Злой демон Василий 1

Глава 3

Среди всех тёмных рас демоны дами больше других предрасположены к магии. Но даже так, сильные маги у них встречаются крайне редко. То ли они силу не спешат развивать, то ли это зависит от таланта, но подавляющее большинство может использовать лишь несколько примитивных умений. Самой распространённой и лёгкой в освоении была усыпляющая сила. Почти любой взрослый дами мог усыпить несколько человек или слабых демонов, а верховные жрицы проделывали это в масштабе городской площади и тысяч разумных.

Дарья как раз использовала немного демонической силы, развеивая сонные чары. Чтобы не пугать родных, мы с ней вышли на лестничную клетку и поднялись на пролёт, встав у окна.

— Значит, ты почувствовала маму? — спросил я, глядя в окно. — И просто пришла сюда с требованием её отдать? Я таких наивных и глупых девушек последний раз видел только… нет, не помню когда.

— Сам ты глупый, — обиделась она. — Мама сюда… Я была уверена, что она вчера приходила в эту квартиру. Очень слабый и едва различимый след, но я его уловила. Поднялась, чтобы проверить, и столкнулась с рыжей девочкой, как раз выходившей оттуда.

— Высокая, десять лет на вид, рыженькая и красивая? — уточнил я.

— Она, — Дарья кивнула. — Я спросила, не было ли у них вчера гостей, и она сразу о брате рассказала, который из тёмного мира вернулся. Что его Василий зовут и он с демонами умеет разговаривать.

— Помню, хвастался вчера, — я улыбнулся, вспоминая, с каким живым интересом меня слушала сестрёнка. — Отца, надеюсь, не сильно напугала?

— Не сильно.

— Ладно, ругать не буду, хотя стоило бы. Пойдём, надо поговорить с отцом.

Мы спустились к квартире, позвонили. Дверь открыла Зинаида Алексеевна, удивилась, увидев меня.

— Здравствуйте, а папа дома? — спросил я.

— Дома, — она отступила, чтобы мы смогли войти. — Плохо себя чувствует. Проходите.

— Простите, что не предупредил, что приеду, просто у меня новости не самые приятные.

— Пустое, — она остановила меня. — Не обязательно предупреждать, приходи в любое время. Роман, Василий пришёл. Вы обедать будете?

— Будем.

— Тогда мойте руки и подождите в большой комнате.

— А где… сёстры мои младшие? — полюбопытствовал я.

— Гуляют, — Зинаида Алексеевна улыбнулась. — Последние летние деньки перед школой. Вера к однокласснице убежала, а у Кати сегодня собрание в институте, встреча с куратором группы.

— Да, она же на первый курс поступила, — вспомнил я. — Папа хвастался, что иностранные языки ей легко даются.

Из большой комнаты выглянул папа, удивлённо посмотрев на меня и Дарью.

— Пап, привет, — я поднял руку. — Плохо себя чувствуешь?

— Что-то голова кружится, — он посмотрел на Дарью, как будто что-то пытался вспомнить. — Переработал, наверное. Проект надо сдавать, а его ещё не тестировали и дорабатывать придётся в три смены.

Отец у меня работал программистом на удалёнке, как он объяснял, писал программы для мобильных телефонов. Звучало круто, хотя я почти ничего не понял из объяснений.

— Да, забыл представить, это Даша. Мы с ней только что познакомились, но я знал её маму. Так, об этом потом, давайте я сначала вам новости последние расскажу, это важнее.

— Покушайте сначала, — сказала Зинаида Алексеевна из кухни. — Через две минуты всё уже будет готово.

В общем, родителей я обрадовал после обеда. Рассказал, что в городе введут режим чрезвычайной ситуации, что будут открываться разломы, из которых толпами попрут демоны. И выходило так, что всё это начнётся как раз в первых числах сентября, сорвав начало учебного года.

— На совещании сказали, что сегодня вечером по новостям объявят, — говорил я. — Но они не знают, насколько масштабным будет прорыв демонов. Может десяток разломов, а может, и пару сотен.

— В прошлый раз, когда такое было, очень долго со всем справлялись, — хмуро сказал отец. Зинаида Алексеевна тоже выглядела встревоженной. — Демоны разбежались по городу и попрятались по всем щелям. До сих пор выловить всех не могут, а прошло уже лет семь.

— Много жертв было?

— Очень много, — сказал он. — По всему миру. Если я правильно помню, Париж тогда вышел на первое место по числу жертв среди гражданского населения. Что-то у них там серьёзное произошло. Или военные не были готовы, или появился очень сильный демон, с которым долго не могли сладить. После того дня поток людей в другие миры значительно увеличили, но возвращаться они будут только к двадцать пятому. Хорошо бы до этого времени дожить. Прошлые два года были тихими, о демонах даже говорить перестали на время, а в этом году в январе началось и только усиливается. Ничего, я думаю, что пересидим дома эти дни, а потом всё наладится.

— Ты у нас большой оптимист, — едва заметно улыбнулась Зинаида Алексеевна, погладив его по плечу.

— Насчёт этого можете даже не переживать, — уверенно сказал я. — Пока я с вами рядом, никакие демоны будут не страшны. Посидим хоть неделю, хоть целый месяц, еды бы хватило.

— Точно, — опомнился папа. — Если вечером объявят, ажиотаж в магазинах будет. Надо сейчас закупиться. Поедешь со мной по магазинам?

— Вряд ли, — я поморщился. — Меня могут на работе потерять. Вот, стоило только вспомнить.

Я вынул из кармана зазвонивший телефон. Меня как раз искал Дмитрий Игоревич.

— Слушаю, шеф, — сказал я в трубку.

— Ты уже освободился? — уточнил он.

— Ага. Буквально только что пообедал.

— Я тогда за тобой заеду. Надо станцию метро обследовать, Леонид звонил, говорит, что-то непонятное там происходит. Буду у тебя через десять минут.

Убрав телефон, я виновато посмотрел на папу.

— Уже потеряли. Мы с Дашей сейчас убежим по делам, но будем держать вас в курсе событий. Только вы сами не проморгайте момент, когда всё начнётся. Запритесь дома и дождитесь меня.

— Хорошо, хорошо, — кивнул папа. — Спасибо, что предупредил.

Выйдя на улицу, мы с Дарьей прогулялись до ближайшей лавочки. Погода радовала. Хотелось плюнуть на всё и прогуляться по какому-нибудь парку. Помню, мы с парнями из класса часто бегали в парк неподалёку. Посмотреть бы, как сильно он изменился за два десятка лет.

— Квартира твоя далеко? — спросил я.

— В двух кварталах отсюда, — она показала на север. — Тринадцать.

— Что? — не понял я.

— На символе чёрного солнца у мамы было тринадцать лучей.

— То есть, у меня там?.. — я показал себе за спину. — Очуметь. У верховной жрицы было пять лучей.

— Он маме достался от наставницы, — пояснила она. — А той, от её наставницы.

— И с такой штукой она не смогла одолеть какого-то длинноухого чёрта? — удивлённо произнёс я, доставая телефон. — Хреново. Выходит, что он действительно силён. Тут записная книжка есть, напиши адрес и ещё свой номер телефона добавь. С деньгами у тебя как?

— Мама оставляла немного, на месяц должно хватить. Просто аренда очень дорогая, мы давно хотели съехать, но маме тут удобно было. До работы пешком пару минут…

— Ну, держись, не раскисай, — я подсел ближе, хотел приобнять за плечо, но она показала кулак, обещая стукнуть, если полезу обниматься. — Я вижу, что у тебя есть знак, скрывающий силу. Но он простенький и работает криво. К примеру, любой достаточно сильный ушастый или демон, если подойдёт близко, сразу почувствует, что ты не человек. А когда станешь чуточку сильнее, то вообще перестанет работать. Но тебе повезло, я знаю символ, сквозь который даже тот светлоликий лорд ничего не увидит. Я с ним сталкивался и, как видишь, в полном порядке.

— Ты человек, — резонно заметила она.

— Вот и ты, сидя со мной в обнимку, ничего не чувствуешь, хотя и высокородная дами. Да ладно скрывать, я же вижу. Нужна иголка и чернила хорошие. Ну и ещё пара особых ингредиентов, но я уже знаю, где их достать.

— Не нужны мне никакие символы, — она с силой сунула мне телефон в руки.

— Ты когда-нибудь была в великом храме?

— В Хуме.

— Вот! Мы с тобой немного разминулись. Если вы тут восемь лет, то ушли примерно за год, как я туда попал. Хотя там десяток лет где-то потерялся, поэтому судить не берусь. Так вот, верховную жрицу когда-нибудь воочию видела? А теперь представь картину, верхние этажи храма, куда посторонних не пускают. Там даже уборку проводят старшие жрицы, которые это занятие терпеть не могут. И по этим коридорам бежит верховная жрица Беата, пытаясь догнать парня, и требует, чтобы он ей татуировку сделал. Ругается, грозит страшными карами, что запрёт его в подвале и сто лет оттуда выпускать не будет. Твоя мама это имя упоминала, кстати. Может, и ты Беату знаешь?

Дарья посмотрела на меня недоверчиво.

— Если бы не моя способность читать старые книги, то старейшины бы мне глаза выжгли за то, что посмел не только увидеть обнажённую спину Беаты, но и прикоснуться к ней. Вон, мой начальник едет. С нами прокатишься. Только, пожалуйста, изобрази дурочку. Так проще, когда тебя за идиота держат.

Во двор как раз въехал внедорожник Дмитрия Игоревича, сверкая синим проблесковым маячком на крыше. Подхватив Дарью под локоть, я направился прямо к нему. Хорошо, что высокородных дами правильно воспитывали, а то я давно бы получил по шее. Им с самого раннего возраста внушают, что нельзя спорить с теми, кто выше тебя по положению. Иерархия у них лежит в основе семьи, общества, религии, да и вообще, везде, где пытаются ужиться друг с другом больше двух разумных.

— Знакомьтесь, это Даша, — представил я девушку. — Я сегодня приглашён к ней домой на ужин.

— Да? — Дмитрий с интересом посмотрел на девушку. — Очень приятно. Придётся огорчить Валентину. Она звонила, предупредила, что уже готовит праздничный ужин.

— Согласен, что нехорошо получается, но я очень обязан Дашиной маме и обещал приглядеть за её дочуркой несколько дней. Пока не исчезнет угроза, о которой сегодня на совещании говорили.

— Хорошо, если это важно, — сказал он. — Но сейчас надо торопиться. Леонид звонил, сказал, что лично видел несколько больших демонических собак.

— А чем я помогу? — удивился я. — Собаки, особенно демонические, разговаривать не умеют. Тут нужны военные специалисты, способные выпускать струи огня из ладоней.

Это поставило Дмитрия в тупик. Он задумался, какой аргумент выбрать, чтобы убедить меня поехать с ним.

— Посмотреть, конечно, можно, — я картинно засомневался, посмотрел на Дашу, затем на машину Дмитрия. — Хорошо, я поеду, но только вместе с Дарьей.

— Это может быть опасно для девушки, — мне показалось, он удивился такой просьбе.

— А меня, значит, не жалко? Ну спасибо.

— Всё, что связано с демонами, подразумевает под собой государственную тайну.

— Что там секретного в этих собаках? — не понял я. — Большие, пятнистые, дурно пахнущие, со страшной мордой. Живут и охотятся в стаях. Если человек к ним на обеденный стол попал, то от него мало чего останется, обглодают до костей. Нет, мне такое не интересно. Они бегают быстро и кусаются больно.

— Девушка, милая, это может быть очень опасно. Может быть, вы с Васей встретитесь вечером?

— Демонические пёсики, — Дарья захлопала ресничками, — наверное, миленькие. Я бы посмотрела.

Хорошо, что я за машину держался, а то упал бы. Едва сдержал смех, так невинно это было произнесено. И если бы не сильный акцент, было бы ещё смешнее.

— Ну вы… как дети, — Дмитрий посмотрел на нас.

— Да мы шутим, Дмитрий Игоревич, — я всё же рассмеялся. — Мы даже из машины выходить не будем, так как страшно. Я в тёмный мир когда-то попал на троллейбусе, в большой и шумной компании. Мы вывалились как раз рядом с логовом демонических пятнистых собак, недалеко от Звонкой пещеры. Они тогда многих убили, и с того времени я их не люблю. Но помогу вам, чем могу.

Даша на всякий случай кивнула, соглашаясь с моими словами.

— Так бы сразу и сказал, — он покачал головой. — Если тяжело, оставайтесь, пусть военные разбираются. Это их компетенция опасных монстров ловить. Глупая затея была с самого начала.

— Мы поедем, — я открыл дверь, помогая Даше сесть на заднее сидение. — Посмотрим со стороны. Может, посоветую что-нибудь. Поехали?

Я уселся на заднее сидение, улыбнулся Дарье. Дмитрий посмотрел на нас, проворчал что-то про беспечных молодых людей и принялся разворачивать машину.

— А что, много там военных будет? — спросил я.

— Отряд особого назначения для борьбы с опасными демонами, и кто-то из одарённых. Надеюсь, что он будет достаточно сильным, чтобы справиться с парочкой собак.

— Они и слабаков привлекают?

— Всех, чьи способности могут убивать демонов. Действительно сильных способностей очень мало. В основном это огонь или молнии. С последним всё очень плохо, так как оно электрические поля нарушает и выводит из строя всё, что к розетке подключается. А ещё умения эти громкие и неуправляемые толком.

— А какое самое странное умение вы видели? — заинтересовался я.

— Самым сильным одарённым считается Хватов Иван Сергеевич. Я видел, как он демонов взглядом плавит. Они от одного его взора начинают пузыриться и растекаются, как воск на сковородке. Одни белые кости остаются… Жуткое зрелище.

— Ага, — согласился я. — Интересно, в каком мире он такую способность получил? В светлом?

— В сером, вроде бы. По мне, так огненные умения из всех самые эффективные. Живая плоть огня боится. Ты не встречал демонов, которым огонь не вредит?

— Нет, таких не встречал, но слышал, что бывают. А что за стройка, куда мы едем?

Как объяснил Дмитрий, в столице строили ещё одну кольцевую линию метро, так как предыдущая уже не справлялась с потоком пассажиров. Москва стремительно росла, и даже демоны не могли остановить этого. Кто-то думал, что столицу защищают гораздо лучше, чем мелкие удалённые города, где про одарённых только слышали, но никогда не видели. Были случаи, когда демоны полностью разоряли небольшие сёла и подворья, не способные защитить себя. Поэтому люди тянулись в столицу или её города спутники.

Стройка рядом с метро протянулась на добрых два квартала. Окружал её высокий забор, над которым возвышались стрелы кранов, каких-то непонятных агрегатов и двухэтажные бытовки строителей. У въезда на стройку собралась знакомая компания машин с затенёнными стёклами. Поодаль, на небольшой площади с памятником, толпились зеваки, держа в руках телефоны.

— Что они делают? — спросил я, показывая на толпу молодых людей с телефонами в руках.

— Снимают, — ответил Дмитрий Игоревич, даже не глядя в их сторону. — Чтобы выложить всё в интернет.

— Ага, — я посмотрел в их сторону, ничего не поняв из объяснения.

Мы въехали за высокий забор, скрывший от взглядов зевак строительную площадку и что-то похожее на новый вход в метро или подземный переход. Рядом с ним выстроились военные в знакомых чёрных комбинезонах и тактических шлемах. В руках громоздкие чёрные автоматы с фонариками и подствольными гранатомётами. Возле бронеавтомобиля стойка с длинными копьями. Суеты не видно, но чувствуется напряжение, витающее в воздухе. Когда мы развернулись на небольшой площадке, рядом с бытовками строителей, группа военных из семи человек направилась к спуску в метро.

— Здесь будете? — спросил Дмитрий Игоревич.

— Да, — я показал на военных. — А эти, что, в метро пошли?

— Выглядит именно так, — кивнул Дмитрий, посмотрев вслед военным.

— Глупое решение, — я покачал головой. — Вы же говорили, что Леонид видел несколько собак, так? А там, где две, их легко может оказаться и десяток. Они же стаями живут, предпочитая тёмные пещеры.

— Местные жители говорят именно о парочке собак, — сказал он. — Военным специалистам виднее. Они уже отстреливали их раньше в метро, знают, что делают.

— Ну… дело ваше, — я удивлённо посмотрел на спуск в метро. — Я тогда с теми парнями поговорю, а Даша в машине посидит.

— Хорошо, — согласился Дмитрий, выходя из машины.

Я сразу приметил знакомую парочку военных, оставшихся у бронеавтомобиля. Как раз у одного из них я накануне брал копьё. Он меня тоже узнал, когда мы мимо проезжали. На другой стороне стройки, рядом с начальством или кем-то важным, я заметил Леонида. Как раз к ним и направился Дмитрий, поправив кобуру пистолета под пиджаком.

— Посиди в машине немного, — тихо сказал я Дарье. — Если повезёт, достану пару нужных ингредиентов и сделаю тебе лучший во всех известных мирах защитный символ. Я на полном серьёзе говорю, что он тебе нужен. Видишь того олуха, который по сторонам озирается? Это одарённый, пересекавший границу миров. Если уж он смог почувствовать присутствие демона поблизости, то это значит, что твой защитный символ почти не работает.

Я вынул из кармашка переднего сидения пластиковую бутылку с водой. Кто-то не допил половину, забыв про неё. Выйдя из салона, свернул пробку и вылил содержимое. Принюхался, довольно отмечая, что посторонних запахов не было.

— День добрый, — я подошёл к знакомым военным. — А вас что, в подземелье не пустили?

— Привет, — тот, кому я копьё сломал, пожал мне руку. — Нет, нас оставили на тот случай, если оттуда кто-нибудь вырвется.

— А, понятно, — улыбнулся я. — Не одолжите на полчасика тесак. Удобное у вас оружие, здоровское.

— Опять демон где-то поблизости притаился? — подобрался он.

— Не, день же, собаки днём в пещерах сидят. Не любят они солнышко и тёплую погоду. Я так, на всякий случай. Когда в руках хорошее оружие, чувствую себя уверенней.

— Пойдём, — он тоже улыбнулся, направившись к бронемашине.

Поднявшись в салон, он пошумел чем-то, погремел немного и вышел с новеньким тесаком. Широкое лезвие и удобная рукоять, я взвесил его в руке, взмахнул пару раз. Этакий большой нож, с клинком сантиметров пятьдесят и удобной рукоятью. К тесаку шли обычные ножны из прочного пластика и синтетический ремень с креплением.

— Пользуйся, — сказал военный.

— Насовсем отдаёте? — не понял я.

— Бери, — он махнул рукой. — Сейчас добрый клинок полезней любого автомата. Если успеешь им воспользоваться.

— Спасибо, — я был тронут таким подарком и принялся затягивать ремень на поясе джинсов.

— Аркадий.

— А я Василий, — я изловчился пожать ему руку, держа во второй и пояс, и тесак.

— Ребята говорили, что ты из тёмного мира пришёл? — спросил он. — В научном отделе работаешь?

— Всё так. Я все языки демонов знаю и переводчиком работаю, если так можно выразиться.

— Полезный навык, — рассмеялся он. — С собаками тоже говорить можешь?

— Нет, только с разумными демонами. Пятнистых собак, если это они, даже не приручают. Дурные они и злобные слишком. Зубами этот пластиковый щиток у вас на коленке прокусят легко. Пойду прогуляюсь. А за тесак спасибо.

Аркадий поднял руку, как бы говоря, что ему не жалко. Я же бросил взгляд на Дмитрия Игоревича, увлечённо разговаривающего с полковником из местного отделения полиции. Пока они были заняты, направился к спуску на новую станцию. Как раз рядом с ним стоял одарённый, нахохлившийся, как мокрый воробей. Пытается голову в плечи втянуть и постоянно озирается по сторонам. Это был невысокий, крепкий мужчина лет сорока. Мне не понравилось выражение его лица. То ли превосходство в нём сквозило, то ли брезгливость ко всему происходящему и окружающим людям. Прислонившись к бетонной колонне будущего входа в метро, он зыркал по сторонам, иногда бросая взгляды в сторону спуска.

— Добрый день, — поздоровался я, подходя ближе и опуская ладонь на рукоять тесака, удобно устроившегося на поясе. Когда оружие под рукой, чувствуешь себя намного уверенней.

— Приветствую, — он осмотрел меня с ног до головы, обратив внимание на тесак.

— Я из тёмного мира пришёл совсем недавно. Вижу, что вы тоже получили дар.

— Слышал о молодом парне, получившем бесполезный дар понимать язык демонов, — сказал он. — Военные судачили об этом всю дорогу. Как он копьё сломал и карлика убил, прятавшегося на потолке.

Он покривил губами.

— А Вы в каком мире были? — заинтересовался я. — В сером?

— У нас его называют Альбион, — охотно похвастался он. — Оттуда к нам пришли госпожа Иена и господин Ёр.

— Название у Великобритании тиснули. Но я понял, что это очень светлый мир. А дар какой получили в подобном мире?

— Могу управлять молнией, почти как Зевс, — не без хвастовства сказал он.

— Ого, — я только покачал головой. — Ну, удачи Вам. Пойду полюбопытствую, что там внизу.

— Я бы на твоём месте не ходил, — он хмыкнул, затем поёжился. — У меня предчувствие хорошо развито из-за дара редкого. Где-то рядом сильный демон притаился. Может, это из-за собак.

— Вы их видели?

— Если бы я их видел, то поджарил бы до хрустящей корочки, — он сжал кулак. — Нет, я не спускался. Там от меня… не развернуться там толком.

Я улыбнулся и, пока не смотрел мой начальник, поспешил вниз по ступенькам. Отделочные работы здесь ещё не проводили, поэтому вокруг было грязно и много строительного мусора. По потолку длинного подземного перехода тянулся толстый кабель со строительными лампами. Нагнувшись у очередной кучи строительного хлама, я поднял два обрезка арматуры, сантиметров пятнадцать каждый. Кто-то заострил их, чтобы удобнее было вбивать в стены или ещё для каких-то целей. В куче мусора таких лежало много, некоторые даже с приваренными кольцами на концах. Будь они полегче, я бы взял больше, а так и парочки хватит.

Спуск на станцию охраняла пара полицейских, держа короткие автоматы в руках и внимательно следив за чем-то внизу. Их тревогу можно понять, так как на площадке перед спуском было всё заляпано кровью. Казалось, что сюда притащили несколько тел, а потом разорвали на куски и употребили в пищу. Демонические пятнистые собаки метили территорию, особенно у входа в логово, поэтому в воздухе пахло так, что в горле вставал ком. Запах очень сильный и свежий.

— Много людей собаки загрызли? — спросил я, подходя к полицейским. Они меня даже не заметили, пока я не заговорил.

— Вчера четверых и ещё ночью пять человек из ремонтной бригады, — сказал один из полицейских. — Эй, посторонним сюда нельзя заходить.

— Спокойно, — я продемонстрировал меч на поясе. — Я этот… кинолог, специалист по собакам.

— Чего? — не понял полицейский. На вид он был не старше меня.

Второй полицейский, крепкий и высокий мужчина за тридцать, решил промолчать, больше следя за подъёмом, чем за нами.

— Того, — я показал два стержня из арматуры, которые взмыли с моей ладони и зависли в воздухе. — Магия, слышали о таком?

— Слышали, — парень кивнул, с интересом глядя на летающие обрезки арматуры. — Простите, что не узнали. А военные только спустились, Вы их догоните.

Эскалаторы ещё не построили, поэтому на станцию можно было спуститься по бетонным ступеням, тянувшимся справа и слева коридора. Не люблю пятнистых собак и ни за что не спустился сюда, если бы не ингредиенты для символа. Даже тот олух, сравнивающий себя с Зевсом, способен почувствовать Дарью. Надеюсь, за моё отсутствие на площадке не появится никто из ушастых. Слабенькая защита девушки их уже не обманет.

Тихо ругаясь и недобрым словом вспоминая демонических собак, обожающих жить в пещерах, я спускался на станцию. Два штыря из арматуры послушно плыли по воздуху над моей головой. Беата говорила, когда у меня появится символ чёрного солнца, подобные трюки проделывать будет не сложнее, чем почесать себя пониже спины. Что там какие-то две железки, у меня было такое чувство, что я легко могу обрушить своды тоннеля. Поскорее бы попался кто-нибудь действительно сильный, чтобы проверить символ. Проблема в том, что пока я не освоюсь, хорошо бы не оторвать самому себе руку или ногу. В голове сразу всплыли наставления Беаты, её мягкий голос, повторяющий, что нужно тренировать контроль. Мы не виделись всего пару недель, а мне уже хочется, чтобы она пригласила меня на вечернее чаепитие, чтобы просто посидеть на балконе с видом на город и поболтать о всякой ерунде. К кому мне теперь идти за советом?

Взъерошив волосы и выкинув ненужные мысли из головы, я вышел на станцию, озираясь по сторонам. Почему-то думал, что здесь будет темнее. Потолки и стены выглядели очень странно, как соты в улье. Скорее всего, их только подготавливали к отделочным работам, о чём говорили высокие стопки мраморных плиток, мешки с цементом и прочий строительный материал. Пахло пылью, сыростью и какой-то химией, едва не перебивавший вонь пятнистых собак. Гнетущую тишину нарушало едва слышное жужжание или гудение.

Военных на станции я не заметил, скорее всего, они ушли в один из тоннелей. Над моей правой ладонью начал формироваться небольшой зеленоватый светлячок. Один из самых первых и старых символов, которые я прочёл в великой библиотеке. Утраченные знания древних, непонятные и странные. Из путанного описания символа я смог понять лишь то, что их использовали как сторожевые сигнальные огоньки, если предстояло путешествие по опасным местам или во время охоты. Полупрозрачный огонёк над ладонью замерцал, увеличиваясь до размера виноградины, поднялся выше и метнулся в сторону дальнего левого тоннеля.

— Там, значит, — тихо произнёс я и побежал в ту сторону.

Появился лёгкий азарт охоты и предвкушение славной добычи. С пятнистыми псами я уже сталкивался. В холке они доходили взрослому человеку до пояса. Внешне сильно напоминали гиен, передние лапы длиннее задних, морды короткие, мощные челюсти, способные перекусить самую крепкую кость. Уши круглой формы, короткие пушистые хвосты. Охотятся чаще всего стаей, предпочитая слабую добычу, но с голодухи могут сожрать и более крупного и сильного демона. Чертовски злобные и практически не приручаемые, поэтому в тёмном мире их не жаловали. Демоническими же их называли за то, что они обладали силой. Эти хитрые собаки могли сливаться с окружающей обстановкой, будь то густой лес или серая бесплодная равнина. А ещё, они могли на короткое время становиться проворными и невероятно сильными. Я лично видел, как такая собака с цепью на шее, тащила за собой каменный блок, к которому её приковали.

То, что светлячок показал мне правильное направление, стало понятно очень скоро. Пятнистые собаки не любят свет, поэтому уже метров через пятьсот начали попадаться испорченные стойки освещения и разбитые лампы. Они не смогли добраться до пары светильников на потолке, но всё остальное поломали и погрызли основательно. Как их током не поубивало — загадка.

Пройдя ещё пятьсот метров, я услышал приглушённые выстрелы. Поднажав, побежал в ту сторону, едва не переломав ноги в полумраке. Тоннель в этом месте довольно сильно изгибался и как раз в центре поворота я заметил крупную серую собаку, тащившую за ногу одного из военных. Нас разделяло метров сорок, не больше. Слышалась человеческая ругань вперемешку с собачьим рычанием. Свистнул один из обрезков арматуры и через секунду собаку отбросило от человека на несколько метров.

— Живой? — я добежал до военного, отползшего к стене.

— Живой, — он с хрустом расстегнул один из карманов на липучке, доставая оттуда синтетический ремень, бинт в упаковке и ещё что-то.

Трясущимися руками он нащупал пластиковую ампулу, зубами сорвал колпачок и воткнул в бедро, немного выше рваной раны. Точнее, ран было несколько. Злобная собака неплохо погрызла ему ногу, наверняка сломав голень. Нижняя часть чёрной штанины выглядела плачевно и быстро пропитывалась кровью.

— Жгут, — он протянул мне ремень.

Я посмотрел на неподвижно лежащую собаку, затем в сторону поворота тоннеля. Поганое место, ни впереди, ни позади ничего толком не видно. Из освещения осталась одна-единственная лампа, висевшая под потолком у поворота впереди. Нагнувшись к раненому, помог затянуть ремень на бедре, останавливая кровотечение.

— А где остальные? — спросил я.

— Нас трое было, — он поморщился. — В засаду попали. Там у них логово, дальше. Они в большом служебном помещении прячутся.

— Ну вы даёте, — я тихо выругался.

— Они как из воздуха появились.

Оглянувшись, я заметил что-то мелькнувшее в полумраке тоннеля. Второй кусок арматуры свистнул, послышался звук удара и жалобный скулёж. И ведь я даже не видел крупную собаку, крадущуюся по тоннелю к нам, пока железный стержень не пробил ей грудь.

— Я сейчас, — сказал я военному.

Вынув пластиковую бутылку из кармана, подошёл к первому из пятнистых псов. Морда у него была в крови, зубы кривые и страшные. Из раны в боку ещё сочится кровь. Подставив бутылку, поморщился, глядя, как в неё стекло лишь несколько густых капель. Пришлось идти ко второй собаке, которая ещё была жива и слабо шевелилась. Обнажив тесак, рубанул ей по шее, чтобы не мучилась. Оружие было достаточно острым, чтобы я едва не отрубил ей голову. Мне крови-то нужно было совсем немного, но кажется, что руки я испачкал больше, чем в бутылку набрал. Затем обратной стороной тесака выбил пару клыков, спрятав их в карман. Из крови пятнистых собак получалась отменная сажа для символов. Можно было бы ещё жира и сала немного взять, но возится с этими дурно пахнущими собаками не хотелось. Потом не отмоешься от этого запаха.

— Ты как? — спросил я у военного, возвращаясь к нему.

— Держусь, — он успел перезарядить пистолет, из которого безрезультатно стрелял по собаке. Если он её и ранил, то не сильно.

Из глубин тоннеля доносилось едва уловимое рычание и какая-то возня. Воображение рисовало, как стая собак подкрадывается к повороту. Я уже хотел их хорошенько напугать, но со стороны станции замелькали лучи фонариков и к нам выскочило четверо военных. Двое сразу заняли позицию, чтобы отстреливать собак, если они ринутся по тоннелю к нам, третий поспешил на помощь раненому.

— Вы как умудрились разделиться? — спросил я у четвёртого, скорее всего, старшего в команде.

— Ты кто? — спросил он, хорошо не додумался фонариком в лицо посветить.

— Кинолог, блин! — едва не выругался я. — Слежу за популяцией демонических собак в тоннелях. Слышите? Рычат, предупреждают, чтобы не совались дальше. Их там как минимум дюжина, поэтому советую уходить, и чем быстрее, тем лучше.

— Юра? — спросил старший у того, кто склонился над раненым.

— Носилки нужны, — отозвался тот.

Я всё же выругался, подумав, что придётся тащить военного на себе или при помощи силы, но у военных нашлись носилки в виде плотной ткани со множеством ручек. Они погрузили товарища, и без лишней суеты мы сбежали. Повезло, что собаки преследовать не стали, то ли побоявшись, то ли посчитав, что двух человек им на обед хватит. Знакомая парочка полицейских, охраняющих подъём, заметно помрачнела, увидев раненого военного. Один даже затвором автомата щёлкнул, направляя его вниз, словно со станции сейчас ломанутся толпы демонов. До ночи им ничего не угрожает, но с наступлением темноты двух человек будет недостаточно, чтобы сдержать проголодавшихся собак.

С возвращением военных наверху стало шумно. Я от всего этого хотел самоустраниться, но меня перехватил взволнованный и очень сердитый Дмитрий Игоревич. Просто выглядел я не очень опрятно, руки испачканы в крови едва ли не до локтей, на рубашке несколько красных пятен, а запах исходил такой, словно я с собаками обнимался.

— Василий, — Дмитрий посмотрел на меня строго, — зачем ты на станцию спускался? Ты в порядке?

— Случайно вышло, — я поправил пластиковую бутылку, выпирающую из кармана. — А когда переоденусь и приму душ с душистым мылом, сразу приду в норму.

— Ну и видок, — к нам подошёл Леонид и тот полковник из полиции, с которым разговаривал Дмитрий.

— Леонид, кстати, там внизу не меньше дюжины пятнистых собак, а не парочка, — укоризненно сказал я. — И тебе крупно повезло, что ты остался жив, увидев их. На будущее, если жизнь дорога, не стоит спускаться в подземелье, где у них логово. Это легко можно узнать по непередаваемому запаху, которым они территорию метят.

— Дюжина? — уточнил полковник, затем сурово посмотрел на Леонида и Дмитрия.

— Я видел только двух, — сказал Лёня. — И следов внизу почти нет. Ни помёта, ни прочего. Дюжина собак должна была сильно наследить. Может, Василий ошибается?

— Вы когда-нибудь сталкивались с пятнистыми собаками? — спросил я, обводя всех взглядом. — Понятно. Стойте тут, никуда не уходите.

Я заметил командира из отряда военных, спускавшихся в метро, рядом с одарённым.

— Вниз не пойду, — говорил маленький Зевс. — В узком пространстве не развернуться толком.

— На вашем месте я бы его вниз не брал, — сказал я, останавливаясь рядом и обращаясь к военному, проигнорировав одарённого. — Шарахнет молнией и спалит все лампочки и ваши фонари, оставив без света. Если только вы с факелами не собираетесь туда спускаться. Можно Вас на пару слов?

Не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал обратно к начальству. Хотелось уже разделаться со всем и заняться важными делами. Нет, сначала принять душ и переодеться, а потом уже к делам.

— Вы же специалисты, — говорил полковник Дмитрию. — Должны обеспечить.

— Отвлеку буквально на минуту, — влез я. — Насчёт демонических пятнистых собак. Там, где видели их больше одной за раз, можете смело предполагать, что их не меньше десятка. И охотиться на них в пещерах и тоннелях лучше с военным огнемётом, от него толку будет больше, чем от автоматов. Вы их сейчас потревожили и можете не сомневаться, что к ночи они найдут другое место для логова. В полумраке пятнистые собаки могут сливаться с окружением, как те хамелеоны, и пока тебе ногу не откусят, не узнаешь, что они рядом. Ну или по запаху их найти можно. Если тоннели перекрываются, то очень советую запереть этот участок метро на пару недель, чтобы они от голода издохли. Или водой затопить под потолок. А если тоннели перекрыть не получится, то… не знаю, чем помочь. Минируйте проходы к станциям, волчьи ямы копайте. Когда еды много, они быстро плодятся. Шумные поезда их отпугнут на какое-то время, но скоро они к ним привыкнут.

— У меня всё, — я ещё раз обвёл взглядом озадаченных мужчин. — Дмитрий Игоревич, можно домой съезжу, переоденусь? Меня в таком виде в такси пустят?

— Уверен, что их там дюжина? — спросил полковник.

— Можете отправить кого-нибудь пересчитать, — я пожал плечами, за что заработал сердитый взгляд.

— Леонид, — Дмитрий обратился к нему, спеша разрядить обстановку, — отвези Василия и пулей обратно. Иван Денисович, надо связаться с руководством метрополитена. Они обещали перекрыть этот участок…

Пока я ходил за Дарьей и смывал с рук запёкшуюся кровь, Леонид подогнал машину к выходу со стройки. Это был неприметный с виду чёрный седан. Проблескового огонька, как у начальника, у него не было, поэтому ехали мы не спеша и правила дорожного движения не нарушали. За всю дорогу никто не проронил ни слова, чему я был только рад, размышляя о том, как может измениться привычный для человека мир. Десяток пятнистых собак в столичном метро сильно не расплодятся, маловато их для этого, но проблем они доставят немало. А вот если во время ЧП из разломов к нам в гости придут ещё несколько дюжин псов, вот тогда станет действительно весело. Лучший дом для них, чем подземелье под городом, не придумать. Пройдёт совсем немного времени и вытравить их оттуда будет почти невозможно. Дмитрий говорил, что в столице демоны убивают по десятку человек в день. Надо бы уточнить, сколько жителей просто пропадает бесследно. Уверен, что каждую ночь собаки кого-нибудь, да утаскивают. Тех же бомжей на теплотрассах уже наверняка всех сожрали. Учитывая, что разломы в мире появляются двадцать лет, не исключено, что в метро давно поселилось несколько стай пятнистых собак, выходящих ночью на охоту. И сидят они там тихо, как мыши в погребе, утаскивая зазевавшихся и глупых людей. Военные их наверняка отстреливают по одной, может, по парочке особей, но это как пытаться вычерпать реку ведром.

Дарья действительно жила в том же районе, где и мы с отцом, буквально в десяти минутах ходьбы. По меркам Москвы нас можно назвать соседями. Лёня прощаться с нами не стал, высадив во дворе типичной старой застройки и молча укатил обратно. Не пойму, обиделся он на меня или сам по себе угрюмый парень? Но ему действительно повезло увидеть собак и остаться живым. Может, их что-то или кто-то спугнул?

Двухкомнатную квартиру семья дами снимала на втором этаже старого дома. Оплачена она была на два месяца вперёд, но следовало в течение ближайшей недели заплатить ещё, чтобы хозяин не начал искать новых жильцов. Мебель в квартире относительно новая, но дешёвая на вид. Простенькая вешалка для одежды в коридоре, в большой комнате раскладной диван, заменяющий кровать и старая, видевшая ещё фараонов, тёмно-вишнёвая стенка со стеклянными створками и парой таких же полочек. При этом видно, что в квартире пытались создать уют.

— Я сразу в душ, — сказал я, сбрасывая кроссовки в коридоре. — И всю одежду надо бы сразу в стирку. У вас машина стиральная есть?

— В ванной, — сказала Даша.

— Демоны! Я совсем не подумал, во что можно переодеться.

— У меня есть запасное платье.

— Очень смешно, — хмыкнул я, затем вздохнул, проводя ладонью по лицу. — Что за день такой…

— Можешь взять одежду брата, — сжалилась надо мной Дарья. — Тебе должно подойти. Я выберу что-нибудь.

— Где он, кстати?

— Его убили, — последовал лаконичный ответ. — Когда маму поймали, он с ней был.

— Прости. Я... пойду в душ, а то пропахнет тут всё этими собаками…

Стиснув зубы, я вошёл в ванную комнату, обставленную так же просто, как и вся квартира. Тут даже вместо ванной хозяева установили душевую кабину, чтобы освободить немного места. Скинув одежду, запихнул всё в громоздкую стиральную машину. В большом зеркале над раковиной отразился крепкий телом, жилистый парень, лохматый и угрюмый, словно задумал что-то недоброе. Да уж, хороших зеркал в тёмном мире не хватало. Я попытался повернуться, чтобы посмотреть через зеркало на знак под левой лопаткой. Он, наконец, обрёл чёткую форму, став похожим на солнце в фазе затмения. От него действительно исходило тринадцать волнистых лучей, протянувшихся к соседним символам, чтобы оплести их. Не думал, что сформируется так быстро.

Тёмно-синий спортивный костюм, который подобрала Дарья, был мне великоват на пару размеров, но на эту мелочь я не стал обращать внимания.

— Я запустила стирку, — сказала Даша, вернувшись в большую комнату.

Летнее платье она сменила на удобное домашнее, распустила тёмные волосы и убрала линзы. Идеально белая радужка глаза, как и у её мамы, указывала на чистокровную родословную линию. Таких в тёмном мире называли высокородными.

— От них глаза устают, — сказала Дарья, видя мой взгляд.

— Красивые, вот и засмотрелся, — сказал я, демонстрируя бутылочку с кровью и два отмытых клыка. — Нужны чернила, иголки и сажа.

— Всё тут, — она прошла к старому шкафу, открыла створку буфета. — Мама купила всё необходимое. Удивлялась, что здесь подобное стоит очень дёшево. Баночка превосходной сажи обошлась ей всего в сто рублей. Стаканчик дешёвого кофе в магазине стоит примерно столько же.

Чтобы не портить белую скатерть на столике у окна, я использовал старый железный поднос, надраенный до зеркального блеска. Баночка чернил, сажа, набор иголок, хорошая бумага, мягкое стальное перо на длинном карандаше и полтора бутылька с медицинским спиртом. Понравились мне огнеупорный керамический тигель для химических опытов и ручная газовая горелка. Тут даже был маленький напильник, чтобы немного сточить зубы пятнистых собак. Для нанесения символа требовалась не эмаль, а то, что находилось под ней. Пока я точил зуб, смешал немного крови демона с сажей и вручил любопытной Дарье, чтобы растирала до однородной массы.

Рецепту особых чернил для нанесения символов меня научила лично Беата. Процесс долгий и кропотливый, но так как у нас почти всё было под рукой, управились за час.

— Старый символ придётся сводить? — спросила Дарья, неуютно ёрзая на стуле.

— Тебе повезло, — важно сказал я. — Его можно использовать как часть нового. У меня такой же стоит на правой лопатке. Даже не знаю, как он преобразится, когда до него лучи чёрного солнца доберутся. А может, и не доберутся. Вот, смотри, что получилось.

Я продемонстрировал чернила в маленькой скляночке.

— Тёмные какие-то, — недоверчиво сказала она. — У мамы всегда светлее получались.

— Может, из-за ингредиентов? — я посмотрел сквозь чернила на окно. — Вроде всё как обычно. Проверим. Используй силу.

Я капнул немного чернил в огнеупорную чашку, пододвинул к ней. Дарья посмотрела на чёрную капельку прищуренно, и та вспыхнула голубым огнём. Буквально за десяток секунд магический огонь оставил от чернил маслянистую сажу.

— Работает — констатировал я, стирая сажу со дна чашки пальцем и вытирая о салфетку.

— Уверен, что он мне нужен? — спросила она.

— Мне что, каждый раз рубашку снимать, показывая символы на спине, чтобы сомнения твои развеивать? У меня отменная память на символы. Да я всего пару раз ошибался.

Я выдал самую располагающую улыбку, на которую был способен.

— Оголяй правую лопатку. Можешь, вон, на диван ложиться. Я сегодня только контур нанесу, а основной тон и прочее на завтра оставлю. Кстати, у тебя в холодильнике что-нибудь есть? Я после пробежки по тёмным тоннелям проголодался.

— Можно заказать на дом, — виновато сказала она. — Я ничего не готовила. Как-то не до этого было.

— Ладно, я сейчас насчёт ужина договорюсь, — я взял со стола телефон, набирая по памяти номер Дмитрия Игоревича. Ответил он почти сразу. — Это Василий.

— Узнал, — голос у начальника был уставший.

— Что, всё плохо с собаками? — с сочувствием в голосе спросил я.

— Хорошего мало. Говорят, что тоннели полностью перекрыть нельзя. Систему вентиляции и технических проходов нужно перекрывать вручную. То есть туда должна пойти бригада рабочих и всё закрыть.

— Хреново, — согласился я. — У меня к Вам разговор серьёзный, а тут как раз ужин праздничный срывается. Может, мы с Дашей к Вам приедем в гости?

— Приезжайте, — он наверняка улыбнулся.

— На такси?

— Уговорил, заеду за Вами в семь часов вечера. Только не убегай больше никуда, договорились.

— Договорились.

Я улыбнулся Дарье, убирая телефон. Она уже ослабила завязки платья, чтобы оголить верхнюю часть спины, при этом смотрела на меня, как на маньяка. Тяжело с высокородными дами, сначала строят из себя недотрогу, а потом бегают за тобой с ножом по всему верхнему ярусу храма в порыве ревности. Пусть они очень похожи на людей, но различий много, если копнуть глубоко.

Дарья — очень красивая девушка, с молочного цвета кожей и выразительным взглядом. Кого-то она мне напоминала внешне, но я никак не мог вспомнить, кого именно. Символов у неё на спине было всего несколько, что неудивительно, учитывая возраст. Наверняка мама постаралась, создав основной контур и несколько базовых знаков, из которых девушка будет черпать силу. Беата говорила, что символы, они как ключики к тайнам мироздания. Если очень просто пересказать её путанные объяснения и старые сказки, то разумные демоны, люди, светлоликие ушастые твари, все они использовали силу, черпая её из пространства, что находится вне миров. Чем могущественнее способность, тем больше нужно усилий, чтобы достать её оттуда. А символы работали как ключи к дверям, за которыми всё это пряталось. Нужно было просто открыть их и взять столько, сколько пожелаешь. А так как мироздание всегда стремится к разумному балансу и равновесию, то и на символы накладывались многие ограничения. К примеру, несколько умений я мог использовать лишь на сотую долю одного процента от их истинной мощи. Если приводить аналогию, то я мог только посмотреть в замочную скважину, за которой пряталась нужная сила. И символ чёрного солнца позволит мне открыть эти двери.

Помню, как мы с Беатой мечтали о двух великих символах, которые станут доступны при шести лучах чёрного солнца. Четыре луча нужны для поддержания баланса и лишь два станут ключами к силе. А при тринадцати лучах, я смогу использовать аж девять символов. От одной этой мысли у меня мурашки бежали по спине и рукам. Хорошо, что я человек не жадный, но запасливый и переписал на спину всё, до чего смог дотянуться в великой библиотеке. Когда чёрное солнце зажжёт хотя бы шесть из них, я этого ушастого лорда сотру в порошок, вместе с его сестрицей. Но до этого времени надо быть осторожным и не привлекать внимания. Слабоват я пока.

Вздохнув, я посмотрел на спину Дарьи, провёл ладонью по нежной коже, отчего она вздрогнула.

— Красивые символы, — сказал я, — но слабенькие. Хочешь, я тебе великий символ разрушения нанесу, как у Беаты? Будешь врагов своих в кровавый кисель…

— Не хочу, — недовольно отозвалась она. — И вообще, ты меня щупать будешь или символ рисовать?

— Вредная ты девушка, — улыбнулся я, беря в руку иголку и склянку с чернилами. — Будет больно.

— Я знаю, — хмуро сказала она.

Не стал говорить вслух, что она неплохо держится для того, кто потерял брата и маму. И без подсказки видно, что держится из последних сил, так как старшим по положению язвит. Посмотрев на баночку, я прикинул, что чернил у нас хватит не только на символ сокрытия, но и на хорошую защиту.