Если ты осмелишься

Глава 15

ДО

Уэс

— Знаешь, если ты продолжишь водить ее за нос, она влюбится в меня.

Хлоя закатывает глаза, уперев руки в бедра, пока наблюдает, как Вайолет вразвалку приближается к нам на своих коньках. У нее примерно пять слоев, чтобы смягчить падение, если она ударится об лед.

Не если. Когда.

— И вообще, зачем я тебе здесь понадобился?

— Я же сказала тебе, мне нужно, чтобы ты помог мне научить ее кататься на коньках. Я не хочу оставаться одна, если она разобьет голову об лед. Кроме того, Вайолет и так достаточно напугана. Ей будет спокойнее, если мы оба будем здесь, готовые поймать ее.

Держу пари, она бы так и сделала. Держу пари, Вайолет Харрис с удовольствием упала бы в мои объятия. А я бы с удовольствием сыграл героя.

— Если она так напугана, почему она пытается это сделать?

— Потому что я заставила ее сделать это, — просто отвечает Хлоя.

Я поднимаю бровь в ее сторону.

— И что?

— Так вот в чем наша фишка, Уэс, — фыркает моя сестра. — Давай. Если она упадет в ту же секунду, как ее коньки коснутся льда, мы никогда не убедим ее попробовать еще раз.

— Забавно, как это мы стали «мы» ни с того ни с сего, — ворчу я, но Хлоя уходит к краю катка, игнорируя меня.

Волосы Вайолет зачесаны назад и заплетены в красивую косу. Должно быть, это работа Хлои. Так или иначе, она выглядит чертовски очаровательно во всех этих слоях. Часть меня хотела бы, чтобы здесь не было Хлои, чтобы я мог убедить ее снять их.

— Ты же знаешь, что не обязана делать что-то только потому, что она заставляет тебя, — говорю я Вайолет. — А что, если она уговорит тебя прыгнуть со скалы?

— Если Хлоя бросит мне вызов прыгнуть со скалы, внизу вода, и она прыгнет со мной. — Они улыбаются друг другу, и я не могу не улыбнуться тоже.

Я люблю свою сестру, но у нее не так уж много друзей. Все девушки, с которыми она катается, видят друг в друге соперниц, а напряженный график Хлои оставляет мало места для друзей. Не говоря уже о том, что большинство людей напуганы ее целеустремленностью и не могут понять ее преданности делу.

Даже мне интересно, смогу ли я когда-нибудь сравняться с достижениями моего отца и сестры.

— Возьми ее за другую руку, — инструктирует меня Хлоя.

Мы оба хватаем Вайолет за руку. Я прикасаюсь к ней по крайней мере через три слоя одежды — зимнюю куртку поверх толстовки и длинную синюю рубашку, болтающуюся прямо над ее задницей, — так что контакт не должен оказывать на меня такого эффекта. Сердце набирает скорость, член набухает в моих штанах, яйца напрягаются.

Мне нравится, какая она хрупкая. Первобытное желание позаботиться о ней разливается по моим венам. Защищать ее публично, чтобы она боготворила меня за это наедине.

Вайолет смотрит на лед широко раскрытыми глазами, но кивает.

— Я готова.

Я не могу не восхищаться тем, что она готова сделать то, чего так боится, особенно потому, что это ради Хлои. Хлоя обожает делиться своей любовью ко льду. Они не так давно знают друг друга, но Вайолет уже доказала, что является лучшей подругой, которая когда-либо была у Хлои.

Если она так много значит для моей сестры, то в этой девушке должно быть что-то особенное.

Вайолет

Хлоя умирает. Конечно, ее легкие, должно быть, уже разбиты от всего этого смеха.

Она вытирает слезы, текущие из уголков глаз, и хрипит.

— О боже мой. Как может книга в такой милой обложке быть такой грязной?

— Я не знала! — Я смеюсь вместе с ней.

— «Давай, маленький утенок. Будь моей хорошей девочкой.» — визжит Хлоя, болтая ногами в воздухе. — Я так сильно люблю его! Почему вымышленные мужчины намного сексуальнее мужчин в реальной жизни? Это моя новая любимая книга. Если бы все книги были такими, я была бы ненасытным читателем.

— Ты говорила мне, что не читала книг с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать.

— Именно. — Она машет ромкомом в воздухе. — Тебе нужно написать книгу, подобную этой. И посвяти это мне.

— Я не пишу подобную книгу. Моя мама прочтет это!

Хлоя хлопает меня книгой по колену.

— И ей бы это понравилось! Ты должна написать непристойную историю. Я вызываю тебя на это.

Ну и черт. Никто из нас еще не отказывался от вызова.

Она вскакивает, когда раздается стук в дверь, и за ней появляется Уэс. Мой желудок тут же скручивается от нервного предвкушения.

Хлоя тяжело вздыхает.

— Что ты здесь делаешь?

Он закатывает глаза.

— Принес вам закуски, из-за которых вы жаловались.

Уэс протягивает пластиковый пакет, и Хлоя выхватывает его у него из рук.

— Я не ною.

Она вываливает содержимое себе на кровать. В основном протеиновые батончики и вяленая говядина без сахара, которые помогают ей оставаться в форме. Нахмурив брови, она протягивает стаканчики с арахисовым маслом.

— Я их не просила.

Поразительные голубые глаза Уэса останавливаются на мне.

— Это любимые у Вайолет.

Откуда Уэс знает, что шоколадные стаканчики с арахисовым маслом — мои любимые? Не помню, чтобы я говорила ему об этом.

Однако, как бы он ни узнал, он приложил все усилия, чтобы достать их для меня.

Я улыбаюсь, открываю баночку с арахисовым маслом и отправляю в рот.

— Спасибо.

Глаза Хлои мечутся между нами. Она одаривает меня понимающей ухмылкой, прежде чем выскочить из комнаты.

— Мне нужно пописать!

Оставив меня совершенно наедине с Уэсом.

— Спасибо за шоколад. Я забыла, что говорила тебе, что они мои любимые.

Он садится на мою кровать, как будто ему там самое место.

— Ты этого не делала.

Я проглатываю нервозность, смешанную с восторгом.

— Тогда как ты узнал? Ты повсюду следил за мной? — Я поддразниваю, хотя часть меня уверена, что это правда.

— Я занятой человек, Вайолет. У меня нет времени бегать за хорошенькими девушками по кампусу, как бы мне этого ни хотелось. — Его кривая улыбка говорит мне, что он лжет сквозь зубы. — Но я кое-что в тебе заметил.

— Что еще ты заметил? — Осмеливаюсь спросить, не уверенная, что хочу знать ответ.

Он откидывается назад, небрежно скрестив руки на груди, чтобы продемонстрировать свои огромные мускулистые бицепсы.

— Ты из тех девушек, которые не уверены в том, что они говорят или думают, даже если она умнее всех остальных в комнате. Ты красивее, чем думаешь. Ты думаешь, тебе повезло, что мужчина просто взглянул в твою сторону, тогда как на самом деле мужчине повезло бы упасть перед тобой на колени. Ты думаешь, что относишься к тому типу девушек, которые должны хотеть только милого, даже если это не то, чего ты на самом деле хочешь в глубине души. Ты девушка— айсберг — большинству людей удается увидеть только те пять процентов, которые находятся на поверхности, то, что ты решаешь им показать. Но в глубине скрывается гораздо больше.

Его слова заставляют меня замолчать. Я понятия не имею, что на это сказать. Понятия не имею, как кто-то, кто знает меня совсем недолго, может уже так хорошо понимать меня. Я полностью одета, но с таким же успехом могла бы предстать перед ним обнаженной.

— Это… поразительно точно, — признаю я.

— Держу пари, то, что находится под ней, тоже довольно интересно. — Его льдисто-голубые глаза скользят по моему телу, останавливаясь на разгоряченной шее и груди, останавливаясь на холмиках грудей под свитером, спускаясь к изгибам бедер, обтянутых леггинсами.

Я проглатываю комок в горле. Уэс не хочет отношений. Ни с кем, и уж точно не со мной. Но если раньше это не было кристально ясно, то теперь стало ясно — он заинтересован во мне, даже если этот интерес распространяется только на мое тело.

Часть меня хочет приберечь свой первый раз для подходящего парня. Парня, который будет нежным, заботливым и любящим. Моего первого парня. Моей первой любви.

Другая часть меня хочет, чтобы мой первый раз был с Уэсом, что бы это ни повлекло за собой. Даже если я никогда не буду его девушкой, даже если он никогда не полюбит меня, какая-то дикая часть меня хочет знать, каково это — быть обнаженной под ним. Чувствовать его рот на своей коже и его твердую длину у меня между ног.

В его глазах пляшет веселье, как будто он может прочитать мои мысли.

— Так над чем вы двое здесь хихикали?

Слава богу, он меняет тему. Я не могу продолжать думать о сексе с Уэсом Новаком прямо у него на глазах.

— Мы читали.

К моему ужасу, Уэс берет раскрытую книгу, лежащую в изножье моей кровати.

— Нет… — я протягиваю руку за ней, но его глаза уже бегло просматривают страницу.

— "Тебе нравится мой твердый, пульсирующий, чудовищный член, погруженный глубоко в твою мокрую киску?" — смеется Уэс. — Срань господня. В порно, которое я смотрю, нет такой графики.

Я снова тянусь за книгой, но он встает, держа ее на расстоянии вытянутой руки.

— Она стонет. ‘Ох, да, папочка. Моя киска плачет по тебе’. ‘Хорошая девочка. Ты примешь это глубоко. Я хочу, чтобы каждый дюйм моего члена погрузился в тебя.”

Несмотря на то, что я подавлена тем, что происходит прямо сейчас, дрожь пробегает по моему позвоночнику от его низкого, рокочущего голоса, читающего вслух соблазнительные слова. Мои бедра сжимаются. Если бы Уэс был рассказчиком, я бы слушала только аудиокниги.

— Это то, что тебе нравится писать? — Спрашивает Уэс.

Мое лицо на самом деле горит.

— Нет, но Хлоя подзадорила меня.

— Как ты собираешься написать непристойную историю, если у тебя никогда не было парня?

— Отличный вопрос. — Мне наконец удается вырвать книгу у него из рук и прижать к груди.

Его ухмылка становится волчьей.

— Может быть, кому-нибудь нужно дать тебе немного вдохновения.

— В следующем году у нас будет квартира с отдельной ванной, — заявляет Хлоя, входя в наше общежитие. Она подскакивает на кровати и переводит взгляд с меня на него. — О чем вы двое говорили, пока меня не было?

Я краснею и не могу встретиться ни с одним из них взглядом.

Уэс улыбается так, словно забил победный гол в чемпионате.

— Вайолет только что сказала мне, что ищет вдохновения.