Забудь о любви

26

— Чем сегодня займёшься? — Богдан обнимает меня за талию, пока я наливаю кофе, и целует в шею. Взвизгиваю, мне щекотно и смешно.

— Я же тебе вчера говорила.

Оборачиваюсь, даже возмутиться хочу, но потом замечаю насмешливую улыбку на лице мужа и расслабляюсь. Он шутит. Знает, что я пробегусь по магазинам в поисках лучшей обуви и нижнего белья. Хочу что-нибудь развратное, такое, чтобы в нашу вторую брачную ночь у Богдана слюнки текли и он набросился на меня, как дикий зверь.

Чем больше мы занимаемся сексом, тем откровеннее становятся мои желания. Вчера я позволила ему отыметь меня на стиральной машинке, а после нашего скромного ночного перекуса согласилась на развратную позу. Богдан поставил меня на четвереньки, а я кричала в подушку и умоляла, чтобы он не останавливался.

— Я всё помню, — он делает глоток кофе, заглядывает через моё плечо на сырники, которые уже готовы. — Выглядит аппетитно.

— Спасибо, — мы садимся за стол и завтракаем вместе, словно настоящая семья. Я даже проснулась на полчаса раньше Богдана, хотела сделать ему приятное. Ингредиентов хватило только на скромные сырники, но муж уплетает их за обе щеки.

— Как там Родион? Ты вроде хотела к нему зайти.

— Папа в порядке, — тут же хмурюсь я, вспоминая наш вчерашний разговор. Он сказал, что мы с Богданом обязательно разведёмся, это лишь вопрос времени. Мне было так больно и обидно! Сначала он выдаёт меня замуж за незнакомого человека, а потом говорит, что это временное явление. А раньше предупредить было не судьба?

— Что случилось? — требовательно спрашивает Богдан.

— Ничего, — бурчу я, пробуя сырник. Неплохо, но в следующий раз добавлю больше сахара.

— Ты рассказала ему о том, что не хочешь учиться на филологическом? — догадывается Богдан.

— Угу. Он не одобрил. Как всегда. Давай о чём-нибудь другом поговорим?

— Почему он не одобрил? Какие аргументы привёл? — Богдан не даёт мне поблажки, хочет всеми способами вытрясти правду.

— Папа сказал, что работа дизайнера меня не прокормит. Другое дело — переводчик английского или испанского языка. А так как мы с тобой рано или поздно разведёмся, то мне понадобится хорошее образование.

— И почему мы должны развестись?

— Потому что Асманов не вечен, и занимается он нелегальными делами, а это чревато последствиями. В общем, как только великий и ужасный Асманов попадёт в тюрьму, ты меня бросишь.

Кусок в горло не лезет. Я отодвигаю тарелку с сырниками, поднимаю голову и жду, что Богдан посмеётся над словами отца. Но вместо этого натыкаюсь на чёрный задумчивый взгляд. Боль пронзает грудную клетку, а по позвоночнику бежит холодный пот.

— Почему ты молчишь? Неужели ты хочешь со мной развестись? — жалобно спрашиваю я.

— Мы знакомы чуть больше недели, — произносит Богдан. — Твой отец прав в том, что никогда нельзя загадывать на будущее. Мы можем всю жизнь прожить вместе, а можем разбежаться через год. Этого никто не знает.

— Ты серьёзно? — я руки к горлу прикладываю, кажется, что задыхаюсь. Там такой огромный ком образовывается, он давит, раздирает глотку, и его невозможно сглотнуть. Глаза щиплет, не хватало ещё расплакаться!

— Лия, я не собираюсь с тобой разводиться. Нам хорошо вместе, ты — именно то, что мне нужно. Ты непредсказуемая, яркая, эмоциональная, и я хочу узнавать тебя всё больше и больше.

— Но при этом ты намекаешь на то, что однажды мы расстанемся.

— Я не это имел в виду. Давай зайдём с другой стороны. Могла ли ты месяц назад предположить, что разорвёшь отношения со своим парнем?

— Нет.

— А когда ты узнала о нашем браке, думала ли ты о том, что между нами возникнет симпатия?

— Это другое, — упрямлюсь я, не желая признавать его правоту. — Теперь, когда я в тебя… когда ты мне понравился, я не хочу разводиться. Даже мысли такой не допускаю! А ты допускаешь. Мы с тобой очень разные.

— Я просто старше, — мягко улыбается Богдан.

— Значит, я не подхожу тебе по возрасту? А кто подходит? Агаточка твоя бывшая?

Богдан растерянно смотрит на меня, затем его взгляд начинает темнеть, а между бровей пролегает глубокая складка. Я ведь только вчера её разглаживала!

— При чём здесь Агата?

— С ней ты вряд ли бы захотел разводиться! Она красивая, умная, взрослая, вы работаете в одной клинике и, скорее всего, она слушает ту же музыку, что и ты. Я права? В принципе, не важно…

— Остановись, Лия, — звучит предупреждающее.

— Не хочу! — меня конкретно несёт. Вся ревность, боль и сомнения, которые терзали меня несколько дней, вдруг находят выход. — Ты же не уволил Агату, значит, не хочешь с ней расставаться! Это о многом говорит! К тому же у вас командировка намечается, а там всякое может произойти. Выпьете, поговорите по-дружески, а затем совершенно случайно в одном номере окажетесь!

— Это исключено. Я расстался с Агатой. Между нами ничего нет. Сколько раз я должен это повторить, прежде чем до тебя дойдёт? — грубо спрашивает Богдан.

— Ты не расстался с ней, вы работаете вместе! Неужели ты не понимаешь, что я жутко тебя ревную? — вытираю одинокую слезинку, отворачиваюсь, чтобы Богдан ничего не увидел. — Если бы я общалась с Сергеем, тебе бы это понравилось?

— Нет.

— Вот видишь!

— Но я бы не ревновал, потому что доверяю тебе.

— Я тоже тебе доверяю! — вскрикиваю, руки заламываю, но натыкаюсь на холодный взгляд Богдана — и сама изнутри будто леденею.

— Точно? Ты уверена? — он горько улыбается. — Чего ты хочешь, Лия? Чтобы я уволил Агату?

— Да, — моментально отвечаю я.

— Я не собираюсь терять толкового специалиста из-за твоей необоснованной ревности. Агата останется в клинике — и точка.

Я трясусь от кипящей злости, от ревности, от боли, пронизывающей насквозь. Он не готов идти на компромиссы, он не хочет уступить мне в такой мелочи. А что будет дальше? Боже, я ведь сказала, что ревную его, я почти призналась в своих чувствах, а ему плевать! Только Агата на уме, только о ней переживает!

— Отлично. Тогда ты больше ко мне не прикоснёшься! Я не буду спать с тобой до тех пор, пока ты не уволишь Агату!

— Ультиматум ставишь? Забавно, — хмыкает Богдан. — Я на него не соглашусь. Не танцую под чужую дудку, знаешь ли.

— Тогда у нас будет замечательный брак без секса! И спать мы будем порознь.

Богдан пожимает плечами, сухо бросает: «Спасибо за завтрак» и уходит в спальню. Стою, ошарашенная произошедшим, тяжело дышу, ладонь к груди прикладываю. Сердце так бешено стучит, что даже страшно становится.

Через несколько минут захлопывается входная дверь. Богдан ушёл на работу. И не поцеловал меня на прощание, как раньше.

Я нахожу классные туфли, даже комплект нижнего белья покупаю зачем-то, на всякий случай. Вдруг Богдан одумается? Побесится немного, но поймёт, что я права, и уволит Агату. Это не сложно. Ради жены ведь и не такое сделаешь?

К папе я не заезжаю, ссылаясь на срочные дела. Не хочу выслушивать от него нотации, вообще его видеть не хочу. Из-за его слов мы с Богданом поругались, а могли бы сегодня в кино пойти или на смотровую площадку поехать. Вместо этого мне приходит сообщение: «Буду поздно. Не жди».

Гадко на душе, противно от своего ультиматума, но других способов достучаться я не знаю. Школьные подружки рассказывали, что мужиками легко управлять: нужно отказать им в сексе, и тогда парни любые твои капризы моментально исполнят.

Но Богдан — это не молодой пацан со спермотоксикозом, а взрослый умный мужчина, о чём я постоянно забываю. Утром я сильно разозлилась на него, мне было очень больно из-за того, что он горой стоит за Агату, вот я и ляпнула сдуру про секс. Теперь жалею, конечно. Однако отказываться от своих слов не хочу. Что сделано, то сделано.

После шопинга я еду в университет культуры и искусств, подаю оригиналы документов в приёмную комиссию, а затем обедаю в местной столовой. Еда тут вкусная, домашняя такая. Вспоминаю Ясмину, даже позвонить ей собираюсь, но в последний момент отказываюсь от глупой затеи. Мы чужие друг другу люди, лучше с Евой встречусь.

— Я сегодня не смогу, у меня свидание, — говорит моя новая подруга.

— С кем? — пытаюсь сдержать разочарование.

— Да я в тиндере давно с одним парнем переписываюсь, он смешной и милый. Вот, решила дать ему шанс. А ты как? Если что-то срочное, я могу отменить встречу.

— Нет, не нужно, ты что? — изумляюсь я. — У меня всё нормально.

— Окей, как скажешь. Завтра расскажу, как свиданка прошла.

Ева — поразительно компанейский лёгкий человек. Её не смущает то, что мы едва знакомы, она уже вовсю рассказывает мне о своих свиданиях и о проблемах с бывшим парнем. По-белому завидую её открытости. Я так не умею.

Телефон вибрирует в руке. Анна Викторовна. Неожиданно.

— Слушаю, — говорю я с опаской.

— Здравствуй, Лия. Я звоню по делу. Как твоя подготовка к свадьбе? Осталось совсем ничего.

— Я купила шикарное платье.

— Очень хорошо. А стилиста нашла?

Честно говоря, я об этом даже не думала. Совсем из головы вылетело.

— Нет.

— У меня есть на примете одна девочка, она свадебный визажист, профессионал своего дела. Не хочешь записаться к ней на пробный макияж?

— Было бы здорово, — отвечаю я радостно.

— Тогда я запишу тебя на завтра и перезвоню, хорошо?

— Да, конечно. Благодарю вас.

Звонок давно завершён, а я продолжаю смотреть на погасший экран телефона. Улыбаюсь, на душе становится тепло. Анна Викторовна первой мне позвонила, она нашла классного стилиста, хотя до этого не собиралась принимать участие в подготовке к свадьбе. Неужели передумала? Или просто так совпали звёзды? В любом случае я очень рада, что Анна Викторовна решила мне помочь. Мы уже родственники, наверное, мне тоже надо проявлять к ней внимание. К папе я каждый день езжу, а у Аркадия и Анны Викторовны после регистрации ещё не была. Когда вещи забирала, встретила только Юлиану.

Несмотря на то, что Богдан вернется поздно, я решаю приготовить вкусный ужин. Покупаю в супермаркете лучшее мясо, запекаю его с картошкой и овощами, делаю лёгкий салат, а потом берусь за выпечку. Дрожжевое тесто я готовить не умею, так что обхожусь простым медовиком. Пару часов мучаюсь с коржами и кремом, я вся в муке, мёде и сахарной пудре. После торта приходится ещё полчаса кухню отмывать, но результатом я остаюсь довольна. Богдану должно понравиться.

На часах уже девять, а мужа всё нет. Включаю Нетфликс, смотрю новый сериал про шведского принца, но на сюжете сосредоточиться не могу — то и дело проверяю время. Мясо разогреть можно, это не страшно, а медовик станет ещё сочнее, так что всё хорошо. Богдан предупредил, что будет поздно, его не в чем упрекнуть.

Десять, одиннадцать, полночь. Телефон молчит. Меня уже бьёт мелкая дрожь, мысли дурацкие в голову лезут. Вдруг он сейчас с Агатой? Богдан разозлился на меня из-за утреннего ультиматума, а его бывшая воспользовалась ситуацией и соблазнила его прямо в кабинете. Да нет, это бред! Я должна быть мудрее, спокойнее, должна доверять своему мужу безоговорочно.

Только мы так мало друг друга знаем…

Наконец в полпервого ночи открывается дверь. Я бегу в коридор, чтобы встретить Богдана. Он немного пьян, его выдаёт мерцающий блеск в глазах. Видит меня, улыбается краешком рта.

— Говорил же, не жди меня.

— Я тебе ужин приготовила.

— Я не голоден, — отрезает он. Улыбка сползает с его лица, взгляд становится холодным. Мы в ссоре, я помню, но всё равно внутренности кровоточат от его безразличия.

— И даже медовик не попробуешь?

— Может, завтра.

Он идёт в ванную, закрывается там надолго. Я выключаю телевизор, гашу свет на кухне и, немного подумав, раскладываю диван в гостиной и достаю из шкафа новое постельное бельё. Я пригрозила Богдану тем, что мы будем спать отдельно. Логично, что в гостиной должна ютиться я, а не он. Диван вполне комфортный, не в этом суть. Просто я в очередной раз осознаю всю бредовость собственного поведения. Но врождённое упрямство не позволяет мне вслух признать свою ошибку.

Богдан застывает в дверях, я чувствую его взгляд каждой клеточкой тела. Глаза не открываю, пусть думает, что я сплю.

Раздаётся тяжёлый вздох, шаги удаляются, на кухне щёлкает свет. Я сажусь, обнимаю себя за колени, вслушиваюсь в каждый звук. Вот брякает тарелка, а теперь включается микроволновка. Запах печёного мяса доносится даже до гостиной. Богдан всё же решил попробовать мою еду.

И такая терпкая сладость, такое пронзительно-щемящее нежное чувство охватывает меня, что вздохнуть невозможно, а в глазах застывают слёзы. Он не голоден, но всё равно ужинает. Я поставила ему ультиматум, а он не кричит, не ругается, не бухает с горя, как мой папа. Кажется, я вытянула счастливый билет. И собственными руками его разрываю на мелкие кусочки.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем из кухни доносится шум воды, а затем Богдан выключает свет в коридоре. На этот раз он не застывает в дверях гостиной, идёт мимо. Ложится спать без меня. Я губы кусаю до крови, чтобы в голос не разреветься. Наша размолвка даётся мне тяжелее, чем я думала.

Но прийти к нему сейчас и извиниться — значит, дать добро на то, чтобы он и дальше работал вместе с Агатой. А я этого не хочу! Обнимаю подушку, с головой прячусь под одеяло и пытаюсь заснуть. Получается у меня только под утро. А когда я открываю глаза — сразу чувствую, что в квартире больше никого нет.

И такое одиночество вдруг меня накрывает, что хочется плакать. А ещё включить плаксивую мелодраму и целый день смотреть, как у других людей замечательно складываются отношения.

Захожу на кухню. Медовик наполовину съеден, от мяса и салат ничего не осталось. Тарелки чистые, на столе лежит записка.

«Спасибо за вкусный ужин».

Богдан верен себе. Всегда благодарит меня за приготовленную еду. Какая же я всё-таки дура! Иду в спальню, падаю на кровать и вдыхаю терпкий аромат любимого парфюма. Надо что-то делать со своим упрямством, иначе папа окажется прав — так и до развода недалеко.