Йога Васиштхи Том 1

Сарга 1. Освобождение Шуки.

Валмики сказал:

1. После таких хвалебных речей собравшихся мудрецов Вишвамитра с любовью обратился к Раме.

Вишвамитра сказал:

2–4. О Рама, лучший среди мудрых, нет ничего более, что тебе надо было бы постичь. Ты сам познал необходимое своим тонким интеллектом. Зеркало твоего ума по своей природе полностью чисто, теперь требуется совсем немного, чтобы сделать его совершенным. Даже постигнув то, что должно быть познано, твой ум все еще желает полного успокоения, подобно уму Шуки, сына мудрого Вьясы.

Рама спросил:

5. О Бхагаван, скажи мне, почему Шука, сын мудрого Вьясы, даже владея истинным знанием, сначала не нашел успокоения, но затем обрел спокойствие, размышляя далее?

Вишвамитра сказал:

6–12. Слушай, о Рама, мой рассказ о происшествии с сыном Вьясы, ведущий к прекращению рождений и напоминающий случившееся с тобой. Сам Бхагаван Вьяса, подобный черной горе, сидит на золотом троне рядом с твоим отцом, сияя как солнце. У него был луноликий сын по имени Шука, мудрый, искусный в писаниях и добродетельный – настоящее воплощение самоотверженности в служении Богу. Он вдумчиво размышлял в своем сердце о нечистоте этого мира сансары и, как и ты, обрел знание различения истинного от неистинного. Своим острым умом, с помощью собственных долгих размышлений он осознал истину существования. Но, постигнув самостоятельно высшую истину, он не обрел полного успокоения ума, поскольку не был уверен в том, что это и есть истина. Его ум полностью оставил свои беспокойства и волнения и отказался от преходящих удовольствий, подобно птице чатаке, отворачивающейся от речной воды в ожидании дождя.

13–14. Однажды разумный Шука уважительно обратился к своему отцу, мудрецу Вьясе, пребывающему в блаженном одиночестве на горе Меру: «О муни, как появляются шум и беспокойство сансары и как исчезают? Как долго они длятся и когда заканчиваются?»

15–18. На эти вопросы своего сына мудрец Вьяса, познавший собственную природу, ответил подробно, должным образом объяснив то, что должно быть сказано. «О, я уже знал раньше то, что говорит отец», – подумал Шука своим чистым умом и не придал значения словам отца. Подумав, Бхагаван Вьяса понял причину затруднений Шуки и снова обратился к нему, сказав: «Воистину, я рассказал тебе все, что ведал, но есть на свете царь по имени Джанака, который знает все как есть. От него ты узнаешь то, что должно быть познано».

19–26. Напутствованный так отцом, Шука спустился с горы Меру в долину и прибыл в город Видеха, где правил царь Джанака. Охранники дворца сообщили великому Джанаке, что сын Вьясы, Шука, ожидает у ворот. Чтобы испытать твердость намерений Шуки, Джанака безразлично сказал: «Ну и пусть», – а затем не обращал на него внимания семь дней. Затем Джанака позволил Шуке войти во двор дворца, где тот, покорный жажде знания, пребывал еще семь дней. Затем Джанака впустил Шуку в покои дворца, передав ему, что царя нельзя увидеть, пока не пройдут еще семь дней. Здесь, по приказу Джанаки, луноликого Шуку развлекали прекрасные любвеобильные красавицы, ему предлагали разнообразные блюда и прочие удовольствия. Сына Вьясы не впечатлили ни безразличие царя, ни развлечения. Его ум не взволновался, как крепко стоящая на земле скала остается недвижимой при легком дуновении ветра. Совершенно спокойный и умиротворенный, в блаженном состоянии ума, Шука молча сидел, подобный совершенной полной луне.

27–28. Увидев это, царь Джанака пригласил к себе Шуку, познавшего свою природу и пребывающего в блаженстве. Царь приветствовал его: «Ты закончил все земные дела и обязанности и достиг всего желаемого. Чего ты еще хочешь? Что я могу сделать для тебя?»

Шука сказал:

29. О гуру, объясни мне, как появляется эта беспокойная сансара и как она заканчивается?

Вишвамитра сказал:

30. Когда Шука задал вопрос, Джанака ответил ему то же самое, что он слышал и раньше от своего мудрейшего отца.

Шука сказал:

31–34. Все сказанное тобой я уже понял ранее с помощью собственных размышлений. То же самое мне объяснил и отец, когда я спросил его. И сейчас, о царь, лучший из наставников, снова ты повторил мне все то же, что утверждают и писания. Несомненно, что обжигающая бессмысленная сансара, возникшая в результате собственного заблуждения, исчезает при избавлении от этого заблуждения. О великий, поведай мне окончательную истину, чтобы я со своим блуждающим в сансаре умом достиг успокоения.

Джанака сказал:

35. О мудрый, воистину нет ничего превыше того, что ты понял сам и что уже слышал от своего учителя. Есть только единый Атман, неделимое Сознание, и нет ничего более. Из-за собственных понятий он кажется несвободным, и вне понятий он свободен. Ты ясно увидел то, что должно быть узнано, ты познал истину. Твое бесстрастие рождено отказом от всех удовольствий видимого мира. Хотя ты еще юн, ты обрел безразличие к наслаждениям, несущим нескончаемые страдания, и стал великим героем. Что еще ты хочешь услышать? Даже твой отец, практикующий строгие самоограничения и являющийся великим океаном всех знаний, не достиг такой полноты, как ты. Я превосхожу Вьясу, а ты, его ученик и сын, благодаря твоему бесстрастию к желаниям, превосходишь даже меня, о великий! Ты полностью постиг то, что необходимо. Твой ум чист. Тебя не захватит снова видимый мир, о брахман. Оставив заблуждения, ты освободился.

42–44. Выслушав эти наставления великого Джанаки, Шука оставался в молчании, погрузившись в чистейшую высочайшую реальность. Без печали и боязни, свободный от желаний и сомнений, он отправился на гору Меру, чтобы погрузиться в блаженство глубокого внутреннего созерцания. Там, оставаясь десять тысяч лет в покое нирвикальпа самадхи, он обрел окончательное успокоение в собственной сущности, подобно лампе, в которой выгорело все масло.

45. Так мудрый Шука, оставив загрязняющие понятия и желания, обрел единство в своей чистейшей природе бесконечного Сознания, подобно капле воды, отбросившей привязанность к туче и ставшей единой с океаном.

Такова сарга первая «Освобождение Шуки» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 2. Речь Вишвамитры.

Вишвамитра сказал:

1–5. Как уму сына Вьясы было необходимо очищение от грязи сомнений, так же это требуется и тебе, о Рама. О лучшие из мудрых! Рама познал в полной мере все, что должно быть понято. Наслаждения не привлекают разумного и представляются ему болезнями. Свойство мудрого, познавшего то, что должно быть познано, – в полном отсутствии влечения к многообразным удовольствиям мира. Привязанность порождена нереальностью и становится прочной из-за стремления к наслаждениям. Прекращение стремления к наслаждениям ослабляет путы привязанности к миру. О Рама, мудрецы называют уменьшение этих стремлений и обусловленностей освобождением, а рост стремлений и обусловленностей – привязанностью, или несвободой.

6–13. Люди достаточно легко могут познать истину своей природы, о мудрый, но отвращение к чувственным наслаждениям труднодостижимо. Ясно ведающий истину – мудр, он познал то, что должно быть познано. Его, великого, наслаждения не могут затронуть даже насильственно. Того, кого не задевают слава, признание и прочие почести, даже полученные без усилий, кого не увлекают земные удовольствия, называют дживанмуктой – освобожденным в этой жизни. Пока не познана истина, у человека не появляется бесстрастие к предметам наслаждения, как не может вырасти цветок посреди пустыни. Потому несомненно, что Рама понял то, что должно быть познано, поскольку прекрасные удовольствия мира не привлекают его. Понимание Рамы истинно и запечатлено в его сердце, и, услышав подтверждение этому от мудрого, он обретет спокойствие ума. Разум Рамы стремится только к полному успокоению в совершенстве абсолюта, как осеннее небо, сияющее чистотой и спокойствием. Теперь, для успокоения ума прекрасного Рамы, мудрый Бхагаван Васиштха пусть все понятно ему объяснит.

14–17. Мудрый Васиштха всегда был гуру всего рода Рагху. Он – всезнающий и всевидящий, и его безупречное видение охватывает все три времени – прошлое, настоящее и будущее. О Бхагаван Васиштха! Ты помнишь, как в давние времена для примирения нас обоих ради блага всех святых и мудрецов на вершине горы Нишадха, среди высоких сосен, лотосорожденный Создатель Брахма объяснил нам эту мудрость, при должном понимании которой, о брахман, нас оставляют мирские обусловленности и желания, как тьма пропадает при свете солнца?

18–22. О брахман, поведай это должным образом Раме, своему близкому ученику, чтобы он достиг окончательного успокоения. Это не будет бесплодной потерей усилий, ибо Рама не имеет недостатков и лишен глупости. В чистом зеркале лик отражается ясно и безусильно. Знание, переданное бесстрастному достойному ученику, будет высочайшей безупречной истиной и самим смыслом писаний, о садху. Учение же, передаваемое недостойному искателю, несвободному от привязанностей, становится нечистым, как молоко оскверняется в мешке из собачьей шкуры. Когда учение дается бесстрастными, не знающими гнева, страха и гордости, безгрешными, подобными тебе, ум успокаивается от их учения.

23–24. Вьяса, Нарада и другие мудрецы выразили свое согласие с этими словами сына Гадхи Вишвамитры, восклицая: «Прекрасно! Прекрасно!» Затем начал речь сидящий рядом с царем великий сиятельный мудрец Бхагаван Васиштха, сын Создателя Брахмы, сам подобный Брахме.

Васиштха сказал:

25–27. Несомненно, о мудрый, я выполню твою просьбу. Ибо кто, будучи разумным, откажет мудрому? Своим знанием я развею темноту непонимания в уме Рамы и его братьев, как свет лампы разгоняет тьму ночи. Я отлично помню все прекращающее наваждение сансары учение, которое передал нам ранее лотосорожденный Создатель Брахма на горе Нишада.

Валмики сказал:

28. Такие слова произнес в окружении собравшихся величайший Васиштха, сиятельный учитель, и начал учение, побуждающее к высочайшему состоянию единства ради уничтожения невежества.

Такова сарга вторая «Речь Вишвамитры» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 3. О повторяющихся творениях.

Васиштха сказал:

1. Я открою вам то великое знание, которое передал нам ради спокойствия и благополучия мира лотосорожденный Создатель Брахма в начале творения.

Рама спросил:

2–3. О Бхагаван, прежде чем ты расскажешь все в деталях о достижении освобождения, молю, разреши мое сомнение, родившееся только что. Почему отец Шуки, всезнающий гуру, мудрейший Вьяса, не достиг освобождения вне тела, а Шука достиг освобождения?

Васиштха ответил:

4–6. В свете высочайшего солнца тройственные миры подобны пылинкам, непрерывно появляющимся и исчезающим. Никто не может узнать их все. Те бесчисленные множества тройственных вселенных, существующих сейчас, никто и никак не может сосчитать. Волны появляющихся творений, которые возникнут в высочайшем океане Сознания, невозможно перечислить.

Рама сказал:

7. Из всего множества творений, которые были и будут, разве не стоит исследовать то, что существует сейчас?

Васиштха ответил:

8–13. Где умирает то, что называется животным, человеком или богом, там же и тут же джива, забывший собственную природу пространства Сознания, своим ментальным телом, которое называется также тонким, в пространстве своего собственного сердца видит этот тройственный мир. Множество существ уже умерли, погибают сейчас и исчезнут в будущем, они рождаются в мирах снова и снова в соответствии со своими желаниями. Это подобно воображенному привидевшемуся воздушному замку или сказочному образу, отразившему игру фантазии. Это напоминает ощущение землетрясения при бурлении в животе, или привидение, пугающее ребенка, или видимость жемчужного ожерелья в пустом пространстве, или движение деревьев для плывущего в лодке, или привидевшийся во сне город, или вспомнившийся небесный цветок. Так в момент собственной смерти каждое существо ощущает мир сансары.

14–18. Позже это ощущение уплотняется из-за сильного искажения и разрастается во внутреннем пространстве дживы как узнавание этого мира. Снова происходит рождение, и джива ощущает мир до самой своей смерти. Когда существо умирает, оно вслед за этим воображает другой мир. В нем тоже существуют другие тела, и в них видятся другие миры, вложенные друг в друга, как обернутые друг вокруг друга листья бананового дерева, составляющие его ствол. Нет ни творений из материальных элементов, ни множества миров, но есть видимости миров, ощущаемые этими умершими. Это только бесконечное невежество со множеством ответвлений. Это поток, неодолимый для глупцов, струящийся и бурлящий волнами творений.

19–24. О Рама, в этом безграничном океане чистого Сознания бессчетные волны творений появляются и исчезают снова и снова. Некоторые творения и существа подобны друг другу по происхождению и всем своим свойствам и понятиям, некоторые лишь частично схожи, и другие совершенно различны. Этот мудрец Вьяса – уже тридцать второй, которого я помню в своем мудром видении. Двенадцать из этих воплощений имели меньшее понимание и были сходными в происхождении, внешнем виде и действиях, десять были сходны внешним обликом, и остальные отличались происхождением. И потом будут другие мудрецы Вьясы, Валмики, Бхригу, Ангирасы и Пуластьи, некоторые сходные с этими, а некоторые – отличающиеся от них. Многочисленные люди, боги, мудрецы и святые постоянно появляются и исчезают один за другим.

25–31. Это семьдесят вторая трета-юга Брахмы. Множество таких юг прошли, многие есть сейчас и многие будут, и я знаю, что есть и такие же, и другие миры, есть и ты, и я тоже. Этот мудрый Вьяса, с его удивительными делами и бескрайним видением, – уже десятое божественное воплощение. И я, и мудрецы Вьяса и Валмики появлялись множество раз и вместе, и по отдельности. И мы, и другие мудрецы не раз воплощались, выглядя по-разному, но имея одну и ту же сущность. Этот Вьяса родится еще восемь раз и еще восемь раз запишет великое творение, называемое Махабхаратой. Составив и разделив Веды и принеся славу своему роду, он затем достигнет состояния Брахмана и обретет освобождение, оставив тело. Лишенный страхов и страданий, пребывающий в спокойствии нирваны, свободный от понятий и победивший разум, этот Вьяса сейчас – освобожденный при жизни мудрец.

32–35. Живые существа иногда равно имеют богатство, родословные, возраст, деяния, знания и мудрость, а иногда не равно. Иногда они обретают сходство после сотен рождений, иногда нет – это все игра иллюзорной майи, которая не имеет конца. Мешок зерна после пересыпания в другой мешок станет другим мешком зерна, сохраняя с первым внешнее сходство. Также множества живых существ в разных творениях будут разниться, оставаясь внешне теми же. Поэтому появляющиеся снова и снова творения, подобные волнам в океане времени, будут порой похожими и иногда отличными.

36. Мудрый же со спокойным разумом и прекратившимися волнениями остается в собственной природе, умиротворенный высочайшим нектаром неподвижного абсолюта.

Такова сарга третья «О повторяющихся творениях» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 4. О собственных усилиях.

Васиштха сказал:

1–6. Как вода в океане остается водой и при штиле, и при вздымающихся волнах, так и свобода мудрого остается неизменной, имеет он тело или нет. Освобождение, будь оно с телом или без тела, не зависит от объектов чувств. У того, кто не наслаждается чувствами, откуда взяться восприятию наслаждений? Вьясу, лучшего из мудрых, мы видим перед собой только как предмет, но мы не можем постичь его внутреннего состояния. Нет разницы между освобожденным с телом или без тела: оба являются самим чистым Сознанием, как вода остается водой и в волнах, и в спокойствии без них. Нет ни малейшего отличия между освобожденным в теле или без тела, как ветер, будь он спокойным или буйным, является только воздухом. Для нас и для Вьясы нет разницы между освобождением с телом и без тела, есть только нераздельное единство собственной природы.

7–10. Теперь, когда я объяснил это, внимай учению, которое я собираюсь тебе дать, учению, ублажающему слух и уничтожающему тьму невежества. Ибо здесь, в этой сансаре, о Рама, все и всегда достигается человеком его собственными усилиями, правильно приложенными. Только благодаря собственным усилиям человека, и никак иначе, при достижении результата в сердце появляются спокойствие и прохлада полной луны. Важность собственных усилий подтверждается очевидностью полученного результата. Никакой судьбы, выдуманной заблуждающимися глупцами, не существует.

11–16. Собственные усилия, совершаемые умом и телом в соответствии с учением мудрых, являются верными усилиями и приносят хороший результат, а остальные усилия безумны. Тот, кто чего-то желает и стремится к этому, непрерывно прилагая усилия, обязательно со временем достигает своей цели. Без постоянства в усилиях достижение цели становится невозможным даже на полпути к ней. Только благодаря своим личным усилиям кто-то становится великим Индрой и обретает власть над всеми тремя мирами. Единственно собственными усилиями другой становится Создателем Брахмой в его лотосной обители. Третий, прилагая усилия, достигает лучшего среди существ положения Вишну под знаменем Гаруды. И еще один только собственными усилиями обретает увенчанное полумесяцем тело Шивы, которое он разделяет со своей прекрасной супругой.

17–19. Знай, что усилия могут быть двух категорий – усилия прошлых рождений и усилия этой жизни. И предпринимаемые в настоящем усилия могут победить результаты сделанного в прошлом! Постоянные старания и практика совместно с мудростью и решительностью способны разрушить даже огромную гору Меру, что уж говорить о результатах прошлых усилий? Высочайшим человеческим усилием является следование указаниям писаний, ибо только так можно достичь желаемого результата. Другие усилия бесполезны и опасны.

20. Временами собственными неверными усилиями по собственной глупости человек расплескивает даже воду из горсти, в то время как другой, благодаря своим верным действиям, владеет всей землей, со всеми ее горами, морями и городами, не считая это большим достижением.

Такова сарга четвертая «О собственных усилиях» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 5. О важности усилий.

Васиштха сказал:

1–3. Для тех, кто следует писаниям, готовность действовать как подобает становится важнейшей причиной успеха всех действий, как солнечный свет является главной причиной в различении цветов. То, что желается и достигается действиями, не соответствующими писаниям, – безумие, приводящее к заблуждениям, а не к истинному успеху. Каковы усилия, таковы и результаты. Важны исключительно собственные старания. Нет никакой судьбы, отличной от них.

4–7. Усилия могут быть двух видов – соответствующие и не соответствующие писаниям. Первые – бесполезны и вредны, вторые – ведут к освобождению. Будучи равными или не равными, прошлые усилия и усилия в настоящем пребывают в противостоянии, как два драчливых барана, и менее сильный уступает. Поэтому человек должен действовать безукоризненно в соответствии с писаниями, чтобы победили усилия, предпринимаемые им в настоящем. Равные и не равные, собственные усилия и усилия других существ тоже находятся в противостоянии, как два драчливых барана, и побеждает сильнейший из них.

8–12. Коль скоро не приносят хорошего результата даже усилия в соответствии с писаниями, надо осознать, что причиной этому – собственные неверные действия в прошлом. Тогда, приложив еще большие старания, стиснув зубы, надо победить правильным усердием результаты прошлых нечистых действий. Мысль о том, что плоды прошлых деяний связывают тебя, не имеет никаких очевидных доказательств. Следует прилагать верные усилия до тех пор, пока не сгинут результаты собственных нечистых прошлых действий. Несомненно, что ошибки прошлого исправляются праведными трудами в настоящем. Вчерашние промахи устраняются сегодняшними правильными деяниями.

13–17. Посредством постоянных разумных усилий отбросив представления о несуществующей судьбе, стремись пересечь океан сансары. Человек, не прилагающий усилий, подобен ослу. Но проявляющий усердие в соответствии с писаниями достигает успеха и в этом мире, и в мире ином. Надо вырваться из этой ловушки сансары собственными силами, неотступно прилагая усилия, подобно льву, рушащему клетку охотника. Необходимо постоянно пребывать в размышлениях о недолговечности своего тела, отказываться от низких животных склонностей и делать то, что достойно разумного человека. Не прожигай бесплодно жизнь, тратя ее на чувственные услады с женой, на еду и питье в своем доме, подобно червю, наслаждающемуся гноем в ране.

18–22. Чистыми усилиями, несомненно, достигается истинный результат, нечистые усилия приносят исключительно дурные плоды. Нет того, что именуют судьбой. Отбрасывающий очевидное и полагающийся на домыслы подобен человеку, который принимает свои собственные руки за змей и в испуге мчится прочь. Богиня богатства и удачи Лакшми отворачивается от того, кто надеется на невидимую судьбу, кого сжигает мысль: «Такова моя судьба». Поэтому прежде всего необходимо собственными усилиями приняться за различение преходящего от истинного, а вслед за тем исследовать смысл писаний, посвященных самопознанию. Нужно в соответствии с писаниями упорно размышлять над освобождением. Увы дурному выбору глупцов, не стремящихся к этому!

23–25. Но старания не безграничны, и не следует в своих устремлениях ожидать бесконечного результата. Даже большими усилиями простой камень невозможно превратить в драгоценный алмаз. Человеческое усилие имеет свои пределы, как ограничены размерами глиняный горшок или кусок ткани. Истинные писания, общество знающих и достойное поведение приводят к освобождению, такова их природа. Без этого усилия остаются бесплодными.

26–29. Природа усилий такова, что прилагающий их человек ни в коем случае не остается без соответствующего им результата. И лучшие из людей, невзирая на несчастья, бедность и страдания, только собственным рвением смогли достичь высот, достойных самого Индры. С малолетства следуя писаниям, стремясь пребывать в обществе мудрых и развивая добродетели, человек достигает своих целей собственными трудами. Это очевидно для мудрых, это ощущается, это истолковывается в писаниях, и это практикуется. И только глупцы считают, что произошло это «по воле судьбы».

30–31. Если бы не существовало на земле лени, кто не стал бы богачом или ученым и кто оставался бы несчастным? По вине лени земля, окруженная океаном, полна нищих и людей, подобных скотам. Когда подошло к концу детство с его бесконечными играми и развлечениями, долг юноши – начать прилагать усилия. Ему положено в мудрой компании и с ясным пониманием смысла писаний постигать свои достоинства и недостатки.

Валмики сказал:

32. Когда мудрый произнес эти слова, день закончился. Вечером собрание, поклонившись, разошлось для молитв и омовений, свершаемых в соответствии с обычаями. На следующий день с восходом солнца, когда ушла тьма, все собрались снова.

Такова сарга пятая «О важности усилий» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 6. Неприятие судьбы.

Васиштха продолжил:

1–2. Судьба – это не что иное, как результат прошлых усилий. Отринь ее прочь! С помощью мудрой компании и истинных писаний преодолей ограниченность. Каковы приложенные усилия, таков и обретенный результат. Это исключительно усилия самого человека, пусть их даже называют судьбой.

3–5. В несчастье из-за страданий люди восклицают: «Увы, какое горе!» или же «Увы, это судьба!» – что значит то же самое. Но происходящее – только результат собственных прошлых трудов. Воистину, судьбы не существует. Результаты прошлого можно одолеть, как взрослый легко справляется с ребенком. Как вчерашние недобрые поступки изменяются деяниями, творимыми сегодня, так же скоро исправляются результаты действий, сделанных в далеком прошлом, действиями в настоящем.

6–9. Надеющиеся на судьбу и не стремящиеся преодолеть последствия прошлых действий – низкие страдающие глупцы. Если собственные усилия не способны одолеть судьбу, это просто значит, что они недостаточны. Если один из плодов на ветке пуст изнутри, то это произошло благодаря усилиям червя, насладившегося его соком. Даже лучшие в мире достижения могут быть уничтожены, и это значит, что усилия разрушающего сильнее.

10–13. Как два драчливых барана, противостоят друг другу прошлые и настоящие усилия, и побеждает сильнейший из них. Когда слон избирает бродягу на пост правителя страны, это происходит в результате общих усилий советников, жителей города и самого слона. Как усилия необходимы, чтобы разжевать пищу, так же герою приходится прилагать усилия для победы над врагами. Великий, обладающий силой, использует слабых и бессильных по своей прихоти, бросая их подобно камням.

14–19. Усилия, прилагаемые успешным человеком, видимые или незаметные, бессильным глупцом без размышлений принимаются за судьбу. То, что сильнее даже могучих существ, – не судьба, а сам Бог. Мудрые едины между собой в этом. Общее естественное устремление писаний, советников, слона и жителей города ответственно за избрание нищего на пост царя, защитника и предводителя людей. Или же причиной того, что слон избрал бродягу царем, были исключительно его собственные огромные усилия в прошлых жизнях. Действия в настоящем побеждают усилия прошлого, но и превосходящая карма прошлых деяний одолевает усилия настоящего. Однако упорно прилагающий усилия всегда приходит к успеху. Усилия в настоящем сильнее и очевиднее, и потому они легко побеждают судьбу, как взрослый – ребенка.

20–24. Град, принесенный тучей, может уничтожить урожай – результат работы целого года. Это значит, что сила града оказалась больше усилий крестьянина. Но даже если обретенное непрестанными трудами пропало, не надо впадать в уныние. Когда мои силы оказались недостаточными, бесполезно скорбеть. Если бы я печалился о том, что не смог чего-то сделать, то я, не умерев, должен был бы стенать целыми днями о неизбежной смерти. Все в этом мире проявляется в зависимости от места, времени, действий и материалов, и самое сильное из этих условий преобладает. Поэтому, прибегнув к усилиям, очистив понимание с помощью истинных писаний и мудрого общества, надо пересечь океан сансары.

25–31. Усилия прошлого и настоящего – два плодоносных дерева в лесу существа, наделенного разумом, и более сильное всегда побеждает. Тот, кто не стремится превзойти результаты своих прошлых действий чистым стремлением, тот невежественен и бессилен и не властен над своими радостями и печалями. Несомненно, такой человек подобен скотине и всегда зависим. Законы Ишвары влекут его то в рай, то в ад. Прилагающий должные усилия, следующий истинному пути освобождается от наваждения мира, словно лев, вырывающийся из клетки. Того же, кто оставил усилия в глупой уверенности, будто «что-то управляет его поступками», следует обходить подальше, как недостойного. Есть тысячи действий и практик в этом мире. Из них следует выбрать те, что соответствуют писаниям, оставив собственные предпочтения и отвращения. Тот, кто следует писаниям и не преступает свои границы, обретает все желаемое, как сокровища в океане.

32–34. Усилиями мудрые называют усердие, устремленное к достижению целей. При условии следования писаниям они приводят к успеху. Разумные люди достигают собственных целей неустанными и добродетельными действиями, следуя обществу мудрых и верным писаниям. Мудрецы почитают высочайшей целью бесконечное блаженство спокойствия. Достигшие этой цели всегда следуют писаниям и словам мудрых.

35–38. Когда человек, сойдя в этот мир из мира богов, обретает блага обоих миров, его прошлые усилия именуются судьбой. Это справедливо, мы не возражаем против такого понимания. Но те глупцы, кои надеются исключительно на судьбу, приходят только к разрушению. Всегда полагаясь лишь на собственные усилия, можно обрести блага двух миров, как вчерашние неправильные действия можно исправить разумными деяниями в настоящем. Только старанием в этом рождении исправляются результаты прошлых стараний, поэтому лишь собственными трудами старающийся обретает их плод, очевидный, как ягода на открытой ладони. Глупец же, отрекаясь от очевидного, оказывается во власти иллюзии судьбы.

39–41. Отказавшись от веры в несуществующую судьбу, сотворенную собственным воображением и лишенную всяческих причин и следствий, полагайся только на собственные усилия, о искатель истины! Следование писаниям, добродетелям и общепринятым законам постепенно приносит свой результат. Проявляясь в сердце, он запускает движение ума, за которым следуют внешние движения органов действия. Это и называется человеческими усилиями. Постигнув, что это человеческое рождение является результатом собственных усилий, необходимо всегда быть усердным и стараться, не жалея сил. Тогда, несомненно, изучение писаний и служение мудрым садху и ученым пандитам приведет к высшей цели – освобождению.

42–43. Поняв суть судьбы и усилий и осознав, что собственные старания всегда действенны, разумные служат мудрым и практикуют слушание и размышление для достижения освобождения. Осознав болезнь постоянных рождений, да будет человек собственными усилиями стремиться к освобождению и да достигнет он освобождения с помощью истинного, прекрасного и приятного лекарства – служения мудрым, покоящимся в Брахмане.

Такова сарга шестая «Неприятие судьбы» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 7. Восхваление человеческих усилий.

Васиштха сказал:

1–5. Родившись со здоровым телом и умом, почти свободным от волнений, человек должен обрести знание своей природы, которое освобождает от повторяющихся рождений. Тот, кто стремится собственными усилиями преодолеть судьбу, достигает желаемого в этом мире или в ином. Тот, кто не прилагает усилия и полагается на судьбу, – враг сам себе. Он разрушает цели человеческого существования – дхарму, артху и каму (добродетель, обретение и наслаждение). Волнение сознания, движение ума и действия органов тела являются различными формами человеческих усилий, которые приводят к достижению цели. Каково восприятие ума, таково и его движение, таково действие тела и таково же наслаждение результатом.

6–10. С самого детства человеку очевидно, что результат полностью зависит от усилий. Судьбу невозможно ощутить, все в мире достигается исключительно собственными стараниями. Только своими усилиями Брихаспати стал наставником богов и Шукра – учителем демонов. Лучшие из людей, о садху, одними своими стараниями оставили страдания и бедность и сумели достичь величия самого Индры. А другие великие люди, которые купались в богатстве и разнообразных наслаждениях, из-за своих дурных усилий стали обитателями ада. Проходя через многообразные невзгоды, тысячи раз обретая и утрачивая богатства, многие существа только своими собственными трудами освободились из повторяющихся рождений.

11–15. Следование писаниям и объяснениям учителя, а также собственные усилия всегда и повсюду есть три средства достижения человеческих целей. Судьба тут ни при чем. С помощью усилий нечистый ум должен быть очищен: такова суть всех писаний. Мой сын, с помощью усилий практикуй наилучшее, истинное и неразрушимое, как повторяют мудрые учителя. Каковы мои усилия, таковы скоро будут и результаты. Именно в соответствии со своими усилиями, а не с судьбой я наслаждаюсь плодами. Только собственными усилиями достигаются цели и собственными усилиями обретается мудрость. Судьба – это утешение в печали для слабых разумом.

16–20. Совершенно очевидно в этом мире, что результат достигается единственно посредством приложения сил. Так в дальнюю страну попадает только тот, кто переставляет ноги. Лишь тот, кто ест, удовлетворит свой голод, только идущий осилит дорогу, лишь говорящий скажет речь, но не тот, кто воздерживается от действий. Исключительно усилия приводят к результату. Только собственными стараниями мудрые преодолевают трудности и опасности, но не уповая на бесполезную судьбу и не оставаясь в бездействии. Кто усердствует ради желаемого, тот будет наслаждаться надлежащим результатом. Никто не достигает желаемого, воздерживаясь от трудов. Верными усилиями обретаются правильные результаты, а результаты неверных усилий будут ошибочными. Поняв это, о Рама, поступай как знаешь.

21–23. Достигнутое собственными усилиями в соответствии с местом и временем, сразу или нескоро, начинают именовать судьбой. Никто не видел судьбы своими глазами, ее не существует и в другом мире. Наслаждение в раю, считающееся обретенным судьбой, обретается благодаря собственным действиям в этом мире. Человек в этом мире рождается, растет и стареет, но судьбу его невозможно узреть так, как видят старость, юность и детство.

24–26. Мудрые понимают под усилиями целенаправленное действие для достижения достойной цели: любой успех приходит только так. Путешествие из одного места в другое, удержание предмета в руках, движения конечностей – все это совершается усилиями, а не судьбой. Но значительные усилия, прилагаемые для достижения глупых целей, – это безумие, такие усилия ни к чему не приводят.

27–29. Ум очищается и утончается действиями, совершаемыми в соответствии с дхармой, приверженностью цели самоосознания и усердием в изучении писаний и служении компании мудрых. Знай, что собственная высочайшая цель – безграничное блаженство умиротворения. Необходимо прилагать усилия в служении тем мудрым, знающим писания, кто поможет обрести это блаженство. Следование писаниям очищает ум, а чистый ум стремится следовать писаниям. Так они взаимно приумножают друг друга, подобно тому, как лотос и озеро, отражающее его, взаимно украшают друг друга.

30–31. С практикой изучения писаний и служения компании мудрых с детства взращиваются усилия, которые приводят их к высшей цели освобождения. Вишну победил демонов, сотворил миры и поддерживает их только собственными усилиями, а не благодаря судьбе.

32. О лучший из Рагху, в этом мире, где все достигается собственным усердием, постоянно прилагай усилия и не будь похожим на ленивого удава в ветвях дерева.

Такова сарга седьмая «Восхваление человеческих усилий» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 8. Обличение судьбы.

Васиштха сказал:

1–3. У судьбы нет ни формы, ни действия, ни движения, ни силы. Что такое судьба, о Рама? Она существует только как неверное понятие. Видя результат собственных действий, люди обычно считают, что все произошло само собой, и называют случившееся судьбой. Но только глупцы уверены в существовании судьбы, в своем невежестве принимая веревку за змею.

4–7. Вчерашние ошибочные поступки исправляются правильными делами сегодня, поэтому приложение верных усилий прямо сейчас преодолевает результаты прошлых дурных действий. Те глупцы, кои убеждены в существовании судьбы, пусть прыгнут в огонь, если верят, что судьбой им не суждено сгореть. Если бы все делала только судьба, к чему тогда человеку вообще делать что-либо? Пусть тогда сама судьба свершает омовения, раздает милостыню, займется практиками созерцания или разговорами. К чему тогда постижение писаний? За немого человека говорила бы судьба. Кого и чему тогда можно было бы научить?

8–10. Никто не остается в неподвижности в этом мире, кроме бездыханных тел. Усилие позволяет достигать результата. Посему понятие «судьба» не имеет смысла. Никто не видел, чтобы не имеющая формы судьба действовала вместе с человеком, имеющим тело. Воистину, понятие «судьба» не имеет смысла. Руки действуют вместе или по отдельности, стремясь к единой цели, но если нет рук, ничто не будет сделано судьбой.

11–15. Судьба, в отличие от ума или интеллекта, никак не ощущается никем – от простого пастуха до ученого пандита. Воистину, судьбы не существует. Если считать ее другим обозначением для усилий, тогда есть ли между ними отличие? Если на воображение можно было бы положиться, почему бы не считать его человеческими усилиями? Невозможно взаимодействие с бесформенным, как невозможно взаимодействие пространства с телом. Только обладающее формой способно взаимодействовать с тем, что имеет форму. Поэтому судьбы не существует. Если судьба является деятелем в трех мирах, тогда пусть все существа спокойно отдыхают – судьба сделает за них все! Люди используют выражение «судьба толкает меня поступать таким образом» для самоуспокоения. В реальности нет никакой судьбы.

16–19. Судьба – выдумка невежд, и те, кто ей следует, погибают. Но разумные собственными усилиями достигают высочайших вершин. Скажи мне, полагаются ли на судьбу герои, могучие воины, мудрые или ученые в этом мире? Если бы тот, кому астрологи предсказали долгую жизнь, продолжил жить даже с отрубленной головой, тогда это действительно была бы судьба! Если бы тот, кому астрологи предсказали ученость, обрел знание истины, не обучаясь и не читая книг, тогда это была бы действительно судьба, о Рама.

20–24. О Рама, мудрый Вишвамитра, отбросив надежды на судьбу, стал брахманом исключительно своими собственными стараниями, и никак иначе. Мы и многие другие, о Рама, обрели мудрость только собственными усилиями. Лишь благодаря собственным стараниям можно получить способность к путешествиям в пространстве. Победив богов в битве, предводители демонов единственно собственными усилиями стали правителями всех трех миров. И предводители богов одолели демонов, в битве завоевав у них весь мир, только благодаря собственным усилиям. О Рама, только благодаря умениям и стараниям мастера можно хранить воду в плетеном кувшине. Судьба здесь ни при чем, мой сын.

25–26. Чтобы заботиться о семье, получать, давать и наслаждаться, необходимо трудиться, о Рама, для этого нет лекарства судьбы. Откажись от несуществующей судьбы, которая есть порождение собственных ошибочных представлений. Для нее нет причин, и у нее нет следствий. Обратись лучше к очищающим высочайшим усилиям.

Такова сарга восьмая «Обличение судьбы» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 9. Размышление о карме, или действиях.

Рама спросил:

1. О всезнающий Бхагаван, объясни мне, о брахман, почему несомненные для всех результаты усилий в мире называют судьбой?

Васиштха ответил:

2–3. Только собственными усилиями, и ничем иным, о Рагхава, свершаются все дела и обретаются результаты всех трудов. Судьба не является этому причиной. Судьба не делает ничего, не наслаждается ничем и не существует. Ее никто не видит и никто из мудрых не признаёт. Судьба лишь воображаема.

4–7. Мнимый хороший или плохой смысл полученного результата собственных усилий в мире называют судьбой. Когда желаемая вещь, обретаемая всегда собственными усилиями, становится не желанной или нежелательный результат становится желанным, это также называется судьбой. То, что полностью подконтрольно человеку и достигается только собственными стараниями, в этом мире людей также именуется судьбой. Поэтому, о Рагхава, судьба, подобная пустому пространству, что-то для кого-то свершает только с точки зрения глупца и ничего не делает с точки зрения мудрого.

8–10. Обретение хороших или плохих результатов собственных усилий, о которых говорят «так сложилось», тоже называют судьбой. Когда, получая результаты своих усилий, человек говорит: «У меня возникла такая идея и я так решил», – это тоже называют судьбой. Когда при получении желательных или нежелательных результатов в утешение говорят: «Такова действительность», – и это именуют судьбой.

Рама спросил:

11. О всезнающий Бхагаван, судьба – это результат прошлых действий. Но тогда почему ты говоришь, что судьбы не существует?

Васиштха ответил:

12–14. Хорошо, Рагхава, слушай мои объяснения, и ты постигнешь все. Твой ум твердо уяснит, что нет никакой судьбы. Многочисленные прошлые склонности и обусловленности ума созревают, становясь деяниями человека. О Рама, человек действует в соответствии со своими желаниями и обусловленностями. Но если он занят другим деянием или другими мыслями, это действие не возникнет.

15–18. Идущий в деревню попадает в деревню, идущий в город приходит в город. Усилия всегда соответствуют желаниям и обусловленностям ума. Только результат действия, которое совершалось в прошлом с большим усилием и настойчивым стремлением, называется здесь судьбой. Ибо деятель пребывает в действиях, действие совершается в соответствии с самой сильной склонностью, склонность не отлична от ума, и ум считается человеком. Что судьба, что действия, о садху, – это ум, а ум – это человек. Поэтому очевидно, что судьбы не существует.

19–22. Только ум и есть человек. К какому благу он прилагает усилия, того он и достигает своими стараниями. Только собственные старания и являются судьбой. О Рама, мудрые провозглашают, что ум, обусловленность, желание, действие и судьба – это только неверные понятия. Только тот, кто постоянно прилагает усилия и действует с твердой устремленностью, о Рама, добивается результата. Таким образом, единственно трудами человека достигается все, о Рама, и никак иначе. Поэтому пусть усилия приведут тебя к благу.

Рама сказал:

23. О муни, множество прошлых желаний и обусловленностей определяют мое нынешнее состояние. Что мне, несчастному, делать?

Васиштха ответил:

24–27. Поэтому, о Рама, ты достигнешь вечного высочайшего блага исключительно собственными настойчивыми усилиями, и никак иначе. О Рама, обусловленности и стремления бывают двух видов – чистые и нечистые, и прошлые склонности тоже являются тем или иным из этих двух, о Рама. Если в настоящем тебя ведет поток чистых склонностей, то постепенно ты достигнешь высочайшего безграничного состояния. Но если нечистые прошлые обусловленности создают для тебя препятствия, ты должен одолеть их собственными твердыми усилиями.

28–29. Ты не неразумное тело, а само Сознание. Откуда взяться другому сознанию, которое могло бы направлять тебя? Если бы другой руководил тобой, то кто бы руководил им и кто направлял бы направляющего? Это глупое предположение, а не истина.

30–33. Река обусловленности несет чистые и нечистые потоки. Приложи все силы, чтобы держаться чистого потока. Обнаружив нечистые стремления своего ума, силой собственных усилий обрати их в чистые, о сильнейший! Направляемый стараниями, ум человека отвлекается от нечистых помыслов и устремляется к чистым. Бывает и обратное, как в поведении ребенка. Поэтому надо прилагать усилия, чтобы верно направлять его. Постепенно, шаг за шагом, не торопясь, постоянными усилиями приучай и воспитывай ребенка-ум.

34–38. Множество твоих прошлых желаний и обусловленностей стали твердыми в силу повторений – и чистые, и нечистые. Теперь поддерживай практикой только чистые. Когда благодаря прошлым практикам твои склонности и желания очищаются, знай, что твои усилия приносят результат, о победитель врагов! О безгрешный, даже прямо сейчас склонности усиливаются силой практик, поэтому помогай только чистым склонностям. Если ты не будешь поддерживать повторением прошлые утвердившиеся привычки, они не будут расти. Поэтому будь счастлив, мой сын. Даже при сильном соблазне и сомнении содействуй лишь чистым склонностям, ибо поддержание хорошего не бывает ошибочным.

39–42. В этом мире что постоянно практикуется, то и достигается. Это для разумных с самого детства очевидно вне всяких сомнений. Прибегнув к собственным наилучшим усилиям и преодолев пять чувств, придерживайся чистых склонностей. Пока ум не очищен и не достигнуто состояние высочайшей мудрости, следуй учению гуру и писаний. Когда оставишь дурные стремления и познаешь истину, тебе без волнений следует отказаться даже от чистых склонностей.

43. С чистым и понимающим умом стремясь к той чистой и благородной цели, которую обрели мудрые, достигнув извечного состояния без страданий и затем оставив даже это, оставайся тем что есть, о садху.

Такова сарга девятая «Размышление о карме, или действиях» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 10. О нисхождении знания.

Васиштха сказал:

1–3. Истина Брахмана, или природа всего, называется судьбой. Она является причинностью причины и следственностью следствия. Потому, прибегнув ради собственного блага к усилиям – твоим постоянным спутникам, – сосредоточь все внимание, все силы своего ума и слушай мои слова. Чувства сталкивают с пути колесницу ума. Скорее обуздай и успокой их собственными усилиями.

4–7. Я растолкую тебе учение, приносящее успех и в этом мире, и в мире ином, приносящее результат человеческих устремлений и объясняющее суть пути к освобождению. Решительно оставив обусловленности сансары, чтобы не возвращаться к ним вновь, чистым умом погрузившись в полноту спокойствия и умиротворения, внимай, о Рама, этому учению. Оно избавляет ум от влечения к предметам наслаждения с помощью понимания смысла писаний, касающихся действий и знания. Успокоив разум, оно способствует утверждению в собственной природе. Я объясню тебе этот путь к освобождению, разрушающий радости и страдания сансары и являющийся единственным инструментом обретения высочайшего блаженства.

8–9. Услышав этот рассказ об освобождении вместе со всеми, кто устремлен к истине, ты достигнешь высшего состояния без страданий, в котором нет разрушения и смерти. В прошлую эпоху сам великий Создатель Брахма поведал это знание, приносящее конец всем страданиям и полностью успокаивающее ум.

Рама спросил:

10. О мудрый, скажи мне, почему само-рожденный рассказал это и как ты обрел эти знания?

Васиштха ответил:

11–15. Бесконечно проявляющийся Атман, вездесущий и пребывающий во всем, пространство чистого Сознания, неразрушимое по своей природе, сияет в каждом живом существе. Затем из неизменного Сознания, не затронутого волнением или его отсутствием, был рожден Вишну, как волна рождается из океана, полного струящегося нектара. Создатель Брахма появился из лотоса его сердца, чья сердцевина – гора Меру, чьи лепестки – направления, а многочисленные тычинки – звезды. Он, знающий Веды и их смысл, в окружении множества богов и мудрецов сотворил всю вселенную, подобную потокам разнообразных мыслей в уме. В этом месте, называемом Бхарата, расположенном на окраине континента Джамбудвипа, он создал огромное множество живых существ, погруженных в страдания и болезни.

16–19. В его творении рожденные существа были подвержены страданиям, происходящим от богатств и нищеты, череде везений и невезений, рождений и смертей, многочисленным и разнообразным несчастьям. Увидев терзания людей, всемогущий Создатель всего творения проникся состраданием, как отец при виде мучений сына. Он на мгновение глубоко задумался о том, как избавить этих несчастных смертных от страданий. Размыслив, Создатель Брахма сотворил аскезы, закон дхармы, добродетель, подаяние, правдивость и священные места для поклонений.

20–23. Породив это, Создатель снова задумался: «Этими путями люди в творении не смогут полностью избавиться от страданий. Только знанием истины обретается окончательное блаженство, именуемое нирваной, после чего достигший его больше не рождается и не умирает. Ибо только знанием человек может пересечь океан сансары, но не телесными практиками, подаянием или поклонением святыням. Для избавления этих несчастных людей от страданий я явлю очевидное надежное средство».

24–26. Решив так, Брахма в своей лотосной обители создал меня одной силой своей мысли. В то же мгновение я был порожден отцом, как волна рождает волну, о безгрешный! Отражение творца, держащий, как и он, четки и сосуд для воды в руках, я поклонился и приветствовал его.

27–30. «Подойди ко мне, мой сын!» – произнес он, сидя в своем лотосе, подобно лунному свету, сияющему в белых облаках, и приблизил меня жестом руки. Облаченный в оленью шкуру, мой отец Брахма обратился ко мне, тоже облаченному в оленью шкуру, как царственный лебедь обращается к другому лебедю: «Лишь на мгновение, мой сын, пусть твой ум, став беспокойной обезьяной, затуманится невежеством, которое покроет его, как лунные пятна покрывают луну». Его слова тут же стали для меня проклятием: я потерял все понимание истины и забыл свою чистейшую сущность.

31–34. Вслед за этим я погрузился в страдания, лишенный понимания, терзаемый болью и мучениями, подобно несчастному, оказавшемуся в нищете. Я подумал: «Увы, почему я страдаю в этой ужасной сансаре?» – и оцепенел в молчании. Затем мой отец обратился ко мне: «Почему ты страдаешь, мой сын? Спроси меня о том, как прекратить страдания, и навсегда станешь счастливым». Тогда, сидя на золотом лепестке лотоса, я вопросил Создателя всей вселенной о лекарстве от болезни сансары.

35–36. Я спросил: «О всевышний! Как возникает сансара, полная страданий? И как человек может от нее освободиться?» Тогда отец открыл мне очищающее высочайшее знание истины, познав которое, я мудростью как будто даже превзошел родителя.

37–42. Потом, обратившись ко мне, знающему все, что должно быть познано, и пребывающему в своей изначальной природе, Создатель мира, исконная причина всего, сказал:

«Мой сын, скрыв от тебя знание проклятием, я принудил тебя спросить о главнейшем знании на благо всех людей. Теперь твое проклятие уничтожено, ты обрел высочайшую мудрость и пребываешь, как и я, единым Сознанием, подобно золотой руде, посредством очищения превращенной в золото. Теперь иди на землю, в страну Бхарата на континенте Джамбудвипа, о садху, ради блага всего человечества. Там, мой сын, должным образом учи ритуалам и поклонениям тех, кто склонен к действиям и ритуалам. Тех же, чей ум бесстрастен, кто разумен и склонен к исследованию, учи этой мудрости, приносящей блаженство, о садху».

43–44. Так, по указанию своего лотосорожденного отца, я нахожусь здесь до тех пор, пока продолжаются рождения существ, о Рама. Нет ничего, что я должен делать, и я не стремлюсь ни к чему. Я остаюсь на этой земле с успокоенными, как в глубоком сне, мыслями. Хотя я действую, я не совершаю никаких деяний.

Такова сарга десятая «О нисхождении знания» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 11. О качествах вопрошающего и отвечающего.

Васиштха сказал:

1–2. Я рассказал тебе все о том, как это знание пришло на землю благодаря моему устремлению и замыслу лотосорожденного Брахмы. О безгрешный, неукротимое стремление твоего ума познать эту высочайшую мудрость – свидетельство твоих великих благих заслуг.

Рама спросил:

3. Скажи, о брахман, почему вслед за созданием у Творца зародилась мысль о передаче знания живущим на земле?

Васиштха ответил:

4–9. В высочайшем Брахмане Создатель Брахма сам порождает себя как всплеск Сознания свойственной ему силой, как волна появляется на поверхности океана. Посмотрев на страдающее творение, Великий Творец узрел весь путь своего создания в прошлом, настоящем и будущем. Начиная с Сатья-юги, ритуалы и действия пришли в упадок. Видя заблуждения людей, Творец ощутил сострадание. Затем он создал меня, дал мне многие знания и отправил на землю для прекращения людского невежества. Как и меня, он также послал и других великих мудрецов, таких как Нарада, Санаткумара, Санака, Санатана, Санандана и многих иных. Мы отправлены сюда, чтобы путем благих действий и путем мудрости освобождать мир из оков заблуждений ума.

10–12. Давно, когда закончилась Сатья-юга и постепенно чистота действий, творимых на земле, сошла на нет, эти величайшие мудрецы сотворили в различных частях земли правителей для поддержания порядка в действиях и ритуалах и защиты морального закона. Потом они создали и распространили по земле множество писаний, объясняющих дхарму и правила поклонения для достижения духовных и мирских целей.

13–18. Затем, с течением времени, все пришло в упадок, и главной повседневной заботой людей стало стремление к наслаждениям и богатствам. Тогда между правителями начались споры, разгорелись войны за владения, и множество людей погрузилось в беззаконие и грех. Властители не способны были защитить свои земли без войн, и от этого терпели бедствия и они, и их подданные. Дабы избавить их от страданий и помочь обрести верное видение, мы и другие мудрецы передали им великую мудрость. Поэтому это знание о собственной сущности сначала было дано правителям, а потом разошлось по всему миру, называемое царской мудростью. Обретя это царское знание, познав секрет царей – величайшее понимание собственной сущности, о Рама, – правители достигали высочайшего состояния без страданий.

19–22. Теперь, когда прошло время этих многочисленных достославных правителей, о Рама, на этой земле родился ты сыном царя Дашаратхи. В твоем чистейшем уме зародилось прекрасное беспричинное бесстрастие, о победитель врагов. Любой человек, даже достойный и обладающий различением, может стать бесстрастным по причине страданий. Такое бесстрастие считается возникшим от волнения, чье имя раджас, о Рама. Твое же прекрасное редкое бесстрастие не рождено обстоятельствами. Оно явилось благодаря твоей способности к различению. Это чистое, саттвическое бесстрастие.

23–28. Воистину, кто же не ощутит бесстрастие к объектам чувств, видя их гнусность? Но только способность к различению порождает истинное, высочайшее бесстрастие в лучших людях. Те, в ком бесстрастие появляется без каких-либо внешних причин, имеют чистый ум и являются величайшими мудрецами. Человек сияет бесстрастием, порожденным различением, как юноша, украшенный гирляндой цветов. Воистину, лучшие из людей – именно те, кто достигает бесстрастия мудрым исследованием сансары. Снова и снова размышляя о природе мира силой собственного различения, необходимо приложить усилия и отбросить заблуждение и внутри, и снаружи. Кто, видя места погребений, несчастье и нищету, не станет бесстрастным? Но то бесстрастие превыше и полезнее всего, которое является изнутри.

29–31. Ты достиг истинного естественного бесстрастия и готов понять сущность мудрости, как мягкая земля готова принять семя. По милости и с благословения Парамешвары, высочайшего Господа и правителя, чистый ум, подобный твоему, устремляется к различению. Это следствие длительного соблюдения ритуалов, практики великой аскезы, воспитания в себе контроля над умом и чувствами, жертвований и подаяний, путешествий к святым местам и размышлений.

32–38. Когда при исследовании истины человека оставляют дурные склонности, даже если это происходит случайно, как в истории с вороной и кокосом, он устремляется к постижению истины. Доколе люди только следуют ритуалам и погружены в действия, они блуждают в водоворотах сансары, не ведая высочайшей истины. Узрев мир таким, каков он есть, они отказываются от мыслей, поддерживающих сансару, и приходят к высочайшей истине, подобно слонам, разорвавшим удерживающие их цепи. О Рама! Путь сансары извилист и бесконечен, и даже величайшие из людей, будучи привязанными к телу, не имея знания, не видят обмана. Беспредельный океан сансары можно пересечь только на лодке мудрости и размышлений. Великомудрые с легкостью переправляются через него, о потомок Рагху. Слушай внимательно, с умом, всегда сосредоточенном на истине, что позволит и тебе преодолеть океан сансары. Без верных раздумий нескончаемые мирские волнения, печали и страхи продолжают испепелять человека изнутри.

39–42. Только знанием мудрые преодолевают страдания от противоположностей, подобных жаре и холоду, ветру и прочему, о Рагхава. Глупцы на каждом шагу испытывают волнения и беспокойства, которые сжигают их подобно огню, уничтожающему сухую солому. Мудрого, ведающего то, что должно быть познано, и видящего истину не затрагивают волнения, как языки пламени не могут опалить лес, пропитанный дождевой влагой. Как иссушающие ветры пустыни не касаются райского дерева, исполняющего желания, так болезни и беспокойства не тревожат ведающего истину.

43–50. Чтобы познать истину, разумный искатель должен приложить усилия, стремясь приблизиться к пробужденному мудрецу, способному объяснить, и с должным почтением вопросить его о главном. Слова знающего учителя должно слушать со вниманием, вбирая их, подобно белой ткани, впитывающей краску. Нет большего глупца, чем тот, кто вопрошает не владеющего истиной и говорящего неподобающие речи, о Рама! Величайшим глупцом является и тот, кто приложил усилия и получил ответ у знающего истину и писания, но не следует ему. Разумен тот, кто задает вопросы, только заранее исследовав, обладает тот мудростью или нет. Глупец тот, кто задает вопросы, не проверив знания отвечающего. Он худший из спрашивающих и не готов к пониманию истины. Мудрому следует отвечать на вопросы только достойного и добродетельного искателя, способного понимать высказанное и невысказанное, но не на вопросы глупца, подобного животному. Того, кто объясняет, не обращая внимания на способность спрашивающего внять истине, мудрые тоже называют глупцом.

51–55. О потомок Рагху! Ты известен своим даром вопрошания, а я знаю, как дать хороший ответ. Это делает нас достойными друг друга. То, о чем я тебе расскажу, о постигающий смысл слов, прими в своем сердце как истину, приложив усилия, и действуй соответствующе. Ты благороден и бесстрастен, ты понимаешь истину человеческой жизни. Сказанное мной наполнит твое сердце, как краска впитывается в ткань. Твой ум, напряженно размышляющий над услышанной великой истиной, проникает в смысл слов, подобно солнечному свету, входящему в воду. Прими всем сердцем мои слова, приложив усилия. Без этого не имеет смысла тебе спрашивать меня.

56–58. Ум непостоянен, о Рама, он подобен непоседливой обезьяне в лесу сансары. Очищенный усилиями, он способен постичь высшую истину. Держась подальше от общества глупцов, невежд и дурных людей, следует поклоняться мудрым. Способность различения появляется в верной компании хороших людей, и тогда дерево различения приносит плоды наслаждения и освобождения.

59–63. У врат освобождения стоят четыре привратника. Это спокойствие, самоисследование, удовлетворенность и хорошая компания. Надо приложить усилия и завоевать расположение всех четырех, трех или двух из них. Тогда они откроют перед тобой дверь в царство освобождения. Постарайся завоевать расположение хотя бы одного всеми силами, даже ценой своей жизни. Потому что если подружишься с одним, то за ним последуют и остальные. Только отличающий реальное от нереального достоин писаний, мудрости и аскезы. Он – лучший среди людей, как солнце – прекраснейшее из всех сияющих небесных тел. Невежество же глупца становится твердым, как при морозе вода замерзает в неподвижную ледяную глыбу.

64–66. О Рагхава, благодаря твоей добродетельности и способности к пониманию смысла писаний твой ум сияет, как раскрывшийся на восходе солнца лотос. О разумный, ты должен слушать внимательно, чтобы воспринять и понять эти слова мудрости, подобно тому, как олень, навострив уши, прислушивается к сладким звукам флейты. Практикой бесстрастия, о Рама, обрети нерушимое богатство спокойствия и благородства.

67–72. Дабы освободиться от мира сансары, сначала необходимо взращивать понимание изучением писаний и пребыванием в обществе мудрых, а также практикой аскезы и успокоения ума. Знай, что даже непродолжительное изучение писаний с очищенным умом является лучшим средством для полного избавления от невежества. Ядовитое дерево сансары – единственное прибежище всех несчастий. Невежество всегда обманывает. Уничтожь заблуждение с помощью усилий. Невежество шевелится в сердце змеей дурных желаний, и испуганный ум сжимается, как кусок кожи, попавший в огонь. Истинное видение реальности сияет в уме мудрого, подобно полной луне на безоблачном небе. Только того можно назвать воистину человеком, чей ум открыт и способен к прекрасному высокому постижению природы причины и следствий.

73. О бесстрастный Рама, твое чистое сердце, полное достоинств, сияет освежающим светом высшего различения, разгоняя тьму невежества, подобно чистой полной луне в небесах, уничтожающей мрак.

Такова сарга одиннадцатая «О качествах вопрошающего и отвечающего» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 12. О величии истины.

Васиштха сказал:

1–6. О Рама! Ты полон прекрасных качеств, знаешь, как спрашивать, и понимаешь сказанное. Поэтому я с радостью открою тебе истину. Освободись от волнений и лености, наполнись чистой саттвой и, направив свой ум к Атману, приготовься внимать мудрости. У тебя есть все достоинства, необходимые вопрошающему. У меня – все качества отвечающего. Эти наши свойства подобны драгоценным сокровищам в глубинах океана. Мой сын, ты обрел бесстрастие, порожденное размышлением и отсутствием привязанностей, как лунный камень выделяет влагу от прикосновения лунных лучей. Давно, начиная еще с далекого детства, в тебе раскрылись многочисленные чистые, благородные качества, подобные аромату и красоте прекрасного цветка лотоса. Теперь слушай мои слова: ты достоин их, ибо без луны не пробуждается прекрасная белоснежная ночная лилия.

7–11. Все предпринимаемые усилия и понятия ума полностью прекращаются, когда достигается высочайшее состояние. Если бы не кончались все заботы мира для мудрого, разве могли бы думающие люди вынести груз невежества и беспокойств? Когда достигается высочайшее состояние, пропадают все умственные понятия, как по окончании творения горные пики сгорают в огне множества солнц. О Рама, невыносимые страдания губительной болезни сансары уничтожаются только йогой мудрости, как отравление ядом лечится только мантрой Гаруды. Эта йога – мантра высшей мудрости, обрести ее можно изучением писаний с помощью познавших истину людей.

12–13. Несомненно, когда исследована реальность, прекращаются все страдания. Поэтому на тех, кто размышляет о сути, не стоит взирать с неуважением. Человек, вопрошающий о сути реального, освобождается из тюрьмы всех страданий, как змея в должное время сбрасывает свою шкуру. Познавший истину с чистым разумом, избавленным от беспокойств, смотрит на весь мир как на забавное волшебное представление. Для не имеющего верного видения же весь мир полон невыносимых терзаний.

14–16. Воистину, ужасна эта болезнь сансары. Она кусает, как змея, рассекает, как меч, и колет, как острое копье. Словно веревка, она связывает и обжигает как огонь. Она как ночь лишает зрения не ожидающего подвоха человека, делая ум бессильным и бессознательным, подобно камню. Она выводит из равновесия, толкает в яму темноты и заблуждений и ослабляет желаниями. Нет таких страданий, которые бы не испытал человек, погруженный в сансару. Увы! Эти терзания беспредельны, если ничего не предпринимается для лечения болезни пристрастия к объектам чувств. Результатом становятся только бесчисленные адские муки – глотание булыжников, удары сотен мечей, забрасывание камнями, обжигание огнем, замораживание в снегу, отрубание конечностей, раздавливание бревнами, прогрызание червями, снова отрезание рук и ног, пронзание непрерывным потоком горящих стрел, обгорание на солнцепеке, обливание ледяной водой на холоде, отрубание головы, лишение сна, удушение и разрезание на куски.

17–19. Эта сансара полна неисчислимых ужасных страданий, о Рагхава. Невозможно ее просто оставить без внимания. Ее необходимо исследовать, дабы понять: только изучение писаний приводит к наивысшему благу. А также, о луна рода Рагху, смотри – великие муни и риши, дваждырожденные и цари, покрыв свои тела доспехами мудрости, не подвержены терзаниям и печалям, даже будучи под воздействием страданий из-за прошлых поступков. Они находятся всегда в блаженном расположении ума. Бесстрастные, избавившиеся от заблуждений и обусловленностей, лучшие из людей, достигших света чистого Сознания, пребывают в мире в том же состоянии, что и Вишну, Шива, лотосорожденный Брахма и другие боги.

20–21. Когда заблуждение рассеивается и растворяется густая туча невежества, когда осознается истина собственной природы, когда распускается спокойствие самадхи, когда сердцу становится очевидна истина после исследования ее совместно с мудрыми, когда отброшено нереальное, тогда этот мир становится прекрасным путешествием. О Рагхава, когда достигается ясность сознания и в сердце разливается высочайшее спокойствие, человек во всех ощущениях и ситуациях пребывает в единстве своей природы. Когда познана истина, ум и интеллект обретают равное видение и наслаждаются нектаром истины, а этот мир являет себя замечательным приключением.

22. Тело несознательно и подобно колеснице, движимой чувствами – впряженными в нее конями, обдуваемой ветрами дыхания и влекомой к предметам наслаждения. Воплощенное сознание – крошечная искра, стремящаяся к абсолюту. Когда очевидна истина, этот мир превращается в чудесное странствие.

Такова сарга двенадцатая «О величии истины» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 13. Спокойствие ума, первый привратник.

Васиштха сказал:

1–8. Осознав истину, постигшие свою сущность мудрые с ясным умом путешествуют в сансаре, словно величественные цари. Они не печалятся и не восторгаются, не жаждут хорошего и не избегают плохого. Они делают все, не совершая при этом ничего. Они пребывают во внутренней ясности, их действия и движения чисты. Они остаются в своей природе и не разделяют желательное и нежелательное. Они приходят, не приходя, и не уходят, уходя. Они действуют, не делая, и не говоря, говорят. Когда достигается высшее состояние, прекращаются все действия и исчезают понятия, исходящие из стремления к приятному и отвращения к неприятному. Оставив все желания, ум мудрых пребывает в сладчайшем равновесии, видя блаженство во всем и как будто оказавшись в небесном раю. Они остаются в своей природе, как лунный свет пребывает в луне. Они не затронуты даже чистыми действиями и всеми прошлыми склонностями. Они не участвуют в иллюзорной игре этого мира, их не влекут желания. Оставив глупое непостоянство, они сияют светом изначальной сути.

9–13. Такое блаженство достигается только при непосредственном постижении истины своей природы, и никак иначе. Поэтому человеку, пока он жив, следует прилагать усилия и вопрошать о своей сущности, служить истине и стремиться познать ее. Остальные занятия бессмысленны. Кто постоянно и настойчиво следует указаниям учителя и писаний, обретая непосредственное понимание, тот осознаёт свою природу. Глупцы, не уважающие писания и насмехающиеся над мудрыми, обретают только несчастья, но не понимание. Никакие болезни, никакой яд, никакие волнения и страдания в этом мире не сравнятся с муками человека, вызванными собственной глупостью.

14–15. Те, чей разум хоть в малой мере очищен, освободятся, вняв этому писанию, избавляющему от невежества. Воистину, нет лучшего пути! Это писание, полное надлежащих примеров, должно быть изучено, и его с легкостью осваивает стремящийся к постижению высшего смысла.

16–18. Невежество приносит бесчисленные невыносимые страдания и бесполезные дурные рождения, как на дереве кхадира появляются шипы и колючки. О Рама! Лучше бродить с миской для подаяний в селениях бедняков, прося милостыню, чем страдать от невежества, приносящего огромные терзания. Лучше быть одиноким слепым червем и прогрызать в темноте ходы в стволах деревьев, чем испытывать невероятные мучения от глупости.

19–22. Достигнув чистого видения этой учения, ведущего к освобождению, человек не ослепнет вновь в темноте заблуждений. Пока чистое солнце различения не взошло, желание не дает раскрыться цветку лотоса человека. Ради освобождения из страданий сансары познав свою природу чистого Сознания из слов писаний и гуру, с помощью благожелателей, подобных мне, живи, как живут освобожденные при жизни дживанмукты, такие как Вишну, Шива и другие боги, брахмариши и мудрецы, о Рагхава!

23–24. Страдания бесконечны в этом мире, а счастье недолговечно, подобно сорванной травинке. Поэтому не привязывайся к мирским удовольствиям, неразрывно связанным со страданиями. Идущий по пути познания человек должен прилагать непрестанные усилия, чтобы достичь бесконечного и безусильного состояния окончательной истины.

25–28. Только те являются лучшими из людей, достойными освобождения, чей ум очистился от жара желаний, устремившись к непревзойденному состоянию истинной природы. Знай, что те, кто находит удовольствие только в чувственных наслаждениях, яствах, богатстве, власти и прочем, чей ум полон дурных помыслов, – такие люди подобны слепым лягушкам. Водящие компанию с обманщиками и лжецами, склонные к дурным поступкам и доверяющие врагам, которые притворяются друзьями, расположенные к обжорству и чувственным наслаждениям, эти глупцы с недалеким заблуждающимся умом попадают из одного затруднения в другое, из страдания в несчастье, из страха в ужас и из ада в преисподнюю.

29–33. О Рама! Счастье и страдание уничтожают друг друга, они мимолетны, как молнии в грозовой туче. Невозможно постоянно наслаждаться счастьем. Бесстрастные мудрецы, достигшие полного понимания истины, достойны поклонения. Они получают и наслаждение, и освобождение. Эту ужасную и бурную реку сансары можно пересечь, обратившись к мудрому исследованию истины, благодаря постоянной практике бесстрастия. Различающий и знающий не должен почивать в наваждениях сансары, отравляющих его ядом невежества и заблуждений. Кто, пребывая в мире сансары, не замечает ее противоречий, тот подобен спящему на сеновале в горящем доме.

34–36. Состояния, из которого нет возвращения и в котором отсутствуют страдания, можно достичь только мудростью, в этом нет никаких сомнений. Даже если такое состояние недостижимо, то нет никакого вреда в самоисследовании. Но если оно есть, то, достигнув его, ты пересечешь океан ограниченного существования. Когда у человека появляется склонность к исследованию пути освобождения, его уже можно считать освобожденным, ибо он очень скоро обретет это состояние.

37–40. Без непосредственного осознания абсолюта во всех трех мирах невозможно безусильное самодостаточное блаженство, в котором нет сомнений, наваждений и заблуждений. Когда с достижением этого достигается высочайшее, страдания пропадают. В обретении этого не поможет ни богатство, ни друзья, ни родственники, ни движения рук и ног, ни путешествия по миру, ни телесные лишения, ни посещение святых мест и пребывание там. Высшее состояние достигается только победой над умом, полученной направленными усилиями, и избавлением от склонностей и желаний.

41–43. Человек, оставивший сети страданий, достигает этого состояния только практикой различения истинного и твердой приверженностью к самоисследованию. Пребывая в удобном положении, размышляя о собственной сущности и медитируя, достигший состояния без страданий больше не рождается снова. Это состояние известно мудрым как превосходящее любое возможное счастье. Эту несравненную неподвижность называют наисладчайшим нектаром.

44–49. В силу непостоянства всех восприятий нет настоящего счастья ни на небесах, ни на земле, как нет воды в мираже. Победой над умом, размышлениями, самообладанием, умиротворенностью и постоянным спокойствием достигает блаженства и человек, и бог, и даже демон, вне зависимости от того, стоит ли он, идет, летает или передвигается иным образом. Это достигнутое высочайшее блаженство порождено умиротворенным умом. Это плод цветка спокойствия, распустившегося на высоком древе различения. Обретший его, даже выполняя многочисленные повседневные действия, не вовлекается в них. Он, подобно солнцу на небе, не избегает ничего и не стремится ни к чему. Его чистый, умиротворенный, спокойный, свободный от желаний и заблуждений, беспристрастный ум ничего не отвергает и ничего не жаждет.

50–56. Теперь слушай объяснения о привратниках у врат освобождения. Завоевав расположение даже одного из них, можно пройти через эти врата. Огромная пустыня сансары, широко раскинувшаяся и полная стремлений к удовольствиям, утрачивает свой жар в прохладных лучах луны спокойствия. Спокойствие приводит к наилучшему благу, оно является высшим состоянием блаженства и умиротворения, оно благоприятно и избавляет от заблуждений. Для спокойного и умиротворенного человека, пребывающего в прохладе и ясности, чей ум находится под контролем, даже недоброжелатели становятся друзьями. Тот, чей ум украшен спокойствием, сияет высочайшей чистотой, подобно океану молока в лунном свете. Те, в лотосе чьего сердца раскрывается цветок лотоса спокойствия и самообладания, подобны Бхагавану Вишну великолепием этих двух лотосов в сердце. Победившие чувства собственными усилиями и практиками, чьи чистые лица, подобные луне, сияют спокойствием, почитаются как светила, украшающие свой род.

57–62. Все богатства, удовольствия и власть во всех трех мирах не сравнимы с блаженством спокойствия. Все невыносимые страдания и трудности, желания и волнения пропадают в спокойном уме, как тьма тает при свете солнца. Присутствие умиротворенного человека дарует уму любого существа благословение большее, чем наслаждение от лучей луны, которое ощущает человек в спокойствии. Высочайшая истина сама по себе проявляется в хорошем человеке, который пребывает в спокойствии и дружествен ко всем людям. Любое существо, жестокое или доброе, полностью, как своей матери, доверяет тому, кто пребывает в спокойствии. Такого счастья, какое дарует внутренне спокойный ум, не достигают даже Индра и Вишну.

63–67. О Рагхава, в любых болезнях, волнениях, страданиях и удушающих желаниях умиротворяй свой ум, омывая его нектаром спокойствия. Если твой ум безмятежен и прохладен, то все, что ты делаешь и чем наслаждаешься, ощущается в нем слаще всего другого, о Рама. Блаженство ума, погруженного в нектар спокойствия, таково, о Рагхава, что я думаю: даже если его разбить на части, они срастутся вновь. Никакие демоны, враги, никакие чудовища, тигры или змеи – никто не враждебен тому, чей ум спокоен. Того, кто защищен со всех сторон доспехами спокойствия, страдания не могут пронзить, как стрела не может повредить скалу из твердейшего алмаза.

68–71. Не так прекрасен царь в своем дворце, как тот, кто погружен в спокойствие и чей интеллект бесстрастен и чист. Встреча с полностью умиротворенным человеком приносит радость большую, чем даже встреча с другом, который дороже жизни. Того, кто выполняет действия с безмятежным и невовлеченным умом, уважают в мире, и только он действительно живет, и никто другой. Все существа воспевают действия, выполняемые умиротворенным садху со спокойным и невозмутимым умом.

72–80. Того называют спокойным и владеющим своим умом, кто, даже слыша, касаясь, видя, ощущая вкус и обоняя то, что чисто или не чисто, не радуется и не печалится. Того называют умиротворенным, кто своими усилиями победил чувства, кто равно относится ко всем существам, кто не жаждет грядущих наслаждений и не отталкивает то, что приходит само. Кто чистым умом видит и внутреннее, и внешнее, кто действует только для освобождения, тот именуется умиротворенным. Того, чей ум остается подобным прохладной луне, не затронутым ни битвой, ни пирами, ни даже смертью, называют умиротворенным. Того именуют умиротворенным, кто, пребывая в этом мире, как будто не остается в нем, не радуясь и не печалясь, будучи спокойным, словно во сне. Того называют умиротворенным, чей любящий взгляд одаривает каждого потоком благословляющего нектара. Того именуют умиротворенным, кто полон прохлады спокойствия, кто не тонет в эмоциях и не обманывается повседневными действиями. Кто в продолжительных несчастьях и даже при гибели мира не принимает себя за преходящее, того называют умиротворенным. Того именуют умиротворенным, кто в мирских делах остается с умом без привязанностей, чистым, как пространство.

81–83. Сияние умиротворенного превосходит величие подвижников, ученых, последователей ритуалов, царей, могучих воинов и самых добродетельных людей. В уме этих великих и одаренных благородными качествами, чьи понятия успокоились, сияет блаженство, подобное прекрасному свету луны. Высшее прекрасное спокойствие – главное украшение лучших из людей, блистающее в любых опасностях и среди любых страхов.

84. О сын Рагху, подобно великим мудрецам, следуй к бессмертному спокойствию, хранимому древними риши, к спокойствию, которое невозможно похитить, и достигни его.

Такова сарга тринадцатая «Спокойствие ума, первый привратник» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 14. Второй привратник, размышление об истине.

Васиштха продолжил:

1–4. Искатель истины, с чистым и спокойным умом, пробужденным изучением писаний, со знанием причин и следствий, должен постоянно исследовать природу собственной сущности. Самоисследование оттачивает интеллект и позволяет ему видеть высшее, ибо самоисследование – лучшее лекарство от долгой болезни сансары. Огромное древо страданий с бесчисленными побегами желаний, срубленное ударами топора размышлений об истине, никогда не вырастет вновь. При потере родственников, в трудностях и печалях, человек окружен заблуждениями. О разумный, выход для мудрых – в размышлениях.

5–8. Мудрые и разумные ведают, что без самоисследования нет пути к освобождению. Посредством размышления они оставляют нечистое и очищают свой ум. Только благодаря размышлениям об истине мудрые обретают могущество и силу мысли, ясность понимания и способность к плодотворным действиям. Океан сансары можно пересечь с помощью постоянных размышлений о своей природе. Они – яркий маяк для различения верного и неверного, позволяющий достичь желаемой цели. Лев самоисследования, чистый по своей природе, разрывает на части безумных слонов глубоких заблуждений, топчущих лотосы понимания в сердце.

9–16. Если с течением времени глупец достигает высочайшего состояния, то только благодаря непревзойденному огню светильника самопознания. Царство, везение, богатство, наслаждения и окончательное освобождение являются плодами исполняющего желания древа размышлений, о Рагхава. Ум мудрого, сияющий истинным различением, не тонет в несчастьях и невезениях, подобно сухой тыкве, качающейся на волнах. Те, кто действует с умом, склонным к размышлениям, обретают наилучшие результаты своих деяний. Бездна страданий – это цветы колючей лианы неразмышления, растущей в лесу сердца глупца и преграждающей ему путь к освобождению. О Рагхава, пусть сгинет твое отупляющее наваждение без различения, нечистое, как черная сажа, и дурманящее, как вино. Даже во время продолжительных страданий человек, обладающий высочайшим различением истины, не увязает в заблуждениях, как сияющее солнце не тонет во тьме. Тот, в чьем уме, словно в чистейшем озере, расцветает лотос размышления, сияет подобно заснеженным Гималаям.

17–20. Тому, чей ум вследствие недостатка размышлений становится глупым и ленивым, даже луна угрожает молниями, как воображенное привидение пугает ребенка. О Рама, неразмышляющий – худший из людей, и от него надлежит держаться подальше. Он – бездонное хранилище страданий и весна для молодых лиан несчастий. Сложности, дурные поступки и терзания являются следствиями отсутствия размышлений, как страшные демоны-веталы порождаются тьмой. О лучший из Рагху! Держись подальше от безрассудного глупца, который подобен одинокому корявому дереву, не годному ни на что хорошее.

21–24. Различающий ум, не затрагиваемый желаниями, достигает величайшего спокойствия в собственной сущности, подобно сияющей полной луне. Когда человек сияет светом различения, умиротворяется все вокруг. Различающий истину украшает собой мир, как лунный свет, озаряющий землю. Различение блещет в человеке, как луна в ночи, возвеличивая и украшая его знаменем истины и прекрасным опахалом чистых мыслей. Люди, обладающие пониманием сущности, подобно солнцу источают повсюду свет и рассеивают ужасы бытия.

25–27. В процессе разумного исследования канет в ночи ума высасывающее жизнь привидение, сотворенное собственным вымыслом ребенка. Все формы этого мира кажутся прекрасными и существующими только в отсутствие размышлений, в то время как исследования разбивают в пыль их мнимую реальность. Привидение бесконечной сансары, порожденное собственным заблуждением человека и доставляющее ему множество страданий, без остатка исчезает при должном размышлении.

28–29. Знай, что осознание абсолюта, полное неизменного блаженства, в коем нет страданий, границ и зависимостей, есть плод благородного древа размышлений. Благодаря ему возникает бесстрастие, возвышенное и устойчивое как гора, и сияющее блаженством, подобное прохладе, возникающей в лунном свете.

30–34. Садху с помощью прекраснейшего лекарства самоисследования, успокаивающего ум и приводящего к высочайшему состоянию, не желает более ничего и ничего не избегает. Ум, утвердившийся в этом состоянии, становится сияющим и безграничным. Он не рождается и не умирает, подобно бескрайнему пространству. Наслаждаясь миром, он взирает на все как бесстрастный наблюдатель, не получая и не отдавая, не радуясь и не страдая. Он не пребывает ни в глубоком сне и ни в сновидении, и даже не бодрствует. Он не остается в бездействии и не вовлекается в действия. Он не тревожится о потерянном и не стремится к обретениям, он не взволнован и не бесчувствен, он сияет полнотой, как океан.

35–36. Таковы йоги, живущие в этом мире, освобожденные в этой жизни дживанмукты, с умом, исполненным спокойствия, великие святые с полными блаженства сердцами. Эти мудрые, прожив здесь по своему желанию долгое время, затем, оставив тело, сливаются с безграничным абсолютом.

37–41. Разумный человек даже в сложных ситуациях должен размышлять: «Кто я?» и «Для кого эта сансара?» – и, прилагая усилия, находить ответы. О Рагхава! Только размышлением о верном и неверном, и никак иначе, царь может определить направление действий в сложных и сомнительных обстоятельствах. Только с помощью исследования понимается суть Вед и Веданты и причина сансары, как путь в ночи освещается светильником. Размышление – чудесное око духовного познания, различающее истину, зрящее даже во тьме и в ослепляющем свете. Глупец, неспособный к размышлению, подобен слепому от рождения и достоин жалости, но владеющий этим божественным оком различения истины преуспевает во всем.

42–44. Прекрасное размышление – единственный путь достижения высочайшего блаженства собственной природы, оно достойно уважения и его не следует оставлять ни на миг. Даже великие мудрецы наслаждаются обществом размышляющего человека, как всякий человек любит плод сладкого и ароматного созревшего манго. Люди, следующие пути знания, с умом, ставшим прекрасным благодаря размышлениям, не падают вновь и вновь в многочисленные канавы страданий.

45–51. Не так рыдает больной или старик, отягченный сотнями страданий, как стенает глупец, погубивший себя отсутствием размышлений. Лучше жить лягушкой в грязи, червем в навозе или змеей в грязной норе, чем человеком, не способным размышлять. Отрекись от презираемого всеми мудрецами неразмышления, обители всех несчастий и страданий. Разумный должен постоянно размышлять о своей природе. Упавшие в темную яму невежества могут надеяться единственно на размышления. Только благодаря размышлениям собственными усилиями утвердившись в своей природе, олень ума способен пересечь океан заблуждений сансары. Настоящим размышлением именуется самоисследование в соответствии с указаниями писаний и законами логики. Это вопрошание о том, кто я и как возникло заблуждение, называемое сансарой. Ум неразмышляющего и глупца обращается в камень, чрезвычайно твердый в силу заблуждения и густой тьмы невежества, что приводит только к страданиям.

52–54. О Рагхава! Искателями реальности и избавления от нереальности истинное понимание никак не может быть достигнуто без размышлений. Самоисследование приводит к истине, истина – к успокоению в собственной природе, а затем спокойствие ума уничтожает все страдания. Только размышления и ясное видение являются ключом к успеху действий на земле и дорогой к высочайшему пониманию, поэтому к ним должны прибегнуть успокоившие разум. И ты, о Рама.

Такова сарга четырнадцатая «Второй привратник, размышление об истине» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 15. Удовлетворенность, третий привратник.

Васиштха продолжил:

1–5. Приятие того, что есть, – высочайшее благо, его называют истинным счастьем. Только удовлетворенный достигает высшего спокойствия, о гроза врагов! Для умиротворенного, блаженного в спокойствии, чей ум всегда пребывает в безмолвии, даже власть над целой империей подобна бесполезному пучку соломы. Того, чей разум удовлетворен тем, что есть, о Рама, никогда не затрагивают печали и мирские заботы. Испившие нектара удовлетворенности, достигшие безмятежности и умиротворения почитают ядом даже величайшие наслаждения и богатства мира. Поток сладчайшего нектара не приносит столько блаженства, сколько доставляет его величайшая сладость приятия, разрушающего все грехи.

6–11. Удовлетворенным именуется тот, кто, оставив все стремления к недостигнутому, довольствуется имеющимся, не впадая в восторги и печали о будущем. Пока ум не обрел умиротворения в себе самом, в его пещере продолжают плодиться лианы страданий. Ум же, прохладный от умиротворения, скоро расцветает видением чистой истины, подобно лотосу, распустившемуся в лучах солнца. В уме, лишенном удовлетворенности и самообладания и подверженном желаниям, истина не может отразиться, как не отражается лицо в зеркале, покрытом грязью. Тот, в чьем сердце неизменно сияет удовлетворенность, не страдает во тьме невежества, как цветок лотоса, не закрывающийся во мраке ночи. Тот, чей ум умиротворен, даже не имея ничего, наслаждается, словно хозяин всего мира, неподвластный болезням и страданиям.

12–15. Удовлетворенным величают того, кто не жаждет недостигнутого и вполне доволен приходящим без усилий, кто спокоен и благороден в деяниях. В лике такого великого, умиротворенного и удовлетворенного, чей ум полон и чист, как океан молока, как будто сияет сама богиня Лакшми. Дабы обрести прибежище в полноте самого себя, надо собственными усилиями отбросить все желания и стремления. Ум того, кто полон нектара удовлетворенности, чьи мысли прохладны, сам обретает твердость и уверенность, подобно неизменной прохладе луны.

16–19. Как слуги спешат услужить царю, выполняя все его желания, так великие богатства спешат отдаться тому, чей ум полон удовлетворенностью. Когда человек умиротворен собой в себе самом, для него пропадают все волнения и страдания. Так оседает пыль в сезон дождей. О Рама, человек с чистыми мыслями, пребывающий всегда в спокойствии, не затронутый волнениями, светится подобно чистой полной луне. Видя лицо мудреца, прекрасное в своем умиротворении, все вокруг ощущают большее наслаждение, чем то, что приносит гора драгоценностей.

20. Такому величайшему из людей, полному благородных качеств, украшенному бесстрастием ума, поклоняются даже небожители и великие мудрецы, о лучший из Рагху!

Такова сарга пятнадцатая «Удовлетворенность, третий привратник» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 16. Четвертый привратник, следование истине в обществе мудрых.

Васиштха сказал:

1–6. О мудрейший, для пересечения океана сансары особенно полезно пребывание в святой компании мудрых. Те разумные, кто взращивает чистый цветок различения, рожденный на дереве мудрого общества, вкушают восхитительный плод освобождения. В кругу мудрых пустота наполняется, смерть становится праздником, а несчастье превращается в успех. В этом мире лишь прекрасное общество мудрых становится снегом, от которого замерзают лотосы несчастий, и ветром, разгоняющим туманы заблуждений. Знай, что компания мудрых развивает и очищает разум, сокрушает дерево невежества и уничтожает беспокойства. Прекрасный свет различения разливается в обществе мудрых, как от полива раскрываются удивительные цветы в саду.

7–8. Богатства, обретаемые в хорошей компании, вечны. Они не приводят к беспокойствам, они доставляют несравненную безмятежность, умиротворение и постоянно возрастающую наполненность. Люди не должны оставлять общество мудрых даже на мгновение, какие бы сложности и препятствия у них ни возникали.

9–11. Компания мудрых – это светильник, озаряющий дорогу к истине, это солнце мудрости, изгоняющее из сердца тьму невежества. Общество святых – воды Ганга, и тому, кто омывается в этих чистых охлаждающих водах, ни к чему аскезы, раздача милостыни, путешествия к святым местам и жертвоприношения. О безгрешный, когда есть мудрые садху, бесстрастные и не ведающие сомнений, чьи узлы сердца развязаны, к чему все аскезы и святые места?

12–14. К мудрым садху со спокойным умом надо устремляться всеми силами, как бедняк рвется к богатству. Ум мудрого обретает красоту и блистание в компании святых, как сияет в окружении небесных нимф богиня Лакшми, сопровождающая Вишну. Тот разумный, кто не оставляет компании мудрых, обретает благословление чистого различения и получает главное украшение в виде драгоценного камня освобождения.

15–16. Знающим истину, сумевшим разрубить оковы сомнений и уважаемым всеми надо служить и поклоняться всеми способами, ибо только с их помощью можно пересечь океан сансары. Те, кто смотрит с неуважением на мудрых, подобных грозовым тучам, которые способны погасить адское пламя, становятся готовыми сухими дровами для огня ада.

17–18. Бедность, смерть, страдания и другие заблуждения сансары полностью излечиваются лекарством общества мудрых. Удовлетворенность, компания мудрых, размышления и спокойствие являются единственными средствами, с помощью которых человек может пересечь океан существования.

19–20. Удовлетворенность – лучшее достижение, общество мудрых – вернейший путь, самоисследование – само по себе истинное знание, а умиротворенность – наивысшее счастье. Эти четыре твердыни – вернейшие средства освобождения от повторяющегося существования. Практикуя их, человек пересекает воды заблуждений в океане сансары.

21–27. Когда чистосердечно практикуется даже одно из названного, то практикуются все четыре, о лучший из мудрых. За каждым последуют остальные, поэтому надо изо всех сил прилагать усилия, стараясь достичь хотя бы одного. Хорошая компания, удовлетворенность и размышления сами направляются к тому, кто чист благодаря умиротворению, как торговые корабли в океане торопятся достичь безопасного порта. Все богатства устремляются к размышляющему, удовлетворенному, умиротворенному и пребывающему в хорошем обществе, как если бы он сидел в тени дерева, исполняющего желания. В размышляющем, безмятежном, удовлетворенном и находящемся в хорошей компании возникают качества, прекрасные и благородные, как красота и сияние полной луны. Удачи следуют за пребывающим в хорошей компании, удовлетворенным, спокойным и размышляющим, как свита следует за царем. Потому, о лучший из Рагху, следует обрести, прилагая усилия, хотя бы одно из названного, победив стараниями ум.

28–30. Пока, прибегнув к наилучшим из усилий и победив слона своего ума, ты не обрел в сердце хотя бы одно из этих качеств, дальнейшее приближение к высшему невозможно. Потому, о Рама, пока твои зубы не начнут скрипеть в усилиях по обретению этих качеств ума, будь ты богом, небожителем, человеком или деревом, ты не сможешь достичь высшего, о сильнейший.

31–35. Когда даже одно из этих качеств становится твоим и приносит свой плод, все заблуждения беспокойного ума исчезают в один миг. Если развивается одно из этих начал, растут все, принося победу над невежеством. Если же усиливается всего лишь одно заблуждение, укрепляются все ошибки, разрушающие хорошие качества. В умах людей распростерся лес заблуждений, в котором меж двух крутых берегов верного и неверного денно и нощно течет стремительная река желаний и обусловленностей. К какому берегу этой реки ты стремишься, прилагая усилия, того берега и достигаешь. Зная это, поступай так, как пожелаешь. Пусть в лесу ума поток твоих усилий приближает тебя к верному берегу. Тогда, о лучший из разумных, тебя не унесут бурные воды мирского существования.

Такова сарга шестнадцатая «Четвертый привратник, следование истине в обществе мудрых» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 17. Содержание этого писания.

Васиштха сказал:

1–3. О Рама, лишь тот, кто обладает внутренним различением, достоин слушать эти речи мудрости. Так, только царь достоин обучения премудростям управления государством. Лучший из лучших, сосуд благородных качеств, далекий от общества глупцов, готов к исследованию истины, как чистые осенние небеса достойны красоты полной луны. Ты обладаешь надлежащими качествами, поэтому сосредоточенно внимай речи, уничтожающей заблуждения ума, которую я собираюсь произнести.

4–5. Того, чье исполняющее желания древо благих заслуг склонилось под весом созревших плодов, мои слова приведут к освобождению. Только лишь достойный, имеющий эти качества, сможет внять моим рассуждениям, чистым и возвышенным, приводящим к окончательному пробуждению, и никто другой.

6–7. Это писание представляет самую суть учения, приводящего к освобождению. Оно состоит из тридцати двух тысяч строф, и его понимание дарует нирвану. Как лампа светит любому бодрствующему человеку, хочет он того или нет, так и это писание ведет к освобождению, желаешь ты того или нет.

8–9. Это писание, изученное самостоятельно или услышанное от другого и постигнутое, пресекает заблуждения и приносит блаженство единства, как будто очищая водами святого Ганга. Как при ближайшем рассмотрении исчезает привидевшаяся змея, оказываясь просто веревкой, так же при внимательном изучении этого писания пропадают страдания сансары.

10–12. В этом писании шесть книг, каждая из которых полна логических размышлений, прекрасных иллюстраций и описаний, направляющих ум к истине. Первая книга называется «О разочаровании». При ее изучении усиливается бесстрастие внимающего, как от дождей растет дерево в пустыне. В размышлении над этой книгой, в которой полторы тысячи строф, благодаря пониманию умножается чистота ума, как проявляется чистота драгоценного камня при полировке.

13–14. Затем следует книга, называемая «О пути искателя». Она состоит из тысячи разумно сложенных и логичных строф. В ней описаны качества, необходимые достойному искателю.

14–15. Далее следует книга «О создании», полная примеров и объяснений. В ней семь тысяч строф, приносящих знание истины. Здесь мир видящего и видимого в форме понятий «я» и «ты» объясняется как несуществующий и только воображаемый существующим. Внимательное слушание этой книги приводит к пониманию всего мира.

17–24. Мир, раскинувшийся понятиями «я» и «ты», с различными землями, пространством и горами, нематериален, в нем нет гор и долин. В нем нет земли и прочих материальных элементов мироздания, как нет их в воображаемом воздушном замке. Он простерся вокруг, как фантазия, и не существует, как то, что видится во сне. В силу бессмысленности он подобен видимости небесного города, иллюзии двух лун в восприятии пьяного или воде в мираже; кажущейся качающейся и движущейся горе, видимой с плывущего корабля, хотя гора неподвижна; воображенному демону, не имеющему причины, но тем не менее зримому; вымышленной истории, жемчужному ожерелью в небесах, видимости браслета в золоте или волн в воде; синеве неба, которая нереальна, но видится; прекрасному наваждению, в котором нет ни стен, ни вещей; картине, зримой во сне или в небесах, но никем не нарисованной; изображению огня, который пылает, не горя. Поэтому то, что обозначается словом «мир», нереально по сути и возникает, как видимость гирлянды цветов в танце пены на волнах.

25–28. Мир подобен страстно желаемым птицей чакраваки каплям дождя или сухому листу, спаленному летней засухой в безжизненном лесу; спутанным мыслям умирающего, падению в горную расщелину, сумасшедшей пляске одинокого танцора в темной пещере. Мир – холодный иней невежества под чистыми осенними небесами мудрости, он подобен каменной скульптуре, оставшейся невырезанной в камне, или картине, увиденной в трещинах стены. Он как будто фигура, вылепленная из глины, кажущаяся живой, но неживая.

28–31. Далее следует четвертая книга «О существовании». В ней три тысячи строф, включающие рассуждения, детальные объяснения и истории, показывающие, что мир существует как форма чувства «я» и непрерывно увеличивается от повторения взаимодействий видящего и видимого. Иллюзия этого мира видится везде вокруг и таким образом разрастается. Здесь это детально объясняется.

31–33. Далее следует книга «Об окончании», состоящая из пяти тысяч строф. Эта пятая очищающая книга, полная глубоких логических доводов. Она объясняет в своих строфах способы преодоления наваждения, возникшего как понятия этого мира, как представления обо мне, тебе и о нем.

33–40. Сосредоточенное изучение этой книги прекращает сансару, и от заблуждения остаются только мельчайшие следы, не стоящие внимания, подобные изображению войска на разорванной картине. Эти остатки заблуждения нереальны, как богатства города, пребывающего в чьем-то воображении, или как громкие звуки приснившейся битвы за недостижимые богатства. Они подобны раскатам ужасного грома из темной тучи, которая существует в уже прекратившейся фантазии, или вымышленному городу в забытом сновидении; непорочной бесплодной женщине, родившей сына в саду не построенного дворца, и ужасам рассказанных ею о том историй; не нарисованной картине на стене, воображаемым видам давно забытого города, качающимся ветвям не выросшего вечнозеленого леса, весенним краскам в будущей цветущей роще и спокойному потоку вод со множеством скрытых в ней волн.

40–49. Затем идет шестая книга, называемая «Об освобождении». Это последняя книга, она содержит оставшиеся четырнадцать с половиной тысяч строф и дарует постижение истины. Разумному она приносит высшее благо и умиротворение нирваны. Это – чистый свет беспредметного сознания Атмана, собственной природы, суть истины, нераздельная полнота, чистота высочайшего пространства, где исчезают все заблуждения сансары. Достигший нирваны завершил свои путешествия в мире, им сделано все, что было необходимо сделать. Он становится подобным алмазной колонне, отражающей все происходящее в мире и не затрагиваемой ничем. Он абсолютно удовлетворен, как будто поглотил все бессчетные миры; в его уме все формы мира подобны пустому пространству. Он оставил все понятия о причине, следствии и деятеле, желаемом и нежелаемом. Имея тело, он не имеет тела; находясь в сансаре, он вне ее. Он есть чистое Сознание, безраздельный и самодостаточный, как нерушимая скала. Он – солнце Сознания, освещающее миры, и он же отсутствием разделения напоминает густую тьму. Хотя он есть неописуемый свет Сознания, он как будто является абсолютной тьмой, в которой нет границ. В нем прекращаются дурные игры сансары и болезни желаний и надежд. Демон собственной значимости уничтожен, и, даже имея тело, он бестелесен. Он есть чистое Сознание, и все богатства мира помещаются на кончике его волоска, как пчела умещается на цветке, растущем где-то на огромной горе Меру. Он – пространство чистого Сознания, в каждой частице которого появляются и видятся тысячи миров.

50. Безгранично сердце великого мудреца, с ним не могут сравниться даже сотни тысяч Вишн, Шив и лотосорожденных Брахм, взятых вместе, ибо он – беспредельная абсолютная реальность.

Такова сарга семнадцатая «Содержание этого писания» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 18. Об используемых примерах.

Васиштха сказал:

1–4. Это писание приводит подготовленного искателя к пробуждению, как посеянное в благодарную почву семя приносит обильный урожай. Ступающий по верному пути должен принять это писание, пусть оно и создано человеком, поскольку оно логично и ведет к пробуждению. В противном же случае учение должно было бы быть отвергнуто, даже если оно содержится в священной книге. Глубоким и разумным речам следует внимать, даже если это слова ребенка. Иные же речи должны быть отброшены, как бесполезная солома, пусть это и слова лотосорожденного Брахмы. Но кто будет вразумлять ослепленного своей привязанностью, отвергающего простирающиеся перед ним воды Ганга ради того, чтобы пить воду из колодца, потому что его предки делали именно так?

5–10. Как на восходе всегда зарождается солнечный свет, так же в ходе изучения этого писания возникает верное различение истинного от кажущегося. Когда слышишь это писание от мудрого учителя и размышляешь над ним, ум постепенно очищается самоисследованием и обретает твердое убеждение. Вскоре появляется и ясность речи, украшающая любое собрание, подобно прекрасным сияющим лозам. Искатель обретает утонченность, исполняется прекрасных и благородных качеств, ценимых даже царями и богами. Человек становится мудрецом, постигшим все прошлое и грядущее. Так лампа в ночи позволяет прекрасно видеть все вокруг. Жадность, заблуждения и другие изъяны мышления постепенно улетучиваются, подобно тому, как туманы тают при наступлении осени.

11–16. Размышления должны опираться единственно на различение истинного и неистинного; кроме того, следует помнить, что никакие действия не приносят результата без собственной практики. Ум очищается, как воды огромного озера осенью, и умиротворяется, подобно успокоившемуся океану молока после взбивания его горой Мандара. Как огненный светильник, очищенный от сажи, разгоняет завесу тьмы, так верное понимание сияет, помогая различать формы и смыслы. Бессчетные страдания, нищета и несчастия не могут уязвить познавшего суть видимого, как облаченного в доспехи не могут поразить стрелы. Ужасы сансары, возникающие прямо перед мудрым, не проникают в его сердце, подобно тому, как копья не могут пронзить огромный камень. «Что раньше – рождение или действие, божественная судьба или человеческие усилия?» – подобные вопросы пропадают, как тьма исчезает при наступлении дня.

17–18. Когда обретается мудрое видение, возникает неизменное спокойствие, как по окончании ночи восходит солнце. Разум различающего становится глубоким, как океан, твердым, как гора Меру, прохладным и спокойным, как луна.

19–21. Тот, чьими усилиями все разделения завершились, постепенно становится освобожденным уже в этой жизни, дживанмуктой, чье состояние невозможно описать словами. Его ум, всегда умиротворенный и чистый, сосредоточенный на видении окончательной истины, сияет светом Сознания, как полная луна осенью. Когда солнце различения сияет в пространстве сердца чистым светом спокойствия, не появляются ночные кометы страстей, предвещающие несчастья.

22–25. Такие люди пребывают в спокойствии, чистоте и благородстве, как осенние облака, безусильно отражающиеся в неподвижных водах. Из их речей и поступков исчезают грубость и жестокость, как при наступлении дня прекращаются танцы бледных ночных демонов-пишачей. Их разум, твердо стоящий на фундаменте мудрости и сосредоточенный на ней, не затрагивается беспокойствами мира, как нарисованный цветок не трепещет от порывов ветра. Мудрый не попадает в ловушки привязанности к наслаждениям, как знающий дорогу не увязает в оврагах.

26–29. Ум мудрого, следующего истинному учению, наслаждается уместными деяниями, не противоречащими писаниям, подобно благородной женщине во внутренних покоях, следующей правилам хорошего поведения. Мудрый, чей ум свободен, видит бесчисленные творения в каждой из миллионов частиц мира. Бездна удовольствий не радует и не печалит человека с чистым умом и интеллектом, познавшего путь к освобождению. В каждой мельчайшей частице мира он видит рождение и разрушение множества творений, подобных бесчисленным волнам на поверхности океана.

30–31. Он не отвергает начатые действия и не привязывается к завершенным. Будучи пробужденным, он кажется несознательным, как дерево. Он выглядит как обычный человек в этом мире, выполняя действия, которые приходят сами. Его сердце не волнуется, получая желаемые или нежелаемые результаты.

32–33. Только изучив всецело это писание, лишь исследовав и постигнув смысл каждой строфы, человек достигает истины. Здесь бесполезно простое чтение, в отличие от благословений или проклятий, которые достаточно только произнести. Это учение несложно для понимания, оно украшено прекрасной поэзией, примерами, историями и сравнениями.

34–35. Тот, кто хотя бы немного понимает слова и постигает их смысл, может самостоятельно осмыслить это писание. Тому же, кому смысл писания непонятен, надо слушать его объяснения от ученого пандита. Слушающему и размышляющему над этим писанием и понимающему его для достижения освобождения не нужны практики умерщвления плоти или созерцания, повторение мантр и прочие упражнения.

36–38. В результате глубокого изучения этого писания и постоянных размышлений над его смыслом искатель обретает чистоту разума и непревзойденное понимание. Тогда демон разделения на видящего и видимое в виде понятий «я» и «мир» исчезает сам, без усилий, как ночные привидения прячутся, когда встает солнце. Даже если оставались ложные представления об отдельных «я» и «мире», они пропадают, как сновидения не могут обмануть по пробуждении.

39–41. Как человека не волнуют радости и страдания в воображенном городе, так и видимость мира не может сковать и лишить свободы, когда она распознана как кажущаяся видимость. Когда становится ясно, что змея нарисована, она больше не страшит. Когда видимый мир осознан как такая змея, он больше не может приносить радость или страдания. Когда мы внимательно рассматриваем нарисованную змею, она перестает существовать как змея, и так же пропадает привычная сансара.

42–43. Даже чтобы сорвать цветок, нужны некоторые усилия, но достижение высочайшего состояния не нуждается ни в малейших усилиях. Даже чтобы смять лепесток, необходимо движение руки, но для обретения освобождения достаточно только остановить ум; не требуется движения ни одной части тела.

44–47. Надо находиться в удобном состоянии и довольствоваться пищей, что приходит сама, не предаваясь наслаждениям, противоречащим верному поведению. Сообразно времени и месту, а также пребывая в обществе мудрых, следует с радостью размышлять над этим писанием или же над другим подобным. Тогда происходит пробуждение к высшему знанию, оканчивающее сансару. Тогда пресекаются навсегда циклы повторяющихся рождений. Те грешники, кои при доступности такого писания продолжают копошиться в чувственных наслаждениях, недостойны даже упоминания. Они подобны червям в экскрементах собственной матери.

48–49. Теперь слушай внимательно, о Рагхава, мое разъяснение великого знания, самой сущности истины, открытой величайшим мудрецам. Выслушай, каким образом ему надо внимать, как следует размышлять над его смыслами и каким должен стать итог этих размышлений.

50–54. Метод, помогающий в познании, с помощью которого неизвестный предмет становится известным, мудрыми называется сравнением или примером. Без иллюстраций, о Рама, невозможно постигнуть неизвестное, как ночью без света лампы не рассмотришь предметы в доме. О Рама, все примеры, используемые мной для объяснения тебе истины, имеют причины и потому ограничены, хотя указывают на истину вне причин и ограничений. Любой предмет, за исключением высочайшего Брахмана, может быть целью или предметом сравнения, поскольку существует как причина или следствие. В учении о Брахмане приводимые примеры не должны пониматься буквально. Они только частично указывают на некоторые общие с предметом свойства.

55–57. Следует учитывать, что иллюстрации, использованные с целью пробуждения к истине Брахмана, принадлежат этому миру и являются порождениями сна. При таком понимании не возникнет глупый вопрос о сравнениях: «Как бесформенный Брахман сравнивается с тем, что имеет форму?» У примеров, указывающих на видящего, могут быть другие изъяны, такие как неточность и противоречивость, но никакие возражения не должны мешать пониманию сравнений, поскольку природа мира сноподобна.

58–60. При исследовании ясно, что как бодрствование, так и сновидение нереальны в прошлом, будущем и в настоящем; это очевидно и для ребенка. Смысл примеров из области сновидений, воображения, внутренних откровений, благословений, проклятий, снадобий и прочего – показать подобное им в природе мира. В этом писании, являющемся средством освобождения, и в других писаниях их автор следует этим правилам для лучшего объяснения того, что стоит понять.

61–62. Писания учат тому, что мир подобен сновидению. Это невозможно объяснить в нескольких словах, это должно быть раскрыто постепенно и последовательно. Этот мир похож на город или замок, который представляется во сне, воображается или вспоминается. И поэтому примеры, используемые в этом писании, именно такие, а не другие.

63–66. Когда беспричинное для лучшего понимания сравнивается с имеющим причину, невозможно провести полное, детальное сопоставление. Разумный, избегающий пустых споров, для постижения истины принимает во внимание только ту часть сравнения, которая относится к ней. Чтобы узреть что-то, нужен только свет лампы, а несущественные для этого подставка, масло, фитиль не так уж и важны. Часть сравнения, общая для примера и предмета сопоставления, предназначается для объяснения сути предмета. Сравнение должно быть принято частично, как огонь светильника, дарующего ясность.

67–69. Когда с помощью части сравнения понимается значение примера, тогда твердо осознается истинный смысл великих ведических изречений. Не следует обращаться к неверным доводам, искажая понимание истины ошибочными представлениями о ее противоречии повседневному опыту. В ходе размышлений нам нужно внимать даже речам врага, если они способствуют появлению непосредственного опыта. А речи близкого нам, даже любимой женщины, являются пустой болтовней, если они противоречат высочайшей истине и Ведам. И следовать им не стоит.

70. Мой сын, по нашему мнению, только утверждение всех верных писаний «Ты есть То» приводит к осознанию истины и потому является надежным методом постижения, в отличие от знания, даваемого другими писаниями, не относящимися к самопознанию.

Такова сарга восемнадцатая «Об используемых примерах» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 19. О верном методе познания.

1–2. В примерах и сравнениях стоит обращать внимание только на определенную часть, общую между примером и тем, на что он указывает. Если бы сходство было полным и наблюдалось между всеми частями примера и сравниваемого, то между ними не было бы разницы и сравнение стало бы невозможным. Когда становятся понятными примеры в силу узнавания единого Атмана, являющегося сутью писаний, делается ясным смысл великих ведических изречений и обретается спокойствие, называемое нирваной.

3–6. Но достаточно о примерах и о том, что они обозначают. Любыми средствами необходимо обратиться к смыслу великих ведических изречений. Знай спокойствие как величайшее благо, употреби все усилия для достижения его. Когда блюдо с рисом уже на столе, к чему обсуждать многообразные способы его приготовления? Беспричинное сравнивается с имеющим причину для облегчения понимания: такое сравнение указывает на относительное сходство в чем-то. Не погружайся в удовольствия, оставив размышления об истине, как жирная слепая лягушка, рожденная в камне.

7–9. С помощью примеров и собственных усилий искатель, обладающий различением, спокойствием и пониманием смысла писаний, должен обрести высшее состояние. В начале пути предпринимаются действия по достижению дхармы и мирских целей с поддержанием общества хороших, ученых и мудрых людей и изучением писаний. Постепенно такие действия приводят к развитию у искателя необходимых качеств. Затем разумный должен размышлять об истине, пока не познает успокоения в собственной сущности, Атмане. Это нерушимое спокойствие называется турией, или четвертым состоянием.

10–11. Тот, кто достиг спокойствия турии и пересек океан сансары, будь он живой или неживой, будь он семейный человек или подвижник, не будет затронут сделанным или не сделанным, не будет нуждаться в изучении писаний и в размышлении, оставаясь как есть, подобно спокойному океану.

12–15. Только часть сравнения имеет общее с сопоставляемым. Необходимо понять то, на что указывает сравнение, а не сосредоточиваться на незначительных деталях. Ты должен понять истину любыми средствами. Невежды, сосредоточенные только на форме слов, не различают верное и неверное. Глупым болтуном называется тот, кто считает нереальностью истину, пребывающую в пространстве Сознания в сердце, в спокойствии осознания своей природы. Понимание невежды искажено самомнением, фантазиями и недоверием. Он затрудняет для себя видение истины, как облако скрывает собой чистое небо.

16–17. Как океан является основой всех волн и брызг, так основой всех методов познания является исключительно непосредственное понимание истины. Выслушай мои объяснения этого. Мудрые знают, что Сознание есть суть всех восприятий и поэтому является главным методом познания. Достижение того состояния, в котором пропадает разделение на знающего, знаемое и знание, называется непосредственным осознанием.

18–20. Воистину, только непосредственное осознание истины в соответствии с писаниями, размышлениями и собственным опытом является для нас настоящей жизнью. Воистину, это является Сознанием, это – Атман, который с уверенностью в чувство я воспринимает себя человеком. То, что он осознает, считается объектом. Он проявляется как мир с многочисленными наваждениями и заблуждениями, понятиями, сомнениями и фантазиями, как вода являет себя волнами, пеной и брызгами.

21–23. То, что до творения изначально не является причиной, игриво проявив творение, становится причиной собственного восприятия в себе. Причина появления личности, возникающей в силу отсутствия размышлений, кажется реальной, хотя нереальна. Она утверждается в творении как реальная, проявляясь в форме мира. Исследование истины возникает в иллюзии само по себе и разрушает эту иллюзию, являющуюся его телом. И тут же безграничное неделимое Сознание сияет в непосредственном постижении самого себя.

24–27. Когда размышляющий осознает себя самого как чистое Сознание, тогда даже размышление растворяется в неописуемой запредельности. Когда бесстрастный ум успокаивается, то из-за невосприятия предметов интеллект, чувства и органы действия не действуют и не бездействуют. Когда бесстрастный ум успокаивается, органы действия перестают действовать, как перестает двигаться остановившийся механизм. Считается, что причиной вращения колеса ума является предметное восприятие, подобное веревке, которая тащит за собой нанизанные на нее деревянные фигурки.

28–31. Мир сансары наполнен вещами, воспринимаемыми и внешне, и в уме, поэтому знай, что он пребывает в восприятии, как движение воздуха пребывает в ветре. Осознав чистое Сознание, сущность всего, тот, кто стал им, сияет внешними и внутренними проявлениями, простершимися во времени и пространстве. Только осознав воспринимаемый мир как наваждение, он остается собой и сам проявляется, как любая форма, – где и когда угодно. Будучи вездесущим Сознанием и сутью всего, где бы и что бы он ни осознавал, он сам же сияет в виде того, что осознает.

32–33. Являясь сущностью всего, Сознание представляется зрящему видимым предметом. Но видимое пребывает в реальности того, кто видит, а само по себе оно не существует. Поэтому только безначальный Брахман является всем. Только непосредственное восприятие является Создателем, и все другие методы познания основаны на нем.

34–35. Ищущий, оставив веру в судьбу, которая есть лишь собственные прошлые усилия, став героем, достигает в сердце своими стараниями высшего состояния, о садху. О Рама, пока не осознаешь своим разумом собственную чистейшую природу и не достигнешь высочайшего безграничного Сознания, с помощью чистого ума, стремящегося к истинному, размышляй над истиной, передаваемой учителями.

Такова сарга девятнадцатая «О верном методе познания» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 20. О верном поведении.

Васиштха сказал:

1–3. Искатель должен посредством усилий взращивать понимание, придерживаясь хорошего общества и практикуя слушание и размышление. Постепенно, с обретением необходимых качеств, он становится лучшим из людей. В каких благих качествах хороший человек преуспевает, тому и надо у него учиться. Так возрастает собственная осознанность и оттачивается интеллект. Величие отличается спокойствием ума и другими благородными качествами. О Рама, без окончательного знания никто не может достичь совершенства!

4–7. Благодаря знанию и следованию примеру мудрых растет безмятежность ума, укрепляются другие прекрасные качества, необходимые настоящему искателю, как от дождя растут и плодоносят молодые побеги. А спокойствие ума и остальные прекрасные качества способствуют возрастанию высочайшей мудрости, подобно тому, как подношение риса в поклонении содействует многочисленным дождям и хорошему урожаю риса. Спокойствие ума и другие качества возрастают от мудрости, а мудрость растет от них. Так они взаимно увеличивают и украшают друг друга, подобно лотосам и озеру, делающими друг друга прекраснее. Знание возрастает в результате следования примеру мудрых, и благодаря знанию поведение все больше напоминает поступки мудрецов. Так они преумножаются друг за счет друга.

8–9. Разумный человек должен в полной мере обрести спокойствие ума, понимание и прочие качества, следуя примеру мудрых и стремясь к истинному знанию. Пока мудрость и благое поведение не практикуются в одинаковой степени, ничто из этого не достигается искателем, мой сын.

10–11. Когда охраняющая рисовое поле девушка поет и в такт своему пению хлопает в ладоши, она отгоняет птиц и одновременно получает удовольствие от пения, достигая сразу двух целей. Так же не имеющий желаний искатель, не являющийся деятелем, но выглядящий деятельным, следуя знанию и мудрым, достигает высочайшего состояния равновесия.

12–14. Я рассказал тебе о практике благого поведения, о Рама. Далее я поведаю тебе о следовании самой мудрости. Это великое писание о постижении истины наполняет жизнь и приносит плоды высшей цели. Разумный искатель должен услышать это верное учение из уст познавшего истину. Вняв ему и постигнув его, силой очищенного интеллекта ты достигнешь высочайшего состояния, как вода очищается от грязи, когда в нее опущен орех катака.

15. Познав то, что должно быть познано, ум мудреца безусильно достигает высочайшего состояния. Силой пробуждения он больше никогда не оставляет эту безграничную высочайшую реальность.

Такова сарга двадцатая «О верном поведении» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи в 32 тысячах строф, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Такова книга вторая «О пути искателя».