Записки Террориста: Киев 2016

День девятый, суббота

«Слышу голос из прекрасного далёка,

Он зовёт меня не в райские края,

Слышу голос, голос спрашивает строго —

А сегодня что для завтра сделал я...» МЛЯТЬ! Ну шабат ведь, чё человеку спать мешать!?

― Да, Лёш, привет…

― Здорово! Спишь, что ли?

― Да, заболел что-то малость… (знаю я, к чему такие звонки)

― А что случилось?

― Да от кондёра продуло, наверно. Говорил же, лучше окно открыть в машине.

― Понятно… А я вот на работу еду, надо там двоим отгрузить заказы. Думал тебя с собой взять.

― Не, ну, если одному тяжело, я поеду, конечно… (жалобно-героическим голосом)

― Ммм… да нет, там ерунда, это я так, чтоб веселее вместе… Ладно, давай, Виталь, выздоравливай.

― Куда ж я денусь с подводной лодки. Давай, пока.

Фуф! Вроде, отмазался. Некогда мне сейчас «чтоб веселее» кататься туда-сюда. На сегодня по плану совместная с Антоном рекогносцировка маршрута. Чё у нас там со временем? Восемь пятнадцать. Будильник я на девять ставил, так что Лёхин звонок отнял целых сорок пять минут самого приятного утреннего сна. Не, вру. Самый приятный — это с четырёх до шести утра. Но всё равно, жалко. Или попробовать ещё вздремнуть?.. Не, нафиг. Пора вставать!

Разминка, ложка масла, умывание. Чё бы такое схарчить?.. О, творог же вчера купил! Сметаны туда, изюма, пару орехов грецких в кулаке раскрошить (без скорлупы, разумеется, я ж вам не Шварценеггер). Ещё мёда пару столовых ложек, и с чаем горячим… ммм… красота! Каюсь, грешен. Люблю пожрать. К счастью, почти не толстею.

Время ещё есть, можно в Инет выйти. Что у нас тут… Кассад в блоге пишет, что «Северный котёл» находится в оперативном окружении. Словей-то понавыдумывали. Или словов? Не суть. Говоря человечьим языком, проехать туда и обратно можно, но под обстрелом. Короче, ничего нового. Лена в Скайп вышла. Это хорошо.

― Привет! :-)

― привет))

― Чего рано так встала?))

― Дела есть! :Р

― А часам к четырём они сделаются? ))

― Не знаю! А что?)

― Можно в кино сходить…

― На что?

― На «Варкрафт» можно.

― Не знаю…. А ничего интересного нет?

― Да вроде нету.

― Я посмотрю ещё, что где хорошего идёт.

― Ок) Ладно, побегу я тоже по делам!

Пора уже и мне выходить. Телефоны с собой не беру, пусть дома засветку дают, на всякий пожарный.

Привычно уже подавив волевым усилием искушение пройти через парк, шагаю к остановке. Солнышко светит, птички поют, тепло. Красота! Люблю, когда тепло. И к жаре спокойно отношусь. А вот холод терпеть не могу. Ну, то есть, терпеть-то могу, но очень не люблю. Эхе-хех… Оказалось бы у тех муслов, что мы планируем раскулачить, лямов десять бакинских. Три с половиной ляма моя доля. Честно скажу, забил бы болт на всю эту национально-освободительную борьбу (она же терроризм) и прикупил бы домик в тёплых краях. Да, да, я помню всё, что про Киев говорил. Чудесный город, и уезжать никуда не хочу. Сейчас не хочу. А вот с несколькими миллионами умученных енотов и перспективой пожизненного срока (это в лучшем случае) — захочу, ещё как. Сидеть на веранде с бокалом хорошего вина и смотреть, как солнце погружается в океан… Мечта… Причём половина пути к её осуществлению уже пройдена — перспектива пожизненного есть. Осталось несколько миллионов раздобыть. Чем, собственно, и занимаюсь в данный момент.

Подхожу к «Кофе-Хаузу». Чё там у нас на часах?.. Без десяти одиннадцать. Нормально, опаздывать я не люблю. Ждём-с.

Машины ездят, девушки красивые толпами снуют, мужчины на них старательно косят глаза. Обычная мирная жизнь… И совершенно никого не волнует, что в шестистах километрах к востоку такие же парни и девушки, идя по улице, уже на автомате оценивают, куда они упадут при начале обстрела. Здесь же такое впечатление, что войны нет вообще. Ну да ничего, скоро реальность постучится в двери. По крайней мере, я ей постараюсь в этом помочь.

Серый «Рено Меган» средней потасканности притормаживает у тротуара, из недр выглядывает знакомая физиономия. Запрыгиваю внутрь, и мы стартуем.

― Здорово!

― Привет!

― Лошадку обновил, смотрю…

― Подъебал типа?

― Ага! (я ж в курсе, что у него «Мустанг Буллит» чёрный, не зря по «Форсажу» человек фанатеет, сколько ж он цемента налево пустил, интересно…)

― Мой в гараже стоит, всё тот же. Но на нём несколько палевно ездить маршрут смотреть, не?

― Уболтал, языкатый. Я уж думал, ты пристрастия сменил.

― Не-а. А эта ко мне не приведёт, так что можно юзать.

― На дело надо будет номера другие повесить. Эти спалятся на камерах, пока маршрут будем отрабатывать.

― Не вопрос, сменю. С заброшенного хлама свинчу где-нибудь во дворе. Куда едем?

― От Бессарабки по Бассейной, потом по Леси Украинки до Дружбы Народов. Оттуда до Московской, и по Науки до упора.

― Блин, разворачиваться. Ладно, поехали. Пока не говори, где места наметил. Я сам погляжу, сравним.

― Добро.

Протолкавшись через на удивление плотный субботний трафик, выруливаем на бульвар Леси Украинки. В салоне висит несколько неловкое молчание. Антону явно хочется спросить нечто вроде «Чё это ты вдруг в налётчики подался?», но пока не придумал, как это сделать тактично. Надо быть поосторожнее и лишней сноровки при обращении со стволами не демонстрировать. Впрочем, с пистолетом я её и не смогу проявить, я ж не Джеймс Бонд. С «калашом», да, могу кое-что. С СВД так и вовсе неплох, смею думать. Тринадцать двухсотых — верняк, ещё четверо — почти верняк. Это не считая тех, что в Киеве. Но тут мы, вроде как, планируем на близкой дистанции работать. Ладно, с пяти метров и из ТТ не промахнусь, думаю.

Антон начинает издалека.

― Маршрут, ты сказал… там все улицы главные…

― Ага. Ну, чё б они через полгорода по закоулкам ехали? Да ещё с сумкой бабла?

― Не, понятно… Я не о том. Как мы их брать будем, когда вокруг куча народу? Спалимся.

― Я вроде неплохое место присмотрел, ну да сам поглядишь.

Снова замолкаем на несколько минут.

― Я удивился, честно говоря, что ты такое предложил…

― Почему?

― Нууу… неожиданно как-то. Ты ж вроде от движухи отошёл, в офисе работаешь…

― Я стал бухгалтером работать, а не умер.

― Угу… В общем, я удивился.

― Жизнь прекрасна и удивительна, однако.

― Не без этого… Здесь на Науки сворачивать?

― Ага. И почти до упора.

Проскочив развязку на Московской площади, выезжаем на проспект Науки. Проспектом, конечно, это разве что в насмешку можно назвать. Впрочем, какая наука, такой и проспект имени её, чё тут удивляться. Зато прохожих хорошо можно разглядеть. От количества симпатичных созданий в коротких юбках как-то самопроизвольно развивается косоглазие. Вообще, у меня обычно нет привычки капать слюной при виде красивых ножек, но, похоже, весна сказывается. Ладно, надо Антона отвлечь, чтоб ему лишние вопросы в голову не приходили.

― Так чё у тебя с Мариной?

― Эх… Да как-то сложно всё. Сначала, вроде, с пониманием отнеслась, что я на АТО поехал. Через пару месяцев началось «Пора к нормальной жизни возвращаться, ты обо мне совсем не думаешь», и всё в таком духе.

― А сейчас чё? Ты вообще не планируешь штык в землю пока?

― Да не знаю… вроде не собирался. Понимаешь, оно затягивает, реально. Сейчас уже не в идеях дело даже, в основном. Воюешь за пацанов, которые рядом. И на той стороне то же самое. Сложно объяснить, если сам не был там.

― Мдя… Ты бы всё-таки поразмыслил на этот счёт. Тем более, со всеми этими веяниями последними, как бы ещё ваш «Азов» крайними не сделали. А сейчас денег поднимем если, можно будет с чего-то снова начинать.

― Тоже в Африку поехать? (улыбается)

― Не, нех там делать, если в плане жизни. Я бы в Канаду свалил или Австралию какую-нибудь. А тебе бы хоть паспортом каким-нибудь обзавестись. На всякий пожарный.

― Чё, думаешь, тут совсем пипец будет?

― А ты не думаешь?

― ХЗ… Конкретно над нами тучи сгущаются, это точно.

― Ну, вот. Если несколько десятков килобаксов поднимем, как раз можно будет сделать паспорт. Эквадор или Доминикана, это несложно и легально. Только доплатить, чтоб там сидеть до получения не пришлось. А так лежит и лежит в укромном месте, кушать не просит. А если вдруг чё — раз, и на крыло.

― Мм… да, надо подумать на эту тему. Вообще, насовсем я не хочу уезжать. Не для того…

― Да я тоже Киев люблю. Но мало ли что… Да и вообще, в экономике вон тоже счастье из четырёх букв. Я раньше за неделю больше зарабатывал, чем сейчас за месяц.

― Да, в моей старой фирме тоже жопа. Две трети уволены, остальные без заказов сидят. Вообще строительство просело в ноль почти.

― Угу. У нас продажи втрое упали, по сравнению с раньше. Я ж не от хорошей жизни этот вариант стал прорабатывать.

― Понятно… А у тебя на личном фронте чё, кстати?

― Тоже сложно. То всё офигенно, то такой вынос мозга, что хоть в Африку обратно вали. Она психолог, кстати, как и твоя.

― Да уж. Женщина-психолог, это диагноз…

― Угу. Вон там направо сверни, перед «свечкой».

Поворачиваем на Китаевскую. Редкие многоэтажки неухоженными громадами возвышаются в море частного сектора. Последняя девятиэтажка…

― На перекрёстке прямо и сразу направо.

― Мля, это чё ещё за козьи тропы?

― Это не козьи тропы, а улица Трахтемировская.

― Заметно, мля!

На улицу это слабо похоже. Частично асфальтированное узкое пространство между заборами частных домов, усыпанное мусором. Вполне себе африканский вид. Хотя дома, в основном, неплохие, а встречаются так и вовсе хоромы. Но за пределами дворов — срач и разруха. На Западе с этим лучше, там если район дорогой — то в нём живут приличные люди, и вокруг всё чисто и ухоженно. Если средний — там всё средней паршивости. Ну, а с трущобами и так понятно. То есть за свои денежки там можно не просто дом купить, но и окружающую его обстановку соответствующую получить.

― Там выезд-то есть дальше? Или хоть место для разворота?

― Есть, есть. Смотри, тут ща налево поворот резкий будет, тут же направо, а за ним дом ихний.

― Вон тот что ли?

― Ага. Не притормаживай, давай спокойно мимо.

― Да понятно…

Проезжаем двухэтажный дом за высоким бетонным забором. Весьма приличная хоромина, но не настолько, чтобы привлекать излишнее внимание. Тёмно-зелёные ворота, железные, с калиткой и табличкой «ЗЛАЯ СОБАКА». Мдя, а ещё мусульмане. Собака ж вроде как нечистое животное.

Выезжаем на Ягодную, с неё обратно на Китаевскую. Лицо Антона выражает глубокую задумчивость.

― Ну, чё?

― Они всегда этим маршрутом ездят?

― Я три недели почти следил. Четыре раза они через Киквидзе и дальше по Столичному ехали. Но заезд тот же.

― На чём следил-то? Ты ж безколёсный, и работаешь.

― Маячок на машину вешал. Она у них стоит открыто днём.

― Ну ты Джеймс Бонд прям…

― Это не проблема сейчас купить. Хорош подъёбывать, по существу давай.

― Ммм… Не, там тоже не вариант, слишком людно… Хочешь на этой, Трахтенберговской?

― Трахтемировской. Ну, сам же говоришь, больше негде.

― Дом близко очень, это плохо. Шум поднимется, помощь может прибежать.

― Поэтому и говорю, нужны глушители, и сразу валить их.

― Мм… Да нежелательно, вообще-то. Так они в ментовку вряд ли пойдут, нал же левый. А сами они нас никак не найдут.

― Во-первых, это официально не пойдут. А пробашлять ментам или СБУ, что б нас искали — влёгкую. И тогда искать будут куда тщательнее.

― Ну… спорно, но возможно.

― Во-вторых, слишком большой риск. Стволы у них есть наверняка. Не завалим их сразу — начнут дёргаться, и тогда неизвестно ещё, кто кого. Или по газам втопят, и песец.

― Пожалуй… Надо обмозговать ещё это дело. Похоже, без третьего не обойдёмся.

― Я тоже так подумал.

― Если только водилу возьму, который стрелять не будет — процентов пятнадцать нормально ему будет выделить?

― Нормально. Главное, чтоб не болтал и в загул не пустился на радостях.

― Есть пара толковых ребят на примете, в Киеве сейчас. К понедельнику-вторнику будет третий.

― Добро.

― Насчёт дома не прикидывал?

― Прикидывал. Заманчиво, конечно… но не вариант. Неизвестно, сколько там людей, как вооружены, и где деньги спрятаны. Жадность фраера погубит.

― Согласен.

Молчим. В голову упорно лезет всякая несвоевременная чушь, типа «Куда податься с тремя миллионами баксов и во что их вложить, дабы преумножить, а не проипать». Нашёл, мля, время. Куда-куда… ладно, пораскину мозгом, один хрен делать нечего, Антон вон тоже где-то глубоко внутри себя, машину на автомате ведёт.

Ну, во-первых, чтоб тепло было (но не чересчур). И море. Горы ещё неплохо. Короче, средиземноморский климат и местность. Ну, или близко к ним. Или субтропики какие-нибудь. Где у нас такое? Собственно, Средиземноморье и окрестности, это понятно. Калифорния, центр Чили, юго-запад и юг Австралии, Западный Кейп. Это если придираться. Если смотреть шырше, то и вариантов немерено. Штаты, Мексика, Аргентина с Бразилией и Уругваем, Китай с Японией, Индия. И т.д., и т.п. Много на свете мест, в общем, где климат и природа мне понравятся.

Во-вторых, быть совсем уж белой вороной на фоне местных как-то не вдохновляет. Так что Азия отпадает. Путешествовать туда интересно, но жить — увольте. Мусульманские страны тоже нах.

В-третьих, не хочется попасть из огня да в полымя. Где у нас тут заварушки вызревают в обозримом будущем? Увы, машем ручкой раю на земле, он же Западный Кейп. Чёрные у власти, этим всё сказано. Баха-Калифорния, где я пока не бывал, тоже тает вдалеке. Ну их нафиг, эти нарковойны. Плюс там ещё Ацтлан^[31] какие-то придурки провозглашать собрались.

Чё у нас остаётся? Южная Европа, Штаты, Чили, Австралия. Ну, добавим Аргентину с Бразилией и Уругваем. Европа, как ни печально, отпадает. Слишком близко, слишком тесные связи, слишком много туристов. Я ж не чиновник, который на закупках томографов бабла нарубил. Мне надо поглубже залечь, и чтоб там народ вообще с трудом себе представлял, где она, Украина эта. Штаты тоже не вариант. Слишком жёсткие проверки, засыплюсь. К тому же, я там был, и пальчики мои уже в системе. А я ж не под своим ФИО на новую Родину выезжать планирую. Не, не вариант. Мля. Ещё жальче, чем с Италиями/Испаниями. Австралия… неплохо, конечно, было бы. Наверное. Не бывал там никогда. Говорят, получить визу проблематично, а гражданство так и вообще. Надо разузнать поподробнее. Латина… бывал, понравилось. Испанского, правда, почти не знаю, о португальском уж и не говорю. Ну да это дело наживное. В Бразилии, вроде как, сложно легализоваться, в других странах особой проблемы нет. Будем посмотреть…

Подъезжаем уже, кстати.

― Вон там высади меня, пожалуйста.

― Угу. Ладно, давай, до связи тогда. Да, кстати, надо мобилы купить, специально для этой недели. Я у тебя на отдельном Скайпе?

― Да, и с отдельного телефона выхожу.

― Конспиратор… (иронически хмыкает)

― А у тебя чё?

― Скайп на тебя отдельный, телефон — нет. Ладно, я тогда себе куплю, а ты и старый можешь оставить.

― Не, тоже новый возьму. Не помешает. И Скайп новый заведу. Ты тоже заведи. Я возьму ник Олег Самойленко, из Ужгорода, на аватарке тёмный эльдар будет, постучись ко мне, как заведёшь.

― Ага. И тридцать восемь утюгов на подоконнике.

― Мля!..

― Да шучу, шучу. Сделаю. Ну, всё, давай!

― Давай.

Десантируюсь на углу Протасова Яра. Пройдусь пешочком до дома, пожалуй. Лена на связь не выходит, и настроения вымаливать у неё свидание как-то нет. Вообще у меня теракт завтра по плану, мне выспаться надо. Позвонит — хорошо, нет — переживу.

Вообще, Протасов Яр — на редкость неуютная улица. Пыльно, то дома уродливые, то пустыри, то железнодорожные пути. Даже когда мимо парка идёшь, один фиг неуютно. Но почему-то думается хорошо на отвлечённые темы, пока по ней идёшь. С местом (вернее, набором мест) более-менее определился, теперь вопрос, за какой счёт там жить. Мдяя… вообще, конечно, идеально — купить недвижимость и сдавать в аренду. Только коммерческую, а не жилую. Лучше всего — через управляющую компанию. Хлопот мало, доход стабильный, свободного времени полно. Глядишь, книгу закончу, наконец-то. Путешествовать можно, опять же, а я это дело люблю. Да и семейством пора обзаводиться. Эхе-хех… Лена-Лена… Не поедет ведь со мной. У неё тут друзья, интересы, квартира, работа. Да и не любит она меня, о чём не раз говорила. И детей не хочет. Мдя…

Вася радостно встречает меня у подъезда, всем видом демонстрируя готовность немедленно приступить к приёму пищи.

― Ща, погоди, из холодильника принесу тебе вискаса.

― Мйааау!

― Щас, щас…

― Мыррр! Мыррр!

Животинка покормлена, надо и самому чего-нибудь пожевать. Блин, неохота заморачиваться. Разбиваю в тарелку два сырых яйца, солю, и макаю в получившуюся болтушку чёрный хлеб. Макнул — откусил. Макнул — откусил. Извращенец я, чё поделаешь.

Пожалуй, надо в Скайп выйти. Включаю ноут. Лена в сети.

― Мяу!)

― Что мяу?

Мдяя… Похоже, не в настроении. Иначе бы «ав!» ответила.

― Домой пришёл, покушал))

― Где шлялся?)

― Да так, с другом встречался. Пойдём в кино?

― нет

― ок…

Пойду чаю попью, пожалуй. Одно из моих любимых занятий. Возвращаясь к ноуту с кружкой, вижу мигающий оранжевый огонёк. Лена что-то написала.

― Пойдём погуляем вечером?

― Пойдём! :-) Во сколько?

― Часов в семь. Ближе к вечеру решим.

― Ок!)) ♥

― :-)

Ага. С планами на вечер, значит, определился. Чем бы пока заняться… Над книгой, что ли, поработать? Лень как-то… Не, надо. А то я её так никогда не закончу.

Первый час буквально вымучивал из себя по слову, но затем как-то разогрелся и до шести часов накатал уже две страницы. Если б не замигавший Скайп, наверное, до отбоя ещё бы страницы три одолел.

― Я хочу погулять по центру. Давай на «Майдане», в центре зала, в семь?

― Ок!)

Так, время ещё есть, но и засиживаться не стоит. Выключаю комп, теперь принять душ и побриться — и можно выдвигаться. На улице тепло, градусов 25 точно есть. Красота. Пройтись бы пешочком, но не успею тогда. Так что на троллейбусе до «Олимпийской», а там в метро.

Лена, как обычно, опаздывает на десять минут, ну да это уже привычно. Нахожу её взглядом ещё до того, как двери вагона открылись, и спешу навстречу. Имитирую глупую, счастливую улыбку. Не, настроение и правда отличное, так что почти и не имитирую.

― Привет!

― Привет!

Делаю попытку поцеловать в губы, она ловко уклоняется, подставляя щёку.

― Какая ты красивая сегодня! Тебе синий цвет идёт очень!

― Угу…

Закатывает глаза, давая понять, что комплимент вышел неуклюжим. Эхе-хех… Ну, а как это ещё надо было сказать? Ей и правда очень идёт синий цвет, с её светлыми волосами и голубыми глазами. Впрочем, ей всё идёт.

― Пойдём наверх?

― Ммм… нет. Что-то расхотела я гулять. Поехали до вокзала, а там через парк к тебе. Надо ещё на рынок зайти. Два дня уже щи хочу покушать, с укропом и сметанкой, аж прям... ууууххх…

Демонстрирует, как сильно хочет. Вообще, мимика и жесты у неё невероятно выразительны. Ей бы актрисой быть.

― Хм…

― Что «хм»?

― Да я как-то щи не очень люблю, если честно, я ж говорил.

― А борщ любишь?

― Борщ люблю.

― Значит, и щи должен любить. Просто нормально приготовленные не ел ни разу.

― Да где только я их не ел, что ж они, везде плохо приготовлены что ли были? (выражаю голосом скепсис)

― А супы вообще мало кто умеет нормально готовить. Вот ты как щи варил?

― Да я сам не варил…

― Тогда нечего такую морду делать. Я тебя научу щи варить!

Смеёмся. На душе легко и тепло. Только бы не испортить ничего.

Выходим на «Вокзальной». Вот я и посещу места боевой славы, так сказать. Мдя… Может, отговорить Лену через парк идти? Можно же что-то придумать. А, ладно, хрен с ним. Парень с девушкой особого подозрения не вызовут. В конце концов, тут куча народу ежедневно проходит.

Проходим мимо «Времён года». Там, кстати, Павел живёт, о котором Лена и вспоминает.

― Вчера с Павлом встречались, после универа.

― Чё делали?

― Да так, кофе пили. Он в Америку планирует на два года ехать, по работе.

― Ну, почему нет… Для айтишников там самое то…

― Меня зовёт тоже.

Мля. Хорошее настроение мгновенно улетучивается, и в животе начинает шевелиться что-то холодное и царапучее.

― Что думаешь на этот счёт?

― Не знаю… Посмотрю. Работа ладно, но у меня же учёба. Не хочется перерыв делать. Хотя, конечно, интересно было бы годик пожить там.

Ага. Учёба. А ещё я есть, вообще-то. Человек, который тебя любит. Впрочем, похоже, для тебя я лишь эпизод, не более.

― Ты ж языка не знаешь.

― Ну, вот и возможность выучить.

― Это ж не так просто — взяла и поехала. Визу надо, а если работать — то и гринкарту. Их просто так не дают.

― Ой, да ну, ерунда это всё. Легко и просто решается, если есть желание.

― Ну, возможно…

Павел — это её друг. А раньше, года три назад, был не только другом. Преуспевающий айтишник, что именно он там делает, точно не в курсе, но бабла много. Весьма своеобразная личность, бисексуал, с сильным уклоном в гей-сторону. Она рассказывала, что у них с его «мальчиками» МЖМ было. Но по Лене до сих пор сохнет, по его грустным взглядам это прекрасно видно. Она нас с ним познакомила, не знаю уж, зачем. Я себя при этом чувствовал как-то не очень комфортно, мягко говоря, да и он, насколько я понял, тоже. Причём она ведь это не для того, чтоб у нас обоих ревность вызвать, организовала. Уж настолько-то я её знаю. Нет, просто ей была любопытна наша реакция. Психологический тест, типа.

Дальше идём в молчании. У меня настроение испортилась, Лена это видит, и её такая реакция злит. Но пока не сильно, так что надо придумать какую-нибудь безопасную (и интересную ей) тему для разговора, пока она всерьёз не рассердилась. А то у неё это быстро.

Подходим к площадке, по которой я не так давно отстрелялся. На скамейке, где сидела группа с биколорами, небольшая горка цветов. Тут же бабулька пакуется, которая эти цветы продавала. Ну, частный бизнес дело такое… В парке немноголюдно, редкие прохожие бросают взгляд на цветы и идут дальше. Следуем их примеру. Лена с любопытством смотрит на место действия.

― Какие же мрази…

― Угу…

― Скорее бы война эта закончилась, и опять спокойно стало.

― Да, скорее бы…

Как-то не хочется мне данную тему развивать. Взгляды на войну и национализм у нас сильно разные, и мои взгляды её очень раздражают. Млять, о чём бы заговорить…

― А что нам на щи купить надо?

Лена иронически улыбается, показывая, что моя хитрость не осталась незамеченной.

― Вообще, можно делать щи с говядиной или курицей, они разные совсем. Но я именно с курицей хочу. Так что нам нужна курица, капуста, помидоры, картошка, морковка, лук, чеснок, чёрный перец, лавровый лист, укроп и сметана. Сам уж смотри, что у тебя дома из этого есть.

― Мм… картошка, лук, перец и сметана. А помидоры зачем?

― А как щи без помидор варить?

― Ээ… в смысле их прям в щи кладут?

― Виталик, я иногда думаю, что ты с Луны свалился. Нет, блин, на стол их выкладывают и любуются. Ну конечно, в щи кладут, куда ещё…

― Не, я просто ни разу не видел помидоры в щах…

― Не может быть. Щи без помидор невкусными получаются. Всегда их туда добавляют.

― Хм… наверное, поэтому мне щи и не нравились, что их туда не клали?

― Не знаю, где уж там ты щи пробовал, но я всегда с помидорами делаю, и получается очень вкусно.

― Я верю, верю! Ща всё купим.

Закупаемся на том самом рынке, где когда-то фонтан был. Мдяя… в фонтане, конечно, всё нужное для щей не купишь. Но, один фиг, лучше бы фонтан оставили.

Придя домой, разрубаю тушку несчастной птички надвое, затем, срезав жир и лишнюю шкуру, ставлю вариться. После чего, под чутким руководством любимой, нарезаю овощи. В промежутках между нарезкой, забрасыванием в кастрюлю и помешиванием, за разговорами о том о сём приговариваем бутылочку красного вина с сырной нарезкой. Последние десять минут, пока помидоры варятся, успеваю Лене массаж ступней сделать. От всех этих приятных хлопот в домашней обстановке настроение снова поднимается. И не только настроение.

Щи, и правда, оказываются на удивление вкусными. И чё я их раньше не ел? Со сметаной и укропом так и вовсе объедение. Надо запомнить, как их делать.

Пока я убираю со стола и мою посуду, Лена откупоривает вторую бутылку. Мягко пытаюсь переместить нас в комнату — не хочет. Ну, ладно. Зато хочет покурить на балконе. Так она вообще почти не курит, но иногда — бывает. Ритуал курения у нас уже давно отработан. Идём на балкон с двумя бокалами вина, я сажусь на табурет, она ко мне на колени, обнимаю, закуривает. Вообще я табачный дым очень не люблю, но, в данном случае, удовольствие от того, что мы вместе, перевешивает. Пьём вино, болтаем, иногда целуемся. Только вот не надо, пожалуйста, этого: «Как с курящей девушкой можно целоваться??». Замечательно можно целоваться, если вы эту девушку любите.

Докурив, выходим с балкона. Бокалы остались там. Нежно обнимаю Лену и мягко тяну её к кровати. Она немножко сопротивляется, но именно, что немножко. Возбуждение захлёстывает. Расстёгиваю ремень на её джинсах, не обращая внимания на впивающиеся в меня ногти…стаскиваю джинсы, заодно целуя ступни… потом трусики… целуемся, как сумасшедшие, пока я раздеваюсь сам… чувствую её влагу… вхожу… как же хорошо…

День десятый, воскресенье

Просыпаюсь на удивление бодрым, хоть и легли ночью в районе четырёх. Который час, кстати? Осторожно, чтобы не разбудить спящую рядом любимую женщину, поворачиваюсь и бросаю взгляд на часы. Ага, половина одиннадцатого. Блин, как хочется весь день с Леной провести… Но нельзя, мне сегодня ещё теракт совершать. Впрочем, пока время ещё есть… Поворачиваюсь обратно. Лена спит на боку, немножко выпятив попу ко мне. Нежно целую в шею. «Ммм…». Хм, это «продолжай» или «отстань»? Придвигаюсь вплотную, беру её за бёдра и прижимаю к себе. Нажимаю… Нет, сухая совсем, если сейчас войти, ей будет больно и неприятно. Ладно, это дело поправимое… иногда. Переворачиваюсь, и начинаю «поправлять». Молчит, но попу чуть двигает ко мне, и слегка раздвигает бёдра. Ага, значит, в настроении! Тааак… теперь тут… Всё, вроде, достаточно уже. Но на мою попытку убрать голову любимая реагирует недовольным «Умм!», так что спешно придвигаюсь обратно. Главное, ничего не испортить, она очень требовательна в этом плане, чуть не так нажал языком, и всё… Но сегодня всё хорошо, чувствую, как в её теле нарастает напряжение, вот начинается дрожь, руки сильнее прижимают мою голову, ласкаю сильнее… стон, резкие конвульсии, её вкус на губах… Подождав минуту, нежно, расслабленно целую... Затем ложусь, как мы и спали, обнимаю и прижимаю к себе.

― Доброе утро!

― Да уж. (смеётся) Все бы утра так начинались.

― Я за!

― Не сомневаюсь. (изгибает шею и целует меня в губы)

― Хочу тебя…

― Мммм…

Снова прижимаю её бедра к себе. На этот раз вхожу легко, Лена стонет: «Тише, сейчас чувствительно очень…».

Расслаблено лежим, обнимая друг друга и иногда целуясь.

― Я кушать хочу!

― Угу… сейчас приготовлю что-нибудь...

― Что?

― Мм… яичницу хочешь?

― Нет.

― Бутерброды с сыром и колбасой?

― Это вообще не еда!

― Овсяную кашу?

― Ммм… ну, давай. Молоко-то есть у тебя?

― Не, нету. Сейчас в магазин сбегаю. Я быстро.

― Хорошо…

Быстренько ополаскиваю физиономию и, натянув спортивные штаны и футболку, бегу в магазин. Благо, до него сто метров. Вы, наверное, сейчас решили, что я подкаблучник и вообще размазня. А вот нифига. Мне просто приятно заботиться о любимой женщине. Нравится мне, когда она довольная, сытая и весёлая. Тогда и у самого настроение где-то на уровне девятого этажа. Мдяяя… Наверное, всё-таки я немного подкаблучник. Ну, ладно. Бывают недостатки и покруче.

Придя домой с молоком, обнаруживаю Лену мирно спящей, с головой накрывшись одеялом. Мерзлячка. Хотя она и жару не любит, ещё больше, чем холод. Ну, пусть спит, я пока завтрак приготовлю. Хотя, что его тут готовить. Налил в маленькую кастрюлю воды с палец, через три минуты она уже кипит. Засыпаю хлопья, теперь минуту помешать, чтоб всю воду в себя вобрали, и можно молоком заливать (если сразу молоко лить, без воды, может пригореть). Ещё пять минут — и voilà. Единственное, надо с количеством молока быть внимательным. Если каша выйдет слишком жидкой или густой — придётся готовить второй раз, Лена есть не будет. Но, вроде как, на этот раз всё в норме. Можно будить.

Позавтракав, решаем пойти пошастать в центре. Лена вечером идёт на день рождения к подруге, так что всё удачно складывается. По крайней мере, говорит, что на день рождения к подруге, а уж как оно там на самом деле, один Ктулху знает. Меня с собой не зовёт. Ладно, по крайней мере, не придётся ей врать, придумывая, почему не смогу пойти. Врать я не люблю, близким людям, во всяком случае. Что-то мне подсказывает, правда, что её такие соображения не особо волнуют. Эхе-хех… Ладно, моя вина. Это же я ей не могу быть интересен в достаточной степени.

Процесс подготовки к вылазке несколько затянулся. По моей вине, разумеется. Пока любимая женщина принимала душ, я коварно пробрался в ванную и, преодолев слабое сопротивление, овладел ей прямо там. За что был обозван похотливым животным. Впрочем, сказано было довольным тоном и с улыбкой, так что можно расценивать как комплимент. После душа я приготовил кофе, кое и было с удовольствием выпито, а затем чуть было не сорвал всю «выгулочную» программу, попытавшись овладеть Леной уже перед зеркалом. Я не виноват, вы не знаете, как сексуально она выглядит, когда одевается. Впрочем, попытка была пресечена давно мной уяснённым, исключающим любые «а может, всё-таки», тоном. Ну, не рассердилась, и то хорошо.

До «Вокзальной» идти лень, так что садимся на троллейбус и едем до Олимпийского. Держась за руки, неспешно идём к Крещатику. Хорошо. Прекрасный день, солнечный и тёплый. Мдя, даже чересчур тёплый, пожалуй. Есть у меня глобальный недостаток — в тёплую погоду ладони сильно потеют. Когда с оружием ходил, приходилось беспалые перчатки всё время носить, чтоб не скользило. Но тут бы меня девушка не поняла. Так что минут через десять Лена слегка раздражённо вырывает руку. Всё равно хорошо. По дороге до Майдана успеваем выпить по чашке кофе и съесть по паре мороженных.

― Лен…

― Да?

(молчу)

― Ну, что?

― Я тебя очень люблю…

Улыбается. Мдя… Я, вообще, хотел спросить, поедет ли она со мной, если мне придётся уехать, но не решился. Ответ, увы, я и так знаю на 99 %, а попусту зачем день портить? Да и дело пока не сделано, так что не будем говорить «гоп». А то вот согласится она сейчас со мной в Рио-де-Жанейро уехать, а потом раз — и получу я с дела пятёрку килобаксов. И чё? Неудобно выйдет перед партизанами...

― Слушай, я проголодалась уже! Пойдём в «Пузату хату»...

― Пойдём!

Кстати, в Рио она точно не поедет. Жару не любит. Надо будет над этим поразмыслить.

Берём себе по борщу, Лена еще две порции овощного салата, а я вареники картофельно-грибные, со сметаной, и оливье. Заодно обсудили историческую проблему «Была ли экзогамия общепринятой во времена родо-племенного строя или нет?». По её мнению, да, причём именно на уровне племён. То есть, мужчины из племени Каменных воронов приходили оплодотворять женщин племени Черноухих, и наоборот. По-моему, это весьма нетипичная картина, хоть и она кое-где встречалась, и всё заканчивалось обычно на уровне рода, внутри племени. А у маньчжуров, вон, и вовсе внутриродовые браки были приняты. Мнение своё высказал, на что мне в очередной раз было заявлено, что я «такой замечательно глупенький». Мдя. Ну, ладно. Не, я мог бы поспорить дальше, конечно, но любимую женщину я знаю, она начнёт злиться, а зачем оно мне? Лучше улыбнусь и соглашусь с «глупеньким». Хотя вообще, конечно, её нетерпимость ко всем взглядам, не совпадающим с собственными, меня иногда порядком напрягает. Впрочем, для леволиберальных феминисток это типично. А Лена, в свою очередь, настолько типичная сторонница таких воззрений, что хоть в палату мер и весов сдавай.

После обеда неспешно прогулялись до Европейской, затем до Конституции, а оттуда, взяв ещё по мороженому, до «Кловской». Спустившись в переход, замедляю шаг перед турникетами. Лена недоумённо оглядывается.

― А ты чего?

― Да пойду домой пешочком, наверное. Погода хорошая, чё в четырёх стенах сидеть?

― А, ну, смотри. Ладно, давай, пока!

― Пока!

Обнимаю и с удовольствием целую в губы. Пару секунд, не больше, чтоб отбиваться не начала.

― Люблю тебя!

Делает гримаску: «Да знаю, знаю», — и исчезает за турникетами. Эхе-хех. Чует моё сердце, ничего у нас в итоге не получится.

Ладно, любовь любовью, а дело делать надо. Прохожу через дворы и, немного попетляв, сажусь на 55-й автобус. Народу на удивление много. Ну и хорошо. Пока автобус едет по мосту Патона, ещё раз обдумываю предстоящую акцию. Вечер или утро выбрать? Вечер безопаснее, но мало целей. Может вообще в холостую сработать. Утром целей будет полно, но есть риск, что всё сорвётся. Блин, духотища, кошмар. А окна все глухие, не откроешь. Один маленький лючок на крыше, но толку от него ноль целых хрен десятых.

Вылезаю на Тампере. Теперь пешочком, обходя дворами чересчур «камерные» места, до квартиры Евгении Васильевны. Пропотевшая футболка быстро остывает на ветерке и холодной мокрой тряпкой липнет к телу. Яка гидота. Впрочем, пока дошёл до жилища старушки, успел высохнуть.

Так, теперь быстренько привести всё в готовность. Таймер, детонаторы, батарейка. Собираю, проверка…

Да, кстати, совет. Будете СВУшку собирать, проверяйте её в сборе ДО того, как детонаторы во взрывчатку установите. И даже так, постарайтесь, чтоб между детонаторами и вами было что-то прочное. Не могу сослаться на личный опыт, но Карабиту в этом плане доверяю на все сто.

Ну, всё работает. Осталось время срабатывания выставить. Вечер или утро, вечер или утро… Пожалуй, всё-таки рискну. Заложу устройство сегодня, а таймер на начало девятого утра установлю. Или на 7:40 поставить, для прикола? Не, не будем извращаться. В это время ещё рано. Пожалуй, 8:22 — самое то. Выставляем… Цепляю карабин к креплению, заворачиваю всё изделие в неприглядного вида ветошь… Теперь тут заколоть… Всё. Готово.

По идее, можно выдвигаться. Но на улице ещё светло, так что для верности посижу тут часика два. Чаю, вон, можно попить. Мдя… Два часа, конечно, его не попьёшь. Зомбоящик, что ли, поглядеть? Не, не стоит возобновлять дурные привычки. Лучше книжку почитаю. Помнится, у старушки много всего из «Библиотеки приключений» имело место быть. О, «Вокруг света за 80 дней». Хорошая книжка.

Мдя… Откладываю труд Жюля Верна, не одолев и пяти страниц. Что-то настроения нет. Нервишки шалят, походу. Лучше ещё чаю попью.

Ну, всё. Ещё чашка чая, и лопну. Пора идти. Да и смеркается уже. Кепку с новой футболкой вот только надеть. И очки с простыми стёклами. Хорошо, что я запасливый.

Пройдя по Красноткацкой почти до Гагарина, ловлю машину. За рулём белой «Короллы» интеллигентного вида мужик в очках. Мля. Не люблю интеллигентов. Ладно, хрен с ним. До Ялтинской берёт, и славно. На попытки вступить в разговор отвечаю глубокомысленными «угу…» и «мда…», что, однако, не мешает водиле живо обсуждать несправедливость мироздания. Эх, а ещё интеллигент…

От Ялтинской спокойно иду к Бориспольской. Есть там парочка удачных мест. Уже довольно темно, что радует. Темнота, знаете ли, друг не только молодёжи. Россошанская улица… а вот и остановка. На ней два тела стоят, мужского пола и ПТУшного облика. Как раз маршрутка подъезжает. 422-я, то, что надо. Обычный жёлтый «Богдан» притормаживает, я медленно подхожу к остановке сзади. Автобус останавливается, один человек выходит и начинает шагать по тротуару по ходу движения. «ПТУшники», не прерывая матерного обсуждения какого-то «охуевшего Витька», залезают внутрь. Выхожу на проезжую часть позади автобуса, вплотную к нему. Типа, дорогу перехожу. Мимо проезжает машина, дорога пуста. Быстро приседаю, достаю из пакета устройство и прикрепляю его на карабин под днище, на крепление выхлопной трубы. Всё занимает две секунды, не больше. Встаю, спокойно через дорогу. Маршрутка отъезжает. Есть! Карабин прочный, отвалиться не должно. Электроника прикручена на совесть, так что не растрясёт. Надеюсь. Сейчас вечер, стемнело, никто на ночь глядя под автобус не полезет. Ну а завтра с утра на маршрут, и как раз в час пик должно рвануть.

Перейдя дорогу, поворачиваю на Академика Горбунова. На улице никого, так что главное идти спокойно, смотреть под ноги и не отсвечивать мордой лица по возможности. Блин, волнуюсь, всё же. Вдруг отвалится. Ладно, дело сделано, нет смысла зря нервы жечь. Будет, что будет. Жаль, конечно, что не метро. Психологический эффект был бы куда сильнее. Но в метро слишком много камер и свидетелей, а в шахиды я как-то не тороплюсь. Мне ещё в Рио-де-Жанейро переезжать. Ну, или куда уж там получится.

На Оросительной сажусь в 487-ю маршрутку. Народу мало, две пенсионерки и молодая девка средней потасканности, никто на меня не смотрит. Ну, и славно. Выхожу на Декабристов, за остановку до «Харьковской». Теперь пешком до остановки 91-го автобуса, подождать двадцать минут (не повезло, похоже, передо мной прямо ушёл), и еду до Московской площади. В салоне всего несколько человек, никто ни на кого не обращает внимания, все спокойно сидят, погрузившись в себя. После завтрашнего это должно измениться.

А вот и Московская. Пожалуй, стоит немного попетлять по дворам. На всякий пожарный. Выйдя на Лобановского (о, наконец-то правильно назвал) в районе Демеевской, сажусь на 42-й троллейбус. Теперь до Белгородской, и уже почти дома.

Вася нагло дрыхнет в подъезде, развалившись на подоконнике. Мои шаги раздаются гулким эхом, жёлтый глаз лениво приоткрывается и столь же лениво закрывается обратно, когда я прохожу мимо. Видимо, покормил кто-то уже. Надо бы и мне подкормиться. Готовить уже лень, ставлю чайник. Пока закипает, загляну в Скайп. У Лены статус «Нет на месте». Понятно, развлекается. Ну, ладно. Быстренько замешать творожную массу с мёдом и изюмом, запить чаем, можно отбиваться. Мм… лень… не, ладно, душ ещё принять сначала. Ну, всё, отбой.

День одиннадцатый, понедельник

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на...» Зачем я эту хрень на будильник поставил? А потому что давно заметил — какую мелодию не выбери для будильника, через пару месяцев начинаешь её ненавидеть. Ну, а гимн Украины я так и так не люблю, так что, ничего не потеряю.

Вообще, конечно, немного нервничаю. Пшённая каша с корицей и изюмом проваливается внутрь, а вкуса так и не почувствовал. Всё ли в порядке с бомбой? Если отвалилась, это ещё полбеды. Собирал в перчатках, на меня никак не выведет. Откуда она взялась на дороге, определить тоже будет затруднительно. Может, кстати, ещё и сработает, если не разрушилась. Хуже, если какой-нибудь полудурок вчера вечером или сегодня утром, перед выходом на маршрут, полез осматривать автобус. Ладно, скоро узнаю.

Уже выходя из подъезда вспоминаю, что забыл сожрать ежеутреннюю ложку масла. Ну, хрен с ней. Не до диет пока. О, вон и Лёха едет.

— Здорово!

— Привет, Виталь! Как выходные провёл?

— Да со своей был.

— Ну, хорошее дело. Чем занимались?

— Сексом в основном. Ну, и по центру погуляли.

Лёха ухмыляется: «Замечательная культурная программа. Аж завидно. У меня всё несколько банальнее. Катеринчуки в гости приезжали, у них как раз сын из Ирландии вернулся».

Катеринчуки — это Лёхины друзья, о которых я много слышал, но ни разу не видел. Муж — богатый антиквар и нумизмат, один из ведущих на Украине, жена — стоматолог (которой любящий супруг купил отличный частный кабинет), а сын в Дублине на кого-то там учится. Лёха говорил, на кого, но я забыл. Задаю ожидаемый от меня вопрос:

— Ну, и как?

— Да всё у них хорошо, как всегда…

Немного помолчав, добавляет с лёгким раздражением.

— Патриоты, аж кушать не могут…

— А чё ж отпрыск тогда не выберется из Дублина на полгодика, Едыну позахищать?

— Некогда ему, учиться надо.

— Ага. Важное дело, кто бы спорил…

— Угу…

Дальше едем в молчании. Пока не подбираем Гарика, разумеется. Ибо Гарик и молчание — вещи несовместимые.

— Лёша-джан, Витаськин, привет!

— Привет, Гарик!

— Здорово…

— Как выходные провели? А я с людьми встречался, помнишь, Лёша, я тебе рассказывал, очень серьёзные люди…

Ну, всё, Остапа понесло. Теперь до самого офиса не замолчит. До чего же кавказцы любят понтоваться… А данный конкретный экземпляр — в особенности. Ну вот на какой хрен он нам подробно рассказывает, какие неимоверно крутые у него знакомые? Тот ГБшный генерал в Армении, и этот ГБ-шный генерал в Армении, а этот ГБшный полковник тут, а вот просто долларовый мультимиллионер и чуть ли не половиной торговых центров в Харькове владеет, и вот этот… И на частном самолёте прилетели из Армении, только чтоб с Гариком повидаться. Ага. На этом месте Лёха уже не мог контролировать мимику, и уголки губ поехали вверх. Гарик, впрочем, ничего не замечает, увлечённо копошась в телефоне в поисках каких-то фотографий, кои Лёхе непременно надо узреть (я вот, видимо, недостоин). От рассказа, разумеется, при этом не отрывается. Мля, скорее бы доехать, чтоб он в курилку съ….ся. Реально, пятнадцать минут в его обществе, и голова начинает болеть.

Слава Ктулху, приехали! Ещё немножко, и я б попросил высадить меня. Лучше пешком идти, чем весь этот бред слушать. Пока Гарик тащит в курилку бросающего на меня жалобные взгляды Лёху, быстро шмыгаю за дверь. Поздороваться с охранником, взбежать по лестнице — и вот он, чудесный офис, с благословенной тишиной, кофием и доступом в Интернет. Ставлю чайник, запускаю комп. На часах 8.09, осталось тринадцать минут. Млять, нервничаю. Ладно, лучший способ успокоиться — придерживаться повседневной рутины. Моя рабочая почта, общая корпоративная почта, мой блог, моя личная почта, вторая, третья... В личном сегменте тишина, в рабочем пара писем есть, но что-то мне не до них… не, нафиг! Решил заниматься рутиной, занимайся рутиной! Сделав себе огромную кружку полухимического, зато горячего кофе, погружаюсь в дебри рабочей почты. Так… чё у нас тут… «Зелёный рай» оплатил одну поставку, осталось две неоплаченных за ними. Обещают после обеда ещё одну, просят подтвердить завтрашний заказ. А на прошлой неделе были пять должны. Угроза прекратить отгрузки подействовала. Вот что за люди — палец им дай (сиречь отсрочку от поставки до поставки), всю руку откусят и начнут перегрызать шею. Ладно, пусть Оксана с ними дальше разбирается.

Что ещё… В Чернигове покупатель негодуэ — руккола, видите ли, «не бэйби» ему пришла. Крупновата, понимаешь, и лопухообразна излишне. Мля, вот чё они все так фапают на эту «бэйби»? Это, если кто не в курсе, руккола такая, самая короткая и узкая. Её, между прочим, вообще в бывший СССР не возят, т.к. она дорогая очень. Всё из Жыдленда в Европу идёт, _Белым_Людям_. Но нет, наши дебилы услышали где-то и теперь достают несчастных импортёров. Подай им «бэйби», но по цене обычной. Ага, щас. Жрите, что дают. Мдя… Не, пожалуй, так отвечать не буду. Да и вообще не буду, пусть Оксана отвечает. Она же у нас целый коммерческий директор, а я лишь жалкий финансовый менеджер, ну и грузчик по совместительству. Хотя, скорее, наоборот.

Так, 8:19... нет, уже 8:20. Осталось две минуты. Бля, надо было на 7:40 поставить. И символично, и приехал на работу — а всё уже готово. Или точно знаешь, что всё похерено. Хотя, путь маршрутки пересекается с нашим. Рвануло бы в 7:40, могли бы до сих пор в пробке стоять. Или вообще самих бы задело, то-то хохма вышла б.

8:21. Заходит, не, проскальзывает в дверь Лёха, безуспешно пытаясь спастись от Гарика, всеобъемлющий голос которого неотвратимо приближается по коридору. На секунду перед мысленным взором встаёт чудесная картина шумного армянина, волшебным образом переместившегося в салон той самой маршрутки.

8:22. Гарик никуда не переместился, увы. Вот он, громогласно требует у Оксаны сделать ему кофе. Ладно, хрен с ним, с Гариком. Контрольное время прошло. Час «Ч» и день «Д», тасазать.

8:25. В инете пока тишина. Млять, хоть бы сработало. Кофе ещё попить что ли?

8:26. Гарик требует отчёт по дебиторке. Мля, ну в пятницу же перед отъездом ему давал, какие там могут изменения утром понедельника? Ладно, хрен с ним, распечатаю ещё раз.

Гарик, получив распечатку, некоторое время задаёт бестолковые вопросы в духе «а сколько нам тот-то должен» (как будто цифра не перед его носом) и «а за что». За что, за что. За оружейный плутоний, млять. За зелень, за что ещё? Чем-то ещё мы торгуем, о чём я не в курсе?

— Витаськин, а почему «Евромикс» нам столько должен?

— Ну у них же проблемы были, помнишь? Они нам вообще за пять поставок были должны. Снижают потихоньку.

— А мы им что-то отпускаем сегодня?

— …

— Виталик-джан, я тебе вопрос задал, вроде бы. Отпускаем мы что-то «Евромиксу» сегодня?

— Гарик, ну не я же продажами занимаюсь, откуда я знаю?

— Ну а как это ты не знаешь? Кто у нас бухгалтер?

— Я.

— И?

— И я занимаюсь учётом, плюс грузчик заодно. А продажами занимается Оксана, и она знает, отпускаем мы им что-то сегодня или нет. Если да, то она мне скажет, я выпишу накладную и выдам им товар. Как мы это всегда и делаем.

Гарик корчит недовольную морду лица, обращённую скорее к Лёхе, чем ко мне. Мол, «вот видишь, кого ты нам подсунул». Ну, это его обычная манера, мне наплевать. В любом случае, недолго мне осталось тут загнивать. Надоедливый армянин тем временем поворачивается к Оксане: «Оксана (ага, не "Оксаночка" — верный признак раздражения), что у нас с "Евромикосом"?!»

Оксана, вообще-то, тоже довольно легко начинает нервничать обычно, но пока держится: «Сегодня перед отъездом отложим им 48 мяты, 30 рукколы, 20 зелёного базилика и по 3 тимьяна/розмарина/тархуна, они ночью заберут».

У Гарика краснеет лицо и толстые пальцы сжимаются в маленькие волосатые кулачки. Точно, ща рванёт.

— А можно у тебя спросить, сколько они нам должны? А то мне вот тут бухгалтер наш подсовывает бумажку, что они нам 80 тысяч должны! А по твоим данным как, это правда?

— Нуу… Виталик же у нас ведёт учёт. Он мне такую же сумму вечером в пятницу сказал.

— А по твоим данным как? Ты вообще ведёшь у себя учёт?

— Нет, мне Виталик суммы даёт.

— И что вы вдвоём, договориться не можете, в одном кабинете сидите?!

— Гарик, о чём договориться? — это уже я вступаю, хотя и зря, наверное.

— Почему мы им товар отпускаем, когда у них такая задолженность?!

— Ну Вы же сами им лимит в 100 тысяч установили!! — Оксана, голос уже дрожит.

Ну, всё, сейчас начнётся очередная Гарикова истерика. Млять, как же он заколебал. Кстати, а что у нас там в инете? На часах-то 8.45 уже. Нука-нука… ЕСТЬ! «Взрыв на мосту Патона». Неужто прямо на мосту? Посмотрим подробнее…

От изучения первых отзывов о деле рук моих через пару минут отвлекает истерика Гарика. Что-то он сегодня особенно в ударе: «…я категорически запрещаю — ты меня слыщищь? — категорически. Все меня слыщат? — отпускать товар тем, кто не погасил задолженность!!! Сколько можно повторять…» Надо его отвлечь взрывом, на это должен повестись.

— Народ, тут в городе взрыв какой-то, на развязке на съезде с Патона. Похоже, автобус пассажирский взорвали.

Робкая попытка Лёхи поинтересоваться «а скольк…» напрочь заглушается Гариковым: «Да мне похуй!!!», — с которым шарообразный сгусток истерии выкатывается за дверь. Разумеется, хлопнув ей так, что стены вздрогнули. В курилку пошёл, успокаиваться. И где же его патриотизм? Ну, ладно. А мне вот не пох. И Лёхе с Оксаной тоже. Все утыкаемся в экраны.

Ага… Взрыв на развязке, отлично, встали сразу не только Дружбы Народов, но и Набережное и Надднепрянское шоссе. Хорошо, что на пораньше не установил таймер, а то куковали бы сейчас в пробках. По жертвам пока непонятно. «Є загиблі і поранені». Надеюсь, надеюсь… О, вот и фотки с места взрыва появились. Хмм… А неплохо так рвануло. Всю корму автобуса разворотило нахрен, сам он лежит на боку, перекрывая сразу две полосы. Еще три легковушки стоят рядом, похоже, не зря я с гайками возился. Тел не видно, но крови на асфальте хватает. Да, похоже, всё идеально получилось.

Вы, наверное, сейчас инстинктивно пытаетесь нашарить что-нибудь тяжёлое, дабы им в меня запустить? Мол, как же так, опять терроризм, на этот раз ещё гнуснее, убийство мирных жителей и всё такое? Подлый и бессмысленный акт устрашения, ага. Ну, что вам сказать… Насчёт подлости пусть каждый определяет для себя сам, а вот с бессмысленностью — звиняйте, не согласен. Что у нас сейчас идёт, в нашем многострадальном отечестве? Тяжелейшие позиционные бои за станицу Луганскую, уже обошедшиеся обеим сторонам в три-четыре сотни погибших и стершие эту самую станицу с лица земли? Не, не угадали. Это «многочисленные случаи нарушения сторонами ранее достигнутых договорённостей о прекращении огня», не более. Ещё попытка? Правильно, третий этап имплементации Второго пакета Минских соглашений. Т.е., называя вещи своими именами, имеет место быть побулькивающая на медленном огне смесь говна и крови. Чем дальше от линии фронта, тем больше говна, соответственно, причём в обе стороны. Кремлядь всё так же пытается запихнуть Донбасс в Украину, Украина, в свою очередь, открещивается. И тянуться всё это может ещё очень и очень долго, пока от Донбасса одни головешки не останутся. Здесь, в Киеве, к войне уже все привыкли, она воспринимается в фоновом режиме, не более. В Москве она вообще всегда так воспринималась. Вышеупомянутая смесь будет кипеть, пока не выкипит вся, и кастрюля не расплавится. Значит, нужно немного добавить огоньку. Чтоб полило через край, и огонь погас. Чем мы и занимаемся, собственно.

Мы — это я, уже знакомый вам Серёга, сапёрящий под Донецком вовсю Карабит, неизвестный мне Второй и ещё несколько человек, о которых я пока промолчу, с вашего позволения. Зачем мы всё это делаем? Ну, уж не за деньги точно. Мотивы у каждого свои, понятно. У меня скорее идеологические, да и просто интересно. Любопытно, кстати, что бы на всё это Лена сказала. Пожалуй, записала бы в социопаты. Ну, не без этого, наверное. Что? Ненависть? Нет, Ктулху с вами, какая ненависть… Ненавидеть можно конкретных людей, а миллионы… ну, кто-то может и миллионы ненавидеть, конечно, но это не про меня. Я просто не воспринимаю их как нечто ценное, одушевлённое. А насчёт ненависти — это к Серёге. У него вся семья погибла в июле 2014, когда украинская БМП расстреляла «газель» с беженцами у самой границы. Вот у него настоящая ненависть, он готов рвать зубами любого с биколором. Надеюсь, кстати, что удержится, не хотелось бы чтоб из-за его нервов меня в каком-нибудь СБУшном подвале в отбивную превратили. С Карабитом похожая история — сын попал в плен к украм под Славяносербском, и нашли мы его уже без пальцев, языка, ушей, глаз и яиц. Живого и заботливо перевязанного, укры подкинули на нейтралку. Где он сейчас? Ну, а сами как думаете? Вот вы бы родителям такого сына привели? Карабиту сказали, что уже мёртвого нашли, истёк кровью. Так что, если надо для дела, тот же Карабит не то что маршрутку — детский сад взорвёт, и не поморщится.

Так, что-то я ушёл в себя и не вернулся, а у нас тем временем оживлённая дискуссия бурлит. На тему «Что нужно делать с террористами — просто убивать или мучительно». А затем, раз уж все сошлись на «мучительно», то как именно. Гарик уже вернулся из курилки, больше всех слюной брызжет. Любопытно, насколько эта троица репрезентативна в социологическом плане. Пожалуй, не очень, Оксана разве что. Возмущается, как это можно, мирных людей убивать. Ну-ну. Что-то не припомню её возмущений по поводу ежедневных обстрелов Донецка.

Ладно, война войной, а я, помимо бухгалтера и террориста, ещё и грузчик. Со склада как раз звонят, что груз прибыл. Гарик с Лёхой пытаются вовлечь меня в свою пятиминутку ненависти, но я мягко уклоняюсь, сделав ответственную морду лица. По крайней мере, в тишине и спокойствии коробки раскидаю, пока они тут оценивают сравнительные достоинства сажания на кол и варки в масле.

Ага, размечтался. Груз пришёл не только нам, но и «Агротрейду.» Наши конкуренты Руслан & Руслан уже разгребают свежеполученное. Тут же и Халеф с супругой (блин, вечно забываю, как её зовут), перебирают какую-то слегка подгнившую вьетнамскую экзотику. Разумеется, ⅔ сил все тратят не на работу, а на обсуждение произошедшего. Халеф, как представитель славного своими традициями террористического дела палестинского народа, что-то там авторитетно вещает. Интересно, что у него всё-таки за проблемы на родине?..

Удовлетворив необходимый минимум общественных приличий ритуальным возмущением произошедшим и не менее ритуальными проклятьями на головы террористов, приступаю к работе. Взять с общего паллета мастер-картон с мятой, поставить на паллет с мятой. Взять мастер-картон с рукколой, поставить на паллет с рукколой. Подтвердить возмущённо-гневным «Да пиздец вообще!» мнение одного из Русланов о том, что давно пора перестать нянчиться с этими сепарами. Завезти паллет с мятой в холодильник.

Вообще, такая вот не слишком напряжная физическая работа мне даже приятна. Особенно если никто не мечется под ногами с истеричными выкриками. Так, вроде разбор груза закончил, теперь заказы нужно разложить. Что у нас ту... МЛЯ! Накаркал. Вся троица спускается к нам, во главе с Гариком. Опять сейчас начнёт свои сверхценные указания раздавать.

Не, вроде повезло, отвлёкся на Халефа. С Русланами он принципиально не общается, там страсти покруче бразильских. Когда-то давно, ещё до того, как Лёха вернулся из Африки (он это раньше меня сделал) Гарик и Русланы были партнёрами. Надо сказать, по уровню адекватности они не сильно далеко от него ушли, так что расставание прогнозируемо свершилось с битьём посуды. И теперь всё их общение — это либо «привет» себе под нос, не глядя на собеседника, либо крики с обещаниями набить морду. А вот Лёха с ними вполне нормально контактирует, вон и сейчас отошли чуть в сторону и перетирают о чём-то. Так что моё «усиление» сокращается до одной Оксаны, а это я как-нибудь переживу. Да и дополнительная проверка не помешает, чтоб при формировании заказов ничего лишнего не положить.

Фуф, наконец-то! Аж прям умаялся слегка. Гарик с Халефом курить пошли, Лёха тоже куда-то делся, пойду кофе что ли попью. Заслужил, типа. Вообще и жрать охота, конечно, но лучше потерплю. Ну её нафиг нашу столовку с непременной изжогой, у меня запасного желудка нет, к сожалению. Может, у Оксаны печенька какая завалялась.

Поднимаемся с нашим «коммерческим директором» в офис и обнаруживаем там Лёху, увлечённо читающего что-то на планшете и прихлёбывающего кофеёк. Вот он, звериный оскал капитализма. Пока пролетариат в моём лице вкалывает до седьмого пота, эксплуататоры наслаждаются маленькими радостями жизни. В коммунисты, что ли, пойти? Не, нафиг. Лучше кофе тоже выпью.

Что там у нас в новостях, кстати? Ага, «...по данным наших источников в правоохранительных органах, в результате террористического акта погибли пять человек, ещё десять госпитализированы, трое из них в критическом состоянии…». Хмм… Надо же. Уже квалифицировали как теракт. А как же другие версии? Взорвавшийся кондиционер, например? Бывает ведь такое, у луганчан вон спросите, они подтвердят.

Второй пока никаких зажигательных обращений от имени страшного РОФа не выложил, наверное, ближе к вечеру появится. Впрочем, это и так основная версия. Журнализды и общественность аж заходятся от ненависти и возмущения. «А нас-то за что?», ага. А вот за то самое, ребята. За то самое. Вообще, конечно, темп взят хороший, надо поддерживать. Предварительно проработанные варианты у меня есть, теперь надо выбрать нужный. Пожалуй, с разогреванием ширнармасс пока достаточно, теперь нужно добавить громкости самым правдивым в Галактике украинским СМИ. А этого можно добиться, затронув их лично. Вообще в идеале хорошо было бы что-то громкое, типа министра или депутата, но слуги народа у нас без охраны не ходят, и пока не вижу смысла рисковать. Журнализды как цель куда проще.

Так, что-то я про дела сердечные совсем забыл. Террористам тоже хочется любить и быть любимыми, знаете ли. Захожу в Скайп, Лена в сети.

— Привет! (kiss)

— привет

— Слышал, что случилось?Ага. Пипец, блин.

— Как думаешь, на метро насколько безопасно ездить?

— Ммм… Ну, думаю, в ближайшие дни точно безопасно. Сейчас везде все будут усиленно бдить, сепары зашкерятся пока.

— Думаешь, это они?

— Ну не ИГИЛ же.

— …

— Увидимся вечером?)

— …

— Лен?..

— Нет, наверное, я позаниматься хочу сегодня, много прочитать нужно.

— Ок

Ну, нет так нет. Ладно, так даже лучше, пожалуй, дел хватает. Надо бы с Антоном связаться, но включать здесь тот телефон не хочу. Не бережёного, как известно, конвой стережёт. Подожду, пока в городе буду.

Гарик заходит в офис, просит Оксану приготовить кофе и начинает распушать перья. Мол, поговорил с Халефом, и столько у них сразу интересных идей возникло: и стройматериалами заниматься, и упаковкой, и надо расширяться, и вот он познакомит Халефа с Теваном, который ГБшный генерал где-то в РФ, и с его помощью можно что-то там возить через Крым… Короче, очередной поток бреда сознания, можно не обращать внимание и пить кофе. Хотя не, хорош, с кофе на пустой желудок надо завязывать, нуегонах.

Наконец-то, «Бориспольская». Гарика в машине опять несло так, что у меня голова разболелась. Блин, вот бывают же люди, а? Интересно, он сам себя не заколёбывает? Так, ладно, к делу. Надо связаться с Антоном. Вообще, конечно, хорошо бы это делать где-то вдали от моих обычных путей миграции, ну да ладно. Если честно, просто лень далеко переться из-за одного сообщения. Движение людей и машин тут приличное, хрен меня отследят если что. Вставляю симку и аккумулятор, захожу в Скайп. Антон в сети.

— Здорово!

— Здорово!

— Нашёл что искал

— На 10 %

— Хорошо

— Сегодня показал ему, пусть изучает

— Остальное достал?

— Завтра будет

— Добро

— Завтра вечером свободен?

— Если нужно

— Давай где обычно в семь?

— Могу немного опоздать

— Подожду

— До завтра

— Пока

Ага. Значит, водитель есть, стволы будут завтра. Это радует. Если всё нормально, то можно будет в пятницу сделать дело, а в понедельник мне ещё теракт совершать. Можно было бы и на выходных, но хочется их с Леной провести. Ладно, посмотрим по обстановке. На сегодня почти все дела сделаны, можно с чистой совестью ехать домой. По пути с другого телефона Второго и Карабита проинформирую о своих планах. Потом блинов напеку, в инете посижу, может, над книгой поработаю немного. Вечер домашнего холостяцкого уюта, короче. Всё, до завтра.

День двенадцатый, вторник

Яичницу что ли по-быстрому замутить? Нажористую такую, из четырёх яиц, с луком и сосисками… И сосисок побольше, чтоб надолго заморить червячка. А то опять голодным до вечера ходить не хочется от слова совсем. Да, пожалуй, так и сделаю, время есть.

Почему украинский гимн не играет? А я сегодня как-то сам собой на двадцать минут раньше проснулся, не знаю уж почему. Нервы, наверное. Они ж у меня не железные. Вчера вот для расслабления даже два бокала коньячку употребил, для душевного расслабления, чего я обычно не делаю. Вроде помогло, «искрить» перестало, а вот поди ж ты, спал хреново. Едва продрав глазыньки, сразу к ноуту — что там в инете. Блин, Второй до сих пор ничего не опубликовал. Что-то он затянул с этим делом, надо ковать железо, не отходя от кассы. Ладно, посмотрю, что вообще пишут… так… один из пострадавших скончался в больнице, итого десять… никто пока не взял на себя ответственность… в качестве основной версии рассматривается террористический акт… ну, понятно, ничего нового. Пойду пока завтраком займусь.

Поставить сковороду на огонь, налить масло. Порезать небольшую луковицу, закинуть в сковороду, помешать. Настругать три сосиски… не, лучше четыре. Закидывать? Не, рано ещё, пусть лук обжарится. Пока кофе можно помолоть. Вот, теперь закидываю сосиски, мешаю, накрываю крышкой. Завариваю кофе в кружке-термосе. Знаю, что так неправильно, но по-правильному мне лень. Пара минут есть, можно ещё инет глянуть.

ЕСТЬ! «…Террористическая организация российских фашистов РОФ взяла на себя ответственность за террористический акт…». Мля, вот чему их там учат на факультете журналистики? «Террористы взяли на себя ответственность за теракт», ага. Песец, блин, никакого чувства слова. Так, вот и обращение на Ютубе. Чёрт, смотреть некогда, лук пережарится. Ладно, пусть скачается пока.

Снять крышку, помешать, аккуратно разбить четыре яйца, посолить. Яичницу я только в виде глазуньи люблю, а омлет так и вовсе терпеть не могу. Теперь кофе… нет, пускай ещё настоится чуток. Не удерживаюсь, иду в комнату — ролик уже скачался. Что у нас там со временем… до приезда Лёхи ориентировочно ещё минут 25, всё успеваю. Ага, хлеб забыл порезать. Чёрный, с тмином, для яичницы самое то. Так, всё, готово, теперь поперчить немного, и можно выкладывать на тарелку. Кофе попробовать… заварился. Добавить в кружку 50 грамм бейлиса, и завтрак готов. Завтракаю я обычно на кухне, но тащить ноут сюда неохота, так что перебазируюсь в комнату. Ммм… вкуснятина! Теперь хороший глоток кофе... отлично пошло! Всё, включаю.

Заставка. Развевающийся под компьютерным ветром красный флаг, с белым коловратом в центре. Смена заставки. Карта России.

Правильно, постоянство легко узнаваемых образов — это хорошо…

Смена кадра. Человек в «горке» и тёмно-зелёной «балаклаве». Сидит за солидным деревянным столом, справа лежит АКСУ. Позади бежевая стена неуловимо офисного вида, на стене тот же красный флаг с коловратом.

Интерьер прежний. Любопытно, где снимают?

«Мы, Русский освободительный фронт… — показалось, или голос другой? — продолжаем неограниченную партизанскую войну против украинско-еврейских оккупантов. Украинские каратели уничтожают русские города на Донбассе, убивают и бросают в тюрьмы русских людей на всей территории так называемой "Украины". Все эти преступления совершаются с ведома и одобрения украинских и еврейских колонистов. Вчера группа РОФ-Киев провела акцию возмездия в столице оккупационной территории. Никто из вас не будет в безопасности! Нигде! Истребление будет продолжаться до тех пор, пока оккупанты не уйдут с нашей земли».

Чего-то Второго на евреях занесло. Ну, может и правильно, их никто не любит. Кашу маслом не испортишь.

«... Украинцы, задумайтесь, хотите ли вы умирать за то, чтоб Новороссия оставалась под хазарской оккупацией? Ваши хозяева рассказывают вам про национальную революцию, про строительство национального государства, но они лгут. Оглянитесь вокруг! Кому принадлежит большая часть украинской экономики? Кому принадлежит власть? Оккупационный хазарский режим на пушечный выстрел не подпускает украинцев ни к власти, ни к собственности. Хазары посылают вас умирать, в то время как сами наживаются на вашей крови. Вернитесь домой и наведите у себя порядок. Нам не нужна ваша земля, но за свою мы будем сражаться, пока не победим. СЛАВА РОССИИ!!!»

Заключительная заставка. Нанесённые краской через трафарет буквы «РОФ» на каменной стене. «Р» и «Ф» стилизованы под мечи, «О» — под коловрат. Камера отползает. Становится видно, что надпись — на парапете набережной небольшой реки. На заднем плане — какое-то большое здание, явно элитное. Конец записи.

Интересно, что за место на последних кадрах? Что-то знакомое…

Так, с завтраком закончил, ещё даже есть время посуду помыть и зубы почистить. Да, да, я извращенец, обычно чищу зубы после завтрака, если один.

Всё закончил, Лёха пока не звонил. Ладно, подожду его во дворе, свежим воздухом подышу. Заодно и последнюю оставшуюся сосиску Ваське скормлю, а то она ни туда, ни сюда.

Василий, как выяснилось, изволит отсутствовать. Понятно, по бабам пошёл. Ладно, оставлю у подъезда, какая-нибудь животинка да съест.

Пасмурно сегодня, но тепло. Смачно, с хрустом зеваю. Хорошо… Телефон звонит. Лёха.

― Привет! Я внизу.

― Не, это я внизу, а тебя тут нету.

― A de kam, a de kam.

Ага, вот и он. Садясь в машину, краем глаза замечаю Ваську, целеустремлённо трусящего к оставленной у подъезда сосиске. Ну, хорошо, восстановит силы после гулянки.

Сегодня вместе с Гариком мы подбираем и Гену, он позавчера прилетел с Земли Обетованной. И, судя по перегару, нехило так вчера отметил возвращение. Он вообще это дело любит. Гена — Лёхин друг со студенческих времён, тоже из провинции в Киев приехал, только Лёха из Кировограда, а Гена из Черновцов. Жуткий бабник и пьяница. Был женат три раза, сейчас вот в четвёртый раз собирается. Когда-то, по словам Алексея, отличался весьма острым умом и великолепным чувством юмора, но я этих времён уже не застал. Хоть и говорят, что «талант не пропьёшь», на практике увы-с… В начале 2000-х уехал вместе со второй женой на её историческую родину, но через несколько лет вернулся, уже без жены, зато с израильским паспортом. Вроде как и у самого какие-то там семитские корни есть, ну да в его «букете кровей» без поллитры не разберёшься. С виду же обычный мужик в районе полтинника, с явными следами алкогольных злоупотреблений на морде лица. Когда-то занимался борьбой, и, в отличие от многих борцов в старости, не разжирел. Видимо, водка всё лишнее выгоняет из организма.

Разговор, понятно, сворачивает на Генину поездку, о которой он с удовольствием и рассказывает. Мдяя, язык у человека хорошо подвешен, ничего не скажешь. Видимо, не врёт Лёха. Израиль в Генином описании получается землёй, где текут реки молока и мёда, люди зажиточны и вежливы, а на улицах чистота. «Не то, что здесь», — добавляет Геннадий, выкидывая в окно пустую пачку из-под сигарет. Да уж, и правда. Почему, интересно?

Груз у нас сегодня не приходит, так что пока доблестные учредители продолжают обсуждать поездку в офисе, мы с Оксаной быстренько собираем из запасов несколько имеющихся заказов. Когда Гарик не мечется вокруг со своими ценными указаниями, всё работает, как хорошо смазанный механизм. Собирая заказ для Говика из Харькова внезапно вспоминаю, откуда те завершающие кадры в ролике Второго. Точно, это же Харьков, «Дом на набережной», у Стрелки. Интересно, чего это их туда понесло? Хотя, пожалуй, логично, у нас же типа всеукраинская террористическая сеть.

Поднимаемся наверх. Ага. Вот оно чё, Михалыч. Вот оно как. На столе уже полупустая бутылка коньяка, сырная нарезка и виноград. Похоже, Лёха съездил затарился, пока пролетариат в моём и Оксанином лице создавал прибавочную стоимость. Гарик с Геной уже раскраснелись, Лёха же, как водитель, сохраняет вынужденную трезвость. Впрочем, он вообще не особо поклонник этого дела.

«Виталик, Оксана, присоединяйтесь, берите что на вас смотрит!» — это Гена. Ну, меня долго уговаривать не надо — наливаю полбокала, нагребаю на маленькую тарелочку сыра с виноградом и устраиваюсь в своём углу за компом, мне ещё накладные выписывать.

Так, вроде по работе всё, теперь можно и в инет заглянуть. Ролик из Ютуба уже выпилили, разумеется, но дело сделано, инфа разошлась. Блогосфера стоит на ушах, а вот СМИ что-то язычки поприжали, причём как у нас, так и в РФ. Понятно, руководство и тут, и там несколько напряглось, им фонтан эмоций со стороны ширнармасс нафиг не нужен. Не, ребята, конь так не ходит. Замолчать не получится. Посмотрим, что вы запоёте, когда в Москве аналогичная хрень начнётся. А она начнётся. Откуда я знаю? Нуу… знаю вот. И даже знаю, кто её начнёт на днях. Что? Да, сволочи мы, согласен. Сам бы хотел, чтоб всё было по-другому. Только вот по-другому что-то не выходит, увы и ах. Так что приходится вот так. А людей мне жалко, да. Но лес рубят — щепки летят…

Лена в Скайпе, но на «Привет!)» не отвечает. Ну, ладно.

Так, открыли вторую бутылку. Понеслась … по кочкам. Гену уже развезло, плетёт какую-то похабщину, не стесняясь Оксаны, а Гарик вроде почти трезвый, но его подстрекает наводящими вопросами. Мля, вот кому нафиг интересно, как там они с Лёхой и ещё каким-то Эдиком хрен знает сколько лет назад драли втроём какую-то отдыхашку, пока её муж, пьяный вусмерть, спал в соседней комнате? У меня лично кроме брезгливости подобные истории ничего не вызывают. Судя по гримасе Оксаны, у неё тоже. Лёха, кстати, с удовольствием участвует в сеансе воспоминаний. Млять, а вроде адекватный человек. Попытаться перевести тему, что ли…

― Лёх, в Инет не заглядывал? Там те же пидорасы, что и в прошлый раз, взяли ответственность за автобус.

Увы, народ слишком увлёкся историей, и кроме невнятного Лёхиного бурчания никакого иного результата я не добился. Ну, ладно, хрен с вами. Абстрагируюсь от происходящего с помощью инета. Блин, жрать хочется. В столовую, что ли, сходить…

Аллилуйя! У Гены душа попросила продолжения банкета, и мы собираемся. Гарик, скотина такая, пробовал было оставить меня тут, «вдруг что-то понадобится», но Лёха это дело пресёк. В принципе, я бы и тут посидел в тишине, благо инет есть, но добираться до метро на маршрутке как-то не очень хочется.

На «Бориспольской» выпадаю из машины с чувством дикого облегчения. Мля, ненавижу с пьяными общаться, когда сам трезвый. Да и когда не очень трезвый, один хрен. Ладно, что у нас тут со временем… Половина пятого. Особого смысла включать № 4 и сообщать Антону, что можно встретиться на час раньше, не вижу. Лучше по центру прогуляюсь.

Что за «№ 4»? Телефон, с которого я с Антоном в Скайп выхожу. У меня таких же, «целевых», дома ещё с десяток лежит, в резерве. Прикупил по случаю. А чтоб не путаться, бирку с номером на них наклеиваю. Сейчас вот у меня в сумке два постоянно включенных — рабочий и личный, плюс № 2 — для связи с Донецком, №4 — для Антона и №5 — для экстренной связи со Вторым. Последние три всё время без симок и аккумуляторов, вставляю только для того, чтоб выйти в Скайп через Tor^[32]. Со Вторым напрямую я вообще не связывался пока, общаемся через Донецк.

Забавно, на остановке у метро какой-то чувак перед тем, как сесть в маршрутку, попытался сзади под неё заглянуть. Ну-ну…

Выхожу на «Печерской». Под вечер совсем распогодилось, солнышко пригревает, на улице просто обалденно. Наслаждаясь прогулкой, размышляю о делах своих скорбных. Видимо, скоро нужно будет валить. Сначала ещё разок или два «кого», а потом «куда». В СБУ далеко не все идиоты, плюс камеры их консультируют. Рано или поздно меня вычислят. Либо вычислят Второго, а через него и меня. И скорее рано, чем поздно. Наполеоновские планы хорошо было в Донецке строить, а тут как-то реальность быстро прочищает мозги. Ещё одна-две акции, и нужно уходить. Даже если в Киеве лоханутся, со дня на день начнётся в Москве. А уж там-то у них опыта борьбы с терроризмом немерено, Шуруп, можно сказать, смертник. Впрочем, он и сам это понимает. Мля, проговорился. Да, вы правильно поняли, Шуруп — это такой же я, только в Москве. И планы у него не поскромнее, чем у меня, а шансов уйти куда меньше. А когда (ладно, если) его возьмут, язык ему развяжут быстро, тут сомнений никаких, героев в таких случаях не бывает, Муции Сцеволы до наших дней не дожили. Чекисты через него выйдут на наших ребят в Донецке, из них вытрясут инфу обо мне. Ну, а уж передать её в СБУ — это чисто технический вопрос, уверен, каналы для связи у них есть.

Какого хрена мы вообще всё это затеяли, если пониманием, что нас скоро переловят? Чего хотим добиться? Хмм… а вы ещё не поняли? Мы хотим начать войну. Открытую войну между Украиной и Россией. В которой, как мы уверены, Украина потерпит поражение, и Новороссия будет освобождена. Понятно, что РФ за это получит свою долю тумаков на международной арене, но это дело переживаемое. Такова задача-максимум. Впрочем, нас устроит и срыв нынешнего Минского сговора, или провокация Украины на наступление. В котором, даже если открытая война и не начнётся, у руководства РФ будет два выбора — либо слить Донбасс окончательно, и получить Майдан в Москве, либо запустить «Северный ветер» и отбросить ВСУ от Донецка и Луганска. Может, даже Мариуполь освободят. Вот за это мы готовы убивать и умирать. Ну, первое точно, а второго хотелось бы избежать, конечно. Посмотрим, как пойдёт.

Зачем нужна акция в Москве, и не помешает ли она общему замыслу? Ммм… не будем забегать вперёд, скоро увидите. Так, время без десяти шесть, вот и «Кофе-Хауз».

Захожу, Антона пока не видно. Ну, греческий салат пока уничтожу, люблю я его. Тут, правда, он средней паршивости.

Антон появляется минут через пятнадцать.

― Зиг! Быстрее меня добрался…

― Зиг! Ага. Чё, по кофейку?

Заказываем по латте, Антон вкратце посвящает меня в подробности. Водилу он нашёл, в курс дела ввёл, тот согласен на 10 %, если чисто за вождение, и 20 % — если придётся поучаствовать в перестрелке. Человек опытный, надёжный, при необходимости прикроет и поддержит.

― Не из наших? Я его знаю?

― Не, не из наших. Но нормальный парень.

― Добро. По второму вопросу как?

― Всё есть. Если время есть, можем сейчас съездить опробовать. Тут за городом недалеко.

Хм… Понятно, хочет меня проверить, не буду ли тормозить. Ну, дело нужное, не вопрос. Поехали. Да понятно, что все телефоны разобрать, не маленький.

«За городом недалеко» оказывается заброшенным промзданием советских времён, немного не доезжая до Гореничей. Ага, заброшено-то оно заброшено, но замок на воротах новый, и пара фонарей во дворе горят. Мля, пока по вечерним пробкам доехали, уже сумерки. Антон за рулём, так что я беру у него ключи и открываю ворота. Немножко замешкался, ибо не так просто это сделать, не оставляя отпечатков. Машина заехала, закрываю ворота. Вокруг ни души. Интересно, куда это Антон меня привёз? Внутри здания скорее запустение, нежели бардак. Всё ценное отсюда явно вывезли много лет назад, остались голые цементные полы, пара столов из досок и кучи непонятного мусора по углам. Ладно, свет есть, и то хлеб. Ага. Дальняя от входа стена нехило так побита пулями. Кивая на валяющуюся на полу гильзу, спрашиваю: «Это чё у вас тут, типа подпольного стрельбища? На базе нет разве?». Антон, матюгнувшись под нос, подбирает гильзу.

― «Говоришь дуракам:— собирайте всё за собой — как об стенку горох. На базе есть, конечно, только мы в любой момент ожидаем, что к ней подгонят десяток танков и начнут нас разоружать. Готовимся к переходу на нелегалку потихоньку. У нас тут вообще-то дежурство есть, я хлопца отпустил на час, чтоб лишнего не видел.»

― Понятно. Чё достал-то?

Достал мой старый друг три ТТ с нормальными, не самопальными глушителями, плюс по две обоймы к каждому. Интересуюсь, третий это для водилы? Антон, ухмыльнувшись, кивает на прислонённый к дальней стене лист ДСП размерами примерно метр на два, до которого метров пятнадцать. Затем одним плавным и быстрым движением хватает со стола два пистолета и открывает огонь, причём не стоит на месте, а смещается вперёд-вправо. Звук, несмотря на глушители, очень даже громкий. Ну, понятно, в помещении же. Без глушителей уже в ушах бы звенело. Всё, отстрелялся. Подходим поближе, считаем дырки. Все шестнадцать в цель, причём тринадцать в круг размером с ведро.

― Мля, ну ты прям Саша Македонский!

Он улыбается: «Фирма веников не вяжет. Сам-то с ТТ знаком?»

― Ну, в тире пару раз пробовал. Ладно, практика есть критерий истинности.

Беру из стопки ДСПшных листов в углу ещё один, прислоняю к стене, отхожу, беру пистолет, осматриваю. Состояние отличное, явно мирно лежал в консервационной смазке с самого 1937 года, когда был произведён. Чудесная дата, ага. Пожалуй, на первый раз со сменой позиции выёживаться не буду, нормальная стойка, левая рука поддерживает снизу.

Банг! Банг!-Банг!-Банг! Банг!-Банг! Банг!-Банг!

Идём смотреть.

Мдяя… Ну, мимо листа ни разу не промазал, это радует. Хотя две у самого края. В остальном, что называется, «как бык поссал». Вообще, я с пистолетом не так уж беспомощен, но глушак сбивает прицел, я до этого с ним один раз всего стрелял. Антон хлопает меня по плечу: «Я патроны взял, так что давай, потренируйся немного. Пока что средней паршивости».

«Ага, средней паршивости. У меня, знаешь ли, СВД штатное оружие было, вот давай с ними посоревнуемся?» — мысленно произношу я, вскрывая упаковку патронов. Ладно, потренироваться и в самом деле не помешает.

Через двадцать минут в ушах у меня прилично звенит, но и результат стал явно получше. Не как у Антона, но приемлемо. Собираем гильзы, забираем с собой. По дороге обратно окончательно назначаем мероприятие на пятницу. Водиле Антон место уже показал, тот за эти дни отработает маршруты отхода. Предлагаю немного посидеть где-нибудь в центре, но у него на вечер уже личная жизнь запланирована. Что ж, дело полезное.

Я выхожу на «Житомирской», от неё до «Вокзальной» пять остановок без пересадок. Пешком через парк тащиться лень, доезжаю на маршрутке до Соломенского рынка. Эх, а в детстве тут трамваи ходили, помнится. Мы ещё с пацанами перед ними на рельсы гайки и болты выкладывали, а потом хватали горячие сплющенные железки и убегали от разъярённых водителей. Эхе-хех…

Что-то притомился я сегодня. Даже есть не хочется, и в инет заходить лень. Чаю попью с печеньем, и на боковую, пожалуй.