Запретная любовь

ГЛАВА 18

Я подхожу к зданию «Michaels’ Enterprises». Гениально спроектированная архитектура больше похожа на современное искусство и простирается ввысь за пределы видимости. Вхожу в круглые вращающиеся двери, и меня останавливают, не успеваю я дойти даже до турникетов. Вестибюль огромный… декор посоперничает с пятизвездочным отелем. Секретарша, на вид лет тридцати пяти, жестом приглашает меня подойти к ее столу. Ее волосы цвета вороного крыла собраны в гладкий пучок, одета она в аккуратную облегающую юбку и блузку. Больше похожа на руководителя, чем на секретаря. Она спрашивает, как меня зовут, к кому я пришла, и назначена ли мне встреча. Когда я называю имя Грейсона, секретарша скептически смотрит на меня. Я в джинсах, волосы собраны в небрежный пучок, а вокруг лощенные деловые люди. Она не спускает с меня глаз и звонит по телефону. Затем объявляет о моем прибытии человеку на другом конце провода, и ждет одобрения отправить меня наверх. Я предполагаю, что она получает разрешение, потому что начинает оформлять мне временный пропуск. Наверное, было бы разумно уведомить Грейсона, что я уже в пути. Уже почти пять часов. Он мог уехать на целый день.

— Итак, мисс Галлахер, вы можете пройти. Проведите этим пропуском по турникету и поднимайтесь в офис на двадцать седьмом этаже. Секретарь наверху ожидает вас.

Благодарю ее за уделенное время и направляюсь в нужное место. Когда поднимаюсь на двадцать седьмой этаж и прохожу через стеклянные двери, меня приветствует пожилая дама… такая же лощеная. Она сообщает мне, что Грейсон заканчивает встречу за поздним ланчем и должен встретиться со мной через минуту. Она указывает на его кабинет среди трех других на этаже. Я сажусь и листаю страницы журнала Vogue, который лежал на столике. Дверь его кабинета приоткрывается, и пространство наполняется смехом Ванессы.

— О’кей, Грейсон, увидимся вечером. Веди себя прилично, — хихикает она.

У меня тут же волосы встают дыбом. Что это, черт возьми, такое? Вот я страдаю из-за решения, которое мне, возможно, придется принять, а он обедает за закрытыми дверьми с врагом. И что, черт возьми, она имеет в виду, говоря, что они увидятся вечером? Чтобы он вел себя прилично? Тьфу. Я должна просто уйти. Я встаю, чтобы сбежать, но выходит Ванесса, и наши взгляды встречаются. Она победно ухмыляется, и мне снова хочется выбить из нее все дерьмо. Но я поворачиваюсь и ухожу. Я до чертиков жму кнопку лифта.

— Мисс Галлахер, — слышу голос пожилой секретарши.

Я отказываюсь оглядываться назад. Еще раз нажимаю кнопку лифта. Если Ванесса хочет, чтобы у нее было хорошо, ей лучше не заходить со мной в этот лифт. Ей лучше, блядь, спуститься по лестнице или дождаться следующий.

Двери, наконец, открываются, но Грейсон слишком быстр. Он хватает меня и прижимает спиной к стене. Его грудь вздымается, а пристальный взгляд пронзает меня насквозь. Я вижу боковым зрением Ванессу.

— Отпусти меня, Грейсон. Закончи свое свидание. О, я забыла, ты запланировал его на сегодняшний вечер, — шиплю я.

— Черт возьми, Шивон. Просто остановись. Мы с Ванессой готовили презентацию для сегодняшнего делового ужина с новыми клиентами. Мы пропустили обед, поэтому заказали доставку.

— Так почему же она сказала тебе вести себя хорошо, — бросаю я вызов.

— Потому что я пошутил о том, как надеюсь, что они не будут слишком чопорными ханжами, чтобы насладиться юмором, который я привнес в презентацию. — Он умоляет меня взглядом, и я знаю, что, услышав его объяснение, не имею права злиться. Не помогает и то, что Ванесса все еще стоит рядом, получая удовольствие, вызывая сомнения.

— Отлично. Поговорим позже. Удачной встречи. — Я пытаюсь вырваться, и Грейсон реально рычит.

— Неуверенность плохо смотрится на тебе, любимая, — отчитывает он.

— Да пошел ты! — кричу я. Я знаю, что отчасти мое разочарование связано со всем этим испытанием.

— С удовольствием, милая, — говорит он, и прижимается своим ртом к моему.

Я этого не предвидела. Я толкаю его в грудь, но он не двигается с места. Его твердые как камень мышцы крепко прижаты к моей руке. Он прикусывает мою нижнюю губу, и когда я ахаю, скользит языком внутрь. Он скользит рукой ниже и касается моей задницы. Мое предательское тело растворяется в нем. Я не знаю, как ему это удается, но он переносит меня в царство настоящего момента, так что остальная чушь временно отступает на задний план.

Он углубляет поцелуй, и я не могу сдержать срывающийся с губ стон.

— Найдите комнату, — с отвращением говорит Ванесса, нажимая кнопку вызова лифта.

— Отличная идея, — отвечает Грейсон, прерывая наш поцелуй. Затем поднимает меня так, чтобы я обхватила ногами его талию, и несет меня в свой кабинет. Нужно видеть выражение лица Ванессы. Ухмыльнись этому, сучка.

— Грейсон, что ты делаешь?

— Прямо сейчас тебе нужен мой регулятор настроения, малышка. Это не может ждать. — О, боже милостивый. Секретарь отводит взгляд, когда мы проходим мимо. Я совершенно уверена, она знает, что сейчас произойдет. Он шлепает меня по заднице, и я вскрикиваю. Я знаю, что мое лицо пылает красным. — Глория, можешь идти. Увидимся в понедельник и обсудим мое расписание на неделю.

— Конечно, сэр. Наслаждайтесь оставшейся частью дня.

Думаю, что ее лицо краснее моего. Конечно, Грейсон ничего не замечает, просто несет меня в свой кабинет и закрывает дверь.

— Ты осознаешь, что только что чертовски смутил свою секретаршу? Она знает, что ты планируешь заняться сексом в своем кабинете.

— Полагаю, она знает, что я собираюсь «трахнуть» здесь свою девушку.

Его кабинет в два раза больше моей спальни. Современная мебель и современные технологии украшают пространство. Вид на город захватывает дух. Боюсь об заклад, ночью здесь еще красивее. Грейсон опускает меня на кожаный диван у окна, а затем опускается на колени и снимает с меня обувь.

Регулятор работает, а Грейсон еще даже не достал его. Я приподнимаю бедра, чтобы он смог стянуть с меня джинсы.

— Что, если кто-нибудь войдет сюда? — спрашиваю я, внезапно включив мозг, кто-то может нас услышать.

— Сегодня пятница, любимая. Все остальные руководители на этом этаже уже ушли. Глория ушла последней. Хотя, в любом случае, никто не посмеет войти без разрешения. — Улыбается он, продолжая раздевать меня. — Нам нужно поработать над твоим доверием, малышка. Я не знаю, как еще сказать, что хочу только тебя.

Как только я оказываюсь полностью обнаженной, Грейсон укладывает меня спиной на диван и раздвигает мои ноги. Я опираюсь на кофейный столик, пока он наслаждается видом. Окна от пола до потолка отбрасывают дневной свет на мое тело, но я отказываюсь прикрываться. Этот великолепный мужчина любит мое тело, и я начинаю принимать свою наготу вместе с ним. Он начинает раздеваться, и мне хочется облизать каждый сантиметр его тела. Грейсон поглаживает меня, приближаясь ко мне, и это зрелище чертовски возбуждает меня.

— Встань, — приказывает он. Я не упускаю едва заметное изменение его голоса. Мне нравится его доминирующая сторона. Я делаю, как говорит Грейсон, и он поворачивает меня лицом к городу внизу. Затем прижимает мою руку к стеклу и слегка раздвигает мои ноги. Черт возьми. Грейсон хочет, чтобы весь город смотрел, как он меня трахает. Мне недолго остается волноваться. Он входит в меня сзади, и это так чертовски приятно. — Приготовься, малышка, — предупреждает он.

Мужчина обхватывает одной рукой мою шею, а другой сжимает мои волосы в кулак. Он попеременно сжимает мою шею, слегка дергая меня за волосы и погружаясь в меня. От разной степени грубости у меня кружится голова, а перед глазами пляшут звездочки. Я прижимаюсь к нему задницей, наслаждаясь тем, как глубоко он входит.

— Черт, Грейсон, — кричу я.

Он ускоряет темп, и из него вырываются гортанные стоны. Грейсон ненадолго сжимает мою шею, а потом отпускает, и последующая за этим эйфория — то, с чем я никогда раньше не сталкивалась. Мои ноги начинают подкашиваться, и я кончаю так сильно, как никогда в жизни. Грейсон хватает меня за талию, крича от своего собственного освобождения.

— Блядь, это было грандиозно, — восклицает Грейсон. Я словно не чувствую костей. Что, черт возьми, это было? Грандиозно — это еще мягко сказано. Грейсон переносит меня на диван и укладывает нас обоих, прижав меня к своей груди. — Просто дыши и расслабься, малышка. Ты чувствуешь последствия временного удушья.

Он гладит меня по спине, и я позволяю себе полностью расслабиться. От этого оргазма, я словно под кайфом. Неописуемое чувство. Грейсон представляет тройную угрозу. Он великолепен, умен, богат, доминирует, трахается как жеребец, и у него в рукаве сексуальные уловки, чтобы полностью сделать зависимой. Хорошо, возможно, он представляет собой шестикратную угрозу. Я хихикаю над собственной оценкой.

— Что смешного, малышка?

— Ты представляешь шестикратную угрозу, — хихикаю я. Я смотрю на него сверху вниз, а он просто улыбается.

— Я рад, что ты так думаешь, малышка. И я весь твой, — говорит он, приподнимая бедра.

Он прижимается ко мне эрекцией, и я знаю, что мое время отдыха закончилось. Я сажусь ему на колени, и Грейсону не нужно приглашение. Он размещает себя у моего входа и скользит до основания. Я медленно раскачиваюсь, наслаждаясь тем, как член растягивает меня. Грейсон хватает меня за задницу обеими руками и входит глубже. Я наблюдаю, как выражение его лица сексуально искажается, и трусь о его основание. Он шлепает меня по ягодице, и от укуса боли я мгновенно становлюсь более влажной. Он понимающе улыбается. Сильнее насаживает меня на свой член, и я начинаю стонать его имя.

— Вот и все. Отпусти, малышка. Кончи со мной.

Грейсон наклоняет бедра своим фирменным движением, и я падаю через край. Он обхватывает меня обеими руками за талию, двигая бедрами и входя в меня.

— Блядь! — громко кончает он. Сейчас я действительно измотана. Мы несколько минут лежим неподвижно, а потом Грейсон встает, собирая свою одежду. — У меня ужин через час, малышка. Ты можешь присоединиться ко мне, — предлагает он, открывая шкаф и вытаскивая другой костюм.

— Я не хочу заставлять тебя опаздывать. Мне нужно будет пойти домой, чтобы принять душ и переодеться.

— Ты можешь принять душ здесь со мной, — говорит он, указывая на то, что, как я предполагаю, является ванной. — Я могу попросить Стэнли съездить в один из торговых центов неподалеку и…

— Грейсон, все в порядке. Серьезно. Извини за недавний срыв. Иди на свой ужин, а потом возвращайся ко мне.

— Ты уверена?

— Абсолютно, — заверяю я.

— Хорошо, но сегодня вечером нам нужно обсудить, как прошла твоя встреча с доктором Грир. — Перемена в моем поведении выдает меня. — Все настолько плохо, да? Черт. — Я вижу, как он начинает выходить из себя.

— Он сказал, что они все равно должны провести расследование. У него пока не было для меня никаких ответов. Просто сосредоточься на своей встрече. Мы поговорим позже. — Я встаю и подталкиваю его в сторону ванной.

— Хорошо. Я постараюсь быстрее закончить встречу, чтобы вернуться к тебе, малышка, но прямо сейчас, пойдем в душ со мной.

Излишне говорить, что мы занимаемся сексом — или «трахаемся», как сказал бы Грейсон — в душе, после чего он моется с безумной скоростью. Поездка домой дала мне некоторое время поразмыслить о событиях дня и о том, как в ближайшем будущем все может измениться. Мой выпускной год был адским годом. У меня было достаточно волнений, чтобы хватило на всю жизнь. Если за разоблачением нас стоит Ванесса, что это значит для нас теперь, когда она стала свидетелем того, что мы все еще вместе? Ради бога, с таким же успехом он мог бы просто сказать ей, что ведет меня в свой кабинет, чтобы трахнуть. Что, если Джордан права? Что, если это является частью расследования? Что, если Ванесса скармливает им информацию?

Джордан прижимается к Тревору, когда я вхожу в квартиру.

— Смотри, кто удивил меня своим приездом. — Ее лицо треснет, если она будет улыбаться еще шире. Мы обмениваемся приветствиями, и я иду в свою комнату. Джордан следует за мной. — Я не знала, что он придет. Я здесь, если нужна тебе. Хочешь поговорить? — Я не хочу отрывать ее от Тревора. Понимаю, как сильно она скучает по нему, и не знаю, как долго он пробудет, прежде чем ему снова придется уехать.

— Джордан, я в порядке. Я уже рассказала тебе все, что знаю на данный момент. Иди, наслаждайся своим мужчиной. Мы поговорим позже.

— Ладно. Думаю, он хочет отвести меня на ужин. — Я вижу, что она разрывается, потому что думает, что бросает меня в трудную минуту.

— Тогда поторопись и вали отсюда. Грейсон придет позже, а мы обе не можем кричать так, что рушатся стены. Нас выселят. Как бы ты объяснила это своим родителям? — шучу я.

Подруга разражается смехом, и я выталкиваю ее за дверь. Как только в квартире становится тихо, и я уверена, что они ушли, направляюсь на кухню, чтобы просмотреть меню с едой на вынос. Я решаю не усложнять и заказываю пиццу с сыром. В ожидании доставки собираю работу, которую Джордан принесла с занятий, которые я пропустила на этой неделе. Раздается звонок в дверь, но для пиццы еще слишком рано. Может быть, Грейсон сократил свою встречу. У меня кружится голова от такой перспективы.

Я широко распахиваю дверь, готовая поприветствовать своего мужчину. Но замираю от неожиданности в дверях. Похоже сегодня день неожиданных посетителей.

— Ну, ты впустишь меня? — спрашивает Лиам. Я отступаю в сторону, все еще ошеломленная. Я не уверена, как воспринимать тот факт, что он здесь. Моя паранойя переходит на новый уровень. Что, если это он сдал нас и находится здесь, чтобы попытаться выяснить, есть ли у меня все еще отношения с Грейсоном? Это немного подозрительно, что после месяца, когда избегал меня, он просто заходит, даже не позвонив.

— Чего ты хочешь, Лиам? — Я настороже, и, уверена, он может это заметить.

— Я беспокоился о тебе. В один день ты сбросила на меня эту бомбу, а потом, когда на следующий день я зашел на твои занятия, тебя там не было. Я испугался, что, может быть, тебя исключили. — Лиам озабочено хмурит брови, но он мастер обмана.

— Нет, меня не исключили. Во всяком случае, пока. Почему ты не позвонил? Что, если бы я была не одна? — Грейсон должен прийти позже, а его здесь быть не должно.

— Что значит «пока»? Ты думаешь, тебя собираются исключить? Твоя мама будет так зла. Ты говорила ей что-нибудь об этом?

— Нет, не говорила. Я не знаю, что произойдет, поэтому не хочу волновать ее понапрасну.