Защитник

Глава 15

Обычный

Боулдер

Я был так чертовски близок к своей цели, но Кристина снова остановила меня, прежде чем мы перешли непосредственно к сексу. Я прикасался к ней, целовал, лизал, пробовал на вкус, и это было охренеть как круто.

Ее тело было мягким и нежным, хрупким и прекрасным. У нее не было ни шрамов, ни татуировок, как у меня. Волосы не росли у нее на груди или на животе, как у меня. У Кристины был только сладкий треугольник темных коротких вьющихся волос на киске, который сводил меня с ума.

Она была настоящей женщиной, мне нравилось в ее теле абсолютно все. Наконец-то я смог спрятать голову в развилке между ее бедер и впервые попробовать вкус женского нектара. Я читал об этом и смотрел видео, на котором мужчины и женщины занимались оральным сексом, но теперь я испытал это на себе. Было необычайно возбуждающе слышать в ответ, как ее дыхание становится учащеннее и глубже.

С невероятно твердым стояком в штанах, я был готов перейти к более активным действиям и, наконец, выяснить, правда ли, что быть с женщиной намного лучше, чем с секс-ботом.

Я навис над ней, наслаждаясь видом ее каштановых волос, разметавшихся по подушке, и ее прекрасных глаз, смотрящих на меня с теплотой. Все шло прекрасно, пока я не расстегнул штаны, выпустив на волю свой прибор, Кристина испугалась и толкнула меня в грудь, чтобы выбраться из-под меня.

— Что случилось? — спросил я.

— Твой пенис.

Я опустил взгляд и обнаружил, что кончик моего члена нацелен ей в живот. Мне все казалось нормальным.

— Он слишком большой, — пожаловалась она и нахмурилась.

— О чем ты говоришь, он вполне обычный.

Она издала звук, указывающий на то, что я брежу.

— Он же… огромный.

Поскольку мой «дружок» её пугал, я спрятал его подальше и лег рядом с ней.

— А чего ты ожидала?

— В моем местном центре удовольствий пенисы секс-ботов настраиваются под твои предпочтения. Я всегда выбираю средний размер, а тот, что у тебя даже близко не такой, — сказала она и посмотрела на меня чуть ли не с обвинением во взгляде.

— Зачем тебе секс-боты с маленькими членами? — спросил я в замешательстве.

— Они не маленькие. Они как раз подходящего размера. Если бы они были больше, то причиняли бы боль, а это никому не понравится.

Я закрыл глаза и выдохнул.

— Кристина, поверь, у меня вполне обычный размер для мужчины.

— Откуда ты знаешь? Ты когда-нибудь сравнивал себя с другими?

— Угу.

Она широко раскрыла глаза.

— Ах да, я забыла о ваших подростковых экспериментах.

— Дело не только в этом. Мы вместе принимали душ и делили комнаты в академии, я видел много других парней, так что мне было с чем сравнивать.

— Значит, у тебя средний размер?

Я приподнялся на локте, и она сделала то же самое, повернувшись ко мне лицом.

— Да, довольно распространенный. А вот у Хана крошечный, — солгал я и усмехнулся. — А ещё кривой, но не говори ему, что это я тебе сказал. — Я положил руку ей на бедро и выставил средний палец, надеясь, что Хан услышит и увидит мой протест, направленный против того, что он шпионит за нами.

— Зачем мне говорить с Ханом о таких интимных вещах? — спросила она, и между ее бровей залегла милая складочка.

— О, ну, как ты знаешь, он не большой любитель личного пространства, поэтому я уверен, что он не обидится, если ты попросишь его показать свой маленький кривой член. Поверь, он без колебаний попросит тебя показать ему твое обнаженное тело.

Она натянула одеяло повыше.

— Я никогда не позволю ему увидеть меня без одежды, и уж точно не хочу видеть обнаженным его.

— Хорошо.

— Я ему не доверяю, — сказала она.

— Кому, Хану?

— Да, он слишком старается быть вежливым. Я имею в виду, что у него определенно хорошо подвешен язык и обворожительная улыбка, но то, как он обманул меня, было гадко.

Я поднял ее руку и поцеловал.

— Не знаю, мне вроде как нравится быть твоим мужем.

Она опустила голову и тихо произнесла:

— Только не забывай, что я пробуду здесь недолго.

Мне не хотелось об этом думать, поэтому я поцеловал её, чтобы она больше ничего не сказала.

Кристина

Мы заснули, держась за руки, а, проснувшись, обнаружили, что моя голова покоится на его груди. Думаю, это обрадовало Боулдера, судя по тому, как он насвистывал, когда мы спускались к завтраку.

Магни, Лаура, Хан и Эрика уже были там, когда мы к ним присоединились.

— Кристина, позволь представить тебе мою мать, Эрику, — сказал Хан, тепло улыбнувшись.

Я подошла к пожилой женщине и протянула ей руки.

— Да пребудет с вами мир, — сказала я, и хотя поначалу она смотрела на своих сыновей с легким замешательством, в конце концов, она взяла меня за руки и ответила приветливой улыбкой.

— Для меня большая честь познакомиться с женщиной с Родины, — откликнулась Эрика и жестом пригласила меня сесть между ней и Ханом.

— Боулдер, сегодня утром пришло сообщение с Родины. Они ждут от Кристины отчет о состоянии дел, и как можно скорее, — Хан посмотрел на Боулдера.

— Простите, но почему вы разговариваете с Боулдером, когда это дело явно касается меня? — спросила я Хана.

Лаура тихо ахнула, а Эрика положила руку мне на плечо.

— Государственные дела не должны волновать наши прелестные головки. Мужчины обо всем позаботятся.

Я одарила ее натянутой улыбкой.

— Не сомневаюсь, что позаботятся, но меня не учили повиноваться мужчинам, к тому же я вполне способна говорить сама за себя.

Эрика заерзала на стуле, а Лаура сидела тихо с напряженными плечами, глядя на свои сложенные руки.

— Если бы Мамаши не заблокировали нам доступ к своей сети, мы бы могли отправить отчет отсюда, но я боюсь, нам придется записать сообщение и доставить его к границе, — посетовал Хан.

— У тебя есть гонец? — спросил Боулдер. — Кристина хочет заняться раскопками, а я планирую поработать оттуда.

— Не переживай, я и не ожидал, что ты поедешь. Пошлю одного из своих охранников. — Хан взял пирожное и наконец обратился ко мне. — Будь добра сделай запись, которая убедит Совет, что с тобой хорошо обращаются?

Я кивнула и зачерпнула еще одну ложку восхитительного ревеневого йогурта, надеясь, что он, как мне обещали ещё в первое моё утро здесь, не из молока.

После завтрака я подняла свой браслет и записала сообщение для члена Совета Перл.

— Спасибо за вашу заботу. Надеюсь, что это послание застанет вас в мире и спокойствие. Я рада сообщить, что нахожусь в добром здравии и наконец-то приступила к раскопкам, которые выглядят многообещающе. Мне потребовалось время, чтобы начать, поскольку выбор правильного телохранителя оказался более проблематичным, чем мне казалось. — Я опустила детали и продолжила, представив Боулдера. — Это Александр, который был так добр, что посвятит несколько месяцев моей безопасности. Скажи «привет», Боулдер. — Я повернула браслет в его сторону, и мой большой устрашающего вида друг поднял свою огромную руку в знак приветствия.

— Эй, советница Мамаш, приезжай к нам как-нибудь, — сказал он с кривой улыбкой.

Остаток дня я провела на раскопках, и только вернувшись с них, мы поняли, что что-то не так.

Глава 16

Дурное влияние

Боулдер

Услышав рев из кабинета Хана, я бросился на всех парах туда.

— Что, черт возьми, происходит? — закричал я, увидев, как Магни швыряется вещами, словно обезумевший медведь.

Хан пытался подобраться поближе к Магни, который стоял с поднятым над головой стулом и выпученными от ярости глазами. По сигналу Хана я двинулся влево и подождал, пока Магни повернется ко мне спиной, после чего схватил его и повалил на пол.

— Успокойся, мать твою, и расскажи, что случилось, — закричал я на него и попытался защитить свою сломанную руку, когда он оттолкнул меня от себя. Проворно и ловко Магни снова вскочил и указал на Хана, взревев: — Я не собираюсь тихо сидеть и ждать, пока они ее вернут, я иду за ней — и клянусь могилой нашего отца, если мне придется начать войну, чтобы вернуть мою жену, я её начну. Она моя!

— Что случилось с Лаурой? — спросил я, сбитый с толку яростью Магни.

Он тяжело дышал и крутился из стороны в сторону, пока не увидел Кристину, которая стояла наполовину скрытая за дверным косяком, заглядывая в комнату.

— Ты! — Магни бросился к ней и схватил за плечи.

Инстинкт защитника вынудил меня моментально встать между ними, оттолкнув его от нее.

— Отвали, — предупредил я тихо и угрожающе. — Лучше расскажи нам, в чем твоя проблема.

Грудь Магни вздымалась и опадала от быстрых вдохов, губы были сжаты в тонкую линию, а глаза сузились, метая громы и молнии.

— Твоя жена оказывает дурное влияние. Она помогла Лауре добраться до Родины, а теперь ее и след простыл.

— Подожди… что? — я резко повернул голову, чтобы посмотреть на Кристину.

— Клянусь, я не имею никакого отношения к исчезновению Лауры, — воскликнула она. — Ты уверен, что она уехала на Родину?

— Да! Чертовски уверен, — прорычал он. — Она обманула меня, сказала, что устала и хочет отдохнуть. Я поверил ей и оставил ее на несколько часов, а когда вернулся, то нашел это письмо. — Магни указал на пол, где лежал листок бумаги. Он наклонился и поднял его, потряся в воздухе и презрительно фыркнув. — Она хочет заниматься боевыми искусствами, — голос Магни звенел от негодования, а его глаза метали кинжалы в Кристину, которая пряталась за моей спиной. — Ты говорила ей или нет, что она может обучаться боевым искусствам на Родине?

— Оххх, — Кристина прикусила губу. — Я… могла.

Это признание снова вывело Магни из себя, и нам с Ханом пришлось удерживать его, чтобы не подпустить к Кристине.

— Я же говорил, чтобы ты не лез, — предупредил я его и нанес удар по его твердому прессу, чтобы подчеркнуть серьезность своих слов.

Он зарычал и согнулся от боли.

— Твоя женщина — гребаная отрава, она убедила мою жену бросить меня!

— Может, она бы и не ушла, если бы ты сам обучил ее боевым искусствам, а не обращался с ней как со своей собственностью, — укоризненно заявила Кристина, на что он поднял голову и бросил на нее ледяной взгляд.

— Мы отправим сообщение Совету и попросим их вернуть ее, — громко сказал Хан и повел Магни к своему столу, положив руку ему на плечо. — Я чувствую твою боль, но ты вернешь Лауру, не сомневайся.

Магни дернул плечом, чтобы стряхнуть руку Хана, и зашипел.

— Ты чертовски прав. Я верну ее, но я не собираюсь отсиживаться здесь, я верну ее сейчас же.

— Ты не сможешь попасть на Родину, — заметила Кристина. — Тебя задержат на границе. Там тысячи дронов, и они снабжены оружием.

— Вот вам и пацифисты (прим. идеология сопротивления насилию ради его исчезновения), — насмешливо сказал Магни.

— Оружие оглушающее, — объяснила Кристина. — Они тебя не убьют, но успокоят и задержат.

Магни оттолкнул нас с Ханом.

— Я рискну. Если Лаура думает, что может убежать от меня, то она ошибается. Она принадлежит мне!

— Я пойду с тобой, — самоотверженно предложил я Магни, но Хан покачал головой.

— Вы двое не станете развязывать войну из-за женщины. Мы решим это по-моему.

— Черта с два! — воскликнул Магни.

— Ты останешься здесь, это приказ! — отрезал Хан и дал мне знак уйти. — Забери Кристину, какое-то время ей лучше не показываться ему на глаза. Магни нужно время, чтобы успокоиться.

Мы с Кристиной ушли. Явно потрясенная, она подняла на меня взгляд.

— Я не уговаривала Лауру сбегать, правда, не уговаривала. Как она вообще добралась до границы?

— Держу пари, — усмехнулся я, — она спряталась в беспилотнике с охранником, который отправлял сегодня твоё сообщение.

Кристина кивнула, и на ее губах появилась легкая улыбка.

— Лауре повезло.

Я резко остановился и тихо прошипел.

— Что ты сказала?

— В смысле, ты же видел как Магни взбесился? У этого человека явные проблемы с гневом, к тому же я видела, как он командует Лаурой. Я рада, что она сбежала от него, раз была так несчастна.

Я наклонился ближе и заговорил низким строгим голосом:

— Если ты думаешь, что он был зол, то не захочешь увидеть меня в таком состоянии, провернув нечто подобное. Он ее защитник, а теперь она за пределами его досягаемости. Он переживает.

— Нет, он не защитник, а собственник.

— Потому что она ему не безразлична, — возразил я.

Кристина запрокинула голову и посмотрела на меня.

— Извини, Боулдер, но я не думаю, что Магни или Хана заботит кто-то, кроме их самих. Лаура ничего не значит для Магни, кроме престижа, который приходит с женой.

Я ткнул в нее пальцем.

— Ты ничего не знаешь о его чувствах, я не позволю тебе осуждать его или его поступки.

— Прекрасно! — отозвалась она и продолжила свой подъём по лестнице.

Я последовал за ней, чувствуя ком в животе, сочувствие к Магни и тревожное подозрение, что Кристина каким-то образом ответственна за исчезновение Лауры.

Глава 17

В окружении мужчин

Кристина

После исчезновения Лауры мне не разрешалось разговаривать с другими женщинами без присмотра. Я видела Эрику за завтраком и ужином, но она отказывалась говорить со мной, поэтому я решила, что она тоже винит меня в произошедшем инциденте. В конце концов, Магни был ее сыном, и всего через день после отъезда Лауры он тоже исчез. Хан отправил несколько посланий Совету, требуя, чтобы они немедленно вернули Лауру, но ответа до сих пор не было.

Прошло четыре долгих дня, все в особняке ходили на цыпочках возле своего обеспокоенного и раздраженного правителя. Хорошо, что рука Боулдера полностью зажила и больше не причиняла ему боли. Плохо то, что атмосфера в особняке была невероятно напряженной.

Каждый день я старалась как можно дольше оставаться на раскопках. По крайней мере, там я была занята своей работой и беспокоиться о ситуации с Лаурой было некогда.

Боулдер был молчаливее, чем обычно. На самом деле, мы почти не разговаривали, и все же, каждую ночь он хотел быть со мной физически. Я скучала по своим друзьям и тосковала по дому, возможно, именно поэтому физическая близость в моих отношений с Боулдером стала для меня такой важной. Он был моим единственным другом в этом чужом краю, и, несмотря на его угрюмое настроение, огромные размеры и отсутствие манер, я чувствовала себя с ним в безопасности. То, как он защитил меня от гнева Магни, доказывало, что он действительно был моим защитником, а когда он касался и целовал меня ночью, я забывала обо всем безумии, которое меня окружало. Я даже начала задаваться вопросом, каково было бы заняться с ним полноценным сексом и смогу ли я оправдать эту авантюру как часть моего научного подхода.

На пятую ночь после побега Лауры мы были наверху, готовились ко сну, когда женский крик снаружи вынудил нас подойти к окну и посмотреть, что происходит. Было слишком темно и трудно что-либо разглядеть, все, что мы увидели, — это маленькую, брыкающуюся и кричащую фигурку, которую тащил огромный человек.

— Это Лаура? — обеспокоенно спросила я.

— Оставайся здесь, — тихо пробормотал Боулдер и снова оделся. — Я посмотрю, что происходит.

Как только он скрылся за дверью, я тоже оделась и тихонько выскользнула из комнаты, добравшись на цыпочках до лестничной площадки первого этажа, где спряталась в тени, чтобы понаблюдать за представлением, развернувшимся в фойе большого особняка.

Магни вернулся, а с ним была Лаура в белом плаще, которая боролась с ним и пыталась сбежать.

— Стой спокойно, женщина, или я снова тебя свяжу, — припугнул он.

— Эй, — Боулдер придвинулся ближе. — Успокойся, разве ты не видишь, что она напугана?

Тут на сцену вышел Хан и, свирепо нахмурившись, принял грозную позу, широко расставив ноги и расправив плечи.

— Магни, какую часть моих приказов ты не понял?

Магни тихо выругался, но Хан продолжил:

— Я велел тебе остаться здесь, но ты все равно ушел.

— Я должен был, — прошипел Магни и дёрнул Лауру, чтобы та стояла на месте.

— Как тебе удалось вернуть Лауру? — спросил Хан, кивнув на неё.

— Не удалось. Я искал Лауру, но не смог её найти.

Удивление на лицах Боулдера и Хана сказало о многом, их глаза округлились, когда Магни откинул плащ и явил женщину, которую я никогда раньше не видела.

Прикрыв рот рукой, я судорожно вздохнула, увидев отметину на её лице. Жрица!

— Сукин сын, — голос Хана дрожал от гнева. — Какого хрена ты натворил?

— Я же сказал, что не смог найти Лауру, и пока они не вернут ее мне, я буду держать эту в заложниках.

— Ты — дебил, — Боулдер запустил обе руки в волосы. — Ты похитил женщину и нарушил мирный договор. О чем, черт возьми, ты думал?

Сократив расстояние в один большой шаг, Магни встал нос к носу с Боулдером, зашипев на него:

— Ты поступил бы точно так же, если бы тебя бросила жена.

Я моргнула, сбитая с толку этими словами. Разумеется, Магни забыл, пока был охвачен яростью собственника, что мой брак с Боулдером был временным и договорным.

— Разойдитесь, — приказал Хан мужчинам и подошел к женщине ближе. — Как тебя зовут?

Вздернув подбородок и встретившись взглядом с Ханом, она ответила ему:

— Меня зовут Афина.

— Добро пожаловать, Афина, — Хан склонил перед ней голову. — Я сожалею, что мы встретились при таких неприятных обстоятельствах. Меня зовут Хан Аврелий, я — правитель Северных земель.

— Замечательно, — сказала она добрым и вежливым голосом, который нам прививали с детства. — Тогда я уверена, что вы будете более чем готовы вернуть меня домой в целости и сохранности.

— Нет! — взревел Магни. — Нет, пока я не верну Лауру.

Хан глубоко вздохнул и повернулся к Боулдеру.

— Пожалуйста, останься на минутку с Афиной. Я хочу поговорить с братом наедине.

Боулдер кивнул, и двое мужчин ушли.

Несколько минут было тихо, я наблюдала за жрицей и Боулдером, стоящими рядом. Глаза Афины были закрыты, и это дало мне время ее изучить. Она выглядела очень молодо — предположительно ей было около двадцати. Я знала, что со временем маленькая отметина, которая была у нее между бровями и тянулась ко лбу, увеличится в размерах, когда она станет полноправной жрицей. Я стояла слишком далеко, поэтому не могла разглядеть, какие символы уже были там.

Она практически доставала Боулдеру до плеча, и у нее были длинные рыжие волосы, как у Лауры, только вот волосы Лауры были почти оранжевыми, а волосы этой женщины были темно-каштанового роскошного оттенка, который контрастировал с ее длинным простым зеленым платьем.

— Ты хочешь есть или пить? — спросил её Боулдер.

— Нет, спасибо, — ответила она и открыла глаза, глянув прямо на меня.

С сердцем, бьющимся как барабан, я отступила глубже в тень, надеясь, что она не выдаст меня Боулдеру.

— Я не в восторге от сложившейся ситуации, — услышала я её голос.

— Понимаю, — коротко ответил он.

— Как тебя зовут? — спросила она его.

— Александр, но все зовут меня Боулдер.

— Какая жалость, — тихо произнесла она. — Александр — красивое имя.

— Как и Афина.

— Спасибо.

Когда Магни и Хан вернулись, они привели с собой Финна. Я несколько раз встречалась с ним за ужином, поскольку он был одним из лучших друзей Хана и в настоящее время жил в особняке. Он с легкостью смешил мужчин, и, казалось, мало что воспринимал всерьез, сейчас он улыбался как идиот — словно в этой ситуации было что-то забавное.

— Афина, — начал Хан. — Это Финн МакКамхейл. Он мой верный друг, и я назначил его твоим личным телохранителем, пока ты находишься в моем доме. Учитывая обстоятельства, при которых ты прибыла, я сомневаюсь, что ты будешь чувствовать себя в безопасности с моим братом.

Магни спокойно стоял, скрестив руки на груди, а Афина смотрела на Финна, не отвечая на его широкую улыбку.

— Я сообщу Совету Родины, что ты здесь и в безопасности. Надеюсь, Лаура скоро вернется к нам, и ты сможешь отправиться домой. — Хан уже не был таким сердитым, на его лице проступил легкий намек на былое обаяние. — Возможно, тебе будет приятно услышать, что у нас здесь еще одна женщина с Родины. Она археолог, которая помогает нам в раскопках старой библиотеки, — он поджал губы. — Сейчас уже поздно, но завтра я позволю тебе встретиться с ней, и, надеюсь, она сможет подтвердить, что мы не так ужасны, как ты думаешь.

Афина не ответила, продолжая стоять на месте.

— Финн, пожалуйста, отведи Афину в свою комнату и убедись, что она в безопасности и ей комфортно. Увидимся завтра утром. — Хан сцепил руки за спиной и ушел туда, откуда пришел.

— Сюда, — сказал Финн и махнул рукой, чтобы Афина шла первой. Она даже не шевельнулась.

— Ты слышала Хана, я назначен твоим защитником, так что ты должна пойти со мной, — объяснил Финн, его улыбка испарилась.

— Если думаешь, что я добровольно пойду с тобой в твою комнату, то ошибаешься, — сказала Афина и скрестила руки на груди.

Финн посмотрел на Боулдера и пожал плечами, после чего нагнулся и просто закинул маленькую женщину себе на плечо, как мешок с картошкой.

— Отпусти меня! — возмутилась она, но он уже поднимался по лестнице, а когда она дернулась, он шлепнул ее по заднице.

Магни и Боулдер последовали за ними, а я тихо, как мышь, прокралась обратно в свою комнату. Мое сердце все еще колотилось, а в голове лихорадочно крутились мысли о том, как я могу помочь жрице сбежать и вернуться домой.

Боулдер

Я смотрел, как Финн нес маленькую женщину по коридору, и мне было ее жаль. По крайней мере, Кристина приехала сюда по собственной воле.

Финн был хорошим парнем, но Афина этого не знала, и хотя он не был таким большим, как я и Магни, он был крупным мужчиной, способным распугать всех Мамаш, особенно таких молодых и миниатюрных, как она; женщина выглядела не более чем подростком.

Сделав глубокий вдох, я вошел в комнату Кристины, не зная, сколько ей можно рассказать. Она лежала на кровати с жестким выражением на прелестном личике.

— Ну? — сказала она.

Я почесал бороду.

— Эээм…

— Не «эмкой» мне.

Я откашлялся.

— Это была не Лаура.

— Знаю. Я видела её.

— Ааа, так ты не осталась здесь, как я просил?

— Нет, я все видела и сомневаюсь, что Магни понимает, какую женщину он похитил.

— В смысле?

— Эта отметина у неё на лбу… Ты знаешь, что она означает?

— Нет, я думал, это просто татуировка.

— Ты ошибался.

— Ну и? Она — королевская особа или что-то в этом роде? — пошутил я.

Кристина покачала головой.

— Ты прекрасно знаешь, что у нас больше нет королевской семьи.

— Тогда что же в ней такого особенного?

Она понизила голос.

— Афина — жрица.

— Кто? — я поморщился. — Что за жрица? Разве ты не говорила, что Мамаши не религиозны?

— Мы не религиозны. Наши жрицы — теологи, философы и духовные наставники. Они не держат доктрину над головой людей, указывая им, как жить.

— Тогда что же они делают?

Кристина встала и принялась расхаживать по комнате.

— Они направляют любого, кто хочет обрести духовную связь, придерживаясь основ религий, которые всегда несли в себе любовь.

— Хорошо, но тогда почему вы называете их жрицами, если они не следуют определенной религии? — спросил я, надеясь, что она остановится. — По крайней мере, наши священники проповедуют только Библию.

— Не знаю, — сказала она растерянно. — Но я знаю, что у нас не так уж много жриц и что они бесценны. Мой народ воспримет это как объявление войны, Совет заявится к вам в полном составе.

— Черт возьми! — воскликнул я с пониманием, чувствуя теперь еще большую злость на Магни.

— Вы думаете, что мы просто кучка милых дамочек, но прозвище, которое вы нам дали…

— Какое… Мамаши?

— Да, — она нахмурилась и одернула меня. — Мамаши очень рассердятся на вас, мальчики, и вам это не понравится.

— Не называй нас мальчиками, — обиделся я. — Знаешь что, Кристина?

— Что?

— Если собираешься угрожать мне, то, по крайней мере, отрасти себе яйца и обругай меня как следует. Я не могу воспринимать тебя всерьез, когда ты отчитываешь меня, как ребенка.

Она выглядела так, словно съела лимон.

— Ты только что посоветовал мне отрастить тестикулы?

Я повернулся к ней спиной, раздражённо вздохнув.

— Значит, мы снова вернулись к оскорблениям, да? — угрюмо сказала она. — Но вот что я тебе скажу, Александр Боулдер: твои собратья Северяне могут чувствовать себя оскорбленными, когда вы обвиняете их в излишней женственности, но могу заверить тебя, что для меня это комплимент. Из того, что я знаю о мужской физиологии, я бы в любом случае посчитала, что это утверждение полная чушь.

Я потер лицо.

— Что?

— Тестикулы очень уязвимый орган, я видела, как мужчины плачут, когда их бьют в промежность.

— Ну и?

Она склонила голову набок.

— Я не понимаю вашей логики. Интимные части тела женщин кажутся более крепкими и могут выдержать сильный удар. Они даже переносят роды — а это, как мне говорили, нелегко. Так, почему же ты советуешь мне отрастить чувствительную, уязвимую часть тела, а не выносливую, как влагалище?

Я застонал от её логики.

— Это просто выражение такое. В отличие от вас, у нас нет времени сидеть и размышлять о глубоком смысле всего, что мы говорим.

— Может, всё-таки стоит?

— Ох, дай мне передохнуть, женщина.

— Хорошо… так что ты собираешься делать с Афиной? — спросила она.

Я указал на свою грудь.

— Я? Зачем мне что-то делать?

— За тем, что твой слабоумный друг Магни похитил жрицу, а это недопустимо.

— Согласен, но это проблема Хана, а не моя.

— Конечно, это твоя проблема. Разве ты не должен быть настоящим мужчиной?

Я расправил плечи и прищурился, дав ей понять, чтобы она уточнила, но была осторожная в выражениях.

— Настоящий мужчина не позволит плохо обращаться с женщинами. Разве не это ты имел в виду, когда говорил, что мужчины эволюционировали с тех пор, как они угнетали женщин?

— Мы эволюционировали! — возразил я.

— Тогда докажи мне это. Освободи её.

Я снова разделся и забрался под одеяло.

— Я даже пальцем не пошевелю, Кристина. Моя единственная забота — обеспечить твою безопасность, если я сделаю какую-нибудь глупость, скажем, перейду дорогу своему правителю, меня убьют, а ты останешься без защитника.

Кристина многозначительно повернулась ко мне спиной и свернулась калачиком в позе эмбриона.

Я положил руку ей на плечо и придвинулся ближе, но она стряхнула мою руку и прошипела:

— Не прикасайся ко мне.

— Эй, — пробормотал я и поцеловал её в плечо. — Это не имеет к нам никакого отношения.

Кристина оглянулась и посмотрела на меня со слезами на глазах.

— Пока ты не поможешь Афине, я не позволю тебе прикоснуться ко мне.

Это ужалило! За последние семь дней мы заканчивали наши дни поцелуями и прикосновениями, что вызвало гребаную зависимость.

Я жил ради этих минут и целыми днями мечтал о том, как наконец смогу погрузиться в её тело.

Ночь ещё не наступила, но я был бы рад почувствовать как её обнаженная грудь трется о мою, а её ноги обвивают моё тело, пока я целую её долго и страстно.

Звуки, которые она издавала, когда возбуждалась, ощущение ее мягких изгибов и тихие вскрики, когда я доводил её до оргазма пальцами и языком… Кристина была всем, о чем я мог думать, и разочарование, что она отказала мне в самом ярком моменте дня, сильно меня задело.

— Это мы еще посмотрим, — тихо буркнул я и тоже повернулся к ней спиной. Может, Кристина и не была инициатором наших ласк, но она тоже определенно наслаждалась ими. «Я дам ей день, пока она не начнет умолять меня прикоснуться к ней», — подумал я. Но, чёрт возьми, как же я ошибался!

Глава 18

Афина

Кристина

На следующее утро после того, как Магни привел Афину в особняк, я попросила Хана позволить мне отнести ей завтрак.

Его едва заметный кивок был всем, что мне требовалось, и через десять минут я балансировала с большим подносом, заставленным фруктами, хлебом, соком и чаем.

Финн открыл дверь в одних штанах, и у меня перехватило дыхание при виде его обнаженного торса. Я не могла поверить своим глазам. Этот человек был киборгом, я уставилась на его живот, где кожа была содрана и обнажала механизмы под ней. Я видела много людей с роботизированными конечностями, но никогда не видел человека, у которого весь живот был кибернетическим.

Он рассмеялся над выражением моего лица и хлопнул себя по животу.

— Не волнуйся, это всего лишь татуировка.

Мои глаза расширились, и я присмотрелась к произведению искусства, которое меня обмануло. Оно выглядело невероятно реалистично.

— Это для меня? — спросил Финн и подмигнул мне с усмешкой, собирая свои длинные волнистые волосы в пучок.

Как и Боулдер, он был мускулистым с небольшим количеством волос на груди, но меня встревожило то, что он был только наполовину одет. «Если он хоть как-то надругался над Афиной, я позабочусь о том, чтобы он об этом пожалел», — поклялась я сама себе.

— Нет, еда для Афины, — резко отозвалась я и шагнула вперед, когда он открыл дверь шире.

Я чуть не выронила поднос от ужасающего зрелища, представшего передо мной. Афина лежала на кровати с раскинутыми руками и ногами, привязанными к четырем столбикам.

— Что ты сделал? — потрясенно воскликнула я.

— Ничего такого. Просто обеспечивал ее безопасность.

Я быстро поставила поднос и побежала к ней, отчаянно дергая за узлы веревок, чтобы освободить ее от пут.

— Ты животное, — обвинила я его.

Финн не выглядел оскорбленным, но наклонился, чтобы поднять с пола футболку.

— Я дам вам пару минут, — сказал он и надел футболку, после чего с самодовольной улыбкой указал на Афину. — А ты, секси, не вздумай снова выкинуть какую-нибудь глупость, а то опять окажешься на привязи.

Афина даже не дернулась, пока он не вышел из комнаты.

— Спасибо, — пробормотала она, когда я развязала последний узелок.

— Меня зовут Кристина, археолог, о котором тебе рассказывали вчера вечером, по приезду, — объяснила я.

Когда я помогла ей сесть, покрывало сползло и стало очевидным, что она голая.

С трудом сглотнув, я задала вопрос, который прожигал мне мозг.

— Неужели он…? Скажи мне, если он…

— Изнасиловал меня? — тихо подсказала она.

— Да.

Я прикусила губу, когда она одарила меня безмятежным взглядом.

— Нет, Кристина, Финн меня не насиловал.

— Ох, слава богу, — выдохнула я.

— Мы с ним вступили в полемику, а поскольку у него не нашлось аргументов, он использовал другие средства, чтобы запугать и подчинить меня, но тебе не стоит беспокоиться обо мне. Меня не так-то легко запугать.

— Он тебя раздел или ты сама?

— Это не имеет значения, — сказала она. В ее голосе слышалась глубина и зрелость, не характерная для ее возраста. — Он всего лишь мальчишка.

Я нахмурилась. Финн должно быть только-только перешагнул тридцатилетний рубеж. Он не был мальчиком, поэтому было странно слышать от нее такое.

— Я старше, чем выгляжу, — улыбнулась она.

— Ладно, и сколько же тебе лет? — спросила я, восхишаясь символом на ее лбу — изящным отличием жрицы.

— Мне тридцать лет.

Я не смогла сдержать смешок.

— Нет, не может быть. Тебе не дашь больше двадцати, ты выглядишь очень молодо.

— Да, я молода! — она чуть заметно улыбнулась. — И ты тоже.

— Как ты можешь быть моего возраста? — я посмотрела на ее безупречную кожу, румяные щеки и светло-зеленые глаза. Все в ней кричало о молодости.

Она пожала плечами и взяла меня за руку.

— Милая, не позволяй глазам тебя обмануть. Не все то, чем кажется.

— Знаю, — отозвалась я и почувствовала легкое раздражение. Я была единственным, кто пришел ей на помощь, а она вела себя так, словно не нуждалась в этом.

— Как вкусно пахнет, — сказала она и улыбнулась мне еще шире.

— О да, конечно. — Я поставила поднос на кровать. — Я принесла тебе завтрак.

— Это очень любезно с твоей стороны; пожалуйста, раздели со мной эту еду.

— Я только что поела внизу.

— Хорошо, тогда расскажи мне об этом месте, — сказала она и взяла несколько виноградин.

— Ладно. — Я забралась на кровать и села, скрестив ноги. — Это место, называемое Серый особняк, дом правителя и его семьи.

— Хана Аврелия?

— Да. Здесь живет его мать Эрика и брат Магни, — мой голос стал резче. — Магни — это чудовище, которое похитило тебя.

Пока она ела, я говорила.

— Я с Боулдером… то есть он мой защитник.

— Хорошо.

— Здесь, в особняке, есть и другие мужчины. Охранники, слуги и друзья правителя, но других женщин нет. Только Эрика, Лаура и я.

— А Лаура пропала, — это был не вопрос. Афина уже знала, что случилось.

— Да. Когда Магни узнал об этом, он потерял контроль над своими эмоциями и в ярости швырялся вещами, — объяснила я. — Он очень хочет ее вернуть.

— Хм. Ты знаешь почему она ушла?

Я опустила взгляд.

— Скорее всего, из-за того, что я ей рассказала, сколько свободы она получит на Родине. Она хочет научиться боевым искусствам.

— Правда? — Афина поставила свой бокал. — Удивительно, что она хочет научиться драться. Интересно, она хочет узнать, как защитить себя, или ее мотивирует необходимость причинить кому-то боль?

— Ты имеешь в виду кого-то вроде Магни?

Афина слегка пожала плечами.

— Даже не знаю, — я сдула с лица выбившуюся прядь волос. — Магни — властный и капризный человек, у меня такое чувство, что он считает Лауру своей собственностью; но когда я впервые встретила ее, она была рада статусу жены.

— Пока ты не описала ей другую жизнь.

— Да, — я опустила голову.

Афина протянула руку и приподняла мой подбородок.

— Люди встают на нашем пути не просто так, Кристина. Сначала ты пересекла границу, чтобы попасть сюда, потом Лаура пересекла границу, чтобы попасть туда. Это своего рода баланс, ты не находишь?

— Не совсем. Из-за того, что Магни похитил тебя, может начаться война.

Она склонила голову набок.

— Да. Ты права, но…

Уловив загадочную улыбку на ее губах, я села прямее.

— В чем дело?

— Мы живем в удивительное время, правда?

— Даже не знаю.

Афина засунула в рот виноградину и принялась жевать.

— Для такой авантюристи, как ты, это отличный шанс.

— Откуда ты знаешь, что я — авантюристка?

Она беззаботно рассмеялась.

— Ты приехала сюда добровольно. Это определенно говорит о любви к приключениям.

— Верно подмечено, — согласилась я.

— У тебя есть шанс стать частью чего-то большего.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, но она лишь похлопала меня по руке с понимающей улыбкой, не вдаваясь в подробности. Сбитая с толку ее речью, я вернулась к главной повестке дня. — Нам нужно найти способ вытащить тебя отсюда.

— Ты хочешь помочь мне сбежать? — спросила она.

— Да, — я подобрала веревку. — Я не позволю этому подонку держать тебя здесь связанной.

— Кристина, — укоризненно произнесла она. — Следи за своим языком.

— Извини. Все потому, что я привыкла к их нецензурной лексике.

— Понимаю, но все-таки попытайся придерживаться надлежащего стиля общения.

— Да, я прошу прощения. — Мне потребовалось не так много времени, чтобы снова заслужить ее уважение. Афина была харизматичной личностью, и когда я предложила принести ей одежду, она удивила меня, откинув покрывало и встав с кровати. Не стыдясь своей наготы, она пересекла комнату и подошла к своей сложенной в кучу одежде и начала одеваться.

— Как продвигаются раскопки? — спросила она.

— Хорошо. На данный момент мы нашли тридцать пять книг. Только пять из них были в хорошем состоянии, но у меня такое чувство, что сегодня мы найдем еще.

— Замечательно. Могу я быть тебе полезна, пока нахожусь здесь?

— Было бы здорово, но они не позволят тебе свободно разгуливать.

— Скорее всего, нет, но, может, нам удастся убедить Финна присматривать за мной на раскопках, а не в этой комнате.

— Нет! — тихо вскрикнула я. — Это не очень хорошая идея.

— Почему?

— Потому что… э-э… — я не хотела говорить ей, что мне пришлось выйти замуж за Боулдера, чтобы начать здесь работать.

— Просто если ты попросишь Хана, он предложит тебе найти постоянного защитника и устроит турнир для мужчин, которые будут сражаться за тебя, чтобы доказать, что они достойны. А это значит, что мужчины будут убивать друг друга. Мне пришлось пройти через это, и я не рекомендую этого делать.

— Какое варварство! — взволнованно воскликнула Афина.

— Согласна. Кроме того, ты здесь недолго пробудешь. Я так или иначе вытащу тебя отсюда.

Афина вернулась к кровати, на которой я сидела, и наклонилась, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Кристина, я чувствую в тебе необычайную храбрость, но это не твоя битва.

— Знаю, но я все равно сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе.

— Благодарю тебя, дорогая. — Афина положила руку мне на голову и закрыла глаза. — Будь благословенна, дитя.

Глава 19

Сделка

Кристина

Решимость хороша, если вы хотите помочь кому-то сбежать, но, к сожалению, ее недостаточно. У меня не было опыта в том, как помочь кому-то выбраться из положения заложника. У меня не было ни навыков ведения переговоров, ни навыков воина. Я была просто собой — профессором истории и археологии. После трех дней безуспешных поисков способа, который мог помочь Афине сбежать, я была в отчаянии.

— Ты должен помочь ей, Боулдер, — умоляла я его. В доме было тихо, прошло уже больше часа с тех пор, как мы легли спать. Для меня это был еще один день, потраченный впустую, ведь я так и не нашла способа освободить Афину.

— Что? — прошептал он, по его голосу было ясно, что он тоже не спит.

— Ты меня слышал. — Я повернулась на бок, лицом к нему, и он включил свет. Это было слабое свечение, но его хватало, чтобы видеть друг друга в темноте.

Боулдер лежал на спине, положив руку на лоб и не сводя с меня глаз.

— Это неправильно, ты же знаешь, — тихо сказала я.

— Афина — сильная женщина, — вздохнул он, — я, честно говоря, гораздо больше переживаю за Финна, чем за нее.

— Ты серьезно?

— Да. Ты видела его? Раньше он все время улыбался, а теперь совсем другой. Ты ведь знаешь, что она прокляла его, да?

Мои брови взлетели вверх.

— Она его прокляла?

— Да. Я не знаю подробностей, но он в ярости из-за этого.

Я подавила усмешку, не веря в проклятия и удивляясь тому, что Боулдер и Финн в них верят.

— Александр, умоляю тебя. Отвези Афину домой.

— Нет. — Он повернулся на бок, приподнялся на локте и спокойно посмотрел на меня. — Я уже говорил тебе, что моя забота — это ты, а не она.

Отчаявшись, я низким соблазнительным голосом разыграла козырную карту.

— Я позволю тебе прикоснуться ко мне, если ты отвезешь ее домой, — сказала я в отчаянии.

— Почему? Соскучилась по поцелуям со мной? — его самодовольная улыбка спровоцировала меня.

— Нет! — солгала я. — Я целовалась с тобой только в качестве социального эксперимента.

— Неужели? У меня сложилось впечатление, что тебе понравилось.

— Кто сказал, что социальный эксперимент не может нравиться? — указала я, продолжая шептать. — Послушай, Боулдер, я знаю, это может стоить тебе жизни, если они узнают, что ты помог Афине сбежать, но у меня есть план.

— Хм…

— Ты мог бы научить меня летать на своем гибриде. Если тебе удастся отвлечь их, я смогу вытащить Афину и отвезти нас к границе. Хан и Магни узнают, что это сделала я, но лучше я, чем ты, поскольку я буду вне их досягаемости.

Ему не понравился мой план. Выражение его лица сказало мне об этом.

— А как же твоя работа здесь? Я думал, это важно для тебя.

— Да, мне будет грустно расстаться с ней, но спасение Афины важнее.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, — тихо признался он.

— Понимаю, но ты ведь знал, что это лишь вопрос времени.

Глаза Боулдера потемнели.

— Неужели тебе так противно находится здесь со мной?

— Нет, но Афина — заложница. Разве ты не понимаешь?

Он перевернулся на спину, выдохнув от разочарования.

— Боулдер, пожалуйста, — взмолилась я и придвинулась ближе, коснувшись его.

— Ты уйдешь от меня, да? — угрюмо спросил он.

— Да, — пробормотала я.

Его печаль терзала мне сердце. Боулдер был моим другом, и он мне нравился. Я хотела прикоснуться к нему и показать, что мне не все равно, но как я могла, сказав ему, что не позволю прикоснуться ко мне до тех пор, пока он не поможет мне освободить Афину? Я не могла нарушить свое слово — это было делом принципа.

И тут меня осенила идея.

— Боулдер, — сказала я, мое сердце забилось чуть быстрее.

— Хм.

— Ты все еще хочешь заняться со мной любовью?

Его глаза метнулись ко мне.

— Это вопрос с подвохом?

— Нет.

Между нами повисло многозначительное молчание, и я откашлялась, чтобы уточнить.

— Что, если я скажу, что не против попробовать?

Он медленно сел с широко распахнутыми глазами.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Нет, я серьезно. У меня лишь одно условие.

— Какое?

— Ты научишь меня управлять твоим гибридом и отвлечешь внимание, чтобы я смогла увезти Афину отсюда.

Несколько секунд он сидел совершенно неподвижно, обдумывая мое предложение, а затем заговорил:

— Только если ты не пересечешь границу.

— Не пересеку? Я буду наказана, если останусь, — возразила я.

— Нет, — категорично заявил он. — Я не позволю им наказать тебя. Я смогу тебя защитить.

Я прикусила губу, а он продолжил тихим шепотом:

— Я научу тебя управлять моим гибридом и отвлеку внимание, но только если ты пообещаешь дождаться меня на границе. Я хочу провести с тобой больше времени.

«Я тоже хочу провести с тобой больше времени. — Я не знаю, откуда пришла эта мысль, но это было правдой. — Только потому, что хочу закончить свой проект», — заключила я, боясь признаться себе в том, что я слишком привязываюсь к Боулдеру.

Я медленно кивнула головой.

— Хорошо.

Он открыл рот и громко вздохнул.

— Ты серьезно? — спросил он с надеждой в голосе. — Ты останешься со мной?

— Да. Пока мой проект не будет завершен, — подтвердила я.

— И ты… — кадык на его горле дернулся. — Теперь ты займешься со мной сексом?

Я снова кивнула, и у меня бабочки запорхали в животе.

На его лице промелькнула улыбка, после чего он притянул меня к себе, жадно впившись в мои губы.

Мое тело гудело от возбуждения и нервозности.

— Обещай, что будешь нежным. Я все еще не уверена, что ты сможешь поместиться во мне, — предупредила я его.

Боулдер тяжело дышал и нетерпеливо раздевал меня.

— Я скучал по тебе, — пробормотал он, прижавшись губами к моей ключице.

Я тоже скучала по нему, но не сказала ему об этом. Я позволила ему сначала раздеть меня, а потом он разделся сам. Я нервничала, когда он уложил меня на спину и раздвинул ноги. Боулдер сидел на корточках между моих ног и смотрел на мое обнаженное тело, как всегда убедившись, что оно накрыто покрывалом. Все в нем было олицетворением мужественности: мускулистая грудь, плечи, борода, взъерошенные волосы, горящие глаза и, конечно же, его массивный фаллос, направленный прямо на меня, словно целившийся в свою добычу.

Это будет мой первый секс с мужчиной из плоти и крови, и первый раз Боулдера с настоящей женщиной. Интересно, он так же нервничает, как и я?

Положив свою огромную ладонь на мое бедро, он встретился со мной взглядом.

— Ты так необычайно красива, Кристина, для меня большая честь, что ты позволила мне войти в тебя.

Я не знала, смущаться мне или радоваться этому заявлению, поэтому промолчала.

Боулдер наклонился вперед, прижавшись своим обнаженным телом к моему, и его эрекция проникла прямо в мое естество.

Боулдер

Мое тело было возбуждено и готово испытать то, что мне описывали как рай. Я толкнулся в ее дырочку, которую Кристина так тщательно охраняла с тех пор, как мы познакомились. Я был первым мужчиной, который вошел в ее святая святых.

Она нервничала и была напряжена, ее киска была сухой и неприветливой. Я нетерпеливо толкнулся в нее чуть сильнее и по звуку, который она издала, понял, что ей некомфортно.

Я знал, что должен был сделать, но хотел пропустить эту часть и сразу перейти к сексу. В основном из-за страха, что она передумает и откажется от своего предложения.

«Будь умнее. Убедись, что ей понравится, и она захочет это повторить».

Быстро приняв решение, я отстранился и раздвинул ее ноги шире, положив руки на внутреннюю сторону ее коленей, одновременно опустив голову, чтобы лизнуть ее.

Кристина ахнула, когда мой язык прошелся по ее клитору, но я уже в четвертый раз проделывал это с ней, так что стал довольно умелым.

— Ох, — простонала она и запустила пальцы в мои волосы.

Она была сладкой и восхитительной на вкус, прошло всего несколько минут, прежде чем я счел ее готовой к проникновению.

«Пора предъявить права на свою жену!»

От этой мысли мне захотелось ударить себя в грудь и взреветь. Я сражался за нее, и она стала моим призом. Это была моя награда — погрузиться по самые яйца в самое мягкое место в мире.

«Пора наполнить ее своей спермой!»

Я мечтал об этом моменте с той самой первой ночи, когда заснул с ней в одной комнате. Мечтал о том, каково будет посеять свое семя в женщину и зачать с ней ребенка. Нет сокровища ценнее, чем произвести на свет ребенка, особенно если это будет девочка. Естественно, я не был дураком и не стал делиться своей фантазией о зачатии с Кристиной, но все же мне было интересно, почему она пошла на такой риск. Хан ни за что не отпустит ее, если она забеременеет. Черт, да что там Хан, я сам ни за что не позволю ей уйти!

Прежде чем она успела передумать, я накрыл ее своим телом и, как ракета, наведенная на цель, мой член быстро нашел ее мягкие складочки. Я тяжело задышал ей в ухо, закрыв глаза и позволив кончику своего члена прижаться к ней. Она немного напряглась и застонала от давления, но я толкнулся в нее, задержав дыхание и наслаждаясь чудесным ощущением ее уютной киски.

Ее дыхание было поверхностным, и я на секунду замер, но не в силах больше сдерживаться, протолкнулся внутрь.

— Черт! — простонал я. Мой позвоночник горел огнем. Я отыскал ее руки и переплел наши пальцы.

— Легче, — прошептала она.

Я изо всех сил старался быть нежным и дал ей несколько секунд, чтобы подстроиться под мой размер, после чего начал вколачиваться в нее, входя и выходя.

— О, черт, — мой голос дрожал от восторга, и я отстранился, чтобы взглянуть на нее, пока двигался, создавая восхитительное трение, которое было намного лучше всего того, что я пробовал раньше.

— Как ты? — прошептал я.

Она выдохнула хриплое «Хорошо», ее грудь поднялась и опустилась, рот открылся в безмолвном «Ах».

Движимый первобытной потребностью трахнуть свою женщину, я ускорил темп. Она обещала, что вернется ко мне после освобождения Афины, и в моем сознании это означало, что я снова смогу заняться с ней сексом. Но сейчас все, о чем я мог думать, — это посеять в ней свое семя. В следующий раз я трахну ее медленнее, но сейчас я хотел дойти до финала, прежде чем она меня оттолкнет.

Кристина тяжело дышала мне в ухо, пока я убеждался в том, что она надежно закреплена подо мной, моя грудь прижимала ее к матрасу, а мои руки удерживали ее в крепком захвате. Я закрыл глаза и сосредоточился на своем члене, эякулирующем в ее лоно и создающим новую жизнь, одной этой мысли было более, чем достаточно. Еще пять продолжительных выбросов семени, дабы удостовериться, что каждая капля оказалась внутри нее, и я стал человеком с самой широкой улыбкой в этом особняке. Я, черт возьми, сделал это! И самое невероятное, что она мне позволила.

— Ты меня раздавишь, — пожаловалась она, и я снял с нее часть своего веса. Она упиралась в меня, но я оставался сверху, желая убедиться в том, что моя сперма не вытечет из нее до того, как сделает свое дело.

— Извини, что не продержался дольше, — сказал я и поцеловал ее в нос. — Но я мечтал об этом моменте с тех пор, как стал подростком и не смог себя контролировать.

— Все в порядке, просто дай мне перевести дух.

— Но ты не кончила. Я собираюсь это исправить, — заявил я и немного подвигался внутри нее. Она была влажной от моей спермы, и эта мысль возбудила меня настолько, что я снова стал твердым.

— Что ты делаешь? — тихо спросила она.

— Занимаюсь с тобой любовью, — улыбнулся я. — И на этот раз я хочу тебя сзади. — Она не протестовала, когда я перекатил ее и положил руки на ее прелестную попку, раздвинув ее ягодицы. Даже в приглушенном свете я видел, как из ее дырочки на кровать упало несколько капель моей спермы, и я поспешил снова в нее войти.

Она была изумительна, когда встала на четвереньки, оперевшись на локти, и позволила мне ее взять. В тот момент я сделал бы для нее все, что угодно. Черт, все что угодно!

Подавшись вперед, я обвил рукой ее талию и спустился к клитору, обведя магическую область, которая каждый раз доводила ее до оргазма.

Ее стоны стали глубже, она начала подаваться ко мне бедрами и отвечать на мои толчки. Мой разум, взорвало от тех чувств, которые я испытал в тот потрясающий момент. Она могла делать это ради спасения Афины, но Кристина наслаждалась процессом — наслаждалась тем, что я ее трахал — и этот факт был в двойне приятным.

— Скажи мое имя, Кристина, — выдохнул я.

— Ох, — выдохнула она в ответ.

— Скажи мое имя, — приказал я, продолжая ритмично двигаться в ней.

— Александр, — хрипло прошептала она.

«Чтоб меня» — то, как она простонала четыре слога моего имени, было самой сексуальной вещью, которую я когда-либо слышал.

Я был обречен и знал это. Я не мог позволить этой прекрасной женщине покинуть меня. Мое сердце уже решило, что она — моя, а я — ее.

Глава 20

Уроки пилотирования

Боулдер

Я сдержал слово, данное Кристине. На следующее утро после того, как она занялась со мной любовью, мы уехали на моем гибриде и провели утро на раскопках. Согласно плану, перед обедом, она пожаловалась на плохое самочувствие, и я сообщил членам ее команды, что отвезу ее домой.

Через милю я опустил машину на землю.

— Ладно, твоя очередь летать, — объявил я и поменялся с ней местами.

Кристина протянула руку, чтобы коснуться панели управления, но не смогла до нее дотянуться.

— Ничего не получится, — вздохнула она. — Кажется, эта штука расчитана на крупных людей.

— Ты чертовски права.

— Ты знал об этом? — она прищурилась, и я уловил в ее голосе упрек. — Так вот почему ты согласился на эту сделку? Потому что знал, что я никогда не смогу управлять твоим дроном?

— Сиденья регулируются, — сухо заметил я. — Они, скорее всего, и в ваших дронах регулируются; просто вам никогда не требовалась эта функция, вам не нужно было летать на них. — Я показал ей, где находится кнопка, и проследил за тем, чтобы она правильно настроила свое сиденье.

— И что теперь? — спросила она.

— Теперь ты включаешь двигатель, и мы летим.

— Ладно. — С сосредоточенным видом она последовала моим указаниям и осторожно нажала на ускоритель. Дрон дернулся, накренившись, и я ухватился за сиденье.

— Прости, — сказала она и остановилась. — Раз уж это гибрид, не мог бы ты научить меня устанавливать на нем автопилот? Так, наверное, было бы лучше.

— Мог бы, — сказал я и, выдержав паузу, добавил, — но я бы не рекомендовал этого.

— Почему?

— Подумай, Кристина! — нахмурился я.

— Что? — спросила она со своей милой наивностью.

— Что произойдет, если кто-нибудь на Родине Мамаш украдет беспилотник?

— Зачем кому-то красть беспилотник? — спросила она, искренне удивившись.

Я закатил глаза.

— Для того, чтобы прокатиться или оценить крутой беспилотник.

Кристина растерянно заморгала.

— Но у кого им его красть? Дроны никому не принадлежат, это общественный транспорт.

Я поморщился.

— Никому не принадлежат?

— Разумеется.

— Так это правда? — я не смог скрыть своего презрения, когда скрестил руки на груди. — Это все гребаный коммунизм.

— Коммунизм? — Кристина чуть повысила голос. — Едва ли.

— По мне, так это напоминает коммунизм, — фыркнул я. — Я бы не смог жить там, где не буду владеть своей землей, своим домом, своими дронами.

— Прошу прощения, мистер Капиталист, но вы, очевидно, не имеете ни малейшего представления о принципе равноправия, по которому мы живем.

— Принцип равноправия? Ох, пожалуйста, от одного этого слова у меня горло жжет — кажется, меня сейчас вырвет.

Ее щеки вспыхнули, она отвернулась от меня и уставилась в лобовое стекло. Пора было вернуться к делу.

— Причина, по которой ты не можешь поставить гибрид на автопилот в том, что полет вручную — единственный способ убедиться в том, что он не сможет быть отменен другими.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «отменен»?

— Давай я все тебе объясню, Кристина, — набравшись терпения, начал я. — Сначала я отвлеку внимание, затем вы с Афиной уйдете, но вскоре Финн узнает, что она пропала. Мало того, что Хан убьет Финна за то, что он упустил ее из виду, так плюс ко всему весь особняк превратится в улей обезумевших мужчин. Как только они поймут, что мой гибрид пропал, они попросят меня перенаправить его и вернуть обратно. — Я постучал пальцем по своему браслету.

Ее глаза расширились от понимания.

— А-а, ты можешь отменить команду главного компьютера беспилотника со своей стороны.

— Могу, — ответил я, как болванчик закивав головой. — Если только он не управляется вручную.

— Понятно.

— Хорошо, тогда тебе лучше попробовать снова — и на этот раз не дави так сильно на ускоритель, пока не почувствуешь отклик.

Кристина, в конце концов, почувствовала отклик, но она летела медленно и явно нервничала из-за навигации.

Я дал ей указания и направил к своему дому. Мы пролетели над водой и обширными лесными массивами.

Как только мы добрались до места, я попросил ее подлететь к большому поместью и парку.

— Кто здесь живет? — с любопытством поинтересовалась она и наклонилась вперед, чтобы лучше разглядеть.

— Красивый, умный и очень сексуальный мужчина, — ответил я, подмигнув.

К моему удивлению, она не поняла, что я говорил о себе. Юмор определенно не был ее сильной стороной.

— Пошли, — я махнул ей рукой, поднявшись по лестнице к внушительным двойным дверям.

— Он что, твой друг? — спросила она заметно нервничая и подняла взгляд на крышу — тремя этажами выше нас.

— Мой самый лучший друг, — сказал я и рассмеялся.

— Этот дом выглядит довоенным, как такое возможно? — спросила она.

— Он был построен в тысяча девятьсот двадцать четвертом году.

— Правда? — прошептала она и облизнула губы. — Ты уверен?

— Да, этот дом — один из немногих, которые не разбомбили и не снесли. Полагаю, его расположение за пределами города сыграло важное значение.

Кристина оглядела окрестности, и я понял, что ее взгляд задержался на прелестном пруду с мирно плавающими в нем утками.

— Здесь очень красиво, кругом лес и вода.

— Ты так думаешь?

— Да, такая идиллия, как в старом фильме.

Я почувствовал трепет бабочек в своем животе от проблеска надежды, что быть может… быть может…

— Стой — что ты делаешь, Боулдер? — она вырвала меня из раздумий своим протестом, когда я открыл дверь и вошел.

— Разве ты не хочешь посмотреть, как дом выглядит изнутри? — искушал я ее. — Как я уже говорил, он был построен в тысяча девятьсот двадцать четвертом году…

— Пятьсот тринадцать лет назад, — выдохнула она, широко раскрыв глаза при виде экстравагантной лестницы.

— Точно, — рассмеялся я. — Значит, ты сильна в математике?

Кристина и ухом не повела, она шла к лестнице, вытянув вперед руки.

— Красиво, правда? — сказал я.

— Потрясающе, — прошептала она и коснулась перил так, будто они были хрупкими.

— Да, тогда они умели строить красивые дома. Не то что кубики, в которых вы живете сейчас, а?

Она кивнула, похоже, потеряв дар речи.

— Не стесняйся, осмотрись. Интерьер, разумеется, современный, но сам дом оригинальный… ну, почти оригинальный. Он был немного модернизирован, чтобы стать более энергоэффективным.

— Не могу в это поверить, — пробормотала она и с жадностью во взгляде оглядела комнату, впитывая каждую деталь.

— Проходи. — Я широко развел руки в стороны, давая ей понять, что она может все изучить.

Она ходила в изумлении из одной комнаты в другую, а войдя в мой кабинет, ахнула.

— Книги… так много книг.

— Знаю, — сказал я с самодовольной улыбкой на губах. — Некоторые из них действительно хороши и чувственны.

Ее руки слегка дрожали, когда она осторожно провела по корешкам нескольких книг, читая их названия.

— Все в порядке, можешь взять их и посмотреть.

Там были сотни книг, ее грудь заметно вздымалась, когда она произнесла:

— И все они были найдены на раскопках?

— Нет, они достались вместе с домом и были отличным источником информации.

Она снова облизнула губы, и я улыбнулся. Выражение ее лица было таким же, как у меня, когда на моей тарелке оказывался большой, хорошо прожаренный бифштекс.

Она была голодна! Жаждала исследовать мое поместье и всю историю, которую оно в себе несло.

— Тебе нравится? — спросил я.

— Нравится! Это как путешествие во времени. Этот дом должен стать музеем, который увидит весь мир. Так редко можно встретить что-то настолько древнее и красивое.

— Знаю. Чтобы содержать такие старые дома, нужно много денег. Вот почему никто не решается в них жить.

Ее рука скользнула по изогнутой дверной раме с изящной резьбой.

— Какое мастерство, — пробормотала она и вошла в комнату.

— Что это? — напряглась она.

— Кухня, — сказал я и проследил за ее взглядом до стеклянной стены, за которой на больших крюках висело мясо. — А, ты имеешь в виду развеску, — продолжил я. — Это просто кулинарный процесс для улучшения вкуса.

— Это мертвые животные, — произнесла она дрогнувшим голосом.

— Совершенно верно. Там есть олени, коровы и дикие кабаны. Я сам их застрелил.

Закрыв глаза, она отвернулась. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, но, к ее чести, она не стала акцентировать на этом внимание.

— Почему эта кухня такая современная?

— Потому что мне нравятся современные кухни.

Она бросила на меня любопытный взгляд.

— Кристина, — сказал я и подождал, пока она посмотрит мне в глаза. — Ты ведь понимаешь, что это мой дом, верно?

— Но ты же сказал… — она склонила голову набок.

— Что владелец красивый, умный и сексуальный, — закончил я. — Это должно было дать тебе подсказку, — рассмеялся я.

— Хм. — Она пожала плечами и продолжила экскурсию, но я быстро догнал ее в столовой и остановил, положив руки ей на бедра и развернув лицом к себе.

— Что значит «хм»? — потребовал я ответа.

— Ничего.

— Ничего? — неуверенность в себе была в новинку для меня, но на самом деле все в ней было для меня в новинку. — Хочешь сказать, что не находишь меня красивым, умным и сексуальным?

Она откинула голову назад и подняла на меня свой взгляд.

— Я привыкла к миловидным мужчинам. Ты совсем не такой.

— Миловидным? — выплюнул я это слово. — Я бы обиделся, если бы ты назвала меня миловидным.

Она вздернула брови.

— Вот и хорошо, потому что я не нахожу тебя таким.

Я стиснул зубы и подвел ее к обеденному столу, прижав к себе.

— Просто ответь мне: ты находишь меня привлекательным?

Она с трудом сглотнула и отстранилась, чтобы увеличить расстояние между нами.

Указательным пальцем я приподнял ее подбородок и заставил посмотреть на меня.

— Прошлой ночью, Кристина, когда мы занимались сексом, ты находила меня привлекательным?

— Ты не дурен собой, — ответила она.

— Этого недостаточно, — качнул я головой. — Я миллион раз говорил тебе о том, что считаю тебя красивой. Теперь тебе пора сказать мне правду: ты находишь меня привлекательным?

— Боулдер, я… — она умолкла.

— Это простой вопрос. Да или нет, — настаивал я.

— Ты очень мужественный, мне нравится, как ты… — она опустила глаза.

— Нет, смотри на меня, — потребовал я.

Она послушалась и сделала глубокий вдох.

— Мне нравится, когда мы вместе.

— Сексуально или вообще?

— И то, и другое, — прошептала она в ответ.

Ее ответ принес мне некоторое удовлетворение, но я и так подозревал нечто подобное.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какая разница, что я думаю?

— Это важно, потому что я тщеславный сукин сын и хочу знать, находишь ли ты меня привлекательным, — в нетерпении выдал я. — Разве ты не считаешь меня сексуальным и красивым?

Испытывая давление, она наконец прошептала:

— Нет.

— Нет? — я отступил назад.

Она прижала руки к щекам.

— Я думаю, все дело в бороде. Это перебор.

Мои руки взметнулись к бороде. Я гордился ей. Я был одним из первых среди моих сверстников, кто отрастил ее до приличной длины, и вот теперь она говорит, что борода ей не нравится.

— И твои волосы, они… ну, не причесаны.

Не успел я среагировать, она добавила:

— Но мне нравятся твои глаза, они полны жизни, а ярко-серый цвет уникален.

Когда я отошел от нее, она выкрикнула:

— Прости, я не хотела тебя обидеть.

Я всегда считал себя красивым, но, видимо, у Мамаш были другие стандарты мужской красоты. Я знал нескольких мужчин, у которых не было бороды, но они казались мне мальчишками, к тому же зимой носить бороду было практично, она согревала.

Меня чертовски раздражало то, что она не находила меня красивым, ведь я хотел, чтобы она влюбилась в меня и осталась. Ей понравился мой дом, и она позволила мне претендовать на нее в сексуальном плане. Я слишком глубоко увяз, чтобы позволить ей уйти, но единственный способ удержать ее — дождаться ее решения.

— Боулдер, — тихо произнесла она, и я почувствовал ее руку на своем плече.

Медленно повернувшись, я произнес:

— Так ты предпочитаешь миловидных мужчин, да?

Ее брови сошлись на переносице.

— Я этого не говорила. Ты же знаешь, что я так о мужчинах не думаю.

— Вот именно, — проворчал я. — Ты считаешь, что мужчина, возбуждающий женщину, — это миф, не так ли?

Она не ответила, но охотник, пробудившийся во мне, хотел покончить с этим. Я обнял ее за талию и притянул к себе.

— Значит, ты говоришь, что я не привлекателен и не могу тебя возбудить. — Это был не вопрос, а утверждение.

Кристина наблюдала за мной с настороженностью.

Я наклонился и заговорил низким, хриплым голосом напротив ее губ.

— Держу пари, я бы мог заставить тебя выкрикивать мое имя и умолять трахнуть тебя, если бы захотел.

Ее руки легонько толкнули меня в грудь, но за этим толчком не было никакой решимости, и я не отстранился. Наоборот, я обеими руками ухватился за ее попку и приподнял, перенеся вес ее тела на свое бедро. Теперь мы смотрели друг другу в глаза, и я улыбнулся, когда она обняла меня за шею.

— Твои мужчины, может, и красивы, как женщины, но они не умеют трахаться так, как мы, — тихо прорычал я.

— Отпусти меня, — сказала она, но я, конечно же, этого не сделал.

Я вернулся в столовую и опустил ее на стол.

— Думаю, я в настроении перекусить, — объявил я и начал ее раздевать.

— Боулдер, прекрати, — выдохнула она и оттолкнула мои руки. — Я не хочу… — остаток фразы потонул в поцелуе, когда я накрыл ее губы своими.

Ее сопротивление было слабым и скорее показным. Я продолжил свою атаку и скользнул рукой ей под рубашку, добравшись до ее восхитительных полушарий, и улыбнулся, когда почувствовал, насколько твердыми были ее соски.

— Боулдер, остановись, — тихо ахнула она.

— Я остановлюсь, — простонал я ей в ухо и нежно прикусил мочку, — если ты не будешь мокрой.

Она запротестовала, когда я расстегнул ее брюки и просунул руку между ее ног.

Моя улыбка стала шире, когда я почувствовал, какой теплой и влажной она была. Удерживая ее взгляд, я скользнул в нее пальцем, затем двумя, после чего вытащил и поднял свои блестящие пальцы, чтобы она увидела.

— Похоже, это все же не миф — тебя возбуждает мужчина.

— Это ничего не значит, — стала защищаться она, но я лишь рассмеялся и облизал свои мокрые от ее нектара пальцы, а затем полностью стянул с нее штаны.

— Это значит, что я тебя привлекаю, и ты хочешь, чтобы я тебя трахнул.

— Нет, не правда, — возразила она, но не отодвинулась, когда я схватил ее за бедра и придвинул ее задницу ближе к краю стола.

— Так или иначе, я возьму тебя здесь и сейчас. — Мой голос был решительным и неприклонным, а мое обещание быстро подкрепилось делом, когда я расстегнул штаны и высвободил свой твердый член.

— Нет, — отрезала она, но я проигнорировал ее и ворвался в ее тело с утробным рычанием. Держась за ее колени, я прижался к ней всем телом, наслаждаясь тем, как она закрыла глаза и прикусила губу.

— Моя, — снова прорычал я, и она резко распахнула глаза.

— Что ты сказал?

— Ты моя, Кристина, — повторил я громко и отчетливо, снова в нее войдя. — Моя жена, моя женщина.

— Я не принадлежу тебе. — Она попыталась подняться, но я не позволил.

— Ты принадлежишь мне, а я тебе, — решительно заявил я.

— Прекрати, Боулдер, ты меня пугаешь, — закричала она.

— Просто констатирую факты, — сказал я и крепче сжал ее колени. Меня возбуждал звук нашей близости, когда моя твердая плоть встречалась с ее влажным естеством. Она была невероятно мокрой, а ее лицо разрумянелось от возбуждения, что не укрылось от моих глаз.

— Ложись на спину и дай мне тебя трахнуть, — приказал я, когда она снова попыталась подняться.

— Но я… — она тяжело дышала, все еще пытаясь слезть со стола.

Молниеностным движением я снова поднял ее, частично перенеся вес ее тела на свое бедро, удерживая одной рукой под ягодицу, а другой обхватив за талию, поднимая и опуская ее на свой твердый член.

— Оооо, — выдыхала она, пока я насаживал ее на всю свою длину.

— Обними меня руками за шею, — проинструктировал я, издав удовлетворенный звук, когда она подчинилась.

Я поцеловал ее, и на этот раз она ответила на мой поцелуй, наши языки сражались за контроль.

— Скажи, это Кристина, — потребовал я. — Скажи мое имя.

— Нет, — выдохнула она.

— Чего ты хочешь? — я понизил голос, продолжая удерживать ее на весу, протолкнув в нее лишь кончик своего члена.

— Не знаю.

Опустив ее на пол, я развернул ее и надавил на поясницу, пока она не склонилась над обеденным столом, подавшись ко мне своей прелестной попкой.

С несвойственным мне терпением, я стал скользить своим членом по ее мягким складочкам, наблюдая, как ее тело готовится к очередной моей атаке.

— Чего ты хочешь? — повторил я.

Она приподнялась на носочки и слегка прогнулась в пояснице.

«О, да, она хочет меня».

— Не знаю, — повторила она.

Склонившись над ней, я уложил свой член ей на задницу и потер ее соски. Лицо Кристины было повернуто, глаза закрыты, и она снова облизнула губы.

— Александр, — прошептала она с мольбой.

— Да, красавица? — при звуке моего имени меня наполнило глубокое мужское удовлетворение, и, положив руку на свой член, я расположил его напротив ее входа. Она тут же подалась ко мне, но я отстранился.

— Пожалуйста, — прошептала она.

— Пожалуйста, что?

— Александр, пожалуйста, — взмолилась она.

— Скажи это, Кристина… скажи это слово.

— Я хочу…

— Чего ты хочешь?

— Тебя.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Ее дыхание было прерывистым, она повернулась и посмотрела на меня полуприкрытыми глазами.

— Я хочу, чтобы ты взял меня.

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

— Да… да, — пробормотала она.

— Тогда скажи это. — Я глянул на кончик своего члена, с которого уже капал предъэякулят, и не удержавшись, толкнулся в нее всего на пару сантиметров.

— Я уже сказала… сказала, что хочу тебя.

— Скажи: Александр, я хочу, чтобы ты меня трахнул, — давил я на нее, обводя большим пальцем ее клитор.

— О, да… это так приятно, — простонала она.

Затем я передвинул палец, заменив его своим членом, чтобы поиграть с ее клитором.

— Скажи это, красавица, я хочу услышать, как ты это скажешь.

— Трахни меня, Александр.

Мои глаза заволокло красной пеленой, когда голова чуть не взорвалась от ни с чем не сравнимой похоти. Кристина впервые в жизни употребила слово на букву «т», и, как я понял, только возбуждение могло вынудить ее сделать нечто настолько противоестественное.

— С удовольствием, — простонал я и дал ей то, что она просила. Наполняя ее, вращая бедрами и жестко в нее вколачиваясь, я трахал Кристину, впившись пальцами в ее бедра, пока она не забилась в экстазе.

— Ох… да, да, да, — заголосила она.

Меня пронзило острое чувство удовольствия, я посмотрел вниз и понял, что произошло. Ее лоно словно свело судорогой, она буквально выдаивала мой член. Я читал об этом, но никогда не сталкивался с этим на личном опыте.

— Александр, как же это прияяяятно, — простонала она.

Я откинул голову назад и взревел от собственного оргазма.

— ЧЕЕЕЕЕРТ!!!!!

Извергая в ее лоно свое семя, я вцепился в нее железной хваткой, инстинктивно стараясь убедить себя в том, что она не вырвется до тех пор, пока я полностью не опустошу себя внутри нее.

Один выплеск, два, три, четыре — я перестал считать, отдавшись восхитительному ощущению вливающейся в нее спермы.

Мы оба издавали бессвязные звуки и тяжело дышали, и, как вчера, я оставался внутри нее до тех пор, пока она мне это позволяла.

Чтобы пощадить ее гордость, я больше не отпускал поддразнивающих замечаний относительно ее возбуждения. Я доказал свою точку зрения и восстановил ущемленное самолюбие после того, как она обидела меня, заявив, что не считает привлекательным. Затем я проводил ее в ванную комнату и дал ей время привести себя в порядок, после чего мы покинули мой дом и приступили ко второй части ее обучения по управлению моим гибридом.

Глава 21

Возвращение Афины

Кристина

— Итак запомни, у вас есть максимум десять-пятнадцать минут, чтобы выбраться и улететь, поняла? Нет времени бояться или лететь медленно. Ты должна нажать на ускоритель, если хочешь, чтобы Афина добралась до границы прежде, чем мы вас догоним, — мрачно напомнил Боулдер.

— Хорошо, — кивнула я с серьезным выражением лица.

— И Кристина… — он положил обе руки мне на плечи. — Когда мы тебя догоним, я буду в бешенстве. Не бойся, это для отвода глаз.

— Поняла.

— Но если ты разобьешь мой гибрид, или с тобой что-нибудь случится, я на самом деле приду в ярость, поняла?

— Да. Я буду осторожна.

— Хорошо. Будь осторожной, но быстрой.

— Поняла!

— Отлично. — Он вздохнул, и мы пролетели последний отрезок пути в полном молчании. Боулдер снова сел за панель управления, чтобы никто не узнал, чем мы занимались.

Он припарковал беспилотник носом к дороге, чтобы мне не пришлось тратить время на разворот.

— Давай сделаем это, — сказал он и бросил на меня серьезный взгляд.

Мы вошли в поместье и поднялись по лестнице в нашу комнату. Убедившись, что поблизости никого нет, мы повернули к комнате Финна и тихонько постучали в дверь.

Финн открыл ее и посмотрел на нас двоих.

— Привет, — сказал он.

— Привет, Финн, — Боулдер оперся рукой о дверной косяк. — Кристина захотела навестить Афину. Может дадим им минутку поговорить наедине? Я принес тебе пивко.

Финн посмотрел на пиво и улыбнулся.

— Не откажусь, но боюсь с Афиной поговорить не удастся — ее нет.

— Нет? Что значит — нет?

— Магни повез ее обратно к Мамашам.

«Да!» Словно солнечные лучи и радуги заплясали вокруг его головы.

— Замечательно! — воскликнула я. — Как же я рада за нее.

— Ага, Хан принял предложение Совета, — сказал Финн.

— Какое предложение? — нетерпеливо спросила я.

— Они не нашли Лауру, но один из членов вашего Совета занял место Афины.

— Что? — моя радость улетучилась. — Кто?

— Не знаю. Я ее не видел. Она в кабинете Хана.

Я развернулась и побежала по коридору, Боулдер следовал за мной по пятам. Мои ноги не так быстро семенили по лестнице, так что он меня догнал.

— Кристина, остановись.

— Нет, это ничего не меняет. Я не позволю держать в заложниках невинную женщину, — тихо прошипела я.

— Задумайся хотя бы на минутку. Ты не можешь просто взять и ворваться в кабинет Хана без плана.

Я была слишком расстроена, чтобы мыслить рационально, поэтому бросилась вперед, Боулдер позади меня громко выругался. Я не стала стучать в дверь и ждать разрешения войти, а просто влетела в комнату, обнаружив самый неожиданный сценарий развития событий.

Член Совета Перл и Хан одновременно подняли головы и посмотрели на меня, чтобы узнать, кто стал их незваным гостем. Они молча сидели друг напротив друга, а между ними стояла шахматная доска.

— Советница Перл! — воскликнула я. — Что ты здесь делаешь?

Хан бросил на меня раздраженный взгляд, но Перл встала и взяла меня за руки.

— Да пребудет с тобой мир, — произнесла она и заглянула мне в глаза.

— Пусть и с тобой пребудет мир, — ответила я и вложила в этот взгляд всю свою тревогу за нее.

— Что случилось? — спросил Боулдер, стоя у двери.

Хан жестом подозвал его ближе.

— Перл предложила себя в обмен на Афину.

— Вы не будете возражать, если я поговорю с Перл наедине? — спросила я Хана.

— Полагаю, вы сможете поговорить, но не раньше, чем закончится наша игра. Это не займет много времени. В конце концов, шахматы — это мужская игра.

Я заметила легкую улыбку на лице Перл и на душе стало легче, когда она одарила меня спокойным и расслабленным выражением лица.

— Господин Хан прав, это не займет много времени. Может, ты покажешь мне парк после того, как мы здесь закончим? Сегодня прекрасный день.

Боулдер и Хан переглянулись.

— Это мы еще посмотрим, — сказал Хан.

— Вот что я тебе скажу, — ласково улыбнулась Перл. — Если я выиграю, ты позволишь мне прогуляться в парке с Кристиной.

Это его позабавило.

— Мне нравится твой оптимизм, но ты не победишь.

— Тогда для тебя не составит труда дать такое обещание, — сладко пропела Перл.

Мы с Боулдером отошли назад, но не вышли из комнаты, когда оба правителя вернулись на свои места и молча возобновили игру.

Я никогда не играла в шахматы, поэтому все, что я могла сделать, это сосчитать количество фигур, которые стояли по обе стороны доски. На ее стороне было семь его фигур, а на его стороне — девять ее.

Хан совершал ходы быстро, в то время как у Перл уходило на каждый ход чуть больше времени. Когда она взяла его королеву, он заерзал на стуле, но ничего не сказал.

Игра продолжалась пять минут, пока он с гордостью не возвестил:

— Шах.

— Хороший ход, — признала Перл дружелюбным тоном.

— Знаю. — Он посмотрел на нас и удовлетворенно улыбнулся. — Я же говорил, что это не займет много времени, — сказал он.

— Мат. — Услышав тихо произнесенное слово, Хан снова повернул голову к доске и нахмурился.

— Что? — выпалил он.

Перл спокойно указала на свой ход, и он заметно побледнел.

— Полагаю, новичкам везет, — сказала Перл. — Уверена, что ты просто отвлекся.

Хан отодвинул свое кресло и встал, сжав губы в тонкую линию.

— Я не заметил.

Перл повернулась ко мне.

— Может, выпьем чаю в парке?

— Было бы чудесно. — Я улыбнулась и подавила смешок.

Взяв меня под руку, Перл грациозно направилась к выходу из комнаты и бросила через плечо:

— Можем мы попросить чаю и немного уединения?

— Иди за ними и следи, чтобы они не наделали глупостей, — указал Хан Боулдеру.

Кивнув, Боулдер последовал за нами, держась на некотором расстояние от нас, чтобы мы могли поговорить наедине.

— Я так рада снова видеть тебя, Кристина, — сказала Перл и сжала мою руку. Я не понимала, как она могла выглядеть такой радостной в этом беспросветном положении заложника.

— Я бы ответила тем же, но, учитывая обстоятельства, не уверена, — призналась я.

Брови Перл сошлись вместе.

— Мы не могли позволить одной из наших жриц находиться здесь против ее воли.

— Но ведь вы могли ввести более жесткие санкции и воспользоваться своей политической силой, не так ли?

— Да, — коротко ответила она. — Мы все еще можем это сделать.

Обведя взглядом окрестности, я понизила голос до шепота:

— Я собиралась помочь Афине сегодня сбежать, могу помочь тебе.

Перл остановилась и, казалось, задумалась.

— Мы возьмем беспилотник Боулдера и полетим к границе, прежде чем они узнают. Я все спланировала и научилась управлять его гибридом вручную.

— Я впечатлена, — тихо произнесла Перл. — Но в этом нет необходимости.

— Нет необходимости? — не веря своим ушам, спросила я.

— Я осознанно решила приехать сюда, поэтому сдержу свое слово и займу место Афины. Хан не причинит мне вреда, я в этом уверена.

— Ты его не знаешь, — предупредила я. — Временами он может быть радушным и даже обаятельным, но он безжалостный варвар. Он будет смотреть, как люди убивают друг друга, и находить это забавным. У этого человека нет сердца.

— Нет сердца?

— Да. Ему нельзя доверять.

— А Боулдер, ты ему доверяешь? — она искоса бросила взгляд в его сторону.

Мой ответ пришел незамедлительно и удивил нас обеих.

— Да. Я ему доверяю.

Перл нахмурилась.

— Почему?

— Он защищает меня, и он… — я не могла произнести это вслух.

— Он что?

— Я ему нравлюсь, — выдавила я.

— Кристина, какие у тебя отношения с этим мужчиной?

Я прикусила нижнюю губу, не зная, как ей признаться.

— Может, сначала присядем? — предложила я.

Погода была чудесная и достаточно теплая, так что мы не обращали внимания на ветер. Мы нашли место, где можно было присесть, и поблагодарили мужчину, который принес нам чай.

— Ему нужно несколько минут настояться, — сказал он с улыбкой и ушел. Боулдер прислонился к стене особняка и поднял лицо к солнцу. Он был слишком далеко, чтобы слышать наш разговор, но достаточно близко, чтобы следить за нами.

— Чтобы я могла выполнять свою работу и не подвергаться опасности, Северяне сообщили, когда я только приехала сюда, что мне нужен телохранитель, — начала я. — Они понятия не имели, что я окажусь женщиной, пока я не предстала перед ними, и поначалу они хотели отправить меня обратно.

Перл внимательно слушала меня.

— Я не до конца понимала, что они подразумевают под телохранителем, пока мне не пришлось выбирать себе защитника. Видишь ли, Хан устроил турнир, где мужчины сражались друг с другом, чтобы показать мне свою храбрость и силу.

Ее глаза сузились, но она не перебила меня.

— Несколько человек погибло. Я была в ужасе, но в конце концов мне пришлось выбирать из четырех мужчин. Боулдер выбыл из игры, поскольку сломал руку, поэтому я выбрала молодого человека, который вполне подходил на роль телохранителя, но потом он начал называть меня своей женой, и я поняла, что они меня обманули.

— Продолжай, — сказала Перл, заинтересовавшись моим рассказом.

— Все они были мне незнакомы, кроме Боулдера, с которым я провела три дня, — продолжила я, опустив взгляд. — Я сказала Хану, что никогда в жизни не выйду замуж, тогда он заявил, что я могу уехать, но он сомневается, что я доберусь до границы без защиты.

— Не может быть, — выдохнула она.

— Может, — кивнула я. — Поэтому я спряталась за спиной Боулдера, который нашел вариант способный меня защитить.

— Какой?

— Он женился на мне, так что я стала неприкасаемой для всех, кроме него.

— Ты замужем за этим человеком? — ахнула Перл.

Я закрыла глаза, понимая, как ужасно это прозвучало.

— Да, — подтвердила я.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя/вновь обрести самообладание, после чего она спросила:

— И как он с тобой обращается?

— Он… — я задумалась. — Другой, но милый.

— Другой?

— Ну, например, он много ругается и у него плохие манеры. Он ест мясо, и он… ну, посмотри на него. Он не очень-то следит за своей внешностью.

— Даже не знаю. Мне все они кажутся какими-то неряшливыми, — задумчиво произнесла Перл. — Наверно, им нравится так выглядеть.

— Я видела нескольких мужчин без бороды и нескольких с косами, но большинство из них напоминают дикарей, — сказала я и отмахнулась от мухи.

— Согласна, — нахмурилась Перл. — На границе меня подобрал устрашающего вида мужчина. Его звали Магни, и он представился младшим братом Хана.

— Магни — муж Лауры. Женщины, которая убежала, — объяснила я.

— Ах, да, я сразу это поняла.

— Вы нашли ее? — обеспокоенно спросила я.

Перл снова посмотрела на Боулдера и чуть ли не шепотом произнесла:

— Конечно.

— Как?

— Неужели ты думаешь, что мы не следим за границей? Лаура подошла прямо к контрольно-пропускному пункту и была встречена нужными людьми. Мы пытаемся помочь ей акклиматизироваться в новом окружении, с ней все в порядке.

— Но если ты знаешь, где она, почему ты здесь?

Перл недоуменно заморгала, глянув на меня.

— Дорогая моя, мы не можем с чистой совестью вернуть ее туда, где никто из нас не хотел бы жить, не так ли?

— Но тогда почему не сказать Хану, что Лаура не хочет возвращаться?

— Потому что это выведет его брата из себя, а Магни и так кажется довольно вспыльчивый. Кроме того, для нас это прекрасная возможность. — Перл подняла руки, чтобы откинуть назад свои светлые волосы и собрать их в пучок.

Я поморщилась.

— Какая возможность? Обыграть Хана в шахматы?

Она усмехнулась.

— Ты видела его лицо? Должна признаться, победа доставила мне немало удовольствия.

— Я видела.

Разговаривая с Перл, я заметила, как она складывает в большой сахарнице кубики сахара, водружая их друг на друга.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Ты спросила, о какой возможности идет речь, и мне захотелось все тебе объяснить.

— Хорошо.

— В начале двадцать второго века жила-была женщина по имени Марта Бек, которая выдвинула теорию, о которой ты, возможно, слышала.

Имя Марты Бек было мне знакомо, но я не могла вспомнить название той теории.

— Пирамида представляет собой структуру власти, которая управляла миром тысячи лет назад и до сих пор правит здесь, в Северных землях. Люди, расположившиеся наверху, — сказала она и указала на верхний кусочек сахара, — это те, кто обладает способностью принуждать, вредить, доминировать, убивать, накапливать богатство и удерживать власть над другими.

— Господин Хан, — провозгласила я и уставилась на пирамиду. Тем временем Перл продолжила объяснять.

— Марта была одной из многих, кто утверждал, что восстания ничего не изменят, поскольку они служат лишь для создания новой пирамиды власти.

— Ладно, к чему ты ведешь?

— Мы с моими коллегами в Совете были бы не против включить Северян в наше общество. Глупо, что мы не можем жить все вместе и что миллионы мужчин живут здесь изолированно.

Мои брови поползли вверх.

— Но у нас есть законы, по которым мужчины не могут находиться у власти, не думаю, что ты понимаешь, насколько они отличаются от нас. Они практически ежедневно нарушают все наши правила.

Перл улыбнулась.

— Знаю. Неудивительно, что после столетий, проведенных разобщенно в культурном отношении, между нами будет пропасть.

— И что же вы собираетесь делать? Убрать Хана и заставить людей стать частью Родины?

— О, Мать Всего Земного, нет! — воскликнула она. — Мы пацифисты и миротворцы. Насилие и угнетение — это не наш стиль.

— Тогда что? — спросила я в замешательстве.

Перл взяла чайник и налила нам по чашке чая.

— Наше общество — полная противоположность пирамиде. У нас плоская структура, где каждый имеет ценность, и никто не стоит выше другого. — Она указала на мою чашку чая. — Наше общество такое же равномерное, как бассейн с водой. Никто не находится выше или ниже другого, наша система работает, потому что мы подобны концентрическим кругам на воде, которые энергетически соединяются и накладываются друг на друга. — Она подняла чайник и позволила нескольким каплям, скатившимся из носика образовать кольца на поверхности чая, чтобы проиллюстрировать то, что она пыталась сказать.

— Мне это известно, — сказала я. — Но мужчин такая жизнь не интересует. Они сравнивают ее с коммунизмом, считают, что с нами обращаются как с детьми из-за всех наших правил. Гарантирую, что они не откажутся от своей иерархии с такой легкостью. Они смотрят на нас свысока, Перл. Я знаю это.

Она улыбнулась.

— Допустим, они видят в нас жалких, никчемных существ; мы начнем с низов. — Она занесла чайник над кубиками сахара, которые сложила в пирамиду. — Ты знаешь, что произойдет, когда вокруг такой пирамиды образуется лужица?

— Нет.

— Смотри, — сказала она и разлила чай вокруг пирамиды. — Все, что нам нужно, — это просветить группу и снизу вверх разрушить структуру власти.

Я наблюдала за тем, как кубики сахара впитывают коричневый чай и тают.

— Эти люди внизу пирамиды охотнее откажутся от своего старого образа жизни, потому что им нечего терять. Круг просветленных людей не разрушит пирамиду, — сказала она и склонила голову, глядя на пирамиду из кубиков сахара, растворяющихся под действием воды. — Мы просто поглотим собравшихся вокруг нас людей, потому что мы за равноправие и любовь. Мы не планируем революцию, скорее, дезинтеграцию, всеобщее единство.

Я молча сидела и смотрела на растворявшуюся горку сахара, где растаяло еще несколько кубиков.

— Те, кто наверху, — тихо произнесла Перл, — обычно узнают о том, что произошло, последними.

— Но как? — спросила я, понизив голос. — Как ты собираешься это сделать?

— Заручившись терпением и временем. Мое и твое пребывание здесь — прекрасная возможность озарить лучом света непросветленных, согласна?

— Но тогда зачем ты заменила собой Афину? Если кто и должен просветлять, то это жрица.

— Верно. — Она похлопала пальцем по нижней губе. — Но Афину привезли сюда против воли, мы беспокоились о ней.

— Ты с ней знакома? — спросила я.

— Познакомилась, когда я пересекала границу.

— Она сильная и очень мудрая женщина, — сказала я.

— Я рада это слышать; может, за то время, что она здесь побыла, она успела посеять несколько семян.

— Возможно, — я выдержала паузу. — Но как ты подберешься к людям снизу, о которых говорила? По-моему, ты имеешь дело с самой высокой точкой пирамиды.

— Пока что. Но я уверена, что господин Хан устанет играть роль моего хозяина и передаст меня каким-нибудь охранникам, на которых я смогу повлиять.

— Нет. Он найдет тебе защитника. Скорее всего, одного из своих влиятельных друзей, — разочарованно вздохнула я. — Будем надеяться, что тебе достанется хороший защитник и что Хан не станет слишком докучать тебе.

Она улыбнулась.

— Не забывай, что я тебе сказала. Влиятельные персоны склонны недооценивать человека, если относят его к людям второго сорта.

— Раз уж ты планировала заставить его поверить в свою неполноценность, тебе не следовало обыгрывать его в шахматы, Хан будет глупцом, если недооценит тебя после такого.

— Еще каким глупцом, — сказала Перл, ласково улыбнувшись. — Он всего лишь человек, ослепленный жаждой наживы и гордыней, так что я смогу с этим справиться.

— Выходит, ты не хочешь, чтобы я тебя освободила?

— Нет, не хочу, — решительно ответила Перл. — У меня здесь важная работа.

Я вздохнула и поднесла чашку ко рту.

— Что ж, в таком случае добро пожаловать в Северные земли. Я рада, что ты здесь, со мной.

Перл подняла свою чашку, и мы почтительно посмотрели друг другу в глаза, а затем пригубили напиток.

— Спасибо, Кристина. А теперь расскажи мне о своем проекте.

Глава 22

Головная боль правителя

Боулдер

Я наблюдал за тем, как женщины пьют чай и разговаривают. Черт возьми, эта советница использовала слишком много сахара. Я видел, как она копалась в сахарнице по меньшей мере раз десять.

После того как я простоял на солнце полчаса, ко мне присоединились Магни и Хан.

— Ты собираешься стать ее защитником? — спросил я Магни, прикрыв ладонью лицо от солнца.

— Я был бы рад, — усмехнулся он. — Мне бы выпал шанс давить на эту женщину, как на виноградину, пока она не признается, что они знают местоположение Лауры.

— Именно поэтому ты и не приблизишься к ней, — сказал Хан низким, сердитым тоном. — Она уверяет, что они не знают.

— А я тебе говорил, что это гребаная ложь, — прошипел в ответ Магни. — Само собой, они знают. Дай мне часок побыть наедине с блондинкой, и, клянусь, я заставлю ее говорить.

У меня было такое чувство, что мои братья спорили об этом еще до того, как пришли сюда.

Размяв плечи и шею, я спросил, как бы невзначай:

— Если не Магни ее защитник, то кто же тогда? Финн?

Хан скрестил руки на груди и выпрямился во весь свой рост.

— Я — ее защитник.

— Ты? — у меня от удивления отвисла челюсть.

— А почему бы и нет?

— Это что, шутка? — усмехнулся я.

— Разве похоже, что я шучу? — сухо спросил он.

— Нет, — ответил я, в то время как Магни, наклонился ближе и угрожающим тоном обронил.

— Тебе лучше внимательно следить за ней, брат. Если я подловлю эту советницу, когда она будет одна, я сделаю все возможное, чтобы заставить ее говорить.

Хрясь! Услышав громкий звук удара кулака Хана о щеку Магни, я немедленно встал между ними.

— Уйди, Магни, просто уйди, — сказал я и оттолкнул здоровяка. Магни прижимал руку к щеке, глаза сверкали гневом, и я ему посочувствовал. Я даже представить не мог, что бы почувствовал, если бы Кристина ушла от меня, не попрощавшись. С тех пор как Лаура сбежала, Магни стал посмешищем в глазах окружающих, ходили анекдоты о том, что он настолько плох в постели, что его жена предпочла ему слюнявого мальчишку с Родины.

— Не отвечай ударом на удар — просто уходи, — настаивал я, прекрасно понимая, что если отпущу Магни, то прольется кровь. Хан был хорошим бойцом, но Магни был больше, сильнее и переполнен смертоносным гневом, который только и ждал своего часа.

— Подумай, Магни, просто, мать твою, подумай, — закричал я и в отчаянии вцепился в него.

Он сердито выдернул свою руку из моей стальной хватки и тыкнул в Хана пальцем.

— Тебе повезло, что здесь зрители, но знай: если ты еще раз меня ударишь, — прорычал он Хану, который нахмурился в ответ, — я ударю так сильно, что тебе понадобятся зубные имплантаты.

— Ты это заслужил. Если бы я угрожал Лауре, ты бы сделал то же самое. Так что даже не думай, что сможешь угрожать женщине, находящейся под моей защитой.

Оба мужчины смотрели друг на друга исподлобья.

— Ты уже достаточно натворил, похитив жрицу, — упрекнул его Хан.

Магни раздраженно фыркнул и ушел, не удостоив нас ответа. Хану потребовалось всего несколько секунд, чтобы вновь обрести душевное равновесие.

— Итак, — произнес он, стряхнув невидимую пыль со своей кожаной рубашки, и бросил взгляд на женщин, которые вертели головами, чтобы понять, что происходит. Я поднял руку и помахал им, уверив, что все в порядке.

— Стало быть, ты, наконец, как муж, заявил о своих правах.

Я напрягся.

— О чем ты?

— Ты ее трахнул, — выдал Хан без тени стыда. — Жаль, что ты не сделал это при дневном свете, чтобы я мог увидеть все в деталях.

— Ты не имеешь права шпионить за нами, — проскрежетал я.

Он лишь пожал плечами.

— Ты ей что-то побещал, что именно?

Мое сердце забилось быстрее.

— Чего?

— Ты шептал, чтобы я не услышал, но мне показалось, что она чего-то от тебя хочет, и ты согласился, если она займется с тобой сексом.

— А, понятно. — Мой мозг лихорадочно соображал. Я был уверен, что мы шептались так тихо, что он не мог нас услышать, но похоже существовало два варианта. Либо он знал, о чем мы говорили, и ждал, когда я признаюсь в этом открыто, либо он не знал подробностей.

Если он поймет, что я ему лгу, у меня будут большие неприятности.

— Кристина хотела научиться летать на моем гибриде, — сказал я, что в некотором смысле было правдой.

— Неужели?

— Да, у них на Родине только автоматические дроны, поэтому она была очарована тем, что я управляю своим вручную.

Он поморщился и посмотрел в сторону Кристины.

— И она согласилась переспать с тобой только за то, чтобы научиться управлять твоей машиной?

— Думаю, это был всего лишь предлог. Она уже давно созрела.

— Ха, — он улыбнулся мне. — Ну и как все прошло?

Я тоже расплылся в улыбке.

— Это ни с чем несравнимо.

— Хм… ты, кажется, втюрился в нее. — Он оглядел меня с ног до головы. — Не дай ей запудрить тебе мозги.

— Не дам.

— Хорошо. Мне нужно, чтобы ты оставался в здравом уме. У нас много работы.

— Какой работы?

Загадочно улыбнувшись, он незаметно кивнул в сторону женщин.

— Как думаешь, почему я сам вызвался защищать советницу?

— Понятия не имею.

— Потому что это отличная возможность. — Его глаза загорелись, и он понизил голос до заговорщицкого бормотания. — Не пора ли мужикам снова обрести власть и править этим миром?

— Определенно.

— Эта женщина… — он снова едва заметно кивнул в сторону Перл, — …имеет влияние в Совете. Я вытяну из нее как можно больше информации, и не успеет она опомниться, как будет плясать под мою дудку.

— Каким образом?

Он тихо рассмеялся, хитро ухмыльнувшись.

— Предоставь это мне, мой друг. У этой бедняжки нет ни единого шанса против моего непревзойденного интеллекта. Когда она вернется на Родину, чтобы внести изменения, то будет считать это своей идеей.

— Значит, ты собираешься промыть ей мозги, — уточнил я.

— Что-то вроде того. — Хан бросил еще один долгий взгляд в сторону Перл, после чего оставил меня, приказав напоследок. — Отведи Перл в мою спальню и скажи ей, что я буду рад этим вечером разделить с ней свою постель.

Заметив мое колебание, он выгнул бровь.

— Что?

— Ты ведь не собираешься взять ее силой, да?

Хан посмотрел в сторону Перл.

— В этом нет необходимости. Мой язык — мое самое мощное оружие, я найду ее слабое место. Как знать, может она тоже захочет научиться летать на гибриде.

Переступив с ноги на ногу, я нахмурился.

— О, Бога ради, просто делай, что я тебе говорю, — приказал он чуть раздраженно.

Я молча кивнул.

— Понятно.

Уходя, Хан махнул рукой через плечо.

— Увидимся за ужином через час.

Кристина

Боулдер приблизился к нашему уютному уголку в парке, и мы с Перл сразу же замолчали при виде большого, устрашающего и задумчивого мужчины.

— Хан попросил меня отвести тебя в комнату. Ужин будет меньше чем через час, он подумал, что ты захочешь освежиться, — сказал он немного натянуто.

Перл грациозно поднялась.

— Спасибо. Кажется, мы с тобой не обменялись подобающим приветствием, — улыбнулась она. — Прости меня, мои манеры, видимо, страдают, когда я выхожу из своей зоны комфорта. — В несколько решительных шагов, Перл подошла к Боулдеру и протянула ему обе руки. Его взгляд метнулся ко мне, и я подала ему знак взять ее за руки.

Странно было видеть, как Боулдер хмуро глядит на Перл, которая задрала голову вверх и улыбнулась ему.

— Да пребудет с тобой мир, — тихо сказала Перл.

Выражение его лица тоже смягчилось, и он пробормотал:

— Ага, и тебе того же.

Когда десять секунд истекли, Боулдер отпустил ее руки и отстранился. Мне пришлось подавить смех, когда он бросил на меня беглый взгляд, словно хотел убедиться, что я действительно не против того, чтобы он прикасался к другой женщине.

— У него добрые глаза, — прошептала мне Перл, когда мы вошли вслед за ним в дом.

Ее комментарий вызвал у меня улыбку, потому что каким-то образом он подтверждал, что я дружила с правильным человеком. Само собой, я не сказала Перл, что наша дружба переросла в физические отношения.

Направление, которое выбрал Боулдер, когда мы вошли в дом, вывело меня из задумчивости. Мы не стали подниматься по лестнице, как я ожидала, а направились в незнакомую мне часть особняка.

— Куда ты ее ведешь? — спросила я Боулдера, но он не ответил, пока мы не подошли к двойным дверям, возле которых стояли два охранника.

— Это комната, в которой ты остановишься, Перл, — сказал Боулдер. Один из охранников активировал запирающий механизм, и двери распахнулись.

Я изумленно уставилась на роскошь комнаты. Здесь были толстые восточные ковры, которые, вероятно, были изготовлены еще до войны, высокие потолки и необычная смесь современных деталей и антиквариата. Комната была больше, чем квартира, в которой мы жили с Кайей. Обе наши спальни и ванная комната поместились бы в этом номере, по крайней мере, четыре раза.

— Очень мило, — прокомментировала я и посмотрела на Перл, которая разглядывала комнату.

— Входите. — Боулдер махнул нам рукой и указал вперед. — Твои вещи уже принесли.

— Спасибо, — выдавила она из себя.

— Ванная вон там, ужин через сорок пять минут, так что мы вернемся и заберем тебя. — Боулдер вывел меня из комнаты, положив руку мне на поясницу.

Повернув голову, я крикнула Перл:

— По крайней мере, комната хорошая.

Боулдер остановился и тоже посмотрел на Перл.

— Вероятно, мне следует упомянуть, что ты будешь делить комнату со своим защитником.

— А? — рассеянно удивилась Перл, все еще оглядывая большое помещение с огромной кроватью и двумя креслами. — А когда я встречусь со своим защитником? — спросила она.

— Ты уже с ним встретилась. Это комната Хана.

— Хана? — вскрикнула я рядом с ним.

Это привлекло внимание Перл, и она уставилась во все глаза на Боулдера.

— Хочешь сказать, что Хан лично будет защищать меня и разделит со мной свои апартаменты?

— Угу, именно так он мне и сказал.

Она перевела взгляд на кровать. Нетрудно было догадаться, какие мысли ее посетили. Нахмурившись, она придвинулась ближе к одному из диванов и пробормотала:

— Полагаю, я буду спать здесь.

Боулдер пожал плечами.

— Я оставлю детали на вас с Ханом, но дам тебе небольшой совет: держись подальше от Магни.

— Почему? — спросила я.

— Потому что он убежден, что Перл знает, где Лаура, — Боулдер понизил голос и повернулся к Перл. — Я настоятельно советую тебе избегать его, насколько это возможно.

— Думаешь, он навредит мне? — спросила она.

— Хотел бы я сказать «нет», но Магни — отчаявшийся человек, который очень хочет вернуть свою жену.

— Спасибо, я буду держаться на расстоянии, — кивнула Перл Боулдеру.

— Скоро увидимся, — сказал Боулдер Перл и еще раз подтолкнул меня локтем, чтобы я вышла за дверь.

— Почему Хан? Неужели Финн не может с этим справиться? — обеспокоенно спросила я, когда мы направились к себе.

— Нет.

— Почему нет?

— По нескольким причинам.

— Объясни мне их, — настаивала я.

Боулдер, не останавливаясь и перепрыгивая за раз по две ступеньки, взлетел по лестнице и только когда мы вошли в нашу комнату, повернулся ко мне лицом.

— Перл — член Совета, что равносильно правителю, так что вполне логично, что Хан оказывает ей высшую честь, защищая ее сам.

— Нет, не логично, — запротестовала я. — Он должен править целой страной, ему будет некогда приглядывать за ней.

— Он найдет время.

— Что ты мне не договариваешь? — допытывалась я.

— Ты видела, что сегодня произошло между Магни и Ханом? — спросил он раздраженно.

— Они поссорились.

— Да. И эта ссора была из-за Перл. Магни хочет допросить ее и оказать на нее давление.

— А-а, так Хан защищает ее от своего брата? — осенило меня.

— Да. Магни — второй по старшинству в Северных землях. Финну будет трудно отказать ему, если он захочет поговорить с Перл. Только один человек превосходит Магни по званию.

— Хан, — выдохнула я, широко раскрыв глаза. — Но будет ли он с ней добр?

Боулдер выдохнул.

— Кто его знает? У него мало опыта общения с женщинами, к тому же он привык добиваться своего.

— Но он ведь не причинит ей вреда?

Боулдер не смотрел мне в глаза, и это меня встревожило.

— Скажи мне, — настаивала я.

С расстроенным видом он, наконец, тяжело вздохнул, подошел ближе и зашептал мне на ухо:

— Будем надеяться, что она его не разозлит. Хан может быть настоящим козлом.

— Почему ты шепчешь? — прошептала я в ответ.

— Просто так, — вздохнув, Боулдер отошел в сторону и снял рубашку, обнажив свой рельефный пресс. Я смотрела на него как зачарованная и немного устыдилась своей реакции на него.

Он был воплощением мужественности, которую я с детства считала чем-то плохим. Но мое тело реагировало, я почувствовала, как мои щеки запылали, а в нижней части живота разлилось тепло. Мужчины чуть не уничтожили нашу цивилизацию, Северяне, безусловно, были жестокими и примитивными во многих отношениях, но у них было несколько положительных качеств. По крайней мере, в Боулдере. Те чувства, которые он во мне пробуждал, когда мы разделяли физическую близость, были приятны. Очень приятны!

— Что-то не так? — спросил он и опустил взгляд на свою грудь.

Я резко отвела от него взгляд, покраснев.

— Нет, я просто задумалась о Перл, — солгала я.

Он насупился.

— Не беспокойся об этом. С ней все будет в порядке. Хан не… — он осекся, но тут же добавил. — Я имею в виду, что у него есть и хорошие стороны.

Я хмыкнула, моя врожденная вежливость взяла верх над моим разочарованием.

— Он хуже всех!

Боулдер проигнорировал мою вспышку и отыскал тонкую темно-серую кожаную рубашку, в которую собрался облачиться.

— Ты не можешь это надеть, — указала я ему.

— Почему? — спросил он и продолжил одеваться.

— Это оскорбительно, — пожаловалась я. — Ты носишь кожу другого существа. А что, если бы кто-то убил и содрал с тебя кожу, чтобы надеть вместо рубашки?

Боулдер закатил глаза.

— Кончай драматизировать, Кристина, это моя любимая рубашка, и я, черт подери, ее надену.

— Но Перл сочтет тебя варваром.

Он склонил голову набок и подошел ближе.

— Тебя это беспокоит?

Я встретилась с ним взглядом.

Он снова задал свой вопрос, но уже несколько иначе.

— Ты хочешь, чтобы я ей понравился?

Моя грудь поднялась в глубоком вдохе.

— Похоже на то.

Его взгляд смягчился, и он погладил меня пальцами по щеке.

— Ты влюбляешься в меня.

— Не правда, — стала защищаться я.

С легкой усмешкой Боулдер поцеловал меня в лоб, а потом развернул и шлепнул по заднице.

— Тогда найди мне то, что заставит тебя мной гордиться.

Ошеломленная зудящей болью от его ладони, я отошла на несколько шагов, прежде чем обрела голос.

— Ты только что ударил меня?

Сзади послышался смешок.

— Нет, любовь моя, я легонько тебя шлепнул.

Мой разум поглотило смятение. Боулдер явно меня ударил. Насколько мне было известно, насилие в семье осталось в прошлом, я была готова поклясться, что если кто-нибудь когда-нибудь поднимет на меня руку, я немедленно об этом сообщу.

Пока я стояла в ошеломлении, пытаясь соотнести фразу «любовь моя» с актом насилия, Боулдер подошел сзади и обвил меня руками.

— Я польщен, что ты хочешь, чтобы я понравился Перл, — прошептал он мне на ухо.

— Ты ударил меня, — повторила я, не в силах смириться с таким оскорбительным поведением.

— Только трус может ударить женщину, Кристина. Я просто игриво шлепнул тебя по заднице, потому что мои руки так и тянутся к твоей потрясающей попке. — Он прикусил мочку моего уха и стал жадно мять мои ягодицы своими большущими руками. — Я бы мог раздеть тебя и впиться зубами в твою кремовую кожу, она восхитительна.

— Сначала ты ударил меня, а теперь хочешь укусить, — сказала я и попыталась оттолкнуть его от себя.

— Тебе было больно… или это возбудило тебя? — поддразнил он своим низким голосом.

«О, нет…» — снова ощутив влагу между ног, мне стало стыдно. В университете я принимала участие в дискуссиях о просвещении современного общества и утверждала, что женщины эволюционировали с тех времен, когда мы позволяли мужчинам доминировать над нами. Я также утверждала, что женщины в прошлом страдали из-за низкой самооценки, и это объясняло, почему они позволяли мужчинам сексуальное насилие.

Боулдер ударил меня, а теперь кусал за мочку уха, сдавливая мою грудь. Это можно было классифицировать как сексуальное насилие, не так ли? Так почему же мое тело не реагировало на это с отвращением? Я должна была испытывать неприязнь, но вместо этого мое тело пылало.

«Я больна!» Закрыв глаза, я позволила чувству стыда накрыть меня с головой, а затем сделала кое-что отчаянное, чтобы спасти свою гордость и восстановить между нами равновесие. Я укусила его в ответ. «Похоже, эволюция обошла меня стороной, но, по крайней мере, я тоже смогу доминировать над ним».

Боулдер отреагировал совсем не так, как я ожидала. Он издал низкий утробный звук и запустил руки в мои волосы, откинув мою голову назад и заглянув мне в глаза.

— Хочешь играть грубо? — взволнованно спросил он.

— Нет, я… — моргнув несколько раз, я не успела опомниться, как он поднял меня и с ухмылкой отнес на кровать.

— Укуси меня еще раз, — подбодрил он меня и следом за мной опустился на кровать, чтобы поцеловать, посасывая мою нижнюю губу.

— Я не склонна к насилию, — заявила я, обеспокоенная его предложением.

С озорством, которое из него так и сочилось, он начал щекотать меня, пока я не рассмеялась.

— Давай, красавица, поборись со мной.

— Я не собираюсь с тобой бороться, — вырвалось у меня в промежутке между его щекочущими атаками.

— Если ты сможешь оседлать меня, я сбрею бороду, — начал искушать он, и я тут же уставилась на него во все глаза.

— Правда?

— Угу, — усмехнулся он. — Но ты должна побороться за это.

В моем теле взбурлил адреналин, и с пьянящим чувством азарта я выпустила на волю ту часть себя, которая мне была неведома. Я решительно столкнула его с себя. Он встал на колени и, подняв руки, схватил меня за плечи. В его глазах вспыхнуло веселье, когда я грубо толкнула его, чтобы уложить на спину. Он был слишком большим и сильным для этого, поэтому не сдвинулся с места.

— Ты должна использовать не только свои руки, — бросил он вызов он. — Задействуй все свое тело, если хочешь добиться успеха.

Прищурившись, я поднялась, уперев руки в бока и глянув на него сверху вниз. Даже стоя на коленях, он доставал мне до подбородка.

— И что ты собираешься делать? — спросил он.

У меня не было плана, я действовала инстинктивно, когда прыгнула на него и толкнула, уперевшись руками ему в плечи и используя вес всего своего тела, чтобы опрокинуть его на спину. Он рассмеялся и, как только мы упали на кровать, перекатил нас, подмяв под себя.

— Близко, — он лыбился от уха до уха. — И что теперь ты будешь делать?

Издав короткий боевой клич, я укусила его за мочку уха. Сильно, но не до крови.

Он ответил тем, что до боли сжал мой сосок, я закричала и выпустила изо рта мочку его уха.

— Давай, тигрица, борись со мной, — подбадривал он и прижался ко мне, дав почувствовать, насколько он возбужден. Мое сердце колотилось, а кровь кипела, я прикусила губу, не зная, как справиться с этими сюрреалистичными эмоциями необузданного желания, которые вызвала во мне наша борьба.

— Ты можешь лучше, — подбодрил он меня, и, издав очередной крик, я неистово оттолкнула его от себя.

Боулдер продолжал лежать на мне, тяжело дыша и наклонив голову, чтобы поцеловать в ключицу. Его рука все еще была под моей рубашкой и сжимала мою грудь. Я применила самый грязный трюк, который только могла придумать, и дернула его за волосы.

Он не закричал от боли, но тихо рыкнул, когда я одновременно дернула его за волосы и оттолкнула.

И это сработало. С победным криком я вскарабкалась на него и оседлала, прижав к кровати.

Мы смотрели друг другу в глаза, запыхавшись и открыв рты.

— Ты сбреешь эту бороду! — торжествующе объявила я.

— Сбрею, — улыбка Боулдера была самоуверенной и удовлетворенной — словно победил он, а не я.

— И ты снимешь эту рубашку, — сказала я и убрала руки с мягкой кожаной ткани.

Его руки опустились на мои бедра, и он прижался ко мне своим пахом, тихо постанывая. Я не отодвинулась, но на секунду закрыла глаза, ошеломленная трепетом, словно бабочки запорхавшим между моими ребрами.

— Не хочу идти на ужин, — прошептал он. — Я бы предпочел остаться здесь, с тобой.

Часть меня тоже этого хотела. Если точнее: мое тело этого хотело. Я открыла глаза и посмотрела на него.

Серые глаза Боулдера были прикованы к моим набухшим соскам, проступившим под рубашкой. Моя кожа горела огнем, когда его правая рука скользнула под мою рубашку и обхватила мою грудь.

Прикрыв глаза и учащенно задышав, я стала медленно вращать бедрами, прижимаясь к его большой эрекции и подстраиваясь под его ритмичные удары и движения.

— Чеееерт, ты даже не представляешь, насколько ты сейчас сексуальна, — тихо пробормотал Боулдер с полуприкрытыми глазами.

В то время как мое тело сдавалось, мой разум держался за последнюю крупицу самоконтроля.

— Мы должны спуститься вниз. Перл нуждается в моей поддержке, — сказала я, но сама тихонько застонала, когда его эрекция надавила на мое самое чувствительное место.

— Я хочу остаться здесь и поиграть с тобой.

— Поиграть со мной?

— Побороться с тобой и заняться любовью, — прошептал он и запустил руку в мои волосы, потянув меня вниз для долгого исследующего поцелуя, который был восхитителен.

— Иди побрейся, — ответила я и наконец отстранилась от него, мои руки дрожали после того, чем мы только что занимались. Я никогда не делала ничего даже отдаленно похожего на такое насилие, как толчки и укусы.