Заклятие Химеры

15 Голос из прошлого

— Конни, не надо! — крикнул Кол, извиваясь в своих путах, чтобы дотянуться до нее и не дать ей сделать то, что она задумала.

— Но на этот раз я хочу заключить договор, как положено. Без фокусов. Сначала ты должен освободить их. — Она кивнула на Рэта и Кола. — И всех остальных людей, которых ты здесь запер в ловушку. Я хочу видеть, как они выйдут в безопасное место. А затем, — ее голос стал еле слышен, — я в полном твоем распоряжении.

Каллерво рассеялся в воздухе и снова собрался в облике огромного медведя, чей густой иссиня-черный мех сиял под светом, падавшим через высокие окна. Он направился к Конни, и платформа застонала под весом его гигантской туши. Он поднял лапу с острыми когтями. Конни закрыла глаза, не желая смотреть на приближение своей смерти. Она ощутила поток воздуха от взмаха когтей у самой ее шеи и прикосновение мягкой шкуры к щеке. Связывавшие ее веревки упали на пол.

— Очень хорошо, — прорычал Каллерво. — Они свободны. Каменные духи вытащат остальных людей из пожара в такое место, где их смогут найти. Я бы заставил их уйти отсюда своими ногами, как ты просишь, но, к сожалению, они все обездвижены. — Медведь засмеялся рычащим смехом.

— Они ведь не мертвы? — спросила она.

— Пока нет, и благодаря тебе они, похоже, проживут один день. — Он ткнулся мордой ей в макушку. — Еще один только день, прежде чем ты покоришься мне. Мы оба знаем, что ты купила им лишь временную отсрочку.

— Временную или нет — я согласна, — решительно сказала Конни, поднимаясь на ноги и отходя от него. Даже выпрямившись во весь рост, она не доставала огромному медведю и до бедра.

«Как она вообще может надеяться победить такое чудовище?» — изумился Кол.

«Но она и не надеется на победу, — шепнул у него в голове другой голос. — Она собирается пожертвовать собой, чтобы вы могли выжить».

— Конни, еще не поздно. Пожалуйста, измени свое решение, — снова попросил ее Кол.

Каллерво обернулся к нему:

— Мне надоело блеяние этой малявки. Буду рад от него избавиться.

Он поднял лапу. Конни вскрикнула, не сдержавшись от страха, что он сейчас нанесет удар.

Медведь качнул головой в ее сторону.

— Не беспокойся, посредник. Наш договор останется в силе еще какое-то время. — Он рассек путы Кола. — Беги, мальчик. Ты свободен. Пользуйся шансом. Но поторопись: снаружи рыщет Химера, и, хотя она во многом подчиняется мне, я не отвечаю за то, как она решит удовлетворить свой аппетит.

Кол с трудом поднялся на ноги, быстро обогнул массивные лапы медведя и подбежал к Рэту. Он поспешно отвязал Рэта от перил и рывком поставил его на ноги. Как только Рэт почувствовал, что его путы ослабли, он немедленно рванул к выходу. Кол замешкался и взглянул на Конни, которая стояла очень тихо, глядя на то, как спасаются бегством ее друзья. Нет, он просто не может вот так убежать. Он бросился назад и крепко обнял ее.

— Если мы выберемся из этой переделки, — шепнул он ей на ухо, — я хочу тебе кое-что сказать.

— Я буду ждать с нетерпением, — храбро сказала она. — Передай, что я люблю… всех.

Кол ощутил тычок в спину.

— Прочь от моего посредника. Она теперь моя, — прорычал Каллерво.

В последний раз отчаянно прижав к себе Конни, Кол повернулся и побежал вслед за Рэтом, и каждый шаг причинял ему боль более мучительную, чем все, что он успел вынести за эту ночь.

Он вырвался наружу через боковую дверь, и тут же его одернул Рэт, прижавшийся к стене.

— Каменный дух! — предостерег Рэт.

Слева от них Кол разглядел бледные очертания духа, тащившего прочь какого-то человека. Овчарка лаяла и скалила зубы, но они не произвели никакого впечатления на камень.

— По крайней мере, Каллерво соблюдает свою часть договора, — пробормотал Кол, пока они наблюдали, как каменный дух тащит человека в здание склада, стоящее отдельно от самого завода. — Там люди должны быть в безопасности.

Зданию завода, напротив, явно угрожала смертельная опасность. Между мальчиками и главным входом теперь бушевал огонь. Стены нефтяного замка были в осаде. Огромные клубы черного дыма извергались в воздух, подхлестываемые красными языками пламени от горящих цистерн. Стена огня отделяла их от пожарных машин и спасателей, примчавшихся на место происшествия. Мальчики слышали вой сирен, но у них не было ни малейшего шанса подобраться к машинам.

— Нужно отсюда выбираться, — сказал Кол.

Рэт кивнул. Темный силуэт Химеры крался между двумя большими цилиндрическими цистернами, опаляя их металлические бока вспышками пламени. К счастью для Кола и Рэта, она была слишком занята своей игрой и не заметила их. Слева от них были каменные духи, справа — Химера и стена огня, так что им ничего другого не оставалось, кроме как броситься прямо вперед и попробовать найти лаз через высокий забор.

— На дерево, — выдохнул Кол, дождавшись, пока Химера повернется к ним спиной. — Раз, два, три!

Мальчики пулей вылетели из своего укрытия и помчались через автостоянку, со стуком врезавшись в забор.

— Смотри, здесь дыра! — крикнул Рэт и потащил Кола в лаз, которым пользовалась Химера.

По ту сторону забора мальчики на мгновение замерли, не зная, что делать дальше.

— Пойдем в полицию? — спросил Кол, понимая, как смешно звучит это предложение. Что полиция Девоншира и Корнуолла сможет сделать против Каллерво?

Рэт отрицательно покачал головой:

— Мы должны дать им шанс показать себя.

Казалось, что они уже много миль оббегают вокруг завода. Спотыкаясь в темноте о кусты, обломки каменной кладки и одинокую тележку из супермаркета, брошенную на пустыре в промышленной зоне, они наконец вышли на подъездную дорогу. В отличие от пустыря, с которого они только что выбрались, дорога кишела людьми. Семь пожарных машин были припаркованы как можно ближе к пожару, с брандспойтами, наведенными на пламя. Пожарные с почерневшими, потными лицами сновали туда-сюда.

— Какого черта вы тут делаете? — От своей машины к ним зашагал полисмен и крепко взял каждого за плечо. — Приказ об эвакуации из этого района был отдан полчаса назад — и вас двоих это тоже касается.

— Но!.. — запротестовал Кол, пытаясь вывернуться из лапы дюжего полисмена, который оттаскивал их прочь.

— Никаких «но», — сказал тот.

— Но мы были там, внутри! — заорал на него Рэт, пытаясь донести до этого твердолобого служаки, что ему необходимо заняться другим неотложным делом. — Наша подруга осталась там.

Слова Рэта вызвали совершенно новый поворот в ходе мыслей в голове у полисмена.

— Вы были внутри? — Он выпустил Кола и принялся хлопать по карманам Рэта в поисках спичек. — Не отказываете себе в удовольствии устроить небольшой пожар, так, что ли?

Дело принимало скверный оборот. Если полисмен будет настаивать на своем, ребята проведут остаток ночи в местном полицейском участке. Ребята переглянулись. Они поняли друг друга без слов.

— Давай! — завопил Кол.

Развернувшись не хуже Жаворонка в сиракузском винте, Рэт выскользнул из рук полисмена и помчался влево. Кол бросился вправо.

У Рэта был богатый опыт вождения полиции за нос, так что он понимал: к полисмену сейчас прибудет подкрепление. Увидев, что Кол мчится параллельно ему через склад, принадлежащий местному молочному заводу, он рванул через дорогу и утащил Кола в темноту неосвещенного проулка.

— Замри, — прошипел он.

Полицейская машина со включенной мигалкой пронеслась мимо, направляясь прочь от завода.

— Нужно найти помощь, — задыхаясь, выговорил Кол, — но пешком это займет слишком много времени.

Рэт вытащил из кармана телефон Конни, но он по-прежнему не работал.

— Помнишь, она говорила, что все, должно быть, на пустоши, — сказал Кол.

— Не все: как насчет твоего отца? Кракена на пустошь не притащишь.

— Ты прав. И Эвелина точно будет дома, даже если его и нет.

— А Халиды? Разве они не у вас ночуют? Сомневаюсь, чтобы Общество послало их на пустошь: по крайней мере, не мальчишек.

Кол кивнул:

— Разделимся: ты беги ко мне домой, а я за папой. Он-то придумает, что делать.

Колу внезапно страшно захотелось увидеть отца, переложить ответственность за неразбериху этой ночи на кого-то, кому дороги интересы Конни, кому он сам может доверять. Мак боролся за жизнь Конни в прошлом году, он сделает это и сейчас.

— Но мы ведь в нескольких милях от Гескомба. Нужен транспорт — полиция вмиг подберет нас, если увидит, как мы бежим по дороге.

Кол огляделся, чтобы понять, что стоит предпринять.

— В обычной ситуации я бы такого не предлагал, но…

Рэт быстро ухватил суть.

— Нам понадобятся ключи.

Не тратя время на раздумья, Рэт снял металлическую крышку со старого молочного бидона и швырнул ее в оконное стекло у них за спиной. В здании молочного завода зазвенел сигнал тревоги, но все рабочие были эвакуированы, и там никого не было, даже ночного сторожа, так что никто не мог помешать двум мальчикам забраться внутрь и обшарить гараж, пока они не нашли ключи.

— Вот, и еще надень это, — сказал Рэт, бросая Колу спецовку и кепку. — Ну и вид у тебя!

Кол хрюкнул от смеха: они оба видели, что Рэт, если уж на то пошло, выглядит еще хуже.

Мальчики бросились к одному из молоковозов, стоявших без дела во дворе. Эвакуация началась, когда рабочие только наполовину успели погрузить продукцию для доставки. Фургон был уставлен упаковками с молоком и апельсиновым соком. Рэт захватил сзади пару пакетов, прежде чем уселся на переднее сиденье рядом с Колом.

— Поехали, — скомандовал он, разрывая пакет с соком и жадно опустошая его.

Мотор взвыл, и машина с урчаньем выехала на проезжую часть. Медленно, но верно они двигались по дороге, ведущей из промышленной зоны. Колу пару раз пришлось съезжать на обочину, когда им встретились новые колонны пожарных машин и шесть машин «скорой помощи».

— Должно быть, они нашли рабочих в помещении склада, — мрачно заметил Кол.

Они переглянулись, подумав об одном и том же: что сейчас происходит с Конни? Жива ли она еще?

Рядом с ними притормозила полицейская машина, водитель с любопытством смотрел на молоковоз, на всех парах спешивший прочь от нефтяного завода. Кол надвинул кепку низко на глаза. Рэт положил ноги на приборную панель и начал весело насвистывать. Женщина-полицейский опустила оконное стекло.

— Вы ведь знаете, что должны были покинуть это район еще час назад? — крикнула она им.

— Да, офицер, — вежливо ответил Рэт. — Мы просто только что выехали. Мой брат сказал, что нельзя подводить покупателей, понимаете.

— Что ж, — сухо сказала женщина, — если вы собираетесь развозить молоко туда, куда дует ветер с горящего завода, то обнаружите, что никого из ваших покупателей тут не осталось.

— Нет-нет, мы направляемся в Гескомб.

Офицер коротко кивнула:

— Тогда поспешите поскорее убраться отсюда.

Кол с облегчением перевел дух и нажал на педаль газа. Полицейский автомобиль на полной скорости унесся вперед, оставив их медленно плестись следом.

Когда Рэт и Кол исчезли в темноте, Конни почувствовала, как с плеч у нее свалился огромный груз ответственности. Она думала, что сумеет смело вынести все, что может с ней случиться, но она бы не смогла смотреть, как Каллерво мучает ее друзей. Конни и оборотень молчали, слушая, как затихают шаги мальчиков на лестнице.

— Ты довольна, посредник? — зарычал медведь, вразвалочку подходя к ней на четырех лапах и снова ткнувшись в нее бархатной черной мордой.

Конни вздрогнула от отвращения и увернулась. Но существо, казалось, не смутило то, что она брезгует до него дотронуться.

— Уверен, ты не окажешься похожей на других, Универсал. Никто из них не понимал меня так, как ты. Все они сражались до конца — до своего конца, — но только не ты. Ты ведь другое дело.

Конни ничего не ответила, она все еще стояла прижавшись спиной к перилам.

— Те люди, из Общества, были гордецы — все до единого. Они считали меня лишь монстром, которого нужно уничтожить. Они не понимали, что человечество — тот монстр, который должен быть стерт с лица земли, а ты это осознаешь, я знаю.

— Поэтому ты убил их всех: Ги де Шолиака, Джорджа Брюэра, и я даже не знаю, скольких еще людей, — горько сказала Конни.

Медведь улегся рядом с ней и лапой отодвинул ее подальше от края платформы — подгреб поближе к себе, так что она оказалась между его передними лапами, как крошечный детеныш. Его теплым, пахнущим медом дыханием зашевелило волосы у нее на голове, когда он проурчал сверху:

— Да, их было много. Но такова природа. Слабые погибают — сильные выживают. Не следует винить меня за то, что я таков, каков есть. — Конни застыла в его объятиях, пытаясь справиться со своим ужасом. — И ты поймешь, что даже я могу быть милосердным. Я убил не всех из них.

Конни в изумлении подняла голову, чтобы взглянуть ему в глаза и понять, правду ли он говорит. Его горящие глаза не омрачала тень лжи: она распознала бы это.

— Ты хочешь сказать, что не убил Ги де Шолиака?

Медведь фыркнул:

— О нет, этого Универсала я убил. Это было удовольствием, от которого нельзя было отказаться. Нет, я оставил в живых того, кто мало что мог мне предложить, у которого не было силы, которую я мог бы забрать. — Он поднял морду и зарычал в темноту, долгими рокочущими звуками призывая кого-то. — Выйди к нам, посредник больших медведей.

Конни услышала постукивание стариковской палочки и хриплое, прерывистое дыхание. Из мрака выступил старик, согбенный под бременем многолетних страданий. Он, хромая, прошел вперед, по полу за ним волочился грязный меховой плащ. На нескольких пальцах, которыми он сжимал свою палку, не хватало фаланг, словно он когда-то получил сильное обморожение.

— Хозяин, — хрипло сказал он. Затем поднял свое изборожденное морщинами серое лицо и пристально посмотрел на Конни. — Для меня честь познакомиться с тобой, племянница.