_________
Он стоял у перил моста и смотрел вниз, в тихие мутные воды. Был почти готов прыгнуть в них, и в красках представлял себе этот недолгий полёт и ощущение, как тело хлёстко бьется о мирную гладь, тотчас обращающуюся в голодную химеру, заглатывающую его целиком, наполняя лёгкие ядами, утягивая вниз к холодному, мерзкому дну. Рядом, в нескольких шагах, стоял странный незнакомец, что привёл его сюда. Человек в чёрном плаще и широкополой шляпе любовался небом жжёных топазов так, словно это зрелище доставляло ему удовольствие. В янтарных, чуть оттенённых кровью глазах застыло спокойное восхищение естественной красотой природы, и, казалось, мысли покинули его, ослабело внимание. Но нет… Поэт, стоявший у перил, знал, что незнакомец не отпустит его, пока сам не решит, что настало время.
Поль ощущал себя пленником, скованным невидимыми цепями, и если он хотел бежать, то ноги отказывались слушать, а в душе рождался вновь глубинный первобытный страх. Зачем-то они остановились здесь, на мосту, словно что-то необыкновенное было в этом небе, воде и домах, отдавшихся, наконец, во власть сна после долгой, бурной, шумной белой ночи, которая теперь плавно переходила в томное утро, не меняя своих красок, лишь всё больше заполняясь сырой, жестокой пустотой.
Незаметно, на другой стороне моста появились ещё две фигуры. С ног до головы укутанные в серые плащи они медленно двигались вперёд, хватаясь за перила, словно измождённые наркоманы, рыщущие в поисках очередной дозы. Казалось, они не видят ничего вокруг, однако Поль почувствовал волнение и страх, пробежавший холодком по его дрожащему телу. И тогда он вдруг понял – они наблюдали за ним, подкрадываясь всё ближе и ближе. Возможно, они даже хотели его убить…
Не выдержав, Поль повернулся и крикнул:
- Что уставились?! Нет у меня ничего! Ни денег, ни пыли[4]… ни жизни! Вам нечего у меня брать!
Крадущимся шёпотом принёс ответ ветер:
- Ни первое… Ни второе… Но третье всё ещё можешь отдать…
Оттолкнувшись от перил, серые фигуры направились к нему. Замерев, Поль видел, как наливаются красным огнём глаза тех, кого он принял за обычных грабителей. Всё ближе и ближе… И вот уже он мог различить их лица – маски искажённой, изувеченной, сожжённой плоти – образы отравленного мозга и сломанной души… От них разило гнилью и проказой… Костлявые пальцы неистово щёлкали, играя крещендо… Казалось, даже город застыл в ожидании, когда странные существа заключат Поля в объятия и заберут с собой, навсегда. Сам поэт застыл, словно статуя, парализованный сверхъестественным взглядом… И он уже почти простился с жизнью, когда внезапно незнакомец в шляпе встал у них на пути.
Серые фигуры остановились. Воды суровой реки бились об основания моста, словно взывая к духу битвы. Небо почернело, сгустился терпкий туман. Поль всё ещё не мог пошевелиться, он не понимал, что происходит, но мысль о том, что может умереть, внезапно напомнила ему о прекрасной белокурой нимфе, улыбающейся весне и пению птиц из своего узорчатого окна. «Ради такой красоты можно жить…» -¬ подумал он.
- Так живи… - промолвил незнакомец. – Вы слышали? Уходите. Он – не ваша добыча.
Человек в шляпе обращается к серым фигурам, несомненно. Но как он узнал мои мысли? Что происходит?!
Незнакомец сделал шаг вперёд и крикнул:
- Пошли вон, стервятники!
Зашипев, серые фигуры попятились обратно к перилам. Они уже растворились в тумане, когда раздался пронзительный вой. В нём слышалась боль, адская, нестерпимая; но вместе с ней и угроза – предостережение. Отчего-то Поль подумал, что этот вой – не что иное, как вызов незнакомцу, что встал между ним и этими существами…
Но зачем?
Человек в шляпе прислонился к перилам моста, устремив взгляд на бурное полотно реки. Мутное солнце перекатывалось за тучами над городом белых ночей, встретившим своё новое утро. Едва заметно улыбнувшись, человек в шляпе обратился к Полю:
- Ты ведь пишешь хорошие стихи, не так ли?
- Н…не знаю… - не сразу смог ответить Поль. Он не понимал, почему его об этом вообще спрашивают. Сотни вопросов застряли у него на языке, а он с трудом извлекал слова, всё ещё не пришедший в себя после случившегося.
- Не бери в голову. Ты пишешь хорошие стихи. У тебя хорошая муза. Продолжай и дальше писать…
- Н…но…
- Как её зовут?
- Её?
- Девушку, из-за которой ты стал таким слабым?
- Со…Софи…
- Со-фи… - незнакомец снова улыбнулся. - Запомни, Поль. Меньше всего в этом мире ценится бесполезная смерть. Твои стихи могут помочь кому-то, а быть может и тебе самому, победить отчаяние и найти выход из любой ситуации. Нельзя так просто убивать свой талант.
Одинокий поэт смотрел на человека в шляпе, едва сдерживая слёзы. Долгое время он только и делал, что пил, забываясь в своём горе, его стихи стали фарсом, его жизнь превратилась в комедию несчастного Пьеро. Он поддался страсти, стал одержим безумием, и едва не покончил с собой. И тогда появился незнакомец, который привёл его на этот мост…и дал взглянуть в глаза смерти…
- Жить – не так уж это и плохо. Новую партию в шахматы с богом выиграть, правда, не так уж и просто… Но далеко ещё так до погоста…
- Э…это…
- Твои стихи. Верь в то, что ты пишешь.
Незнакомец отвернулся и пошёл прочь, оставляя Поля наедине с ветрами и брызгами волн.
- Постой! – крикнул Поль, но на мосту уже никого не было. Пришедший из ниоткуда ушёл в никуда.
А что если это был ангел? Мой ангел хранитель… Или я просто не до конца протрезвел. Поль думал о многом, но сомнения исчезли, когда у перил, там, где недавно стоял таинственный человек в шляпе, он увидел книгу. «Уильям Блейк. Песни невинности». Одна из страниц была заложена небольшим листком бумаги. Открыв разворот, Поль увидел простую рифму и строки, заставшие его сердце стучаться быстрее…
_________
Little Fly,
Thy summer's play
My thoughtless hand
Has brushed away.
Am not I
A fly like thee?
Or art not thou
A man like me?
For I dance
And drink, and sing,
Till some blind hand
Shall brush my wing.
If thought is life
And strength and breath
And the want
Of thought is death;
_________
Далее стоял адрес. И подпись: «Заходи, как напишешь что-нибудь новое. Совсем не ангел, Гэбриел Ластморт[6]».
- Кто такой этот Гэбриел Ластморт?
- Мало сведений. Появился в городе недавно в качестве Наблюдателя. Замкнут, необщителен, водится только с такими же одиночками, как и он сам, избегает всяческих обществ и собраний, никогда не являлся на совет.
- Кто же его назначил-то такого?
- Так никто и не назначал. Наш город входит в сферу свободного назначения. Каждый желающий может стать этим самым Наблюдателем.
- Так-так-так. Значит, он первый за столько лет. Весьма смелый шаг. Если он будет сторониться всех, то быстро наживёт себе врагов… Так кто он такой?
- Инкуб[7].
- Хм…
- Есть ещё информация, которая поступила совсем недавно.
- Да?
- Он прогнал стервятников и спас человека, желавшего умереть.
- Стервятники приходят на запах смерти… Они забирают тех, кто теряет смысл жизни, и иссушают их. Слабы поодиночке, поэтому нападают стаей, словно дикие голодные псы. Отобрать у них добычу – значит стать их врагом. Весьма неосмотрительный ход со стороны Наблюдателя.
- Они приходили за поэтом. Ластморт вернул ему волю к жизни. Сейчас тот трудится, не покладая рук, над своим новым произведением.
- Вот как… Наблюдателю нельзя вмешиваться в жизнь людей…
- Дело в том, что Ластморт не признаёт свою сущность и считает себя человеком…