Забытая Беларусь

Вопрос, вынесенный в заголовок, может показаться странным. Ведь существуют исторические хроники и учебники истории, имеется множество книг и фильмов на исторические темы, есть, наконец, институты по изучению истории, где трудятся ученые. Но действительно ли все это сама история? Или же только наше восприятие ее?

Глубь веков или зеркало событий?

Чем дальше мы углубляемся в историческое прошлое, тем меньше знаем правды о нем. В фантастических фильмах о Великой Отечественной войне, которые сегодня штампуют киностудии в России и Беларуси, советские солдаты одеты в красивую униформу, все в сапогах (никаких ботинок с обмотками), все красавцы на подбор, к тому же смелые и отважные, каждый убил если не сто, так десяток немцев. Они явно «срисованы» с голливудских боевиков. В реальности же советский солдат выглядел тем, чем и был: пушечным мясом разового использования.

На пустом месте придуман в США жанр фильмов-вестернов, представляющих ковбоев (то есть банальных тупых пастухов) этакими героями-сорвиголовами. Насквозь лживы сериалы о «гардемаринах»: в то время в царской России дворяне не только говорили, но и думали по-французски, а не по-русски. А сами гардемарины были всего-навсего старшеклассниками Морского кадетского корпуса, проходившие учебную практику на кораблях военного флота.

В формировании ложных представлений о прошлом повинна не только современная массовая культура. Огромную роль в этом негативном процессе играет историческое невежество: элементарное незнание того, в какой стране жили наши предки.

Например, в октябре 2009 года журналистка минской рекламной газеты «Ва-банк» решила рассказать об истории нашей почты.

Но она почему-то повела рассказ не о почте в Великом княжестве Литовском, а о почтовой службе в далекой Московии. Более того, при этом она именовала московского феодала «нашим царем» — как будто земли нынешней Беларуси входили тогда в состав Великого княжества Московского. То есть невежественная в вопросах истории журналистка подменила историю ВКЛ (Беларуси) историей совсем другого государства. И вот такая подмена постоянно предлагается миллионам беларусов. Читая статьи, содержащие подобный вздор, они принимают его за «историю наших предков».

В другой статье в том же «Ва-банке» журналистка пишет о некоем православном празднике и фантазирует, что и «век назад его отмечали, как и сегодня, все минчане». Мол, сохраняем традиции. Но это фантазия. По переписи 1897 года в Минске проживали 91.500 человек, в том числе евреев (иудеев) 50 тысяч, католиков и татар 20 тысяч, православных 21 тысяча. В городе было лишь три крупных церкви, зато 70 синагог! Автор явно проецирует нынешний облик Минска в прошлое, хотя тогда более половины населения города составляли иудеи, это был ЕВРЕЙСКИЙ город. Кстати, именно в Минске прошел первый съезд международного сионистского движения.

Если приложить пропорции 1897 года к современному Минску, то сегодня здесь проживало бы около I млн. евреев (иудеев), около 300 тысяч католиков, около 100 тысяч татар, до 400 тысяч православных (22 %). «Православным» население такого города никак не назовешь. Увы, минчане не знают историю даже своего родного города.

В кулинарной передаче «Дело вкуса» на канале «НТВ-Беларусь», в рамках «национальной беларуской кухни», ведущие рассказывают о том, что на Руси наши предки ели заячьи почки, пили квас, заедали его баранками, а их любимыми блюдами были голубцы, щи да пельмени. Однако все эти блюда не имеет абсолютно никакого отношения к кухне наших предков, живших вовсе не «на Руси», а в Литве.

Зайчатину наши предки вообще не ели — на это мясо существовал запрет (табу), как и у всех индоевропейцев, в том числе у славян, зато зайчатину любили финно-угры Московии — предки нынешних русских. Это было, например, любимое блюдо московского князя Василия III (правил в 1505 - 1533 гг.). Кваса наши предки тоже не знали — у них были свои национальные напитки на основе березового сока (березовица) и проросших ростков пшеницы (солодуха, она же раўгеня). Известный автор кулинарных книг Вильям Похлебкин писал:

«Напиток (солодуха, она же раугеня) до XIX века употреблялся только в Беларуси, а в России его аналогом был хлебный квас, технология приготовления которою совершенно иная».

Русский квас так же чужд беларуским традициям, как кока-кола: наш народ впервые массово познакомился с этими напитками (квасом и кока-колой) только во второй половине XX века (чего ведущие передачи «Дело вкуса» явно не знают, утверждая, будто беларусы пьют квас с X века). Баранки — это татарское мучное изделие, у нас были ватрушки (от древнего индоевропейского слова «ватра» — «очаг»): такого блюда не было у русских, ибо их этнический субстрат не является индоевропейским. Голубцы — татарское блюдо, пельмени — финно-угорское. То есть, ничего исконно беларуского.

Заметив эти ошибки в передаче «Дело вкуса», я вначале подумал, что они перепутали разные национальные кухни. Но нет! Они просто вычеркнули беларусов — и подменили их русским этносом, так как постоянно говорят что-то вроде такого:

«Во времена Ивана Грозного наши предки на Руси квасили капусту так...

А вот такое блюдо ввел в рацион наших предков царь Петр I...

Свекла упоминается в рационе наших предков еще со времен Ивана Калиты...»

Почему у минских кулинаров «шкала истории наших предков» странным образом определяется иностранными правителями? Разве наши предки были подданными московских князей Ивана Даниловича по прозвищу «Калита» и Ивана Васильевича по прозвищу «Грозный» или царя Петра I? Ведь у наших предков было в то время свое НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО — Великое княжество Литовское! Куда же подевались наши великие князья и канцлеры?

Почему, например, никто на беларуском ТВ не говорит «во времена нашего канцлера ВКЛ Льва Сапеги»? Почему вместо этого «шкалу истории предков» определяют по российским правителям? Ведь даже на официальном сайте Министерства иностранных дел Республики Беларусь канцлер ВКЛ Лев Сапега (занимал этот пост в 1589 - 1623 гг.) назван «великим сыном беларуского народа» и «создателем беларуской дипломатии». Почему это знают в МИДе, но не знают на государственном телевидении?

Факт есть факт: мы не знаем своей истории. Это в России и Польше есть список правителей их стран — по годам правления. Но такого списка «исторических правителей» Беларуси для всеобщего массового употребления до сих пор не знает население нашей страны. На почве всеобщего невежества и возникают домыслы о том, что «нами кто-то другой зарубежный тогда правил». А как же иначе? Это элементарно.

Любой экзамен по истории Беларуси должен начинаться с вопроса: «Перечислите всех канцлеров ВКЛ» или «всех великих князей ВКЛ». Ибо они — неотъемлемая часть нашей национальной истории и государственной традиции.

Но население этого не знает. Это сродни тому, как в США народ не знал бы (не учил в школе) имен и фамилий всех президентов Соединенных Штатов за 220 лет, начиная от Джорджа Вашингтона, занявшего этот пост в 1789 году. Та же степень невежества. Причем не на уровне маргиналов, а на уровне государственной системы образования.

Увы, историю предков большинство нынешних беларусов видит через призму сегодняшней моды. Вот типичный пример.

Прессслужба управления информации Главного управления идеологической работы Минобороны сообщила 19 января 2007 года:

Опять это — «от петровских времен». Но Петр I никогда не правил нашей страной! У наших предков были свои собственные инженерные войска (в армии ВКЛ), но наши военные ничего об этом не знают. И они подменяют подлинную историю Отечества своими псевдоисторическими выдумками, точно так же, как кулинары подменяют кухню наших предков кухней предков москвичей.

Подобные манипуляции с прошлым ведут к разрушению всего национального беларуского. Это четко видно в социальной рекламе на беларуском ТВ. Так, ролик о защите лесов начинается словами (на русском языке, хотя селяне у нас до сих пор говорят по-беларуски):

«Пошла девочка Маша в лес...»

Вопрос: откуда взяться русскоязычной девочке Маше в нашем селе, если со времен СССР все знают по известной песне, что на беларуском Полесье живет Алеся, вовсе не какая-то «Маша»?

Куда делась наша Алеся из Полесья (убили и закопали?) и откуда там появилась русскоязычная Маша? Ведь Марья — национальное крестьянское имя Центральной России, у селян Беларуси его никогда не было.

А куда подевались наши имена Ян, Янка, Якуб, Алесь, Франтишек? Почему, к примеру, в общественном транспорте Беларуси висят стандартные плакаты с образцами курток ревизоров-контролеров и образцами их удостоверения, где написано: «Иван Иванович Иванов»?

Беларуское имя — Ян. Фамилия — не Иванов, а Янович. Это на тот случай, если авторы плаката хотели изобразить нечто УСРЕДНЕННОЕ для Беларуси. Но они задали нечто усредненное для Центральном России, а вовсе не для Беларуси. Почему и зачем это делается? Видимо, в силу традиционного отрицания нашей истории и беларусов как нации.

Такие же заблуждения присущи бизнес-рекламе. Там пытаются использовать «народную нотку», но вследствие невежества «имиджмейкеров» получается анекдот. Так, в рекламных роликах об открытии торгового центра «Град» в Ждановичах и в роликах о ТВ-лотерее пытались «народность» изобразить актерами, одетыми в московские наряды времен царя Ивана IV. Наши предки во времена правления этого московского деспота (1533 - 1584 гг.) ничего подобного не носили, ордынские кафтаны, шапки, сапоги с загнутыми носками были абсолютно чужды нашим предкам. Вдобавок эти псевдоисторические «герои» телевидения говорили не просто по-русски, а с чудовищным финским оканьем. Хотелось бы спросить у невежд с телевидения: откуда мог взяться финский акцент у балтов-беларусов?

Все это отражает нашу главную беду — карикатурные представления не только о нашей истории и прошлом своих предков, но и о том, что есть наше НАЦИОНАЛЬНОЕ. Подобного нет ни у кого из наших соседей — это приходится с огромным сожалением признать.

Но и каким-то «заговором» эти представления нельзя называть — скорее, таковы массовые заблуждения, произрастающие на почве столь же массового невежества.

Например, в тех же Ждановичах висят рекламные плакаты мебельной фирмы «Папа Карло», на которых нарисован бородач с рубанком. Видимо, создатели фирмы плохо знали сказку Алексея Толстого, ведь Папа Карло был шарманщиком, а плотником — его друг Джузеппе Сизый Нос, это он с рубанком не расставался. Вряд ли шарманщик Карло был способен сделать качественную мебель — не та профессия. Он, правда, выстрогал куклу из полена, которое ему дал Джузеппе. Но плотником все равно был не он.

Равно магазин в переходе на станции метро «Пушкинская» кто-то назвал «Лелик и Болик», хотя это имена персонажей польского мультфильма[1].

Подобных заблуждений вокруг нас — не перечесть.

Но, конечно, наиболее распространены карикатурные представления о «седой старине», в том числе в России.

Вот поразительный пример. В театре Ростова-на-Дону поставили балет Арама Хачатуряна «Бахчисарайский фонтан». Чтобы создать образы половцев для половецких плясок с саблями, ростовские артисты (донские казаки) кладут грим: делают себе выразительные раскосые глаза, черные волосы и прочие черты азиатов-калмыков. Так, по их представлениям, выглядели половцы. А между тем сами донские казаки и есть прямые потомки половцев. Получается, что у предков казаков были калмыцкие лица!

Думаю, современный москвич весьма бы удивился, попав на «машине времени» в средневековую Московию. При Иване Грозном народ в Москве и соседних княжествах говорил на полутюркском языке (как Афанасий Никитин в своей книге «Хождение за три моря» через страницу переходит на тюркский язык). А вокруг Москвы — сплошь мордовские села, где народ говорил на финских диалектах племен мокши, мери, муромы, мещеры и т. д... Ничего «русского» (в нынешнем понимании) москвич в средневековой Московии не нашел бы. Как и никаких «славян».

Современный беларус, попади он в Витебск той же эпохи, был бы не менее удивлен.

Во-первых, если бы наш современник признался, что он беларус, — то жители Витебска повесили бы его на первой же осине. Дело в том, что «беларусами» тогда себя называли только московиты, с которыми они постоянно воевали, а себя тогда называли литвинами. Александр Гваньини (итальянский наемник), комендант Витебска во время войн ВКЛ с Московией, отмечал в своей книге «Хроника Европейской Сарматии» (1578 г.): Жители Витебска — литвины, они воюют против московитов, другое название которых — «белорусцы». Страна московитов (белорусцев) — Московия, по-другому — Белая Русь. Ею правит царь Иоанн, который себя именует государем Белой Руси. Столица Белой Руси — Москва, города белорусцев — Коломна, Калуга, Рязань, Муром, Вологда и т. д...

То есть нынешнее «Золотое кольцо» России.

Во-вторых, наш современник (ныне русифицированный, но все же «трохі разумеючы беларускую мову») вряд ли понял бы язык жителей средневекового ВКЛ. Его администрация использовала «русинский язык» Киева и Волыни, но в быту в XVI веке наши предки говорили еще на своих исконных балтских диалектах. В то время жители ВКЛ (особенно селяне) не были так славянизированы церквями Киева и Кракова, как спустя 200 лет, поэтому их язык оставался в большей мере балтским, чем славянским. Особенно это касается лексики.

Не меньше удивился бы Янка Купала, попади он из 1914 года в наш 2011. Его, конечно, порадовал бы факт существования независимого Беларуского государства. Но когда он услышал бы, что здесь все говорят по-русски, то в сердцах плюнул бы и сказал, что «такая» Беларусь ему не нужна. Напомню, что массовая русификация Беларуси произошла не в царский период и даже не при Сталине. «Пик» русификации пришелся на время правления Петра Мироновича Машерова (это 1965 - 1980 гг.), которым восхищаются денационализированные беларуские «граждане».

Когда Н. С. Хрущев раздал колхозникам паспорта и открепил их от «колхозного крепостничества» (но не вернул землю — которую им не вернули даже после развала СССР!), колхозники не стали снова крестьянами (ибо не бывает крестьянина без своей собственной земли). Они стали наёмной рабочей силой сельского происхождения. И побежали в поисках лучшей жизни в районные центры, в центры областей и Минск. А в городах эти вчерашние селяне считали «дурным тоном» говорить на «деревенском» языке (т. е. на беларуском). Машеров с этим негативным явлением никак не боролся, лишь безучастно наблюдал как происходит повальная русификация населения Беларуси.

Вполне закономерно сегодня беларусы полагают, что они на русском языке говорили ВСЕГДА. Например, в снятых недавно в Минске телесериалах и кинофильмах о Великой Отечественной войне жители сел Западной Беларуси (захваченной СССР только в 1939 году!) все поголовно говорят почему-то на русском языке! Можно подумать, что русский язык был не только языком сел Западной Беларуси, но еще и языком «панской» Польши!

Задорновщина

В мае 2011 года в Новополоцк приехал с концертом российский сатирик и «самодеятельный историк» Михаил Задорнов. За два дня до концерта он посетил музей Полоцка, где дал интервью местной «Новой газете» (№ 52 от 5 мая 2011 г. в материале Натальи Конышевой «С Задорновым серьезно и не очень»), Задорнов вещал журналистке:

«Слово «деньги» состоит из двух частей: «день» и «ги». «Ги» на древнем языке означает полезную вещь, поэтому деньги — это полезная вещь на один день».

Хотелось бы узнать, какой «древний язык» имел в виду сатирик. На самом деле слово «деньги» происходит от ордынского «тенге» — это не индоевропейское слово.

О Беларуси сатирик говорил такие же небылицы:

«Я бы, не стесняясь, поклонился Беларуси в пояс. Мне даже само слово нравится — «белорусы». Словно какие-то отбеленные россияне. Недаром Беларусь всегда была оберегом России. Все завоеватели, наступая на Россию через Беларусь, теряли в ней минимум четверть своих армий, а когда Россия гнала их назад, белорусы добивали врагов».

Интересно, хоть один пример для подтверждения своей выдумки Задорнов может привести?

Ни с кем Россия не воевала больше, чем с беларусами. Напомню сатирику войны между ВКЛ (Беларусью) и Московией (Россией):

1) в 1368 - 1372 гг.;

2) в 1406 - 1408 гг.;

3) в 1445 - 1449 гг.;

4) в 1492 - 1494 гг.;

5) в 1500 - 1503 гг.;

6) в 1507 - 1508 гг.;

7) в 1512 - 1522 гг.;

8) в 1534 - 1537 гг.;

9) в 1563 - 1582 гг;

10) в 1609 - 1618 гг.;

11) в 1632 - 1634 гг.;

12) в 1654 - 1667 гг.

За 300 календарных лет произошли двенадцать войн, занявших в сумме 72 года!

В XV веке беларуское население ВКЛ было значительно больше числа русских в Московии, но постепенно Московия пополнилась землями бывшей Золотой Орды и, набрав силу, стала планомерно истреблять наш народ. Только в войне 1654 - 1667 гг. в результате агрессии московитов (предков нынешних русских) погиб каждый второй житель беларуских земель.

До XIX века никто с Запада через территорию Беларуси на территорию России не приходил. Это беларусы дважды захватывали Москву: вначале в 1373 - 1382 гг. (когда, кстати, состоялась Куликовская битва — сражение между войсками ВКЛ и темником Мамаем, поднявшим мятеж против великого хана Тохтамыша), а затем в 1612 году. Именно литвины (беларусы) в компании с немцами и французами (вовсе не поляками) обороняли Кремль от восставших жителей Московии под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского.

В войне 1812 года французы стали первыми «врагами», прошедшими через земли ВКЛ (Беларуси) на территорию «великорусских» губерний. Но французы не только не потеряли здесь «минимум четверть своих войск», а наоборот, пополнили свои силы за счет беларуской шляхты. На беларуской земле были сформированы в помошь Наполеону 5 пехотных полков и 4 конных. Кроме того, богатый помещик Игнатий Монюшко за свой счет выставил тысячный конно-егерский полк.

Тогдашние жители Беларуси встречали французов как освободителей от российской оккупации. Вот что сказано в изданной в 1905 году в Санкт-Петербурге книге «Минск: исторический очерк»:

«Все русское население Минска поспешно спасалось бегством... Что же касается поляков, (то есть беларусов. — В. Д.), то они и не думали бежать из города и спокойно, с радостью ожидали французов, видя в них своих будущих освободителей, и те учреждения, где преобладал польский элемент (какова формулировка — ЭЛЕМЕНТ! ― В. Д.), никаких мер к отправлению из Минска не предпринимали, а, напротив, приготовились к торжественной встрече французов.

По выезде из города русских чиновников поляки (минчане-беларусы. — В. Д.) организовали временный совет для охраны магазинов с провиантом и спокойствия жителей. Председателем совета был избран президент первого департамента минского главного суда Л. Каминский, а членами были президент второго департамента того же суда Ходзько и минский уездный предводитель дворянства И. Монюшко, а также члены городского магистрата. Благодаря заботливости членов этого совета минские магазины не были сожжены и достались неприятелю, который здесь нашел до 7500 пудов муки, много овса и 1500 фунтов пороха. Кроме того, неприятелем был захвачен также большой запас лазаретного имущества.

Маршал Даву занял Минск 25 июня и был торжественно встречен поляками (никакие поляки в Минске тогда не проживали. — В. Д.). Квартира ему была отведена на Высоком рынке (Соборная площадь) в доме, примыкавшем к костелу. Эта площадь была украшена в то время ратушей, иезуитской коллегией, униатским монастырем и православным собором. В течение двух дней войска корпуса Даву успели придвинуться к Минску и запрудили город, но, впрочем, в Минске оставался только генералитет, а войска расположились в окрестностях.

28 июня было назначено торжественное богослужение в костеле по поводу успехов французских войск и освобождения Минска от русского владычества, после этого богослужения Даву произвел смотр войскам. Первый французский губернатор Минска генерал Барбанегр был переведен в Борисов, а на его место заступил генерал Брониковский.

По мысли Наполеона, Минск должен был играть роль центрального склада провианта и сборного пункта больных, раненных и отставших».

Поясню, что «поляками» российские власти именовали беларусов-католиков и беларусов-униатов. После контрнаступления войск Кутузова осенью 1812 года «смятение населения Минска было ужасно. Поляки и сам Брониковский бежали, не успев захватить ни ценного имущества, ни даже необходимых вещей». Город опустел.

И правильно жители разбежались: автор книжки 1905 года пишет, что русские хотели отомстить минчанам, но в связи с их бегством выместили злобу на самом городе. Разрушили здесь все казенные учреждения, католические и униатские монастыри, разорили мародерством магазины и жилые дома. Автор сообщает, что убытки Минска от всей войны 1812 - 13 гг. составили 254 тысячи рублей, а за два дня погрома, учиненного русскими в совершенно пустом городе, «русскими войсками нанесено было убытков в 118 тысяч рублей» В той же книге сказано:

«В Минске за время кампании было убито и пропало без вести 35 тысяч человек. От разлагавшихся трупов распространялись различные болезни».

Как видим, война 1812 года опровергает суждение Задорнова:

«Недаром Беларусь всегда была оберегом России. Все завоеватели, наступая на Россию через Беларусь, теряли в ней минимум четверть своих армий, а когда Россия гнала их назад, белорусы добивали врагов».

Каким «оберегом России» могла быть Беларусь, где за 70 лет произошли три антироссийских восстания (1794, 1830 - 1831, 1863 - 1864 гг.)? Это не «оберег», а мятежная провинция и головная боль для колониальных властей.

Следующая война, потенциально подходящая к суждению Задорнова, — Первая мировая. Но в ней именно Россия напала ПЕРВОЙ на Австро-Венгрию и Германию, так что агрессором была она. Немецкая армия не потеряла на территории Беларуси четверти своих войск, и русские войска не погнали их назад. После Германской революции немцы сами капитулировали на Западном фронте, а 10 декабря 1918 года мирно передали Минск Красной Армии Лейбы Троцкого. Однако здесь уже существовала Беларуская Народная Республика со своим законным, всенародно избранным парламентом (Радой) и правительством, войска которой пытались бороться против российской оккупации. Таким образом, и в этой войне беларусы не «добивали врагов», а воевали против русских.

Третий и последний раз враг прошел через Беларусь в сторону Москвы во время Второй мировой войны. Но и тогда Беларусь не стала для России «оберегом»: немцы прошли почти всю ее территорию за первые 12 дней наступления, словно горячий нож через глыбу масла, и вовсе не потеряли «минимум четверть своих армий», как фантазирует сатирик. Мало того, немцы отпустили по домам в июле - ноябре 1941 года 318.770 советских военнопленных родом из Беларуси и Украины, будучи уверенными в том, что они не представляют угрозы для Рейха[2].

Эта уверенность была вполне обоснованной, так как массовое бегство Красной Армии (что вызвало катастрофу лета 1941 года) началось с массового дезертирства призывников Западной Беларуси и Западной Украины, которыми «гениальный Жуков» укомплектовал в мае - июне дивизии, развернутые у западных границ СССР.

Более умный начальник Генштаба мог бы понять, что призывная молодежь с «освобожденных» от Польши территорий в основной своей массе настроена антисоветски и антирусски. Эти парни выросли и учились в капиталистической Второй Речи Посполитой, русского языка не знали, зато знали польский, по вере в Западной Беларуси являлись католиками, в Западной Украине — униатами, пионерами и комсомольцами никогда не были. И вот из такого «мобилизационного контингента» бывший унтер-офицер Георгий Жуков формировал дивизии и армии первого эшелона!

Да, были партизаны. Но немало было коллаборационистов. Российский историк Марк Солонин пишет в книге «22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война?» (Москва. 2007):

«Относительно меньшим было число пособников оккупантов в нищей Белоруссии, но и там обстановка разительно отличалась от заданного советской пропагандистской литературой представления о «партизанском крае». К осени 1941 г. численность «корпуса белорусской самообороны» превысила 20 тысяч человек. В апреле 1944 г. началось формирование 39 батальонов так называемой «белорусской краевой обороны», которая, по замыслу ее создателей, должна была стать не полицейским, а полноценным войсковым соединением, способным вместе с частями Вермахта остановить наступление Красной Армии. Наконец, поздней осенью 1944 г. из остатков всяческих белорусских коллаборационистских формирований была создана 30-я дивизия СС. Стоит отметить и такой факт: из доклада генерала НКВД Кобулова следует, что с сентября 1944 по март 1945 г. в Белоруссии было арестовано порядка 100 тысяч «дезертиров и пособников оккупантов».

Таким образом, суждение Михаила Задорнова о том, что «Беларусь всегда была оберегом России» и что «все завоеватели, наступая на Россию через Беларусь, теряли в ней минимум четверть своих армий» — это выдумка, высосанный из пальца миф.

На самом деле всю свою историю Россия воевала против нас, уничтожила в этих войнах три четверти нашего населения, уничтожила в XIX веке наше дворянство — главного носителя национального самосознания, а в XX веке — национальную интеллигенцию.

Россия постоянно стремилась лишить нас национального облика, чтобы растворить в своем финско-угорско-тюркском этносе. Плюс разворовывала и грабила наше Отечество — пока не сделала некогда богатейшее в Восточной Европе Великое княжество Литовское нищей советской Белоруссией.

Но Задорнов считает все это «хорошим». Он сказал в интервью:

«Я вообще восхищаюсь тем, что где-то сохранился улучшенный СССР. Беларусь — это «ремейк» всего хорошего, что было у нас в советское время».

Удивительное лицемерие! У себя в России Задорнов всячески поносит СССР, а у нас им восхищается.

«Хорошее» в СССР — мифы бесправной колонии

Но что «хорошего» было у нас в советское время?

Идеологический отдел ЦК КПСС душил на корню все проявления национальной идентификации беларуской нации, объявляя это «проявлениями национал-шовинизма». То есть ЦК КПСС продолжал колониальную политику царизма по уничтожению беларуской нации. Задорнову, русскому «державнику», это нравится. Он это поддерживает — как большой «друг беларусов». Избавь нас Бог от таких друзей!

ЦК КПСС плодил мифы типа тех, которые транслирует сатирик: «Беларусь всегда была оберегом России» и прочее в том же духе. В качестве идола этого мифа в ЦК КПСС избрали Брестскую крепость — скрыв тот факт, что беларусы ее защищали вместе с поляками от нацистов еще в сентябре 1939 года, но тех героев уничтожили органы НКВД. Не странно ли: одни защитники крепости от нацистов уничтожают других защитников крепости от нацистов? Да еще устраивают в 1939 году совместный парад с нацистами в Бресте!

Нам сегодня рассказывают сказки о том, что Брестская крепость была построена для «зашиты западных границ Российской империи». На самом деле Брест до осени 1939 года никогда не был пограничным городом. Его таковым впервые сделала линия на карте раздела Польши, проложенная в результате тайного сговора Сталина и Гитлера. Граница между ВКЛ (Беларусью) и Польшей всегда находилась западнее Буга на 80 км — в Белосточчине, а пограничным городом всегда был Дрогичин (по-беларуски Дарагічын, ныне в Польше). К тому же в Речи Посполитой (и первой, и второй) никакой границы между Польшей и Беларусью реально не было. Саму Брестскую крепость построил Николай I в 1830 - 1842 годы, но не для обороны от внешних врагов (ибо крепость находилась далеко от западных границ Российской империи, включавшей тогда Польшу), а сугубо для подавления польско-беларуских мятежей.

Вот вам колониальный парадокс: крепость возвел царский режим для насилия над беларусами, но сегодня ее считают «одним из символов государства Беларусь». Это сродни тому, как лагерь уничтожения Освенцим евреи стали бы считать «одним из символов государства Израиль».

Все это — колониальные мифы, которые радуют Михаила Задорного, но при этом не просто обкрадывают нашу подлинную историю, а вообще подменяют ее набором суждений, противоречащих историческим фактам.

Колониальные мифы о Беларуси и беларусах присущи не только невежественным сатирикам, но и столпам демократической интеллигенции России. Например, популярный писатель Михаил Веллер 13 июня 2011 года обсуждал в передаче «Особое мнение» на канале RTVI дефолт в Беларуси. Он назвал Беларусь «самой нищей страной Европы в течение тысячи лет». А как же ВКЛ? Разве мы тогда были нищими? И разве нас не сделали нищими именно Российская империя, а потом СССР? Он также заявил, что беларусы — те же русские, отпочкование от русских, чем фактически отверг существование нашей нации и нашего государства. Веллер аргументирует это тем, что беларусы «забыли свой язык» и стали говорить по-русски.

Удивительное заблуждение вроде бы умного писателя! В США, Канаде, Индии и ряде других стран тоже, как в Англии, говорят на английском языке — но не считают себя англичанами и не намерены возвращаться в состав Британской империи в качестве колонии. И австрийцы говорят на одном с немцами языке, но вовсе не собираются объединяться с немцами в одну нацию и в одно государство. Так с какой стати Веллер так думает о беларусах?

Но самое поразительное другое: такая позиция деятелей России ничем не отличается от позиции руководства Польши во времена Пилсудского. Там Беларусь называли «восточной окраиной (крэсами) Польши, а беларусов — «частью великопольского народа». Веллер точно так называет нас «западной окраиной России» и «частью великорусского народа». В Польше говорили, что историческая миссия «бялорусинов» — защищать восточные границы Речи Посполитой от орд схизматиков-москалей и мусульман-татар, а эти говорят, что наша историческая миссия — защищать западные границы Великой России от поляков-католиков. И те и другие заявляют, что Беларусь — это «оберег»: либо Польши против России, либо России против Польши. Ну и чем Задорнов и Веллер лучше «пилсудчиков»? Те и другие равно не хотят признавать беларускую нацию и беларуское государство.

Задыхаясь от мифов

В условиях идеологической несвободы (будь то Российская империя или СССР) беларуским историкам, пытавшимся оспаривать эти и им подобные мифы, затыкали рот и наказывали жесточайшим образом — вплоть до физического уничтожения. Опровержение мифов было делом крайне неблагодарным и опасным. Вот почему они постепенно становились основой представлений масс.

В результате сегодняшние реалии проецируются на историческое прошлое, хотя их там никогда не было. Например, деятели Русской православной церкви (РПЦ) и русские колонизаторы (такие, как Муравьев-вешатель и ему подобные) сумели вбить в головы многих беларусов представления о том, что беларусы якобы всю свою историю были одной с русскими веры — Русской православной церкви Москвы.

Но факты это опровергают. Давайте считать вместе. Впервые беларусы (около 40 %) стали прихожанами церквей московского образца только с 1839 года, когда царизм ликвидировал Униатство. Из-за подавления католической и иных конфессий в беларуских губерниях так называемого Северо-Западного края число православных выросло к 1920 году до 75 - 80 %[3]. Но затем в БССР начался период «торжества безбожников» и массового закрытия храмов всех вероисповеданий. А в Западной Беларуси примерно с 1925 по 1946 год существенно преобладали католики.

Ситуация немного изменилась в пользу РПЦ только во времена Л. И. Брежнева, но все равно СССР оставался атеистической страной. Католики Западной Беларуси действительно являлись активно верующими, тогда как православные — чисто номинально: они не исповедовались, не посещали каждое воскресенье храм, и называли себя «православными» только по факту крещения. Кстати, такова же ситуация сегодня. Около 80 % нынешних православных в Беларуси не посещают воскресные молебны, не исповедуются, не соблюдают посты...

Итак, московский вариант православия (берущий начало от правления Бориса Годунова, возглавлявшего государственную администрацию Москвы с 1584 г.). был верой большей части беларусов только с 1831 по 1925 год — это 94 года. А вовсе не «вся история»!

Униатами беларусы были с 1596 по 1839 год — это 243 года. В два с половиной раза больше. Отличалось наше Униатство от Московского православия не только тем, что было оно «от Отцов и Учителей Христианской Церкви». Главное — эта Церковь вела богослужения, использовала Священное Писание на беларуской «мове». Именно поэтому царизм ее и уничтожил. Сегодня Беларуской православной церкви очень далеко до униатской в плане национальной идентичности.

Национальные церковные традиции существовали у нас и до церковной Унии (в частности, собственный список святых, в котором не было, например, Александра Невского, канонизированного по требованию Ивана IV). То, что исследователи называют «Униатской Церковью», было продолжением традиций Православной церкви Киева — то есть нашей веры до Унии. Эта вера кардинально отличалась от московской-ордынской, и по этой причине Иван IV в Новгороде и Пскове, Твери и Полоцке в первую очередь уничтожал разными зверскими способами православное духовенство. Пимена, архиепископа Новгорода, он «женил» на кобыле, приказал привязать его к ней задом наперед, так с позором довез до Москвы, где прилюдно повесил. Замечу попутно — еще в 1563 году, за 33 года до церковной Унии, Иван IV устроил в захваченном Полоцке кровавую бойню — уничтожил всех священников Полоцкой Софии и всех православных монахов. Так что ни о каком «единоверии» речи быть не может.

Но сегодня российские идеологи врут, что, дескать, Иван IV «протянул руку помощи единоверным православным беларусам», — хотя он пришел в Полоцк с целью их уничтожить как «еретиков», как приверженцев ненавистной ему Русской православной церкви Киева — церкви греческого толка, а не ордынского. Ненавистной потому, что в московской церкви (несторианской, ордынской) его почитали БОГОЦАРЕМ ― согласно ордынской традиции обожествления верховного хана. А в Новгороде, Пскове, Полоцке, Киеве не считали, что «царская власть — от Бога», не рисовали в храмах портреты царей рядом с Иисусом. Отсюда и ненависть.

Таким образом, наше древнее (до Унии) православие не имело ничего общего с несторианской верой Московии. Наоборот, из-за этих различий Московия (до 1480 года — один из улусов Орды) вела религиозные войны против наших предков.

Кроме того, до 35 - 40 % беларусов всегда были католиками. Поэтому Беларусь можно называть страной и униатской, и католической.

И наконец, в период Реформации на территории Беларуси появилось много протестантов. В том же Полоцке, захваченном Иваном IV, католиков, протестантов и иудеев, вместе взятых, было больше, чем православных. Их всех скопом и уничтожил московский деспот, причем евреев, включая младенцев, приказал утопить в Двине.

Сегодня российские историки цинично объясняют эти зверства «друга беларусов» тем, что он якобы был возмущен реформаторской ересью, которую распространял Полоцк.

Хороша «рука помощи от единоверца»: на 17 лет самый крупный город Восточной Европы стал практически безлюдным — в нем пребывал только московский гарнизон, состоявший из татар и мордвинов, местное население было частью истреблено, частью изгнано, причем шляхту и духовенство московиты уничтожили в первую очередь.

Забыт и тот факт, что во время войны 1654 - 1667 годов наши предки-протестанты расторгли Унию с Польшей и создали новую «Речь Посполитую» — со Швецией. Оба документа — Договор 1569 года об Унии с Польшей и Декларация 1655 года об Унии со Швецией — исторические реалии. И наоборот, нет ни одного исторического документа (подписанного нашими предками) о каком-то «воссоединении» с Московией или Россией.

Однако Задорновы сегодня вешают с трибун и телеэкранов, что беларусы на протяжении 1000 лет хотели лишь одного (словно испытывали постоянно зуд в каком-то месте) — «воссоединиться» с восточным соседом (финским Залесьем, потом Ордой, потом Московией, потом Россией).

Единственным поводом для суждения о «тяге беларусов к Москве» можно считать лишь тот факт, что в 1612 году в Кремле сидели беларуские воины (вместе с московскими боярами и будущим царем Михаилом Романовым), осажденные бандами московской черни. Беларусы в осажденном Кремле могли предполагать тогда, что Московия станет союзной частью нового государства, включающего польский, украинский и беларуский народы. Но московитам перспектива такого Славянского Союза не нравилась, они предпочли ему гражданскую войну. А ныне дату сдачи беларуского гарнизона Кремля провозгласили в России «началом русской нации» и «общенациональным российским праздником». То есть отрицание Славянского Союза и расправа со сдавшимися беларусами из Кремля — это основание для гордости их нации и страны.

Из выступлений Задорнова:

«Запад не дает славянам объединиться, он всегда хотел нас разъединить. Это политика НАТО».

Получается, что Минин и Пожарский, которые в 1612 году не захотели единого Славянского Государства с беларусами, украинцами и поляками, — были представителями «Запада». Вот оно как! А мы и не знали...

Мифы, как видим, не соответствуют истории. Они живут своей жизнью, тогда как подлинная история предков — своей.

Поиски истории

Так существует ли История? Или вместо взгляда в глубь веков мы только щуримся на свое нынешнее отражение в зеркале?

Этот вопрос давно поднимали честные историки. Проблема заключается в том, что власти всегда стремятся использовать историю для своих насущных нужд, а потому ее всегда искажают и извращают. В огромных масштабах этим занимались идеологи царизма, обосновывая и оправдывая политический режим самодержавия, захват чужих земель, подавление национально-освободительного движения в колониях, русификацию порабощенных народов, повсеместное насаждение московской церкви. То же самое практиковали советские идеологи для обоснования большевистского великодержавия Москвы.

Однако мало лишь убрать из исторических работ существенный «примес лжи», как это называл Карамзин в своей «Истории государства Российского» (он писал, что в его 12-томном труде содержится «изрядный примес лжи», внесенный по ряду соображений, в том числе по причине политического заказа властей). Есть ведь еще и оценка исторических событий с точки зрения нынешних интересов национального государства. Не могут, например, быть одинаковыми оценки Оршанской битвы у историков Беларуси и России, а Грюнвальдской — у историков Германии, Польши и Беларуси.

И как быть с историко-романтическими мифами, столь необходимыми для воспитания патриотизма у молодежи и цементирования нации? Ведь нет ни одной нации, не имеющей таких мифов. У французов — Жанна д’Арк, у русских — Александр Невский. Неясно, правда, кто у беларусов, — поэтому мы пока и не являемся полноценной нацией: у нас «нет» СВОИХ историко-романтических мифов, а вместо них распространены мифы соседей.

Не случайно официальный журнал «Беларуская думка» опубликовал статью А. Д. Гронского «Кастусь Калиновский: конструирование героя» (2008, № 2, с. 82 - 87), где главной причиной необходимости «деконструкции» (разрушения) мифа о Калиновском автор считает то, что «исторические мифы опасны своей поразительной способностью искажать национальное самосознание и менталитет».

Любопытно, что речь идет только о «сепаратистских от России национальных мифах», а вовсе не о мифах, популярных в России. Суть в том, что автор статьи Гронский отрицает не столько мифы, связанные с персоной Калиновского (они лишь символы нации), сколько существование отдельной от русских нации беларусов. Мол, коль нет нации, то и не может быть у нее своих историко-романтических мифов.

Между прочим, существование нации беларусов закреплено во всех беларуских энциклопедиях, а их уже немало. А поскольку нет ни одной нации без своих историко-романтических мифов, то их надо не отвергать, а принимать.

Но историко-романтические мифы — это одно. А историческая наука все-таки нечто иное.

Объединение европейских стран в рамках Общего Рынка заставило переделывать все национальные учебники истории ведь отныне это уже ЕДИНАЯ ЕВРОПА, где неуместны узконациональные взгляды на средневековые войны и тем более на войны нового времени. В итоге появились унитарные учебники, где дается только сухая хронология событий, без малейших их оценок.

В 2000-е годы несколько групп российских историков попытались повторить этот подход, издав ряд учебников истории России, где тоже нет никаких оценок, только сухие факты. Но оказалось, что этот европейский опыт не работает в России, где отсутствует идеология европейской интеграции, а вместо того повсюду идет оголтелая пропаганда великодержавия. «Сухие» учебники не сделали картину истории непредвзятой. Учащиеся сами домысливали ее своими оценками, почерпнутыми из телевизора, газет, фильмов, выступлений политиков, суждений родственников и даже уличных маргиналов. Проверка «эффективности» таких учебников показала, что они не создают у российских учащихся непредвзятого взгляда на историю. Эксперимент не удался.

По его итогам московский журнал «Наука и жизнь» устроил дискуссию историков на тему: существует ли вообще История как нечто объективное? Многие историки признались, что давно на эту мысль натыкались, но серьезно задумались лишь в последнее время. Общее мнение было таково, что нынешние учебники никуда не годятся, даже в виде «чистой хронологии». Для восприятия прошедших эпох мало одних фактов, нужно ощутить их ДУХ, понять менталитет людей того времени, их образ мыслей, разобраться с повседневным укладом жизни, их страхами и надеждами, их верой. Без всего этого нет и быть не может понимания исторических событий; они воспринимаются тогда карикатурно, через призму современности, искажающую их вплоть до полной подмены понятий.

На этом дискуссия окончилась, не дав никаких практических результатов.

Как мне кажется, проблема заключается не только в том, что хроники и летописи сообщают лишь факты, не передавая дух эпохи. И даже такие книги, как труд историка ВКЛ Михалона Литвина (жившего на рубеже ХV-ХVІ веков) «О нравах тартар, литвинов и мосхов», тоже не передают дух эпохи, а лишь как-то его характеризуют рядом важных, но все же недостаточных подробностей.

Главная трудность в другом: как современному человеку проникнуть в этот самый «дух»? Ведь для этого надо уметь «отключаться» от духа своего времени. Но под силу ли это кому-нибудь? А ведь речь идет еще не о передаче, а пока только о ВОСПРИЯТИИ духа прошлого. Что они и не могут сделать по объективным причинам, как признаются сами историки.

В какой-то мере все это напоминает попытки «влезть в шкуру» иноземных народов — когда мы смотрим передачи типа «Клуб кинопутешественников». Нам показывают китайцев, индусов, арабов, но мы, сидя у телевизора, никогда не ощутим себя ими. Аналогично и здесь, с той разницей, что речь идет о несуществующих уже поколениях людей. Их КАРТИНУ МИРА мы вряд ли способны осознать, так как для этого надо на время перестать быть самими собой.

Поэтому мой вывод таков: никакой «объективной истории» нет. Есть только две вещи: сухая Хронология фактов и независимо от нее — Зеркало событий, в которое мы смотрим, но видим в нем не прошедшие эпохи, а только самих себя, свое собственное отражение — никакую не «Историю»...

С этой точкой зрения можно соглашаться или не соглашаться, но, по крайней мере, она помогает понять, почему существенная часть беларусов (с советским менталитетом) не просто отвергает свою историю времен Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой, но и подменяет ее историей России, а саму Беларусь видит созданной в СССР или вообще в 1944 году.

Однако перенос нынешних реалий в плоскость древней истории — только одна из причин явления. Во многом искаженному представлению о прошлом беларусов способствуют ложные постулаты, которые нам вбивали в головы во времена царизма (а потом СССР) в рамках концепции «западнорусизма», призванной заменить «литвинизм». Основная часть этой книги посвящена разоблачению таких заблуждений, все еще сидящих в головах большинства беларусов.

Кроме того, многим из нас присущи ложные представления даже о событиях, происходивших совсем недавно. Например, о распаде СССР, о чернобыльской катастрофе. И это объясняется все той же причиной: нас ограждают от «ненужных» фактов, а вместо них вкладывают в головы мифы и «нужные схемы».

Надеюсь, что эта книга поможет читателям избавиться хотя бы от части навязываемых нам выдумок и заблуждений.

Вадим Деружинский, июль 2011 г.