Зелёные маски

Глава 17. Принят!

Мальчики торопливо шагают по улице Койду к парку. Вечер сырой и тёплый, словно в августе. Огромный пылающий шар солнца повис на вершине липы. Какой-то освещённый солнечными лучами куст с красными листьями кажется большим костром.

Высоко в небе изломанной линией тянется стая журавлей. Когда она пролетает над головой мальчиков, становятся слышны тихие голоса птиц. Размеренно поднимая и опуская крылья, вытянув вперёд шеи, плывут они среди обрывков облаков туда, где стоят пирамиды; туда, где круглый год ярко светит солнце.

— Пройдём здесь! — произносит Калью.

Мальчики сворачивают на улицу Ринги.

Пээтер с любопытством оглядывает каждый дом, мимо которого они проходят. В какой из них предстоит войти? В этот? Или в следующий? Но Калью идёт всё дальше и дальше.

Уже остались позади высокие дома центральной части города. Улица выводит мальчиков за дальний конец парка. Всё ниже становятся дома, всё гуще сады, всё меньше попадается прохожих.

Когда мальчики встретились на условленном месте, Калью сказал лишь одно слово: «Идём!» — и Пээтер не решился ни о чём спрашивать. Но он был уверен, что всё это связано с зелёными масками… А стало быть, и с его желанием, о котором он говорил Вильме.

Калью останавливается возле выкрашенной в бежевый цвет калитки и нажимает пальцем на коричневую кнопку. Пээтер заметил, что он дал два длинных и два коротких звонка.

Некоторое время ничего не происходит. Калитка по-прежнему закрыта. За нею не слышно ни звука. Только неугомонные воробьи с чириканьем возятся на ветвях яблони, растущей у забора.

Ещё несколько секунд ожидания. Наконец калитка медленно открывается. Открывается сама по себе — никто не дотрагивался до её скобы, никто не поворачивал ключа в замке.

Калью проталкивает Пээтера вперёд. Тот, воспользовавшись моментом, заглядывает за калитку. Никого! И — что за чудо?! Калитка таким же таинственным способом закрывается.

Пээтер вопросительно смотрит сначала на Калью, потом вновь на калитку. Но Калью всё это, по-видимому, не удивляет. Выражение лица у него самое, что ни на есть будничное, — он спокойно направляется к домику в глубине сада. Словно самооткрывающиеся двери — явление обычное, словно до́ма у Калью все двери устроены так. Только по его губам скользит лёгкая усмешка. Или Пээтеру показалось?

Но на размышления и догадки нет времени, — на каждом шагу встречается что-нибудь интересное.

Выложенная плитняком дорожка ведёт через сад. Отяжелевшие от плодов ветви яблонь опираются на рогатины с мягкими прокладками. Вокруг ягодных кустов — зелёные опорные рамки. Земля возле стволов деревьев разрыхлена, и на ней нет ни травинки.

Ещё несколько десятков шагов, и Пээтер уже разглядывает небольшой бежевый домик с красной крышей. Ставни, двери и наличники окон выкрашены в светло-зелёный цвет.

«Точь-в-точь кукольный домик Вийве!» — проносится в голове Пээтера.

Дом окаймляет альпийская горка. Ну и красива же она, наверное, весной и летом, когда среди серого известняка пестреют цветы! Одни — яркие, они так и бросаются в глаза; другие — более скромные, их не сразу заметишь.

Калью тянет Пээтера дальше.

Обогнув альпийскую горку, мальчики очутились позади домика. Здесь стоит зелёная беседка, обвитая диким виноградом с тёмно-красными листьями.

Калью крепко сжимает локоть Пээтера; точно хочет предупредить, поддержать товарища.

Мальчики останавливаются у входа в беседку, где словно огромная портьера свисают лозы дикого винограда.

Наконец-то Калью и Пээтер у цели! В этом уже нет ни малейшего сомнения.

Просторная беседка полна ребят. Одни сели на садовые стулья, другие — на пол, подогнув под себя ноги, третьи стоят. Здесь собралось человек двадцать. Лица у всех наполовину скрыты масками. Зелёными масками!

В центре беседки за белым столом сидит… старик Нымм! Седые усы его топорщатся, взгляд пристальный, руки скрещены на груди. Старик — без маски. Поэтому он единственный из присутствующих, кого Пээтер узнаёт…

Но нет! Не единственный всё-таки.

По левую сторону от Кристьяна Нымма сидит кудрявая девочка в красной блузке. Она тоже без маски. Эту девочку Пээтер видел и раньше. Но где? Кажется, она учится во второй школе.

Справа от старика Нымма — пустой стул. Наверное, тот, кто должен там сидеть, ещё не пришёл.

Калью приносит откуда-то маленький складной стульчик на металлических ножках.

— Присаживайся! — подталкивает он Пээтера к стулу.

— Нет, лучше ты… — Пээтер хочет уступить место товарищу, но видит, как тот, пробравшись к столу, садится рядом со стариком Ныммом.

Так вот кого ждали!

До сих пор события развивались довольно странно и таинственно. На ладонях Пээтера даже пот выступил, а по спине — словно муравьи бегают.

Пээтер вытирает ладони о штаны и тут же пугается своего жеста: ведь на него смотрят!

До чего неловко, — сидишь, как под стеклянным колпаком. Тебя все видят и все знают. Двадцать пар глаз следят за каждым твоим движением. А ты ни о ком ничего не знаешь, даже имени.

Но любопытство берёт верх над всеми остальными чувствами. Пээтер впивается глазами то в одну, то в другую маску. Однако продолговатого куска материи с дырками для глаз достаточно, чтобы сделать и старых знакомых незнакомыми. Пээтер никого не может узнать.

По-стариковски медленно поднимается садовод Нымм из-за стола. Откашлявшись, он поправляет пиджак и говорит:

— Стало быть, так… Вот мы и опять собрались все здесь, в беседке. Ну что же, приступим сразу к делу. Погода сегодня хорошая; вам захочется ещё мяч погонять… Так-то. Пусть-ка сегодня Калью возьмёт вожжи в свои руки. Как вы думаете?

Ребята кивают головами. Слышатся одобрительные возгласы. Возражений нет.

Калью вскакивает. Взявшись обеими руками за край стола, он некоторое время, словно подыскивая слова, раскачивается всем корпусом и начинает говорить.

— Ну вот, Пээтер Киви здесь. Он хочет вступить в наши ряды. Мы уже давно следим за ним. Ну да вы все и сами знаете. Что об этом зря говорить, свои старые замашки он бросил.

Калью улыбается.

— Ведь его маленькая сестрёнка, как мы слышали, взяла с него слово не ломать больше деревья в парке. Правда, Пээтер очень вспыльчивый, если ему что-нибудь не по вкусу, — сразу кидается в драку. А зелёные маски должны действовать обдуманно. Но стоит ли об этом вспоминать… Как вы считаете?

Несколько мгновений в беседке стоит тишина. Только слышно, как в саду щебечут птицы. Живая стена беседки раскачивается от лёгких порывов ветра, и вместе с нею качаются солнечные зайчики на полу. Откуда-то появляется пушистая чёрная кошка. Она задумчиво останавливается у входа. Но вот вскакивает долговязый мальчик, и кошка считает за лучшее исчезнуть.

— Принимаем! — коротко говорит мальчик.

— Конечно! Разумеется! Поддерживаю! — Беседка оглашается нестройным хором голосов. Все выражают согласие.

Можно подумать, будто собравшиеся уже давно обсудили и взвесили положительные и отрицательные стороны Пээтера — и положительные значительно перетянули.

— Так. Прекрасно! — Калью хлопает в ладоши. Он выпрямляется, одёргивает куртку и торжественно произносит:

— Пионер Пээтер Киви!

Пээтер вскакивает со стула, словно подброшенный пружиной.

— Да?!

— Готов ли ты смело бороться с теми, кто наносит вред природе?

— Готов!

— Готов ли ты делать всё, от тебя зависящее, для того, чтобы наш родной город стал ещё прекраснее?

— Конечно готов!

Пээтер и Калью некоторое время смотрят друг другу в лицо, словно ещё раз мысленно всё взвешивают.

— Зелёные маски, встать!

Калью произносит команду резко, точно выстраивает пионерский отряд для рапорта.

Все встают, и в беседке вновь воцаряется выжидательная тишина.

— Пионер Пээтер Киви, выйди сюда, на середину!

Калью показывает как раз на то место, где вечернее солнце ковриком расстелило большое светлое пятно с резными краями.

…И вот он, Пээтер Киви, стоит на этом коврике, озарённый солнцем. Прямой, взволнованный, с пылающими щеками.

Зелёные маски приходят в движение, приближаются к Пээтеру, встают друг за другом, образуют круг. В одном месте круг разомкнут. Туда должен встать Пээтер. К нему подходит Калью. Против них в центре круга стоит товарищ Нымм.

Калью берёт руку Пээтера в свою и кладёт на жёсткую ладонь старика Нымма. Вторая рука садовода опускается на соединённые руки мальчиков.

Он, человек, который всю жизнь выращивал сады, выступает здесь как представитель всех любящих природу людей. А Калью олицетворяет собою не только зелёные маски, но и защитников природы всей земли.

Калью внимательно и торжественно смотрит на Пээтера.

— Повторяй следом за мною клятву зелёных масок!

Пээтер кивает. На его лбу и носу от волнения выступили капельки пота. Глаза застилает туман. Опять эта глупая чувствительность! Каждый раз, когда происходит что-нибудь торжественное или героическое… например в кино, глаза Пээтера невольно наполняются слезами.

Звучат первые слова клятвы.

В голосе Пээтера слышится дрожь, когда он повторяет:

— Я, пионер Пээтер Киви, клянусь защищать растения и животных. Клянусь заботиться о садах родного города. Клянусь хранить тайну зелёных масок! И если я себя выдам, то сразу же буду считаться выбывшим из их числа.

Медленно размыкает старик Нымм свои огромные мозолистые руки.

— Вот тебе, Пээтер, маска для опасных вылазок. — Калью протягивает новому члену организации светло-зелёную маску, точно такую же, как та, которую Пээтер нашёл однажды вечером — она до сих пор лежит у него дома в ящике письменного стола.

— Снять маски!

Калью рассекает ребром ладони воздух, словно от этого жеста маски должны мгновенно исчезнуть.

Круг рассыпается.

Руки тянутся к маскам — и Пээтер сразу же видит множество знакомых физиономий.

Вильма! Волли! Два мальчика из пятого «б» класса. Один из третьего. Ого! Тоомас! Сосед по парте Тоомас! Трое из пятого «а» класса второй средней школы. Двое из нашего четвёртого…

Вероятно, лицо Пээтера в этот момент очень забавно. Раздаётся дружный хохот.

Весёлая толпа всё теснее окружает Пээтера. Его уже и не видно в ней.

На спину мальчика градом сыплются шлепки и тумаки. Ему пожимают руки, трясут за плечи.

Кто-то подбрасывает вверх охапку красных листьев. Кувыркаясь в воздухе, скользят они вниз, опускаются на волосы, на одежду.

Неловкость как рукой сняло. Пээтеру сегодня так хорошо, будто у него день рождения. Как долго его ждёшь! И вот он, наконец, наступил!

Пээтер высоко поднимает только что полученную маску и размахивает ею, словно флажком. Вдруг он озорно восклицает:

— У меня теперь две!..

Но его громко перебивают:

— Знаем! Знаем!

Постепенно все успокаиваются, Калью подносит ко рту сложенные рупором ладони.

— Сесть!

Кто-то усаживает Пээтера на краешек плетёного стула. Это Тоомас. Сам он пристраивается с другой стороны. Пээтер замечает впереди себя Вильму. Из-под ворота её тренировочного костюма виден пионерский галстук.

— Ах вот ты где! — Растопырив пальцы, Пээтер взъерошивает волосы Вильмы, и они падают девочке на лицо. — Так она ничего не знает!..

— Тсс! — шепчет Тоомас.

Да, верно! Ведь Калью начал говорить.

— …Прежде всего вопрос о птичьих столовых. Волли, как подвигается работа?

Сразу чувствуется, что говорит вожак. Голос его звучит требовательно и веско. Даже подбор слов у Калью какой-то особенный. «Вопрос о птичьих столовых» — смотри-ка, сказал как… солидно.

— Ничего, — отвечает Волли. — Дело на мази. Две кормушки уже готовы.

— Требуется ли помощь?

Старик Нымм усмехается в усы. Видали парня! Знает, что говорить… «Требуется ли помощь!»

— Не надо… Справлюсь.

— Так. С этим всё ясно. У кого есть вопросы и предложения?

Мальчик из второй школы интересуется, когда приступят к посадке кустов для живой изгороди. Старик Нымм отвечает, что в городе пока ещё нет посадочного материала. Начнут, как только получат. Он, Нымм, последит за этим. Разузнает все подробности. Так же, как в прошлый раз: когда, где, на каком расстоянии кустик от кустика… Беспокоиться нет оснований. Так-то.

На этом собрание заканчивается.

Ребята небольшими группами расходятся по дорожкам: сада и скрываются за деревьями и кустами.

Пээтер поднимается с места. Вильма и Тоомас куда-то исчезли. Волли также не видно.

«Да… выходит, Волли тоже здесь! Не зря я его подозревал! — радуется Пээтер. — Вот и хорошо… Теперь с ним легче будет подружиться».

Пээтера уже давно мучили сомнения. Как только выяснилось, что Волли — стоящий парень, Пээтер решил наладить отношения с ним. Но этот шаг до сих пор не сделан… Очень уж неловко ни с того ни с сего подойти к Волли и заговорить по-приятельски. Особенно, если раньше ты относился к нему свысока, да ещё и девчонкой дразнил.

— Пээтер, подожди меня минуточку! — кричит Калью и скрывается вместе со стариком Ныммом в доме. Как видно, домик этот принадлежит старому садоводу. На каждом шагу чувствуется, что ко всему здесь прикасались руки большого любителя природы и умелого мастера.

Вокруг не осталось ни души. Пээтер один стоит в беседке и разглядывает сад.

Из дома выходит Вильма, останавливается у входа в беседку и вдруг разражается смехом.

— До чего же, Пээтер, у тебя сейчас физиономия умная! Как у дворового барбоса с висячими ушами, когда он, ну… ну, к примеру, смотрит на радиоприёмник.

И — вот чудеса! Пээтер и не думает сердиться на такую обидную шутку. Наоборот. Он даже улыбается в ответ Вильме. Правда, едва заметно, лишь уголком рта и глазами, но всё же улыбается.

Сделав серьёзное лицо, Вильма подходит ближе.

— Чтобы ты не ломал зря голову, сообщаю — та маска, которая у тебя дома, моя. В тот вечер мы собирались заклеймить тебя за хождение по газонам, но ветер вырвал у меня из рук маску и спас тебя от позора. Помнишь, тогда знак «ВП» поставили на дверях твоей квартиры?

— А-аа… — произносит Пээтер. — Но каким образом вы на двери?..

— Волли. Ведь он живёт рядом с тобой.

— Рядом-то рядом… А как ему сообщили?

Из дома выбегает Калью и подхватывает Пээтера под руку.

— Пойдёшь вместе с Калью. Там, небось, всё узнаешь! — восклицает Вильма и быстро исчезает за деревьями.

— Есть у тебя время? — спрашивает Калью у Пээтера.

— Есть. Около часа…

— Тогда пошли!

Мальчики тоже направляются в глубину сада, доходят до забора, останавливаются у калитки. Калью нажимает на кнопку, и калитка открывается. Точно так же, как та, другая, со стороны улицы Ринги.

Калитка ведёт на прямую немощёную улицу, протянувшуюся среди садов. Наверное, этим же путём ушли и другие зелёные маски.

— Как это она открывается? С помощью электричества?

— Да, — объясняет Калью. — Сын старика Нымма электрик. У него здесь всякие чудеса устроены. Надавит в комнате на кнопку — распахнётся садовая калитка. Повернёт в кухне маленький рычажок — лифт спустится в подвал за брикетом. Толково сделано.

Вот и улица Ринги. Мальчики пересекают её и направляются к парку. На вопрос Пээтера — «Куда же теперь?» — Калью отвечает: «Туда!» — и указывает на побелённую извёсткой башню, которая возвышается в центре разноцветного осеннего парка.

То ли Пээтер просто не хочет показывать своего изумления, то ли он уже привык к неожиданностям. Как бы то ни было, он встречает сообщение Калью спокойно. Словно Пээтер именно этого и ждал. Только он уже не в силах отвести глаз от башенки.

«Двери и окна забиты досками. Интересно, как туда входят?» — размышляет Пээтер, идя следом за Калью.

Но войти в башню оказывается вовсе не трудно. Вверх по склону холма ведёт окаймлённая кустами дорожка. Пригнувшись, мальчики проходят по ней до крыльца. Затем Калью поднимается во весь рост, вытаскивает из кармана гвоздь и, сунув его в какую-то щель, рывком открывает дверь.

Это только кажется, будто вход крест-накрест заколочен досками. На самом деле они прибиты не к косяку, а к двери и свободно двигаются вместе с нею.

— Входи быстрее! — командует Калью.

Пээтер прыгает через порог и попадает в башню, Калью затворяет дверь и вновь задвигает засов.