Бюро убойных услуг

В ожидании бабы-яги майор на четвереньках забрался в тесное избушкино чрево, и, свернувшись клубком на грязном полу, провалился в странное забытье, в котором сны причудливым образом мешались с явью.

В зыбком мареве полусна услышал Паша Зюзин мужские голоса.

- Гуляй, Тротил, гуляй!

- Фу, Пахан, не смей жрать эту гадость!

- Ну почему эти кобели не успокоятся, пока все вокруг не обоссут?

- Свою территорию метят. Совсем как люди. Некоторое время беседа текла в том же ключе, и майор почти было отключился, как его затуманенное сознание встрепенулось, автоматически выхватив из бессмысленного потока слов весьма болезненную для Паши фразу.

- Слышал, как "гиббонам" к посту жмурика подкинули со свечкой? осведомился более низкий голос.

- Кто же про это не слышал? - усмехнулся неприятный режущий тенор. Вся Москва уже два дня хохочет, остановиться не может. Так им, козлам, и надо. Вчера на Варшавке полсотни баксов с меня срубили ни за что ни про что. Я уж думаю - может, моего "мерина" под "запора" замаскировать?

- Крутая задумка, - оценил баритон. - Так и напиши крупными буквами на боку у своего "шестисотого": "Запорожец". Мадэ ин Хохляндия. Баксов нет".

- Вот-вот. А в качестве эмблемы нарисую кусок сала.

- Так я к чему о трупе заговорил-то. Знаешь, чьих рук это дело?

-Нет.

- Я вчера был в ресторане и случайно услышал, как пьяный Клоп похвалялся, что это он так схохмил.

- И ты на это клюнул? - усмехнулся тенор. - Клопу и трезвому нельзя верить, а уж когда выпьет, он тебе такие байки сочинит - любой фантаст обзавидуется.

Голоса становились все глуше, Паша Зюзин, качаясь на мягких волнах, уплывал в безбрежный голубой океан. Милицейский жезл в его руке превратился в сияющий меч, правда, тоже полосатый.

- Стой! - размахивая мечом, кричал майор проплывающим мимо крейсерам и линкорам. - Вы превысили скорость! Развернулись в неположенном месте! А у вас почему корма плохо вымыта? Непорядок! А фары где? Где, я вас спрашиваю, передние фары? А ну-ка, платите штраф, штраф, штраф, штраф, штраф...

Где-то на краю сознания пьяного майора затаилось неясное воспоминание о том, что тело бельгийского атташе на его пост подбросил некий Клоп.

* * *

- Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, синяя? - мрачно пробормотал Колюня Чупрун, глядя на бледную до синевы Наталью, чинно возлежащую на кровати поверх одеяла.

Ее тело уже успело окоченеть. Девушка, одетая в короткую полупрозрачную ночную рубашку, лежала в классической позе покойника в гробу. В сложенных на груди руках она держала свечу, правда, на этот раз не зажженную.

- Тот же почерк, что и в деле об убийстве атташе, - заметил Игорь Белокуров.

- Это ничего не значит, - возразил Колюня. - История с подкинутым "гиббонам" покойником, особенно после операции захвата в "Контрольном выстреле", стала притчей во языцех, так сказать, образцом бандитского юмора. Это мог быть и подражатель.

- Где, интересно, она ухитрилась так вывозиться? - спросил Игорь. - В квартире вроде идеальная чистота.

Ночная сорочка девушки была покрыта серыми пятнами, в белоснежных кружевах застряла пыль и комочки грязи. Было очевидно, что из квартиры она выходила.

- Хотел бы я знать, куда ее носило в ночной сорочке, - покачал головой Белокуров. - И как она ухитрилась незаметно выбраться из дома?

- Не носило, а носили, - поправил Чупрун.

- Ты хочешь сказать, что убийца вынес ее из квартиры, извозил в грязи, а потом притащил обратно и убил? Но мы же вели наблюдение! Это совершенно нереально. В доме нет второго выхода!

Наморщив лоб, Колюня смотрел на точеные бедра Натальи. Смуглые, упругие и легкие, они были чудо как хороши. У самого края сорочки сквозь полупрозрачную ткань дразняще просвечивал темный треугольник. Тугие, как наливные яблоки, груди вызывающе торчали, вонзая в тонкие кружева твердые острия сосков.

Помимо воли, опера охватывало возбуждение, мешавшее ему сосредоточиться. Ему хотелось схватить девушку, впиться поцелуем ей в рот, встряхнуть, разбудить от сна, как спящую красавицу из сказки. Несправедливо, что такая красота должна исчезнуть, разложиться, истлеть, превратиться в прах.

"О чем я только думаю, - одернул себя Чупрун. - Совсем сдурел от этой работы. Мозгами шевелить надо, а не слюни над трупом пускать. Так. Значит, из дома никто не выходил, но Наталью бесшумно забрали и вернули в квартиру. Вчера убийца Айма тоже не вышел из дома. Он ушел через подвал. Вот оно!"

- Надо осмотреть подвал, - Колюня резко повернулся к Белокурову. Держу пари, что убийца прятал Наталью там. Вот и объяснение грязным пятнам. Оставайся здесь и жди следственную бригаду, а я прослежу, чтобы жильцы около подвала не топтались.

- Надо же, подвал! - хмыкнул Игорь. - Действительно, очевидно. Странно, что я сам об этом не подумал.

* * *

Паша Зюзин очнулся от холода. В голове немного прояснилось, и, поморщившись от бьющего в нос запаха мочи, он понял, что волшебная избушка на курьих ножках оказалась самым обычным домиком, стоящим в центре детской площадки.

Это означало, что баба-яга не прилетит, чтобы накормить, напоить и попарить в баньке исстрадавшегося майора.

Болезненно поморщившись, Паша встал на четвереньки и, пятясь задом, выбрался на волю. Порыв колючего ветра хлестнул его по лицу.

"Как отвратительно в России по утрам", - подумал Зюзин, хотя было уже далеко не утро.

Покачиваясь под ударами ветра, майор пытался сообразить, где он находится и как он вообще здесь оказался. Кажется, он шел домой. Шел, но так и не дошел. И где же его дом?

Оглянувшись по сторонам, Паша попытался сориентироваться, и удача, казалось, навек от него отвернувшаяся, на этот раз улыбнулась опальному "гиббону". В глаза Зюзину бросилась яркая вывеска: "Медицинский центр "Мадонна". Аборты в день обращения".

Теперь майор знал, где он находится. В соседнем дворе жил Денис, журналист, написавший книгу для Психоза. Паша однажды заходил к нему в гости "обмыть" права, которые он по дружбе выписал для жены Зыкова за полцены.

Сонный мозг майора заработал, извлекая из глубин подсознания смутные обрывки ассоциаций.

Он слышал, как Психоз беседовал с Денисом. Где это было? Кажется, в "Космосе-2". Кажется, речь шла о книге. А потом? О чем же они говорили потом?

Некая исключительно важная мысль юрким мотыльком металась в голове Паши, но вялому и неповоротливому сознанию никак не удавалось ее ухватить.

Ага! Вот оно! Психоз упомянул о сценарии! Кажется, он хочет снять сериал: "Менты как они есть".

В голове у майора неожиданно прояснилось. Он понял, в чем заключалась особая важность ускользавшей мысли.

Второй раз за этот день Зюзин ответил на вопрос: "А что потом?", и второй ответ оказался несравнимо лучше первого.

Сериал! Кино! Это же настоящая куча денег! А кто знает ментов лучше Паши Зюзина? Да никто!

Стоит только пристроиться к киношно-писательской кормушке, и майор заживет не хуже, чем в отделе по выписыванию прав. Да что там не хуже - гораздо лучше! Психоз далеко не скуп, за сценарий заплатит по высшим стандартам. А дальше.- чем черт не шутит, - может, Паше и роль в сериале дадут.

Сыграет он самого себя, майора Зюзина (только для фильма фамилию надо будет поблагороднее подобрать: Романов, например, или Орлов) - и прославится Паша на всю Россию. "Гиббонов" народ не жалует, зато актерам всюду хвала и почет. Представив, как молодые фигуристые поклонницы с цветами в руках будут толпиться у него под окнами в надежде на благосклонный взгляд своего кумира, Зюзин замурлыкал от удовольствия.

Ослабшее тело воспряло. Взбудораженная мечтами кровь быстрее побежала по жилам. Почти не шатаясь, Паша решительными шагами направился к дому Дениса.

* * *

- Семь раз об дверь, один - об рельс, - мрачно изрек полковник Обрыдлов. - Жизнь, паскуда, ходит кругами, и каждый раз все ближе к горлу.

- Не стоит тебе больше пить, - заметил Колюня Чупрун, отбирая у шефа бутылку водки. - Не дай бог, генерал Блудов на ковер вызовет, и разделишь ты судьбу Паши Зюзина.

- Уже вызывал, - криво усмехнулся Иван Евсеевич.

- И что сказал?

- Догадайся с трех раз.

- Ругался?

- Спрашиваешь! А под конец посоветовал не отчаиваться: мол, худшее еще впереди.

- Так и в запой удариться недолго, - заметил Колюня и нервно отпил прямо из горлышка. - А коньяк кончился?

- Еще вчера. Или ты забыл?

- Человеку свойственно надеяться на лучшее.

- Ладно, вернемся к нашим покойничкам, - вздохнул полковник. - Что там с убийством Лигановой?

- Заключение патологоанатома еще не готово, но, по предварительному осмотру, смерть наступила вследствие перелома шейных позвонков. Судя по всему, у убийцы был ключ от квартиры. Дверь бронированная, замок сложный, а царапин, свидетельствующих о том, что его пытались отпереть отмычкой, нет.

Не зажигая света, убийца ухитрился бесшумно вывести Наталью из дома и повел ее в подвал, дверь в который находится на один пролет ниже ее квартиры. В подвале были найдены волосы, которые, судя по всему, принадлежали потерпевшей. Экспертиза еще не проведена, но длина и цвет совпадают.

Эксперты говорят, что после смерти тело двигали. Думаю, Наталья была убита именно в подвале, после чего преступник отнес ее обратно в квартиру, не зажигая свет, уложил на кровать, вставил в руки незажженную свечу и так же бесшумно удалился, заперев за собой дверь.

- Выходит, он знал, что квартира находится под наблюдением?

- Наверняка это был опытный преступник. Дежуривший у подъезда оперативник сидел в "Жигулях". Убийца заметил его и сделал соответствующие выводы. Обычный человек не будет торчать ночью в машине.

- Опять хахаль Лигановой порезвился, - подытожил Иван Евсеевич. Сначала из ревности убил Айма, а потом решил и Наталью прикончить.

- Так к чему ему было огород городить? - пожал плечами опер. - Он в прошлый раз запросто мог покончить с ними обоими.

- Тогда пожалел любовницу, а сегодня передумал.

- А зачем было тащить ее сначала в подвал, а потом обратно в квартиру? Убил бы в кровати - и дело с концом.

- Может, поговорить перед смертью хотел, покуражиться. Мало ли что может прийти в голову бандиту.

- Дверь подвала окована железом, и на нем была заусеница, - сказал Колюня. - В этой заусенице застряли волокна черной ткани, похожие на те, что были найдены в квартире Айма.

- Экспертиза, естественно, еще не проведена, - желчно хмыкнул полковник. Колюня развел руками.

- Если этот же тип вышвырнул из окна Огюста Айма, гипотезу об убийстве из ревности можно выбросить на помойку.

- Огюст и Шарль - близнецы. Может, убийца принял Огюста за Шарля?

- А какого черта он шарил в квартире атташе?

- Если бы я знал, - пожал плечами Чупрун. - Нужно подождать результатов экспертизы.

- Отдай бутылку, - решительно потребовал Иван

Евсеевич. - Плевал я на генерала Блудова. Достала меня эта работа.

- Меня она тоже иногда достает, - передавая водку шефу, признался Колюня.

* * *

- Сериал про ментов? - Денис Зыков с удивлением посмотрел на Пашу Зюзина. - Ты это серьезно?

Отогревшись на кухне и выпив пару чашек крепкого кофе со сладкими булочками, майор порозовел, а его глаза обрели былой блеск.

- А что? - приосанился Паша. - Думаешь, таланта не хватит?

- Не знаю, - пожал плечами журналист. - Сценарии писать - дело хорошее. Попробуй - вдруг получится.

- Я про ментов могу такие истории порассказать, что Психоз от восторга кипятком писать будет, - похвастался майор. - Я не я буду, если сериал все рекорды популярности не побьет. Взять хоть историю, как наши бравые мусора в Америку на конференцию ездили. Хочешь, расскажу?

- Конечно, хочу, - кивнул Денис и налил Паше третью чашку кофе.

- Значит, дело было так. Заграница - дело серьезное, и делегацию формировали аж полгода, чтобы лицом в грязь перед иностранными коллегами не ударить. И, естественно, обязательным требованием было блестящее владение английским языком - пусть, мол, капиталисты лично убедятся, что русские тоже не лыком шиты.

Прилетели, значит, наши менты в Соединенные Штаты, привезли их в гостиницу, а там, как и положено, приходится заполнять анкету.

Менты, гордящиеся своим знанием английского, сразу же сообразили, что "name" означает "имя", и заполнили графу. Со следующей графой: "age" "возраст", тоже проблем не возникло, а вот дальше, как говорится, подкрался к ним амбец.

В следующей графе было написано "sex" - "пол". Тут-то и нашла коса на камень. Решили наши мусора, что гостиничная администрация интересуется, включать ли в их сервис сексуальные услуги, сглотнули слюну в предвкушении, и вместо того чтобы как все нормальные граждане указать, что пол у них мужской, единодушно проставили крупными буквами "YES!", то есть "ДА!".

- Шутишь! - не поверил Денис.

- Вот .те крест! - Паша осенил себя крестным знамением. - Гадом буду, если соврал!

- И что было дальше?

- Понятно, что. Конфуз вышел жуткий. История, разумеется, дошла до начальства. Генерал Блудов так орал на делегатов, что голос сорвал. В итоге всем влепили по выговору за аморальное поведение.

- Прямо как в анекдоте, - усмехнулся Зыков. - Знаменитый роман Виктора Гюго "Notre Dame de Paris"["Notre Dame de Paris"- "Собор Парижской Богоматери" (франц.).] вышел на русском языке под заглавием "Наши дамы из Парижа".

- Значит, по-твоему, мне стоит попробовать с сериалом?

- Обязательно, - кивнул Денис. - На таком материале и впрямь конфетку можно сделать.

- А хочешь - соавторами станем? - предложил майор. - Я рассказываю, а ты пишешь.

- С удовольствием. Всегда хотел попробовать свои силы в сценариях. Психоз будет доволен.

- Так, может, обмоем наше сотрудничество? - Паша с надеждой посмотрел на журналиста.

- Я бы с удовольствием, но дома нет ни капли спиртного. Вообще-то я непьющий.

- Вот и я непьющий, - вздохнул Зюзин. - С самого утра, мать твою.

- Может, это и к лучшему? Сценаристу нужна трезвая голова. Жизнь у тебя налаживаться начала. Пора выходить из запоя.

- Слушай! - неожиданно встрепенулся Паша. - Тут со мной такая странная история приключилась - до сих пор понять не могу, то ли сон это был, то ли явь. Заснул я, стало быть, в избушке на курьих ножках...

- Если на курьих ножках, то сон.

- Ты не понял, - покачал головой Зюзин. - Избушка всамделишная была домик на детской площадке. Прилег я, значит, в нем отдохнуть и слышу голоса. Один говорит: "Гуляй, Тротил", а другой: "Пахан, не жри эту гадость!"

- Тогда это точно был не сон, - перебил журналист. - Тротилом зовут питбуля с соседнего двора, а Пахан - ризеншнауцер. Они с моим Мавром вечно конфликтуют. И детский домик в том дворе есть. Ты в нем, что ли, спал?

- В нем, - кивнул Зюзин. - Рядом с "Мадонной", которая делает аборты в день обращения. Так я к чему веду-то. Эти типы говорили о том, что в ресторане некий Клоп хвастался, будто это он мне труп на пост подбросил.

- Интересно! - оценил Зыков. - Выходит, труп тебе подбросил Клоп. А кто этот Клоп?

- Мне-то откуда знать? - пожал плечами майор. - Раз ты знаком с этими мужиками, может, у них и спросишь?

- Лучше не стоит. По виду - типичные бандиты. Таким вопросы лучше не задавать - недолго и на неприятности нарваться.

- Что же нам делать? Вдруг этот Клоп действительно замешан в убийстве?

- Для начала позвоним Кодюне Чупруну, - решил Денис.

* * *

- Клоп, говоришь? - пробасил в трубку Колюнл. - Есть такой бандит в ореховской группировке. Так, шестерка, мелкая сошка. А почему ты спрашиваешь? Серьезно? Клоп похвалялся в ресторане, что это он подбросил "гиббонам" труп? Откуда ты знаешь?

- Паша Зюзин слышал это собственными ушами, - объяснил Денис. - Вернее, он слышал, как один парень рассказывал другому, что Клоп это говорил.

- На твоем месте я бы не слишком доверял словам майора, - поморщился опер. - Наверняка Паша был пьян, а под мухой ему что угодно может померещиться.

- Не померещилось. Так и было. Насчет Тротила и Пахана он все правильно услышал.

- А это еще кто такие? - удивился опер. - Тоже бандиты?

- Да нет, собаки тех бандитов, что говорили о Клопе, пока Паша лежал в избушке на курьих ножках. Ну, в общем, это уже не важно. Главное - насчет Клопа Паше не померещилось, был такой разговор.

- Все равно забудь, - махнул рукой Чупрун. - Ерунда это все. Клоп патологический врун. Он тебе такие истории наплетет, что на ушах не то что лапша - развесистая клюква вырастет. Его коронная байка - о том, как султан Брунея после совместной пьянки на Соломоновых островах собственноручно вшил ему в член пять бриллиантов размером с фасолину, а потом пригласил на оргию в свой гарем.

- Теперь насчет Клопа все понятно, - вздохнул Денис.

- Кстати, бриллианты султана у Клопа украла японская гейша. Напоила его саке с клофелином, надрезала бритвой кожу на члене, вытащила брюлики - и была такова, - хмыкнул Чупрун.

- Ему бы романы писать, - оценил журналист. - А может, все-таки проверишь эту информацию?

- И не надейся. У меня слишком мало времени, чтобы тратить его на подобную ерунду. Если это тебя утешит, расскажу еще одну Клопиную байку. Недавно казино Монте-Карло Клоп выиграл полтора миллиона долларов у Шона Коннери, после чего арендовал военный корабль, набил его белокурыми фотомоделями и отправился на остров Святой Елены, чтобы дать орудийный залп в честь дня рождения Наполеона Бонапарта.

- Все понятно. Можешь не продолжать, - грустно подытожил Денис. Жалко, что Клоп такой врун. Кстати, я был у Сикорского.

Зыков вкратце изложил его разговор с Андреем.

- Значит, "Бюро добрых услуг", - хмыкнул Чупрун. - Слышал я про такое. Кто знает, может, братцы Аймы туда и обращались. У меня тоже' есть для тебя новость. Сегодня ночью убили Наталью Лиганову.

- Да ты что? - ужаснулся журналист. - Как это случилось?

- Облажались мы... - покаялся Колюня. Закончив разговор, опер нервно забарабанил пальцами по столу. Заключение экспертов все еще не поступило, и Колюня томился от неизвестности. Дверь кабинета распахнулась.

- Есть новости, - сообщил с порога Игорь Белокуров. - Помнишь, ты посылал меня снять отпечатки в номере гостиницы, где Инна Сикорская потеряла фрагмент своего нижнего белья?

-И что?

- Один отпечаток на кафеле в ванной комнате удалось идентифицировать. Он принадлежит Филиппу Макееву, бригадиру ореховской группировки по кличке Фугас.

- Твою мать! - Чупрун вскочил, опрокинув стул.

- Что с тобой?

- Все сходится! Инна сказала, что парня звали Фил. Клоп - шестерка Фугаса, и он похвалялся в ресторане, что подкинул "гиббонам" труп атташе. Макеев украл трусы Сикорской, и эти трусы были обнаружены в кармане Айма. Кроме того, Филипп высокий, плотный и темноволосый. Именно так Вера Матвеевна описала любовника Лигановой. Убийца - он.

Срочно вызывайте спецназ на операцию задержания, - влетев в кабинет полковника Обрыдлова, возбужденно крикнул Чупрун. - Я вычислил убийцу!

* * *

- Уроды, - выплюнув зуб вместе с длинной полоской окровавленной слюны, Фугас с ненавистью посмотрел на Колюню. - Говорю вам, не убивал я этого типа! У меня алиби есть! Вы хоть допросите сначала, а потом уже бейте.

- Знаю я твое алиби, - проворчал Чупрун и с наслаждением заехал Макееву по печени. - Твои дружки что угодно подтвердят, мол, и в карты ты с ними всю ночь играл, и к девочкам с ними ходил, и Некрасова в домашнем театре декламировал. Со мной этот номер не пройдет. Одно из двух: либо расколешься, либо сдохнешь. Другой альтернативы не дано. Кстати, заказ на похищение челюсти через "Бюро добрых услуг" ты случайно не получал?

- Челюсти? - изумился Фугас. - Что еще за челюсть?

- Святого великомученика Евфимия Многострадального, - пояснил опер и врезал бандиту под дых.

- Да ты больной, - согнувшись, прохрипел Макеев. - Все вы тут больные. На хрена мне, к ядрене фене, сдалась какая-то гребаная челюсть? Я что, по-твоему, паноптикум держу? Ох, не зря Психоз хочет снять сериал "Менты как они есть". Выйду на свободу - сукой буду, если не вложу деньги в съемки. Лично сценарий напишу. Про челюсть, про пытки - все как на духу. И про то, как адвоката ко мне не допускали, тоже не забуду упомянуть.

- На поминках будет тебе адвокат.

Колюня потер ладонью ноющий кулак и взялся за мешочек с песком. Боль от него еще та, а синяков на теле подследственных не оставляет. Вещица в милицейской практике крайне полезная.

- Значит, челюсть ты не крал. Может, ты и Наталью Лиганову не убивал?

- Что? - Фугас дернулся, как от удара током. - Наталья убита? Не верю. На пушку берешь, гад! Горбатого лепишь, падла легавая!

Прикованный наручниками к намертво привинченному к полу железному стулу Макеев яростно задергался.

Чупрун озадаченно смотрел на беснующегося подследственного. Столь бурная реакция несколько озадачила опера. На другие обвинения он так не реагировал.

Может, Наталью замочил не он?

Размышления Колюни прервал вошедший в комнату для допросов Белокуров.

- Как, твой еще дышит? - весело поинтересовался он. - А вот Клоп у Женьки уже двадцать минут, как, в отключке.

- Клоп раскололся?

- Пока нет, - покачал головой Игорь. - Впрочем" это не имеет значения. Привезли свидетеля для опознания.

- Вот и отлично, - кивнул Чупрун. - Сейчас мы во всем и разберемся.

* * *

Отвернувшись от окошка, за которым по приказу милиционера пятеро мужчин поворачивались то в профиль, то в фас перед большим, в полстены, зеркалом, Вера Матвеевна поджала губы и решительно покачала головой.

- Наташкиного хахаля тут нет.

- Как это нет? - растерялся полковник Обрыдлов и мрачно взглянул на Колюню. - Быть того не может!

- Присмотритесь к ним повнимательнее, - попросил Чупрун. - Вы же сами говорили - высокий, плотный, темноволосый, короткая стрижка.

- Правильно, так я и говорила, - кивнула головой старушка. - Только здесь его нет, уж не взыщите.

- Так ведь на улице темно было, - Иван Евсеевич, как за спасительную соломинку, ухватился за последнюю ускользающую надежду. - Может, все-таки приглядитесь?

- Подумаешь, темно, - фыркнула Вера Матвеевна. - Перед подъездом фонарь стоит, так что все, кто входит - как на ладони. Что я, Наташкиного хахаля не знаю? У него нос приплюснутый и на сторону скособоченный, а у этих - ровные.

- Перебитый, что ли, нос? - поморщившись, уточнил Колюня.

- Вот-вот! - обрадовалась старушка. - Видать, расплющили ему рубильник-то.

- Что ж вы раньше про нос не сказали?

- Так ведь не спрашивали!

- А из этих мужчин вы никогооколо дома не видели?

- Нет, - покачала головой Вера Матвеевна. - Этих точно не было.

- Твою мать! Опять облажались! - поник головой полковник Обрыдлов.

- И это еще не конец, - мрачно пробормотал Колюня Чупрун.

* * *

- Что, не опознал меня твой свидетель? - злобно ухмыльнулся Фугас.

- Это еще ничего не означает, - без особой убежденности произнес Колюня.

- Понятно. Решил пытать, пока не подмахну признание? Даже если я его подпишу, радости тебе от этого не будет - алиби у меня железобетонное. На суде адвокат вас вывернет и высушит, а уж я позабочусь о том, чтобы тебя самого за решетку запрятали за истязания.

- Ладно, - вздохнул Чупрун. - Какое там у тебя алиби?

- А сразу нельзя было спросить, вместо того чтобы почки опускать?

-Ты мне тут права не качай, - окрысился опер. - Считай, что еще легко отделался. На тебе столько дерьма, что на пожизненное заключение хватит.

- Так и сажай меня за это дерьмо, а чужие грехи нечего на меня вешать.

- Ладно, выкладывай свое алиби. Макеев шмыгнул носом.

- Слышь, а насчет Натальи... Ну, что ее убили... Ты это специально сказал? На пушку меня взять хотел?

- Такими вещами не шутят, - покачал головой Колюня. - Сегодня утром тело Натальи Лигановой было обнаружено в ее квартире. Кто-то свернул ей шею, уложил на кровать в позе покойницы в гробу, а в руки вставил свечку.

- Свечку? - вскинулся Фугас. - Твою мать! Какого черта?

- А что, свеча имеет какое-то особое значение?- Макеев закусил губу.

- Знал бы, какая падла Наташку пришила, зубами порвал бы суку.

- Что, у вас любовь была?

- Да какая любовь, - махнул рукой Филипп. - Сеструха она мне, правда, сводная, но любил, как родную, гадом буду! Маленькой в коляске ее возил, конфеты для нее воровал, а как выросла, нос от меня воротить стала, уголовником обзывала, бандитом. Почти не виделись мы с ней.

- Не так уж она была и не права, - заметил Чупрун.

- Бандит-то бандит, а как жареным запахло, первым делом ко мне кинулась - спаси, мол, дорогой братик, не знаю, мол, что и делать!

- Когда это она к тебе кинулась? - мгновенно отреагировал опер.

Макеев пристально посмотрел на Чупруна.

- Я хочу найти убийцу.

- Я тоже. Как видишь, в этом наши интересы совпадают.

- Так, может, заключим сделку? - предложил Фугас. - Вины на мне нет, но за то, что я сделал, при желании на годик упечь меня можно. Вот и договоримся: я расскажу тебе все как на духу, а ты меня отпускаешь. Идет?

- Идет, - кивнул Колюня. - Но только если ты не замешан в убийствах. Так что там все-таки со свечкой?

- Моя была идея, - покаялся Филипп. - Это я придумал мертвому бельгийцу ради хохмы свечку в руки вставить. Представить себе не мог, что какая-то падла проделает то же самое с Натальей...

* * *

- Жаль, что нельзя повесить убийство Айма на Фугаса, - печально сказал полковник Обрыдлов.

- Но он действительно не убивал, - возразил Колюня Чупрун. - Сечкин проверил его алиби. Все чисто, не подкопаешься.

- Айма он, может, и не убивал, зато других... Бригадир ореховской группировки далеко не невинная овечка.

- Не пойман - не вор, - пожал плечами опер. Иван Евсеевич подошел к сейфу. Колюня молча следил, как шеф достал оттуда бутылку красного вина и разлил его по стаканам.

- А водка что же?

- Кончилась, - вздохнул полковник. - Ладно, рассказывай, что там тебе наплел Макеев.

- Фугас, Клоп и Рэмбо резались в стадт-покер в казино "Винсо Гранд" на Таганке. Макееву карта так и перла, ставки делались по-крупному, и вокруг собралось немало зевак, в том числе завсегдатаев заведения. Около половины первого ночи Фугасу на мобильный позвонила Наталья. Она была в панике, сказала, что у нее крупные неприятности, и умоляла поскорее приехать.

На всякий случай Макеев прихватил с собой приятелей. Они поехали втроем на "Ауди" Рэмбо, поскольку он в тот вечер не пил, а по ночам ГИБДД особенно зверствует.

В квартиру Натальи Фугас зашел один. Сестра отвела его в спальню, где на кровати лежал труп Шарля. Изо рта атташе торчал красный бюстгальтер Лигановой.

Фугас грешным делом подумал, что это Наталья укокошила любовника, но та клялась, что понятия не имеет, отчего он умер и как тело попало в ее квартиру.

По словам Лигановой, она под каким-то предлогом заманила к себе Шарля: сестричка Фугаса категорически не хотела, чтобы это заморское сокровище досталось Алисе Гусевой.

Квартиру для Натальи снимал некий Кирилл, с которым она сошлась около восьми месяцев назад, причем он поставил ей одно условие: категорически запретил приводить к себе в квартиру посторонних мужчин. Похоже, что Кирилл был парень крутой, и Лиганова беспрекословно выполняла его требование. С Аймом она впервые нарушила запрет - слишком велико оказалось желание отбить у подруги жениха.

Наталья и Шарль поднялись в квартиру около одиннадцати и почти сразу очутились в постели. Резвились они там около получаса, после чего Лиганова потребовала, чтобы атташе бросил Гусеву и начал встречаться с ней. Айм отнесся к этому предложению без энтузиазма. Наталья вспылила, немного покричала, в запале попыталась придушить атташе, но только слегка поцарапала ему шею ногтями, после чего Шарль ушел.

Минут через пять после его ухода раздался звонок. Это был Кирилл. Он попросил Наталью срочно встретиться с ним перед клубом "Не бей копытом". Объяснил, что хочет познакомить ее с какими-то своими друзьями.

Клуб был недалеко, и Наталья отправилась туда пешком - это заняло около пятнадцати минут. Кирилл так и не появился, из-за чего девушка страшно разъярилась. Она была убеждена, что это мужчина должен ждать женщину, а не наоборот. Поторчав перед клубом с четверть часа, Лиганова вернулась домой, где и обнаружила на кровати труп Шарля с торчащим из рта красным бюстгальтером.

Запаниковав, Наталья позвонила Фугасу и попросила его срочно приехать.

- И что же сделал Макеев? - осведомился полковник.

- Поступил самым естественным образом - избавил Наталью от тела. Фугас позвонил на мобильный Клопу и попросил его подняться в квартиру. Вдвоем они вынесли из дома Шарля, поддерживая его с двух сторон под руки, словно это был их пьяный приятель, засунули атташе в багажник и поехали к Кольцевой дороге, собираясь спрятать тело Айма в каком-либо подмосковном лесу.

Макеев оказался парнем с фантазией, и бюстгальтер во рту Шарля, который, Наталья, естественно, вынула, натолкнул его на одну забавную мысль. Во время свидания с Инной Сикорской Фугас стянул у нее трусики. Хобби у него было такое: коллекционировать белье любовниц. Эти трусики все еще валялись в кармане его куртки. Укладывая тело в багажник, Макеев подложил в карман атташе трусы Сикорской, надеясь таким образом сбить следствие с толку. Ему и в голову не могло прийти, что у его сестры есть точно такое же белье и в результате она окажется под подозрением.

По шоссе бандиты ехали спокойно, не нарушая правил, и тут-то, на беду для Паши Зюзина, Фугас обратил внимание, что на посту ГИБДД никого нет. К "гиббонам" владельцы иномарок испытывают вполне оправданную ненависть, вот Макеев и решил преподнести им весьма оригинальный подарочек. А пятирублевые монеты на глазах, скрещенные на груди руки и горящая свеча - это уже проявление своеобразного бандитского юмора.

- Да уж, - покачал головой Иван Евсеевич. - Заварили они кашу. Юмористы хреновы, ржавый лом им в задницу.

- И еще одно, - вспомнил Колюня. - От Натальи Шарль уходил в пальто, а на трупе пальто уже не было - только пиджак. Карманы пиджака были пусты, то есть документы, ключи и прочие личные вещи забрал убийца.

Лигановой Фугас посоветовал срочно отправиться в какое-нибудь людное место, чтобы обеспечить себе хоть и сомнительное, но алиби. Она позвонила одному из своих клиентов и договорилась встретиться с ним в "Лиловом мандарине".

- А этот Кирилл? - спросил полковник. - О нем хоть что-нибудь известно? Судя по всему, он и есть тот самый постоянный поклонник, которого Вера Матвеевна видела в ночь убийства входящим в подъезд Лигановой.

- Фугас о нем ничего не знает, - покачал головой Чупрун. - Наталья назвала ему только имя и сказала, что Кирилл снял для нее эту квартиру. Они с братом не виделись почти год, да и раньше Лиганова особо не откровенничала.

- Что ж, дело начинает проясняться, - подытожил Обрыдлов. - Попасть в квартиру Лигановой мог только человек, имеющий ключ: дверь бронированная, замок сложный, а второй ключ, насколько я понимаю, был у Кирилла. Согласно показаниям Веры Матвеевны, Кирилл вошел в подъезд сразу после Шарля. Подойдя к двери своей любовницы, он вполне мог услышать ихш голоса и понял, что Наталья нарушила его запрет.

Входить в квартиру Кирилл не стал, а вместо этого продолжал подслушивать у двери, за что и был вознагражден сладострастными стонами своей подружки.

Квартира Лигановой находится на первом этаже, и от подвала ее отделяет один лестничный пролет. Время было позднее, жильцы ложились спать, и вероятность, что в подъезд кто-то зайдет, была невелика. Кирилл спустился к подвалу, осторожно взломал дверь и принялся ждать появления Шарля.

Как только Шарль вышел, Кирилл одним ударом убил его, подхватил и поволок в подвал, где скорее всего положил на горячие трубы отопления. Этим объясняется предположение патологоанатома, что тело сначала нагрели, а потом охладили.

Затем Кирилл позвонил Наталье по мобильному телефону и назначил ей встречу около клуба "Не бей копытом". Как только любовница ушла, он, опустошив карманы Шарля и сняв с него пальто, выпачканное в подвальной пыли, отнес труп в квартиру, уложил на кровать и запихнул ему в рот красный бюстгальтер.

- А зачем? - спросил Колюня.

- Ты про бюстгальтер? Не знаю, возможно, это был символ мести. Цвет-то он выбрал красный.

- Нет, я о другом. Зачем убийце понадобилось опустошать карманы Шарля и снимать с него пальто? Пальто в подвале не обнаружили, значит, от него пришлось избавляться, а это - лишняя морока.

- Мало ли что может прийти в голову ревнивому бандиту? - пожал плечами полковник. - Может, он хотел, чтобы атташе лежал в постели Натальи чистеньким и незапятнанным, считал, что это произведет на любовницу большее впечатление. С вещами тоже понятно: времени мало, некогда разбираться, что к чему, а в бумажнике - деньги, кредитные карточки. Если была зажигалка - то дорогая, заграничная. Вот убийца и при

- Короткий темный волос, найденный в кроват Лигановой, идентичен волосу, обнаруженному в юр"*! лирном магазине, ограбленном бандой Утюга, ' -.чат

Колюня возбужденно вскочил на ноги. ора

- Вера Матвеевна сказала, что у любовниот я новой нос был сломан и повернут на сторону. Э-нако

- Я тоже так думаю. Только на всякий случае .федъ яви своей старушке фотографию для опознания. Не хочется еще раз облажаться.

- Я прямо сейчас пошлю к ней Сечкина, - сказал Чупрун.

* * *

- Утюг? - взволнованно сжимая телефонную трубку, спросил Денис. - Это точно?

- Вера Матвеевна по фотографии опознала Утюга как любовника Натальи, объяснил Колюня. - Он зашел в подъезд через несколько минут после Шарля. Кроме того, экспертиза установила, что он был и в квартире Айма. Теперь понятно, почему на замке не осталось царапин от отмычки. Утюг забрал из кармана атташе ключи и документы. Это он выбросил Огюста из ' окна.

- А этот Утюг случайно не тот бандит, на которого ты несколько дней назад устраивал засаду, а вместо него спецназ повязал шайку особо опасных школьников?

- Ты-то откуда про это узнал? - скрипнул зубами Чупрун.

- Глеб Бычков рассказал. Говорит, эту историю просто необходимо включить в сериал "Менты как они есть".

- Язык надо вырвать этому твоему Бычкову, чтобы лишнего не болтал, проворчал Колюня. - Бандюга чертов!

- Что-нибудь еще удалось установить?

- А тебе этого мало? Теперь нужно брать Утюга, непонятно только как. Мы за ним уже несколько лет гоняемся, а все без толку. Хитрая сволочь. Я тут подумал - вдруг ты или майор случайно что-либо услышите. Что-то вам в последнее время везет - прямо мистика какая-то. Может, пошлешь мне фото Утюга по электронной почте?

-Что? - попросил Денис. - Глеб говорит, что зеков, как и ментов, надо знать в лицо. Диктуй адрес. Сейчас отправлю.

- Записывай.

- Ну, что там? - взволнованно спросил Паша Зюзин, едва Зыков закончил разговор.

Майор все еще гостил у журналиста. Тарелка наваристого украинского борща, паровые котлетки с картофельным пюре и два куска шоколадного торта полностью восстановили силы опального "гиббона", и он, сверкая глазами, без устали пересказывал Денису сногсшибательные истории из жизни его приятелей-ментов.

- Клоп не соврал, - блестя глазами, начал рассказывать Зыков. - Это он подбросил тебе труп, вернее, их было трое: Клоп, Рэмбо и Фугас.

- Убью гадов! - Паша вскочил на ноги, мстительно потрясая в воздухе кулаками. - Жизнь мне поломали, волки позорные!

- Успокойся, насколько я понял, им и так от Колюни досталось. Слушай дальше...

- Эх, выпить бы, - вздохнул майор, дослушав до конца рассказ Дениса. Жаль, что нечего. Выходит, этот Утюг пришил Шарля из ревности, потом взял его ключи и пошел грабить пустующую квартиру, в которой неожиданно появился близнец Шарля. Утюг принял Огюста за воскресшего покойника, психанул, в натуре, и вышвырнул его из окна, чтоб уж наверняка. Потом пораскинул мозгами да заодно пришил и Наталью, то ли из ревности, то ли чтоб она ментам его не заложила.

- Вроде так, - кивнул Денис. - Непонятно только, как челюсть во все это вписывается.

- Какая еще челюсть?

- Так я же тебе еще не рассказал! - спохватился журналист. - Заслушался твоими милицейскими историями и позабыл. Из перелыгинского храма украли челюсть святого великомученика Евфимия Многострадального. Она была в драгоценной оправе - золото и изумруды. Одним словом, вещь жутко ценная, а брат Шарля - известный антиквар, который уже провара- чивал незаконные дела с крадеными реликвиями. Бот я и подумал, что атташе с помощью одного своего знакомого бизнесмена заказал в "Бюро добрых услуг" похищение челюсти.

- В "Бюро добрых услуг"? - изумился майор. - Вот ведь докатились! Страшно подумать, до чего людей капитализм довел. Сначала с детишками сидели, квартиры убирали, а теперь уже церкви начали чистить.

- Нет, ты не понял. Это криминальное "Бюро добрых услуг", - пояснил Зыков. - Заказные убийства и все такое прочее. Бандиты это название ради хохмы взяли.

- Если для хохмы, это другое дело. Был у меня один приятель, Костиком звали. Он себе визитную карточку сделал жутко прикольную. Только представь: кроваво-красный цвет плавно переходит в черный, на красном фоне черными буквами написано: "Специалист по социальным отношениям", а рядом с надписью красуется выразительная такая прорезь оптического прицела. Тот еще хохмач был.

- Так я к чему веду, - продолжил Денис. - Квартиру Шарля Утюг (Чупрун уверен, что он и есть убийца) не просто грабил - он явно там что-то искал. Вещи перевернуты, как при тщательном обыске. Может, он там надеялся найти челюсть? Кстати, номер Огюста в "Метрополе" тоже кто-то обыскивал.

- Не сходятся у тебя концы с концами, - мозги протрезвевшего Паши заработали с прежней отдачей. - Наталья была любовницей Утюга - так? Значит, убийство - из ревности. Если бы Утюг охотился за реликвией, он сначала узнал бы у Шарля, где спрятана челюсть, а уж потом прикончил бы его. Европейцы - народец хлипкий: стакан водки тяпнут - и уже с копыт долой, а уж если наш бандюган-беспредельщик колоть их начнет - на "раз" все выложат. Не мешай все в одну кучу. Это было убийство из ревности.

- И все-таки есть у меня одна версия, - сказал Денис. - Выглядит она, конечно, совершенно безумно, но зато в нее вписывается все до малейших деталей.

- Что за версия?

- Представь, что Аймы через "Бюро добрых услуг" заказали похищение челюсти. Исполнителя они не знают, и сообщение о том, что задание выполнено, получают по электронной почте. По иронии судьбы за выполнение заказа берется Утюг.

Огюст приезжает в Москву, чтобы обменять реликвию на деньги. Шарль этим заниматься не может, потому что за сотрудниками посольства периодически приглядывает наша контрразведка, дабы не возникло у них искушения заняться шпионажем,

Обмен происходит, естественно, в условиях строжайшей конспирации. Ни исполнитель, ни покупатель ничего не знают друг о друге. Не представляю, как они все это провернули, но скорее всего они где-то встретились, и Утюг запомнил внешность Огюста.

Затем следующее случайное стечение обстоятельств: Утюг без предварительного звонка идет к Наталье и слышит доносящиеся из-за двери голоса - ее и Шарля. Вместо того чтобы войти, он продолжает подслушивать и получает полный набор любовных криков и стонов. В ярости Утюг решает отомстить обоим и придумывает план: убить соперника, временно спрятать его тело в подвале, потом выманить Лигановуиз дома и положить мертвого любовника ей в постель. Ключи у него были, так что осуществить этот план было нетрудно.

Как только атташе вышел из квартиры и спустился по ступенькам, Утюг нанес ему смертельный удар в грудь и тут же отволок в подвал, дверь в который он заранее взломал. Все произошло так быстро, что преступник не сразу сообразил, кого именно он убил.

- То есть Утюг прикончил Шарля, и только потом, спутав его с Огюстом, понял, что именно этот человек купил у него челюсть?

- Наверняка так и было. Свет в подъезде не слишком яркий, а убить надо было с одного удара, иначе Шарль мог закричать и привлечь внимание. Только потом Утюг сообразил, что за фрукт развлекался с его Натальей.

Тут-то он и захотел вернуть себе реликвию - вещь-то стоит больших денег. Утюг вытащил из кармана Шарля ключи и документы и отправился по его домашнему адресу.

- Постой-ка! - вмешался майор. - Опять у тебя неувязочка получается. Не стал бы Утюг ждать целый день, чтобы пойти в квартиру атташе. Милиция нагрянула бы туда сразу после обнаружения трупа Шарля. А Огюста он выбросил из окна только на следующий день.

- Я думал об этом, - сказал Денис. - Одно из двух: или какие-то дела помешали ему сразу отправиться на поиски челюсти, или Утюг был в квартире Айма в ночь убийства, но ничего там не нашел. Было уже поздно, шум поднимать нельзя, иначе соседи могли в милицию позвонить. Утюг поискал, ничего не обнаружил, а на следующий день услышал историю о том, как его покойника подкинули "гиббонам" все бандиты Москвы только об этом и говорили. А поскольку менты личность Айма не установили, на квартиру можно было идти без опаски - вот Утюг и вернулся, а тут, как на грех, к Шарлю зашел Огюст - у него тоже был ключ от квартиры брата.

- Логично, - согласился Паша. - А Лиганову зачем Утюг прикончил - в припадке запоздалой ревности? Он ведь мог зайти в квартиру, когда она развлекалась там с Шарлем, и замочить обоих, но не сделал этого - значит, Наталью он вначале не хотел убивать.

- Вряд ли он это сделал из ревности, - покачал головой Зыков. - Не обнаружив челюсть в квартире Шарля, Утюг мог решить, что она находится у Лигано-вой. Он подошел к дому, огляделся, заметил сидящего в машине оперативника и сообразил, что за квартирой его подружки установлено наблюдение и она наверняка поставлена на прослушивание.

Утюг отпер дверь своим ключом, прошел в спальню Натальи, каким-то образом ее отключил - для знатока боевых искусств это не сложно, тихо отнес в подвал, там привел в чувство, допросил, убедился, что она понятия не имеет ни о какой челюсти, убил, не желая оставлять в живых опасную свидетельницу, а потом, чтобы поиздеваться над ментами, отнес труп обратно в квартиру.

- А как же свечка? - спросил майор. - Если Шарлю свечку вставил фугас, чтобы схохмить, почему Утюг проделал то же самое с Натальей?

- Видать, лавры Фугаса не давали ему покоя, - объяснил журналист. После шухера в "Контрольном выстреле" ты со своим покойником прославился не то что на всю Москву - на всю страну. Вот Утюг и решил повторить хохму со свечкой.

- Так могло быть, - согласился Паша. - Мне вот что интересно. Утюг успокоится на убийстве Натальи или продолжит поиски челюсти? Если да, то где именно?

- Может, в посольстве? - предположил Денис. - Если Айм собирался переправить реликвию за границу по дипломатическим каналам, он вполне мог спрятать ее в посольстве.

- Нет, в посольство Утюг не сунется, - покачал головой Зюзин. - На это даже у такого отморозка, как он, ума хватит.

- Тогда не знаю, - развел руками журналист. - Постой-ка... Я понял! Алиса! Теперь Утюг будет охотиться за ней! Она ведь была невестой Шарля, точнее, считала себя его невестой.

- А откуда Утюг мог узнать о ней?

- Как откуда? От Натальи! Чтобы спасти свою шкуру, она родную маму бы продала. А Алисе она завидовала, специально с женихом ее переспала, чтобы подруге жизнь испортить. Наверняка в подвале Лиганова напела Утюгу, что Гусева знает, где реликвия, да и адресок не забыла дать.

- В таком случае Алиса должна быть следующей на очереди, - заметил майор.

- Точно! - взволнованно вскочил Денис. - Надо срочно позвонить Чупруну.

- Эй, погоди, не гони лошадей, - остановил его Зюзин. - Ты лучше представь, что Колюня скажет, когда ты начнешь привязывать к. убийствам челюсть Многострадального Евфимия. Для милиции все уже ясно - два убийства из ревности, третье - при попытке ограбления. Им новая головная боль не нужна. Да и Гусева пока жива, иначе Колюня обязательно упомянул бы о новом убийстве - Утюг ведь не прячет трупы, а, наоборот, оставляет их на виду. Ты сам-то уверен, что все было именно так, как ты предполагаешь?

- Не уверен, - вздохнул Денис. - Но что-то делать надо. Вдруг я окажусь прав, и Алиса станет следующей жертвой? Этого я себе никогда не прощу.

- Возникла тут у меня одна идейка, - задумчиво произнес Паша. - Давай сами проверим, верна твоя версия или нет.

- Как?

- Ты адрес Гусевой знаешь?

- Знаю, - кивнул журналист. - Она его Колюне в "Лиловом мандарине" диктовала, а я запомнил.

- Вот и отлично. Мы можем незаметно последить за ней. Фотографию Утюга Колюня тебе послал, так что в лицо мы его узнаем. Он попытается напасть на Алису, вот тут-то мы его и сцапаем.

- Думаешь, сцапаем? - Зыков с сомнением взглянул на майора. - Он же профессиональный убийца, к тому же спец по боевым искусствам, а у нас даже оружия нет.

- Зато, если мы его возьмем, меня за такое геройство наверняка на работе восстановят, - мечтательно произнес Зюзин. - Полковник Обрыдлов лично за меня походатайствует. Если повезет, то и в отдел на права вернут.

- Покойников на работе не восстанавливают, - пессимистично заметил Зыков; - Без оружия мы с Утюгом точно не справимся.

- Оружия, говоришь, нет, - майор задумчиво посмотрел в потолок. - А корм собачий у тебя есть, только в консервах?

- Четыре ящика. Мавр, прорва бездонная, по две банки в день уплетает.

- А банки большие?

- Кило двести каждая. А что?

- Сейчас увидишь. Принеси-ка мне пару банок и авоську, не полиэтиленовый пакет, а именно сетку, лучше сетчатую.

- Кажется, где-то такая была.

Денис вышел из комнаты и вскоре вернулся, неся все, что просил майор.

- Отличная авоська, прочная, - похвалил Паша. Одобрительно взвесив банку на руке, Зюзин опустил ее в авоську, продел правую кисть сквозь ручки и крепко взял сетку за горловину. Затем он встал и вышел на середину комнаты.

- Эх, бродил с кистенем я в дубовом лесу, - слегка исказив цитату, произнес майор и резко взмахнул рукой, раскручивая авоську над головой.

Со свистом рассекая воздух, консервная банка пронеслась в опасной близости от люстры.

- Вот тебе и кистень, - объяснил Паша. - Такой штуковиной башку пополам раскроить - раз плюнуть. И отметь, - под категорию холодного оружия не подпадает. За кистень бы тебе срок дали, а так никто не придерется - баночку мяска человек для собачки купил.

- Да, не слабо, - восхитился Денис. - Дай-ка я попробую.

- Только поаккуратней, - предупредил Зюзин. - С этой штукой надо уметь работать. Главное - быстро разгонять ее, а потом правильно гасить скорость, перенаправляя банку особым движением руки. Иначе в драке ты или себя зашибешь, или время на новый замах потеряешь. Смотри, как это делается.

Пять минут спустя журналист, отделавшись парой ушибов, научился довольно сносно управляться со смертоносной жестянкой "Чаппи".

- А кровельных гвоздей у тебя случайно не найдется? - осведомился Паша.

- Чего нет, того нет, - развел руками Денис.

- Жаль. Уж очень их в глаз втыкать удобно. Длинные, заразы и, опять-таки, под категорию холодного оружия не подпадают. Ну, ничего, сейчас еще что-нибудь придумаем.

* * *

Вернувшись домой после занятий с очередным четырехлапым учеником, Катя стала свидетельницей весьма странной сцены.

Изгнанный в коридор Мавр внимательно смотрел на лежащие на кухонном столе банки "Чаппи" в сетчатых авоськах. Рядом с банками располагались и другие предметы, не представляющие интереса для черного терьера, а именно: электрошок, топорик для разделки и отбивания мяса, чугунная сковородка, баллончик с отравой для тараканов, электрическая дрель и несколько ножей.

Ее муж и на удивление трезвый Паша Зюзин с помощью клейкой ленты прикрепляли друг другу на грудь стальные поддоны для выпечки пирогов, причем края этих поддонов были подпилены и отогнуты таким образом, чтобы металлическая поверхность удобно облегала тело на манер средневековых лат.

Серова отреагировала на происходящее в точности так, как это сделала бы на ее месте любая нормальная женщина.

- Вы что, с ума сошли? - поинтересовалась она. - Зачем вы изуродовали мои поддоны?

- Убийцу идем брать, - майор Зюзин был по-мужски лаконичен. - А это для страховки.

- Какого еще убийцу? - нахмурилась Катя. Она отсутствовала почти весь день и поэтому была не в курсе последних событий.

- Серийного, - дабы оправдать порчу кухонной утвари, Паша решил слегка сгустить краски. - Он убивает ударом в сердце. Вот мы и принимаем соответствующие меры предосторожности.

- Вот как?

Денис поежился от тяжелого взгляда любимой,

- Это не то, что ты думаешь, - пробормотал он. - Просто мы хотели проверить одну версию... очень маловероятную версию. А это все - так, на всякий случай.

- Я не возражаю против того, чтобы ты расследовал преступления, жестко чеканя слова, произнесла Серова. - Я могу пережить порчу моих любимых поддонов. Но ловить серийных убийц ты не будешь - и не надейся. Пусть этим занимается Колюня Чупрун.

- Если мужчина - глава семьи, значит, он почти наверняка холостяк, мрачно пробормотал себе под нос майор, но Катя его услышала.

- Ну-ка, снимите свои доспехи и расскажите мне об этом серийном убийце, - скомандовала она.

* * *

Глаза Алисы Гусевой расширились от ужаса.

- Пожалуйста... не надо... - умоляюще прошептала она.

Губы в прорези маски шевельнулись, и с них сорвалось странное, напоминающее кашель хихиканье.

Широкое лезвие охотничьего ножа, коснувшись острием живота девушки, вспороло тонкую жемчужно-белую ткань комбинации и поползло вверх, к горлу, на котором бессильно, как попавшая в силки птица, билась просвечивающая сквозь молочную кожу тонкая голубоватая жилка.

- Что вам от меня нужно?

Остро заточенная сталь изменила свое направление. Теперь она скользила вдоль левой груди Алисы, отодвигая в сторону невесомую ткань. Еще одно движение ножа, на этот раз в противоположную сторону - и грудь девушки полностью обнажилась.

В темных глазах мужчины сверкнул огонь. Тяжелый взгляд зафиксировался на твердых вишневых сосках.

- Смертельный соблазн... - пробормотал он.

Маска склонилась вниз. Горячие сухие губы втянули в себя сосок.

Алиса вздрогнула всем телом и судорожно всхлипнула.

Рука в черной перчатке скользнула у нее между ног. Обтянутый кожей палец протиснулся во влагалище.

Девушка почувствовала, как стремительно набухает член лежащего на ней насильника.

Острие ножа прижалось к ее горлу.

- Ты скажешь мне то, что я хочу?

- Пожалуйста, не трогайте меня... - выгибаясь дугой, отчаянно взмолилась Алиса.

- Удивляюсь, как твоя супруга нас отпустила, - помахивая в такт шагам авоськой с банкой "Чаппи", произнес майор Зюзин. - Наверное, сочла твою версию о челюсти слишком уж неправдоподобной.

- Может, и так, - вздохнул Денис. - Кто ведает, что творится в голове у женщины!

- Пришли, - сказал Паша. - Дом номер восемнадцать. Потенциальная жертва Утюга живет здесь. Надо же, повезло - домофон не работает, - не придется ломать голову, как проникнуть в подъезд. Все у нас, в России, для удобства населения.

- Жаль, что так и не удалось дозвониться до Алисы, - вздохнул Зыков. Надо было бы предупредить ее о том, что происходит. Не понимаю, как женщины ухитряются часами висеть на телефоне?

- То, что было занято, - хороший знак. Раз болтает по телефону, значит, жива.

- Может, и вправду, моя теория насчет того, что Утюг нападет на Алису, - полная чушь, - засомневался журналист.

- Чушь - не чушь, а проверить надо, - пожал плечами майор.

Остановившись на последнем, двенадцатом этаже, лифт гостеприимно распахнул дверцы.

Приглушенный крик, раздавшийся из квартиры Алисы, был исполнен такого невыразимого ужаса, что Зыков вздрогнул и замер, так и не коснувшись кнопки звонка.

- Твою мать! Опоздали!

Оттолкнув в сторону Дениса, Паша Зюзин разбежался и всем телом врубился в дверь. Хрястнув, она слетела с петель, и майор, не удержавшись на ногах, упал вместе с ней в коридор. Лязгнули стальные латы, со звоном посыпались осколки разбитого банкой "Чаппи" зеркала.

Вскочив на ноги, майор метнулся в спальню.

Последовавший за ним Денис оказался в комнате, угол которой занимала низкая широкая кровать, застеленная кроваво-красным покрывалом. Агрессивно-красный цвет, резко контрастируя с молочно-белой кожей обнаженной Алисы, подчеркивал царственную сексуальность девушки. Длинные золотистые волосы сверкающим нимбом разметались по красной подушке.

Гусева лежала на спине. На ее бедрах восседал мужчина в маске и обтягивающей черной водолазке. Штанов на нем не было, и заросшие черными волосами длинные сухопарые ноги казались конечностями сатира, оседлавшего настигнутую им вакханку.

Неожиданное вторжение майора застало Утюга врасплох. Выставив вперед нож, преступник повернулся к Паше, но был уже поздно: смертоносная банка собачьего корма неотвратимо приближалась к его голове.

Утюг успел лишь слегка отклониться в сторону, пытаясь рукой блокировать удар, но и тут реакция его подвела. Кустарный кистень с глухим звуком врезался в висок Утюга, и преступник, что-то крикнув, рухнул на Алису.

События развивались так стремительно, что Денис не сразу сообразил, что все уже закончилось. Растерянно стоя у двери, он пытался понять, действительно ли Утюг, прежде чем отключиться, выкрикнул "Зюзин" или ему это только показалось.

Дрожащая от ужаса Гусева обхватила Утюга за шею, как щитом, прикрываясь им от наклонившегося над кроватью майора.

- Кто вы такой? Что вам надо? - дрожащими губами спросила она. - Деньги в шкатулке, в секретере-Возьмите все, только не убивайте меня!

Паша Зюзин удивленно посмотрел на Алису. Ему и в голову не могло прийти, что девушка способна принять его за грабителя. Наверное, это от пережитого потрясения. Бедняжка так напугана, что в каждом мужчине видит насильника и убийцу.

- Не бойтесь, я не преступник, - объяснил .майор. - Наоборот, я спас вашу жизнь. Теперь вам ничего не угрожает.

- Спасли мою жизнь? - озадаченно повторила Гусева и перевела взгляд на Дениса. Ее глаза удивленно расширились.

- А вы что тут делаете? Я думала, вы сотрудничаете с милицией! Чего ради вы вломились в мою квартиру?

- Вообще-то мы хотели помочь вам, - растерянно объяснил журналист.

Он чувствовал, что что-то пошло не так, но что именно, пока не понимал.

- Успокойтесь. Все закончилось, все под контролем, - тоном врача, успокаивающего душевнобольную, произнес майор. - Я понимаю, наше вторжение показалось вам немного неожиданным, но у нас не было выбора: этот человек опаснейший преступник и убийца.

Взяв лежащего на Гусевой мужчину за плечи, Паша приподнял его.

- Дамы и господа, позвольте представить вам Утюга, особо опасного преступника и убийцу, - торжественно провозгласил майор.

Театральным жестом Зюзин сорвал с лица мужчины пропитавшуюся кровью маску.

- Но... это же не Утюг, - растерянно пробормотал Денис.

Лицо майора покрылось смертельной бледностью.

- Генерал Дергунов... - немеющими губами шепнул Паша, и, качнувшись, рухнул на ковер.

- Н-ничего не понимаю... Разве этот человек не п-пытался вас изнасиловать и убить? - запинаясь, пробормотал Денис, чувствуя, что он тоже близок к обмороку.

- Да вы с ума сошли!

Сообразив, что убивать ее не собираются, рассвирепевшая Алиса, отпихнув в сторону безжизненное тело генерала, спрыгнула с кровати и яростно двинулась на Дениса.

- Уроды! Кретины! Лучшего клиента прикончили, козлы пустоголовые! Вы хоть понимаете, какая слава теперь обо мне пройдет! Работы меня лишили, сволочи!

"Невероятно, - подумал журналист. - Сначала Паша Зюзин потерял работу, теперь еще и Гусева. Недаром говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Хотели взять Утюга, а вместо него убили генерала Дергунова, того самого, что вышвырнул Пашу из ГИБДД! Кто же теперь поверит, что это не было местью? Типичное предумышленное убийство с отягчающими обстоятельствами! Зюзину впаяют на полную катушку, да и мне дадут лет десять за соучастие. Когда вернусь. Мавр будет глубоким стариком, если вообще доживет. А Катя! Что станет с Катей?"

- Скотина!

Мощная длань Алисы обрушилась на скулу Дениса. Звезданув журналиста еще пару раз, разгневанная амазонка отпихнула его в сторону и переключила свое внимание на утратившего сознание Пашу. Яростно пиная ногами безвольное тело, Гусева все больше зверела от того, что майор упрямо игнорировал ее усилия.

- Успокойтесь! Прошу вас! Вы же его убьете! - тщетно умолял Денис.

Убедившись, что словами Алису не остановить, Зыков попытался силой оттащить ее от Паши.

Руки журналиста скользили по прекрасному обнаженному телу, длинные золотые волосы щекотали его лицо, голова кружилась от дурманящего аромата горячей девичьей кожи. Гусева оказалась на удивление сильной, и, чтобы обездвижить ее, не причиняя вреда, Денис изо всей силы прижал девушку к себе, лишив способности двигаться.

- Поверьте, мы хотели только защитить вас! Мы были уверены, что вас собирается убить Утюг, который придет сюда, чтобы узнать, где находится челюсть.

Неожиданно прекратив сопротивление, Алиса повернулась лицом к Денису, автоматически продолжающему ее обнимать.

- Какая еще челюсть?

- Святого великомученика Евфимия Многострадального, - пояснил Денис, теряя голову от их вынужденной близости. - Он охраняет от нашествия гусениц и помогает в страсти пьянства и запоя.

- Понятно, - кивнула Алиса.

Наслаждаясь смятением журналиста, она еще плотнее прижалась к нему, ощущая низом живота его напрягшуюся плоть.

Зыков хотел отодвинуться, но не мог. Проникающий сквозь одежду жар ее бедер сводил его с ума. Душа тонула в бездонных глубинах широко распахнутых голубых глаз. Тело, не слушаясь вялых доводов разума, с безрассудным наслаждением отдавалось во власть неукротимых, как стихия, и мудрых, как сама природа, инстинктов.

- А кто такой Утюг? - накрывая его губы своими, спросила Алиса.

- Это я! - послышался от двери резкий, неприятный голос.

Высокий черноволосый мужчина целился в обнявшуюся парочку из пистолета с навинченным на ствол глушителем.

- У меня нет времени, - отчеканил он. - Вы подняли слишком много шума. Поэтому я задам вопрос и сосчитаю до трех. Не получу ответа - застрелю. Где челюсть?

- Не знаю, - сказала Алиса.

- Может, она в посольстве? - предположил Денис. Утюг покачал головой:

- Ответ не принят. Раз... два...три!

В коридоре мелькнула темная тень, а в следующий момент стальные челюсти черного терьера сомкнулись на вооруженной пистолетом руке бандита. Из дула полыхнуло огнем. Пуля вонзилась в потолок, осыпав кровать кусочками штукатурки. Злобно рыча. Мавр яростно грыз руку орущего от боли убийцы.

- Получай, гад!

Старинная чугунная сковородка, доставшаяся Кате в наследство от бабушки, с. лязгом опустилась на череп Утюга.

- Мавр, отпусти. Он уже готов, - скомандовала Серова.

Повернувшись к оторопевшему Денису, Катя зловеще прищурилась и подняла сковородку над головой.

- Если ты на счет "три" не выпустишь из своих объятий эту белобрысую куртизанку, здесь появятся еще два трупа, - ледяным, как айсберг, тоном произнесла она. - Раз...два...

- Черт! Что здесь произошло? Я опоздал? - вбежал в комнату запыхавшийся Чупрун.

- Как раз вовремя, - успокоила его Катя. - Пока спецназ под твоим руководством задерживает хулиганистых детишек, женщинам приходится обезвреживать матерых преступников. Забирай своего Утюга. Он весь в твоем распоряжении.

- Твою мать! Неужели это ты его так отделала? - доставая из кармана наручники, изумился Колюня

* * *

- Ну что, опять нет повода не выпить? - подмигнул начальнику Чупрун.

Полковник Обрыдлов, блаженно улыбнувшись, достал из сейфа бутылку коньяка.

- "Курвуазье", - пояснил он. - Взятка, между прочим.

- От кого же, если не секрет? - вскинул брови опер.

- От генерала Дергунова, - усмехнулся Иван Евсеевич. - Знал бы ты, какой шантажист во мне пропадает! Надо было другую профессию выбрать.

- Расскажи, как все прошло? - сгорая от нетерпения, попросил Колюня.

Полковник не спешил. После мучительной полосы неудач он намеревался извлечь максимум удовольствия из триумфа его отдела. Неторопливо откупорив коньяк, он понюхал пробку, блаженно закатил глаза и разлил благородный напиток не в стаканы, как обычно, а в элегантные маленькие стопочки темного стекла.

- За героев, - провозгласил тост полковник. --Точнее, за тебя и Пашу Зюзина.

- Значит, Дергунов решил не выдвигать против Паши обвинение? обрадовался Чупрун.

- Более того, Пашу восстановят в ГИБДД и объявят ему благодарность за проявленное мужество.

- А ты действительно прирожденный шантажист, - восхитился опер и выпил коньяк.

Иван Евсеевич тут же плеснул ему новую порцию.

- Генерал Дергунов считается в министерстве воплощением моральных принципов, как, впрочем, и его супруга, метящая в кресло депутата Государственной Думы. Представь, какой скандал разразится, если средства массовой информации сообщат о том, что этот образцовый офицер регулярно посещал высокооплачиваемую проститутку, развлекаясь с ней игрой в маньяка и испуганную девственницу, причем маньяка он изображал столь успешно, что его бывший подчиненный, спасая "девственницу", оглушил генерала банкой собачьего корма.

- Да уж, генпрокурору с его банными развлечениями остается только отдыхать, - завистливо вздохнул Колюня. - С такой девочкой, как Алиса, я бы сам с удовольствием во что-нибудь поиграл. Видели бы вы ее голую... Эх, жаль, я поздно пришел. Денис, молодец, оказался не промах, даже пообниматься с ней успел. Так о чем вы договорились с Дергуновым?

- Версия, предложенная нами начальству и общественности, выглядит следующим образом:

Генерал зашел к Гусевой по служебным делам якобы в связи с каким-то дорожным происшествием. Неожиданно в дверь вломился вооруженный Утюг. Дергунов попытался обезвредить преступника, но тот отключил генерала, ударив его по голове рукояткой пистолета.

В этот момент в квартире появился Паша Зюзин. Он якобы случайно увидел входящего в подъезд Дергунова и решил последовать за ним. Поскольку майор не знал, в какой именно квартире находится генерал, он поднимался вверх по этажам и слушал под каждой дверью, не донесется ли оттуда голос начальника.

Добравшись до этажа Гусевой, майор увидел выбитую дверь и услышал шум борьбы. Вызвав по мобильному телефону милицию, отважный майор бросился на выручку бывшему начальнику и вступил в изнурительную борьбу с преступником, благо Алиса изукрасила майора так, что в это нетрудно будет поверить. Ты, опять-таки по счастливой случайности, оказался рядом и помог Зюзину повязать Утюга.

- А как же Денис с Катей и пес? - удивился Колюня.

- Какие еще Денис с Катей? Кроме вас, там никого не было.

- Но если их там не было - кто же прокусил Утюгу руку?

- Как это - кто? Ты, разумеется.

- Я? - изумился опер. - Но ведь зубы-то собачьи. Эксперты установят...

- Не забывай, что это наши эксперты.

- Не зря я все-таки люблю эту работу.

- Главное - мы арестовали Утюга, - подытожил полковник. - В детали никто вдаваться не будет. А если этот подонок начнет возбухать, так вообще до суда не доживет.

- А как объяснить, зачем Утюг явился к Гусевой? Про челюсть великомученика Евфимия упоминать как-то не с руки - дело-то официально не заведено, да и слишком многое объяснять придется.

- Какая челюсть? - снова удивился полковник. - Алиса была подругой его любовницы, красотка та еще, вот у парня после убийства Натальи крыша и поехала. Мало ли что ему в голову пришло? Может, он решил проституток изничтожать? Вполне распространенная мания,

- Может, еще по одной? - предложил опер.

- Почему по одной? - вскинул брови Иван Евсеевич. - Вон еще сколько коньяка осталось!

Звякнули, сдвинувшись, стопки, разошлись и опрокинулись, наполняя блаженством сердца и души ментов.

- Наша служба и опасна, и трудна, - тихо запел Чупрун.

- И на первый взгляд как будто не видна, - лаская пальцами бутылку "Курвуазье", энергично подхватил полковник.

* * *

В паровой сауне самого дорогого в Москве фитнес-центра "Lubianka sports", разовое посещение которого обходится в восемьдесят долларов, двое мужчин, расслабленно вытянувшись на полках, отдыхали после тренировки.

Один - лет пятидесяти, слегка склонный к полноте, с холеным бесстрастным лицом.

Другой - лет тридцати с небольшим, подтянутый и мускулистый, с длинным белым шрамом, перечеркивающим левую сторону грудной клетки. Этот шрам Психоз получил несколько лет назад во время разборки с люберецкой группировкой.

- Вы действительно готовы вложить триста миллионов долларов в развитие экономики моей страны? - собеседник криминального авторитета говорил с заметным акцентом.

- Я бизнесмен, - сказал Психоз. - Это не акт благотворительности. Я тоже получу от этого выгоду.

- Не могу дать гарантий, что выполню ваше условие, - покачал головой бельгийский посол. - То, что челюсть великомученика Евфимия Многострадального спрятана где-то в посольстве - всего лишь ваше предположение, к тому же бросающее тень на нашего бывшего сотрудника. Разумеется, я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть реликвию в храм, но...

- В противном случае сделка не состоится, - развел руками синяевский авторитет.

Генерал Запечный задумчиво посмотрел на вытянувшегося перед ним в струнку Пашу Зюзина.

Рука опального "гиббона" висела на перевязи, а на украшенном синяком лице была написана скромность героя, сознающего все величие своего подвига, но предпочитающего оставаться в тени.

- Расскажу-ка я тебе, Паш, одну очень мудрую притчу, - с расстановкой произнес генерал. - Притча эта о нас, сотрудниках дорожной милиции.

Лицо майора изобразило всепоглощающее внимание.

- Сидит в машине сотрудник ГИБДД, от скуки мух щелкает резинкой от трусов, - неторопливо начал Запечный. - Вдруг видит он - залетела в салон диковинная такая муха - золотая вся, даже крылья - и то золотые.

Прицелился инспектор резинкой в странную муху, а та и говорит ему человеческим голосом:

"Отпусти меня, служивый, любые три желания твои исполню..."

Подумал сотрудник ГИБДД и заявляет:

"Роллс-Ройс" хочу белый!"

Глядь - едет он по шоссе в роскошной тачке с баром и телевизором.

"Жену, - говорит, - хочу раскрасавицу". Смотрит - а рядом с ним на сиденье красотка сидит - загляденье.

Пора третье, последнее желание загадывать. "Хочу, - говорит, - такую работу, чтобы ничего не делать, а деньги получать".

Бах! И снова сидит наш инспектор в машине, от скуки мух резинкой от трусов щелкает.

Понял, дубовая твоя голова, в чем смысл этой притчи?

- Понял, как не понять, - вздохнул Зюзин. - Такой лафы, как у нас, во всем мире не сыщешь.

- Так и держись за эту лафу, мать твою "шестисотым" "Мерседесом"! неожиданно вспылив, рявкнул Запечный. - Чудом тебя, засранца, на работе восстановили, а чудеса, имей в виду, два раза не повторяются! Еще раз напьешься или что учудишь...

- Знаю, - смиренно произнес Паша. - Вы уже говорили. Вылечу из ГИБДД, как пробка из задницы.

- Значит,ты понял?

- Так точно, товарищ генерал!

- Вот и отлично, - смягчился лицом Запечный и вынул из кармана кителя плоскую золоченую фляжку.

Сердце Зюзина дрогнуло, когда упругая янтарная струя сверкающим водопадом разбилась о дно граненого стакана.

- Бери, - кивнул на стакан генерал и наполнил второй для себя.

Понюхав золотистый напиток, майор поднял на начальника озадаченный взгляд.

-Так ведь это же коньяк!

- Ясно, что не чай! - ухмыльнулся генерал. - Чаем возвращение на работу не обмывают.

- Но... ведь вы сами сказали, чтобы больше ни капли... Так пить или не пить?

- Пить или не пить? Вот в чем вопрос! - торжественно продекламировал Запечный. - Это уж тебе, Паша, решать.

- Эх, была не была! - отчаянно махнул рукой Зю-зин и поднял стакан.

-За ГИБДД! - воскликнул генерал.

- За ГИБДД! - поддержал тост майор.

* * *

Закончивший службу игумен Прокопий взглянул на аналой и нахмурился. Помимо псалтыря, креста и других вещей, используемых им во время богослужения, на подставке лежала небольшая коробка, завернутая в золотистую подарочную бумагу. На приклеенной к бумаге прозрачным скотчем карточке было напечатано всего два слова: "Игумену Прокопию".

"Надеюсь, там не бомба", - подумал священнослужитель, взвешивая подарок на ладони.

Сердце его неожиданно сжалось от странного предчувствия.

Решив пренебречь мерами безопасности, игумен торопливо сорвал бумагу и, затаив дыхание, снял картонную крышку.

Отблески свечей рассыпались по золоту оправы, заиграли на округлых боках драгоценных смарагдов.

Потемневшие от времени зубы великомученика Ев-фимия возвышались над драгоценной оправой, как остовы старых, источенных ветром и водой известковых гор.

- Воистину, нет предела всемогуществу господа! - благолепно склонил голову Прокопий.

"Господа или Психоза?" - мелькнула в голове игумена крамольная мысль.

- Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя яко на небеси и на земли, - тихо бормотал слова молитвы бывший майор КГБ Бронислав Семенович Чумаков.

На его губах играла легкая улыбка.

- Ну, надо же, все та же срань! - взглянув на родные пенаты из окна будки поста ГИБДД, восстановленный в рядах славной дорожной полиции майор Зюзин сморщился, как от зубной боли.

Пронизывающий до костей ветер, как и в начале этой истории, с маниакальным упорством продолжал гнать вдоль сумрачного полотна шоссе мелкий колючий снег, смешанный с дождем.

- А ты чего ждал? - пожал плечами сержант Швырко. - Осень. Тут тебе Россия, а не Гондурас. Родина, мать ее так.

- Лучше колымить на Гондурасе, чем гондурасить на Колыме, - задумчиво произнес майор.

- Родина! Еду я на родину! Пусть кричат: "Уродина!" А она нам нравится, Хоть и не красавица... - запел сержант Курочкин.

Майору безумно хотелось выпить.

- Эх, выпить бы, - словно прочитав мысли начальника, мечтательно вздохнул сержант Швырко.

- Может, чайку? - предложил сержант Курочкин и, не дожидаясь ответа, воткнул в розетку вилку электрочайника.

Зюзин и Швырко с глубокой тоской наблюдали за ним.

- Чай - не водка, много не выпьешь! - снова вздохнул сержант Швырко и покосился на майора.

- Не трави душу, - страдальчески поморщился Зюзин. - Больше вы меня с пути праведного не собьете. И так чудом на работе восстановили.

- Так ведь мы не предлагаем оргии тут устраивать, - пожал плечами сержант Курочкин. - Примем тихонько по стаканчику для сугрева души и тела, лавровым листиком заедим, чтобы запаха не было - и все. Даже если проверка нагрянет, никто ничего не заметит.

- Нет, - Паша решительно покачал головой. - Заглохни, змей-искуситель! Один раз я уже вас послушался - сами знаете, что из этого вышло. Больше никаких нарушений дисциплины на службе. Сухой закон - и точка. Все. Тема закрыта.

Взвизгнув тормозами, перед постом лихо остановилась белая "девятка".

- Скучаете, мальчики?

- Галочка! Люська! Танюшка! - раскрыв объятия, восторженно воскликнули сержанты. Паша Зюзин сжал голову руками и глухо застонал.

- Что это с ним? - удивилась Галя. - Паш! Ты что? Заболел, что ли, или меня не узнаешь?

- Узнаю, - слабым голосом произнес майор. - В том-то и ужас, что узнаю.

- Вот и отлично! - хлопнула в ладоши хохлушка. - Как насчет ночи безумной любви? Напомните моим подружкам, что в дорожной полиции служат только настоящие мужчины?

- Напомним, еще как напомним! - с энтузиазмом заверили сержанты.

- Это я вам сейчас кое о чем напомню... - скрипнул зубами Зюзин.

- Паш, ну не гноись, будь человеком! - перебила его Галочка. - Ну, подумаешь, пожурило тебя начальство немножко, так ведь все уладилось. Ты лучше вспомни, как славно мы развлеклись. Что ты только не вытворял... В одной фуражке забрался на кровать, нацепил мой бюстгальтер и принялся регулировать дорожное движение своей большой полосатой палкой. А потом...

- Жезлом, - уточнил Зюзин.

От воспоминаний Пашу бросило в жар.

- Я омоновца любила За натуру пылкую. Где рука не доходила, Помогал дубинкою, - со взвизгами вывела рыжая Танюша.

- И впрямь, майор, ну что ты, в самом деле! - простонал сержант Швырко, пылко обнимая грудастую Люську.

Искушение было слишком велико. Майор сглотнул слюну, чувствуя, как его недавняя решимость раз и навсегда покончить с неприятностями стремительно тает.

- Паша, ну!!!

- Между прочим, в одну воронку снаряд два раза не падает, - напомнил Федя Курочкин. - В этот раз уж точно ничего не случится.

- А если что, так ты сценарий накатаешь для Психоза: "Менты как они есть", - внес свою лепту Макар Швырко. - Можно и про нас написать, если, конечно, заплатят. Разбогатеешь, знаменитым станешь. Как бы ни обернулось выходит, что, ты в чистом выигрыше.

- Соглашайся, Паш! - твердо сказала Галя.

- Паша, соглашайся! - умоляющими голосами вторили ей сержанты.

* * *

Патрульная машина, рассекая вьюжистую мглу, стремительно неслась вслед за белой "девяткой".

- Неу-жели ты любишь его За пол-лосатую паллку?- неслось из нее дружное пение удалых "гиббонов".

- Я пришел бы к нему,отобрал его жезл, И влепил ему палкой в лобешник. Но боюсь,он меня не поймет - Он ведь, блин, - гибэдэдэшник!!!

И твой отец, - гибэдэдэшник!!! И твой брат - гибэдэдэшник!!!. И будет сын - гибэдэдэшник!!! Да я и сам - гибэдэдэшник...

Ирина Волкова

Раиса в стране чудес

Бог не посылает на нас второй всемирный потоп лишь потому, что первый ' оказался бесполезным.

Никола Шаяфор

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Во избежание возможных недоразумений хотелось бы сразу предупредить не только читателей, но и представителей компетентных органов, информационные отделы которых тщательно анализируют художественную литературу в попытке обнаружить среди писательских измышлений факты и данные, свидетельствующие об утечке секретной информации или о подозрительной осведомленности авторов в делах, о которых им знать по штату не положено, о том, что изложенная в данной книге предыстория террористических актов в Манхэттене и Пентагоне, потрясших своей бессмысленной жестокостью весь цивилизованный мир, выдумана мною от начала и до конца.

Любое совпадение имен или схожесть событий, изложенных в данном произведении, с реальными именами и событиями являются чисто случайными, и автор за это ответственности никоим образом не несет.

Майами-Би, президентский "люкс" отеля "Хилтон".

- Сволочи! - рявкнул Ирвин Келлер, яростно отшвыривая от себя свежий выпуск "Санди тайме".

- Опять? - поморщился Крис Деннен, высокий сорокалетний шатен с приятным открытым лицом.- Твой психоаналитик не зря говорил, что не стоит читать газеты по утрам.

- А по вечерам? - вызверился на него Ирвин.- По вечерам стоит читать эти гребаные листки, которые кропают гребаные гомики из желтой прессы?

- Для чтения газет ты нанял Макинтайра, - напомнил Крис. - Он вырезает для тебя все статьи, достойные внимания.

- Эту он для меня почему-то не вырезал, - желчно произнес Келлер.

Деннен обреченно вздохнул, понимая, что слова бесполезны. По опыту он знал, что бурю не остановить. Ее можно было только переждать.

- Знаешь, что настрочили эти гады? - накручивая себя, прошипел Ирвин.

Крис вопросительно посмотрел на него.

- "Его маленькое "я" постоянно находится в состоянии эрекции", возмущенно процитировал тот. - Обрати внимание на прилагательное, которое использовали эти подонки. Маленькое. Ты слышал? МАЛЕНЬКОЕ !!! Это у меня великого Ирвина Келлера - целителя Ирвина - маленькое? Разве не про меня писали:

колоссальный Ирвин Келлер, феноменальный Ирвин Келлер, несравненный Ирвин Келлер? Сейчас я тебе покажу, какое у меня маленькое...

- Не надо, - взмолился Деннен, когда Келлер яростно дернул вниз "молнию" на джинсах. - Я видел. Это многие видели, включая чикагскую полицию. Говоря о "я", находящемся в состоянии вечной эрекции, журналисты имели в виду нечто другое.

- Другое? Интересно, что еще они могли иметь в виду?

"Ублюдок, - подумал Крис. - Этот парень - полный ублюдок. Ублюдок, приносящий мне миллионы долларов. Вопрос лишь в том, стоит ли овчинка выделки. Я полагал, что за такие деньги можно вытерпеть все. Похоже, я ошибался".

Встав с кресла, Деннен подошел к валяющейся под окном газете, поднял ее и развернул, отыскивая заметку, так взбесившую его собеседника.

- Это ты виноват! - тем временем продолжал Келлер. - Ты мой менеджер, и ты обязан следить за тем, чтобы все было в порядке. Когда я требую, чтобы в клозете моего номера висела розовая туалетная бумага, эта гребаная бумага должна быть именно розовой, а не голубой, фиолетовой или серо-буро-малиновой. Бумага другого цвета приносит мне несчастье. Если бы гребаная горничная этого гребаного "Хилтона" вовремя повесила на место розовый рулон, эта гребаная статья не появилась бы. Ты, и только ты в ответе за то, что меня публично унизили.

- Бумага была розовой, - флегматично заметил погруженный в чтение статьи Крис. - Бледно-розовой.

- Бледно-розовой? С каких это пор ты стал дальтоником? Она была кремовой. Кремовой, понимаешь?

- Все признаки мегаломании налицо, - задумчиво произнес Деннен.

- Что? - сбитый с мысли, Ирвин отвлекся от темы туалетных принадлежностей. - Что ты несешь? Какая еще, к черту, мегаломания?

- Ты не дочитал статью до конца, - объяснил Деннен. - Мегаломания - это параноидальная форма самовозвеличивания, проявляющаяся в предельном эгоцентризме, упертости и неадекватном восприятии действительности. Дети проходят стадию мегаломании примерно в четырехлетнем возрасте, но к семи годам, когда у них начинает формироваться самосознание, большинство нормальных детей перестает считать себя "пупами земли", а также "единственными и неповторимыми".

- К чему это ты? - нахмурился Ирвин.

- К тому, что в этой статье журналист называет мегаломаном тебя, злорадно ухмыльнулся Крис. - Он утверждает, что ты навсегда застрял в четырехлетнем возрасте. Эдакий волосатый татуированный карапуз с манией величия, сдвинутый на собственном члене. И, знаешь, - я с ним согласен.

Онемевший от столь неслыханной наглости Келлер некоторое время, сжав кулаки, судорожно хватал ртом воздух, не в силах подобрать в скудноватом на эпитеты английском языке адекватные ситуации выражения.

Промучившись несколько секунд, но так ничего и не придумав, Ирвин рявкнул "Вон!!!" во всю мощь своих могучих голосовых связок.

- Ты уволен! - добавил он, швыряя в менеджера некстати подвернувшуюся под руку колонку музыкального центра.

- Чао, ублюдок.

Ловко увернувшись от летящего в него предмета, Деннен нырнул в кабину проведенного в "люкс" Келлера персонального лифта.

Прислушиваясь к доносящемуся сверху грохоту и нечленораздельно-яростным крикам, Крис блаженно улыбался. Он обрел, наконец, долгожданную свободу.

Нью-Йорк, дешевые апартаменты в районе "Квинз".

- Сволочь! - хрипло крикнул Дагоберто Савалас, прицельно всаживая остро отточенный охотничий нож в левый глаз Келлера.

Благоухающая свежей типографской краской мелованная бумага пропустила сквозь себя стальное острие, глубоко вонзившееся в толстый обрезок доски, подложенный под постер с изображением Ирвина.

- Сволочь, сволочь, сволочь! - исступленно рычал Савалас, продолжая наносить удары по ненавистному самодовольному лицу.

Пятнадцать минут спустя, изрядно вспотев, Даг закончил свою ежедневную тренировку и отправился в душ. Горячей воды в арендованной им трущобе не было, а вместо холодной из уродливого, облупившегося крана лениво текла ржавая, дурно пахнущая жидкость.

Трубы утробно гудели, похрюкивали и, как казалось Саваласу, злорадно глумились над ним. Иногда в их раздражающем гуле Дагоберто слышался пронзительно-тошнотворный голос Ирвина Келлера, наглого и омерзительного Келлера, человека, разрушившего его жизнь и публично надругавшегося над его гордостью и достоинством.

Покончив с утренним омовением, Савалас достал из шкафчика помазок и, с отвращением взирая на отражающуюся в зеркале физиономию, принялся раздраженно намыливать щеки.

Пять лет назад, встречаясь взглядом с собственным отражением, Дагоберто отвращения не испытывал. Напротив, он имел все основания, чтобы гордиться как собой, так и своей внешностью - типичного латинского мачо с сильным, тренированным телом и мужественным, смуглым лицом.

Его молодая жена, аппетитная темпераментная кошечка пуэрториканских кровей, называла Дага "мой тигр" и была без ума от него. Они жили в уютном домике с аккуратно подстриженной лужайкой перед ним, представляя собой образцовую семейную пару, воплотившую в жизнь пресловутую американскую мечту.

Молодые супруги уже подумывали о ребенке - первом ребенке, - вообще-то они собирались обзавестись по меньшей мере тремя маленькими Саваласами, когда судьба подставила Дагу ножку, столкнув его с Ирвином Келлером, поганым ублюдком, разрушившим его жизнь, отнявшим у него и домик с лужайкой, и работу, и любящую жену, и еще не родившихся детей.

Вспомнив о Келлере, Савалас болезненно сморщился и вздрогнул, порезавшись лезвием опасной бритвы. Кровь окрасила мыльную пену в приятный клубничный цвет.

"Когда-то жена готовила мне клубнику со взбитыми сливками, - погрузился в ностальгические воспоминания Дагоберто. - Теперь у меня нет ни жены, ни взбитых сливок, ни работы, ни гордости, ни денег. Когда-нибудь он заплатит за это. Клянусь, этот подонок за все мне заплатит!"

Голливуд, вилла "Мессалина".

- Сволочь! - в сердцах выругалась Кейси Ньеппер, яростно звезданув кулаком по собственному обнаженному и весьма соблазнительному животу.

Удар пришелся точно в нос Ирвину Келлеру, лицо которого в натуральную величину было вытатуировано на вышеупомянутой части ее тела.

- Мамочка, объясни, как твою дочь, такую умную, обаятельную и утонченную, угораздило влюбиться в подобного ублюдка? - драматически осведомилась Кейси.

Ответа она не ждала. Прах Матильды Малкович, матери Ньеппер, уже шесть лет как хранился в отлитой из чистого золота вазе, на которой не страдающая излишней скромностью дочь велела выгравировать лаконичную, но в то же время емкую надпись: "Ангелу небесному от ангела земного".

Кейси Ньеппер, известная своей эксцентричностью, нетерпимостью и истеричностью суперзвезда Голливуда, в трагической позе возлежала на кровати, по размерам сравнимой с небольшим космодромом. Золотая урна с прахом матери, как всегда, покоилась на подушке справа от нее. Слева на шелковой простыне, украшенной вензелями, представляющими собой вышитые золотом переплетенные буквы "И" и "К", лежал удивительно похожий на оригинал муляж Келлера, изготовленный по специальному заказу в мастерских Голливуда.

Выполняя пожелания Кейси, мастера спецэффектов наделили искусственного Ирвина способностью повторять излюбленные выражения подлинного Келлера. Слово "гребаный" в произносимых куклой фразах встречалось по меньшей мере двадцать восемь раз.

Стены спальни Кейси были увешаны всевозможными изображениями Ирвина, помещенными в рамки под стекло трусами Ирвина, рубашками Ирвина, локонами Ирвина, обрезками ногтей все того же Ирвина и прочими не менее ценными реликвиями.

В овальной золотой рамочке рядом с высохшей розой, которую Келлер когда-то по пьяни вытащил из вазы в ресторане и подарил Кейси, хранился засушенный плевок Ирвина, представляющий собой еле различимые белесые разводы на светло-сером фоне.

- Сволочь, - повторила Ньеппер и, обняв урну с прахом Матильды Малкович, разрыдалась.

Она плакала красиво и вдохновенно, в лучших голливудских стандартах, утонченно страдая и одновременно восхищаясь своим артистическим даром.

Рыдания прекратились так же внезапно, как и начадись. Жалость к себе без видимого перехода неожиданно трансформировалась в решительную жажду действий.

Ухватив искусственного Ирвина за эрегированный силиконовый пенис, призывно торчащий из расстегнутой ширинки бархатных джинсов от декадентствующе-го Умберто Биланчиони, звезда резко повернула кисть, четко отработанным движением лишив бедолагу основного предмета его гордости.

Этот фокус Кейси проделывала регулярно, считая символическую кастрацию Келлера лучшей формой снятия стресса. Член без труда вставлялся в соответствующее отверстие и вынимался из него, как руки разборной пластиковой куклы.

- Мне надоело изображать из себя идиотку, ожидая, когда ты вернешься ко мне, лживый сукин сын, - объяснила Ньеппер оторванному органу. - Все мужское население планеты, за исключением разве что голубых, мечтает меня трахнуть. Все - за исключением любимого мужа, предпочитающего напиваться до блевотины, тоннами жрать наркотики, скандалить и маниакально гоняться за юбками на всех континентах. Что ж, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Наши судьбы соединены на небесах. Дажe мертвому тебе не удастся уйти от меня.

Водворив силиконовый пенис на место, Кейси, порывшись в ворохе наваленных на кровать декоративных подушек, извлекла из-под них телефон.

- Справочная? - вкрадчиво промурлыкала она. - Мне нужно узнать телефон отеля "Хилтон" на Майами-Бич, Флорида. Записываю. Да. Да. Так. Отлично. Большое спасибо.

Москва, роскошный "дуплекс" на Ленинском проспекте.

- Сволочь, - изрекла Раечка Лапина, адресуясь к лежащему на кресле-качалке автоматическому пистолету системы Стечкина.

Благоухающий свежей смазкой пистолет, как и следовало ожидать, промолчал.

В отличие от предыдущих персонажей, столь нелестный эпитет длинноногая восемнадцатилетняя Рая адресовала не Ирвину Келлеру, а Ивану Самарину, в данный момент отсутствующему хозяину оружия и самой Раечки Лапиной.

Иван Самарин, тридцати двух лет, ранее судимый, известный в криминальном мире под кличкой Череп, возглавлял боровскую преступную группировку. Три года назад вышеупомянутый боровский авторитет прямо-таки до безобразия, до умопомрачения влюбился в роскошную, сумасбродную и взбалмошную Раю. Вопреки всем законам природы, с течением времени его страсть не утихла, а наоборот, разгоралась все сильней, обретая всесокрушающую силу лесного пожара.

Лапина, в свою очередь, тоже была без памяти влюблена, но, как часто случается в жизни, не в обожающего ее Черепа, а в совершенно другого мужчину, с которым она не только не была знакома, но даже в глаза его живьем не видела.

Впрочем, выражение "в глаза не видела" в данном случае не совсем уместно. С девятилетнего возраста Раечка с маниакальным упорством собирала всевозможные изображения Ирвина Келлера, ее кумира, героя ее снов и голубого (не в том смысле) принца ее мечты, супермена и самого крутого, по ее мнению, рок-певца всех времен и народов. Короче, от Ирвина Раечка, выражаясь ее собственным языком, млела, балдела, тащилась и фанатела.

Пока Лапиной было пятнадцать лет, Череп снисходительно относился к этому вроде бы невинному увлечению, считая его типичным подростковым бзиком, и даже лично дарил ей маечки с изображением Келлера и видеокассеты с его клипами.

Скандал разразился полгода назад, когда Иван, пытаясь отыскать засунутый куда-то по пьяной лавочке гранатомет, залез в кладовку. Гранатомета он там не нашел, но зато обнаружил объемистый чемодан, под завязку набитый сделанными под копирку копиями писем его драгоценной Раечки Ирвину Келлеру. Каждое рукописное письмо сопровождалось распечатанным на компьютере переводом на английский язык.

Прочитав первое вытянутое наугад послание, Череп побагровел и заскрежетал зубами.

За все годы совместного существования Раечка не сказала ему и тысячной доли тех ласковых слов, что она изливала на голову меньше всего нуждавшегося в них янки, а уж в сексуальных фантазиях, опять-таки детально изложенных в письме, его семнадцатилетняя любовница оставила далеко позади как многоопытную потаскушку Эммануэль, так и развратных авторов Камасутры.

- Со мной, значит, у тебя постоянно голова болит, а ему ты готова...

Произнести вслух то, что Раечка обещала сделать с Ирвином в их первую брачную ночь. Череп не смог.

Лапину спасло лишь то, что в тот день она навещала родителей и вернулась домой только к полуночи. Попадись она Самарину под горячую руку - и незавидная участь Дездемоны была бы девушке обеспечена.

Всего Иван насчитал более двух тысяч писем. Это означало, что его ветреная подружка иногда катала треклятому волосатому америкашке по три письма в день, причем за перевод платила его, Черепа, деньгами.

Вернувшись домой, Раиса ступила в гостиную, как новогодним конфетти, запорошенную мелкими обрывками ее любовных посланий. Посреди комнаты, на полу, с клочками бумаги во всклокоченных волосах спал вдрабадан пьяный Череп. В руке он сжимал разорванное пополам последнее письмо.

Хмурое утро следующего дня ознаменовалось мучительным похмельем и не менее мучительным (для Самарина) объяснением.

Визг разъяренной любовницы Дрелью вонзался в раскалывающийся от головной боли череп криминального авторитета. Кроваво-красные наманикюренные ногти Лапиной, попытавшейся выцарапать ему глаза, оставили на лице и руках Самарина глубокие кровоточащие следы.

Посчитав себя пострадавшей стороной, Иван, как выяснилось, совершил большую ошибку. Разбушевавшаяся Раечка, то и дело поминая Женевскую конвенцию, вопила что-то о праве на личную жизнь, на самореализацию, на личные фантазии и эпистолярное творчество.

- Или ты предпочитаешь, чтобы я, вместо того чтобы самовыражаться в письмах, наставляла тебе рога, гуляя на стороне? - грозным голосом поинтересовалась девица.

Терзаемый головной болью, Самарин ответить не решился, опасаясь вызвать новую волну возмущения, и только с потерянным видом развел руками. В конце своего пространного монолога Раиса заявила, что больше не собирается жить с таким тупоголовым козлом и в ближайшем будущем намерена выйти замуж за мужчину своей мечты, а именно за великолепного Ирвина Келлера.

Тут Череп не выдержал и, держась руками за разламывающуюся от мигрени голову, расхохотался.

- Что это тебя так развеселило? - агрессивно осведомилась девушка.

- На хрен твоему Келлеру сдалась какая-то русская мочалка, когда под него штабелями готовы лечь все красотки Голливуда!

- Дерьмо эти твои красотки, - уверенно заявила Лапина. - У них все искусственное - что сиськи, что зубы, что волосы. Эти американки - жирные крашеные куклы, а внутри у них труха. Именно поэтому русские женщины ценятся во всем мире. Видел, какая у меня грудь? Своя, между прочим. Четвертый номер, и торчком стоит без всяких подтяжек.

- Да, грудь у тебя - что надо, - сглотнув слюну, Череп протянул дрожащую с похмелья руку к предмету обсуждения и тут же по ней получил.

- Не в магазине, не лапай, - огрызнулась Раиса. - Ирвин как грудь мою увидит - сразу упадет на колени и попросит моей руки.

- Ну уж нет, - оскалился Самарин. - И не надейся. Едва тебе исполнится восемнадцать, мы поженимся. И к Келлеру своему ты не попадешь. Уж я позабочусь о том, чтобы ты не получила американской визы. Мне такое сделать - раз плюнуть, сама знаешь.

- А мне и не потребуется никакая виза, - хохотнула Лапина. - Через два месяца Ирвин сам приедет в Москву - с концертами. Не надейся, что я упущу такую возможность.

- Через два месяца, говоришь? - задумчиво почесал в затылке Череп. - С концертами, значит, приедет. Ну что ж, посмотрим...

Впоследствии Раиса не раз кляла себя за собственную несдержанность последними словами. За неделю до первого концерта гастроли Келлера в Москве были отменены, а деньги за билеты возвращены возмущенным фанатам певца, устроившим в знак протеста митинг перед американским посольством.

Череп клялся и божился, что не имеет к отмене гастролей ни малейшего отношения, но слишком уж честно смотрел при этом в глаза, да и на губах его помимо воли нет-нет да и появлялась злорадная и похабная ухмылочка.

Полученный урок пошел девушке впрок. Она научилась скрывать свои мысли и чувства и стала вести себя покладисто, как восточная наложница. Раиса притворилась, что забыла о своем кумире. Она даже не устроила скандал, после того как Иван отобрал у нее и выбросил все портреты, записи и видеокассеты певца, запретив ей приобретать новые. Впрочем, зачем ей все это, если в самом ближайшем будущем Келлер будет целиком принадлежать ей одной?

То, что ее любимый рок-певец был женат, Раечку ничуть не волновало. О его браке она знала буквально все.

Двенадцать лет назад исключительно по молодости и глупости Ирвин женился на Кейси Ньеппер, второсортной актрисульке из Голливуда. Некоторое время они были неразлучны и регулярно шокировали многое повидавших обитателей Беверли-Хиллз, занимаясь любовью в самых неожиданных местах и в весьма неординарных позах.

Через полгода вздорная, капризная и патологически ревнивая Кейси наскучила певцу. Начались скандалы и громкие разборки с применением рукоприкладства как с одной, так и с другой стороны. Супруги ссорились и мирились, швырялись друг в друга посудой и занимались сексом на кухонном столе, расходились и снова сходились. Так продолжалось около семи лет.

Знаменитой Ньеппер стала исключительно благодаря мужу, точнее, не столько мужу - Ирвин не терпел конкуренции, и его страшно раздражала растущая популярность жены, - а непрерывным скандалам, связанным с их бурной семейной жизнью.

Продюсеры решили, что главная роль, сыгранная скандально известной женой знаменитого рок-певца, повысит сборы от проката, и пригласили Кейси сниматься в триллере "Смертельные когти". Фильм имел неожиданный успех, и карьера актрисы пошла в гору, в то время как ее семейная жизнь стремительно катилась под откос.

В конце концов Келлер окончательно бросил осточертевшую ему супругу, но Ньеппер отказалась дать ему свободу. Бракоразводный процесс затянулся на долгие годы, но Келлера это даже устраивало. Продолжая пребывать в браке, он мог свободно вступать в скоротечные любовные связи, будучи при этом надежно защищен от матримониальных поползновений многочисленных охотниц за его деньгами, славой и свободой.

Итак, Кейси Ньеппер никоим образом не могла составить Раечке конкуренцию. Лапина была уверена, что, едва увидев ее, сраженный стрелой Амура Ирвин наймет лучших адвокатов Америки, и через месяц, нет, даже через две недели, будет свободен, как ветер. Фотографии их свадьбы обойдут страницы всех газет и журналов, а тысячи оставшихся с носом фанаток певца в бессильном отчаянии будут пузырьками глотать снотворное и резать себе вены.

Что же касается Ивана, чаша терпения Раечки переполнилась в тот момент, когда она, вернувшись домой, обнаружила, что все ее личные, защищенные паролем файлы в компьютере взломаны, а хранившиеся в них фотографии Келлера, скачанные из Интернета, стерты.

Место снимков заняла выполненная витиеватым готическим шрифтом надпись: "Забудь об этом ублюдке и готовься к свадьбе. В Интернет больше не лезь - все равно не подключишься. Хватит тебе этого урода рассматривать".

Именно тогда девушка и обругала нецензурным словом ни в чем не повинный автоматический пистолет системы Стечкина, адресуясь, впрочем, к его отсутствующему хозяину.

- Ладно, - зловеще добавила Раечка. - Свадьба, говоришь? Ты, дорогой мой, не учел только одного: не всякий лось перекусит рельсу. Будет у меня свадьба, да только не с тобой...

Майами-Бич, президентский "люкс" отеля "Хилтон".

- Вам заказное письмо, - произнес посыльный, благоговейно глядя на Келлера.

- Иди в задницу, - посоветовал ему тот.

- Не могу, - пожал плечами посыльный. - Сначала вы должны расписаться вот здесь и здесь. Оно - с уведомлением о вручении.

Смачно выругавшись, Келлер чиркнул что-то в книжке и на бланке, протянутых ему почтовым служащим.

- Ну, чего ты застыл? Чаевых ждешь? - сварливо осведомился Ирвин. - Не дождешься. Это ты должен мне приплатить за автограф.

- П-простите, - смутился посыльный и, покраснев, выскользнул за дверь.

- Ублюдок, - прокомментировал певец. - Интересно, почему кругом одни ублюдки?

Озаренный неожиданно осенившей его идеей, Келлер с письмом в руке стремительно закружил по комнате.

- Мир ублюдков, - задумчиво бормотал он себе под нос. - Отличное название для песни, а может быть, даже и для диска. Мир ублюдков... Тра-та-та, ля-ля-ля, трам-парам... Не смотри на мир трезво, иначе сопьешься... Этот мир мир ублюдков, а мы в нем актеры... Нет, "актеры" - не пойдет, кажется, это уже где-то было. Этот мир - мир ублюдков, а мы - его жертвы... Миром правят ублюдки, они едят наши души...

Через десять минут текст песни и черновой вариант мелодии были готовы, и пришедший в хорошее настроение Ирвин обратил внимание на письмо, которое он, увлекшись, все еще держал в руке.

- From Russia with love, - прочитал певец выведенную каллиграфическим почерком надпись на обратной стороне конверта. - Опять эта сумасшедшая. Если так и дальше пойдет, скоро я войду в Книгу рекордов Гиннесса как певец, получивший самое большое количество писем от долбанутой поклонницы.

Эта русская девица, в отличие от прочих фанаток, всегда посылала ему заказные письма с уведомлением о вручении, причем на обратной стороне каждого конверта она неизменно писала: "From Russia with love" - "Из России - с любовью". Похоже, ей нравились фильмы о Джеймсе Бонде.

"А говорят, Россия - нищая страна, - подумал Келлер. - По самым скромным прикидкам, эта влюбленная курица ухлопала на почтовые отправления больше пяти тысяч долларов. Выходит, не такая уж там нищета".

Письмо настойчивой русской поклонницы еще больше улучшило настроение певца. Что ни говори, а приятно, когда тебя боготворят, тем более в столь далекой, дикой и непредсказуемой стране, как Россия.

В приподнятом настроении духа Ирвин снял трубку разразившегося мелодичной трелью телефона.

- Вам звонит Чарльз Уоллес, директор студии "Метрополитан рекордз", сообщила телефонистка отеля. - Соединить?

- Валяй, - милостиво разрешил Келлер. - Привет, Чарли! Как дела? Продолжаешь зарабатывать на мне миллионы?

- Ты сдохнешь, ублюдок. Сдохнешь, как собака, - замогильным голосом произнесла трубка. - Как сраная, тупая, вонючая, вшивая собака.

- Слушай, Савалас, - раздраженно произнес певец. - Сколько лет ты уже грозишься, а я, несмотря ни на что, богатею, трахаюсь и всячески наслаждаюсь жизнью. Если уж речь зашла о вшивых, вонючих собаках, скорее это относится к тебе, а не ко мне. Говорят, с тех пор как тебя бросила жена, ты по месяцу не меняешь носки и сорочки. Будешь меня доставать - и я сделаю так, что тебя до конца твоих дней упрячут сумасшедший дом.

- Плевать я хотел на твои угрозы, - усмехнулся Дагоберто. - Учти, заносчивая бездарная задница, скоро мы встретимся. Очень скоро.

Грязно выругавшись, Келлер бросил трубку на рычаг.

Телефон тут же зазвонил снова.

- Я первым прикончу тебя, чертов придурок! - яростно рявкнул в трубку певец. - В землю зарою! В бетон закатаю!

- Э-ээ, п-простите, - запинаясь, произнесла телефонистка. - На проводе ваша супруга. Соединить?

- Только об этом я сейчас и мечтаю! - прошипел Келлер.

Звучащего в его голосе яда хватило бы на добрую дюжину гремучих змей.

Напуганная его воплями телефонистка не уловила иронии.

- Мой звездный мышонок! - сладкой патокой полился из трубки давно набивший оскомину голос. - Твоя резвая козочка безумно соскучилась по своему маленькому мальчику. '

- Мальчик? Мышонок?!! - вызверился Ирвин. После того как наглые журналисты посмели обозвать его мегаломаном, певец стал болезненно относиться к намекам на инфантильность. - Какой я тебе, к чертовой матери, мальчик?

- Ну ладно, извини. Не думала, что ты из-за этого так разозлишься.

- Никогда не употребляй по отношению к себе слово "думала", - отчеканил Келлер. - Слушай внимательно, что я тебе скажу. Дважды я повторять не буду. Катись в задницу. Понятно? Чао!

Швырнув трубку на рычаг, певец возмущенно фыркнул.

- Мир ублюдков, - произнес он. - Этот мир - мир ублюдков, а мы - его жертвы.

Ближнее Подмосковье, сауна в частном особняке Черепа.

- На пустыре бандитская стрелка, - от души нахлестывая веником блаженно распластавшегося на полке Самарина, рассказывал Сергей Мясников, "смотрящий" боровцев по кличке Мясник. - Все заставлено навороченными джипами. К ним подруливают милицейские "Жигули", из которых, в натуре, выползает легавый.

"Так, что здесь происходит?!" - грозным голосом осведомляется мент.

Один из братков сует ему в лапу сотню баксов и говорит:

"А теперь вали отсюда, мусор!"

Ну, мент, в натуре, шкандыбает к своей тачке и отваливает, приговаривая:

"Все секреты, секреты..."

Череп оглушительно расхохотался.

- Так что ты думаешь о предложении колумбийцев? - отсмеявшись, поинтересовался он.

- По-моему, твои колумбийцы, помимо того, что торгуют героином, сами прочно на игле сидят. Если они нечто подобное отмочат, то рано или поздно получат тем же концом по тому же месту.

- Ты имеешь в виду - атомной бомбой по джунглям? - уточнил Самарин.

- Или напалмом по плантациям, - пожал плечами Мясник и, отложив веник в сторону, плеснул из шайки на раскаленные камни. - Один хрен.

- Колумбийцы могут напрямую связаться с чеченцами, - заметил Череп. Если этим не займемся мы, деньги получат другие.

- Не нравится мне эта радиация, - вздохнул Сергей. - Говорят, от нее импотентами становятся.

- Ты патриот? - неожиданно осведомился Иван.

- Ну, патриот, а что?

- А то! На территории Чечни находятся одиннадцать заводов, использующих радиоактивные компоненты. Боеголовку для ракеты СС-20 "сатана" из этого барахла, и тем более в домашних условиях, конечно, не сварганишь, но начинить обычный тротиловый фугас этой атомной дрянью особого труда не составит. Разрушений не слишком много, зато заражение местности обеспечено.

Террористы уже давно пытаются отладить технологию изготовления малогабаритных ядерных бомб эдак на пару килотонн, которые запросто помещаются в чемодане или в рюкзаке. "Забудут" такой рюкзачок где-нибудь в центре Вашингтона, нажмут на кнопочку - и где, спрашивается, Вашингтон? По мне, пусть лучше колумбийцы на наших материалах устраивают атомные теракты в Штатах, чем чеченцы в Москве. Сечешь?

- Секу, - кивнул Мясник. - Ты собираешься обменивать российские радиоактивные материалы на колумбийский кокаин.

- Прибыльное дело.

- Значит, ты уже все решил?

- Более того, завтра вечером я получу от колумбийцев задаток в два миллиона долларов.

- Они будут платить?- удивился Сергей. - Я думал, речь идет о бартере.

- Бартер будет потом, - объяснил Череп. - Эта сделка из другой области. Эти деньги колумбийцы за--платят мне за информацию.

- Какую информацию? - заинтересовался Мясник. - Любопытно, какая информация в наше время тянет на пару "лимонов".

- Много будешь знать - плохо будешь спать, - хохотнул Череп. - Не стоит задавать ненужные вопросы. Твое дело - обеспечить доставку денег. Это будут наличные.

- Без проблем, - пожал плечами Сергей. - Сделаем. Не в первый раз.

* * *

В шкафу соседствующей с парилкой подсобки личного кегельбана Ивана Самарина прильнувшая к его задней стенке Раиса Лапина, затаив дыхание, жадно ловила каждое слово боровского авторитета.

Дырочку в стенке шкафа со спортивным инвентарем, а заодно и в общей с парилкой стене комнаты инициативная Раечка провертела вовсе не для того, чтобы шпионить за своим крутым дружком - сделала она это из чистого любопытства.

Девушке нравилось подсматривать за парящимися в бане накачанными боровскими братками, разглядывать их бицепсы, трицепсы и прочие не менее любопытные части тела. Патологически ревнивый Самарин бдительно следил за тем, чтобы контакты Лапиной с Представителями противоположного пола сводились к минимуму. Подобные ограничения, как и следовало ожидать, претили вольнолюбивой красотке.

"Два миллиона долларов, - подумала Раечка, с трудом удержавшись от того, чтобы не завизжать от восторга. - Вот это полный улет!"

Сердце Лапиной стремительно билось, в ушах звучали фанфары и пел ангельский хор.

Эти деньги решали все ее проблемы. С двумя "лимонами" "гринов" она не только прорвется в Штаты без всякой визы, она на корню перекупит всю охрану певца.

Раз - и Раечка у него в постели. Два - и Ирвин безумно в нее влюблен. Три - они женятся и отправляются в свадебное путешествие на роскошной океанской яхте, а Иван Самарин от ревности и бессильного отчаяния пускает себе пулю в лоб.

Жизнь прекрасна и удивительна. Да здравствует мафия! Да здравствуют наркотики и атомные бомбы! Да здравствуют колумбийцы! Да здравствуют замечательные американские доллары! Да здравствует хитроумная Раечка Лапина!

Майами-Бич, президентский "люкс" отеля "Хилтон".

- Кажется, я ясно объяснил, что ты уволен, - скрипнул зубами Ирвин Келлер.

- Не представляешь, насколько приятно мне было это слышать, - лучезарно улыбнулся Крис Деннен. - К сожалению, по контракту я обязан организовать твое выступление в Чикаго. После этого мы благополучно расстанемся. Как говорят русские: "Мы встретились, как три рубля на водку, и разошлись, как водка на троих".

- Русские? - подозрительно покосился на менеджера певец. - Откуда это ты набрался русских выражений?

- Как откуда? - удивился Крис. - Ты же сам заставлял меня читать вслух письма твоей настойчивой русской поклонницы. Судя по фотографиям, девочка в самом соку. И грудь что надо - такие буфера, что и Памела Андерсон позавидует. Жалко, за мной такие не бегают. Ты хоть представляешь, насколько тебе повезло? Романтичная и всесокрушающая русская страсть. Наташа Ростова, боярыня Морозова, Анна Каренина...

- В задницу твою русскую страсть и в задницу твою Анну Каренину, разозлился Келлер. - И в задницу этот гребаный концерт в Чикаго.

- Насчет русской страсти и Карениной не возражаю, - вздохнул Деннен. А вот послать в задницу концерт в Чикаго мы не можем, иначе придется платить неустойку.

- Плевал я на неустойку, - махнул рукой Ирвин.

- Шесть миллионов долларов, - напомнил менеджер.

- Ну и хрен с ними. От чикагских отелей можно стать импотентом. В последний раз, когда я был в Чикаго, мне посмели отвести номер без персонального лифта, а вместо хрустальных бокалов подсунули какое-то сраное стекло.

- Не сраное, а венецианское, - уточнил Крис.

- Венецианское, венерическое, один хрен. Не стану я пить из гребаных плошек, выдутых через сраную трубку сраными макаронниками.

- И все-таки в Чикаго придется поехать.

- Хх-ха! - глумливо хохотнул Келлер. - Заставь меня. Посмотрим, как это у тебя получится.

- Ты просто трусишь.

- Что? - изумленно вылупился на менеджера певец. - Я - великий целитель Келлер - трушу?

- Ты боишься ехать в Чикаго после той истории с Дагоберто Саваласом.

- Чего это, интересно, я боюсь?

- Показаться на улицах, - презрительно бросил Деннен. - Посмотреть в глаза людям. Пройтись перед камерами репортеров. Ладно, черт с тобой. Я отменю концерт. Выплатим неустойку - и дело с концом.

- Ну уж нет!

Оскалив зубы, Ирвин демонически захохотал. Менеджер, сохраняя на лице презрительную гримасу, терпеливо ждал, пока он успокоится.

- Вот что я тебе скажу, печальная ошибка природы, - отсмеявшись, отчеканил певец. - Ничего мы отменять не будем. Я с поднятой головой вернусь в этот гребаный Чикаго и со смаком положу на всех его греба-ных жителей и репортеров. Ты понял меня?

- Прекрасно понял, - усмехнулся Крис.

Ближнее Подмосковье, особняк Черепа.

За три года совместной жизни Раечка Лапина в совершенстве изучила характер и привычки Черепа. Как она и предвидела, запирать полученные от наркодельцов деньги в сейф Иван не стал, резонно полагая, что если его попытаются ограбить, то искать в первую очередь будут именно там. Немного подумав, Самарин герметично упаковал доллары колумбийцев в полиэтилен и закопал их в здоровенном ящике с удобрениями, стоящем в дальнем углу его оранжереи.

Эту операцию Череп проделал быстро и аккуратно, убедившись в том, что никто его не видит. Помимо него, Мясника и колумбийцев, о полученных деньгах никто не знал, так что никому и в голову не пришло бы следить за Самариным, за исключением, естественно, Раечки.

Проникнуть за любовником в оранжерею Лапиной не удалось - Иван запер дверь. Из осторожности он не стал зажигать свет, воспользовавшись миниатюрным фонариком, но даже это ему не помогло.

Учуяв хоть и слабый, но характерный запах, исходящий от боровского авторитета, его смышленая любовница, сложив два и два, усмехнулась.

Дальше все было просто. Пять таблеток снотворного, добавленного в пиво, оперативно отправили Черепа в крепкие объятия Морфея. Раечка же, убедившись, что Ивана не разбудит даже пушечная стрельба, прямиком отправилась в оранжерею.

Вернувшись оттуда с объемистым пакетом, Лапина быстро собрала свои вещи и вызвала по телефону такси, естественно, не к особняку боровского авторитета, а к магазину, расположенному через две улицы от него. Затем она отключила пропущенный через проволоку над забором электрический ток, по садовой лестнице забралась на ограду, сбросила на траву спортивную сумку с деньгами и одеждой, мягко спрыгнула вниз и, не замеченная охраной, шмыгнула в ближайший проулок.

Самарин еще спал, когда самолет компании "Транс-аэро", оторвавшись от взлетной полосы Шереметьево-2, взял курс на Кипр. В багажном отсеке, затерявшись среди чемоданов беззаботных туристов, летела дешевая спортивная сумка на "молнии". Под грудой маечек, юбочек и купальных костюмов лежал не привлекший внимания таможенников пластиковый пакет с двумя миллионами долларов.

- Не убивай меня, не надо... - В голосе Келлера звучал неподдельный страх.- Ты не можешь меня убить...

- Могу, - усмехнулся Савалас, наводя "кольт" сорок пятого калибра между глаз ненавистного певца.

- Настоящий мужчина всегда выполняет свои обещания. Жаль только, что убить тебя можно всего один раз, иначе я с наслаждением делал бы это трижды в день - перед завтраком, обедом и ужином.

Этот впечатляющий монолог Дагоберто готовил несколько месяцев и очень им гордился.

- Вот и все. Прощай, жалкий извращенец.

- Не надо!!!

Презрительно усмехнувшись, Савалас нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела заглушил последний крик Ирвина. Разрывная пуля безжалостно впилась ему в переносицу. По траве разлетелись красные брызги.

Нажав клавишу "стоп" на миниатюрном диктофоне, лежащем у него в кармане, довольный Дагоберто поднес к губам дуло пистолета и дунул в него на манер того, как это делали ковбои из вестернов.

- Наконец-то ты мертв, подонок, - торжествующе сверкнув глазами, изрек Савалас.

За его спиной послышался вежливый приглушенный кашель. Обернувшись, Даг увидел бродягу с потертым армейским рюкзаком за спиной. От оборванца невыносимо разило псиной и запахом перегара.

- За что это ты его? - поинтересовался бродяга.

- Да так. Старые счеты, - пожал плечами Дагоберто. - Теперь это уже не имеет значения.

- Есть его будешь?

- Есть? - не врубился Савалас. - Как это - есть? В каком смысле?

- То есть как в каком смысле? - удивился бродяга. - В самом что ни на есть прямом. Я, например, второй день не жрамши, а кушать, натурально, хочется. Раз ты не будешь, может, я его уговорю? Не возражаешь?

- Н-нет, не возражаю, - растерянно сказал Дагоберто.

Переход от возвышенной мести к столь прозаическому вопросу, как прием пищи, потребовал от него серьезного умственного усилия.

- Эк ты его разрывной раскурочил, - укоризненно покачал головой бродяга. - Придется теперь по земле ползать, ошметки собирать. Нет бы нормальной пулей...