северную Корею за этот шаг. Президент США Билл Клинтон со своим министром обороны Уильямом Перри решили нанести ракетный удар по ядерному реактору в Нёнбёне. Но аналитические расчёты специалистов объединённого комитета начальников штабов вооружённых сил США показали, что такой удар по ядерному объекту КНДР на данный момент является нецелесообразным, так как может привести к полномасштабной войне с большим количеством потерь с обеих сторон, а также жертв среди мирного населения. В связи с этим подготовка США к военной акции против КНДР была спущена на тормозах.

Более того, бывший президент Соединённых Штатов Америки Джимми Картер посетил КНДР с дружеским визитом и встретился с лидером страны Ким Ир Сеном. После трудных переговоров и консультаций в октябре 1994 года было подписано рамочное соглашение, по которому обе стороны приняли на себя определённые обязательства по снижению напряжённости на Корейском полуострове.

Северная Корея должна была:

– прекратить строительство и использование ядерных реакторов и предприятий по обогащению урана;

– отказаться от извлечения плутония из топливных сборок реакторов;

– демонтировать все объекты, назначение которых свидетельствует о распространении ядерного оружия.

В свою очередь США взяли на себя обязательства:

– осуществлять поставки угля и нефти для восполнения дефицита электроэнергии на время «переходного периода» (только нефти – до 500 тысяч тонн в год);

– ускорить строительство (взамен остановленного в Нёнбёне ядерного реактора мощностью 5 мегаватт) двух современных реакторов мощностью по 1000 мегаватт;

– добиться от Японии и Южной Кореи увеличения объёма финансирования строительства реакторов на лёгкой воде, которые нельзя было бы использовать для наработки оружейного плутония.

Подписание этого соглашения, несмотря на общую положительную оценку, не гарантировало прекращение работ над ядерным оружием в КНДР. И всё же в течение нескольких лет ситуация вокруг северокорейской ядерной программы оставалась относительно стабильной. Южная Корея проводила мягкую по отношению к своим сородичам в КНДР политику «солнечного тепла», а США – политику «мягкой посадки», связанную с поддержкой социальных реформ внутри страны.

Умеренный характер северокорейской внешней политики был обусловлен экономическими трудностями (санкции), стихийными бедствиями (наводнения), обнищанием народа (голод), а также трёхлетним трауром в связи со смертью Ким Ир Сена.

Начиная с 2000 года, когда в США на смену демократу Биллу Клинтону пришёл республиканец Джордж Буш – младший, всё резко изменилось, и вокруг северокорейской ядерной программы разразился новый кризис.

Республиканцы, имея большинство мест в Конгрессе, обвинили бывшего президента США Б. Клинтона в проведении слишком либеральной политики в отношении КНДР и выразили недовольство подписанием им рамочного соглашения, считая его невыгодным для США.

После террористической атаки 11 сентября 2001 года на небоскрёбы-близнецы США президент Джордж Буш – младший включил Северную Корею в «страны-изгои», а помощник государственного секретаря по делам Восточной Азии и Тихого океана Джеймс Келли заявил, что КНДР ведёт работы по обогащению урана и должна быть наказана. США ввели экономические санкции и приостановили поставки топлива (мазута) для северокорейских электростанций.

Обстановка вокруг Северной Кореи обострилась в ещё большей степени в январе 2002 года, когда Д. Буш – младший, выступая в Конгрессе США, официально назвал «осью зла» Иран, Ирак и КНДР. В этой ситуации северокорейское руководство пришло к выводу, что повышение обороноспособности страны возможно только за счёт размораживания военной ядерной программы.

Следует отметить, что к тому времени в КНДР за 30 с лишним лет была уже создана обширная ядерная инфраструктура, включающая в себя как научно-исследовательские, так и производственные предприятия. По данным внешних разведок США, Южной Кореи и Японии, а также сотрудников МАГАТЭ, основные ядерные объекты КНДР территориально размещались в нескольких провинциях страны, среди которых Нёнбён – главный центр по проектированию и производству ядерного оружия. В его состав входит ряд институтов по ядерной физике, ядерной электронике, изотопам, радиационной химии, три реактора мощностью в 5, 8 и 50 мегаватт, завод топлива и полигон для испытаний ядерных взрывных устройств.

К концу 2002 года, по данным ЦРУ США, в КНДР было накоплено от 7 до 24 килограммов оружейного плутония, что в совокупности с обогащённым ураном давало ей возможность создания не одного десятка атомных бомб.

На враждебные выпады со стороны США Северная Корея ответила мощным дуплетом: 12 декабря 2002 года она объявила о возобновлении своей ядерной программы, а буквально через месяц, 10 января 2003 года, официально вышла из Договора о нераспространении ядерного оружия.

Всё мировое сообщество некоторое время пребывало в шоковом состоянии. Встал вопрос: «Что делать?» Некоторые государства, в частности США, предлагали строго наказать КНДР либо введением экономических санкций, либо ракетными ударами по ядерным объектам. Другие считали целесообразным сесть за стол переговоров, причём в расширенном составе.

В начале XXI века удалось согласовать проведение шестисторонних переговоров в составе Северной Кореи, Южной Кореи, США, России, Китая и Японии. По политическим мотивам участники переговоров разделились на две группы:

– в первую группу вошли государства капиталистического лагеря – США, Южная Корея и Япония. Основной их целью являлось заставить Северную Корею отказаться от своей ядерной программы и ликвидировать ядерные объекты страны, включая запасы обогащённого урана-235 и оружейного плутония-239;

– во вторую группу вошли государства бывшего социалистического лагеря – Северная Корея, Россия и Китай. Их целью было добиться твёрдых гарантий безопасности Северной Кореи и отмены всех экономических санкций.

Несмотря на шестисторонний формат, главными действующими лицами на переговорах были представители Пхеньяна и Вашингтона. Именно они принимали окончательное решение, и от них зависела эффективность того или иного раунда. Всего за два года (2003–2005 гг.) их было пять.

Первый раунд (август 2003 г.) окончился практически ничем. Американцы решили с самого начала взять, как говорится, быка за рога и в жёсткой форме потребовали от КНДР не только свернуть свою ядерную программу, но и приступить к замораживанию созданных в стране ядерных объектов. В обмен на это США согласились дать гарантии безопасности КНДР и оказать Пхеньяну экономическую помощь, в частности безвозмездно поставить два легководных ядерных реактора для выработки электроэнергии без возможности получения оружейного плутония. При этом США и Япония требовали от КНДР проводить работы по сворачиванию своей ядерной программы под контролем МАГАТЭ, на что Северная Корея не соглашалась. Первый раунд шестисторонних переговоров оказался неудачным.

Второй раунд переговоров (февраль 2004 г.) был более насыщенным и проходил в конструктивной форме с детальной проработкой всех возможностей решения проблемы Корейского полуострова. Правда, палки в колёса, как всегда, вставляли Соединённые Штаты Америки. В обмен на свои поставки мазута они требовали от КНДР уже не заморозить ядерные объекты страны, а уничтожить их, причём под контролем МАГАТЭ. Естественно, Северная Корея это предложение США отклонила.

Дебаты возобновились благодаря России, которая предложила разработанную ею «пакетную схему» урегулирования, позволяющую учесть в равной степени интересы всех сторон. Это была, говоря языком современной политтехнологии, своего рода пошаговая «дорожная карта», которая заключалась в использовании принципа одновременных параллельных шагов, предпринимаемых с одной стороны КНДР, а с другой – остальными пятью странами без выдвижения каких-либо предварительных условий.

В качестве первого шага (этапа) предлагалось замораживание (без демонтажа) всей ядерной деятельности КНДР как мирной, так и военной. Это позволяет обеспечить безъядерный статус Корейского полуострова. На втором шаге (этапе) – проведение обсуждения конкретных элементов северокорейской ядерной программы, включая вопросы, связанные с получением обогащённого урана и оружейного плутония. При этом КНДР сохраняет право на мирное использование атомной энергии при условии полного выполнения всех обязательств по Договору о нераспространении ядерного оружия и по соглашению с МАГАТЭ о гарантиях.

В обмен на эти шаги участники переговоров начинают поставку в КНДР энергоносителей, продовольствия и оказание других видов помощи. Все участники шестисторонних переговоров, кроме США, одобрили предложение России и согласились с её «пакетной схемой». Однако из-за позиции американцев и этот раунд закончился без подписания основополагающего документа.

Третий раунд переговоров (июнь 2004 г.) оказался довольно спокойным, но, как и два предыдущих, нерезультативным – ни нашим ни вашим. Согласно одной из теорий борьба противоположностей плавно перешла в единство, но с собственным мнением у каждой из сторон. У шахматистов такая ситуация считается патовой (ничьей), а у игроков в карты – остаться при своих.

Во время переговоров США согласились на «вознаграждение за замораживание». В ответ на это Северная Корея заявила, что готова воздержаться от производства, испытаний и передачи кому-либо ядерного оружия, а также заморозить ядерные объекты страны. США согласились с этим, но выдвинули проект передачи ядерных объектов КНДР под временное международное управление Комиссии пяти государств – участников переговоров или МАГАТЭ.

В дальнейшем предполагалась ликвидация северокорейских ядерных объектов под международным контролем. Но Северная Корея с этим вариантом не согласилась, а её МИД выразил неудовлетворение результатами переговоров.

Между третьим и четвёртым раундами шестисторонних переговоров, к сожалению, был годичный перерыв из-за отказа участия в них Северной Кореи. Причин было несколько.

Вначале КНДР отбивалась от обвинения в проведении ею ядерного взрыва. Действительно, в сентябре 2004 года южнокорейский разведывательный спутник зафиксировал в провинции Янгандо, недалеко от границы с Китаем, сильный взрыв с большой воронкой на земле и грибовидным облаком диаметром до четырёх километров. Власти Северной Кореи объяснили появление облака, похожего на гриб, взрывными работами в ходе строительства гидроэлектростанции «Самсу». Некоторые эксперты, в том числе и Южной Кореи, полагали, что это был крупный пожар со взрывом, поскольку в этом районе находится завод по производству баллистических ракет и их головных частей с неядерным наполнением. После официального сообщения США, что ядерного взрыва не было, южнокорейцы и японцы успокоились и перестали поливать грязью Северную Корею.

Потом КНДР заявила, что не будет участвовать в шестисторонних переговорах по северокорейской ядерной проблеме до прояснения ситуации с секретными урановыми и плутониевыми разработками в Южной Корее. Действительно, в 2002 году южнокорейским учёным-физикам удалось получить обогащённый уран, но в количестве всего 200 миллиграммов для проведения лабораторных работ. По утверждению официальных лиц, все эксперименты носили сугубо научно-исследовательский характер и вскоре были полностью свёрнуты.

Несмотря на разрешение этих двух проблем, обстановка вокруг северокорейского ядерного оружия постоянно обострялась. США, Южная Корея и Япония требовали от КНДР возобновить участие в переговорах без каких-либо условий, грозя очередными экономическими санкциями и даже ракетным ударом по ядерным объектам страны.

3

В августе 2004 года МИД Северной Кореи в очередной раз выступил с официальным заявлением об отказе участия в заседании рабочей группы. Причина – нежелание Вашингтона следовать формуле «компенсации в ответ на замораживание», а также выдвижение им новых неприемлемых для КНДР требований. При этом на встрече с дипломатами США были чётко определены три основных условия, на которых КНДР сможет пойти на возобновление переговоров:

1) участие американцев в энергетических компенсациях уже на первом этапе;

2) изменение враждебной политики США;

3) внесение в повестку дня переговоров вопроса о ядерной программе Южной Кореи.

Следует заметить, что военно-политическое руководство Северной Кореи заняло выжидательную позицию относительно участия в шестисторонних переговорах ещё и потому, что в США началась президентская избирательная компания. Лидер КНДР Ким Чен Ир (сын знаменитого Ким Ир Сена) надеялся, что в президентской гонке (от демократов претендентом был Дж. Керри) победит демократическая партия, с которой договориться будет легче. Но этого не случилось.

Понимая, что республиканцы по-прежнему будут проводить агрессивную политику по отношению к КНДР, 10 февраля 2005 года Северная Корея впервые открыто заявила о создании в стране атомной бомбы. В официальном документе МИД было подчёркнуто следующее: «Мы за шестисторонние переговоры, но вынуждены прервать своё участие в них на неопределённый срок – до тех пор, пока не убедимся, что созданы достаточные условия и атмосфера, позволяющая надеяться на результаты диалога. Переговорный процесс зашёл в тупик из-за антикорейской враждебной политики США. Покуда Америка размахивает своей «ядерной дубинкой», вознамерившись во что бы то ни стало ликвидировать наш строй, мы будем расширять сферу ядерного оружия ради защиты исторического выбора нашего народа, свободы и социализма»[4].

Таким громким заявлением гордый северокорейский народ решил продемонстрировать, что он никого не боится и готов противостоять потенциальной угрозе со стороны США, в том числе ядерным оружием.

Однако некоторые военные эксперты посчитали, что это заявление Северной Кореи не что иное, как проявление политики шантажа с элементами блефа, поскольку реальных доказательств наличия у КНДР атомной бомбы нет, в том числе полигонных ядерных испытаний. На это намекнула и государственный секретарь США Кондолиза Райс в своём заявлении: «Если информация о наличии у КНДР ядерного оружия подтвердится, то это лишь усилит изоляцию этой страны».

Позднее она добавила: «Мы надеемся, что шестисторонние переговоры ещё состоятся, и на них мы сможем решить проблему». Эти слова госсекретаря положительно повлияли на позицию КНДР в переговорном процессе, и после длительных неофициальных консультаций в июле 2005 года Северная Корея согласилась сесть за стол шестисторонних переговоров по своей ядерной программе. Они состоялись в Пекине. В качестве условий КНДР выдвинула только одно требование: США должны признать Северную Корею в качестве партнёра и относиться к ней уважительно.

Четвёртый раунд (август 2005 г.) вошёл в историю шестисторонних переговоров как наиболее успешный: на нём участникам впервые удалось согласовать и подписать основополагающий документ «Заявление о принципах денуклеаризации». В нём были подтверждены, в частности, следующие договорённости:

– о праве КНДР на мирное использование ядерной энергии;

– о поставках Северной Корее легководных ядерных реакторов;

– о необходимости свёртывания КНДР своей ядерной программы, возврата к Договору о нераспространении ядерного оружия и инспекции МАГАТЭ;

– о нормализации отношений между КНДР, Южной Кореей, США и Японией.

Пятый раунд переговоров (ноябрь 2005 г.) касался в основном возможного проведения Северной Кореей ядерных испытаний. В рамках программы постепенного превращения Корейского полуострова в безъядерную зону Пхеньян пообещал отложить испытания ядерного оружия на неопределённый срок.

Этот срок оказался небольшим, всего лишь год. Сразу же после пятого раунда переговоров начались «разборки» между КНДР и США. В декабре 2005 года посол США в Сеуле Александр Вершбоу назвал коммунистический строй Северной Кореи «криминальным режимом». КНДР в свою очередь расценила этот выпад как «объявление войны» и потребовала от Южной Кореи выслать посла из страны, поскольку «заявление американского посла способно свести на нет все достигнутые ранее договорённости относительно ядерной программы Северной Кореи».

Точкой кипения в отношениях КНДР и США стало введение в январе 2006 года экономических санкций в отношении Азиатского банка, через который КНДР осуществляла большую часть своих международных валютных операций. Американцы обвинили Северную Корею в производстве и обращении фальшивых долларов. «Дровишек в костёр» подбросил и президент США Джордж Буш – младший, назвав тираном лидера Северной Кореи Ким Чен Ира. Этого ему северокорейский народ не простил. Ответ был жёстким: руководство КНДР решилось пойти на крайние меры – испытать ядерное оружие.

Всего в Северной Корее было проведено шесть ядерных взрывов, из них два были с термоядерной «начинкой».

Первое испытание состоялось 9 октября 2006 года на ядерном полигоне Пунгери на северо-востоке КНДР, в двухстах километрах от границы с Россией. О времени проведения испытаний Пхеньян уведомил Москву по дипломатическим каналам за два часа, а Пекин – за 20 минут до взрыва. Остальные участники переговоров (США, Южная Корея и Япония) были осведомлены об этом сразу после проведения испытаний.

По некоторым оценкам, мощность ядерного взрывного устройства составила около 0,5 килотонны. Некоторые специалисты даже считали, что взрыв мог быть и неядерным, поскольку его мощность слишком мала.

На самом деле испытание было подземным, утечки радиации не зафиксировано. По Центральному телеграфному агентству Северной Кореи в тот же день было объявлено, что КНДР произвела успешное ядерное испытание. В сообщении также говорилось: «Наше исследовательское подразделение безопасно и успешно произвело подземное испытание… Ядерное испытание стало историческим событием, которое принесло счастье нашим военным и народу… Ядерное испытание внесёт вклад в поддержание мира и стабильности на Корейском полуострове и в прилегающем районе».

Всё мировое сообщество и ведущие ядерные державы мира, включая Россию и Китай (впервые), осудили проведённое Северной Кореей ядерное испытание. Президент Российской Федерации Владимир Путин на заседании правительства заявил: «Россия, безусловно, осуждает испытание, проведённое в КНДР, и дело не только в самой Северной Корее – дело в огромном ущербе, который нанесён процессу нераспространения оружия массового поражения в мире».

Второе испытание в виде подземного ядерного взрыва было проведено 25 мая 2009 года. Его мощность составляла от 10 до 20 килотонн в тротиловом эквиваленте. О ядерном взрыве власти Северной Кореи известили мир по радиостанции для заграницы «Голос Кореи», которая вещает на 9 языках, включая русский. Кроме того, об этом было сообщено на массовом митинге общественности в Пхеньяне. На нём выступил секретарь ЦК Трудовой партии Кореи товарищ Че Те Бок, который зачитал заявление следующего содержания: «Проведённые ядерные испытания являются решительной мерой для защиты высших интересов республики, её суверенитета в условиях, когда усиливается угроза ядерного превентивного удара со стороны Соединённых Штатов Америки, их происки по применению санкций…»

В заявлении также указывалось: «Если Южная Корея попытается и впредь проводить досмотры наших морских транспортов, то КНДР будет считать это объявлением войны».

Третье испытание ядерного оружия Корейская Народно-Демократическая Республика по плану должна была провести в конце января 2013 года. Однако что-то не заладилось, и взрыв был осуществлён только 12 февраля. В тот же день об успешном испытании было объявлено по Центральному телеграфному агентству Кореи.

Это испытание Северная Корея совместила с празднованием годовщины вывода на космическую орбиту искусственного спутника «Кванмёнсон-3». Всё это в совокупности вызвало на Корейском полуострове очередной кризис.

Четвёртое испытание было проведено 6 января 2016 года. Ядерный взрывной заряд отличался от обычной плутониевой бомбы тем, что включал в себя добавку из дейтериево-тритиевой смеси. Мощность взрыва составила 22 килотонны, что, по мнению военных экспертов, было маловато для водородной бомбы, хотя Северная Корея утверждала, что это был её первый термоядерный взрыв.

Пятое испытание состоялось в 9:30 утра по местному времени 9 сентября 2016 года. Оно было проверочным и произошло в новой шахте, расположенной в 20 километрах от ядерного полигона Пунгери. По официальным данным Пхеньяна, мощность взрыва составляла от 10 до 30 килотонн.

Шестое испытание сильно обрадовало северокорейских физиков-ядерщиков, которые доложили руководству страны, что 3 сентября 2017 года они провели взрыв новой атомной бомбы с термоядерным наполнением. По оценкам японских сейсмологов, мощность взрыва составила более 100 килотонн, что в десять раз превысило мощность заряда, испытанного год назад. «Это уже что-то похожее на водородную бомбу!» – хором заявили военные эксперты, в том числе из США.

Открывая заседание ЦК Трудовой партии Кореи по случаю успешного шестого испытания ядерного оружия, лидер страны Ким Чен Ын с радостью заявил о наличии у Северной Кореи термоядерной бомбы. Его слова прозвучали как гром среди ясного неба и утонули в продолжительных аплодисментах.

Довольный Ким Чен Ын, видимо вспомнив своего знаменитого дедушку Ким Ир Сена, который мечтал о «красной ядерной кнопке», с гордостью сказал:

– Ядерная кнопка – на моём рабочем столе, и в случае принятия нами решения о нанесении ядерного удара вся территория США окажется в зоне поражения.

И он отчасти был прав, потому что носителями ядерных боеголовок были межконтинентальные баллистические ракеты. К тому времени это были серийные МБР типа «Тэпхондон» с улучшенными тактико-техническими характеристиками.

В течение 1993–2017 гг. было проведено пять успешных пусков ракет подобного типа. Некоторые из них пролетали над Японией и падали в океан. Конечно, в таких случаях Япония по линии МИД высказывала серьёзную озабоченность и протесты. Но Северная Корея не обращала на это внимания, ссылаясь на необходимость обеспечения обороны страны.

Что касается ядерного арсенала КНДР, то он, по данным американских и южнокорейских экспертов, составляет 20 готовых к применению ядерных боеголовок для МБР[5]. В случае необходимости Северная Корея может изготовить ещё 60 боезарядов различной мощности, поскольку ресурсов у неё для этого вполне достаточно. Это лишь вопрос времени.

На одной из фотографий руководитель Корейской Народно-Демократической Республики Ким Чен Ын, улыбаясь, обнимает новую (возможно, водородную) бомбу, ласково называя её «моя малышка». К чему приведёт северокорейского лидера эта горячая любовь к оружию массового поражения – неизвестно. Будем надеяться, не к мировой войне…