Четыре демона. Том 2

Глава 13.3

С той стороны первым наше пришествие увидал Зак, сразу после него Смол, находящийся рядом, оба случайно, когда мы с Димой только вышли из-за угла, со спины Крастеров. По их реакции мне показалось, что лидеры банд нас узнали или ждали, они обрадовались и совершенно не удивились, может, спутали с подмогой… Как ни крути, вывод те сделали правильный, поняли, на чьей мы стороне, и приложили усилия в отвлечении внимания гвардейцев, чтобы те не оборачивались, повышая наши шансы на внезапную атаку.

Точно не знаю, как следовало поступить, да и прописанной инструкции на этот счёт не существовало. Начать с Крастеров или техники, толпой или по одному, предстояло выяснить самим, на опыте и без права перезагрузиться в случае ошибки. Хорошо хоть Еврей избавил меня от выбора.

Гвардейские Виманы перешли на круговую траекторию, надолго не задерживаясь в одной точке. Дима быстренько просчитал ближайшую точку, выбрал походящий момент и совершил резкий рывок. Разбежавшись, выбросил за собой пламя, подлетев, корректируя движение импульсами поменьше, и дугой приземлился прямо на транспортный Виман сверху.

Света беспромедлительно устремилась за ним, но в отличие от Фаера двигалась грациозно, очень плавно и незаметно для соперников, зашла сбоку, тогда как вспышки Димы привлекли внимание. Они бросились в наступление, толком не объяснив нам своих действий. Зато мы с Ваней больше не отвлекались на корабли и ринулись прямо в центр боя.

Дима рухнул на крышу, едва удержавшись левой рукой за выступ, а под ногу нашёлся паз подле системы выхлопа, над двигателем. Зацепившись, он смог присесть и укорениться, принявшись разносить защитный экран поверх решетки охлаждения. Еврей воздействовал атмой на конкретную точку — край энергетического щита, металлический кант, но не просто нагревая, а иногда нанося резкие похлопывающие удары ладонью, проверяя, не готова ли она выгнуться. Вокруг его кисти образовалось красное свечение — плазма, и в какой-то момент рука сомкнулась в кулак, за этим последовала серия более серьёзных тычков. Дело пошло.

Пока Дима лупил по раскалённому мягкому металлу, раздумывая, когда же уже доберётся до радиатора, один из гвардейцев услышал стук и высунулся в боковой проём, чтоб посмотреть. Не знаю, расчёт то, совпадение или высокий уровень профессионализма, но когда откатилась дверь, Света мигом впорхнула в салон и занялась экипажем.

Внутри девушка выбросила атму сразу из всего тела, словно полный выброс, но не белой плазмы, а мощнейшего порыва ветра, невидимая силовая волна вроде гравитационной, мигом изменившая давление по поверхности тел в пределах транспортного средства. Эффект получился словно в замкнутом пространстве, хотя одна дверь оставалась открыта. Стихийный всплеск оказался такой силы, что часть ветра вышла через обшивку, распустив некоторые стыковочные швы. Света ограничила выход невидимой преградой, созданной сильнейшим нагнетанием и резким перепадом. Откровенно, сама не ожидала, что так удачно выйдет. При высвобождении воздушная энергия выдавила всех гвардейцев и чуть не выгнула закрытую дверь, изрядно её помяв, даже зазор появился, а силовики повисли, мотаясь на своих страховочных тросах, как игрушки на ёлке.

Помощник пилота почувствовал удар её силы о стену за его спиной, схватился за оружие и было рванулся в заднюю часть Вимана, однако промежуточная дверь деформировалась и заклинила, не отзываясь на сигнал с кнопки открытия. Весь корабль раздулся.

На креплениях возле Светы висело несколько комплектов защитной формы и рюкзак, она выхватила короткий нож и в несколько движений перерезала все страховки. Гвардейцы посыпались, будто яблоки, хорошо хоть не с высоты, а она быстро выпрыгнула из корабля, плавно левитируя в бок от сражения. Второй пилот выбрался, а её и дух простыл. Воздушная бомба девушке дорого обошлась, но вышло классно.

Стрелки приземлялись что мешки с песком, было очень больно, и уцелевшие не спешили вставать. Дима успел частично повредить защиту, проплавив решетку, а потом надломив, и принялся перегревать технический узел, быстренько уничтожил проводку и перекинулся на сам движок. Транспортник предпринял отчаянную попытку его сбросить, но было поздно, Пир почти его доломал, удерживаясь последние секунды будто на родео — тряпка на прищепке в сильную бурю.

Мотор Вимана задымился, а по турбинам, удерживающим корабль в воздухе, прошла серия кратковременных перебоев. Вторая команда обстреляла Еврея из пулемёта, несколько попаданий пришлись ровно по броне, защититься руками он не мог и чуть не сорвался, но большая часть пуль разошлась по корпусу. Дима собирался прыгать, а последний транспортник снизился и завис, позволяя стрелкам прицеливаться, однако к тому моменту вмешался я.

У меня получилось докинуть до него несколько сфер, обморозивших нижнюю часть переда, а хорошая реакция и своевременный выстрел вовремя присоединившегося Зака принудил гвардейцев подняться выше и отстать от Еврея. Тот напоследок окатил размотанный корабль плазмой и сошёл.

Виман закружило, металлический скрежет поразил слух, затем раздался резкий хлопок, и окружающих накрыло горячими каплями охлаждающей жидкости, словно дождём из кипятка. Повезло, не рухнул прямо в толпу, пролетел через всё поле боя в сторону здания. Еврею досталось больше всех, ещё не успел отдалиться, но повезло со спецификой стихии, покров нейтрализовал возможность получения ожогов. Сверху корабля появилось открытое пламя, а дым усилился и поменял цвет, на миг скрыв машину. Техника падала плавно, а не камнем, выписывая пируэт полукругом, а потом вниз. Видимо, управляющий не ведал масштаба повреждений и попытался удержать птичку, а зря.

Ближе к земле пилот и помощник покинули падающий транспорт, спрыгнув вслепую и без страховок, лишь бы не взорваться и не сгореть, оставшись внутри. Света уже ожидала парочку внизу, предугадав, куда именно они приземлятся, а перед их контактом с поверхностью подбежала, коснувшись земли обеими руками. Так она создала под ними воздушную подушку, пытаясь спасти, не столько от травм и удара, сколько от самого корабля, который чуть не накрыл пилотов. Стихия воздуха подхватила мужиков потоком и резко отбросила в сторону, однако учесть сразу всё не получилось, сквозь пальцы просочилась важная деталь. Когда я смотрел за действиями девушки, чуть, грешным делом, не обвинил её в неверном видении происходящего, ведь та пыталась спасти наших врагов. Не пришлось, вселенная забрала своё. Как оказалось, Света не сильно помогла лётчикам. Наткнувшись на буфер, те подпрыгнули, словно на батуте, а после того, как Маг воздуха поменяла их траекторию, громко крича, ударились о стену здание, причём сильно.

Я сначала не поверил своим глазам, неожиданная жестокость для столь чувственной особы, но спустя полминуты сообразил, что это вышло совершенно случайно. В основном, по реакции виновницы, девушка была ошарашена. Но повезло, ударила их не насмерть, до бессознательного состояния. Света не сразу смогла выдохнуть с облегчением, долго переживая и постоянно косясь, поднялись лётчики, или нет.

Мы с Заком сработались, не перебросившись ни словом, да и стихийные проявления хорошо совмещались, поочередно трепали последний экипаж, пытающийся атаковать, но каждый раз им приходилось вновь подниматься под шквалом потока. Когда у меня больше не получалось докинуть, Зак попадал, и те меняли позицию.

На меня отреагировали несколько Крастеров, и от корабля пришлось отцепиться, но чуть ранее помимо атак я успел оставить за собой несколько защитных преград на случай отступления, а в конце прыгнул, подкинув себя, рассчитывая подобраться к гвардейцам на расстояние применения Конуса. Действовал столь уверенно, что даже не достал телескопичку.

Последней воздушной единицей занимались Билл и Зак, им удавалась лучше моего, но и остальным дел хватало. В бою с Крастерами моё участие смотрелось уместнее и плодотворнее. Доставлять сферы за счёт броска трудно, много мазал и часто не докидывал.

Виман силовиков больше не рисковал, особенно не приближаясь, обстреливая свысока, как попало. Наше вмешательство быстро переломило ход сражения, а это ещё вышли не все. Остался пяток дееспособных Крастеров и чуть меньше стрелков.

Вмешательство свежих сильных Иных стало необходимым бандам временным сокращением. Подключись мы раньше, вполне могли бы быстро здесь разобраться и убежать до прибытия подкрепления.

Каждый служивый отчётливо ощущал обиду на начальство. Часть полагала, что их руководство ошиблось в расчёте людского ресурса, необходимого для задания, остальные — что верхушка сочла нападение Иных невозможным, но в пользу первых говорила элитная экипировка, выданная им перед миссией. На самом дели, ошибались все, настоящую причину оплошности знал лишь непосредственный командир гвардии на месте — Игорь.

Ведомственные сбились в одну группу, сражаясь на пределах, и им поддавалось всё меньше нашей маны. Сферы вспыхивали о доспехи, словно разноцветные шашки. Иные бросались в ближний бой, но пока закончить битву не получалось.

Росгвардией командовал Статик, помогал ему сильный Пустой, они держались вместе и мастерски избивали всех, кто отчаивался напасть с оружием. Игорь отражал все дистанционные атаки, а Бэк заботился о остальном.

Света с Димой тоже решили не разделяться, а Ваня держался возле меня, и, будучи самонадеянными, мы побежали к последней ячейке государственной обороны. Я поменял приоритеты, бросил несколько ледяных глыб туда же, выхватил телескопичку и зашёл на них под прикрытием Еврея, на свой страх и риск. В жаркий момент нарвался взглядом на Рому, тот с подкреплением вышел на нужную точку, но они ещё не вступили в бой, и хорошо, что промедлили.

Все устали, потому на Иных из подпольщиков особенно не полагались. Половина уже вышла из строя под сферами или пулями, у остальных силы были на минимуме, всё к одному, мало кто мог помочь, вот и ринулись в полный контакт сами. Крастеры успешно блокировали дальние выпады Светы и огненный столб Димы, брошенные с разных сторон.

Как и ожидалось, в ближнем бою встретил Пустой. Я создал импульс, а потом занёс дубинку, но он поглотил ману, не покрывшись льдом, и отбился своей телескопичкой, причём ударив гораздо сильнее. Хорошо, что мою наполняла синяя мана, как и то, что взял железяку, а не создал ледяные клинки, как обычно. Те могли сломаться.

Игорь применил импульс, заставив меня отскочить. Каждое движение Крастеров оказалось неслучайным, отчётливо ощущалась стратегия. Бэк специально меня остановил, Статик сместил в нужную точку, а там круг замыкал первый. Я отчётливо чувствовал, как от него получу, но участь изменил Ваня, резко отдёрнув меня назад, вытянув из-под удара. За что я был ему премного благодарен.

Когда вторая половина группы под руководством Ромы почувствовала, что вот он, тот самый момент, подходящий для их выхода, вдалеке послышался звук нескольких кораблей, а мой Рур-ф истерически завибрировал на запястье. Со средствами связи Ромы, Димы и Серёжи происходило тоже самое.

Кто звонил, было понятно, потому не дёргался, причину уже знал. Душа ушла в пятки, во рту пересохло, руки задрожали, а телом овладела паника. Глухой гул, издаваемый кораблями, дополнился несколькими точками, уже опознаваемыми. По мере приближения и усиления звука, прибавилась нехарактерная Виманом тональность вертушки. Отвлеклись все, кроме двоих, драка словно ненадолго остановилась, а Фаер и Аир-гёрл, совместили два потока, выброшенных с одной стороны, и поразили разом всю группу силовиков, столбом огня и плазмы, разгоняемым воздухом, как кузнеческими мехами — стихии усилили друг друга.

Итог поразил, Крастеров расшвыряло по округе, некоторые горели. Формально они уже проиграли, ну, а на деле нас ожидала очень серьёзная неудача, ведь бежать было поздно. Источником своеобразного гула предстали современные ударные вертолёты. Почти такие же, как недавно видал в Москве, только ещё новее, меньше и манёвренней, со знаками Ордена. Мощная литая броня, тёмно-синий цвет, много навесного оружия, включая несколько дезориентирующих ракет, и бронебойные пушки хрен знает какого калибра. Лопасти короче аналогов из старого мира в два раза, превосходная техника для ведения боя в условиях города.

Мощная атака связки Димы и Светы стала одной из последних. По мере приближения вертушек все Иные затаили дыхание. Крастеры медленно поднимались, и их никто не добивал, схватку поставили на паузу. Зак склонил голову и опустил руки. Сил на второе сражение ни у кого не осталось. В глаза бросилось отсутствие защитных экранов на вертолётах, но и без них очевидность скорой капитуляции казалась неоспоримой.

Я повернулся к ребятам и подумал, как повезло, что оставшиеся не успели выйти, всего в минуту, сохранив надежду на удачное окончание дня. Они могли вытянуть нас из большинства ближайших отделений, благо своих людей на местности хватало, да и деньги в тот момент имелись. В глазах Ромы читалось стремление продолжать. Он даже крикнул некую провокацию, я не расслышал, но понял по лицу, его совсем не пугало подкрепление силовиков. Только вот чего они могли добиться открывшись, непонятно.

Серёжа потянул Рому в сторону, объясняя необходимость немедленно уходить. Рома оспорил, а Саша смотрел на нас с отчаянием и чувством вины. Искатель махал, призывая быстрее бежать, но хорошо понимал, что не успеем. При тех обстоятельствах нас бы тупо расстреляли.

— Давай, давай, собирайтесь. Хреначьте этих сук! — яростно выкрикнул оправившейся лидер Крастеров, собирая растрёпанных, но воодушевленных подмогой соратников.

Силовики демонстрировали несусветную ярость, хоть и подкрепление носило другие знамёна, уверенность среди гвардейцев скакнуло до небес. Крастеров порядком довели, прямо до личной неприязни, теперь каждый из служивых мечтал отомстить за своих коллег и за замаранное лицо гвардии, причём отыгрываться хотели с особой жестокостью.

Увы, дальше лёд двигался исключительно не в нашу пользу. Я быстро пожалел, что повёлся на собственное или Димино желание выпендриться, скрытые уговоры Саши или совестный порыв Светы, какую причину ни назови.

Лидер Крастеров собрал остатки и зачем-то повёл их в наступление. Выглядело эпично, а на деле они почти истощились, да и от совместной струи огня и воздуха не отошли. Уже тогда Игорь показался мне слишком фанатичным. Умел хорошо драться, но так яростно, что глаза начинали светиться.

Виманы приближались. Несколько Иных поддались панике и попытались сбежать, игнорируя призывы Зака и Смола. Те пытались сохранить целостность, зная — Стражи откроют по беглецам огонь на поражение. Так и произошло, двоих мигом сняли, но один успел скрыться. Как по мне, подобный размен был бы уместен лишь при массовом старте, когда полно левых для меня людей, повышающих наши шансы, а вот вчетвером, рискуя собой или Димой — непозволительно. Да и непонятно, сбежит третий или лишь насладится парой минут свободы. Пример отбил желание пробовать.

Попав по двум из трёх, вертолёты прекратили огонь и не стали преследовать последнего, занялись толпой, замершей в оцепенении. Меня обескуражило приближение мощнейшего из виданых звена Розы. Крест Ордена действительно пугал. Откровенно говоря, их боялись намного больше лояльной Росгвардии, хотя конкретно тогда ещё неизвестно было, кто больше жаждал нашей крови.

Под прикрытием вертушек два транспортных Вимана разово сбросили тринадцать Стражей, причём с высоты. Ещё один прошёл мимо, преследуя беглецов в полном составе. Стражи разбились по тройкам, образовывая широкое кольцо, а вертушки зависли, наблюдая. Иные не спешили сдаваться, хотя стоило.

Стражи вступили в бой задорно и с явным желанием подраться, Виманы подарили им эту возможность и не атаковали. Крастеры наоборот, вышли из сражения ради помощи пострадавшим сослуживцам, несмотря на полученное ранее оскорбление, даже Игорь смог поступиться уязвлённой гордостью.

Иные воспользовались заминкой боевой техники, попробовав дать отпор, но на деле Орден позволил своим бойцам размяться, а заодно унизить конкурентов из гвардии, приписав себе их победу. Подчинённые Игоря могли бы разделить кульминационный момент, не выйди они из боя.

Напоследок наши так называемые «союзники» успели показать зубы, приложившись почти по каждому Стражу, но те быстро уложить пятерых Иных. Рассчитывать явно было не на что. Дима и Света растерялись сильнее моего. Ваня отбежал, сблизившись с девушкой, поступил он так специально, зная, что будет дальше, и пожелав находиться рядом с ней во время задержания.

Наше звено перестало сражаться раньше других, а потом Зак скомандовал своим поступить так же. Смол продублировал приказ, и лидеры показали собственным примером. Встали на колени и выключили броню, положив руки за голову.

Остатки объединения под руководством Ромы отступили скрепя сердце. Досмотреть до конца требовалось, чтобы быть в курсе исхода и после помочь, но положение не позволяло. Им пришлось отойти подальше и вскоре убежать, ведь вертушки начали сканировать близлежащие территории и могли их обнаружить даже без активированной маны.

В целом Гвардия обрадовалась помощи, пусть и сильно припозднившейся, но не все, командир Крастеров остался непоколебим и очень недоволен Орденом. Ведь именно их Игорь винил в формальном проигрыше и больших потерях, однако Стражи лишь посмеивались, не чувствуя за собой никакого проступка. Всё верно, ответственность не на рядовых, они ничего не знали, их отправили — те прилетели, ни деталей, ни точного времени, ни пояснений. Проделки нескольких руководителей и молодого командующего операцией со стороны Розы — Кирилла.

Пока Иные сдавались, Стражи активно насмехались и оскорбляли окружающих на правах победителей, полноценно записав победу на свой счёт вместе со спасением «гвардейских слабаков». Конечно, они осознавали преувеличение собственных заслуг, но кому какое дело, что им и делать почти ничего не пришлось. Есть результат и повод накормить эго, а там, может, и премия прилипнет, если информацию правильно преподнесут главам отделений. Стражам оказалась выгодна вера в иллюзию, и они не побрезговали.

Не все Иные сразу присоединились к капитуляции, некоторые ещё воевали. До удара по голове, после чего успокаивались. Тех, кто склонился сам, попросили лечь на землю, не убирая руки с затылка. Не знаю, чего добивались неповинующиеся, но зато их непокорность отвлекла большую часть Стражей, не занятых помощью раненным Крастерам или глумом над испуганными пасующими правонарушителями. То есть, свободных почти не осталось, и за теми, кто уже лёг, наблюдали только вертушки. Чем я смог удачно воспользоваться, получив время подумать.

Смол тоже долго сомневался, сдаться или нет — победил здравый смысл, и он послушно улёгся на землю, прокручивая в голове, что бы сделал со Стражами, не прикрывай их корабли. В руки Ордена попадать никому не хотелось, в принципе, как и умирать. Корил себя каждый, а особенно мы, ведь банды попали в безвыходное положение задолго до нашего вмешательства и вынужденно, а мы, дебилы, подключились обдуманно и слишком поздно. Словно не понимая, что прибудет поддержка, и чем было обречено закончиться мероприятие. Хотелось бы назвать виноватой Свету, мол, вынудила нас пойти на отчаянный, глупый поступок, но это не так. Могли бросить её, даже утащить Диму, но и не думали так поступать, ведь сами хотели вклиниться в противостояние, хоть и побаивались. В себя поверили и рискнули, надеясь успеть. По крайней мере, говорю за себя.

Сам пытался не думать об ошибке, воспринимая её как должное, а Света разом впала в глубокую депрессию, на неё напало чувство вины за подначивание. Девушка с мольбой о прощении во взгляде осмотрела нас троих по очереди, но от встречного взгляда смущённо отвела глаза.

Моя позиция находилась далеко от переложения ответственности, да и остальные Свету виноватой не считали, особенно при учёте, что оба пускали на неё слюни. Ваня лёг на землю, Дима присел, всё больше Иных отключали броню. Я продолжал рассматривать корабли в истерическом поиске выхода. В какой-то момент обратил внимание на бессознательного гвардейца, приходящего в себя прямо возле меня. Его стоны привлекли внимание, а вокруг происходил полный хаос, половина суетилась, другая развлекалась.

Я осторожно перекатился и подполз к стрелку. Интерес состоял не в побитом силовике, зрение застопорилось на его силовых ограничителях — наручниках для Иных, мотающихся на поясе. Премудрость работала по принципу сдерживания энергии, и избавиться от них было практически невозможно, неважно, Иной ты или нет. При активации атмы наручники быстро нагревались, сильно обжигая руки, и чем больше ты используешь сил, тем ощутимей эффект. Нагревательная часть превращается в раскалённую сталь, и браслеты стягиваются, словно магниты, хотя в спокойном состоянии есть небольшой свободный ход, ограниченный тросиком длинной в десять сантиметров. При попытке порвать или выбросе маны можно сильно повредить запястья.

Крастеры, судя по всему, не были рады Стражам, даже при условии, что проигрывали сразу все, а не только их главный. Иные никого не убивали, по крайней мере, намеренно, хотя жертвы были. Командир гвардии Игорь предпочёл бы проиграть, чем оказаться в долгу перед Стражами после их выходки, старший по званию злился и демонстрировал агрессию не словами, а всем своим видом. Орден подставил его группу, и тот был уверен, что сделано это было специально.

Все сдались, Иные лежали, но дальше развернулась крайне странная цепь событий. Государственные силовики поспешили отвлечься от помощи своим, чтоб закупоривать сдавшихся лично, словно на соревновании, стараясь зафиксировать как можно больше преступников вперёд сотрудников Ордена. Причина раскрылась позже. Он того, чьи наручники будут надеты, зависело, с кем улетит арестованный. Будто заранее нас помечая и зная, что скоро начнётся дележка добычи.

Стражи не прекращали своих издевок, нам угрожали наступлением скорых последствий и местью Крастеров за товарищей, а над гвардейцами издевались, обвиняя их в профессиональной несостоятельности.

Лёжа на боку, я убедился, что на меня не смотрит никто, кроме Димы. Он догадался о наличии у меня некоего замысла. Я приподнял голову, снял маску и несколькими слабыми ударами по щекам постарался привести в чувство гвардейца, быстро снимая у него с пояса силовые ограничители.

— Код активации браслетов, сержант! — командным голосом, но негромко потребовал я у гвардейца, максимально незаметно потрепав его по щам.

Служивый неразборчиво мямлил что-то похожее на ответ, но слишком неразборчиво.

— Быстро, сержант, вопрос жизни и смерти, — продолжал я настаивать, растрясая и полноценно входя в образ его командира.

Он приоткрыл глаза, но они были мутные, а взгляд сквозь меня.

— Соберись, боец, когда с тобой старший по званию говорит! Я тебя под суд отдам.

Я старался использовать остатки стремительно тающего времени, настаивал, ещё раз ударив его по лицу, но гораздо сильнее. На идею меня натолкнули действия его сослуживцев, они поснимали наручники с многих раненых и обесточенных, чтоб использовать, вот и я сделал то же самое.

— Код для наручников, быстро, сержант! — медленно и чётко повторил, понимая, что силовики скоро доберутся и до меня.

Дима с явным недоумением наблюдал за моими действиями, иногда ненавязчиво осматриваясь и даже улыбаясь, так, чтобы мне ничего не испортить, и словно через минуту нам конец. Еврей пытался понять, зачем я прикопался к бедняге, схватил его за шиворот и что-то требую. Мой план мог провалиться в любую минуту, а этому страдальцу на земле так досталось, что даже имей он желание мне помочь, получилось бы вряд ли. Почти сдавшись, я отпустил его и обречённо убрал руки, но тут он неожиданно дал мне желанный ответ.

— Номер жетона… — вполне ясно и постепенно приходя в чувство, выходя из состояния сна, проглатывая интонацию, пробормотал стрелок.

— Спасибо, — произнёс я напоследок, заканчивая разговор.

Для страховки резко ударил его в лицо с правой руки, моментально вернув гвардейца в мир грёз ещё на полчасика заслуженного отдыха, возможно повредил ему нос. Шлем с него слетел в бою гораздо раньше.

Силовики подбирались всё ближе, но я успел, удара никто не увидел. Вот они настигли Диму, он лёг на землю мордой вперёд, а находился совсем недалеко, и я сделал то же, но надевая себе на руки браслеты. Сам, отчаянно стараясь сомкнуть вторую половину за спиной и одновременно запоминая номер значка на груди у служивого, как молитву, а главное, перепроверяя, смогу ли потом ввести цифры без чужой помощи. Наручники выглядели как два кольца с одной прямой плоскостью. Важнейшая делать — тонкий подвижный трос, словно собачий поводок, но когда конструкция стягивалась между собой магнитами, разорвать эту связь было задачей не из лёгких, особенно, если они ещё и нагреваются.

Задуманная мной авантюра выглядела дерзкой до крайности и безусловно ненадёжной, получается, поставил свободу на дурманную фразу, со страхом, что ставка не сыграет. Возможность того, что обморочный типок по запарке, не приходя в себя, ляпнул мне не относящуюся к делу фигню вместо настоящей комбинации, осталась велика, а проверить сразу не позволили гвардейцы. Дабы не расстраиваться раньше времени, рассматривать негативный расклад я наотрез отказался, предпочтя веру в неуверенность гвардейца и его страх забыть пятизначное число, подтолкнувший забить номер жетона.

Штурмовые Виманы кружили над нами, словно ястребы, ожидающие момента, когда им позволят сожрать, а переварить точно могли бы, не поперхнувшись. Последний транспортный корабль вернулся, и все три синхронно приземлились. Беглеца тоже вернули, причём живым и пешком, в сопровождении двух Стражей. А вертушки так и висели над нами почти неподвижно.