Запутанная любовь

Глава 13 Извинения

Я выезжаю на дорогу и направляюсь в клуб, потому что решаю, мне нужно выпустить пар. Как только добираюсь туда, выхожу из машины и быстро пробираюсь в бар. Черт, здесь совсем неплохо. Я вижу Харви и прошу его показать мне дорогу в комнату Алэйны, что он и делает. Как только дохожу до комнаты, я открываю дверь и сажусь на кровать, ожидая ее прихода.

— Срань господня, Вики! — она кричит, сильнее завязывая полотенце вокруг своего тела, когда входит.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, и это совсем не хорошая новость. И я не знаю, что делать, — выдаю я, заламывая пальцы.

— Хорошо, я слушаю?

Я смотрю на нее, и слезы текут по моим щекам.

— Я беременна, Лэйни. Черт побери, беременна! — я почти кричу, поднимая руки в воздух.

— Что? Ты уверена? Когда ты об этом узнала? — она выглядит потрясенной, именно так, как я и думала, она отреагирует. Я решаю опустить ту часть, что узнала вчера, потому что знаю, она захочет знать, почему я ей не сразу рассказала.

— Только сегодня утром. В последнее время меня немного тошнило, и мне кажется, в глубине души я знала, что-то не так, но не хотела это признавать. Понимаешь? — произнося это вслух, я чувствую ситуацию намного реальнее.

— Ты исчезла прошлой ночью, как раз перед тем, как Зейн набросился на меня, как какой-то Тарзан на Джейн, — говорит она, и я киваю.

— Знаю, я заметила, как они вошли, но пыталась убежать от них. Прости, Лэйни, я пыталась привлечь твое внимание, но ты была в середине проекта «быть шлюхой», так что я не смогла. Мне так жаль, я ужасный друг, из-за того, что бросила тебя одну на съедение волкам, — я чувствую себя плохо, из-за этого могло случиться что угодно. Если бы не тот факт, что там был Зейн, я бы ее не бросила.

— Серьезно, все в порядке, не волнуйся об этом. Но я не могу в это поверить. Он от Блейка? Не от Джесси или еще там кого? — естественно, что она спросила об этом, но мы с Джесси не виделись с начала каникул, и всегда использовали презерватив.

— Да, от Блейка. Я не прикасалась к Джесси уже очень давно. Еще до каникул. Черт, Алэйна, я не разговариваю с Блеком уже две недели, с тех пор, как узнала, что он использовал меня.

Она бледнеет, прежде чем начать извиняться:

— О, черт, мне так жаль, я совсем об этом забыла. Просто слишком много всего произошло...

Я прервала ее извинения:

— Лэйн, у тебя столько драмы, все в порядке. Ты не сделала ничего плохого.

Алэйна садится рядом.

— Что ты собираешься делать? Я поддержу тебя, что бы ты ни решила сделать, ты же знаешь?

Я улыбаюсь, именно поэтому я никогда не смогу жить без этой девушки.

— Знаю. Я лучше пойду, но как прошла остальная часть ночи? — спрашиваю я. Ее лицо сияет, как у ребенка на Рождество. Ничего и говорить не надо.

— Это было... удивительно.

Я смеюсь, когда встаю, чтобы уйти, стремясь побыстрее убежать, прежде чем Блейк меня увидит. Я быстро осматриваю коридор и возвращаюсь к подруге.

— Пожалуйста, пока ничего не говори Зейну. Я еще не сказала Блейку, и пока не знаю, что буду делать. Я ненадолго съезжу на ранчо и выключу телефон, пока не разберусь. Если я тебе понадоблюсь, позвони мне туда.

Именно в это время я и решаю, что хочу провести некоторое время на нашем семейном ранчо. Ну, это было наше семейное ранчо до развода родителей, теперь там живут мой отец и его девушка. Он не станет мне мешать, я просто спрячусь в гостевом домике.

— Конечно, Вик, я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Сняв куртку и повесив ее за дверью, я достаю телефон из кармана и мгновенно набираю номер отца.

— Джефферсон слушает, — меня приветствует голос. Этот строгий голос все еще не изменился.

— Папа? Это Вики.

После нескольких минут общения, потому что у моего отца всегда есть много вопросов и слов, когда я ему звоню, начинаю собирать свои вещи. Я удостоверяюсь, что взяла все необходимое, потому что понятия не имею, как долго меня не будет. Как только собираюсь положить телефон в сумку, замечаю сообщение.

БЛЕЙК: Я сейчас приеду.

Двигаясь вдвое быстрее, я запихиваю все в сумку и бегу к своей машине, не желая упустить ни секунды и не глядя ни на что позади себя. Это, наверное, делает меня сумасшедшей.

Я расслабляюсь, только находясь на главной дороге. До нашего семейного ранчо долгая дорога, более семи часов на машине, поэтому я запаслась большим количеством воды, чтобы не умереть от жажды.

Подъезжая к нашей длинной гравийной дорожке, я по привычке выхожу из машины и проверяю почтовый ящик, прежде чем продолжить поездку к дому. Я начинаю вытаскивать сумки из багажника, когда чувствую, как большие руки обхватывают меня за талию и поднимают в воздух. Я сразу же узнаю, кто это.

— Доминик? — визжу я.

— Привет, милая, как прошла поездка? — спрашивает он, ставя меня на ноги. Мой брат – великан, он ростом почти в два метра и у него большие мышцы. Он владеет одним из самых больших спортзалов в Голливуд Хиллз.

— Боже мой, когда ты сюда приехал? — спрашиваю я, когда он забирает мои сумки, и следую за ним в дом.

— Вчера. Папе нужна была помощь по дому, потому что он уволил последнего мальчика, который здесь работал. Новый начнет через два дня, так что я здесь, чтобы помочь ему до того времени.

Типичное поведение отца, он увольняет любого. Он, очевидно, думает, что он – всемогущий.

— Пойду, отнесу это в твою комнату.

Я отрицательно качаю головой.

— В гостевой домик, пожалуйста. Мне нужно пространство.

Брат смотрит на меня с беспокойством в глазах.

— Хорошо, все в порядке?

Я киваю, на секунду отводя от него взгляд.

— Да, конечно.

Я иду в большую гостиную. Вижу отца, сидящего в кресле-качалке с виски в руке и очень обеспокоенного.

— Привет, папа, — говорю, оглядывая его. Он вскакивает со своего места, и я вижу его шокированный взгляд.

— Привет, дорогая, я так рад, что ты приехала.

Я знала, что он будет волноваться о моем путешествии за рулем, ничего не изменилось в глазах любящего отца. Возможно, он разлюбил маму, но он никогда не переставал любить нас, детей. Это заняло время, потому что ему не нужно было изменять моей матери. Он мог просто уйти.

— Конечно, приехала, знаешь. Эти уроки вождения не пропали даром.

Папа улыбается мне широкой улыбкой, и впервые за долгое время я вижу, как сильно он постарел, это чувство отдается у меня в сердце.

— Отлично. Надеюсь, твой вкус в музыке остался тот же?

Я смеюсь над его вопросом, садясь на один из диванов.

— Все еще такой, папа.

Откинувшись на спинку стула и сделав еще один глоток, он улыбается, глядя на свой стакан.

— Как Алэйна?

Моя семья любит Алэйну, они взяли ее под свое крыло с первого дня. Не то, чтобы она нуждалась в этом, у Алэйны была очень сильная поддержка от бабушки и тети.

— Она хорошо, действительно, хорошо. Теперь у нее есть парень.

Доминик заходит в тот момент, когда я это упоминаю.

— У Алэйны есть парень? Расскажи, — улыбается он, поедая арахис.

— Он... интересный.

Доминик изменяется в лице.

— Интересен в хорошем и плохом смысле?

Я должна быть осторожна с тем, что говорю об Алэйне в стенах этого дома. Всегда забываю, что мой брат был первым у моей подруги. Я чуть не убила их обоих, когда это случилось, и не разговаривала с ними несколько недель, пока не успокоилась.

— Хм, трудно сказать. Она ему действительно нравится, так что это все, что имеет значение, — я встаю с дивана и вытягиваюсь. — Я собираюсь пойти и устроиться.

Доминик смотрит на меня с ухмылкой.

— Сестренка? Держись подальше от Нокса, когда он начнет.

Я опускаю руки в раздражении.

— Ха-ха, очень смешно. Звучит так, будто я людоедка. Уверяю тебя, я буду держаться подальше.

Его грудь трясется от смеха.

— Ну, я бы...

Я стреляю в него взглядом с усмешкой на лице.

— Заткнись, Дом, не будь мудаком. Я больше не такая.

Он смеется, приподняв брови.

— О, да? Потом расскажешь, как провела каникулы в Кали?

Я смотрю на него, высоко подняв подбородок. Я забыла, как близки эти двое, они сводят меня с ума, оба.

— Это... не думаю, что ты хочешь услышать подробности, — я поворачиваюсь и направляюсь к гостевому домику, прежде чем сказать что-то совершенно нахальное, что в конечном итоге приведет меня к неприятностям. Я иду мимо сада, который все еще выглядит ухоженным. Это заставляет меня грустить, потому что это был любимый уголок моей мамы во всем нашем ранчо. Затем прохожу мимо большого бассейна в гостевой дом. Включив свет, вижу, что все по-прежнему, очень похоже на холостяцкую берлогу, потому что мои братья всегда остаются здесь, когда возвращаются. Я кладу сумочку и вытаскиваю телефон, чтобы включить его, вижу десять пропущенных звонков и два сообщения от Блейка. Решив не открывать их, выключаю телефон и кладу его в верхний ящик до конца моего пребывания здесь.

На следующий день я открываю глаза и вытягиваю руки. Я чувствую себя не очень хорошо и мчусь в ванную. Войдя назад в свою комнату, надеваю летнее платье, заплетаю волосы в свободную косичку и направляюсь в главный дом, чтобы найти брата. Открыв заднюю дверь, я вижу Дома, стоящего там и разговаривающего с молодым парнем, за улыбку которого можно умереть.

— Эй, хочешь пойти пообедать? — спрашиваю я брата, который смотрит то на меня, то на сексуального парня, стоящего на кухне.

— Да, дай мне минутку, дорогая. Сейчас приду.

Я улыбаюсь и иду наружу, оценивающий взгляд от красавчика не остается мною незамеченным. Я сажусь в машину и терпеливо жду Доминика, он выходит только через пять минут. Останавливается по пути ко мне, засовывает руку в карман и наклоняет голову в сторону, затем поднимает руку и машем мне подойти к нему. Закатив глаза, я выпрыгиваю из машины и спрашиваю:

— Что?

Он идет к гаражу, открывает дверь и показывает мне старый отцовский «Камаро» 1967 года.

— О, я совсем о ней забыла, ты ее починил?

Он широко улыбается.

— Конечно, все сделал.

Я иду к пассажирскому сиденью, а он останавливается.

— Что, теперь драгоценная дочь хочет играть в принцессу? С каких это пор ты не хочешь водить машину, Вик? Садись на водительское место.

Я смеюсь, возвращаясь к нему, и хватаю ключи.

— Боже, конечно, нет. Это никогда не изменится.

Я сажусь на водительское сиденье, и машина оживает. Ощущение глубокого грохота восьмицилиндрового двигателя подо мной удивительно. Я хлопаю в ладоши от волнения, глядя на брата, который смеется сидя на пассажирском сиденье. Выезжаю из гаража как раз в тот момент, когда мой отец выходит на крыльцо, он, улыбаясь, смотрит на нас. Я вижу, когда его охватывает осознание, потому что его выражение внезапно становится серьезным.

— Доминик! Вытащи ее задницу из этого кресла прямо сейчас, для нее эта машина слишком сильная.

Я хихикаю, глядя на брата.

— Мне ехать?

Он смеется, потирая подбородок и кивая головой.

— Да, сделай это.

Я отпускаю сцепление и начинаю давить на газ, ожидая, пока увеличатся обороты, я нажимаю газ и отпускаю сцепление, когда передние шины останавливаются, а задние начинают вращаться, мгновенно создавая дымовые облака. Доминик и Джейкоб научили меня, как делать пробуксовку, когда мне было десять, но мой отец понятия не имел. Я слышу крики, доносящиеся из дома, но я никого не вижу из-за облака дыма, которое окружает все внутри и снаружи автомобиля. Доминик и я смеемся до упаду, мне нравится его заводить. Решив, что отец все еще нужен мне живым, я останавливаюсь и оставляю машину стоять на месте. Как только облако рассеивается, вижу своего отца, стоящего, уперев руки в бока и с маленькой улыбкой на лице.

— Будь я проклят, моя девочка умеет водить.

Он даже не может быть взбешенным, с ним и моими братьями не было никакого способа, что я буду играть в куклы и кататься на скутере.