Зона

ГУСЕВ

— Варвара Александровна, доброе утро! Как сами-то? — бойкий Гусев, учащийся девятого класса, подошел к Варваре. — Я вот за «бандяком» на вахту! А вы уже домой? Взяли бы меня с собой!

— Что у тебя за язык такой литературный! «Бандяк».

— Разве не лучше сказать правильно — бандероль. А иду я не домой, а в магазин наглядных пособий, оборудование для кабинета получать, — и добавила уже серьезно: — Туда, — кивнула в сторону вахты, — придет время, сам пойдешь. Позвонив, Варвара шагнула в пространство за дверь, где начиналась для Гусева желанная свобода.

— Неплохой парнишка, — думала Варвара дорогой. — Когда он к нам прибыл? Неужели два года прошло? Ну и время летит. Сначала помалкивал, осваивался, потом стал бойким, разбитным. «Этот в карман за словом не полезет»! Учится хорошо, схватывает прямо на лету! Учителям с ним легко и просто. Стереть с доски? Пожалуйста! Учебники из библиотеки принести на урок? Пожалуйста! Все, как тут говорят, не в «подло´».

— Уж это мне «подло´», — вздохнула Варвара. — Гусев хоть и с «малолетки» прибыл, из ВТК (воспитательно-трудовой колонии), своим умом живет. В подшефном отряде руководит общеобразовательной секцией. Неплохой парнишка! — снова повторила Варвара, — надо в спецчасти дело повнимательнее посмотреть.

В промышленной зоне между корпусами — пустырь. На пустыре — куча сваленных труб. Сюда «погреться» на солнышке, покурить собираются работающие в промышленной зоне осужденные. По-весеннему светит солнце. На тропинке валяются три рубля. Пробегавший мимо Гусев останавливается, оглядывается. Никого. Чего трешке пропадать? И только он ее поднял, как из-за труб вышли двое, Соловьев и Рыбкин.

— Ты «хивы» взял?

— Я. Вот они, валялись. Нате.

— А где червонец?

— Какой червонец? — удивился Гусев.

— Красненький, Гусь! Красненький червонец!

— Здесь валялась только трешка!

— Не вешай лапшу на уши, не удалые, — проговорил Соловьев, по кличке Соловей.

— Здесь лежала чертова дюжина, — добавил Рыбкин, по кличке Вобла. — Так что, смердячий козел, сейчас утро — десять часов. К вечеру, к десяти часам, чтобы денежки при тебе были!

Что будет вечером, Гусев знал. Если не достанет денег, то заставят служить им или... Об этом Гусев даже боялся думать. Соловей и Вобла— "шестерки", исполнители воли громовской кодлы.

— Ну и ушастый я! Ну и валет! Да что за трешку на зоне купишь? Пачку чая? Я — не чифирю. Где же взять деньги? Землячок на свидании. Да у него и нет. В камеру что ли забраться? Не было печали, черти громовские накачали.