Зелёный друг

Почему в Доброречинске нет садов

На следующий день Костя с отцом возвращались в свой Доброречинск.

За окном вагона мелькала зелень лесов, напоминая Косте о Рощинске. И под мерный стук колес мальчик крепко задумался.

— Скажи, папа, почему в одних городах так много зелени, а в других совсем мало?

— Вижу, что понравился тебе Рощинск.

— Понравился. Хотя в нем дома и дороги не лучше наших. А вот от деревьев и кустарников он красивее, радостнее.

— Да. Наш Доброречинск угрюмым и серым кажется по сравнению с Рощинском.

— Так почему же у нас зелени нет? Ведь наш город старше. У нас каждый год тоже сажают деревья и кусты. Почему они у нас гибнут, а в Рощинске растут?

— Там, Костя, с самого начала правильно работать начали. Я знаю. В те годы я часто в Рощинск на базу ездил. На моих глазах озеленялся город.

— Но как же там озеленяли?

— Серьезно — вот как. Там первые годы не очень много деревьев и кустов высаживали. Выкапывали их из леса — питомников еще не было. Но выкапывали очень хорошо: с длинными корнями, с большим комом земли. Ямы под деревья рыли широкие, заполняли их хорошей, питательной землей. Сажали вовремя: ранней весной или в начале осени. Хорошо ухаживали за посадками. И вот такая серьезная работа сразу дала хорошие результаты — почти все посадки приживались и хорошо росли.

— А потом стали больше сажать?

— Да. Сначала сажал только Зеленстрой. А когда жители Рощинска увидали, что дело-то получается, что работа хотя и кропотливая, трудная, но нужная, что с зеленью жить приятнее, когда народ поверил в это дело, то у зелени сразу очень много появилось друзей: рабочие, домохозяйки, весь народ рощинский стали участвовать в озеленении.

— И школьники участвовали?

— Школьники сначала больше ломали, чем помогали. Но когда они сами поработали на посадке школьных садов, так уж не только свою работу беречь стали, но и чужой труд научились уважать. Теперь школьники Рощинска самые верные друзья зелени. Ты сам в этом убедился. Вот таким-то путем и образовался в Рощинске широкий актив друзей зелени. И большое место в этом активе занимала молодежь — комсомольцы, пионеры и школьники. С самого начала там развили критику: кто плохо сажает или небрежно ухаживает за посадками, смотришь — уж и в газету попал. Школьников, портящих зелень, обсуждали на школьных, пионерских собраниях. Передовиков же озеленения окружали почетом. А потом разгорелось социалистическое соревнование за лучшее озеленение. Школа со школой соревновались, один уличный комитет с другим. И молодые и старые рощинцы поняли общественную полезность озеленения, поддержали это важное дело, и вот Рощинск стал красивым, радостным, и воздух в нем от зелени стал чище, здоровее.

— Но почему же, папа, у нас-то, в Доброречинске, зелень гибнет? От газов?

— Мешают и они. Но не в этом, сынок, корень зла. Газов и в Рощинске много, да и в любом промышленном городе воздух, конечно, хуже, чем в деревне или в лесу. Наше горе в том, что нет у нас актива друзей зелени. Не верят наши горожане в озеленение Доброречинска.

— Почему же не верят?

— Да потому, что своими глазами видят: что ни посадят, все гибнет.

— Так почему же гибнет?

— Потому, что у нас привился очень неправильный взгляд на озеленение. Не считают его у нас делом серьезным, требующим тщательного, вдумчивого отношения к нему. Ты, наверное, слыхал такие высказывания: «Не велика задача дерево посадить. Эту работенку всякий сделать сумеет». Вот и садят у нас кое-как, неправильно, небрежно. За посадками не ухаживают, а потом удивляются: «Отчего это все погибло? Наверное, газы погубили». А плохие посадки и безо всяких газов погибнут.

Поезд подошел к Доброречинску. Костя с отцом вышли из вагона, обогнули знакомый белый вокзал и сели в автобус.

Мальчик с печалью смотрел на пустынные серые улицы, на пустыри между красивыми домами. Хотелось ему видеть вдоль этих улиц зеленые аллеи, вместо пустырей — сады, а сами дома помолодевшими, принарядившимися окружающей их зеленью.

И обидно стало Косте за свой родной город.

По пути от автобусной остановки к дому Костя увидел многих своих приятелей. На большом пустыре ребята играли в футбол.

— Коська, ты уж из Рощинска? Ну как там? Иди скорее, мы с островцами играем. Нам уж три штуки всыпали. А я сегодня защитником играю, — и Ваня Ветров, бойкий озорной паренек, стремглав бросился назад, в битву. Он был года на три младше Кости, и в футбольных играх ему доверяли только место полузащитника, да и то не всегда. А сегодня ребят нехватало, и в соревновании с командой улицы Островского ему доверили ответственное место правого защитника. Ваня был вне себя от радости и эту радость ни от кого не скрывал, он явно гордился оказанным доверием и играл, не щадя сил.

Костя остановился, наблюдая за игрой.

— Давай, давай домой, Константин, — торопил его отец. — Позавтракай, а потом уж и играй.

— Сейчас, папа. Я тебя догоню.

Костя с беспокойством смотрел на футбольное поле. Надо было взвесить обстановку, определить слабое место своей команды, чтобы, сбегав на минутку домой, скорее лететь выручать своих.

«Центра нападения играет сегодня Сашка Голубев. Это надежно, — размышлял Костя. — Однако… Ой, ой, ой! Как грубо! Ведь он нарочно подковал островца! И ругается во всю глотку. Запугиванием берет! Это не к чести нашей команды».

Команда ребят с улицы Островского перешла в нападение. Костя с улыбкой видит, как злится левый край островцев, высокий, стройный парень, умелый игрок. Сдерживать его нападение должен сегодня Ваня Ветров, который чуть не вдвое ниже и гораздо слабее своего противника. Тот играет в крепких ботинках, почти в бутцах, а Ваня — в худых сандалишках. Правда, эти сандалии и ноги Вани по колено перевязаны какими-то красными ремнями, но это лишь для фасона — игре ремни не помогают.

Трудно Ване отбивать мячи от такого противника, но он так яро лезет ему в ноги, так суетится, так мешает играть, что «знаменитый» край подает мячи не туда, бьет мимо ворот и очень сердится на маленького футболиста. А тот и не замечает, что на него сердятся, носится по полю от одного противника к другому и в увлечении непрерывно визгливо кричит, командует своими партнерами, подает им советы и нимало не смущается тем, что его никто не слушает.

Правого крайнего в нападении играет Юра. Этот, как всегда, раздумывает, медлит и упускает мячи.

— Юрка! Зачем ты на пятку брал? — не выдерживает и кричит Костя. — Всё классический датский удар применяешь? А ты по-русски, с напором играй!

И Костя, раздраженный, бежит домой, решив как можно скорее избавиться от завтрака и заменить Юру.

В футбол играли весь день. Победить команду улицы Островского так и не удалось: когда счет был 32:24 лопнул мяч, и игру пришлось прекратить.

Ваня Ветров кричал, что проигрыш получился только из-за мяча — не дал мяч отыграться.

Сколачивание актива

Вечером ребята собрались на другом пустыре.

Здесь валялись какие-то бревна, на них можно было посидеть. На этих бревнах ребята любили слушать пересказы прочитанных книг. Чаще других рассказывал Юра. Он много читал и любил рассказывать.

Однако сегодня рассказывал Костя. Рассказывал он о Рощинске, о его зеленых улицах, скверах, парках, питомнике, о работе юннатов.

— И вот думаю я, ребята: что, если нам устроить свой сад? Выбрать какой-нибудь пустырь между домами и насадить там деревьев и кустов.

— Верно, Костя, — отозвался Ваня. — И насадим там яблонь. Потом в свой сад за яблоками лазить будем.

— Яблоки мы стеречь будем, — перебил Костя. — Да и не только яблони сажать надо, а тополя, березы, липы, чтобы деревья высокие вырастали, чтобы сад был тенистым.

— В таком саду и скамейки поставить можно, — поддержал Юра, — и столики для шахмат. А то вот сидим на бревнах, а кругом камни да пыль.

— А там будет кругом трава, цветочки, — закончил Ваня.

— И цветочки, и козочки, — засмеялся Ефим. — И съедят они цветочки вместе с кустиками и тенистыми деревьями.

— Огородим. А коз запретят у домов выпускать.

— А где мы возьмем деревья и кусты?

— В лесу накопаем. Да и в Рощинск на питомник съездить можно. Туда наши автомашины с грузом ходят, а обратно пустые. Вот мы и привезем.

— Так что же, ребята, решили? Будем делать сад?

— Будем! — отозвались Юра и Ваня.

— Пожалуй, стоит заняться, — неторопливо выговорил Андрей Жирнов. Он всегда все решал медленно, но, взявшись за дело, был настойчив и доводил начатое до конца. Костя очень обрадовался его поддержке.

— А ты что молчишь? — обратился организатор нового дела к Александру Голубеву. Тот насмешливо посмотрел на Костю и сплюнул.

— Ну вас с вашим садом. Бабье дело затеваете. Это девчонкам заниматься кустиками да цветочками. Пойдем-ка, Ефимка, лучше в кино.

— Пойдем. Пока, садоводы!

И двое ребят ушли.

Четверо оставшихся долго сидели молча. Костя был разочарован и обижен таким отношением приятелей. «Конечно, Сашка хулиган, — думал он. — И учится плохо. А Ефимка и вовсе отстал в этом году в учебе, но ребята они все-таки хорошие — в беде всегда помогут, не подведут».

— Ну, чего носы повесили? — прогудел Андрей. — Справимся и без них. А не справимся — других ребят позовем.

— В таком деле важно организовать актив, — проговорил Костя запомнившиеся ему слова отца. — К активу потом другие примкнут. Важно, чтобы актив был крепкий.

— Мы актив крепкий, — серьезно и уверенно сказал Ваня.

— А не лучше ли нам это дело начать через пионерскую организацию? — предложил Юра. — Все мы пионеры.

— Нет, Юра, не надо, — запротестовал маленький Ветров. — Там будут вызывать, давать задания. Вроде уроков получится.

Костя был рад ваниной поддержке. Ему хотелось самому стать организатором нового дела.

— Не надо в это дело отряд вмешивать, — сказал Андрей. — В отряде придется на школьных пустырях сад делать, а здесь, у нашего дома, так и не будет зелени.

Но Юра не унимался:

— А кто нас здесь учить будет, как сажать? Там учительница-биолог поможет.

— Подумаешь, трудное дело деревья сажать, — развел руками Ветров и сделал важное лицо. — Я сам умею. Нужно выкопать яму и посадить. Вот и всё.

— Ладно, Ванька, помолчи. Уж больно ты умен, — оборвал его Костя. — Мы, ребята, достанем книгу по озеленению, а потом я буду писать в Рощинск Андрею Ивановичу, садовнику. Он обещал мне помочь. Но вы поймите, ребята: вот мы устроим у своего дома сад, другие ребята — у своего, и весь наш город украсится. А кто это дело начал? Про нас в газете писать будут.

— Тогда вот как сделаем, — предложил Юра. — Завтра у нас сбор дружины. На сборе поставим вопрос об озеленении города. И предложим, чтобы один отряд занялся школьным садом, а другой, наш отряд — озеленением дворов. Наше звено займется нашим двором.

Костя согласился, а про себя подумал: «Сажали уж два раза школьный сад, да ничего не вышло, а у меня выйдет».

— Значит, завтра на сборе обсудим, а послезавтра сажать, — заторопился Ваня Ветров.

— Вот чудак! Сажать осенью надо. Летом деревья не сажают. Видно, что ты ботанику не проходил.

— Осенью? — недовольно протянул маленький Ветров. — А сейчас что делать?

И хотя Костя разъяснил ему, что сейчас надо готовить семена, выбрать участок, составить план будущего сада, все же Ветров пошел домой разочарованный: до осени ждать долго, сейчас август.

Для чего городам нужна зелень

Вопрос об озеленении города на сборе дружины обсуждался горячо. Всем ребятам хотелось видеть свой город украшенным зеленью, нарядным.

Внимательно пионеры слушали костин рассказ об озеленении Рощинска. Многие ребята в Рощинске тоже бывали и подтвердили, что Костя не преувеличивает.

Выступил Юра со своим предложением — озеленить школьный участок и устроить садики возле домов. Юра всегда хорошо говорил на сборах, умел выразить свои мысли, а сегодня его выступление было особенно хорошим, интересным.

Один из членов совета дружины внес предложение о том, что пионеры обязуются этой осенью озеленить все улицы города, все дворы, сделать два парка, три сада и пять скверов и, вообще, превратить Доброречинск в город-сад.

Голубоглазая пионерка заявила, что город-сад — это хорошо. Но сначала надо сделать сад на школьном участке. И что Костя, Юрий и Андрей индивидуалисты, если они сначала хотят своим садом заняться, а от школьного увиливают.

Поднялся шум.

Тут и выступила новая учительница — Мария Семеновна. Ребята ее знали плохо: она только этим летом приехала в Доброречинск из Рощинска. Будет преподавать биологию.

— Вы, ребята, затеваете большое дело. К нему нужно отнестись серьезно, вдумчиво. Вот, давайте разберем, для чего в городе нужны зеленые посадки?

— Для кислорода, — быстро выкрикнула маленькая пионерка, боясь, что кто-нибудь успеет сказать это раньше ее.

— Это верно, — ответила Мария Семеновна, довольная тем, что в этой школе даже малыши разбираются в ботанике. — Растения своими листьями вбирают в себя вредный для человека углекислый газ, а нужный нам кислород отдают обратно в воздух. Конечно, городские насаждения не могут сильно обогатить воздух кислородом, но они, к тому же, очищают воздух от пыли. В озелененном городе пыльных пустырей нет, там везде трава посеяна, да и ветру негде разгуляться, чтобы поднять тучи пыли: деревья и кусты ему мешают. И вот еще что учтите. Рядом с нашим городом большие заводы, от них ветер приносит вредные газы, копоть. Если между городом и заводом вырастить широкие защитные полосы из высоких деревьев, так газы и копоть будут упираться в эту зеленую стену, оседать, и в город их проникнет гораздо меньше.

— А эти деревья не погибнут от газов?

— Полностью газоустойчивых пород нет. Но некоторые виды тополей, кленов и других деревьев и кустов меньше боятся газов. Вот из них и надо устраивать защитные зоны. А чтобы они меньше болели от газов, за ними надо заботливо ухаживать. А кто из вас, ребята, укажет на другие достоинства городских насаждений?

— Я слышала по радио, что зелень выделяет какие-то вещества, которые даже на расстоянии убивают разных микробов.

— Это и я слышал. Говорили, что одного гектара зарослей можжевельника достаточно, чтобы уничтожить всех микробов в большом городе.

— Верно, — заметила учительница. — Сейчас советские ученые упорно исследуют эту деятельность растений. А потом откроют и еще другие полезные свойства зелени. Ну, а еще чем полезны насаждения?

— Под деревом летом не жарко.

— И воздух влажнее под деревьями.

— А зимой не так снегом заметает.

— Корни не дают ручьям землю размывать.

— Зелень для красоты нужна.

— Зелень от пожаров спасает. Мне дедушка рассказывал, что у них в деревне десять домов сгорело, а тут же стоял дом, обсаженный липами, так он не сгорел.

— А липы погибли? — сразу полюбопытствовал Ветров.

— Погибли, но дом спасли.

— Еще зеленью можно всякие некрасивые стены или сараи загородить, чтобы их и видно не было, — продолжали ребята.

Мария Семеновна улыбалась.

— Ну, я вижу, что вы о пользе озеленения немало знаете. Вас агитировать не нужно. Но вот, кто-то из вас сказал, что зелень для красоты нужна. Всё о пользе говорили, а тут о красоте. Давайте-ка, пионеры, разберем: а нет ли практической пользы в зеленой красоте города? Представьте себе жизнь трудового человека в хорошем, зеленом городе. Утром он направляется на работу. Идет не по пыльным пустырям, а по хорошей дорожке. Над головой тенистая листва шелестит, с боков яркая трава зеленеет, цветы цветут. И дышится легко, и глазам хорошо, и на сердце радостно. Это хорошее настроение создала зелень. Никакими чугунными украшениями, никакими статуями зелень не заменишь. Человек любит живую, природную красоту и рад видеть ее кусочки у себя в городе. Так вот, от такого пути к заводу человек не устал, пришел к себе на завод бодрым. А на заводской площадке не кучи разбросанного мусора встречают его, а деревья, газоны, цветы. Везде порядок, никто не решится из цеха мусор на газон выбросить. Начинает наш человек работать и думает: «Значит, важен мой завод, мой труд, если даже подход к заводу так любовно украшен». И человек, так подумавший, еще крепче будет уважать свою работу, любить свое дело. А кто любит свой труд, тот работает с охотой, быстро, весело и меньше устает; когда настроение хорошее, так и усталости нет. Верно?

— Верно! Когда в футбол выиграешь — не устанешь, а проиграешь — кажется, никаких сил нет.

— Вот и у нашего человека выигрыш получается. К концу смены он норму-то перевыполнил и качество изделий у него отличное, потому что любимую работу плохо делать нельзя, и заработок большой.

Ребята слушали внимательно. Для них было ново, что зелень помогает выработке рабочего, но выходило, что она, действительно, помогает.

— Пришел этот человек домой, — продолжала учительница, — пообедал, а потом направился с семьей отдохнуть на чистый воздух. Не на пыльный двор, а в сквер, в парк или в садик у своего дома…

Больше часа длился сбор дружины. Постановили в первую очередь озеленить школьный участок, но согласились с тем, что надо озеленять и дворы. Косте с его приятелями разрешили не участвовать в устройстве школьного сада, а делать сад около их дома. И еще решили до начала учебы каждый вторник заниматься теорией озеленения. Занятия взялась проводить Мария Семеновна.

Вроде уж и все вопросы были разрешены, когда Мария Семеновна снова взяла слово.

— Вот что я еще предлагаю, ребята: давайте вызовем на социалистическое соревнование по озеленению рощинских ребят.

Предложение явно не понравилось.

— Как же нам с ними соревноваться? — сказал Костя. — У них уже все налажено, а у нас еще ничего нет.

— Они только смеяться будут над нами.

— И мы обязательно проиграем в соревновании.

— Погодите, погодите, — остановила шум учительница. — Социалистическое соревнование тем замечательно, что передовые приходят на помощь отстающим. И рощинцы помогут нам. Вот увидите! А обязательства мы разные возьмем, кому какие под силу.

— Что же, они только нашей школе помогать будут?

— Нет, всему нашему городу. Трудящиеся Доброречинска заключили договор о социалистическом соревновании с рощинцами. Думаю, что взрослые будут бороться и за озеленение городов.

И было решено вступить в социалистическое соревнование за лучшее озеленение.

Со сбора пионеры расходились довольными. Зеленое строительство теперь представлялось им делом интересным, а главное — государственно-важным. И это дело будут выполнять они, пионеры, наряду со взрослыми.

Довольна была и Мария Семеновна. Ей была дорога инициатива ребят, ведь они сами надумали заняться озеленением.

И не сказала она пионерам про то, что план озеленения школьного участка был ею уже выработан и согласован с директором.

Вместе с учительницей шло много ребят.

— Мария Семеновна, вы скучаете по Рощинску? — спросил Ваня Ветров.

— Скучаю. Там я тоже работала в школе; привыкла к ребятам.

— Наш город хуже?

— Нет, не хуже. Только в нем пока что зелени мало. Но я твердо верю, что скоро и он будет зеленым. Особенно, если вы в это дело включитесь.

— А у вашей школы был свой сад?

— Был. Некоторым школам в Рощинске Зеленстрой помогал озеленить участки. А наша школа сама озеленялась, ребята сделали хороший сад. Вырастим и мы с вами сад, не хуже того будет.

Здесь будет сад

Проводив учительницу, наши приятели вместе пошли к своему дому.

— Ну как, понравился тебе сбор? — спросил Костя Юру.

— Мне Мария Семеновна понравилась. У нее интересно будет.

— А мне не понравилась, — заявил Ваня. — Сразу учить начала. И по вторникам к ней ходи. Нет уж — теперь каникулы.

На следующий день ребята пошли на пустырь определять границы сада. На углах будущего забора они забили колья. После этого, по совету отца, Костя пошел к управляющему домами Ивану Павловичу просить, чтобы он помог огородить пустырь на их дворе. Для помощи в дипломатическом разговоре был взят Юра Панин. Просился и Ветров, но ребята его не взяли: боялись, что все испортит.

— Ты больше о государственном значении этого дела говори Ивану Павловичу, — советовал другу Юра.

— И о противопожарном можно. Знаешь, как он пожаров боится.

— Ребята зашли в контору управления домами. Здравствуйте, Иван Павлович!

— Здорово, молодцы.

— Мы с ребятами надумали сделать во дворе семнадцатого дома сад. Просим дать нам досок для забора.

Иван Павлович внимательно посмотрел на ребят.

— А кто у вас руководитель?

— Мы сами.

Юра заметил недоверие во взгляде управдома и поспешил прибегнуть к дипломатии:

— Руководить нами будут совет пионерской дружины и наша учительница по ботанике.

— Вы, что же, этот вопрос на сборе обсуждали? И про наш двор?

— Да, вчера. И наш двор внесен в план пионерской работы.

Иван Павлович оживился. Было видно, что теперь он удовлетворен объяснениями мальчиков.

— Ладно. А какой вы думаете делать забор?

— Высокий. Три метра. И без щелей. Чтобы никто не лазил. У нас в саду и яблони будут, — наперебой отвечали ребята.

— Забор сами делать думаете?

— Сами. У Андрея Жирнова, у его отца, все инструменты есть. Он нам дает. И у меня топор и пила есть, и у Сашки.

— Пойдемте, поглядим на месте.

Вопрос о создании сада давно уже поднимался жильцами, а теперь этим заинтересовались и ребята.

Иван Павлович решил, что пора от разговоров перейти к делу.

Он внимательно осмотрел участок, намеченный ребятами, и стал переставлять колья границ будущего забора.

— Иван Павлович, так этот сарай в саду окажется. Мы его хотели выгородить.

— Сарайчик сломаем, чтобы он вид вашего сада не портил.

Ребята переглянулись: вон как дело оборачивается — даже сараи перед их садом летят. Очевидно, Ивана Павловича агитировать не требуется — сам понимает серьезность дела.

— Вот так пройдут границы. Высокого забора не надо. Устроим его высотой в метр с четвертью, а между досок промежуток оставим сантиметров по десять. Тогда маленькие козлята не пролезут, а ваш садик всем виден будет и всю эту местность украсит. Забор нам сделают на стройдворе, денег на это я найду, а поставят его наши плотники, надо, чтоб забор был ровный, красивый. А вы помогайте плотникам.

Ребята опасались, что управдом не сдержит своих обещаний, но через неделю пришли плотники и стали делать новый сарай на другом участке, где уже были сараи.

Покончив с сараем, плотники принялись за забор. Они разметили места для столбов и велели ребятам копать ямы. Потом распилили на столбы привезенные бревна, и один из плотников, дядя Миша, показал ребятам, как надо счищать кору. Дядя Миша был человек угрюмый и все сердился, что ребята делают не так, заставлял переделывать.

Первым взбунтовался Ваня Ветров:

— Что я ему, вол, что ли! Копал, копал яму, а он говорит, что она неровная и в стороне.

— А ты зачем не на месте выкопал?

— Я затоптал, видно, его заметку, а попросить снова отмерить не хотел, сам отмерил. И почему она оказалась не тут — не понимаю. Другую яму выкопал, говорит — мелка.

— Так ты глубже копай.

— Да! Внизу камень пошел. Будто нельзя столб опилить. — И Ваня обиженный ушел с работы.

Недолго поработали и Костя с Юрой. Дело им показалось неинтересным, а дядя Миша — злым.

Только Андрей Жирнов продолжал работать с плотниками. Он внимательно к ним приглядывался, перенимал их приемы, и дядя Миша его не бранил, он любовно поглядывал на андрееву работу, радуясь настойчивости мальчика.

Через несколько дней забор был готов. Он вышел ровный, красивый. Близ дверки был врыт столб, от этого столба к калитке протянута цепочка, а к середине цепочки плотники привесили тяжелую железину. Калитка закрывалась сама. Открывалась она наружу, чтобы козы не могли ее открыть. Ване такая дверка очень понравилась, он тут же попробовал на ней прокатиться, но был согнан Андреем: тот строгал доски для этой калитки и теперь не мог равнодушно наблюдать за тем, как ее ломают.

Прошла еще неделя. Ребята проводили время в играх. Попрежнему с особым увлечением состязались в футбол.

Про сад как-то все забыли. Никто из ребят не ходил в школу на теоретические занятия по озеленению, не хотелось.

Однажды в хороший августовский день во двор к ребятам пришла учительница Мария Семеновна. На бревнах у дома сидели Костя и Саша Голубев. Они скучали: делать было нечего, Тут же Ваня Ветров возился со своим щенком.

— Здравствуйте, ребята.

Ребята встали, поздоровались.

— Пришла посмотреть на ваш сад и вот вижу, что к посадкам вы не готовились. Изгородь вам хорошую сделали, а вашей работы пока не видно.

— Так ведь нечего делать, — летом сажать нельзя, — смущенно оправдывался Костя.

— Как нечего? — удивилась учительница. — Почему же пионеры на школьном участке работу находят? Они и забор сами сделали, и участок выровняли, проект сада составили, участок по этому проекту разбили, теперь ямы для деревьев копают. И еще дела много: удобрения у нас не подвезены, колья не сделаны.

— Там сад большой, а у нас маленький. Мы и осенью успеем.

— Смотрите, ребята, не оплошайте; осенью учеба начнется, некогда будет. Надо всё с лета подготовить.

— А у нас осенью уроков мало задают, — ввернул Ваня Ветров. — Мария Семеновна, смотрите у меня какая собака. Мультипликационная. Обратите внимание, как она вбок глядит, прямо как в рисованном кино. Вы поглядите, какая у нее мордочка. Ее Жулей зовут.

Учительница улыбнулась. И действительно, смотря на этого мальчишку-вьюна, нельзя было удержать улыбку.

— Ты сам-то как мурзилка из рисованного кино. А ты учился хорошо?

— От двух до пяти.

— Как это так?

— А вы в четвертом классе учить будете? Нет. Тогда я вам скажу. Учить уроки очень долго. Я их учу не все. Спросят что я учил — пятерка, а если не подготовился — двойка.

Мария Семеновна сделалась серьезной, но глаза выдавали, что ей смешно.

— А ты не читал книжку Чуковского «От двух до пяти»?

— Нет. А где ее достать?

— Поищи в библиотеке. В этой книжке описываются ребятки от двух до пяти лет. Они очень смешные. Вот ты на них похож.

Ваня вытаращил глаза, не зная, надо тут обижаться или не надо. Потом сообразил, что учительница говорит не сердитым тоном, и решил не обижаться.

— Вот что, Телегин, не хочется мне всех вас журить потому, что вы это дело начали на пять. Смотрите — не закончите на двойку. И вам, и мне досадно будет. Подумайте об этом. Время догнать еще есть.

Учительница ушла. Саша насмешливо посмотрел на Костю.

— Что, друг, нахвастал, да и двойку уж почти получил. Говорил я вам тогда: бросьте это дело. Незачем на себя лишние обязательства брать. — И Саша неприятно засмеялся.

— Перестань зубоскалить, — резко оборвал его Костя. — Не получим мы двойки. Сделаем сад. А если, сделаем, так двойка-то тебе придется.

— За что это?

— А за отрыв от коллектива. И в школе не работаешь, и здесь помогать не хочешь. Настоящий индивидуалист!

— В чем же вам помогать, если вы сами ничего не делаете?