Зеркало Иблиса

46

Доктор Корнелиус был плешив, бородат и смугл. Морщинистое лицо его выражало явное неодобрение всего происходящего, а забираясь в кабину «бедфорда», он вдобавок стукнулся головой.

– Чем тут все время так воняет? – осведомился он, устроившись на —жестком сиденье.

– Очевидно, дохлым англичашкой. – Обер-лейтенант Кельтен пожал плечами. – Машины же трофейные, профессор. Вполне возможно, она постояла дня три под солнцем с мертвым водителем в кабине, пока ее не уволокли наши.

– Если вы хотели меня смутить, вам это не удалось, молодой человек, – сухо сказал Корнелиус – Я не брезглив.

Кельтен покраснел, а капитан фон Акстхельм хлопнул его по плечу и засмеялся.

– Вам бы тоже лучше не веселиться, – заметил Корнелиус.

Доктор брюзжал по каждому поводу: грубая и невкусная пиша, дурацкие машины, тупые солдаты, несносные плутоватые арабы, жаркое солнце, вода, отдающая мочой и хлором… Капитан фон Акстхельм вначале пытался как-то реагировать на жалобы профессора, но потом плюнул и предоставил ему полную свободу словоизвержения. Профессор, видимо, понял, что к нему уже не прислушиваются, и ныл меньше.

Альтобелли сосал медленно тающий кусочек горького шоколада и смотрел, как солдаты собирают вещи после короткого привала на обед. Шестой день в дороге. Интересно, когда сработает мышеловка и каким образом это произойдет? Надо полагать, у британцев хватит ума не уничтожать отряд, раскатав его танками, а аккуратно взять всех – ну, если не всех, то хотя бы ученого и кого-то из офицеров.

Подполковник не испытывал угрызений совести – собственно, он не испытывал их давно, с тех самых пор, как дал согласие работать на британскую разведку. Тем более ему не нравился ни ворчливый профессор, ни заносчивые немецкие офицеры, которые пусть и были хорошими военными, но к Альтобелли относились несколько высокомерно.

Немцы не любили своих союзников, и тому имелись веские основания. Итальянцы, кроме разве что пары дивизий, воевали из рук вон плохо, все их огрехи приходилось искупать кровью немецких частей, и Альтобелли понимал, что постоянно находиться в роли младшего, всеми не любимого и шпыняемого братца Третьего Рейха Италия сможет очень недолго. До тех пор, пока в ней окончательно отпадет нужда. Поэтому подполковник, который считал себя патриотом, решил, что с Германией ему и его стране не по пути.

Единственный раз, когда Альтобелли – тогда еще капитан – встречался с Муссолини, остался в его памяти навсегда. Дуче, энергичный и жизнерадостный, осматривал только что принятый на вооружение средний бомбардировщик Z-1007 «альционе». Поглаживая лопасть винта огромного тысячесильного двигателя «пьяджио», он интересовался у конструкторов, каковы бомбовая нагрузка самолета, практический потолок, может ли бомбардировщик нести торпеды. Альтобелли в числе несколькх авиационных офицеров находился тут же и был приглашен отметить событие стаканчиком вина.

Один из штабистов, полковник Мингоцци, спросил у дуче, какого тот мнения о Люфтваффе и сильно ли итальянские ВВС проигрывают в сравнении с немецкими. Дуче ответил уклончиво – мол, дело не только в технике, но и в людях, а герои Италии… и все в таком роде. Но именно тогда Альтобелли понял, что Муссолини прекрасно осознает свою марионеточность, зависимость от Гитлера.

И ему стало противно.

От размышлений подполковника отвлек Кельтен. Оставив профессора в кабине, обер-лейтенант, в британской полевой форме и со «стэном» на плече, уселся на корточки рядом с Альтобелли и спросил:

– Знакомые места, господин подполковник?

– Да, я здесь проезжал один раз.

– Не нравится мне тут… – пожаловался Кельтен. – Пусто… Слишком тихо…

– А чего вы ожидали? Это пустыня.

– Не понимаю, зачем нас сюда загнали. Война, мы должны заниматься своим делом, прыгать с самолетов на головы русским или англичанам, а вынуждены жарить задницы здесь, в Ливии… Извините, подполковник.

– Пустое… Неужели вы думаете, что я поехал сюда с большой радостью?

– Вам проще, у вас в кабине не сидит профессор, – улыбнулся Кельтен.

«Черт возьми… Этак мне станет его жаль, – подумал Альтобелли. – Парень-то вроде не плохой. Ладно, еще раз будем надеяться на благоразумие британцев. Поскорее бы они явились, мы ведь забираемся все глубже и глубже…»

– Мы забираемся все глубже и глубже, – повторил обер-лейтенант, словно подслушав мысли подполковника. Менее тренированный человек дернулся бы, но Альтобелли удержался, ограничившись замечанием:

– Маршрут достаточно простой. Тут есть куда более неприглядные места, обер-лейтенант. Благодарите бога, что нас направили не туда.

– Мне уже все равно. – Кельтен махнул рукой, – Жарко, мерзко…

– По машинам! – донесся до них окрик капитана.