Юрий Грозный, Царь всея Руси

Глава 4 Ополчение

10. Земское ополчение.

До Владимира царский поезд добрался в конце октября. Верный обыкновению, Юрий задерживался на день во всех уездных городах и на два — три дня- в стольных. Чтобы выяснить из первых рук состояние дел и встряхнуть местных начальников.

Въезд царского поезда в город был омрачен небывалым событием. Когда Царь в парадном сверкающем золотом доспехе, во главе поезда ехал по посаду, еще не доезжая до Серебряных ворот города, в одном из домов вдруг распахнулось окно светелки, оттуда высунулось жало самострела и раздался щелчок выстрела, почти не слышный за гомоном выстроившегося вдоль дороги люда.

Прикрывающий государя слева телохранитель вскрикнул и стал заваливаться из седла. Из его левого плеча торчал хвост арбалетного болта. События понеслись вскачь. Начальник сотни охраны Зенон взревел:«Тревога!»

Из за высокой ограды, огораживающий дом, из которого стрелял арбалетчик, высунулось сразу три фигуры в шлемах, вскидывая вверх самострелы.

Шестеро телохранителей, формировавших внутренне кольцо охраны Юрия, среагировали мгновенно. Передняя и боковая двойка подняли коней на дыбы. Задняя двойка, наоборот, дала коням шпоры, врезаясь своими конями в боковых. Вокруг Царя за мгновение образовалась мешанина из конских и людских тел. Телохранители, свесившись с седел, постарались по медвежьи облапить Юрия.

Щелкнули три самострела. Два болта впились в тела коней, один попал в спину телохранителю.

Повинуясь командам Зенона, десяток воинов охранной сотни, сшибая с обочины дороги людей, рванулись к ограде, за которой скрывались стрелки, вскочили ногами на седла и перемахнули забор, прямо на головы стрелкам. Другие бросились оцеплять со всех сторон двор, из которого стреляли тати.

заслон, бесцеремонно, стянув Юрия с коня на землю. Государя, даже, слегка помяли и расцарапали ему щеку наплечником доспеха.

Воины конвоя, по команде воеводы Захарии, разбрасывая конями толпу и топча тех, кто не успел отпрыгнуть, вскачь понеслись по улицам и переулкам, оцепляя весь квартал посада. Одна сотня конвоя подняв щиты, сформировала еще одно плотное двойное кольцо вокруг телохранителей Царя.

Через несколько минут царский поезд продолжил движение. Юрий ехал в с плотном окружении телохранителей, которых совсем не было видно за сомкнутыми щитами воинов конвоя. Двоих раненых болтами телохранителей отвезли к царскому лекарю.

Учения охраны Царя прошли на «отлично». О готовящемся покушении все кому положено, знали заранее. А рядовые телохраниели и конвой, для которых оно было неожиданностью, сработали отменно. Троих татей, что стреляли из-за ограды, повязали. С их слов повязали и заказчиков. Того татя, что стрелял из окна светлицы, взять не удалось. Сам зарезался, гад ползучий.

Вечером Малюта и дьяк охранного приказа докладывали, что следствие проведено, все заговорщики во Владимире схвачены. Следы заговорщиков ведут к южные земли, к сосланным бывшим новгородским боярам — посадникам. Уже посланы гонцы с повелением взять всех заговорщиков и доставить во Владимир.

Троих татей, что стреляли из-за ограды, а также их нанимателей использовали «втемную». Они и в самом деле за большие деньги намеревались убить Царя. Сигнал к открытию огня дал выстрелом из арбалета человек Малюты. Причем дал его несколько раньше, чем было бы удобно троим стрелкам, до того, как Царь поравнялся с ними. А в светлицу подбросили заранее зарезанноготатя.

Малюта обещал, что судебный процесс пройдет без сучка и задоринки. Исполнители налицо, свидетелей — уйма. Так что, показаниям несостоявшихся убийц вера будет полная. Царь согласовал список бояр — заговорщиков. В него вошла почти вся бывшая новгородская старшина.

Несмотря на покушение, триумф по поводу победы над Ганзой, женитьбы царевича и очередного приращения русских земель, отметили как обычно, спиром для дворян, с бесплатным угощением для черного люда и вечерней огненной потехой для всех.

Малюта донес, что черный люд по поводу триумфа говорит так:

«Да, чтобы наш царь — государь очередного супостата не одолел — не бывать такому никогда. Скорее рак на горе свистнет! Вот уж повезло так повезло нам с государем!Потому враги заграничные и внутренние на государя нашего и ярятся. Чувствуют, что конец им приходит, супостатам. То, отравить пытаются, то, застрелить! Честно победить, то, не могут!» А злобных ворогов, покусившихся на государя, народ готов разорвать на части голыми руками. Только указать на них нужно.

И в самом деле, уже сколько лет, как прекратились на Руси княжеские усобицы. Не гибли воины, не разорялись села и веси. Татей почти всех переловили. За казнокрадство и нарушения уложений начальников всех мастей беспощадно карали. Жалобы простолюдинов на помещиков суды рассматривали споро и справедливо. А если чего селянину не по нраву, так выход в Богородицын день всем открыт. Езжай с семейством хоть на север, хоть на юг. Каждый год с десяток тысяч крестьянских семейств перебирались на новые земли.

Города строились, ремесла процветали. Благодаря снятию мытных сборов на границах уделов и открытию внешних границ Руси купцы богатели неудержимо. Да и мастерам сбыт их продукции был обеспечен. И за хорошую цену. Упали цены на соль, хлеб и железо. А грибы да ягоды всегда стоили полушку за меру.

Только вот, на службах в церквях священники пугали народ предстоящим нашествием злобных безбожных монголов с татарами. Ну да, народ к этому уже привык. Когда это еще будет! Да и будет ли вообще… Но, на воинские сборы каждую зиму мужики ходили исправно. А то виру наложат. Или на дорожные работы на полгода сошлют.

Жить царю и царевичу, как и всему царскому семейству, снова пришлось в бывших боярских усадьбах. Новый дворец все еще строился.

Дьяк Пафнутий доложил, что торговые караваны по Волге проходят только с боем. Но, пока путь на Баку и в Персию проходим. Однако, присутствие монголов на нижней и средней Волне увеличивается. Первый караван из Месопотамии с земляным маслом и ямчугой через Византийские проливы благополучно прошел.

Во Владимире Юрия уже поджидал посланник от Ильхама. Союзник извещал, что по сведениям его разведки летом он ожидает нападение монголов. Малюта эти сведения подтвердил. Да и сам Юрий помнил, что очередной налет монголов на Булгарию должен произойти летом 1232 года.

Посовещавшись с дьяками, решил отправить Ильхаму еще полк пищалей в сотню стволов и полк пехотинцев. Теперь у Ильхама будет две сотни пищалей и три полка русской пехоты. Однако, потребовал, что бы Ильхам держал русские воинские силы на последней линии обороны в качестве личного резерва.

Между тем, до нашествия монголов на Русь, как это твердо знал Юрий из памяти Ивана Васильевича, оставалось всего четыре года. Прошлогодние учения показали, что регулярные войска готовятся нормально, а вот с обучением ополчения имеются большие сложности.

Стратиг Флавион и дьяк Воинского Приказа Потап, в соответствии с повелением Царя, представили воинский устав земского ополчения. Юрий самым внимательным образом в него вник. Он совершенно отчетливо понимал, что силами только регулярного войска, даже с помощью артиллерии, победить монголов будет трудно, а удержать их на границе и не позволить разорить южные русские земли — вообще невозможно.

Военачальники исходили из того, что сельских мужиков на месячных зимних сборах сложным воинским приемам и тактике боя выучить невозможно. А потому, предложили учить их только одной тактической схеме и соответствующим ей приемам боя. А именно, бою в строю «стена щитов».

Рядовой ополченец вооружался копьем, боевым топором и ножом длиной в две пяди. Защиту ополченца составляли щит, кожаный шлем с нашитыми на него полосками железа, кожаный или простеганный войлочный доспех — тягилей.

Самая малая тактическая единица — десяток строилась в шеренгу по двое в четыре ряда. В первом ряду два самых крупных и сильных ополченца держали левой рукой с упором в землю большие прямоугольные ростовые щиты, с двумя острыми шипами на нижней кромке для закрепления щитов в земле. С правой стороны щита предусматривались три горизонтальных прорези шириной под древко копья и глубиной в длань. Щиты сбоку перекрывали друг друга на длань.

В первом ряду ополченцы держали копья на правой согнутой в локте руке, вставив их в соответствующую прорезь щита. Они могли наносить копьем удары, отводя плечо назад и тыкая им вперед.

Ополченцы второго ряда держали копья на правом плече, тоже вставив их в соответствующие прорези щита, и тоже могли наносить копьем удары вперед. Левым боком они подпирали в спины воинов первого ряда. Свой прямоугольный щит высотой в полроста, держа его на левой руке, они клали поверх щита первого ополченца, поверх голов, прикрываясь от летящих навесом стрел. Прорези в первом щите были устроены так, чтобы копья первого и второго ряда стояли параллельно земле.

Ополченцы третьего ряда подпирали левым боком воинов второго ряда, держа свои малые круглые щиты поверх щитов второго ряда. Копья они держали правой рукой на уровне макушки шлема, вставив их в прорезь первого щита на его верхней кромке.

Воины в четвертом ряду упирали комель своего копья, на котором предусматривался специальный шип, в землю, прижав его правой ногой. Левой рукой держали на голове щит, подпирая левым боком третий ряд. Прорезь для копья четвертого ряда располагалась на первом щите справа на уровне длани от земли. Острие копья при этом располагалось на уровне колена.

Длина всех копий подбиралась так, чтобы острия всех копий располагались в одной плоскости, на расстоянии в косую сажень перед первым щитом.

В пятом ряду располагались лучник и десятник. Лучник мог вести стрельбу навесом через головы, укрывшись за стеной щитов. Десятник давал команды десятку голосом и одновременно был резервным бойцом, призванным подменить выбывшего по ранению или по смерти.

В вооружение лучника вместо копья входили лук и сотня стрел. Для фортификационных работ десятку выдавались плотницкий топор, двуручная пила и железная лопата. Для устройства лагеря — два ведерных котла. Наконечники копий и стрел, топоры, ножи, луки и железные полосы на шлемы ополченцам выдаются Воинским Приказом. Все остальное они изготовляют сами. Личное оружие хранится дома у каждого ополченца, а групповое — у десятника.

В сотне десятки выстраивались по номерам слева направо, образуя сотенную стену щитов.

Полк ополчения должен выстраивать полковую стену щитов из 9 сотен воинов. Соответственно, одна шеренга полковой стены состояла из 180 воинов. Десятая сотня оставалась в резерве и предназначалась для ликвидации прорывов стены противником.

Ополченческие полки формировались по волостям. Командовали полками волостители. Сотниками назначались дворяне — малодворцы, а полусотниками — смерды. Десятниками назначались толковые сельские мужики, имевшие ратный опыт.

Ополченческая рать средней численности из пяти полков выстраивалась в шеренги по тысяче воинов.

Фем ополчения из четырех — шести ратей строится в одну, две или три стены. Причем стены строятся одна за другой.

На учениях ополченцев решили тренировать для маневрирования ратями. Ополченческую рать решили обучать выполнению следующих команд:

«Становись» — рать строится в пять шеренг;

«К бою» — рать формирует стену щитов;

" Проходы делай" — по этой команде первый и десятый десятки каждой сотни приводят щиты и копья в походное положение. затем делают десять шагов назад и три шага в сторону. Между сотнями образуются проходы шириной в четыре ряда.

«Отход» — Щиты и копья за спину, колонной по пять, начиная с первого десятка, сотни отходят в проходы, которые одновременно формируются во второй стене щитов. При этом, понесшие потери рати отходят за следующую стену щитов и там приводят себя в порядок.

«Лучники, стреляй» — лучники дают залп навесом.

«К походу стройся» — формируется походная колонна по пять воинов в шеренге, щиты на левую руку, копья вверх;

«Вперед марш» — выход колонны в поход;

«Стой» — остановка колонны;

«Лагерь разбить» — разойтись, начать разбивку лагеря. В лагере каждый десяток строит себе отдельный шалаш и очаг.

Команды сотники отдают свистками, причем тональность всех свистков в полку отличается. Полковники подают команды барабанами. Воеводы ратей — сигналами рога. А стратиги — ударами сигнального колокола.

Кроме месячного сбора, в остальное зимнее время ополченцы обучаются индивидуальным приемам боя личным оружием в десятках и сотнях по два дня в седьмицу.

Юрий провел несколько специальных заседаний Синклита по поводу формирования и вооружения земского ополчения.

Решили, что в ополчение будут призывать селян в возрасте от 16 до 35 лет, по одному человеку от дыма. Но, если в этом дыме нет другого мужика в возрасте от 16 до 45 лет, то ополченец от этого дыма не призывался. А таких дымов будет примерно половина.

Юрий повелел зимой 1232 года ополчения обучать полками, зимой 33-го и 34-го ратями, а зимой 35-го и 36-го годов — фемами.

С учетом того, что в южных русских землях, а также в примыкающих к ним Владимирской, Волынской и Смоленской, всего несколько больше миллиона дымов, то в ополчение будет призвано пол миллиона мужиков.

Самая многолюдная Киевская земля должна сформировать 8 фемов ополчения, а самая малолюдная Ивановская — 1 фем из 16 тысяч воинов. Владимирская земля формировала 5 фемов. Всего в южных и центральных землях будет сформировано 28 фемов ополчения.

Еще 200 тысяч ополченцев решили призвать в прибалтийских землях, а также в Полоцкой, Пинской, Псковской и Новгородской землях, на случай отражения нападения с западных или северных границ.

Таким образом, для ополчения требовалось изготовить 700 тысяч комплектов вооружения и 70 тысяч комплектов инструмента. Всем наместникам земель поставили задачу организовать изготовление такого количество оружия и инструмента за два года, распределив его пропорционально количеству дымов в земле. Все кузнецы государства получали заказ от местных властей на вооружение для ополчения. Секретный Приказ получил задание поставить в земли необходимое количество железа. Оплату за материалы и работу поручили произвести Казенному Приказу. Приемку оружия и распределение по уездам и волостям должен производить Бронный приказ.

Для регулярного войска, с учетом взятых трофеев, оружия уже было накоплено достаточно.

Однако, казну государства, в предвидении больших расходов на вооружение ополчения, следовало укрепить. Да и создать запас оружия тоже не помешало бы. Посольскому Приказу Юрий поручил подготовить письмо императору Дуке Ватацу. В нем Юрий предлагал союзнику совместный поход на Венецию. Византийцы должны были в мае следующего года напасть на южную провинцию Венецианской республики. С тем, чтобы оттянуть на себя венецианское войско.

В это же самое время русское войско при поддержке греческого флота нападет на саму Венецию. После захвата и грабежа города флот двинется в обратный путь вдоль восточного побережья Адриатического моря, при этом последовательно разграбляя все прибрежные города: Рагузу, Зару, Полу, Триест. Юрий не сомневался, что Ватац с удовольствием примет это предложение. У греков с Венецией, предавшей союзника и ограбившей, совместно с крестоносцами град Константинополь, были старые счеты.

К тому же, Ватац получит возможность впоследствии прихватить бывшие островные владения Византии, захваченные венецианцами после падения Константинополя, и занятые Венецией южные земли бывшего Эпирского деспотата, нагло захваченные венецианцами после победы византийцев и русских над деспотом Феодором Дукой.

План похода был разработан Воинским Приказом, принят синклитом и утвержден Царем. К походу планировалось привлечь такие же силы, что и пять лет назад для взятия Константинополя. Флот для похода должен был предоставить Приказ Заграничной Торговли и все поднепровские земли.

В результате похода Юрий рассчитывал пополнить казну еще лучше, чем в царьградском походе. Деньги понадобятся для войны с монголами.

Наместникам прибалтийских земель Царь направил повеление, на всякий случай готовить войска и флот к отражению нападения латинян на Мекленбург-Померанское княжество. Аналогичное указание Юрий дал и Синклиту. Он предполагал, что урок, полученный германцами, окажется недостаточным, и они захотят поквитаться.

К этому времени из старых отцовских бояр наместником земли оставался лишь Гремислав. Устин и Путша попросились в отставку, по дряхлости, Трифон, Порфирий, Никифор и Павел — умерли от старости и болезней. Вотчины умерших Юрий разделил поровну между всеми их сыновьями и дочерьми, сохранив, пока что, за ними наследственное владение. Вместо них наместниками земель назначил дьяков Управ. Царь повелел и Гремиславу отправиться на заслуженный отдых в вотчину, щедро наградив его деньгами и драгоценностями. Теперь все русские земли возглавляли либобратья Самодержца, либо преданные ему служилые дворяне. Подготовка к введению наследования по майорату была завершена.

В марте во Владимире состоялся суд над заговорщиками. К вырыванию языка, выкалыванию глаз и посажению на кол было приговорено 18 бывших знатных новгородских бояр, 47 боярских детей были приговорены к усекновению главы. 12 простолюдинов — к повешению. А непосредственные исполнители были приговорены к четвертованию с последующим посажением на кол. На этот раз Юрий не стал проявлять милосердие. Все приговоры были приведены в исполнение неукоснительно.

После того, как манифест с сообщением о покушении на Самодержца, с решением суда и сообщением о казни заговорщиков был разослан по всем землям и уездам, по городам и селам прокатилась волна погромов.

Рассвирепевший народ громил усадьбы новгородских бояр, вовсе не причастных к заговору. По негласному указанию Юрия дела погромщиков суды рассматривали без особого рвения. Наказания погромщикам назначались минимальные. В основном — возврат расхищенного имущества в казну, выплата виры и отработка на дорожных работах.

В начале мая Юрий выехал в Киев по главной стратегической дороге, соединяющей стольные города южных русских земель. Проехал Рязань, Тулу, Мценск, Новгород-Северский, Чернигов. Дорога на всем ее протяжении позволяла передвигаться четырем пароконным повозкам или десяти воинам в одной шеренге.

11. Кара Венеции.

В Киеве к приезду Самодержца уже собрался флот из 280 больших морских ладей и 6 сотен речных. Три фема собрали из 32 тысяч воинов, разделенных на15 ратей, в том числе 2700 артиллеристов при 480 орудиях. Пока Юрий проверял дела в Киевской Управе и наставлял на путь истинный наместника с дьяком, войска грузились на ладьи и уходили вниз по реке.

На днепровских порогах морские ладьи протащили волоком, а войска с речных перегрузились на морские корабли, подошедшие к порогам с низовьев Днепра.

Теперь русский флот уже насчитывал 20 боевых галер, 76 купеческих дромонов и 280 ладей. Установили на корабли артиллерию. На ладьи поставили по одной полевой пушке и по огнемету. На галеры — по четыре пушки и по огнемету.

Команды кораблей насчитывали 6 тысяч моряков.

Специально к походу построили 4 больших двухпалубных галеры, подобных тем, которые в прошлом году громили город Любек. На их верхних палубах установили по две носовых пушки, по две кормовых, а также по три малых осадных пушки и по одному огнемету на каждый борт.

В Константинополе пополнили запасы и вышли через Гелеспонт и Дарданеллы в Эгейское море. Здесь русский флот дожидался флот Ромейской империи.Неожиданностью для Юрий оказалось то, что император Дука Ватац решил на этот раз поучаствовать в разгроме Венеции на равных, а не как младший партнер. Ватац решил возродить морское могущество Византии, обеспечив себе господство в восточном Средиземноморье, ир соответствующие доходы от торговли.

На встрече Царя с Императором, Ватац сообщил, что решил не ограничиваться вторжением по суше в южную провинцию Венеции, но и выставить полноценный флот с соответствующим морским войском. А после разгрома материковой части Венецианской республики захватить и ее островные владения. В подтверждение своего намерения Ватац выставил собственный флот из 42 боевых галер и 120 кораблей, а также судовую рать в 33 тысячи воинов. Каждая галера была оснащена огнеметом, а каждый корабль — баллистой для метания камней и горшков с греческим огнем.

Юрий против этого не возражал. Зарезервировав, правда, для себя остров Родос. Раз речь пошла о захвате островных владений Венеции, он вознамерился учредить на Родосе крепость и создать базу для русского средиземноморского флота. Как следует подумав и посоветовавшись с флотоводцами, Царь изменил свои планы и решил сохранить русский военный и торговый флот в Средиземноморье и после того, как монголы перережут торговый путь по Днепру к Черному морю.

С базой на Родосе можно будет обеспечить средиземноморскую часть важнейшего торгового маршрута из Месопотамии и Египта на Русь собственным флотом, что, конечно же, удешевит доставляемые этим путем товары. В первую очередь важнейшие — ямчугу и земляное масло. Сухопутная часть пути будет проходить через Византию, Болгарию и Венгрию. Эта часть пути уже была обеспечена династическими браками, союзническими и торговыми договорами.

После продолжительных переговоров с императором, решили делить будущие трофеи в соотношении 3:2 в пользу Руси, поскольку главным козырем оставалась артиллерия, которой у византийцев не было. Кроме того, по договоренности, Юрий получит все захваченные торговые корабли, а Ватац — все военные. Ромейская империя, при этом, брала на себя обязательство после разгрома Венеции, обеспечивать, безопасность русского торгового судоходства в восточной части Средиземного моря.

Затем объединенный флот двинулся вдоль западного берега Малой Азии к острову Самос. От Самоса взяли курс на запад в открытое море, совершая однодневные переходы от острова до острова. От Самоса к Икарии, затем к островам Микеносу, Тиносу, Кеа. На ночевку флот вставал у берега очередного острова.

Затем двинулись вдоль греческих берегов, огибая полуостров Пелопоннес и материковую Грецию. В самом узком месте пересекли Адриатическое море и вышли к италийскому берегу.

Дальше флот шел вдоль италийских берегов, удлинив насколько возможно, дневные переходы, что бы не дать венецианцам времени на подготовку отпора. Тысячу с лишним верст прошли за 9 дней.

Быстроходные ладьи перехватывали все встречные корабли и суда, однако, сохранить в тайне проход огромного флота не удалось.

В Венецианской лагуне их уже ждал весь флот Венеции.

От своих осведомителей дож Венеции Симон Валенте еще в апреле узнал о военных приготовлениях византийцев. Узнал и о вероятном участии в нападении русских войск. Мощь русской артиллерия воочию наблюдали многие венецианцы, уцелевшие при штурмах Константинополя и Фессалоники. Дож немедленно собрал Большой Совет, куда входили все видные граждане республики. Ввиду грозящей государству великой опасности, Совет решил оборонять всеми силами стольный град. Для этого постановили отозвать в метрополию все торговые и военные корабли, а также сосредоточить в самой Венеции большую часть сухопутных войск, оголив все провинции республики.

К этому времени Венецианская республика стала одной из великих европейских держав, сосредоточив в своих руках почти весь торговый оборот в восточном Средиземноморье.

Венеция стала транзитным пунктом, через который в Европу попадали шёлк, сахар, кофе и главная ценность — пряности, которые стоили в Европе дороже золота. Эти пряности караванными путями попадали в восточные порты Средиземного моря. Оттуда их везли венецианские корабли. Потребность в пряностях была объяснимой. Пища в те времена была однообразной, и менять вкус можно было только с помощью приправ. Европе нужен был ладан, камфара, перец, гвоздика, мускат, корица, имбирь, которые доставлялись из Индии, Цейлона или с Пряных островов.

Восток обеспечивал Европу чаем, изюмом, икрой с Хвалынского моря. Далее венецианские купцы переправляли эти товары через Альпы в Германию, а обратно везли серебро, железо, тёплые шерстяные ткани. По рекам венецианские купцы доставляли товары во Францию и Испанию. Обратно везли лес из Далмации, с Чёрного моря и Сицилии — зерно.

Сама Венеция и её окрестности тоже производили ценные товары: соль, ткани, муранское стекло. Процветала торговля рабами, которыми становились военнопленные, преступники, несостоятельные должники.

Крестовые походы, официальной целью которых было овладение Гробом Господним и создание христианского государства, тоже оказались весьма выгодным делом для Венеции. Корабли и финансы для походов предоставила Венеция. Средства, полученные от займов крестоносцам и от фрахта судов, позволили ей еще более разбогатеть.

За участие в крестовых походах Венеция получила в каждом захваченном крестоносцами городе торговую площадь и освобождение от налогов. Если город был взят с участием венецианских войск, то Венеция получала ещё и треть захваченных трофеев.

В четвертом крестовом походе крестоносцы вместе с венецианцами вместо Гроба Господняпредательски захватили христианский Константинополь и все остальные земли Византии. Стоимость награбленного в Византии составила гигантскую сумму в 4 миллиона цехинов, или 16 тонн золота. Эти средства, попав в руки купцов и банкиров, способствовали быстрому росту венецианской торговли. Торговые и военные корабли строились на верфях Венеции с темпом один корабль в два дня.

К Венеции отошли, также, все островные владения Византии, в которые входили почти все острова восточного Средиземноморья, а также ряд портовых городов Греции.

Юрий и Ватац решили положить конец торговой монополии Венецианской республики и ее военному могуществу.

Венецианцы тоже поставили на карту все. Республика собрала флот в составе 92 боевых галер и 303 купеческих корабля. Их экипажи и судовые рати насчитывали 94 тысячи человек. Галеры были вооружены катапультами и огнеметами. На кораблях установили баллисты и требушеты. Еще 11 тысяч человек находилось в береговых крепостях.

Объединенный русско-византийский флот насчитывал 62 галеры, 196 дромонов и 280 морских ладей. Экипажи и судовые рати насчитывали 78 тысяч человек.

Венецианцы превосходили по количеству галер, крупных кораблей и по общему числу моряков и воинов. Но, у русских имелся главный козырь — 480 пушек, которых совсем не было у венецианцев. Пушки значительно превосходили катапульты по точности, скорости и весу снаряда, а баллисты и требушеты — по дальности и точности.

Венеция была уникальным городом. Единственным в Европе, не имевшим внешних стен. Как говорили сами венецианцы: «Стены Венеции — ее флот». Город располагался на трех островах в обширной мелководной лагуне, отделенной от Адриатического моря длинной и узкой косой. Острова отделялись друг от друга узкими проливами, которые сами венецианцы именовали каналами. Все три острова вместе имели размеры 2 верстына 3 версты. Население города составляло около 200 тысяч человек.

Попасть с моря в лагуну можно было через три узких пролива. На берегах проливов венецианцы возвели сильные крепости, оснащенные большим количеством камнеметных машин, простреливающих проливы на всю ихширину. Чтобы добраться до Венеции противнику придется с боем прорываться через проливы. Так что, крепостныестены у Венеции были. И весьма прочные.

С материка взять город былоневозможно, поскольку флот Венеции безоговорочно господствовал в лагуне.

Получив сведения о подходе русско-византийского флота, Дож решил дать сражение в узостях проливов, при поддержке камнеметов береговых крепостей. Весь свой флот венецианцы отвели в лагуну.

Ближайший к городу, располагавшийся в восточной части косы, самый широкий и глубоководный пролив назывался Центральным. В середине коса прерывалась проливом Святой Марии. А у западного конца косы проходил пролив Святого Марка. За этим проливом лагуна была мелководной, с очень узким судоходным фарватером и многочисленными отмелями.

На военном совете с участием адмиралов русского флота грека Максима и адмирала византийского флота Киприана Юрий и Ватац составили план сражения. Было ясно, что прорываться в лагуну, не уничтожив предварительно береговые камнеметы в проливах — значит понести большие потери в корабельном составе.

Поэтому государи решили разделить сражение на три этапа. Первый этап — сухопутный: десант на косу и захват крепостей. Второй этап — разгром венецианского флота в лагуне. Третий этап — штурм города.

Штурмовать западный пролив особого смысла не было, поэтому его решили просто блокировать, выделив для этого пол десятка галер и десяток дромонов из византийского флота.

Пролив Святой Марии блокировала половина византийских дромонов, усиленная полусотней русских ладей с пушками. А начать штурм решили с Центрального пролива.

Рано утром 11 числа июля месяца русские ладьи и византийские галеры высадили десант на оба берега пролива. На левом берегу высадились русские войска, а на правом — византийские. Высадка производилась вне зоны действия крепостных камнеметов венецианцев. В помощь византийцам Юрий выделил артиллерийский полк из пяти малых осадных пушек, двадцати полевых пушек и двадцати полевых гауфниц, под охраной однойпехотной рати.

Русские высадили четыре пеших рати при сотне орудий. Греки высадили 30 тысяч человек. Десантированные войска приступили к осадным работам.

Позднее выяснилось, что венецианцы сосредоточили для обороны Центрального пролива 153 нефа и 90 галер, экипажи и судовые рати которых составляли более 70 тысяч человек.

К вечеру укрепленные лагеря и осадные батареи были построены. Помешать работам венецианцы не смогли. Их требушеты и баллисты могли метать камни весом 1 — 2 пуда на 200 — 250 шагов, а русские пушки стреляли вдвое дальше. Катапульты метали тяжелые четырех фунтовые стрелы на такую же дальность, но, от их стрел вполне защищали двухдюймовые деревянные щиты.

Утром следующего дня венецианцы тоже высадили пятидесяти тысячный десант на косу западнее русского лагеря и попытались атаковать лагерь.На узкой косе, имевшей ширину всего 400 шагов они не могли развернуться, и атаковали русский лагерь в лоб. С дистанции в сотню шагов их встретили ядрами пушки и картечью гауфницы. С моря во фланг атакующим ядрами ударили пушки с подошедших вплотную к берегу ладей и галер. Они простреливали косу на всю ее ширину.

После двух часов ожесточенной канонады венецианское войско было рассеяно. Не более половины уцелевших воинов убрались на подошедшие к косе со стороны лагуны галеры и баркасы.

На следующий день венецианцы большими силами атаковали лагерь греков. Там коса имела ширину почти три версты и не простреливалась с моря. Тем не менее, греки при поддержке русской артиллерии отразили нападение и нанесли венецианцам большие потери. Венецианцы отошли от греческого лагеря по косе на материк.

На третий день с утра русская артиллерия взялась громить береговые крепости венецианцев. К полудню крепостные стены зияли обширными проломами. Вскоре обе крепости были взяты штурмом. Камнеметы, установленные на морской стороне крепостей, по большей часть уцелели. Греки укомплектовали их командами, и теперь требушеты и баллисты готовы были поддержать русско-византийский флот в проливе.

По центру пролива располагался небольшой остров, на котором венецианцы тоже построили крепость. Вместе с двумя уже взятыми крепостями она входила в первую линию обороны Центрального пролива. В пролив вошли большие русские галеры и открыли огонь из осадных пушек по крепости. К вечеру и она была взята на щит.

После этого две русские рати с артиллерией были переброшены на косу к проливу Святой Марии. За два дня обе прикрывающие пролив крепости были взяты.

Непосредственно за Центральным проливом в лагуне располагались два крупных острова, на котором венецианцы построили еще три крепости, составлявшие вторую линию обороны пролива. Эти крепости простреливали своими камнеметами три узких пролива, на которые разделялся Центральный пролив. Сразу за этими проливами в лагуне виднелись стоявшие сплошнойстеной венецианские корабли. Их было очень много, хотя они составляли лишь половину венецианского флота. Для прорыва в лагуну нужно было уничтожить три крепости на островах.

Четыре больших русских галеры подошли на пушечный выстрел к крепостям, повернулись бортом и принялись громить их бортовыми залпами осадных пушек. Крепости и венецианские корабли отвечали камнями из камнеметов и стрелами катапульт. Камни бесполезно поднимали столбы брызг, пролетев лишь половину дистанции. Стрелы катапульт на излете бессильно втыкались в борта кораблей или плюхались в воду с недолетом.

Через полчаса артиллерийской канонады флотоводцы Венеции поняли, что, если они хотят сохранить крепости, им нужно атаковать. Стоявшие в первой линии галеры плеснули веслами и пошли на сближение. Русские галеры тоже дали ход и начали отступление, сохраняя дистанцию и отстреливаясь из кормовых пушек. Вскоре они ушли за линию византийских дромонов. Как только венецианские галеры подошли на выстрел баллисты, сработали орудия греков. Воздух прочертили многочисленные дымные линии горящих горшков с греческим огнем. Венецианцы ответили тем же. Трофейные камнеметы береговых крепостей тоже заработали по венецианским кораблям.

Большая часть зажигательных снарядов ухнула в воду, но некоторые разбились о палубы и скамьи гребцов. Над проливом раздался многоголосый вопль заживо сгорающих людей. Палубы галер и дромонов были плотно набиты моряками, гребцами и солдатами. Каждый разбившийся горшок ведерного объема обрызгивал горючей смесью десятки людей. Пораженные снарядами галеры теряли ход. Их команды бросились тушить огонь водой и песком. Но потушить греческую смесь было сложно. Несмотря на то, что палубы заранее застелили толстым войлоком, пропитанным водой, пораженные галеры надолго выбыли из боя.

Пудовые булыжники, падая по высокой навесной траектории на корабли, при удачном попадании проламывали палубы и днища.

Два десятка малых русские галер, имевшие по одной носовой, одной кормовой и две бортовые пушки, выстроившись в колонну закрутили кольцо за боевой линией византийских дромонов. Подходя к линии, они давали выстрел из носовых пушек, Целясь во вражеские корабли через промежутки в строю дромонов. Повернув и проходя вдоль линии, они стреляли из бортовых пушек, а на отходе от линии — из кормовых. Пока галеры проходили по боковым и тыловой линии кольца, артиллеристы успевали перезарядить пушки.

Два десятка венецианских галер первой линии были расстреляны и или горели не дойдя до боевой линии византийцев. Однако, большая часть галер второй линии подошли к дромонам, обменялись в упор залпами огнеметов, ударили своими носовыми таранами в борта дромонов и пошли на абордаж. Русские галеры перешли на стрельбу картечью, снося бойцов с палуб венецианских галер.

Через четверть часа полтора десятка дромонов первой линии пошли на дно или горели. Рядом с ними горели венецианские галеры. Воды пролива были усеяны черными точками — головами моряков, пытавшихся вплавь добраться до берега. Однако, венецианцы потеряли все галеры первой и второй линии и половину галер третьей — всего пять десятков галер. А добравшиеся вплавь до берега венецианцы попадали в плен, поскольку оба берега Центрального пролива были заняты русскими и греками.

Бой на время затих, поскольку корабли не могли протиснуться через почти сплошной ряд горящих дромонов и галер. Венецианские галеры четвертой линии отошли вглубь проливов, поскольку русские пушки продолжали их обстреливать.

Венецианский адмирал Франческо Пизани решил выставить в боевую линию два десятка нефов в трех сотнях шагов перед островами, чтобы не позволить русским громить крепости на островах.

Еще через час, когда все поврежденные корабли затонули, большие русские галеры снова выдвинулись вперед и принялись громить осадными пушками венецианские нефы. И снова адмирал послал вперед из-за линии нефов свои боевые галеры.

Первая часть боя повторилась почти в точности. Двинувшиеся вперед галеры попали по огонь артиллерии и камнеметов. Венецианцы уничтожили еще полтора десятка дромонов, потеряв почти все свои галеры. Сражение снова на время затихло. Русские и византийцы захватил Центральный пролив.

А в это самое время Юрий перебросил к проливу святой Марии почти все свои вооруженные пушками ладьи, а Ватац — почти все свои галеры. Переброска этих сил осталась незамеченной венецианцами, готовившимися отражать новый натиск в Центральном проливе. Позиции венецианцев, к тому же были затянуты дымом от горевших в проливе кораблей. Бриз сносил дым на венецианскую эскадру.

Русские ладьи при поддержке половины византийского флота пошли в атаку на венецианские нефы, блокировавшие пролив Святой Марии. Командовал боем в проливе адмирал Максим.

Русская эскадра насчитывала в этом бою 230 ладей с пушками и 11 тысяч человек. Византийская — 70 дромонов, 40 галер и 39 тысяч человек. Венецианцы блокировали пролив в лагуне флотом в 80 нефов и 2 галеры, на которых было 28 тысяч человек экипажей и воинов. На этом направлении русскому и византийскому флотоводцам удалось создать большое преимущество в корабельном составе.

Византийские корабли расположились в лагуне полукольцом за проливом в четыре линии, первая линия — в четверти версты за проливом.

Сражение начали русские ладьи. В узком проливе шириной в треть версты и длиной в версту могли разместится в ряд всего 15 ладей. Поэтому Максим снова закрутил в проливе «карусель» из полусотни ладей. При этом флотоводец учитывал, что дующий с моря бриз не позволит венецианцам перейти в контратаку. На веслах нефыидти против ветра не могли. Проходя поперек пролива ввиду неприятеля, артиллеристы ладей успевали делать только один выстрел. Одновременно в строю могли стрелять только пять — шесть ладей. Но, каждую минуту на боевую позицию выходили две новых ладьи. За час на венецианцев обрушивалось более сотни пушечных ядер. Через час карусель закрутила другая полусотня ладей, это позволило ладьям держать высокую скорость.

Через 2 часа боя из первого ряда венецианцев начал вываливаться один корабль за другим. Нефы получили уже по три -четыре попадания. Пять из них уже затонули, получив подводные пробоины. Оставшиеся на плаву поднимали паруса и уходили в тыл построения. Еще через час первая линия венецианцев была выбита полностью.

После шести часов боя и вторая линия нефов была разгромлена. Все русские ладьи уже поучаствовали в карусели. Теперь вперед пошли галеры греков. За ними ладьи русских. Последними в пролив стали втягиваться дромоны с солдатами.

Сорок византийских галер, поддерживаемые с тыла огнем пушек с ладей, атаковали срок с небольшим уцелевших к этому времени нефов. В ход пошли камнеметы с греческим огнем, потом огнеметы, тараны и абордажные команды. С десяток галер получили повреждения и остановились, но остальные вбили тараны в борта нефов. Подошедшие ближе ладьи били из пушек в упор, целясь по ватерлинии. Ядра выламывали из обшивки большие куски досок. В пробоины хлестала вода.

Венецианцы сопротивлялись отчаянно. Греки потеряли 13 галер. Через два часа все было кончено. Ни один неф не ушел. При слабом ветре ладьи легко настигали их и топили артиллерией, не входя в ближний бой.

На плаву осталось всего около десятка нефов, взятых на абордаж. Их экипажи перешли в разряд пленных. Много пленных взяли из воды. Еще больше подобрали на берегу. Все же, бой происходил не далее версты от берега.

Пленных высадили на берег и заперли в захваченные крепости. Оставив в них охрану, две русские рати, ранее взявшие эти крепости, погрузились на ладьи. Эскадра двинулась в сторону Венеции.

Время, между тем, приближалось к четырем часам по полудню.

Юрий получил донесение о прорыве эскадры в лагуну через пролив Святой Марии. Эти силы должны обойти Венецию через лагуну и атаковать венецианский флот с тыла. Рассчитав с адмиралом Киприаном и Ватацем время, необходимое эскадре, чтобы подойти от пролива Святой Марии к Венеции, назначили на пять часов вечера атаку.

Отступать дальше венецианцы не могли, поскольку при отходе в проливы между двумя островами, их флот оказался бы разделенным на три части, что позволило бы громить их по отдельности. Флот республики все еще насчитывал около 120 нефов, правда галер уцелело всего семь. АдмиралПизани и дож Валенте решили биться до последнего. За их спиной осталась ничем не защищенная столица республики. Оставшиеся нефы они выстроили в две линии, охватив полукольцом выход из Центрального пролива.

Русские галеры снова закрутили артиллерийскую карусель, безнаказанно расстреливая с безопасной дистанции первую линию нефов. Избиение продолжалась полтора часа. Корабли тонули, но не выходили из строя, перекрывая путь к Венеции.

В это время в со стороны лагуны в пролив между двумя островами четырьмя колоннами вошли русские ладья. Две колонны свернули вправо, а две — влево, и пошли между островами и второй линией нефов. Артиллеристы ладей стреляли по нефам с максимальной скорострельностью. При этом ладьи оказались в досягаемости камнеметов из крепостей и с нефов. Впрочем, попасть навесным выстрелом в быстро движущиеся небольшие корабли было весьма не просто.

Адмирал Киприан поднял на своем корабле вымпелы с командой «Всем вперед». Русские галеры пошли на сближение с венецианцами.

Византийские дромоны, подняли паруса, и, пользуясь попутным ветром, двинулись по проливу вслед за галерами.

Воздух с обоих сторон прочертили дымные трассы выстрелов камнеметов. До момента прямого столкновения камнеметы успели выстрелить только дважды. Поскольку корабли быстро сближались, попаданий было немного.

При виде атакующих венецианцев галер адмирал Максим тоже подал команду «Вперед». Русские ладьи разомкнули круги и ринулись на врага.

Два десятка русских галер, три десятка дромонов и 230 ладей сошлись в ближнем бою с восемью десятками нефов и семеркой галер. Накоротке противники успели обменяться залпами из огнеметов. Галеры вонзили тараны в борта врагов.

Венецианцы попали в окружение. На каждый неф набросились по 3 — 4 противника. Перед столкновением пушки картечью в упор проредили палубные команды нефов. На каждый залп венецианского огнемета союзники ответили четырьмя. Жестокая битва продолжалась два часа.

За час до заката все было кончено. Флот Венеции перестал существовать. Венецианцы сражались ожесточенно. В плен никто не сдавался.

Ни один неф не смог вырваться из окружения. Обозленные сопротивлением союзники сожгли всех. Захваченных кораблей не оказалось вовсе. Русские и византийцы тоже понесли серьезные потери. Были потеряны 6 галер, 23 ладьи, 9 дромонов. Русские в сражении потеряли 2700 человек, греки — 9600 человек.

Но, главную задачу союзные флотоводцы решили. Ни один венецианский воин с кораблей в город не попал. А в самом городе войск не осталось. Совсем.

До наступления темноты союзный флот плотным кольцом обложил город. Ни одна лодка улизнуть из города за ночь не смогла.

Потери русских были значительными. До сих пор ни в одном сражении войска Юрия не несли таких потерь. Было потеряно 47 пушек. Впрочем, и противник был самым сильным из всех, с кем до сих пор приходилось встречаться на поле брани.

Встретившись ночью на флагманском корабле Юрия, самодержцы постановили: капитуляцию Венеции не предлагать, город взять штурмом, разграбить и сжечь дотла. Крепости разрушить. Всех оказавших сопротивление убить. Остальных взять в плен и обратить в рабство без права выкупа. Разорение Венецианской республики оба самодержца рассматривали как свой христианский долг, как осуществленную их волей божью кару за подлое разорение Константинополя крестоносцами и венецианцами в 1204 году.

Потери союзников при штурме города были незначительными, поскольку боеспособных мужчин в городе почти не осталось. Венецию тщательно грабили три дня, а на четвертый жгли город и разрушали крепости. На пятый день союзный флот вышел из лагуны в Адриатическое море. Дромоны и немногие трофейные нефы были загружены трофеями «под завязку». За кормой кораблей остались обезлюдевшие острова и обугленные развалины некогда прекрасного города.

В уцелевших закопченных коробках немногих уцелевших каменных зданий ютились старухи, малолетние дети и женщины преклонных лет. Стариков тоже почти не осталось. Победителям пришлось слегка пытать их, чтобы выяснить, куда ушлые венецианцы припрятали свои сокровища.В конце концов все «захоронки» нашли, все ценное выгребли.

По соглашению между самодержцами, русские вывезли на кораблях всех захваченных мастеров, лекарей и грамотеев с семьями. Мастеров и грамотеев на Руси по прежнему не хватало.

Византийцы захватили всех детей старше 7 лет, отроков, отроковиц и всех молодых женщин. Им были больше нужны рабы, а не мастера.

После сожжения Венеции союзный флот разделился.

Русские направились к Родосу, попутно разграбив остров Крит. От Родоса дромоны с трофеями и пленными двинулись домой.

Оставив за кормой медленный караван кораблей и судов с трофеями, Царь со свитой, охраной и конвоем на самых быстрых галерах поспешил в Русскую землю.

Остальные галеры и ладьи наведались на Кипр и разграбили его. Набегом на Кипр командовал сын Юрия Всеволод. Он же остался на Родосе строить базу флота и обустраивать остров как новую русскую землю. Административно Родосский уезд включили в Киевскую землю. На острове начали нарезать волости и поместья для отличившихся в походе моряков и воинов.

А византийский флот прошел вдоль всего восточного берега Адриатического моря, ограбив города Триест, Пола, Зара, Спалато, Рагуза. Воинских сил в них осталось совсем мало. Провинцию Рагуза Ватац присоединил к своей империи. Затем византийцы малыми эскадрами рассыпались по всему восточному Средиземноморью и оккупировали все значимые острова.

В Константинополе в конце августа патриарх константинопольский Михаил в присутствии обоих самодержцев обручил севастократора Болгарии Александра Асеня с царевной Добравой Юрьевной.

Оттуда нареченные вместе с Царем Юрием Всеволодовичем отбыли во Владимир.

12. Владимир — третий Рим.

Прибыв 9 сентября в уездный город Киевской земли Канев, государь задержался в городе только на один день. Проверил состояние дел в управе, состояние оборонительных сооружений города и провел смотр уездного воинства. Утром следующего дня царский поезд двинулся по приграничной стратегической дороге в сторону уездного города Лукомля Переяславской земли.

По отчетам Дорожного Приказа все дороги в южных землях уже были построены. Даже дороги между стольными городами и уездными. А также обе стратегических дороги.

Но, принципиально важные вещи Юрий считал необходимым проверять лично.

Построенную между стольными городами южных русских земель главную четырехрядную стратегическую дорогу Юрий уже проехал от Владимира до Киева. И нашел пригодной для быстрой переброски больших воинских сил.

Теперь он решил проверить приграничную стратегическую дорогу, которая соединяла все ближайшие к южной границе Руси уездные города. Дорога это предназначалась для быстрой переброски отрядов пограничников при отражении небольших набегов кочевников, а также для вывода простолюдного народа из под удара при нападении больших сил монголов. Дорога позволяла свободно разъехаться двум встречным пароконным повозкам.

На ночевку вставали в волостных селах. Расстояние между селами составляло 40 — 50 верст и как раз соответствовало дневному переходу царского поезда. Царь со свитой и охраной размещался в усадьбе волостителя, а конвой и челядь — в домах у селян, или в установленных конвоем шатрах рядом с селом.

По Уложению о поместной службе каждый волоститель был обязан за свой счет построить в волостном селе укрепленный острог, в котором разместить свою усадьбу. Острог, по Уложению, представлял собой оборонительное сооружение из рва, вала и бревенчатого частокола на валу, высотой в три сажени, с четырьмя боевыми башнями и одними воротами с подъемным мостом. Длина вала острога не должна быть меньше двухсот саженей. План острога привязывался к особенностям местности. Размеры и количество внутренних строений острога, составлявших усадьбу волостителя, Уложением не ограничивались. Но, места в остроге для царя, свиты и охраны, как правило, хватало. Самому волостителю приходилось потесниться.

Утром проводился смотр воинских сил волости, затем поезд двигался дальше.

В уездных городах царь задерживался на двое — трое суток, принимал отчеты наместника и управы, осматривал оборонительные сооружения города, устраивал смотр войсковых сил уезда. Затем обстоятельно обсуждал с наместником, воеводами и другим начальствующим составом, что еще следует сделать для усиления охраны границы и оборонительных возможностей города и уезда.

Юрий не спешил, давая возможность обозам с трофеями, которые должны были двигаться из Киева по главной стратегической дороге, догнать царский поезд на въезде во Владимир.

Вступив во Владимирскую землю, Юрий задержался на три дня в уездном городке Москов, дожидаясь подхода обозов с трофеями. Стольный град, тем временем, готовился к торжественной встрече Царя. Из доставленных гонцами сообщений, Синклит и горожане уже знали, что взятые в походе трофеи намного превзошли даже богатейшие трофеи константинопольского похода.

Во Владимир Царь вступил 29 октября. Леса уже скинули листву. Уже пришли на Владимирскую землю первые ночные заморозки. Природа замерла в предчувствии скорой зимы.

Тем не менее, толпы народа из окрестных сел и весей, и, даже, из других городов Владимирской земли выстроились вдоль дороги еще верст за двадцать до города. Всем хотелось увидеть Государя поближе. И, если повезет, коснуться рукой стремени, если не царя, то хотя бы ближнего витязя из царского конвоя. На счастье. Поскольку, Юрий уже давно приобрел в народе славу необычайно удачливого и счастливого правителя.

В самом деле: за 20 лет ни единого поражения! Одни блестящие победы! Одна другой громче и богаче! А сколько уже раз вороги лютые пытались извести Юрия Всеволодовича! Однако, отводил всякий раз Господь от Царя подлую вражью руку.

Небывало расцвела земля Русская при Юрии Грозном! «Грозном» для врагов внешних и татей внутренних. И народ русский разбогател. Даже простые землепашцы, если работали не земле не покладая рук, трудолюбиво и честно. Почти в каждом крестьянском дворе стояли лошадь, коровка, овечки, козочки да свинки. А во многих дворах и не по одной лошадке и коровке. Если только пьянчужка какой непутевый этого не имел.

Царь, в сверкающих в лучах низкого осеннего солнышка позолоченных панцире и шлеме, ехал впереди длиннющей колонны повозок и подвод, хвост которой терялся далеко за горизонтом. Ехал Царь в двойном кольце из телохранителей и конвоя. Прошлогоднее покушение заставило витязей конвоя относиться к своим обязанностям с предельной серьезностью. Начищенные до зеркального блеска доспехи конвоя тоже слепили глаза. Длинные щиты прикрывали витязей с внешних сторон царской колонны. Телохранители в длинных меховых плащах поверх кольчуг составляли внутреннее кольцо охраны.

Народ выкрикивал здравицы, скакал, вопил и бросал вверх шапки. Все стремились протиснуться вперед и дотронуться рукой до витязей конвоя. Специально выделенный десяток витязей, построившись клином ехал перед царем, оттесняя щитами толкающийся люд на обочину дороги. Вблизи города дотронуться до царских конвойников удавалось уже не всем. Толпа уплотнилась и стояла вдоль дороги в несколько рядов.

При въезде царя в Серебрянные ворота нового города со стен громыхнул пушечный залп. В отличие от прошлых триумфов, мастера огневики расстарались на славу. Поставленные почти вертикально пушки выплюнули свои заряды высоко над городом, где они и взорвались, рассыпая разноцветные искры огненной забавы. Стаи ворон и голубей взметнулись со стен и крыш.

При въезде в Золотые ворота колокола всех городских церквей хором заблаговестили. Царский поезд двинулся по главной улице к вновь отстроенному каменному детинцу. Возведение нового царского дворца наконец закончилось. За воротами детинца царя встретили патриарх с ближним клиром, Синклит в полном составе и царское семейство.

По обычаю, на следующий день назначили всеобщий пир, народные гуляния после бесплатной чарки и вечернюю огненную потеху.

Отдыхал с семьей Юрий только два дня. Несмотря на достигнутые царством успехи, а может, и благодаря им, лавина неотложных дел все нарастала. И чем меньше времени оставалось до нашествия страшного врага на Русь, тем больше становилось срочных дел.

Поприсутствовав на заседании Синклита и выслушав краткие отчеты Приказов, Царь приступил к индивидуальной работе с дьяками.

Прежде всего собрал у себя в малой палате дьяков Тайного, Посольского, Воинского и Загранторгового приказов.

— Что слышно из Булгарии? — Вопросил первым делом Царь.

— Монголы прорвали оборонительную линию по Большой Кинели. Булгары бились крепко, но монголы их одолели. Однако, большую часть народа Ильхам успел отвести за реку Сок. С захваченных монголами земель булгары все вывезли, а что не вывезли, то сожгли,- ответствовал дьяк Посольского Приказа Остромир.

— А поподробней, как сражение проходило? — поинтересовался Юрий.

— По донесениям моего воеводы Назария монголы применили свою обычную стратегию, — ответил дьяк Воинского Приказа Потап. Сперва прорвали линию одним туменом из башкир в верховьях Кинели в предгорьях Урала. Дождались, пока булгары перебросят туда войска, а потом ударили на западе, у Жигулевской излучины тремя туменами: двумя половецкими и одним каракитайским. В помощь башкирам ввели еще один бурятский тумен. Пехоты у них, как обычно, не было. Только конница.

Затем монголы зажали булгарское войско меж двух своих. Булгары упорно бились два дня. Затем Ильхам повелел отходить за линию по реке Сок. Иначе бы он мог потерять все свое войско. Но, время для ухода своего народа за Сок Ильхам выиграл.

Уже в сентябре монголы прорвали и рубеж на Соке, но булгары их отбросили обратно. Все же, монголы тоже большие потери понесли. И, кстати, собственно монгольских туменов в сражениях не было. Монголы в тех туменах были только начальниками: полутысячниками и старше. А всех прочих народов, которые присягнули монголам, булгары именуют татарами.

— Да, под монголами еще много разных народов: татары, кереиты, чжурчжени, баргуты, кыргызы, меркиты, найманы, тангуты, уйгуры, карлуки, цзиньцы, кидани, онгуты, туркмены, персы, чагатаи. Все эти народы имели свои сильные государства, и все они были разбиты и покорились монголам. Теперь их силы входят в монгольское войско отдельными туменами. Но, командуют всегда монголы. — Вступил в беседу дьяк Заграничной торговли Пафнутий.

— Про то мне ведомо. А что с нашей ратью?

— Ильхам пытался послать в бой и нашу рать, но воевода Назарий наотрез отказался выходить за главный рубеж, согласно твоему повелению, государь.

— И правильно сделал. Потап, еще раз подтверди Назарию мое повеление. В бой вступить только на главном булгарском рубеже по Большому Черемшану. А чтобы подсластить Ильхаму это снадобье, пошли ему еще один полк в сотню пищалей. Всего у него станет триста пищалей.

— А где у монголов Субэдэй? — Осведомился Царь. Он твердо знал, что нападением на Русь фактически будет командовать самый знаменитый полководец монголов.

— Субэдэй все еще ловит Джелал-ад-Дина в Афганистане. — ответил дьяк Тайного Приказа Малюта.

— А другие чингизиды что делают?

— Много чего, государь. Чингизиды все при деле. Они продолжают воевать, кто с царством Сунь (Южный Китай), кто с царством Ся (Корея), кто с афганцами, с армянами, с Грузинским царством, с сельджуками, с персами, а кто с индийскими царствами. И дела у них идут в гору. Бьют они всех противников.

— Вот так то, дьяки! Ведомо мне, через 3 — 4 года вся эта грозная сила на Русь навалится. Потому, каждый из вас пусть из кожи вон лезет, а свои дела делает в срок.

Что с торговым маршрутом по Волге, Пафнутий?

— Пока прорываемся большими вооруженными караванами. Лодки ихние, которые пытаются напасть, топим. Но, монголы поставили на Жигулевских горах с обоих сторон реки камнеметы. Несколько ладей наших из последних караванов утопили. Пока посередке реки проходить можно. Камнеметы до середины не добивают. Но, если циньские мастера еще более сильные камнеметы поставят, тогда будет плохо.

— Понятно. Пока можно, этим маршрутом ходите. Может они камнеметы сильнее сделать не смогут.

Дела в Византии мне ведомы. А что в Европе делается?

— Венгерский король Андраш, после вашего с Ватацем ухода из Венеции прихватил себе ее материковые владения. Так что, теперь на восточном берегу Адриатики Венгерское королевство граничит с Византией. — Ответил Остромир. А с другой стороны — соседствует с италийскими княжествами.

— А вот это здорово! Теперь у нас хороший торговый маршрут вырисовывается с нашим флотом в Средиземном море: Месопотамия — порты в Сирии и Палестине — наш Родос — венгерские порты на Адриатике — Венгрия — Галицкая земля.

Пафнутий, тебе задание. Освоить этот маршрут, обустроить торговый порт на Родосе. А пока маршрут через Днепр и Черное море для нас доступен,нужно резко увеличить поставки земляного масла из Месопотамии морским путем. Доступен этот маршрут будет еще два года. Повелеваю тебе за два года увеличить наши запасы земляного масла втрое, против того, что мы раньше планировали. Посмотрел я, как венецианцы горшки с греческим огнем мечут камнеметами. Полезные это машины оказались. Будем их для обороны городов применять.

И закупки ямчуги тоже увеличь. Наши запасы пороха нужно увеличить вдвое за два года.

Что еще нового?

— Пока мы Венецию громили, а венгерский Андраш прихватывал венецианские владения, болгарский царь Асень тоже время не терял и захватил всю Валахию до самого Дуная. Теперь Болгария граничит на востоке с половецкими степями.

— Это пусть его. Теперь, когда мы монголов отобьем, они, покончив с половцами, на Асеня пойдут. А ему помогут Ватац и Андраш. Авось, общими силами и отобьются. А мы на все это со стороны посмотрим.

А что в западной Европе делается?

— Германский император Фридрих еще летом отказался от притязаний на герцогства Северной Италии и помирился с Папой Римским Григорием. — Продолжил Остромир. Папа в благодарность снял с Фридриха отлучение от церкви, и пообещал поддержать Фридриха против нас в возврате Померании и Мекленбурга.

— Я опасаюсь, как бы теперь, после разгрома Венеции, Папа не объявил бы, вместе с Фридрихом, новый крестовый поход в Прибалтике против нас, — присоединился к Остромиру Пафнутий.

Венеция очень сильно помогала Папскому престолу деньгами. И в крестовых походах поддерживала флотом. За разгром Венеции Папа на нас сильно зол. Это слабо сказано.

— Это мною ожидаемо. А может он поход против Византии объявить? — Вопросил Юрий.

— Это вряд ли. На море византийцы господствуют. А по суше их венгерский король не пропустит. Он от Венеции тоже хороший кусок откусил. К тому же, они знают, что у нас с Византией договор, и мы Ватаца поддержим крепко. И Андраша тоже, если что. А на Балтике Ватац нам помочь не сможет, — ответил Потап.

Польский король Конрад, скорее всего, встревать в драку не будет. С одной стороны, он католик, а с другой, у нас с ним союзный договор. После смерти князя Лешека Конрад договор подтвердил. Да и силу нашу поляки знают.

— А какие силы Папа с императором собрать смогут? Если к ним франки присоединятся. И англичане. А может и испанцы.

— Ну, испанцы вряд ли. Им бы самим от арабов в Испанииотбиться, — ответил Потап. — А остальные все будут.

— А Вальдемар датский как поживает?

— У него все хорошо. Шведы после полученной от нас взбучки его больше не беспокоят. Осваивает Гольштейн, — ответил за всех Малюта. В драку он не полезет. Ему и так хорошо.

— Вот что сделаем. Ты, Остромир, подготовь письмо Вальдемару. Сообщим ему, что весной на нас Фридрих с Папой напасть собираются в Мекленбурге. Напиши, что мы их разгромим жестоко. Пусть он готовится под шумок графство Бремен взять. Тогда он точно на нашей стороне будет. Всегда. Обратной дороги к Папе и Фридриху у него не будет.

Заодно напиши об этом и Конраду. Пусть готовится у Фридриха графство Бранденбург прихватить. Если он на это пойдет, а скорее всего не удержится от соблазна, то в дальнейшем Конрад и Вальдемар будут нас от Фридриха с Папой прикрывать.

— А может сами Бремен и Бранденбург возьмем? — Предложил Потап.

— Это можно, но не стоит. Хватит нам Померании с Мекленбургом. Так мы Конрада с Вальдемаром накрепко к себе првяжем. Поскольку Фридрих с ними никогда не замирится.

А сколько войска они соберут, Малюта?

— В первые крестовые походы Папа со всей Европы собирал до 60тысяч войска. Но, это вместе с византийцами. Думаю, в Прибалтике они тоже смогут собрать 50 — 60 тысяч войска. Из них до 20 тысяч — конные рыцари.

— Все ясно. На это я и рассчитывал. Нужно всех этих рыцарей крепко поколотить, а еще лучше их в землю закопать, что бы остальные надолго запомнили. А то, как на нас монголы пойдут, у европейских королей появится соблазн на нас с тыла напасть. Поэтому, нужно их раздолбать так, что бы у них и мысли такой не появилось.

Потап, готовь на следующее лето план войны с крестоносцами в Померании и Мекленбурге. Думаю, нужно туда перебросить тысяч 30 войска при 500 орудиях в гуляй-городах. А потом, готовь флот для удара по немецким, франкским и английским портам в Атлантике. Хорошо бы для удара по портам Секретному Приказу изготовить зажигательные ядра для пушек. Впрочем, по этому поводу соберемся отдельно с Секретным и Бронным приказами. План согласуй со всеми заинтересованными приказами. Через два месяца доложишь план на Синклите.

Всем остальным всеми силами вести разведку в Европе. Нужно знать когда, куда и какими силами они придут.

В следующий раз Юрий собрал в малой палате дьяков Секретного, Воинского и Бронного приказов.

— Вот что, дьяки, я вам скажу. Венецианцев мы разбили, но потери понесли очень большие. Почему? Понял я, что не хватает нам во флотскойартиллерии зажигательных снарядов. И разрывных тоже не хватает. И было мне видение Архангела. Вот что он мне поведал.

Во-первых. Можно ядра калить перед выстрелом на огне до красна. Такое ядро, попав в деревянную стену, подожжет эту стену и вызовет пожар. Однако, размер каленых ядер должен быть немного меньше обычного, так как при нагреве ядро расширится. Ратмир, тебе поручаю провести опыты с калеными ядрами. Срок — месяц.

Во-вторых. Нужно сделать зажигательные ядра. Для этого изготовить ядра полыми. Внутрь залить греческую смесь, и вставить в них запальную трубку. Внутри трубки запальный шнур. При выстреле от взрыва пороха шнур воспламеняется, и горит, пока ядро летит до цели. При попадании в цель ядро разбивается, смесь разбрызгивается и загорается. Поскольку смесь легкая, то ядра нужно делать вытянутыми, в форме дыни. И вставлять ядро в ствол пушки запальной трубкой вперед. Назовем такие ядра зажигательными бомбами. Ратмир — это дело опять тебе. Срок — два месяца.

В-третьих. Сделать разрывные ядра. Они почти такие же, как зажигательные, только внутрь ядра вместо греческой смеси засыпается порох. После попадания в цель порох взрывается от запальной трубки, Осколки ядра разлетаются и поражают противника. Только нужно добиться, чтобы кусков корпуса ядра было много. Это самое сложное дело. Потому срок тебе, Ратмир, — три месяца. Все ясно?

— Ясно, государь. Сделаем. Слава Богу, мастеров у меня теперь много.

— Савва,- обратился Царь к дьяку Бронного Приказа. После того, как Ратмир отработает конструкцию зажигательного и разрывного ядра, тебе поручаю организовать производство корпусов ядер в городах Владимирской земли. Однако, снаряжать ядра начинкой будет Секретный приказ. Для начала сделайте по тысяче бомб зажигательных и разрывных для полевых пушек, и по две сотни для осадных. Проведем с ними большие учения. Потом решим, сколько и каких бомб нам нужно.

Идем дальше. Проехал я все уездные города вдоль южной границы. И решил, что нужно их оборону резко усилить. Ров в городке есть, стена деревянная есть. Обычно, в городке от 6 до 10 башен. Длина стены — около версты. Монголам это на один день штурма. Напомню, что уездный город должен выдержать осаду минимум три дня, что бы сельский люд смог из уезда уйти в тыл.

Пушки в уездные города я решил не ставить, поскольку удержать города все равно не удастся, и монголы их возьмут. А пушки к монголам попасть не должны. Огнеметы там тоже ставить не будем. По той же причине. И что делать?

Посмотрел я, как венецианцы применяют камнеметные машины. Конечно, с пушками им не тягаться, так у монголов пушек и нет. Только камнеметы будут. Значит, главная задача при обороне городка — разрушать их камнеметные и стенобитные машины. Не дать монголам их использовать. Пусть по лестницам на валы и стены лезут.

Савва! Мастеров камнеметных машин мы в Константинополе, Фессалониках и Венеции взяли в достатке. Вот и возьми их себе. Пусть учат местных мастеров. Во всех уездных городках южных земель нужно строить камнеметы. На каждую башню нужно поставить баллисту для метания камней весом один пуд. А на центральной площади городка — требушет для метания камней весом два пуда. Дальность метания должна быть не меньше 200 шагов для баллист и 300 шагов для требушетов. Пусть мастера — камнетесы готовят каменные ядра для камнеметов. По полсотни штук на машину. Готовь решение Синклита по строительству и размещению машин. Как будут готовы опытные камнеметы проведите испытания на камнях. Я тоже поприсутствую.

Потап! На тебе укомплектование и обучение расчетов машин из городской стражи и городского ополчения.

Ратмир, тебе для камнеметов делать зажигательные снаряды. Это прочный глиняный горшок, заполненный греческой смесью, весом с обычное каменное ядро. Устройство горшка такое же, как у пушечной зажигательной бомбы. Горшки закажешь у гончаров через Городовой Приказ. Нужно сделать по два десятка снарядов на каждую машину. Для начала сделай по две сотни снарядов на каждую опытную машину, с ними проведем учения. Их проведем в марте. Я сам на них обязательно буду.

— Для учений снаряды сделаем, государь. Однако, для того чтобы снаряжать снаряды в большом количестве, нужно два отдельных секретных двора строить: один для зажигательных, один для разрывных снарядов. И во всех уездных городках нужно отдельные каменные погреба строить для хранения снарядов.

— Ты прав. Готовь вместе с Городовым Приказом постановление Синклита про это. И начинай строить дворы.

Далее. Ратмир, тебе поручаю изготовить и испытать ручную разрывную бомбу для сбрасывания с городских стен.

Делаешь бомбу так. Берешь четырех ведерную бочку. На дно засыпаешь на длань гранитные камни — голыши размером с куриное яйцо. Ставишь внутрь этой бочки ведерный бочонок с порохом. Сверлишь в бочонках дырки и вставляешь в эти дырки насквозь медную запальную трубку с огнепроводным шнуром. Затем досыпаешь внешний бочонок голышами доверху и закупориваешь. Вот тебе чертеж такой бомбы.

Применять эти бомбы так. Дождаться, пока под стеной во рву скопится побольше монголов. Затем зажечь шнур и сбросить бомбу со стены. Она скатится по склону вала в ров и там взорвется. Гранитный голыш даже если кольчугу или панцирь не пробьет, то ребра точно переломает. А руку ногу сломает наверняка. За раз можно будет с полсотни врагов упокоить или серьезно поранить. Даже если пару десятков, и то хорошо. Сколько нужно бомб изготовить, решим по результатам испытаний. Они нам не только в уездных, но и в стольных городах пригодятся. Испытания бомб назначаю через месяц.

Для снаряжения этих бомб тоже строй отдельный секретный двор.

— У нас есть предложение, государь! Насчет боченков и огнеметов.

— Слушаю, выкладывай!

— Мы огнесмесь в погребах храним в дубовых бочках. А сифоны для огнеметов делаем железные либо бронзовые. Железные делать — труд большой, а бронзовые -материал дорог. мастера мои вопрос задали: «А чего мы сифоны из дубовых бочек не делаем?» Велел им так сделать. Сделали, провели испытания. Такие огнеметы работают не хуже металлических. Из бронзы для них только трубы, клапана и краны делаем. Расход бронзы в 20 раз меньше. Может вообще не будем делать сифоны из металла?

— Так это же отлично! Порадовал ты меня Ратмир! Мастерам, кто это придумал выдай от меня по три гривны. А тебя награждаю пятью! Раз так, в уездные города южных и центральных земель делайте на каждую башню по огнемету. И поставим их на боевой ход стен между башнями.

А Городовому Приказу поручим довести за три года запасы огнесмеси для этих огнеметов до нормы в пять заправок. А в стольных городах тоже поставим по огнемету между всеми башнями. Но, в стольных городах ставим огнеметы с металлическими сифонами. Как раз их нам хватит.

На следующий день Юрий вызвал Малюту с подъячими.

— Поговорим теперь с вами о врагах внутренних. Какой новый заговор против меня, великого и могучего, учинять будем?

— А ничего придумывать и не надо. На этот раз у нас настоящий заговор намечается!

— И кто же против меня злоумышляет?

— Бывшие галицкие бояре, государь. Прознали они откуда-то, что Папа с императором германским на нас напасть летом собираются, и хотят в это же время мятеж поднять в Галиче и на Волыни. Думают, что ты, как обычно, на войну сам пойдешь. Одновременно с мятежом хотят татей в войско заслать, чтобы тебя на войне убить.

Ведут переговоры с бывшими галицкими князьями, которые в Венгрию сбежали. Вроде бы князь Даниил Романович согласен их возглавить. И еще несколько князей хотят присоединиться.

— Так это же отлично! Готовься их всех по весне взять. В апреле суд проведем. И побольше рюриковичей, из тех что за границу сбежали, к заговору пристегните. Потребуем от Андраша венгерского и польского Конрада их нам выдать.

Бажен! — Обратился Царь к подъячему розыска. — После того, как манифест о суде над заговорщиками по всем землям разойдется, нужно что бы возмущенный злодейством этим народ разгромил усадьбы всех рюриковичей и всех бывших знатных бояр. А их самих хорошо бы люди поубивали.

Пора решить вопрос с рюриковичами и боярами окончательно. До подхода монголов, а то, наверняка, предателей среди них много будет.

Юрий прекрасно помнил о предательстве и трусости многих рюриковичей в истории Ивана Васильевича.

— И последнее, Малюта. Как это не прискорбно, нужно решить вопрос со старыми отцовскими боярами. Собираюсь я этой весной отменить полностью наследственные вотчины. А они мне в этом мешают. Кто из отцовских бояр еще здравствует?

— В своих вотчинах проживают, как ты и повелел, бояре Гремислав, Устин и Путша. Остальные все померли.

— Государственные интересы, Малюта, требуют, что бы и они этой зимой тоже умерли. Естественной смертью. От болезней или от старости. — Юрий сделал многозначительную паузу.

— Не изволь переживать, царь батюшка, помрут они. Все они уже в преклонных летах. Из Византии ты, государь, знатных лекарей вывез. Двоих из них я пригрел. И в ядах они тоже весьма сведущи. Думал, может придется нам сбежавших за границу рюриковичей травить. — Ответил на незаданный вопрос Малюта. И вопросительно посмотрел на подъячего розыска Бажена.

— Имеются у меня верные люди среди ближников этих бояр. Велено было мне за ними присматривать. — вступил в разговор Бажен. — Сделают все как надо.

— Потом представишь мне список твоих людей для награждения, Малюта. Пообещайте им денежную награду солидную за исполнение этого дела. А насчет заграничных рюриковичейподумаем.

Следующее совещание Юрий провел с Ратмиром и патриархом Максимом. Получив благословение от Патриарха, предложил им садиться. Поинтересовавшись здоровьем Максима, вручил им собственноручно составленный Манифест о взятии Венеции. Дождавшись пока они прочитают текст, поинтересовался:

— Ну, как вам мой труд?

Написано хорошо. Только не слишком ли сильно ты, государь, Папу и католиков ругаешь? — Ответил патриарх. — Все же, когда крестоносцы с венецианцами Константинополь брали, Папа был против этого.

— Папство и католическая церковь всегда были враждебны православию. А рыцарей — крестоносцев интересует их личная прибыль, а не Гроб Господень. Венецианцы же преследовали только свои торговые интересы, а не вопросы истинной веры, за что мы с Ватацем их и покарали.

А теперь, после восстановления нами православной империи в Константинополе и разгрома Венеции, Папа и вся католическая Европа будут Руси навсегда враждебны.

Только Византия и мы — оплоты истинной Христовой веры. Вот тебе, отче мои мысли по этому поводу. Юрий передал Максиму еще один исписанный лист. Подождал, пока тот прочтет его. На этом листе Юрий вкратце изложил хорошо известную Ивану Васильевичу концепцию «Москва — третий Рим». И продолжил.

— Папа пытается присвоить себе полномочия наместника Бога в христианском мире.Этого наша истинная вера не допускает. Старый Рим погряз в католической ереси. Только Константинополь и мы являемся оплотом истинной изначальной Христианской веры. Константинополь — это второй Рим. А наш стольный град Владимир — это теперь третий Рим. И будет он стоять вечно. Даже, если второй Рим падет от рук монголов.

В следующем году будет у нас большая война с католической Европой. Папа, скорее всего, объявит против нас крестовый поход. Хочу я, отче, что бы ты на основании моей бумаги составил проповедь о том, что только православие является истинной Христовой верой. А католики вместе со своим Папой — еретики. Народ русский должен твердо усвоить, что католики нам злые враги. И биться с ними мы будем насмерть.

Подумай, отче, может нам тоже объявить против них крестовый поход?

— Понял тебя, сын мой! Думаю, ты во многом прав. Не об унии с католиками нужно нам размышлять, а об окончательном разрыве с ними! Если Папа объявит крестовый поход против нас, то и мы отлучим его от Христовой веры, и объявим ему анафему. Тогда будет и у нас Православный Крестовый Поход против еретиков — католиков! Да будет так!

— Благодарю тебя, отче. Ты, Ратмир, отпечатаешь мой манифест и проповедь, которую напишет отец Максим. Манифест будут читать глашатаи на площадях, а проповедь пусть читают священники во всех храмах ежедневно. Пусть все люди русские накрепко запомнят: Русь — самый крепкий детинец истинной Христовой веры. Если является мне Архангел Гавриил, значит правильная наша вера! А посему — никому нас не одолеть! На том стоим и стоять будем.

Патриарх вышел из царских покоев с просветленным лицом. Великая Истина открылась ему. И понял он, что отныне именно он является главным радетелем о Христовой вере во всем мире!