Ювелир Лазурных драконов, или Загадочный Камнегрыз (СИ)

Глава 16. Экономка

Дверь уперлась в нечто большое. Огромное, я бы сказала. Покрытое синей чешуей, так напоминающей самые чистые топазы, поблескивающие в лучках магических светильников завораживающими искрами. Покои братьев вряд ли подлежали восстановлению, ведь в них развалился огромный дракон, и по коже его бегало волнами багровое кровавое пламя.

— Грэг! Что случилось? — я мгновенно узнала одного из близнецов.

Но он лишь устало прорычал нечто, и попытался дернуться. Тогда я поняла, дракон… связан? Это было все равно что сковать саму стихию. Невозможно, едва ли в мире имелась сила, способная удержать сильного зверя в оковах. Однако, я с прискорбием увидела, что его передние и задние лапы оплели магические путы невероятной прочности, невидимые глазу простого человека. Он изловчился и скривил шею, чтоб посмотреть в мои глаза, своими фиолетовыми, полными боли и отчаяния.

Его клиновидная голова от пола равнялась высоте моего роста. Могучие ноздри выдохнули поток горячего воздуха, почти обжигая, на самой грани между теплом и жаром. Я мигом согрелась. По наитию потянулась вперед, к носу рептилии, прикоснулась к гладким чешуйкам, проникаясь жалостью к стреноженному дракону. Кто мог это с ним сделать?

— Это Павела, — пришла мыслеформа при контакте с прохладной кожей крылатого. — Она что-то сделала с Лойдом. Поможешь снять путы?

Я нахмурилась. Но решила оставить все вопросы на потом.

Присмотрелась внимательно к лапам Лазурного монстра, деловито прищурилась. Конечно, с такими мощными стихийными спайками мне не совладать. Я далека от стихийной и бытовой магии, крайне далека. Но… кое-что я все же могу предпринять.

— Сейчас вернусь, — по некому наитию чмокнула дракона в его огромную морду, впечатлилась клыками, торчащими из-под твердой синей губы, и медленно попятилась. Пока бежала вниз, размышляла над увиденным. Все же Лойд — сильный дракон, как простая экономка могла с ним что-то сделать. Я волновалась. И не только из-за того, что моя работа теперь висела на волоске, а из чувства справедливости, что всегда остро играло во мне, когда я замечала склонение весов судьбы не в ту сторону. Лазурные, наверное, совершили в прошлом нечто такое, за что теперь вынуждены расплачиваться.

Я забежала в свою лабораторию.

И столкнулась нос к носу с Павелой. Коричневой драконицей, чьи волосы сейчас ярко сияли изумрудным оттенком. Неприятное ощущение повторения прошлого зашевелилось глубоко в груди. Она… Изумрудная?

— О, госпожа ювелир, — усмехнулась злодейка. Ее губы разъехались в отвратительной усмешке. — Вас то мне и нужно.

Драконица подняла ладонь, с которой тоже спала иллюзия. Тонкая рука с аккуратными длинными аристократичными пальцами и острыми черными когтями потянулась ко мне, чтобы… узнавать я не стала.

Сделала единственное, что пришло на ум из быстродействующего. Дернула серьгу с камушком проклятия острого живота. Уж не знаю, какой такой магией владела эта драконица, но противостоять простому бытовому проклятию оказалась не в состоянии, как, впрочем, и Лойд, ранее. Но для этой мерзкой драконицы, у меня было еще одно проклятие, которое, так сказать, пойдет в догонку к первому. Располагалось оно в неприметном колечке от гарнитура, и содержало в себе ужас каждой девушки, хоть раз в жизни прошедшей муки подросткового возраста. Проклятие прыщей. Милое острое личико с миловидными чертами заполонили краснючие фурункулы, вскакивающие прямо на глазах. Лицо Павелы (Павелы ли?) скривилось от приступа боли в животе, она обреченно скосила глаза на уборную, предусмотрительно оформленную кем-то в моей лаборатории в умилительной розовой гамме. Драконица мерзко скривилась, но метнулась туда, а я — к клетке с камнегрызами, прекрасно понимая, что у меня не так уж и много времени.

— Не дам! Мое! — верещала тем временем моя внутренняя крылатая вредина, необычайно оживившаяся после контакта с Грэгом. Словно прикосновение к настоящему дракону предало ей сил. — Гаси уродину! Где мой Лойдик? Где он?

Я бы тоже хотела знать ответ на этот вопрос, но проблемы нужно решать по мере поступления. Кровожадная у меня там дамочка сидит, ничего не скажешь. А что касалось камнегрызов, то…

— Хотите ням-ням? — обратилась к малышам, пока из уборной раздавались неприятные звуки и стоны вперемешку с проклятиями.

— Я убью тебя, девчонка! — крикнули оттуда и снова разразились порцией ругательств. — Какое унижение! — и порция неприятных звуков.

— Это мы еще посмотрим! — не осталась в долгу, видя как возбужденно кивают мои «детки». — Мама приготовила вам вкуснючий ням. Магический ням. Подойдет?

Мудрик подумал.

— Магия не очень вкусный ням. Но ради мамы мы готовые его ням.

— А мне все равно что ням. Лишь бы ням, — глубокомысленно заявил Обжорик, поставив точку на обсуждении способностей камнегрызиков. Другие согласно закивали, похлопывая по плечу самого упитанного монстрика.

— Только у меня к вам будет одна просьба, малыши, — я не спешила сразу выпускать их из клеток. — Вы есть только что я говорить. За это я давать вам мел? Договорились?

Камнегрызы недовольно загудели. Но в их глазах-бусинках сразу отразилась перспектива поедания вкусного белого мела, и они были вынуждены согласиться с моими условиями.

— Тогда за мной! — скомандовала им, и побежала наверх, весело наблюдая, как малышня карабкается по ступеням, наступая друг другу на головы. Ну нет, так дело не пойдет. Иначе наш подъем растянется на долгие часы, а я не знаю, сколько времени на экономку будет действовать смесь моих проклятий.

— Строй-ся! На раз-два! — остановилась, обернулась к моим малышам. Те замерли, не понимая, что от них хотят. Я закатила глаза. — Вы кучкуетесь и замедляете подъем. Злая тетя придет и сделает плохо мне и вам. Понятно?

Камнегрызики обменялись испуганными взглядами.

— Мы знать злую тёть. Она нас бить, ловить и убивать, — выдал один из малышей. Кажется, самый крохотный из всех. — Но мы не сдаваться.

Кроха шмыгнул носом, и украдкой вытер слезу.

— Поэтому вам нужна дис-ци-пли-на, — сказала четко по слогам, пользуясь вниманием всей моей прожорливой банды. — Вставайте друг за другом, да, вот так. — Я подбадривала их, пока они, пошатываясь и кряхтя, выполняли мою команду, — а теперь поднимаем левую лапку. И! Раз! Правую. Два. Левой, правой! Отлично, у вас получается.

Марширующее войско дошло до покоев лазурных близнецов довольно быстро, по офигевшей морде дракона было заметно, он явно не ожидал, что я решу его проблему столь радикальным методом, но Грэг быстро расслабился, когда Обжорка с аппетитом разгрыз магические путы на его передних лапах. А остальная ребятня потрудилась над задними. Дракон облегченно дернул лапами и пошел дымкой.

Вскоре на месте огромной туши появился знакомый мне мужчина. Вид у него был весьма оригинальный. Рубаха расстегнула до пояса, показывая кубики на твердом животе, на шее и груди следы жарких женских поцелуев. Ярко-красная помада, поблескивающая в лучах развороченного, но все еще тлеющего камина, сказала мне больше, чем все остальное.

Но я… я все понимаю. Что может дать одна недодраконица двум шикарным близнецам-драконам в расцвете сил? Я отвернулась, чтоб не соблазняться зрелищем.

— Где Лойд? Он обещал мне шкатулку для связи.

Обмазаться бы сейчас новым зельем. Да так, чтоб сердце больше ни разу не дрогнуло при взгляде на Лазурных.

— Рури? Ты чего? — спросил Грэг, подходя ближе. Но я ловко увернулась от его рук, продолжая злиться.

Хотели, чтоб я стала здесь хозяйкой? Как бы ни так! Все драконы — одинаковые. Только и могут, что бегать за юбками! Я глотала слезы, отвернувшись от огненного стихийника.

— Неважно. Мне нужен Лойд. — Шагнула прочь, увернувшись от чужих рук.

— Он обидеть маму! Давай его ням-ням? — спросил Обжорка, кидая воинственный и плотоядный взгляд на накаченные икры дракона.

— Давай, — поддержал Мудрик.

— Согласен, — добавил Глазастик, и уже поднял лапку для синхронного марша в сторону ног драконьего лорда.

— Нет! — оборвала его я. — Никаких ням-ням, если я вам не разрешила. Ясно?

— Рурина? Ты их понимаешь? — снова спросил Грэг, опасливо поглядывая в сторону камнегрызов. Чуял, морда, что по его икры идет разговор. Но терпение начало меня покидать.

— Я все еще жду ответа! Где Лойд? И между прочим, ваша экономка, кажется, пыталась меня убить. — Я закипал от бешенства, и имела на это полное право.

— Эй, малышка, да ты… пылаешь! — прорычал Грэг, все же поймав меня в объятия и ощутимо встряхнув. Огонь не ранил дракона, ведь он сам был существом, родственным этой стихии. — Я бы очень хотел многое с тобой обсудить, дорогая моя спасительница, но сейчас совсем не время для выяснения отношений, Лойд в соседней комнате, и я слабо чувствую его магию. Мне кажется, он в опасности, — дракон нахмурился, продолжая стискивать меня в могучих объятиях, как утешающую плюшевую игрушку. Он действительно не на шутку встревожился.

Моя драконица млела от внимания самца. Крутилась внутри, урчала от удовольствия и подначивала «заняться делом» здесь и сейчас. Я краснела, бледнела, и одновременно сама испытывала приступ наслаждения от столь тесного контакта с Грэгом.

— Рад, что твоя драконица так за нас переживает, — одарил меня очаровательной улыбкой дракон.

— Что вообще произошло? — опустила глаза вниз, видя большие мужские ладони. Знакомое тепло, которого мне так не хватало, кажется, с самого момента моего рождения. Гудящая пустота внутри, которая только-только начала заполняться, снова взвыла брошенным волком, а от локтя до запястья начало еще быстрее бегать пламя. Красноватое, с ярким малиновым оттенком, в цвет моих волос.

— Мое! Мое! Мое! — гремело внутри невыносимым набатом. Требовательно, жестко. Низ живота зажегся животным огнем.

Грэг рассмеялся.

— Ты ее слышишь? — сорвавшимся голосом спросила я, не в состоянии поднять глаза на огневика. Казалось, если столкнусь с ним взглядом, пропаду. Фиолетовые друзы затянут меня в глубокую пропасть, из которой невозможно выбраться. И имя ей — любовь.

— У тебя очень бойкая драконица. Это часто встречается, — хохотнул дракон, и по его рукам прошла вибрация, невольно передавшаяся и мне. Пламя погасло. Я просто не могла на него злиться. Да что вообще происходит?!

— Идем. Кстати, где Павела? — бросил мужчина, утягивая меня прочь из разрушенной комнаты, более напоминающей сейчас руины. Дыры в стенах, оставшиеся от драконьих лап, крупный провал на месте кровати, где располагалась грудина чешуйчатого монстра, поваленный книжный шкаф. Вряд ли Лойд обрадуется, когда увидит свои драгоценные покои, которыми так не хотел делиться с братом.

— Внимательно изучает проклятие расстройства в уборной моей лаборатории, — я чувствовала неловкость. Наверное, приличная ученица Академии не должна была так поступать.

— Мама, а где второй страшила? — спросил подскочивший ко мне Мудрик, показывая пальчиком на Грэга. — Мы маму защищать.

Он завозился у ног, не давая нам идти дальше, а потом остальные камнегрызы окружили меня плотным кольцом, оттесняя от огневика прямо на ходу. Грэг напрягся, наблюдая за этой картиной со смесью конфуза и некого замешательства.

— Тише, малыши, этот дракон для меня не опасен, а вот та тетя внизу… — я забыла, что он меня слышит.

— Смотрю, вы спелись, — покачал головой Грэг, сложив руки на груди. — Идите с нами, если так переживаете за Рури. — В итоге заявил он, проанализировав численное превосходство малышей перед одним не очень страшным драконом, принявшим человеческий вид. А может, посмотрев на умоляющее выражение, застывшее на лице одного ювелира, то есть, меня.

— Кстати о Павеле, — решилась рассказать, когда мы бежали по коридору к двери. — Мне кажется, эта драконица совсем не та, за кого себя выдает.

— Я уже догадался, — скрипнул зубами Грэг, рывком врываясь в покои, предназначенные мне.

Но войдя, мы увидели нечто, чего совсем не ожидали.

Лойд лежал на бордовом покрывале, распятый, скованный цепью, на этот раз уже не магической, а вполне реальной, кажется из… да, такое синеватое свечение способен источать только один металл. Пиротит.

— О нет! — я бросилась к нему совсем не анализируя собственных действия. Слёзы брызнули из глаз, когда дракон… Мой сильный холодный дракон застонал, напрягая руки, которые не желали повиноваться, и дернул ногами, не способными полноценно двигаться. Пиротит отнимал у мага все силы, практически высасывал любую магическую энергию из любого мало-мальски одаренного существа. «Поглотитель», — так мы назвали его на лекциях по магической геологии.

«— Если в своем путешествии, вы когда-нибудь наткнетесь на сей смертельный сплав, знайте, никогда не подходите к нему, ни при каких обстоятельствах», — вещал профессор, но разве сейчас его слова имели значение?

Все, о чем я могла думать, это скорее коснуться его, ощутить тепло ослабшего тела, узнать, что лорд Ледышка еще дышит и способен… не знаю. Способен смотреть все тем же взглядом, полным презрения, льда и зимней стужи, только бы не видеть боли и синем океане с дрейфующими в нем айсбергами, только бы услышать слабый вздох, ведь потеря магии для одаренного равна смерти. Мы рождаемся с нею и умираем, лишившись ее.

Драконица внутри просто обезумела от горя, и часть ее чувств передалась мне. Громкий всхлип невольно вырвался изо рта, когда я тронула грудь Лойда. Прохладную. Слишком холодную для дракона. Рубашка расползлась на ней, открыв бледную кожу.

— Пиротит! Это пиротит! — в полном отчаянии крикнула я, стукнув сжатыми кулаками по груди дракона. — Грэг! Грэг! Нужно его освободить, срочно освободить…

Удар, еще удар… Сердце не бьется.

— Я не могу подойти, — злобный рык Грэга. — Авора построила здесь защиту от драконов.

Авора? А? Неважно. Главное, что Грэг не сможет мне помочь, значит я должна справиться. Сама. Я смогу. Рука ныряет в поясную сумку. Пиротит… Трансмутация? Во что я могу его превратить?.. Нужен реагент. Зачерпываю пригоршню угольной пыли. Гадкий камень уже начал высасывать и мою магию, и если бы стены Топазового Грота не были полны энергии, цепи давно пожрали бы нас обоих. Второй рукой я старалась завести сердце Лойда, которое не желало биться. Непокорное, холодное сердце.

— Давай же! — крошка магии слетает с моих пальцев. Я быстро касаюсь двух верхних оков, прикрепленных к самой стене комнаты, рассыпая над ними реагент. Кто бы его не сковал, он был очень предусмотрителен. Дракона в полной силе невозможно сдержать, это может сделать только другой дракон, но вот ослабленную особь… Лучше не думать. Массаж сердца…

Я ползу к ногам и касаюсь нижних оков, прикрученных к полу. Пиротит гудит. Сопротивляется. Преобразование кристаллической решетки — очень сложно даже для опытного ювелира, но если я не решусь рискнуть всем ради него, то кем я буду? Ничтожеством? Убогой студенткой. Недодраконом?

Каким-то чутьем я знала, моя драконица не простит мне такой выходки. Крылатые, способные обращаться ни за что не признают слабую душой девушку. Лойд когда-то вытащил меня из огненного плена и написал на спине Изумрудного «Вор». Он не соблазнял меня, и не лез с поцелуями, он показывал характер, но ждал, когда я сама буду готова открыться ему, но я…

Очередной всхлип, полный жуткого страдания. Магия медленно покидает меня, все силы уходят на трансмутацию металла в мел. Да. Простой белый минерал точно порадует моих малышей. Я распростерла ладонь над грудью дракона.

Когда-то на втором курсе у нас преподавали анатомию. Профессор утверждал, что даже мертвого можно вернуть к жизни с помощью бытового электричества. Но я так слаба в обычной магии. Все что могу: разговаривать с камнями да камнегрызами. Горько усмехнулась.

Ну пожалуйста. Хоть маленькая искорка…