Зелёные маски

Глава 8. Пээтер остаётся при своём мнении

Мать не разрешила Пээтеру идти в школу. Пусть сначала заживёт рана на лбу и страшные ссадины на спине. Если ему не хочется весь день лежать, может заняться чем-нибудь дома.

Она решила сегодня же зайти к учителю Норману. Если мать Пауля Оттина ходила в школу из-за испорченного портфеля, то почему бы ей, матери Пээтера, не пойти туда из-за того, что избили её сына.

Как только Пээтер узнал о решении матери, он сразу же запротестовал. Чего только он не делал; и упрашивал мать, и сердился на неё — лишь бы не вмешивать в эту историю учителя Нормана. Дескать, всё происшедшее — личное дело самих мальчишек. Неужели учителю больше нечем заняться и он станет разбирать их драки?

— Какая же это драка? Это настоящее организованное избиение, — возразила мать.

— Ну, пусть будет избиение, но к учителю Норману ты не ходи.

Пээтер не успокоился до тех пор, пока мать не отказалась от своего намерения. Пусть будет, как желает мальчик. Можно и подождать. Раз уж ему так не хочется огорчать учителя, она не настаивает. Да и хорошо ли, действительно, из-за каждого синяка бегать в школу.

Покончив с домашними хлопотами, мать отправилась на работу.

А Пээтер принялся доделывать фанерный кукольный домик.

Оставалось ещё навесить двери и ставни и отшлифовать его шкуркой, а потом пройтись по нему кистью — и куклы Вийве могут справлять новоселье.

Но, как ни корпел Пээтер над домиком, мысли мальчика всё время возвращались к зелёным маскам. Ему не давал покоя вопрос, как напасть на след этих зелёных… Чтобы хорошенько проучить их. Отомстить за позор и оскорбление. За ноющую спину и рассеченную бровь.

Когда уже начало темнеть, раздался решительный стук в дверь.

В комнату вошёл Аугуст Норман. Его серая кепка была надвинута на лоб, на чёрном пальто поблёскивали капельки дождя. На руке висел зонтик с загнутой ручкой. Очевидно, учитель забыл раскрыть его на улице.

Пээтер даже растерялся от неожиданности.

Классный руководитель повесил мокрое пальто на вешалку, затем обтёр носовым платком очки и лицо. Сразу же заметил игрушечный домик и наклонился, чтобы разглядеть его получше.

— Так, так… Чистая работа. Сестрёнке? Как же её имя?..

— Вийве.

— Верно, верно. Вийве. Где она сейчас?

Учитель вопросительно обвёл глазами комнату.

— В детском саду.

— Кто приведёт ее домой? Ты? Мать, наверное, на работе.

— Соседка обещала…

— Аг-га. Так. Понятно. У тебя ведь болит спина. Да и глаз, наверное, по той же причине…

Пээтер кивнул. Но откуда старик всё знает? Не иначе, как Вильма выболтала. Неужели учитель действительно пришёл из-за этого? В такую непогоду! А ведь он живёт за городом.

Пээтера охватило чувство благодарности к этому человеку. Сердце забилось быстрее, щёки порозовели.

— А не присесть ли нам, Пээтер?

Вот тебе и раз!.. Даже забыл гостю стул предложить.

Они сели одновременно: один — по одну, второй — по другую сторону кукольного дома, на который Пээтер только что нанёс кисточкой первую полоску зелёной краски.

Учитель с математической обстоятельностью расспросил Пээтера о состоянии его здоровья, осмотрел бровь, попросил спустить с плеча рубашку. Посоветовал непременно показать глаз врачу. Как бы ещё какое-нибудь осложнение не получилось.

Затем последовал вопрос, которого Пээтер ждал всё время.

— А ты не узнал?.. — Аугуст Норман по своему обыкновению не закончил фразу.

— Нет.

— И не догадываешься?

— Нет.

— А за что, тоже не знаешь?

— Нет. Кто её разберёт, эту дурацкую организацию зелёных масок! — со злостью выпалил Пээтер.

Его горячность вызвала на морщинистом лице учителя лёгкую усмешку. Словно желая успокоить Пээтера, он поднял руку и произнёс:

— Не слишком ли поспешно ты делаешь выводы? Разве можно что-нибудь утверждать, если нет доказательств? А вот у зелёных масок совершенно другая точка зрения.

Кто-то постучался. Пээтер крикнул: «Войдите!» — дверь медленно отворилась, в комнату вошёл Волли Кангур.

Увидев учителя Нормана, Волли смутился, стянул с головы шапку и качнулся вперёд. Очевидно, это неловкое движение должно было обозначать поклон.

— Я… мне… ребята и девочки велели пожелать тебе здоровья.

Запас слов Волли иссяк. Как видно, он хотел сказать ещё что-то, но его стесняло присутствие учителя.

— Может, тебе надо что-нибудь сделать или принести? Я помогу, — вдруг горячо воскликнул Волли и шагнул ближе к Пээтеру.

— Ничего не надо! — Пээтер резко махнул рукой. Такое предложение показалось ему унизительным. Словно он невесть какой бедненький да несчастненький.

Учитель с любопытством переводил взгляд с Волли на Пээтера и задумчиво поглаживал рукой подбородок.

— …Велели скорее поправляться и… До свиданья. — Верхняя часть туловища Волли опять качнулась вперёд, шапка взлетела на голову и — он скрылся за дверью.

— До чего всё-таки приятно, когда находятся приятели, предлагающие помощь, — многозначительно произнёс учитель. — Правы люди: друзья познаются в беде.

Он поднялся, надел пальто и вновь повесил зонтик на руку.

— А кто эти зелёные маски? Что они говорят? — спросил Пээтер.

— Кто, — пока ещё неясно. А что они говорят, — об этом ты узнаешь завтра в школе.

Учитель протянул Пээтеру руку и осторожно похлопал его по плечу.

— Я очень беспокоился. Но раз ты строишь дом, — дела ещё не так плохи. Да и сосед твой всей душой готов помочь… стоит только тебе захотеть. Ну, да… тебе самому виднее. Пусть будет так. Передай привет своей матери. До свиданья, Пээтер!

Учитель ушёл, но работа у Пээтера не клеилась. На душе у него кошки скребли. А всё оттого, что он так сердито ответил Волли… словно огрызнулся. Чем больше думал Пээтер о визите старого учителя и о пожелании здоровья, присланного одноклассниками, тем сильнее щемило у него в груди; было такое ощущение, словно ему подарили красивую вещь, а он взял да и сломал её сразу.

Никогда ещё Пээтер так не спешил в школу, как в это утро. Торопливо переходил он с одной улицы на другую. А когда в лучах утреннего солнца показалось новое здание школы, пустился бегом.

Пээтеру не терпелось узнать точку зрения зелёных масок, о которой говорил старик Норман. Может быть, опять вывешено какое-нибудь объявление? До чего же хотелось Пээтеру вчера вечером пойти к Волли и порасспросить его обо всём. Так и подмывало! Но — не решился. Стыдно было, да и гордость не позволила.

Не успел Пээтер перешагнуть порог школы, как и впрямь увидел объявление! Оно висело против дверей, на выкрашенной в серо-синий цвет доске объявлений.

Большой ярко-красный лист бумаги, исписанный цветными карандашами, гласил:

Вот тебе и раз!

Пээтер остолбенел от неожиданности. Разноцветные слова объявления расплылись перед его глазами в сплошное пёстрое пятно.

Но вскоре к Пээтеру вновь вернулась способность двигаться. Его охватила злость. Портфель шлёпается на пол. Руки мальчика тянутся к объявлению. Он сдирает лист с доски, разрывает его в клочья и швыряет в сторону корзины для мусора.

Пол у ног Пээтера покрылся обрывками красной бумаги.

— Пээтер!

Мальчик обернулся. Перед ним стояла Вильма. Она была ещё в пальто и в шапочке, а в руке держала портфель.

— Как ты смеешь! — воскликнула Вильма, задыхаясь от возмущения, и сделала шаг к Пээтеру — словно собиралась его ударить.

— Чего ты на меня уставилась?! — закричал Пээтер. — Какое тебе до этого дело!

На шум сбежались любопытные, окружили Вильму и Пээтера. Раскрыв рот и вытаращив глаза, смотрели школьники на заклеенную пластырем бровь Пээтера, на его искажённое злостью лицо, на обрывки объявления у его ног и на воинственную позу Вильмы.

— В чём дело?

— Что случилось?

— Кто разорвал?

Вопросы задают то Вильме, то Пээтеру. Но все они остаются без ответа.

Наконец Вильма берёт себя в руки, сдёргивает с головы шапочку, встряхивает короткими волосами, бросает портфель на столик возле зеркала.

Пээтер следит за нею взглядом.

Девочка подходит к нему почти вплотную и говорит:

— Видишь ли, мне есть дело до любого некрасивого поступка.

Глаза Пээтера вновь начинают метать молнии.

— Ах, так! — кричит он, взмахнув рукой. — А если зелёные врут? Хотят выйти из воды сухими? Это красиво? Они борются с врагами природы! Ставят позорное клеймо! Когда это я был врагом природы? А? Вот Вальтер мучает животных, а клейма у него и в помине нет. Я им ещё покажу!

Выпалив всё это единым духом Вильме в лицо, Пээтер отталкивает девочку и, выскочив из круга зевак, с грохотом устремляется вверх по лестнице.

Лишь на полдороге замечает он, что забыл снять пальто и шапку. Перескакивая через несколько ступенек, Пээтер вновь спускается на первый этаж и исчезает в гардеробе.

Ни на кого не глядя, Пээтер снимает пальто. Затем, уже медленно, идёт в класс, швыряет портфель в парту и тяжело опускается на скамейку.

Ах, так! Стало быть, он — враг природы! Да ещё такой злостный, которого надо выставлять к позорному столбу дважды. Ведь это враньё! Иной раз ему и впрямь случалось несколькими прыжками перемахнуть газон или пролезть сквозь живую изгородь…

Но велик ли от этого вред? Другие мучают животных и — хоть бы что. Зелёные маски не имеют права так позорить его. Не имеют! А если бы даже имели право, это вовсе не значит, что можно пускать в ход палки.

Нет, они самые обыкновенные хулиганы. Выкидывают свои штучки и прячутся за красивую вывеску. Их надо вытащить за ушко да на солнышко! Показать всему классу настоящее лицо этих трусов…

Постепенно Пээтер начинает приходить в себя и сразу же вспоминает о Вильме. Вернее, о том, как грубо он кричал на неё. Мальчик вскакивает. Но тут в класс входит группа ребят. Увидев Пээтера, они обступают его. Пусть всё выкладывает! И когда Пээтер начинает упрямиться, его сосед по парте, Тоомас, приходит в ярость, насильно сажает его на скамейку, суёт ему под нос кулак и приказывает:

— Говори! Не то посинеет и вторая бровь.

Пээтера разбирает смех. Ведь Тоомас и мухи не обидит. Хотя на вид он — сущий медведь.

Пээтер отвечает на вопросы товарищей до самого прихода преподавателя и лишь на переменке отправляется искать Вильму.

Девочка сидит на дворе, в залитой солнцем нише подвального окна, и читает, — на коленях у неё учебник географии; пряди прямых волос свисают на лицо.

Тень Пээтера падает на страницу учебника, и девочка поднимает голову.

— Вильма… — бормочет Пээтер.

— Ну?

— Я был страшно зол.

— Да, я это заметила.

Скупые ответы девочки приводят Пээтера в замешательство, и он уже не знает, что́ сказать. Стоит опустив голову и ковыряет ногтем фундамент.

— Как поживает твой глаз?

Мальчик поднимает голову. Вильма смотрит на него ласково и вместе с тем выжидательно.

И Пээтер радостно отвечает:

— Пустяки, до свадьбы заживёт!

Их окружает толпа девочек. Вновь начинаются вопросы и расспросы. Некоторые даже осмеливаются потрогать пальцем пластырь на брови Пээтера. Однако и в тоне, и в выражении лиц девочек не только любопытство, но и сочувствие. Не жалость, а дружеское, товарищеское сочувствие к однокласснику, который попал в беду.

И Пээтер не может просто-напросто разогнать любопытных. Так же, как не мог сделать этого в классе перед началом уроков. Нет. Он чувствует, что должен рассказать обо всём. И рассказать как следует, не горячась, обстоятельно.

Слушателей становится всё больше.

— И ты никого из них не узнал? И не догадываешься, кто бы это мог быть?

В ответ на эти вопросы Пээтеру приходится, наверное, уже в десятый раз качать головой. Калью хочет по возможности точнее знать, как выглядели нападавшие.

— Один довольно высокий, другие вроде бы немного покороче… — пытается Пээтер припомнить их внешность. — Все были в тренировочных костюмах.

Словно бы заранее сговорившись, никто даже не заикнулся о знаке, поставленном на руку Пээтера. И Пээтер очень удивлён этим. Теперь им было бы самое время спросить, где это он орудовал и получил «ВП».

А ведь Пээтер слышал, как изводили других школьников, отмеченных позорным знаком. Особенно досталось Майму и Паулю, хотя, по их глубочайшему убеждению, они никогда ни малейшего вреда природе не причиняли.

И всё-таки было заметно, что основная волна вопросов и разговоров прокатилась ещё вчера. Сразу же после того, как на доске объявлений появилось взбудоражившее всех сообщение, два мальчика из 5-го «б» класса признались, что их, вероятно, заклеймили из-за яблони в соседском саду… Да разве они нарочно сломали тот большой сук?! Всё вышло случайно.

— Может, вы и в соседский сад случайно забрались? — спросил кто-то, и мальчики сразу словно воды в рот набрали.

Пээтер не питал к зелёным маскам ни малейшей симпатии, но ему пришлось признать, что они взялись за дело с умом. Сначала всех заинтриговали таинственным знаком, и отмеченные ученики быстро сделались известны всей школе. А потом объявили, что именно этот знак означает, и каждый «враг природы» оказался у всех на виду.

Но при этой мысли Пээтер вновь пришёл в ярость.

«Теперь каждый, кому не лень, может показать на меня пальцем. За что? Вот Вальтер — чего только он не вытворяет. А его до сих пор никто не схватил за руку».

Во время последнего урока на парту Пээтера упал свёрнутый клочок бумаги. На нём было написано:

«Получил на орехи! Так тебе и надо!»

Пээтера словно змея ужалила, — он быстро обернулся: все ученики сидели, деловито склонившись над своими книгами и тетрадями. Но не блеснул ли на мгновение злорадный огонёк в глазах Вальтера?

— Киви! Не вертись! — услышал Пээтер голос учителя.