Звездный поход

***

Они опять находились в центральном зале - Спок, Райна и донельзя рассерженный Кирк. Флинт оставался совершенно спокойным. За его спиной Спок вынул трикордер и навел прибор на Флинта.

- М-4 запрограммирован защищать членов этой семьи, - невозмутимо сказал Флинт. - Не сомневаюсь, что нужно бы изменить его инструкции, чтобы допускать несанкционированные, но предсказуемые действия с вашей стороны. Он подумал, что вы нападали на Райну. Неправильно истолковал ваши действия.

Кирк был далеко не уверен, что допускает это объяснение. Он шагнул к Флинту.

- Если бы он находился поблизости теперь, он мог бы истолковать совершенно правильно…

Послышалось тихое жужжание.

Машина вернулась - или ее точная копия - и бдительно висела рядом с Флинтом.

- Слишком полезное устройство, чтобы обходиться без него, - сказал Флинт. - Я создал еще одно. Отправляйся в лабораторию, М-5.

Спок перекинул трикордер через плечо.

- Прямо из энергии - в материю, - сказал он. - Без сомнения, почти мгновенное производство, в ходе которого ваш робот был скопирован с некой существующей матрицы.

Флинт кивнул, не сводя глаз с Кирка.

- Радуйтесь, что не напали на меня, капитан. Я мог принять вызов - а физически я вдвое сильнее вас.

- Говоря вашими словами, это была бы интересная проба сил.

- Как он ребячлив, Райна. Как бы ты его назвала - храбрецом или глупцом?

- Я счастлива, что он не погиб, - сказала Райна низким голосом.

- Разумеется. Смерть, когда она не нужна - трагична. Капитан, доктор Маккой - в лаборатории, занимается с новой партией риталина. Он вполне удовлетворен чистотой этой партии. Я бы предположил, что вы подождете здесь, терпеливо… и благополучно. Как вы убедились, мои системы защиты действуют автоматически - и не всегда в соответствии с моими желаниями.

Кирк почувствовал, что Флинт определенно не убежден в истинности своего последнего утверждения. Флинт положил руку на плечо Райны.

- Пойдем, Райна.

Бросив на Кирка последний, долгий взгляд, она позволила увести себя вверх по трапу. Нахмурившись, Кирк упрямо шагнул вслед за ними, но Спок удержал его.

- Мне не нравится, как он ей командует, - сказал Кирк.

- Поскольку мы зависим от господина Флинта в отношении риталина, я бы, с вашего разрешения, предположил, капитан, что вам лучше бы обращать меньше внимания на эту юную леди, если вы с ней еще раз столкнетесь.

- Он любит ее?

- Все признаки налицо.

- Ревность! Это могло бы объяснить то нападение. И все же… видно же было, что он хочет, чтобы мы были вместе; га игра в биллиард… ведь это он предложил нам потанцевать…

- Это выглядит как вызов логике мужчины, насколько я понимаю.

После тягостной паузы Кирк вытащил передатчик.

- Кирк - “Дерзости”. Мистер Скотт, доложите, каково положение с ригеллианской лихорадкой.

- Почти все на борту заболели, сэр. На вахте остались единицы, мы ждем антитоксина.

- Еще немного, Скотти. Доложи, что там нашел компьютер.

- О мистере Флинте записей нет. Такое впечатление, что у него попросту нет прошлого. Планету приобрел тридцать лет назад господин Нова, богатый финансист-затворник.

- Проверьте, что есть о Райне Кейпец. Гражданское состояние: официально оформленная опека, после смерти родителей.

- Есть, капитан.

Когда Кирк медленно отложил передатчик, Спок сказал:

- И все же существует тайна, еще большая. Я смог получить трикордерную сканограмму господина Флинта, пока вы с ним воевали. Он - человек. Но есть биофизические особенности. Некоторые показания, касающиеся его телесных отправлений, несоразмерны другим. Вот лишь одно: отмечен громадный возраст - порядка шести тысяч лет.

- Шесть тысяч! Он не выглядит и на пару нолей меньше. Вы можете это подтвердить, мистер Спок?

- Я введу сканограмму в медкомпьютер доктора Маккоя, когда мы вернемся на корабль.

- Сколько у нас времени?

- Нам надо начать инъекции антитоксина не позже, чем через два часа восемнадцать минут, иначе эпидемия окажется роковой для всех нас.

Кирк нахмурился.

- Почему переработка отнимает на этот раз так много времени?

- Промедление выглядит так, как если бы было намеренным.

- Да, - мрачно согласился Кирк. - Как будто он по какой-то причине удерживает нас здесь.

- В высшей степени странно. Хотя господин Флинт, видимо, желает, чтобы мы задержались, в то же время его что-то тревожит. Логично предположить, что он осведомлен о каждом нашем движении… что он наблюдает за нами.

Пискнул передатчик.

- Здесь Кирк.

- Скотт, сэр. В официальных банках Федерации записей о Райне Кейпец нет.

- Сведения об арестах или тюремном заключении?

- О ней вообще нигде нет никаких биографических данных. Как и о Флинте.

- Спасибо, Скотти. Кирк отключается. Как и о Флинте-Люди без прошлого. В таком случае чьей властью она здесь? Чем он ее удерживает?

- Я бы предложил в качестве неотложной задачи риталин.

- Давайте отыщем Маккоя.

Едва он направился к двери, вошла Райна. Она выглядела очень взволнованной.

- Капитан! - позвала она.

- Идите, Спок. Я встречусь с вами в лаборатории.

Когда они остались одни, Райна сказала:

- Я пришла попрощаться.

- Я не хочу прощаться.

- Я счастлива, что вы будете жить.

Кирк изучающе посмотрел на нее. Она выглядела наивной, неуверенной, и все же где-то глубоко угадывалось непонятное упорство. Она стояла недвижно, как будто во власти сил, которых не понимала.

Он подошел к ней.

- Я знаю теперь, зачем я жил.

Он обнял ее и поцеловал. Их второй поцелуй оказался много длиннее первого, ее ответ неожиданно потерял невинность.

- Пойдем с нами, - хрипло сказал Кирк.

- Мое место…

- …там, где ты хочешь быть. Где тебе хочется быть?

- С тобой.

- Всегда.

- Здесь, - сказала она.

- Нет, идем с нами. Я обещаю тебе счастье.

- Здесь мне было так покойно…

- Детство кончается. Ты любишь меня, а не Флинта.

Долго-долго она стояла безмолвно, едва дыша. Наконец высвободилась из его объятий и убежала. Кирк так же долго смотрел ей вслед, а потом, со все еще бухающим сердцем, отправился в лабораторию.

Когда он вошел, Маккой сказал:

- Флинт лгал нам: риталина здесь нет.

- Но у меня перед глазами - показания трикордера, капитан, - сказал Спок. - Риталин - явно за этой дверью.

Дверь, на которую был нацелен трикордер, оказалась той самой, о которой Райна сказала, что Флинт запретил ей входить туда.

- Почему Флинт все время хитрит с нами? - спросил Кирк, внезапно приходя в ярость от постоянно растущей горы тайн. - Очевидно, предполагается, что мы войдем и возьмем его - если сможем! Давайте же не разочаруем этого знатока шахмат. Фазеры - на полную!

Но едва они вынули оружие, дверь сама начала с громыханием открываться. Из-за нее доносился монотонный низкий шум машин.

Кирк пошел первым. Сразу же бросились в глаза кубики риталина, лежавшие на одном из столов. Кирк торжествующе направился было к ним, но внимание его привлекло тщательно задрапированное тело на столе, выложенном плиткой. Стол этот украшала надпись: “РАЙНА-16”.

Лежащее навзничь тело принадлежало женщине. Лицо ее, не вполне человеческое, напоминало кусок мертвой белой глины с прекрасно вылепленными женскими чертами и как-то неуловимо незавершенное. И все же, для сомнений не оставалось места: это было лицо Райны.

На другой стороне прозрачного футляра висел зажим с записями. Большинство закорючек вроде бы относились к области математики.

Как во сне, Кирк приблизился к следующему футляру. Тело в нем было менее завершенным, чем первое. На лице ясно виднелись следы работы скульптора; черты его были лишь грубо намечены. Но и оно принадлежало Райне - Райне-17.

- Физически - человек, - тихо сказал Маккой, - и все же не человек. Джим… она - андроид!

- Созданный здесь, моими руками, - зазвучал в дверях голос Флинта. - Здесь кончились века одиночества.

- Века? - переспросил Кирк.

- Ваше собрание шедевров Леонардо да Винчи, господин Флинт, - сказал Спок. - Многие выглядят написанными недавно - на современных холстах, новыми красками. А на вашем рояле - вальс Иоганна Брамса, неизвестное произведение, в рукописи, написанное современными чернилами - и, тем не менее, несомненно подлинное, как и картины…

- Брамс - это я, - сказал Флинт.

- И да Винчи.

- Да.

- Сколькими же еще именами можно вас называть? - спросил Спок.

- Соломон, Александр, Лазарь, Мафусаил, Мерлин, Абрамсон… и еще сотня имен, которых вы не знаете.

- Вы родились…?

- В том районе Земли, который позже назвали Месопотамией, в 3034 году до рождества Христова, как сейчас принято вести счет тысячелетиям. Меня звали Ахарин, и был я солдатом - задирой и дураком. Я пал в битве с пронзенным сердцем… и не умер.

- Какая-то мутация, - зачарованно сказал Маккой. - Мгновенная регенерация тканей… и, очевидно, совершенное, неизменное равновесие между анаболизмом и катаболизмом. Вы поняли, что бессмертны…

- И что это надо скрывать: поселиться где-то, прожить часть жизни, симулируя старение - а потом двигаться дальше, до того, как заподозрят мою природу. Однажды ночью я исчезал или имитировал самоубийство.

- Ваше богатство, ваш интеллект, продукт веков изучения и накопления знаний, - сказал Спок. - Вы знали величайшие умы истории…

- Галилея, - сказал Флинт. - Моисея. Сократа. Иисуса. И я был женат сотню раз. Избранные, любимые, лелеемые… тихо ласкать, вдохнуть мимолетный аромат… а потом старость, смерть и вкус праха. Понимаете ли вы?

- Вы желали совершенной женщины, - сказал Спок. - Последней женщины, столь же выдающейся, столь же бессмертной, как вы сами. Навсегда вашей супруги.

- Задуманной моим сердцем, - сказал Флинт. - Я не мог любить ее больше, чем любил.

- Спок, - шепнул Кирк, - вы знали.

- Решающих данных не было. Как бы то ни было, господин Флинт выбрал планету, богатую риталином… я надеялся, что окажусь неправ.

- Почему вы не сообщили мне? - сурово спросил Кирк.

- Что вы на это скажете?

- Что вы были неправы, - сказал Кирк, - неправы. Да, я уверен.

- Вы повстречали совершенство, - сказал Флинт. - Что делать, вы его полюбили. Но нельзя любить андроида, капитан. Я люблю ее, она - мое изделие… моя собственность… она - то, чего я так страстно желал.

- И вы сложили здесь риталин, чтобы преподать мне это, - сказал Кирк. - Она знает?

- Она никогда не узнает.

- Пойдемте, мистер Спок, - устало сказал Кирк.

- Вы останетесь, - возразил Флинт.

- Почему?

- Мы знаем еще и о том, кто он, капитан.

- Да, - сказал Флинт. - Если бы вы покинули меня, за вами бы последовали любопытные… придурковатые, надоедливые; официальные лица, просители. Мое уединение - моя собственность, и я не желаю, чтобы благодаря вам оно нарушилось.

- Мы сможем хранить молчание, - предположил Спок.

- Бедствие вмешательства, мистер Спок. Я знаю, что это такое… я больше не буду рисковать. - Рука Флинта скользнула к маленькому пульту управления, висевшему у него на поясе.

Кирк выхватил передатчик. Флинт улыбнулся почти печально.

- Они не ответят, капитан. Смотрите.

Посреди комнаты, где Флинт творил жизнь, начала возникать колонна из закрученного в водоворот света. Когда она стала яркой, в ней показался силуэт “Дерзости”, парящий в нескольких футах над полом; мерцали знакомые крошечные огоньки.

- Нет! - крикнул Кирк.

- Проба сил, - сказал Флинт. - У вас не было ни единого шанса.

- Моя команда…

- Настало время и вам присоединиться к ним.

Кирка замутило.

- Вы… уничтожили… четыреста жизней? Почему?

- Я видел, как пали сто миллионов. Я знаю Смерть лучше любого человека; я бросал врагов в ее объятия. Но мне знакомо милосердие. Ваша команда не мертва, ее жизнь лишь приостановлена.

- Это хуже смерти, - сказал Кирк свирепо. - Верните их к жизни! Отдайте мой корабль!

- В свое время. Через тысячу лет… или две тысячи. Вы увидите будущее, капитан Кирк. - Флинт посмотрел на “Дерзость”. - Превосходный аппарат. Возможно, я смогу чему-то научиться, разобравшись в его устройстве.

- И это вы были таким человеком? - сказал Кирк. - Познавшим и создавшим такую красоту? Видевшим, как ваша раса вырывалась из жестокости и варварства, всю вашу громадную жизнь! И все же теперь вы сделаете это с нами?

- То были цветы моего прошлого. Я держу в руках крапиву настоящего. Я Флинт - и у меня свои нужды.

- Какие нужды?

- Вечером я видел… нечто удивительное. Нечто, чего я ждал… для чего трудился. И этому ничто не должно угрожать.

Чувства Райны наконец пробудились к жизни. Теперь они обратятся на меня, в том одиночестве, что я храню.

- Нет, - раздался голос Райны. Все обернулись.

- Райна! - воскликнул в изумлении Флинт. - И давно ты здесь?

- Ты не должен делать этого с ними!

- Должен. - Рука Флинта неумолимо двинулась к обратно к устройству на поясе.

- Райна, - сказал Спок. - что почувствуешь ты к нему, когда нас не станет?

Она не ответила, но недоверие, горе, сильнейшая ненависть в ее лице, обращенном к Флинту, говорили сами за себя.

- Все чувства связаны, мистер Флинт, - сказал Спок. - Причините нам вред, и она возненавидит вас.

- Верните мне мой корабль, - холодно сказал Кирк. - С нами ваша тайна - в безопасности.

Флинт невозмутимо посмотрел на Кирка. Потом едва заметно пожал плечами; то был человек, которому и раньше приходилось проигрывать сражения. Он снова коснулся пульта управления у себя на поясе.

Колонна света вместе с игрушечной “Дерзостью” поблекла и исчезла.

- Вот почему вы затягивали переработку риталина, - произнес Кирк тихо, с горечью в голосе. - Вы понимали, что происходит. Вы держали нас вместе - меня и Райну - поскольку я мог вызвать к жизни ее чувства. Теперь вы собираетесь просто принять у меня должность!

- Я возьму то, что и так мое… когда она придет ко мне, - сказал Флинт. - Мы с ней пара, капитан. Одинаково бессмертные. Вы должны забыть ваши чувства в этом отношении, это для вас совершенно невозможно.

- Невозможно с самого начала, - сказал Кирк с растущей яростью. - И, тем не менее, вы использовали меня. Я не могу ее любить - но я все же ее люблю! А она любит меня!

Флинт кинулся. Он был стремителен, но Кирк уклонился. Двое бойцов закружились, как звери. Когда Кирк поравнялся со Споком, первый помощник схватил его за руку.

- Ваши грубые порывы не изменят положения.

- Тебе не понять! Мы деремся за женщину!

- Вы - не тот, кем себя сейчас считаете, - сказал Спок, - поскольку и она - не та.

Кирк отступил, показав раскрытые ладони своему противнику.

- Бессмысленно, мистер Флинт.

- Я не стану причиной всего этого, - сказала Райна дрожащим, но горячим голосом. - Не стану! Я выбираю! Я! Куда я хочу идти… что я хочу делать! Я выбираю!

- Я выбираю за тебя, - сказал Флинт.

- Больше нет!

- Райна…

- Нет. Не приказывай мне. Никто не может мне приказывать!

Кирк посмотрел на нее с трепетом, и Флинт, казалось, испытывает то же самое чувство. Он протянул к ней руку, а она отвернулась. Он медленно опустил руку, не сводя с нее глаз.

- Она - человек, - сказал Кирк. - Она - человек, вплоть до последней клетки крови. До последней мысли, надежды, стремления, чувства. Вы и я создали человеческую жизнь… а дух человеческий - свободен. У вас нет права собственности. Она может поступать, как хочет.

- Ни один человек не побеждал меня, - холодно сказал Флинт.

- Я не желаю вас побеждать, - устало ответил Кирк. - Это - не проба сил. Теперь Райна принадлежит самой себе. Она настаивает на своем человеческом Праве выбора - поступать как хочет, думать что хочет, быть кем хочет.

Наконец Флинт измучено кивнул.

- Я боролся и за это тоже. Что она выбирает?

- Пойдем со мной, - сказал ей Кирк.

- Останься, - сказал Флинт.

В ее глазах стояли слезы.

- Я была не человек, - прошептала она. - Теперь я люблю… я люблю…

Она медленно двинулась вперед, к двоим ждущим мужчинам. Силы оставили ее. Она сначала споткнулась, а потом неожиданно упала.

Маккой оказался рядом с ней в тот же миг, ища ее пульс. Флинт тоже стал на колени рядом. Маккой медленно покачал головой.

Кирка словно ударили под дых.

- Что… случилось? - спросил он.

- Она любила вас, капитан, - негромко сказал Спок, - и Флинта - как учителя, даже как отца. Прошло недостаточно времени, чтобы укротить ужасающую мощь и противоречия ее вновь обретенных чувств. Она не могла вынести мысли о том, чтобы ранить кого-то из вас. Радость любви сделала ее человеком; муки любви Погубили ее. - В его голосе послышалась нотка взвешенного обвинения. - Вы повторили то, на что был способен лишь Бог. Вы сотворили жизнь. Но потом… вы взыскали идеального ответа… которого все еще ждет и сам Создатель.

Флинт склонил голову, он был сломлен.

- Ты не можешь умереть, мы будем жить вечно… вместе. - Он зарыдал. - Райна… дитя мое…

Рука Кирка сама собой легла на его плечо.