Глава 28

Гранд-отель «Бово», Вьепорт,

Марсель, Франция

Пока Сэм давал чаевые посыльному и закрывал за ним дверь, Реми набрала привычный номер. Сельма ответила после первого же гудка.

— Живы и здоровы, миссис Фарго?

— Живы и здоровы, — отозвалась Реми, садясь на кровать и скидывая обувь. — А теперь, может, расскажешь мне, что мы делаем в Марселе?

Оставив Холкова и его усатого друга покачиваться на краю пропасти, они на полном ходу направились в Ниспорто. Умберто, который соорудил из собственной рубашки повязку для раненой руки, позвонил по спутниковому и предупредил своих родственников об их появлении.

Ниспорто, деревушка с населением в несколько сотен душ, приютилась в укромной части клиновидной бухточки вверх по побережью от Портоферрайо. Жена Умберто Тереза и его двоюродные братья — все пятеро — встретили их у черного хода. Пока Тереза обрабатывала рану мужа — по счастью, ни кости, ни крупные артерии не были задеты, — кузены затолкали очухавшегося и крепко связанного Бьянко в гараж. Хозяйка дома, тетушка Брунелла, проводила Сэма и Реми в дом, прямо с порога усадила за стол и принялась угощать домашней пастой с лучком, каперсами, оливками и томатным соусом. Через полчаса к ним после перевязки присоединился Умберто.

— Из-за нас ты попал в передрягу, — сказал Сэм.

— Ерунда. С вашей помощью я вернул себе честь. Думаю, отец мной бы гордился.

— Конечно гордился бы, — сказала Реми, наклонилась к нему и чмокнула в щеку. — Спасибо.

— А можно поинтересоваться, что вы собираетесь делать с Бьянко? — спросил Сэм.

— Здесь и на Корсике он неприкасаем. А вот на материке… — Умберто пожал плечами. — Я кое-кому позвоню. Думаю, если предоставить достаточное количество улик, необязательно подлинных, карабинеры с удовольствием им займутся. А тот второй, его подельник… он трус. Не волнуйтесь за нас, друзья мои. А теперь доедайте-ка пасту, и мы придумаем, как вывезти вас с острова.

Зная о влиятельности Бондарука и дотошности Холкова, они решили, что лететь через аэропорт Марина-ди-Кампо слишком рискованно. Они договорились с двоюродным братом Умберто, Эрме, капитаном зафрахтованного рыболовецкого судна, и тот перевез их обратно в Пьомбино. Оттуда они доехали до Флоренции, остановились в палаццо Маньяни-Ферони и тут же позвонили Сельме, которая попросила переслать ей фотографию символов из шифровальной книги Лорана и направила их прямиком в Марсель. На следующее утро, выслав саму книгу экспресс-почтой в Сан-Диего, они отправились в аэропорт.

— К чему нагонять таинственности? — теперь поинтересовалась у Сельмы Реми.

Сэм сел рядышком на постели, и Реми поставила аппарат на громкую связь.

— Никакой таинственности, — заявила Сельма. — Просто оставалось уточнить кое-какие подробности, но я заранее знала, что вам придется ехать в Марсель. Кстати, Пит и Венди как раз сейчас работают над символами. Редкая вещь эта книга, только вот ее состояние меня тревожит…

— Сельма!

— Ой, простите. Помните Вольфганга Мюллера, капитана «UM-77»? Я его нашла.

— Нашла? То есть он…

— Ага, он жив. Пришлось покрутиться, но в итоге мы выяснили, что он находился на борту «Лотарингии», когда корабль был захвачен. После войны его отправили обратно в Германию через Марсель. С корабля он сошел, а вот на поезд до дома решил не садиться. Он живет с внучкой. Адрес у меня…


На следующее утро они встали и отправились в кафе «Ле Капри» на Бейи-де-Суффрен, с видом на Вьепорт, или Старый порт, заполненный парусными судами всех размеров. Мягкое дуновение морского бриза ласкало паруса, и те колыхались в завораживающем танце. Яркое утреннее солнце играло бликами на воде. На северном и южном берегах, охраняя вход в гавань, возвышались форты Сен-Жан и Сен-Николас. Чуть выше на холмах расположились аббатство Сен-Виктор и церкви Сен-Венсан и Сен-Катрин. Напротив порта, в самом Марсельском заливе, лежали четыре острова Фриульского архипелага.

Вместе Сэм и Реми бывали в Марселе уже три раза, в последний — несколько лет назад, проездом по пути в Камарг, расположенный чуть выше. Ежегодно в мае около двадцати тысяч цыган из Восточной и Западной Европы собирались там на большой праздник, воспевая богатое наследие своего кочевого народа.

Позавтракав, Фарго поймали такси, дав таксисту адрес в Паньере, живописном, пропитанном духом Средневековья квартале с узкими улочками и окрашенными в пастельный цвет домами, втиснутыми между зданием ратуши и музеем Вьей-Шарите. Вольфганг Мюллер жил на улице Кордель в светло-желтом двухэтажном домике с белыми ставнями. Они постучали, дверь открыла светловолосая девушка лет двадцати пяти.

— Бонжур, — поздоровался Сэм.

— Бонжур.

— Parlez-vous anglais?

— Да. Я говорю по-английски.

Сэм представился сам и представил Реми.

— Мы ищем месье Мюллера. Он дома?

— Да, конечно. Могу я поинтересоваться, зачем он вам?

Обсудив заранее этот вопрос, Фарго сошлись на том, что лучше сказать правду.

— Мы бы хотели с ним поговорить о «UM-77» и о «Лотарингии», — объяснила Реми.

Женщина слегка вздернула подбородок, во взгляде промелькнуло беспокойство. Видимо, дед ей рассказывал о военных годах.

— Подождите минутку. — Оставив дверь открытой, она направилась в глубь дома. До Сэма и Реми донесся приглушенный разговор, а затем девушка вернулась. — Пожалуйста, проходите. Меня зовут Моник. Сюда, прошу.

Она проводила их в переднюю. Мюллер сидел в кресле-качалке перед телевизором с выключенным звуком; судя по изображению на экране, старик смотрел французский вариант канала с круглосуточным прогнозом погоды. Он был одет в серую, застегнутую на все пуговицы серую кофту, колени укрывал желто-синий шерстяной плед с узором «ромбики». Совершенно лысый, с изборожденным морщинами лицом, Мюллер смотрел на них своими спокойными голубыми глазами.

— Доброе утро, — произнес старик на удивление энергичным голосом.

Трясущейся рукой он указал на расшитый цветочным узором диван напротив.

— Прошу вас. Будете кофе?

— Нет, спасибо, — ответила Реми.

— Моник мне сказала, что вы нашли «Ильзе».

— Ильзе? — переспросил Сэм.

— Так я называл свою «семьдесят седьмую». В память о жене; она погибла в Дрездене во время бомбежек, через несколько месяцев после того, как мы отплыли из Бремерхафена. Вы нашли ее на Ромовом острове, в пещере?

Реми кивнула.

— Мы проводили там кое-какие исследования и наткнулись на вход. Она лежала на дне, почти как новенькая.

— Она все еще там?

Сэм улыбнулся.

— Ну, не совсем. Возникли… сложности. Мы использовали ее как… вы бы, вероятно, назвали это спасательным плотом.

— Не понимаю…

— Главный вход обвалился. Мы проплыли на «семьдесят седьмой»…

— «Ильзе»!

— Проплыли на «Ильзе» по подземной реке до другой пещеры.

Глаза Мюллера широко распахнулись, затем он просиял.

— Поразительно. Я рад, что моя «Ильза» тряхнула стариной.

— Мы собирались переправить ее в США, но если вы хотите, можем…

— Очень любезно с вашей стороны, но нет. Оставьте ее себе. Позаботьтесь о ней. — Он улыбнулся и покачал пальцем. — Вряд ли вы проделали весь этот путь, только чтобы рассказать мне о своей находке.

— И еще мы нашли «UM-34».

Мюллер подался вперед.

— И Манфреда?

— Капитан Бем все еще был на борту. — Сэм рассказал, как они нашли лодку, пропустив лишь ту часть, что касалась их встреч с Архиповым и Холковым. — Сейчас власти занимаются ее подъемом со дна.

— Mein Gott… Мы волновались из-за погоды. Эти лодки не годились для открытого океана. — На несколько секунд глаза Мюллера затуманились, словно он перенесся обратно в прошлое, затем он моргнул и вновь устремил взгляд на Фарго. — Мы с Манфредом дружили. Хуже всего было не знать, что с ним произошло на самом деле. Спасибо вам!

— Мы здесь из-за вина, — сказала Реми.

— Вина? Ах, бутылки… мы собирались отпраздновать окончание миссии. Хотите сказать, они уцелели?

Реми кивнула.

— Одна на борту «тридцать четвертой», одна на борту «Ильзе».

— А третья? Вы ее нашли? Манфреду досталось самое сложное задание, поэтому я дал ему две.

— Мы нашли осколок рядом с местом, где затонула его лодка. Нам неизвестно, как она попала наружу.

Мюллер махнул рукой.

— Превратности войны.

— Просто из любопытства… — сказал Сэм, — можете рассказать нам о ваших заданиях? Что было поручено вам с Бемом?

Мюллер нахмурился и наморщил лоб.

— Думаю, уже можно… — через несколько секунд сказал он. — Да и какая теперь разница. Это было абсурдное задание, с самого начата — выдумка Гитлера. Манфред получил приказ заплыть в залив Чесапик и атаковать военно-морскую базу в Норфолке. Одновременно я должен был взорвать склад боеприпасов в Чарльстоне, но у «Ильзе» возникли проблемы с винтом, поэтому наше отплытие задержали. К тому времени как я ее починил, поступил приказ вернуться в Бремерхафен. Остальное вы знаете, про «Лотарингию» и прочее…

— Вы заплыли на Ромовый остров для переоборудования? Что за переоборудование?

— Должны были установить более мощные аккумуляторы, чтобы увеличить дальность. Еще один идиотский план. Мы оба, и Манфред, и я, знали, что это задание — чистой воды самоубийство.

— Почему же вы вызвались?

Миллер пожал плечами.

— Чувство долга. Юношеский энтузиазм. Ни он, ни я не испытывали особой любви к Гитлеру или к партии, но мы были преданы своей стране. Мы хотели сделать все, что от нас зависит.

— Мы надеялись, вы расскажете нам больше о бутылках, — сказала Реми. — О том, откуда они.

— Зачем это вам?

— Мы коллекционеры. Как выяснилось, это очень древние и очень ценные бутылки.

Мюллер хмыкнул.

— А я и не знал. Гм, а ведь должен был догадаться… Мне их дал мой брат Карл перед отплытием из Бремерхафена. Он сказал, что нашел их… вообще-то, он нашел их здесь — он воевал и принимал участие в оккупации Франции.

— Где именно он их нашел?

— Дайте подумать… — Мюллер почесал затылок. — Память уже не та. В каком-то замке… нет, не замке. Или это был форт? — Он тяжко вздохнул, а затем глаза у него загорелись. — Точно! Он нашел их на одном из островов в заливе… Помните роман Дюма, «Граф Монте-Кристо»?

И Сэм, и Реми читали роман и тут же поняли, о чем речь.

— Остров Иф?

— Да! Он самый. Он нашел их в замке Иф.

Загрузка...