Хеллфайр

Я положил ручку вправо, рванув назад рычаг шаг-газа, что бы резко развернуть вертолет.

Трассеры продолжали лететь слева от меня. Если бы он был позади нас, он был использовал метод засады: стрельба в одном месте и ожидание, пока "Апач" пролетит мимо. Но не этот ублюдок. Он сопровождал меня. Мне оставалось меньше полутора секунд, прежде чем он слегка сменит прицел и разрубит нас надвое.

Пока нас спасала только удача.

Я наклонил лопасти и бросил "Апач" вправо на борт. Когда вы поворачиваете вертолет на девяносто градусов и даете газ, сила тяги тянет вас горизонтально; вы летите боком по небу. Но вес вертолета направляет вас по диагонали вниз.

Я не хотел снижаться в Зеленой зоне.

Я сильно рванул назад, удерживая "Апач" на боку, радиус поворота становился все меньше и медленее, когда я отрабатывал ручкой циклического шага, смещаясь вверх, пытаясь удержатся на том же уровне.

Я крепко держал поворот на уровне и быстро взглянул вертикально вверх через левое плечо - левый глаз, трассер; правый глаз ничего - затем вправо, вертикально вниз - левый глаз, черно как ночь, правый глаз, Зеленая зона.

Я потратил около трех секунд, на полпути к полному обороту, когда трассеры прекратились. Мне нужно было было найти стрелка и быстро. Я не хотел упустить следующую атаку. Мой разум быстро пролистал мой курс инструктора тактики воздушного боя. Длинная очередь означала только одно: это была серьезная зенитная пушка. Мы столкнулись с зенитчиком один на один и он брал упреждение лучше, чем я. Я потянул ручку циклического шага так далеко назад, как только мог. Мне нужно было изменить шансы.

Я фактически превратил "Апач" в шестипенсовик, подброшенный в воздух. Я выжал всю возможную мощность, что сильно снизило мою скорость. Если бы я просто бросил его в разворот, я бы все еще двигался с той же скоростью. Вместо этого я развернул вертолет и одновременно нажал на тормоз.

Саймон не мог помочь. Я отвернул от стрелка и его прицельный комплекс был вне зоны захвата. У меня не было выбора.

Когда мы выжимали в развороте последние сорок пять градусов, я чувствовал, как весь вес вертолета давит на меня. Меня вжало обратно в свое кресло. Мой шлем внезапно стал весить тонну и мне пришлось сражаться за то, что бы удержать голову прямо. Подбородочный ремень болтался у меня под подбородком, а тяжелое металлическое крепление монокля справа подняло чашку над моим левым ухом. Шум двигателей вертолета оглушил меня. Мой монокль был единственным, что удерживало шлем от перекоса вправо. Он впился глубоко в глазницу, порезав кожу чуть ниже века.

Я начал громко стонать. Мой жилет и "цыплячья" бронепанель все глубже вжимали меня в сиденье.

Я боялся, что он вычислит свою дистанцию и угадает мою скорость. Если бы он это сделал, он бы врезал своими 23-мм снарядами прямо нам в борт. И это были бы не пули из АК, которые просто отскакивают. Это были такие же фугасные снаряды, как и у нас. Если они в нас попадут, мои страдания мгновенно прекратятся.

Когда я приблизился к 180 градусам, я отправил нас в нормальное положение и сбросил шаг-газ. Я не хотел набирать скорость. "Апач" был умной сволочью и я воспользовался этим в полной мере. Он автоматически задействовал большой стабилизатор сзади, что бы поддерживать уровень вертолета. Если бы бросили ручку циклического шага вперед, она наклонила бы нос вниз, но стабилизатор сдвинулся бы и снова его поднял. Когда я сбросил шаг-газ и потянул на себя ручку циклического шага, я использовал стабилизатор как большой чертов воздушный тормоз, размером с дверь сарая.

Теперь мы были лицом на юг, все еще над Зеленой зоной, с Навзад справа. Мои глаза были прикованы к тому месту, откуда вылетали трассеры. Прошло только восемь секунд с первой очереди, но я ощущал их как значительно большее время. Я знал, что стрелок предугадывает каждое мое движение, ждет подходящего момента и я исходил на дерьмо.

Мы уже потеряли большую часть скорости в повороте и она упала еще до шестидесяти узлов, когда стабилизатор пошел вниз.

- Держи скорость - воззвал ко мне Саймон - Скорость это жизнь.

Саймон был квалифицирующий инструктор по тактике вертолетов. Он сделал версию моего курса инструкторов тактики воздушного боя для ВВС. Он знал не хуже меня, что чем быстрее движется вертолет, тем быстрее он реагирует на управление. Вертолет это вам не самолет, где вы направляете закрылки вниз и получаете кучу ускорения свободного падения. Если вы зависаете в вертолете и подаете ручку циклического шага вперед, ему требуется время, что бы отреагировать. "Апач" мог маневрировать довольно быстро, на максимальной скорости, но недостаточно быстро, как мы только что обнаружили. Зенитные снаряды появились из ниоткуда в течении секунды. Вертолет не успевал отреагировать за такое короткое время. Мы были во власти этого парня.

Я сказал:

- Нет, если он угадает дистанцию и...

Зенитка снова начала лупить по нам.

В этот раз я знал, что он может нас достать. Его первая очередь была чуть выше, чем линия прямой видимости со мной и продолжалась чуть выше нас. Однако не в этот раз. Это началось на линии, по которой я смотрел вниз. Он угадал дистанцию на 100 процентов. На этот раз 23 мм не поднимались выше или опускались ниже нас. Что еще хуже, когда красный перст начал вздыматься в первые полсекунды, он начал резко наклоняться к нам. Он все сделал правильно, он видел, как я замедляюсь.

- Прибей чувака! - завопил я, щелкнув переключателем управления стабилизатора на ручной режим и бросая его вниз.

Это было, как будто бы я нажал на тормоз при аварийной остановке. Я сделал резкий вдох, а потом просто замер.

Это оно, это оно...

По радио:

- Вы под обстрелом!

Следующий голос Саймона:

- Йо-о-о-о-пт...

Линия трассеров росла и приближалась, выгибаясь все ближе, прямо к носу вертолета. Сначала оно достанет Саймона.

Я закрыл глаза. Я был в ужасе.

Струя раскаленных кусков металла прошла настолько близко перед вертолетом, что осветила кабину. Саймон держался за рукояти перед ним, и я мог видеть его силуэт шлема, плеч и рук в призрачном красном сиянии.

Я заставил себя посмотреть вниз, попытаться засечь его источник и прижать стрелка. Саймону не было смысла использовать систему наведения и захвата цели. Я не оставался на месте дольше секунды и потребовалось бы гораздо больше времени, что бы взять все под контроль.

Я думал, "Я лечу прямо в эту кучу". Но я ничего не мог поделать.

Я видел как хвост очереди приближается к нам. Оставалось около секунды.

Казалось, был промежуток в метр, между снарядами, освещающими Саймона. Они были ближе, чем я ожидал и не все они шли по одной линии. Это должно быть, двухствольная установка.

Последний летел прямо в нас...

Мой рот наполнился металлическим вкусом адреналина. Бей или беги - и я не мог сделать ни того, ни другого.

- Черт - вопил я - Черт!

Я чувствовал, как мое сердце колотится о бронеплиту и пульс в своих больших пальцах. Мои зубы так сильно сжались, что я подумал, не лопнет ли челюсть.

Саймон все еще хватался за рукояти. Он боролся с желанием схватить управление и попытаться улететь нахрен отсюда.

Хвост красной змеи хлестнул наш нос и Саймон погрузился во тьму, когда она поднялось высоко и слева от нас.

Спасибо, черт побери, что я притормозил. Десять или двадцать узлов быстрее и мы оказались бы прямо под его огнем. Хватило бы трех или четырех снарядов, что бы убить нас.

Стрелок был хорош, чертовски хорош.

Его точность в определении дистанции и упреждение были поразительны. Стабилизатор затормозил нас быстрее, чем он мог предугадать. В третий раз нам это с рук не сойдет.

Что-то тут было не так.

Он не просто сидел в позе лотоса, скрестив пальцы.

- У него есть ПНВ - сказали мы с Саймоном в унисон.

Если мы хотим выжить еще раз, мне нужно сделать больше, чем изменить направление, скорость и дистанцию. Мы не могли просто улететь, он выстрелит нам в задницу за один удар сердца. Я должен сменить высоту. Это все, что у меня осталось.

Я не хотел его терять из виду даже на долю секунды. Я ставился на место, откуда вылетали трассеры, как кролик на несущиеся ему навстречу фары.

Это и есть моя судьба? Это будет то, что случится со мной?

Это была не философия; это был чистый ужас.

Но что-то внутри меня решило, что я не позволю ему проделать это еще раз. Я должен его найти. Пока что я летал для спасения наших жизней. Я не выбирал позицию для боя. Я бы с удовольствием всадил бы очередь прямо вниз, но я не знал точно, где он был. Я мог случайно обстрелять Навзад, но это было совершенно против ПОО и я бы получил ад в ответ. Талибы не пугались. Если вы промахивались по ним, они просто продолжали стрелять - и дульная вспышка нашей пушки просто дала бы им более четкую цель.

Я должен попасть в него, что бы его остановить. И в процессе мне придется менять направление, скорость, дистанцию и что хуже всего - высоту.

У меня ушло около двух секунд с момента последней очереди, что бы все обдумать.

- Держись.

С все еще низким шаг-газом я прижал ручку циклического шага к моему правому бедру.

- А вот и мы-ы-ы-ы - завопил я.

Диск винта покатился вправо и "Апач" опустил правое крыло так низко, как будто мы медленно переваливали вершину американских горок. Если бы я потянул назад и воткнул бы в левое бедро, я мог бы держать нос вверх. Моя скорость упала до сорока узлов. На полной мощности, я бы мог сохранить высоту.

Я оставил рычаг шаг газа опущенным.

Мы летели вниз, набирая скорость. Я позволил природе идти своим путем. Мы падали все быстрее и быстрее. Наконец, хвост следовал за носом, будто флюгер следуя за ним. Я не стал тянуть ручку циклического шага назад или добавлять мощности. Мне эта мощность понадобится позже.

Вертолет боком скользил к земле, пока стабилизатор не сгреб его жалкую задницу и не опустил нос и вздернул хвост позади нас. За несколько секунд мы развернулись на восемьдесят градусов по горизонтали и девяносто по вертикали. Радар управления огнем смотрел на север, колеса на юг, а нос прямо вниз, в Зеленую зону. Я хотел задать нашему стрелку изрядную головную боль - и заставить его повозиться с определением дистанции, было неплохо для начала.

Наша скорость быстро росла. Самым громким звуком в кондиционированной кабине обычно был шум воздуха, выдуваемых из патрубков системы вентиляции. Но теперь мы могли слышать рев воздушного потока над ракетами, законцовками крыльев, даже углами "дворников".

Двигатели не ревели, потому что я придавил рычаг шаг-газа вниз, но их время придет. Я использовал энергию вертолета, и его скорость, вес и старую добрую гравитацию, что бы заставить его двигаться как можно быстрее в кратчайшие сроки. Моя голова была гироскопически стабильной в пространстве, сохраняя перекрестье монокля над той же самой точкой на земле. Апач эффектно вращался вокруг моего неподвижного правого глаза.

Когда он будет стрелять, мне требовалось, что бы эти выстрелы прошли сзади нас; это означало набор скорости, которой он не ожидал или думал, что мы на нее не способны. Вместо того, что бы он стрелял в меня высоко в небе, я хотел заставить его отслеживать меня до земли. Идеальное сочетание, падение, набор скорости, изменение дистанции огня - капитан Маннеринг поймал меня на этом годы назад.

В каком-то извращенном смысле, я надеялся, что стрелок выстрелит, что бы посмотреть, пройдут ли его снаряды позади нас. Он должен был попытаться опередить меня, но действительно запустил двигатель. Он должен был бы взять упреждение на прицеле - он целился низко и пытался сместиться. Мне нужно было изменить угол и продолжать набирать скорость.

Уровень шума вырос. Я видел 80 узлов в своем монокле.

- В вас попали? - крикнул Джон

Теперь 90...

Он видел снаряды и думал, что они попали в нас, а теперь он видел, как вертолет завалился на бок и нырнул к земле.

- Не сейчас! - прокричал я по межвертолетному радиоканалу.

101...

Я начал тянуть на себя ручку циклического шага и добавил немного на рычаге шаг-газа, что бы восстановить управления.

112...

Подключился Саймон:

- Высота, Эд... высота Эд... Выводи!

- Я делаю! - заорал я.

120 стало 121...

Джейк завопил:

- Следи за высотой!

Мы шли в пике под семьдесят пять градусов, нос вниз и все еще быстро падали.

Я знал свою высоту; Саймон тоже. Он пытался смотреть на мир через камеры системы наведения, которая могла или не могла следить за его головой. Он был целеуказателем, так что вероятно, нет. В своем монокле он мог видеть только скорость и падение высоты. Все было кромешно-черным, он был слеп и цеплялся за драгоценную жизнь.

Джейк и Джон видели, как мой вертолет падает на землю.

Потому что я сказал "Не сейчас", Джейк подумал, какого черта он летит к земле? Многие люди разбились в бою, просто потому, что были слишком заняты, пытаясь уклониться от огня. Большинство из них выжили бы, если бы просто летали на вертолете, а не пытались уклониться от боя. Но у меня не было выбора. Этот парень был чертовски горяч. Он, черт бы его побрал, едва нас не убил.

131 в левом верхнем углу.

1100 в правом. Мы были только на тысячу сто футов выше Зеленой зоны и быстро приближались.

- Высота! Высота! - предупреждения Джейка становились все более умоляющими с каждой секундой.

- У меня получится!

Если он ответил, я его не слышал. Сработало предупреждение о низкой высоте. Над консолью загорелись огни и взвыла сирена. Я нарушал свои ограничения и системы делали все возможное, что бы остановить меня. Казалось, сам "Апач" вопил мне - "Это будет крушение, старина!"

140...141...142...

Я ускорялся на десять миль в час каждую секунду.

510...502...486...

Я тянул ручку циклического шага, как только мог, но мы падали так быстро, что четырехзначный цифровой индикатор высоты не успевал. Инерция все еще побеждала.

И наконец, последний гвоздь в наш гроб. 23-мм снова выстрелила. Они шли прямо в меня, настолько прямо, насколько это возможно, как будто кто-то целился лазером прямо в мой левый зрачок. Огонь шел из кучки зданий, сгруппированных вместе, в форме гигантского банана.

Я не был уверен, была ли это перегрузка, трассеры идущие прямо в нас или все вместе, но Саймон издал длинный, отчаянный стон по интеркому.

Я был потрясен. Это было абсолютно потрясающе. В течении доли секунд я мог смотреть прямо по этому люминесцирующему красному карандашу левым глазом. Мой правый был прикован к тепловому миру. Затем они наложились. Мое перекрестье прицела было по центру. Я мог разобрать банан и еще один квартал, к западу от него. Стрельба велась с крыши. У меня не было никаких сомнений. Я точно знал, где этот парень.

Я также знал, что должно было случится. Когда полсекунды превратилось в одну, и трассеры выглядели так, будто собирались прорезать кабину и мой лоб, красная линия согнулась назад и вверх.

Я уже начал выравниваться. Поток снарядов был теперь далеко позади нас и на пару сотен футов выше.

Мое перекрестье не двигалось. Я мог видеть возвышающийся квадратный блок наверху здания в прицеле.

Ты, чертов танцор, теперь ты мой!

Я резко потянул вверх рычаг шаг-газа, что бы увеличить мощность до максимального крутящего момента. Я точно знал где он; он был у меня слева на 90 градусов.

- Моя пушка! - крикнул я.

Я толкнул пальцем вверх Китайскую шляпу. Пушка поднималась. Мы уже стреляли из нее сегодня и это был Малый-не-промах. Куда бы я не навел прицел, снаряды должны были попасть. Я собирался положить очередь прямо в оба его ствола.

Дисплей вооружения показывал мне 300 снарядов и моя дистанция была установлена на 1500 метров.

Он был примерно в 1000 метрах. Я должен был прицелиться на половину сетки, что бы попасть в него. Я получил предупреждение.

- Ограничение - появилось в нижней части моего монокля.

Ублюдок...

Мы были все еще на девяносто градусах и шли полным ходом. Ствол пушки достиг своего левого ограничителя и не мог идти дальше. Мне нужно было довернуться на него немного. Его трассирующие снаряды шли за нами.

Я перехитрил его, но мы были над Зеленой зоной на высоте 300 футов, идеальной для того, что бы нас сбили из стрелкового оружия.

Что теперь? Моей основной задачей было защитить вертолет. Я мог прерваться для вади - или мы могли бы сделать то, ради чего он был разработан: защитить парней на земле, выслеживая и убивая их врагов.

Я надеялся, что он не сможет взять правильный угол. Если бы мы оставались в том же профиле, у него, конечно, был бы шанс. Мне нужно были сделать что-то другое.

Я резко взял ручку циклического шага на себя и влево. Маневр вызвал у нас обоих непроизвольный стон. Вертолет шел более чем на 140 миль в час и нос "Апача" взлетел, уклоняясь влево, еще набирая и добавляя мощности.

Предупреждение высоты погасло и сообщение от ограничителя исчезли. Я продолжал смотреть вниз и влево. Я хотел набрать максимум высоты, выровняться и дать очередь. Мы рвались прямо вверх. Это не тот маневр, которым славились вертолеты, так как скорость быстро падала, так что я надеялся, что наводчик его не ожидал. Индикатор запаса мощности предупредил меня, что я был в пределах 10 процентов от разрушения двигателей.

Тогда он начал снова. Полетели трассеры. Я не отводил от него глаз, с тех пор, как сделал первый отчаянный шаг. На этот раз все прошло ниже и позади нас. Я изменил направление и поднимался прямо вверх, а он был далеко позади на повороте. Я сделал его позицию уютным пристанищем тридцать на сорок метров на плоской крыше здания рядом с бананом.

Хватит так хватит. Он начал из самого лучшего положения из возможных, но теперь у меня были свои козыри.

Я проигнорировал его огонь и навел перекрестье прицела.

Я вызвал Джона.

- Где вы?

- К югу от города.

Это все, что мне нужно было знать; его нигде не было в поле моего зрения.

- Открываю огонь.

Ступни моих ног завибрировали, когда двадцатиснарядная очередь фугасно-зажигательных снарядов двойного назначения начали вылетать из ствола пушки. Я не мог видеть их в полете, я просто чувствовал дрожь фюзеляжа. Я знал что зенитчик прекратил стрелять, потому что струя красного света была теперь ниже и позади нас.

"Апач" еще набирал высоту, но я ни разу не убрал перекрестье прицела с цели. Я прицелился правым глазом, а левым наблюдал, как первые фугасно-зажигательные снаряды взрывались серией оранжевых вспышек. Я должен был устойчиво держать цель в прицеле, потому что пушка все еще выпускала снаряды со скоростью 800 метров в секунду. Я снял палец со спуска, лишь после того, как она замолчала.

- Смотри на цель - вызвал меня Саймон.

- Я смотрю.

- Навелся - сказал он, позволяя мне пошевелить головой.

Я взглянул вниз, на дисплей над моим правым коленом. Впервые с того момента, как мы оказались под огнем, Саймон мог использовать TADS.

Я вызвал Джона:

- Ты видел огневую точку, в которую я попал?

- Негативно, у нас люди на земле и они во все стороны палят трассерами.

Здание находилось к нам на сорок пять градусов, затем мы с ним выровнялись, так как я прошел над ним наверху нашей дуги от американских горок.

Саймон увеличил изображение. Были всплески тепла по всей крыше, где взорвались мои снаряды, но коробчатая структура с коричневым верхом, которую я собирался уничтожить, осталась нетронутой. На первый взгляд, все это выглядело так, будто скрывало лестницу, ведущую на вершину здания, но теперь я был уверен, что оно скрывает что-то более зловещее.

Я вышел на тот же уровень, где мы были, когда по нам впервые открыли огонь.

Джон присматривал за нами, пока Джейк наблюдал за войсками на земле. Огонь трассерами мог быть отвлекающим маневром.

- Дикарь Пять Один, это Вдова Семь Один - мой северо-восточный сангар подтвердил Дельта Отель в Башню. Повторный огонь.

Долбанная Башня... Конечно. Это было то, что мы видели на крыше пекарни несколько дней назад.

- Моя пушка - сообщил Саймон.

- Это выглядит как замаскированная огневая точка - сказал он. Его прицел был направлен на Башню.

- Подтверждаю - я не смог больше ничего сказать; рычание М230, отдающееся по моим ногам и в мою задницу, сказали мне все, что нужно было знать.

- Открываю огонь - сообщил он.

Я внимательно посмотрел на картинку с тепловизора системы наведения. Пушка отрывала большие куски Башни и разбрасывала их по окрестности. Я не был уверен, что это достаточно хорошая работа.

Теперь я был почти уверен, что мы имели дело с зенитной установкой ЗУ-23-2. Русские много их оставили после себя, когда выбросили на ринг полотенце. Это было самое маленькое и простое зенитное двуствольное орудие, которое талибы могли достать. Они монтировали их на пикапах и платформах - и на крышах зданий.

Пока мы не уничтожим его, оно будет продолжать выбивать жизнь из окружного центра.

Нам нужно было покончить с ним раз и навсегда - и для этого было только одно оружие.

- Давай всадим в нее "Хеллфайр", Саймон - сказал я.

Хеллфайр

Воскресенье, 16 июля 2006 года

Навзад

Мы оба тщательно изучили цель. Мы видели источники тепла по периметру трехметровой площадки. Маленькие предметы, не люди: пустые снарядные гильзы. Они не были нашими; наши снаряды взорвались при попадании, а гильзы упали в Зеленой зоне на километр восточнее. Они все еще были достаточно горячими, что бы мы знали, что это от тех трассеров, которые почти сбили нас.

ЗУ-23-2 -если это была она - должно быть, была скрыта под тем, что, как я мог сейчас поклясться, было не крышей, а пологом из дерюги. Наводчик должно быть, молотил из него от души, а затем исчез обратно под дерюгу. Вот почему мы не видели никаких следов от попаданий. Наши снаряды прошли насквозь через свободно сплетенный материал.

- Дельта Отель, Дельта Отель - сообщил Вдова Семь Один, после того как увидел, как снаряды Саймона молотят по Башне. - Уничтожьте здание.

- Я согласен, Эд. Тут нужна бомба или "Хеллфайр" - и тут нет никаких реактивных самолетов.

Вдова продолжал сгущать краски.

- Нас атаковали оттуда в течении трех последних дней.

- Дикарь Пять Один, принял. Мы запустим по нему "Хеллфайр".

- Мы близки к "цыплячьему" запасу по топливу, так что надо торопиться - люди уже на базе. - Джейк подтвердил и заверил это на частоте авианаводчиков.

- Вдова, принято. - Он знал, что мы после этого уходим.

- Пять Один, принято - сказал Саймон.

Мы теперь были на северо-востоке. Мы довольно хорошо могли видеть Башню.

Ракета "Хеллфайр" имела двойную боеголовку. Если мы выстрелим с северо-востока, то он направит энергию взрыва на наши войска. Взрыв бросит обломки на их пути, и если у нас будет осечка, "Хеллфайр" мог бы пролететь дальше и приземлиться в любом месте вдоль линии прицеливания, в зависимости от его запаса топлива. И если у него будет сбой в головке наведения, он может нырнуть в Навзад.

Наши парни были на юго-западе; я хотел, что бы они держались на девяноста градусах.

- Мы собираемся зайти с запада на восток - сообщил я Джейку и Джону на межвертолетной частоте.

Таким образом мы имели чистый обзор на улицу перед зданием. Если бы стрелок попытался сделать ноги, мы бы навели перекрестье и вмазали ему на улице.

- Принято-поторопитесь - сказал Джон. Ему не терпелось смазать отсюда лыжи.

Мы в темпе вышли на запад и я повел вертолет на заход. Мы вышли на линию цели. Все, что нам теперь было нужно, это разрешение от авианаводчика.

Саймон увеличил изображение от системы наведения.

- Вдова Семь Один, это Дикарь Пять Один. Подтвердите добро на открытие огня с "Хеллфайром".

Вдова закричал:

- Стоп-стоп-стоп. Моим людям нужно укрыться.

Что?

Мы были в трех километрах. Я повернул на девяносто градусов влево, что бы Саймон мог следить за Башней и улицей. Мы не хотели возвращаться на круг над городом. Я дрейфовал между севером и югом, постоянно держа цель в поле зрения.

Джон и Джейк молчали. Я использовал радар "Лонгбоу", что бы проверить, что творится к югу от Святыни.

Через несколько минут мы были уверены, что наши ребята уже в укрытии; они привыкли к минометным обстрелам и это никогда не занимало много времени.

Мы снова начали заход на атаку. Саймон опознал банан, потом пекарню.

- Дикарь Пять Один. Подтвердите добро на огонь по цели.

- Вдова Семь Один. Мой командир на земле хочет знать безопасное расстояние.

Я съежился.

Я занес безопасные расстояния для бомб на маленькие карточки в моем "черном мозге", но я ничего не записал про боеприпасы "Апача".

Саймон пробормотал:

- У нас его нет, не так ли?

- Нет. Оставайся на месте, старина.

Я переключил радио.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Один - там никого нет. Просто заставьте в вашем северо-восточном сангаре надеть каски; это не так впечатляюще.

- Ждите.

Мы все еще заходили, но я замедлялся. Мне нужен был его зеленый свет.

Ну давай те, пойдем уже!

Джек вышел по межвертолетной частоте:

- Мы на цыплячьем запасе, а они недовольны. Не стреляйте без разрешения. Конец связи.

- Он правда думает, что я буду стрелять без разрешения? - сорвался я.

- Он просто делает свою работу, дружище. - тихо сказал Саймон.

Авианаводчик наконец-то вернулся к нам.

- Мы находимся менее чем в 200 метрах от цели и более чем слегка обеспокоены насчет безопасной дистанции.

- Ты уверен, что с ними все будет в порядке? - спросил Джейк на межвертолетной частоте.

Мое разочарование снова вырвалось наружу.

- Чисто для протокола, дружище, я армейский гуру по стрельбе "Хеллфайрами"!

- А он командир патруля - ответил Саймон.

Я взял себя в руки.

- Да, я знаю.

Я переключил радио.

- Дикарь Пять Ноль и Вдова Семь Один, это Дикарь Пять Один, отбой.

Я наклонил ручку циклического шага и полетели по изящной дуге, которая возвращала нас обратно над окружным центром по пути на юг.

Саймон сказал:

- Это правильное решение приятель. Не похоже, чтобы они хотели, что бы это произошло.

- Это рано или поздно произойдет, дружище.

Джон и Джейк кружили на юге. Я засек их тепловой источник в монокле.

- Дикарь Пять Ноль, конец связи. Вдова Семь Один, у нас кончается топливо и мы ВНБ.

Вдова Семь Ноль ответил, его тон был настойчивым:

- Мой командир хочет уничтожить огневую точку.

Наступила очень долгая тишина. Никто из нас не знал, что делать. Они не хотели "Хеллфайра" и у нас не было ничего, чем мы могли бы еще сделать эту работу. У Джона был критично по топливу, мы его быстро догоняли. Мы просто проходили к югу от Святыни и должны были решить, остаемся или уходим.

- Это уже становится фарсом - сказал я Джону и Джейку по межвертолетному радио.

- Какой риск для них? - спросил Джейк

- Нет никакого риска.

- Тогда вперед, но побыстрее.

- Вдова Семь Один, это Дикарь Пять Один. Верь мне, все будет в порядке. Если опасаешься за своих людей, уведи их укрытие. Я буду атаковать с юга на север, так что взрыв пойдет от вас. Вы хотите ее уничтожить?

Другими словами, напрягите уже ваши чертовы мозги: вы либо хотите, что бы это было сделано, либо нет.

- Вдова Семь Один. Подтверждаю, добро огню.

Чертовски блестяще!

Я резко развернул вертолет и повел его обратно обратно. Мы как раз могли зайти. Мы были направлены прямо в центр Навзад. Окружной центр был низким и не загораживал мне тепловизор. Мы собирались запустить ракету от базы.

Я взглянул на свой дисплей. Я хотел, что бы Саймон выстрелил как можно с большей дистанции и это означало, как можно скорее. Нам придется развернуться на 180 градусов после выстрела, что бы начать путь домой. Мы уже влезли в "цыплячий запас" и каждая минута в этом направлении становилась дополнительной минутой на обратный путь.

- Я не могу его опознать - сказал Саймон.

Я кивнул в сторону экрана

- Это около тридцати метров в верхней части здания.

Тут я понял: Саймона не было с нами, когда подбирали ориентиры, что бы найти пекарню на днях.

- Возьми правее, возьми правее - ВОТ!

Башня выглядела совершенно по-другому с этого угла, потому что она была расположена в передней части крыши. С востока или запада она выделялась над кровлей, отсюда она сливалась со зданиями позади нее.

- Ты уверен, Эд?

- На сто процентов. Я вижу пекарню и банан справа от нее. Это единственное здесь трехэтажное здание.

Саймон пытался захватить его в автозахват изображения (АЗИ), но ему удавалось только захватить картинку на заднем фоне.

- Прерываемся и заходим снова, Эд. Я не буду это делать вручную - сказал Саймон - Я не могу его захватить. Они и так волнуются из-за этого. Если мы промахнемся, мы никогда снова не получим разрешения на использование "Хеллфайра".

- Окай, дружище. Нет проблем.

Я не винил его за желание захватить цель по правилам. Никто из нас не стрелял "Хеллфайром" без тренировки. У нас уже были люди, которые гадили себе под ноги. Так что, если мы хотим что бы это произошло, это должно сработать как часы, независимо от того, что показывает датчик уровня топлива.

Я увалился вправо, что бы повторить заход.

АЗИ был удивительным инструментом в TADS, который захватывал цель и удерживал ее. Вы искали тепловой контраст и наводили перекрестье на более яркую или темную составляющую. Когда вы открывали огонь, АЗИ запоминала контрастную форму и удерживала перекрестье на ней. С этого момента, что бы вы не делали с "Апачем", захват удерживал цель намертво.

Вы можете запустить ракету не захватывая цель, удерживая перекрестье над ней правой рукой, нажав лазер указательным пальцем правой руки и нажав спуск вашей левой, удерживая прицел и лазер на месте все время полета ракеты. Но если вы хоть на мгновение отвлеклись, вам придется бороться за то, что бы вернуть перекрестье на то, что уже было сложной целью для идентификации. И это не было стоящей машиной или отдаленным блок-постом в середине нигде, где у вас было все время мира, для того, что бы прицелиться - и не волноваться о том, что произойдет, если ракета пройдет мимо. Это была трудная для идентификации цель, рядом с войсками, посреди города, ночью. И у нас быстро заканчивалось топливо.

Это будет также первый "Хеллфайр", который будет запущен в гневе - но ничто не могло разозлить меня больше, чем установленная в Башне зенитка.

Я отвалил и начал заход. Джейк включил радио, когда мы повернули.

- Нам нужно ВНБ сейчас. У нас мало топлива.

- Еще один заход... настраиваюсь...

Я не совсем понял, спрашивал ли я его или говорил ему.

Нет ответа; он хочет, что бы мы стреляли.

Я пытался до него достучаться.

- Мы заходим.

Я молил, что бы он не сказал "стоп".

Мы были на этот раз намного дальше и Саймону нужна была каждая секунда, что бы идентифицировать цель.

Тепловой контраст на Башне был плохим. Захват не удержал бы ее центр. Саймон переместил перекрестье прицела влево, где край был достаточно темным, что бы сработал АЗИ. Захват сработал и перекрестье прицела встало по центру левого края.

Саймон щелкнул кнопкой смещения, которая давала ему определенную власть над перекрестьем его прицела, когда он удерживался АЗИ. Мы быстро приближались и практически бежали по воздуху. Я молчал. Саймон проделал блестящую работу. Когда он нажал на управление смещением большим пальцем, перекрестье сместилось к центру Башни, в то время как захват еще удерживал зону слева. Он это сделал.

- Это будет наша правая ракета - сказал я - И я выбрал ее потому что она не испортит нам захват.

Нос должен был быть направлен немного вправо, что бы стартующий "Хеллфайр" не перекрыл изображение его системы поиска и захвата цели.

- Подтверди, что у нас еще добро на огонь - рявнул он. Он был прав, запрашивая его еще раз. Все были нервными, как черти. Он хотел убедиться, что Вдова не передумал.

- Дикарь Пять Один. - вызвал я через радио - Подтвердите что у нас добро на огонь.

Саймон не мог изменить частоту; он использовал все указательные и большие пальцы, что бы удерживать цель. Готов поспорить, он даже не моргал.

- Добро на огонь.

- Огонь, Саймон! - завопил я.

И потом, должно быть, он нажал на спуск.

Я услышал "ву-у-ух" с правого борта вертолета и ракета засветилась, когда она сошла с пусковой, отходя от вертолета не перекрывая линию прицела Саймона.

- Набор высоты.

Моя задача заключалась сейчас в том, что бы выстроить для Саймона мысленный образ того, что происходило на каждом шагу. Если бы что-то необычное случилось - например, женщина или ребенок появились рядом с целью - ему нужно было знать, что происходит, а не просто сколько времени осталось до удара.

- Набор высоты... выравнивание... и снижение.

Я взглянул вниз. Саймон все еще удерживал перекрестье прицела посреди цели. Я снова поднял голову.

- Снижение - подтвердил я.

Я наблюдал, как свечение тепла от нее сжимается в булавочную головку, когда она мчится к Навзад.

- Три... Два... Один... Удар...

Весь экран дисплея окрасился белым и захват АЗИ Саймона потерял свое удержание в расцветающем взрыве.

Саймон немедленно увеличил изображение до самого широкого поля зрения. Все что я видел, был город Навзад в 500 метрах и большой шар тепла перед ним. Через секунду все стало черным.

Я посмотрел в окно и увидел, как оранжевое свечение уступило место в темноте.

- Отбой - сообщил я Джейку и авианаводчику через радиосеть миссии. Я бросил вертолет на правый борт и резко его развернул.

- Дикарь Пять Ноль и Дикарь Пять Один ВНБ, отправьте ОБУ - Джек был как будто охвачен зудом. Ему не терпелось свалить как можно быстрее.

Я мог видеть, что Саймон отслеживал цель вручную так долго, как только это было возможно, что бы самому получить Оценку Боевого Урона. Когда мы прошли 120 градусов, его TADS остановилась в крайнем левом положении. Она не могла повернуться дальше. Мы ее потеряли. На последней картинке была сильная жара и уничтоженное здание.

- Вдова Семь Один - ждите.

Мы шли обратно и снова "Апач" сказал мне, на какой скорости лететь, что бы увеличить возможное расстояние. Джон был впереди и справа от нас, примерно на четыре километра. Он ушел до удара, так что я мог только предположить, что он уже на парах.

- Вдова Семь Один - Дельта Отель, Дельта Отель, огневая точка уничтожена.

Я постарался удержаться от воплей.

Джейк спросил:

- Это Дикарь Пять Ноль - были ли какой-то сопутствующий урон?

- Вдова Семь Один - негативно, просто на "ура".

- Дикарь Пять Ноль - передайте эту информацию остальным авианаводчикам и скопируйте.

Он хотел, что бы все уроки сегодняшнего дня были усвоены.

- Принято - и я надеюсь увидеть вас опять сегодня ночью.

Джейк, как крутой парень ответил:

- Не стесняйтесь, если он начнет рыпаться опять.

Мы направились на юг, через пустыни и горы. Я чувствовал себя фантастически. Мы запустили наш первый "Хеллфайр". Но я также чувствовал себя опустошенным. Мы не могли снова пройти через этот кошмар. Я решил пойти и устроить разбор полетов с тактическим оперативным центром "Вдова", когда мы вернемся назад. Мы должны были четко понять все, что произошло, для будущих вылетов. Парни на земле могли нам сказать, чего они хотели добиться: я хочу убить этого человека. Я хочу уничтожить это здание. Я хочу подавить эту область. Но как это добиться, было уже нашим делом. Только мы знали, какое вооружение соответствует поставленной цели. Я больше никогда не хотел идти подобным путем. Мы называли это длинной отверткой; кто-то другой, отдельно от нас, вмешивался в то, что мы делали в кабине, выстраивая нашу атаку.

Мы знали о риске для наших войск на земле и мы бы сказали авианаводчику, если бы стрельба не была безопасной. Обычно это входило в зону ответственности авианаводчиков, убедиться что есть разделение и дистанция, но он работал с реактивной авиацией и сбрасываемыми ей бомбами. У них были отработаны дистанции, но не для "Апачей". Мы стреляли всего в десяти метрах от наших солдат сегодня утром и мы обменялись инициалами, так что, сдается мне, он должен был бы знать, что если мы готовы что-то сделать, то мы бы не стали говорить об опасной близости?

Я мог понять озабоченность его наземного командира. Он никогда раньше не видел, как стреляют "Хеллфайром".

Я также мог понять озабоченность Вдовы. Чарли Альфа был с нами в Омане, находясь за мили от цели на случай, если что-то пойдет не так. Теперь он вдруг оказался всего в 200 метрах от нее и малость обгадился.

Сброс бомб это точное искусство. Авианаводчики работают с ожиданием удара, поэтому у них есть все безопасные расстояние. С "Апачем" все было более текучим. Мы наносим его так близко, как нам будет нужно, не убивая наших солдат. И мы всегда давали им знать, насколько все будет плохо.

Это была еще одна эволюция в правилах открытия огня, в том, как мы использовали наше вооружение и взаимодействовали с наземными частями при близком огне. Мы могли подобраться ближе, чем раньше, что бы уменьшить наш разброс. Если понадобиться, мы можем выстрелить в 100 метрах от них. Мы делали все, что могли, что бы им помочь, но они были должны понять, что не могут указывать нам из какого оружия стрелять. Они просто должны были нам сказать, что было целью, что нужно было сделать и мы сделаем все остальное.

Мы были не воздушной поддержкой переднего края. Мы были непосредственной поддержкой.

На обратном пути я признался Саймону, что устал как собака. Он тоже. Мы не высыпались, не могли регулярно есть, и мы слишком рисковали. Все это накапливалось с каждым вылетом. Независимо от того, что мы планировали, мы всегда получали что-то, что проглядели, чего не мы не ожидали.

Мы пошли туда и добились выполнения нашей задачи. Навзад получил подкрепление людьми и припасами. Помимо этого, они поймали нас с зенитным огнем и мы выиграли.

Мы заправились, пополнили 30 мм и "Хеллфайр" и вызвали оперативный центр для разрешения заглушить системы.

Мы собирались пойти и провести разбор полетов. Как офицер эскадрильи по вооружениям, я становился все более непопулярным, разбирая каждый выстрел, но это была хорошая школа для каждого из нас. Я был там не в погоне за популярностью и я собирался сказать нашим пилотам "Апачей", что они несут ответственность за свое собственное оружие и у нас нет учебников. Мы, должно быть, имели единственную систему вооружения в британском арсенале, у которой не было параметров безопасности.

Я собрал их всех, прежде чем мы отправились на разбор, что бы объяснить, что я имею ввиду.

- Саймон. Как близко от своих войск мы можем использовать "Хеллфайр"?

- Понятия не имею - ответил он.

Я спросил остальных, и они были также озадачены. Я рассказал им, что мы только что проделали и объяснил, какие углы мы использовали для ограничения сопутствующего ущерба.

- В конце-концов. только вы можете решить, что вы считаете безопасным. - сказал я. - Если вы что-то взорвете, если вы выстрелите слишком близко и кого-то убьете, МинОбороны подвесит вас на просушку. Комиссия по расследованию признает, что у вас не было достаточных указаний или безопасной дистанции для применения вооружения. Но выяснится, что причиной смерти стала ошибка экипажа. Независимо от риска при операциях, вы не должны убивать тех, кого вы пытаетесь защитить.

Я спросил босса о его позиции в отношении безопасной дистанции. Его ответ был типично политкорректным. Если сомневаешься, не стреляй.

- Тогда насколько слишком близко, сэр? - надавил я.

- Я не знаю, мистер Мэйси - ответил он.

- Двести метров, сэр?

Нет ответа.

- Сто?

Все еще нет ответа.

- Давление нарастает, парни. Вы должны быть на 100 процентов уверены в течении 100 процентов времени и поэтому, каждый выстрел из пушки, ракетой и "Хеллфайром" будут всеми просмотрены в замедленной съемке. Есть вопросы?

- Да - сказал Крис. - Что мы будем делать с НАР?

НАР были заведомо неточными. У меня была система их настройки, что бы они стали абсолютно прямыми, но она не могла получить одобрение для ее использования. Я ее использовал на своем вертолете, когда босса не было рядом. Я не собирался ломать систему и не заботился о том, что об этом думали в ОПГ, ОВО или даже в МинОбороны. Не было ни единой возможности, что бы я устроил "синие-по-синим".

- А как ты думаешь? - ответил я.

- Отключить их и использовать вместо них "Хеллфайры". Я не буду их использовать.

Я видел озабоченность на лицах людей. Мы устали, устали до костей, и сражались в войне без зонтика, что бы защитить нас сверху. Если мы облажаемся, дерьмо полетит во все стороны и мы окажемся на крючке на солнышке.

Мы отправились смотреть видео нашего применения оружия. Джейк обнял меня рукой за плечи и мы вошли бок о бок. Он крепко обнял меня.

- Хорошо сделано, старина. - сказал он мягко. - Я не наступал тебе на пятки, когда ты отвалил. У нас было очень мало топлива и я действительно не думал, что он когда-нибудь даст вам разрешения запустить "Хеллфайр".

- Я знаю, старина. Я извиняюсь - сказал я.

- Ты не должен извиняться передо мной, Эд. Никогда.

Джейк был слишком милым, для своего же блага; он не знал, за что я извиняюсь. Я признался.

- Я извиняюсь, потому что я сцепился с Саймоном на тему, чем ты думаешь, что мы могли бы стрелять, прежде чем получим разрешение и ...

- Остановись. Все в порядке - Он еще крепче обнял меня. - Нам просто нужно спасти как можно больше жизней и вернуться целыми к своим семьям. А теперь давай насладимся стрельбой "Хеллфайром".

Мы реконструировали вылет от начала до конца: ребята на земле; фактически, миссия прошла успешно; факт, что мы не можем сделать это снова таким же образом. Мы прошлись по всему маршруту от входа до выхода из Навзад.

Мы рассказали, как мы попали под обстрел и как мы от него ушли. В итоге мне пришлось описать этот эпизод для центра воздушной войны и отправить его им, объяснив, как работал наш маневр. Это было не слишком сложно. Пилоты проделывают такие вещи, с тех пор, как обстреляли первый самолет. Это был первый раз, когда это было проделано на вертолете в бою.

Мы считали, что нам невероятно повезло, что нам это сошло с рук, потому что кем бы ни был этот стрелок, он был чертовски хорош. Джейк и Джон сказали, что решили, будто нас сбили - они видели как поднимались снаряды; они увидели, как вертолет падал с небес.

Я признал, что выбрался из всего этого слишком низко. Я поставил нас в очень опасную позицию с точки зрения стрелкового оружия, но нас тогда волновала не угроза стрелкового оружия, а угроза зенитки.

Я пытался убедить Саймона, что знал, как низко мы были.

- Как будто это остановило мой страх. - сказал он.

У нас не было записи нашего вертолета под огнем. TADS двигалась и записывала, но ничего не было видно. Джейк, профессионал, был сосредоточен на своей задаче и уже возвращался в Бастион, когда попал "Хеллфайр".

Мы захватили хаос ракетного удара. Кадр за кадром показал, что у нас было прямое попадание. Она попала в Башню с точностью до дюйма. Был огромный и мгновенный источник тепла, облако пыли и мусора, а затем Навзад погрузился во тьму. Я выделил несколько кадров и вырезал их. Мы могли разобрать, что-то, что выглядело как скелет здания. "Хеллфайр" разнес его вдребезги.

Джон и я зашли в оперативный центр "Вдова" по соседству, что бы сказать, в чем они были квалифицированы, а в чем нет. Если они сомневались, сказал я им, нужно просто было запросить вертолет: "Находимся ли мы здесь в безопасности?"

Авианаводчики постоянно менялись. Их было здесь всего несколько и они требовались по всей зоне действия. Я в этот вечер переговорил только с некоторыми ведущими авианаводчиками.

Джон, как старший авианаводчик, объяснил что произошло. Он сказал, что виноватых тут нет. Вы должны дать знать нашим ребятам, что делать: сказать нам, чего они хотят и когда. Все остальное мы сделаем сами.

Авианаводчики выслушали и кивнули, а затем объяснили, что у их парней есть строгие инструкции ПОО и некоторые из них беспокоятся насчет того, что бы просто сказать вертолету разломать что-нибудь.

Вот и все. Никакого шума. Урок усвоен. Новая политика выработана. Кривая обучения становилась круче для всех.

- Только одна вещь - сказал он - прежде чем ты уйдешь - он указал на мою скулу. Он думал что я был ранен.

У куклы ЭкшенМэна был фирменный шрам на правой щеке. У пилотов "Апача" тоже. Если монокль сдвинется хоть на миллиметр, это будет катастрофой для наших наземных частей. Один миллиметр на двух сантиметрах дает ошибку в 150 метров на трех километрах. Мы не могли рисковать даже 0,1 миллиметра, так что мы вжимали его в скулу и крепко зажимали. Обычно, что бы след исчез, требовалось около получаса.

Защитное кольцо на моем монокле отсутствовало и высокая перегрузка вырезала дугу под моим правым глазом.

- Отличная работа, Эд - сказал Джон - Выглядит так, будто ты только что с косметической операции.

Через четыре дня, когда Чарли Альфа вернулся в Бастион, мы узнали, что у них была первая полная мира ночь после того, как мы выстрелили "Хеллфайром". Радиоперехват засек разговор командира талибов, о том, что у "москитов" есть бесшумное и смертоносное оружие. Оно приходит с неба без предупреждения и убивает все.

В окружной центр не стреляли из этой точки и в течении следующих трех ночей не велось постоянного огня по окружному центру. Талибы зализывали следы от порки. Столы были действительно перевернуты в Навзад.

Нельзя было выслать в этот район патруль, что бы увидеть, что случилось с зениткой, но между собой мы подсчитали, что он выпустил где-то порядка восьмидесяти снарядов в очереди. Они не все были трассирующими - такими, вероятно, был каждый второй снаряд - и он промахнулся всеми четырьмя. Это был дикий расход боеприпасов и возможно, он прекратил стрелять, просто потому, что все израсходовал. Мне нравилось думать, что это те снаряды, которые я выпустил, заставили его искать укрытия.

Поскольку мы так и не получили подтверждения, что мы накрыли пушку или наводчика, мы должны были предполагать, что они оба все еще в состоянии действовать. Он был неизвестным игроком, так что разведка не могла подтвердить, накрыли мы его или нет. С этого момента все боялись, что их поймают над Навзад. Если бы стрелок был еще жив, он получил передышку. Он бы проанализировал, что пошло не так и он бы не повторил ту же ошибку дважды.

Правда была в том, что нам это едва-едва сошло с рук. Парень был лучше, чем кто-либо мог предположить. Как он дошел до такого уровня, это было невероятно. Я точно не хотел пролетать над ним дважды.

Разведка подтвердила наши опасения насчет ночных прицелов. Другими словами, нас можно было видеть днем или ночью, где бы мы не находились. Это открывало сезон охоты на "Апачи".

Теперь давление действительно было. Мы знали, что они хотели добыть хотя бы один. Они постоянного обстреливали "Чинуки" на земле, но не могли уничтожить ни одного... пока что. Они стреляли в нас при каждом удобном случае; Пат и Тони в доказательство заполучили пару дырок в фюзеляже. Тони продолжал собирать их еще больше.

Теперь они использовали единственную систему оружия, от которой мы не могли защититься. Мы могли выжить, если бы им посчастливилось попасть в нас из РПГ. Мы молились, что бы вертолет справился с зенитной ракетой. Ботаники из ВВС в Ваддингтоне сказали, что это возможно, но это еще требовалось доказать. Но зенитная пушка могла нас убить.

Теперь они могли сделать это, днем или ночью. Талибы хотели чего-то зрелищного - прорваться на базу или сбить вертолет. Они были на дюйм, от того, что сделать сегодня и то и другое. Обугленные останки "Апача" были бы как раз тем, что им требовалось. На этот раз нам все сошло с рук, но там все еще было оружие, на котором потенциально были наши имена.

В уме у каждого вертелся тот факт, что из-за яркого солнца в Афганистане, вы не могли увидеть трассер на 1000 футов. Мы бы даже не знали, что вслепую идем на смерть, пока она не врежется в нас. Если бы наша встреча с зенитчиком была бы при дневном свете, единственной подсказкой о его присутствии стали бы наши мелкие кусочки, сыпящиеся с неба.

Осада

В марте 2006 года элита 16-й воздушно-штурмовой бригады, взвод Следопытов в двадцать пять бойцов, был переброшен в провинцию Гильменд. Их основной задачей было проложить путь для развертывающейся батальонной боевой группы 3-го парашютно-десантного батальона. В последний раз Парашютно-десантный полк был в тяжелых боях во время Фолклендской войны в 1982 - за два года, до того как я к ним присоединился - и они не ожидали серьезного сопротивления на этот раз. Их задачей было только обеспечить безопасность в ходе реконструкции...

Перемещаясь на тяжеловооруженных "Лэндроверах" WMIK с вездеходами "Пинцгауэр" для поддержки, Следопыты занялись патрулированием с глубоким проникновением по всей провинции. Они почти сразу же были атакованы талибами и вели практически непрерывные боевые действия весь свой тур. К тому времени, когда уни покинули провинцию, боевая батальонная группа 3-го парашютно-десантного потеряла четырнадцать солдат, одного переводчика и еще сорок шесть тяжело раненных.

В июне, американские войска покинули Муса-Кала, и Следопытам, которые уже были несколько дней в городе, было приказано сменить их. То, что должно было занять шесть дней, пока не подойдет замена из роты "А" 3-го десантного батальона, превратилось в шестинедельный кошмар.

Комплекс, который они делили с местной полицией, подвергался ежедневному нападению со стрелковым оружием, пулеметами, снайперами, РПГ, минометами и прикрытыми сангарами 82-мм безоткатными орудиями. Роте "А" было приказано удерживать Сангин, и 3-й десантный уведомил Следопытов, что у него нет ресурсов для их смены.

Условия жизни были мрачными, с пылью, температурой около 50 градусов по Цельсию и уменьшающимся снабжением едой и водой. Даже правила открытия огня были против них. Им не разрешали стрелять, пока они физически не увидят направленное в них оружие. Хуже того, некоторые из АНА и АНП, с которыми они работали, были либо под кайфом от дури, либо шпионили для талибов, американцы имели скверную привычку проводить операции, о которых они не оповещали союзников, а директивы, приходящие от больших шишек из Нортвуда, говорили что они расходуют слишком много боеприпасов.

Следопыты, должно быть, думали что мы летаем на резиновом тросе. Я сбился со счета, сколько раз я крушил Муса-Кала. Я уже знал все огневые точки на память, и я знал это место также хорошо, как Кроссмаглен. Бои были такими же свирепыми, как в Сангине и Навзад, но, к счастью для Следопытов, у них никогда не было так много серьезных ранений; повезло, потому что безопасно войти и выйти по воздуху было невозможно.

В один "Чинук", пытавшийся вытащить раненных парней попали четыре раза и экипажу пришлось вернуться за другой птичкой. Это было настолько опасно, что ребятам сказали экономить рационы, поскольку они не будут снабжаться по воздуху.

Наконец, после более чем месяца и потери веса в среднем по шесть с половиной килограмм у каждого, они были усилены кучей датчан на бронетехнике. Датчанам пришлось потратить пять дней, что бы попасть в город из-за упорного сопротивления талибов. К сожалению, скандинавы принесли с собой новую проблему. Поскольку они не могли выбраться, они начали выживать Следопытов из зданий и помещений.

Огромную операцию по снабжению Сангина и усиления его обороноспособности организовал 3-й десантный. Как только она была завершена, все усилия были направлены на то, что бы вытащить теперь уже истощенный взвод Следопытов и заменить их двумя взводами Королевского Ирландского полка.

Вчера эта миссия провалилась.

Мы потеряли трех солдат. В Муса-Кала была высокая концентрация талибов и длинная Зеленая Зона, в которой они могли перемещаться, как им было угодно. Именно в Зеленой зоне талибы организовали засаду на бронированную разведмашину, убив авианаводчика и двух бойцов из лейб-гвардии Конного полка. Мы рвали задницу для поддержки осажденных войск. Нам с Джоном пришлось поменяться вертолетами, потому что тот в котором мы начинали, накрылся тазом.

После стрельбы "Хеллфайром", чуть более недели назад, нас отправили в КАБ на три дня, что бы разобраться со сломанным вертолетом. Техники КАБ тяжко трудились вместе с нами. "Апачи" становились слегка потрепанными и техникам требовались мы, что бы проверять их утром, днем и ночью. Не обходилось и без риска.

У нас было четырехчасовое затишье поздней ночью и мы решили сходить за пиццей, вместо позднего ужина в круглосуточном американском пищевом комплексе. Мы стояли за пределами арктического трейлера с "Пиццей-Хат" на обочине - большом деревянном тротураре с трейлерами, поставленными вокруг в качестве магазинов.

Место было переполнено солдатами всех наций. Оружие передавали друг другу, что бы с ним сфотографироваться - это я и Армалайт - и все это выглядело немного сюрреалистично.

- Это как выбраться из джунглей во Вьетнаме и отправиться в Ханой на отдых и пополнение - сказал Джейк, ожидая, пока нас обслужат. Как только он это сказал, я услышал что-то, что мне напомнило о моих днях, проведенных в качестве десантника на отдаленных блок-постах в Северной Ирландии. Это произошло очень быстро и изменение высоты тона заставило меня присесть, прежде чем бросится под трейлер "Пиццы-Хат".

Эй, чувак, это не... - Джейк был прерван в середине предложения, когда я закрыл голову, свернувшись в позу эмбриона.

Раздался огромный грохот, за которым скоро последовали еще два, всего в нескольких сотнях метрах.

Я дополз до края трейлера и когда я начал вставать, все остальные еще только ныряли в укрытия.

- Я думаю, парни, вы на неправильном пути - засмеялся я - Вы должны были искать укрытие до того, как ударили ракеты.

Завыли сирены и все разбежались по щелям бомбоубежищ. Для меня это было в самом деле, слишком поздно. Я остался один, за исключением темной фигуры в пятидесяти метрах от меня, сидевшей на скамейке и курившей сигарету.

- Отличный десантный перекат, дерьмошляпа - крикнул он.

Когда я подошел ближе, я увидел, что это был мой приятель из бывших десантников, который теперь работал с парнями в черном.

Мы обсудили с ним все это дерьмо за тридцать минут, пока сирены не завыли "отбой". Мы пропустили нашу пиццу, но мне повезло, что три китайские 107-мм ракеты меня миновали. Не так что бы сильно, но они промахнулись; они попали в пищеблок, в нескольких сотнях метров, убивая и раня запоздавших едоков.

По возвращении в Бастион, мы летали безостановочно каждый день и я чувствовал себя физически и эмоционально истощенным.

Полковник Уайлд зашел к нам в гости и был шокирован тем, как я выгляжу. Я летал для него, когда он был майором, отвечающим за эскадрилью специального назначения ААК. Мы хорошо знали друг друга и он никак не мог смириться с тем, каким измученным и старым я выглядел.

Он сделал прямой вывод из того факта, что мы убивали - в соответствии с ПОО - не моргнув и глазом, и рассматривали смерть и разрушение как часть повседневной жизни. Что его больше всего потрясло, так это уровень стресса, который мы испытывали, от ПОО и стрельбы слишком близко к нашим собственным войскам, что бы быть подстреленными и сбитыми. "Вы все время играете в Бога" - сказал он - очень резкое замечание от убежденного воцерквленного христианина.

Этот скачок к ударной авиации застал многих руководителей врасплох. Я не знаю, что, как они думали, должен делать "Апач", но рассказ Билли о его введении в курс "Апача" в США должен был быть передан армейским высоким чинам: "Если кто-то здесь думает, что они не могут посмотреть человеку в глаза и хладнокровно его убить, им лучше встать и уйти. Этот курс для пилотов ударной авиации".

Уайлд прибыл, что бы выяснить, какие факторы вызывают все больше и больше аварий вертолетов поля боя каждый год. Он отправился домой с новой задачей: доложить ААК, ОВО и Минобороны о том, какие двигательные, изменчивые, яростные и выматывающие были нагрузки пилотов "Апачей" в Гильменде.

Не стоило думать о бессонных ночах, или о разбитых блокпосте за блокпостом, или об удушающей жаре в палатках. Я не никогда не был тем, кто считает дни; это только сделало бы тур более длинным. Я погружался в бумажную работу и был занят ей, пока не подворачивалось что-то более интересное, например старая добрая вечеринка.

Среда, 2 августа 2006 года.

Мы устроили церемонию, что бы забить права собственности на взлетные полосы. Мы окрестили их Полосы Шинди, в честь символа нашей эскадрильи на наших летных эмблемах, крылатого львоподобного создания, которое часто охраняет вход в святых местах Юго-Восточной Азии. В местной мифологии, Шинди почти всегда путешествуют парами и служат для защиты пагоды или храма.

После карри, тонких индийских чечевичных лепешк и безалкогольных напитков самый молодой боец в эскадрилье, Эмили Леггет, открыла знак. Все парни пели тему из "Стриптизерши", когда она сняла покрывало с мемориальной доски, борясь с приступом хихиканья.

Полковник Тутал, почетный гость, подарил нам ракету "Флетчетт", закрепленную на доске. Ракета дала осечку в одной из пусковых, так что парни отдали ее специалисту по обезвреживанию боеприпасов (ТОБ), что бы тот извлек взрывчатку, и вытащил дротики в качестве трофеев. Тутал сказал нам несколько слов.

Он сказал, что был откровенным критиком, когда МинОбороны впервые приобрел "Апачи" и те, кто его знал, могут подтвердить, что он думал, будто это пустая трата денег. Мы должны были купить что-нибудь подешевле и мы должны были купить намного больше. "Апач" был слишком узкоспециализированным и не имел достаточно гибкости для современной войны. Он понятия не имел, как он может его использовать на этом театре действий и был полностью на стороне приобретения вместо них "Блэкхоков".

Теперь он полностью поменял свою точку зрения и доводил ее до каждых из посетивших его военных и парламентских сановников. Он описывал "Апачи" и их экипажи, которые обеспечивают и летают на них, как ценные активы, без которых он не мог бы обойтись. Они много раз спасали жизни его людей. Его люди всегда чувствовали себя уверенно, когда над ними были "Апачи". Он также поздравил нас с нашим объединением; фактически, мы были настоящим воздушно-штурмовым соединением - и вместе работали безупречно.

Его слова можно было бы принять за попытку подсластить весь этот кошмар, но он был слишком искренним, что бы играть в игры. Мы вернемся в Муса-Кала через три дня и на этот раз, талибы нас не остановят. Мы сфотографировали нашу эскадрилью, пилотов и техников, а затем затеяли игру в пляжный волейбол. Команда "Апачей" бросила вызов своим коллегам на "Чинуках".

Пятница, 4 августа 2006 года

День начался с плохих новостей.

Наш разведофицер прервал доклад для работы со спецназом. Источник сообщил, что талибы готовятся сбить вертолет из зенитного орудия в Муса-Кала.

АНП в Муса-Кала вышли на патрулирование в Зеленую зону и вернулись невредимыми. Они должны были быть обстреляны в 100 метрах от ворот. Это как-то не складывалось; в глазах талибов они были предателями.

Следопыты доложили о радиоперехватах, дающих предположить, что талибы были усилены в два раза от их первоначального числа и новички принесли с собой еще сорок 107-мм ракет.

Дело было ясное, их предупредили. Талибы теперь знали, что Муса-Кала был закрыт для вертолетов и люди были в таком отчаянии, что начали пить козье молоко. Они знали, что им должны были подбросить запасов в какой-то момент и это должно было быть уже скоро. Они знали, что машины были легкой мишенью в Муса-Кала из-за их ограниченных возможностей в движении и они с успехом действовали против нас три дня назад. Они готовились к обороне Муса-Кала.

Боевой дух талибов был очень высок.

Суббота 5 августа 2006 года

07.30 местного времени

Сразу после завтрака все экипаж были вызваны в палатку для инструктажей.

Боевые приказы были простыми и ясными, и давали каждому понимание, в чем заключается часть задачи остальных. Палатка была набита битком. Однако, какой бы большой она не была, в ней все равно не хватало места для всех участников, поэтому явились только старшие; что для нас в этот раз, означало экипажи, назначенные на задачу и те, кто их, вероятно, будут их поддерживать, ГБР/ГРГ.

Рядом с обычной доской для инструктажа, на которой были вывешены спутниковые фотографии и и важнейшая схема маневрирования - индивидуальная часть задачи в каждый момент времени, была установлена кафедра.

Мы зашли и сели сзади, вместе с ребятами с "Чинуков". Перед нами сидели командиры минометного и патрульного взводов, несколько командиров рот, их взводные командиры, взводные сержанты - на самом деле, все, кто имел какую-то власть и мог повлиять на то, что должно было произойти в этот день. В воздухе стоял гул. Все знали, что это наш последний шанс прорваться в окружной центр Муса-Кала. Если это не сработает, у нас не было других вариантов.

- Да, мы собираемся попытаться подкрепить Муса-Кала.

Подполковник Тутал кивнул морю ожидающих лиц.

- Кодовое название операции "Змеиный укус". Мы пытались прорваться туда раньше и потерпели неудачу. Мы должны сделать это любой ценой.

Он описал противника. По его словам, было две отдельные группы талибов, в каждой из которых было по сорок-пятьдесят человек, действующих по обе стороны от вади на подходе к городу. Многие из них были арабскими фундаменталистами, проникшими через Пакистан. С этими хорошо обученными бойцами, были несчетные количества местных повстанцев. Мы могли ожидать тяжелого боя.

Каждый будет играть свою роль. Мы должны были провести конвой, что бы доставить в окружной центр тридцатидневный запас боеприпасов, топлива и продовольствия; достаточно, что бы выдержать любой натиск, организованный талибами. Мы вытаскиваем Следопытов и заменяем их двумя взводами ирландцев. Они будут поддержаны АНА и АНП, которые собираются сформировать Афганские национальные силы безопасности (АНСБ).

Датчане должны были оставаться на месте. Они будут отвечать за обеспечение безопасности посадочной зоны и предоставят дополнительную огневую мощь.

Тутал сел. Оперативный офицер 3-го десантного поднялся и встал у карт.

- Это приказы по операции "Змеиный укус". Это задача по проводке конвоя со снабжением в Муса-Кала и обратно, в воскресенье, 6 августа. То есть, завтра.

Он указал на карту.

- Это город Муса-Кала...

На его западном конце было огромное вади, идущее с севера на юг. Нам нужно пересечь его, что бы попасть в город. Вади было широким и открытым, и мы были очень уязвимы, пересекая его.

С западного края вади шла с юга на север 200 метровая Зеленая зона, где талибы свободно перемещались, воевали и прятались. Нам нужно было пройти через нее, что бы добраться до вади.

К западу от зеленой зоны, была городская зона, шириной около ста метров, где нас ждали талибы. Нам нужно было зачистить ее, прежде чем попасть в зеленую зону.

К западу от городской территории, был длинный, обращенный вперед склон до плато. У талибов тут было прекрасное поле для обстрела из городских районов и нам нужно было продвигаться вниз.

Наверху плато была пустыня, за исключением одного вади, тянущаяся на запад, пока хватало глаз. Этот район был серьезно заминирован во время советского вторжения. Мы потеряли машину, когда она подорвалась на мине на этом участке пустыни, только четыре дня назад, во время первой попытки прорваться в Муса-Кала.

- Здесь мы начнем операцию - сказал он.

Можно было бы услышать, как упала иголка.

- Сегодня, патрульный и минометный взводы, с авианаводчиком с позывными Вдова Семь Ноль, выдвинутся и будут ночевать в середине этой пустыни к западу от Муса-Кала в рамках подготовки к следующему дню. В то же время Индийская батарея с тремя 105-мм пушками, а также конвой с припасами тоже выдвинутся в пустыню и займут там свои позиции.

- На рассвете, в воскресенье, шестого, завтра утром, конвой покинет орудийную позицию и начнет двигаться в безопасный район на северо-западе в пустыне, готовясь к броску вперед, что бы пройти через безопасный проход.

- Патрульный взвод и минометы двинутся вперед, через уже известное минное поле, что бы найти, подготовить и защитить посадочную зону. Она будет как можно ближе к плато и способна принять все "Чинуки".

- Поддержка будет осуществляться на трех уровнях. У нас будет поддержка с закрытых позиций орудий и минометов. У нас будет поддержка авиации переднего края от девяти бортов АПК, что обеспечит нам непрерывное прикрытие реактивной авиации. Наконец, у нас будет непосредственная поддержка от британских "Апачей". Будет постоянное присутствие "Апачей" над головой с начала наступления, и они будут находится под управлением Вдовы Семь Ноль, как и все АПК.

В час "П" - время, когда приземлиться первый "Чинук" - четыре "Чинука", с ротой "В" 3-го десантного и штабом командира 3-го десантного батальона на борту, приземлятся на посадочной зоне, прикрываемой Патрульным взводом.

- При посадке, орудия и минометы будут наведены и пристреляны, что бы убедиться, что они точны и готовы оказать поддержку - продолжил он. - Это вызовет небольшой переполох, но нам не требуется элемент неожиданности. Мы не собираемся прятаться от врага, или делать вид, что у нас нет артиллерии. Мы дадим им знать, что она у нас есть, и что мы пройдем, хотят они сражаться или нет.

Орудия и минометы в пределах досягаемости были демонстрацией силы.

- После посадки рота "В" высадится из "Чинуков" и они пойдут по земле.

"Чинуки" удирали обратно в Кэмп Бастион и брали на борт роту "D", ожидавшую в Бастионе, пока их не вызовут на передовую.

- Когда все будут на земле, конвой скрыт, что бы талибы не знали, где он находится, орудия и минометы наведены, "Апачи" над нами, АПК над ними, рота "В" и "D" готовы к выдвижению.

Он указал на карту указкой.

- Обе боевые роты двинутся к краю переднего склона, готовые вступить в контакт.

Была трасса, ведущая от хребта, на краю пустыни, на восток, вниз по склону, через городскую застройку и через Зеленую зону к вади.

- Все к северу от трассы находится в зоне ответственности роты "В", все к югу за ротой "D".

Рота "D" сможет использовать свою подготовку для боя в городских условиях, поскольку рота "В" будет развивать атаку вниз по склону на 500 метровой линии, ориентированной с севера на юг. Трасса будет их южной границей.

Если они вступят в контакт, рота "D" будет обстреливать все цели в городской черте, прикрывая роту "В". Вдова вызовет "Апачей", что бы ударить по врагу быстро и сильно, отслеживая любых уцелевших. Они будут наводить артиллерию, что бы подавить их, а затем разбить их АПК.

- Рота "В" будет планомерно зачищать или штурмовать каждую усадьбу с запада на восток до 100 метров от края Зеленой зоны, а затем на юг до трассы, захватывая или убивая любого талиба, который захочет драться. Они будут ссылаться на этот список номеров зданий.

У всех нас был спутниковый снимок, показывающий очертания каждой усадьбы в 300 метрах к северу и югу от того места, где трасса проходила через городскую застройку и в Зеленой зоне. Каждая усадьба имела определенный номер.

- Номера сократят время, необходимое для вызова огня "Апачей" и сведут на нет любые ошибки, вызванные неверными координатами.

Это было далеко от роли сопровождения, которую мы играли во время операции "Мутай".

Как только все усадьбы будут зачищены, рота "D" сделает то же самое на южной половине. По мере зачистки этих районов, небольшие отряды останутся позади, прикрывая сектора, для обеспечения безопасности и целостности маршрута конвоя.

Роты "В" и "D" затем переместятся на 200 метров через Зеленую зону с запада на восток, планомерно зачищая 300 метров от трассы, сражаясь с любыми талибами, которые встанут на их пути. Они будут идти шаг за шагом, медленно продвигаясь, что бы убедиться, что никто не просочится через их линию, пока они не достигнут вади.

- В этом районе - сказал оперативный офицер, указывая на вади и зеленую зону, окружающую перекресток - мы будем ссылаться на отметки с одноразовой карты операции "Змеиный укус".

В качестве одноразовой карты для этой операции, была сделана карта местности с пронумерованными цветными отметками, для быстрой идентификации с целью ускорения передачи команд управления огнем со стороны Вдовы.

Они тянулись вдоль вади, в основном по левую руку от него, покрывая север и юг.

- Во время движения к вади, саперы будут расчищать путь, что бы убедиться, что нет мин или СВУ, ожидающих конвой.

С зачищенным районом и перекрывающимися секторами вплоть до плато, ни один талиб не мог добраться до конвоя с РПГ или СВУ. Талибы закопали тройную мину на дороге неделю назад и дистанционно взорвали ее под гусеничным БТР "Спартан". Затем они РПГнули гусеничный БРМ "Скимитар", оказавшийся впереди. Сидевшим внутри пришлось выдержать мощную перестрелку, что бы остаться в живых и отойти, спасая своего тяжело раненого товарища. СВУ убило троих из них и оставило две сгоревших машины.

Как только роты "В" и "D" закрепятся на другой стороне вади, Следопыты и датчане выйдут из окружного центра в пешем строю и на своих машинах. Они будут патрулировать на 350 метров на запад вдоль Базарной дороги к окраине города, где она пересекает вади. Они развернутся и займут оборонительные позиции. Итак, у нас будут прикрыты обе стороны Вади. Если кто-то попытается атаковать конвой, у нас будут войска, готовые к атаке, с обеих сторон.

Конвою в пустыне прикажут выдвигаться, если они еще не продвинулись вперед. Они проберутся к плато, пройдут по маршруту, расчищенному саперами через городскую территорию, через зеленую зону.

Финальный бросок будет включать себя форсирование вади, самую опасную часть их миссии. Трасса через вади резко заворачивает влево под сорок пять градусов, когда она выходила из Зеленой зоны и прорезал вади под этим углом на 700 метров, прежде чем резко свернуть вправо на сорок пять градусов, выходя прямо на Базарную дорогу, ведущую в Муса-Кала.

Эти углы означали, что они по прежнему уязвимы с севера и юга, по обе стороны от вади, но они были под наилучшей защитой, которую мог обеспечить 3-й десантный батальон.

- Как только они будут в безопасности в окружном центре, они разгрузят на склады тридцатидневные запасы, разместят людей и начнут движение обратно из Муса-Кала, тем же путем, как и пришли. Патрульный взвод сядет на эти машины, оставив позади датчан, Королевских ирландцев и недавно сформированные АНСБ.

- Затем они проделают рывок обратно через грязь вади, шириной 700 метров, под прикрытием датчан на востоке, роты "В" и "D" на западе, пока они не достигнут зеленой зоны.

- Оттуда они будут отступать, пока не окажутся в безопасности внутри пустыни; заминированной пустыни.

Рота "В" и рота "D" затем отступят через зеленую зону в городскую черту. Рота "D" вернется, что бы обеспечить прикрытие с высот роты "В", прикрывающей их, пока они сами не переместятся.

- Чинуки будут вызваны на передовую, и все вернутся в Кэмп Бастион, с эскортом "Апачей" для "Чинуков". Дело сделано. Таков план и вы все знаете свою часть. Есть вопросы?

Все "что, если", вопросы и ответы были уже выработаны. Мы знали, что мы будем непосредственной поддержкой, 3-е звено идет первым, и мы меняем их на точке. Мы также знали об имеющихся для нас угрозах: зенитные орудия, РПГ, стрелковое оружие, ЗРК, снайперы и даже минометы. Назовите любое; у талибов имелись все. На этот раз нашими козырями была артиллерия, что бы заставить врага прижать голову, и относительно небольшая территория для работы, всего в пару сотен метров ширины.

Осталось только выполнить генеральную репетицию принципиальной схемы. Палатка опустела, и мы прошли в сторону охраняемой зоны, где 3-й десантный сделал масштабную модель всей операции пятьдесят на пятьдесят метров. На земле была уложена минная лента - двухдюймовая пластиковая белая или оранжевая лента, используемая для оцепления заминированного участка, мешки с песком, камни, куски картона и пустые банки из-под "Кока-колы".

Бастион и посадочная зона были обозначены банками из-под "Кока-колы", белая лента тянулась через склон - и они сделали склон тоже - через городской район с усадьбами из картона. Она тянулась через Зеленую зону из мешка с песком, к обозначенному оранжевой лентой вади, в каменистый Муса-Кала и заканчивалась на банке из-под "Кока-колы" окружного центра. Также была отмечена точка стоянки конвоя.

- Хорошо, Патрульный взод и минометы скоро уйдут с Вдовой Семь Ноль... так что командиры идут сюда, а Вдова Семь Ноль будет с ними...

Трое парней, играющих свои роли, двинулись и встали вместе.

- И тогда командир батареи и ведущий конвоя будут на позиции всю ночь.

Комбат и другой парень, которого я никогда до сих пор не встречал, сели.

В какое бы время это ни было, "П" минус час - я не знаю, сколько им времени потребуется на перемещение - конвой затем покидает орудийную позицию.

Парень из конвоя двинулся на северо-запад.

- В то же время, Патрульный взвод и минометы с вдовой семь ноль, собираются двигаться вперед, что бы прикрыть посадочную зону.

Они двинулись вперед, по песчаной карте к месту предполагаемой посадочной зоны.

Оперативный офицер 3-го десантного спросил:

- Так, что мы следующее мы услышим?

Командир Патрульного взвода поднял руку.

- Посадочная зона безопасна.

- Правильно, посадочная зона безопасна - это означает, что мы можем двигаться вперед. В этот момент, мы собираемся выслать "Чинуки с ротой "В" и авианаводчиком командира батальона. С ними будет первая волна "Апачей".

Четыре парня с "Чинуков", четыре пассажира, Пат и Крис двинулись к посадочной зоне, комбат сказал:

- В этот момент мы будем пристреливаться - мы будем стрелять в этот район, что бы быть уверенными, что наши орудия готовы.

Командир минометного взвода сказал:

- И в этот момент я буду стрелять тоже.

Экипажи могли видеть, где будет граница орудийного огня, где будет граница минометного огня, как они собираются войти, как они собираются выйти и где траектория орудийного огня по цели, от которой им нужно держаться по дальше. Четыре пилота "Чинуков" отправились назад, к банке "Кока-колы" Бастиона, где мы все стояли.

Командир батальона, его заместитель и оперативный офицер сыпали постоянным потоком вопросов.

- Что произойдет, если из этого здания сейчас начнут обстрел? - спросил командир.

- Я бы связался с вами и ротой "D", сэр. Рота "D" открыла бы огонь и ваш авианаводчик направил бы два "Апача" на него.

Вся репетиция была проделана на скорости, но относительно временных рамок, так что все знали, где были все остальные, что они будут делать или говорить в любой момент по ходу дела. Мы вышли и заменили Пэта и Криса и все продолжалось, пока все задействованные в ГРПС не стояли у банки "Колы" в Бастионе.

Репетиция закончилась, множество вопросов получили ответы.

Позже, мы снова обсуждали инструктаж в нашей эскадрилье. Мы иронизировали, как мы будем делать замену на точке в любой момент, потому что мы даже в тот день не знали, как медленно или быстро будет проходить каждая фаза операции.

Еще одна мысль ворочалась у меня в голове.

Я знал, что должен это озвучить.

Мне снова пришлось обсудить нашу оперативную эффективность с боссом. Она деградировала до такой степени, что мы редко поражали цель с первой очереди. Основной причиной стала разбалансировка пушки.

- Мы менялись на точке с Дэном, когда последний раз пытались прорваться в Муса-Кала - сказал я.

- Дэн сделал 250 выстрелов по талибам и мы до сих пор не знаем, есть ли попадания.

Майор Блэк попытался отшутиться.

- Возможно, его стрельба была не очень хороша.

Я сделал глубокий вдох.

- Его стрельба была хорошей. Фактически, это было блестяще. Он бы попал с первого раза, если бы пушка нормально работала. У Пэта была та же проблема в операции "Мутай". Он даже не мог стрелять с увеличением масштаба, потому что снаряды летели за пределами его поля зрения.

Босс этого не знал, так как он выпустил только сорок снарядов и "Хеллфайр", но нынешняя политика между экипажами заключалась в том, что бы выполнять пристрелочную стрельбу в пустыне, на пути к схватке. Если бы они не попали, они могли выяснить, в каком направлении пушка промахнулась и соответственно, внести поправки при прицеливании. Это было до смешного дорого по времени и боеприпасам, опасно до степени "синие по синим" и серьезным снижением боевой эффективности.

- Если пушка промахнется в первый раз, талибы получат четкое предупреждение и экипажи в конечном итоге, будут гоняться за собственным хвостом, не зная куда целиться, что бы убить. И многие талибы живут только затем, что бы сражаться на следующий день.

У него ничего такого не было. Он заявил, что у него недостаточно летных часов, что бы позволить нам провести выверку прицельной линии пушек.

Я попытался сдержать красный туман.

- "Апач" это ударный вертолет, сэр. Его основная роль заключается в стрельбе по цели. Если оружие не точное, мы не можем сделать нашу работу. Если мы выстрелим по цели, и она умрет, мы добились успеха. Таким образом, мы либо тратим время на цель, или мы можем использовать это время с пользой, предварительно сделав выверку прицельной линии вооружения. Летные часы будут одинаковы, но показатель успехов будет выше.

- Я сказал нет, мистер Мэйси.

Мне опять захотелось побиться головой о стену. Наша сестринская эскадрилья, 664-я, только что приземлилась в Кандагаре и вскоре, после этой операции, должна была заменить нас. Что они подумают, когда увидят наши записи с фотопулеметов? Как офицер эскадрильи по вооружениям, я чувствовал себя глубоко сконфуженным, что мы не выполнили важную процедурную задачу.

- Я проинформирую следующего командира эскадрильи, о том, что по-моему, мы не смогли сделать, сэр.

Майор Блэк обратил на меня пристальный взор. Его челюсти сжались, он повернулся на каблуках и ушел.

Операция "Змеиный укус"

Кэмп Бастион

02.13 местного времени

Светящаяся неоновая полоса, висевшая над нашими раскладушками, пробудилась к жизни. Я прикрыл глаза и внимательно посмотрел на правое запястье.

- Пора вставать, уроды! - сказал Джон

- Задрот - выкрикнул кто-то.

Я помахал ногами над краем кровати и снял свой тонкий, но все еще липкий, вкладыш от спального мешка. Джон поднял дверной полог палатки и исчез, в то время время как Пэт, Крис, Тони, Карл, Джейк, Билли и я медленно пришли в себя. Почесывание задниц, потягивания и хор зевков сделали бы честь стае гиббонов.

Я прибыл в оперативную палатку около 2.30 утра. Мы бы начали раньше, но Патрульному взводу было нужно больше времени, что бы пройти через минное поле на хребте и убедиться, что посадочная зона зачищена, прежде чем взять ее под охрану и пометить. Покемарить часок тут и покемарить часок там не способствовало безопасности полета, но у нас не было особого выбора, чем еще занять это время.

Все выглядело хорошо. 3-е звено должно было быть готово к вылету в 04.40. Час "П" сместился на 05.00 и скорее всего, сдвинется еще, но они все равно поднимутся в воздух. Мы завершили заключительный инструктаж в 03.00 с крепким черным кофе и пошли к вертолетам через полчаса. Я знал, что сегодня будет долгая операция, даже если проклятые талибы не появятся. И я уже был вымотан.

Мы должны были выполнить замену на точке звена Пата, но стояли на ВСУ, вместо того, что бы получить дополнительные два с половиной часа отдыха. Мы проделали большой путь с операции "Мутай". 3-е звено был назначен первыми на запланированную задачу, с позывными Дикарь Пять Два и Дикарь Пять Три, и необходимо было сделать все, что бы они взлетели. Если у нас были вертолеты, запущенные одновременно с ними, то в случае отказа на старте, они могли бы перебросить свое барахло в один из наших и оставить нас разбираться с техниками.

Джейк командовал 2-м звеном в качестве наводчика-оператора на Дикарь Пять Четыре и летел с Джоном, я командовал Дикарем Пять Пять на переднем кресле и летел с Билли. Саймон вернулся на КАБ, для инструктажа нового командира эскадрильи и его заместителя.

3-е звено были в отсеках 3 и 4, Джон и Джейк были в 5-м и мы в 6-м. В эти дни техники выглядели как зомби, но у нас все еще было шесть вертолетов, выставленных в ряд и готовых к работе. Ребята были веселыми, как всегда, когда они стояли возле наших четырех "Апачей", но они тоже не выглядели как с глянцевой картинки. Весь отряд испытывал стресс. Даже Билли выглядел немного помятым.

Билли включил зажигание у нашего вертолета. Мы проверили вооружение, прицелы, датчики, систему самозащиты, видео; проверили что картридж передачи данных правильно загрузил боевую задачу, что связь работает в нужном порядке и что УДМ - усовершенствованный модем данных - сконфигурировал канал обмена цифровыми данными с патрулем Пэта.

Наш "Апач" пробудился в добром настроении духа, но у Джейка снова были проблемы со связью. Я проверил связь с патрулем Пэта, что бы убедиться, что все работает. Они были на связи. Я держал дверь открытой. Обычно, мы закрывали кабину, что бы использовать кондиционер, но сильный ветер с востока делал необычно прохладным утро на взлетной полосе.

3-е звено поднялось вовремя, в то время как Джейк и Джон разбирались со своим радио. Мы сидели на ВСУ. Мы не могли сейчас заглушить системы. Если что-то случится на пути к точке высадки или у них возникли бы проблемы, мы должны были добраться туда как можно быстрее.

Мы вырулили на пять минут раньше, свернув налево к началу ТВВП. Мы встали справа; Джон и Джейк впереди слева. Мы начали двигаться раньше. Ровно через два часа тридцать минут, после взлета 3-го звена, наши колеса оторвались от металла рулежной дорожки. Мы вылетели на юг в этот раз из-за ветра.

- Саксон Оперативный. Это Дикарь Пять Четыре и Пять Пять... в воздухе... - сообщил я. - Ноль семь один ноль. Конец связи.

Мы свернули влево и поднялись до 5500 футов. Джон и Джейк поднялись до 6000 футов. Не то, что бы это было необходимо, но лучше было это сделать. Полет до Муса-Кала был не очень долгим, но мы знали, что наши системы работают, так что мы могли расслабиться на мгновение или два. На наших вылетах ГБР/ГРГ мы проверяли все системы по дороге, так все выглядело более-менее в порядке.

Летя на северо-восток через пустыню, нам нужно было установить траекторию стрельбы орудий. Мы знали, что наши орудия были к юго-западу от города. Если они действовали, мы бы не хотели лететь мимо них. Мы не хотели прерывать их огонь или закончить свой полет с фугасом в заднице.

На моем дисплее была отметка орудийной позиции, помеченная на странице ТСД - дисплея тактической ситуации, и линия от орудий, до точки, где маршрут конвоя проходил через Зону. Примерно там должны были стрелять пушки. Я переключил радар с воздуха в режим наведения по наземным целям.

Радар немедленно опознал орудия, так что я переключился на TADS. Они были именно там, где сказали.

Теперь нам нужно было найти 3-е звено. Мы не хотели идти к северу от орудий, что бы узнать, что они к югу от линии наведения орудий. Это означало бы возврат на запад, поворот на юг, вокруг пушек и обратно на восток, что бы выполнить замену на точке.

- Дикарь Пять Два, это Дикарь Пять Четыре, на подходе через пять минут, доложите обстановку.

- Дикарь Пять Два. На линии орудийного огня активность. Орудия пристреляны. Координаты на Сорок-Один-Сьерра, Папа-Ромео, Шесть-Четыре-Шесть-Ноль, Восемь-Один-Два-Девять, и она активна.

Джейк отрепетовал координаты для подтверждения.

- Ждите - сказал Пэт - Подходите к северу от линии орудийного огня. Люди бегут на север. Займи мою позицию и продолжай наблюдение.

Пэт и Тони были к северу от линии наведения пушек.

Так как мы развернулись на северо-восток от линии орудийного огня, "Апач" Криса и Карлоса действовал на той же высоте, и надеюсь, в том же районе. Радар "Лонгбоу" засек их и подтвердил их местоположение в пяти милях от нас. Мы поднялись до 6500 футов. Если они были в бою, мы не хотели быть ниже них. Видимость все еще была туманной, но система поиска и захвата цели была в деле.

Еще не было никаких боевых действий, иначе бы они дали нам цель. Парни были на земле и посадочная зона была активна. Вторая волна только что приземлилась и новая посадочная зона была в миле к северо-западу от бутылочного горла, где трасса входила в Зеленую зону. Мы беспокоились о том, что талибы переместятся в этот район, и искали признаки комбатантов на людях входящих и выходящих из него.

- Дикарь Пять Пять, это Дикарь Пять Четыре - вызвал Джейк - Пять Четыре сконцентрируется на районе в непосредственной близости от войск. Вы можете проверить движение на севере и сообщить мне, как только узнаете позицию конвоя и что он все еще в безопасности?

- Дикарь Пять Пять, принято.

Джейк всегда думал о картине в целом и никогда не увязал в деталях, которые его не касались.

Джон взял круче к линии орудийного огня. Мы неуклонно продвигались на север, подальше от них. Билли включил радар, что бы засечь конвой. Я настроил свои показания для РУО, готовый к моменту, когда он их найдет. Они должны были быть на северо-западе, так что мы должны были поймать их в какой-то точке.

- Наводчик - цель - РУО - гусеничные и колесные машины - неподвижно - дистанция пять точка девять кликов - сообщил Билли. Сделать было быстрее, чем сказать.

Я привязал наведение ОПН и прежде чем Билли закончил читать то, что обнаружил РУО, я уже смотрел на группу бронетраспортеров LAV, "Скимитаров" и грузовиков. Они сформировали большой вагенбург для круговой обороны, в точности, как фургоны в фильмах о Диком Западе, которые я смотрел по субботам с дедушкой.

Они находились на западной стороне идущего на юг отрога, между двумя огромными соседствующими вади, которые здесь соединялись в "Y". Это было отличное место, что бы спрятаться и давало им доступ к основной системе вади, ведущей вниз, к 3-му десантному и бутылочному горлу между городской зоной и Зеленой зоной, в трех километрах на юго-восток. Я сместил лазер, что бы избежать любых повреждений глаз и подсветил лазером их позицию.

Наверху вспыхнули координаты 41S PR 6331 8226.

Я отправил их Джейку по УДМ, передав ему детали о состоянии конвоя.

Мы тщательно осмотрели основное вади, ведущее на север от Муса-Кала, что бы убедиться, что никто не направляется на запад, для его перехвата. Несколько групп женщин и детей направлялись на север вверх по вади, но мужчин не было. Они были в 2,5 километрах к северу от узкого места, наготове. Все признаки боевой активности, которые я выучил в Северной Ирландии, говорили мне, что что-то происходит и местные жители это знали.

Я засек первых трех наших мужчин - двух в темных балахонах и одного в белом - направляющихся на юг. Казалось, они игнорируют всех, кто спешит убежать на ослах или пешком, сжимая свои сумки и имущество. Они казалось, не носили оружия и я не видел никаких выпуклостей на их длинных рубахах.

С нами связался Сакосн. У босса были разведданные, что на севере были талибы.

- Дикарь Пять Четыре, это Саксон Оперативный. У нас есть координаты от разведки. Координаты: Сорок-Один-Сьерра, Папа-Ромео, Шесть-Три-Восемь-Семь, Восемь-Тройная-Тройка. Репетуйте.

Джейк отрепетовал и я проверил, что правильно ввел их со своей клавиатуры, прежде чем нажать "Enter". Я сохранил их с красным значком, поэтому они появились на моем дисплее как враги.

- Правильно. Талибы в этом районе. Ноль Альфа хочет, что бы вы посмотрели.

Ноль Альфа был майор Блэк на базе.

- Дикарь Пять Пять, это Дикарь Пять Четыре. Это на севере. Это ваш район. Можете проверить?

- Подтверждаю - сказал я - Ждите.

Джейк был на юге, над посадочной зоной. Координаты были чуть дальше чем в полутора километрах на северо-запад от меня, но - и это тревожило - лишь чуть дальше чем в километре к северо-востоку от конвоя.

Нам не нужно было двигаться и мы не собирались извещать талибов, о том, что мы знаем, где они, так что мы остались над бегущими гражданскими. Билли следил за всеми, кто направлялся на юг, а я одним нажатием кнопки привязал камеру к полученным от разведки координатам. Это была небольшая впадина в холме наверху вади, но там ничего не было. Это был отличный наблюдательный пункт, с обзором на юго-запад в сторону нашего конвоя, но они были на обратном склоне отрога и вне поля зрения.

В ста метрах к северо-западу, однако, находился дом и усадьба; небольшая ферма. К северо-западу от него стояли четыре больших палатки, с кухонной утварью над костровой ямой. Я не мог сказать, был ли кто-то внутри.

Эти палатки были огромны, не то что наше обычное кочевое расположение. Кочевники держали все свое дерьмо в одном носке. Эти штуки были огромными дворцами из черного брезента, около пяти метров на восемь, поднятыми на столбах и закрепленных длинными веревками. Место выглядело пустынным. Огонь все еще дымился, но было похоже, что кто-то опрокинул котел и сбежал. Я направил радар вниз, что бы посмотреть, нет ли какой-нибудь техники. Никто не прятался под укрытием и радар должен был об этом знать. Все, что я видел в округе, это был конвой.

Мы переместились над ними. Выглядело все хорошо, но по периметру не было ограждения. Эти ребята были либо настоящими кочевниками, либо талибами. Кочевники были любопытным племенем, которые всегда были очарованы нашими вертолетами. Я не понимал, зачем бы им было убегать; они знали, что им нечего бояться. Если бы они покинули лагерь, то они были бы наверху, со своими козами. Никаких коз вокруг не было, как и никаких признаков, говорящих мне, что это были дружественные нам люди. Но не было ничего, говорящего мне об обратном; никаких следов больших машин, ничего. Мы могли бы опуститься на 10 футов и облететь их по дуге, заглядывая под навесы, но это была не наша работа. Мы были здесь, что бы защитить конвой. Если здесь и прятались талибы, в этот день они могли подождать.

- Дикарь Пять Четыре, Дикарь Пять Пять - доложил я Джейку. - Осмотрел этот район. Все что я вижу, это заброшенный лагерь в 1200 метрах норд-норд-ост от нашего конвоя. Я не вижу, враг это или нет. Я собираюсь проверить маршрут конвоя.

Первое что мы сделали, это пролетели над маршрутом нашего конвоя, в поисках любых вероятных СВУ или районов минирования, на тот случай, если талибы, обнаруженные разведкой, ушли.

- Дикарь Пять Четыре, Дикарь Пять Пять и Верхолаз. Орудия и минометы закончили и войска скоро собираются уходить. Ждите.

- Дикарь Пять Четыре, подтверждаю.

- Дикарь Пять Пять, подтверждаю.

- Верхолаз, подтверждаю.

Я посмотрел в своем "черном мозге" на матрицу синхронизации. Британский "Харриер" скоро будет заменен американским бомбардировщиком В1.

Ребята собирались столкнулся со своей первой реальной угрозой, собирались встать и спустится по склону, обращенному к тому, что может быть вражеской позицией.

Мой пульс стал учащенным. Давление стало повышенным. Если что-то и должно было грохнуть, то в этом самом месте и времени. Я представлял себе врага, смотрящего вверх вдоль длинного склона на запад, спрятавшегося за маленькими амбразурами, которые они пробили в стенах. Для них это было как стрельбище. Рой десантников собирался идти к ним, выстроившись в линию.

Если талибам приказали сражаться, они начнут с легкостью бить наших ребят. У меня было видение, как в Первую мировую войну сквадди (прозвище рядовых солдат и сержантов) истреблялись самым технологичным оружием тех дней - пулеметом. Если им не прикажут драться, они могут пятясь отступить. В любом случае, наша задача была найти их - и потом прикончить. Мы не могли позволить им позже появиться из-за угла в этот день.

Сейчас мы были над Зеленой зоной и я смотрел на городской район к северу от отрезка с запада на восток, по которому конвой должен был пройти бутылочное горло. Именно здесь жила община, обрабатывавшая Зеленую зону.

Между стенами усадеб высотой в пятнадцать футов и местами, в четыре фута шириной, пролегали три длинные дороги, идущие с севера на юг. Основные дороги шли параллельно Зеленой зоне; правая разделяла Зеленую зону и первый ряд усадеб.

Каждая усадьба была с огороженным садом, который примыкал к следующему, без перерыва. Все они сливались друг с другом, когда они тянулись на север от бутылочного горлышка. Семь усадеб на севере были разомкнуты: переулки, идущие с востока на запад, соединяли правую и центральную трассу. Переулки между ними были достаточно широки, что бы проехала небольшая машина.

Слева от центральной трассы было еще несколько разомкнутых усадеб. Каждый огороженный стеной сад граничил со следующим через переулок, соединяющийся с последней дорогой с севера на юг.

Каждой усадьбе был присвоен номер на спутниковых снимках. Когда войска проходили, они могли сказать что они были очищены. Парни должны были войти в каждую из них. Идеально было бы пройти каждую усадьбу, одну за другой. Но у командира 3-го десантного не было времени; он поручил им зайти туда на варп-скорости. Он сказал, что это была зона ближнего боя и они должны были зачистить ее так быстро, как только могли.

Тутал принял смелое и необычное решение, сказав своим людям, что они могут не носить бронежилеты. Он получил больше пострадавших от тепловых ударов, чем от пуль и осколков. Многие парни решили рискнуть, потому что там все поджаривалось и они должны были двигаться многие часы.

Мы разделили усадьбы между собой. Я взял все, начиная с бутылочного горла, рядом с усадьбой номер 1 на север до усадьбы номер 35, а Джейк с 36 по 70-ю. Билли и Джон будут внимательно следить за продвигающимися войсками и друг за другом.

Мое кровяное давление подскочило; я чувствовал, как мои виски стучат о шлем. Я знал, что могу убить любого, кто откроет по ним огонь и разнести их укрытия, но если они его откроют, то я лишь убью много убийц, которые убили чертовски много десантников.

Я был уставшим и нужно было сосредоточиться.

Сначала я обыскал западную сторону застройки, сторону, обращенную к склону, усадьбу за усадьбой. Никто не прятался за стенами, только домашний скот.

- Рота "В" пошла, Эд - сказал Билли - Они начинают двигаться на восток к усадьбам. Они не шляются по округе. Имей ввиду, я бы тоже не стал идти в открытую.

Я переключился на тепловизор и стал искать источники тепла. Все что я мог видеть, были коровы, козы, куры и еще больше коров, коз и кур. Большая часть усадеб включала в себя от трех до пяти террасных зданий, в основном у северной стены, напротив входа в усадьбу, где скудный солнечный свет мог согреть их зимой. У них был один или два угла, отведенных под скотину и низкая квадратная времянка в центре, где местные жители держали своих цыпочек, а талибы прятали свое оружие. Это был довольно зажиточный район. У них были прочные крыши.

Обычно, мы ожидали увидеть гражданских. Мужчины будут в Зеленой зоне ухаживать за своими делянками, женщины будут вокруг кастрюль и будут играющие дети. Не было никаких школ. Талибы все их уничтожили.

Сегодня не было ни мужчин, ни женщин, ни детей, ни кастрюль. Все место выглядело пустынным. У меня мурашки по коже пробежали. Они сбежали? Или были слишком напуганы, что бы выйти?

Вам не нужно было быть Стивеном Хокингом, что бы понять это. Остаточное тепло от ям и печей должно было быть белым от жара на тепловизоре. Это был не внезапно охвативший их всех понос. Они были заранее и четко предупреждены; вот почему место было холодным как камень и вот почему было относительно немного гражданских, все еще бегущих на север. Они должно быть, даже знали, что это будет однодневная операция, потому что они оставили здесь весь свой скот.

Мы видели мужчин, возвращавшихся обратно в этот район. Мы не видели, что бы кто-то призывного возраста бежал. С каждой минутой, я чувствовал себя все более неуютно.

Джейк прикрывал северную часть городской застройки, предназначенной для роты "В". Я прокладывал свой путь на юг, через деревню, пока я не добрался до зданий у бутылочного горла.

Я заметил тридцать или около того, бочек уложенных напротив южной стены усадьбы номер 1, где трасса конвоя проходила в самом узком месте.

Я щелкнул радио.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Пять - у меня потенциальное СВУ в усадьбе Ноль Один.

- Ждите.

Он должен был доложить командиру батальона.

- Вдова Сень Ноль, принято.

- Это в самой узкой части бутылочного горла, на северной стороне трассы. Как поняли?

Я представил себе Тутала, сидящего в грязи, его палец обводит соответствующий сектор карты.

- Принято.

- Я вижу около тридцати бочек, аккуратно сложенных у южной стены этой усадьбы, прямо рядом с трассой. Это идеальное место для СВУ. Если бы вы хотели поразить конвой, когда он будет проходить через застройку, это было то место, где нужно это делать.

- Ждите.

Билли сбросил нашу высоту, что бы рассмотреть поближе.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Пять - я не вижу управляющих проводов.

- Дикарь Пять Пять, это Вдова Семь Ноль. Я хочу что бы вы уничтожили это цель НАР с фугасно-зажигательной.

Я чувствовал, как брови Билли исчезают под линией его волос на лбу.

- НАР с фугасно-зажигательной?

Он был прав. Фугасно-зажигательные полубронебойные неуправляемые авиационные ракеты не были высокоточным оружием. Как я мог попасть в бочку НАР? Они не управлялись в полете и поскольку пусковые установки были просто выровнены относительно "Апача", они могли пойти куда угодно.

- Я знаю, что мы не должны использовать их против этой цели, Эд - сказал Билли - Но ты же выровнял ракеты на этой машине?

- Я не могу гарантировать, что пусковые не поменяли местами. Они могут пойти куда угодно, дружище.

Я решил использовать фугасно-зажигательные снаряды.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Пять - негативно. Фугасно-зажигательные снаряды могут инициировать подрыв любой взрывчатки или топлива.

- Вдова Семь Ноль, добро огню.

- Дикарь Пять Четыре, это Дикарь Пять Пять - ты принял последнее?

- Дикарь Пять Четыре, подтверждаю, вперед.

- Где они, Билли?

Я не хотел стрелять в Джона и Джейка и не хотел отрывать взгляд от цели, что бы искать их.

- По ним чисто, как и по роте "В".

Мы все еще были на орбите и летели по часовой стрелке на семидесяти узлах. Билли вел низко и медленно.

Я сбросил настройку на десять снарядов в очереди, навел перекрестье в центр бочек, выровнялся и подсветил цель лазером своим правым средним пальцем. Я не использовал свой указательный палец; некоторые из его мышц были связаны с большим пальцем, который контролировал перекрестье.

Дисплей показал 1699 метров - миля от нас.

- Огонь - сообщил я.

Я нажал на левый спуск и держал его, пока пушка не перестала стрелять. Десять выстрелов вылетели и все прошли мимо цели. Они приземлились ниже и левее - в середине трассы.

- Чертов разбаланс пушки! - я был абсолютно вымотан боссом.

- Хвала Господу, мы не стреляли вблизи от войск.

Билли наблюдал на своем дисплее. Мой прицел был наведен на цель и дрейфа не было. Эти снаряды должны были лечь на место.

Я прицелился выше и правее, на расстояние, на которое я промахнулся и выпустил еще одну десятизарядную очередь. Огромное облако пыли окутало усадьбу. Когда оно осело, там было немного дыма и много горячих точек в бочках, но больше половины из них уцелели.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Пять. Дельта Отель, но нет детонации СВУ.

- Дикарь Пять Пять - это безопасно?

Они все были разбросаны вокруг, но я не мог гарантировать, что в одной из бочек на дне кучи нет активного детонатора.

- Негативно. Не на 100 процентов. 500 фунтовая бомба была бы целесообразна. Дротик Два Четыре доступен.

Согласно моей матрице синхронизации, Дротик Два Четыре был бомбардировщиком В1 из Диего-Гарсии и был на задании в течении пятнадцати минут.

Рота "D", командир батальона и его авианаводчик еще были наверху склона. У них был полный обзор всего маршрута, вплоть до позиции роты "В", недалеко от района застройки.

Патрульный взвод прикрывал возвышенность и охранял вади на западе, где должен был появиться конвой.

Он только что тронулся с отрога и медленно продвигался по самому безопасному маршруту, который они могли найти - широкому, плоскому, сухому дну реки. По его цвету было видно, что оно затапливалось во время сезона дождей, поэтому любые мины, оставшиеся от предыдущей обороны Муса-Кала были смыты, а новые должны были бы быть заложены в течении последних двадцати четырех часов. Разведмашины работали сверхурочно.

Рота "В" была чуть выше усадеб, готовая идти.

Это был напряженный момент. Снайперская группа талибов могла быть в этот день в поле. Рота "В" была бы прижата на открытом месте и мы бы единственные были теми, кто мог их вытащить. Если бы они все открыли огонь и их оружие было бы вычищенным и исправным, это все было бы похоже на поиск горсти иголок в стоге сена.

- Привлеките их.

Командир 3-го десантного не стал тянуть. Он слишком хорошо понимал угрозу. Каждая машина должна была миновать бутылочное горло. И ему нужно было увести роту "В" из потенциально убийственного места как можно скорее.

Я вызвал Дротик Два Четыре. Приятнозвучный женский голос, с американским акцентом, сообщил мне, что она не может сбросить без допуска страто. Я понятия не имел, что это значит и была ли она пилотом или наводчиком-бомбардиром. Может, стратегический допуск? Ей нужно было получить разрешение от кого на театре действий?

Я вызвал Вдову Семь Ноль и передал ему сообщение.

Вдова Семь Ноль напрямую связался с Дротик Два Четыре. Он сказал, что он командир на земле. Имелся чрезвычайно высокий риск, связанный с предположительно СВУ; у него были люди на открытом месте и его нужно было устранить.

Через десять минут, она подтвердила, что у нее есть допуск от страто. В1 "Лансер" имел радар с искусственной апертурой. Она могла видеть только радиолокационную карту земной поверхности, не реальную картину - и Усадьба ноль один для нее ничего не значило. Она сопоставила цель и сообщила о южной стене усадьбы. Она собиралась использовать JDAM - комплект инерциальной и GPS аппаратуры, прикрепленный к обычной бомбе, что бы навести ее с высокой точностью.

- Готовность три ноль - сообщила она. Время подлета тридцать секунд.

Раздался всемогущий "бу-у-ум" и столп черной земли взлетел на 150 футов в воздух. Когда пыль рассеялась, мы могли увидеть, что она разрушила южную стену с безупречным совершенством, проделав дыру шириной около десяти футов и на четыре фута вглубь земли. Ни одной бочки не осталось.

- Дротик Два Четыре, это Дикарь Пять Пять. Это Дельта Отель. Милая дырочка.

Вдова Семь Ноль сообщил нам, что минометы открывают огонь. Нам приказали двигаться на восток к вади.

Зеленая зона была толщиной в пару сотен метров, но деревья смыкались кронами, образуя навес. Я пытался выяснить, нет ли под ними чего-нибудь, что могло бы представлять угрозу для конвоя. Я периодически поглядывал на трассу, проходящую через нее; было много выбоин, но я не мог видеть никаких свежих дыр или необычных тепловых форм.

Деревья нависали над точкой, где заканчивались здания и начиналась зеленая зона. Это был самый опасный район для конвоя, потому что его можно было рассмотреть - на уровне земли - издалека, и подать команду на подрыв из укрытия со смертоносной точностью. Оказавшись в Зеленой зоне, бомбоделы талибов будут вынуждены полагаться на нажимные спусковые устройства, которые наши саперы смогут найти без угрозы дистанционного подрыва.

Когда минометы остановились, Билли повел нас на низкой высоте над западной стороной усадеб, когда парни уверенно шли, готовые к штурму.

Я заметил блокпост у кратера от бомбы, где дорога исчезала в деревню.

- Вдова, это Дикарь Пять Пять. Я видел то, что выглядит как блокпост на въезде в Зеленую зону. Подтвердите что поняли.

- Вдова, принял.

Я продолжал описывать то, что видел. Прямо под навесом, правая сторона дороги была блокирована тем, что выглядело как две соропятигаллонных бетонных бочки, со стальным столбом между ними, перекрывающим правую сторону трассы. Любая машина проходящая слева от них, будет вынуждена отклонится вправо другой конструкцией. Это был "лежачий полицейский" и не тот, которые вы могли бы протаранить на высокой скорости. Он был сделан, что бы замедлить движение до едва ползущего. Здесь не было контрольно-пропускных пунктов АНП, что означало, что то, что внизу, было сделано талибами.

Вдова подтвердил и сообщил о нем саперам.

Когда мы резко повернули на восток, я посмотрел вниз и увидел человека с оружием. При внимательном рассмотрении я понял, что это не оружие и что он был очень стар. Рубахи и заросшие бородами лица затрудняли определение возраста некоторых афганцев с этой высоты, но его походка, сутулость, скорость и то, как он держал свои плечи, заслуженно отметили его как пенсионера в моей книге.

Не более чем в 500 метрах к северо-востоку от места взрыва бомбы и к северу от трассы, идущей с востока на запад в Зеленую зону, он нырнул внутрь маленького шалаша без дверей, построенного из четырех дуг, покрытых травой. Это был не дом, а место для отдыха во время работы в полях, достаточно большой, что бы улечься с ногами, торчащими из него.

Я сказал Вдове Семь Ноль, что он не представляет угрозы. Я не хотел, что бы один из парней выскочил из-за угла и испугал безобидного старика с палкой.

Несколько секунд спустя, Вдова сказал что рота "В" начинает зачистку усадеб.

Они двигались от здания к зданию с невероятной скоростью. Это было все, что мы могли сделать, что бы оставаться на шаг впереди них. Я не прикрыть все, что они делали. Они не бросали гранат. Они шли парами стреляй-и-маневрируй через каждую дверь. Они относились к этому месту с уважением, агрессивно зачищая усадьбу за усадьбой.

Прежде чем мы об этом узнали, 3-е звено вернулось, что бы выполнить с нами замену на точке. Это потребовало столько же времени, как и зачистка СВУ и начало захода роты "В".

Я был очень удивлен, что рота "В" спустилась со склона без контакта. Это была прекрасная возможность. Талибы знали, что застройка была огромным убойным полем. Возможно, опыт Навзада заставил их подумать дважды. Мы были прямо над их головой и если бы они открыли огонь, они бы умерли, откуда бы они не стреляли. Если они попытаются оторваться, они просто умрут уставшими.

Они ждали, пока атакуют Зеленую зону. Они хотели, что бы 3-й десантный завяз в зарослях, на их условиях и на их заднем дворе.

Мы должны были вернуться на север, что бы избежать траектории орудийного огня, после инструктажа Пата о блокпосте и старом стороже. Пролетая мимо трех орудий, я увидел, что они находятся на расстоянии не более двадцати метров друг от друга.

Билли и я обошли Кэмп Бастион. Мы пошли прямо на полигон к западу от лагеря и сделали пятьдесят выстрелов из моей пушки.

Мы залились топливом и загрузились 30-мм снарядами, а затем вырулили обратно на взлетно-посадочную полосу всего через пятнадцать минут спустя. С выверкой пушки, дозаправкой и загрузкой нам понадобилось всего девятнадцать минут, прежде чем мы снова взревели на конце ТВВП.

Я переключил комплекс самозащиты вертолета в автоматический режим и Билли на полной мощности полез в дымку.

Артиллерия вела огонь по прямой. Мы пошли на север от пушек и ждали возможности вызвать Пата.

Я связался с патрулем заранее. Пат сказал, что войска расчистили блокпост. Это был контрольно-пропускной пункт талибов. Мы должны были немедленно двигаться на восток и наблюдать, как парни двигаются через Зеленую зону.

Мы оставили их не слишком далеко от этого места. Им требовалось так много времени, что бы пройти через контрольно-пропускной пункт талибов, что они почти не двигались. Саперам нужно было идти вперед первыми, что бы убедиться в отсутствии минных ловушек.

Посевы старика были безупречны, когда мы уходили. Теперь в них протоптали извивающиеся линии. Это выглядело так, будто талибы ожидали в засаде.

На дороге и полях также были воронки от 2000 фунтовых бомб. Они были сброшены как превентивные удары.

Старик все еще прятался в своем шалаше. Я видел, как его голова время от времени высовывалась.

Парни начали зачищать Зеленую зону. Два десантника побежали вперед по открытому полю, поставили деревянную раму на прочную стену и побежали назад. Заряд для мышиной норы. После взрыва они побежали обратно к стене с половиной своей группы; другая половина держала свое оружие наизготовку, готовая к стрельбе. Они прошли через только что проделанное отверстие парами, а затем поползли по-пластунски. Весь процесс повторялся снова и снова, поле за полем. Они не собирались идти через дверные проемы. Один патруль даже пробил себе путь головой через одну из более хлипких стен.

Мы выполнили еще одну замену, когда они были на полпути через Зеленую зону. Столько времени заняла эта задача.

Талибы все еще не дернулись. Они не были теми, кто уклоняется от боя в Зеленой зоне, независимо от того, насколько их превосходили числом. Так что они выжидали. Они знали о конвое. Они сознательно избегали любого столкновения с 3-м десантным батальоном. Они ждали конвой: легкую цель, которая не могла дать отпор.

Если это не СВУ и не засада, что они запланировали? Что бы это ни было, я молился, что бы все наши парни были живы и невредимы, когда мы вернемся.

Мы запарковались, когда вернулись. У нас было около тридцати минут, которые мы сэкономили, потому что нам не надо было идти на стрельбище. В то время как Билли разбирался с вертолетом, Джон и я одолжили у парней "Мимик" - это было похоже на WMIK, только без вооружения и турелей, и понеслись как одержимые на камбуз 3-го десантного. Он был закрыт. Мы должны были бы догадаться; каждый хрен сейчас был в Муса-Кала. Мы попросили что-нибудь пожрать. Они дали нам коробки с сэндвичами с индейкой и кусками чизкейка и мы помчались назад.

Джон оглянулся назад и засмеялся.

- За нами гоняться легавые.

Фургон Королевской военной полиции (RMP) с мигалками, вспыхивающими синим светом и сиреной преследовал нас, потому что мы превысили скорость. Мы все еще были в наших шлемах с опущенным вниз забралом - шлемы были обязательны в открытых машинах и у этой не было ветрового стекла - а я утопил педаль газа в пол. Их не пустили на взлетную полосу, так что им пришлось остановиться у нашего барьера.

Мы были голодными, но не успели поесть, прежде чем запрыгнули в вертолеты, так что мы набивали наши рты, пока ожидали выхода на рулежку.

Тафф подключился и сказал мне, что копы хотят прижать водителя "Лэндровера", его имя было на рабочем талоне.

- Передай им, что это был я и там, куда мы отправились, идет гребанная война - сказал я.

Он улыбнулся.

- Спасибо, сэр.

Я пристегнулся. Мы были пристегнуты к "Апачам" почти одиннадцать часов и они еще даже не добрались до окружного центра. Я сразу почувствовал себя виноватым. По крайней мере, я дрался в кресле с кондиционером, в то время как 3-й десантный были там на земле.

Радиопередачи проходили спорадически, когда Билли подал рычаги мощности двигателя вперед, готовый снова идти.

Машины пересекали вади и Крис нашел талибов.

Я сглазил.

Команда снайперов

Воскресенье 6 августа 2006 года

Муса-Кала

Мы вырулили на взлетную полосу, взлетели и набрали высоту повыше от солнца. Это было долгожданное освобождение. Мои глаза горели от недосыпа и постоянного напряженного взгляда в TADS в течении нескольких дней подряд. Я чувствовал, что мне нужно регулярно пополняемый запас кубиков льда в штанах, что бы не заснуть.