Кандзявые эссе

5.1. ЧЕЛОВЕК РАЗУМНЫЙ?

Значение отдельного шага в преодолении даже самого долгого пути нельзя недооценивать, и как бы ни была далека дорога, а нужно суметь набраться мужества и сделать первый шаг. Для иероглифа «Человек» из всех возможных человеческих сущностей были выбраны только шагающие ноги - наверное, в качестве символа постоянного движения и преодоления человеком предназначенного судьбой пути. Просто две ноги и ничего больше: ни «сапиенсного» мозга, ни желчного пузыря, ни сердца, ничего другого. Глубока, но постижима восточная мудрость.

歌う人は歌手です (утау хито ва касю дэс; utau hito wa kashu desu; utau hito ha[95] kasyu desu[96]) - Поющий человек есть певец.

В латинской транскрипции слегка смущает слог «shu», но именно так принято записывать латиницей японский слог しゅ (сю). Такой способ записи японского слога больше акцентирует внимание на его звучание. Наряду с shu существует способ записи しゅ через syu[97]. Этот вариант уже меньше ориентирован на отражение каких-то фонетических особенностей, поскольку задача - максимально соответствовать принципам японской азбуки: しゃ - ся (sya), しゅ - сю (syu), しょ - сё (syo).

Итак, человек. Звучание этого иероглифа со школьной скамьи известно каждому из нас. Ключ к разгадке - китайский Жень-Шень (человек-корень), из чего следует, что «жень» - это человек. Но это по-китайски. В Японии же все реализовалось в виде нескольких онных чтений одного кандзи. По всей видимости, не в такой уж глубокой древности кто-то из тогдашних японских интеллектуалов диковинное заморское слово «жень» воспринял на слух как «дзин», а кто-то, возможно, исключительно из конъюнктурных соображений, или из духа противоречия, или, как говорится, потому что медведь на ухо наступил, - как «нин»[98]. Японцы, как известно, стремятся к гармонии и не уважают крайности. Наверное, поэтому так и повелось с тех самых пор, что «Человек» для японцев остаётся знаком и двуногим, и двуликим (двухонным), причём каждый из обоих онов играет в японском словообразовании свою, отведённую только ему одному роль, и ни один из них никоим образом не претендует на роль своего собрата. Чтобы уверенно различать «нин» от «дзин» (и наоборот), надо просто знать все случаи их применения. Для начала достаточно запомнить лишь несколько очень простых правил, согласно одному из которых кандзи «Человек» озвучивается как «нин» при счёте людей:

何人ですか (nannin desu ka) - Сколько человек?

三人です (sannin desu) - Три человека.

Здесь потребуется несколько пояснений.

1. В данном примере «нан»[99] используется в качестве вопроса «сколько?». Основное же его значение - «что»: これは何ですか (kore wa nan desu ka) - Это что? Но когда надо спросить «сколько человек (поездов, самолётов, собак и т. д.)?», тут же «что» превращается в «сколько».

2. «Сан» - три. Почему «три» по-японски «сан»? Да кто ж его знает... Но нам это тем не менее на руку, ведь «сан» - это горы. Уложите гору 山 на бок и получите уже не три горы, а просто лишённую какой-либо материальной основы абстрактную «три» (三). А еще «сан» - уважительное обращение к кому-либо: 山田さん - Господин Ямада. Тут, как видим, тоже фигурирует слово «сан», но как здесь можно обойтись без «сан», если число «три» и в России пользуется заслуженным уважением - не зря же говорят, что Бог троицу любит, а раз любит, значит уважает. А раз уважает, значит?... Значит, «сан»[100].

3. Почему «desu», а не «des»? Всё дело в том, что слово «дэс» силами японского языка произнести невозможно в принципе. Ни для кого не секрет, что японец мыслит слогами. В японском языке есть слоги «са», «си», «су», «сэ», «со», но в японском языке нет слога «с»! Поэтому пишется и на самом деле говорится «дэсу». Однако здесь необходимо принять во внимание тот факт, что японский звук «у» довольно сильно отличается русского или какого-либо другого иноязычного «у». Японцы не вытягивают губы трубочкой, когда произносят своё «у», потому у них получается нечто среднее между «у» и «ы», что так мило отличает речь японца от говора прочих чужестранцев. Интересно, что когда японское «у» оказывается «зажатой» между шипящими и глухими согласными звуками, то его практически становится не слышно (по-научному этот процесс называется редукцией). Так же неадекватно японское «у» ведет себя, когда завершает собой слово (особенно после звука «с») или когда находится в начале слова. Склонность к самоуничтожению (редукции) - характерная черта как звука «у», так и звука «и». Любителям всякого рода мудрёностей есть смысл задуматься о глубине взаимопроникновения традиций, законов психологии и лингвистики, в том смысле, что в языке всё, как в самурайско-японской жизни: чуть что не так - сразу за меч и делать себе «редукцию».

Вот этой склонностью к самоликвидации мы и воспользуемся, чтобы запомнить кун кандзи «Человек».

- А хьто ты такой, щёб нас учить? - Спросите вы.

- А нихьто! Вы сами себя учите, ибо «хьто» - и есть японское звучание кандзи «Человек». «Хьто» в смысле «хиТО». Как уже говорилось ранее, «и», оказавшись в окружении глухих согласных, почти не произносится, в результате чего получается «хьто»[101].

Если «НИН» применяется при счёте, то второй ОН иероглифа 人 активно используется для обозначения национальной принадлежности человека:

ロシア人 (roshiajin) - русский[102] (россиянин);

日本人[103] (nihonjin) - японец;

フランス人 (furansujin) - француз;

イギリス人[104] (igirisujin) - англичанин;

アメリカ人 (amerikajin) - американец;

中国人 (chuugokujin) - китаец;

イタリア人 (itariajin) - итальянец;

ドイツ人 (doitsujin) - немец.

А вот название представителя еврейской национальности происходит не от страны проживания, а от самой национальности:

へブライ人 (хэбурайдзин)[105] - еврей, еврейка.

По такому же принципу можно образовать названия жителей конкретных городов:

モスクワ人、

サンク卜•ぺテルブルグ人、

ウラジオストク人、

キエフ人、パリ人、

ロンドン人、

ニューョーク人、

ワシントン人、

サンフランシスコ人[106].

[人 - Человек НИН, ДЗИН_хито 2 (人 (9) человек)]

Частенько возникает необходимость сказать не о человеке, а о людях. Чтобы «человека» вывести в «люди», достаточно к одному «Человеку» приставить другого, чтобы получить 人人. На слух это (хито + хито) будет восприниматься как «хитобито» (здесь имеет место хорошо известное нам озвончение глухого согласного в середине слова). Иероглиф «Человек» достаточно прост для написания (состоит всего из двух линий) и для нас не составит большого труда его нарисовать хоть трижды. А если бы на его месте был какой-нибудь пятнадцатичёрточный знак? Вот это было бы серьёзным испытанием и для нашей усидчивости, и для наших нервов - несколько раз подряд нарисовать один тот же сверхзаковыристый иероглиф! Именно поэтому, если написании какого-нибудь слова (одного отдельно взятого целого слова!) приходится дважды записывать подряд один и тот же иероглиф, то записывается только первый, а вместо второго ставится специальный знак повтора (々). Исходя из этого правила, слово «люди», записанное по-японски, будет выглядеть как 人々 (хитобито).

В былые времена использование на письме всякого рода знаков повтора иероглифов (а также повтора знаков обеих азбук, слов, слогов, строк, цифр и прочих элементов японского письма)[107] было явлением более чем распространённым. Использование таких знаков-удвоителей весьма существенно ускоряло процесс написания текста, но сегодня, в результате действия многочисленных реформ, касающихся японской письменности, из всего богатого набора знаков повтора самым распространённым и чуть ли не единственным остаётся знак 々. Его применение жёстко регламентировано специальным документом, датируемым 1946 годом, согласно которому настоятельно рекомендуется избегать применения на письме каких-либо знаков повтора, кроме знака 々, а в деловых документах вообще допускается применение только этого знака[108].

5.2. НАСЕЛЕНИЕ В ОДНУ СОТНЮ ДЕСЯТКОВ ТЫСЯЧ РТОВ

Если к человеку (人) приставить рот (口), то получится население (人口). В этом нет ничего удивительного, ведь в России тоже когда-то людей принято было считать не по числу голов, как скот, а по количеству ртов.

人口は 1 000000人です - jinkou[109] wa (ha) hyakuman nin desu.

To, как звучит по-японски «население» (дзинко:), следует запомнить раз и навсегда, так как через это на всю жизнь запомнится он «КО:» кандзи «Рот». Что же касается «хякуман», то это слово дословно означает «сто десятков тысяч»: 100 * 10000 (хяку * ман)[110]. Таким образом, получается следующее: население (составляет) миллион[111] человек.

[口 - Рот КО:_кути 3 (口 (30) рот)]

В одном из предыдущих эссе уже упоминалось, что японское «кути»[112] - это и рот, и носик у чайника. То есть где-то на уровне японского этнолингвистического подсознания «Рот» ассоциируется не столько с определённой анатомической деталью, сколько является символьным олицетворением входа-выхода. В японском языке можно найти и другие подтверждения этому соображению, например, если поставить вместе иероглиф 入 (входить) и иероглиф 口 (рот), то как раз и получится «вход» (入口) или, говоря «по-нашему», по-японски, «иригути».

[入 - Входить НЮ:_иру, хаиру 2 (入 (11) входить)]

Иероглиф 入 можно воспринимать как изображение человека (人) со склонённой головой. Кланяться при входе в помещение - традиция не только японская. Бывало, сам Пётр Первый из соображений, обусловленных его противоречивыми взаимоотношениями со служителями религиозного культа, пускался на всевозможные ухищрения, чтобы и традициям старым не перечить, но и голову перед церковниками не склонять. При его знатном росте достаточно было сделать при входе в церквушку низкую притолоку и, как говорится, «волки были сыты и овцы целы».

Иероглиф 入 - вообще не самая простая штучка. Им прикрываются два обозначающих одно и то же действие японских глагола «входить»: 入る（иру) и 入る (хаиру). Какой же из них нужно использовать на практике? Для того, чтобы «входить» - лучше всего «хаиру». Что же касается куна «иру», то он напоминает о себе чаще косвенно, чем напрямую, как, например, в существительном 入口 («иригути» - вход) или через глагол 入れる («ирэру» - вкладывать, вставлять)[113]. ОН кандзи «Входить» (НЮ:) также активно применяется в образовании слов, основное значение которых «входить», «вступать», «поступать» и так далее[114].

Понятно, что если есть «вход» (入口, иригути), то должен быть и «выход» (出口, дэгути), который образуется иероглифами «Выходить» и «Рот». Есть ещё и 出入口 (дэиригути) - вход- выход, другими словами, проход.

[出 - Выходить СЮЦУ_дэру 5 (凵 (17) коробка)]

出る (дэру) - выходить.

出す (дасу) - высовывать, вынимать, вытаскивать.[115]

В иероглифе 出 можно увидеть процесс выхода одной «горы» из другой, однако ключ этого кандзи не «гора», а нечто похожее на коробку (凵), причём открытую (отсюда и вынимать, вытаскивать, выходить). Существует мнение, что иероглиф 出 изображает растение. Пожалуй, именно эту трактовку (растущее из кадки растение) и есть смысл закрепить в своей памяти, чтобы в дальнейшем однозначно воспринимать как само изображение, так и закодированные в нём значения.

Несмотря на всю свою внешнюю простоту, кандзи «Выходить» так же непрост, как и его антипод «Входить». Чтобы продемонстрировать это, достаточно только сказать, что за значение «выходить» тоже отвечают два глагола: 出る (дэру) и 出かける (дэкакэру). На первый взгляд оба глагола - абсолютные синонимы, но это только на первый взгляд. Особенно не вдаваясь в подробности, можно сказать, что значение «выходить», свойственное глаголу «дэру», имеет более широкий смысл, в то время как «дэкакэру» работает в основном тогда, когда речь идет о человеке. Например, простая и, казалось бы, невинная фраза «Господин Ямато вышел из офиса» при использовании глагола «дэру» у японца может вызвать довольно неприличные ассоциации.

В каком-то смысле глагол «дэру» больше отвечает за непосредственный акт физического перемещения кого-то или чего-то (выйти, показаться, появиться), в результате чего этот «кто-то» выходит из помещения или, что в предыдущем примере так могло бы смутить японца, «нечто» откуда-то вываливается. А когда речь идёт о том, что некто вышел из офиса (в том смысле, что покинул его, уехал в филиал, отправился домой), лучше использовать «дэкакэру».

Да, таков японский язык, но ведь и русский не легче. Поэтому надо не отчаиваться, а «учиться, учиться и ещё раз учиться», следуя небезызвестному завету вождя всего революционного пролетариата, к составу которого мы смело можем причислить и себя - в том смысле, что все мы являемся интеллектуальными тружениками, которым по сути дела нечего терять кроме мятежного духа, беснующегося в жёстких рамках искалеченного сознания.

А зачем, спросите, надо так много учиться? Да чтобы не быть вечным 山出し (ямадаси) - провинциалом, деревенщиной.

5.3. КРУГЛЫЕ КВАДРАТЫ или КВАДРАТНЫЕ РТЫ

Все, кто в первый раз сталкивается с японскими (китайскими) иероглифами, обозначающими нечто круглое (солнце, рот)[116], обычно задают один и тот же вопрос: почему, мол, эти иероглифы такие квадратные? А в самом деле, так ли уж было трудно нарисовать их округлыми? Квадратный рот - это всё-таки анатомическая редкость, а квадратное солнце - вообще полный абсурд. Здесь, правда, можно было бы завести разговор о якобы присущей японцам удивительной проницательности, позволяющей им замечать суть вещей и видеть квадратное в круглом, а круглое в квадратном. Всё это, может быть, и так, но какое бы мы ни испытывали уважение к японской культуре, никогда не надо забывать, что иероглифы пришли в Японию из Китая в сформировавшемся квадратно-угловатом виде, поэтому не стоит путать причину со следствием, в том смысле, что если японцы и обладают высоким уровнем абстрактно-образного мышления, то это не значит, что именно они создали то письмо, которым сейчас пользуются. Вполне возможно и даже, наверное, так оно и было, что японцам потому и пришлись по душе квадратные записываемые по вертикали закорючки, что эта форма символьного кодирования информации об окружающем мире изначально наиболее полно соответствовала их мировосприятию.

Здесь к месту будет сказано, что в древнем Китае первые иероглифы, действительно, были именно такими, какими их и следовало бы ожидать увидеть: солнце изображалось в виде окружности с точкой посередине, а не прямоугольником с проведенной внутри чертой, а рот тогда был именно такой, каким ему и надлежит быть, - округлым.

Долгое время китайцы записывали свои знаки на деревянных дощечках специальным инструментом, представляющим собой полую бамбуковую трубочку, на верхнем конце которой размещался небольшой резервуарчик, наполненный красящей жидкостью. Внутри трубочки размещался «фитилёк», по которому жидкость стекала вниз. Этот прообраз автоматических чернильных ручек позволял довольно свободно обращаться с собой, и писец мог создавать графику практически любого уровня сложности: округлую, прямолинейную, пунктирную, угловатую, волнистую и прочей конфигурации.

Однако где-то в третьем веке до нашей эры произошло событие, по масштабности и значимости сравнимое разве что с возведением Великой Китайской Стены[117]. Речь идёт об изобретении кисточки[118], которая продемонстрировала новое, доселе неизвестное выразительное средство - возможность изменять нажим на кисть, а значит, менять толщину рисуемых линий. Применение кисточки привело к внедрению определённой условности при написании знаков, которая наиболее ярко проявила себя при росписи по шёлку, к особенностям которого можно отнести «кошачье» неприятие «поглаживания против шёрстки». Это свойство шёлка наложило некоторые ограничения на свободу движения кисточки, волей-неволей письмо стало угловатым и, как это ни странно, более выразительным.

Три века спустя после изобретения кисточки китайцы придумали бумагу[119]. Кисть легко заскользила по гладкой впитывающей влагу поверхности, писать стало значительно проще, в результате чего начал формироваться скорописный стиль письма, а знаки становились всё изящнее и изящнее.

Вот на этом этапе, пожалуй, уже можно говорить о каких-то подсознательных влияниях на формирование техники китайского письма или о неосознанных предпочтениях, связанных с выбором того или иного набора символов для отражения окружающей действительности. Большего простора и возможностей для выплёскивания образов, скрытых в дремучих лесах подсознания, трудно себе даже представить.

5.4. 風が吹く

После знакомства с иероглифом 人　(человек) становится очевидным, как много китайских иероглифов и японских кандзи явно или неявно содержат его в себе: 人, 歌, 入, 火. Продолжим этот список хорошо известным нам явлением природы. Речь идёт о «ветре», который пришла пора научить «дуть».

[吹 - Дуть СУЙ_фуку 7 (口 (30) рот)]

Перед нами человек (人) с символизирующим дыхание элементом (⽋), а слева расположен «рот» (口). Полученный «ребус» не без основания наделён значением «дуть». Как и в русском языке, японское «дуть» (фуку) обозначает также «дуть» (о ветре) и «дуть» (играть на духовом инструменте). Звучания (чтения) данного кандзи запоминаются легко, поскольку «фу» - характерный для многих культур изображающий дуновение ономатопоэтизм[120], от которого и происходит глагол «фуку» (дуть). Что же касается его ОНа «СУЙ», то здесь просится на ум какая-нибудь глупая фраза, типа: «суй свою дудку в рот и дуй отсюда».

Эту главу нельзя будет считать завершённой, если мы не попробуем прояснить ситуацию, сложившуюся с ключом и с кандзи 欠. Все дело в том, что до проводимых в Японии ряда кампаний, направленных на упрощение иероглифической письменности, иероглиф существовал сам по себе и обозначал ту самую «зевоту», о которой мы говорили во втором эссе. У него был (и есть) он «КЭН» и кун «акуби»[121]. Но после одной из таких реформ до вида 欠 был упрощён ещё и иероглиф основное значение которого «недоставать» (не хватать), и теперь кандзи 欠 существует в двух лицах: как 欠 (КЭН_акуби) - «зевота»[122] и как 欠 (КЭЦУ_какэру) — недоставать. В странном сочетании зевоты и недостачи для нас как раз ничего странного быть не должно, ибо прозевал - вот тебе и недостача.

[欠 - Зевота КЭН_акуби 4 (欠 (76) зевать)]

[欠 - Недоставать КЭЦУ_какэру4 (欠 (76) зевать)]

5.5. БОЛЬШИЕ ЛЮДИ

Если к иероглифу «Человек» добавить горизонтальную черту, то получится «большой человек». Когда-то в глубокой китайской древности этим иероглифом обозначали взрослого человека, сегодня - просто всё «большое»[123]. Данный иероглиф неплохо ассимилировался в Японии, сумев сохранить за собой своё китайское название «ДАЙ», которое стало оном кандзи 大. Ну и, конечно же, данный иероглиф, став кандзи, не мог не обзавестись своим куном.

[大 - Большой ДАЙ, ТАЙ_оокий 3 (大 (37) большой)]

Здесь будет абсолютно к месту вспомнить одно из определений тайфуна (台風), процитированное в третьем эссе[124]. Теперь становится ясно, что автор данной словарной статьи либо не удосужился, либо не имел возможности проверить значения используемых в этом слове иероглифов и положился исключительно на свой слух. Наших же с вами знаний уже вполне достаточно для того, чтобы воочию убедиться в ошибочности данного определения и понять, что «большого» (大) ветра в слове «тайфун» отродясь не было. Однако справедливости ради добавим, что слово 大風 всё-таки есть и в китайском языке (ветер, просто сильный ветер и уж всяко не тайфун), и в японском («оокадзэ» - большой ветер: от очень сильного ветра до ветра ураганной мощи со всеми вытекающими отсюда последствиями[125]).

Данный пример является своевременным напоминанием о том, что в японском языке ни в коем случае нельзя полагаться только на слух, и если в случае письменного общения какие-либо недоразумения в понимании написанного практически исключены (если вы используете кандзи, а не подменяете их каной), то даже между японцами в разговоре нередко возникают ситуации, когда сказанное может быть понято совсем не в том смысле, который вкладывался собеседником в то или иное слово. Поэтому бывает так, что японцы, употребив в разговоре то или иное словцо, сразу же поясняют, какой именно иероглиф они имели в виду в данном конкретном случае. И для этого им совсем необязательно постоянно держать при себе блокнот с карандашом или ручкой. В таких случаях им достаточно назвать по ону или куну тот иероглиф, который на их взгляд может вызвать неоднозначность в понимании, и проблема снимается сама собой.

大 - чрезвычайно востребованный в общении и в текстах кандзи. Слово «большой» (大きい) в Японии не только встречается так же часто, как и в России, но еще и используется практически в идентичных смыслах, естественно, не без некоторых поправок на национальную самобытность. Все особенности его применения в основном связаны с человеком. Например, для всех нас большой человек может быть большим человеком во всех смыслах: огромным, или высоким, или начальником, или добившимся определённой известности, Что же касается Японии, то там каждому из перечисленных случаев соответствуют свои словесные интерпретации[126].

Ещё чаще иероглиф 大 встречается в словах китайского происхождения, таких, например, как 大学 (дайгаку) - университет, институт, высшее учебное заведение (большое учение).

А что получится, если соединить вместе иероглифы «Большой» И «Человек»? Получится взрослый человек (大人). Вопрос только в том, как сие творение произнести вслух? Только не пытайтесь самостоятельно искать ответ! Неужели вы ещё не привыкли к тому, что японский язык - это язык коварных подвохов и морочащих голову неожиданностей? Так вот, данное слово читается ни по кунам, ни по онам, ни по их комбинациям. Оно читается вообще другим, для нас с вами просто «взятым с потолка» способом. Взрослый человек (大人) по-японски будет «отона»! Откуда взялось это слово? Почему оно используется здесь? Чтобы ответить на эти вопросы, вспомните гору Фудзи (富士山) и всё, что о ней говорилось в предыдущем эссе.

5.6. СВОЁ - ЧУЖОЕ

Пришла пора сделать некоторые пояснения. Ещё раз оформим табличку-досье на кандзи «Большой», но только немножечко по-другому, почти по-японски:

[大 - Большой ダイ,タイ_おおきい 3 (大 (37) большой)]

Обращает на себя внимание запись кунов и онов: «оокий» записано знаками азбуки Хирагана, в то время как «дай» - знаками азбуки Катакана. Здесь имеет место исторически сложившаяся традиция: «оокий» - слово исконно японское, национальное, в то время как «ДАЙ» - заимствованное. Как известно, японцы - известные мастера что-нибудь позаимствовать из других культур на пользу себе и на процветание своей маленькой родины, при этом они довольно строго разграничивают заимствованное и исконно японское. В жизни это выражается по-разному и порой настолько тонко, что на первый несведущий взгляд практически незаметно. Язык в этом смысле не исключение. Одним из эффективных способов, с помощью которого японский язык проводит грань между своим и чужим, является применение азбук Хирагана и Катакана, и если знаками азбуки Хирагана принято записывать исконно японские слова, то на долю азбуки Катакана легла ответственность за написание как слов иностранного происхождения (アルバイト、ポケ ツト)[127], так и собственно иностранных слов (スパシボ、クニガ、プーチソ)[128].

В приведенной выше табличке-досье можно заметить ещё одну особенность. В слове おおきい (ookii) долгота гласного «о» отмечена повторением знака «о», а не сочетанием «о» и «и», как, например, в случае с 人口 (じんこう, jinkou). Это опять-таки связано с особенностями записи родных и заимствованных слов. «Jinkou» - китайское образование, «ookii» - сугубо национальное. В первом случае принято долготу отмечать знаком «u» после «о», во втором - чаще всего дублированием «о».

Ну, что тут скажешь? ЯПОНИЯ!

5.7. ЯПОНСКИЕ НАЗВАНИЯ НЕКОТОРЫХ СТРАН

Австралия - オーストラリア (о:суторариа)

Америка - アメリカ (амэрика)

Англия - イギリス (игирису)

Бразилия - ブラジル (бурадзиру)

Германия - ドィツ (дойцу)

Египет - エジプト (эдзипуто)

Израиль - イスラエル (исураэру)

Испания - スペイン (супэин)

Канада - カナダ (канада)

Китай - 中国 (тю:гоку)

Корея - 朝鮮^* (тё:сэн)

Монголия - モンゴル (монгору)

Новозеландия - ニュージランド (ню:дзирандо)

Россия - ロシァ (росиа)

Украина - ウクラィナ (укураина)

Франция - フランス (фурансу)

Филиппины - フイリピン (фирипин)

Япония - 日本 (НИХОН, НИППОН^**)

^*) 朝 (ТЁ:_аса) - утро, 鮮 (СЭН_адзаякана) - яркий, ясный, блестящий, ловкий.

^**) «Ниппон» - более древнее название Японии, чем Нихон.

5.8. НОВЫЕ КАНДЗИ

[人 - Человек NIN, JIN_ hito 2 (人 (9) человек)]

[口 - Рот KOU_ kuchi 3 (口 (30) рот)]

[入 - Входить NYUU_ iru 2 (入 (11) входить)]

[出 - Выходить SHUTSU_ deru 5 (凵 (17) коробка)]

[吹 - Дуть SUI_ fuku 7 (口 (30) рот)]

[欠 - Зевота KEN_ akubi 4 (欠 (76) зевать)]

[欠 - Недоставать KETSU_ kakeru 4 (欠 (76) зевать)]

[大 - Большой DAI, TAI_ ookii 3 (大 (37) большой)]

5.9. НОВЫЕ СЛОВА

人 - человек (hito)

人々 - люди (hitobito)

口 - рот (kuchi)

人口 - население (jinkou)

入る - входить (iru, hairu)

入れる - вкладывать (ireru)

出る - выходить (deru)

出かける - выходить (dekakeru)

出す - вынимать, посылать (dasu)

入口 - вход (iriguchi)

出口 - выход (deguchi)

出入口 - вход-выход, проход (deiriguchi)

山出し - провинциал, деревенщина (yamadashi)

吹く- дуть (fuku)

欠, 欠伸 - зевота (akubi)

欠ける - недоставать (kakeru)

大きい - большой (ookii)

大人 - взрослый (otona)

大風 - сильный ветер (ookaze)

大学 - университет (daigaku)

入学 - поступление (nyuugaku)

入学する - поступать в институт (nyuugaku suru)

何 - что (nan, nani)

何人 - сколько человек (nannin)

アルバイト - подработка (arubaito)

ポケット - карман (poketto)

ПРИЛОЖЕНИЕ

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ КАТАКАНЫ И ХИРАГАНЫ[129]

«Порядок написания заимствованных слов катаканой утвержден приказом кабинета министров от 28 июня 1991 года. Заимствованные слова, зарубежные географические названия, имена иностранцев, специальные научно-технические термины в современном японском языке записывают не хираганой, а катаканой. Может возникнуть вопрос: зачем в японском языке существует две параллельные слоговые азбуки?

Дело в том, что тенденция современного японского языка записывать европейские заимствования 外来語 [гайрайго] катаканой появилась достаточно недавно. В памятниках в период с эпохи Муромати[130] до начала эпохи Эдо[131], то есть когда европейские слова впервые начали появляться в японской лексике, заимствования записаны иногда иероглифами, иногда хираганой, иногда катаканой - не было стабильности в этом вопросе. Запись европейских слов иероглифами имела место вплоть до эпохи Мэйдзи[132], а некоторые случаи иероглифической записи таких слов встречались даже после Второй мировой войны. Примеры включают в себя прежде всего названия стран мира: Россия, Америка, Франция. Кроме того, это некоторые существительные: клуб, каталог, спички.

Хотя иероглифические варианты записи сегодня менее употребительны, они играют важную роль в языке. Так, если слово «клуб» пишут иероглифами, создается атмосфера старины и ощущение особого очарования. Интересны политические нюансы, связанные с записью названий стран. Чтобы не путать между собой два периода истории России - Российская империя и Российская Федерация, между которыми лежит целая эпоха Советского Союза, - принято писать Россию до 1917 г. иероглифами, а после 1991 г. - катаканой. Если сочетание «японо-российский», [нитиро], записано иероглифами, 日露, то на память приходит учебник истории, но если элемент ро записан катаканой, 日ロ, речь может идти, например, о встрече президента Российской Федерации с премьер-министром Японии. Справедливости ради следует отметить, что есть газетные компании, которые принципиально используют только иероглифический вариант написания названий стран, и в их публикациях не следует усматривать оттенок старины. Так, газета «Йомиури» с января 1999 г. вернулась к иероглифическому обозначению России, объяснив это тем, что знак катаканы ロ легко перепутать с иероглифом «рот». Иностранным студентам нужно понимать, что приказ кабинета министров о порядке написания заимствованных слов носит характер рекомендаций, а не предписаний, то есть оставляет окончательное решение за тем, кто пишет.

...

Может возникнуть вопрос: почему слова китайского происхождения не относятся к гайрайго? Действительно, для китайских заимствований есть свой термин, канго, и японцам они не кажутся «чужими». Тем не менее, стилистическая разница между канго и ваго есть, и это влияет на словоупотребление. Некоторые начинающие студенты-японисты стараются как можно больше использовать лексики канго в своих сочинениях и даже в личных письмах. В итоге, когда такой текст читают носители языка, у них остается недоуменное впечатление: «Слишком напыщенно». С другой стороны, если в нужном месте вместо канго используется ваго, текст кажется несерьезным. В докторских диссертациях, научных статьях, государственных законах, медицинской литературе изобилие канго вполне уместно.»[133]

«Когда ничем не примечательный населенный пункт близ Токио превратился в главный международный аэропорт Японии, одна из японских газет посвятила этому событию заметку под заголовком Нарита кара Нарита э но гэкидо: 成田からナジタへの激動 'Стремительный скачок от Нарита к Нарита' («Майнити симбун» от 29.12.78), где для первого «Нарита» использованы иероглифы, а для второго - Катакана. «Нарита» в первой записи - это обычное японское географическое название, каких тысячи, во второй - название особое, собственное имя уникального объекта. В нём можно усмотреть окраску, во-первых, деловую (место слаженной, целенаправленной деятельности многих людей), во-вторых, интернациональную (ворота, связывающие Японию со всем внешним миром.»[134]

す