Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина

Глава 21. ПЕРЕДАЧА ВЛАСТИ

Избирательная кампания поначалу носила разочаровывающий характер, рождая чуть ли не отвращение ко всем политикам. Средний избиратель ведь и так не верит в себя. Он не считает, что его голос на выборах имеет какое-то значение. Скорее наоборот. Он опускает в избирательную урну бюллетень, будучи уверен, что результаты выборов зависят от кого-то другого. И власть все равно достанется человеку, лишенному каких бы то ни было достоинств.

А тут еще избирателю со всех сторон внушали, что честных людей в политике нет и быть не может. Зачем тогда голосовать? Чувство, что мы живем в состоянии непрекращающегося обмана, становилось всеобщим, рождало ощущение бессилия, растерянности и опустошенности. Люди желали смены политических поколений, они были недовольны прежней политической элитой и мечтали увидеть новые лица.

На волне таких настроений победу обычно одерживают будущие диктаторы.

Осенью 1999 года Москва полнилась самыми разнообразными слухами. Говорили, что одряхлевший Ельцин отменит выборы и назначит премьер-министром Александра Лебедя. В столь критической ситуации лишь у генерала-десантника хватит характера удержать страну в руках.

Считается, что это была идея Бориса Березовского, который всячески поддерживал Лебедя, видя в нем наилучшего кандидата в данный момент. Обнадеженный красноярский губернатор вспоминал старую китайскую пословицу: если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно мимо тебя проплывет труп твоего врага.

Лебедь действительно как-то воодушевился. Он стал объяснять журналистам, что власть демонстрирует бессилие, что страна взрывается и надо вводить чрезвычайное положение, а Ельцин — слишком пожилой и слишком больной человек. Красноярский губернатор своим впечатляющим басом говорил, что ему понадобится полтора месяца, чтобы въехать в Кремль на белом коне. И неделя, чтобы коня перековать и почистить. Ведь неприлично гарцевать в Кремле на усталом и грязном коне...

При этом Александр Иванович вроде бы заранее отказался от должности, дескать, под руководством «семьи» реально ничего сделать нельзя. Но публичный отказ всего лишь свидетельствовал о том, что реальное предложение ему не сделано.

На фоне чехарды тех лет кресло премьер-министра казалось привлекательным, но опасным — не успел обжиться в кабинете, как приходится паковать чемоданы и освобождать место преемнику. Однако же не было ни одного политика, который бы отказался от предложения возглавить правительство, даже сознавая мимолетность сей славы. Верно, есть что-то упоительное в возможности — хотя бы ненадолго — взяться за штурвал управления страной.

Никто из бывших премьер-министров не захотел вернуться к прежнему делу — ни Гайдар, ни Черномырдин, ни Примаков, ни Кириенко, ни Степашин... Все отравлены властью и ни о какой иной жизни, кроме как в политике, и думать не могут.·

Александр Лебедь наверняка мечтал о возвращении в Москву. Но возвращение должно быть триумфальным. Он потому и предпочел стать не депутатом Думы — одним из многих, а губернатором далекого Красноярского края, потому как при его гордыне лучше быть первым в деревне, чем последним в городе. Но если бы ему реально предложили пост второго человека в стране, он бы, наверное, согласился.

Потом появились другие слухи: под предлогом боев в Дагестане в стране будет введено чрезвычайное положение. Выборы, естественно, отменят, но страной будет управлять не давно отвергнутый Лебедь, а железный Путин, новый премьер-министр, которому «семья» полностью доверяет.

Тогда в первый раз заговорили о том, что Ельцин в середине сентября неожиданно объявит о своей досрочной отставке. В таком случае по закону президентские выборы должны пройти не позднее чем через три месяца, то есть 19 декабря, одновременно с парламентскими.

Это поставит в труднейшее положение всех вероятных кандидатов — и Примакова, и Зюганова, и Явлинского, и Лужкова, и Степашина. Зато Владимир Путин, как действующий премьер-министр, получит все возможности для того, чтобы стать фаворитом и быть избранным на пост президента.

Рассказывали, что президентская дочка Татьяна Дьяченко запросила у юристов документы о процедуре отречения. А самому президенту будто бы грозит новая операция на сердце, и он работает над текстом последнего обращения к народу...

Эта идея реализуется, но позже, когда Путин проявит себя. А в тот момент этот слух пренебрежительно отвергли — Ельцин, даже старый и больной, не очень похож на человека, который способен по собственной воле отказаться от власти.

Позиции Ельцина казались настолько слабыми, что даже обычно очень осторожный председатель Совета Федерации Егор Строев в интервью американским журналистам позволил себе намекнуть, что президенту пора уходить.

Казалось, Совет Федерации готов поднять мятеж против Бориса Николаевича и предложить ему досрочно уйти в отставку. Председатель Государственной думы Геннадий Селезнев поспешил сказать, что, если Ельцин это сделает, Россия скажет ему спасибо.

Но Совет Федерации на бунт не решился.

Говорят, Ельцин оказывал на губернаторов гипнотическое воздействие. У себя дома они клянут Бориса Николаевича на все лады. А как доберутся до Первопрестольной, их охватывает непонятная робость. В кремлевской приемной еще кулаками размахивают, а войдя в президентский кабинет, мигом забывают о своей фронде и покорно кивают: да, Борис Николаевич, конечно, Борис Николаевич... Даже главный его критик Геннадий Зюганов в присутствии президента терялся. Как заметил бывший референт Ельцина Андрей Шторх, Борис Николаевич никогда не кричал, но умел сделать так, что человек чувствовал себя полным йичтожеством.

Похоже на правду: начальства в России всегда смертельно боялись. Председатель Совета Федерации Егор Строев хотя от своих слов и не отрекся, но поспешил исправиться и сказал, что «в верхней палате бунта на корабле не будет». А Ельцин великодушно согласился считать интервью «недоразумением».

И все же Борис Николаевич в те месяцы явно нервничал.

9 октября, в субботу, его госпитализировали с диагнозом «грипп», а в понедельник рано утром уже выписали. Конечно, врачи не любят, когда больные залеживаются. Это вроде как их плохо лечат. И пожилых людей неохотно кладут в больницу, потому что лечить их трудно. Но в данном случае навряд ли Центральная клиническая больница управления делами президента спешила избавиться от своего главного пациента...

В возрасте Бориса Николаевича при гриппе провести на постельном режиме меньше недели — непростительное легкомыслие. Остаться в больнице было бы разумнее, но Ельцин потребовал его отпустить.

Создалось впечатление, что Борис Николаевич поспешил выписаться, дабы не подумали, что он уже совсем не участвует в политической жизни страны.

Последние четыре года Ельцин часто болел. Любая его болезнь, даже просто посещение медицинского учреждения, вызывали в стране раздражение и подозрения. Борис Николаевич в конце концов стал чувствовать себя неуверенно, боялся показаться слабым и немощным.

Общество возмущалось больным президентом, как суровый работодатель — хилым и нерадивым подчиненным, который постоянно хворает. Всякий раз, когда Ельцин попадал в больницу, от него требовали немедленно подать в отставку или на худой конец передать полномочия премьер-министру.

Ельцин явно опасался провести в больнице лишний день, что едва ли шло на пользу его здоровью. Борис Николаевич испытывал неодолимое желание доказать всем и вся, что он полон сил. Пошли разговоры о том, что и Путин пришел не надолго, что и он нервничает, торопится себя показать. Боится то ли не успеть, то ли не угодить. Потом все это оказалось слухами, хотя Путин действительно должен был доказать свою способность сменить Ельцина.

Решительность и твердость Путина в новой чеченской кампании более всего завоевали ему симпатии. Недаром тогдашний министр внутренних дел Владимир Рушайло, прилетев в Чечню, поднял тост за Путина и сказал, что военная победа в Чечне будет вкладом в предвыборную кампанию Владимира Владимировича.

В Путине увидели молодого и уверенного в себе человека, который не только еще ничем не опорочен, но и не боится взять на себя ответственность. Он продемонстрировал те качества, которые люди хотели видеть в руководителе страны, по которым соскучились, — решительность и твердость. Вторая война в Чечне была воспринята как свидетельство восстановления былой мощи государства и единения общества, хотя бы на почве противостояния общему врагу.

Это привело к неожиданному эффекту: социологи зафиксировали ожидание позитивных перемен в стране. Хотя реальные сдвиги в экономике не происходили, люди стали более оптимистично смотреть на происходящее. Путин предстал как сильная фигура, которую надо поддержать.

Первыми эти настроения почувствовали местные начальники, которые всегда стараются оказаться в лагере победителя.

В сентябре тридцать девять губернаторов вдруг заявили о своем желании повлиять на исход избирательной борьбы. Им не нравились те, кто уже баллотировался в парламент. Они твердили, чтобы хотят видеть в Думе честных и ответственных народных избранников. Обращение подписали настолько разные люди (курский губернатор Александр Руцкой, екатеринбургский — Эдуард Россель, приморский — Евгений Наздратенко), что было совершенно невозможно понять, что способно их объединить, кроме желания не остаться в стороне от большой игры.

Такого рода губернаторский блок вроде бы пытался сколотить Борис Березовский в надежде создать базу для поддержки Александра Лебедя. Потом такой же блок собирали под Сергея Степашина. Но теперь за дело взялась президентская администрация — с задачей отобрать как можно больше голосов у Примакова и Лужкова, которые сформировали предвыборный блок «Отечество — Вся Россия».

В Кремле пустили в ход последний сухой патрон — министра по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий Сергея Кужугетовича Шойгу, далекого от политических игр и потому ничем себя не скомпрометировавшего. Ему Ельцин присвоил звание Героя Российской Федерации и попросил без отрыва от работы возглавить новый предвыборный блок «Единство» (он же «Медведь»).

Шойгу пережил семерых премьер-министров. Он единственный министр, сохранивший должность со времени первого кабинета Ивана Силаева.

Сергей Кужугетович десять лет был строителем в родном Красноярском крае, в перестроечные годы возглавил трест «Абаканва-гонстрой». В 1988 году его сделали вторым секретарем Абаканского горкома, а через год — инспектором Красноярского крайкома партии. Считается, что ему покровительствовал тогдашний первый секретарь крайкома Олег Семенович Шенин.

Летом 1990-го Горбачев перевел понравившегося ему Шенина в Москву членом политбюро и секретарем ЦК КПСС, не ведая, что Олег Семенович через год активно поддержит ГКЧП.

Шенин, надо полагать, поспособствовал переводу Сергея Шойгу в столицу. В Москве Шойгу появился в 1990 году в роли заместителя председателя российского Комитета по делам строительства и архитектуры. Это было время, когда строитель Ельцин опекал свою отрасль и быстро приметил толкового и работоспособного молодого человека.

Шойгу учился в Красноярске, а работал в Кызыле и Абакане. В этих местах формируется крепкий характер. А Шойгу еще и увлекался тем, что ездил с добровольческими отрядами в районы стихийных бедствий.

Летом 1991 года он увлек Ельцина идеей создать Российский корпус спасателей. Это была бы первая военизированная организация, подконтрольная не Горбачеву, а российскому правительству. 19 августа, когда начался путч, Ельцин образовал Государственный комитет по чрезвычайным ситуациям и поставил во главе Шойгу, которому после путча подчинили еще и систему гражданской обороны. Теперь уже Ельцин имел в своем распоряжении настоящее силовое ведомство с солдатами и оружием. Но к счастью, в таком качестве помощь Шойгу Борису Николаевичу не понадобилась.

Сергей Кужугетович сам создал себе ведомство — сначала госкомитет, а затем полноценное министерство по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий.

В октябрьские дни 1993-го, когда казалось, что мятежники могут взять власть в Москве, Гайдар позвонил Сергею Шойгу и попросил подготовить к выдаче тысячу автоматов с боезапасом со складов гражданской обороны. И снова оружие не понадобилось.

Шойгу всегда благоразумно избегал политики. В 1993-м его включили было в избирательный список партии «Выбор России», но Шойгу уклонился от такой чести. Он попал и в оргкомитет черномырдинской партии «Наш дом — Россия», но опять-таки политиком не стал. Осенью 1999 года Шойгу не устоял перед искушением. После выборов — в благодарность за поддержку — Путин произведет его в вице-премьеры, правда ненадолго...

Губернаторы обеспечили блок «Единство» своими людьми. Чем ближе к выборам, тем больше местных начальников присягали на верность Путину и обещали поддержать «Единство». Это был избирательный блок, фактически не имевший никакой программы. За исключением первой тройки лидеров (министр Сергей Шойгу, борец Александр Карелин и милицейский генерал Александр Гуров), избирательный список состоял из никому не известной провинциальной номенклатуры средней руки.

Потом для «Единства» создали региональную структуру, объединили с лужковским «Отечеством» в новую партию «Единая Россия», но, судя по всему, настоящая партия так и не получилась. В феврале 2002 года заместитель главы президентской администрации Владислав Сурков на встрече с активистами «Единства» высказался совершенно откровенно:

— Что скрывать, партия создана с помощью административного ресурса, как КПСС. Но в КПСС никто не заботился о том, чтобы партия побеждала, — не было конкурентов. Люди рассчитывают так: Кремль и губернаторы все за нас сделают. Это действительно так: делают Кремль и губернаторы. Партия — полурожденная, она должна отбросить пуповину и отделиться от бюрократии! Нельзя же все время на искусственном дыхании, под капельницей. Отнеситесь как к работе в фирме. Если в вас вложили — дайте прибыль! Интеллектуальная жизнь в партии равняется нулю...

Тем не менее в 1999 году «Единство» получило почти четверть всех голосов — только потому, что избиратели считали этот блок путинским. Владимир Путин публично заявил, что он сам проголосует за своего друга Шойгу и за «Единство». Но дело было не только в этом.

Многие голосовали просто за новых людей, потому что старые — причем все! — надоели. У старых ничего не вышло, пусть другие попробуют...

Предвыборный блок «Единство» был создан для того, чтобы помешать Примакову победить на выборах. Если бы его партия оказалась сильнейшей, он превратился бы в мощную силу, противостоящую Путину. «Единство» раскручивалось как партия Путина. Избирателям объясняли — эта партия нужна для поддержки Владимира Владимировича, они вместе сумеют что-то сделать.

Многие избиратели охотно откликнулись на призыв голосовать за «молодых, энергичных, грамотных». Это был лозунг Союза правых сил, но он помог и Путину тоже. К власти должны были прийти новые люди, которые, в представлении многих наших сограждан, лучше знают, как устроен современный мир и как надо действовать. Чиновники, оставшиеся «со старого времени», уже исчерпали свой ресурс.

Всеобщая жажда обновления помогла Путину. Это был выбор между старым и новым поколениями.

«Единство» поддержали и те, кто — не будь этого блока — отдали бы голоса за самые разные партии, в том числе и за компартию, и за Жириновского. Это люди, которые тосковали по сильной личности и увидели ее в Путине.

Руководители блока «Единство» в ночь с 19-го на 20 декабря, когда стали известны первые итоги голосования, собрались на даче Шойгу в неформальной обстановке. Атмосфера была праздничная. Приехали министр внутренних дел Владимир Рушайло, глава правительства Путин. Они поздравляли друг друга. Чуть позже появились руководитель президентской администрации Александр Волошин и его заместитель Игорь Шабдурасулов, который занимался всеми избирательными делами. Очень скоро их дороги разойдутся. Шабдурасулов, еще по работе на первом телевизионном канале связанный с Березовским, уйдет из администрации...

Радостный Шойгу предложил спеть «Работа у нас такая, забота у нас простая, жила бы страна родная, и нету других забот...». Вместе с руководителями победившего блока пел и Путин. Собственно говоря, он и стал главным победителем на декабрьских выборах в Государственную думу.

Впрочем, был еще один очень важный итог волеизъявления граждан Российской Федерации. Впервые большинство избирателей поддержали нынешний строй в России, антинародный режим, как любят говорить Зюганов со товарищи.

Конечно, существовала масса различий между блоком «Отечество — Вся Россия», блоком «Единство», Союзом правых сил и «Яблоком». Но те, кто голосовал за эти партии, — а они все вместе получили большинство мандатов в Думе, — поддержали существующий в России политический и экономический строй. То есть люди наконец оценили демократию и рыночную экономику.

Избиратели не поддержали ни движение прокурора Илюхина и генерала Макашова, ни сталинский блок Ампилова, ни ленинградского большевика Тюлькина и его бригаду. Все эти радикальные партии, даже вместе взятые, не собрали и 5 процентов голосов. Это означает, что общество отвергло национально-социалистическую идеологию. А то ведь за несколько месяцев до выборов казалось, что генерал Макашов или краснодарский губернатор Кондратенко и в самом деле выражают настроения широких масс...

Провал этих людей — сильный удар по коммунистам. Они, как известно, собирались войти в Государственную думу тремя колоннами. Не вышло.

Выборы вообще развеяли миф о том, что наше общество полевело, покраснело, что люди верят только коммунистам и их союзникам. КПРФ лишилась возможности определять решения Государственной думы. То есть принимать или отвергать законы, влиять на бюджет, одобрять или не одобрять кандидатуру главы правительства.

Вообще-то коммунисты и в прошлой Думе делали то, что хотело правительство: и бюджет принимали, и премьеров одобряли. Но всякий раз за голоса коммунистов приходилось дорого платить. Фракция КПРФ заставляла правительство раздувать бюджет, тратить деньги, которых в казне нет. И это разоряло страну и ее граждан. Теперь появилась возможность жить по средствам, проводить нормальную политику и вновь приступить к экономическим реформам.

В связи с этим был весьма важен приход в Думу молодых политиков из Союза правых сил. Голосовала за правых прежде всего молодежь. Это свидетельствовало о том, что молодое поколение уже выросло с новыми представлениями о жизни. Для них свободная рыночная экономика — вещь естественная и необходимая. И разговоры, которые велись после августовского кризиса 1998 года о том, что либеральные идеи мертвы, что они не подходят для,Рос-сии, что народ их не принимает, выборами были опровергнуты.

Поражение демократических сил на думских выборах в декабре 1995 года заставило Ельцина еще раз вступить в борьбу за президентское кресло. Выборы в декабре 1999 года дали ему повод покинуть Кремль.

Но еще до выборов положение самого Бориса Николаевича изменилось. Совсем недавно чуть ли не все считали своим долгом продемонстрировать пренебрежение к Ельцину, походя пнуть президента. Его называли жалким человеком, который ничем не управляет, которого никто не уважает. Но в последние месяцы на Ельцина перестали нападать. Стихли и разговоры о том, что сам он давно ничего не решает и пляшет под дудочку своих советчиков.

Люди, близко соприкасавшиеся с ним в последние месяцы работы в Кремле, уверяют, что, хотя он выглядел больным стариком, его политический инстинкт, властность и умение маневрировать сохранились полностью.

Его последний проект под названием «Путин» удался. И Борис Николаевич, казалось, непоколебимо сидит на пирамиде власти, которой все спешат присягнуть на верность. Но где-то в октябре он решил для себя, что уйдет. Его помощники заметили, что он как-то вдруг успокоился.

Владимир Путин на посту премьер-министра был сверхлоялен, все согласовывал, не позволял себе ни намека, ни шага, которые бы кого-то в президентском окружении смутили. В своем телеобращении Ельцин, оценивая нового главу правительства, веско произнес:

— Я в нем уверен.

Ельцин уверяет, что первый разговор с Путиным о передаче власти у них состоялся 14 декабря, еще до выборов в Государственную думу. Ельцин сказал премьер-министру, что принял решение уйти досрочно: Путин становится исполняющим обязанности президента и в этом качестве участвует в выборах.

Владимир Владимирович, по словам Ельцина, не спешил с ответом. Борис Николаевич добавил, что намерен уйти до Нового года.

— Думаю, я не готов к этому решению, Борис Николаевич, — ответил Путин. — Понимаете, это доводьно трудная судьба.

— Я тоже когда-то хотел совсем иначе прожить свою жизнь, — ответил Ельцин. — Не знал, что так получится. Но пришлось... Пришлось выбирать. Теперь вам надо выбирать.

Путин продолжал:

— Вы очень нужны России. Вы мне очень помогаете. Очень важно, что мы с вами работаем вместе. Может, лучше уйти в срок?

Но Ельцин своих решений не менял.

— Ну так как? — настаивал он. — Вы мне не ответили.

— Я согласен, Борис Николаевич.

И Путин, и Ельцин потом порознь описывали этот разговор. Похоже, они упустили один важный момент, который ₅не мог не обсуждаться: некие обязательства, которые Путин берет на себя. И речь должна была идти не только о личной судьбе Бориса Николаевича, семьи и некоторых фигур его окружения. Они должны были обговорить те ключевые направления политики, которые Путин возьмется продолжать. Но эту важнейшую часть разговора оба участника судьбоносной беседы в Кремле нам не пересказали.

Ельцин ушел досрочно не потому, что ему стало невмоготу, хотя физически он был очень плох. И он сам, и его окружение пришли к выводу, что досрочные выборы дают Путину все шансы на победу. Его соперники не успеют подготовиться.

Предвыборный штаб Путина уже работал, хотя и в обстановке секретности. Эксперты предупреждали, что сейчас Путин — абсолютный фаворит, но настроения могут измениться. Через полгода, когда должны были пройти президентские выборы, его образ неизвестно откуда появившегося героя-чудотворца вполне мог померкнуть, и уже никто не гарантировал бы ему победы.

Во всем мире правящие партии норовят объявить досрочные выборы в выгодный для себя момент — обычно когда экономика на подъеме, чтобы собрать побольше голосов. В случае с Путиным все выглядело иначе: казалось, что его хотели поскорее избрать, пока никто о нем ничего не знает. Словно боялись, что потом разберутся и проголосуют против.

Ельцин с удовольствием вспоминает, как ловко он организовал передачу власти Владимиру Путину. При этом не задумывается — или не хочет задуматься — над тем, что эта операция носила достаточно циничный характер. Формально все было сделано по закону, а по существу, право российских граждан выбрать себе такого президента, которого они хотят, было ограничено.

Ельцин вполне доверял Путину, который получал реальный шанс стать президентом. Да и трудно было бы представить себе Бориса Николаевича спокойно ждущим, когда его попросят покинуть Кремль. Нет, он предпочел уйти сам. 22 декабря, сразу после выборов в Государственную думу, Ельцин сказал об этом Путину. Глава правительства приехал к нему с обычным докладом, докладывал об экономической ситуации, о положении на Северном Кавказе. Но президент думал о другом.

Борис Николаевич ходил по кабинету, смотрел в окно и говорил, что ему трудно расставаться с Кремлем, потому что многое связано с этими стенами, с людьми, которые здесь работают, тем не менее он повторил:

— Я думал и принял твердое решение. Я это сделаю.

Они разговаривали еще несколько раз. Все необходимые документы юристы подготовили давно — вариант досрочного ухода и в самом деле не раз рассматривался за закрытыми дверями в Кремле.

Текст последнего обращения Ельцина писали руководитель президентской администрации Александр Волошин и Валентин Юмашев — никому другому не доверили.

30 декабря новогодний прием в Кремле давали от имени президента. Но Ельцина на приеме не было. Хозяином стал глава правительства Владимир Путин. Он произнес тост:

— За благополучие и покой в каждом нашем доме, в каждой нашей семье! За новые победы в новом году! За Великую Россию!

Сделаю маленькое отступление. 30 декабря вечером я выступал со своим комментарием в программе новостей телекомпании «ТВ-Центр». Почему-то в этот последний рабочий день года я решил попрощаться с Ельциным. И вот что сказал (цитирую по записи):

«Если вы сейчас смотрите нашу программу, значит, вы тоже не пошли на большой новогодний прием в Кремле, который сегодня — впервые за все годы своей власти — решил дать президент Ельцин. В последний момент он все-таки не пришел и поручил Путину исполнять обязанности хозяина.

Помимо очевидного желания уязвить Юрия Лужкова — а раньше такие приемы устраивал московский мэр, — Ельциным руководило, возможно, и желание использовать последнюю возможность. К следующему новогоднему приему в Кремле обоснуется новый хозяин.

2000 год станет не просто годом президентских выборов, но и прощанием с целой эпохой, которую вполне можно назвать эпохой Ельцина. Все, что происходило с нами в последние десять лет, связано с этим человеком. Кто бы сейчас ни был избран президентом, он станет им потому, что его выдвинул Ельцин...»

Итак, вечером 30 декабря я публично попрощался с президентом Ельциным, а на следующий день он действительно ушел в отставку.

31 января в девять утра Ельцин подписал указ № 1761:

«1. В соответствии с частью 2 статьи 92 Конституции Российской Федерации прекращаю с 12 часов 00 минут 31 декабря 1999 г. исполнение полномочий Президента Российской Федерации.

2. В соответствии с частью 3 статьи 92 Конституции Российской Федерации полномочия Президента Российской Федерации временно исполняет Председатель Правительства Российской Федерации с 12 часов 00 минут 31 декабря 1999 г.

3. Настоящий указ вступает в силу с момента его подписания».

Это был последний указ президента Ельцина.

Он всегда придавал особое значение этой процедуре. Никогда не ставил закорючку, подписывался очень аккуратно, тщательно выводя все буквы своей фамилии. Подпись на указе ставил специальной ручкойтолько перьевой. Когда ему приносили указ, Ельцин спрашивал:

— Где ручка, которой я буду подписывать?

В 9:30 к нему приехал Владимир Путин. Он подписал следующий по номеру указ — первый в своей жизни:

«В связи с отставкой Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина приступил в соответствии со статьей 92 Конституции Российской Федерации к временному исполнению полномочий Президента Российской Федерации с 12 часов 00 минут 31 декабря 1999 г.».

Вскоре к ним присоединился Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Своим присутствием он как бы освятил церемонию передачи власти. Почему-то волнующая всех передача «ядерного чемоданчика» прошла самым простым образом. Дежурный офицер-оператор, обладатель переносного терминала «Чегет», обеспечивающего постоянный доступ президента к закрытой системе связи «Казбек», стал теперь сопровождать не Ельцина, а Путина.

Эта система связи дает возможность в любой точке и в любой момент устроить совещание между президентом, министром обороны и начальником Генерального штаба и — в случае необходимости — принять решение о нанесении ядерного удара.

В восемь утра телевизионная съемочная группа уже была в Кремле, хотя для маскировки 28 декабря Борис Николаевич записал стандартное поздравление с Новым годом. В десять Ельцин приехал в Кремль. Запись была назначена на одиннадцать. Он распорядился пригласить Путина, который находился в тот момент в Белом доме, и силовых министров.

Телеобращение Ельцина должно было выйти в эфир в полдень по московскому времени, потому что на Дальнем Востоке уже готовились отмечать Новый год. На телевидение кассету отвез сам Юмашев в бронированном лимузине, впереди мчалась машина ГАИ.

Прощальное выступление Ельцина было, как всегда, ясным и точным. Конечно, речи президенту пишут помощники. Но они пишут такие речи, которые президент желает произнести.

Путин прочитал свое первое обращение в том же кабинете, только ему принесли другой стол.

Ельцин заплакал, заплакала и Татьяна Дьяченко. Ельцин приказал открыть шампанское, потом устроил небольшой обед для силовиков и официально представил им нового президента — Владимира Владимировича Путина.

В час Ельцин поднялся, чтобы уехать. Договорились, что на следующий день, 1 января, Путин, Волошин и министр обороны маршал Игорь Сергеев приедут к Ельцину на дачу обедать.

Гостей угостят пельменями, которые так любят в семье Ельциных. На следующий день Татьяна Дьяченко соберет свои вещи и покинет кабинет в первом корпусе Кремля. Руководитель президентской администрации Волошин отыщет на даче главного редактора «Российской газеты» Анатолия Юркова и попросит срочно опубликовать закон «О выборах Президента Российской Федерации».

Любой закон вступает в силу только после публикации в «Российской газете». 5 января обещал собраться Совет Федерации, чтобы назначить президентские выборы на 26 марта. Если бы закон к тому времени не опубликовали, пришлось бы откладывать выборы. А этого в Кремле не хотели...

Путин подписал давно подготовленный указ «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи».

Главное в этом указе состоит в том, что Ельцину предоставлен полный иммунитет от уголовного преследования: он «не может быть привлечен к уголовной или к административной ответственности, задержан, арестован, подвергнут обыску, допросу либо личному досмотру». Столь же неприкосновенными остаются его жилье и транспорт.

Забавно вспомнить, что в 1991 году Ельцин, завоевав Кремль, категорически отказался наделить такой же неприкосновенностью Михаила Сергеевича Горбачева, уходившего с поста президента СССР, и посоветовал тому сразу покаяться во всех своих грехах — пока не поздно...

Через год Государственная дума рассмотрит законопроект «О гарантиях президенту России, прекратившему исполнение полномочий, и членам его семьи». Законопроект фактически повторял указ, подписанный Путиным 31 декабря 1999 года.

Щедрый путинский указ сохранил за Ельциным практически все блага и привилегии, которыми Борис Николаевич пользовался до отставки: государственную дачу, спецтранспорт, охрану, медицинское обслуживание, все виды правительственной связи и деньги на помощников и секретарей.

Многое из этого распространяется и на семью бывшего президента, что особенно не понравилось депутатам, поэтому администрация президента согласилась уточнить и по возможности сократить число привилегированных членов семьи.

Депутаты говорили, что предоставлять бывшему президену иммунитет от уголовного преследования опасно, потому что тем самым ему позволяется совершать любые преступления. Поэтому договорились предусмотреть такую ситуацию: если бывший президент, уже находясь в отставке, совершит уголовное преступление, то Государственная дума может по докладу Генерального прокурора и после тщательного изучения обстоятельств дела принять специальное решение о привлечении бывшего главы государства к уголовной ответственности.

Когда в стране многие семьи буквально замерзают, сидят без тепла и света, когда не отапливаются больницы, школы и детские дома, а города заполнены беспризорными детьми, то как-то не очень уместно оглашать тот огромный список привилегий, который положен бывшему президенту и его семье.

Конечно, людям, которые находятся в бедственной ситуации, неприятно слышать, что за их счет семья одного человека обретает невиданно комфортную жизнь, что чьих-то детей и внуков будут лечить, возить и охранять за счет налогоплательщиков.

Граждане готовы признать право на привилегии для действующего президента, но не для прежнего. Тем более, что у многих людей в нашей стране есть личный счет к Борису Ельцину.

Конечно же те льготы, которыми Путин наделил Ельцина, это больше, чем следует давать бывшему президенту. Понятно, что это было частью политической сделки, в результате которой Ельцин досрочно покинул Кремль и тем самым фактически гарантировал Путину победу на выборах.

И тем не менее такой закон следовало принять. Не ради бывшего и нынешнего президентов. В России очень молодая демократия, у нас демократические механизмы еще не действуют в автоматическом режиме. Теперь-тο мы знаем, сколько раз Ельцин собирался отменить президентские выборы и остаться у власти без нашего благословения. В частности, такая мысль приходила ему в "голову еще и потому, что он понимал: если к власти придут его политические противники, они могут устроить над ним расправу.

Он ушел тогда, когда убедился, что бояться ему нечего.

Когда-нибудь, когда демократические механизмы отладятся, можно будет пересмотреть этот закон и сократить перечень привилегий, которые полагаются бывшему президенту. Но сейчас мы все заинтересованы в том, чтобы президенты безбоязненно покидали Кремль, когда их срок закончится...

31 декабря 1999 года Ельцин и Путин проговорили еще часа два. Напоследок Ельцин еще раз зашел в свой кабинет, обвел его глазами, сказал:

— Здесь все государственное. Моего уже ничего нет.

Все его личные вещи и документы увезли на дачу. Путину он подарил ручку, которой подписывал указы.

Потом Борис Николаевич уехал из Кремля, сказав на прощанье: «Берегите Россию». Владимир Владимирович остался. Наступил Новый год, новый век и новая эпоха. Жизнь в Кремле продолжалась. Уже без Ельцина.

Глава 22. ЛЕГКАЯ ПОБЕДА НА ВЫБОРАХ

12 января 2000 года инициативная группа трудящихся выдвинула Владимира Путина кандидатом в президенты Российской Федерации. Состав инициативной группы произвел сильное впечатление: политики широкого спектра — от Александра Руцкого до Анатолия Чубайса и деятели культуры — от Марка Захарова до Михаила Боярского.

Самые заметные люди в стране спешили выразить свою поддержку Владимиру Путину и заявить, что лучшего президента они себе и представить не могут.

Люди тертые, опытные, они почувствовали, что личная преданность при новом хозяине Кремля будет высоко цениться и не стоит упускать свой шанс. Лишь немногие политики рискнули тогда выразить недовольство. Самарский губернатор Константин Титов заявил, что говорить о демократических выборах не приходится:

— Сейчас мы имеем вариант коммунистических выборов. Нам дали кандидатуру. Наша задача только прийти на избирательные участки и организованно проголосовать.

Ксения Пономарева, заместитель руководителя предвыборного штаба Путина, рассказывала в интервью газете «Коммерсантъ», что еще осенью 1999 года, до ухода Ельцина и назначения досрочных президентских выборов, была сформирована группа, которой поручили готовить избрание Владимира Владимировича.

Кстати, осталось неизвестным, кто финансировал предвыборную кампанию Путина, кто оплачивал услуги его команды, центра Германа Грефа, хотя ответ напрашивается — вероятно, те олигархи, которые рассчитывали выдвинуться вперед, оттеснив прежних фаворитов.

Предвыборный штаб пришел к выводу, что Путин — клиент не очень пластичный, что в нем личностного меньше, чем в Ельцине, который умел и любил играть. Но главное состояло в том, что на экране телевизоров он выглядел достаточно убедительно, и многие люди ему поверили.

— В общем было понимание, — вспоминает Ксения Пономарева, — что, даже если русский народ не сильно знает, кто такой Путин, так народу этого и не надо. Народу достаточно вот этого — «мочить в сортире», то есть фраз, которые лепят образ.

Еще ни один кандидат не вступал в предвыборную гонку с такими отличными стартовыми позициями. В начале 1996 года, когда Ельцин решился баллотироваться, его рейтинг был ничтожен, и многие с ужасом думали, что во втором туре придется выбирать между Зюгановым и Жириновским.

Но и во время первых президентских выборов, летом 1991 года, когда Ельцин был народным любимцем, ему противостояли серьезные конкуренты или казавшиеся серьезными — в первую очередь бывший глава союзного правительства Николай Рыжков. Он был тогда очень известен и многим нравился.

Среди тех, кто в 2000 году изъявил желание баллотироваться в президенты, серьезного конкурента у Путина не было. Так что политологи прикидывали не шансы других кандидатов, а скорее пытались понять, что же способно помешать Путину. Хотя значительно важнее было понять, как он поведет себя в случае победы на выборах.

Когда писали конституцию 1993 года, то фактически исходили из идеи избираемого царя в России, который наделен огромными полномочиями. Президент может распустить парламент, отправить в отставку правительство. И помешать ему практически невозможно.

В последние ельцинские годы абсолютное большинство политиков говорили о необходимости изменить конституцию, чтобы перераспределить президентские полномочия в пользу Государственной думы и правительства. После появления Путина никто об этом не заговаривает. Владимир Путин явно не намерен отказываться от своих полномочий.

При Ельцине мы увидели, какие проблемы возникают при слабом, нездоровом президенте. Но мы еще не знаем, какие проблемы могут возникнуть при слишком сильном президенте. Что же произойдет, если у президента окажутся необыкновенные амбиции, куда большие, чем у Ельцина?

Борис Николаевич — при всех своих недостатках — сохранял в стране политический плюрализм, демократию и свободу слова. Совершенно очевидно, что такова была его личная воля.

Как повел себя Владимир Путин, получив полную президентскую власть? Сразу стало ясно, что он требует беспрекословного исполнения своих приказов и что в его команде ценится полная преданность первому человеку.

Когда ночью 26 марта 2000 года подводили итоги президентских выборов, выяснилось, что общество расколото, хотя казалось, что люди сплотились вокруг некой идеи, то есть вокруг Путина. Очень многие, значительно больше, чем предполагалось, проголосовали за лидера коммунистов Геннадия Зюганова и за кемеровского губернатора Амана Тулеева.

Столица разошлась во мнениях с остальной Россией. В Москве поддержали Григория Явлинского, хотя накануне выборов его со всех сторон обливали грязью. Либерально настроенная публика не знала, что делать. Она не хотела голосовать ни за Путина, ни, разумеется, за Зюганова. Оставалось только одно — либо против всех, либо за Григория Явлинского.

Он на этих выборах был олицетворением либерального, демократического начала, но, к сожалению, при всем уважении к Григорию Алексеевичу его трудно представить в кресле президента.

И все-таки большинство поддержало Путина.

В принципе люди были рады видеть новое лицо. Они устали от Ельцина и его невыполненных обещаний, от политиков его эпохи, несмотря на их личные достоинства. При этом никто, даже те, кто проголосовал за Путина, не представляли себе, каким именно он будет президентом.

Такие фантастические карьеры делаются только во времена революций или дворцовых переворотов. Нечто подобное произошло и в России. Это была не просто смена президента, ...а смена режима, смена эпох.

Взрывы в Москве и в других городах осенью 1999 года оказались лишь катализатором давно вызревших настроений. Режим Ельцина был давно отвергнут, только фантастический природный талант Бориса Николаевича удерживать власть позволял ему оставаться в Кремле. Общество жаждало покоя, стабильности и надежности.

Финансовый кризис осени 1998 года словно подвел черту под усилиями Ельцина наладить жизнь. Нападение чеченских боевиков на Дагестан и взрывы в Москве в 1999-м вызвали ощущение незащищенности, слабости. Общество стало искать человека, способного настоять на своем, чего-то добиться.

Любопытно, что на рейд Шамиля Басаева в Дагестан в августе 1999 года сначала не особенно обратили внимание. Все изменилось после взрывов в Москве и других городах.

«Тогда наружу выплеснулась вся масса недовольства, разочарования, мести, ярости, чувства собственной ущемленности. Мы не ожидали такой реакции, — рассказывал «Новым известиям» социолог Лев Гудков, заведующий отделом социально-политических исследований Всероссийского центра изучения общественного мнения. — Массовое общественное мнение совершенно ясно и определенно требовало смены руководства. На этом фоне и появился новый лидер, о котором не было ничего известно. Но первые же несколько жестов и легко опознаваемый приблатнен-ный жаргон сделали Путина узнаваемым, он был сразу признан как свой.

Немедленно на нем зафиксировались все иллюзии, а вся растерянность и разочарование прошлых лет канализировались на отношении к чеченцам, которые стали главным врагом. На фоне почти всеобщего страха перед терактами общество консолидировалось. А новый лидер, «свой», молодой, решительный, энергии¹ ный, пробудил надежды на перемены во всех областях, даже не имеющих непосредственного отношения к чеченской войне. Он как бы дал «разрешение» на ненависть, мстительные и в общем-то сомнительные в моральном плане чувства к чеченцам как к народу бандитов и боевиков. Поэтому все показатели, связанные с социальным самочувствием, чувством уверенности в себе, немедленно поползли вверх.

Увидев в Путине персонификацию своих надежд на будущее, люди обрели некоторую определенность и гарантию на будущее. Что бы он ни делал дальше, отношение к нему уже не менялось».

Путин стал символом порядка и стабильности.

Прежде всего за Путина голосовали люди средних лет, которые привыкли получать зарплату от государства. События 1991 года сломали им карьеру, приспособиться к новой жизни оказалось очень трудно. Советские времена не вызывают у них аллергии, потому что это годы их вполне удачной и казавшейся многообещающей молодости. Им не хочется считать ту прошлую жизнь бессмысленной, хотя и возвращения прошлого они не желают. Они не хотят заниматься бизнесом, рисковать, они предпочитают оставаться на государственной службе, но рассчитывают хорошо за это получать и надеются, что их работа опять станет завидной.

Путина поддержали в значительной степени на эмоциональном уровне. Как человека, который взялся покончить с чеченской угрозой. Как человека, который взял на себя управление страной. Владимир Путин стал президентом, не связав себя никакими обязательствами. Потом люди, которые за него проголосовали, будут говорить: что же он делает? Мы же голосовали за другое! Эти упреки безосновательны.

Во время предвыборной кампании он не представил реальной, практической программы. Причем его команда мастерски выдала этот недостаток за достоинство — дескать, наш кандидат не дает пустых обещаний, на которые щедры его соперники.

Путин получил голоса авансом. Это значит, что руки у него развязаны. Он может Делать все, что сочтет нужным. Он даже не обещал ложиться на рельсы, если у него ничего не получится.

Можно представить себе тяжесть ответственности, которая в ночь с 26-го на 27 марта 2000 года легла на Владимира Путина. Еще вчера его просили представить программу действий. На следующий день от него уже ждали самих действий.

Сразу после выборов трудно было представить себе, что этот молодой политик, которому, как он сам выразился, еще недавно и в страшном сне не могло присниться участие в президентских выборах, уже решил для себя, что именно он желает сделать в экономике, политике, внешней политике.

29 декабря 1999 года появилась написанная для него программная статья «Россия на рубеже тысячелетия», а 25 февраля 2000 года — «Открытое письмо» к избирателям. Кроме того, быстро издали написанную коллективом авторов брошюру, составленную из интервью с Путиным.

Статью «Россия на рубеже тысячелетия» готовили в Центре стратегических разработок Германа Грефа. Акцент был сделан на том, что Россия — великая держава и должна вернуть себе былое положение. Очень мало говорилось о демократии, правах человека, правовом государстве и других основах новой России, утвержденных в конституции. Но много о национальной идее, об исконных и традиционных ценностях.

Избирателю был представлен обычный набор: патриотизм, дер-жавность, государственность, коллективизм, крепкое государство как источник порядка и процветания. Что касается экономики, то и здесь упор делался на усиление роли государства.

Глава 23. НОВАЯ КОМАНДА В КРЕМЛЕ

Человек отчаянно ищет точку опоры. Вчера люди бунтовали против власти, сегодня ждут от нее защиты. Многие полагают, что у нас не демократия, а анархия. А с анархией надо кончать. И тут очень пригодятся военные и люди из спецслужб, занимающие ныне такие заметные посты в государственном аппарате.

Политическая власть обычно опасается генералов, которые становятся излишне самостоятельными и рвутся в политику. Кроме тех случаев, когда сама власть все еще ощущает на своих плечах погоны, когда власти кажется, что военный порядок и есть необходимое условие процветания страны. По крайней мере на первом этапе, когда нужно провести глубокие экономические реформы.

Отличившийся в Чечне мрачный генерал Владимир Шаманов, ставший Героем Российской Федерации и избранный ульяновским губернатором, не первый военный, который ищет успеха в политике. Многие генералы врывались в политическую жизнь в ореоле воинской славы, гипнотизируя избирателей блеском золотых звезд и погон. Но первый успех почти всегда оказывался обманчивым. В Ульяновской области при генерале Шаманове, по мнению министерства финансов, разразилось настоящее финансовое бедствие: учителям и врачам не могли выплатить зарплату.

Когда генерал Борис Громов, Герой Советского Союза, вывел свою армию из Афганистана, он стал одним из самых популярных людей в стране. Николай Рыжков пригласил его баллотироваться вместе на выборах президента России, но они собрали очень мало голосов. И популярность Громова сильно померкла. Прошло несколько лет, Борис Всеволодович снял с себя мундир, перестал говорить о себе как о военном человеке и сначала добился избрания в Государственную думу, а потом выиграл губернаторские выборы в Подмосковье.

При этом Громов подчеркнуто не участвует в большой политике, избегает высказываться на эти темы и занимается только хозяйственно-экономическими делами.

Такую же эволюцию проделал другой Герой Советского Союза — Александр Руцкой. Когда его избрали вице-президентом России в паре с Борисом Ельциным, он решил, что если народ выбрал их двоих, то они вдвоем и должны управлять страной. Руцкой считал правительство никуда не годным, реформы — глупыми, внешнюю политику — предательской. Закончил он свою кремлевскую карьеру участием в попытке государственного переворота и Лефортовской тюрьмой.

Выйдя из нее, Руцкой сильно переменился, умерил свои амбиции, перестал ходить в военной форме и на посту губернатора Курской области вел себя крайне осторожно. Он был лоялен даже к президенту Ельцину, который посадил его в тюрьму. Впрочем, осторожность и лояльность не спасли его от потери губернаторской должности.

Попытки генерала Александра Лебедя въехать в Кремль на белом коне успехом не увенчались. Ему-тο казалось, что он на пороге власти, а ловкие московские политики, штафирки, которые ни танк не умеют водить, ни с парашютом прыгать, ловко скрутили бравого генерала и выставили из Кремля.

Лебедь сидел в далеком Красноярске и, похоже, больше думал не о вожделенной Москве, а о том, как сохранить губернаторское кресло.

Его трагическая гибель 20 апреля 2002 года при аварии вертолета вызвала волну сочувствия к Александру Ивановичу. Забыто былое ерничество по поводу солдафонских манер генерала. Россия лишилась одного из самых ярких и неординарных политиков.

Генерал Лев Рохлин, герой первой чеченской войны, возглавил в Думе важнейший комитет по обороне. Он стал разоблачать коррупцию в министерстве обороны. Обвинял правительство в том, что оно сознательно разваливает армию. Создал собственное движение и обещал вывести людей на улицы, чтобы свергнуть ненавистный ему режим президента Ельцина.

Но крайняя оппозиция подозревала генерала в неарийском происхождении. И на деле его не поддержала. Кончилось это тем, что он потерял ключевой пост председателя думского комитета по обороне. Впрочем, это не совсем так. Все закончилось в тот момент, когда в генерала выстрелили из его же собственного пистолета...

Чужой неудачный опыт не учит. Появляется новое поколение генералов, которые, как говорил когда-то Лев Троцкий, на сон грядущий почитывают биографию Наполеона и делятся нескромными мыслями с молодыми офицерами, которые восхищенно смотрят на своего командира.

Тем более, что за боевые операции в Чечне генералов продвигают по служебной лестнице и щедро награждают, пробуждая в них надежды на большее. Руслан Аушев, сам бывший генерал и Герой Советского Союза, с раздражением заметил журналистам:

— За время войны в Афганистане только два генерала стали Героями Советского Союза — Громов и Грачев. За чеченскую войну «Золотые Звезды» получили более десятка генералов...

Наш скромный отечественный опыт показывает, что политическая удача приходит к генералам, когда они перестают быть генералами. Из военного может выйти хороший политик, если он вовремя снимет погоны и поймет, что он должен не командовать, а убеждать. Не приказывать, а следовать законам экономики и нормам права.

В 2001 году добрая дюжина представителей силовых ведомств — чекисты, милиционеры и военные — пытались добраться до власти. Они выставили свои кандидатуры на губернаторских выборах в разных концах страны, и все, как один, провалились. Возможно, потому, что никто из силовиков, которые уже попали во власть, успехами порадовать не могут. Да и президентские полпреды, большинство которых раньше носили погоны, выглядят достаточно бледно. Так что приход силовиков к власти пока не состоялся.

Люди задавались вопросом, на что будет похожа Россия через четыре года? Многим нравится пример чилийского генерала Аугу-сто Пиночета: сильная власть при успешной экономике.

Почему-то никто не думает о том, что у нас может получиться нечто иное: жесткая власть при полностью разрушенной экономике. Не Чили, а бедный Пакистан, где правят военные, или, скажем, нищая Бангладеш.

Когда говорят об опыте Чили, то обыкновенно имеют в виду, что для крупных преобразований страной должна править сильная рука, некий просвещенный диктатор.

Спор о том, был ли военный переворот осенью 1973 года благом или несчастьем для Чили, не прекращается и по сей день. Когда военные свергли законно избранного президента Сальвадора Альенде, мир содрогнулся от гнева. Когда прошло несколько лет и в стране начался экономический подъем, на военных стали смотреть снисходительно, а потом и вовсе привыкли именовать спасителями нации. И долгие годы многим казалось: а может быть, и в самом деле в Латинской Америке военные режимы действуют более успешно, чем гражданские правительства? Военные диктатуры казались эффективными и устойчивыми.

Сам генерал Пиночет считал, что реформы можно проводить только при наличии сильной руки. Хотя в сфере экономики чилийские военные ни во что не вмешивались, они предоставили это профессионалам, которые прежде всего отказались от социалистических экспериментов президента Альенде, и дела сразу пошли на поправку. Но в реальности страна зажила полноценной жизнью, преуспела в развитии экономики именно после того, как военные уступили власть гражданским.

Опыт Чили показывает, что гайки надо не закручивать, а регулярно смазывать хорошим маслом, поворачивать их аккуратно и в правильном направлении.

Четверть века назад двенадцать из девятнадцати латиноамериканских правительств были авторитарными. Теперь на всем континенте, за исключением Кубы, правят гражданские президенты. Латинская Америка расстается со своим диктаторским прошлым.

Политические перемены сопровождаются экономическими. На всем континенте были проведены реформы, напоминающие российские при Ельцине: освободили цены, сделали свободной торговлю, приватизировали государственные предприятия. Лозунг везде был один: больше рынка, меньше государства.

На собственном кровавом опыте Латинская Америка убедилась в том, что нет иного выхода из кризиса, кроме развития рыночной экономики. А самого генерала Пиночета, виновного в гибели многих людей, от тюрьмы спасло только то, что он уже стар и безнадежно болен. И это, кстати, тоже урок для поклонников чилийского пути.

На выборах 1996 года общество разделилось на коммунистов и на демократов, на тех, кто желает двигаться вперед, и на тех, кто хотел бы возвращения назад. Выборы 2000 года общество раскололи более серьезно. Разошлись недавние союзники и единомышленники. Развалился, распался, условно говоря, демократический лагерь.

Общество разделилось на тех, кто безоговорочно поддержал Путина, и на тех, кого смущает бывший сотрудник КГБ.

Впрочем, некая простота нового президента, свободно владеющего казарменным языком, кому-то даже кажется свидетельством вожделенной стабилизации. Ну наконец, избрали простого, надежного человека.

Очень разные силы предъявляют претензии на Путина. Президент похож на волшебное зеркало. Каждый, кто в него смотрит, видит то, что ему ближе всего. Либералы уверены, что сделают из Путина нового реформатора. Возможно, они сильно ошибаются. Большинство-то не сомневается, что он покончит с демократической вольницей.

Не лишенный чутья в том, что касается человеческой психологии, Борис Березовский полагает, что Путин по своему характеру — пофигист, то есть циник. Такого не проймешь. Он никому ничем не обязан.

Путин находится в фантастически выгодном положении. Даже Ельцину в лучшие его времена такое и не снилось. У Путина вообще нет оппозиции. И пока она не появится, он может позволить себе реализовать любую, самую радикальную экономическую реформу. Правда, до сих пор так и не ясно, желает ли он проводить такие серьезные преобразования, способна ли на это его команда и хватит ли у него самого воли?

Очевидно одно: очень многое зависит от того, какие люди его окружают. Ставки высоки. Сразу стало ясно, что старые олигархи обречены (некоторые уже выброшены из бизнеса) и выстроилась очередь из желающих занять их места. Наметился, по существу, новый передел. Поэтому схватка за места у трона носит такой жестокий характер.

Есть так называемая питерская команда. В ней важную роль играют экономисты либерального толка, вполне компетентные люди. Но нет ощущения, что они долго удержатся возле трона. Сам Путин не раз говорил, что очень полагается на своих недавних коллег по ведомству госбезопасности. Эти люди верят в то, что жесткое управление, жесткий контроль из центра — залог успеха.

Судя по результатам выборов, многие согласны с такой моделью управления. Они полагают, что это наиболее действенное средство улучшения жизни. Но можно ли добиться улучшения административными путями? Сейчас у правительства есть деньги, заработанные, как и в советские времена, за счет экспорта, прежде всего за счет высоких цен на нефть. Но если цены на нефть начнут снижаться (это происходит время от времени), а экономика не заработает, то казна быстро опустеет. В стране возникнет недовольство. Что тогда?

Впереди схватки между сторонниками административного контроля над экономикой и сторонниками нормального рыночного хозяйства. Исход этой борьбы совершенно не ясен.

Самым близким к Путину человеком считается Сергей Борисович Иванов. Они практически ровесники. Оба ленинградцы. Оба начинали жизнь в трудных материальных условиях. Сергей Иванов, как и Путин, тоже жил в коммунальной квартире. Отец Иванова рано умер. Мать работала инженером-оптиком на заводе. Она отказалась переезжать в Москву, так что сын пользуется любой возможностью, чтобы побывать в родном городе.

Его дядя был моряком торгового флота. Сергей Борисович тоже мечтал о флоте, читал морские рассказы Виктора Конецкого и исторические романы Валентина Пикуля. Но победили другие увлечения. Иванов способен к языкам, хорошо запоминает со слуха. Учился в английской спецшколе, увлекался песнями группы «Битлз» и к шестому классу знал весь их репертуар. Играл в футбол и хоккей, увлекался баскетболом, но для профессиональной игры не вышел ростом.

Он окончил переводческое отделение филологического факультета Ленинградского университета. В 1974 году студента Иванова послали в Лондон в один из колледжей на четыре месяца по обмену. Это была редчайшая по тем временам возможность не только выучить язык, но и познакомиться с заграничной жизнью. Это означает, что уже в студенческие годы Сергей Иванов был на хорошем счету у начальства.

После университета Иванова, как и Путина, пригласили в Комитет государственной безопасности. После учебы на высших курсах для контрразведчиков в Минске он вернулся в ленинградское управление КГБ. Они с Путиным служили в одном подразделении.

Сам Иванов рассказывал в интервью «Известиям»:

«Познакомились мы, когда после окончания университета попали на работу в одно очень маленькое подразделение одной немаленькой организации... Подразделение занималось разведкой. Года два работали вместе, один возраст, примерно одни взгляды, иногда ироничные, по поводу деятельности партийных организаций в органах безопасности... Занимались спортом, хотя разным: он — дзюдо, я — баскетболом. Были просто нормальные отношения двух молодых парней. После чего я отбыл из Ленинграда фактически навсегда, а он остался...

Мы не забывали друг друга, иногда созванивались, иногда были длительные периоды провалов — когда уезжали за границу... Когда он был назначен директором ФСБ, предложил мне перейти туда на работу...»

Через три года Иванова отправили в Москву учиться в разведывательной школе — теперь это Академия Службы внешней разведки.

В разведке Сергей Иванов преуспел больше своего друга. С 1981-го по 1998 год он прошел путь от рядового оперативного уполномоченного до первого заместителя начальника европейского управления разведки. Он работал в Финляндии и ожидал командировки в более крупную страну. Но в 1985 году ушел к англичанам полковник Олег Гордиевский, исполнявший обязанности резидента внешней разведки в Лондоне, и выдал всех, кого знал в 6-м (англо-скандинавском) отделе Первого главного управления КГБ. Пострадали многие видные разведчики, им закрыт въезд в западные страны. Некоторым из них и по сей день англичане не дают визы.

Иванова послали в Кению. Надо полагать, это было большим огорчением. Работать в Африке куда менее интересно, чем в Европе.

Путин, став директором ФСБ, уговорил Иванова перейти в контрразведку. Сергей Иванов возглавил Департамент анализа, прогноза и стратегического планирования, потом стал заместителем директора. Он курировал информационно-аналитическое управление, контакты с общественностью и внешние связи.

Возглавив правительство, Путин решил пересадить Иванова в свое прежнее кресло секретаря Совета безопасности. Ему понадобилось три месяца, чтобы убедить Ельцина и его окружение отдать эту должность его человеку.

24 апреля 1991 года Борис Ельцин подписал закон «О Президенте РСФСР». В пятой статье говорилось: «Президент РСФСР... возглавляет Совет безопасности РСФСР, структура, полномочия и порядок формирования которого определяются законом РСФСР».

В конституции России, принятой 12 декабря 1993 года, записано примерно то же самое: «Президент Российской Федерации... формирует и возглавляет Совет безопасности Российской Федерации, статус которого определяется федеральным законом». Но закона как не было, так и нет. Поэтому функции Совета безопасности весьма туманны и зависят от настроений президента и личности секретаря Совбеза.

Видимо, имелось в виду превратить аппарат Совета безопасности в мозговой центр разработки новой стратегии для нового президента. Самое заметное, что смогли предложить стране подчиненные Иванова, — это доктрина информационной безопасности. Когда страна отчаянно нуждалась в борьбе с нищетой, в подъеме экономики, в решении чеченской проблемы, — Совет безопасности был страшно озабочен тем, что наши люди слушают «Голос Америки» или радиостанцию «Свобода».

Считается, что на первом этапе президентства Путина Сергей Борисович Иванов был его главным советчиком. Говорят, что идея строительства «вертикали власти», разделения страны на округа и введения института президентских полпредов в значительной степени принадлежит Иванову. Ему было позволено высказываться по ключевым политическим вопросам. И его жесткие высказывания больше всего напугали либерально настроенную публику.

В какой-то момент Сергей Иванов, чтобы улучшить свою репутацию, дал сразу несколько интервью и рассказал о своей трудной жизни. Живет он в типовой трехкомнатной квартире, машина, правда, со спецсигналом, но он тоже страдает от пробок, и в подъезде у него лампочки разбиты, да еще и оба лифта не работают.

Наверное, секретарь Совета безопасности хотел продемонстрировать свою скромность, показать, что он такой же, как все. Но у нас в городе очень многие прекрасные и заслуженные люди, проработавшие всю жизнь, не имеют ни трехкомнатной квартиры, ни машины.

А что касается разбитых лампочек, то возникла простая мысль: может быть, Сергею Борисовичу Иванову сговориться с соседями и вкрутить лампочки в собственном подъезде? Начать с малого. Так появится опыт благоустройства, необходимый для реформирования всей нашей страны...

Иванову пророчили пост премьер-министра. Но Путин неожиданно сузил сферу его деятельности, назначив министром обороны и поручив ему сложнейшую военную реформу. Новый министр справедливо заметил: «Еще работая в Совбезе, я пришел к выводу: либо мы начинаем военную реформу, либо получим большую дряхлую армию со страшной дубиной в руках — слепую, глухую и старорежимную».

При Иванове началась разработка программы перехода на контрактную систему комплектования вооруженных сил. Приняли закон об альтернативной службе. Стали готовить армию не только' к ядерной войне, но и к самой обычной, что требует и специальной подготовки, и нового оружия.

Но военная реформа — тяжелейшее дедо. И оно может оказаться губительным для карьеры самого реформатора. Впрочем, Сергей Борисович Иванов высказался на сей счет достаточно оптимистично:

— У команды Путина отличное здоровье, бодрое настроение. И мы пришли надолго.

7 мая 2000 года, в воскресенье, новый президент вступил в должность, а 10 мая, в первый рабочий день, Путин назвал имя кандидата в премьер-министры.

Никто и не сомневался в том, что главой правительства Путин назначит Михаила Михайловича Касьянова. А почему именно его? Никого из прежних руководителей правительства Путин ставить не захотел. Во-первых, чтобы не бросали тень на новое правительство. Во-вторых, зачем брать себе в подчинение человека, который еще недавно был тебе начальником?

Путин мог выдвинуть совсем новую фигуру. Как сделал Ельцин, когда поставил во главе правительства Егора Гайдара. Многие и жили с ощущением, что Путин, став полновластным президентом, назначит нового премьер-министра и начнутся какие-то фантастические перемены, закипит работа.

Если бы Путин желал радикальных и быстрых перемен, он назначил бы другого человека — с другим характером, с другими взглядами. На это Путин не решился. Возможно, помнит, что гайдаровские начинания сгубили Ельцина, потерявшего всю свою популярность. Возможно, не склонен увлекаться реформаторством.

Он выбрал Касьянова, к которому имел возможность присмотреться. Что же ему понравилось в Касьянове, который к тому времени фактически руководил правительством четыре месяца? Главное в работе этого правительства состояло в том, чтобы обеспечить избрание Путина президентом. В Белом доме следили за тем, чтобы вовремя выплачивались пенсии, зарплаты, пособия, чтобы ни у кого не было причин для недовольства, чтобы, не дай бог, не произошло никаких сбоев и неприятностей. Словом, правительство все эти месяцы вело себя на редкость осторожно. Михаил Касьянов — надежный человек.

Не означает ли его назначение на пост председателя правительства, что никаких больших, серьезных, радикальных перемен в экономике и в нашей жизни не ожидается?

Михаила Касьянова, как и Путина, называют человеком без биографии. То есть за его плечами нет серьезных поступков и шагов, которые бы объяснили, почему именно он стал главой российского правительства.

Касьянов — красивый статный мужчина с широкой улыбкой и приятным тембром голоса. Касьянов спокоен, не выходит из себя, не говорит глупостей и ладит с людьми. Я познакомился с Михаилом Михайловичем в 1996 году. Он был заместителем министра финансов. На меня он произвел благоприятное впечатление высококвалифицированного ^профессионала и умного человека. Он несколько насмешлив и знает себе цену. Он нравится женщинам и неплохо говорит по-английски. Курит, но в меру. Вообще очень умеренный человек.

Касьянов сразу сказал, что не надо давать слишком большие обещания, а то потом люди будут разочарованы. Держится очень осторожно. Помнит, наверное, как трудно было подниматься наверх, и не позволит себе легко потерять то, что далось так тяжело.

Михаил Михайлович тоже фигурирует в разного рода разоблачительных материалах. Это происходит со всеми публичными фигурами. О Касьянове много писали, называя его то «мистер два процента», то «мистер десять процентов» — в зависимости от того, сколько он, дескать, просил за заключение сделки. Ему ставили в вину манипуляции с иностранными долгами и кредитами, которые периодически куда-то испарялись. Но никто из обвинителей реальных компрометирующих материалов не представил.

Его считают умелым переговорщиком. Сам он говорит, что успех приходит не к тем, кто слепо следует инструкциям, а к тем, кто умеет быть непредсказуемым и неожиданно меняет направление удара. Самыми сложными для него были переговоры с Парижским клубом кредиторов в 1996 году. Они шли пять дней и ночей. Один из участников переговоров упал в обморок.

Касьянов из Подмосковья, солнцевский, но уехал оттуда раньше, чем солнцевские братки успели прославиться. -

Он третий ребенок в семье, рано лишился отца. Уже в детстве был похож на себя нынешнего — в школу ходил в белой рубашке и галстуке. И никогда не дрался. Касьянов рано вынужден был начать работать. Всего достиг сам.

Касьянов стал первым после графа Витте финансистом на посту премьер-министра. Прежние главы правительства научились разбираться в деньгах ровно настолько, чтобы их тратить. Михаил Михайлович — единственный министр финансов, кто не получил образования по специальности. А ведь финансовая сфера достаточно закрытая, тут чужих не любят. Значит, Касьянов показал себя.

Он окончил автомобильно-дорожный институт, по специальности инженер-водитель. Причем диплом получал в два этапа. Поступил он в институт сразу после школы, но через два года оказался в армии. Отслужил и вернулся в родной институт доучиваться, но уже не на дневном. Работал и учился, поэтому диплом получил на четыре года позже сверстников, а преуспел больше.

Интерес к транспортным делам Касьянов потерял раньше, чем окончил институт. Он нашел работу в отделе внешнеэкономических связей Госплана РСФСР. В советские времена главные вопросы решал союзный Госплан, республиканский был на вторых ролях. Зато молодой специалист сразу пошел в гору, когда Ельцин сформировал свое первое российское правительство.

Касьянова взял к себе Виктор Ярошенко, народный депутат и очень близкий к Ельцину человек. Ярошенко сформировал сначала госкомитет, а затем и министерство экономики России. В этом ведомстве Михаил Касьянов и занимался внешнеэкономическими связями. Но сам Ярошенко вскоре потерял министерский пост и утешился креслом торгового представителя в Париже.

А Касьянов получил лестное приглашение в министерство финансов — руководить департаментом иностранных кредитов и внешнего долга. Он быстро был произведен в заместители министров, а в правительстве Степашина совершенно неожиданно стал министром финансов.

Вообще-то Сергей Степашин намерен был сделать министром Михаила Задорнова. Но говорят, что Касьянов понравился главе президентской администрации Александру Волошину и Валентину Юмашеву. Михаил Задорнов вскоре покинул правительство, а Касьянов решительно принялся за дело.

Достоинство Касьянова состояло в том, что он занимался отношениями с внешними партнерами и остался в стороне от тех скандалов, слухов и сплетен, которые связываются с именами некоторых его коллег. Многим заместителям министра финансов пришлось покинуть министерство, и не под аплодисменты.

Говорят, что глава правительства не любит ни министра Германа Грефа, который должен быть локомотивом экономических реформ, ни Андрея Илларионова, советника президента, который критикует правительство по всем ключевым вопросам. Не всегда Касьянов согласен со своим первым заместителем Алексеем Кудриным. Но всем четверым приходится уживаться вместе. Зато Путин может похвастаться мощной экономической командой, и он имеет возможность выслушать разные точки зрения, что крайне полезно для президента.

Уходя в правительство, Путин оставил на Лубянке своего человека — Николая Платоновича Патрушева. Путин сказал, что Патрушев принадлежит к числу людей, которым он безусловно доверяет. И все обратили внимание на личную преданность нового директора Федеральной службы безопасности Путину.

Владимир Владимирович был еще главой правительства, а Патрушев уже повсюду сопровождал его. Николай Платонович вместе с Путиным в новогоднюю ночь летал в Чечню, чтобы наградить орденами и охотничьими ножами отличившихся в боях офицеров. Хотя обычно руководители ФСБ с премьер-министрами держатся, конечно, корректно и любезно, а подчиняются все-таки только президенту. Но тут особый случай.

Николай Патрушев родился в 1951 году. В 1974-м окончил Ленинградский кораблестроительный институт, и его сразу пригласили в КГБ. В ленинградском управлении госбезопасности, как рассказывают, он и познакомился с Путиным.

Патрушев избегает публичности, редко дает интервью и старается о себе ничего не рассказывать. Известно, что он любит охоту, рыбалку и волейбол.

Карьера в органах госбезопасности сложилась у него вполне успешно. В 1992—1994 годах Патрушев возглавлял управление Федеральной службы контрразведки по Карелии, затем был переведен в Москву на пост начальника организационно-инспекторского управления департамента организационно-кадровой работы Федеральной службы безопасности.

В 1998-м начался его взлет. Путин, который стал первым заместителем главы президентской администрации, рекомендовал Патрушева на свою прежнюю должность начальника Главного контрольного управления президента. Но Николай Платонович не успел поработать в президентской администрации. Путин буквально через два месяца стал директором ФСБ и забрал к себе Патрушева, назначив своим заместителем и начальником важнейшего департамента экономической безопасности — это контроль за тем, что происходит в российском бизнесе.

В начале 1999 года Николай Платонович уже стал первым заместителем директора ФСБ и фактически руководил всей службой, потому что Путин больше времени уделял своим обязанностям в Совете безопасности. Когда Ельцин поручил Путину возглавить правительство, он договорился с Борисом Николаевичем, что оставит вместо себя на Лубянке Патрушева.

Еще несколько близких знакомых Путина заняли видные посты в рядах госбезопасности. Заместителем директора ФСБ стал генерал Александр Григорьев, друг президента со студенческих лет; их общая фотография помещена в книге Владимира Путина «От первого лица». Потом Григорьев был переведен в родной Ленинград начальником управления. Но вскоре неожиданно покинул эту должность — говорят, он не поладил с еще более близким к Путину человеком — полпредом Виктором Черкесовым. В этом конфликте президент встал на сторону Черкесова.

Впрочем, старый друг без должности не остался. В июле 2001 года Григорьева назначили генеральным директором Российского агентства по государственным резервам, которое ведает всеми запасами на случай войны и чрезвычайных ситуаций.

А главным чекистом в Северной столице стал еще один представитель сплоченной питерской команды — генерал-лейтенант Сергей Смирнов. До этого он возглавлял управление собственной безопасности ФСБ. Это управление занимается только серьезными делами. Сравнительно мелкие проступки разбирают управление кадров и инспекция по личному составу в инспекторском управлении ФСБ, которое по указанию директора проводит служебное разбирательство. Чекисты тоже теряют оружие, попадают в дорожно-транспортные происшествия или даже ввязываются в драки...

Генерал Смирнов говорил журналистам, что наибольшую опасность представляли попытки коммерческих структур подкупить офицеров госбезопасности. Он полагает, что этим пользуются иностранные разведки, которые внедряют в коммерческие структуры своих людей, а уж те умело выманивают информацию из сотрудников Федеральной службы безопасности.

Статс-секретарем и заместителем директора ФСБ был назначен Владимир Шульц. Он в 1972 году окончил Ленинградский университет, доктор философских наук, профессор. Вместе со Степашиным работал в военно-политическом училище МВД. Степашин, которому Ельцин поручил руководить питерскими чекистами, и сделал Шульца заместителем начальника областного управления министерства безопасности. Потом Шульц возглавил Академию Федеральной службы безопасности.

Путин перевел в Москву еще одного питерского сослуживца — Виктора Иванова. Он окончил Ленинградский электротехнический институт связи имени Бонч-Бруевича и Высшую школу КГБ. Последняя должность — начальник отдела по борьбе с контрабандой управления Федеральной службы контрразведки по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. В 1994 году Иванов возглавил управление административных органов мэрии Санкт-Петербурга.

В Москве Путин сделал его главой Службы собственной безопасности ФСБ. Потом Виктор Иванов стал заместителем директора и начальником департамента экономической безопасности. Вслед за Путиным перешел в Кремль — заместителем главы президентской администрации. Он ведает руководящими кадрами. Все ключевые назначения проходят через него.

Виктор Иванов, например, добился того, что прекратила свое существование комиссия по помилованию при президенте во главе с известным писателем Анатолием Приставкиным. Иванов, надо понимать, пришел к выводу, что эти либеральные интеллигенты не тех милуют.

Начальником Федеральной службы охраны (бывшее Девятое управление КГБ) стал еще один выходец из Питера — Евгений Алексеевич Муров. Он сначала служил в разведке, три с половиной года провел в командировке в Юго-Восточной Азии, а в 1992-м сменил стезю и перешел в контрразведку. Он работал в Санкт-Петербурге, возглавлял различные райотделы, вырос до заместителя начальника управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Путин перевел его в Москву первым заместителем начальника департамента экономической контрразведки ФСБ. На посту начальника Федеральной службы охраны Муров быстро получил погоны генерал-лейтенанта. После его назначения на пост главного охранника журналисты заговорили о том, что Путин повсюду расставляет лично известных ему людей.

— Да, у Владимира Владимировича очень много знакомых и приятелей, — подтвердил Муров и тут же сам себе сделал комплимент: — И тем не менее в свою команду он берет только тех людей, которых знает как профессионалов.

Осенью 1999 года личную охрану Путина возглавил Виктор Зо₇ лотов. Его выбрал сам Владимир Владимирович. В начале 90-х Золотов работал в охранных предприятиях Санкт-Петербурга, потом стал телохранителем Собчака. У Людмилы Путиной есть личный адъютант, несколько человек личной охраны и группа выездной охраны, которая сопровождает ее в поездках.

Если президент куда-то приезжает, любое помещение, куда он может зайти, тщательно проверяется — надежность балконов, прочность люстр, безопасность электропроводки, берутся пробы воды и воздуха. Но главное, что охрана Путина действует в Москве так, словно президент — единственный житель столицы, и надолго перекрывает уличное движение. Каждая поездка Путина по Москве приводит к огромным пробкам, что вызывает возмущение. Даже депутаты Думы обращались по этому поводу к президенту. Он выразил сожаление, что невольно причиняет москвичам беспокойство, но ничего не изменилось.

С приходом Владимира Владимировича Путина к власти ритм кремлевской жизни переменился. Прежнее полусонное существование ушло в прошлое. Путин приезжает рано и допоздна засиживается в Кремле. Он с полной отдачей и со все большим удовольствием исполняет свои обязанности.

В приемной Путина круглосуточно дежурят два сменных секретаря. Они отвечают на телефонные звонки, соединяют президента с теми, с кем он хочет поговорить. Принимают гостей. Разбирают бумаги. За приемную отвечает Игорь Иванович Сечин, руководитель секретариата президента в ранге заместителя главы администрации.

Сечин, может быть, самый преданный Путину человек. Он работает с ним больше десяти лет, возглавлял его секретариат в питерской мэрии, в ФСБ, Белом доме.

Игорь Сечин родился в 1960 году в Ленинграде, поступил на филологический факультет университета, изучал португальский язык. Работал переводчиком в Анголе. В конце 80-х нашел место в иностранном отделе Ленинградского университета. Потом его взяли в отдел породненных городов исполкома Ленсовета. Когда питерский мэр Анатолий Собчак поехал в Бразилию, с ним послали Сечина. Тогда он и познакомился с Путиным и сблизился с ним.

Когда Путин стал заместителем мэра, Сечин возглавил его секретариат. Его достоинства: хорошая память, умение разговаривать с людьми, полная лояльность по отношению к начальнику] При этом он считается закрытым и сдержанным человеком, не позволяющим себе никаких эмоций.

Всегда считалось, что он лишен собственных амбиций и пристрастий и лишь исполняет волю своего шефа. Возможно, ситуация изменилась. В Кремле он не мог не осознать, какой огромной властью обладает. Это должно было пробудить желание что-то сделать и самому. И теперь уже некоторые назначения и политические акции приписывают влиянию Игоря Сечина.

Другой ключевой сотрудник Путина — Дмитрий Медведев, который 31 декабря 1999 года стал первым заместителем главы администрации. Он отвечает за формирование графика работы президента. Это означает, что он постоянно общается с Путиным, иногда несколько раз в день.

Медведев тоже окончил юридический факультет Ленинградского университета, был советником у Собчака, сотрудничал с Путиным в комитете по внешним связям питерской мэрии. Когда Путин возглавил правительство, он предложил Медведеву переехать в Москву. Два месяца Медведев был заместителем руководителя аппарата правительства, затем возглавил избирательный штаб Путина. Некоторое время он занимал кресло председателя Совета директоров «Газпрома» и обеспечил переход газовой монополии в руки питерской команды.

Еще один заместитель руководителя президентской администрации — Дмитрий Козак — тоже выходец из Питера и старый знакомый Путина. Козак тоже выпускник юридического факультета Ленинградского университета, работал в прокуратуре, в 1994— 1999 годах возглавлял юридический комитет мэрии. Он руководил аппаратом правительства при Путине, но в администрации президента получил меньшую должность.

Судя по всему, Путин планировал назначить его Генеральным прокурором, но в последний момент президента уговорили поставить на эту должность кадрового и даже потомственного прокурора Владимира Васильевича Устинова.

(Устинов начинал прокурором курортного города Сочи. Курортных чиновников всегда подозревают в том, что своей карьерой они обязаны умению хорошо встречать приезжающих на отдых начальников. Три года он возглавлял Главное управление по Северному Кавказу. Устинов, надо понимать, понравился Путину, когда поддержал его решительные действия в Чечне и быстро решал все проблемы, которые там возникали. Разрешил, например, формировать отряды народного ополчения в Дагестане, узаконил использование оружия, которое дагестанцы достали из шкафов.)

Многие юристы тем не менее выражали сожаление, что Генеральным прокурором не стал Дмитрий Козак — человек современных и прогрессивных взглядов. Пока что ему поручили проведение судебной реформы, которой изо всех сил сопротивляется прокуратура.

Во главе президентской администрации остался Александр Волошин, хотя периодически в прессе начинались разоблачения его прежней коммерческой деятельности, и депутаты даже вынудили генеральную прокуратуру устроить проверку его дел. Понятно, что у Волошина много врагов, прежде всего в новой команде, которая хотела бы получить этот ключевой пост.

Другие видные работники администрации президента, не принадлежащие к питерцам, пришли в основном из крупного бизнеса. Это очень хваткие и фантастически циничые молодые люди, которые все прекрасно понимают, но заняты исключительно устройством собственной жизни.

Личные достоинства ближайших помощников не стоит преувеличивать. Даже если они все понимают и знают, что нужно предпринять, это часто не реализуется в практической политике. Наивно видеть в них смельчаков, которые режут президенту правду-матку. На Олимпе сохраняются только те, кто не только не противоречит высшему лицу, а еще и наделены способностью угадывать желания хозяина. Он еще ничего не сказал, а помощник уже понимает, ^что от него желают услышать.

Олег Сысуев, который был вице-премьером и имел возможность наблюдать нравы политического Олимпа, объяснял журналистам: — Если человек достиг поста президента, внушать ему что-либо можно только на основе личной близости и преданности. А я не люблю быть лично преданным и близким.

Несмотря на то что у Путина были некие личные обязательства перед Павлом Павловичем Бородиным, тот сразу лишился должности управлящего делами президента. Это такая деликатная сфера, где всякий властитель желает иметь человека, преданного только ему одному.

Путин поставил во главе обширного кремлевского хозяйства Владимира Игоревича Кожина. Он родился в 1959 году в Челябинской области, но после школы переехал в Ленинград. Окончил электротехнический институт, а потом Академию внешней торговли. Защитил диссертацию «Импульсные характеристики высоковольтных транзисторов». Работал в райкоме комсомола. После развала советской власти руководил совместными предприятиями. В 1993 году Владимир Кожин возглавил в Питере Ассоциацию совместных предприятий. Тогда и началось его деловое сотрудничество с Путиным.

Потом Кожин руководил Северо-Западным управлением валютного и экспортного контроля. Путин перевел его в Москву и сделал директором Федеральной службы по валютному и экспортному контролю, а затем взял в Кремль. Владимир Кожин — современный менеджер, не отрывается от компьютера и даже с подчиненными общается по электронной почте...

Путин внимательно занимается кадровыми делами. Он, например, лично решил вопрос, кто станет начальником Главного управления внутренних дел Москвы.

Милицейского генерала Владимира Пронина, который раньше работал в Курске, а последние годы возглавлял управление внутренних дел Юго-Восточного округа Москвы, сначала пригласили на беседу в администрацию президента, где его долго прощупывали. Потом Путину показали личные дела нескольких кандидатов. Он их пролистал и сделал выбор в пользу Пронина:

— Этот не питерский и не московский, но Москву уже должен знать. Его и назначайте.

Но в большинстве других случаев выбор делался именно в пользу питерских кадров, лично известных президенту.

Скажем, первым из силовиков, в мае 2000 года, Путин сменил директора внешней разведки. Прежнего директора СВР, Вячеслава Ивановича Трубникова, перевел в министерство иностранных дел, где ему поручили заниматься отношениями со странами СНГ. Для него в министерстве ввели еще одну должность первого заместителя министра. Ни к разведке, ни лично к Трубникову претензий не было. Но Трубников был выдвиженцем Примакова.

Новым начальником разведки стал Сергей Николаевич Лебедев. Из генерал-лейтенантов его вскоре произвели в генерал-полковники. Тут же появились комментарии, что Лебедев начинал службу в представительстве КГБ в Восточной Германии вместе с будущим президентом. Иначе говоря, перемены в разведке однозначно истолковали как желание Путина и здесь поставить своего человека.

Сам Лебедев постоянно говорит, что он прежде с Путиным знаком не был.

— Да, мы работали одновременно в германском регионе, но лично там не встречались.

Тогда возникло другое предположение, что Лебедев хорошо знаком с Сергеем Борисовичем Ивановым.

Важные посты в столице — как в государственном аппарате, так и в бизнесе — заняли и другие выходцы из Питера.

Леонид Рейман стал министром связи и информатики. Два его заместителя, Александр Пронин и Александр Киселев, тоже прибыли из Северной столицы.

Игорь Костиков, который работал в комитете по финансам администрации Санкт-Петербурга, получил портфель председателя Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг. Юрий Львов, бывший глава Банка Санкт-Петербурга, стал заместителем министра финансов.

Георгий Сергеевич Полтавченко получил должность полпреда президента в Центральном федеральном округе. Полтавченко после окончания в 1976 году Ленинградского института авиационного приборостроения был взят в КГБ, где, как говорят, и познакомился с Путиным. Когда Путин вернулся из ГДР, Полтавченко был начальником Выборгского горотдела КГБ. Когда Путин работал в мэрии, Полтавченко руководил питерским управлением Федеральной налоговой полиции.

Председателем Генерального совета партии «Единая Россия» (союз «Единства» и «Отечества») был избран Александр Беспалов. Он служил в КГБ, работал в мэрии у Собчака, в предвыборном штабе Путина, в полпредстве у Черкесова.

Давний знакомый Путина по КГБ Сергей Веревкин-Рохальский стал первым заместителем директора Федеральной службы налоговой полиции. Веревкин-Рохальский служил в питерской госбезопасности с 1973-го по 1984 тод. Путин сначала определил его на генеральскую должность — начальником управления ФСБ по Приморскому краю, но уже через год, в апреле 2000-го, вернул в Москву. В налоговой полиции работают еще несколько человек из питерской госбезопасности.

Летом 2001 года заместителем министра внутренних дел — начальником Службы криминальной милиции — стал Николай Бобровский, бывший сотрудник разведки и, как считается, старый друг Путина: они вместе учились в школе КГБ.

В органах госбезопасности Бобровский дослужился до полковника. Бобровский работал у Путина в Главном контрольном управлении президента. Когда Путин был премьером, стал заместителем руководителя секретариата главы правительства. Когда Путина избрали президентом, Бобровский занял пост первого заместителя начальника управления кадров администрации президента. Но, видимо, не сработался с более влиятельными членами президентской команды и был переведен в министерство по налогам и сборам. Потом его сделали заместителем Бориса Вячеславовича Грызлова.

Министр внутренних дел Борис Грызлов родился в 1950 году во Владивостоке, через четыре года его перевезли в Ленинград. Отец — военный летчик, мать учительница. Борис Вячеславович окончил Ленинградский электротехнический институт связи имени Бонч-Бруевича. Работал на предприятиях военно-промышленного комплекса, потом стал заниматься бизнесом.

В ноябре 1998 года Грызлов баллотировался в депутаты Законодательного собрания Санкт-Петербурга, но проиграл. Летом 1999-го руководил избирательной кампанией одного из кандидатов в губернаторы Ленинградской области, и тоже неудачно. Судьба улыбнулась ему, когда он возглавил петербургское отделение «Единства» и благодаря этому стал депутатом Государственной думы. Всегда преувеличенно серьезного, с выправкой гвардейского офицера, Грызлова сделали главой фракции «Единства», а затем министром внутренних дел.

Грызлов взял к себе сразу несколько человек из Санкт-Петербурга, двоих назначил заместителями: Евгения Соловьева, который работал в госбезопасности, и Виталия Мозякова, который трудился в питерской областной прокуратуре (он возглавил следственный комитет МВД). Мозяков учился с Путиным на юридическом факультете Ленинградского университета.

Путин объединил все организации, которые занимались экспортом оружия, в единый «Рособоронэкспорт». Оружейные сделки составляют миллиарды долларов. Когда-то торговлей оружием занимался Алексей Огарев, близкий друг Татьяны Дьяченко. Теперь Путин поставил своих людей. Генеральным директором «Рособоронэкспорта» стал Андрей Бельянинов, который служил во внешней разведке и одновременно с Путиным находился в командировке в Германской Демократической Республике. Его первый заместитель, Сергей Чемезов, тоже работал в ГДР, а потом трудился вместе с Путиным в управлении делами президента.

1 ноября 2001 года президент Путин подписал указ о создании комитета по финансовому мониторингу (финансовая разведка). Его возглавил Виктор Зубков (в ранге первого заместителя министра финансов).

Зубков заведовал отделом сельского хозяйства и пищевой промышленности Ленинградского обкома КПСС. В последние годы советской власти был первым заместителем председателя Ленобл-исполкома. В 1992-м Путин пригласил его заместителем в комитет по внешним связям мэрии.

Потом Зубков руководил Санкт-Петербургской налоговой инспекцией. Когда Путин возглавил правительство, перевел Зубкова в Москву заместителем министра по налогам и сборам. В 1999 году Зубков баллотировался в губернаторы Ленинградской области, набрал меньше 10 процентов голосов.

Известно, что Виктор Зубков удостоился чести быть приглашенным к президенту на день рождения, а гостей всего было человек двадцать. Зубков был тамадой и на дне рождения другого видного питерца — Виктора Черкесова.

Питерский чекист Владимир Стржалковский стал заместителем министра экономического развития. С 1980-го по 1991 год он служил в Ленинградском управлении КГБ. После крушения советской власти занимался туристическим бизнесом, поэтому Путин сначала сделал его заместителем министра по физкультуре и спорту. Возможно, Стржалковского рассматривали как будущего министра, но перебросили к Герману Грефу на подмогу.

30 мая 2001 года, когда новым главой «Газпрома» стал выходец из Санкт-Петербурга Алексей Миллер, наверное, многие деловые люди горько пожалели о том, что десять лет назад не перебрались в Питер и не принанялись в питерскую мэрию хотя бы на небольшую должность. Запись в трудовой книжке — «работал в мэрии Санкт-Петербурга» — сулит немалую карьеру.

Миллер, наверняка, умелый и способный менеджер, но злые языки не преминули заметить, что толковых менеджеров в такой стране, как наша, много, а выбрали все-таки того, кто много лет трудился под непосредственным руководством нынешнего президента.

Рем Вяхирев года не доработал до десятилетнего юбилея на посту руководителя газовой компании. Он возглавил «Газпром» в 1992 году, когда Черномырдин стал премьер-министром. И тогда, и сейчас их судьба решилась в один день. Когда Вяхирев лишился своего кресла, Черномырдин перебрался в Киев. Похоже, Виктору Степановичу даровали посольскую должность и отправили подальше от Москвы еще и ради того, чтобы смена власти в «Газпроме» прошла безболезненно. Ведь и Вяхирева не на пенсию отправили, а перевели на почетную должность председателя Совета директоров.

Говорят, что Вяхиреву пришлось уйти, потому что он был противником реформирования «Газпрома». Всякий, кто беседовал с Ремом Ивановичем, знает, что тот абсолютно уверен в собственной правоте и убежден в некомпетентности каждого, кто пытается влезать в дела «Газпрома».

Но Вяхирев не безумец и против воли президента никогда бы не пошел. Напротив, он очень хотел остаться и старался доказать свою полезность Кремлю. Это было видно хотя бы по тому, как мгновенно он переменил свой взгляд на отношения с Владимиром Гусинским, «Медиа-мостом» и принял участие в операции «контроль над НТВ». Возможно, он надеялся, что успешное завершение этой операции позволит ему сохранить за собой должность.

«Газпром» — это огромные деньги. И когда Черномырдин с Вяхиревым создавали эту империю, они позаботились о том, чтобы контроль над деньгами находился в их руках. Это определяло огромное влияние Вяхирева, но это же предопределило и его увольнение, потому что новая команда в Кремле сама желает держать газовую империю в руках.

Когда Вяхирева попросили Ельцин и его окружение, он одолжил Гусинскому почти миллиард долларов. Это означает, что, во-первых, глава «Газпрома» запросто может распоряжаться такими гигантскими суммами, а во-вторых, в «Газпроме» есть немалые свободные суммы. То есть «Газпром» может дать миллиард и не обеднеет.

Разумеется, такая кладовая должна находиться только в руках доверенного человека. Вяхирев и был доверенным человеком Ельцина и Черномырдина. Путину на этой должности понадобился свой человек.

«Газпром» — одно из самых закрытых учреждений в стране. Компания все эти годы находилась вне критики и вне контроля.

На защиту «Газпрома» неизменно становился не только Кремль, но и очень большая группа депутатов — друзья «Газпрома». А между тем многие эксперты обвиняют «Газпром» в неэффективности и в коррумпированности. И дело даже не в том, что этим бизнесом активно занимаются дети Черномырдина и Вяхирева, и не в том, что когда «Газпром» приватизировали, то высшие руководители, надо понимать, в накладе не остались.

Самому Вяхиреву принадлежит одна сотая уставного капитала компании. Это, видимо, большие деньги, раз Вяхирева (как и Черномырдина) включали в список самых богатых людей мира. «Газпром» подозревают в том, что он передает газ посредникам по низкой цене, те перепродают по высокой, а разница исчезает. Если новое руководство «Газпрома» сделает компанию прозрачной и развеет все сомнения — это будет прекрасно. Если все останется как было — значит, черная касса просто перешла в другие руки.

В марте 2002 года начальник управления Федеральной службы налоговой полиции по Москве генерал-лейтенант Виктор Васильев заявил, что «Газпром» не уплатил налогов на тридцать с лишним миллиардов рублей и надо возбуждать уголовное дело...

Почему появление питерской команды на ключевых должностях породило и массу шуток, и вполне серьезную озабоченность? Дело не в том, что москвичи ревнуют. Попытка расставить повсюду лично преданных президенту людей — не свидетельствует ли это о неуверенности Путина, который предпочитает видеть вокруг себя только знакомые лица? Или не чувствует в себе силы создать новую команду, добиться, чтобы она работала слаженно и умело, и полагается только на тех, в ком уверен?

Глава 24. СОПЕРНИЧЕСТВО ДВУХ СТОЛИЦ

На протяжении последних ста лет московские и питерские политики никак не могут решить, кто из них важнее и чей город должен быть столицей. Для питерских этот спор обыкновенно заканчивался самым печальным образом.

За разговоры о том, что столицу надо перенести из Москвы в Питер, целую группу ленинградских руководителей в октябре 1950 года приговорили к смертной казни и той же ночью расстреляли. Так закончилось так называемое «ленинградское дело». Это был настоящий разгром питерских кадров, причем по всей стране искали и уничтожали даже тех питерцев, которые давно перебрались в другие города.

Но откуда пошло это противостояние? И почему оно приобрело такие жестокие формы?

Поздно вечером 10 марта 1918 года, когда уже было абсолютно темно, к железнодорожной платформе подкатила машина с выклю-ценными фарами. Из нее вышел Владимир Ильич Ленин. Он сел в вагон, и ровно в десять вечера поезд номер 4001, охраняемый красными латышскими стрелками, тронулся.

Советское правительство, спасаясь от наступавших немецких войск, переехало из Петрограда в Москву. Думали — временно, оказалось — навсегда. Вот тогда, наверное, и зародилось это противостояние между двумя столицами.

В Питере еще оставались некоторые учреждения, влиятельные партийцы, бюро ЦК по Петрограду. Они по-прежнему считали себя главными. Хозяином Питера и всего северо-запада Ленин сделал Григория Евсеевича Зиновьева, своего верного помощника. Они вместе провели в эмиграции почти десять лет, вместе вернулись в Россию в апреле 1917-го, вместе скрывались в Разливе от ареста, вместе написали книгу «Против течения».

Зиновьев, правда, высказался против, когда Ленин в октябре 1917 года предложил силой свергнуть Временное правительство, но этот знаменитый эпизод не испортил их личные отношения.

Владимир Ильич поставил Зиновьева во главе Третьего интернационала. В те годы эта должность имела особое значение. Российские коммунисты были всего лишь одной из секций Коминтерна, таким образом, Зиновьев формально оказался руководителем всего мирового коммунистического движения.

Григорий Зиновьев был человеком недалеким, бесхарактерным, напыщенным. В минуты опасности начинал паниковать. Оказавшись у власти, вел себя очень жестоко. Максим Горький, пытавшийся защищать питерскую интеллигенцию от репрессий, ненавидел Зиновьева. Григорий Евсеевич наслаждался своим высоким положением, но в минуту откровенности признался художнику Юрию Анненкову, что тоскует по Парижу, который теперь закрыт для него, и надеется, что мировая революция обойдет этот чудный город стороной...

Зиновьев был человеком малоталантливым, о чем не подозревал. Не понимал, что своим высоким положением обязан лишь особым отношениям с Лениным. Он считал, что вправе быть наследником вождя и что единственный его соперник — это Троцкий. Ради уничтожения Троцкого Зиновьев заключил союз со Сталиным, наивно полагая, что Иосиф Виссарионович готов быть на вторых ролях.

Сталин, еще не уверенный в своих силах, вел себя осторожно и не мешал Зиновьеву некоторое время изображать из себя хозяина страны. На последнем при жизни Ленина партийном съезде, когда сам Владимир Ильич уже не мог выступать, политический доклад произнес Зиновьев. На первом съезде после смерти

Ленина Зиновьев опять выступил с политическим отчетом ЦК. Он настоял на том, чтобы следующий съезд партии прошел не в Москве, а в Ленинграде. Это бы означало, что если столица и не переносится в Ленинград, то, как минимум, оба города обретают равный статус.

С помощью Зиновьева Сталин расставил на ключевых постах своих людей и уже через несколько месяцев после смерти Ленина обвинил Григория Евсеевича в крупных ошибках и отменил решение провести съезд в Ленинграде.

Полтора года по указанию Сталина партийный аппарат сокрушал авторитет ближайшего ленинского соратника. Только Ленинград, где все должности занимали люди Зиновьева, встал в оппозицию Сталину. Тогда Сталин весной 1926 года снял Зиновьева со всех постов и в нарушение устава партии распустил ленинградские партийные органы. Из Москвы приехали бригады чистильщиков, которые провели невиданную зачистку города. Но для Сталина Ленинград все равно остался оплотом оппозиции.

Вместо Зиновьева Сталин назначил в Ленинград Сергея Мироновича Кирова, который до этого работал в Баку.

Киров вошел в историю как соперник Сталина, которого будто бы хотели поставить во главе партии. Это миф. Киров не мог быть конкурентом Сталина. Он поздно пришел к большевикам, а до того был сотрудником кадетской газеты, за что других сажали.

Ленинградские партийные функционеры пытались избавиться от Кирова, обвинили его в том, что он не «настоящий большевик». Устроили разбирательство. За Кирова вступился Сталин. Сергея Мироновича оставили на месте, но эта история его сильно скомпрометировала. Киров помнил, что он всем обязан Сталину, что без Сталина он никто.

Назначение Кирова восприняли как пощечину Ленинграду — Сергей Миронович был второстепенным политиком, тем самым и городу указывалось его второразрядное место. Другое дело, что обаятельный Киров со временем сумел понравиться питерцам. Но его напрасно считают лидером либерального крыла в политбюро, человеком, который осмелился спорить с генеральным секретарем, противостоять ему... Документы этого не подтверждают. Киров во всем проводил сталинскую линию и никогда не возражал вождю.

Убийство Кирова в 1934 году очень похоже на убийство американского президента Джона Кеннеди в 1963-м. В обоих случаях есть надежные доказательства вины только самих убийц — Леонида Николаева и Ли Харви Освальда. И в обоих случаях есть веские основания полагать, что действовал не убийца-одиночка, а существовал заговор.

Косвенных признаков, свидетельствующих о причастности Сталина к уничтожению Кирова, предостаточно. Вождь как будто ждал этого убийства. К моменту смерти Кирова уже была подготовлена вся законодательная база, которая позволила развернуть массовые репрессии. Нужен был только повод.

Первоначально чекисты собирались обвинить в убийстве Кирова белую эмиграцию. Нарком внутренних дел Ягода распорядился найти в Ленинграде скрытых белогвардейцев. Но Сталин уже принял другое решение и, еще не имея никакой информации, уверенно заявил, что убийство — это дело зиновьевцев.

Вместе с убийцей Кирова Леонидом Николаевым расстреляли тринадцать человек, раньше входивших в ленинградскую оппозицию. А еще через две недели, в январе 1935-го, судили мнимых «организаторов убийства» — недавнего ленинградского лидера Григория Евсеевича Зиновьева и еще четырнадцать питерцев, некогда входивших в его ближайшее окружение. Все они давно отошли от политической деятельности. Но Сталин помнил каждого, кто пытался ему перечить. Всех приговорили к разным срокам лишения свободы.

Это был первый шаг: ленинградскую оппозицию приравняли к террористам, уголовным преступникам.

А уже на следующий год военная коллегия Верховного суда пересмотрела дела Зиновьева, Каменева и других — «по вновь открывшимся обстоятельствам» — и приговорила бывших оппозиционеров к расстрелу. Ночью их расстреляли. При исполнении приговора присутствовали нарком внутренних дел Ягода и его будущий сменщик секретарь ЦК Николай Иванович Ежов.

Пули, которыми убили Зиновьева и Каменева, Ежов — до собственного расстрела — будет хранить у себя в письменном столе. Сувенир на память.

После убийства Кирова последовала еще одна чистка Ленинграда: избавлялись от старых петербуржцев, с одной стороны, и от тех, кто работал еще при Зиновьеве и чудом сохранился при Кирове, — с другой.

Новым хозяином города стал Андрей Александрович Жданов, сравнительно молодой партийный работник. Сталин взял его из Нижнего Новгорода и очень приблизил к себе. Жданов ему нравился. Он не вылезал из сталинского кабинета, они вместе подписывали бумаги, вместе смотрели кино, вместе обедали.

Фактически Жданов стал заместителем Сталина по партийным делам. Было принято специальное решение политбюро, которым Жданову предписывалось делить свое время поровну между Москвой и Ленинградом: месяц там, месяц здесь.

Жданов неплохо играл на гармони и на ро те. Каганович презрительно говорил: «Гармонист». Каганович был моторным человеком, не терпел безделья, а Жданов, напротив, работой себя не утруждал. Зато был мастер рассказывать анекдоты, петь частушки и произносить тосты. Сталин сажал рядом с собой Жданова и назначал его тамадой. Правда, всякий раз говорил ему, когда и за кого пить. Выпив, Жданов садился за рояль. Если Сталин был в хорошем настроении, то подпевал.

Хрущев, Каганович и другие члены политбюро, потом и кровью пробившиеся наверх, не любили Жданова, которому, как им казалось, слишком легко удалось продвинуться по партийной лестнице. Завидовали ему — как без этого!

Первым заместителем Сталина в правительстве стал еще один выходец из Ленинграда — Николай Вознесенский, который оттеснил на второй план старых соратников вождя Молотова и Микояна. А после войны к числу влиятельных ленинградцев прибавился Алексей Кузнецов, секретарь ЦК, который вместо Маленкова стал курировать кадры и органы безопасности.

У некоторых московских политиков возникло ощущение, что ленинградцы их оттирают. Тем более, что однажды Сталин сказал удивительную фразу: он становится стар и место генерального секретаря займет Кузнецов, а председателя Совета министров — Вознесенский.

На самом деле выходцы из Ленинграда не представляли собой сплоченной группы. Кузнецов, скажем, неважно относился к Жданову, не мог забыть, что руководитель города в трудные блокадные дни отключился от дел и пил в своем бункере.

Характерно, что, говоря о преемниках, Сталин не назвал Жданова. Через несколько лет после войны Сталин потерял к нему интерес. Политической подоплеки в этом не было. Сталин постоянно менял кадры, выдвигал новых людей. И для Жданова настало время уйти.

Хрущев вспоминает: однажды члены политбюро обедали у Сталина и дообедались до такой степени, что Андрей Александрович уже не мог идти. Он хотел, как это раньше случалось, заночевать у Сталина. Вождь его не оставил, сказал:

— У вас есть своя квартира.

И буквально выпроводил его. У Жданова было слабое сердце, а он сильно пил. Поэтому он ушел из жизни раньше, чем Сталин устроил «ленинградское дело».

Уничтожение ленинградских партийных работников — это было самое крупное послевоенное дело. Причем на сей раз Сталин расправлялся не с теми, кто когда-то работал с Троцким или Зиновьевым (они уже почти все были уничтожены), а с собственными ставленниками.

Ленинградское руководство обвинили в том, что оно проводит вредительско-подрывную работу, не желая подчиняться Центральному комитету. Говорили, что питерцы хотели создать компартию России и сделать столицей Ленинград.

По «ленинградскому делу» шестерых видных партийных работников, начиная с Кузнецова и Вознесенского, расстреляли. В общей сложности арестовали около трехсот человек, многие уже давно работали в других городах, но брали всех заметных ленинградцев. Взамен арестованных прислали людей из других городов. Уцелел только будущий глава правительства Алексей Николаевич Косыгин. В последнюю минуту Сталин его помиловал.

Уничтожение ленинградских партработников вовсе не было результатом конкурентной борьбы внутри аппарата, хотя многие наверняка радовались, что освободились высокие кресла. Акция была показательной, чтобы все видели: наказали целую ленинградскую партийную организацию! Это впечатляло.

Массовые репрессии ленинградских партработников были сигналом всей стране: никакой самостоятельности! По каждому поводу просить разрешения у ЦК, а то будет как в Ленинграде. Почему в жертву были принесены именно ленинградцы? Сталин им по-прежнему не доверял.

Через два месяца после смерти Сталина, в мае 1953 года, ленинградцы собирались отпраздновать 250-летие города. Нужна была санкция начальства. Тогдашний первый секретарь Ленинградского обкома Василий Михайлович Андрианов отправил в ЦК записку с просьбой разрешить отпраздновать юбилей города. Ему ответили, что в настоящий момент это нецелесообразно. В руководстве страны шла борьба за власть, и членам президиума ЦК некогда было заниматься ленинградскими делами.

Только через три года обком рискнул вновь обратиться в ЦК с той же просьбой. На сей раз в Москве к обращению отнеслись более благосклонно. Разрешили. Дату праздника определили в Москве. Решили отправить в город на Неве членов президиума ЦК, но именно в тот день, когда собирались определить состав делегации, Молотов, Маленков и другие решили свергнуть Хрущева. Не повезло ленинградцам: разгорелась ожесточенная политическая схватка, и вопрос о праздновании опять отложили. Недавняя столица превратилась в город с провинциальной судьбой.

Хозяином Ленинграда Хрущев сделал Фрола Романовича Козлова, которого прислали в город после массовой чистки 1949 года. Козлов был грубым и упрямым человеком с нешироким кругозором.

Однажды в Ленинград привезли главу Монголии Юмжагийна Цеденбала. Козлов устроил прием. Произносились тост за тостом.

Поскольку присутствовало командование Балтийского флота, Це-денбал поднял тост за советский военно-морской флот. Тогда Фрол Козлов встал и провозгласил ответный тост — за военно-морской флот Монголии. Цеденбал с трудом сдержал смех: в Монголии нет ни моря, ни крупных озер, нет, разумеется, и военно-морского флота.

Козлов так понравился Хрущеву, что Никита Сергеевич взял его в Москву, сделал сначала своим первым замом в правительстве, а потом фактически вторым секретарем ЦК.

Вместо себя Козлов оставил в городе Ивана Васильевича Спиридонова, которого тоже призвали на руководящую работу после «ленинградского дела». Спиридонов Хрущеву не понравился, и в Ленинграде появился новый хозяин — Василий Сергеевич Толстиков. А он уже не понравился Брежневу, который отправил Толстикова послом в Китай, а в Ленинграде поставил Романова.

До появления Горбачева Григорий Васильевич Романов был самым молодым членом политбюро. Остальные были минимум на десять лет старше и давно пересекли пенсионный рубеж. И хотя бы в силу возраста перед Романовым открывались известные перспективы. Именно поэтому он не вызывал теплых чувств у товарищей по политбюро. Тем более, что был период, когда Леонид Ильич стал особо отличать Романова и кому-то даже намекнул, что прочит Григория Васильевича себе в преемники.

Романова поддерживал и глава правительства Косыгин, хотя обычно они с Брежневым расходились в оценках. Алексей Николаевич откровенно говорил иностранцам:

— Имейте в виду, что основной фигурой в будущей политической жизни Советского Союза будет Григорий Васильевич Романов.

Юрий Андропов, став генеральным, перевел Романова в Москву, сделал его секретарем ЦК по военно-промышленному комплексу. С появлением Романова в руководстве партией возник еще один человек, который со временем мог претендовать на первые роли. Тем более он представлял крупную партийную организацию и был специалистом в промышленной сфере, а не в сельской, как Горбачев.

Перевод в Москву оказался для Романова роковым. Москвичи встретили его настороженно. Косыгин к тому времени уже ушел в мир иной. Других влиятельных выходцев из Ленинграда в ЦК и в правительстве не было. Не очень-то брали в Москву из Ленинграда. Возможно, все еще аукалось «ленинградское дело».

Романов оказался в полной изоляции — без своей команды и без поддержки. Поэтому Горбачев легко смог с ним расстаться. Никто за Романова не вступился. Когда Михаил Сергеевич стал генеральным, Романов не проработал и двух месяцев. Причем Григория Васильевича отправили на пенсию, даже не предложив ему какой-то должности, хотя бы посольской.

Еще одним последствием «ленинградского дела» и других чисток стала особая идеологическая атмосфера в Питере. Жданов, Козлов, Романов установили в городе жесткий идеологический контроль, которого даже в Москве не было.

Всякое свободное слово было под запретом. Запрещалось то, что в Москве бы разрешили. Соответственно, либеральная ленинградская интеллигенция питерскую власть ненавидела и презирала. Аркадий Райкин вынужден был бежать из Ленинграда в Москву вместе со своим театром. Но в перестроечные годы ленинградские партийные кадры оказались в самом жалком положении и терпели одно поражение за другим.

Самым видным ленинградцем тех лет был Анатолий Александрович Собчак. Собчака прочили и на пост главы правительства, и вице-президента. Вице-президентом он точно был бы хорошим. Казалось, что он может стать и президентом.

Наверное, поэтому в окружении Ельцина Собчака возненавидели, и началась настоящая травля питерского лидера. Собчак проиграл в 1996 году выборы, против· него возбудили уголовное дело, хотели посадить. Потом дело закрыли. Но здоровье Собчака было подорвано, он даже не успел увидеть, как его бывший помощник стал главой государства и как новая питерская команда высадилась в Москве.

Первый заметный десант питерских кадров пришелся на время формирования правительства Егора Гайдара. Он сам пригласил Анатолия Чубайса и других людей, которые вот уже десять лет играют ключевую роль в экономической жизни страны. Это поколение питерцев оказалось более сплоченной командой. Они друг друга поддерживали, благодаря этому Путин появился в Москве. Наверное, собственный опыт укрепил его в мысли, что питерские должны помогать друг другу.

Желание питерской команды что-то сделать для родного города, дать ему денег, чтобы он обновлялся так же, как Москва, понятно. Объяснимо и желание питерских занять более заметные позиции в столице, где так скептически относились к Ленинград- . ским руководящим кадрам.

Главное, чтобы это соперничество и противостояние двух столиц больше не носило политического характера. Словом, чтобы не было больше ни «ленинградских дел», ни «московских процессов».