Черная кровь

Безумство полковника Дрейка

Жаркий летний день 1859 г. Солнце нещадно палит над Тайтесвиллом. Никого не встретишь на улицах этого богом забытого уголка северо-запада Пенсильвании. Люди ищут убежища в домах: днем — от жары, ночью — от холода, в этом году заморозки на почве были даже в июле.

На улице появляется всадник. Взгляд его скользит по убогим домишкам в поисках воды: надо напоить лошадь. Незнакомца зовут полковник Дрейк. За ним следует караван из тяжелых повозок, нагруженных длинными трубами и разнообразным оборудованием. Полковник прибыл сюда, чтобы начать пробное бурение на нефть. С быстротой молнии это известие распространяется по Тайтесвиллу, и тихий городок становится похожим на муравейник. Впрочем, рассудительные обыватели только качают головами, а скептики считают Дрейка безумцем. Однако он платит хорошие деньги и быстро находит среди бедняков необходимую рабочую силу. Вскоре выясняется, что полковник не имеет понятия не только о бурении, но и о технике вообще. Дрейк лишь очень непродолжительное время работал на железной дороге. Да и его военный чин вызывает сомнения. Действительно ли Дрейк полковник? И почему именно он хочет искать нефть?

Первый его буровой мастер, Билли Смит, который сам располагал всего лишь отрывочными знаниями о том, как вести бурение в поисках воды или соли, лично изготовил для своего хозяина бур весом в 300 фунтов [3] и стоимостью в 76 долл. Смит вместе со своим сыном за работу на буровой должен был получать 2,5 долл. в день. Нефтяная компания «Рок ойл компани», финансировавшая изыскания Дрейка, приобрела участки вокруг Тайтесвилла, так как считала этот район перспективным. Несколько лет назад на склонах Ойл-Крик близ городка была обнаружена нефть, которая стекала из расселины скалы в низины. Со временем запасы нефти становились все более скудными, и тем не менее здесь продолжали искать новые источники.

Летним утром мужчины Тайтесвилла покидают свои дома. Они идут на работу, хотя никто из них не верит в успех этого предприятия. Из свежих бревен и досок возводится буровая вышка. Но работа по бурению продвигается намного медленнее, чем ожидалось. Издалека доносится нетерпеливый голос полковника, подгоняющего рабочих. Недостает опыта, необходимого оборудования, и, поскольку результатов еще не видно, нефтяная компания не выделяет больше средств. Деньги полковника, который вложил в это предприятие все свои личные сбережения, скоро приходят к концу.

Применявшийся в то время метод подвесного бурения, когда тяжелый металлический бур уходит в землю и затем с помощью блока вновь поднимается вверх, не дает должного эффекта. Проходке мешают плывуны и мелкие камни, которые все время засыпают ствол. Неожиданно Дрейка осеняет идея загнать металлические трубы в землю на глубину 36 футов[4] и тем самым предотвратить осыпание земли. Начинается бурение в скальной породе. Проходят по 3 фута в день. За неполных два месяца достигают глубины 60,5 фута. Однако нефти нет. Кажется, что мечтам Дрейка не суждено осуществиться.

Время идет, а рабочие так и не получают обещанной заработной платы; никто из них уже не верит, что им удастся когда-либо увидеть свои деньги, заработанные с таким трудом. Они покидают буровую, и никакие обещания не в состоянии их остановить. Дрейк остается в полном одиночестве, наедине со своими мыслями.

Поздно вечером он отправляется в город, чтобы заглушить горе виски. Мрачный, отчаявшийся входит Дрейк в прокуренный салун. Мужчины, громко двигая стульями, повертываются к нему спиной; все молчат. Дрейк садится в углу, заказывает виски и хлеба. Хозяин кивает двум типам, и те бросаются на Дрейка, угрожая переломать ему кости, если он тотчас же не уберется отсюда. Никто в Тайтесвилле не хочет предоставлять Дрейку никаких кредитов.

Другое дело Билли Смит. У него еще есть друзья, которые одалживают ему деньги на пару рюмок виски. Он угрюмо пьет, и злоба, которую вызывают неудачи на буровой, постепенно проходит.

Как-то раз, после бурно проведенной ночи, Билли отправляется к буровой. Его не оставляет мысль о нефти и богатстве, которое она может принести. На рассвете Смит подходит к месту, где стоит буровая, и не верит своим ушам. Может быть, от виски помутилось его сознание? В глубине скважины слышится какое-то бульканье. Охваченный волнением. Билли Смит зовет Дрейка, но его нет поблизости. Наверное, спит после бессонной ночи.

С восходом солнца над Тайтесвиллом раздались крики Билли: «Нефть! Мы нашли нефть!» Это произошло в воскресенье, 27 августа 1859 г. Еще до прихода Дрейка сотни людей собрались на буровой. Они хлопали в ладоши, кричали и смеялись от радости. Многие черпали руками текущую широким ручьем нефть, подбрасывали ее ладонями, становились под нефтяной дождь. Появление этой блестящей черной жидкости опьянило теперь всех жителей Тайтесвилла, которые раньше смеялись над Дрейком. Око наполнило их сердца надеждой на счастье, богатство или хотя бы на некоторое улучшение жизни.

Всеобщее воодушевление было так велико, что тайтесвилльцы едва не забыли о подлинном герое дня. Никто даже не знал, куда делся Дрейк после того, как его выгнали из салуна. Первым опомнился Билли Смит. «Дрейк! — закричал он. — Мы должны найти Дрейка. Это его нефть, и это ему мы обязаны успехом!» Теперь уже все собравшиеся громко спрашивали друг друга: «Да где же полковник?»

Только ночью Дрейка нашли в заброшенном сарае. Шум и крики быстро подняли его на ноги. Полковник не успел еще добежать до буровой, а Билли с другими рабочими уже начали разливать первые баррели нефти[5]. Затем они установили насос, который давал ежедневно до 24 баррелей. По тогдашним ценам это приносило Дрейку 600 долл. прибыли в день.

Полковник Дрейк был не первым, кому пришла в голову мысль искать нефть с помощью разведочного бурения. Эта идея принадлежала нью-йоркскому адвокату Джорджу X. Бисселу, пайщику «Рок ойл компани». В течение многих лет нефть добывали там, где она сама выходила на поверхность. Но все эти источники быстро Полковник Дрейк иссякали, а вместе с ними таяли и капиталы компании. Во время одной из своих прогулок по Бродвею Джордж X. Биссел обратил внимание на плакат, рекламировавший целебную жидкость, добывавшуюся из артезианских колодцев. Это навело Биссела на мысль об использовании подобного принципа в разведке и добыче нефти.

Был ли Дрейк первым, кому удалось применить этот метод в поисках нефти, точно сказать трудно. Во всяком случае, уже было известно о таких опытах, проходивших в других странах, в частности в Канаде и Германии. Возможно, как это часто бывает, открытие было сделано одновременно в разных частях света. Так или иначе, бурение на нефть открыло человечеству новые хозяйственные возможности.

Не прошло и 24 часов, как в Тайтесвилл прибыли искатели приключений, спекулянты и бурильщики. Известие об успешном бурении пронеслось по стране и привлекло в Тайтесвилл тысячи людей.

Открытие месторождения нефти стало для них магнитом, ведь нефтяная лихорадка отнюдь не уступает лихорадке золотой. Люди словно услышали сигнал, возвещающий о возможном счастье, и бросились «to make money» [6].

Вскоре Тайтесвилл уже трудно было отличить от городка золотоискателей. Сюда направлялись сотни фургонов, здесь разбивались палатки, сооружались временные жилища. Странствующие предприниматели ловили миг удачи; сутенеры и прочий темный люд на свой лад черпали «золото» из нефтяного потока. Виски, женщины и азартные игры — вот что занимало умы мужчин после тяжелой дневной работы на Ойл-Крик. За ночь здесь проигрывали целые состояния.

Вторая буровая в Тайтесвилле, принадлежавшая Уильяму Барнсдаллу, кожевнику из Англии, принесла ему только за пять месяцев 16 тыс. долл. Чарлз Хайд, мелкий лавочник, решившийся попытать счастье на нефтяном бизнесе, за короткое время «выкачал» из буровой скважины 1,5 млн. долл. Этот молодой торговец, который вынужден был для поездки в нефтяной район занять денег, купил за 20 тыс. долл. нефтяной участок, выставив в подтверждение чек на соответствующую сумму в нью-йоркском банке. Уже на следующий день он продал этот участок за 60 тыс. долл. Когда неделей позже этот чек вернулся из банка с пометкой «на счете денег нет», бывший лавочник объяснил, что банк ошибся и он выплатит 20 тыс. долл. наличными.

В Тайтесвилле словно лес росли буровые вышки. К 1860 г. действовали уже 2 тыс. скважин, одни из которых были богатыми, другие приносили немного нефти, а некоторые и вообще ничего. Нефтяная лихорадка охватила многие районы США. Повсюду, где существовали хотя бы какие-то шансы найти нефть, скупались земли, быстро росли нефтяные вышки и в случае удачи возникали новые города. Все были втянуты в борьбу за нефть.

В Тайтесвилле звонят колокола. Здесь хоронят человека, который много лет боролся с недоверием и равнодушием и который наконец обрел покой. Это — полковник Дрейк. Лишь немногие из тех, кто сопровождает его в последний путь, знают его историю. Сенсация, которую вызвало открытие здесь нефти, всеми забыта. Деревянной буровой вышки Дрейка уже нет, и на ее месте ветер гоняет песок, который занесет вскоре и его могилу. Мечта полковника стать нефтяным королем осталась неосуществленной.

Сотни деревянных вышек вырастали на новых месторождениях нефти.

По существу, Дрейк был похоронен задолго до своей смерти. Когда стало известно об успехе его бурения, различные нефтяные компании, оснащенные более современным оборудованием, вытеснили полковника из нефтяного бизнеса. В нефтяном угаре, в погоне за деньгами никто не обращал внимания на первопроходцев. Неудивительно, что нефтяная компания полковника Дрейка, не выдержав конкуренции, разорилась. Однако в Тайтесвилле Дрейк все-таки сумел завоевать всеобщий авторитет. Его ценили за справедливость, и поэтому избрали мировым судьей. И теперь ему отдавали последние почести как мировому судье.

Немногие из тех, кто знал его по-настоящему, вспоминали под колокольный звон о деле всей жизни полковника Дрейка, которое связано с историей Тайтесвилла и составляет лишь маленький эпизод большой истории нефти, начавшейся двумя тысячелетиями раньше.

Клад тысячелетий

Нефть известна человечеству с начала его культурного развития. Китайский император династии Цинь в 220 г. до н. э. повелел бурить землю в поисках соли. При этом была найдена нефть. Ей нашли применение. Первые керосиновые лампы появились одновременно с примитивными методами очистки нефти. Однако источники нефти в Китае быстро иссякли, и о ней скоро забыли.

Когда в Вавилоне нашли проступающую из земли нефть, ее использовали для приготовления строительного раствора. Александр Македонский проявил особый интерес к асфальту, который образовался из нефтяных испарений около того места, где брала начало р. Ис, приток Евфрата. В древнем Египте нефть входила в состав вещества для бальзамирования трупов. Византийцы с ее помощью поддерживали священный огонь. Индейцы Северной Америки добавляли ее в качестве связующего вещества в краску, которой они раскрашивали тела, чтобы люди одного племени отличались от людей другого.

В 1640 г. испанец дон Альвара Алонсо Барба обнаружил нефть в Перу, однако здесь ей не нашлось применения. Французский миссионер патер Жозеф де ла Рош д'Альён в это же время отправился в населенную индейцами Западную Пенсильванию к таинственным черным водам. Он создал чудодейственный бальзам из нефти, который до конца прошлого века использовался как лечебное средство во многих странах.

Французы употребляли нефть как смазочное масло в XVIII в., а румыны — на сто лет раньше: о существовании нефтяных колодцев в Румынии было известно еще в 1640 г.

В средние века нефть на территории современного Азербайджана выходила на поверхность земли и делала поля бесплодными. Бакинский хан нашел нефти применение: ввел в употребление примитивные лампы Для освещения. Тогда же был разработан аппарат для очистки нефти. С персидским шахом хан заключил договор, по которому получил исключительное право добывать нефть в своих провинциях. Караваны верблюдов с бакинской нефтью следовали на Ближний Восток, и, как писал в XIII в. Марко Поло, она имела для арабов большое значение.

В 1840 г. русский губернатор направил пробы бакинской нефти в петербургскую Академию наук и получил весьма «поучительный» ответ, что это вонючее вещество пригодно только для смазки колес у телег.

Города Ближнего Востока, Южной Италии и Юго-Восточной Европы уже в средние века освещались лампами, в которых использовалась нефть. В Германии нефть обнаружили около 1430 г. у Тегернзе (Верхняя Бавария), столетием позднее — в Брауншвейге, а в XVII в. — недалеко от Ганновера и в Эльзасе. С полной уверенностью можно сказать, что средневековая военная техника тесно связана с началом применения нефти. Таким образом, более двух тысячелетий нефть использовалась от случая к случаю и фактически никто так и не проявлял интереса к ее добыче.

Случайно ли, что во второй половине прошлого века началась повсеместная добыча нефти в больших масштабах? Ни золото, ни алмазы, ни уголь, ни другие ископаемые не искали так интенсивно во всех концах света, в неисследованных и уже обжитых областях, как «жидкое золото». Чем объяснить, что ко времени открытия полковника Дрейка нефть начала свое победное шествие?

Несомненно, здесь сыграли роль местные объективные причины. Число китов, жир которых использовался для освещения, для смазки механизмов и в медицине, сильно сократилось. Добыча китобойных судов уже не удовлетворяла потребности в нем, хотя флотилии вынуждены были совершать всё более длительные плавания. А нефти в то время добывалось мало.

С появлением паровых машин, которые с прошлого века начали широко использоваться в промышленности и на транспорте, особенно на железных дорогах и во флоте, в крупнейших капиталистических государствах, требовалось все больше нефтепродуктов.

В 1831 г. общая протяженность железнодорожных путей всех стран мира составляла всего лишь 332 км, в 1883 г. она возросла до 443 441 км. Тоннаж паровых судов в 1831 г. равнялся примерно 32 тыс. т, а в 1883 г. — около 6 млн. т. В 1885–1886 гг. насчитывалось 8373 судна водоизмещением более 100 т. Изменился и состав торгового флота: если в 1850 г. только 14 % всех грузов перевозилось паровыми судами, то в 1880 г. — уже 61 %.

Развивающейся промышленности нужны были большие количества смазочных веществ и более мощные, чем сальные свечи, источники света. С распространением керосиновых ламп, которые возникли одновременно в разных странах, на фабриках, в учреждениях, жилых домах и на улицах появились яркие и сильные светильники. Потребность в керосине стала фактически неограниченной.

Открытия химиков многих стран способствовали тому, что нефть и ее продукты стали играть все более важную роль в жизни человечества. Де Витт, Клинтон, Райхенбах и Селлиг — лишь некоторые из исследователей прошлого века, занимавшихся химическим обогащением нефти. Вдохновленные идеями Александра Гумбольдта, Юстус Либих и Фридрих Вёлер заложили основу для исследования бензольных соединений. Кроме того, Либих разработал методику анализа органических веществ.

С изобретением в январе 1861 г. крекинга — современного метода переработки нефти — было положено начало ее промышленному использованию. Вещество, на которое более тысячи лет почти никто не обращал внимания, стало широко использоваться в народном хозяйстве и для военных целей, превратилось в объект торговли и спекуляции.

Развитие нефтяной промышленности постоянно сопровождалось неудачами и срывами. Достаточно вспомнить Дрейка. Слишком многие занялись прибыльным делом — разведкой нефти, но далеко не все оказались удачливее старого полковника. Со временем в Тайтесвилле основателю американской нефтяной промышленности воздвигли памятник и создали музей, носящий его имя. Здесь хранятся многочисленные документы, отражающие новый этап промышленного развития. Те, кто сумел добиться успеха, заняли в этом музее почетное место, а для тысяч других — потерявших все свое состояние, а нередко и жизнь — в экспозиции места не нашлось.

В первое нефтяное десятилетие в Тайтесвилле наблюдался всеобщий подъем. В то же время ежемесячно разорялось в среднем 100 новых владельцев буровых, затраты которых в зависимости от обстоятельств составляли до 6 тыс. долл. Нефтяной поток, увеличивающийся ежегодно на 6 млн. т, обрушился на рынок из окрестностей Тайтесвилла. При этом было инвестировано более 200 млрд. долл.; 60 тыс. человек получили работу, их жизнь и их будущее зависели от нефти.

Возникали новые деревни и города, возводились церкви, школы, театры, библиотеки, прокладывались железные дороги и телеграфные линии. В районе нефтедобычи появились 9 ежедневных и 18 еженедельных газет. Первые годы разработки месторождения в Тайтесвилле ознаменовались беспрецедентным экономическим бумом. Однако вскоре поползли тревожные слухи о приближающемся кризисе. Но многочисленные владельцы малых, средних и больших нефтяных источников еще не знали, как к этому относиться. Они не подозревали, что Рокфеллер, которого называли «машиной для выкачивания миллионов», уже готов нанести им страшный удар.

«Машина для выкачивания миллионов» на Бродвее

Караваны фургонов на пыльных дорогах в труднопроходимых местах — типичная картина для Соединенных Штатов прошлого столетия. Даже после строительства больших железнодорожных линий проблема транспорта оставалась очень острой, поэтому в отдаленные районы по-прежнему добирались только на лошадях.

С одним из тысяч этих фургонов связана судьба юного Джона Д. Рокфеллера. Его отец — сильный и веселый человек, выходец из семьи эмигрантов — чувствовал себя на просторах американского Запада как дома. Он торговал всем, чем придется, правдами и неправдами зарабатывая на жизнь. Интересно, что Большой Билл, как его называли, добился успеха еще до нефтяного бума. Среди прочих его товаров было «чудотворное медицинское средство» — нефть, разлитая в бутылки с рекламными этикетками.

Билл представлялся как доктор Уильям А. Рокфеллер и на визитных карточках и афишах именовал себя известным специалистом, который лечит ревматизм, ишиас, легочные болезни, язву, все виды рака, гарантируя успешное исцеление даже запущенной болезни. Большой Билл разъезжал по стране на своем фургоне в сопровождении трех негров-музыкантов, а также довольно легкомысленных дам, что служило рекламой чудесному «доктору». Да и сам Уильям А. Рокфеллер питал слабость к прекрасному полу.

Его пуританка-жена встречала в штыки донжуанские похождения мужа: она опасалась, что это пагубно скажется на детях, воспитываемых ею в христианском духе. Ее тревоги были не напрасны, тем более что судебные инстанции уже заинтересовались сомнительными приключениями Уильяма А. Рокфеллера. За изнасилование он был приговорен к тюремному заключению, однако сумел избежать наказания, сбежав из тюрьмы. Оказавшись на свободе, он вернулся к своим занятиям: был гастролирующим медиком, ростовщиком, мелким торговцем, но прежде всего делал бизнес на «чудодейственных лекарствах».

В многочисленных биографиях, которые были написаны о сыне Большого Билла, «удачливом миллионере» Джоне Д. Рокфеллере, делались попытки обойти или приукрасить эту не особенно приятную главу семейной хроники. Молодой Рокфеллер также избегал этой скользкой темы, зато он всячески прославлял «деловые принципы и методы» работы отца, которые использовал в своем деле, правда в более широких масштабах. Джон Д. Рокфеллер писал, что уже в семь лет получил первую, хотя и скромную, прибыль. Большой Билл дал ему в кредит свыше 1 тыс. долл. на условиях, что сын вернет эту сумму плюс 10 %. Рокфеллер-младший за короткое время погасил кредит и даже увеличил капитал. Позднее он писал, что эта первая удачная финансовая комбинация научила его надежному «искусству обогащения».

Успешная деловая карьера Джона Д. Рокфеллера преподносилась в Америке как образец того, чего можно добиться собственными силами. Еще подростком Рокфеллер усвоил два деловых принципа капитализма, которым следовал всю свою жизнь: делай удачные приобретения, копи деньги, и они будут работать на тебя! В нефтяной бизнес он пришел с небольшими сбережениями. Став пайщиком одной компании, Джон купил нефтеперегонный завод, и очень скоро к нему потекли миллионы.

Рокфеллер считался суровым «боссом». Он не терпел никакой небрежности в работе, сурово наказывал за малейшие упущения и беспощадно эксплуатировал служащих. Однако и платил он больше, чем конкурирующие компании, поэтому ему удавалось переманивать хороших работников. «Мое единственное стремление, — писал он, — сводилось к тому, чтобы привлечь способных людей, которые работали бы на меня, а не во вред мне. Я искал таких людей и всячески старался убедить их в преимуществе коллективного труда».

Джон Д. Рокфеллер регулярно ходил в церковь, раздавал милостыню, поэтому его считали праведным человеком. Он мог помочь нуждающейся вдове, накормить голодных. Помощь попавшим в беду — основная идея мифа, который сложился об этом миллионере. С педантизмом продувного дельца с пятнадцатилетнего возраста он вел книгу, где подробно описал все свои добродетельные поступки.

Когда Джон познакомился с красавицей Селистой, он скрупулезно подсчитал, во что ему обойдется женитьба и создание домашнего очага. Только после того, как все было тщательно взвешено, Рокфеллер решился на супружество. От жены он требовал в первую очередь бережливости и деловитости. Всю свою жизнь Рокфеллер посвятил служению капиталу. Современники говорили, что он олицетворяет «машину для выкачивания денег».

Со временем Джон Рокфеллер стал играть важную, если не решающую роль в добыче, перекачке, переработке нефти, а также транспортировке ее к потребителю. Успешные финансовые и торговые операции дали ему возможность приступить к основанию акционерного общества. Партнером его стал бывший торговец зерном Генри М. Флегглер, который разбогател во время гражданской войны, торгуя на черном рынке виски. 10 января 1870 г. в Кливленде появилась «Стандард ойл компани».

Нефтепереработка, ставшая основной сферой деятельности компаньонов, открыла им путь для наступления на конкурентов. Уже в 1865 г. в их распоряжении находился самый большой и доходный нефтеперегонный завод в Кливленде. В то время как Рокфеллер форсированно расширял производство по перегонке нефти, другой его партнер, Сэм Эндрюс, разрабатывал метод использования продуктов переработки нефти. Раньше владельцы нефтеперегонных заводов сливали в реки тяжелые отходы, образующиеся в процессе рафинирования, а Эндрюс применил их в качестве топлива для дистилляционных аппаратов; теперь более легкую нефть стали продавать предприятиям по производству газа, а промышленность получила смазочные масла из нефти.

В 1861 г. в результате бурения произошел первый выброс нефти; обнаружились огромные запасы сырья, о которых раньше никто и не подозревал. Вскоре ударили новые фонтаны нефти, поднимавшиеся на поверхность без помощи насосов, и цены на этот продукт еще более понизились. С быстрым ростом крупных нефтяных компаний один за другим разорялись мелкие и средние производители нефти, что всегда было характерным для капиталистического общества.

Рокфеллер решил, что настало время положить конец свободной конкуренции. Он откровенно заявил: «Мы хотим быть хозяевами не только в своем доме, но и в вашем доме. Нефтяные компании должны принадлежать нам! У меня есть средства и способы делать такие деньги, о которых вы и понятия не имеете! Подчинитесь моей воле, если не хотите разориться!» Руководствуясь этим принципом, «Стандард ойл компани» стала устанавливать свой контроль над местными нефтепроводами, ведущими к центральным железнодорожным узлам.

Нефтепроводы существовали уже с 1865 г. Вначале они служили лишь для транспортировки нефти к ближайшим железнодорожным линиям. Но и это было шагом вперед: ведь раньше нефть перевозили в дубовых бочках, не только очень тяжелых, но и требовавших дефицитного материала (к тому времени дубовые леса близ Кливленда оказались фактически вырубленными). Кроме того, транспортировка нефти в дубовых бочках обходилась значительно дороже, чем по нефтепроводам, Да к тому же была намного опасней. Для строительства трубопроводов нужны были большие капиталы, а ими в то время располагал лишь Рокфеллер. Новые методы транспортировки нефти требовали сооружения цистерн и увеличения пропускной способности железных дорог. Так или иначе Рокфеллер попытался нажиться и на этой отрасли экономики. 2 января 1872 г. он отметил свой первый успех. В глубокой тайне был заключен контракт между «Стандард ойл компани» и крупной железнодорожной компанией, чьи линии проходили по районам нефтедобычи.

Нефтепровод, впервые проложенный в 1865 г. удешевил транспортировку нефти и обострил конкурентную борьбу.

Первый пункт договора гласил: «Все железные дороги, проходящие через нефтяные районы, поступают в безоговорочное распоряжение „Стандард ойл“, что будет содействовать ее борьбе с конкурентами. Руководство железных дорог заявляет о своей готовности защищать „Стандард ойл“ от возможного ущерба, наносимого конкурентами, с тем чтобы гарантировать развитие общего дела». Была также достигнута договоренность о том, что железнодорожные компании предоставят «Стандард ойл компани» пониженный тариф на перевозку нефти, в то время как для других компаний этот тариф увеличится в два раза.

Данный контракт нарушал действовавший в США закон, запрещавший всяческие тайные финансовые и торговые соглашения, которые могли быть направлены на разорение конкурирующих фирм. Слухи о приближающемся кризисе дополнялись теперь еще и сообщением об общем повышении фрахтовых тарифов. Перед новым нефтяным сезоном, который должен был начаться в феврале 1872 г., многие малые и средние владельцы нефтяных скважин рассчитывали на укрепление своих позиций, однако их ожидали новые неприятности. Не прошло и нескольких дней, как мелкие промышленники узнали о некоторых событиях, которые совершались за их спинами.

В штаб-квартире «Стандард ойл компани» кипит работа. Все сообщения из нефтяных районов тщательно анализируются. Наступает «звездный час» Джона Д. Рокфеллера, к которому он так долго готовился.

Теплый мартовский день 1872 г. Рокфеллер еще раз обдумывает свое решение. Он выходит из прокуренного бюро в большой парк. Все ли он взвесил, чтобы решиться на этот смелый шаг? Контракт с железными дорогами несомненно удачен — ведь он сам продумал его во всех деталях. Но как отреагируют на его план правительство и общественность? Выдержат ли владельцы нефтяных скважин бойкот и как долго они смогут продержаться? На все эти вопросы ответов пока нет.

Вернувшись в бюро, Рокфеллер пишет жене: «Могут пройти еще недели и месяцы пока не обозначится успех, так как объединение американских нефтеперерабатывающих предприятий потребует много работы и большого напряжения». Написав эти строки, Рокфеллер принимает наконец окончательное решение.

На следующее утро, 26 марта 1872 г., началось уже Давно подготовленное наступление «Стандард ойл компани» на конкурентов. Начальники железнодорожных станций нефтяных районов получили телеграммы из управления дорог. Им предписывалось немедленно установить 100-процентное повышение цен на перевозку нефти. Как гром среди ясного неба обрушилась эта весть на жителей нефтяных районов. Ведь такое взвинчивание цен было равносильно полному застою в нефтяной промышленности. Нефтяников охватило возбуждение. Рабочие покидали буровые вышки и направлялись в Тайтесвилл. По дороге к ним присоединялись толпы недовольных.

Состоялись массовые митинги, на которых были избраны полномочные представители. Вечером 27 марта по решению общего собрания нефтяников Тайтесвилла все владельцы нефтяных скважин объявили бойкот «Стандард ойл компани». Был даже предложен проект новой дороги, которая «связала бы оз. Эри через канал и Великие озера с Нью-Йорком и открыла бы путь в Европу».

Специальная комиссия штата после длительного расследования этого дела была вынуждена с горечью признать, что тресты во всех отраслях промышленности и экономики Соединенных Штатов выросли за последнее время прямо-таки до гигантских размеров. На этом собственно и завершилась деятельность комиссии. Но бойкот стал еще более эффективным. Он строго соблюдался вплоть до 9 апреля. Для «Стандард ойл компани» этот период был критическим. Так, по существу, началась первая в мировой истории нефтяная война.

И все же благодаря закулисным переговорам и огромным взяткам Рокфеллер сумел расколоть единый фронт своих противников. Он постарался сделать достоянием гласности появление первых «перебежчиков», для того чтобы другие производители нефти почувствовали, какие большие потери они могут понести, если не сделают того же.

Для владельцев нефтяных скважин все более остро вставал вопрос о сбыте нефти, поэтому в конце концов они снова были вынуждены обратиться к «Стандард ойл компани», но теперь уже более могущественной. Однако некоторым компаниям по добыче нефти и торговле ею удалось сохранить свои позиции. И лишь в течение пяти лет, с 1872 по 1878 г., «Стандард ойл компани» сумела избавиться от всех 250 конкурирующих компаний.

К 1879 г. компания, возглавляемая Рокфеллером, завладела более чем 90 % всех мощностей американских нефтеперегонных заводов и превратилась в самого крупного поставщика неочищенной нефти. Удивительнее всего было то, что «Стандард ойл компани», которой вплоть до 80-х годов не принадлежало ни одной скважины, в результате спекулятивных махинаций стала неограниченным хозяином всего нефтяного бизнеса США.

Рокфеллер и его партнеры в дальнейшем приложили немало труда, чтобы потрясения 70-х годов представить как «нормальный» деловой подъем. Государственным комиссиям так и не удалось остановить процветание «Стандард ойл компани», хотя торговая комиссия палаты представителей США после проведения специального обследования констатировала, что «добыча, переработка и транспортировка нефти (т. е. по существу вся нефтяная индустрия) не только в горных долинах, где перерабатывается нефть, но и там, где ее продают и покупают, так же как и в портовых городах, откуда ее вывозят за границу, стали объектами тайных сделок».

У Рокфеллера был важный козырь — соглашения с железнодорожными компаниями. Его империя в последующие десятилетия значительно выросла и окрепла.

Большой заговор оказался, пожалуй, единственным в своем роде. О его финансовых результатах говорят цифры. К 1872 г. капитал компании составлял 2,5 млн. долл., затем в течение одного года увеличился на 3,5 млн. Эти из года в год возрастающие фонды позволили Рокфеллеру преобразовать «Стандард ойл компани» в огромный «Стандард ойл траст». Отныне «машина для выкачивания миллионов» из штаб-квартиры на Бродвее управляла огромной нефтяной империей. Превращение за один год 70 млн. долл. первоначального капитала в 148 млн. — образец для современных монополий.

Благопристойность Рокфеллера-христианина, который не стеснялся в мемуарах подчеркивать это свое качество, была довольно сомнительной. Подобно другим воротилам, разбогатевшим на крупных махинациях, он с помощью подачек пытался создать себе репутацию благодетеля.

Джон Д.Рокфеллер — основатель династии миллиардеров.

Когда в 1872 году Рокфеллер нанес большой удар конкурентам, в адрес губернатора штата Пенсильвании и «Стандард ойл траст», стали приходить многочисленные письма и телеграммы, в которых сообщалось, что сотни и даже тысячи людей выброшены на улицу без какого-либо предварительного уведомления. Оставшись без средств к существованию, они впали в отчаяние и не имеют сил бороться за свои права. В этой ситуации христианская любовь к ближнему была Джоном Д. Рокфеллером забыта.

В это время трест стремился распространить свое влияние на Европу, Ближний Восток и Азию. Однако здесь уже действовало немало опытных нефтяных акул, которые до сих пор довольно успешно ставили «палки в колеса» Джону Д. Рокфеллеру.

Огни Азии

История об огнях Азии в сущности начинается в Европе, в Великобритании. Лондон в конце прошлого века считался политическим, экономическим и культурным центром мира. Здесь пересекались интересы, судьбы и пути тысяч людей со всей земли. В этом большом европейском городе затевались и сделки, связанные с нефтью, к которым было причастно одно мало кому известное лицо.

В лондонском Сити, где расположено более 130 тыс. мелких и крупных контор, в которые сходятся нити мировой торговли, этот человек чувствовал себя как дома. Начав свой путь в трущобах, он пришел в деловой мир империи. Впервые общественность узнала о нем через много лет из справочника «Кто есть кто», в котором он фигурировал как лорд Бирстед, мэр города Лондона, посвятивший всю свою жизнь защите нефтяных интересов Великобритании.

Занимая должность мелкого служащего пароходного агентства, он в каюте второго класса отправился в 80-х годах в Ост-Индию, где попробовал свои силы в торговле перламутровыми раковинами. На этом он сколотил небольшое состояние, позволившее ему основать захудалую транспортную контору.

Такой же невзрачной, как контора Марка Самуэля, как его в то время называли, была и его одежда. Летом и зимой он носил старомодный цилиндр, темно-серое гладкое пальто с широкими шелковыми отворотами. В Ост-Индии Самуэль приобрел старый неуклюжий пароходик, а затем и другие суда-ветераны, много лет бороздившие моря. Будущий лорд каждый раз, когда не получал фрахта за перевозку груза из Европы в Азию, выходил из себя. Однако вскоре он нашел еще один источник прибыли.

В 70-х годах XIX в. в нефтяной промышленности России прочно утвердились братья Нобели. За короткое время им удалось существенно увеличить добычу нефти в окрестностях Баку. Они провели нефтепровод от буровых к нефтеперерабатывающим заводам, а от них — к порту. Благодаря этому к 1900 г. Россия по добыче нефти обогнала США.

Этим обстоятельством умело воспользовался Марк Самуэль. В те времена перевозка нефти по морю была делом довольно рискованным и для судовладельцев и особенно для команды. Очень часто корабли взрывались: если одна из дубовых бочек давала течь, то неосторожное обращение с огнем неминуемо приводило к катастрофе. Поэтому многие капитаны вынуждены были набирать команду в мрачных притонах из пьяниц и преступников. Нередко матросы-профессионалы, узнав о том, с каким грузом им предстоит плыть, попросту Убегали с парохода.

Марк Самуэль одним из первых снабдил морские суда, перевозящие нефть, металлическими канистрами — бидонами — и тем самым значительно снизил опасность взрыва. В черноморском порту Батуми он по относительно низкой цене закупал русскую нефть и с помощью своего растущего флота перевозил ее в Индию, Японию и Китай по открытому в 1869 г. Суэцкому каналу. Но вскоре и это его перестало удовлетворять.

Предприимчивый англичанин понимал, что транспортировка неочищенной нефти на специальных танкерах будет более рентабельной, чем в металлических канистрах. Кроме того, после очистки эти танкеры можно использовать для перевозки в обратном направлении риса, чая, джута и других дефицитных товаров. Поэтому Марк Самуэль в 1891 г. заказал русским кораблестроителям в Батуми морской танкер, который бы соответствовал условиям безопасности, предъявляемым «Всеобщей компанией Суэцкого морского канала». Рокфеллер, узнав об этом, заявил протест британскому правительству и компании. Ему сразу стало ясно, что Самуэль, который намерен танкерами транспортировать нефть в Азию за полцены, станет первым наиболее сильным конкурентом всех нефтяных концернов на китайских рынках.

Однако «Всеобщая компания Суэцкого морского канала», искавшая новые источники прибылей, отвергла все притязания США. В 1892 г. сошел со стапелей первый танкер Самуэля, «Мюрекс», водоизмещением в 4 тыс. т, который 24 августа того же года с грузом нефти прошел по Суэцкому каналу, направляясь в Восточную Азию. Уже в конце 1893 г. вступили в строй следующие одиннадцать танкеров, которые должны были стать главной силой в наступлении Марка Самуэля на азиатские рынки. Маленький флот за короткое время вырос в один из самых крупных танкерных флотов мира. Символом компании, в которую превратилась транспортная контора, стала раковина (по-английски — шелл). Банк Ротшильда в Париже, почуявший прибыльность этого дела, охотно предоставлял компании кредиты на постройку танкеров.

Но в Азии действовали силы, которые грозили сорвать планы Марка Самуэля. Рокфеллер сумел к этому времени закрепиться в Китае и начал создавать там филиал «Стандард ойл траст». В Азии у Марка Самуэля появился и другой конкурент, родиной которого была страна тюльпанов. Его жизненный путь был также весьма извилист.

Голубые тюльпаны приносят доходы

Вильгельм Август Генрих Детердинг должен был со временем унаследовать состояние своих родителей, которые занимались выращиванием голубых тюльпанов, а затем и приумножить его. Однако, прежде чем это случилось, отец его потерял свои владения в Индии и Южной Африке.

Молодой Детердинг стал банковским служащим с окладом 30 марок в месяц. Его направили в Восточную Азию. Там он познакомился с Августом Кесслером, директором «Ройял датч петролеум компани» («Ройял датч»), в то время небольшой голландской нефтяной компании. Кесслер сделал Детердинга своим доверенным лицом и управляющим «Ройял датч». Как раз в это время разгорелась конкурентная борьба на азиатских нефтяных рынках.

Назначение Детердинга оказало значительное влияние как на деятельность самой компании, так и на борьбу за нефть. Настойчивый и ловкий Детердинг сразу завоевал авторитет среди служащих компании и среди нефтяных магнатов — владельцев конкурирующих фирм. «Для меня, — говорил он, — нефтяной бизнес скорее отдых. Он меня развлекает. Я смотрю на него как на вид спорта, и ничто другое меня не занимает». Как бы в подтверждение этих слов небольшую нефтяную компанию Кесслера, которая находилась на грани разорения, он превратил в могущественный концерн.

Однако прежде всего Детердинг искал союзников в борьбе с таким сильным и опасным конкурентом, как Рокфеллер. Он вступил в контакт с танкерным королем Марком Самуэлем, чтобы совместно с ним развернуть большое «дело» в Азии. «Ройял датч», руководимая Детердингом, завладела очень богатыми нефтяными месторождениями в тогдашней Нидерландской Индии (Индонезии), но она не имела танкерного флота. Такой Флот был у Марка Самуэля, однако у него не было месторождений нефти. Обе компании в отдельности были намного слабее «Стандард ойл траст». Акционеры «Ройял датч» готовились капитулировать перед Рокфеллером в Азии, когда Детердинг поднял их в наступление против непобедимой нефтяной империи. Началась вторая нефтяная война.

Рокфеллер зафрахтовал все имевшиеся под рукой танкеры — часть из них осталась даже не загруженной в азиатских портах, — чтобы блокировать транспортировку нефти, добытой «Ройял датч». Но ему не удалось поставить под свой контроль флот Марка Самуэля. В 1897 г. произошел решающий поворот событий: первый шаг к слиянию нидерландской фирмы «Ройял датч» с британской «Шелл транспорт энд трейдинг компани». Образовалась новая фирма «Ройял датч — Шелл». Будучи зарегистрированной в Великобритании, она не только могла пользоваться покровительством британского правительства, но и обеспечивала себе столь необходимую финансовую поддержку Ротшильдов.

Защита со стороны Великобритании и ее покровительство имели огромное политическое и стратегическое значение для укрепления нидерландской «Ройял датч». Англия на рубеже двух веков была самой большой и влиятельной колониальной державой в мире. Она занимала площадь в 33,5 млн. кв. км, что превышало владения России, Франции, Германии, США и Японии, вместе взятых. Население колоний Великобритании, в которых проживало около 395,5 млн. человек, было больше населения самой метрополии примерно в 111 раз. Британский империализм распространил свое влияние почти на все важнейшие стратегические районы планеты, которые он мог контролировать благодаря самому большому и могущественному флоту в мире.

Объединившись и заручившись поддержкой Великобритании, Детердинг и Самуэль стали потенциально сильнее Рокфеллера. Но их капитал — 5 млн. гульденов — был незначительным по сравнению с 900 млн. долл., которые имел «Стандард ойл траст». И все же они решили вступить в борьбу. Детердинг в этом на первых порах невыгодном для него противоборстве с Рокфеллером показал себя таким смелым и решительным человеком, что позднее его стали называть «нефтяным Наполеоном».

Итак, слияние двух фирм подорвало монополию Рокфеллера на транспортировку нефти. Теперь разгоралась борьба за цены на нефть. В свое время в подобной же ситуации Рокфеллер сумел одержать победу и выйти на первое место среди американских нефтяных компаний. Он рассчитывал победить и своих конкурентов в Азии — Детердинга и Самуэля. Рокфеллер, основываясь на подсчетах экспертов «Стандард ойл траст», писал: «Если американской нефти удастся покорить китайский рынок, тогда еще долго не придется заботиться о каких-либо других рынках сбыта». Поэтому трест не жалел средств. Тысячи фургонов, груженных керосиновыми лампами и канистрами с керосином, направлялись в самые отдаленные области Китая. Некий «знаток китайской души» написал по-китайски агитационный плакат следующего содержания:

Если вы хотите счастья, долгой жизни, здоровья и мира, то должны окружить себя светом. Для этого надо зажечь лампы Мэй Фу, которые горят на чистом керосине Мэй Фу.

«Стандард ойл» использовала новейшие научные открытия и привлекла искусных художников для создания наших ламп, в которых сгорает каждая капля керосина, не оставляя ни малейшего запаха…

Рокфеллер назвал этот плакат «шедевром коммерческой дипломатии».

Повсюду, где проходили фургоны, принадлежавшие тресту, совершенно бесплатно раздавались лампы с керосином — так началось налаживание контактов с местным населением. Миллионы ламп будущие потребители нефтепродуктов получали безвозмездно, миллионы — продавались по весьма низкой цене. Китай должен был перейти от коптилок на рыбьем жире к керосиновым лампам Рокфеллера. Это удалось сделать за относительно короткое время.

Однако Детердинг сумел проникнуть на китайский Рынок быстрее и с меньшими затратами. Если Детердинг терпел лишь незначительные убытки, главным образом благодаря выгодному географическому положению нефтяных источников в Азии, принадлежащих «Ройял датч — Шелл», и лучшей организации сбыта нефтепродуктов, то «Стандард ойл траст» вынужден был идти на большие расходы, чтобы сохранить свое могущество. Рокфеллер заставил соотечественников и европейцев платить за керосин и бензин в два раза дороже, чем китайцев. Так, в начале XX столетия им пришлось расплачиваться за безудержную войну цен в Азии. Борьба длилась долгие годы, и отнюдь не сразу решился вопрос, кто возьмет верх. Между тем происходили странные вещи: в открытом море и в портах взрывались танкеры, по ночам горели склады нефтяных компаний. Мало кто знал тогда, что это шла война за нефть.

Когда обе враждующие стороны стали нести слишком большие убытки, они вынуждены были пойти на мировую. 1911 год ознаменовался потрясающей сенсацией. Произошло невероятное: «нефтяной карлик» Детердинг заставил «нефтяного гиганта» Рокфеллера пойти на компромисс! Конечно, это был временный мир, затишье перед новыми сражениями, которые нефтяные короли готовились начать в других частях земного шара. Детердинг, воспользовавшись затруднениями Рокфеллера в Азии, схватил за горло Америку, где до этого безраздельно господствовал «Стандард ойл траст». Конкурентная борьба, в которой раньше использовались демпинговые цены, организовывались взрывы танкеров и нефтяных складов, переросла в настоящую кровопролитную войну, которая разразилась в Латинской Америке. Эта война, развязанная нефтяными королями, стоила больших жертв индейцам. В зеленом аду Гран-Чако в скором времени потекли одновременно нефть и кровь.