Забавы колдунов. Часть вторая

Глава 4 В море

Адель переночевала в лесу на мягком ложе из веток и мха, а утром дон Педро отдал приказ к отплытию. Оказалось, что за ночь Антип успел добыть двух оленей и дикую свинью, так что матросам пришлось за ними сходить. Когда они возвращались с грузом, их лица выражали радость. Адели неприятно было смотреть на убитых животных, но поскольку ей предстояло тоже принимать участие в их съедении, то она поторопилась отогнать от себя ненужную сейчас жалость.

— Пора прощаться, Адель, — сказал лесник. — Ты теперь поплывёшь на корабле и, надеюсь, этот славный моряк поможет тебе выполнить твой долг перед убитым другом.

— Спасибо вам, Антип, — поблагодарила девушка. — Надеюсь, что вас и вашу семью ждёт только счастье. Жаль, что мне не пришлось познакомиться с вашими женой и дочерью.

Дон Педро любезно подождал, пока прощание не закончилось, и проводил Адель на люгер.

Каюта, предназначенная для девушки, была такой маленькой, что в ней помещались лишь узкая кровать, маленький столик, стул и умывальник с зеркалом. Всё это было надёжно привинчено к полу, так что не могло сдвинуться с места при качке. Шкаф был вделан в стену, и это тоже было удобно, потому что не занимало места. Ходить в этой каюте было негде, но, как сказал дон Педро, девушка могла совершать прогулки по палубе, хотя Адель пока не представляла, как повернуться на этом пятачке, опутанном снастями.

Люгер закачался на волнах, набирая ход, и вскоре Антип, стоящий на берегу и махавший вслед им рукой, скрылся из виду. Капитан провёл своё судно через пролив между берегом и небольшим островом, а потом поплыл вдоль земли, держась от неё на безопасном расстоянии. Почему-то Адели казалось, что они должны были выйти в открытое море, но дон Педро объяснил, что им будет удобнее держаться берега. В случае бури им можно будет укрыться в безопасной бухте, а при нехватке воды они наберут её из какого-нибудь источника на берегу.

Адель со страхом ждала, начнётся у неё морская болезнь или нет. Сейчас море было спокойно, и Адель чувствовала себя превосходно. Однако что будет с ней при качке? Девушка надеялась, что или погода во время их плавания останется хорошей, или её организм окажется крепким, ведь в детстве она очень любила раскачиваться на качелях и никогда ей не становилось плохо.

Два дня люгер плыл вдоль лесистого берега, щёткой выступавшего вдалеке. Ветер был ровным, и волнение не усиливалось. Завтракала, обедала и ужинала она в кают-компании в обществе капитана и его помощника. Неловкости она не чувствовала, хотя разговоры не всегда были интересными, а сеньор Хосе не обладал такими же изысканными манерами как дон Педро. Но на утро третьего дня произошло неожиданное происшествие.

Адель проснулась очень рано и хотела было ещё поспать, но задумалась о предстоящем плавании, о котором её любезные хозяева не заговаривали. На берегу сеньор Хосе утверждал, что у него зреет план перехода через Чёртовы скалы. Хотелось бы ей знать, в какой степени зрелости этот план пребывает сейчас. Но моряки, как она читала, народ суеверный, поэтому едва ли помощник капитана откроет свой секрет раньше положенного времени. Может быть, лишь при подходе к Чёртовым скалам сеньор Хосе соизволит выложить свои соображения.

Сон окончательно слетел с Адели, и она, одевшись, решила выйти на палубу. В каюте было слишком тесно и душно. Идти ей надо было по узкому коридорчику мимо кают дона Педро и сеньора Хосе и кают-компании. Было тихо. По-видимому, капитан и его помощник спали крепким сном.

Адель вышла было на палубу, но отпрянула назад, услышав разговор двух матросов.

— …Чёртовы скалы, — со смехом сказал один.

— Я как услышал, как Хосе заговорил о переходе через них, да с таким серьёзным видом, что едва не подавился куском мяса, — подхватил второй.

— А она-то ждёт, что её доставят прямо на остров!

— Доставят, но в другое место.

Оба засмеялась.

— Сеньорита, — раздалось за спиной у девушки, — не угодно ли вам вернуться в свою каюту?

Дон Педро учтиво, но властно указал рукой назад.

— Что это значит? — спросила похолодевшая от ужаса Адель, постаравшись, чтобы её голос прозвучал спокойно и даже высокомерно. — Объясните, сеньор.

— Поговорим в кают-компании, — предложил капитан.

Адель молча села на привычное место у стола и выжидающе посмотрела на человека, обнаружившего такое неожиданное коварство. Тот непринуждённо сел напротив.

— Мне очень жаль, что вы услышали глупый разговор моих людей, сеньорита. К сожалению, они не умеют молчать и им не заткнёшь рты. Рано или поздно вы всё равно узнали бы правду, но нам всем было бы спокойнее, если бы вы узнали правду поздно. Нам не надо было бы за вами приглядывать, а вам не пришлось бы зря беспокоиться.

— Зря?

— Да, совершенно напрасно, потому что ничего изменить вы не можете, а только будете волноваться несколько лишних дней.

— Что вы хотите со мной сделать? — спросила Адель, стараясь, чтобы голос её не дрогнул.

— Ничего, бедная моя сеньорита, так что вам совершенно незачем нас опасаться. Мы всего лишь перевезём вас в красивую, скрытую от посторонних глаз бухту, где вы перейдёте под заботу и покровительство других людей.

— Зачем? — не поняла девушка.

— Каждый товар имеет свою цену, дорогая сеньорита, а я, как вам уже говорил, занимаюсь торговлей.

— Работорговлей? — уточнила Адель.

— Мой товар могут использовать и как рабов тоже. Люди, на чьём временном попечении вы окажетесь, сами определят, куда и кому вас перепродать. Я же, как благородный человек, не вникаю в такие подробности.

Этот человек держался по-прежнему любезно, и, кажется, совесть его молчала.

— Вы считаете своё занятие совместимым с понятием благородного человека? — спросила Адель, сознавая, что говорить такое не следует.

— Я купец, поэтому любой предмет рассматриваю как товар. Однако я не издеваюсь над живым товаром и стараюсь по возможности предоставлять ему удобства и даже известный комфорт. Если бы вы познакомились с другими купцами, то поняли бы меня. Обстоятельства вынудили меня заняться среди прочего и торговлей людьми. Если бы вы узнали, что побудило меня…

— Если вы рассчитываете, что, узнав ваши обстоятельства, я почувствую к вам сострадание, то лучше не теряйте времени на рассказ, — предупредила девушка. — И во сколько же вы меня оцениваете?

Она постаралась, чтобы её голос прозвучал насмешливо.

Дон Педро задумался.

— Это зависит от многих причин. Если девушку покупают для чёрной работы, то цена обычно невысока. Меньше всего платят за жертву для дракона.

У Адели чуть волосы не зашевелились на голове от ужаса, когда она узнала, какая судьба может быть ей уготована.

— Но вы, моя прекрасная сеньорита, скорее всего поступите во дворец какого-нибудь восточного султана, так что я рассчитываю получить за вас неплохие деньги.

— Теперь меня запрут в каюте, как в тюрьме? — спросила Адель.

— Нет, зачем же? — удивился дон Педро. — До сих пор нам было очень приятно вместе, так что незачем менять устоявшиеся привычки. К тому же, общество моего помощника нельзя считать изысканным и, общаясь только с ним и своими матросами, я быстро потеряю форму. Как видите, вы, сеньорита, приносите мне двойную пользу.

Адели захотелось заставить этого негодяя оставить свой покровительственный тон.

— А если, пользуясь своей свободой, я вас убью? — спросила она.

Дон Педро рассмеялся, и вдруг Адель увидела дула двух пистолетов, направленные прямо на неё. Она даже не заметила, когда капитан их достал.

— Вы не успеете сделать ни одного движения, направленного против меня или кого-либо из моей команды, сеньорита. Я, конечно, не буду в вас стрелять, но, поверьте на слово, что руки у меня крепкие, а реакция моего помощника не хуже моей. Матросы тоже не позволят застать себя врасплох, но их действия будут грубее моих. Поэтому не пытайтесь освободиться, сеньорита, а тем более, не пытайтесь бежать, потому что в море водятся животные, не гнушающиеся человеческим мясом. Выпрыгнув за борт, вы не доплывёте до берега. К сожалению, вы не успеете даже вернуться назад, на люгер, хоть мы и постараемся вам помочь. Так что я честно предупредил вас, что все ваши попытки уйти из под моей власти окажутся бессмысленными, а потому продолжим наше приятное совместное плавание, словно вы всё ещё находитесь в неведении относительно своего будущего.

Уйдя в свою каюту Адель продумала, как ей теперь держаться. Дон Педро был прав, доказав, что убежать она не сможет. Если она будет вести себя неблагоразумно, показывая, что хочет обмануть своих похитителей, то вынудит их запереть её в каюте, где ей, и правда, придётся лишь беспомощно ждать прибытия в упомянутую бухту. Если же она будет пользоваться своей относительной свободой, то или случай ей поможет освободиться, или ей на помощь придёт кто-либо, способный противостоять торговцам людьми. В самом крайнем случае, она может прибегнуть к помощи колдуна Жана.

За завтраком не было упомянуто о её изменившемся положении. Дон Педро был предупредителен, и лишь сеньор Хосе раза два бросил на неё украдкой любопытный взгляд.

— Сеньор Антип очень любезно снабдил нас свежим мясом, сеньорита, — сказал капитан. — Если бы не он, нам всем пришлось бы ограничиваться таким малопривлекательным блюдом как солонина с бобами.

Адели припомнилась несвежая рыба, которую карлик Ник назвал пикантной, и она промолчала.

Девушке не препятствовали выходить на палубу, так что её жизнь на судне внешне нисколько не изменилась, но открывшаяся правда заставляла её видеть всё в новом свете. Грубые лица матросов казались ей теперь кровожадными, дурные манеры сеньора Хосе возросли до отвратительных, а изысканный дон Педро приобрёл явно зловещий облик. Её удивляла собственная слепота, не позволившая ей сразу же распознать обман.

Капитан отвёл люгер от берега, охотно разъяснив Адели, что надо обогнуть скалы и камни, делающие море у южной оконечности мыса совершенно непроходимым. Для девушки эти камни и скалы не представляли никакого интереса. Не то что скрывшаяся лесистая полоса на горизонте, которая так и притягивала тоскующий взгляд.

Безбрежное море, окружающее судно, скоро наскучило Адели, не настроенной на романтический лад, и она спустилась в свою каюту, просидев в ней до ужина, а затем, сделав непринуждённый и независимый вид, вышла к столу. К её удивлению, помощника капитана в кают-компании не было.

— Где же сеньор Хосе? — спросила она.

— Помогает рулевому, сеньорита. Вижу, что вы привыкли к его обществу, но придётся вам поскучать со мной, потому что мы огибаем скалы, а они так коварны, что матросам требуется опытный командир. Особенно страшны подводные камни, о существовании которых не подозреваешь, а узнаёшь, лишь наскочив на них. Сеньор Хосе — опытный лоцман и проведёт люгер самым безопасным путём.

В это время послышался топот ног, и в кают-компанию заглянул матрос.

— Человек на скале! — крикнул он и скрылся.

— Вот это совершеннейшая неожиданность, — признался дон Педро, вставая. — Должно быть, это бедняга с какого-нибудь разбившегося судна.

Адель тоже встала с весьма решительным видом.

— Я думаю, что вам не стоит туда идти, сеньорита, — остановил её капитан.

— Я никогда не видела, как спасают потерпевшего кораблекрушение, — возразила девушка. — Или вы не хотите помочь этому несчастному?

Дон Педро минуту подумал, а потом прежним любезным тоном сказал:

— Ему окажут помощь и возьмут на борт. Но я хочу по-хорошему вас предупредить: если вы шепнёте ему хоть слово о том, чем мы занимаемся. То я сейчас же прострелю ему голову. Так что не стройте никаких планов, моя прекрасная сеньорита.

Последние слова он произнёс очень жёстко, и Адель, которая надеялась сразу же предупредить беднягу об опасности, решила действовать осмотрительно и навлекать подозрения ни на себя, ни на спасённого.

Выйдя на палубу, дон Педро сейчас же велел спустить за борт шлюпку и снять человека со скалы. Адель плохо видела несчастного. Он махал руками, спустившись почти к самой воде и прижимаясь спиной к неровной каменной стене. Сильные взмахи вёсел подогнали шлюпку к скале, и матросы помогли терпящему бедствие человеку в неё перейти.

Девушка с надеждой думала о спасённом, ведь вместе им будет легче придумать план освобождения, однако, когда незнакомец появился на палубе, она была разочарована. Адель ожидала увидеть человека, похожего на Пахома Капитоныча, на Авдея, лесника, рыцаря, прекрасного принца, словом, на людей, на чьих лицах читалось благородство, а увидела моряка самого неблагообразного облика. Было ему лет сорок, и был он среднего роста, жилист, одет в лохмотья, а лицо у него было худое, обветренное, поросшее рыжеватой щетиной, придававшей ему совсем уж непривлекательный вид. Вполне возможно, что он был морским разбойником или контрабандистом, а может, занимался работорговлей. Во всяком случае, было очевидно, что помощи от него не стоило ожидать.

Дон Педро с насмешливой улыбкой поглядел на девушку, чьё разочарование было очевидным. Этого Адель уже не могла вынести и удалилась в свою каюту.

Утром она узнала, что спасённого поместили в кубрик к матросам, накормили и дали одежду.

— За своё спасение Джон поработает у меня матросом, — закончил дон Педро. — Хорошего моряка я сразу вижу, а он первоклассный моряк.

Девушке стало очевидно, что команда "Бесшабашного" пополнится ещё одним матросом, а ей предстоит самой обдумывать план спасения.

Прогуливаясь по палубе, она обратила внимание, с какой энергией новый член экипажа включился в общую работу. Он с азартом вытягивал шкоты, повинуясь команде, перебегал с одного места на другое и делал что-то несомненно очень нужное, вызывающее одобрение у дона Педро о сеньора Хосе, но девушке совершенно непонятное. Несмотря на то, что свои лохмотья моряк Джон сменил на крепкую матросскую одежду, он не стал приятнее на вид. Впрочем, матросы не были столь предубеждены против нового товарища и громко смеялись его шуткам. На девушку Джон не обращал внимания, должно быть, принимая её или за пассажирку, или за родственницу капитана. Лишь раз, когда он проходил мимо неё, он бросил на неё взгляд, показавшийся Адели недоумённым.

Ночью случилось происшествие, ужаснувшее всех. Адель, находясь в своей каюте, почти не была его свидетелем, увидев лишь самый конец, и узнала о нём из рассказов.

На ночную вахту поставили трёх человек, одним из которых был новичок. Встав у руля, Джон задумчиво глядел вдаль, обдумывая кое-какие свои наблюдения. Ни он, ни два других матроса не заметили, как деревянная носовая фигура, на которую никто никогда не обращал внимания, изображавшая мускулистого мужчину, голого до пояса, с грубо вырезанными чертами лица, изображающими гнев и непреклонность, шевельнула головой. Матрос, пребывающий на баке, почувствовал что-то странное, лишь когда деревянный человек медленно и с трудом ворочал торсом, высвобождаясь из оков, прикрепляющих его к носу судна. Матрос, решивший, что спит и видит кошмар, ущипнул себя и протёр глаза, а деревянная фигура уже готовилась подняться на палубу. Матрос заорал и бросился наутёк.

Джон, стоявший дальше всех от виновника переполоха, последним из троих заметил странное явление. Он замешкался у руля, а носовая фигура неторопливо, но неуклонно шла прямо на него, словно избрала именно его своей непонятной целью. Тут уж моряк выпустил из рук руль и заметался на юте, не зная, куда ему деваться от деревянного противника. Он перескочил через путаницу снастей справа от надвигающейся фигуры, рассчитывая на медлительность её движений, но рука её достала бы его, если бы не подвернувшийся канат.

— Что это? — в ужасе кричал матрос с бака.

Другой матрос полез на мачту.

Носовая фигура неторопливо повернулась и двинулась в обратном направлении. Джон и матрос с бака помешали друг другу, когда пытались проскочить мимо деревянного человека. Джон упал, а матрос перескакивал через него, когда фигура обрушила удар деревянной руки на людей. Перепрыгивающий через Джона матрос, получив смертельный удар, даже не вскрикнув, перелетел через борт и упал в воду, а Джон, сделав судорожное усилие, выкатился из-под ноги чудовища, уже занесённой над ним.

Носовая фигура была невелика и, если бы не была деревянной, а была облачена в плоть, то с ней можно было бы попытаться сразиться, имея оружием остроотточенный нож, но против деревянного противника нож был бессилен.

Джон отбежал на бак, и фигура двинулась за ним. Тогда моряк схватился за туго натянутый штаг и, как кошка, вскарабкался наверх. Деревянный человек, потерявший намеченную добычу, задрал голову, словно что-то мог разглядеть глазами, еле намеченными вырезавшим его мастером. Потом он ухватился за штаг и оторвал его от носа люгера.

Матрос, первым взобравшийся на мачту, дико заорал, да и Джон был недалёк от крика, потому что деревянный человек спокойно и неторопливо отрывал ванты, крепящие мачты с боков. Потом чудовище упёрлось руками в шатающую мачту, на которой был Джон, и повалило её за борт. Раздался громкий треск, судно сильно накренилось, и деревянный человек едва не последовал за мачтой в воду, но удержался, уцепившись за обрывки снастей. Джон ухитрился по одной из болтавшихся вантов вовремя соскользнуть на палубу.

Треск мачты и сильный толчок разбудили всех. Матросы выскочили из кубрика и замерли при виде странного гостя. Капитан и его помощник сначала разглядели выломанную из нижней опоры мачту, а уж потом деревянного человека. Адель еле добралась до выхода из коридора, настолько неудобно было идти по покатой поверхности. Она думала, что судно налетело на подводный камень.

Охваченные ужасом люди были совершенно беспомощны перед разрушительной мощью деревянного человека. Он мог сразу же их убить, но почему-то двинулся именно на Джона. Тому вновь пришлось сделать почти акробатический прыжок, чтобы увернуться от чудовища.

Дон Педро выхватил пистолеты и разрядил их в страшного противника, его помощник ненамного от него отстал, но пули не повредили деревянной фигуре, оставив лишь вмятины на его торсе. Матросские ножи, брошенные в пришельца, отскочили от хорошо высушенного дерева, не причинив ему вреда.

Дон Педро безумными глазами глядел на разрушение своего судна.

— Огонь! — закричал Джон, убегая от своего бесчувственного преследователя. — Есть смола? Подожгите его!

Дон Педро, оттолкнув стоявшую на его пути девушку, бросился в каюты. Адель не удержалась на ногах и упала. Мимо неё вслед за капитаном пробежал сеньор Хосе. Туда же последовали два матроса, ухитрившиеся проскользнуть под сокрушительными деревянными дланями.

Моряк Джон думал уже, что пришёл его конец, когда появился дон Педро с жестяным котлом в руках, из которого валил пар. Он подбежал к деревянному человеку, повернувшемуся к нему спиной и надвигающемуся на чем-то привлекавшем его внимание Джона, и выплеснул на него содержимое котла. Тёмная жидкость разлилась по телу чудовища, не обратившего на это никакого внимания. Капитан отпрянул в сторону, давая дорогу сеньору Хосе. Тот вознамерился было швырнуть пылающий факел в деревянного человека, но вовремя заметил, что часть смолы вылилась на палубу. Тогда он подскочил почти вплотную к удаляющемуся от него чудовищу и ткнул его факелом в спину. Огонь мгновенно распространился по смоле, странная фигура запылала, но всё ещё продолжала преследование подобранного со скалы моряка. Однако её движения стали неувереннее, и вскоре она зашаталась, заскользила вниз и по наклонной палубе упала в море. Охваченные ужасом люди долго ещё видели костёр, плывущий по воле волн.

— Сколько чудес я повидал на своём веку, а такого чуда ещё не видывал, — говорил Джон, переводя дыхание. — Никогда ещё я не слышал, чтобы носовая фигура ожила, а она двигалась и ловила меня, как кошка мышь.

Люгер находился в опасном положении, и, подгоняя не отошедших ещё от страха людей, дон Педро ругался самыми скверными словами, позабыв о своих изысканных манерах и не стесняясь присутствием девушки. Надо было обрубить остатки снастей и освободить судно от рухнувшей мачты, а также, не теряя времени, надёжно закрепить другую мачту, оставшуюся в своём гнезде, но тоже грозившую падением.

Джон, на долю которого выпало тяжёлое испытание, оказался для дона Педро настоящей находкой. Он так умело, быстро и тщательно работал, что своим примером подгонял более медлительных матросов "Бесшабашного", да ещё ухитрялся удачной шуткой поддержать их смятенный дух.

Адель не стала мешать морякам, стоя на палубе и путаясь под ногами, и спустилась в свою каюту. Ей было над чем поразмыслить. До сих пор в своём путешествии она встречалась с людьми, животными, гномами, великанами, феей и ведьмой, колдунами, чудовищами, оборотнями, бесёнком, водяным и даже привидением, но она даже не предполагала, что могут оживать неодушевлённые предметы. Только что все они еле избавились от деревянной носовой фигуры, получившей возможность двигаться. На этот раз ей повезло, потому что эта фигура гонялась за матросами, почему-то избрав главной своей жертвой спасённого Джона. А что ей делать, если такое страшилище будет преследовать её? Тора говорила однажды о каменном чудовище, грозящем кого-то раздавить, но, может, она ошиблась и деревянную фигуру приняла за каменную?

Девушке было страшно. Теперь она не была уверена ни в одной вещи. Лампа в виде красиво переплетённых змей тоже могла ожить и поползти к ней, извиваясь и грозя её ужалить или задушить.

Адель не спала всю оставшуюся часть ночи, а наутро за завтраком обнаружила, что дон Педро уже не столь предупредителен, как прежде, а сеньор Хосе мрачен и неразговорчив.

Девушке пришла в голову неожиданная мысль. А вдруг эта деревянная фигура была послана ей в помощь? Недаром она не стала за ней гоняться, а выбрала нового моряка с несимпатичным лицом. Может, оставив люгер без мачты, она вынудит капитана пристать к берегу, где Адели удастся сбежать?

— Дон Педро, — обратилась девушка к своему временному хозяину, — мы пристанем к берегу?

— Почему? — сердито спросил тот. — Мы доплывём до бухты, о которой я вам говорил, и с одной мачтой. Там мы остановимся для ремонта, а вы, дорогая сеньорита, продолжите путь по суше под покровительством других людей.

Девушка и виду не подала, насколько её огорчило это известие. Но, может быть, потеря мачты хотя бы отдалит день прихода в бухту? Кто знает, какой благоприятный случай может за это время подвернуться?

Матросы целый день приводили люгер в порядок, и Адель только раз вышла на палубу подышать свежим воздухом и осмотреться. Судно стояло на якоре недалеко от скал.

— Шторма не предвидится, — раздался за спиной девушки голос сеньора Хосе. — Плохо бы нам сейчас пришлось в шторм.

Он обращался не к своей пленнице, а к одному из матросов, но Адель жадно ловила каждое слово любого человека на борту.

— Лучше бы сразу поставить новую мачту, сэр, — обратился к нему Джон. — Можно было бы установить хотя бы временную.

— Помалкивай, пока к тебе не обратились за советом, — грубо посоветовал помощник капитана. — Нам нельзя задерживаться даже на день.

— Позвольте спросить. сэр, куда идёт это судно? — вновь заговорил Джон.

Сеньор Хосе повернулся к нему спиной, а озадаченный моряк отошёл было, но, увидев, что на палубе появился капитан, приблизился к нему.

— Сэр, — заговорил он с достоинством, которое не слишком вязалось с его внешностью, — позвольте спросить вас, куда вы идёте и где вы предполагаете меня высадить? Моё судно потерпело крушение, а мне надо сообщить подробности этого бедствия его владельцу, ведь на нём погиб его сын.

— Друг мой, — ответил дон Педро довольно любезно, — я сочувствую горю отца, потерявшего сына, но надеюсь, что ты не откажешься побыть с нами несколько дней, пока мы не приведём "Бесшабашного" к песчаной косе, где нас ждут и окажут помощь. Там ты и покинешь нас. Теперь, когда у меня осталось всего четыре матроса, твоя помощь будет бесценна.

— Буду рад послужить вам до прихода на место, капитан, — отозвался Джон, вновь принимаясь за дело.

Адель не знала, какой вывод сделать из услышанного. Неужели дон Педро хочет отпустить спасённого моряка? Или, может, он собирается и его передать торговцам людьми?

Уходя с палубы, она оглянулась и увидела, что капитан и два матроса осматривают место, где ещё вчера красовалась носовая фигура.

Утром весь экипаж был встревожен рассказом двух вахтенных, утверждавших, что слышали ночью стук на мачте. Адель удивилась переполоху, который вызвало это известие. Матросы осматривали мачту и реи, словно чего-то искали.

— Что случилось, дон Педро? — не выдержала Адель.

Капитану было не до любопытной девушки, которую он вёз продавать, но он сам установил такой порядок, что она на время считалась пассажиркой, поэтому он разъяснил:

— Ночью слышали стук на мачте, сеньорита?

— А кто стучал? Дятел?

Дон Педро решил набраться терпения.

— Не дятел. Так стучит своим деревянным молотком Клабаутерманн.

— Кто? — не поняла Адель.

— Клабаутерманн. Это добрый дух судна. Своим стуком он предупреждает о какой-то неисправности. Мои матросы её ищут.

Моряки ощупали каждую деталь крепления мачт и реев, осмотрели каждую снасть, но ничего не обнаружили. На всякий случай решено было плыть не под всеми парусами, а лишь под нижним. Однако ночью вновь послышался стук. И капитан, и его помощник, и вся команда до последнего человека собрались на палубе. Адель, привлечённая топотом ног, тоже присоединилась к морякам. Наверху слышался явственный стук дерева по дереву.

Лица собравшихся людей были сосредоточены и тревожны.

— Надо идти к берегу, — раздались сначала неуверенные, а потом уж требовательные голоса.

— Мы не пристанем к берегу здесь, — резко сказал дон Педро. — Мы доплывём до места, а там уж исправим все повреждения.

— Клабаутерманн уже вторую ночь предупреждает нас об опасности, — возразил один из матросов.

— Мы не можем не послушаться Клабаутерманна, — вторил его товарищ.

— После того, что случилось позапрошлой ночью, нельзя пренебрегать явным предупреждением об опасности, — сказал третий матрос.

— На нашем люгере стали твориться непонятные вещи, — взволнованно говорил матрос, стоявший на вахте в ночь появления деревянного человека. — Мой друг уже погиб. Мы не хотим погибнуть вслед за ним.

Сеньор Хосе попробовал уговорить своих людей.

— Вы осмотрели всю оснастку, — сказал он, — но не нашли неисправности. Неужели вы поддадитесь нелепым страхам и перестанете верить собственным глазам?

— Мы собственными глазами видели ожившую носовую фигуру, — возражали ему. — Теперь мы верим любому предупреждению.

Как ни пытались дон Педро и его помощник переубедить людей, однако были вынуждены согласиться пристать к берегу и заняться детальным осмотром судна.

Адель обрадовалась этому решению, рассчитывая, что, пока все будут заняты работой, она ускользнёт от торговцев людьми.

Утром люгер пристал к песчаному берегу. Девушка оглядела местность и поняла, что едва ли ей удастся сбежать. Песок переходил в луга, где спрятаться было негде.

Матросы занялись детальным осмотром судна и даже поменяли некоторые части такелажа. Адель на всё время стоянки надёжно заперли в каюте. Девушка могла лишь смотреть в крохотное оконце на недоступный берег.

Однажды Адель увидела за окном несимпатичное, заросшее рыжеватой щетиной лицо спасённого моряка Джона. Он оглянулся и сделал девушке знак приблизиться.

— Что здесь происходит? — быстро спросил он тревожным шёпотом.

— Это торговцы людьми, — ответила Адель. — Меня хотят продать.

Моряк исчез, и девушка не знала, какое впечатление произвело на него это известие. Если это пират или контрабандист, то едва ли ей следует ожидать от него помощи. На всякий случай она караулила у окна, надеясь, что он вновь появится, но её ожидание было тщетным.

Два дня простоял "Бесшабашный" у этого бесплодного и безлюдного берега, а потом продолжил свой путь.

Вновь получив свою относительную свободу, Адель вышла на палубу, где вместо сломанной мачты была установлена небольшая временная мачта. Жизнь на судне не изменилась. Матросы несли вахту, стояли у руля, выполняли какие-то непонятные для непосвящённого, но необходимые работы или по очереди отдыхали. Джон не обращал на девушку никакого внимания, даже когда ему доводилось проходить совсем рядом с ней. По-видимому, он стал совсем своим на этом преступном судне, потому что легко и свободно расхаживал повсюду, держась, впрочем, в стороне от кают, и с матросами завёл самые дружеские отношения. Девушке он был отвратителен. Она не сомневалась, что этот человек скоро войдёт, если уже не вошёл, в команду дона Педро.

День прошёл спокойно, хотя и принёс Адели жестокое разочарование, ночью тоже не случилось никаких событий. Наступило утро следующего дня.

Дон Педро, успокоившись после недавних потрясений, принялся вновь оттачивать на своей пленнице изысканные манеры, так легко его подводившие. Адели был неприятен этот человек, как и все на судне, но любезность капитана была всё же лучше его недавней грубости. Сеньор Хосе с издевательским интересом следил за своим капитаном, но с девушкой тоже был вежлив, насколько мог.

Адель вышла на палубу. Дон Педро был настолько уверен в своих людях, что обычно не считал нужным её сопровождать, но на этот раз и он, и его помощник вышли вслед за ней. Оказалось, что матросы решили поохотиться за крупной рыбой. Адели, два дня получавшей на обед солонину с бобами, ещё не успело надоесть это блюдо, но и она с любопытством принялась наблюдать за охотой.

Матросы нацепили на крюк кусок солонины и спустили в море. Джон, оказавшийся мастером на все руки, с гарпуном в руке свесился над бортом, подстерегая добычу. Вот он поднял своё оружие и метнул вниз, почти тотчас же отпрянув от борта.

— Промазал! — взвыл один из его новых товарищей.

— Я целил в неё, но она какая-то странная, — оправдывался Джон. — Сроду не видел таких рыбин. Гарпун отскочил от неё, даже не коснувшись, и ушёл в сторону.

— Брось выдумывать! — захохотал матрос. — Лучше дай гарпун мне, уж я не промахнусь.

Он вырвал оружие из руки всё ещё стоявшего в смущении Джона и перегнулся через борт, готовясь метнуть его в рыбу, как только она покажется в воде.

— Сейчас… Вот она… Ну, от меня не уйдёшь!

Он почти висел за бортом, пытаясь прицелиться получше. Но вдруг заорал и с шумом упал в воду.

Адель не понимала, что произошло, но последовавшие сразу же за этим крики матросов всё разъяснила.

— Что это было?!

— Кто это?!

— Это не рыба!

— Акула?

— Какая акула, дурак?!

— У него чешуя!

— Он стянул Луиса вниз и исчез вместе с ним!

— Да это же Морской монах!!!

Дон Педро в отчаянии бросился к борту и долго глядел в волны. Из пяти матросов у него осталось лишь трое, не считая новичка Джона.

— Всё! Хватит! — орал он. — Я запрещаю вам охотиться! Сначала носовая фигура, потом Клабаутерманн, а теперь ещё Морской монах. За всем этим что-то кроется. Будьте предельно осторожны, ребята!

Сеньор Хосе мрачно присматривался к Адели. Потом и капитан и его помощник ушли в кают-компанию. Девушка заподозрила неладное и тихо подошла к двери, прислушиваясь.

— Всё началось с её появлением, — тихо сказал сеньор Хосе капитану, но Адель расслышала его слова.

— Ты думаешь, что это ведьма? — спросил дон Педро, и в голосе его послышался страх.

— Давай избавимся от неё, пока не поздно. Столкнём ночью за борт, а утром сделаем вид, будто её ищем.

— Люгер нуждается в ремонте, а у нас в последнее время одни потери, — возразил капитан. — Нужно платить людям. За неё дадут неплохие деньги. До места-то осталось всего ничего, дня четыре при таком ветре.

— А ты не боишься, что мы не протянем эти четыре дня? — прямо спросил сеньор Хосе.

Дон Педро помолчал, а потом заговорил:

— Не будь малодушным, Хосе. Всё, что с нами происходит, необъяснимо, однако мне не верится, что это дело её рук. Многие встречали Морского монаха, однако девушки с ними не было. И Клабаутерманн не нам одним указывал на неисправность, а девушки не было и с ними. Я только ни разу не слышал, чтобы у кого-то на корабле оживала носовая фигура, но, возможно, мы первые, кто уцелел при таком происшествии. К тому же учти, что девушка была у себя в каюте, когда деревянная фигура забралась на палубу.

Теперь замолчал сеньор Хосе.

— Возможно, что прав ты, Педро, а я праздную труса, но всё-таки не по душе мне этот рейс, — проговорил он наконец.

— Да и мне тоже, — признался капитан. — Теперь лишь бы матросы не заподозрили то же, что и ты.

Адель поспешно вернулась на палубу. Она чувствовала, что только что подвергалась большой опасности и что пока эта опасность миновала, однако может вернуться.

Когда капитан и его помощник вышли на палубу, они обнаружили, что их пленница стоит у борта и с опаской смотрит в воду.

— Кто такой Морской монах? — спросила она.

Дон Педро объяснил:

— Это таинственное существо, покрытое чешуёй. Иногда он утаскивает в глубину людей, как сделал это сегодня с нашим Луисом.

На этом происшествия дня закончились, ночь тоже прошла спокойно. Спокойно прошёл и следующий день. Итак, по расчётам капитана, до прибытия на условленное место осталось не более трёх дней.

Ночью Адель разбудили крики и топот ног. Она выбежала на палубу и обнаружила, что все стоят в напряжённых позах и куда-то смотрят.

— Что случилось? — испуганно спросила она у дона Педро.

— Тише! — отозвался он торжественным голосом. — Разве ты не видишь, что там? Серая смерть.

Девушку поразили эти слова, а главное, безнадёжность, прозвучавшая в голосе капитана. Она поглядела в указанном направлении и увидела что-то вроде скопления тумана, принимавшего форму человеческой фигуры. Она не расплывалась, не меняла очертания и не исчезала. Охваченная общим ужасом, Адель отступила шага на два.

— Будьте готовы, сеньорита, — шепнул ей на ухо кто-то, незаметно подошедший к ней. — Как только представится случай, мы сбежим. Когда я скажу, не мешкая и без вопросов следуйте за мной.

Адель узнала моряка Джона, но тот сделал ей знак молчать и отошёл.

Серая фигура, словно ожидая этого момента, растаяла в воздухе.

Сперва никто не шевелился, а затем раздались возгласы.

— Это была Серая смерть!

— Мы пропали!

— Нас ждёт гибель!

Среди хора голосов Адель разобрала голос Джона, выкрикнувшего:

— Перед тем, как разбиться, мы тоже видели Серую смерть!

Девушка почувствовала, что прежнее подозрение о её причастности к породе ведьм вновь может вспыхнуть в душе суеверного сеньора Хосе, поэтому обратилась прямо к нему.

— Что такое Серая смерть? Это призрак?

— Это призрак, сулящий моряку гибель, — медленно проговорил он. — Все, кто видел его, погибнут.

Адели стало тревожно.

— Я тоже его видела, — сказала она. — Значит, и я погибну?

И столько страха читалось на всех лицах, что и ей стало страшно.

"Лучше бы я оставалась в каюте", — подумала она.

И сейчас же ей вспомнилось пророчество Торы, что она не выйдет замуж за Франка.

До рассвета никто не покидал палубы, и Адель тоже не уходила в свою каюту. Сам по себе призрак не показался ей страшным, но ужасали последствия его появления. Все так единодушно верили в неминуемую гибель, что девушка заразилась общим настроением. Потом ей вспомнился возглас Джона, заявившего, что перед кораблекрушением они тоже видели Серую смерть. Но ведь он остался в живых, а это означает, что не каждый, кто видел грозный призрак, погибнет.

Потом её мыслями всецело завладел моряк Джон. Глядя, как уверенно он держится среди людей "Бесшабашного", трудно было поверить, что это именно он шепнул ей о побеге. Неужели этот человек ей поможет? Адель присмотрелась к нему, и ей показалось, что глаза его умные и честные, а лицо уже не столь несимпатично. Но как же им удастся бежать? Времени осталось слишком мало.

Весь день люди обсуждали происшествие, и их настроение было подавленным. Сеньор Хосе сильно выпил и едва стоял на ногах. Так как он не переставал прикладываться к бутылке, то дон Педро заставил его удалиться в каюту и лечь спать. Сам он, обеспокоенный и удручённый, внимательно следил за движением люгера, опасаясь непредвиденных случайностей. Они приблизились к поросшему лесом острову, и Адель уже понадеялась было, что судно пристанет к нему, чтобы переждать ночь в спокойной гавани, но капитан велел на ночь бросить якорь поодаль от берега. На всякий случай он запер пленницу в её каюте. Девушке стало очевидно, что бежать ей не удастся.