Заблудившийся робот

Предыстория Тарабама, рассказанная им самим

— Дело в том, что я родился в звездолете, — начал Тарабам после некоторого молчания.

— Значит, у тебя есть папа и мама? — спросила Катя.

— Есть, — кивнул Тарабам.

— А они люди? — спросил Юра.

— Минутку! — вмешался папа. — Прошу Тарабама не перебивать. Наберитесь терпения и слушайте.

— Мои папа и мама такие же роботы, как и я, — продолжал Тарабам. — Они очень хорошие. И добрые. И умные. Они собрали меня по всем правилам роботехники из готовых деталей, лежавших в ящике. Этот ящик вместе с другим оборудованием был погружен в звездолет перед вылетом с планеты УЛИ. Планета УЛИ, откуда родом мои папа и мама, плавает в космосе, как ваша Земля, но очень-очень далеко отсюда… в галактике ХУ2. Это все, что я знаю о своем происхождении. Со слов родителей. — Тарабам на минуту замолчал, и всем показалось, что он всхлипнул.

— Так вот, — продолжал он. — Папа и мама собрали меня на звездолете, когда мы летели в космосе, — так я появился на свет. Я открыл глаза, увидел папу и маму — звездолет — и как мы летим… Это было очень интересно! Правда, сначала мне почудилось, что мы не летим, а стоим на месте среди сверкающих звезд. Но это только так казалось. На самом деле мы летели со скоростью света! Это тоже объяснили мне папа и мама. Какое задание мы получили на планете УЛИ — я не знаю. Очевидно, это было важное задание. На звездолете нас было только трое. Папа и мама руководили полетом, а я, как только родился, сразу стал им помогать. Ведь мы, роботы, рождаемся с уже заложенной в нас довольно сложной программой знаний. Знания эти, конечно, весьма ограниченны: так я, например, только могу пока управлять кое-какими приборами, и все… Правда, мама сказала мне, что со временем я научусь и другим вещам, например., собирать таких же роботов, как я, и кое-чему еще… Но это в будущем. А сейчас я им просто помогал, и мне казалось, что я делал это уже тысячу лет…

— В звездолете было очень красиво! — воскликнул Тарабам. — И аппараты в нем были замечательные! И столько в них было прекрасных колесиков, гаечек, ламп, транзисторов, проволочек — всего не перечислишь! Но дело не в этом… Дело в том, что иногда мы выходили гулять в открытый космос. Вот где красота, скажу я вам! Черное небо и миллиарды сверкающих звезд! Иногда в этой бархатной черноте появлялись разноцветные шары планет…

Тарабам помолчал, словно вспоминая эти прекрасные видения, потом продолжал:

— Иногда я гулял в космосе один. Папа говорил, что это для мальчика полезно: это развивает самостоятельность. Но каждый раз, когда я выходил из звездолета, мама предупреждала меня, чтобы я далеко не отлучался. Она говорила мне, что нам должны встретиться на пути так называемые «черные дыры»… Что это такое, я в точности не знаю, да я ведь и не теоретик! Я робот-практик, специально родившийся для управления звездолетами, и теория мироздания не моя область… Да и мои родители тоже не теоретики. Хотя они, конечно, знают намного больше, чем я. Так вот… мама объяснила мне, что «черные дыры» — это такие таинственные отверстия на краю галактик: космических миров. Еще их можно сравнить с черными тоннелями, — говорила мама, — с тоннелями перехода из одной галактики в другую. К этим черным дырам очень опасно приближаться: все предметы, к ним приближающиеся, будут неизменно в них скатываться… Уж почему это так, я не знаю! Но это так, и, на мое горе, я в этом сам убедился!

Тарабам опять замолчал, в его вспыхнувших глазах забегали по изогнутым шкалам черные стрелки, как вчера, и он схватился за голову руками, издав тяжелый стон. Все испугались.

— Не волнуйтесь! — крикнул папа. — Только не волнуйтесь! Ведь сейчас все хорошо!

— Включи-ка в меня, Юра, удлинитель, — попросил Тарабам слабым голосом.

Когда Юра подтащил удлинитель и включил его в боковой штепсель Тарабама, тот еще некоторое время молчал, заряжаясь электричеством и приходя в себя. Через минуту его глаза опять светились ровным светом, и стрелки в них чуть колебались в середине.

— Вот так всегда, — сказал Тарабам. — Когда я волнуюсь, я сразу теряю огромное количество энергии… И вообще: может сердечник перегореть…

— Сердце? — спросил Юра.

Тарабам кивнул.

— Должен вам сказать, что это было ужасно! — прохрипел Тарабам. — Самое печальное, что я не послушался папы и мамы. Сначала я играл с маленькими астероидами, потом просто кувыркался в пустоте… Так я отлетал все дальше и дальше. Не знаю, сколько это длилось. Я очень увлекся… Черную дыру на краю галактики я заметил слишком поздно: я заметил ее, когда она уже стала втягивать меня в себя, как… как… как…

— Как пылесос! — крикнул Юра.

— Может быть… В общем, я в нее все-таки провалился… О, какой там был холод! И пустота! Я летел одинокий, как песчинка, даже куда меньше песчинки, крича и плача. Мне казалось, что так прошла вечность, хотя прошло одно лишь мгновение. Но такое мгновение стоит многих лет жизни! Я подумал: конец! Перегорю или рассыплюсь! Но нет, случилось удивительное: я вдруг почувствовал, что опять лечу в нормальное космосе, но в совершенно другом мире. В другой галактике. Звезды, созвездия, туманности, планеты — все вокруг было совершенно иным. Мир был иным, я это сразу почувствовал. Не знаю как, но почувствовал! Я был за много миллионов километров от папы и мамы… Сейчас я понимаю, что очутился в вашей галактике. А тогда я подумал, что навеки потерян. Но тут, слава разуму, меня спас ваш Юра!

— Как? — хором выдохнули папа, мама, Катя и Юра.

— Как я сейчас понимаю, — медленно ответил Тарабам, обведя всех сияющими глазами, — как я сейчас понимаю, ваш Юра, сам того не ведая, вмешался в мою судьбу… Да, да! Разобрав телевизор, а потом снова соединив его и добавив еще кое-какие важные детали, он включил это сооружение в электросеть. И тут он совершенно случайно установил со мной связь, и не простую связь: он вызвал меня на Землю! По теории вероятности такое бывает только раз в триллионах сочетаний! И Юра создал такое сочетание. — Тарабам улыбнулся. — И вот я перед вами… Но мои бедные папа и мама! Где они теперь? И что они обо мне думают? Ах, зачем я только их не послушался!

— Не падайте духом, — сказал папа. — Мне, конечно, трудно вас успокоить. Хочу вам, однако, сказать, что все не так уж и плохо. Главное — вы живы! И вы у нас! И мы вас в обиду никому не дадим.

— Спасибо, — поблагодарил Тарабам.

— А нельзя ли снова повторить это таинственное сочетание и связаться таким образом с вашими родителями? — спросила мама.

— Не знаю, — печально сказал Тарабам. — Тут нужно нечто совершенно иное… Я же вам сказал, что я не теоретик…

— А может, они и сами тебя найдут? Твои папа и мама? — спросила Катя.

— Разве они не ищут? — спросил Юра.

— Конечно, ищут, — кивнул Тарабам.

— И они вас найдут! — сказал папа. — Я в этом абсолютно уверен!