Арсенал Эволюции II. Путь Шамана

Глава третья, духовная

Ступени упорно шли вглубь, и вскоре даже бледное мерцание пузырей угасло в дали за спинами беглецов. И снова лишь экран мобильника стал их единственным источником света среди полной темноты.

Юноша один раз по неосторожности споткнулся о небольшой камень, который с гулким стуком покатился вниз. Вскоре до ушей молодых путников донеслось отдалённое, приглушённое искажённым рёвом эхо. Когда звук понемногу затих, Несу показалось, будто лишь стук его сердца нарушает полную тишину подземелья. Чуть позже паренёк неожиданно для себя заметил, что в окружающем безмолвии, оказывается, неосторожный топот его шагов разносился очень далеко, чуть ли не на версту во все стороны. Крадущийся рядом Шаман скользил по ступеням бесшумно, словно привидение, и едва заметно морщился, когда северянин производил чересчур много лишних звуков.

Прошёл час, за ним второй. Ступени всё не кончались. Насколько хватало света мобильного, а он развеивал мрак перед собой всего на несколько шагов — с обеих сторон, спереди и сзади, простирались невысокие серые ступени. Сколько их ещё осталось? Пять, десять, сотня, тысяча? Быть может, они ведут прямиком в ад? Раздражало неприятное ощущение полной неизвестности, невозможность заглянуть далеко вперёд и узнать, сколько ещё им предстоит идти.

Сашка никак не мог отделаться от странного предчувствия. Казалось — внизу простирается бездна, где обычным людям попросту запрещено находиться. Спускаться упорно не хотелось — интуиция с нарастанием барабанила тревогу. Правда, напрочь отрезанный путь назад не оставлял иных вариантов и вынуждал обреченно ступать вниз.

А ведь всего две прекрасные и простые вещи могли в корне решить проблему — по одной катане в каждую руку. Да! С этим смертоносным оружием Шаману не составило бы труда ураганом пройти по толпам подземных уродцев и вырезать всех под корень! Хотя, более вероятный исход мог оказаться куда проще и прозаичней. После чудесного превращения пары десятков живых упырей в груду раскромсанных тел, остальные сообразительные твари, без сомнений, не стали бы доводить ситуацию до геноцида и в ужасе ретировались бы по своим норам, давая дорогу сильному и опасному незнакомцу.

Сашке оставалось лишь тихонько вздохнуть, оторвавшись от несвойственного ему мечтательного состояния, и вновь погрузиться в реальность. Сейчас даже самая оптимистичная мысль — о возможном возвращении к лабиринтам под Ледяными скалами, которые теперь казались верхом тепла, уюта и гостеприимства — омрачалась неприятным фактом. Ведь, если предчувствия окажутся ложными, если ничего страшного и опасного внизу с ними не случится, всё равно, в любом случае, за двухчасовым спуском последует абсолютно идентичный подъём, а это серьёзная нагрузка даже для Шамана. Что уж говорить о щуплом северянине, тощие ноги которого на следующий же день объявят забастовку. Саня глянул на Неса, который от разыгравшихся нервишек и усердных попыток ступать бесшумно весь вспотел. Парнишка перехватил взгляд товарища, и тут же интерпретировал его по своему — решил, что спутнику стало скучно, и он просто жаждет развеять старательно сохраняемую тишину непринуждённой болтовнёй.

— Я тут подумал, — зашептал северянин. — Помнишь, когда ты увидел огромную стаю упырей, сказал, что их там целая орда?

Саня пожал плечом в ответ.

— Вот! — прошипел Нес. — А в послании сказано: семь печатей под землёй, первая — под злой ордой! И мы сейчас как раз, получается, под злой ордой. Может быть, где-то здесь мы найдём первую печать, как думаешь?

— Думаю, проще в свинарнике найти принцессу.

— А у нас в хлеву когда-то жила свинья, как раз таки по имени Принцесса.

Сашка многозначительно выгнул бровь. Северянин понял скептический жест спутника, вздохнул и замолк.

Лестница закончилась неожиданно. Ещё секунду назад они спускались по бесчисленным ступеням, которые вдруг резко перешли в горизонтальную, абсолютно ровную плоскость. На бледно-сером, гладком полу без единой выбоины, казалось, не было ни одной пылинки, словно его каждый день полировали горничные.

Шаман отметил странность и пошёл вперёд. Свет дисплея снова принялся с трудом раздвигать мрак в стороны. Притихший Нес шагал рядом и пристально всматривался в темноту вокруг.

— Что-то видишь? — поинтересовался землянин.

— Не знаю, — замотал головой парнишка. — Странные ощущения, будто во тьме кто-то шевелится. На лестнице такого не было.

Саня хотел спросить спутника ещё кое о чём, как вдруг совсем рядом, в нескольких шагах от освещаемого экраном участка, раздался тихий, зловещий шёпот. На мгновение они остановились как вкопанные, но Шаман тут же рванул на звук. Свет мобильника ничего не выхватил. Только пустоту. Шёпот раздался за спиной. Сашка резко развернулся, направил свет на голос — и снова никого. Дрожащий Нес прятался позади товарища, вцепившись тому в плечо.

Мгновение спустя шёпот раздался справа, но теперь кто-то ещё, впереди, укрытый мраком, вторил ему. Вскоре к ним присоединился третий голос, четвёртый, пятый. Зловещие перешёптывания слились в один шипящий, давящий со всех сторон, сводящий с ума звук. Внезапно среди многоголосой неразборчивой речи, совсем рядом, раздался леденящий душу гомерический женский хохот. Откуда-то издалека доносился плач грудного ребёнка. И снова этот страшный, сумасшедший смех!

Шаман крутился волчком, светя во все стороны мобильником, но дисплей так никого и не выхватил из мрака. Северянин тем временем, округлив от ужаса глаза, с оцепенением смотрел в одну точку и хлопал ресницами. Через минуту Сашка заметил остекленевший взгляд Неса и направил свет экрана в ту сторону. Сначала, как и раньше, голубоватая подсветка телефона озарила лишь окружённый теменью пустой участок подземелья. Через несколько мгновений Шаману почудилось, будто во мраке шевельнулся чей-то силуэт. Едва он успел напрячь зрение, как смутная фигура материализовалась из чёрной мглы и ринулась в сторону молодых людей. Ею оказалась очень странная, нелепая, страшная старуха! Кошмарного вида костлявая бабка в лёгком белом пеньюаре с развевающимися во все стороны седыми космами заставила Шамана остановиться в недоумении. Её изборождённое морщинами лицо искажал звериный оскал, а мутные, водянистые глаза пылали глубоким помешательством. Старуха с диким воем неслась на свет, протягивая перед собой дряблые худые руки с длиннющими когтями.

Саня встретил ведьму не по-джентельменски — прямым ударом ноги. От греха подальше он решил сразу обезвредить безумную пенсионерку. Но, к его глубокому изумлению, движение прошло сквозь старуху, которая едва ощутимым порывом ветра проплыла мимо землянина и тут же, не переставая выть, вцепилась когтями в шею застывшего Неса. И только в этот момент паренёк словно пришёл в себя, опомнился и дико завизжал. Северянин попытался дёрнуться, вывернуться, но бабка держала его крепко. Казалось, их совместный крик разносился по всему подземелью.

Шаман, чтобы окончательно убедиться, ещё пару раз съездил сумасшедшей по морде, но эффект оказался тем же. Руки со свистом пролетали сквозь старуху, словно та была призраком. Но, тем не менее, юного северянина она держала крепко, не позволяя вырваться. Внезапно плечи костлявой бабки зажглись зелёным пламенем, которое начало молниеносно расходиться вдоль её кривых рук, изумрудным порывом перескочило на юношу и с яростным шипением принялось впитываться ему в кожу. От боли глаза Неса чуть не покинули орбиты, а визг перешёл на повышенные частоты, близкие к ультра диапазону. И снова где-то во мраке раздался издевательский низкий женский смех. Недолго думая, Шаман ухватил орущего спутника за руку и резко дёрнул на себя. Плечевой сустав парня глухо щёлкнул, зато Нес высвободился из хватки сумасшедшей старухи. Саня улепётывал от места рандеву с психически неуравновешенной призрачной ведьмой, тащил за собой обескураженного, побледневшего северянина и сердито приговаривал себе под нос:

— Что за мир? Ни одного нормального существа, которое можно просто и спокойно, по-человечески убить! То громадные трёхметровые черти, то банды уродцев, то вообще какие-то призраки! Ну как с ними справляться, а?

— Шаман! — донёсся до Сашки слабый голос Неса.

— Что? — не останавливаясь, бросил землянин.

Вокруг по-прежнему звучал угрожающий, зловещий шёпот. По бокам из темноты постоянно выныривали обезображенные безумием лица таких же старух, что встретилась им только что, дрожащие руки тянулись к беглецам. Несколько минут северянин молчал, тяжело дыша на ходу, и берёг силы.

— Шаман! Я знаю, где мы! Это Навье! — выдохнул, наконец, Нес, когда оправился от первоначального потрясения.

Юноша выглядел уже более презентабельно и довольно бодро бежал рядом.

— Навье, — отдышавшись, продолжал северянин, — это место, где живут самые злые, смертельные духи. Та страшная старая карга — тоже дух — трасца! Она хотела отравить меня и забрать душу! Представь только! А я-то думал, что Навье — это сказки…

— Береги силы, — буркнул Саня, — а то не доживёшь, чтобы рассказать друзьям, как сказка стала былью.

Ситуация напрягала. Скопище бесплотных злобных призраков, хохочущих, воющих, шепчущих, так и жаждущих высосать душу невинного смертного, вселяло естественный, по-настоящему животный ужас. Александр сомневался, что трасца, напавшая на паренька, не смогла бы причинить вреда ему самому. Возможно, старуха просто выбрала себе наиболее уязвимую в тот момент жертву.

Всё бы ничего, знай Саня, куда бежать. На пути не возникало ни намёка — в какую сторону лучше двигаться беглецам. И вообще, имелся ли смысл в том, чтобы нестись куда-то сломя голову? Возникшее вновь раздражающее бессилие перед неизвестностью нервировало больше всего.

— Шаман, смотри!

Сашка также заметил вдалеке, по левой стороне, с трудом различимые, словно в дымке, всполохи оранжевого пламени. Чётко разобрать, что там такое не представлялось возможным. Слишком далеко и чересчур неясно рисовалась картинка. Однако в окружающей темени других заметных деталей пейзажа не возникало, и Шаман решил двигаться в сторону появившегося ориентира. Что могло их там поджидать — он даже не догадывался. Возможно, тусклое свечение абсолютно ничего не сулило беглецам, а может статься, там их ждало чудесное спасение, хотя, не исключено, что странное явление могло таить в себе смертельную опасность. Именно к последней версии больше всего склонялся Александр. В любом случае, Сашка рассудил, что хуже чем теперь, с ними уже ничего не могло произойти, поэтому смело направился в сторону огня. Нес тоже не возражал против избранного товарищем направления, но счёл нужным на всякий случай высказать:

— Что-то не очень мне там нравится…

Сашка про себя отметил, что у паренька наконец-то начинает пробиваться здравый смысл и зачатки дремлющего инстинкта самосохранения.

Сопровождаемые дикой вакханалией сумасшествия, путники, словно две полуночные бабочки, направлялись к источнику света, и смутно подозревали, что, как и большинство наивных, глупых мотыльков, они двигаются навстречу смерти. А смерть — она бывает разной…

По мере того, как путешественники приближались к оранжевому пламени, странный смех окончательно спятившей женщины раздавался всё чаще, перекрывая шёпот, вой и вопли бесчисленной трасцы вокруг. Неистовые духи костлявых старух тоже старались не отставать и нагнетали обстановку всё возрастающим гамом пугающих звуков. Казалось, кульминация их безумия неотвратимо близится, и скоро гвалт пересечёт пиковую отметку. Но, когда спустя несколько минут странники достигли сверкающей оранжевыми вспышками цели, в одно мгновение окружавший их шум оборвался, и в подземелье резко повисла настораживающая тишина, тяжёлая настолько, что, казалось, она давит на барабанные перепонки.

Запыхавшийся юноша нервно сглотнул и принялся осматриваться, часто дыша и держась руками за грудь. Саня тоже бросил быстрый взгляд по сторонам, но вскоре внимание землянина привлёк источник света, к которому они так упорно стремились.

В идеально ровном полу зияло небольшое, в три локтя диаметром, углубление. Нежное оранжевое свечение, казалось, шло из ниоткуда, от всей поверхности неглубокого дна ямы, и тусклым потоком распространялось на несколько метров кверху. И лежало в этом углублении три странных чёрных штуковины прямоугольной формы с ручками, точь-в-точь как у механических мясорубок.

Северянин, заглянув на дно ямки, мигом забыл об окружающих угрозах и теперь с любопытством рассматривал интересные приборчики. Вдоволь налюбовавшись, Нес присел, чтобы взять один из них, но его рука с глухим стуком натолкнулась на препятствие — по всей видимости, обычное стекло, хотя чересчур прозрачное и незаметное для подобного материала.

— Так, так! Двое смертных в моих чертогах. Какая приятная неожиданность!

Наполненный ледяным презрением низкий женский голос за спиной заставил обоих спутников мигом обернуться. Перед ними стояла молодая девушка с длинными золотистыми волосами в лёгком, воздушном, таком неестественно ярком для этого мрачного места сарафане, издевательски улыбалась и обводила пришельцев уничтожающим взглядом огромных иссиня-чёрных глаз. И, судя по голосу, издевательский хохот, преследовавший странников последнее время, принадлежал именно ей.

Саня слегка смутился. И на то имелись определённые причины. Во-первых, ему не удалось вовремя засечь появление незнакомки. Фактически, она застала бывалого землянина врасплох! Чтобы незаметно возникнуть в непосредственной близости от Шамана, да ещё и в окружении полного безмолвия, необходимо быть как минимум привидением, прошедшим курс ниндзя. А даме фокус удался и, судя по всему, без особого труда. Может, она и была призраком? Во-вторых, Сашка всегда смущался при общении с девушками эффектной внешности, а всё потому, что никогда не мог толком понять, красивы они либо наоборот.

Всё дело в том, что видоизменённый опухолью гипофиз Шамана не лучшим образом влиял на его половые гормоны. Нет, с ориентацией у Александра всё обстояло в полном порядке, да и кое-какие ратные подвиги на полях постельной брани у него тоже имелись, как без них? Просто исковерканная структура немногочисленных половых гормонов, синтезирующихся супраренальной тканью, никак не позволяла Сашке всецело насладиться изюминками женской красы, что, впрочем, вовсе не мешало ему получать удовлетворение от остальных элементов общения с прекрасным полом. На финишной прямой, когда страсти кипят уже в горизонтальном положении, как правило, преобладают несколько иные виды наслаждения, нежели созерцательно-эстетические. Лишь где-то на уровне подсознания Шаман осознавал, хороша его очередная собеседница или нет, но постоянные сомнения приводили к перманентному возникновению неприятного чувства смущения и неловкости.

Зачастую при подобных ситуациях выручал друг Арсенал — уж он-то в подобных делах разбирался как очкарик в логарифмах. Но, в этот момент где-то на другом конце Поляны земного друга одолевали свои дилеммы, похлеще Сашкиной. Шаман с надеждой посмотрел на Неса — тот, с глуповатым видом отвесил челюсть на пару десятков градусов и таращился на незнакомку широко распахнутыми глазами. Подобный взгляд можно трактовать по-разному — от неприкрытого восхищения, до парализующего ужаса. Шаман едва заметно поморщился от разочарования.

Несмотря на чувство смятения, рефлексы землянина сработали на славу и между пальцами адепта восточных боевых искусств уже давно проворно крутился смертоносный сюрикен. Металлическая звёздочка, при необходимости, в любую секунду готова была сорваться с рук хозяина и знатно подпортить презрительно ухмыляющееся миловидное личико незнакомки.

— Какие любопытные представители низшего рода, — меж тем продолжала дама, неспешно приближаясь к странникам.

Когда лишь несколько шагов отделяло её от двоих путников, девушка остановилась и грациозно присела на невесть откуда возникшее за ней кресло с бархатной обивкой.

— Прошу, — она жестом пригласила товарищей последовать своему примеру.

Нес и Шаман с удивлением обнаружили, что позади них как ни в чём не бывало материализовались две резные табуретки. Северянин беззаботно плюхнулся на предоставленный элемент мебели, Саня же, при попытке сделать то же самое, прошёл седалищем сквозь табурет, потерял равновесие и повалился на землю. Ловким перекатом назад землянин вновь стал на ноги, отряхнулся и одарил незнакомку одним из не самых своих дружелюбных взглядов. А та безудержно хохотала уже знакомым ему смехом с явственно различимыми нотками помешательства. У Сашки в ответ на глупую школьную шутку со стулом возникло жгучее желание ответить старым, таким же дедовским способом — подёргать обидчицу за косичку. Вплоть до потери скальпа.

— Так я и думала! Один — из других краёв, — отсмеявшись, заявила дамочка и направила шальной взор на Саню. — Простые чары на тебя не действуют, чужак, а значит, прибыл ты издалека. И что же привело в мои чертоги самого настоящего иномирянина? — вопрос, по ходу, был риторическим, так как женщина через мгновение перевела взгляд на юношу и продолжила разговор. — Другой — проклят. На твоём челе метка смерти. Трое из твоего рода уже сложили головы. Последнему сыну несчастного кожевника тоже осталось недолго — трасца внутренняя коснулась плеч твоих. Скоро яд начнёт выжигать чрево, принося невыносимые страдания. Ты обречён, маленький смертный.

Незнакомка говорила правду, почему-то в этом не возникало никаких сомнений. Казалось, лучше неё никто не разбирается в трасце, проклятиях и смерти. К чести Неса, он отнёсся к пугающей информации стоически — не зарыдал, не начал метаться в стенаниях и не стал молить богов о пощаде. Насупившись и поджав губы, паренёк угрюмо смотрел под ноги, регулярно шмыгал носом и напряжённо хмурил брови. Он прекрасно знал, чем рискует, суясь в дебри подземных лабиринтов. Он осознавал, к чему всё идёт в конечном итоге. И теперь ему требовалось просто свыкнуться с неизбежным, предсказуемым результатом своих странствий.

— Что ждёт нас дальше? — мрачно поинтересовался Шаман.

Дама изобразила крайнюю степень изумления.

— Как? Ты не знаешь? Хотя, что взять с тебя, чужак, — она перевела взгляд на Неса. — А ты, маленький полянец, понял, с кем довелось вам встретиться?

— Догадываюсь, — буркнул паренёк. — Мне кажется, скорее всего, ты — Морена. Смерть.

— Тебе кажется!? — внезапно рассвирепела женщина. — Кажется? Тебе мало рассказывали про меня страшных сказок? Паляндра забрала ко мне тысячи мятежных духов, сотнями таскала их из твоих краёв, а тебе лишь кажется? Чересчур неучтиво с твоей стороны, ничтожный! Да! Я — Морена! Я — сама смерть и владычица Навья!

Фигуру незнакомки укутал ореол ярко-алого пламени, глаза её вспыхнули ослепительной белизной, лицо исказилось гримасой гнева. Необъятные просторы подземелья вдруг начали освещаться короткими, отрывистыми вспышками света, их частота всё увеличивалась, нарастала. И с каждым новым всполохом обезумевшая Морена увеличивалась в размерах, становилась всё больше и больше. Наконец, когда участившиеся вспышки перешли в однотонное мерцание, товарищи увидели громадный, покрытый огнём силуэт женщины. Она стояла, широко раскинув руки, пылала с ног доверху и самозабвенно смеялась. За её спиной испуганно толпилась целая свора озлобленных старух-духов, а высоко-высоко над головой горел красным пламенем свод подземелья, и путникам казалось, будто находятся они вовсе не в глубинах подгорных переходов, а стоят на открытом пространстве и невольно являются свидетелями уникального природного явления — неба в огне.

Всё оборвалось в одно мгновение, и снова тьма сгустилась вокруг странников. Обретшая прежние размеры, Морена со скепсисом наблюдала за впечатлением, которое произвело её шоу на забредших в Навье путников. Надо сказать, немногочисленные зрители красочного представления оказались никудышными фанатами творчества самой смерти. Шаман сохранял обыденную для себя маску безразличия, а Нес, похоже, настолько погрузился в тяжёлые размышления, что цирковые фокусы его теперь интересовали не больше котировки фасоли на подпольных рынках.

— Красиво, ничего не скажешь, — кивнул Саня. — Только всё же не до конца ясно — что нас ждёт.

— Гибель! — презрительно бросила Морена. — Что ещё может ждать вас в моей обители?

Услышав эти слова, северянин оторвался от скорбных мыслей, резко вскинул голову, недоверчиво глядя на местную богиню, затем весело хмыкнул, а после и вовсе неожиданно для обоих собеседников заливисто рассмеялся. Шаман и олицетворяющая смерть женщина с удивлением наблюдали за юношей, а тот всё заходился, причём так, что не особо смахивало на истерический припадок. Похоже, Несу и вправду отчего-то стало весело.

— Представь, — ткнул он товарища локтем в бок, — тут нас ждёт смерть! Ха-ха! Надо же! Вот удивила! Я — проклят, мои братья давно с дедами в Вырае, а меня уже насмерть отравила трасца! И она ещё пугает меня гибелью! Я-то надеялся на что-нибудь более вычурное!

И полянец продолжил хохотать, держась от смеха за живот.

— В целом — да, — поразмыслив, пожал плечом Шаман, — какая тебе уж разница. От проклятья никуда не деться. Что здесь, что у чёрта на рогах, что в лапах упырей. По-моему — никакой, — Саня повернулся к Морене и подмигнул ей, сказав ей при этом: — Я даже не знаю, какое тебе тут моральное удовлетворение? Ни спортивного интереса, ни удовольствия. Хоть бы жертва боялась. А то будто на заводе за станком — рутина.

Страшная дама, казалось, выглядела обескуражено. Двое живых смертных забрели к ней в гости — нет бы испугались. Чёрта с два! Ещё издеваются.

— Хорошо! Но ты, чужак? Тебе ведь есть что терять, — женщина ткнула пальцем в Шамана.

— О! И тут мимо, — улыбнулся землянин. — У меня с давних пор неоперабельная опухоль головного мозга. Страшная болезнь. Моя кончина — вопрос времени. Я давно уж свыкся.

Тут Сашке пришлось пуститься в небольшой блеф — с момента обнаружения новообразование в его черепушке сидело статично и распространяться вширь пока, видимо, не планировало.

— Да… убить вас немедля — и вправду скука… — задумалась Морена. — Слишком редко в Навье бывают гости с поверхности, чтобы попросту и обыденно вас уничтожить. Замучить до смерти — не люблю грязи. Хочу изыск… Что бы придумать?…

— Уверен, способ развеять скуку найдётся, — Шаман дождался внимания женщины и начал издалека. — Ведь смерть человеческая — далеко не единственное развлечение.

— Что ты можешь знать о смерти, презренный?! — гордо вздёрнула нос Морена. — В это самое мгновение Паляндра забрала со света семерых. Ещё миг — и следом уйдут пятеро. Мидлонские разведчики пошли на стычку с казмадскими приграничными дозорами. Кровь льётся рекой. В крепости Эризадол вокруг строящегося укрепления рухнули строительные леса и трое несчастных разлетелись костьми по брусчатке. Отдел чародейских расследований при короле Ванко в Линкосе устроил показательную казнь полностью невиновных людей, подозреваемых в измене. Скоро их головы покатятся к ногам ликующей толпы! Почему я должна в это время выслушивать глупые речи недостойного.

— Потому что смерть — моё призвание, — тихо, но жёстко отрезал Шаман. — Мне доводилось убивать, причём так, что не снилось ни тебе, ни Паляндре, ни кому бы то ни было в этом мире. Уж поверь — уничтожив меня сейчас, в будущем лишишься редкостного удовольствия.

— Допустим, — подумав, согласилась Морена. — Но северянин, — она ткнула в Неса пальцем, — чем он может меня удивить?

— Я ищу тайну семи печатей! — выпалил парнишка. — Представь, если мне удастся её раскрыть! Именно ты сможешь тогда с гордостью говорить, что не найдись в тебе крупицы великодушия — ничего такого никогда бы не случилось!

Вариант хорошенько похвастаться в своих божественных кругах, казалось, заинтересовал любительницу преждевременных уходов из жизни. По крайней мере, Морена призадумалась.

— Эх, мне бы ещё шансов побольше, — вздохнул тихонько Нес. — А то ведь после трасцы жить мне осталось мало. Боюсь, не успею управиться.

— Ты будешь искать и открывать семь печатей, — глядя на северянина, задумчиво произнесла Морена и перевела взор на Сашку, — а ты смертью станешь расчищать ему дорогу. Что ж, заманчиво. Быть может, стоит согласиться. Как я узнаю, что вы устроите для меня подобное развлечение, а не сбежите на волю из-под Ледяных скал?

— Открой нам первую печать, — предложил Нес. — Это ведь она? — северянин указывал на сочащееся оранжевым светом отверстие в полу. — С открытой тайной одной из печатей слишком глупо будет всё бросить. С самого начала дать нам хороший зачин для действа — довольно мудрый поступок.

— Ха-ха! Ты это верно придумал, маленький смертный! А вот и оно, первое испытание! — торжественно воскликнула хозяйка Навья. — Да, перед вами печать. Её на хранение оставили мне могущественные силы и велели отдать достойным. Теперь докажите, что именно вы достойны! Откройте печать! Тогда я отпущу вас и сниму проклятие со смертного северянина.

Товарищи, недолго думая, пока Морена не изменила своего решения, ринулись к отверстию и склонились над ним. Залитые оранжевым светом, на дне заманчиво ютились чёрные приспособления неясного предназначения. Казалось — протяни только руку.

— Я пытался достать, — зашептал Нес, — но тут щит из чар. Послушай, она сказала, что ты — пришелец! Это правда?

— Правда, — кивнул Шаман. — А ещё она сказала…

— Что на пришельцев не действуют чары, — воодушевлённо закончил Нес.

Александр осторожно вытянул руку и беспрепятственно проник сквозь барьер. Несколько секунд спустя Шаман красовался перед Мореной, крутя в руках добытые приборчики. Представительница смерти на Терранове с подозрением оглядывала землянина и отчётливо понимала, что здорово просчиталась. Да, заведующая смертью вполне могла подойти более продуманно к выбору головоломного задания.

— Нет! — после недолгого молчания, наконец, замотала она головой. — Так не пойдёт. Слишком просто. Я требую другого испытания!

Чего, собственно, и следовало ждать от Морены. Ей бы всё зрелищ и доказательств, что эти двое особенные и действительно не зря будут отпущены живыми — справятся со всеми тайнами, а не станут месяцами чесать репу над ребусами.

— Я так понимаю, нет смысла заявлять, что так нечестно? — уточнил Шамов.

Холодный взгляд был ему ответом.

— Какое же задание нас ждёт ещё? Право слово, чего тянуть кота за выступающие участки тела? Уже давно бы занялись делом! — проявил недовольство Сашка.

— Неважно! — махнула рукой Морена. — Делайте что хотите, но чтобы я была удивлена! Чтобы я убедилась — вы не такие как все обычные смертные и достойны уйти с Навья живыми на поиски печатей. И что вам достанет чести одну из них унести отсюда в своих руках. Поразите меня, смертные!

— Мы посоветуемся, — вздохнул Шаман и оттащил Неса в сторону.

— Она явно сумасшедшая, — тихо, украдкой оглянувшись, пробормотал северянин.

— Бесспорно, так и есть, — согласился Саня и уточнил: — Но ведь не дура…

— Не дура, — кивнул Нес. — Ходят слухи, будто Морена когда-то давно, на заре веков, была смертной. Натворила, говорят, чего-то, или переборщила с чарами — вот и сидит сейчас одна в этой дыре, неизвестным образом видит, как умирают люди по всему свету, да только с трасцой, наверное, и разговаривает. Как тут не сдвинуться? Лишь Паляндра, богиня смерти, порой приносит в Навье злые души умерших, которым закрыта дорога в Вырай. Может иногда сплетничает с местной хозяйкой?

— А мы тут в качестве бесплатных клоунов, — подвёл черту Саня. — Ну что, как будем будоражить воображение царевны?

— Я-то единственным, чему научился в жизни — тем и постараюсь удивить. Должно получиться. Только мне потребуется время, но за меня можешь не волноваться. А вот какие у тебя соображения? — Нес глянул налево, направо. — Здесь и убить некого.

— Как будто я только убивать умею, — фыркнул Шаман и отвернулся.

А на самом-то деле Саня абсолютно не представлял себе, что бы этакого изобразить, чтобы впечатлить капризную даму. И снова вспомнился земной друг Арсенал. Уж тот всегда знал, как произвести впечатление на противоположный пол. Хотя, с другой стороны, чем бы таким экстраординарным сейчас он мог поразить хозяйку Навья? Разве что спустил бы штаны…

Решение пришло довольно скоро и неожиданно. Правильная мысль озарила последователя клана крадущихся словно свет гигантского софита, свалилась на голову силикатным блоком просвещения.

Шаман с безразличным выражением лица уселся перед Мореной в позу лотоса, прикрыл глаза, сложил пальцы в правильные мудры и начал процесс обычной, бесхитростной медитации.

Вход в астрал на этот раз дался с трудом, прямо как в те времена, когда Саня только начинал осваивать восточную методику. Скорее всего, сказалась необычная обстановка и сложные обстоятельства. Но, тем не менее, через некоторое время сознание погрузилось в транс, и вскоре окружающее начало восприниматься иначе. Тьма отступила, лёгкий серый туман теперь сплошь покрывал обширное подземелье. Видимые предметы потеряли чёткость контуров, словно покрылись рябью. Зрение изменилось, теперь Саня мог смотреть не только перед собой, взгляд охватывал всё вокруг, на полных триста шестьдесят градусов. Он видел копошащегося в своей заплечной торбе Неса, наблюдал за силуэтом застывшей Морены, обратил внимание на слившиеся в одну нечёткую широкую полосу столпотворение фигур трасцы. Заметил и себя, спокойно сидящего внизу в позе лотоса. Шаман перешёл в астрал. От оставшегося на земле тела к точке нынешнего собственного восприятия шла тоненькая, эфемерная нить — единственная связь духа со своим бренным вместилищем. Саня сфокусировал взгляд на образе подземной властительницы.

— Смертный, ты умеешь управлять своим духом! — донёсся до Шамана искажённый астралом голос Морены. — Впервые вижу подобное. Но ведь и это не всё! Ещё я вижу, что дух твой силён, хотя и неопытен. С таким духом тебе не страшна смерть, чужеземец, в тебе сокрыта великая сила! Ты станешь могучим, когда закончишь свой земной путь.

— Это радует, — Сашка впервые попытался разговаривать в астрале, но сам процесс общения с повелительницей смерти вылился в беззвучное перетекание их ментальных образов и мыслей. — Особенно тешит самолюбие, что слышать подобное довелось от личности, которая знает, о чём говорит. Но моё тело на данный момент в самом расцвете и способно на многое. Эти способности кружат голову, открывают немыслимый горизонт возможностей. Оно — дар природы, которым я хочу воспользоваться сполна.

— Твоё тело — дар страшной болезни, разве не так? — возразила Морена. — Что станет, если ты найдёшь способ излечить хворь? Бросишь своё счастье? Решишься?

— В ту же минуту, — без раздумий ответил Шаман. — Но до тех пор собираюсь использовать резервы организма в полной мере. А у тебя есть способ исцеления?

— Нет. Исцеление — не моя стихия, — холодным тоном отрезала царица Навья.

— А как же Нес? Ты обещала его вылечить.

— Это мне по силам. Если он сам пожелает.

Саня обратил внимание на увлечённо мастерящего что-то неподалёку юношу. Неужели жизнерадостный подросток мог пожелать что-то иное?

Шаман со скоростью электрического тока, бегущего по проводам, вернулся в тело по связующей нити. Активизация симпатической иннервации вегетативной нервной системы на смену парасимпатической, господствующей в организме во время сна и медитации, как обычно резко ударила по сосудам головного мозга. Каждое возвращение духа в оболочку ассоциировалось у Сашки с оглушительным низвержением, стремительным падением вниз, к низменным основам основ.

Морена стояла там же, где и пребывала до погружения Шамана в медитацию. Неподалёку сидел Нес и, не замечая ничего вокруг, что-то варганил. Со стороны северянина постоянно доносился лёгкий скрежет, постукивания, шуршание и звяканье. Саня подошёл ближе и заглянул юноше через плечо.

— Подожди! — отмахнулся Нес. — Ещё не готово! Сейчас. Я уже скоро.

Землянин только успел заметить, как ловко мелькают в руках паренька разноцветные камешки.

Юноша не соврал — уже через пять минут он выставил своё миниатюрное творение на суд. Такого чуда Шаман ещё нигде и никогда не видел. Да ещё и сотворённого за каких-то полчаса. Нес держал в руках собранную из ограненных и отшлифованных драгоценных камней небольшую, размерами примерно два к одному, голову Морены. Сходство потрясало. Нанизанные на густую сеть из позолоченной проволоки, камешки собирались в непередаваемый рисунок бликов и красок. Кожа, изображённая россыпью играющего тусклыми гранями перламутра и бледного янтаря, дымчатый кварц ресниц, сапфировые глаза на жемчужном фоне, опаловые брови, красные губы из сочного рубина — всё это безошибочно формировалось в прекрасный лик властительницы смерти. Венчала шедевр ювелирного мастерства копна волос, удачно скомпонованная из проволоки с вкраплениями берилла и гелиодора.

— Что это? Мне? Зачем? — не отводя глаз от своего драгоценного портрета, спросила Морена.

Любопытство владело ею не более минуты, после хозяйка Навья снова приобрела беспристрастное выражение. Неплохой показатель для сущности, которая некогда была настоящей живой женщиной.

— Это лик смерти, — объяснил Нес. — Я заберу его с собой, чтобы принести своему народу.

Морена в немом вопросе вздёрнула бровь.

— Героев следует знать в лицо, — пояснил Шаман. — Надо же кому-то поклоняться, приносить дары и резать жертв у алтаря.

— Резать жертв? Интересная идея. Одобряю, — кивнула Морена. — Что ж, смертные, вы справились.

Шелестя полами сарафана, она подошла к странникам, положила Несу ладонь на лоб и прикрыла глаза.

— Можете начинать свои поиски, — водя пальцами по голове юноши, говорила владычица подземелья. — Тенью станет мой взор следовать за вами. Но только попробуйте разочаровать мои ожидания. Всё, полянец, ты исцелён!

Морена сделала два шага назад и воздела кверху руки. Прямо из земли к едва различимому в недосягаемой вышине своду поднялся широченный столб яркого белого света. В том участке, из которого бил толстый луч, на пару локтей от пола отделилась призрачная, блёклая платформа.

— Ступайте, смертные. Пусть подвиги усеют ваш путь, — Морена указала странникам на полупрозрачную поверхность, казалось бережно сотканную из тумана.

— Как же моё иноземное происхождение, сложные взаимоотношения с чарами? — поинтересовался Шаман. — Или мне оставить здесь тело и виться духом вслед за Несом?

— Ты недооцениваешь меня, чужак, — вскинула голову хозяйка Навья. — Простые чары — для никчёмных волшебников. Я же владею куда большим. Уходите.

Нес мигом вскочил на платформу. Шаман же недоверчиво, памятуя случай с табуреткой, подошёл к транспортному средству, пощупал его рукой и, убедившись в отсутствии подвохов, последовал за юношей. Волшебный подъёмник начал неспешно двигаться вверх.

Едва в Сашкиной душе поселилось ощущение умиротворения, которое возникает каждый раз после удачного решения всякой неприятной заварушки, снизу раздался голос Морены:

— Одно странно. Неужели маленький полянец не желает знать, отчего проклята его семья?

Нес посмотрел на Шамана такими глазами, что землянин сразу понял — владычица смерти угодила в десятку! За подобную информацию паренёк готов был выложить все имеющиеся материальные ценности, финансы и парные органы.

— Любопытство — причина страшных увечий, глубокой инвалидности, а также смертельных заболеваний, — попытался предупредить спутника Саня. — Я не минздрав, поэтому рекомендовать буду настоятельно — убираемся отсюда!

— Я должен! — выпалил Нес и, едва Шаман успел что либо сделать, соскользнул обратно на землю.

— Твою мать! — зашипел Сашка и бросился за ним.

Морена, сложив на груди руки, с ехидной улыбкой посмотрела землянину в глаза.

— Но есть одно условие, — она обратилась к Несу. — Я рассказываю тебе, откуда проклятие пришло в твой род, и вместе с тем возвращаю эту ношу. К тебе вернётся касание трасцы.

— Зачем? — глухо зарычал Шаман. — Что за игра? К чему…

— Согласен, — уверенным голосом перебил товарища Нес.

— Я же говорила — излечу маленького смертного, если он сам пожелает. Он пожелал иное. Теперь же слушай, полянец, я выполню обещание, — Морена не обратила внимания на сжатые в кулаки побелевшие костяшки пальцев землянина. — Давным-давно, когда твой отец был ещё юношей, он полюбил девчушку из соседнего села. Она была волшебницей, но, несмотря на свои гордость и высокомерие, приняла ухаживания простого селянина. Спустя год юноша понял, что никак не подходят друг другу простолюдин и чародейка, что не любовь то была — страсть жгучая, затухшая быстро. Что не по пути ему с жестокой и горделивой волшебницей. Да поздно было. Во чреве кудесницы плод их зрел. Ушёл кожевник. Подыскал себе кроткую, трудолюбивую да статную женщину, ставшей твоею матерью. А рассвирепевшая чародейка одна родила дитя, да не смогла выходить и занемогла лихорадкой да кровотечениями. Перед смертью успела молодая кудесница наслать на твоего родителя страшное проклятие — всяк отпрыск его после совершеннолетия повинен был попасться в руки Паляндры. Так и сбылось. Твои братья мертвы. Остался ты один и тебя, последнего, выпало несчастной чародейке убить собственноручно. Навье — пристанище не только проклятых душ, но и тех, кто наслал проклятие, ибо тяжкий то грех. А Вырай не терпит грешников. Такова плата за слепое и бездумное желание грозного возмездия. Трасца, напавшая на тебя намедни — дух брошенной, погибшей в одиночестве волшебницы. И хворь, ею ниспосланную, теперь тебе я возвращаю!

Морена резко взмахнула руками — с её ладоней сорвался комок зелёной слизи, просвистел в воздухе подземелья и размазался по груди Неса. Парнишка успел только жалобно ахнуть, закатил глаза и рухнул оземь. Владычица смерти, довольная выходкой, захохотала в голос, а Шаман, ощерившись хищным оскалом, сделал шаг вперёд, ей навстречу.

— Куда? — рявкнула Морена, резко прервав смех. — Не глупи! Неужели ты думал, я поверю в твою сказку? Тайна семи печатей тебе неинтересна, ты ни за что не пойдёшь на опасные и ненужные поиски. Зато тебя беспокоит жизнь этого никчёмного мальчишки. Что ж, болезнь излечима. У тебя есть время. Ты можешь успеть. А я посмотрю. С интересом посмотрю, как ты будешь сражаться за его существование. Сеять смерть ради его жизни. Кажется, на что-то подобное мы договаривались вначале? Торопись, чары уходят.

Шаман обернулся, глянул на недвижимое тело Неса, лежащее неподалёку, бросил взгляд в сторону вздымающейся всё выше платформы.

— Надеюсь, мы ещё встретимся, — зло бросил Морене напоследок землянин и сорвался с места.

На бегу к подъёмнику Саня ловко подхватил распростёртого северянина, зашвырнул его на волшебную платформу и взмыл вверх сам.

Шаман сидел на краю полупрозрачного поднимающегося круга и смотрел в сторону медленно удаляющегося внизу кусочка страшного Навья. Освещённый бледным оранжевым сиянием тайной печати, маленький участок огромного мёртвого пространства всего за несколько десятков минут вместил в себя столько шальных событий.

До Шамана всё ещё доносился торжествующий смех коварной властительницы здешних негостеприимных мест. Лежащий рядом северянин потихоньку приходил в себя. Он постоянно шевелил руками, сухо кашлял и тихо постанывал. Когда один раз паренёк немного повернулся на бок, из его заплечного мешочка, валявшегося рядом, выкатилась только что созданная из драгоценных камней голова Морены. Она со стуком перекатилась в сторону и остановилась рядом с землянином. Казалось, ехидный взгляд сапфировых глаз царицы Навья смотрел прямо на Сашку. Впервые за долгое время Шаман позволил себе грязно выругаться.