Интеллектуальный инсульт

В будущем компьютеры будут весить не более чем 1,5 тонны.

Журнал Popular Mechanics, 1949 год

Кажется, самое время начать причитать: «Нынче не то, что прежде!» — и с тоской по прошлому вспоминать времена, когда в квартире были один телефон и телевизор. Даже не в квартире, а во всем доме. Однако в этом случае отсчет времени с момента, когда началась информационная перегрузка, будет некорректным. Информационная среда вокруг нас начала меняться не двадцать и даже не пятьдесят лет назад. А компьютеры и мобильники — вовсе не пионеры в этом революционном движении.

До нашей эры

Давайте обратимся к событиям… пятитысячелетней давности. Три-пять тысяч лет назад родовые общины состояли из десятков, а племена — из сотен людей. Их количество ограничивалось не только высокой смертностью, но и кочевым образом жизни. Ситуация изменилась благодаря переходу к оседлости, ставшей возможной, когда кочевники научились выращивать и хранить зерно (способность «создавать» еду можно назвать первой инновацией нашей цивилизации). Именно оседлый образ жизни привел к появлению и затем росту постоянных поселений. Если раньше у племен не было своей среды и основным источником информации служила природа, то теперь начала формироваться собственная социальная среда. Людей, проживающих в одном месте, стало больше, а значит, появилась потребность в распространении информации — чтобы все члены общины были в курсе происходящего.

По мере развития общества появлялись потребности и менялись способы передачи знаний. Постепенно сформировалась информационная инфраструктура, направленная на обеспечение и защиту интересов вначале лидеров племени, затем — вождей и, наконец, государства (рис. 9.1).

Рис. 9.1. Взаимосвязь количества людей и создания и потребления информации

Ни одно государство не может существовать без информационной инфраструктуры. В качестве одной из таких инфраструктур выступали культовые религиозные центры. Они изначально выполняли не только социальную функцию, но и роль источника официальной информации. Когда письменность еще не была распространенным явлением, именно стены храмов становились средствами массовой информации. И эти «СМИ», как правило, пропагандировали достижения государства, прославляли величие лидера и служили для устрашения врагов. Так что даже самые первые СМИ были фундаментально связаны с политикой.

И сегодня в любом древнем храме вы можете увидеть рисунки, на которых, как в комиксах, изображены некие действия. Для современников это были не просто графические элементы, а целые истории с очень конкретным сюжетом и смыслом.

На протяжении тысячелетий с изменением цивилизаций менялась и информационная инфраструктура. Так, в Древней Греции ее основными элементами, кроме религиозных сооружений, стали форум (место, где собирались люди, оглашались новые законы, решения о начале войны или о казнях, обсуждались новости) и театр. И там, и там информация передавалась в устной форме, ключевым инструментом трансляции был голос.

Затем основным двигателем развития информационной инфраструктуры стало такое важное изобретение цивилизации, как бумага. Появившиеся библиотеки, разумеется, не были массовыми и не имели значения для распространения информации, но зато играли важную роль в ее сохранении. Бумага оказалась гораздо удобнее, чем камень или глина, чтобы писать, хранить, искать и передавать нужную информацию. Кстати, благодаря возможности отправить гонца со свитком едва ли не в другую часть света стало возможным управление большим количеством земель.

Изобретение в середине XV века Иоганном Гутенбергом типографского станка по значимости и степени влияния на жизнь людей можно без преувеличения приравнять к изобретению интернета. К тому времени книги уже не считались экзотикой: в каждом монастыре, да и у знати были богатейшие библиотеки. Но, разумеется, ни о каких тиражах говорить не приходилось: книги переписывались вручную. А станок Гутенберга совершил настоящую революцию. Отныне любую книгу можно было напечатать довольно быстро, при этом издаваться начали не только «предания старины глубокой», но и современные произведения. Одновременно большое количество людей получило доступ не просто к книгам, но к одинаковой информации, объединившей людей в аудиторию, как сегодня это делают фильмы или телевизионные программы. Считается, что именно книгопечатание нанесло значительный удар по католицизму и ослабило влияние католической церкви.

Следующим этапом развития информационной структуры в обществе стал прообраз газеты — плакаты, выполнявшие задачи информирования и агитации. Наконец, появились печатные газеты, тиражи которых позволили сделать новости доступными весьма широкой аудитории. А вот начавшие выпускаться позже толстые журналы составили конкуренцию, как ни странно, не газетам, а… книгам. Редактор отбирал художественные произведения и печатал их частями: в каждом номере по отрывку из 5–6 повестей и романов с обязательным обещанием «Продолжение следует». Читатель за месяц прочитывал не одну книгу, а несколько эпизодов из разных изданий. Можно сказать, что литературные журналы внесли свою лепту в развитие «клипового» мышления.

XX век стал эпохой активного развития фотографии, кино и телевидения. О них, как и обо всех вышеописанных носителях информации, при желании вы найдете немало любопытных подробностей.

Сто лет назад

Конечно, настенные рисунки не перегружали сознание и не грозили зрителям интеллектуальным инсультом. Но и не XXI век породил эту проблему.

Информационная перегрузка возникла… с появлением электричества в повседневной деловой и частной жизни в эпоху промышленной революции (в отличие от «традиционных» политических переворотов, эта революция затянулась более чем на сто лет). Именно индустриальная революция не только привела к смене элиты и технологий, но и создала новую информационную инфраструктуру, предложив неизвестные прежде ресурсы и сформировав не существовавшие раньше потребности.

Электричество, обеспечив возможность искусственного освещения (изобретатель — Томас Эдисон, 1879 год)56, позволило увеличить световой день человека на несколько часов. А затем дало импульс изобретению таких устройств, как холодильник (Карл фон Линде, 1874 год), телефон (Александр Белл, 1876 год), трамвай (Эрнст фон Сименс, 1879 год), посудомоечная машина (Джозефина Кокрейн, 1887 год), радио (Александр Степанович Попов, 1895 год), фотовспышка (К. Хуберт57, 1899 год), электронно-лучевая трубка для воспроизведения телевизионного изображения (Борис Львович Розинг, 1907 год), факс (Артур Корн58, 1902 год), мобильный телефон (Bell Laboratories59, 1947 год) и т. д.

С начала XX века жизнь людей стала наполняться различными устройствами, которые не только облегчали быт, но и незаметно ускоряли привычные процессы, ранее — столетиями и тысячелетиями — занимавшие определенное и неизменное время. Сам человек не научился быстрее мыть посуду, стирать или разогревать еду, но посудомоечная и стиральная машины, а также микроволновка сократили необходимое для этого время. Освободившиеся минуты и часы заполняют другие действия: темп жизни растет, а количество разных операций, которые выполняются в течение светового дня, увеличивается.

Отметим, что не все воспринимали прогресс как гарантированный путь к счастью: «Трансценденталисты появились, когда буржуазная культура была одурманена технологическими возможностями и “совершенствованиями”, как тогда было можно выражаться, которые нес с собой прогресс. Паровой двигатель, железная дорога, фабрики, научно обоснованный процесс управления — все это должно было сократить расстояния, облегчить торговые связи и приумножить богатства. Однако со временем трансценденталисты пришли к заключению, что, несмотря на все материальные выгоды, технологический прогресс может стать угрозой природе и духовному единению человека и природы. “Предметы в седле, человек под седлом”, — сетовал Эмерсон. “Не мы едем по железной дороге, железная дорога едет по нам”, — отозвался Торо. <…> Цивилизация, воздвигающая стены между человеком и природой, несет лишь отчуждение и несчастье», — цитирует Дэвид Брукс в своей книге «Бобо в раю» американских писателей и мыслителей Ральфа Эмерсона и Генри Торо.

В то же время начинает расти и становится сложнее и насыщеннее информационное поле. С появлением все более совершенных устройств и способов передачи информации человек переходит от потребления локальной информации, связанной с местом жительства, родственниками, знакомыми и сферой деятельности, к информации, косвенно касающейся его самого. Растут тиражи газет и журналов, люди все больше времени тратят на новости из жизни политиков и артистов, события, произошедшие в городе, государстве и других странах. Так, с начала прошлого столетия потребление информации постепенно набирает обороты (рис. 9.2).

Рис. 9.2. Принципы мировой инфраструктуры за последние 100 лет практически не изменились

Промышленная революция сформировала новое понятие — массовый рынок. Производство с высокой скоростью, в больших объемах товаров одинакового качества потребовало максимально оперативной их реализации. Желательно по высокой цене. Рождается маркетинг, а растущее информационное поле обогащается рекламными сообщениями. Конечно, реклама существовала и раньше, но масштабы массового рынка изменили и ее качество, и технологию распространения. В частности, для увеличения территории охвата появляется наружная реклама, причем сообщения становятся все менее информативными и все более провокационными. Возрастающая конкуренция за внимание потенциального потребителя товара оправдывает даже самые дерзкие средства.

С появлением радио в жизнь почти каждого дома вошли вечерние радиопостановки. А во второй половине ХХ века начинает свою экспансию телевидение, дополняя ставшее на тот момент уже привычным информационное потребление парой часов телепросмотров по вечерам, а затем столько же — в утреннее время. Вытесненное телевизором радио занимает тем временем почетное место в салоне личного автомобиля. Таким образом, информационное потребление возрастает до 4–6 часов в день.

Параллельно увеличивается и объем информации, которую мы потребляем помимо нашей воли. Количество людей, живущих в городах, неуклонно растет. Новая урбанистическая реальность стимулирует создание сложных транспортных систем: трамвай, автобус, троллейбус, автомобиль, электропоезда. В городах уже практически невозможно встретить человека, который не пользуется общественным или личным транспортом. Людям приходится преодолевать все более длинные расстояния, каждая поездка погружает в новую информационную среду и провоцирует потребление дополнительной информации.

Более интенсивная деятельность в течение дня — выросшее количество разнообразных операций и связанных с ними визуальных, тактильных и звуковых контактов — еще один многоплановый источник информации.

Количество сообщений в информационном поле каждого человека увеличилось, а число часов в сутках осталось прежним. Поэтому выработалась оправданная условиями привычка — потребление все более коротких сообщений. На смену книгам пришли ежемесячные журналы и еженедельные газеты, обеспечивающие читателю большое количество коротких историй.

Еще до начала эры сотовых телефонов и Facebook, «прерываемых коммуникаций» и псевдомногозадачности, человечество целое столетие, благодаря появлению электричества и промышленной революции, находилось в состоянии роста потребления информации. И та волна, с который мы сталкиваемся сегодня, — всего лишь ее логическое продолжение и переход на следующий этап развития. Не беремся утверждать, но позволим себе предположить, что современный житель мегаполиса пребывает в том же шоковом состоянии от переизбытка информационного потребления, что и крестьянин начала прошлого столетия, попавший из деревни в большой город.

Сегодня

Если возникновению информационной перегрузки послужила промышленная революция и изобретение электричества, то новый виток развития информационной среды — в конце ХХ века — связан с началом широкого использования электронного информационного поля. Невероятно, но еще в середине прошлого столетия никто и представить не мог масштабов этих перемен: «Думаю, что на мировом рынке мы найдем спрос для пяти компьютеров», — такой прогноз в 1943 году сделал основатель компании IBM Томас Уотсон.

Отныне в повестку дня, и без того насыщенную интенсивным информационным потреблением, добавились новые каналы. При этом, в отличие от большинства предыдущих каналов, они требуют еще больше внимания, поскольку подразумевают интерактивность (взаимодействие). Для человека это означает необходимость фокусировать внимание, хотя и без того за счет постепенного проникновения цифровых технологий в повседневную жизнь количество фрагментарных информационных контактов постоянно увеличивается.

Конечно, за минувшие двадцать лет мы адаптировались к предлага­емым обстоятельствам. Но привычно — не значит комфортно. В ситуации постоянного дефицита внимания и времени человек не может качественно, а не количественно использовать информационное поле в своей жизни, адекватно воспринимая и анализируя происходящее. То, что прежде доставляло удовольствие или могло быть трансформировано в знание, потеряло эту ценность.

Безусловно, каждый из нас может назвать немало возможностей, которые открывают перед нами технологии. Мы многое обрели. Но давайте перечислим, что мы потеряли.

Мобильные телефоны и интернет-коммуникации сделали человека доступным 24 часа в сутки 7 дней в неделю. При этом абсолютно девальвировались ценность живого контакта и понятие «частная жизнь» (вспомните, что мы говорили в главе 1).

Электронная почта, в отличие от традиционной, вынудила человека оперативно формировать и формулировать свою реакцию. В ограниченный отрезок времени нужно дать ответ на 5, а то и 15 писем!

Поток спама, в том числе хорошо замаскированного под «приличные» письма, вынуждает нас терять время, дабы отделить зерна от плевел.

Создающий порой только иллюзию удобства обмен короткими сообщениями (IRC, ICQ, СМС и т. д.) формирует многозадачность коммуникации. Однако человек, как мы уже убедились, в единицу времени способен качественно решать только одну задачу. Если же мы ведем одновременно диалог с большим количеством людей, то уровень решений снижается. Переключая внимание между коммуникациями, обычно не связанными друг с другом, мы вынуждены каждый раз восстанавливать предысторию общения, затрачивая дополнительное внимание.

Отсутствие завершенной формы любой электронной информации и постоянные гиперссылки на продолжение темы в другом месте вызывают психологический эффект незавершенного дела. Так называемый безграничный контент лишил нас чувства удовлетворенности, потому что логического конца в информационном потоке, основанном на HTML60, не существует. Постоянные обновления и изменения требуют непрерывной актуализации уже потребленной информации.

Новое явление — «протребление», сделавшее нас одновременно производителями и потребителями услуг, вынуждает нас выполнять чужую работу. Термин «протребитель» ввел американский философ, социолог и футуролог, один из авторов концепции постиндустриального общества Элвин Тоффлер в своей книге «Шок будущего»61, развенчав миф об удобстве самообслуживания. Нам кажется, что теперь, отправляясь в путешествие, мы обладаем преимуществом: мы можем, например, выбрать самый подходящий отель. И тратим время и силы на то, что двадцать лет назад за нас сделала бы сотрудница турфирмы. Мы вправе найти и забронировать удобный авиарейс, но тем самым добровольно берем на себя функции турагента: тратим время на поиск, а потом долго вбиваем в нужные графы свои данные. Авиакомпании под видом того, что так клиентам будет удобнее, делегировали им свои функции.

Пользователи интернета, даже не подозревая об этом, становятся бесплатными рекламными агентами, добровольно участвуя в распространении вирусной рекламы через почту, чаты и социальные сети.

Еще одна новая и непривычная функция: «протребитель» одновременно и источник, и транслятор, и потребитель информации. В социальных сетях мы ее не только потребляем, но и пересылаем. И сами получаем ее так же — причем нередко одну и ту же, но из разных источников. В результате на один и тот же контент тратится в несколько раз больше времени, чем следовало бы.

«Я считаю, что “цифра” не принесла (в кино) революционные изменения, потому что она не дала ничего принципиально нового… “Цифра” — только способ кодировки, инструмент, и не главный. Но следствием развития технологий явились опасные тенденции. Одна из них — доступность каждому человекообразному животному работы камерой. А оттого — обесценивание изображения, смыслов… Раньше инструменты были за семью печатями — надо было упорно изучать технологию. И это являлось препятствием перед проникновением в кино отчаянных дурней. Сегодня этой преграды нет»62, — говорит в интервью мужскому журналу GQ кинорежиссер Александр Сокуров.

Неограниченный объем сведений загрязнил информационное пространство: мы постоянно рискуем получить некачественную информацию. В главе 11 мы обязательно расскажем об инструментах, позволяющих найти ценные крупицы в бескрайнем информационном поле. Однако качество контента снизилось катастрофически — это факт.

Раньше мы жили в пространстве с отлично продуманным профессиональным контентом и могли рассчитывать на то, что опубликованный труд априори содержит проверенные факты и обоснованные гипотезы. Но современному интернет-содержанию доверять опасно. Мы наблюдаем засилье дилетантов практически во всех сферах: не нужно оканчивать университет, набираться опыта, доказывать свой профессионализм — достаточно создать сайт, чтобы провозгласить себя экспертом в чем угодно. Приходится потратить ценнейшие ресурсы — время и внимание, чтобы разобраться, что за нужной информацией вы обратились к шарлатану (а если не разберетесь — потеряете еще и деньги).

Писателями и блогерами могут теперь считаться все желающие независимо от наличия таланта, ума и стоящих мыслей. Еще два десятилетия назад человека сочли бы дурно воспитанным, если бы он сообщал всем окружающим, что только что сходил в туалет. Сегодня фотографии у зеркала в общественном туалете — не просто норма, а практически неотъемлемая часть Instagram.

Увы, к контенту плохого качества постепенно привыкают и уже возводят его в ранг нормы (или варианта нормы). Представьте, что вы побывали в Петербурге, созданном итальянскими архитекторами, а потом оказались в городке, где все дома построены самоучками. Вас шокирует контраст? Но жители этого городка не обращают внимания на странный вид своих кривых и убогих домиков, потому что все улицы вокруг такие. А значит, это и есть норма.

Помните притчу о колодце, рассказанную Пауло Коэльо? Злой колдун отравил колодец, и все местные жители сошли с ума, кроме короля и королевы, у которых был свой источник воды. Но в глазах подданных именно они стали выглядеть безумцами. И лишь когда они решились выпить из отравленного колодца, все вокруг приняли их «за своих».

Не хочется пафосно сравнивать интернет с отравленным колодцем, но стоит прислушаться к мнению известного бизнес-тренера Светланы Васьковской: «К информации сегодня нужно относиться, как монархи — к еде». Чтобы не быть отравленными, они приказывали слугам пробовать приготовленную для них пищу. Если вам некому поручить проверку информации «на вкус», хотя бы отнеситесь внимательно и избирательно к ее источникам.