Записки иноагента

28

В любом цивилизованном городе планеты вы обязательно увидите такое здание. Как правило, в самом центре. Если это большой цивилизованный город — их будет несколько. Сейчас вы поймёте, о чём я. Представьте себе две башни этажей под сорок, только одна стоит прямо, а вторая ощутимо клонится вбок. Нет-нет, она не упадёт, не волнуйтесь — это художественный приём, инженеры всё рассчитали, конечно несколько сложнее было и дороже, но с задачей справились. А вон ещё одно — оно, слава богу, стоит прямо, но верхние этажи как-то съехали — вот-вот посыпятся. А вон там ещё одно сооружение сверху донизу рассечено кривой трещиной — тоже иллюзия, разумеется.

Это сейчас такой модный тренд. Архитектор стремился выразить тревогу по поводу неустойчивости нашего мира.

Мудак ваш архитектор. И заказчики мудаки. Купились на престижное имя — видали, кто у нас строит? Дорого, наверно, вышло. Так что может, не такой архитектор и мудак. Он, видите, ли самовыразился.

Мне кажется, между произведением архитектуры и картиной на стене есть принципиальная разница — даже если это современное произведение архитектуры и картина в жанре актуального искусства. Картину всегда можно снять со стены, если она утомила вас своей актуальностью, и поставить за шкаф. Повесить на ее место что-нибудь поспокойнее. Рембрандта, например. Здание из панорамы города не уберёшь.

А я хочу, чтобы город, окружающий меня, внушал мне покой и уверенность. Я хочу, чтобы здания говорили мне — ну что ты так нервничаешь, дружок? Посмотри, какие мы красивые, гордые, как уверенно мы стоим на земле. И будем стоять еще сто лет. Заходи, мы тебе рады! И ведь во все века существования архитектура именно такой и была, правда? Дворцы и храмы восхищали величием. А что может быть уютнее кривых улочек средневекового города? И почему архитекторам фараона не пришло в голову воткнуть пирамиду в землю вершиной вниз?

Вопрос: наш зодчий действительно выразил свою обеспокоенность непрочностью мира? Или он её усилил? А может, создал? И когда я, расстроенный утренними новостями, придавленный плохой погодой, в очередной раз ползу в нескончаемой пробке прямо под этой застывшей катастрофой, я не могу отделаться от ощущения, что именно этот шедевр повинен во всех бедах нашего рушащегося мира. Ибо всё в этом мире по-прежнему связано тысячами невидимых нитей.

Где причина, где следствие?