Кто взорвал Америку?

Глава 15 УЧЕНИК ТРОЦКОГО: ПОЛКОВНИК МУАМАР КАДДАФИ

Муамар Каддафи мог бы считаться учеником Троцкого. Ливийский лидер тоже сторонник перманентной революции. Свергнув 1 сентября 1969 года ориентировавшегося на Запад короля Идриса, полковник постоянно реорганизует систему собственной власти, уничтожая всех, кого считает врагом, и избавляясь от тех, кто недостаточно ему предан.

В какой-то мере его идеалом стал покойный президент Египта Гамаль Абдель Насер. После его смерти Каддафи решил, что теперь он должен взять на себя роль объединителя арабского мира.

— Я самый близкий к Насеру человек, — заявлял Каддафи, — я хранитель его заветов, я отвечаю в моральном и революционном плане за всех насеристов арабского мира. Я учился у Насера и вместе с ним намечал путь арабского единства и будущего арабов.

Ливия — маленькая страна с трехмиллионным населением, большую часть которого составляют бедуины, трудно интегрирующиеся в современное общество. Каддафи мог бы остаться никому не известным маленьким царьком, если бы не нефтедоллары, которые полились в страну рекой в 70-е годы.

Муамар Каддафи всегда делал то, что считал нужным. Каддафи, заметил один из ливийских диссидентов, «это бедуин. Если он едет на верблюде и хочет повернуть, он просто поворачивает. Он не ждет, пока зажжется зеленый свет».

Когда иностранные журналисты спрашивали его, что он намерен предпринять для улучшения экономического положения в стране, где людям приходится стоять в длинных очередях, Каддафи преспокойно отвечал:

— Очереди — это не так плохо, это значит, что у людей есть деньги и они хотят покупать.

Он провозгласил «прямую демократию», распустил министерства, объявил, что отныне страной управляет народ, а сам стал абсолютным и единоличным диктатором. Официально власть принадлежит революционным комитетам, на практике — многочисленным родственникам и членам клана Каддафи.

Формально он даже не является главой государства, единственный его официальный пост — верховный главнокомандующий. Он предпочитает, чтобы его именовали «лидером ливийской революции». Впрочем, его власть определяется не титулом, а полным контролем над армией, силами безопасности, аппаратом власти. Его не ограничивают ни парламент, ни партии, ни свободная печать.

Подобно многим восточным царькам, он испытывает непреодолимую тягу к опереточным мундирам и помпезным церемониям. У многих наблюдателей часто возникало сомнение в его умственной полноценности. Муссолини рядом с ним казался консервативным и разумным государственным деятелем.

Однако сумасбродство Каддафи имеет совершенно определенные рамки. Он никогда не рисковал своим положением. На митингах он мог кричать все, что угодно, но не позволял себе ничего, что могло привести к утрате власти. Он помнил историю угандийского диктатора Иди Амина, который по собственной глупости лишился всего и был изгнан из страны.

Каддафи не раз обещал американцам, что развяжет третью мировую войну, если Вашингтон «посмеет угрожать ливийскому народу». Но когда американцы топили корабли ливийского военно-морского флота или сбивали ливийские самолеты, Каддафи был очень осторожен. Он вовсе не хотел сколько-нибудь серьезного конфликта с Соединенными Штатами, боясь военного разгрома.

Он потратил множество нефтедолларов, покупая в Советском Союзе всевозможное оружие. В 1976 году он подписал контракт с Москвой на покупку вооружений стоимостью в двенадцать миллиардов долларов. Среди прочего он заказал две тысячи восемьсот танков. Но даже когда он вооружил свою сухопутную армию советскими танками и ракетами, военно-воздушные силы — полутысячей боевых самолетов, флот — шестью подводными лодками, он понял, что все равно не только не в состоянии противостоять Израилю в одиночку, но и вообще не может позволить себе участвовать в сколько-нибудь серьезной войне.

Поэтому Каддафи, как и некоторые другие ближневосточные лидеры, попытался в середине 70-х обзавестись ядерным оружием. И рассчитывал на помощь Советского Союза.

Но министр иностранных дел Андрей Громыко помешал попыткам Ливии купить в Советском Союзе полный ядерный топливный цикл, в том числе тяжеловодный реактор на природном уране, несомненно предназначенный для производства ядерных оружейных материалов. Эту сделку пробивало министерство среднего машиностроения и заместитель главы правительства Николай Тихонов. Но МИД подготовил материалы, которые позволили эту сделку торпедировать. Уже тогда можно было сослаться на то, что казна Ливии не так уж богата.

Москва на самом деле никогда не была в восторге от своего непредсказуемого союзника и в лучшие времена дружбы с Триполи не продавала Каддафи баллистические ракеты и самолеты дальнего радиуса действия, например «МиГ-29». Суперсовременное оружие могло толкнуть эмоционально неустойчивого полковника на большую авантюру, которая кончилась бы новой войной на Ближнем Востоке.

Террор был выходом из этого обидного для Каддафи положения. Когда-то двадцатисемилетний офицер пришел к власти с готовым списком смертельных врагов. Израиль значился на первом месте. Дальше шли почти все развитые государства, которые тем или иным путем вызвали гнев лидера ливийской революции.

Первым признаком того, что Каддафи намерен поддерживать международный терроризм, были устроенные им в Триполи. торжественные похороны пяти палестинских террористов, убитых в перестрелке с мюнхенской полицией в 1972 году, после того, как они расстреляли безоружную олимпийскую команду Израиля.

Полковник Каддафи возглавил тогда длинную процессию, которая прошла по центру ливийской столицы, и вручил пять миллионов долларов Ясиру Арафату, чья организация — ФАТХ — осуществила акцию в Мюнхене, укрывшись под псевдонимом «Черный сентябрь».

Когда трое оставшихся в живых убийц были выпущены в ноябре 1972 года из западногерманской тюрьмы — в обмен на захваченный ради этого самолет «Люфтганзы» — в Триполи их встречали как героев.

В 70-х годах Каддафи вдруг понял, что терроризм — это прекрасная игрушка, которая рождает ощущение власти над миром и заставляет газеты всего мира писать о нем. Кроме того, у него появилось большое количество нефтедолларов, которыми он мог оплачивать услуги террористов.

Ввязавшись в настоящую войну, он мог лишиться всего. Начиная кампанию террора, Каддафи не рисковал ничем.

Тогдашний ливийский министр иностранных дел ясно обрисовал ситуацию:

— Мы говорим открыто: да, в Ливии добровольцы из восемнадцати арабских государств готовятся к битве против Израиля. Стагнация в арабском мире закончилась с революцией в Ливии. И естественно мы, ливийцы, поможем каждой палестинской операции. Повторяю: каждой операции.

Полковник Каддафи действительно давал оружие, деньги, паспорта, предоставлял убежище множеству террористических организаций и жаловался на то, что у него слишком много берут и слишком мало убивают за такие деньги…

Его пропаганда всегда изображала Каддафи «отцом мировой революции». Потом, правда, выяснилось, что когда «дети» приезжали со списком того, что им нужно, они получали не так уж много. Каддафи давал оружие и деньги только в том случае, если видел для себя конкретную выгоду.

Он предельно эгоистичен: никакой филантропии, даже ради революции. Каддафи способен произнести на митинге длинную речь о необходимости помочь палестинцам, которые должны выбить израильтян с захваченной ими земли, а вернувшись в свой кабинет, подписать распоряжение о прекращении выдачи денег своим «палестинским братьям».

Это признал заместитель Арафата Абу Айяд:

— Каддафи уверен, что палестинцы должны выполнять только его приказы, что мы должны безоговорочно поддерживать его линию, что мы должны быть друзьями его друзей и врагами его врагов. Он обращался с нами как с наемниками, которым платят и которых заставляют отрабатывать полученные деньги.

По багдадскому соглашению, заключенному между руководителями арабских стран, обещавших поддержку ООП, Каддафи дал согласие ежегодно переводить на счета Арафата сорок миллионов долларов. Обещание свое он выполнял с большой неохотой, хотя передал Арафату часть советского оружия: ракеты «земля — воздух», ракетные установки «Град», 130- и 122-миллиметровые орудия, патрульные катера.

Когда ООП стала искать пути решения палестинского вопроса за столом переговоров, Каддафи не только перестал давать обещанные деньги, но и поддержал палестинские организации, выступившие против Ясира Арафата. Он создал «карманную» палестинскую группу — «Национальная арабская молодежь за освобождение Палестины». Ее возглавил Ахмед Шафур, бывший представитель ООП в Триполи. Впрочем, люди Арафата его сразу убили как предателя…

Вокруг Каддафи группировались самые радикальные группировки. В феврале 1986 года в Триполи собралось примерно две сотни представителей палестинских, курдских, ливанских и иракских группировок. Обсуждались пути совместной борьбы с Израилем и Америкой.

Присутствовали: Жорж Хаббаш, глава Народного фронта освобождения Палестины, самая известная личность в мире террора; Ахмед Джибриль из отколовшегося от Хаббаша Народного фронта освобождения Палестины — Главное командование; Мустафа Мурад, руководитель сирийского отделения группы Абу Нидаля; Абу Муса, возглавивший палестинцев, выступивших против Арафата; Абдель Ганем из Фронта освобождения Палестины — про-сирийской организации. В Триполи приехали также руководители правящей в Сирии Партии арабского социалистического возрождения. Всем им Каддафи обещал деньги и оружие.

В 1986 году США предприняли решительные меры против Ливии. В марте пилоты шестого американского флота доставили немало неприятных минут Каддафи, совершая полеты вдоль границ Ливии. 24 марта авианосец «Йорктаун» пересек «линию смерти», установленную Каддафи. Пойманный на слове ливийский лидер приказал своему флоту атаковать американцев.

Американцы только этого и ждали. Два ливийских корабля были потоплены, третий поврежден, обстреляны радиолокационные станции на берегу и пусковые установки ракет. Это было большим унижением для Каддафи.

Он решил отомстить чужими руками — и приказал взорвать какой-нибудь крупный объект в Западном Берлине, часто посещаемый американцами.

Теперь, когда раскрыты архивы министерства государственной безопасности ГДР, вся эта история стала известна.

О подготовке удара американцы узнали с помощью расшифрованного англичанами обмена радиограммами между Триполи и народным бюро (так стали называться ливийские посольства) в Восточном Берлине. В Вашингтоне попытались остановить Каддафи, обратившись к его главному союзнику — Москве.

Советник-посланник советского посольства в Вашингтоне Олег Соколов был приглашен в Государственный департамент, где ему представили доказательства того, что ливийцы что-то затевают. Такую же информацию американцы передали и советскому посольству в Восточном Берлине. Американцы надеялись, что СССР и ГДР заставят Каддафи ртступить.

Но органы госбезопасности ГДР и СССР и так все знали. 20 марта начальник 2-го главного управления (контрразведка) министерства госбезопасности ГДР сообщил о том, что ливийцы готовят взрыв в Западном Берлине, министру госбезопасности Эриху Мильке.

24 марта было составлено спецсообщение для генерального секретаря СЕПГ Эриха Хонеккера. Хонеккер приказал ничего не предпринимать, предоставить ливийским товарищам полную свободу действий.

4 апреля была перехвачена шифровка из ливийского народного бюро в Берлине: акция должна быть осуществлена на следующее утро. Через несколько часов в западноберлинской дискотеке «Ла Белль», куда приходили расквартированные в Западном Берлине американские военные, взорвалась бомба. Погибли два американских морских пехотинца, позже в больнице умерла молодая турчанка. Двести человек были ранены. Ливийцы радировали в Триполи: «Акция осуществлена. Следов не оставлено».

На самом деле следы остались. Несколько лет судебные власти Берлина вели следствие. Они нашли исполнителей и посадили их на скамью подсудимых. Взрывное устройство в дискотеку принесла в своей сумочке немка Верена Беккер, по профессии телефонистка. Она состояла во «Фракции Красной армии», сидела в тюрьме, потом была освобождена и вышла замуж за палестинца Али Шанаа, агента ливийской разведки. Вместе с той парой судили одного ливанца и еще одного палестинца, который как раз и работал в ливийском народном бюро. Он доставил взрывчатку.

Президент Рейган приказал тогда наказать Каддафи. Американцы нанесли ракетные удары по зданию ливийской разведки, аэропорту Триполи, тренировочному лагерю для террористов, военно-воздушной базе и казармам в Бенгази. Несколько ракет обрушилось на резиденцию Каддафи. Он не пострадал.

Террористические группы, которыми распоряжался Каддафи, в разное время пытались убить египетского президента Садата, иорданского короля Хусейна, марокканского короля Хасана, Арафата и некоторых умеренных палестинцев — последнее им чаще всего удавалось.

Обратная сторона его жестокости и всевластия — страх. Сам Каддафи безумно боится заговоров и покушений, переезжает с места на место, старается не ночевать на одном и том же месте две ночи подряд.

В 1985 году он уничтожил своего кузена и заместителя полковника Хассана Ишкала, который руководил силами безопасности. Вероятно, Каддафи решил, что его заместитель становится слишком самостоятельным. В ноябре они вместе съездили в Москву. После возвращения из Советского Союза кузена вызвали в штаб-квартиру Каддафи для доклада, домой он не вернулся.

Каддафи безумно боится оппозиции, состоящей из его же бывших соратников, отстраненных им от власти и бежавших из страны. Его агенты охотились и убивали ливийских эмигрантов, посмевших выступить против лидера революции, в Англии, Италии, ФРГ, на Кипре, в Греции, Египте.

Причем если его оперативную группу арестовывали, что называется, на месте преступления, Каддафи приказывал брать под стражу граждан соответствующей страны, находящихся в Ливии. В результате после переговоров убийц отпускали.

В Греции и в некоторых других странах агентов Каддафи вовсе перестали задерживать, а сразу высылали. Никто не хотел связываться с Каддафи. У него те же преимущества, какими обладает уличный хулиган перед воспитанным человеком.

Ливийский бизнесмен, который обосновался в Лондоне, получил из Триполи указание помочь установить подрывные устройства в месте, где обычно собираются ливийские эмигранты. После серии из пяти взрывов британская полиция заподозрила этого бизнесмена. Для начала его вызвали на допрос. Другие ливийские агенты тут же убили его, боясь, что он может что-либо рассказать. Рядом с трупом они оставили записку: «Он наказан потому, что должен был выполнить задание, но не сумел». Убийц не нашли.

Каддафи составил список примерно из ста ливийских эмигрантов, подлежащих уничтожению, и практически никогда не пытался скрыть своей причастности к убийствам.

Пожалуй, за исключением случая, когда ливийский эмигрант был убит в Австрии. Каддафи не хотелось «подставлять» австрийского канцлера Бруно Крайского, который поддерживал хорошие отношения почти со всеми ближневосточными режимами, включая Ливию, и тогда в Триполи сообщили, что убийство — дело рук американцев…

Довольно часто агенты Каддафи терпели поражение.

В 1984 году радио Триполи торжественно сообщило, что приведен в действие смертный приговор, вынесенный бывшему премьер-министру Ливии Абдулу Хамиду Баку-шу, который нашел убежище в Каире и создал там Организацию освобождения Ливии. Но люди Каддафи сами попались в ловушку.

На следующий день «покойник» участвовал в пресс-конференции, проведенной в Каире. Ливийский посол на Мальте действительно нанял двух англичан и двух мальтийцев убить бывшего премьера. Каждому было обещано по пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Но в Каире неудачливые террористы попали в поле зрения египетских спецслужб. Убийство было инсценировано. Бывшего премьера загримировали под труп и сфотографировали. Когда ливийская разведка получила фотографию, в Триполи поспешили сообщить о «победе»…

Каддафи заявил в 1985 году, что имеет право убивать врагов повсюду. Ливийские дипломаты в Лондоне обстреляли антиливийскую демонстрацию, женщина-полицейский была убита. Английское правительство приняло решение разорвать дипломатические отношения с Ливией. В ответ Каддафи стал снабжать оружием Ирландскую республиканскую армию.

В Ливии по разным подсчетам было создано два десятка тренировочных баз для террористов: базовый курс преподается в течение полугода, затем специальная подготовка для тех, кому предстоит иметь дело со взрывчаткой.

К концу 80-х годов Каддафи в значительной степени потерял интерес к международному терроризму, но сеть лагерей сохранилась. Среди преподавателей были приглашенные Каддафи сотрудники специальных служб Кубы, ГДР и даже несколько бывших агентов ЦРУ.

Эдвин Уилсон был заметным человеком в ЦРУ. Он участвовал в подготовке вторжения кубинских эмигрантов в заливе Свиней в 1961 году и воевал во Вьетнаме. Уилсон был специалистом по созданию подставных компаний, занимающихся поставкой оружия и передачей денег агентам за рубежом. Когда его уволили из ЦРУ, он создал еще одну такую компанию. На сей раз не для правительства США, а для себя.

Фрэнсиса Терпила — специалиста в области средств связи (он служил на Ближнем Востоке и в Бангладеш) — уволили из ЦРУ в 1971 году. Он обосновался в Ливане и занялся торговлей оружием, потом стал компаньоном Уилсона.

Вдвоем они создали тренировочный лагерь неподалеку от Триполи, где главным образом показывали, как делать мощные бомбы, маскируя их под абсолютно безобидные предметы. Они сумели завербовать, предложив сверхвысокие гонорары, несколько американских «зеленых беретов», специалистов по подрывному делу и даже создателей оружия из сверхсекретной лаборатории военно-морского флота в Калифорнии.

Осама бен Ладен — террорист номер один, как его назвали в США

Фриц Тойфель и Райнер Лангханс, основатели «секс-коммуны № 1»: поначалу это казалось детской шалостью

Исламские боевики, которые в 1993 году пытались взорвать здание Всемирного торгового центра в Нью-Йорке

Смерть студента Бенно Онезорга, которого 2 июня 1967 года застрелил западногерманский полицейский, привела к появлению первых террористических организаций европейской левой молодежи

Создатели западногерманской «Фракции Красной армии»: Ян-Карл Распе (слева) и Гудрун Энсслин

Андреас Баадер — еще один из основателей «Фракции Красной армии»

Ульрика Майнхоф бросила семью, детей, работу ради террора. Она тоже покончила с собой в тюрьме — от отчаяния

Андреас Баадер застрелился в своей тюремной камере, хотя это казалось невероятным

Дочери Ульрики Майнхоф, Беттина и Регина, просили маму вернуться, писали ей письма. Она их не читала

Зигфрид Бубак, генеральный прокурор ФРГ, — одна из жертв «Фракции Красной армии»

Членов «Фракции Красной армии» искали по всей Европе, а они укрывались на Ближнем Востоке или в социалистической ГДР

Карлос — Ильич Санчес Рамирес — в молодости

Эта фотография Карлоса висела в каждом полицейском участке в Западной Европе

Карлос, пока был на свободе, умел наслаждаться жизнью

А это люди, убитые и раненные Карлосом

Министр государственной безопасности ГДР Эрих Мильке помогал Карлосу и многим другим

Палестинец Вади Хаддад создал в конце 60-х международную сеть террора на деньги богатых арабских стран

Эта фотография человека в маске стала символом международного терроризма: в 1972 году на Олимпиаде палестинские боевики расстреляли безоружных израильских спортсменов

Палестинцы получали от Советского Союза оружие в огромных количествах и скоро научились им владеть

Л.И. Брежнев и Я. Арафат

Обычно террористы скрывают свои лица

Соха, жена Ясира Арафата. Он вступил в брак и стал отцом, когда ему было за шестьдесят

Жорж Хаббаш, руководитель Народного фронта освобождения Палестины, открыл новую страницу в истории терроризма, угнав первый самолет

Из-за Жоржа Хаббаша в сентябре 1970 года началась кровопролитная война между иорданской армией и палестинцами

Лейла Халед, помощница Хаббаша, угнала первый американский самолет

Ахмед Джибриль, лидер Народного фронта освобождения Палестины — Главное командование, которого называют «убийцей детей»

Абу Айяд, второй человек в Организации освобождения Палестины, боялся не столько израильтян, сколько своего ученика в терроре Абу Нидаля

Абу Аббас, который захватил итальянское судно «Акиле Лаура» и убил старика-инвалида, прошел боевую подготовку в Советском Союзе

Похороны Абу Джихада, уничтоженного оперативной группой Моссад

Абу Нидаль, сменивший множество хозяев, считается самым жестоким палестинским террористом. И самым богатым

Дискотека «Ла Белль» (ее посещали американцы) в Западном Берлине, взорванная ливийцами, чтобы наказать Соединенные Штаты

Муамар Каддафи и бывшие агенты ЦРУ Терпил и Уилсон, которые согласились работать на него

Муамара Каддафи сердечно принимали в Москве и прощали нежелание платить за полученное им оружие

Ливийские агенты были признаны виновными в уничтожении американского самолета в 1988 году

Президент Ирака Саддам Хусейн поддерживал самые жестокие террористические группы

Король Иордании Хусейн до конца жизни не мог забыть, как исламские радикалы убили его деда, короля Абдаллаха

После прихода аятоллы Хомейни к власти в Иране появились шиитские камикадзе

Шейх Аббас Мусави создал ливанский филиал «Хезболла», которая превратилась в одну из самых мощных террористических организаций на Ближнем Востоке

Через несколько лет шейха Аббаса Мусави хоронили в Бейруте — израильский вертолет выпустил ракету прямо но его машине

Новым лидером «Хезболла» стал шейх Хассан Насралла

Когда его сын погиб во время перестрелки с израильской полицией, Насралла сказал: «Чем больше жертв, тем лучше»

Духовный лидер «Хезболла» Сейед Мохаммед Хусейн шейх Фадлалла

Фусако Сигэнобу — лидер японской «Объединенной Красной армии». Полиция искала ее тридцать лет

Ким Хен Хи взорвала в ноябре 1987 года южнокорейский лайнер вместе со 115 пассажирами

Кодзо Окамото, один из японских «красноармейцев», расстрелял христианских паломников в израильском аэропорту

Лидер военного крыла курдов Абдалла Оджалан. С его арестом вооруженная борьба курдов не прекратилась

Они приобрели для Ливии двадцать одну тонну самой мощной в мире пластиковой взрывчатки и сто тысяч сделанных в Техасе электронных таймеров, необходимых для изготовления взрывателей с часовым механизмом.

Они также взялись в 1978 году устроить переворот в Чаде, но провалились. Каддафи много лет безуспешно пытался захватить контроль над этой страной, где живет много ливийцев. Сам Каддафи однажды сказал:

— Половина моего семейства, половина моего племени все еще находится в Чаде.

Ливийцы бежали в соседнюю страну в начале 30-х годов, спасаясь от итальянской армии. В войне в Чаде погибло несколько тысяч ливийских солдат, но Каддафи преспокойно утверждал, что не посылал туда ни одного ливийского бойца.

В конце концов Уилсон был арестован американской полицией и осужден за незаконные сделки с оружием и уклонение от уплаты налогов. Наказание, как всегда в таких случаях, было более чем суровым: пятьдесят два года тюремного заключения.

Терпила не нашли. В последний раз его видели в августе 1982 года в Бейруте, где он жил в качестве гостя Организации освобождения Палестины. Американцы попросили израильтян захватить его. Когда группа захвата прибыла в его отель, Терпил уже исчез.

Дружба с профессионалами помогла Каддафи создать собственную разведку, подготовить отряды оперативников, способных немедленно отправиться в любую точку земного шара.

Каддафи обещал помощь всем революционным организациям в мире: от Ирландской республиканской армии до филиппинских партизан. Одно время он даже собирался использовать марксистское правительство на Гренаде, для того чтобы проникнуть в Латинскую Америку. Но губернатор Гренады разорвал дипломатические отношения с Ливией и выслал с острова всех ливийских «дипломатов» вместе с советскими, кубинскими, северокорейскими, восточногерманскими и болгарскими советниками.

Каддафи превратил ливийские посольства, переименованные в народные бюро, в базы для террора. Профессиональных дипломатов заменили люди из оперативных групп.

Дипломатический багаж, освобождаемый от таможенного досмотра, превратился в удобнейший канал переправки оружия и взрывчатки в нужное место. Ливийским террористам не надо было рисковать, они получали все, что им было нужно, в своем посольстве, которое снабжало их любыми необходимыми документами, в том числе и дипломатическими паспортами, позволявшими избежать ареста и суда.

Впрочем, ближневосточные террористы предпочитают пользоваться паспортами не той страны, от которой исходил заказ на проведение акции. Ливийский террорист, пойманный полицией в одной из европейских стран и согласившийся дать показания, рассказал, что после шестимесячного курса подготовки в лагере неподалеку от Триполи он получил тунисский паспорт и с ним вылетел в Европу.

Несколько недель он ждал приказа — регулярно звонил в Триполи из уличного телефона-автомата, пока не услышал условленный сигнал. После чего он отправился в местное народное бюро Ливии, назвал пароль и получил возможность выбрать оружие. Он предпочел израильский автомат «узи» и убил свою жертву. Арестовали его потому, что струсил человек, который должен был на мотоцикле отвезти его в аэропорт.

Каддафи обещал уничтожить Израиль и свергнуть «реакционные» арабские режимы. Но он прекрасно уживается с «реакционерами» и плохо ладит с «товарищами»: палестинцами, сирийцами, иракцами. Называя себя супермусульманином, он преспокойно помогал немусуль-манам уничтожать его единоверцев.

Он поддержал Москву, когда советские войска вторглись в мусульманский Афганистан, и благоразумно воздерживался от прямых столкновений с израильской армией.

Такая линия свидетельствует не о сумасшествии, а о предельной прагматичности и цинизме. Некоторые западные исследователи полагают, что лидер ливийской революции существует в каком-то шизофреническом мире. Но его иррационализм скорее следствие безнаказанности, типичной для тоталитарного государства. Хорошо знающие Каддафи люди считают его «толковым, ушлым парнем, воспитанным улицей».

Его не назовешь интеллектуалом, хотя он ощущает себя мыслителем мирового масштаба, но он чувствует пульс своей страны, а его соотечественники ценят его как человека, который умеет постоять за себя и который действительно сделал жизнь лучше, чем она была до него.

Каддафи, конечно, нравится распространять свою «Зеленую книгу» и произносить пышные речи, но думает он не о мировой революции, а о собственном выживании.

Когда он появляется на публике в экзотической форме и в сопровождении женщин-телохранительниц, это вызывает смех у иностранцев. Но в Ливии это многим нравится. У Каддафи есть харизма сильного человека, который делает все, что хочет. Впрочем, не надо забывать, что те ливийцы, которые не восхищаются Каддафи, имеют все основания опасаться его.

В последнее время Кад дафи перестал произносить свои громкие речи с угрозами расправиться со всеми врагами. После крушения коммунистических режимов в Восточной Европе он оказался в изоляции.

Его телеграмма, отправленная 19 августа 1991 года на имя Геннадия Янаева с выражением полной поддержки ГКЧП, сделала его еще большим изгоем. Каддафи счел необходимым подчеркнуть впоследствии, что приветственная телеграмма путчистам не была случайностью:

— Я остаюсь при своем мнении и считаю телеграмму, все употребленные в ней выражения политическим документом, от которого никогда не отрекусь.

За мировой политикой и даже за ближневосточным процессом Каддафи теперь может наблюдать только со стороны. Былые союзники оставили его. Запад по-прежнему сторонится «бешеной собаки», как его назвал в свое время президент Рональд Рейган. Арабские властители в Каддафи не нуждаются.

Да и сам Каддафи, похоже, поостыл к своим друзьям с автоматами. Они не смогли помочь ему создать великую Ливию. Хуже того, теперь террористы охотятся на него самого.

В первых числах января 1997 года в Ливии были казнены по обвинению в шпионаже шесть старших офицеров и двое гражданских. Офицеров расстреляли, гражданских повесили. Их обвинили в работе на ЦРУ. Но специалисты полагают, что они, скорее всего, были причастны к попытке свергнуть Каддафи в октябре 1993 года. А может быть, это те самые люди, которые пытались убить Каддафи? В декабре 1996 года в сторону Каддафи бросили гранату. Вождь остался невредим.

Появились сообщения, что 2 июня 1998 года на Каддафи было совершено покушение в Бенгази. Террористы обстреляли его автоколонну. Погибла одна из его личных телохранительниц, которая его заслонила. Несколько других были ранены.

Бенгази — место, где группируются фундаменталисты. Они враждебно относятся к полковнику Каддафи и военному режиму. Они распространяют антиправительственные листовки в университетах Триполи и Бенгази, иногда дело доходит до рукопашной между исламистами и членами революционных комитетов, верными Каддафи.

Фундаменталисты концентрируются в восточных районах Ливии в силу традиционной обособленности Ки-ренаики от Триполитании. и ее тесных связей с Египтом. В этих районах живут мелкие племена, которые не любят подчиняться центральной власти.

Вооруженные фундаменталисты — прежде всего афганские ветераны — появились в Ливии лет семь-восемь назад. Они пытались уничтожить самого Каддафи, но это им не удалось. Они убили несколько высших офицеров и скрываются в горах, куда ни армия, ни полиция не заглядывают. Самая крупная оппозиционная организация — «Сражающаяся исламская группа». Она объявила джихад правительству. Правительство боится, что исламисты смогут проникнуть в армию и службу безопасности.

Полиция ищет фундаменталистов по всей стране. Именно с этой стороны Каддафи видит главную угрозу для себя.

Муамар Каддафи говорил, что «братьев-мусульман» надо не арестовывать, а уничтожать на месте. Их деятельность запрещена «Великой зеленой декларацией прав человека в эпоху народных масс» (так называется главный труд лидера ливийской революции). Каддафи несколько раз говорил, что приход к власти «братьев-мусульман» хуже, чем господство империалистов и сионистов.

«Братья-мусульмане» тесно сотрудничают с Национальным исламским фронтом Судана. В Ливии появились и ваххабиты — арабы, прибывшие из-за границы. Они финансируются Саудовской Аравией.

Фундаменталисты недовольны рефоматорской деятельностью Каддафи в области ислама. С конца 70-х Каддафи пытается поставить духовенство под контроль.

Он захотел, чтобы составлялся единый текст проповедей — под контролем государственных чиновников. Сопротивлявшихся священнослужителей арестовывали и казнили.

Он ввел новый исламский календарь, отменил начальные и средние религиозные школы. Он позволял себе не соблюдать религиозные обычаи и выразил сомнение в необходимости всем мужчинам отращивать бороды, а женщинам закрывать лицо.

Фундаменталистам не понравилась его попытка ввести полное равноправие для женщин, которым он даже разрешил поступать в военные училища. Исламистам особенно ненавистна личная охрана Каддафи, состоящая исключительно из женщин.

Ненависть фундаменталистов подогревается и неважным экономическим положением. Из-за экономического эмбарго страна живет трудно. Надежной статистики нет. Но известно, что в 1980 году Ливия получила от продажи нефти двадцать миллиардов долларов. Для страны с небольшим населением это огромные деньги. А через десять лет доходы от продажи нефти сократились в четыре раза.

Каддафи пытался воспользоваться советским опытом и развивать экономику на плановой основе. Но, как и в Советском Союзе, эксперимент не увенчался успехом. Две пятилетки подряд так и не были выполнены.

Экономические трудности заставили Каддафи пойти на реформы. Он освободил часть политических заключенных, разрешил своим подданным выезд за границу, была ограничена деятельность ревкомов.

Когда Каддафи гарантировал, что эмигрантов не станут преследовать, примерно сто тысяч ливийцев вернулись из-за границы. Эти люди не разделяют взглядов Каддафи. Но и без них заметно, что вождь в значительной степени утратил народную поддержку. Когда в начале 1989 года возникла угроза американского удара по Триполи, люди обратились в бегство. Заметно было, что у народа нет желания защищать режим Каддафи. По негласно объявленной мобилизации на призывные пункты явилось всего двенадцать процентов военнообязанных.

Через четверть века после того, как лидер ливийской революции стал одним из покровителей международного терроризма, мировое сообщество решило наказать его.

Расследование обстоятельств гибели двухсот пятидесяти девяти пассажиров и одиннадцати членов экипажа американского «Боинга-707», взорвавшегося 21 декабря 1988 года в воздухе над шотландской деревней Локерби (где под обломками погибло еще одиннадцать человек), продолжалось много лет.

В конце концов, американские и английские следователи доказали: в самолет авиакомпании «Пан-Америкэн», летевший из Лондона в Нью-Йорк, ливийские агенты подложили бомбу.

Итоги работы американских, английских и французских следователей едва ли стали для кого-нибудь сюрпризом. Муамар Каддафи давно был назван покровителем международного терроризма, но и двадцать, и десять, и даже пять лет назад лидер ливийской революции мог быть уверен, что союзников у него не меньше, чем врагов. Не только восточный блок, но и Западная Европа не стремилась присоединиться к Соединенным Штатам в противодействии Каддафи.

Никто не хотел ссориться с богатым арабским государством — экспортером нефти. Понимая, с кем они имеют дело, многие государственные деятели пытались вести диалог с Каддафи на равных. Многие наотрез отказывались называть руководителя государства покровителем террористов, уверяя, что речь идет о клевете на человека, который занимается исключительно благородным делом — поддерживает национально-освободительную борьбу народов третьего мира.

Наивных западноевропейцев смущало и то, что ливийцы как будто бы довольны своим лидером. В демократических странах не знают, что диктаторам это прекрасно удается: изобразить дело так, будто народ любит своего угнетателя.

Американцы несколько лет добивались, чтобы Каддафи выдал двух сотрудников ливийских спецслужб, обвиняемых в том, что они заложили взрывное устройство с часовым механизмом в самолет авиакомпании «Пан-Америкэн».

Каддафи поначалу наотрез отказался, и тогда вступила в силу резолюция № 748 Совета Безопасности ООН о санкциях против Ливии. Это был сильный удар по Каддафи, вызвавший подавленность и растерянность в Триполи. После долгих размышлений Каддафи выдал своих подручных международному суду, это привело к ослаблению экономических санкций.

Раньше он никогда бы так не поступил. Нынешний Муамар Каддафи уже не похож на себя молодого. Но раньше на его стороне были страны социалистического лагеря во главе с Советским Союзом, которые бросились бы ему на помощь. А теперь практически весь мир решительно выступил против него. И он испугался.

Так что Каддафи старается вести себя иначе и причинять миру поменьше неприятностей.

— Мир знал Каддафи как лидера революции, — говорит он сам о себе. — Настало время миру узнать Каддафи как лидера спокойствия и развития.

Он надеется, что изоляция страны когда-нибудь закончится. Ливия благодаря доходам от продажи нефти могла бы стать богатейшей страной в мире, но многие ливийцы живут в бедности. Возможно, неправильно было называть Каддафи «террористом номер один». Пожалуй, на это «почетное» место найдутся более «достойные» претенденты.

Глава 16 САМЫЙ БОГАТЫЙ УБИЙЦА: АБУ НИДАЛЬ

Руководитель палестинской террористической организации Абу Нидаль убил больше палестинцев, чем израильтян. Чтобы как-то объяснить этот феномен, в газетах социалистических стран его называли «агентом Моссад».

На самом деле израильские разведчики так же мечтают добраться до него, как и люди Арафата. Четверть века Нидаля разыскивает и Интерпол, и полиции всех стран Западной Европы и Северной Америки. Если он попадет им в руки, его казнят по приговору суда. Если первыми до него доберутся палестинцы, то казнят без суда.

Нидаль представляется бескомпромиссным борцом за идею. На самом деле террор стал для него бизнесом. Он заработал сотни миллионов.

Уникальный даже среди террористов, Нидаль соглашался работать на каждого, кто предлагал оплатить услуги его умелых и жестоких ландскнехтов.

Он был подчиненным Ясира Арафата, а потом несколько раз пытался его убить. Он организовал несколько акций против сирийцев, а потом стал служить сирийскому президенту Хафезу Асаду. Некоторое время он умудрялся иметь офисы одновременно и в Дамаске, и в Багдаде, хотя Ирак и Сирия непрерывно враждуют друг с другом.

В Организации освобождения Палестины его считают психопатом, свихнувшимся на терроре.

Ему явно нравится убивать. Поссорившись со своим племянником, он подложил в его дом бомбу, которая убила жену и двоих детей. Нидаль, свидетельствует один из его бывших боевиков, вспоминал об этом с удовольствием.

Абу Нидаль никому не верит и никогда не забывает о своих врагах.

— Успех мне обеспечила полнейшая секретность, — сказал Нидаль. — Даже моя дочь не знает, кто я на самом деле.

Абу Джихад, помощник Арафата по военным делам, издевательски заметил, что «Нидаль такой человек, что даже жену подозревает в сотрудничестве с ЦРУ».

Он не притронется к чашке, если ее принес официант, а не хорошо ему известный человек. Он никогда не разговаривает по телефону, чтобы полиция не записала его голос, и не пользуется радиосвязью.

Лишь несколько раз он соглашался встретиться с журналистами. Лишь когда распространились слухи, что он умер, Нидаль дал сразу три интервью.

Детство Сабри Халиля эль-Банна прошло в богатом родительском доме в Яффе. Он родился от восьмой жены своего отца — и строго иерархические отношения в арабской семье посеют в его душе ненависть к истеблишменту. В 1945 году отец умер и вскоре семье пришлось покинуть родной город.

Сразу после решения ООН о разделе Палестины 29 ноября 1947 года арабские войска атаковали еврейские поселения. Бои скоро захватили и Яффу. Многие арабские семьи решили на время уехать из города, чтобы вернуться, когда все успокоится.

Семья эль-Банна поддерживала неплохие отношения с еврейской общиной. Отец будущего террориста был знаком с доктором Вейцманом, будущим первым президентом Израиля, они ходили к нему в гости. Тем не менее в начале 1948 года они тоже покинули Яффу в полной уверенности, что вернутся через несколько дней. Но арабские армии потерпели поражение.

Политическая география Ближнего Востока изменилась. Территории, которые по плану ООН должны были отойти под палестинское арабское государство, поделили между собой Израиль, Египет и Иордания. Яффа стала израильской. Сектор Газа, где семья Сабри провела девять месяцев в лагере беженцев, — египетской территорией.

Им пришлось привыкать к новой жизни: вместо богатства — бедность, вместо виллы — палатка. И никаких слуг.

В начале 1949 года семья перебралась в Наблус, самый крупный город на Западном берегу реки Иордан. Эту часть Палестины оккупировали иорданские войска.

В 1955 году Сабри поступил на инженерный факультет Каирского университета. Через два года, не закончив учебы и не получив диплома (хотя позднее он станет для важности прибавлять к своей фамилии ученую степень), он вернулся в Наблус.

Он преподавал в местной школе, но быстро понял, что это занятие не для него. Один из братьев; устроившийся в нефтяной компании в Саудовской Аравии, усиленно звал его к себе. В 1960-м Сабри последовал примеру брата и нашел работу в строительной компании в Саудовской Аравии.

Здесь он вступил в партию Арабского социалистического возрождения (БААС). Основанная в Сирии в 1953 году, партия исходила из того, что весь арабский мир должен стать одним единым государством. Впрочем, сама партия быстро раскололась на два крыла, сирийское и иракское, и они много лет уничтожали друг друга. Идеология БААС оказала сильное влияние на Нидаля.

Он присоединился и к ФАТХ — палестинской организации, которую возглавил Ясир Арафат. Политические симпатии Сабри не понравились его нанимателям и полиции. Его уволили, посадили в тюрьму, где зверски избивали. Семью выслали из страны… Абу Нидаль никогда не сможет забыть, как с ним обошлись в Саудовской Аравии.

Палестинец Иссам Сартави позднее заметит, что именно годы работы в Саудовской Аравии — простым техником в богатейшей стране, где никто не желает заниматься физическим трудом, предоставляя это иностранцам, — воспитали в Нидале классовую ненависть.

Он вернулся в Наблус за несколько дней до «шестидневной войны» 1967 года, которая закончилась полным разгромом арабских армий. Появление израильских танков в Наблусе было для него тяжелым шоком. Сабри уехал в Амман.

В Наблусе остался один из его братьев, он хорошо ладил с евреями и не собирался никуда бежать. Он продолжал ладить с ними и тогда, когда брат превратился в кровавого убийцу.

В Аммане Сабри по обычаю палестинских боевиков взял себе другое имя и стал именоваться Абу Нидаль. Он быстро продвигался вверх в штабе Арафата. В нем ценили исполнительность, жестокость, честолюбие.

Одним из первых он отправился на учебу в Китай и Северную Корею. Четыре месяца под руководством китайских и северокорейских инструкторов он изучал тактику диверсионных действий. На него произвели впечатление жесткая дисциплина и культ вождя в социалистических государствах.

В 1969 году Нидаль возглавил отделение ФАТХ в столице Судана. Его обязали координировать свои действия с суданскими спецслужбами, но те быстро увидели, что Нидаль намерен действовать самостоятельно.

Кончилось это тем, что Арафата попросили убрать Ни-даля. Его перевели в Ирак, учитывая, что он был членом БААС, которая стала в Ираке правящей партией.

Это назначение стало поворотным пунктом в жизни Нидаля. В Багдаде в полной мере оценили его таланты.

Ему давали деньги, оружие, паспорта и говорили: «Действуй!» Новому иракскому лидеру Саддаму Хусейну, как и остальным молодым арабским лидерам, нужны были свои, «карманные», палестинцы.

У этого человека нет ни друзей, ни союзников. Одни только враги и подчиненные, вернее, подданные. Его боятся и ненавидят. Все последние годы его страна постепенно погружается в нищету. Но его по-прежнему почитают как великого вождя. Этот человек — председатель Совета революционного командования, генеральный секретарь регионального руководства Партии арабского социалистического возрождения, президент Ирака маршал Саддам Хусейн.

Президент Саддам Хусейн родом из местечка Тикрит на севере Ирака. Он родился в 1937 году. Женат на собственной двоюродной сестре. Все приближенные Саддама — это выходцы из его родного городка. Их называют «тикритской мафией». Среди выходцев из Тикрита — вице-президент, министры обороны и иностранных дел, мэр Багдада и командир столичного гарнизона, командующий республиканской гвардией.

Не партия, не армия, не гвардия, не служба безопасности, а выходцы из Тикрита — главная опора Саддама. Они позволяют ему контролировать страну, превращая управление богатым нефтью государством в семейное дело.

Когда Саддам казнил начальника контрразведки генерал-лейтенанта Фадыла Ат-Тикрити, то заменил его другим дальним родственником Рифаа Ат-Тикрити.

Выходцы из Тикрита делятся на два крыла. Одно крыло — родственники дяди Саддама, это люди, носящие фамилию Маджид. Другое крыло — это родственники его отчима, носящие фамилию Ибрагим.

Каждый из этих людей отличился по-своему. Один из Маджидов руководил операцией по уничтожению курдов в 1988 году, когда курдов травили боевыми отравляющими веществами. Один из Ибрагимов в юности убил директора школы, который не допустил его к экзаменам.

Выходцы из Тикрита верны Саддаму по двум причинам. Во-первых, они боятся своего родственника. Во-вторых, еще больше они боятся того, что если Саддам уйдет, то их всех вырежут. Они знают, какую ненависть вызывает в стране господство «тикритской мафии», и они знают, что в Ираке побежденные не уходят в оппозицию, побежденных в Ираке уничтожают.

Саддам родился в очень бедной семье, его отец, безземельный крестьянин, умер до рождения сына. Воспитывал Саддама отчим, который нещадно лупил пасынка. Саддама с детства учили, что окружающий мир враждебен, что жизнь — это бесконечная борьба за выживание и выжить можно только в том случае, если никому не доверяешь и успеваешь убить врага раньше, чем он убьет тебя.

Среди родственников будущего президента Ирака было немало убийц и грабителей. Они считали, что убить врага — это лучшее доказательство собственного мужества.

Саддам совершил свое первое убийство в очень юном возрасте. Затем он убил еще троих людей. Судя по всему, он сделал это для того, чтобы почувствовать себя настоящим мужчиной. А мог ли Саддам Хусейн стать президентом Ирака, не обладай он такими качествами? Какие люди берут власть в странах Востока? Да может ли сделать карьеру в этом жестоком мире мягкий и интеллигентный либерал?

Долгий путь Саддама Хусейна к высшей власти воспитал в нем жестокость и умение с легкой душой уничтожить вчерашнего соратника и друга. Ведь история последних десятилетий Ирака — это история военных и дворцовых переворотов.

В июле 1958 года восставший генерал Кассем уничтожил правившую в Ираке королевскую династию. Через пять лет убили самого генерала. Власть перешла к Партии арабского социалистического возрождения Ирака — БААС. Президентом Ирака стал генерал Хасан эль-Бакр, его заместителем — Саддам Хусейн. А в 1979 году Саддам сместил президента и занял его место.

Тогда Саддам мог взять власть без применения силы, но предпочел пролить много крови, чтобы показать стране и миру, кто отныне хозяин в Ираке. Он обвинил братскую Сирию, где власть принадлежит его же партийным товарищам, в заговоре против Ирака и пригласил своих министров и близких родственников понаблюдать за казнью семидесяти мнимых заговорщиков.

Человеческая жизнь в глазах Саддама ничего не стоит. Специалисты по Ираку уверены, что Саддам приказал убить своего шурина — министра обороны Ирака — Аднана Хайруллы, который по официальной версии погиб в результате вертолетной катастрофы. Столь же легко он расправился со своими зятьями, которые бежали от него в Иорданию.

Зятья Саддама занимали очень важные посты.

Один из них — подполковник Саддам Камель Хассан аль-Маджид — возглавлял личную охрану президента. Другой — генерал-майор Хусейн Камель Хасан, бывший министр экономики, руководил программой вооружений, в частности производством химического и бактериологического оружия, и считался человеком номер два в стране, Камель входил в число тех, кто распоряжался деньгами Саддама, размещенными за границей. В основном они вложены в банки или в фиктивные компании в Иордании, Турции, Италии, Тунисе и Марокко. Двоюродный брат генерала Камеля — майор Изеддин Мохаммед Хассан, который бежал вместе с ним, как будто бы и занимался чисто денежными делами. Майор обычно сопровождал делегации иракских военных, которые осуществляли закупки вооружений.

Саддам очень болезненно воспринял бегство дочерей и зятьев. В стране, где семейные, родовые, клановые отношения имеют большое значение, бегство родных в Иорданию сильно повредило его образу отца нации. И он поклялся отомстить.

Сначала король Иордании очень хорошо принял изгнанников, поместил в дом для гостей. Затем правительство Иордании попросило их освободить комнаты. Они почувствовали себя в изоляции. А их жены, дети Саддама, стали требовать возвращения, плакали. Получив письмо от матери из Багдада, они клялись, что дома их ждут, отец никого не станет наказывать, надо только попросить прощения у Саддама. Они поклялись на Коране: «Если с вами что-то случится, мы покончим с собой».

Наконец Хусейн Камель написал покаянное письмо Саддаму. Камель сказал журналистам, что не намерен умереть в изгнании. Его желание исполнилось. Он получил письменное прощение от Саддама Хусейна. И он имел наивность поверить Саддаму. Беглецы вернулись в Ирак.

Через сорок восемь часов после того, как они отправились в Багдад, иракское телевидение передало, что дочери Саддама получили развод — это означало, что они не разделят судьбу своих мужей.

Генерал Хусейн Камель и подполковник Саддам Камель по возвращении были убиты. Погибли их отец и младший брат. Как говорят, были убиты и их дети (внуки Саддама Хусейна), десятилетний Али и семилетний Ахмед.

За годы своего правления Саддам превратил Ирак из процветающего за счет нефтедолларов государства в нищее. Но в одном он преуспел — в сохранении личной власти.

Почему же он продолжает сохранять абсолютную власть в стране и почему не оправдались все прогнозы, предсказывавшие его скорое падение? Потому что многие иракцы по-прежнему его поддерживают.

Саддам сумел пробудить в иракцах чувство национального самоуважения. Когда он атаковал Иран в 1980 году или присоединил Кувейт в 1989-м, иракцы ему аплодировали. Саддам внушил иракцам уверенность в том, что они — лучшие арабы на всем арабском Востоке.

То, что кажется странным и непонятным для европейцев, спокойно воспринимается здесь, на Ближнем и Среднем Востоке.

Иностранцев всегда поражает, как часто политики здесь откровенно лгут, но никто не хватает их за руку.

Саддам вел две войны. Одна — против Ирана — продолжалась восемь лет, стоила жизни десяткам тысяч людей и закончилась если не поражением, то, по меньшей мере, оказалась пустой тратой сил. Вторая война — из-за Кувейта — закончилась разгромом и унижением. Таким же унижением было уничтожение израильской авиацией его ядерного комплекса. Обычно проигравшего лидера свергают. Саддама же превозносят как блистательного полководца.

Сами иракцы говорят о том, что они на самом деле все еще воспринимают мир с позиции человека пустыни, скотовода, бедуина. Для бедуинов характерны эгоизм, клановость и привычка подчиняться начальнику.

Саддам, как и многие арабские лидеры, непримирим и нереалистичен, традиции и эмоции действуют на него сильнее доводов рассудка.

Как говорил президент Туниса Хабиб Бургиба, «у нас, арабов, эмоции подавляют разумные действия, эмоции оправдывают инертность. Мы, арабы, кричим, наносим оскорбления, мы погрязли в ругани, мы проклинаем и думаем, что таким образом мы выполняем свой долг. За всем этим стоит комплекс неполноценности».

В этом отражается и свойственная исламскому миру привычка противопоставлять себя остальному миру. Но арабы питают глубокое недоверие друг к другу. Поэтому главный враг Ирака — соседняя Сирия, где правит та же самая Партия арабского социалистического возрождения.

Да и внутри страны люди очень разобщены — на мусульман-шиитов, которые составляют большинство в Ираке, на мусульман-суннитов, к которым принадлежит, кстати, сам Саддам Хусейн, и на мусульман-курдов, которых власть методически уничтожает.

Иракского президента считают олицетворением зла, каким-то монстром, безжалостным диктатором, который залил страну кровью.

Весь мир ждет, когда, наконец, Саддам исчезнет с политической сцены. И мало кто задумывается над тем, что наследником Саддама Хусейна может стать только его двойник.

Это может быть его сын. Это может быть кто-то из его подчиненных-генералов или кто-то из руководителей его партии, которая все еще называется социалистической. Но в любом случае новый хозяин Ирака, пока добьется власти, здорово запачкается в крови.

Там, на Востоке к власти приходят по трупам своих соперников. Такова история современного Ирака.

Вот поэтому на самом деле никто особенно и не хочет свергать Саддама Хусейна. В 1991 году американцы могли его уничтожить, но явно не захотели этого делать. Все боятся перемен, ведь перемены в Ираке пока что происходят только от плохого к худшему.

В 1959 году египетский президент Гамаль Абдель Насер пообещал палестинцам создать им государство. Его слова вызвали взрыв энтузиазма среди палестинцев. Они поверили, что египетская армия поможет им с победой вернуться в Палестину и уничтожит Израиль.

Насер же надеялся с помощью палестинского национализма одержать победу на фронте внутреннего соперничества с другими арабскими лидерами, прежде всего с лидером Ирака генералом Абделем Керимом Касемом, который тоя£е претендовал на ведущее место в арабском мире и рассчитывал на палестинцев.

14 июля 1958 года генерал Касем совершил военный переворот и уничтожил правившую в Ираке ветвь Хашимитских королей и нацелился на другую ветвь королевского семейства, правящую Иорданией. Генерал призвал отобрать Западный берег реки Иордан у Иордании, а сектор Газа у Египта и создать на этих территориях палестинское государство.

Ни Египет, ни Иордания это предложение не поддержали.

В феврале 1963 года генерала убили. Власть перешла к партии БААС, президентом сначала стал генерал Хасан эль-Бакр, затем Саддам Хусейн.

В апреле 1968 года Сирия создала свою палестинскую организацию «Эль-Сайга», которая по количеству бойцов, оружия, денег вполне могла конкурировать с ФАТХ Ара-фата. «Эль-Сайга» не считала необходимым создание палестинского государства, а требовала объединения всех арабов под эгидой великой Сирии.

Тогда и Ирак обзавелся собственной палестинской группой — Фронтом арабского освобождения. Секретные службы Саддама Хусейна вербовали и уже существующие палестинские организации. Начали с группы, которую возглавлял доктор Иссам Сартави.

Со временем Сартави станет лидером умеренных внутри ООП и открыто признает право Израиля на существование, поэтому в апреле 1983 года боевики Нидаля убьют его в Португалии…

Роман Сартави с иракцами продолжался три года, в это время он часто встречался со своим будущим убийцей Нидалем. Сартави быстро понял, что служить другому государству опасно для палестинского дела, и присоединился к максимально независимой ФАТХ. Ни-даль шел обратным путем.

Не поставив в известность руководство ООП И ФАТХ, Нидаль 5 сентября 1973 года организовал свою перрую самостоятельную акцию. Пятеро его боевиков захватили посольство Саудовской Аравии в Париже.

Еще через два месяца люди Нидаля совершили угон самолета. Абу Айяд, второй человек в ФАТХ, писал позднее: «Захват самолетов оказался бессмысленным делом. За исключением самой первой акции, заставшей израильтян врасплох, сионистские лидеры отказывались вступать в переговоры с угонщиками. Зато захват самолетов серьезно помешал нам убеждать мировую общественность в значении нашей борьбы».

За «самодеятельность» Нидаля исключили из ФАТХ.

Его это не смутило. Он давно жаждал самостоятельности и создал с помощью иракских спецслужб собственную организацию. Ему дали радиостанцию, помогли организовать информационное агентство и издавать газету; она, правда, выходила настолько малым тиражом, что даже израильская разведка с трудом добывала экземпляр для своего архива.

От Саддама Хусейна группа Нидаля получила полную монополию на устройство палестинцев в иракские институты: студентом мог стать только тот, кто обещал помогать Нидалю.

Группа Нидаля, насколько можно судить по отрывочным сведениям, никогда не превышала четырехсот человек. В значительной степени они связаны между собой семейными, клановыми отношениями. К тому же Нидаль всегда верил в силу денег, в материальный интерес и платил своим людям вдвое больше, чем Арафат своим.

В его организации строго соблюдали конспирацию. Каждая акция поручается отдельной ячейке, о которой другие члены организации ничего не знают. Им не разрешают встречаться друг с другом. Вся информация передается специальными курьерами. Даже когда людей Нидаля ловят, они могут выдать лишь одного или двух товарищей по борьбе.

Тренировки обычно проходят в небольшой квартире группами по два-три человека. Помимо традиционного «калашникова», в группе Нидаля предпочитали граното-меты и польские пистолеты-пулеметы с 25-зарядным магазином, к которым подходят патроны от «Макарова».

Большая база Нидаля находилась в контролируемой сирийскими войсками части Ливана — в долине Бекаа. Курс боевой подготовки был рассчитан на шесть месяцев.

Утро начиналось с пробежки — восемь километров, потом четыре часа физической подготовки плюс стрельба. Цель: научиться убивать всеми возможными средствами, проникать в хорошо охраняемое здание, следить за теми, кто намечен в качестве жертвы, и исчезать бесследно…

Знаменитое выступление Арафата в Организации Объединенных Наций в 1974 году, когда лидер Организации освобождения Палестины признал, что все живущие в Палестине евреи смогут спокойно жить там и после создания палестинского государства, Нидаль счел предательством.

Слова Арафата противоречили Палестинской национальной хартии 1964 года. Ее пятая статья гласит, что палестинцы — это арабы, которые жили на палестинской земле до 1947 года, и те, кто после 1947-го родился от палестинского отца в любой точке земного шара. Из числа евреев палестинцами могут считаться только те, кто жил на этой земле до «начала сионистского вторжения».

Среди палестинцев всегда шли дискуссии: когда началось «вторжение»? В 1882 году, когда в Палестину вернулись первые группки религиозных евреев, или в 1917-м, когда была провозглашена Декларация британского лорда Бальфура, выступившего за право евреев, создать свое государство в Палестине?

В любом случае не могло быть и речи о том, чтобы, как сказал Арафат в Нью-Йорке, разрешить всем евреям, живущим в Израиле, остаться в Палестине…

В ответ на это выступление боевики Нидаля угнали английский самолет в Тунис. Они потребовали освободить пятнадцать своих товарищей, сидевших в египетских тюрьмах, а также вернуть делегацию ООП во главе с Арафатом из Нью-Йорка, чтобы она не смела участвовать в заседании Генеральной Ассамблеи ООН.

Организация освобождения Палестины официально уведомила, что Абу Нидаль освобожден от всех постов.

Ответ последовал немедленно. В октябре около элегантной виллы, построенной недалеко от Дамаска, телохранители Мухаммада Аббаса, казначея ООП, задержали группу вооруженных людей, которые на допросе признались, что отправлены Нидалем убить не только Аббаса, но и самого Арафата.

В ноябре суд ООП приговорил Нидаля к смерти и потребовал от Саддама Хусейна выдать его, но в Багдаде даже не захотели разговаривать на сей счет.

Через четыре года Абу Нидаль вновь попытался расправиться с Арафатом.

В апреле 1978 года израильские войска в ответ на террористические акции атаковали палестинские базы в Ливане. Соратники Арафата требовали от него сражаться до последнего бойца. Арафат же настаивал на выполнении резолюции Совета Безопасности ООН о перемирии на юге Ливана.

От Арафата откололись непримиримые радикалы. Они решили сорвать перемирие. Нидаль немедленно перебросил сто пятьдесят своих бойцов в Ливан. Но Арафат оказался раскольникам не по зубам.

Формально Нидаль не является лидером группы. Себя он называет одним из членов революционного совета, утверждая, что все решения принимаются после дискуссии, в ходе которой каждый имеет равный голос. Но в арабском мире всем известно, что Нидаль — в своей организации абсолютный диктатор и не терпит возражений. Нидаль нуждался в союзниках, но ни с кем не желал делить власть. Поэтому его попытки привлечь в свою организацию заметных палестинцев ничем не закончились…

Не сумев добраться до хорошо охраняемого Арафата, Нидаль взялся за его помощников, придерживающихся умеренных взглядов. Особенно ощутимой потерей для Арафата было убийство в 1978 году Саида Хаммами в Лондоне и в 1983-м Иссама Сартави в Португалии. Оба представителя ООП играли важную роль в попытке Арафата наладить контакты с Израилем.

На деньги Саддама Хусейна Нидаль отправил в Лондон группу из трех человек, которая тяжело ранила израильского посла Шломо Аргова. Это послужило оправданием для операции «Мир для Галилеи» — вторжения израильской армии в Ливан.

В ходе этой операции палестинцы лишились всех своих баз в Ливане, понесли серьезные потери в живой силе и технике и вынуждены были рассеяться по разным странам.

В 1980 году Нидаль попытался убить своего бывшего наставника в ФАТХ Абу Айяда, находившегося в Белграде, но тот остался жив.

На службе у президента Ирака Абу Нидаль вел свою маленькую войну и с сирийскими братьями. В июне 1976 года сирийские войска вошли в Ливан и фактически помогли ливанским христианам задавить палестинцев. Для Саддама Хусейна и Абу Нидаля это был желанный повод.

Четыре его боевика захватили в сентябре 1976 года заложников в гостинице «Семирамис» в самом центре Дамаска и потребовали освободить из сирийских тюрем ряд заключенных, большинство которых были просто агентами иракской разведки.

Президент Сирии Хафез Асад не пожелал вести переговоры. Во время военной акции один террорист был убит, но погибли и три заложника.

В октябре боевики Нидаля атаковали посольства Сирии в Пакистане и Италии. В декабре обстреляли машину министра иностранных дел Сирии Хаддама, убили охранника и ранили министра. Через год на него было совершено новое покушение — в аэропорту Абу-Даби. Хаддам чудесным образом спасся, зато погиб министр Объединенных Арабских Эмиратов.

У Нидаля были и другие поручения. В ноябре того же 1976 года Нидаль послал четырех человек захватить отель «Интерконтиненталь» в Аммане. Через четыре часа иорданские' войска освободили заложников: погибло двое солдат, трое постояльцев отеля и трое террористов. Четвертого через месяц казнили по приговору военного трибунала.

В ноябре 1977 года, когда президент Египта Анвар Садат приехал в Иерусалим, чтобы договориться о мире с Израилем, у Нидаля появилась новая цель. Каддафи назначил цену за голову египетского президента. До Садата Нидаль не добрался, но его люди в феврале 1978 года убили в отеле «Хилтон» в столице Кипра Никозии друга Садата — главу египетского газетного синдиката Юсуфа Сибаи.

Время от времени Нидаль напоминал о себе западноевропейцам, выбирая наименее защищенные объекты.

В мае 1981-го люди Нидаля убили видного австрийца — руководителя Общества дружбы с Израилем. Через полтора месяца четыре боевика ворвались в венскую синагогу, убили женщину и мужчину. Двоих нападавших застрелил охранник находившегося там венского бизнесмена, еще двоих арестовали. На следствии они признались в принадлежности к группе Нидаля.

Некоторые западноевропейские правительства пытались договариваться с Нидалем. Убийцы одного из палестинцев, участвовавших в переговорах с израильтянами, были в 1978 году осуждены французским судом к пятнадцати годам тюремного заключения, а в 1986-м внезапно освобождены. Полагают, что это было частью сделки между Парижем и Нидалем, обещавшим впредь воздерживаться от акций на французской земле.

В ноябре 1983 года сотрудники секретной полиции Саддама Хусейна арестовали Нидаля, который преспокойно отдыхал на вилле, подаренной ему самим Саддамом, в пригороде Багдада. Но времена меняются, а в этом мире старые заслуги и прежние обязательства ничего не стоят.

В тот момент иракский президент пытался предпринять очередную попытку улучшить отношения с Соединенными Штатами. Начались переговоры о восстановлении дипломатических отношений с Вашингтоном. И Нидаль пал жертвой большой политики.

Под конвоем его отправили в Сирию. Асад не стал вспоминать, как Нидаль охотился за его министром иностранных дел, а взял его на службу. Дело в том, что его собственный мастер грязных дел — лидер палестинской группы «Эль-Сайга» был убит во время отдыха на французской Ривьере.

Между тем Асаду угрожали «Братья-мусульмане», которых поддерживал иорданский король Хусейн. В ответ люди Нидаля атаковали иорданцев. Нидаль за первые шесть месяцев 1984 года по поручению сирийцев организовал около полусотни боевых операций. Но уже в следующем, 1985 году сирийский президент и иорданский король помирились, и Асад сплавил Нидаля дальше — в Ливию.

Нидаля принял официально сам Каддафи, и — редчайший случай — об этом появилось сообщение в печати. Для Каддафи главным врагом в тот момент был президент Египта Хосни Мубарак. Нидаль с удовольствием взялся выполнить просьбу Каддафи. Он сам ненавидел египетских руководителей и заявил журналистам: «Садат подписал Кэмп-Дэвидский договор и умер. Так что это только вопрос времени, когда его наследник Хосни Мубарак заплатит своей жизнью за свое предательство».

В ноябре 1985 года Нидаль организовал похищение египетского самолета, совершавшего рейс из Афин в Каир. Угонщики посадили самолет на Мальте и расстреляли всех пассажиров. Тогда египетский спецотряд штурмом взял самолет, пятеро из шести угонщиков погибли.

В декабре того же года боевики Нидаля устроили резню в аэропортах Вены и Рима, обстреляв пассажиров, стоявших возле стоек израильской авиакомпании. У двух террористов, оставшихся в живых, нашли тунисские паспорта — те самые, которые полиция Каддафи конфисковала у тунисских рабочих, высланных из страны. Считается, что Каддафи заплатил Нидалю за Вену и Рим соответственно пять и шесть миллионов долларов.

Ливия оказывала его группе обычные услуги, в которых нуждаются террористы: предоставляла дипломатические паспорта, освобождающие от таможенного досмотра и исключающие возможность ареста, пересылала для его бойцов оружие в дипломатическом багаже.

Но когда Каддафи решил восстановить свои отношения с миром, он прежде всего избавился от Нидаля. Говорят, что он сделал это под давлением президента Мубарака. Возможно, Каддафи просто потерял интерес к Нидалю. Заодно он приказал расстрелять полковника Хасана Ашка-ла, который руководил операцией по захвату египетского самолета и лично передал Нидалю гонорар.

Из Ливии Нидаль перебрался в Иран. Потом он как будто бы нашел приют в Судане. После военного переворота в 1989 году власть там захватили исламские фундаменталисты, которые охотно поддерживают всех единомышленников.

В конце 1989 года появились сообщения, что Нидаль чуть ли не умирает в госпитале от рака и сердечной недостаточности. Он выкарабкался. А для его организации наступили трудные времена. Он стал настолько одиозен,' что даже старые наниматели не рискуют прибегать к его услугам. Надежные союзники из братских социалистических стран канули в небытие. И Арафат сумел отомстить Нидалю. В борьбе с ООП Нидаль потерял полторы сотни бойцов. А вербовка новых идет плохо.

Фигура Абу Нидаля при всей ее исключительности кажется символической: его использовали так же, как уже много лет арабские лидеры используют в своих интересах все палестинское движение, не приблизив, а отдалив решение палестинской проблемы.

Абу Нидаль не только руководитель «самой опасной из всех существующих террористических организаций», по оценке Государственного департамента США, но и мультимиллионер, крупнейший торговец оружием.

Борец за социальную справедливость Абу Нидаль скопил путем шантажа, грабежей и торговли оружием примерно триста пятьдесят миллионов долларов.

Только во время Первой войны в Персидском заливе, когда между собой воевали Иран и Ирак, Нидаль продавал оружие обеим сторонам и заработал около двухсот миллионов долларов. Эти деньги он разместил на различных банковских счетах в Швейцарии, Испании и Австрии.

Об этой стороне его жизни ничего не было известно до той поры, пока не открылись архивы секретных служб бывших социалистических стран.

Его важнейшим партнером в продаже оружия была ГДР, которая нуждалась в его услугах так же, как он в помощи восточно-германского министерства госбезопасности.

Скажем, в Восточном Берлине его часто просили купить западное оружие. Нидаль поручал это солидному лондонскому банку с широкими международными связями — «Бэнк оф кредит энд коммерс». Банкиры находили готового к услугам военного атташе небольшого государства, обычно латиноамериканского. Он выписывал необходимый для вывоза оружия сертификат, и груз спокойно проходил таможенный контроль.

В первом же европейском порту груз менял назначение. Вместо, предположим, Сьерра-Леоне, оружие переправлялось в восточногерманский порт Росток, где секретный груз встречали представители министерства государственной безопасности ГДР. Часть груза забирало себе МГБ — для внутренних нужд социалистического государства, другая пересылалась Абу Нидалю.

В самом центре Берлина расположилась компания, принадлежавшая Нидалю, — «Зибадо компани фор трейд энд консалтинг лтд». Компания обещала поставлять в ГДР промышленные товары. Товар был один — оружие.

Главным партнером Нидаля был статс-секретарь министерства внешней торговли ГДР и одновременно офицер госбезопасности Александр Шальк-Голодковский, который занимался по поручению политбюро всеми незаконными операциями, приносившими выгоду. Шальк продавал Западной Германии восточногерманских диссидентов и на полновесные марки закупал на Западе оружие, бананы и видеофильмы для политбюро.

Шальк создал фирму «Имес импорт-экспорт ГмбХ», которая перепродавала западноевропейское оружие арабским государствам и террористическим группам. Контроль за этими операциями осуществляли сотрудники 18-го (обеспечение народного хозяйства) и 22-го (борьба с терроризмом) управлений министерства госбезопасности ГДР.

Шальк-Голодковский благодаря своим связям с западногерманским финансово-промышленным миром помог и Саддаму Хусейну, когда тот решил вооружить армию Ирака ракетным оружием — нашел компании, готовые продать Ираку необходимые чертежи и комплектующие.

ГДР действовала отнюдь не только в силу антиимпериалистической солидарности. Хуссейн выделил на эту сделку восемнадцать с половиной миллионов западногерманских марок. Шальк-Голодковский сразу решил, что из этих денег западногерманские фирмы получат только три миллиона. Остальные пошли немецким чекистам.

В 1985 году Абу Нидаля, товарища по совместной борьбе, принял член политбюро и министр госбезопасности Эрих Мильке.

Министр разрешил двум отрядам Нидаля пройти подготовку на территории ГДР. Первая группа с апреля по июнь 1985 года изучала гранатометы и ракеты ручного управления. Вторая группа в начале 1986 года проходила военную подготовку на учебном полигоне МГБ под Бранденбургом.

В промежутке между учебой люди Нидаля совершили нападения на аэропорты в Вене и Риме, убив шестнадцать человек.

Нидаль действовал не только в ГДР, но и в Народной Польше. В Варшаве разместилась компания «САС трейд энд инвестмент», уставными целями которой являлись «международная торговля, маркетинг, строительство и инвестиции». Это была компания Нидаля.

Но осенью Абд эль-Фаттах эль-Сильвани, человек номер три в финансовой империи Нидаля, испугался своего участия в запутанных махинациях, удрал через Западный Берлин в Соединенные Штаты и обо всем рассказал.

Американский посол заявил протест правительству ГДР. В Восточном Берлине к протесту отнеслись спокойно. У американцев рыльце тоже было в пушку. ЦРУ имело счета в лондонском «Бэнк оф кредит энд коммерс» и покупало оружие в Восточной Германии у того же Шальк-Голодковского — то есть у его фирмы «Имес». Одна из сделок была крупной — на сорок миллионов долларов. В Пентагоне хотели получше ознакомиться с некоторыми образцами советского оружия. И восточные немцы помогли американцам.

Одновременно американцы стали выяснять номера счетов Нидаля в швейцарских банках и требовать от Цюриха, чтобы эти счета были блокированы.

Но с Нидалем трудно играть в эти игры. В Ливане был похищен представитель швейцарского Красного Креста, появилось предупреждение о возможном нападении на аэропорт в Цюрихе.

Швейцарские власти правильно поняли предупреждение, и палестинцы получили возможность беспрепятственно пользоваться своими деньгами.

Глава 17 УЧЕНИКИ СТРЕЛЯЮТ В УЧИТЕЛЕЙ

Социалистические страны снабжали палестинских террористов оружием и укрывали их от правосудия. Эта помощь распространялась даже на тех, кого официально клеймили как «раскольников» и «предателей палестинского дела». Только теперь становятся понятны подлинные мотивы этой неразборчивости.

Запад всегда обвинял Советский Союз, весь социалистический блок в покровительстве международному терроризму. Ныне, когда открылись архивы восточноевропейских секретных служб, становится ясно, что действительность обогнала самые смелые предположения западных специалистов по терроризму.

Социалистический мир был идеальной базой для террористических акций. Здесь, за «ждлезным занавесом», они были вне досягаемости полиции, а местные власти проявляли полнейшую готовность к сотрудничеству. Венгрия, Болгария, Чехословакия, Восточная Германия — палестинские террористы везде пользовались режимом наибольшего благоприятствования.

Руководители секретных служб социалистических стран обучали палестинцев, прежде всего людей Арафата, снабжали их оружием и взрывчаткой, разрешали использовать территорию своих стран для атак на международный империализм и сионизм.

Но отношения Москвы с палестинцами никогда не были безоблачными.

Среди высокопоставленных палестинцев, которые в какой-то степени осведомлены о деталях советско-палестинских контактов, существуют разные точки зрения. Одни безоговорочно благодарят Москву за все, что она сделала для ООП. Другие отзываются весьма скептически.

«Московские лидеры всегда громогласно заявляли, что поддерживают нашу борьбу, — жаловался один из членов высшего руководства ООП журналистам, — но во время закрытых встреч они вели себя совсем иначе и были весьма расчетливы, когда дело доходило до того, чтобы нам что-то дать».

В Советском Союзе со времен Никиты Хрущева привыкли ориентироваться на Египет. Потом на Сирию. В Москве предпочитали иметь дело с влиятельными странами, от которых зависит ситуация на Ближнем Востоке. К созданию ООП в Москве отнеслись подозрительно.

Ее цель, провозглашенная в национальной хартии, — уничтожение Израиля, была близка определенным людям на Старой площади, но никак не соответствовала интересам Советского Союза. Перманентный арабо-израильский конфликт позволил Москве основательно расположиться на Ближнем Востоке, разместить там базы для средиземноморской эскадры, рассчитывать на поддержку арабских государств при голосовании в ООН. Уничтожение Израиля сделало бы советское присутствие на Ближнем Востоке ненужным.

Кроме того, Ясир Арафат не казался серьезным партнером. Он бесконечно лавировал и маневрировал, борясь за выживание. Что он мог дать Москве?

Первой из социалистических стран наладил отношения с палестинцами Китай, который не признавал Израиля. Мао Цзэдуну тоже нужны были какие-то международные контакты и партнеры, желательно младшие. Запад не имел с ним дел. Сравнительно большие государства третьего мира пока что пренебрегали Китаем.

Щедрость Мао первыми оценили те, кто не располагал ничем. Ясир Арафат побывал в Пекине в 1964 году. На следующий год там было открыто представительство ООП.

И оружие палестинцам первоначально предоставлял только Китай, причем не заикался о деньгах и давал больше, чем просили. Проблема состояла в том, что расстояние между китайскими портами и палестинскими базами в Ливане было слишком большим.

В Москву Арафат впервые приехал в 1968 году, тайно, под чужой фамилией, в свите египетского президента Насера, который нуждался в помощи врачей из 4-го Главного управления при Министерстве здравоохранения СССР.

После личного знакомства и секретных переговоров отношение к Арафату стало улучшаться. В частности, потому, что советские лидеры побаивались, как бы Арафат полностью не попал под влияние Китая. На Ближнем Востоке Москва соперничала с Вашингтоном, Пекин был уже третьим лишним. Но бюро Организации освобождения Палестины открылось в Москве только в 1976 году.

Основная помощь из Москвы пошла после 1973 года, когда президент Египта Анвар Садат разочаровался в дружбе с Советским Союзом. Пик интереса к ООП пришелся на 1979–1982 годы. Каким был масштаб этой помощи?

Когда в 1982 году в результате военной операции «Мир для Галилеи» израильские войска выбили палестинские вооруженные формирования из Ливана, в Иерусалиме обнародовали список трофеев: 80 танков, 65 ракетных пусковых установок типа «катюша», 202 гранатомета, 158 противотанковых управляемых снарядов, 70 тяжелых артиллерийских орудий, 28 тысяч единиц стрелкового оружия, 4670 тонн боеприпасов…

Это была малая часть того, что Советский Союз поставил Организации освобождения Палестины. Но, судя по всему, это не было щедрым подарком Москвы ближневосточным товарищам.

ООП располагала немалыми средствами для того, чтобы платить за оружие. Нефтяной бум создал избыток денег в арабском мире, из которых можно было что-то давать и палестинцам. Давала даже Ливия, хотя Каддафи не находил денег, чтобы расплатиться за то советское оружие, которое получал сам. Да и среди палестинцев много богатых людей, они жертвовали деньги на общую борьбу.

После разгрома палестинцев в Ливане Москва продолжала помогать Арафату, но его стратегическое значение упало.

Кроме того, против Арафата выступил президент Сирии Хафез Асад, который, почувствовав его слабость, попытался подмять под себя палестинское движение. Он отколол от ООП несколько групп. Москва разрывалась между обязательствами по отношению к Арафату и лояльностью к своему важнейшему союзнику — Сирии.

На истинный характер взаимоотношений Москвы и палестинцев проливают свет документы, которые попали в руки израильтян в 1982 году и были опубликованы. Среди них запись беседы министра иностранных дел Андрея Громыко с Ясиром Арафатом от 13 ноября 1979 года.

Министр был холоден.

Громыко говорил, обращаясь к Арафату:

— Мы поддерживаем палестинскую, арабскую позицию. Мы, вне всякого сомнения, поддержим любое ваше предложение в ООН. Вам обеспечена поддержка наших социалистических друзей. Но последний вопрос — и это действительно только вопрос. Когда мы беседуем с американцами о палестинской проблеме, они спрашивают нас: разве можно признавать ООП и соглашаться на создание независимого палестинского государства, если ООП не признает Израиль?.. Рассматриваете ли вы возможность определенных тактических уступок в обмен на признание со стороны враждебного лагеря? Рассматриваете ли возможность признания права Израиля на существование?

Арафат даже на секретных переговорах отвечал союзнику столь же уклончиво, как и на пресс-конференциях:

— Наша позиция — создание совместного государства для евреев и арабов. Нам отвечают: это означает уничтожение Израиля. В 1974 году мы заявили, что создадим наше государство на любой части земли, с которой уйдет Израиль, и это наше право.

Громыко не хотел тратить время попусту и холодно закончил беседу:

— Если ваша позиция изменится, я прошу уведомить нас, поскольку избежать этого вопроса невозможно. Я прошу вас подумать об этом.

Если это подлинный документ, то он свидетельствует о весьма непростых отношениях между партнерами, которые на людях демонстрировали самую горячую любовь друг к другу.

Но политические расхождения не мешали сотрудничеству военному. Впрочем, то, что палестинцы именуют военными операциями, принято называть терроризмом.

По некоторым подсчетам, с 1973 года примерно три тысячи палестинцев прошли военное обучение в Советском Союзе — в Баку, Ташкенте, Симферополе и Одессе. Такие же группы палестинцев обучались в восточноевропейских государствах.

Между Симферополем и Алуштой с 1965 года находился 165-й учебный центр по подготовке иностранных военнослужащих при Министерстве обороны. В 1980-м учебный центр переименовали в Симферопольское военное объединенное училище. Через него прошло восемнадцать тысяч боевиков из развивающихся стран. Учили здесь разведывательно-диверсионной работе — как захватывать склады оружия, подкладывать взрывные устройства, сбивать самолеты…

В брошенной палестинской канцелярии в Ливане израильтяне нашли один из отчетов палестинской военной миссии о поездке в СССР, датированный 22 января 1981 года.

В отчете о поездке в Советский Союз отмечалось, что часть прибывших на учебу палестинских курсантов пришлось отправить назад, потому что они торговали валютой, напивались, отказывались подчиняться советским инструкторам и не хотели изучать то, что полагалось по программе.

Побывавшие в лагерях палестинцы в свою очередь жаловались на то, что было слишком много политинформаций и слишком мало практических занятий. Во время боев в Ливане в 1982 году израильские офицеры отмечали, что лишь небольшая часть палестинских отрядов сражалась достаточно умело. Остальные действовали неорганизованно, не умели пользоваться современным оружием и несли большие потери.

Этот отчет содержит крайне любопытную информацию: «Наша группа прибыла в Симферополь. В группе 194 бойца. Представлены следующие фракции: ФАТХ, Армия освобождения Палестины, Народный фронт освобождения Палестины, Демократический фронт освобождения Палестины — Главное командование, Фронт освобождения Палестины…»

Московские политики и их союзники всегда утверждали, что Организация освобождения Палестины занимается чистой политикой, террор — дело рук каких-то других, «раскольнических» групп, не контролируемых Арафатом.

Но в советских учебных центрах палестинцев учили именно диверсионно-террористической деятельности. И среди курсантов в этих лагерях больше всего было людей Арафата.

Интересно, что Москва принимала на учебу и террористов из Демократического фронта освобождения Палестины — Главное командование, хотя публично жестокие акции этой группы осуждались.

Впрочем, Армия освобождения Палестины, действующая под руководством сирийского генерального штаба, тоже принадлежит к числу самых непримиримых и жестоких отрядов палестинского движения. Равно как и Народный фронт освобождения Палестины, возглавляемый Жоржем Хаббашем и Вади Хаддадом. Это они организовали большинство угонов самолетов и участвовали в самых кровавых акциях, начиная с расстрела пассажиров в израильском аэропорту Лод.

23 апреля 1974 года председатель КГБ Юрий Андропов обратился к генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Ильичу Брежневу (этот документ рассекречен):

«Комитет госбезопасности с 1968 года поддерживает деловой конспиративный контакт с членом политбюро Народного фронта освобождения Палестины (НФОП), руководителем отдела внешних операций НФОП Вади Хаддадом.

На встрече с резидентом КГБ в Ливане, состоявшейся в апреле с. г., Хаддад в доверительной беседе изложил перспективную программу диверсионно-террористической деятельности НФОП… В настоящее время НФОП ведет подготовку ряда специальных операций, в том числе нанесение ударов по крупным нефтехранилищам в различных районах мира (Саудовская Аравия, Персидский залив, Гонконг и др.), уничтожение танкеров и супертанкеров, акции против американских и израильских представителей в Иране, Греции, Эфиопии, Кении, налет на здание алмазного центра в Тель-Авиве и др.

Хаддад обратился к нам с просьбой оказать помощь его организации в получении некоторых видов специальных технических средств, необходимых для проведения отдельных диверсионных операций…

Характер отношений с Хаддадом позволяет нам в определенной степени контролировать деятельность отдела внешних операций НФОП, оказывать на нее выгодное Советскому Союзу влияние, а также осуществлять в наших интересах силами его организации активные мероприятия при соблюдении необходимой конспирации.

С учетом изложенного полагали бы целесообразным на очередной встрече в целом положительно отнестись к просьбе Вади Хаддада об оказании Народному фронту освобождения Палестины помощи в специальных средствах… Просим согласия».

Согласие было дано. Таким образом, советское руководство стало соучастником уголовных преступлений.

Хаббаш и Хаддад были одновременно и самыми обычными уголовными преступниками. Они совершили несколько крупных ограблений и краж в Ливане, где они обосновались как у себя дома и обзавелись крупной коллекцией бесценных памятников искусства. Когда Вади Хаддад умер, Жорж Хаббаш не знал, что делать со своим богатством. О продаже награбленного где-то на аукционе не могло быть и речи. Даже частные коллекционеры не взяли бы награбленное.

Тогда Хаббаш предложил Москве выгодную сделку: он отдает Советскому Союзу эти драгоценности, древние монеты, статуэтки, которые специалисты оценивают в несколько миллиардов долларов, а взамен получает оружие и взрывчатку на сумму в восемнадцать миллионов долларов.

Предложение было принято на заседании политбюро 27 ноября 1984 года. Этот документ, помеченный грифом «Особая папка. Особой важности», рассекречен. В документе говорится:

«1. Согласиться с предложением Министерства обороны и Комитета государственной безопасности СССР, изложенными в записке от 26 ноября 1984 г.

2. Поручить КГБ СССР:

а) информировать руководство Демократического фронта освобождения Палестины (ДФОП) о принципиальном согласии советской стороны поставить ДФОП специмущество на сумму в 15 миллионов рублей в обмен на коллекцию памятников искусства Древнего мира;

б) принимать от ДФОП заявки на поставку специму-щества в пределах названной суммы;

в) совместно с Минкультуры СССР осуществить мероприятия, касающиеся юридической стороны приобретения коллекции.

3. Поручить ГКЭС и Минобороны рассматривать заявки Демократического фронта освобождения Палестины на специмущество на общую сумму в 15 миллионов рублей (в объеме номенклатуры, разрешенной для поставок национально-освободительным движениям), переданные через КГБ СССР, и предложения по их удовлетворению, согласованные с КГБ СССР, вносить в установленном порядке.

4. Поручить Минкультуры СССР:

а) принять от КГБ СССР по особому перечню коллекцию памятников искусства Древнего мира;

б) определить по согласованию с КГБ СССР место и условия специального хранения коллекции («золотая кладовая»), ее закрытой научной разработки и экспонирования в будущем. Совместно с Минфином СССР внести в установленном порядке предложения относительно необходимых для этого ассигнований;

в) решать вопросы экспонирования отдельных предметов и разделов коллекции по согласованию с КГБ».

Одну из самых отвратительных террористических операций — захват итальянского пассажирского судна «Аки-ле Лаура» — осуществил человек, прошедший выучку в Советском Союзе. Это Абу Аббас, близкий к Арафату человек. Он возглавляет Палестинский фронт освобождения, входящий в ООП.

В Дамаскском университете Абу Аббас изучал арабскую литературу, заинтересовался марксизмом и таким образом оказался в ООП. Его приметил Ахмед Джиб-риль, лидер Народного фронта освобождения Палестины — Главное командование.

Имя Джибриля стало широко известным, когда его люди захватили жилой дом в маленьком израильском городке и убили там восемнадцать мирных жителей. Джибриль заявил, что создает «новую школу борьбы с применением высшей степени революционного насилия».

— В 1973 году Абу Аббас (ему было двадцать пять лет) отправился в Советский Союз получать военную подготовку. Обучение пошло ему на пользу. Он пытался захватывать самолеты и взрывать израильские порты.

Летом 1978 года боевики ФАТХ зафрахтовали греческое судно. В порту Латтакия, где проходят обучение палестинские аквалангисты-диверсанты, сирийцы загрузили на судно ракетные установки советского производства, в Триполи взяли на борт четыре тонны тринитротолуола.

Цель операции: обстрелять ракетами израильский порт Эйлат, стараясь поджечь нефтеперегонный завод. После чего экипаж намеревался покинуть судно на катере, а судно с грузом взрывчатки, направляемое автоматической системой наведения, должно было врезаться в причал. Взятой на борт взрывчатки хватило бы на то, чтобы почти полностью разрушить Эйлат и уничтожить множество мирных жителей.

Но в сорока милях от Эйлата израильский патрульный катер перехватил судно с палестинцами. Террористов судили и приговорили к различным срокам тюремного заключения.

Пойманные палестинцы охотно беседовали с иностранными журналистами. Заместитель начальника группы Ха-дир рассказал, что учился на военных курсах под Севастополем: подрывное дело, закладка минных полей, взрывы мостов, ведение боевых действий в условиях применения ядерного, химического и биологического оружия.

— Перед поездкой, — рассказывал Хадир, — в нашем лагере в Шатиле мы одолели подготовительный курс по истории и культуре Советского Союза. Нам внушали, что мы должны привыкнуть беспрекословно выполнять приказы советских инструкторов и не вести дискуссии на политические темы.

Боевики ФАТХ приезжали в Советский Союз с паспортами умерших иорданцев и ливанцев, в которых были переклеены фотографии.

— Каждый получил на дорогу двести долларов, — продолжал Хадир, — потому что русские старались всеми средствами раздобыть твердую валюту. Нас предупредили, чтобы мы не занимались контрабандой и спекуляцией. Предыдущая группа на этом и погорела.

В 1982 году Абу Аббас поссорился с Джибрилем и его сирийскими друзьями, которые пытались взять под контроль всех палестинцев, и пришел к Арафату.

Захватив итальянское судно с туристами, люди Аббаса убили одного из пассажиров — шестидевятилетнего инвалида — только потому, что он был евреем. Президент Соединенных Штатов Рональд Рейган бьы настолько возмущен, что приказал применить военную силу для освобождения пассажиров.

Тогда Ясир Арафат заявил, что ООП не имеет никакого отношения к захвату судна, и приказал Абу Аббасу освободить заложников. Позднее стало известно, что Арафат объяснял своим помощникам:

— Операция была необходима, потому что заставила весь мир дрожать перед палестинскими воинами.

Личная организация Арафата — ФАТХ — старается не принимать участия в одиозных акциях. Остальные группы, входящие в ООП, считают убийства мирных людей нормальным средством борьбы с «сионистским образованием»:

— Все израильские граждане рассматриваются как солдаты противника и подлежат уничтожению, поскольку их смерть ослабляет Израиль.

Неверно было бы предположить, что советский КГБ, или министерство государственной безопасности ГДР, или спецслужбы других социалистических стран руководили террористическими операциями палестинцев или напрямую в них участвовали. Прежде всего, потому, что за малым исключением каждая палестинская группа уже имела своего сюзерена — сирийского президента Асада, иракского Хусейна, ливийского лидера Каддафи.

Только Ясир Арафат старался сохранить независимость своей организации — ФАТХ. Разумеется, не для того, чтобы выполнять приказы КГБ.

Сотрудники советской внешней разведки и их восточноевропейские коллеги старались поддерживать тесные контакты с палестинцами не только ради совместной борьбы с сионизмом и империализмом. С палестинскими террористами приходилось держать ухо востро и следить за тем, чтобы они проводили свои акции за пределами социалистического лагеря.

Из отчета, хранившегося в архиве министерства государственной безопасности ГДР:

«По поручению товарища Хонеккера министр государственной безопасности Эрих Мильке договорился с руководящим представителем Организации освобождения Палестины Абу Иджадом о помощи и поддержке справедливой борьбы арабского народа Палестины. Товарищ министр заверил представителя ООП, что корабельные подрывные заряды и ручные гранаты будут предоставлены в желаемом количестве».

Мильке просил также передать благодарность руководителю ООП Ясиру Арафату за то, что во время советско-американской встречи на высшем уровне в Вене не было предпринято никаких акций против американского президента. Эрих Мильке был признателен Арафату и за то, что ООП согласилась не проводить террористические операции на территории ГДР.

Москва хотела все знать о ближневосточном, исламском терроризме еще и потому, что после вторжения в Афганистан она утратила симпатии исламского мира. Мусульмане повернулись спиной к былому другу. Теперь уже следовало позаботиться о том, чтобы жертвами палестинцев не стали граждане социалистического блока.

Но взращенный совместными усилиями зверь вышел из повиновения. Осенью 1985 года Советский Союз обеднел еще на одну иллюзию. Это произошло в тот момент, когда в Бейруте были похищены три советских дипломата и посольский врач. Троих похитители вернули, одного — атташе по вопросам культуры Аркадия Каткова — убили.

Похищения давно стали стандартным методом борьбы в Ливане, только обычно их жертвами становились американцы, и это называлось борьбой с империализмом… Похищение советских людей и убийство одного из них было тревожным сигналом для Москвы.

Советские люди утратили свой иммунитет от террористических акций. Помощи пришлось искать не у старых друзей, а у прежних врагов. С началом перестройки это стало возможным. Советские спецслужбы начали консультироваться с коллегами из западных стран.

Так, в 1990 году, когда стало известно, что палестинские террористы готовят акцию против советской сборной по футболу, прилетевшей на чемпионат мира в Италию, КГБ обратился за помощью к итальянской контрразведке СИСМИ.

Помощь была оказана, советские футболисты избежали худшего. В Москве в полной мере оценили возможности международного сотрудничества с прежними врагами.

Глава 18 ОДИССЕЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ АРАФАТА

Этот человек любит повторять, что он «чует опасность». Похоже, это так. Много было желающих убить его. И враги, и те, кого он считал друзьями и соратниками. Но ни одно из множества покушений на его жизнь не оказалось успешным.

Его полное имя — Абд аль-Рахман Абд аль-Рауф Арафат адь-Кудва аль-Хуссейни. Но называют его проще — Ясир Арафат.

Я впервые увидел Ясира Арафата в Женеве в старом здании Европейского отделения Организации Объединенных Наций. Послушать его собрались, наверное, все, кто был в здании. Любопытная была картина. Благообразные ооновские джентльмены и неистовый Арафат. Джентльмены наблюдали за Арафатом с большим интересом, но несколько пренебрежительно и, пожалуй, высокомерно. Для них Арафат был экзотикой, а не партнером.

Он принадлежал к другому миру. Он говорил долго, по-восточному пылко и, судя по переводу, красиво. Он, конечно, прирожденный оратор, трибун, способный привлекать и увлекать за собой людей.

Но его главное достоинство состоит в уникальной политической гибкости. Вот уж его догматиком не назовешь. Он легко менял взгляды, союзников, друзей, партнеров.

Он происходит из знатной и богатой семьи. По образованию инженер. Служил в египетской армии офицером-подрывником. Женился только в шестьдесят три года и вскоре после этого стал отцом. Он создал самую известную боевую организацию палестинцев, которая называется ФАТХ. В переводе с арабского это означает «открытие дверей славы».

Ясир Арафат с юности верил, что когда-нибудь добьется славы в качестве вождя палестинцев. Так оно в конце концов и получилось. Но жизнь Арафата была тяжелой и опасной. С молодых лет ему приходилось скрываться от тех людей, которых посылали его убить.

Арафат принимал все меры предосторожности, которые только возможны. Но, ко всему прочему, ему еще просто везло. Даже авиационная катастрофа закончилась для него благополучно. Он родился в рубашке.

Четырежды израильское руководство обсуждало вопрос о ликвидации Арафата, однажды решение даже было принято, но операция успехом не увенчалась.

Вначале его решили выкрасть. В конце 1967 года он пробрался на Западный-берег реки Иордан, населенный палестинскими арабами и оккупированный израильскими войсками после «шестидневной войны». На оккупированных территориях Арафат занимался вербовкой борцов для своей организации.

Израильская контрразведка получила сведения о том, где он ночует. Но когда контрразведчики ворвались в дом, Арафата уже не было. Он выскочил в окно и исчез. Он убежал в Иорданию в женской одежде и с чужим ребенком на руках. Больше он не рисковал переходить границу.

Во время Мюнхенской олимпиады 1972 года были убиты одиннадцать израильских спортсменов. Беззащитных людей расстреляла группа «Черный сентябрь» — террористическое подразделение организации Арафата.

Произошло это так. Западные немцы, стараясь, чтобы ничто не напоминало об Олимпиаде 1936 года, которая проходила в нацистские' времена, ограничились чисто символической охраной Олимпийской деревни.

5 сентября 1972 года восемь палестинцев преодолели ограду вокруг Олимпийской деревни в Мюнхене и ворвались в помещение, которое занимала израильская команда. Двое спортсменов были убиты сразу, остальных взяли в заложники.

Террористы потребовали освободить двести арабских заключенных из израильских тюрем. Израиль отказался и попросил правительство ФРГ принять любые меры для освобождения заложников. Но немцы действовали на редкость неумело.

Власти ФРГ договорились с палестинскими террористами, что специальный самолет доставит их в столицу Египта.

Террористы и заложники были отправлены автобусом и вертолетом на военно-воздушную базу, где стоял самолет. В последний момент западногерманская полиция попыталась освободить заложников. Ничего хорошего из этого не вышло. Немцы не были готовы к такой операции. Им не хватило снайперов, и полицейские действовали каждый по своему разумению.

Палестинские террористы успели уничтожить одиннадцать израильских спортсменов. Погибло также пятеро палестинцев и один немецкий полицейский.

После этой трагедии премьер-министр Израиля Голда Меир сформировала тайный комитет, в который вошло несколько министров. Комитет решил уничтожить шестнадцать палестинских командиров, причастных к этой акции. Арафата тоже хотели включить в расстрельный список, но потом пришли к выводу, что он не обязательно лично руководил операцией.

Все шестнадцать боевиков из списка были убиты. Одному подложили бомбу в гостиничный номер в Никозии, другому — в телефонный аппарат в Париже… Израильский спецназ совершил рейд в Бейрут, чтобы уничтожить трех палестинских лидеров, один из которых подготовил захват израильской команды в Мюнхене. Руководил рейдом офицер-десантник Эхуд Барак, будущий генерал и премьер-министр Израиля…

Остальных из черного списка застрелили — или израильтяне, или сами палестинцы, которые в междоусобной борьбе за власть неутомимо уничтожали друг друга. У Моссад вышла только одна промашка — в июле 1975 года, когда оперативная группа Моссад отправилась в Норвегию, чтобы уничтожить Али Хассана Саламеха, одного из руководителей Организации освобождения Палестины, тоже включенного в черный список.

Но произошла ошибка, и люди Моссад убили невинного человека — официанта из Марокко, когда он выходил из кинотеатра в норвежском курортном городке Лиллехаммер. Несчастный официант был поразительно похож на Саламеха.

Норвежская полиция арестовала двух человек — мужчину и женщину с фальшивыми канадскими паспортами. У них в записных книжках нашли телефон резидента Моссад в Осло. Вскоре стали известны их настоящие имена — Сильвия Рафаэль и Абрахам Геймер. Они были приговорены к пяти с половиной годам тюрьмы. Сильвию освободили через два года. Она продолжала работу в Моссад, но в 1985 году была убита на Кипре боевиком из Организации освобождения Палестины.

Считается, что неудачной операцией в Норвегии руководил сам директор Моссад Цви Замир, который под чужим именем приехал в Норвегию. Он служил в армии, командовал бригадой и получил погоны генерала. Он заботился одновременно об использовании самых современных технологий в разведке и о создании оперативных групп, выполнявших акции возмездия. По большей части эти группы действовали с хирургической точностью. Но бывали и громкие провалы.

Трагическая история в Норвегии подарила Саламеху еще четыре года жизни. В 1979 году израильские агенты не промахнулись, и находившийся в Бейруте Саламех взорвался вместе с машиной…

В 1973 году один из боевиков Арафата убил израильского агента в Мадриде. У израильтян опять возникла мысль в ответ уничтожить Арафата, и снова эта мысль была отвергнута.

Летом 1982 года израильские войска вторглись в Ливан, чтобы уничтожить находившуюся там военную структуру палестинцев. Во время захвата Бейрута спецслужбы получили указание уничтожить руководителя Организации освобождения Палестины. Они нашли его бункер.

Израильский снайпер держал Арафата под прицелом, но в последний момент приказ все-таки не был отдан. Возможно, израильтяне меньше боялись Арафата, чем его вероятных и очень радикальных преемников.

В 1985 году боевики из личной охраны Арафата убили трех израильтян, отдыхавших на Кипре. В ответ премьер-министр Шимон Перес приказал разбомбить штаб-квартиру Организации освобождения Палестины в Тунисе, где Арафат должен был проводить совещание со своими командирами. Погибло семьдесят три человека. Бомба попала в комнату, где проходило совещание, но Арафат опоздал и остался жив. Судьба его хранила.

Помимо израильтян, Арафата многократно пытались убить товарищи по совместной борьбе за палестинское дело. Это была не просто борьба за лидерство. Хотя сам Арафат никогда не забывал вовремя распознать и устранить возможного соперника.

Главная причина разногласий внутри палестинского движения состояла в том, что в конце 70-х годов Арафат разочаровался в терроре.

Изначально палестинское движение не признавало права Израиля на существование. Палестинцы хотели уничтожить Израиль, а вместо него создать арабское государство.

Боевая организация Арафата начинала с обычных актов террора против Израиля. Потом Арафат решил по примеру вьетнамцев создать партизанскую армию, воюющую против Израиля изнутри. Его советники ездили за опытом в Китай и в Северный Вьетнам. Но эти попытки израильтяне сорвали в самом начале.

Тогда Арафат принял новую стратегию: нападать на граждан Израиля за пределами Израиля, захватывать самолеты, брать заложников и таким образом привлечь к палестинскому вопросу внимание всего мира.

Но террор ни на шаг не приблизил Арафата к вожделенной цели. Председатель Организации освобождения Палестины пришел к тому же выводу, который когда-то сделал египетский президент Анвар Садат: уничтожить Израиль не удается, следовательно, нужно смириться с его существованием. Президенту Садату это признание стоило жизни.

Когда Египет и Израиль подписали в 1978 году Кэмп-Дэвид ские соглашения, они договорились о предоставлении палестинцам автономии на оккупированных территориях.

Палестинцы отвергли это предложение. Они приняли его через пятнадцать лет, в 1993 году, и начали свой путь к самостоятельному государству. На это решился Ясир Арафат, хотя многие палестинцы назвали его предателем. Но Арафат всегда был реалистом и даже суперреалистом.

С середины 70-х годов Арафат пытался вступить в контакт с американцами, чтобы с их помощью поладить с израильтянами. Но в Израиле председателю ООП не могли простить убитых палестинцами евреев. Для большинства израильтян Организация освобождения Палестины — символ террора.

Арафату приходилось вести двойную игру. Во время секретных бесед с американцами он пытался убедить их в своей искренности. Радикальных палестинцев успокаивал грозными обещаниями сокрушить сионистов. В результате ему не верили ни те ни другие.

Почему же израильтяне согласились в конце концов иметь с ним дело?

Умеренная Организация освобождения Палестины стала терять поддержку среди палестинцев на оккупированных территориях. Выросла популярность экстремистской организации «Хамас», отвергающей любые переговоры с «сионистским врагом».

У Арафата появилась пугающая альтернатива — куда более кровожадные молодые фундаменталисты. С 1987 года на оккупированных территориях шла интифада. Израильские спецслужбы и армия оказались не в силах подавить это восстание.

Председатель ООП мечтал войти в историю создателем палестинского государства, что можно было осуществить только с согласия Израиля. Арафату уже много лет — он должен был торопиться, иначе кто-то другой стал бы лидером палестинцев. Фактически перед ним был открыт только один путь — навстречу Израилю. Арафат знал: если он создаст палестинское государство, он победил.

Иначе говоря, мир нужен был и Израилю, и Организации освобождения Палестины.

Возвращать или не возвращать палестинским арабам оккупированные территории? Эти споры всегда шли в Израиле.

Расширение границ крохотного государства однозначно считалось необходимым для самосохранения. Для всех предыдущих израильских правительств безопасность была тождественна военному присутствию на Западном берегу реки Иордан — территории, на которой палестинцы хотели создать собственное государство.

Премьер-министр Голда Меир отрицала само существование арабского народа Палестины. Она считала, что палестинское государство уже существует — это Иордания, большинство населения которой действительно составляют палестинцы.

Но в Израиле всегда были люди, которые придерживались иной, хотя и непопулярной, точки зрения и ее отстаивали. Они исходили из того, что арабский народ Палестины существует и что этому народу нужно отдать большую часть Западного берега реки Иордан и сектор Газа.

Когда премьер-министром стал Ицхак Рабин, а министром иностранных дел Шимон Перес, Израиль согласился на создание палестинской автономии и радикально изменил свои взгляды на национальную безопасность.

Египту отдал Синайский полуостров один из самых непримиримых израильских политиков — Менахем Бегин.

Признать Арафата рискнул человек с безупречной репутацией — боевой генерал Ицхак Рабин.

Ицхак Рабин изменил свои взгляды так же, как изменил их генерал де Голль, который обещал оставить Алжир в составе Франции и дал ему независимость, как изменил их президент ЮАР де Клерк, который обещал сохранить режим апартеида и дал черным свободу. Рабин, тогда начальник генерального штаба, был одним из тех, кто добился победы над арабскими армиями в «шестидневной войне», но высшим его достижением стали норвежские договоренности о мире с палестинцами.

В 1993 году палестинцы подписали мир с Израилем и с опозданием на сорок пять лет приступили к созданию собственного очага.

Правительство Израиля разрешило въезд на территорию палестинской автономии даже тем палестинским вождям, которые занимались террором, если они готовы признать существование еврейского государства. Такое разрешение получил даже генеральный секретарь Демократического фронта освобождения Палестины Найеф Хаватма, хотя он был виновен в убийстве больше двадцати граждан Израиля. Это его люди в 1974 году расстреляли в городе Маалот израильских школьников.

На похоронах короля Иордании Хусейна в Аммане в феврале 1999'года Хаватма как ни в чем не бывало подошел к президенту Израиля Эзеру Вейцману, бывшему командующему военно-воздушными силами, пожал ему руку и сказал:

— Вы борец за мир на Ближнем Востоке, мы признаем это.

Тогдашний премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, увидев Хаватму, отошел в сторону, чтобы избежать рукопожатия:

— Мы должны разговаривать с теми, кто хочет видеть нас на земле, а не под землей.

Президент Вейцман потом, оправдываясь, говорил:

— Кто больше Арафата убивал израильтян, а мы же с ним разговариваем…

Разрешение Хаватме на въезд все-таки было аннулировано. Большинство израильтян не способно забыть, что на его руках кровь детей.

У палестинского движения много лидеров. Большинство из них решило для себя, что существует только один путь добиться победы. Этот путь — вооруженная борьба.

Они сражаются уже много десятилетий. Они состарились, но ни на шаг не приблизились к своей цели. Только Арафат сумел добиться своего. Пока его люди стреляли и убивали, у него не было никаких шансов создать палестинское государство. Когда он предложил мир своим старым врагам, создание собственного государства стало возможным.

Тогда, в 1993 году говорили, что удивительная история Арафата и есть главный урок для тех, кто думает, что своего можно добиться только силой.

Палестинская автономия появилась. Город Рамаллах, штаб-квартира Палестинской национальной автономии, находится всего в нескольких минутах езды от Иерусалима. В Рамаллахе начался настоящий строительный бум. Богатые палестинцы, живущие за границей, присылали соотечественникам миллионы долларов.

Фактически это уже другое государство. Там все свое — от флага до полиции. Появление палестинской полиции многое означало для палестинских арабов. Трудно было жить, когда повсюду были солдаты чужой армии, оккупанты, а теперь у палестинцев своя полиция, которая вежливо говорит:

— Будьте добры, пройдите в сторонку.

Палестинская полиция прилично экипирована, и не только стрелковым оружием. У нее есть противотанковые ракеты, артиллерия, установки залпового огня «Град». У палестинцев есть свои спецслужбы и тюрьмы. Не хватает только возможности официально провозгласить свое независимое государство. Но они не могут это сделать, не договорившись с Израилем.

А Израиль говорит: палестинцы не выполнили своего главного обещания — гарантировать безопасность. Израильтян как убивали, так и убивают. Глава Палестинской автономии Ясир Арафат не остановил террор. Не захотел или не смог — это уже другой вопрос.

Та готовность, с которой тридцатитысячный корпус палестинской полиции повернул оружие против израильтян, укрепила израильтян во мнении, что палестинцы и после заключения мира остаются врагами и что они только и ждут возможности вонзить евреям нож в спину.

Не удается договориться и о разделе густонаселенных территорий. Исторические ошибки исправлять крайне трудно. В 1948 году палестинские арабы легко могли создать свое государство. А полвека спустя возникает множество сложнейших, почти неразрешимых вопросов. Как, скажем, быть с Иерусалимом? На этот город претендуют и евреи, и арабы. И никто не готов уступить и уйти. Да это практически и невозможно.

Через несколько лет после заключения мирного соглашения между Израилем и Организацией освобождения Палестины разразилась настоящая война. Палестинцы вместо того, чтобы договариваться, перешли на язык силы. Они обрушили на Израиль волну террористических актов.

Судя по всему, они рассчитывали спровоцировать Израиль на применение военной силы, что вызвало бы осуждение мирового сообщества. А когда Соединенные Штаты и Европа давят на Израиль, ему приходится идти на уступки.

Такова, надо понимать, была тактика Ясира Арафата и его окружения. Но эта маленькая война с ограниченными целями приобрела совершенно иной характер. В эту войну вовлеклось все палестинское население, которое, как выяснилось, так и не смирилось с самим фактом существования еврейского государства. В палестинцах скопился такой запас ненависти, что заводить речь о мирных переговорах уже кажется нелепым.

Российские дипломаты по инерции внушают израильтянам: договаривайтесь, пока палестинцев возглавляет Арафат. Он не вечен. Ему уже за семьдесят. Он плохо выглядит. У него трясутся губы и руки. Полагают, что у него болезнь Паркинсона.

Но израильтяне задаются вопросом: а что будет на следующий день, когда они выведут войска и отдадут палестинцам земли, на которых возникнет враждебное государство?

Настроения среди палестинской молодежи определяет организация «Хамас» («Движение исламского сопротивления»), которая возникла десять с лишним лет назад как часть всемирной организации «Братья-мусульмане». «Хамас» не признает права Израиля на существование и считает, что вся Палестина должна принадлежать арабам.

Деньги и оружие «Хамас» получает от Ирана. Боевиков «Хамас» обучают на территории Ливана. Недостатка в боевиках нет. Сражаться с Израилем готов чуть ли не каждый молодой палестинец, у которого нет работы и денег, чей отец или брат уже сидели в израильской тюрьме и чей дом был разрушен израильской армией в ответ на очередной теракт. А это, можно сказать, коллективный портрет всей палестинской молодежи.

Война, которая разразилась между Израилем и палестинцами, развеяла иллюзии многих людей, которые были уверены, что найден путь к решению ближневосточного конфликта. В 1993 году руководители Израиля и палестинских арабов договорились покончить с враждой и наконец помириться. Израиль обещал дать возможность палестинцам создать свое государство. Палестинцы обязались прекратить убивать израильтян.

Те, кто подписал это соглашение, получили Нобелевскую премию мира. Это воспринималось как колоссальная победа. Меньше чем через десять лет стало ясно, что все рухнуло.

Соглашение между Израилем и палестинцами от 1993 года было очень оптимистичным. Те, кто его подписал, исходили из того, что конфликт между евреями и палестинскими арабами носит чисто идеологический, психологический, эмоциональный характер. Поэтому сотрудничество, взаимодействие помогут преодолеть взаимную ненависть. Евреи и арабы перестанут видеть друг в друге врага, начнут доверять соседям и приучатся жить вместе. Но все оказалось сложнее.

Горечь, обида, гнев и ненависть к евреям, которые лишили их родной земли, — вот чувства, которые уже полвека культивируются в палестинских семьях.

А евреи не могут забыть погромы в Палестине еще до создания Израиля, попытки задушить еврейское государство сразу же после его провозглашения, несколько арабо-израильских войн, постоянные нападения палестинских террористов.

Когда убивают израильтян, армия наносит ответный удар, гибнут люди, и рождается новое поколение террористов. И нет силы, способной разорвать этот замкнутый круг.

Есть одно важное обстоятельство, которое дипломаты как бы не замечают: отношение арабского мира к Израилю в принципе не изменилось. Арабский мир в целом по-прежнему считает, что Израиль не имеет права на существование.

Официальные лица так, конечно, не говорят, но таково общественное мнение и в тех странах, которые подписали мир с Израилем, и в тех, которые мир не подписали.

Удивительным образом оппозиция миру с Израилем сильнее всего в Египте, стране, которая вступила в мирный процесс в 70-е годы. Правящие круги Египта и интеллектуалы, раздраженные особыми отношениями с Америкой, в определенном смысле испытывают ностальгию по временам 60-х, по временам неприсоединения и арабского национализма.

Египетская интеллигенция противостоит любым отношениям с Израилем, даже торговле с Израилем. Они не пускают израильтян на книжные ярмарки и кинофестивали. Поездки писателей, деятелей культуры в Израиль вызывают остракизм.

Конечно, этот конфликт существует не только в умах людей. На Ближнем Востоке слишком мало земли, которую можно было бы поделить так, чтобы все остались довольны. И слишком велик запас ненависти, чтобы его можно было погасить за несколько лет мирных переговоров.

Палестинские спецслужбы убивают арабов, которые продают землю евреям. Арафат поддержал эти убийства, сказав, что это предатели. Убитых палестинцев муфтий Иерусалима запретил хоронить по мусульманскому обычаю, назвав их неверными. Смертный приговор тем, кто продает землю евреям, основан на фетве пятидесятилетней давности, которая запрещала продавать землю евреям. Эта же фетва запрещала совершать молитвы и хоронить продавцов по мусульманским обрядам…

Палестинские экстремисты периодически устраивают зверские убийства «коллаборационистов» — палестинцев; которые ездят в Израиль на заработки, чтобы кормить семьи. Под видом борьбы с «израильскими пособниками» сводятся личные или клановые счеты.

Израильтяне могут согласиться на создание палестинского государства только в том случае, если они почувствуют себя в безопасности. Поэтому восстания палестинцев толкают израильтян в обратном направлении.

Все реальные уступки, в том числе территориальные, делает Израиль. И это уступки безвозвратные.

Уступки, на которые идут арабы, — признание Израиля, заключение мира, установление дипломатических отношений, — не материальны. Дипломатические отношения можно разорвать, мирный договор аннулировать.

Израильтяне боятся, что государство палестинских арабов рано или поздно попытается увеличить свою территорию, уничтожив Израиль. Большая страна может пойти на эксперимент, рискнуть. Для такой маленькой страны, как Израиль, любая ошибка чревата катастрофой.

Глава 19 ОТЕЦ СВЯЩЕННОЙ ВОЙНЫ: АБУ ДЖИХАД

Ночью заградительная система сработала сразу в пяти местах. Для оперативной группы израильской армии, которая прикрывала границу, это означало только одно: в страну прорвалось сразу несколько групп палестинских боевиков. Мобильные группы прибыли к точкам пересечения границы через несколько минут и начали преследование.

Террористы были хорошо подготовлены. Они шли быстро, укрываясь среди скал. Они спешили затемно дойти до большого арабского села, предполагая укрыться в нем. Потом следы разделились и вдруг вовсе исчезли. Мобильная группа израильской армии доложила в штаб, что потеряла след. Террористы словно растворились в ночном мраке.

Вскоре они объявились. И совсем не там, где их ждали и приготовились встретить.

Кирьят-Шмона — город, расположенный неподалеку от ливанской границы. В нем примерно пятнадцать тысяч населения. Город появился на месте временного лагеря для новых поселенцев, построенного здесь в 1949 году.

Название «Кирьят-Шмона» означает «город восьми» — в честь выходца из России, героя Русско-японской войны однорукого Иосифа Трумпельдора и его семи товарищей, которые погибли здесь в 1920 году, защищая от погромщиков киббуц Тель-Хая.

Полный георгиевский кавалер Иосиф Трумпельдор лишился руки при обороне Порт-Артура и был за мужество произведен в прапорщики. После революции он уехал из России в Палестину и попытался организовать оборону еврейских поселений…

Утром ликующий диктор сирийской радиостанции сообщил, что группа палестинских смертников захватила в городе Кирьят-Шмона школу и удерживает в ней заложников. Сирийское радио предупредило, что попытка освободить заложников силой приведет к смерти детей, поэтому сионистам придется вступить в переговоры с палестинскими патриотами и выполнить все их справедливые требования.

В Дамаске не подозревали, что, когда сирийское радио сообщало эту новость, все трое террористов были уже мертвы.

В семь утра они действительно проникли в школу, но никого там не нашли, потому что было слишком рано и детей не успели привезти. Тогда террористы перебрались в соседний жилой дом. Они врывались в одну квартиру за другой, бросали в безоружных жильцов ручные гранаты и расстреливали их из автоматов.

Соседи, увидев, что происходит, вызвали силы безопасности. Когда прибыли войска, палестинцы забаррикадировались на верхнем этаже.

Переговоров не начинали.

Жителей соседних домов эвакуировали из опасной зоны, чтобы никто не пострадал. Затем войска ворвались в дом. Все трое террористов были уничтожены. Они успели убить шестнадцать мирных жителей, из них восемь детей.

Офицеры контрразведки быстро и профессионально осмотрели трупы. Убитые палестинцы были молоды, аккуратно одеты, тщательно выбриты, хорошо пострижены. На улице никто бы и не заподозрил в них террористов. Эти молодые люди считали, что стрелять в женщин и детей — это героический поступок, которым можно гордиться.

На теле одного из террористов нашли взрывчатку. Но взорвать себя никто из троих не решился. Одно дело говорить о своей самоубийственной миссии, другое — действительно покончить с собой, когда акция провалилась.

Второй группе палестинских боевиков повезло больше. Они проникли в небольшой поселок, основанный в 1957 году из двух лагерей для переселенцев, в основном из стран Северной Африки. В поселке жило несколько тысяч человек.

Под утро боевики обстреляли машину, в которой группа женщин возвращалась с завода домой после ночной смены. Одна женщина была убита, десять человек ранены. Но в полицию сообщили слишком поздно, и боевики успели добраться до поселка, вошли в первый попавшийся дом и расстреляли спавшую семью.

Затем они ворвались в здание школы, где спали сто школьников и четыре учителя. Ребята приехали из другого города — они совершали экскурсию по Галилее.

Одного учителя и нескольких школьников палестинцы отпустили с письменным ультиматумом, который несколько раз повторили и по громкоговорителю.

Они требовали освободить двадцать палестинцев, которые отбывали различные сроки в израильских тюрьмах, и отправить их в Сирию. Когда сирийское радио сообщит об их прибытии, заложников освободят. В противном случае палестинцы обещали взорвать школу вместе со школьниками.

Когда израильские военные окружили школу, главным был вопрос: действительно ли школа заминирована?

В прежних случаях боевики оставляли себе пути отхода — минировали тропинку, по которой собирались отойти к границе. На сей раз они об этом не позаботились. Значит, были уверены, что спокойно улетят в Дамаск вместе с заложниками.

Эта группа боевиков принадлежала к числу самых непримиримых и жестоких отрядов палестинского движения, который организовал большинство угонов самолетов.

Когда израильтяне поняли, что произошло и с кем они имеют дело, возникли две проблемы: подчиняться ли шантажу террористов? И как осуществлять военную операцию, если террористы прикрываются детьми?

Выбор был сделан раз и навсегда: не соглашаться на требования террористов, а уничтожать их. Но здесь, в поселке, был особый случай — в заложники взяли детей.

Министр обороны прибыл в поселок вместе с начальником генерального штаба армии обороны Израиля и доложил оттуда о ситуации премьер-министру. В Иерусалиме непрерывно заседал кабинет министров. После короткого обмена мнениями с членами правительства премьер-министр связался с министром обороны:

— Я согласен освободить палестинских заключенных в обмен на захваченных террористами детей, но только если обмен произойдет одновременно. Ты понял меня?

Правительство не хотело оставлять' детей на милость боевиков — оно ни на грош не верило их обещанию освободить детей, когда их товарищи уже вернутся в Дамаск.

Французского и румынского послов попросили быть посредниками в переговорах с боевиками. Но переговоры не получались. А время шло быстро, истекал срок ультиматума — в шесть часов вечера террористы обещали взорвать здание вместе со школьниками.

Премьер-министр нервничал. Министр обороны и начальник генерального штаба требовали не ждать, а действовать. Правительство колебалось. Когда до шести вечера оставалось всего ничего, правительство внезапно разрешило провести военную операцию. Это было ошибочное решение.

Операция была обречена на неуспех именно потому, что ее провели буквально в последние минуты. Утром вполне можно было улучить момент, когда расслабившиеся террористы не ожидали нападения, но около шести часов они были настороже.

Вторая роковая ошибка была совершена уже в ходе операции. Солдаты бросились на третий этаж и, только увидев, что он пуст, спустились на второй, где находились дети.

Да еще один из солдат бросил дымовую фосфорную гранату. Дым мешал самим израильтянам видеть, что происходит. Они потеряли несколько драгоценных минут. Этого времени террористам с лихвой хватило на то, чтобы убить шестнадцать детей и ранить шестьдесят восемь.

Когда все закончилось, картина была страшной. На залитом кровью полу лежали убитые дети. Раненые кричали. Всех троих террористов застрелили. Но смерть преступников была слабым утешением. Гибель детей переживала вся страна.

Сотрудники контрразведки, которые осматривали школу, ожидая опасных сюрпризов, обнаружили пять упаковок взрывчатки: две на лестнице, две в классах, куда согнали детей, одну в коридоре. Взрывчатка приводилась в действие электродетонаторами. Батареи у террористов были, и у них оставалось время взорвать себя и школу, но они этого не сделали. Они не собирались умирать.

После нападения на школу правительство Израиля наконец-то решилось нанести ответный удар.

Человек, который придумал и подготовил обе кровавые операции, был им хорошо известен. Он называл себя Абу Джихад, что в переводе с арабского означало «отец священной войны». Он жил в Тунисе, где после эвакуации из Бейрута обосновалось руководство палестинских боевых отрядов. Отец священной войны должен был ответить за смерть детей.

На заседании правительства Израиля министр внутренних дел доложил, что на оккупированных территориях начались столкновения палестинцев с полицией. По агентурным данным, палестинцы исполняли приказ все того же Абу Джихада, второго человека в Организации освобождения Палестины.

— Арабы думают, что мы уже не те, что были, что мы стали слабее и глупее, — резко сказал министр обороны. — Пора доказать им, что они сильно ошибаются.

Министр без портфеля Эзер Вейцман вскинул голову.

— Попытка убрать кого-то из лидеров палестинцев только повредит нам, — с нажимом сказал он. — Она не поможет борьбе с терроризмом, она отдалит приближение мира, усилит враждебность палестинцев и сделает нашу позицию более уязвимой в глазах мирового сообщества.

Эзер Вейцман был боевым летчиком и никого не боялся. Он обвел глазами своих коллег по кабинету министров и мрачно добавил:

— Одного Абу можно ликвидировать, от другого можно избавиться, но палестинскую проблему так не решишь.

Генерал-майор Амнон Шахак, начальник военной разведки, возразил Вейцману:

— Каждый, кто задумывает и проводит против нас террористические операции, делает себя мишенью для ответного удара. Таковы законы войны.

Премьер-министр Шимон Перес мрачно наблюдал за этой дискуссией. Военные давно требовали остановить Абу Джихада, который организовывал один теракт за другим. Перес был слишком опытен и понимал, что смерть второго человека в Организации освобождения Палестины будет, как это всегда случается на Ближнем Востоке, иметь самые неожиданные и неприятные последствия.

Ликвидация Абу Джихада конечно же не остановит террор против Израиля. Абу двадцать лет неустанно создавал свою сеть на Кипре, в Европе и в странах Персидского залива. Эта сеть, обладая деньгами и связями по всему миру, подпитывает палестинское восстание на оккупированных территориях.

Зато смерть Абу Джихада, вполне возможно, укрепит позиции радикалов внутри палестинского национального движения, воспитает новых палестинских бойцов, которые окажутся еще опаснее, чем покойный Абу Джихад.

Словом, эта операция, возможно, породит значительно больше проблем, чем решит. Но Абу Джихад виновен в смерти детей. Любой суд, выслушав все «за» и «против», приговорил бы его к смерти.

Поэтому сказать «нет», когда генералы и разведчики пришли к нему с планом операции по уничтожению Абу Джихада, премьер-министр не мог. В этом состояло безумие ситуации.

Передовая группа прибыла в Тунис заранее.

В пятницу три человека, которые выглядели типичными арабами, предъявив прекрасно сделанные ливанские паспорта, взяли в туристическом агентстве напрокат два микроавтобуса «фольксваген» и машину «Пежо-305». Они весело шутили и довольно улыбались в предвкушении приятного отдыха на Средиземноморском побережье.

Рассевшись по машинам, они двинулись в сторону моря. Через несколько часов они прибыли в фешенебельный пригород столицы, где обитало высшее общество. Они подогнали машины к условленному месту и приготовились ждать.

Ждать им пришлось долго — до самой ночи.

С берега ничего не было видно, но экипаж внезапно появившегося над морем «Боинга-707» точно знал, что происходит внизу. Оснащенный безумно дорогой аппаратурой самолет видел много больше того, что способен разглядеть человеческий глаз.

Когда окончательно стемнело, ракетный катер без опознавательных знаков спустил на воду одну за другой пять легких моторных лодок. На них разместились тридцать хорошо вооруженных бойцов. Все они были одеты в камуфляжную форму, похожую на ту, что носят солдаты тунисской армии. От тунисцев их отличала слаженность действий и молчаливость. Моторы приглушенно взревели, и лодки понеслись к пустынному берегу.

Бойцы прибыли раньше назначенного времени. Они расположились на песке и, достав сухой паек, наскоро перекусили. Они ели молча. Они столько раз проделывали эту операцию в тренировочном лагере, что обсуждать им было нечего.

В назначенный час они расселись по микроавтобусам, и все три машины двинулись в сторону города. Они проехали всего несколько километров и остановились. Машины сразу отогнали в темное место.

Командир группы приник к прибору ночного видения. Он сотни раз разглядывал фотографии этой виллы и мог бы с закрытыми глазами описать здание во всех деталях. Он даже мог предположить, что именно происходит сейчас в этом белом двухэтажном доме, окруженном садом и высокой стеной.

Операция готовилась долго.

Моссад следил за Абу Джихадом пять лет, знал каждое его движение. Сведения о его доме, его привычках, его слугах и системе охраны раздобыть оказалось совсем нетрудно. Израильтяне были поражены, до какой степени этот мастер тайной войны был беспечен и уверен в своей безопасности. Он, видимо, полагал, что, пока находится на территории Туниса, ему ничто не угрожает. А ведь ему, как никому другому, следовало знать, с кем он затеял войну.

Даже известный всему миру лидер палестинцев, необыкновенно осторожный, избежавший десятков покушений на его жизнь, побывав в гостях у своего заместителя, сказал, что ему следует сменить квартиру — здесь небезопасно. Но Абу Джихад отказался покидать столь приятные места. Он только что оплатил аренду виллы за три месяца вперед и не хотел терять деньги.

После полуночи несколько бойцов выскользнули из микроавтобуса и перерезали все телефонные линии. Остальные по-прежнему терпеливо сидели в «фольксвагенах».

Где-то высоко над ними в ночном небе кружил «Боинг-707». Этот самолет никогда не возил пассажиров. Он был набит сложной электронной аппаратурой и мог подавить любые радиопереговоры в радиусе ста с лишним километров. Пока что его экипаж, составленный из радиооператоров высшего класса, напряженно прослушивал все разговоры, которые велись на земле. Операторы владели арабским как родным.

В случае опасности они должны были подать сигнал и предупредить боевую группу, чтобы она отошла в безопасное место.

Стояла жаркая и душная ночь. Ровно в час у ворот виллы, построенной в испанском стиле, остановилась машина. Первым из нее выскочил телохранитель. Он внимательно огляделся и только потом распахнул заднюю дверцу. Из нее вышел высокий человек в белом костюме и, не оглядываясь, стремительно вошел в дом. Это был Абу Джихад. Водитель, который исполнял обязанности телохранителя, выключил двигатель, но остался в машине.

Когда Абу Джихад вошел в дом, операция началась. Из обоих «фольксвагенов» бесшумно высыпали двадцать человек.

Восемь бойцов, среди них одна женщина — симпатичная блондинка, которая вместо автомата держала в руке видеокамеру, — проскользнули на территорию виллы. Остальные рассредоточились вокруг забора. Оба «фольксвагена» и «пежо» с двух сторон блокировали улицу.

Двое бойцов подбежали к машине и застрелили шофера, который даже не успел схватиться за оружие. Второго телохранителя убили возле дверей. Путь в дом был свободен. Слуга, который столкнулся в холле с незваными гостями, тоже получил пулю и рухнул на пол. Четверо бойцов, не теряя времени, бросились по лестнице на второй этаж.

Нападавшие были вооружены автоматами с глушителем, но убивать друг друга совсем не издавая шума люди еще не научились.

Хозяин дома сидел в своем кабинете на втором этаже. Днем ему принесли видеокассету с записью митинга палестинцев на оккупированных территориях. Ему не терпелось просмотреть ее. Сейчас он разглядывал места, где он не был сорок лет, и людей, которые восстали для того, чтобы он мог вернуться на родину.

Главной идеей, которую Абу Джихад пронес через всю жизнь, — была ненависть к Израилю.

В 1948 году, после первой арабо-израильской войны его семья покинула город Хайфу, в котором он родился.

Его родители не захотели жить под властью еврейского правительства.

Горечь, обида, ненависть к евреям — эти чувства культивировались в его семье.

Утром Абу Джихад вернулся из Ливии. Он участвовал в секретном пятидневном совещании, которое проводил у себя лидер ливийской революции Муамар Каддафи. Своевольный и капризный Каддафи неожиданно пообещал палестинцам деньги для продолжения борьбы на оккупированных территориях.

Каддафи дал не только деньги, но и выделил места в своих тренировочных лагерях. Абу Джихад обещал собрать около двухсот молодых людей, которые могли бы немедленно приступить к занятиям. Это будет целая армия бойцов, способных нанести тяжелый удар сионистам, с гордостью думал Абу Джихад.

И в это мгновение он услышал необычный шум на лестнице. Он не колебался ни секунды. Он слишком хорошо понимал, какие гости могут так шуметь среди ночи, хотя и не верил, что они когда-нибудь посмеют сюда явиться. Он бросился в спальню за своим пистолетом.

Его жена спала вместе с их двухлетним сыном. Она проснулась, когда муж прибежал за оружием. Он даже успел один раз выстрелить, прежде чем бойцы израильского спецназа ворвались в спальню и обрушили на него град пуль.

Когда он рухнул, его жена стала кричать, чтобы они ее тоже убили. Один из бойцов направил на нее оружие, но не выстрелил.

— Ты нам не нужна, — сказал он на чистейшем арабском языке.

Проснулась и ее служанка. Они обе плакали, пока симпатичная блондинка хладнокровно снимала все происходящее на видеопленку.

Бойцы обшарили весь дом и обнаружили в одной из комнат девочку-подростка — дочь убитого хозяина.

— Ступай наверх, к матери, — услышала она слова по-арабски, обращенные к ней.

Бойцы вошли в кабинет хозяина, вывернули ящики письменного стола, вскрыли сейфы, набитые бумагами, собрали все документы, которые нашли в доме, и исчезли.

На улице они погрузились в ожидавшие их микроавтобусы и помчались к берегу. Там, бросив взятые напрокат машины, пересели на катера, которые доставили их на корабль. Было ровно четыре часа утра, как и предусматривалось планом.

По злой иронии судьбы за три года до этого сам Абу Джихад планировал аналогичную операцию: он хотел высадить ударную группу палестинцев с алжирского корабля, чтобы они проникли в Израиль и нанесли удар изнутри.

Но ему не повезло: израильский ракетный катер перехватил палестинцев еще в море.

Жена убитого Абу Джихада тщетно пыталась дозвониться до полиции, кричала в трубку, стучала по аппарату, но телефонные линии бездействовали. Тогда она схватила пистолет своего мужа и выбежала на улицу. Она стреляла в воздух и кричала срывающимся голосом:

— Помогите!

К. тому времени, когда полиция подъехала к вилле, бойцы израильского спецназа были далеко от тунисского побережья. Ракетный катер военно-морских сил Израиля на полной скорости шел в сторону Хайфы.

Передав в генеральный штаб армии обороны Израиля шифрованную телеграмму о благополучном окончании операции, загадочный «Боинг-707» растаял в ночном небе. Самолет радиоэлектронной разведки военно-воздушных сил Израиля не только прикрывал оперативную группу, но и обеспечивал связь между самой группой, подразделением поддержки, которое ожидало бойцов на побережье, ракетным катером и генеральным штабом.

Разрешение уничтожить Абу Джихада мог дать только премьер-министр. Он, сколько мог, откладывал решение из опасения, что убийство Абу Джихада повлечет за собой ответную акцию против израильтян и, кроме того, повредит репутации Израиля. Остальные члены кабинета министров узнали о предстоящей операции только за несколько часов до ее осуществления. Кабинет одобрил совместный замысел разведки и военных.

Когда ракетный катер с оперативной группой подходил к Хайфе, из полицейского участка в секторе Газа отпустили одного палестинца. Его выпустили так же неожиданно, как и арестовали.

Он был известным юристом и весьма уважаемым человеком, который старался не конфликтовать с оккупационными властями. Израильтяне ничего против него не имели. И тем не менее накануне вечером в его дом вошел наряд полиции. Его посадили в машину и увезли.

Его не допрашивали и вообще не проявляли к нему никакого интереса, только глаз с него не спускали, а потом отпустили без объяснений.

Израильская контрразведка на свой лад постаралась помочь оперативной группе. Палестинского юриста взяли в заложники на тот случай, если операция провалится и кого-то из израильтян схватят. Палестинца отпустили после того, как все участники операции вернулись домой благополучно.

Почему в заложники взяли именно его? Потому что мишенью операции был его двоюродный брат, который сам себя называл Абу Джихад, то есть «Отец священной войны».

Абу Джихад был самым умным, если не сказать гениальным террористом. Он вместе с Ясиром Арафатом учился в школе в Египте. Доверие Арафата и очевидные организаторские способности сделали его человеком номер два в палестинском движении — он руководил всеми военными и разведывательными операциями.

В общей сложности в его подчинении было одиннадцать тысяч человек. И он же контролировал финансовую империю палестинцев, которая распоряжалась более чем миллиардом долларов.

Он единственный знал детали всех финансовых операций палестинцев, которые владели пакетами акций, газетными компаниями, пароходными линиями, фермами и успешно занимались операциями по отмыванию денег. Найденные в сейфах Абу Джихада документы открыли израильтянам тайные источники финансирования палестинских боевых операций.

Абу Джихада собирались похоронить в Иордании, поближе к его родным местам. Но иорданский король Хусейн не хотел, чтобы похороны привели к манифестациям среди палестинцев, которые составляют две трети населения Иордании. Тогда решили, что Абу Джихад будет похоронен в Сирии, поскольку его родители жили в Дамаске.

Гроб с его телом обернули в палестинский флаг и погрузили на грузовик, украшенный увеличенной фотографией Абу Джихада и цветами. Выстроилась целая кавалькада машин, но потом гроб сняли с машины, и палестинцы несли гроб на руках до самого кладбища мучеников.

Когда гроб опустили в могилу, палестинцы в красных беретах выпустили в небо залп из автоматов. Мужчины кричали:

— Мы отомстим за твою кровь, наш мученик!

Палестинские женщины плакали:

— Мы будем вскармливать наших младенцев молоком ненависти.

Через неделю в центре Иерусалима взорвалась бомба. Худшие предположения Шимона Переса оправдались. Теперь в действие вступили террористы-камикадзе.