Если ты осмелишься

Глава 38

После

Вайолет

«Дьявол» в белой хоккейной маске удерживает меня у двери, прижимая руку к моему горлу. Четверо его товарищей по команде выстраиваются позади него, все их лица скрыты масками.

Но Трей ничего не может сделать, чтобы скрыть свои глаза. Я бы узнала их где угодно.

Ужас скручивается у меня в животе.

Быстрый взгляд на «Дьяволов» с палками в руках говорит мне, что Уэса среди них нет. Двое, чьих имен я не помню, юниоры. Затем знакомая пара карих глаз — Броуди. Последний игрок, более низкий и долговязый, чем остальные, — Мейсон, первокурсник, которому нужно проявить себя.

— Уэс! — Кричу я, молясь, чтобы он был рядом с раздевалкой или выходил из душа.

Трей хихикает, его рука сильнее сжимает мое горло. Четкое предупреждение.

— Его здесь нет.

— Отпусти меня. Я пришла поговорить с ним.

В прошлый раз, когда Трей загнал меня в угол, я не посмела сопротивляться. Но на этот раз я нанесу удар с размаху.

Он больше не собирается меня запугивать. Эта глава окончена. Я ничего из этого не заслуживаю, и я не собираюсь мириться с этим ни секунды больше.

Я знаю, что не смогу справиться с пятью огромными хоккеистами в одиночку, особенно без оружия, но будь я проклята, если сдамся без боя.

— Уэс не хочет тебя видеть, — рычит Трей, маска искажает его слова, даже когда он наклоняется ближе, так что наши глаза оказываются на одном уровне. — Когда ты наконец вобьешь это в свою тупую башку?

Я вцепляюсь в руки Трея, но он не двигается с места.

— Отпусти меня, Трей.

Он фыркает, а парни позади него хихикают.

— Мы не выполняем твои приказы, — говорит он мне. — Ты следуешь нашим указаниям, милая.

— Нет. — Я плюю в него, и слюна попадает на его маску.

Ужасающая улыбка расползается по его лицу сквозь множество дырочек в маске.

— Значит, она наконец-то хочет поиграть. — Его палец скользит по моей щеке, каждая клеточка моего тела содрогается. — У нас есть планы на тебя, красотка. Ты идешь с нами.

— Я никуда с вами не пойду.

Он убирает руку с моего горла, и мои руки инстинктивно взлетают к шее.

— Ты сделаешь это, если хочешь спасти своего друга.

Мой желудок наливается свинцом.

Аниса. Трей что-то сделал с Анисой.

— О чем ты говоришь?

— Ты же не хочешь, чтобы кровь другой соседки по комнате была на твоих руках? — Он хлопает ладонями у меня над головой и наклоняется, горячее дыхание обдает мои щеки из крошечных отверстий в его маске. — Возможно, первое происшествие больше не будет выглядеть как несчастный случай.

— Ты лжешь. — Но слова дрожат. Я бы не исключила, что Трей сделает что-нибудь с Анисой, чтобы добраться до меня.

Я не видела Анису с утра. Кто знает, куда они ее увезли.

Он может делать со мной все, что захочет. Но я не могу позволить ему и пальцем прикоснуться к ней.

Трей смеется.

— Стал бы я лгать тебе, милая? — Его рука скользит по моему бедру. — Найти ее было не так уж трудно.

Я не могу допустить, чтобы с ней случилось что-то плохое из-за меня. Я не позволю.

— Так что это будет? Ты идешь с нами добровольно? Объяснишь своей подруге, почему она там. — Он наклоняется, рот свернулся, как протухшее молоко. — Или мы тебя тащим?

Страх, какого я никогда не испытывала, сжимает мое горло и сдавливает трахею. Но я поднимаю подбородок и встречаю злобный взгляд Трея сквозь отверстия в его маске.

— Пошли.

В машине они удерживают меня на месте и завязывают глаза. Как только мы резко останавливаемся, три разные пары рук вытаскивают меня из машины с такой силой, что мое плечо чуть не выскакивает из сустава. Слишком много, чтобы отбиваться от них или сорвать с моих глаз повязку.

Я кричу, и кто-то зажимает мне рот рукой, в то время как остальные тащат меня в здание, наши ботинки отдаются эхом, пыль забивает мне нос. Я понятия не имею, где мы находимся.

Мне удается стряхнуть ее руку.

— Аниса!

Но ее голос не доносится. Ей вставили кляп? Перевели в другую комнату?

Неужели уже слишком поздно спасать ее?

— Где она?

Кто-то снимает с моих глаз повязку прямо перед тем, как повалить меня на землю.

Трей нависает надо мной с отвратительной улыбкой под маской. Другие «дьяволы» держат свои хоккейные клюшки как биты.

— Ты такая же глупая, как и твоя маленькая подружка.

Ее здесь нет. Он манипулировал мной, заставляя прийти сюда по собственной воле. Он худший монстр, которого я когда-либо встречала, но, по крайней мере, она в безопасности. Он бы привел меня сюда любым способом — тихо или брыкаясь и крича.

Но, по крайней мере, мне не нужно беспокоиться об Анисе.

Только о себе.

— Зачем ты это делаешь? Уэс сказал тебе оставить меня в покое.

— Уэс был вдохновителем. Он спланировал все это. Просто он слишком маленькая сучка, чтобы довести дело до конца. — Трей наклоняется, запуская пальцы в мои волосы и почти выдирая их с головы. Я вскрикиваю. — Идиот, который влюбился в маленькую киску.

У меня внутри все сжимается. Уэс задумал эту засаду еще тогда, когда планировал мне месть. Если это что-то вроде ночи охоты на человека, мне нужно бежать.

Но я опоздала.

Трей уже целится мне ногой в живот.

Его нога врезается мне в живот с такой силой, что мне кажется, у меня разрываются кишки. Я кричу, боль — единственное, что я могу чувствовать, она поглощает весь мой разум.

Он кружит вокруг меня, позволяя боли поселиться глубоко, пока прикидывает, куда нанести следующий удар.

— Я пытался добиться, чтобы его выгнали из кампуса, чтобы мы могли еще немного повеселиться с тобой, но ты все испортила, не так ли?

У меня отвисает челюсть.

— Ты? — Я задыхаюсь, пораженная, что кровь не течет у меня изо рта. — Это ты донес на Уэса декану Форрестеру?

Я не могу поверить, что винила Анису, даже после того, как она поклялась мне, что ничего не говорила.

— Ага. Но благодаря тебе Новак все еще здесь, — рычит он. — Даже после всего, что он тебе сделал, ты не отправила его задницу восвояси. И все потому, что тебе нравилось кататься на его члене.

— Зачем тебе добиваться, чтобы твоего собственного капитана выгнали из кампуса?

— Новак никогда не заслуживал быть капитаном. И ты никогда не заслуживала его защиты. Если бы его не стало, угадай, кто был бы капитаном? — Я практически чувствую усмешку Трея, когда он наклоняется и шепчет мне на ухо. — Угадай, кто хотел бы, чтобы ты была вся в его распоряжении?

Он останавливается передо мной, и я даже не успеваю вздрогнуть, как его нога устремляется на меня, находя отметину между ребер.

Я кричу, острая боль пронзает каждую клеточку моего тела. Перед глазами вспыхивает раз, другой.

Я пытаюсь отползти назад, но не успеваю далеко уйти, прежде чем натыкаюсь на чей-то ботинок. Меня толкают вперед, чуть не переламывая позвоночник надвое. Мой крик эхом отдается в пустом здании.

— Жаль, что тебе не удалось оседлать мой член на вечеринке, — напевает Трей. — Нам было бы так весело. Ты бы никогда больше не подумала о Новаке.

У меня кружится голова, но мне все же удается подразнить его.

— Я уже вдоволь повеселилась с Уэсом перед вечеринкой братства.

Трей приседает перед моим лицом.

— Я говорил не о той вечеринке. — Он протягивает руку и убирает прядь волос мне за ухо. То, как он может пнуть меня в одну секунду, а в следующую нежно прикасаться ко мне, вызывает у меня отвращение. — Та, у Новака. Где ты утопила свою маленькую подругу.

Мои глаза пытаются найти его лицо, все еще скрытое маской, и губы, искривленные в злобном веселье.

— Ты в мой напиток на той вечеринке что-то подсыпал?

В тот вечер я так и не выпила ни капли. Я начала, но Хлоя заставила меня отплеваться прежде, чем я успела.

— Ага. Поражен, что вы двое остались на ногах.

Вы двое.

Кровь в моих венах превращается в лед.

Вас двое.

То, как Хлоя говорила невнятно и запиналась вскоре после того, как начала пить. Я назвала ее слабенькой, обвинила в том, что она играет без меня, когда на самом деле…

— Ты подсыпал Хлое в напиток?

Он гладит меня по щеке, прежде чем засунуть палец мне в рот.

— Я же говорил тебе. Секс втроем был бы умопомрачительным.

Трей наполнил бокал Хлои. Вот почему она выглядела такой растерянной, когда мы стояли у края бассейна, после того как я предложила ей прыгнуть в него.

Это я ее толкнула. Но, возможно, она не могла плавать из-за лекарства, которое подсыпать ей Трей.

Даже если это не стало причиной ее смерти, он все равно накачал наркотиками мою лучшую подругу. Он планировал воспользоваться ею той ночью. Нами обоими.

Я обхватываю губами палец, который он все еще держит у меня во рту, его глаза загораются, прежде чем я изо всех сил сжимаю зубы.

Он воет, отшатываясь назад.

— Гребаная сука!

Я вскакиваю и пытаюсь удержаться на ногах, целясь в крошечный проход из пустого склада, но кто-то сбивает меня с ног сзади.

Я падаю на бетон, обдирая руки и локти и едва не получаю удар в подбородок.

Хоккейная клюшка опускается мне на голову, боль чуть не раскалывает череп.

Я сворачиваюсь в позу эмбриона, когда все пятеро окружают меня. Броуди наносит удар ногой мне в спину. Кто-то другой бьет меня палкой по ногам.

Сопли текут у меня из носа, смешиваясь со слезами. Когда Трей снова наносит удар в живот, изо рта у меня брызжет кровь.

Его ядовитые слова гремят у меня в голове.

— Ты, блядь, мертва.