Земля падающих звезд

Глава 6

Так прошел почти весь учебный день. На всех перерывах, кроме большого, когда староста устроила ей экскурсию по гимназии, подопечная читала. К концу дня две книги в похожих обложках сменились третьей, в которой Риса с удивлением узнала свежее издание «Требований к внешнему виду учащихся и допустимых фасонах ученической формы». Это издание отличалось от всех предыдущих наличием фотографий, не позволяющих трактовать цвет формы по-своему, как это пытались сделать некоторые модницы в прошлом и позапрошлом году. И если две предыдущие книги не вызвали у перенесенной никакого видимого интереса, то из этой она даже делала выписки. Наконец прозвенел звонок с последнего урока. Зная Алену, Риса решила на всякий случай задержаться. Мало ли что придет в голову старосте, а злить или расстраивать малефика, пусть и не одаренного, но не носящего ограничивающий амулет, небезопасно. Заняв последнюю парту, она сделала вид, что переписывает что-то из одной тетради в другую. Алена усадила новенькую за преподавательский стол, села рядом и стала что-то спрашивать. Разговаривали они тихо, и о чем шла речь было не слышно. Наконец подопечная встала, и попрощавшись, вышла из класса. Риса подняла голову – Алена задумчиво покусывала кончик карандаша.

– Ты чего такая задумчивая? – поинтересовалась она у старосты.

– Странная эта Волкова. Приехала сюда с какого-то северного острова и сразу попала в Императорскую гимназию, да еще и получает стипендию. И говорит, что живет одна. За весь день ни с кем так и не заговорила. На вопросы отвечает так, словно… даже не знаю, как сказать. Ей бы знакомства заводить да учебу подтягивать, а она какие-то книжки читает.

– С северного острова? А с какого? – Риса решила поддержать легенду подопечной.

– С Литена.

– Алена, ты что, новости не слушаешь? С Литеном сообщение прекратили в начале лета из-за штормов. Раз она живет одна, значит все ее родственники остались там. Наверное, приехала сюда на каникулы или на какой-нибудь летний праздник посмотреть, а тут шторм. Она же теперь лет на десять как сирота, наверняка до сих пор переживает.

– Понятно теперь, почему ей стипендию платят. Надо остальным сказать, чтоб не лезли с вопросами. Вот только почему ее в нашу гимназию определили. Неужели такая умная или связи есть?

– Кто знает. – развела руками Риса. – И, кстати, читала она дополнения к уставу.

– А ты откуда знаешь?

– Обложки у книг одинаковые, а в одной я цветные фотографии школьной формы видела – это последние «требования к школьной форме».

– Глазастая ты, Риска. Интересно, зачем они ей?

На большой перемене, точнее перерыве, староста провела меня по корпусу гимназии. Показала где медпункт, туалеты, спортивный зал, столовая и прочие важные места. Рассказала некоторые правила. Я все это время старалась держать нейтральное выражение на лице и вроде даже успешно, хотя вид вполне взрослых по моим меркам юношей и девушек, ведущих себя как девятиклассники вызывал когнитивный диссонанс. После уроков Аленка устроила мне настоящий допрос. Пришлось вертеться ужом, чтоб не сказать ничего лишнего. Пока беседовала со старостой, девушка на последней парте усиленно делала вид, что что-то переписывает из одной тетради в другую. Ни разу не перевернув страницу, ага. Чувствую, мне сейчас будут перемывать косточки.

До дома добралась пешком, заглянув по пути в ателье. Последнее дополнение к школьному уставу слегка приподняло мне настроение – с разрешения старосты и куратора юбку можно было сменить на брюки. Осталось лишь узнать, сколько это будет стоить. Выслушавшая мою просьбу работница ателье удивленно покачала головой.

– Две пары обойдутся вам в пять рублей – ткань на форму довольно дорогая. Вы первая на моей памяти ученица, которая заказывает брюки, обычно у нас заказывают максимально укороченные юбки.

– Считайте, что меня смущают голые коленки.

– Вы с севера что ли?

– С Литена. – согласно кивнула я.

– Тогда понятно. У вас там, говорят, намного холоднее, чем здесь, и постоянный ветер. Давайте снимем мерки. Через два дня все будет готово.

Зайдя в соседний отдел с готовой одеждой, я рассталась с еще одной пятирублевой монетой, обзаведясь короткими шортами, мягкими брюками, парой безразмерных футболок и высокими кедами.

Придя домой, переоделась, растянулась на кровати и попробовала позвать девочек. На этот раз отклик был четче, а боль слабее. От Ми пришло ощущение тепла и голода, а от Рей более четкая, даже с лёгкой ехидцей, мысль: «Сил еще мало, но жить будем». Что ж, завтра нужно будет заглянуть на тренировку к оперативникам.

До конца недели со мной кроме Алены никто так и не заговорил, да и та общалась со мной как-то осторожно. Даже на просьбу разрешить мне носить брюки только кивнула и добавила, что к куратору сходит сама.

До пятницы успела дважды сходить на тренировку к оперативникам в Департамент. А вот тренировка в субботу не удалась. Когда я пришла в зал, на площадке для спарринга кружили Джон и... директор. Причем оперативник был без амулета. Я устроилась на лавке и стала внимательно наблюдать за боем. В отличие от Джона, наносившего прямые удары и ставившего жесткие блоки, стиль боя директора состоял в основном из захватов, отводящих блоков и болевых приемов. Минут через десять мужчины разошлись, коротко поклонились, и директор отправился к душевым. Когда он проходил мимо меня, на его правом плече я заметила чуть светящийся орнамент.

– Извини, – развел руками тяжело дышащий Джон, приземляясь рядом со мной на лавку. – сегодня тренировки не получится – умотал меня наш начальник. Он обычно с Шаном тренируется, но тот сегодня к родственникам уехал, вот я и отдуваюсь.

– Да ладно, чего уж там. Слушай, а что у него на плече за рисунок светился?

– Это защитная татуировка. Светится, когда человек под проклятие попадает, и заменяет амулет. Такие в Храме делают и только сильным светлым одаренным.

– Теперь понятно, почему моим татуировкам не сильно удивились. У вас оказывается есть свои аналоги. Ладно, раз ты недееспособен, пойду тогда хоть разминку сделаю да в мишени покидаю чего острого.

– И в тир зайди. – кивнул мужчина.

Одноклассники держались ровно две недели. Утром зайдя в класс, Риса услышала занимательный разговор.

– Мне кажется, что наша новенькая что-то скрывает. – заявил Владимир, любитель разных конспирологических теорий.

– Парни, вам же ясно сказали – человек остался без семьи и в чужом городе. Ничего секретного тут нет. – Рик, как обычно попытался отговорить друга от очередной затеи.

– Не. Вовка прав. – влез Антон. – Сами посудите. Учится она слишком хорошо для провинциалки. Живет одна. А еще Аленка по секрету сказала, а ей сказал наш куратор, что привел новенькую оперативник из Департамента.

– А кто ее по-твоему должен был привести, – поинтересовался Денис. – директор, что ли?

– Кто-нибудь из службы опеки, например. Или из полиции, но уж никак не оперативник из Департамента.

«А вот это правда. Кто-то недоработал» – подумала Риса.

– А вдруг она аристократка какая-нибудь? И здесь от кого-нибудь скрывается? А что, все сходится! Учится хорошо, общается мало, и оперативный отдел ее охраняет.

– А живет она одна, потому, что тайная дочь императора Ниххона, – вмешалась Риса. – и тот желает скрыть своего ребенка от тайных убийц, подосланных тайными врагами. Парни, вы опять анимэ пересмотрели? Вам же староста ясно сказала – не трогайте новенькую, пусть в себя придет.

– Риса, ты же вместе с ней на физкультуру ходишь, и переодеваешься в одной раздевалке. Она амулеты какие-нибудь носит? – задал неожиданный вопрос Владимир.

– Нет. А тебе зачем?

– Я через них плохо чувствую ложь.

– Вова, даже не думай проворачивать на ней свои фокусы. Опять нарвешься на неприятности, и тогда тебя точно исключат.

Но парень просто отмахнулся от нее.

– В общем так, – Владимир повернулся к Антону. – я встану где-нибудь за ее спиной, чтоб ты меня видел. Спросишь ее про титул там или должность. Ответит правду – я кивну.

– А если соврет или недоговорит.

– Уточнишь.

Прозвенел звонок и предупредить Алену или подопечную Риса не успела. А сразу после урока Антон подошел к новенькой и слегка поклонился.

– Прошу прощения, сударыня. Не соблаговолите ли назвать вашу должность.

Девушка приподняла одну бровь, скептически посмотрела на парня, на маневрирующего Владимира, на притихших одноклассников.

– Оно тебе надо?

– Прошу вас, не сочтите за оскорбление мою настойчивость, но все же. – Антон бросил взгляд на друга, вставшего за спиной девушки.

– Говорящая с духами, светлая волшебница второго ранга. – пожала та плечами.

Одноклассники удивлённо смотрели то на девушку, то на округлившего глаза и кивающего эмпата.

– Ещё раз простите мою настойчивость, но у вас ведь есть и титул, госпожа? – Антон решил пойти до конца.

Девушка подняла газа к потолку, тяжело вздохнула и пробормотала: «сам напросился». Затем опустила взгляд на парня. Осанка ее изменилась, на лице появилась легкая надменность.

– Вторая наследница престола, отмеченная Предвечной Ночью, всетемнейшая принцесса Вайя Флос. С кем имею честь?

Подтверждающий кивок и еще больше округлившиеся глаза Владимира заставили парня занервничать.

– Антон. Ученик одиннадцатого класса гимназии его Императорского величества...

– Простолюдин. – припечатала девушка. И с холодом в голосе добавила. – На будущее, юноша, о своих подозрениях нельзя кричать прилюдно. Публичное раскрытие титула может осложнить жизнь, как благородному, скрывающемуся от врагов рода, так и глупцу, раструбившему тайну. И иногда эти осложнения могут быть смертельными. Для обоих.

– Прошу простить меня, ваше высочество. Я не подумал... – склонился в глубоком поклоне парень.

– Успокойся, Антоха. – из голоса девушки исчез лед, а осанка вновь стала прежней. – Это титулы из игры.

– В смысле из игры?

– Из ролевой игры. У вас ведь есть игры, где нужно выбирать себе роль и отыграть ее, словно в спектакле.

– Так ты нас обманула?

– Извини. – Александра улыбнулась. – То, что Владимир эмпат, я знаю. А ты так старательно пытался у меня что-то выведать хитрыми словоблудиями, что удержатся от шутки было невозможно.

В классе грянул смех. Денис и Рик лежали на парте от хохота. Шум прервал школьный звонок.

На перерыве, стоило новенькой зачем-то выйти из кабинета, парни и девушки собрались вокруг неудачливых конспирологов.

– Ну что, знатно вас разыграли?

– Кто ж спорит. Вот только я не уверен, что все это было розыгрышем. – ответил Владимир.

– Да ладно. Признайся честно, провалилась ваша теория. – похлопал его по плечу Рик.

– Тут видишь какое дело. Я не могу точно сказать, что из сказанного было правдой, если правду перемешать с ложью. Особенно, если правды будет больше. Так вот, госпожа Волкова именно так и сделала. Говорила она достаточно быстро, чтоб я не мог уловить где именно она врет, кроме одного момента. Она солгала, когда сказала, что все ее титулы игровые.

Услышавшая это Риса принялась по памяти записывать слова подопечной. Тут вперед протолкалась староста.

– То есть по-твоему у нас в классе учится то ли волшебница, то ли принцесса? И судя по отсутствию вокруг слуг, фрейлин и кучи телохранителей Александра у нас волшебница. Вова, я вас просила не трогать новенькую? Твое счастье, что на ваши идиотские вопросы она просто пошутила, а не написала жалобу на попытку незаконного допроса под эмпатическим воздействием. В общем, вы с Антоном дежурите в кабинете до конца месяца.

– За что?!

– Не понял? Хорошо, до конца следующего месяца!

– Все. Осознал. Молчу.

– То-то же.

С этого дня новенькую частенько за глаза называли «принцессой». А та порой вела себя так, словно пыталась это прозвище оправдать, периодически выдавая что-нибудь высокопарное или цитируя различных аристократов. Но в остальном общалась с одноклассниками более свободно.

Так продолжалось до конца ноября. А потом Киф, заявил, что сегодня признается «принцессе» в любви. И решил сделать это в лучших традициях ниххонских анимационных фильмов, во время большого перерыва подсунув в сумку Александре записку с приглашением прийти во внутренний двор после уроков. Девушка пришла. Весь класс наблюдал из окон, как парень низко поклонился и что-то сказал блондинке. Та хлопнула себя ладонью по лицу, резко развернулась и зашагала к выходу из купола.

После забавной шутки с титулами общение с одноклассниками вроде наладилось. Я периодически выдавала что-нибудь высоким «штилем» или цитировала слова разных августейших особ из прочитанных книг, помогала с уроками, в то же время старательно держа дистанцию. Правда, общаться было тяжело – половина класса вела себя как повернутые на анимэ подростки, а другая как подростки, считающие себя взрослыми. Зато на их фоне любые мои заскоки могли пройти незамеченными. Как я предполагала – это была одна из причин моего зачисления именно в этот класс. Второй скорее всего была Риса. Брюнетка с яркими зелеными глазами, напомнившими мне об оставшейся на Земле подруге, явно была наблюдателем от Департамента. Подозрения появились еще на первой неделе – девушка постоянно за мной приглядывала и периодически делала какие-то записи в блокноте. А еще я заметила на ее шее знакомую цепочку. Сам амулет я не рассмотрела – он был спрятан в мешочек из темной ткани, но по покалыванию в обоих плечах догадалась, что амулет подавляющий, а сама девушка одаренный малефик. Последней каплей стал увиденный мельком радиотелефон со знакомым орнаментом.

Дни текли за днями. Тренировки с Джоном приносили небольшие порции темного эфира, а светлый поглощался почти постоянно из разных амулетов и элементов защиты, мимо которых я проходила. К октябрю Ми и Рей смогли окончательно укрепить стенки своего домена и начали потихоньку набирать силы. Боль при их взаимодействии с окружающим миром с каждым разом становилась все меньше. Общались мы по-прежнему мало – экономили силы. Со второй стипендии я купила заготовки для атама, жезла и остальных ритуальных инструментов. Но провести нормальный ритуал толком не получалось – Госпожа не отзывалась на призывы, а почти все заклинания рассыпались еще на стадии формирования. Отложив колдовство до лучших времен, я взялась переписывать по памяти книгу теней.

Постепенно отсутствие нормального общения и однообразный режим дня начинали давить на психику. Если раньше я могла поговорить с Рей и Ми или просто посидеть в Интернете, то сейчас даже телевизор был для меня непозволительной роскошью, в местных книгах я разочаровалась, а самые безбашенные музыканты исполняли тут что-то напоминавшее наш поп-рок. Тут еще и тело стало реагировать на одноклассниц, особенно после физкультуры в общей душевой. К концу осени приходилось постоянно держать эмоции под контролем, но долго такое продолжаться не могло.

– Что то ты сегодня буйная. – заметил Джон после тренировки.

– Извини, просто мне сегодня признались в любви и предложили встречаться.

– И? Нет, я помню, что тебе эта тема вроде не интересна, но буянить то чего?

– Этот ммм... человек сделал все так, как показано в анимэ, с открыткой и поклонами. Разве что орать на весь двор не стал.

– Ну-у... Как смог, так и предложил. Раньше тоже часто из фильмов и книг пример брали.

– Но не из анимэ же! Ему ведь девятнадцать лет, не семь. Я еле сдержалась, чтоб ему в челюсть не двинуть.

– Как тебя зацепило-то. Ну-ка пошли.

Джон привел меня в тир.

– Держи. – протянул он мне небольшой автомат. – Это штурмовой. Патрон слабоват, зато отдача слабая.

Я скептически посмотрела на мужчину.

– Попробуй очередью. – кивнул он на поднимающуюся ростовую мишень. – Можешь даже представить себе того парня. Только держи крепко.

Прижав приклад плотнее к плечу, как учили, я сперва выдала по мишени короткую очередь. Отдача действительно оказалась совсем небольшой и следующую очередь, уже длинную, я выпустила, удерживая автомат только за рукоятки. Грохот выстрелов и вид порванной в клочья мишени немного успокоил нервы.

– А еще магазин можно? – поинтересовалась я у оперативника.

– Можно. – улыбнулся тот. – Но только один.

Спустя пять минут и три порванных мишени меня окончательно отпустило.

– Отличная вещь! – заявила я, возвращая автомат. – Не знаю, как у него с другими характеристиками, но нервы лечит неплохо. Хотя роторный пулемет был бы еще лучше.

– Там у самого легкого отдача такая, что даже если его на станок поставить, тебя мотало бы из стороны в сторону так, что ты хорошо если одну из десяти пуль в мишень положила.

– Зато душу бы отвела. И вообще, меткость придумали те, кому патронов жалко.

К сожалению стрельба по мишеням помогла ненадолго. Общаться с одноклассниками меня больше не тянуло, и из-за маски Вайи Флос все чаще проглядывала Кассандра Нокс. Я язвила, а порой и хамила всем без разбора по поводу и без. За обидные слова приходилось периодически извиняться, но поправить ситуацию пока не получалось.