Звёздный Лис

Глава четвёртая. История Леонарда

Двигатель мерно шумел под полом, убаюкивая Лирена. Любой нормальный человек удивился бы этому — как можно спать под такой чудовищный рёв? Но юноше действительно было хорошо. Раскинув руки в стороны, он лежал, прикрыв лицо книжкой, которую успел прочитать наполовину.

Лирен видел сон. На мгновение ему даже стало страшно, ведь он оказался на своей родной планете. Привычный воздух, земля под ногами, ясное небо… И высокий замок, в котором он провёл семнадцать лет своей жизни. Лирен испуганно отпрянул назад и почувствовал на своём плече крепкую руку. Юноша тут же сжался в комок, ожидая тумака от отца, но тот лишь глухо рассмеялся и растрепал его волосы. Лирен удивлённо поднял на него глаза и открыл было рот, чтобы что-то спросить, но мысли тут же запутались, и он промолчал. Отец звал его за собой, и юноша, улыбнувшись, пошёл следом за ним. Эшфорд говорил о каком-то корабле…

«Постойте, корабле? Неужто мой отец решил подарить мне корабль!» — воскликнул про себя Лирен и, громко рассмеявшись, понёсся за отцом. На миг юноше показалось, что ему вовсе не семнадцать, а всего десять, может чуть больше. Столько счастья просто не могло уместиться в его хрупком сознании ребёнка.

Но отец затерялся где-то в коридорах замка, и Лирен остался один. Удивлённо осматриваясь по сторонам, он громко окликнул Эшфорда, но в ответ была лишь тишина. Неожиданно за спиной прозвучал совершенно другой голос.

— Здравствуй, милый, — улыбнулась Эльвин, обнимая сына. — Как ты возмужал! Подумать только, тебе нужно было всего лишь дать свободу… И вот каким вырос! Ну, расскажи о своём путешествии, дорогой!

Лирен, широко распахнув от удивления глаза, расплылся в довольной улыбке и тут же принялся рассказывать матери о своих приключениях. Неужели она впервые интересовалась его увлечениями? Эльвин часто баловала его, но делала это только для того, чтобы мальчишка не мешал ей. А тут в её голосе было столько теплоты, столько добра и искренности… Столько, что Лирен почувствовал что-то неладное. Сначала отец, потом мать… Они не могли так неожиданно измениться и принять его увлечения, характер. Да и когда он вообще успел вернуться с путешествия? Разве он только что не бежал с Сильваном и Леонардом со Сцифона?

И мать неожиданно исчезла, испарилась и превратилась в неприметный туман, который заскользил у ног Лирена. Юноша недоумённо посмотрел на него и отступил на шаг, но тут же замер, почувствовав на себе холодный чужой взгляд. Резко подняв голову, принц увидел перед собой две фигуры в чёрном — те самые, что преследовали его ещё с Гарзэля IV. Едва не споткнувшись на запутавшихся ногах, Лирен стремглав бросился прочь от них, но преследователи не отставали. Откуда у них было столько прыти? Да и чего они вообще хотели?

Резко завернув за угол, Лирен столкнулся нос к носу с Никсордой. Буквально перелетев через парнишку, принц затормозил и бросил пристальный взгляд в коридор. Тишина… Куда делись преследователи?

— Что-то случилось, господин? — шёпотом спросил Никсорда, обеспокоенно оборачиваясь. Незнакомцы в чёрных плащах действительно исчезли.

— Ты… Ты не видел здесь кого-нибудь подозрительного? — пробормотал Лирен, помогая слуге подняться на ноги. Тот удивлённо посмотрел на принца и помотал головой. Юноша в ответ лишь приглушённо заворчал и быстрым шагом направился прочь. Не хватало ещё, чтобы незнакомцы в плащах поймали его.

Лирен достаточно быстро свернул в соседний коридор и снова столкнулся с Никсордой. На этот раз их внезапная встреча юношу напугала — как слуга оказался здесь? Но Никсорда расплылся в широкой улыбке и, сложив руки на груди, сделал шаг вперёд.

— Вы… Нет, лучше ты. Ты теперь, небось, считаешь себя великим путешественником и героем, Лирен ди Эшфорд?

Принц удивлённо посмотрел на Никсорду, пытаясь понять, в чём дело. Но тот лишь обнажил в улыбке зубы и прошептал:

— Наверное, было интересно летать по неизвестным вам планетам? Ну же, не бойся, говори! Я не сделаю ничего плохого!

Лирен неуверенно окинул Никсорду взглядом и отрывисто кивнул. В ответ слуга неожиданно расхохотался и ударил принца в плечо, заставив отступить к стене. Сделав ещё один шаг вперёд, Никсорда схватил Лирена за шею и процедил сквозь зубы:

— Не переоценивай себя, глупец. Ты ничтожество! Сбежал с родной планеты, так и не добившись признания отца, бросил собственного слугу на произвол судьбы. Ты ведь прекрасно знал, что будет со мной, если Эшфорд узнает, что я тебе помогал? Но ты сбежал, оставил меня на Аскалдаре V и даже не удосужился поинтересоваться, как же я там!

Лирен испуганно вжался в стену и почувствовал, как отчаянно мечется в груди сердце. Впервые юноша ощутил животный страх. Он оказался загнан в угол и теперь стоял перед глазами смертельной опасности. И некуда нельзя было сбежать. Везде была лишь ложь… Но инстинкт самосохранения одержал верх, и Лирен, собрав всю свою волю в кулак, ударил противника в живот. Никсорда отшатнулся назад и, оскалившись, попытался схватить юношу за плечо. В какой-то момент пальцы его рук покрылись чешуёй, а зрачки глаз резко сузились в щелочки. Увидев всё это, Лирен задрожал и, громко вскрикнув, бросился бежать. Коридор за коридором, он нёсся куда-то вперёд, не разбирая дороги. Выхода попросту не было — дальше была только бесконечность. И с каждым стуком безумно мечущегося сердца в голове юноши отчётливо раздавался голос Никсорды:

«Я всего лишь эксперимент, Лирен. Я всего лишь создание генной инженерии. Но я сильнее тебя. Беги, спасайся! Но я отыщу тебя даже на самом краю Вселенной».

По телу Лирена пронеслась дрожь, и он, вскрикнув, резко сел. Сердце в груди безумно стучало, пытаясь вырваться из клетки, но весь кошмар, что только что пережил юноша, был всего лишь сном. Лирен бросил мимолётный взгляд на свои дрожащие руки и, тяжело вздохнув, потянулся за стоявшим на тумбе стаканом с водой. Это было не самое приятное пробуждение за всю его жизнь. С трудом переведя дух, Лирен поднялся на ноги и тут же замер, услышав тихий треск висевшего на стене передатчика. Сквозь этот едва заметный шум доносились голоса Сильвана и Леонарда — они явно о чём-то разговаривали. Сколько же времени прошло с того момента, как корабль покинул Сцифон? Всего несколько минут, или эти двое так сильно разговорились?

Заинтересованно бросив взгляд на передатчик, Лирен приставил стул к стене и поднялся повыше, чтобы лучше слышать голоса. Теперь ему стало жутко интересно, о чём же разговаривали два инопланетянина.

— И с какой же ты планеты? — поинтересовался Сильван, и в динамике пошла какая-то рябь: илькаса явно выдохнул дым от сигареты. Опять он курил… Леонард долго над вопросом своего собеседника не раздумывал и ответил практически мгновенно. Голос его прозвучал как-то по-особенному, и Лирен предположил, что бард просто улыбнулся.

— Я из Туманности Андромеды, с Невелона, — совершенно спокойно произнёс Леонард, и Сильван тут же закашлялся, подавившись от изумления. Лишь через некоторое время он снова заговорил, только ещё немного хрипя:

— Из Туманности Андромеды? Ты чего, со свальборгами знаком? Вот чёрт, и кого я на корабль пустил…

— Нет-нет, не волнуйтесь! — обеспокоенно воскликнул Леонард. — Я не собираюсь вас трогать! Ни грабить, ни убивать, ни калечить. Я, конечно, на стороне Свальбарда, но у меня на то есть веские причины. Помните, что я говорил в таверне?

Сильван недовольно забормотал, понимая, что бард прав. Действительно, пилот ничего не знал о Свальбарде. В детстве его пугали этими свальборгами, мутантами, которые якобы пожирали людей и илькаса. Но в реальности Сильван никогда выходцев со Свальбарда не встречал. Соваться прямо в лапы к врагу тоже не хотелось. А пока свальборги его так и расценивали. Стоило Силю приблизиться к их планетам слишком близко — те незамедлительно открывали огонь, и пилоту приходилось скорее спасать себя и свой корабль.

— Ты не похож на свальборга, — недоверчиво произнёс Сильван. — Кто ты такой? Голос у тебя какой-то странный… И в коляске ты не просто так ведь сидишь. У тебя что там, щупальца?

На мгновение повисла гробовая тишина, и в следующую же секунду динамик буквально затрещал от громкого и звонкого смеха Леонарда. Он смеялся достаточно долго, пока не успокоился и сквозь слёзы не произнёс:

— Что вы, нет! Какие щупальца? Но скажем так, я не человек. У каждого из нас в карманах спрятаны свои козыри. Я никому не рассказываю тайну о своём происхождении, а вы, как я погляжу, не стали рассказывать этому юноше о своих способностях илькаса.

В этот момент Лирен едва не свалился со стула и тут же принялся молить бога, чтобы эти двое не вспомнили о работающем микрофоне. Сначала из динамика не доносилось ни звука, отчего юноша подумал, что всё, больше он ничего не услышит, но тут Сильван тяжело вздохнул и пробормотал:

— И как давно вы узнали о том, что у нас, илькаса, припрятаны некоторые фокусы? И о каких именно вам известно?

— Ну, я не очень многое знаю об илькаса… — протянул Леонард, и это прозвучало как настоящий блеф. — Но я слышал от одного из своих товарищей, якобы вы способны превращать внутреннюю энергию своего тела в механическую. И за счёт этого можете передвигать более тяжёлые предметы или, допустим, направить брошенный камень по точной траектории. Это действительно так?

Послышался короткий вздох, и Сильван, закинув ноги на приборную доску, принялся точить когти напильником. Этот чудовищный скрежет Лирен знал теперь даже слишком хорошо — его было слышно на первом этаже корабля даже без передатчика. Лишь через некоторое время илькаса снова заговорил:

— Да, это действительно так. Мы способны превращать внутреннюю энергию своего тела в механическую. Но это требует очень больших затрат сил. Я могу хоть сейчас передвинуть этот стол одним касанием пальца метров так на два. Но после этого я буду чувствовать себя так, словно я бежал кросс на двадцать километров без остановок.

— И зачем вам тогда нужна эта бесполезная способность? — мрачно спросил Леонард. Сильван в ответ только усмехнулся и пробормотал:

— Так уж мы устроены. Видимо, нашим предкам нужно было постоянно передвигать что-то очень большое. У нас просто так в генах заложено. Но порой это действительно бывает полезно. Вот ты представь: падает на тебя какая-нибудь каменная глыба. А ты толкнул её рукой — и она либо сломалась, либо в сторону отлетела. А ты цел и невредим. Здорово ведь?

В ответ бард только промычал что-то и принялся напевать какую-то песенку. Голос его мгновенно разошёлся на октаву, и по спине Лирена пробежала мелкая дрожь — он всё ещё не мог привыкнуть к такому странному пению. Но Леонард всё-таки пел красиво, и юноша не мог этого не отметить.

— Я тебе о своих секретах рассказал, теперь давай ты выкладывай, — усмехнулся Сильван, прервав его разговор. — Ну, откуда ты вообще такой нарисовался? Нет, я не спрашиваю снова, с какой планеты ты к нам прилетел. Кто ты вообще такой?

— Я не хочу рассказывать…

— Это мой корабль. Ты знаешь, что капитан корабля в праве ссадить подозрительного пассажира на первой же планете и сдать его космическому патрулю?

Мягкая угроза Сильвана подействовала как надо. Леонард мгновенно перестал петь и, недовольно заворчав, прочистил пересохшее горло. Через некоторое время бард, наконец, заговорил. Голос его звучал как-то особенно мрачно, словно Леонард рассказывал какую-то трагедию.

— Я вырос среди своих родных и друзей, не зная ни горя, ни печали. Мне не было известно ни о людях, ни о свальборгах, ни о ком другом. Я жил спокойной жизнью в четырёх стенах и совершенно не интересовался окружающим миром. Мне было достаточно того, что у меня имелось. Но в какой-то момент Свальбард неожиданно напал на нас. Знаешь, для двух народов жить в одной системе весьма тесновато, потому это рано или поздно должно было случиться. Моя раса живёт достаточно долго по сравнению с вами. Видите ли, срок нашей жизни почти не отличается от вашего — как минимум семьдесят лет. Единственным нюансом является то, что в нас генетически заложено так, что один год нашей жизни равен приблизительно четырём вашим. Иными словами, по меркам нашей расы мне всего лишь двадцать три. А если переводить на ваши… То мне уже девяносто два, — Леонард улыбнулся, заметив изумление на лице Сильвана. — К чему я это клоню? Видишь ли, за всё в этом мире нужно платить. Мы очень долго живём, но нам трудно оставить после себя потомство. Так что на нашей планете всего три города. А на Свальбарде уже не оставалось места. Свальборгам пришлось атаковать нас, потому что наша планета была пригодна для обитания. Иначе бы они просто погибли из-за какой-нибудь начавшейся на Свальбарде экологической катастрофы.

Я отправился на войну и уже через месяц оказался захвачен в плен. В тот день я снова убедился, что свальборги всего лишь хотят выжить — они не убивали пленников, обращались с нами достаточно хорошо и даже устроили камеры так, чтобы нам было удобно. Но война продолжалась, и нашей планете угрожала серьёзная опасность. И тогда мы впервые встретили людей. Легион прибыл в Туманность Андромеды сугубо ради своих собственных целей, но решил атаковать Свальбард. Так у нас появился союзник.

На мгновение в кабине пилота повисла тишина, сквозь которую пробивалось только прерывистое дыхание Леонарда. Приглушённо заворчав, Сильван предложил барду сигарету, но тот отказался. Закурив сам, илькаса недоверчиво спросил:

— И зачем же ты тогда выбрал сторону Свальбарда? Я не понимаю.

— Скажем так, — грустно рассмеялся Леонард. — Мне чётко дали понять, что я всего лишь отход экспериментов Легиона по генной инженерии. Мутант. И после этого я больше не мог жить рядом с людьми. Нет, человечество просто фантастическая раса, и я ничего не имею против них! Сколько раз мы сами воевали против своих товарищей… Это естественный отбор. Побеждает и выживает сильнейший. А мы обречены на гибель. Нам до людей далеко. Но я всё равно выбрал Свальбард.

Сильван тяжело вздохнул, и разговор их на этом закончился. Лирен надеялся услышать хотя бы ещё одно слово, но илькаса и Леонард упорно молчали. Так, не проронив ни звука, они сидели ещё достаточно долго. Потеряв к ним всякий интерес, Лирен спрыгнул с тумбы на пол и тут же почувствовал какое-то странное ощущение — словно во рту разом всё пересохло. Сильно заволновавшись, юноша бросил быстрый взгляд в иллюминатор и похолодел от ужаса.

Их преследовали даже в космосе…

Резко дёрнув на себя дверную ручку, Лирен вылетел в коридор и едва не сломал кнопку лифта, пока вызывал его. Как только юноша оказался наверну, он выскочил в кабину пилота и закричал так, что едва не сорвал голос:

— Корабль! Там корабль Легиона! — проорал Лирен и тяжело задышал. Сильван изумлённо посмотрел на юношу и, тут же вскочив на ноги, бросился к самому левому краю лобового стекла. С трудом илькаса удалось рассмотреть едва заметное чёрное судно, пробиравшееся на достаточном расстоянии от «Белой Ведьмы». Моментально изменившись в лице, Сильван напустил маску серьёзности и со всего маха ударил на одну-единственную красную кнопку в стене.

Шум двигателя внизу в ту же секунду заглох, а свет во всём корабле потух. В кромешной темноте Лирену стало несколько не по себе, но Сильван быстро щёлкнул зажигалкой и осветил кабину пилота.

— Тихо. Не шевелитесь, а то заденете кнопки, — приказал илькаса. — Тут рядом много крупных астероидов, и Легион может нас не заметить. Чёрт, в такие моменты я жалею, что мой корабль белого цвета.

— Они направляются к планете, — прошептал Леонард, вглядываясь в лобовое стекло. — Похоже, нас не заметили… Но что им здесь вообще нужно? Эта планета почти полностью лишена атмосферы.

Подождав ещё немного, Сильван осторожно включил питание корабля и вернулся на своё место у приборной доски. Переключив несколько кнопок, илькаса процедил сквозь зубы:

— Я покажу вам, чем там занимается Легион.

И «Белая Ведьма» незаметной тенью заскользила следом за чёрным кораблём, что уверенно направлялся к огромной пепельной планете, видневшейся вдали. Лирен чувствовал тревогу, и ему казалось, что он не увидит ничего хорошего. Но поворачивать уже было поздно. «Белая Ведьма» приближалась всё ближе, и в какой-то момент двигатели её замолчали. В следующую же секунду корабль медленно опустился на горячую землю незнакомой планеты.