Бога.net (СИ)

Глава V Друг друга поедом едят…

Места содержания преступников обустраивались ничем не хуже, чем среднестатистические квартиры, так что у многих «новичков» криминального сообщества складывалась обманчивая иллюзия безнаказанности и комфорта… Ненадолго. Некоторые действительно не имели даже собственного санузла, о телевизоре, ноутбуке с подключённым интернетом и тренировочном отсеке нечего было и говорить, вот только за внешней безобидностью и слишком показным благополучием скрывалось нечто, что и делало тюрьму тюрьмой, что-то отбивающее всякое желание иди против буквы закона, в сравнении с чем жизнь в трущобах, пропитанных стойким запахом дерьма, в соседстве с тараканами, крысами и прочей мерзкой живностью, казалась избавлением, раем на Земле.

ИнИсПро — индивидуальные исправительные программы. Их главная задача — изменить сознание преступника, в целом не разрушая его личность, но по факту из тюрьмы выходил совершенно другой человек: в меру законопослушный, жизнерадостный, общительный и дружелюбный — он получал право на вторую высокоактивную жизнь, становился полноценным элементом процветающего общества, а мысли о возвращении к былому ремеслу блокировались самим сознанием. Аналогичные технологии применялись и к наркозависимым.

Иниспро… Джей сидел на кровати, едва ли не вырывая волосы на голове от тупой боли, не отпускающей его череп уже несколько часов с момента первого сеанса. Чёртовы программы действовали на нём совсем наоборот: он ненавидел и хотел убивать. С каждым задержанием и курсом ИНИСПРО становился всё более асоциальным. Перед глазами мерцали радужные блики, откуда-то доносилась успокаивающая музыка — неестественно громко звучащая в воспалённом сознании, а потому бесящая ещё больше — по голографическому телекрану, объёмной картинке, зависшей в метре от пола, транслировались передачи о живой природе…

— Сука, ненавижу! — прорычал неформал, рывком поднявшись. Ярость так и клокотала в нём, требуя немедленного выхода, и тогда Джей рывком подошёл к голографической картинке, прикрыл глаза от новой вспышки боли, и со всей силы ударил по изображению. Оно погасло, машина не успела перестроиться, материализовался тонкий прозрачный слой экрана, покрылся трещинами и тут же разлетелся вдребезги.

Отпустило.

— Выключите эту грёбаную музыку, — сказал он уже спокойнее, и не надеясь на положительный результат, но то ли фортуна повернулась к нему боком, то ли его заточители сменили гнев на милость, решив и оборудование в целости сохранить, и заключённого успокоить, а звуков не стало. В первую он верил слабо, а если верно второе, то следует приготовиться к встрече гостей. За многочисленными сеансами ИНИСПРО события последних дней размылись настолько, что Джей с трудом припоминал, за что его упекли сюда. Забирала его, вроде бы, полумистическая организация, а оказался он в обычной имперской тюрьме… или нет? Вспышки боли блокировали любые мыслительные процессы, от ИНИСПРО они были всегда, но, скорее, фоном. Сейчас же боль заняла центральное место, вытеснив абсолютно всё.

Как он устал. Любая смерть лучше часа такой жизни.

— Интересно, эта хрень вообще на ком-нибудь работает? — Джей обессиленно опустился в кресло.

— Не все такие сволочи, как ты, — послышался позади него знакомый мужской голос.

Человек! В его камере! Это что-то новенькое. Но усталость пока превышала любопытство: он не поднялся, чтобы увидеть вошедшего.

— Я тебя знаю. Давно.

— Да, нам есть, что вспомнить, — обладатель голоса приближался.

— Не напомнишь своё имя?

— Встань и узнаешь сам.

— Не-а. Если я встану с этого чёртового места, то потеряю сознание. Ты же настроен потешить своё самолюбие за мой счёт, поэтому или представляешься, или катишься отсюда. Я понятно объяснил? Могу дополнить одним жестом…

— Не утруждайся, — голос прозвучал ближе. Джей открыл глаза, встретившись взглядом с давним неприятелем… — Капитан Гонтьер. И на этот раз тебе не выкрутиться, Андрей Волков.

— Действительно… — Джей рассмеялся. — Решил свести все счёты разом? Так давай, поунижайся перед Его Величеством, получи разрешение на казнь, и вперёд. Могу тебе сказать, что будет дальше: после моей смерти тебя будет крыть ещё круче, а знаешь, почему? Не будет больше всей этой погони, азарта, и до нового богатого ублюдка твоя жизнь потеряет смысл. И на кого ты будешь копать, когда меня не станет?

— Ты болен, — капитан нахмурился. В ответ на это заключение Джей снова рассмеялся. Нет, в сказанном не было ничего смешного, смеялся он просто потому, что ничего другого не оставалось.

— Нет, Гонтьер, я здоров. Был здоров, пока меня не посадили в кресло без возможности двигаться, не напялили очки и не оставили в темноте с этими ебучими радужными бликами перед глазами… Понимаешь, Капитан? Был здоров, пока родители не отказались от меня так успешно, что ты не сможешь пробить их ни в одной базе, а если я скажу тебе, то всё равно не поверишь. Выходит, я появился ниоткуда. Тук-тук, ублюдок, ты опять ничего не докажешь.

— Я постараюсь, Волков, — медленно проговорил капитан, теряя самообладание. — Я очень сильно постараюсь. — Когда Джей снова рассмеялся, капитан продолжил. — Недолго тебе осталось смеяться.

— Давай-давай, удачи. Я подожду, — неформал подкрепил свои слова зевком до хруста в челюсти, чем вызвал у Гонтьера презрительную улыбку. Он хотел ответить что-то, но в это время дисплей его наручного телефона активировался, уведомив хозяина о новом сообщении.

Полицейский открыл зашифрованную голограмму, прочёл её, и впервые на его лице Джей увидел усталость… мимолётную: он быстро взял себя в руки, сменив её на безликое равнодушие.

— Ещё увидимся, Андрей Волков, — сдержанно сказал Сэм.

— Ха-х, буду ждать, капитан.

Джей провалился в сон ещё до того, как стихли шаги полицейского: диалог с давним знакомым лишил его остатка сил.

Александр терпеливо ждал. Внешне такой же спокойный и рассудительный, как его противник — спасибо полуразрушенным стенам тренировочного корпуса Afterlife и диафрагмальному дыханию. По дороге в полицейский корпус он ни с кем не разговаривал, просто демонстрируя голограмму удостоверения на пропускных пунктах. Как всегда из-за его пренебрежения к дресс-коду послушные любым законам сотрудники полиции недоумённо косились на него, но вслух свои претензии высказать не торопились — уж больно странные и неприятные, для органического существа, ходили про него слухи, правдивость которых только подтверждалась его внешним видом: чёрные волосы длиной чуть ниже плеч собраны в хвост, аналогичного цвета майка с сатанинскими принтами — для непросвещённых, любимые группы, переведённые на латинский язык и зеркально отражённые — для своих; серые джинсы, заправленные в высокие сапоги с прочной и тяжёлой подошвой, стук которой оповещал о его приближении за несколько метров. Довершали образ кожаный браслет с металлическими вставками и часы с циферблатом в форме черепа. Он больше смахивал на тинейджера-переростка, чем на взрослого дядю, возглавляющего солидную организацию.

Клэй угрюмо смотрел на серость и сырость за окном, усмехаясь халатности полицейских, взявшихся за возведение купола только сейчас — это выдавали едва заметные колебания воздуха. А ведь до изобретения и внедрения стабилизирующей поверхности в повседневную жизнь этим занимался он сам…

Наконец, в сплошной хромированной стене образовалась дверь. Её створки плавно отъехали по разные стороны, являя гостю хозяина кабинета.

— Ну здравствуй, Клэй. — Стоило ведьмаку войти, как дверь снова слилась со стеной.

— И тебе не хворать, Гонтьер. Сколько раз нужно повторить «Андрей Волков — мой подопечный», чтобы ты угомонился?

— У меня есть императорское разрешение, — он небрежно бросил на стол пластиковую карту с золотыми оттисками и императорской микросхемой, подделать которую никому не удавалось.

— А у меня — доказательства его невиновности, — Клэй, вторя ему, швырнул кипу информационных носителей разного оттенка и размера.

— Серьёзное заявление, — полицейский едва заметно растерялся. — Но здравый смысл бессилен против российской бюрократии, если ты до сих пор не в курсе.

— Остряк. А что, если я предоставлю тот же самый материал Его Величеству и выставлю тебя идиотом? Оно тебе надо? Так долго добивался высочайшего доверия и расположения, а я так неосторожно всё разрушу. Не вынуждай меня быть говнюком — я от этого тоже далеко не в восторге, просто отдай Волкова моему ведомству.

— Зачем он тебе, если невиновен? — насторожился капитан.

— При помощи его способностей и небольшого ментального давления с моей стороны, мы сможем выйти на убийцу. Я скажу, что ты помогал — повышение по службе, всё такое…

— Я не знаю твоих методов и не думаю, что это законно.

— Брось, тебе просто любопытно, — Клэй улыбнулся. — Можешь заходить в гости хоть каждый день, пока дело не примет оборот, недоступный твоему ограниченному восприятию.

— А это обязательно — постоянно подстрекать друг друга? — устало вздохнув, поинтересовался Гонтьер, и теперь настала очередь Александра ненадолго растеряться.

— Многовековая традиция… так уж сложилось, — он развёл руками. — Но это не важно: работая вместе, мы получим больше пользы, чем вреда, хотя это сотрудничество и нельзя будет назвать приятным.

— Допустим, у меня к Волкову личные счёты, — после долгой паузы в разговоре, полицейский решился на небольшую откровенность, едва ли понимая, что его на это толкнуло.

— У тебя? К нему? Всё интереснее и интереснее… — не в состоянии больше стоять на одном месте, Александр несколько раз пересёк кабинет, остановился и неожиданно рассмеялся. — Нет, ну смешно же! Только представь, сколько у тебя таких ещё будет… и что, всех обязательно умертвить надо? В общем, решай. Жду до вечера, на аудиенцию у императора у меня уже есть запись. — Александр улыбнулся: всё снова выходит так, как нужно ему.

— Ты очень умелый игрок, — Гонтьер прищурился. — У тебя есть, чему поучиться, — серьёзно заключил он, вынудив главу Afterlife недоверчиво нахмуриться. Какое-то время он молчал, переваривая сказанное, но всё же не остался в долгу и проявил ответную любезность.

— Твоим предшественникам тоже не помешало бы взять у тебя пару уроков. Было бы интересно с тобой поработать, Сэм.

— До встречи, — капитан сдержанно кивнул.

Когда Александр Клэй, постоянно вступающий в противоборство с полицией, скрылся из виду, Сэм Гонтьер подумал, что состоявшийся диалог ему приснился, и незаметно ущипнул себя — не сработало. Обескураженный, он всё так же стоял посреди собственного кабинета. Если высокомерный глава Afterlife предлагает работать вместе, то дело приняло совсем нешуточный оборот: последний раз такое было тогда, когда группа обкуренных парней, увлекавшихся тёмной магией, терроризировала город каннибализмом, да и кроме них случаев безумия хватало — оно приняло массовый характер, став эпидемией похлеще чумы. Каждый будто считал своим долгом съехать с катушек. Насколько известно из архивов, Клэй предложил помощь из чисто благородных побуждений и жалости к свихнувшемуся роду людскому, не потребовав ничего взамен. Около ста лет назад… Сейчас же он буквально предложил сотрудничество на равных правах без видимых на то причин. Сэм склонился над монитором, наведя изображение на спящего заключённого:

— Кто же ты такой, Андрей Волков?