Дневник неизвестной королевы

Глава 15. Почерк королей

После того открытого разговора и признания я стала намерено избегать мужчину, который несколько лет притворялся другим человеком.

И притворялся даже после того, как мы встретились. Горячность глупа, но разве горячность обратима утратой доверия. Она скупа и бедна в эти моменты на благоразумие, но благоразумие без доверия всегда проигрывает. Наверное это единственное предательство, которое так тяжело отразилось на мне. Казалось бы пустяк, но этот пустяк смог выбить меня из колеи и задуматься о чём то более важном "Зачем мне всё это?". Не хотелось повторять прошлых ошибок и кому-то верить, вместе с этим открывая душу. Три года моей открытой души превратилось в запустевшую комнату с полнейшей тишиной внутри. Говорят голос боли громкий и раздирающий, но он без голоса. Единственное, что в нем есть — это только воспоминания. Но и они превратились в пасмурный отрывок жизни.

— Вы долго будете меня избегать? — на третий день застал меня вопрос короля Дельмонте, когда я прогуливалась в достаточно вымершим уже саду.

— До тех пор, пока это будет нужно, — безразлично ответила я и продолжила идти по гравийной дорожке вдоль фруктовых деревьев.

— Иногда слово "нужно" мы путаем со словом "страх". Может не стоит убегать от своих мыслей и чувств.

— От каких именно? От ненависти к Вам? Или же от нежелания Вас видеть?

— Разве это весомый проступок для ненависти? Я Вас не передавал и даже не обманывал. Я просто не мог сказать правду.

— А утаивать вещи, которые указывают на то, кто Вы на самом деле — это не ложь?

— Ложь это если бы я назвался другим человеком, но я даже не говорил кто я.

— О, это Вас разумеется сразу оправдывает.

— Я не ищу оправдания. Я просто не хочу, чтобы Вы воспринимали это как предательство и смотрели на меня с ненавистью. Я готов на любую долю презрения от Вас, но я не хочу, чтоб Вы рисовали меня лжецом и подонком в своей голове.

— Вы сами так себя нарисовали, а я просто наблюдаю Ваш мастерский портрет сюрреалистичного жанра.

— Ну раз мы заговорили об искусстве, то дополните этот портрет сами. Вы уже всё знаете, но сюрреалистичность я не создавал.

— Тогда почему я воспринимаю Вас по разному? Возможно потому, что эти люди отличались друг от друга?

— Я отличался только потому, что не мог изначально признаться кто я. Поэтому и не мог быть таким же, как и в письмах.

— О, так у Вас раздвоение личности?

— У меня убеждение прочности. И я могу стерпеть от Вас любое количество оскорблений и подозрений в свою сторону, но это ничего не изменит. Ни в Вас, ни во мне.

— Ну почему же, изменит. Моей ненависти станет немного меньше.

— Хорошо. Если так, то продолжайте до тех пор, пока она не исчезнет полностью.

— Нет, Ваше Величество, отныне я не намерена разговаривать с Вами на иные темы кроме государственных. Поэтому моя ненависть останется со мной, а Вы прекратите тратить наше общее время. Вы и так забрали у меня несколько лет.

Мужчина странно на меня посмотрел, из-за чего мне показалось, что в задворках его сознания застыло отчаяние, но моё отношение к нему уже изменилось чтобы я смогла что-то исправить.

— Хорошо. Хорошего Вам вечера, — только и ответил он и покинул меня.

После этого меня нашел Рован и попросил пройти с ним в темницу. Ничего не объясняя и не говоря, я молча прошла весь путь до темниц и подошла в ту, в которой ранее бывала. Потом я вошла внутрь. Перерезанное запястье и лужа крови сказали, что мой бывший советник мёртв, но возле него на пыльном полу было выведено кривое "Вы следующая". Его желание моей смерти было не в новинку, поэтому эту фразу я не приняла в общем счете никак. На его труп я тоже смотрела без малейшего сожаления. Часто предатели именно так и заканчивают историю своей жизни. Без достижений и побед. Обычный человек, который потратил своё время на грязные дела.

Я молча вышла оттуда и вернулась во дворец, там я сразу же отправилась в кабинет, чтобы досмотреть отложенные письма.

Спустя три дня

— Есть две новости. Хорошая и плохая, — серьезным тоном проговорил Рован, стоя напротив меня в гостиной, где я читала книгу.

— Давай с привычной.

— Плохой?

— Верно.

— На нас идет большое количество войск из трёх направлений. Одно из них это войско не короля Ателарда. Хорошая новость и состоит в том, что мы узнали кто это. Это северяне. Именно их люди на востоке жгли селения.

— Северяне говоришь?! И что же могло им понадобится в этой войне? — задумчиво бросила я, пытаясь уловить их резон личных действий.

— Это бедная страна. Там вечный холод и минимум урожая. Наши земли для них, как выход из своего тяжёлого положения, а война с королем Ателардом — это прекрасный повод отхватить себе что-то.

— Падальщики, — искривлено бросила я, пытаясь удержать внутреннее равновесие.

— Они всегда были хитрыми и безжалостными. Единственное, что не позволяло им напасть на наши земли раньше, так это их уступающее нашему количество войск. Мало кто из их детей может выжить в такой холод, хотя они прекрасно зарабатывают на шкурах и оружии, так что им есть чем воевать в данный момент. Но видимо дела у них сейчас не так уж и хороши, раз они пошли на это.

— Уже неважно зачем и почему, важно то, что они пошли на это. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации.

— Войска короля Дельмонте сравняют счёт, так что не так всё и критично, хотя и хорошего мало.

— Ну ты уже определились, хочешь ты меня приободрить или указать на реальное положение вещей.

— Это и есть реальное положение вещей, но итог всегда зависит от действий.

— Тогда почему сидим? Пригласи сюда короля Дельмонте и будем думать.

Через двадцать минут в комнату зашёл безэмоциональный мужчина, который даже не окинул меня своим взглядом. На его лице была изображена только отстраненность, поэтому мне стало немного неловко, ведь это именно я стала причиной его нынешнего настроения, а теперь беру и прошу у него о помощи. Пусть он и сам это предложил, но факт остаётся фактом и эта мысль мне была неприятной.

— Рован сейчас всё объяснит, — безразлично проговорила я, а сама ненадолго устремилась в свои мысли.

— Понял. Говорить, что Её Величеству лучше в это время уехать ко мне — не буду, нрав этой особы желает лучшего, но вот укрепить защиту дворца стоит, — конструктивно проговорил он, успев тактично меня оскорбить. Но ладно, я стерплю это.

— Согласен, — в это время ответил за меня Рован и они начали обсуждать стратегические моменты. Меня в это время будто в комнате и не было. Я молчала и думала о своём внутреннем дискомфорте, вызванном недавними открытиями. Уж почему-то именно эти мысли сейчас возникли у меня после того, как я увидела этого мужчину. Наверное это и неудивительно, я знала по письмах его несколько лет, более того, мы были с ним открыты и между нами было доверие. Но если посмотреть на нас сейчас, то с тем, что было между нами в письмах не осталось ничего. Было даже немного горько и непривычно.

Я всё думала, а мужчины всё обсуждали детали. Когда они договорили и Рован покинул нас, я вынырнула из собственных мыслей и посмотрела на него уже более спокойно и внимательно. Мужчина в это время и сам смотрел на меня. Такая выделяющаяся внешность имела как свои достоинства, так и свои недостатки. Но теперь я могла собственными глазами видеть того, с кем несколько лет общалась, не зная как он выглядит и кем является. И вот он здесь. Тот хмурый и понимающий мужчина, который признавался мне в самом сокровенном, и был уверен, что он урод. Тот, чье проклятие виделось в зеркале, но очаровывало своим внутренним миром.

Я вздохнула.

— Знаете, мне кажется я допустила ошибку, отреагировав так. Это глупо, злиться из-за такой мелочи, перечеркивая за этого несколько лет дружбы и доверия. Мне кажется стоит обо всём забыть, что я говорила до этого. Я просто была тогда застигнута врасплох. Просить прощения не буду, не умею, но попросить забыть мои колкости хочу.

Мужчина всё это время неотрывно смотрел на меня, выслушивая мои слова, а потом, когда я закончила, проговорил:

— Я забуду об этом, конечно. И даже не буду вспоминать. И Вы правильно поступили, что позволили этой дружбе и дальше существовать. У меня не так много друзей, чтобы я мог разбрасываться ими. А если сказать честно, то ни одного. Поэтому я благодарен Вам за то, что Вы простили меня.

— Не стоит. Это всего лишь неприятное недоразумение. Главное, что мы сумели найти выход из этого положения.

— Согласен. Теперь я могу быть таким, каким Вы привыкли меня видеть?

— Именно таким и никаким другим.

Мужчина усмехнулся, что вызвало улыбку и во мне. После этого, время пошло как и раньше: быстро и очень интересно.

Легла я поздней ночью, и закрывала глаза с воодушевлённой улыбкой. Не думала, что в жизни с ним будет вести диалог ещё интересней, но так и было.

Дни пошли, как по приказу сурового короля — быстро и наперегонки с возможностями. Где-то мы поспевали, где-то нам не хватало времени, но основной план был уже воплощен в жизнь: войска стояли на своих позициях, население было предупреждено и по согласию вывезено на другую часть территории, а мы ждали появления войск. Воины из запада уже вернулись и количество солдат для самообороны нам хватало. Сейчас всё зависело от двух вещей: от нашей полной готовности принять бой и наличия каких-то "сюрпризов". Но мы просчитали всевозможные варианты развития, поэтому что-то пойти не так не должно, хотя мы были готовы ко всему, а главное, были готовы изворачиваться и в ту же секунду менять свои планы.

Время шло, а нервы стирались как жгут под напористым камнем. Я всё время пыталась отстраниться от ненужного волнения и ожидания, но это удавалось не всегда. Спасали беседы с Эддриком. Мы уже полностью перешли с ним на то общение, которое было у нас в письмах, поэтому было проще. Так мы могли больше ничего не скрывать и не быть холодными статуями, которые носили на своих головах короны.

Я устало закрыла глаза и почесала переносицу. Была глубокая ночь, когда я начала чувствовать сонливость, поэтому поднявшись с насиженного места я отправилась спать. Ложиться поздней ночью для меня уже стало привычкой.

Спустя неделю

— Они здесь. Наши воины перехватили их в 10 мыслях отсюда. Ещё две части войск так и не показались.

— Значит началось, — слегка напряжённо проговорила я, понимая, что сейчас произойдет важный и тяжёлый момент. Но помимо моей головы в замке, есть ещё голова и короля западных земель, и если вдруг с ней что-то случится, простят ли меня его подданные? Я отмела беспокойные мысли и уже уверено посмотрела на Рована. — У нас всё готово?

— Уже давно, не зря же мы столько готовились. Единственное, это нужно понять их стратегию, которая пока неясна, но скоро мы поймём, что к чему, — спокойно и уверенно проговорил начальник дворцовой стражи. Я кивнула, а потом всё уткнулось в напряжённое и выматывающее ожидание. Как мы и предполагали на нас напали с двух сторон, и это были воины короля Ателарда, третья армия ещё себя не обозначила, но мы о них и не думали в этот момент. Каждый час ко мне поступали письменные отчёты разведки о происходящем на отдаленных от дворца территориях. Там происходила кровавая и тяжёлая бойня, иначе я это не назову, и с каждой минутой царство Аида принимало новую жертву.

Вражеских войск было очень много, настолько, что в один момент ко мне закралась мысль, что мы не выстоим, но уверенный и спокойный вид Рована придавал мне уверенности. Я не знаю как сейчас себя чувствовал каждый человек в этом замке, но мои чувства в это время были слишком болезненными. И всё из-за того, что за время правления в моё сердце вбилось чувство ответственности за своих людей, да настолько, что их смерть я воспринимала за свою личную потерю. Благо мне не позволяли долго находиться в своих мыслях и развивать их, меня постоянно отвлекали и что-то доносили. Этот безумный водоворот из новостей выпивал из меня всю энергию и силу, но беспокойство было сильнее, и я раз за разом после чашки ободряющего отвара продолжала выслушивать, думать и решать. Всё закончилось тогда, когда я увидела Эддрика, именно он подействовал на меня успокоительно и вселил какую-то уверенность и мысль, что всё будет хорошо. Так ли это на самом деле или просто эмоциональный эффект от приятного тебе человека на которого ты смотришь, но так или иначе он смог убрать с меня всё моё беспокойство. Немного поговорив со мной о происходящем, он свернул с темы и начал говорить на отстраненный темы. Недолгое время полностью отдавшись разговору, я смогла побороть свою внутреннюю тяжесть и напряжённость, потом я смогла взять себя в руки и холодно оценивать происходящее.

Через три часа запах смерти пришёл и сюда, мы услышали звон мечей, крики и видели падающие на землю безжизненные тела. Пережив это однажды, мне вновь пришлось видеть это и наблюдать. И к своему собственному огорчению в этот раз не было легче как я думала, было точно также как и тогда — тяжело, больно и пронизывающе ужасом. После недолгого прорыва к замку мои люди смогли остановить врагов, а потом оттолкнуть их назад. Смотреть на беззащитность и уязвимость своих людей внизу было страшно. Там не было времени на подумать, на возможность видеть то, что видела я — там не было времени и возможности ни на что, кроме боя и защиты дворца. Все как один имели одну цель, все как один показывали мне свою преданность, и все как один стояли друг возле друга и смотрели на своего врага. Зверь, стоящий напротив них, облизываясь пронизывал их своим злым и наблюдательным взглядом, глядя на свою цель, которая находилась у них за спиной. Они были близки, они желали получить то из-за чего они сюда пришли, и они хотели забрать жизни у всего того, что сейчас находилось перед ними. Зверь, который пришёл убивать. Мои люди уверено ждали, следя за действиями своих врагов. Такая пауза была для обоих сторон как взаимная оценка противника и просчет своей стратегии, но на то и зверь, что он всегда нападает первым. Вражеское войско двинулось вперед и в воздух снова поднялся лязг мечей. Я стояла как и в прошлый раз на смотровой башне, сюда же ко мне подошёл король Дельмонте и встал рядом. Молча понаблюдав несколько минут за происходящим он проговорил:

— Не стоить скорбить из-за того, что происходит, всё что происходит никогда не бывает случайно, вот и это происходящее таит в себе свое предначертание. Мы всего лишь люди, не в нашей власти вмешиваться в процессы судьбы. Бог никогда не оставлял эту землю, ни на миг, и раз он здесь, то это происходит не просто так и он знает, что делает. Не мы судьи и не нам это судить, но мы должны делать свои выводы.

— Это Вы говорите мне специально для того, чтоб мне было легче мириться со смертью моих людей?

— Нет. Это я говорю потому, что так думаю. А может и знаю. Кто его знает.

— Тогда я не могу похвастаться таким философским взглядом на эти вещи как Вы.

— Ну, в этом случае я могу Вас понять.

— Вряд-ли. Но за попытку понять спасибо.

— Чем больше Вы на это смотрите, тем тяжелее Вам будет принять решения и объективно судить вещи, я бы посоветовал Вам спуститься вниз.

— Хотите сказать, что я морально слаба? — колко произнесла я, хотя внутри промелькнуло чувство обиды.

— Нет. Просто я слишком хорошо Вас знаю, чтобы понять какие именно эмоции наполняют Вас сейчас внутри.

Я перевела на него взгляд, а потом после короткого времени снова отвела его в сторону поля боя.

— Я не могу находиться в неведении, лучше уж смотреть на смерть, но понимать, что происходит.

— Вы правительница, в Ваших умениях и компетенции править, войны же ведут имеющие умения и знания в этом люди.

— Это мне и не нравится, что я не могу никак помочь или на что-то повлиять.

— Почему же, ещё как можете. То что Вы здесь уже вселяет Вашим людям поддержку, мотивацию и силу. А в зависимости от того в каком Вы состоянии, Вы ещё и отдаете им то, что они видят в Вас. Поэтому так важно быть спокойным и уверенным. Это будут видеть люди и им тоже это вселит спокойствие и уверенность.

— Я знаю, но мне первый раз приходится видеть смерти в таком количестве. Это и нарушает мое внутреннее спокойствие и беспристрастность.

— Тогда учитесь прямо сейчас, с таким состоянием Вы до конца войны не доживёте.

Я молча выслушала его слова и задумалась, понимая, что он прав. Если сейчас сломаться, то ничего уже не будет иметь смысла. Тем более, если я сломаюсь, какую поддержку я окажу своим людям? В чём тогда будет их мотивация? Нет, этого делать нельзя, потому что люди в первую очередь надеются на своего правителя. Я взяла себя в руки и закрыла внутри все эмоции, чтоб они не управляли мной и не вредили мне. После этого я смогла более стойко переносить всё.

Штурм длился два часа, после чего вражеские войска вынуждены были отступить, чтоб передохнуть. Моим это тоже было на руку, они тоже изрядно устали. Вся земля возле замка была устлана трупами. На земле лежали части тела, оружие, раненые. Каждая сторона оттягивала своих людей к своим и оказывала им помощь, моих же людей заносили в дворец. Травницам, знахарям и лекарям это утро выдастся крайне тяжёлым, раненных было много, и каждый требовал к себе срочное оказание помощи. Не знаю как они успевали и разрывались между пациентами, но лекари это удивительные люди, которые могут сделать то, что не могут сделать остальные. Наверное из-за того, что чья-то жизнь зависит от них, и поэтому промедление или не оказание помощи сравнимо с потерей чужой жизни. Лекарств и трав было достаточно, так что всего должно хватить, единственное, было не так уж и много тех, кто этим занимался. Но надеюсь времени и сил хватит на каждого раненного. Через час враги пошли в новую атаку, и страшно было не только потому, что это происходило, а что это происходило с двух сторон. То есть нас взяли в кольцо, но благо укрепления и защита замка предусмотрена на любой тип атак. Я снова направилась в столовую, чтобы выпить чай и показаться людям, немного успокоив их. Там я встретила Рована, который сказал, что хоть нападение и сильное, наши люби выстоят. Через время я услышала знакомые мне звуки ядер. Замок начали снова калечить с катапульт. Странное ведение боя конечно, потому что даже я знала, что с таких атак именно начинают, а не применяют в середине боя. Так происходило минут тридцать, пока меня не уведомили о том, что на горизонте показалась третья армия, которая расположилась сбоку от замка. Лицевую и заднюю часть заняли воины короля Ателарда, а эти, то есть северяни, те заняли одну из оставшихся позиций. Через десять минут я увидела возле себя короля Дельмонте, наверное он хотел просто оказать мне таким способом поддержку. Я её приняла, но говорить не могла. Все мои мысли были заняты тем, что может произойти дальше. Он долго смотрел на меня, но потом не выдержал:

— Я понимаю Ваше переживание, но им Вы всё равно ничего не добьётесь. Люди которые в этом разбираются, они занимаются этим, так что с Ваших переживаний здесь толку не будет, а то, что на Вас нападут сразу три армии мы знали сразу.

— Вот так короли и отличаются между собой, у каждого свой почерк. Кто-то слыл справедливым и судил всех по объективным вещам, кто-то был жесток и творил всегда какие-то злодеяния, поэтому он стал жестоким. Сейчас я поняла, что именно в такие моменты королей награждают какими-то особыми названиями, названиями их характера. Только я не пойму какое прозвище дадут мне. Потому что сейчас я просто глупо наблюдаю за этим и не могу ничего сделать. Разве так должен вести себя монарх? — с какой-то тонкой грустью проговорила я.

— Ну не выходить же Вам на поле боя и не сражаться с врагами мечом. Король это в первую очередь мозги и ответственность. Это тот человек, который делает решения за всю страну и людей, ему не пристало выходить один на один к врагу. В данном случае его место на троне, а происходящее на подобии шахматной доски, насколько бы это цинично не прозвучало. Если Вы не заметили, король Ателард также ничего физического не сделал, он отдал распоряжение, а это сильнее и страшнее физических действий. И в данном случае у Вас только одна позиция — защищать себя и своих людей, а Вы именно это сейчас и делаете. В чём тогда могут быть Ваши сомнения!?

— Не знаю. Сложно принимать такую действительность вещей как данность. Я имею в виду ту, где я всего лишь наблюдатель, и ту, где на мой дворец сейчас напало сотни шакалов.

— Это не первый и не последний раз, что между королевствами происходит война или стычка. Такой людской удел. Ваша роль в этом, сделать всё, что в Ваших силах. Вы боретесь сейчас за то, кто будет победителем, а кто проигравшим, хотя в таких ситуациях победителей нет. Но есть те, кто выжили и сумели защитить себя.

— Это и горько.

— Знаю. Мне это тоже совершенно не по душе, но мы должны приспосабливаться.

— Мне приятно, что Вы рядом, как бы неприятно было это себе признавать.

— А Вы как всегда боитесь проявить свои чувства, — с лёгкой улыбкой проговорил он. — Но не стоит, проявленные чувства никоим образом не сделают из Вас кого-то другого кем Вы не есть. И это не придаст Вам слабости, как Вы считаете, Вы просто достаточно умны, чтобы показать то, что чувствуете.

— И в чём же здесь ум?

— В том, что не делая этого Вы всегда будете носить свои эмоции и переживания в себе, а позже просто разучитесь их проявлять.

А проявления эмоций меняет ход вещей, а иногда и ход событий.

Я задумчиво посмотрела на него, а потом молча увела взгляд на вазу с цветами.