Юнит

Глава 18

Потеря контроля

А новости приходили из всех концов мира одна другой интереснее. По разрушенным сетям, новости добирались долго и на их сбор потребовалась как раз та неделя, пока я отдыхал, отсыпался и отпивался сладким чаем, в обнимку с электрообогревателем.

Что-то неведомое: арбитр или нет - разом выключило все читерские технологии зарвавшихся Игроков. Созданные Мокошью светлячки перестали давать энергию, а её слуги-маги потеряли все свои способности. Терроризовавшие китайское побережье японские боевые мутанты разом сдохли, превратившись, а куски воняющего, быстро тухнущего мяса. Благодаря чему китайцы сумели удержать Пекин, правда сил очистить побережье от японских и американских баз у них пока не имелось.

Исчезли силовые поля над американскими городами. По ним тут же, не иначе как на радостях, отбомбились кто чем, что у кого оставалось. Американцы не остались в долгу и в нашем мире прибавился лишний десяток больших радиоактивных пятен, оставшихся на месте шумных и непоседливых городов.

Когда пакистанские зомби разом превратились в обычных мертвецов, никто не знал, что делать с таким огромным количеством мёртвых тел. По слухам, там уже начали свирепствовать эпидемии, одна другой хлеще.

После того как отключились все психоизлучатели, часть турецких солдат превратилась в болванов с выезженными мозгами, но ещё большая их часть страшно озлобилась на собственное правительство и сейчас в Турции бушевала гражданская война. Все завоевания возрождённой турецкой империи оказались аннулированы. Разрушенный Крым снова стал российским. Калининград мы тоже, худо-бедно, отстояли. Но что дальше? Это конец или всего лишь небольшая передышка и война скоро снова развернётся с новой силой?

Никто не знал.

Я не хотел задумываться об этом. Мы с Ларисой предпочитали убегать в мечты от жестокой реальности. И мёртвый Пашка словно бы по-прежнему присутствовал третьим лишним рядом с нами. Мы часто задумывались чтобы он мог сказать на ту или иную тему.

Завернувшись в тёплое одеяло, Лариса мечтала: -Было бы здорово программировать реальность…

-Как ты себе это представляешь? Будешь писать огненными письменами в воздухе?

-Да нет, хватило бы и ноутбука. Печатаешь в обычном текстовом блокноте: появись чашка кофе. И она появляется!

-Кофе я тебе и так принести смогу, -пообещал я. Вылезать из-под одеяла и, тем более, выходить из палатки на мороз не хотелось, но ведь мужчина на то и мужчина, чтобы постоянно совершать подвиги.

-Ты мой герой, -сказала Лариса, когда я принёс ей прикрытую крышкой термокружку, захватив, предусмотрительно, ещё одну для себя.

Я спросил: -Знаешь, чем просто герой отличается от супергероя?

-Нет, а чем?

-Супергерой захватит ещё и чего-нибудь пожевать, -показываю ей пару упаковок каких-то непонятных чипсов и запаянную в пластик упаковку калачей.

-Май суперхеро! - восхищается она, пока я рву упаковку и ловлю чуть было не высыпавшиеся на пол калачи.

-Значит: управлять реальностью? -продолжаю разговор. -И обязательно на каком-нибудь высокоуровневом языке… никто не хочет копатья в машинных кодах реальности или, не дай Тьюринг, писать на ассемблере. Знаешь, что на это сказал бы Пашка, будь он здесь?

-Знаю, - кивает Лариса. -Он бы сказал, что всё это чушь собачья.

-Точно!

-Думаешь, тот немецкий Игрок, говорил правду: реального мира не существует?

-Пытаюсь придумать хотя бы одну причину зачем ему бы понадобилось вводить меня в заблуждение, -признался я. -Пока не получается придумать ни единой причины.

-Но если реального мира нет, то откуда тогда взялся мир виртуальный, наш мир?

-Не знаю, Лара, честно не знаю. Мне казалось, что я наконец-то понимаю общую картину мироустройства, но сейчас такого понимания снова нет. Игра или не игра? Виртуальность или реальность? Игроки или, всё-таки, дружно сошедшие с ума древние боги? Сегодня я готов повторно рассмотреть любой из вариантов, но как доказать истинность какого-то одного из них?

Лариса не отвечала.

Мы пили кофе и заедали его сначала калачами, а, когда они кончились, перешли на чипсы. Пряные чипсы и сладкий кофе, это было довольно необычное сочетание. Как раз для такой необычной ситуации, в которой мы оказались.

-Если реального мира и правда нет, - заговорила Лариса. -Что нам делать тогда, к чему стремиться?

Пожимаю плечами: -Просто жить.

-Просто жить?

-И пытаться разобраться в том, как всё устроено, -поправился я.

-Всё-таки не понимаю одного, -сказала Лариса. -Кто победил в этой чёртовой игре?

-Так вроде бы пока ещё никто. Игра остановлена. Арбитр проводит разбор грехов, выписывает штрафы и живительные пиздюли совсем уж потерявшим берега Игрокам. Во всяком случае я надеюсь на это. Хочется иногда чтобы каждому досталось то, чего он заслуживает, по справедливости.

-Чушь собачья - сказал бы Пашка. Иной справедливости не бывает, кроме той, которую создаёт сам человек. А мы лежим и ничего не делаем. Только чипсы трескаем.

-Именно так бы он и сказал.

Разговор прервало появление Семёна. Командир ворвался в палатку как ураган. По фанатичному огню в его глазах я сразу понял, что Маша-Мокошь проснулась и отдала новое указание, которое нам сейчас нужно будет выполнять. С другой стороны, кофе допито и чипсы практически доедены. Можно сказать, что мы были готовы.

-Лежите?! - то ли вопросил, то ли констатировал положение дел Семён.

-Ага, ещё и морально разлагаемся, -добавил я.

-Срочно собирайтесь, -потребовал командир. -Через полчаса здесь уже будет самолёт.

-Какой ещё самолёт?

-Который должен будет всех нас забрать в Москву.

-Зачем? -похоже я всё-таки перегнул палку и практически довёл Семёна до рукоприкладства в моём отношении. Следовало поторопиться и сгладить ситуацию: -Ладно, ладно. Считай, что мы уже почти готовы. Куда идти-то?

-Через пять минут сам зайду за вами, -бросил он и вышел.

-Что это сейчас было? - поинтересовалась Лариса.

-Кажется наш обожаемый лидер фракции опять что-то затевает, -пояснил я.

-И мы в этом тоже участвуем? - спросила Лариса.

-Без вариантов.

Пять минут немного, но и собирать нам особенно нечего.

Пусть не через полчаса, а где-то минут через сорок, военный транспортный самолёт заходил на посадку на временный аэродром до которого нас доставили на трёх бронетраспортёх. Двадцать семь человек, именно столько, считая меня, Ларису и Семёна нас осталось после утомительного прорыва к осаждённому Калининграду и финальной битвой закончившийся выключением «магического электричества», то есть, по сути, ничем.

Двадцать семь человек. Меньше половины от числа тех, кто начинал поход изначально.

Едва мы загрузились на борт, авиатранспорт сразу же взлетел. В иллюминаторах можно было видеть опалённый, да что там, фактически разрушенный войной город. Целые кварталы развалин. Я увидел несколько струек поднимающегося к небу дыма, но это были не пожары, а военные кухни, готовящие обед для остающихся в городе военных и гражданских.

В салоне нашлись сваленные кучей саморазогревающиеся армейские продуктовые наборы. Их наличие хоть как-то примеряло с окружающей действительностью. Когда не знаешь, что ждёт впереди, только возможность что-нибудь пожевать хоть немного скрашивает тревожное ожидание.

Военный авиатранспорт набирал высоту и скорость. Вскоре земля внизу, укрылась, будто одеялом, пеленой облаков. Белое, бескрайнее море. Словно застывшее суфле или пролитая сметана. Красивое, но всё же однообразное зрелище.

Мы жевали армейские рационы и гадали что ждёт нас в Москве. Судя по тому, что Мокошь так резко выдернула нас из Калининграда, игра ещё не окончена и у неё есть какой-то план, а, скорее, планы. В том числе и на нас тоже. Арбитр не прекратил игру. Мухлевавшие на каждом ходу Игроки не понесли существенного наказания за исключением того, что их обманным путём полученные игрушки разом перестали работать. Похоже: справедливости нет. Впрочем, как я того и ожидал. Ожидал, но всё-таки на что-то надеялся. Зря.

Пригревшись в тепле и с туго набитым армейским пайком животом, я даже умудрился немного вздремнуть во время полёта. Ларисе пришлось меня разбудить, когда авиатранспорт только начал спускаться. Благодаря этому я сумел разглядеть Москву с такой высоты, на какую не всякая птица залетает.

Столица, в отличии от многих других городов и даже столиц других стран, пережила первый горячий этап мировой бойни довольно неплохо. Противоракетные войска и противокосмическая оборона сработали на пять с плюсом, перехватив несколько подарочков отправленных в нашу сторону близкими и не очень близкими соседями. Хотя, ради справедливости, следует признать, что массовым обстрелам Москва не подвергалась. Редкие отдельные экземпляры, часто устаревшие, выпущенные с территории Украины или Польши, не в счёт. С ними противоракетные войска разобрались играючи.

Несколько хуже сработали спецслужбы. Под крылом заходящего на посадку самолёта можно увидеть чёрные пятна на лице по-прежнему сияющего огнями большого города. Как будто кто-то невидимый провёл зажигалкой над листком цветной бумаги, оставляя за собой чёрный след. Где-то горелым и погруженный во мрак, без единого огонька стоял отдельным дом, а где-то целый квартал. Эта война сопровождалась волнами террора. И если адские машинки, собранные доморощенными террористами-самоучками, в худшем случае, могли убить двух-трёх, стоящих рядом, человек, то сделанные иностранными агентами закладки выводили из строя лаборатории, штабы и заводы. Впрочем, не брезговали они и гражданскими объектами вроде школ, детских садов и огромных жилых комплексов в двадцать пять этажей и выше. Психологический эффект террора огромен, часто в десятки, если не в сотни раз больше экономического эффекта.

Транспорт приземлился на значительном отдалении от города. Как я понял, это было сделано чтобы максимально разгрузить небо над Москвой. Разумное решение. Чем меньше объектов приходится отслеживать системам активной противовоздушной обороны, тем быстрее скорость их реакции.

Между аэропортом и городом курсировали множество автобусов. Девять десятых, ехавших вместе с нами, из аэропорта, пассажиров были в военной форме. Это и не удивительно. Когда в Индии, захватившие её пакистанцы, методично превращают конвейерным типом местное население в зомби-солдат, а побережье Китая захвачено японскими мутантами-переростками как-то не очень хочется лететь отдыхать за границу.

Я думал, что мы поедем напрямую в Кремль, но нет. Автобус остановился у небольшого, трёхэтажного здания старинной постройки. Закованная в гранит лестница длинной в шесть ступеней, порядком вытертых от времени и множества прошедших по ним ног. Два каменных льва по бокам от входа. У левого обломана одна из лап, а у правого, на морде, написано такое глупо-удивлённое выражение, что можно сказать с точностью: когда его реставрировали, то особенно не заморачивались и профессиональных скульпторов не нанимали.

Кто-то поинтересовался: -Где мы?

Ничего не объясняя, Семён приказал всем выходить. Особого багажа у нас не имелось, но посадка и высадка - всегда суета. За этой суетой я не заметил, как охраняемые каменными львами двери раскрылись и на порог вышла Катя. Оглядев нашу компанию, она поморщилась, словно увиденное не слишком ей понравилось и спросила у Семёна: -Это все?

Семён кивнул.

-Заходите, -приказала Катя.

Мы вошли внутрь. Похоже здание раньше было каким-то музеем потому, что подобную смесь роскоши и обшарпанности можно увидеть только в не самых центральных музеях. Огромная люстра, сделавшая бы честь любому театру, занимала весь потолок, но оставалась темна и покрыта пылью. Свет шёл от настенных светильников.Чучело носорога, судя по следам на полу, стоявшее раньше у самого входа, теперь обнаружилось задвинутым за шкаф, откуда торчала увенчанная крохотным хвостиком мощная корма африканского зверя и его, не мене мощный, рог с другой стороны.

Слева на стене висело ростовое зеркало, но под ним стоял настолько обшарпанный диван, что его было бы сложно продать даже на авито или любой другой торговой площадке. Каменный пол прикрывала тонкая, местами протёртая чуть ли не до дыр, ковровая дорожка. И на этой дорожке, нисколько не заботясь о чистоте обуви, оставляя грязные следы от налипшего на ботинки мокрого и начавшего таять снега, стояла Катя и ещё несколько человек из ближнего круга, кто должен был отправляться отбивать Крым у турков или защищать южные границы страны.

Странное дело, самой Мокоши негде не было видно. Я даже специально завертел головой, но её и правда не было в зале.

Стоявший рядом со мной Артём спросил: -Где Хозяйка?

Катя посмотрела на него, но ничего не ответила.

Убедившись, что мы все зашли внутрь этого странного не то музея, не то какого-то другого культурного объекта, Катя поинтересовалась: -Как долетели?

Семён ответил: -Без особых проблем.

-Хорошо, что некоторые цепочки ещё действуют, но, боюсь, это уже не на долго.

-Что-то случилось? - я и сам был готов задать аналогичный вопрос, но меня опередили на пару секунд.

Семён переглянулся с Катей, после чего подтвердил: -Случилось.

Дальше продолжила Катя: -Хозяйка в плену.

-У кого из Игроков?

-Нет, -покачала головой первый и единственный, известный мне, апостол Мокоши. -Игроки здесь не причём.

-Тогда кто?

-Слушайте, -начала рассказывать Катя. А я наконец понял, что именно не давало мне покоя, свербило и чесалось где-то глубоко внутри с тех самых пор как как мы вылетели из Калининграда. Кажется, я самый первый раз видел Семёна, а теперь ещё и Катю, по-настоящему растерянными. То есть они старались не показывать вида, говорили, как всегда, прямо и жёстко, но я откуда-то точно знал, что наши старшие сейчас не просто растерянны, они практически в панике. Они оказались в той ситуации, в которой никогда не были и не могли даже представить будто однажды в ней окажутся.

-Хозяйку захватили не люди другого Игрока. Когда отключились светлячки и все остальные штучки других Игроков, чуть больше недели назад. В тот же момент выключились и все ваши особые возможности тоже. И вместе с тем сильно ослабли способности апостолов и самих Игроков.

Катя вздохнула, словно набирая воздуха перед прыжком: -Хозяйка сейчас в руках федеральной службы безопасности. Когда её силы и контроль ослабли, ей заинтересовались спецслужбы, вдруг обнаружившие непонятно кого рядом с президентом, легко отдающую приказы генералам, которые те, вдруг, перестали безоговорочно выполнять. Словом, Хозяйку сейчас держат в одной из принадлежавших ФСБ лабораторий пытаясь понять кто она такая и что она может.

Мы стояли безмолвной толпой, перебрасываясь взглядами, словно мячиками. И никто не находил нужных слов.

-Хозяйку нужно спасать и как можно скорее, пока ещё худо-бедно действуют созданные заранее вертикали подчинения и привыкшие повиноваться полковники и генералы не поняли, что теперь могут, как минимум, обдумать показавшееся им странным указание, а не просто слепо исполнять его. Поэтому я собрала здесь всех, кого смогла. Для спасения Хозяйки, -закончила Катя.

Я уточнил: -Из твоих слов следует, что нам придётся штурмовать секретный объект, принадлежавший федеральной службе безопасности?

-Чтобы спасти Хозяйку, -твёрдо ответил Семён.

Но я не унимался: -Без «особых» сил и способностей? А как насчёт оружия или предлагаешь идти с голыми руками?

-Вооружение найдётся, -заверила Катя.

-Хоть на этом спасибо. Но всё равно - захватывать объект, принадлежавший ФСБ. Мы не террористы! - практически выкрикнул я.

В противовес моему крику, Семён ответил нарочито спокойно: -Вы не террористы. Вы - верные слуги Хозяйки. Или я не прав?

Медленно сглотнув, под прицелом его глаз, я согласно наклонил голову: -Конечно прав. Все здесь присутствующие есть верные слуги Маши-Моко… Хозяки.

-Ни капли в этом не сомневался, -подвёл итог Семён, а Катя резко кивнула.

К счастью он наконец сместил прицел своих глаз с меня в другую сторону и только благодаря этому, я, наконец, смог спокойно вдохнуть. Мне крайне не нравилось сложившаяся ситуация, но ни Семён, ни Катя явно не ожидали ни от кого из нас никакого другого ответа кроме готовности сей же миг подорваться и бежать спасать Мокошь из рук освободившихся от её влияния службистов теперь судорожно пытавшихся понять кем или чем является их пленница.

И знаете, что самое интересное? Если до этого, по умолчанию, считалось, что исполняя волю Мокоши, я, тем самым защищаю свою родную страну, а значит и всех близких мне людей и город, район, двор в котором я вырос и всё остальное, что из этого вытекает. То потеряв свою силу, Маша больше не являлась олицетворением государства в духе Людовика Четырнадцатого как-то заявившего, что государство, дескать, это он. Теперь Маша была сама по себе, а генералы, службисты и сам президент, то есть весь государственный аппарат, с другой. И я вовсе не хотел бы ссориться с государственной машиной. Тем более, вынуждено вставая в этом противостоянии на сторону лишившегося сил управлять своей фракцией Игрока. Одного из тех, благодаря которому мой мир раз за разом скатывается в пучину мировых войн просто затем, чтобы им было интересно играть.

Конечно, здесь следовало бы по-хорошему сесть и как следует всё подумать. Множество важных вопросов требовали тщательного обдумывания.

Самый главный вопрос: потеря сил Мокошью и утрата контроля над юнитами своей фракции это постоянное явление или временное. Может ли так случится, что когда Арбитр закончит свои разбирательства или там, допустим, админы починят и пропатчат нашу виртуальную реальность, к Игрокам вернутся их силы? Тогда Мокошь сама выйдет из лаборатории, куда её запрятало ФСБ, а генералы спецслужб будут лично открывать перед ней двери, желать хорошего пути и целовать подошвы туфелек на прощание.

С другой стороны, если потеря контроля Игроков над их фракциями носит постоянный характер, то, быть может, мне следует как можно скорее бежать в Кремль, где я расскажу всё-всё, что только знаю строгим дядям в погонах и буду ещё очень долго бороться с их недоверчивостью. По крайней мере таким образом мне не нужно будет ввязываться в войну с государственной машиной. Хуже того - с государственной машиной родной для меня страны. Но опять же возникает вопрос: что будет со мной потом, когда люди в больших погонах поверят, а может быть и не поверят моим рассказам?

Знаете, я как-то устал жить по чужим приказам. Хотелось бы уже наконец самому управлять своей собственной жизнью. Мечты, мечты…

Первая проблема - я не имел информации. Быть может завтра, или через неделю, к Игрокам вернётся контроль над их фракциями. И я совсем не хотел бы в таком случае оказаться в незавидной роли перебежчика.

Вторая проблема - я не имел выбора. Похоже, Катя и Семён вполне понимал, что отнюдь не все входившие в ближний круг Мокоши горят желанием ради свергнутой с пьедестала Хозяйки идти на штурм секретной лаборатории федеральной службы безопасности с одними только автоматами и без ставшей такой привычной, за последнее время, магической поддержки. А может быть кто-то уже попытался сбежать или даже успешно удрал, после чего двое наших старших и закрутили гайки по максимуму. В частности - саму операцию они назначили буквально на завтра, а ночью, во избежание соблазнов увильнуть от благородной роли пушечного мяса, экспроприированный Екатериной музей охранялся с тщательностью военной базы в тылу противника. Или, что более верно, охранялся с тщательностью тюрьмы для особенно опасных преступников. Семён и Екатерина, кажется, вообще не спали, проверяя посты и патрули. Мне самому пришлось хранить сон товарищей в течении полутора часов, в сопровождении трёх малознакомых ребят. Заговаривать с ними на интересующую меня тему я даже не пробовал. Как, впрочем, и они не пробовали заговорить со мной на отвлечённые темы.

Думаю, имею право говорить за всех нас, если скажу, что этой ночью выспались мы откровенно препаршиво.

Продолжая размышлять над тем, не совершаю ли я сейчас большую ошибку, я принимаю от Кати лёгкий бронежилет, главное достоинство которого в том, что его можно достаточно легко спрятать под верхней одеждой. Беру и штурмовой укороченный автомат, предназначенный для сражения в городских условиях. Ощущая себя каким-то там террористом, развешиваю по разгрузке гранаты и запасные магазины для автомата.

Выйдя из пропахшего средством против моли здания музея, делаю глубокий вдох. Как же приятно пахнет чуть тронутый утренним морозцем воздух.

-Быстрее грузимся, -командует Семён.

Шесть пассажирских газелей тёмно-шоколадного цвета заехали во двор и открыли двери. Сегодня ещё более заметно как сильно нервничают наши командиры. Верные слуги, корифеи из оперативного отдела, им не часто приходилось принимать самостоятельные решения в отсутствии хозяйского пригляда. Сейчас они чувствую себя не в своей тарелке и поэтому опасны. Их цель - освободить Хозяйку. И я не должен становиться препятствием на пути к этой цели, иначе меня сметут.

Но, чёрт побери, а не совершаю ли я сейчас огромную ошибку идя на поводу обстоятельств?

-Быстрее, быстрее! -подгоняет Катя.

Мы влазим по два десятка человек в маршрутку. Автоматические двери закрываются. Машина трогается с места. Качаются закрывающие окна шторки.

Думаю, вот будет номер, если нас всех, таких красивых, остановит обыкновенный инспектор ДПС. А может быть и не обыкновенный. В конце концов, со всеми этими взрывами и терактами, спецслужбы должны сейчас стоять на ушах. Надеюсь, что у Кати всё продумано.

Впрочем, мне сейчас нужно думать совсем не об этом, а об другом.

Я вспоминаю, как мы втроём, ещё когда Пашка был жив, мечтали захватить лишённого сил Игрока и добиться от него ответов на свои вопросы. Так может быть сложившаяся ситуация — это мой шанс. Но посмею ли я?

Смотрю в затылок сидевшего впереди Семёна. Он чувствует мой взгляд, оборачивается и криво улыбается, пытаясь меня подбодрить. Забавно, он думает, что мне страшно.

И он полностью прав: мне просто до чёртиков страшно. Страшно будет пойти против тебя, Семён. Твои двести, с лишним, лет в оперативном отделе против моего скудного и скоропалительного обучения. Но стрелять я умею. А пуля, как известно, дура. Ей всё равно кого убивать - зелёного новичка или человека с более чем двухсотлетним опытом различных вооружённых конфликтов. Говорят, будто штык, когда-то, был молодец. Был, да весь вышел. А пуля - дура. Пуля осталась.

Пассажирская газель тащится по московским пробкам соблюдая все правила дорожного движения. После того как выезжаем в пригород становится немного полегче, но ненамного. Это ожидание меня убивает. Разумеется, только лишь в фигуральном смысле, но всё равно. Я почти радуюсь, когда Семён, почему-то шёпотом, говорит: -Приготовились!

Спустя пару минут газель останавливается. Автоматические двери открываются, и мы плотной толпой вываливаемся наружу.

Я невольно сгибаю голову понимая, сейчас самое лучшее время, чтобы одной крупнокалиберной очередью скосить нас всех. Но мы бежим и ничего не происходит. Разве только замечаю краем глаза парочку лежащих тел в форме, похоже охранников, видимо с ними разобралась другая группа, прибывшая раньше нас.

Впереди звучат выстрелы. Однако стреляют не по нам и стреляем не мы.

Последний раз мелькает мысль: что я вообще тут делаю? Сражаюсь за Игрока против обычных людей. Кажется, я должен был быть на другой стороне. Но вышло так, как вышло, и я бегу следом за остальными.

Впереди кричат: -Граната!

Я спешно отшатываюсь, но не успеваю и перед глазами плывут круги, а в голове гудит от близкого взрыва.