Записки о поисках духов

ЦЗЮАНЬ СЕДЬМАЯ

Началось это в век Ханьских императоров Юань-ди и Чэн-ди. В то время мужи, прорицавшие будущее, объявили:

— В государстве Вэй, в те годы, которые будут содержать в девизе правления знак «хэ», на западе, в местах, отстоящих от столицы тысячи на три ли, найдут расколовшийся камень с изображением пяти коней-ма[62] и с надписью, гласящей: «Великая кара для дома Цао».

Когда началось возвышение Вэй, в уезде Люгу, что в округе Чжанъе, и впрямь обнаружился расколотый камень. Впервые заметили его в годы Цзянь-ань, изображения проступили в годы Хуан-чу, надпись же стала видна в годы Тай-хэ. Камень имел семь сюней в окружности, в высоту по центру — один жэнь. На нем были белые разводы по сизому полю, которые явственно образовывали контуры коней-драконов, оленей-единорогов, фениксов и святых бессмертных. И все это в целом было предвестием смены царства Вэй государством Цзинь.

Во время Цзинь, когда настал третий год правления под девизом Тай-ши, подал государю доклад Цзяо Шэн, правитель Чжанъе:

«Иероглифы на камне во вверенном мне округе заключают в себе предначертания для нашего государства. Поскольку при сравнении с нынешними знаками они во многом оказались несхожими, я снял их полную копию и с почтением подаю государю».

Рассмотрели, что узор на камне образовывал изображения пяти коней. На одном из них спокойно восседал человек в пышной головной повязке и с копьем в руке. На изображении другого коня, выглядевшем как бы незавершенным, проступали иероглифы: «цзинь» — «золото», «чжун» — «во время», «да сыма» — «великий Сыма», «ван» — «повелитель», «да цзи» — «великое благоденствие», «чжэн» — «и тут», «кай шоу» — «наступит долголетие», или вместе: «Во время государства Цзинь великий Сыма будет повелевать великим благоденствием, и тут наступит долголетие». А еще возле одного коня была строка: «Цзинь предстоит овладеть всем».

В государстве Цзинь при императоре У-ди в начале его правления под девизом Тай-ши одежды в верхней их половине были простыми, а в нижней — усложненными. Все надевавшие одежду стягивали ее в пояснице. Это знак того, что власть государей одряхлеет и ослабнет, а подданные станут своевольными.

Пришел последний год под девизом Юань-кан. Женщины стали щеголять в двойных жилетах, надетых поверх крестообразного воротника. Таким образом, снаружи оказывалось то, что должно быть внутри. И тогда ездившие в повозках стали проявлять пренебрежение к знатным. И еще: эти их жилеты меняли покрой несколько раз, но во всех случаях их по краю обшивали белым лыком по образцу покровов древних погребальных повозок. И это было предвестием бедствий государства Цзинь.

Скамьи народа Ху, деревянные блюда народа Мо — это варварская утварь. Вареное мясо народа Цян, жареное на открытом огне народа Мо — это варварская пища.

И все-таки начиная с годов Тай-ши и доныне все это высоко ценится в Срединном государстве. Знатные люди и богатые дома считают необходимым собирать эту утварь. Во время праздничных угощений считается наилучшим употреблять эту утварь и подавать эту пищу. И это было предвестием вторжения в Срединное государство варваров Жунов и Ди.

При Цзинь, в четвертом году правления под девизом Тай-кан в округе Гуйцзи рачья мелочь и большие крабы стали превращаться в мышей. Их полчища заполнили все поля и пожрали весь рис, принеся народу бедствия. Сначала у них были шерсть и мясо, а костей не было, так что они не могла перебираться через гряды полевых межей. А по прошествии нескольких дней все мыши стали самками.

В пятую луну пятого года под девизом Тай-кан в колодце оружейных складов появились два дракона. (Оружейные склады — это сокровищница, где хранится оружие, составляющее мощь государей.) А ведь постройки эти возводятся в глубокой тайне, и драконы в них поселяться не должны.

Через семь лет после этого ваны пограничных областей передрались между собой. А через двадцать восемь лет[63] и в самом деле двое варваров разграбили священное оружие — и у обоих у них во втором имени был знак «лун» — «дракон»[64].

При Цзиньском У-ди, в пятом году его правления под девизом Тай-кан в округе Наньян поймали двухлапого тигра. Тигр есть порождение семени темного начала Инь, но пребывает он в светлом начале Ян — это зверь под знаком металла. А в названии округа Наньян второй слог Ян есть обозначение огня. Семя золота входит в огонь и теряет форму — это предвестие смут в правящем доме.

В одиннадцатую луну в день цзин-чэнь седьмого года под тем же девизом неизвестный четырехрогий зверь появился в округе Хэцзянь. Небо словно бы предостерегало: «Рога — это войсковой знак. То, что их четыре, указывает на четыре стороны света. Предстоят войсковые перевороты и восстания во всех четырех сторонах».

Впоследствии Хэцзяньский ван объединил войска всех четырех сторон и учинил путаницу в преемственности трона.

В девятом году правления под девизом Тай-кан на север от пограничных крепостей области Ючжоу заговорила голова мертвой коровы. В это время император много болел и предавался глубоким размышлениям о том, что будет после него, но никак не находил, кому нужно по справедливости передать дела: он памятовал о данному ему знаке смуты.

В годы под девизом Тай-кан на здании оружейных складов появились два карпа. Оружейные склады относятся к военному ведомству, а у рыбы есть броня из чешуи, так что они — существа, родственные солдатам. Но ведь рыба относится к предельно темному началу Инь, а на здании ударит великое светлое начало Ян, и если рыба оказывается на здании, это знаменует, что начало Инь в виде военного переворота вступает в соперничество с великим началом Ян.

Пришло начало правления Хуй-ди. Был казнен отец императрицы Ян Цзюнь. Стрелы перекрещивались в полете в дворцовых покоях. Вдовствующая императрица была сделана простолюдинкой и умерла в Уединенных дворцах[65].

В конечный год правления под девизом Юань-кан императрица Цзя, управляя единовластно, оклеветала и убила наследника трона, но вскоре и сама была свергнута и приняла кару. В течение десяти последующих лет снова, как это предвещали рыбы, случилась беда с императрицей-матерью[66].

Цзин Фан в «Гаданиях по Переменам» говорит:

«Если рыбы покидают воду и прилетают на дороги, значит, вступят в действие войска».

Прежде при изготовлении обуви носки у женских туфель делали круглыми, а у мужских — квадратными. Видимо, делали это, чтобы различать мужчин и женщин.

Пришли годы под девизом Тай-кан, и женщины все стали носить обувь с квадратными носками, не отличавшуюся от мужской. И было это предзнаменованием самодурства императрицы Цзя.

Во время Цзинь женщины укладывали волосы в узелки, а когда кончали укладку, то стягивали шелковыми лентами колечки волос. Такая прическа называлась «колечки в пеленках». Обычай этот зародился во дворцах, а потом и вся Поднебесная целиком его восприняла. И вот в конечные годы государства Цзинь совершились события, связанные с императорами Хуай-ди и Хуй-ди.

В годы правления под девизом Тай-кан в Поднебесной появился танец под названием «Спокойствие века Цзинь». В этом танце переворачивали вверх дном чаши и блюда, держа их на опущенных вниз руках. В песне говорилось:

Переворачивание вверх дном указывает на близкую опасность, а чаши и блюда — это винная посуда. В сочетании же всего сказанного с названием «Спокойствие века Цзинь» таится намек на то, что люди в эту пору проводили время в пирах. Мудрость их многого достичь не могла, как не могла вырваться из рук посуда.

В годы под девизом Тай-кан в Поднебесной головные повязки, пояса и прорехи на штанах делали из войлока. По этому поводу в простонародье много шутили и еще говорили:

— Видно, Срединное государство будет разгромлено варварами Ху!

Вспомним, что войлок производится у варваров Ху. И если Поднебесная употребляет войлок для головных повязок, поясов и прорех на штанах — три части одежды, скроенные как у варваров Ху! — то может ли она не потерпеть поражения?

В конечном году Тай-кан в столице Ло распространилась песня «Срубленный тополь». В песне этой впервые появились слова о невзгодах и бедах от военных переворотов, а в конце упоминались поимки и казни. После этого понес кару Ян Цзюнь, а вдовствующая императрица умерла в Уединенных дворцах. Предзнаменованием же этого и была песня о тополе Ян-лю.

При Цзиньском У-ди, в первый год его правления под девизом Тай-си в Ляодуне у лошади под обоими ушами выросли рога длиною в три цуня. А когда император выронил бразды правления, члены правящего дома все погрязли в воинских мятежах.

При Цзиньском императоре Хуй-ди, в годы его правления под девизом Юань-кан в числе женских украшений были подвески в форме пяти видов оружия[67]. И еще из золота, серебра, слоновой кости и черепашьих щитов изготовляли секиры, алебарды, копья и трезубцы, вкалывая их в волосы как шпильки.

Различие между мужчинами и женщинами есть великое подразделение в государстве. Поэтому их одежда и пища несходны между собой. А в нынешние времена женщины делают себе украшения из военной утвари! — Это, пожалуй, наихудшая из возможных порч. Вот почему за этим последовали дела императрицы Цзя.

При Цзинь, в третий год под девизом Юань-кан, во вторую добавочную луну[68] все шесть колоколов[69] перед императорским дворцом начали источать слезы, а через пять четвертей часа слезы прекратились.

В предшествующем году императрицей Цзя была в стенах Цзиньюнчэна убита вдовствующая императрица Ян, но в своих злодеяниях императрица Цзя не раскаялась. По этой причине колокола проливали слезы, словно бы оплакивали случившееся.

В эпоху императора Хуй-ди в столице Ло жил один человек, у которого в одном теле сочетались двоякие телесные признаки, мужские и женские, и мог он идти как по пути мужчины, так и по пути женщины. Отличался он неуемной страстью к развратным действиям.

Когда Поднебесную охватывают войсковые смуты, предсказывает эти события смешение сущности мужчины и женщины.

При императоре Хуй-ди, в годы Юань-кан жила в Аньфэне девочка по имени Чжоу Ши-Нин. Когда ей исполнилось восемь лет, она постепенно начала превращаться в мальчика. Лет в семнадцать-восемнадцать она достигла половой зрелости. Женское ее естество хотя и преобразовалось, но не полностью, становление же мужского естества тоже не завершилось до конца. Взяла в дом жену, но детей у них не было.

В третью луну пятого года под девизом Юань-кан в уезде Линьцзы появилась огромная змея длиной около десяти чжанов, с двумя маленькими змейками на спине. Вползла в Северные ворота города и, проследовав к рынку, проскользнула в кумирню Ханьянчэнского Цзин-вана. Больше ее не видели.

В третью луну пятого года правления под девизом Юань-кан в Люйсяне потек ручей крови. Ручей растянулся с востока на запад на расстояние около пятисот бу. А через восемь лет после этого Фэн Юнь учинил беспорядки в Сюйчжоу, причем были убиты или ранены несколько десятков тысяч человек.

В седьмом году под девизом Юань-кан ударом грома раскололо камень Гао Мэя, что лежал к югу от городских стен. Во дворцах к Гао Мэю обращали просьбы о ниспослании сыновей. В это время правила завистливая и ревнивая императрица Цзя. Она замышляла убийство императоров Хуай-ди и Минь-ди. Поэтому Небо разгневалось на императрицу Цзя и так предупредило ее о грядущей казни.

В годы под девизом Юань-кан все в Поднебесной изощрялись друг перед другом в изготовлении посохов черного цвета, опираться на которые надо было подмышкой. Несколько позже стали снабжать такие посохи бронзовым наконечником, чтобы при остановке можно было втыкать посох в землю.

В век, когда правили императоры Хуай-ди и Минь-ди, члены правящего дома много взяли себе воли, и вскоре нам пришлось оплакивать утрату нашей Центральной Столицы[70]. Только Юань-ди, опираясь на подданных в пограничье, сумел взрастить добродетели в восточной стороне нашего государства. А посохи, которые надо было зажимать под мышкой, знаменовали, что он будет владеть Поднебесной.

В годы под девизом Юань-кан молодые прихлебатели неслужащей знати устраивали друг для друга попойки, где распускали волосы, раздевались догола и заигрывали со служанками. Встретившие сопротивление губили свою репутацию; получавшие отказ подвергались поношению. Мужчинам, следовавшим моде, было постыдно не устраивать таких пиров.

Таковы были ростки будущего вторжения варваров Ху и Ди в Срединное государство: ведь вскоре произошел мятеж как раз тех двух варварских племен[71].

При императоре Хуй-ди, в первый год его правления под девизом Тай-ань на озере Сяцзяху, что в уезде Хушу округа Даньян, появился огромный камень, проплывший двести бу и поднявшийся на берег. Простой народ испуганно вздыхал, люди сообщали друг другу:

— Камень пришел!

Вскоре в Цзянье вступил Ши Бин («ши» значит «камень»).

В четвертую луну первого года правления под девизом Тай-ань случилось, что один человек, пройдя через ворота Юньлунмэнь, проник в Преддворцовое управление[72]. Несколько раз поклонившись, обратился лицом на север и объявил:

— Я должен стать инспектором Внутренней канцелярии.

Его схватили и обезглавили.

А в нынешнее время даже самые ничтожные люди свободно входят в почитаемые и тайные покои Запретных дворцов, а стража у ворот спит — и не проснется. Это знаменует грядущее запустение дворцов, где низшие окажутся выше высших. Ведь вскоре после описанного случая император переселился в Чанъань, и дворцовые строения опустели.

Случилось это в годы Тай-ань. Чиновник ведомства заслуг в округе Цзянся по имени Чжан Чэн сел верхом на вола, а тот вдруг заговорил:

— В Поднебесной начинаются смуты. Я и так тружусь из последних сил. Зачем еще ты забрался на меня?

Чэн и сопровождавшие его перепугались и привязали его к веревке со словами:

— Мы отведем тебя обратно, только больше не разговаривай. — И вернулись назад с полдороги.

Не успели они по прибытии домой распрячь вола, как тот снова произнес:

— До чего рано мы сегодня вернулись!

Исполненный смущения и страха, Чэн затаился и ничего не сказал. В уезде Аньлу жил искусный гадатель, и Чэн решил довериться его гаданию.

— Будет большая беда, — предрек гадатель, — и несчастья ожидают не только ваш дом. Предстоит восстание войск, и в одном из округов Поднебесной погибнут все.

Чэн вернулся к себе домой. И тут его вол встал на дыбы и пошел как человек.

В эту осень восстал разбойник Чжан Чан. Сначала он в пределах Цзянся обманом завлекал простой народ, уверяя, что грядет возрождение власти государства Хань[73] и что этому было знамение — появление фэнхуанов, как во времена совершенномудрого[74]. Все в восставших войсках мазали голову красным в знак огненной доблести[75]. Возбужденные этим простолюдины примыкали к смутьянам как к законной власти. Чэн и его братья стали военачальниками при главном полководце мятежников. Но через некоторое время мятеж был разгромлен. В итоге весь округ был опустошен, более половины населения перебито, и в их числе — весь род Чэна.

Цзин Фан в «Гаданиях по Переменам» говорит: «Если вол обретает речь, то по его словам можно гадать о благе или бедах».

Это случилось в годы правления под девизами Юань-кан и Тай-ань. В землях, расположенных между Цзяном и Хуайхэ, сами по себе собирались на дороге старые разбитые рогожные туфли, их было много, пар сорок-пятьдесят. Нашлись люди, которые не поленились разнести их в разные стороны и забросить в лес или в траву. Назавтра проверили — а они опять все на прежнем месте.

В мире толковали это событие так:

«Рогожные туфли у людей — самая грубая обувь, ее надевают для самых позорных работ. Это признак низкого люда. Разбитое — признак непригодности. Дорога — это путь сообщения между собою земель с четырех сторон, по ней везут туда и сюда повеления государей. И если сегодня разбитые рогожные туфли собираются на дороге, это означает, что низкий люд утомлен и болен, а военачальники и сановники собираются вместе для учинения смуты. Они прервут сообщение между четырьмя сторонами и преградят путь повелениям государя».

При Цзиньском императоре Хуй-ди, в первый год его правления под девизом Юн-син, после нападения на город Чанша, Чэндуский ван возвратился с войсками в Е и расположил своих воинов на позициях как снаружи, так и внутри городских стен. В ту же ночь у всех у них на трезубцах появились огоньки, которые глядящему издали казались висящими в воздухе свечами. Едва показавшись, они сразу же исчезли.

Вскоре после этого он потерпел сокрушительное поражение.

Во время Цзинь, при императоре Хуай-ди, в первый год его правления под девизом Юн-цзя в уезде Усянь округа Уцзюнь рабыня некоего Вань Сяна родила сына с птичьей головой и лошадиными копытами на обеих ногах, с одной рукой, лишенной шерсти, и с хвостом желтого цвета. Величиной он был с чайную чашку.

В пятый год правления под девизом Юн-цзя рабыня Янь Гэня, правителя уезда Баохань, родила сначала дракона, потом девочку, а напоследок гуся.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит: «Если у человека рождаются неподобные твари, выглядящие не как люди, это всегда к тому, что в Поднебесной будет много войн».

В это самое время, сразу после того, как последний государь принял правление от императора Хуй-ди, в четырех окружающих нас сторонах началось бурление. Вскоре государь сдался врагам в Пинъяне и был погублен взбунтовавшимися варварами Ху.

В пятый год под девизом Юн-цзя в уезде Цзясин округа Уцзюнь в доме Чжан Линя собака вдруг произнесла по-человечески:

— Люди в Поднебесной перемрут от голода.

В самом деле вскоре произошел мятеж двух варварских племен Ху, и в Поднебесной воцарились голод и запустение.

В одиннадцатую луну пятого года Юн-цзя в Яньлине размножились цикады и мыши. Го Пу произвел гадание. Получились знаки-гуа «приближение» и «наполнение». Истолковал он это так:

— В восточном уезде этого округа должен появиться некий чародей, он пожелает взять правление в свои руки. Но скоро и он сам покончит с собою.

В начальную луну шестого года правления под девизом Юн-цзя в уезде Уси внезапно появилось кизиловое дерево с четырьмя ветками, переплетенными между собою так, что напоминали сросшийся древесный ствол.

А ранее, когда Го Пу гадал о цикадах и мышах в Яньлине и получил знаки-гуа «приближение» и «наполнение», он сказал еще вот что:

— Через некоторое время должно появиться заколдованное дерево, которое, похоже, должно знаменовать удачу, не быть деревом беды и зла. Но как только оно появится, люди в нескольких сотнях ли на восток и на запад от него начнут проявлять непокорство.

Как раз теперь и выросло это дерево. Вскоре Сюй Фу учинил мятеж в Усине и убил наместника Юань Сю.

В годы Юн-цзя в городе Шоучуне свинья родила человека с двумя головами, но не живого. Чжоу Фу забрал его и внимательно рассматривал. Некий знаток сказал ему:

— Свинья — животное из северных краев, это знак появления северных варваров Ху и Ди. Две головы означают отсутствие верховной власти. Рождение мертвым — неподчинение. Видимо, Небо предостерегает: заговор с целью изменения того, что дано от рождения, стремление получить от этого выгоду для себя — все это самого же тебя заставит опрокинуться кверху дном.

Вскоре Чжоу Фу потерпел поражение от войск Юань-ди.

В годы под девизом Юн-цзя придворные сановники соревновались между собой в шитье легких узорных одежд без подкладки. Знатоки поражались этому и говорили:

— В старинные ткани, украшенные узорами, удельные правители некогда облачали Сына Неба. А ныне вельможи сами надевают их, не имея на то никакого права. Это — знамение грядущих бедствий.

Вскоре Хуай-ди и Минь-ди лишились трона.

В старые времена в войсках царства Вэй вдруг ни с того ни с сего стали изготовлять белые шапочки. А ведь чисто-белый цвет считается признаком глубокого траура! Сначала на передней части шапочки делали поперечный шов, чтобы отличать, где перед, где зад. Такие шапочки, называемые «шапочки с лицом», были широко распространены повсюду.

Но вот наступили годы под девизом Юн-цзя. С навершия шапочек шов удалили — и стали называть их «шапочками, потерявшими лицо». А женщины, стремясь уложить волосы как можно более пышно, вкладывали в прическу твердый каркас — сама по себе такая прическа держаться не могла. Волосы закрывали весь лоб, так что видны были только глаза.

«Потерявший лицо» — говорят про опозорившегося человека. Лоб закрывают, если на нем есть что-то постыдное. Чересчур пышные прически свидетельствуют, что в Поднебесной утрачены чувства приличия и долга, а нравы стали разнузданными, вплоть до полного бесстыдства.

Через два года после этого начались смуты годов Юн-цзя, все четыре стороны разделились и рушились, а низкий люд страдал от разных бед. Порождено же это было «потерей лица».

При императоре Минь-ди, в четвертый год его правления под девизом Цзянь-син пала Западная Столица. Но как раз в это время император Юань-ди стал ваном государства Цзинь, и сердца во всех четырех сторонах успокоились.

В тот год двадцать второго числа десятой луны двадцатилетняя женщина по фамилии Ху, жена Жэнь Цяо, чиновника в уезде Синьцай, родила двух дочерей, обращенных лицом друг к другу, с общим сердцем и животом, но вверх от поясницы и вниз от пупка они были разделены. Видимо, это было предзнаменованием утраты единства Поднебесной.

В это время дворцовый историограф Люй Куай подал доклад, гласивший:

Обратившись к «Таблицам благоприятных знамений», находим там такие слова:

«Единый ствол при разных корнях называется переплетенным воедино; сросшиеся колосья, произросшие на соседних бороздах, называются счастливыми злаками».

Значит, подобные растения — травы и деревья, — и те считаются благовестными. Ныне же у двух людей одно сердце — это Небо ниспосылает нам святой знак. Вот почему в «Переменах» сказано:

Подобное благое явление обнаружилось во владении Шэньдун. Наверное, это благовестное предзнаменование единения сердец во всех четырех сторонах. Не в силах сдержать ликование, почтительно представляю начертанную таблицу.

В то же время, нашлись знатоки, подсмеивавшиеся над ним. На это один благородный муж возразил:

— Сколь трудно познание! Но наделенному дарованиями Цзан Вэнь-Чжуна нет необходимости гадать по птицам юаньцзюй. Что попало на квадратные дщицы[76], не забудется и за тысячу лет. Вот почему государственный муж не может не изучать начертанное на дщицах. В древности люди говорили: «Если у дерева нет ветвей, его называют иссохшим; если человек не учится, его называют слепцом». То, что мудрец схватывает своим умом, оказывается ни с чем не сравнимым. Как же ему не тратить на это свои силы?

При Цзинь, во время императора Юань-ди, в шестую луну первого года его правления под девизом Цзянь-у в области Янчжоу случилась великая засуха. В двенадцатую луну в Хэдуне сотряслась земля.

А в двенадцатую луну предшествовавшего года был обезглавлен Чуньюй Бо, чиновник архива при Инспекции судеб[77]. Кровь его потекла вверх и поднялась по столбу на два чжана три чи, а потом стекла обратно вниз на четыре чи пять цуней. Тогда стало ясно, что Чуньюй Бо умер безвинно. Вот почему потом в течение трех лет повторялась засуха.

Если казни и расправы применяются без разбора, то все темные силы начала Инь не находят выхода и одолевают дыхание светлого начала Ян. И при наказаниях тоже появляются знаки несправедливо нанесенной обиды.

При Цзиньском Юань-ди, в седьмую луну первого года Цзянь-у возле Восточных ворот Цзиньлина корова родила теленка с двумя головами на одном теле.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Если корова рождает теленка с двумя головами на одном туловище, — это знак грядущего разделения Поднебесной».

При Юань-ди, в четвертую луну первого года его правления под девизом Тай-син в Сипине случилось землетрясение и из земли хлынула наружу вода. В двенадцатую луну земля сотряслась в Лулине, Юйчжане, Учане, Силине, вода и тут хлынула наружу, и горы обрушивались.

Все это были знамения беззаконного возвышения Ван Дуня.

В третью луну первого года правления под девизом Тай-син у Ван Ляна, тогда правителя округа Учан, корова родила детеныша с двумя головами, восемью ногами и двумя хвостами при одном животе. Теленок этот не мог родиться сам, и человек десять извлекли его с помощью веревки. Детеныш умер, мать осталась жива.

В третий год правления под тем же девизом в частном саду корова тоже родила теленка с одной ногой и тремя хвостами. Он родился и сразу же умер.

Во втором году Тай-син у Пуян Яня, чиновника в округе Даньян, лошадь родила жеребенка с двумя головами, расходившимися от конца шеи. Сразу после рождения он умер.

Когда управление оказывается в руках у частных лиц, знаком этого становится рождение двухголовых. Вскоре беззаконно возвысился Ван Дунь.

В начале годов Тай-син жила девица, у которой тайный орган был на животе, как раз под пупком. Она появилась в землях восточного течения Цзяна тогда же, когда туда перебрались власти Срединного государства. Нрава она была развратного, но детей не производила.

Еще одна девица, с тайным органом на голове, жила в Янчжоу. По природе она тоже была склонна к разврату.

Цзин Фан в «Гаданиях по Переменам» говорит:

«Если у человека рождается ребенок со срамом на голове, это означает, что в Поднебесной будет великая смута; если на животе — Поднебесную подстерегают какие-то неожиданности; если на спине — у повелителя Поднебесной не будет потомков».

В годы Тай-син, когда правителем Учана был Ван Дунь, в округе разбушевались стихии — повсюду возникали пожары. Для борьбы с пламенем подняли все население. Одолеют тут — вспыхнет там. В нескольких десятках мест, на Востоке и на Западе, на Юге и на Севере — везде было слышно о пожарах, они не утихали по нескольку дней.

Старое присловье гласит: «Беспричинно разливаются пожары — войско подними, и то не найдешь спасения». Означает это, что подданный стал действовать как государь, и палящее солнце сбилось с правильного хода.

Как раз в это время беззаконно возвысился Ван Дунь, замышлявший свержение государя. Потому и были пожары.

В годы Тай-син солдаты вкладывали связанные в узел волосы в пурпурный мешочек. Знающие люди говорили:

— Узел на голове символизирует Небо, то есть Путь государя; мешочек же означает Землю, то есть Путь подданного. Ныне узел накрыт красным мешочком — это знак вторжения Пути подданного в Путь государя.

Одежда у воинов была короткой, до пояса не доставала и едва прикрывала подмышки. Шапки у них тоже подвязывались ремешками к макушке. Получалось, что низ убегал к верху, а верх был лишен основания. Штаны у них шли от пояса прямо вниз и не имели прорехи, сужений тоже нигде не было. Все это было знамением возвеличения низших.

Вскоре Ван Дунь замыслил мятеж и дважды нападал на столицу.

В четвертом году под девизом Тай-син, когда Ван Дунь еще пребывал в Учане, на посохах сопровождавших его людей, под бубенчиками в навершии, раскрылись цветы, напоминавшие лотосы. Они увяли и облетели дней через пять-шесть. Истолкование гласило:

— В «Переменах» говорится: «Если цветы раскрылись на сухом тополе, как могут они быть долговечными?» — А тут сумасшедшие цветы раскрылись на сухих палках, да еще у наверший с бубенчиками! Это означает, что богатство свиты и буйная роскошь ее — все подобно расцвету сошедших с ума цветов и долговечным быть не может.

Впоследствии Ван Дунь дошел до нарушения воли государя, и труп его был весь исколот и изрезан.

В старые времена при изготовлении рукоятей для опахал из перьев, стержни украшали резьбой по дереву или слоновой кости. Располагали перья в десять рядов — так что получалось их круглое число.

Когда Ван Дунь совершал свой поход на Юг, у него рукояти начали делать длинными (они далеко выступали вниз, чтобы удобнее было их держать), а число перьев уменьшили, теперь их располагали в восемь рядов Знающие люди отметили это такими словами:

— «Опахало из перьев» — образное название для крыла. Изобретший длинную рукоять хотел, сжимая ее в своей руке, управлять оперенным крылом. Изменение числа десять на восемь означает, что неполный набор хотят выдать за полный.

Все это было предупреждением: Дунь стремится захватить власть и держать в своих руках рукоять управления при императорском дворе. И еще, что он при помощи неблагородных приемов собирается пробраться на неподобающее ему место.

Во время Цзинь, в начале правления императора Мин-ди под девизом Тай-пин в Учане появилась огромная змея. Она долго жила в пустом дупле дерева у заброшенной кумирни. Получая пищу от людей, каждый раз высовывала из дупла голову.

Цзин Фан в «Комментариях на Перемены» говорит:

«Если в городе появилась змея и три года оттуда не уходит, значит, будет большая война и страну постигнут большие невзгоды».

Вскоре начались беззакония, творимые Ван Дунем.