Замок Ругна

Глава 5 Замок

Ночь они провели, как всегда, на дереве, а утром пошли дальше. Камни и ветви подсказали путь к замку Ругна. Путники добрались туда к полудню. Окрестности не сильно изменились и через восемьсот лет, а вот растительность была другая. Вместо уютного сада замок окружали хищные растения. И сам замок... только строился!

Дор, живущий рядом с замком, видел его каждый день, но теперь, в этих непривычных обстоятельствах, увидел словно впервые. Замок Ругна величиной превышал все прочие ксанфские замки. Окружавшие его стены отличались необыкновенной высотой и массивностью. Длина стороны квадрата составляла сто футов, а высота – более тридцати.

Стены были укреплены четырьмя мощными угловыми башнями. Эти квадратные башни частично выступали вперед, расширяя главные стены и отбрасывая на них резкие тени. Между квадратными угловыми башнями в центре каждой стены располагались круглые башенки поменьше. Тени от них были помягче. Стены и башни венчали мощные зубцы. Ни окон, ни каких-нибудь других проемов в стенах не было. Окна появились позже, через восемьсот лет, а сейчас, во времена куда более опасные и непредсказуемые, они показались бы не более чем легкомысленной роскошью. Таким Дор и воображал себе это древнее обиталище ксанфских королей – строением мощным и величественным.

Но само здание замка – внутри каменного квадрата – еще не поднялось над фундаментом, и северная стена была возведена не до конца. Куча камней громоздилась внизу. Круглую центральную башню тоже еще не завершили.

Здесь трудилась ватага кентавров. Используя подъемники, толстые веревки и грубую силу рук, кентавры втаскивали камни наверх. Но работали они с ленцой. Современные кентавры были куда энергичнее, как помнил Дор. И вид у этих пра-кентавров куда грубее. Человеческое и лошадиное соединялось в них без всякого изящества. «За восемьсот лет не только новое появилось, но и старое усовершенствовалось», – понял Дор.

Дор приблизился к кентавру-надсмотрщику. Тот стоял у грубо сколоченных лесов и держал камень, который как раз собирались поднять. Надсмотрщик, весь потный от усилий, кричал на верхних рабочих и одновременно пытался направить камень так, чтобы не задеть уже готовую стену. Мухи жужжали вокруг ягодиц кентавра, не безобидные бегемошки, а крупные мухи-копытци. Завидев Дора, копытни улетели, но кентавр не обратил на пришельца внимания.

– Где отыскать короля Ругна? – спросил Дор. Кентавр на минуту бросил дело и смерил пришельца сердитым взглядом.

– Сам найдешь! – грубо ответил работяга. – Разуй глаза – у нас дел по горло.

Кентавры во времена Дора славились вежливостью и очень редко выходили из себя. Замечательным исключением слыл дядя Честер, отец кентавра Чета, приятеля Дора. Этот неотесанный работяга напоминал дядю Честера и прочие вокруг не сильно от него отличались. Дядюшка Честер был живым портретом древнего кентавра: некрасивые черты лица, мощное тело, мрачный нрав и сердце, бесконечно преданное тем, к кому он почувствовал доверие.

Компания отошла ни с чем.

– Камень, где король Ругн? – спросил Дор у камня, который еще не успели поднять.

– Король находится во временном жилье к югу отсюда, – ответил камень.

Иначе и не могло быть. Много воды утечет, прежде чем король сможет перебраться в замок, но, если начнутся военные действия, внутренний двор даст надежное убежище. А пока кентавры таскают эти громадные камни, королю разумнее жить в другом месте.

И они пошли на юг. Дор захотел взглянуть на то место, где в будущем появится его дом – сырный коттедж, но сдержался: сейчас там голое место.

Они прошли мимо жилища, выдолбленного в огромной тыкве, растущей посреди маленькой, но аккуратной грядки. Плотного сложения седовласый господин в измазанных землей коротких брюках стоял на пороге, созерцая шоколадную вишню. Он что-то жевал. Вишню в шоколаде, наверное. Скорее всего, это садовник. Садовник вырастил вишню и теперь пробует. Садовник махнул проходящим, хотя те еще не успели поздороваться:

– Милости прошу, путешественники! Испробуйте вишен, пока есть.

Дор попробовал. Очень вкусно! Сначала прекрасный шоколад, потом крепкая вишня и в самой середине нечто вроде ликера. И Милли тоже понравилось.

– Гораздо лучше слизняков в сахаре, – заметила она.

Прыгун думал иначе, но из вежливости не стал спорить.

– А ты представь, что это такое пирожное с мухами, – тихо предложил ему Дор. Паук только лапой махнул.

– Ну-ка попробуем опять, – пробормотал садовник. – Пока не очень хорошо получается.

И он вперил взор в дерево. Но ничего не произошло.

– Заклинание произносишь или что? – спросил Дор, сорвав вторую вишню. – Чтобы добавить удобрения?

– Нет. Удобрения хватает от кентавров, – ответил садовник. Глаза его расширились. – Погоди, сударь, не ешь эту вишню! – крикнул он.

Первая оказалась так вкусна, что неожиданный запрет немного обидел Дора. Он посмотрел на вишню. Она была и в самом деле какая-то странная: без шоколадной оболочки, ярко-красная и твердая.

– И не собираюсь есть, – ответил Дор. – Эта явно не удалась. И отшвырнул вишню.

– Не бросай! – крикнул садовник, но поздно.

Раздался взрыв. Милли завизжала. Пахнуло жаром.

Горячая волна заставила их отпрянуть.

Земля перестала дрожать. Дор оглянулся. Из воронки поднимался дымок.

– Что это было? – спросил Дор. Он обнаружил, что держит в руке меч, и поспешно спрятал его.

– Особая вишня. Бамбуховая. Счастье, что ты не успел раскусить.

– Но как же на вишне в шоколаде оказалась бамбуховая вишня? – удивленно спросил Дор.

– Должно быть, перед нами сам король Ругн, – шепнула Милли. – А мы не признали.

«Сам король!» – мысленно ахнул Дор. Он всегда воображал короля Ругна похожим на короля Трента. С изысканными манерами, мудрым, властным, недоступным. Пройдя сквозь толщу восьми веков, сквозь бесчисленные сказки и легенды, образ древнего короля-волшебника обрел сказочное величие. А на самом деле Ксанф всегда встречал своих королей по уму, то есть по магическому таланту. Только могучий волшебник мог стать королем. Живой Ругн стоял сейчас перед путешественниками. Этот низенький и толстенький, простоватый, похожий на садовника человечек с мягкими манерами, с редеющими седоватыми волосами и потными подмышками – король!

– Это дерево... – бормотал Дор. – Он изменил вишню в шоколаде на бамбуховую вишню... Король Ругн умел волшебно изменять волшебные предметы в своих волшебных целях...

– Умел? – спросил король, подняв запыленные брови.

Дор все еще представлял себе историческую фигуру; он забыл, что здесь, в мире гобелена, король Ругн был живым и настоящим.

– Я... извини, государь... конечно, ты умеешь... просто я... – Он начал было кланяться, передумал, стал опускаться на колени, опять передумал и в конце концов совсем запутался.

Король положил крепкую дружескую руку ему на плечо:

– Утихомирься, воин. Если бы я желал поклонов, предупредил бы заранее. Я думаю, не титул, а талант отличает меня от других людей. А титул короля сейчас едва ли не звук пустой. Гвардия распущена, потому что негде ее разместить; в строительстве замка все время какие-то трудности. Так что я предпочитаю быть скромным.

Дор что-то промямлил в ответ.

Король внимательно посмотрел на Дора.

– Ты наверняка из Обыкновении, – сказал он, – хотя успел, кажется, немного познакомиться с Ксанфом. А юная госпожа, я думаю, из Западного форта. Тамошние жители умеют выращивать прелестные фрукты. А вот ты, сударь – король перевел взгляд на Прыгуна, – подлинное чудо! Впервые вижу столь мощного прыгающего паука. Сударь, не замешано ли здесь колдовство?

– Ты назвал меня, жалкого паука, сударем? – протрещал Прыгун. – Это как-то не по-королевски.

– Что делает король, то и по-королевски, – ответил король. – И лучше всего, когда он правит по-королевски. Я вижу, твой голос переводит паутина, расположенная на плече у воина. – Ругн посерьезнел и от этого почти сравнялся с представлениями Дора о настоящем короле. – Очень интересно. Такой магии я здесь еще не встречал.

– Ты прав, государь, – поторопился ответить Дор. – Это волшебство, и немалое, но его трудно объяснить.

– Любое волшебство нелегко объяснить, – заметил Ругн.

– Он заставляет вещи разговаривать, – пришла на помощь Милли. – Камни и ветви не бьют его, а любезно с ним беседуют. И стены, и вода, и все такое. С его помощью мы и добрались сюда.

– Обыкновенский волшебник? – спросил Ругн. – Невозможное словосочетание!

– Но я уже сказал, что это трудно объяснить, – стал неуклюже оправдываться Дор.

К ним подошел какой-то господин. Плотный, в летах, с кривоватой улыбкой на лице.

– Что-нибудь интересное случилось? Я не ошибся, Ругн? – спросил этот господин.

– Ты не ошибся, Мэрфи, – ответил Ругн. – Кстати, давайте представимся друг другу как следует. Перед тобой волшебник Ругн, временно носящий титул короля.

Волшебник Ругн вопросительно посмотрел на Дора.

– А я... меня зовут Дор. Мой талант – общение с неодушевленными. То есть я умею разговаривать с камнями, со стульями разными...

Наступила очередь Милли.

– Меня зовут Милли. Я простая девушка из Западного форта. А талант мой... – Милли покраснела и стала страшно привлекательной, то есть ясно показала свой талант. – Талант мой – вызывать любовь в сердцах мужчин.

Пришел черед Прыгуна.

– Я прыгающий паук из семейства прыгунов. Прыгуном меня и зовут. А что я умею? Как и все наши – плести паутину.

– А я волшебник Мэрфи, – представился только что явившийся господин. – Мой талант? Я прямо-таки блестяще умею изменять в худшую сторону ход событий. Именно я мешаю Ругну проявлять его силу, и я же сражаюсь с ним за трон Ксанфа.

Дор ушам своим не поверил:

– Ты, враждебный волшебник, запросто находишься рядом с королем?

– Лучшего места и не придумаешь! – рассмеялся Ругн. – Мы соперничаем друг с другом, это правда, но наше соперничество касается только политики. Вне сферы политики мы ведем себя более сдержанно и аккуратно. Так принято среди волшебников. Кроме меня и Мэрфи в Ксанфе сейчас живет еще один волшебник. Но он не интересуется политикой, поэтому за власть соперничаем только мы с Мэрфи. Договор у нас такой: если я сумею возвести замок до окончания года, Мэрфи беспрепятственно уступит мне пальму первенства, то есть королевскую власть. Но если мне достроить замок не удастся, я отрекаюсь от престола. А так как нет другого волшебника, способного стать королем, Ксанф погрузится в хаос. В хаосе и неразберихе Мэрфи, может быть, и сумеет стать первой фигурой. А пока мы поддерживаем дух дружественного соревнования. Это справедливо.

– Но... вы словно играете судьбой Ксанфа! – воскликнул Дор.

– Никаких игр, волшебник Дор, – важно покачал головой король Ругн. – Все очень серьезно. Но мы не отказываем себе в этой роскоши – быть благородными соперниками. Кто бы из нас ни победил, достойные правила ведения борьбы – прежде всего. Так и надлежит цивилизованным государственным особам.

Прыгун что-то протрещал. Паутина перевела:

– Но сражение нецивилизованных уже близко. Гоблины и гарпии собирают силы и готовятся уничтожить друг друга.

– О, ты выдал мой секрет, паук, – усмехнулся Мэрфи.

– Чему быть, того не миновать, – сказал волшебник Дор. – Ты хочешь сказать, что война между чудовищами – твоих рук дело?

– Никоим образом, волшебник, – возразил господин враг. – Вражда между гоблинами и гарпиями началась в глубокой древности и продлится, не сомневаюсь, еще не один век. А твой покорный слуга просто поспособствует, чтобы самое жестокое сражение началось в самое неподходящее для Ругна время.

– И где состоится это сражение, едва ли нужно гадать, – заметил Ругн, обращая свой взор на север, к недостроенному замку.

– Я надеялся сохранить это в тайне, – с легкой обидой в голосе произнес Мэрфи. – Неведение помешало бы тебе, Ругн, заблаговременно созвать войска для защиты замка. Но наши милые гости продемонстрировали удивительную проницательность.

– Значит, на этот раз ты проиграл, – заметила Милли.

– Сглазил кто-нибудь, – протрещал Прыгун.

– Мой волшебный талант не защищен от влияния других волшебников, – стал объяснять Мэрфи. – И чем могущественнее этот другой, тем шире его воздействие. Если на моем пути возник какой-то незаурядный волшебник, я просто не мог не ощутить удара. И не так уж важно, каким именно талантом обладает этот некто. Каким-то ветром к нам сюда занесло еще одного волшебника. И мы еще не знаем, как его появление скажется на ходе событий...

Мэрфи угадал, сам того не ведая. Именно ветром, ветром заклинания Дора занесло в мир гобелена.

Мэрфи принялся рассматривать Дора. «И чего он так смотрит!» – встревожился тот.

– Я бы хотел узнать тебя получше, сударь, – сказал наконец Мэрфи. – Предлагаю тебе поселиться у меня. Живи сколько хочешь, пока не соберешься в обратный путь. А может, замок скоро построят, и мы все переберемся туда. Замок – более надежное укрытие от чудовищ. Для нас сюрприз, что в Ксанфе нашелся еще один волшебник.

– Государь? – протрещал Прыгун, испытывая, кажется, некий трепет перед этим словом.

– Но вы же враг! – возразил Дор.

– Ступай с ним, – успокоил Ругн. – В моем домишке все равно всем не поместиться. Барышня погостит у моей жены, а паук, осмелюсь заявить, проживет и на дереве. Дор, уверяю тебя, Мэрфи не причинит тебе вреда. Он имеет право, согласно законам нашего соперничества, выяснять значение новых элементов. Особенно если они служат на пользу мне, его конкуренту. Я имею такое же право по отношению к его союзникам. А вечером милости прошу на ужин.

Несколько сбитый с толку, Дор отправился следом за Мэрфи.

– Ничего не понимаю, господин волшебник, – признался он. – Похоже, вы с Ругном просто друзья.

– У нас равные возможности. Это не дружба, но нечто вполне приемлемое. Есть в Ксанфе еще один сильный волшебник, повелитель зомби, но у него другие интересы. Ну и Ведна, так называемая недоволшебница, которая помогла бы мне, если бы я пообещал жениться на ней. Но я не согласился, и она приняла сторону короля. Ведна, однако, лицо второстепенное. Принимая во внимание все эти обстоятельства, мы с Ругном вынуждены довольствоваться обществом друг друга. Но теперь явился ты, и я просто горю нетерпением разгадать твою тайну, милейший Дор.

А милейший не знал, как ему выпутаться.

– Я из далекой земли, – сказал он.

– Очевидно, так, но я не знал, что и в Обыкновении живут волшебники.

– Я в общем-то не из Обыкновении, – промямлил Дор, изо всех сил стараясь не проговориться.

– Молчание, мой друг! Я сам хочу угадать. Если не из Обыкновении, значит, все-таки из Ксанфа. Ты живешь севернее Провала?

– А ты помнишь о Провале? – в свою очередь удивился Дор.

– Но почему тебя это удивляет?

– О, прости, я перепутал... Я... у нас не все помнят о Провале.

– Странно. Провал просто незабываем. Значит, ты живешь к югу от него?

– Не совсем так... Понимаешь, я...

– Проверим твой талант. Можешь заставить говорить, допустим, этот камень?.. – И Мэрфи указал на сияющий изумруд.

– Какова твоя природа? – спросил Дор. – Сколько ты стоишь? Каков твой секрет?

– Секрет мой в том, что я сделан из обыкновенного стекла, – ответил камень. – Я фальшивый. Я ничего не стою. У волшебника таких, как я, целая дюжина. Нами он расплачивается с жадными глупцами, если те соглашаются его поддержать.

Мэрфи удивленно поднял брови.

– Но тебя, Дор, я не собираюсь обманывать, – поспешно проговорил он. – От тебя вообще трудно что-либо утаить. Ты просто блестяще узнаешь правду.

– Не спорю.

– Но в этом кроется еще одна тайна! Как мог столь мощный волшебник так долго скрывать свой талант? Почему мы о тебе ничего не знали? Как-то мы с Ругном запрягли волшебного нюха, чующего волшебство на земле, под землей, в воздухе и где угодно. И обнюхали здешние окрестности вдоль и поперек. Так было, кстати, найдено место для строительства замка. Нюх определил, что здесь высокая концентрация полезного волшебства. Если источник общексанфской магии не прямо под замком, то наверняка где-то поблизости. Но мы нашли волшебство, а не волшебников. Наше мнение – а оно основано на опыте – было таково: местности, удаленные от центра Ксанфа, ничего незаурядного в области магии дать попросту не могут. И вот приходит неведомый молодой человек, с виду совершеннейший обыкновен, по ухваткам настоящий солдат, и показывает нечто невообразимое – мощный волшебный талант. Согласись, это ставит все наши представления с ног на голову. Я отказываюсь верить. Я поверил бы, если бы допустил, что это какая-то новая магия. Особая магия, находящаяся за пределами нашего понимания. – Мэрфи на секунду оборвал свою речь и многозначительно поднял палец. – Временной сдвиг! – воскликнул он. – Вот подлинное объяснение! Ты из Ксанфа, но... из другого времени Ксанфа!

– Ты угадал, – вынужден был признаться Дор. Хитрить перед Мэрфи бесполезно.

– Но ты не из прошлого, – продолжил Мэрфи. – В исторических записях такой талант не отмечен. Хотя из-за этих обыкновенских нашествий и прочих катастроф многие исторические документы попросту утеряны. Но есть закон: чем дальше от правремени, тем утонченней таланты волшебников. А твой талант, надо признать, весьма утонченный. Наверняка ты из будущего. Из какого времени?

– Восемьсот лет вперед, – признался Дор, рассудив, что от Мэрфи ничего не скроешь. Мэрфи привел гостя в свой шатер.

– Отведай чаю с сахаром, – предложил он Дору. – Поблизости от моего жилища растет отчаянно сладкое дерево, и я этим пользуюсь. И расскажи наконец свою историю.

– Но я против вас! – выпалил Дор. – Я желаю победы короля Ругна.

– И правильно делаешь, – кивнул Мэрфи. – Правильные люди не могут не быть на стороне Ругна. Но к счастью, к счастью для волшебника Мэрфи, встречаются и неправильные люди. А ты должен понять, что неведение играет на руку мне, а не Ругну. Только строго систематизированные знания могут обеспечить прочность королевства.

– Но тебе, противнику прочности, зачем эти знания? Хочешь навредить мне? – И Дор потянулся к мечу.

– Волшебники с волшебниками не воюют, – напомнил Мэрфи. – То есть воюют, но не впрямую. Никакого личного ущерба. Я просто хочу понять, насколько значительно твое появление. Присутствие третьего могущественного волшебника может изменить соотношение сил в нашей борьбе. Если вы с Ругном станете перевешивать меня, я вынужден буду уступить трон и избавить всех нас от дальнейших мучений. Поэтому мы с королем и хотим незамедлительно выяснить, кто ты такой. Для этого он и отправил нас вдвоем.

– Более странных противников я в жизни еще не встречал! – воскликнул Дор. – Эта игра для меня непостижима!

– Мы просто неуклонно следуем правилам. Нарушим правила – расстроится игра. – Мэрфи протянул гостю чашку чая. – Поведай же мне свою историю, Дор, и мы поймем, как твой неожиданный приход повлияет на ход дел. Следующим твоим слушателем станет король.

Дор чувствовал, что у него нет выбора. Если бы рядом оказался Гранди! Или Прыгун. Они бы посоветовали. Но если Мэрфи просит рассказать только правду, то это нетрудно. Дор вообще не любил хитрить. Вот и рассказал, как умел, – о снадобье для зомби, о судьбе Прыгуна, о приключениях внутри гобелена.

– Найти замок повелителя зомби довольно просто, – сказал Мэрфи. – Но боюсь, повелитель тебе не поможет.

– Но только ему известен секрет воскрешения зомби! Весь смысл моего пути...

– Предположим, повелитель зомби действительно знает. Знает, но не скажет. Это натура суровая и замкнутая. Поэтому он и живет отшельником.

– И все же я попробую, – с вызовом произнес Дор. – А ты что собираешься делать? Теперь, когда ты знаешь, что король Ругн достроил... достроит замок...

– Задача и в самом деле трудноразрешимая, – согласился Мэрфи. – К ней есть несколько подходов. Первый из возможных – ты попросту заблуждаешься. Ругн не достроил замок.

Дора словно обожгло. Рука невольно потянулась к мечу.

– Говоришь ты запинаясь, а действуешь излишне поспешно, – сказал Мэрфи, заметив его жест. – Но это только подтверждает твой рассказ о себе: в мощном теле воина таится робкая душа подростка. Не вынуждай меня использовать против тебя мою собственную магию. И глазом не успеешь моргнуть, как будешь повержен. К тому же я вовсе не собирался называть тебя лжецом. Мое замечание касалось истории. Многие исторические события потомки узнают в весьма искаженном виде. Почему бы не предположить, что Ругну не удалось достроить замок. Достроил кто-то другой, спустя столетие, и дал замку имя короля Ругна. Это фальсификация, но отчасти и верификация. А глубина веков попросту скрыла правду.

– Фальсификация – это как? – смущенно спросил Дор.

– Кто-то построил замок и дал своему детищу имя Ругна. Тем самым он создал видимость, что построил Ругн. А раз построил Ругн, то замок несомненно королевский. Вот такая цепочка.

Дора прямо в жар бросило. Кто-то неведомо когда строит какой-то замок и пришпиливает к нему имя Ругна. А что, может, и в самом деле?

– Но то, что я сейчас сказал, попросту одна из многочисленных версий, – продолжил Мэрфи. – Может, замок и в самом деле достроил сам Ругн, и тогда твои сведения совпадают с исторической правдой. Но теперь ты сам оказался в прошлом. Твое присутствие здесь может или пройти бесследно для уже свершившегося, или повлиять на историю, на исход соревнования между мной и Ругном. То есть изменить историю. Ты, вполне возможно, явился предвестником именно моей победы. Поэтому я не собираюсь тебе мешать. Кто знает, не мой ли собственный талант привлек тебя сюда, чтобы расстроить планы Ругна!

Теперь Дора прошиб холод. Неужели ему назначено стать сподвижником врага? А, все может случиться!

– Но мне почему-то кажется, – рассуждал дальше Мэрфи, – что в конечном счете тебе не удастся изменить историю. Ни в плохую сторону, ни в хорошую. Мне вообще история видится неким Протеем, то есть чем-то многообразным и изменчивым. Властная рука может попытаться изменить ее по своей воле, но, когда нажим ослабевает, все возвращается к естественному порядку. Я подозреваю, что твое влияние исчезнет с твоим уходом. Но это любопытнейший феномен, и наблюдать за ходом событий будет чрезвычайно интересно.

Дор словно онемел. Этим разговором Мэрфи попросту обезоружил его. А вдруг Мэрфи прав? Чем больше он, Дор, будет вмешиваться в события внутри гобелена, тем больше навредит королю Ругну. Поэтому разумнее всего держаться в стороне. Держаться в стороне, не вмешиваться ни в хорошее, ни в плохое – вот самый разумный способ поведения здесь.

Напившись чаю, они отправились к королю.

– Этот юноша и в самом деле волшебник, – сообщил Мэрфи. – Моим замыслам его появление, как я думаю, не грозит, хотя он и считает себя твоим союзником. Теперь ты поговори с ним.

Король вопросительно посмотрел на Дора.

– Это правда, – согласился Дор. – Волшебник Мэрфи объяснил мне, что если я стану тебе помогать, то, наоборот, наврежу. Может, и не наврежу, но риск есть. Поэтому мне лучше держаться в стороне, о чем я очень сожалею.

«Как складно я все сказал, – удивился про себя Дор. – Может, это Мэрфи так на меня подействовал?» – Мэрфи – личность несомненно сложная, но честность его не подлежит сомнению, – сказал король. – Ты не можешь помочь мне, но не могу ли я чем-нибудь помочь тебе?

– Скажи, как добраться к замку повелителя зомби?

– Но ты лишь зря потратишь время. Повелитель зомби не поможет.

– И Мэрфи сказал, что не поможет. Но мне просто необходимо встретиться с повелителем зомби. После этого я отправлюсь домой.

– Подожди несколько дней, пока строительство замка немного продвинется вперед. Тогда я смогу обеспечить тебя охраной и сопровождением. Ведь ты как-никак волшебник. Повелитель зомби живет к востоку отсюда, в глуши. Туда трудно добраться.

Дору не очень понравилось предложение короля, но он вынужден был согласиться. В последние дни они несколько раз просто чудом спасались от гибели. С охраной путь будет куда спокойнее.

Явилась Милли в сопровождении Прыгуна.

– Король обещает взять меня на службу! – радостно сообщила она, захлопала в ладоши и так встряхнула кудрями, что они на мгновение закрыли ей лицо. – Как только построит замок!

– Мы останемся на несколько дней, так я понимаю, – протрещал Прыгун. – Позволь мне, король, отслужить за твое гостеприимство.

– Прыгун! – испуганно воскликнул Дор. Если ему нельзя вмешиваться в течение событий, то пауку наверняка тоже.

– Очень любезно с твоей стороны, – сердечно ответил король. – От юной госпожи я успел узнать, что ты – большой мастер поднимать и опускать разные предметы. Мы сейчас сильно нуждаемся именно в таких умельцах. Отдохни, а завтра присоединишься к кентаврам-строителям.

Мэрфи многозначительно глянул на Дора. Враждебный волшебник предвкушал, что скоро убедится в правильности своей теории. Дор тоже получит ответ. Не исключено, что теория Мэрфи рассыплется, как карточный домик. Если это произойдет, надо будет изменить правила игры. Принимая во внимание все эти сомнения, Дор не стал спорить с пауком, чтобы преждевременно не тревожить ни его, ни короля. Спорить не стал, но не успокоился.

Король угостил своих гостей истинно по-королевски: жарким из сочной ежевики под острым соусом, пасторальным сыром, очень нежным, ореховыми улитками и, наконец, прекрасным белым вином с дерева-альбиноса.

– Король, правящий Ксанфом в мои дни, умеет превращать предметы. Живые существа ему тоже подвластны, – сказал Дор. – Он может превратить одно существо в другое. Человека, допустим, в дерево, а дракона – в лягушку. Чем же его талант отличается от твоего, государь?

– Умеет превращать, – пробормотал Ругн. – И в самом деле могучий талант! Мне не по силам превратить человека в дерево. Я могу изменять только в пределах какой-нибудь формы: снотворное заклинание превратить в заклинание правдивости, вишню в шоколаде – в бамбуховую вишню. Поэтому смело заявляю – твой король куда сильнее меня.

Дор страшно смутился:

– Прости, государь, я вовсе не хотел сказать, что ты...

– Успокойся, Дор. Я не собираюсь мериться силой с твоим королем. И с тобой не собираюсь. Среди нас, волшебников, царит дух дружелюбия. Мы уважительно относимся к талантам друг друга. Я хотел бы встретиться с твоим королем. Вот дострою замок...

– Что весьма сомнительно, – тут же вставил Мэрфи.

– А вот наше с Мэрфи соперничество действительно не утихает ни на минуту, – добродушно заметил Ругн, отправляя в рот очередной кусочек ежевики. Дор решил промолчать. Его все еще смущала эта странная дружба-вражда.

Утром Прыгун отправился к кентаврам. Дор пошел с ним. Во-первых, речь паука придется переводить, а это может сделать только паутина. Во-вторых, надо посмотреть, повлияет ли участие паука в стройке на историю. А вдруг не повлияет. Если вспомнить, что каждый их шаг может...

Дор озабоченно покачал головой. Король Ругн был сегодня занят важнейшим делом. Он подбирал и прилаживал новые заклинания к будущей крыше замка. Чтобы здание не развалилось, магией следовало пропитывать каждую строительную деталь. Приспосабливать заклинания (вот пример: так называемый водяной дракон владеет заклинанием, запрещающим воде тушить его пламя. Ругн берет это заклинание и приспосабливает для охраны крыши от протекания) – это королю Тренту, умеющему превращать все во все, не по силам! Зря король Ругн скромничал. И ему было чем гордиться. Вообще очень трудно измерить, чей талант сильнее. Но если Прыгун, предложив помощь, сам того не ведая, подчинился злому умыслу...

Друзья подошли к кентавру-надсмотрщику, который грубо ответил им накануне. Он, по всей видимости, отвечал за возведение северной стены. Кентавр, и без того угрюмый, сейчас был зол вдвойне. Произошло какое-то недоразумение со свежим грузом камней. Каменотесы перепутали заклинания, и работа остановилась.

– Король Ругн посылает вам на помощь моего друга, – сказал Дор. – Он умеет поднимать камни шелковыми веревками, свободно взбирается по гладким стенам...

– Здоровенный жук? – буркнул кентавр, угрожающе взмахнув хвостом. – Мы не нуждаемся. Пусть убирается.

– Но он вам поможет!

Теперь и остальные кентавры спустились со стены и приблизились. Дор с тревогой обнаружил, какие они мощные. Если поставить рядом кентавра и человека, то кентавр одного с человеком роста окажется раз в шесть массивнее; а кентавры-рабочие были выше Дора, чье нынешнее тело отличалось поистине незаурядным ростом и силой.

– Жуки нам не товарищи! – крикнул один. – Убирайся, чучело!

Дор в замешательстве повернулся к Прыгуну:

– Я не предполагал... Они не...

– Понимаю, – протрещал Прыгун. – Я не их породы.

Кентавры не расходились. Им, кажется, просто нравилось бить баклуши, а тут и повод подходящий нашелся.

– А я не понимаю, – не успокаивался Дор. – Ты ведь можешь здорово помочь...

– А нам наплевать и растереть, что он сильный! – крикнул другой. – Пусть валит отсюда, не то мушиную хлопушку притащим!

Дор не на шутку рассердился.

– Не смейте так разговаривать! – крикнул он. – Прыгун вовсе не муха. Он мухами питается. И сможет прогнать отсюда всех копытней...

– Паучий дружок! – грубо крикнул надзиратель. – Ты сам не лучше паука. Как втопчу вас обоих в землю!

– А ну! А ну! – радостно заревели кентавры, топоча копытами.

– Они злые, – протрещал Прыгун. – Нам лучше уйти.

И пошел прочь.

Дор неохотно отправился следом. Но с каждым шагом гнев его распалялся. «Как они посмели! Королю нужна помощь!» А с другой стороны, подумал он, может, и к лучшему. Прыгун не участвует в строительстве – проклятие Мэрфи не действует, история не изменяется. Может такое быть?

Вскоре приятели подошли к шатру короля Ругна. Король хлопотал у пруда, в котором сидел маленький водяной дракон. Дракончик сердито чихал дымом и взбивал хвостом пену, но Ругн не обращал на это внимания.

– Ну-ка, забирайся на черепицу, – подманивал он дракончика к горке строительного материала, предназначенного для крыши. – Чем ближе ты окажешься, тем лучше ляжет заклинание. – Король поднял голову и заметил приятелей. – Что-то неладное со стройкой? – спросил он.

Дор попробовал сдержаться, но не сумел.

– Кентавры не дали Прыгуну работать! – чуть не со слезами выпалил он. – И обозвали... непохожим на них!

– А я и есть непохожий, – протрещал Прыгун.

Король Ругн казался человеком спокойным и добродушным. Теперь с ним произошла перемена. Он выпрямился, лицо его окаменело.

– У себя в королевстве я такого безобразия не допущу! – грозно промолвил король.

Он щелкнул пальцами. По этому знаку мгновенно явился летающий дракон – существо с безукоризненной чешуей, отполированными когтями и вытянутой мордой, словно созданной для того, чтобы пыхать огнем.

– Дракон, мои рабочие вышли из повиновения, – сообщил король. – Собери своих бойцов и...

– Нет, государь! – протрещал Прыгун, а паутина перевела. Паук возразил так горячо, что паутина чуть не порвалась, стремясь верно передать этот напор. – Не наказывай кентавров. Пауки, скажу я тебе, не добрее кентавров, а кентавры делают такое важное дело. Жалею, что стал причиной неприятностей.

– Неприятностей? Тем, что предложил помочь? – все еще хмуря брови, вопросил король. – Нет, я все же накажу их моими магическими средствами. У кентавров прекрасные хвосты, которыми они очень ловко отгоняют копытней. А я сделаю так, что у них будут хвосты ящериц, годящиеся только на то, чтобы скользить среди камней. Это умерит их пыл!

– Нет! Не дай себя обмануть! – взволнованно протрещал Прыгун. – Это само проклятие пытается смешать твои карты!

Короля словно осенило.

– Это Мэрфи! – воскликнул он. – Ты прав, паук! Это его проделки! Ненависть к вам, чужакам, могла как-то помешать делу, и Мэрфи решил ею воспользоваться.

«Как же я раньше не понял, что это Мэрфи! – мысленно изумился Дор. – Мэрфи наложил проклятие на постройку замка, а предложение Прыгуна, так сказать, взмутило осадок. Кентавры на самом деле не виноваты».

– Ты – существо благородное и здравомыслящее, – сказал король Прыгуну. – Раз ты вступился за обидевших тебя, я тоже их пощажу. Жаль, что твоими услугами воспользоваться, кажется, не удастся. – Ругн величественно взмахнул рукой, и дракон убрался. – Кентавры вообще-то мои союзники, а не слуги. Я призвал их на возведение замка, потому что они отлично знают это ремесло. Кентавры получили от меня вознаграждение. Сожалею, что позволил гневу завладеть мной. Чувствуйте себя как дома, не торопитесь в путь. Я должен отыскать для вас надлежащую охрану. А пока приглашаю посидеть на бережку и понаблюдать, как я колдую. И очень надеюсь, что вы не станете отвлекать меня разными неуместными вопросами.

Приятели устроились и стали наблюдать. Дора очень интересовало, как приспосабливают заклинания. Как Ругн это делает? Отдает приказ вслух, как он сам, когда нужно, чтобы предметы заговорили? Или без слов, одним усилием воли? Но только Ругну удалось выманить упрямого дракончика и поместить его где надо, как словно из-под земли выскочил почтальонок. Он принес какое-то известие.

– Король, государь, – затараторил почтальонок, – беда на стройке! Оказывается, камни были обмазаны неуместным заклинанием и, когда их уложили в стену, начали толкать друг дружку и выпадать!

– Неуместное заклинание! – негодующе воскликнул король. – А ведь только неделю назад я переделал его в добрососедское!

Почтальонок рассказал более подробно. Оказалось, что целая кладка камней была уложена не там, где надо. Заклинание верхней кладки стало спорить с заклинанием нижней. Стена стала разрушаться. Кто-то перепутал камни, и ошибку вовремя не заметили. А камни громадные, тяжеленные.

Ругн от гнева вырвал несколько волосинок из своей быстро седеющей прически.

– Опять происки Мэрфи! – вскричал он. – Значит, еще неделю потеряем! Неужели я должен укладывать каждый камень сам, собственными слабыми руками! Передай кентаврам, чтобы вытащили камни и поместили в правильное место.

Почтальонок исчез, а Ругн вернулся к дракончику. Но не успел он приступить к делу, как буквально из-под земли выскочил новый посыльный.

– Эй, король! – пискнул он. – Армия гоблинов движется с юга!

– Вероятное время прибытия? – мрачно спросил король.

– ВЕВРЕПР ноль минус десять дней.

– Вот тебе раз, – пробормотал король и повернулся к дракончику.

Но дракончик успел улизнуть. Королю опять пришлось уговаривать его вернуться. Мэрфи вредил даже в мелочах.

И очередной посыльный не замедлил явиться.

– Ругн, старина, стаи гарпий летят с севера, – сообщил он.

– ВЕВРЕПР? – уже механически спросил король.

– Десять дней, – ответил посыльный.

– Вот тебе и два, – горестно развел руками король. – Благодаря стараниям Мэрфи обе армии столкнутся именно здесь. К концу их побоища местность вокруг наверняка будет обезображена, а от замка останутся одни руины. Если бы нам удалось закончить стену... Но теперь на это надеяться нечего. Мой любезный соперник рассудил очень умно. Я просто не могу не восхититься...

– Мэрфи и в самом деле умный человек, – согласился Дор. – Но раз гоблинам и гарпиям все равно, где драться, наверняка есть способ повернуть армии. Если замок – просто случайное для них место...

Дор был встревожен. Не похоже, что именно их визит вызвал все эти неприятности, но кто знает, кто знает. Ведь они побывали в плену и у гоблинов, и у гарпий. А если именно это окончательно подтолкнуло чудовищ...

– Если мы попытаемся им помешать, они разъярятся еще больше, – сказал Ругн. – Это ужасно упрямые существа. У меня нет ни желания, ни средств с ними сражаться. В твоем мире человек, может быть, и главенствует среди существ, но здесь пока все по-другому.

– А если кинуть клич, позвать кого-нибудь на помощь? – предложил Дор.

– Придется потом расплачиваться, тратить магию, а мне она необходима на строительство замка.

– А о своей человеческой армии ты забыл, – напомнил Дор. – Солдаты же могут явиться по приказу.

– Проклятие Мэрфи особенно ловко расправляется как раз со всякими посланиями и приказами. А мои солдаты и так не поспели бы вовремя, то есть до прихода чудовищ. К тому же сейчас, когда чудовища наступают, мужчинам лучше оставаться дома, чтобы при необходимости стать на защиту своих близких. Нам придется рассчитывать только на собственные силы. Надежды на удачу немного, но рискнуть стоит. Выбирать не из чего. Надо признать, что на этот раз Мэрфи нанес и в самом деле мощный удар...

– А какой-нибудь другой волшебник не сможет помочь? – вдруг спросил Дор, прервав речь короля. – Повелитель зомби! Он бы смог помочь?

– Думаю, смог бы, – согласился король, немного поразмыслив. – Повелитель зомби – первоклассный волшебник, живет он относительно близко; чтобы к нему пробраться, не надо переходить Провал; его армия, армия зомби, не уменьшается и не требует провианта – идеальная армия в наших условиях. Имеющихся в замке запасов еды не хватило бы на живую армию. Ведь я рассчитывал кормить только кентавров, работающих на строительстве. Но все это лишь бесплодные разговоры: повелитель зомби не вмешивается в политику.

– Я так или иначе должен к нему отправиться, – взволнованно произнес Дор. – Я мог бы переговорить с ним, объяснить, что поставлено на карту... – Дор махнул рукой на осторожность. Если король так нуждается в его помощи, он должен рискнуть. Никакого вреда от этого не будет. – И Прыгун пойдет. Кое в чем он разбирается даже лучше меня. В худшем случае повелитель зомби просто откажется с нами говорить.

Король пригладил бороду.

– Ну ладно, – сказал он. – Я надеялся, что ты погостишь подольше, но раз тебе хочется... Прошу тебя, не забудь сказать повелителю зомби, что он получит надлежащую плату за свою помощь.

Король поднял палец – и мгновенно явился очередной почтальонок. Интересно, где они прячутся, когда не являются? У короля, кажется, была надежная охрана, хотя и невидимая. Ругн, как и Трент, не любил показывать свое могущество без необходимости.

– Подготовь свиту и охрану для похода в замок повелителя зомби, – велел почтальонку король. – Волшебник Дор отбудет утром с миссией государственной важности.

Но утром к отправляющимся с государственной миссией прибавилось еще одно лицо – барышня Милли.

– Замок еще не достроили, слуг из-за чудовищ отослали по домам, и работы для меня здесь пока еще нет, – объяснила Милли. – Возьмите меня с собой. Может, и пригожусь.

В будущем Милли станет печальным призраком, познакомится с Джонатаном, будет искать способ вернуть его к жизни. Сейчас она не знает своей судьбы, но для него, Дора, это уже не тайна. Разве можно запретить ей идти к повелителю зомби? Ведь весь этот поход затеян, в сущности, ради нее. В конце концов, и Милли способна помочь.

Он очень обрадовался, что Милли тоже пойдет. Но почему обрадовался? Понятно, что он никогда... она не... тело полюбило в девушке то, что едва ли было понятно самому Дору. Милли никогда не будет принадлежать ему. Надо отбросить глупые мечты.

Но даже короткий миг рядом с ней все равно счастье!