За гранью лжи

Глава 40

Я бегом пустилась по яхте и прошла через маленький трап. И быстрым шагом шла по дорожке.

Его слова, как бы я ни обманывала себя, тронули меня. Я не могла успокоить быстро бьющееся сердце. Я не могла собраться с мыслями, не могла понять, что я делаю. Я остановилась, переводя дыхание, и посмотрела на воду.

Он сейчас попросил меня, а не приказал, как раньше. Ведь так?

Я быстро побежала, не принимая никакого решения, не думая, не вспоминая обо всём. Забыть! Просто забыть! И жить дальше, позволить себе это сделать. Мне хотелось раствориться в этой минуте.

— Даниель, — окликнула я его, и он повернулся, удивлённо смотря на меня. — Я хочу узнать тебя.

— Mia bella, — облегчённо улыбнулся он и подошёл ко мне. — Я обещаю, что с этой минуты я не причиню тебе боли.

— Я верю тебе, — прошептала я.

— Ты не представляешь, как мне хочется тебя сейчас поцеловать, Лана, — хрипло произнёс он и провёл пальцем по губам. — Как я мечтаю об этом, вспоминаю твои губы и их сладкий вкус. Твой румянец на щеках, когда ты возбуждена, как сейчас.

— Даниель, — я попыталась отвернуться от него, потому что он слишком меня торопит, и он был прав.

Его тембр, слова и прикосновение принесли горячую волну, и она возродилась внутри маленьким костром, но он был не таким ярким, чтобы разрешить ему больше.

— Но, надеюсь, теперь мы поужинаем, — он отстранился и показал на стол.

— С удовольствием, потому что я со вчерашнего обеда ничего не ела, — призналась я, и мы сели за стол.

— Ты должна питаться правильно, — сурово сказал Даниель и взял приборы.

— Иногда мне просто не хочется, — пожала плечами я.

— Надо есть через силу, хотя бы овощи или фрукты, не пропускать приёмы пищи, — продолжал он.

— Господи, Даниель, не нуди, — застонала я.

— По-твоему забота о здоровье — это занудство? — раздраженно спросил он.

— Нет, ты прав, — сдалась я, потому что мы можем снова поругаться и перемирию пришёл бы конец.

— Почему ты мне раньше не сказала, что Саймон твой отец? — неожиданно спросил Даниель, и я перестала пережёвывать салат.

— Потому что, скажи я это, когда Клер тебе изменила, в тот вечер. То у отца начались бы проблемы, он не так богат, как ты Даниель. У него нет таких связей, и его имя бы просто извозили в грязи. Я не могла так поступить с тем, кого люблю, — честно ответила я. — А дальше, меня начали преследовать репортёры и фотографы, у меня не та популярность, которая помогла бы отцу, и я молчала.

— Ты могла довериться мне, — медленно произнёс Даниель.

— Нет, — я помотала головой. — Ты всегда все оборачивал против меня, каждое моё слово, действие, буквально всё. Поэтому я боялась твоей реакции, и не сказать, что у нас были тёплые отношения. Только раз…, — я замолчала.

Вот чёрт потянул меня за язык. Дура, разоткровенничалась!

— Когда? — Даниель улыбнулся и вернулся к еде.

Мой взгляд был прикован к его губам. Даниель ел медленно, очень чувственно и с удовольствием. Он посмотрел в мои глаза, они были спокойными, мягкими, но у меня всё равно перехватило дыхание.

— В саду, — я расслышала свой голос, который стал хриплым.

Я схватила бокал с вином и отпила такой большой глоток, что едва не закашлялась.

— На тебе была зелёная сексуальная сорочка, которая не скрывала ничего, а точнее, возбуждённые соски, — усмехнулся Даниель и его глаза сверкнули желанием.

— Не возбуждённые, а скорее всего, я замёрзла, — попыталась я хоть как-то возразить ему.

— Тебе не нужно стесняться своих желаний. Это нормально, что женщина хочет мужчину, а мужчина — женщину, — произнёс Даниель, немного подавшись вперёд.

— Мы можем поговорить о чем-то другом? — снова сделав глоток, спросила я его.

— Нет, мы поужинаем, а дальше мы немного погуляем, — его голова опустилась к тарелке.

— Погуляем? — переспросила я.

— Ешь, mia bella, — он, не поднимая головы, указал мне на тарелку, и воцарилось молчание.

За салатом, нам подали форель, запечённую в фольге со сливочным соусом. И мы продолжали молчать, Даниель не смотрел на меня, вообще, не обращал на меня никакого внимания. Как будто меня тут нет. И это было возмутительно! Он был увлечен больше этой рыбой, чем мной.

— Очень вкусно, — я нарушила молчание.

— Ты права, хотя я не люблю рыбу, — спокойно ответил он.

— Даниель, — я рассмеялась, потому что нервы были на пределе. И он поднял голову, удивлённо смотря на меня. — Ты не любишь рыбу, но упорно продолжаешь её есть, лишь бы не говорить со мной. Да?

— Нет, Лана, — он улыбнулся. — Я обдумываю следующие ходы.

— Выстраиваешь стратегию, значит, — подытожила я.

— Верно, а сейчас, думаю, ты наелась, и мы можем подняться, — Даниель с молниеносной готовностью вскочил и стоял уже сзади меня.

— Да я смотрю, ты ненавидишь рыбу, — мне стало очень смешно.

— Верно, — он скривился. — Поднимите нам бокалы и вино на палубу. — Бросил он двум парням, которые пришли все убрать.

— Но тогда зачем ты её ешь? — удивлённо спросила я, когда мы поднялись.

— Это полезно, — просто ответил он и кивнул кому-то.

В следующий момент я ощутила толчок и инстинктивно схватилась за руку Даниеля.

— Не бойся, мы прогуляемся, — улыбнулся он и показал на нос яхты.

— Ты увлекаешься этим видом транспорта?

— Нет, я купил её год назад, чтобы была. И вот она пригодилась, — улыбнулся он.

— Мистер Хард, — парень подал нам вино, и мы взяли бокалы.

— Тебе нравится город? — спросил он.

— Нормальный, — пожала я плечами.

— Мне он напоминает о доме, — Даниель посмотрел вдаль.

— О Хьюстоне? — удивилась я.

— Нет, — он печально улыбнулся. — В Хьюстоне я живу с двух лет, но родился я в Марбелья.

— В Испании?

— Да, моя мама была испанкой, отец англичанин, но он жил в Хьюстоне. И когда строил отель в Марбелья, он встретился с мамой, — он нахмурился и допил бокал.

— Значит, вот откуда у тебя вьющиеся волосы, смуглая кожа и светлые глаза, — размышляла я вслух.

— Цвет моих глаз мне достался от матери отца, хотя я её ни разу не видел. Она была против такого союза: единственный наследник огромного состояния и сельская девчонка, — фыркнул Даниель.

— А сейчас вы тоже не общаетесь? — спросила я.

— Нет, из близких родственников у меня осталась только Агата, — усмехнулся Даниель.

— Твои родители влюбились с первого взгляда? — подсказала я ему своё желание услышать продолжение.

— Наверно, — он стряхнул с себя воспоминания и повернулся ко мне. — Как ты узнала, что Саймон твой отец?

— Клер, — ответила я. — Она знала, кто он, но не говорила мне. И я обменяла эту информацию на моё молчание, кто она мне.

— И ты помчалась к нему?

— Да, я всегда грезила о папе. Всегда хотела знать, кто он. Интуитивно чувствовала, что он хороший человек и сможет спасти меня из моего мира. И он оказался таким, — я улыбнулась, вспоминая нашу встречу.

— Клер сказала, что ты защищала меня в моле, о чём она говорила? — его голос стал холодным.

— Мы встретились с ней, после вашей бурной ночи. И она мне рассказала свой план по твоему завоеванию, — фыркнула я. — И я ужаснулась, что будет с тобой, если откроется, кто она. Но ты, и так, оказывается, всё знал и не нуждался в моём спасении.

— Но ты тогда могла меня предупредить о себе, — сурово произнёс он.

— Не могла, тогда же она сказала, что знает, кто мой отец и встречалась с ним, поставив меня перед выбором. И я выбрала отца, — призналась я и поёжилась.

— Тебе холодно? — Даниель уловил моё движение.

— Нет, воспоминания не особо приятные, — я тряхнула головой. — Мы можем вернуться? Я устала и хотела бы поехать домой и поспать.

— Ты можешь остаться со мной, — предложил он. — У меня тут квартира.

— Нет, не могу, — я замотала головой и отвернулась.

— Почему? Я же пообещал тебе, что не трону тебя, — настаивал он.

— Мне надо кое-что решить, — скрыла я правду.

— С Алексом? Он ревнует? — зло спросил Даниель.

— Он переживает, ведь он мой брат, — пожала я плечами.

— Он парень, Лана. И он влюблён в тебя, — фыркнул Даниель.

Откуда он это знает?

— Не говори ерунды, он просто заботится обо мне, — ушла я от темы.

Не говоря ни слова, Даниель ушёл и распорядился, чтобы яхта возвращалась.

Я подставила лицо под поток воздуха и закрыла глаза, наслаждаясь этим мгновением.

Мне понравилось, что он раскрывается, возможно, мы учтём ошибки прошлого и не повторим их. Я так на это надеюсь, потому что сердце трепещет рядом с ним, и я готова дать ему и себе шанс хоть как-то прожить совместно год. А дальше? Мы простимся.

Я ощутила тёплые руки, которые обвили мою талию, и я открыла глаза. Дыхание участилось, но не от страха, а от неожиданности и укола нежности.

— Не могу смотреть на тебя и не дотронуться, mia bella, — прошептал Даниель рядом с ухом.

Я повернулась в его объятьях и подняла на него голову. Я задержала дыхание, когда его рука, скользнула по щеке, оказалась в моих волосах.

— Разве можно винить меня за то, что я так сильно хочу тебя?

Магия этой минуты была так сильна, что весь мир словно перестал существовать. Вокруг больше не было ни пола под ногами, ни воды, никого. Сейчас не имело значения, кто ты: миллионер, дочь проститутки. Лишь моя душа, пребывающая в безмолвной радости узнавания этого мужчины.

— Даниель, наверно…

Все мои слова оборвались на полуслове: горячие губы Даниеля прижались к моим губам. Со стоном я обхватила его шею и повисла на нём.

В ответ Даниель обнял меня и, пока наши языки жарко сплетались, гладил по спине, прижимая всё крепче и крепче, пока наши тела не слились в одно страстное бьющееся сердце. Он запустил одну руку в волосы, и сжал мою голову.

Тяжело дыша, он прервал поцелуй и взял моё лицо в ладони.

— Останься со мной этой ночью, как и последующие, mia bella. Неужели после этого ты снова откажешь мне?

Я не могла сосредоточиться, моё тело пылало от восхитительной близости Даниеля, все чувства кричали от невозможности завершить эту близость. Но среди этих сладостных ощущений меня, словно червь, подтачивали болезненные воспоминания, от которых не получалось отмахнуться.

— Отпусти меня.

— Что? — в глазах Даниеля появилось замешательство.

— Ты должен отпустить меня, мы приехали, и мне надо идти.

Он отпустил меня и упёрся руками в перила так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Во рту у меня пересохло.

— Что ж раз так, мисс Феир, вы свободны. Встретимся в Хьюстоне послезавтра. Утром за вами заедет машина, и отвезёт в аэропорт, а вечером мы поедем на праздник. И я ожидаю, что вы вернётесь в тот дом, где ваше место. А точнее, ваше место рядом со мной на ближайшие одиннадцать месяцев, — холодно произнёс он и быстрым шагом удалился.

Чёрт! Обиделся.