Личная ведьма Тёмного (СИ)

7

Я проснулась, когда в комнате было уже совсем темно. Но стоило мне пошевелиться, и небольшие настенные светильники в виде искусно вылепленных кувшинок загорелись красным светом.

Огромное окно, по понятным причинам не задернутое шторами, открывало прекрасный вид на необъятные сады, освещаемые бледными, такими же красными, как светильники в моей комнате, фонарями. А вдалеке горели тысячи огней: вероятно, там был город и именно туда мне нужно было.

Забавно, но я всегда думала, что попади я в ситуацию, подобную нынешней, я бы обязательно придумала, что делать. Нет, не то, чтобы я часто воображала, будто меня похищает группа поехавших фанатиков, но мне всегда страшно хотелось верить в то, что я найду решение любой проблемы. Я была не из робкого десятка и об этом говорило то положение, которое я занимала в корпорации. Директор отдела маркетинга — звучит гордо. Я шла к своей цели напролом много лет. Даже тогда, когда не знала, к чему именно стремлюсь, я понимала, что хочу добиться многого. Не для того, чтобы купаться в деньгах, покупать дорогие туфли или панибратски общаться с влиятельными людьми. Нет. Для того, чтобы мать, наконец, посмотрела на меня другими глазами. Посмотрела так же, как смотрела на Льют, когда та была жива.

О, Льют была для родителей светом жизни. А я — её бледной тенью. Ребёнок, не блистающий знаниями и стремлением к прилежной учёбе, но и не привлекающий внимания бунтарскими выходками. Не отличница, но и не двоечница. Не красавица и не замарашка. Не очень творческая, не очень общительная, не очень талантливая, и ещё целая куча пунктов в списке «не очень..», которые делали меня незаметной на фоне гениальной сестры. Нет, меня вполне устраивал подобный расклад вещей. И да, мне хватало той любви, которую дарила мне сестра. Пока она была жива, я не нуждалась в обществе людей, подругах. Даже в родителях, казалось, я нуждалась не так сильно, как в простых разговорах в импровизированном домике из подушек и пледов, который мы с Льют построили на пыльном чердаке, и куда забирались по ночам, зажигая разноцветную гирлянду, свистнутую из ящика с новогодними игрушками.

После того трагического случая всё изменилось. Изуродованное тело Льют нашли за городом. Меня на опознание не взяли беспокоясь за моё ментальное здоровье, но в тот вечер я слышала, как мама плакала в телефонную трубку, рассказывая кому-то, что собственную дочь узнала лишь по шраму над локтем и родимому пятну.

Когда горечь утраты чуть притупилась, родители стали делать из меня новую звезду, пытаясь компенсировать отсутствие любимой дочери. Но это было то же самое, что пытаться вылепить кувшин из мокрого песка, претворяясь, что в руках у тебя глина — даже если сильно постараться и придать нужную форму, все твои труды превратятся в бесформенную кучку на ближайшей же кочке. Так и случилось.

Поняв, что новой Льют из серенькой Амели не выйдет, родители просто перестали обращать на меня внимание, а вскоре отец и вовсе ушёл, бросив нас с мамой, даже не объяснившись, не попрощавшись. А я стала для матери невыносимым напоминанием о той счастливой семье, которой у неё больше никогда не будет.

Именно тогда я поставила перед собой цель добиться чего-то стоящего, чтобы появиться, наконец, в доме мамы и не прятать стыдливо взгляд, как бы извиняясь за то, что погибла Льют, а не я.

Я тряхнула головой, отбрасывая неуместные воспоминания. Сейчас стоило сконцентрироваться на том, чтобы найти способ выбраться, иначе все мои труды пойдут насмарку. Я медленно обошла комнату по периметру, отмечая то, что осколков от разбитой мной ракушки больше нигде нет. Но не могли же они всё убрать, пока я сплю? Или, может быть, весь тот разговор — плод моего воспалённого воображения?

Я даже полезла под кровать, чтобы найти хотя бы малейшее доказательство того, что я действительно пыталась убить Майка шкатулкой, и именно в такой позе встретила очередного гостя.

— Простите, Хини, я стучала, но вы не слышали. — На пороге комнаты, робея и переминаясь с ноги на ногу, стояла очень миловидная, но страшно напуганная девушка.

Я прижала пятую точку прямо там, на полу, возле кровати.

— Кто ты?

— Ваша сана. Приставлена к вам приказом господина Майриона. — Девушка присела в изящном, лёгком реверансе.

Видимо, моё лицо, выражающее крайнюю степень замешательства (если можно так назвать тот откровенный шок, в котором я пребывала последние сутки) побудил девушку дать мне небольшое объяснение.

— Сана это служанка. Я буду помогать вам с нарядами и прической, убираться в вашей комнате, а так же выполнять любые ваши поручения. Вам больше не нужно будет самой мыть свои волосы или выбирать платье для ужина, потому что это всё теперь буду делать я! — Девушка несмело улыбнулась и снова присела в реверансе, таком же очаровательном и грациозном, как в первый раз.

— О, нет-нет, спасибо, но рабство отменили, кажется, лет двести назад? Я пока и сама в состоянии выбрать себе платье и принять душ.

Я ободряюще заулыбалась девушке, уверенная в том, что избавила её от лишней, к тому же совершенно возмутительной работы. Но вместо того, чтобы радостно ускакать в закат, сана нахмурила брови и как-то слегка побледнела.

— Я передам мадам Пирелл, чтобы вам подыскали более подходящую кандидатку на роль личной помощницы.

Девушка несмело попятилась назад, будто хотела уйти, но боялась подворачиваться ко мне спиной.

— Нет, мне не нужна другая сана, и никто из предложенных вариантов мне не подойдёт, потому что я не собираюсь задерживаться в этом месте.

— А, понимаю, скоро король Энидарк заберет вас в Белые Башни.

— Это будет сложнее, чем я думала… — Пробурчала себе под нос. — Послушай… Как ты сказала, тебя зовут?

— Все саны зовутся именем своих господ, стало быть, я Сана Хини, если вы всё же захотите, чтобы я осталась с вами, конечно. — Девушка слегка покраснела, вероятно, думая, что ведёт себя крайне дерзко. Интересно, чем я заслужила такое отношение? Что ей обо мне рассказали?

— Нет, так точно не пойдет. Либо ты говоришь мне своё имя, либо мне и правда придётся искать более подходящую кандидатуру. — Решила я немного подыграть бедняжке.

— Меня зовут Мириада, госпожа. — Она снова присела, придерживая рукой подол красивого, но скромного платья.

— Отлично, Мириада! А меня зовут Амели, рада знакомству! — Видя, что Мириада снова дернулась, чтобы поклониться мне, я соскочила с места и замахала руками. — Стоп, стоп! Ну что ты, как цирковая обезьянка? Больше не нужно этого делать. Давай так: мы забудем про эти формальные штучки, и будем просто дружить…ну, как нормальные люди, окей?

Я вытянула вперед правую руку для рукопожатия. Мириада пару раз хлопнула глазами, немного замешкалась, но, в конце концов, пожала мою руку в ответ.

— Для меня это огромная честь! Мои родители будут гордиться мной и расскажут всем соседям о том, что я теперь буду служить другом для самой Хини.

Служить другом, прекрасно! Новый вид проституции, не иначе. Но ладно, это лучше, чем ничего. Я устало выдохнула и жестом указала своей новоиспеченной подруге на софу.

— А что ты там говорила? Кто тебя назначил моей личной служанкой? — Как бы между делом завела разговор. Мне было очень важно сейчас получить информацию, и желательно больше, чем от Майка. Я надеялась, этот божий одуванчик не доведёт меня до белого каления.

Я ещё раз внимательно посмотрела на девушку: совершенно прямые и блестящие рыжие волосы доходили до пояса и так отличались от моих светлых, слегка вьющихся, пушистых волос. Зелёные и огромные, как два блюдца, глаза, занимали почти половину лица девушки, отчего она выглядела похожей на милого оленёнка. А в комплекте с миниатюрной фигуркой и высоким, звонким голоском Мириада и вовсе выглядела, как подросток, если не ребёнок. В её компании хотелось выдохнуть, расслабиться, потому что подсознательно не чувствовалось никакой угрозы. Но, быть может, именно этого они там и добивались, поэтому нужно было постараться побольше узнать об этом месте и при этом поменьше распространяться о себе.

— Так Господин Майрион и назначил.

Я кивнула головой, понимая, что она имеет в виду Майка.

— И что же ещё сказал этот господин-шут-гороховый-Майрион?

Девушка пригладила и без того гладкие волосы.

— Чтобы я обеспечила вам максимальный комфорт в Красном Клыке. И что сегодня вечером господин Майрион ждёт вас на ужин в общем зале. Господин считает, что у вас было достаточно времени для того, чтобы поразмыслить о том, что он вам сказал. — С видом прилежной ученицы, совершенно бесхитростно перечисляла мне девушка. — А потом вас заберет его Величество Энидарк в Белые Башни и вы поженитесь.

Кто поженится?! Я поженится?! А ракушкой в голову никто не хочет? Я, конечно, хотела бы выйти замуж быстрей, чем Кристофер сыграет свадьбу со своей новой пассией, но не настолько быстро. И вообще, почему последнее время окружающие так настойчиво игнорируют мои желания? Например, я желала, чтобы меня не похищали. И уж тем более я желала, чтобы всякие там, с фокусами из рукава, не говорили мне, за кого мне выходить замуж.

— А вот с этого места подробней, пожалуйста. — Я опустилась на софу рядом с Мириадой, которая, кажется, сама испугалась того, что могла ляпнуть лишнего.

— Я думаю, господин Майрион сам расскажет вам обо всех подробностях.

— А вот его я меньше всего сейчас хочу слышать.

— Очень жаль, потому что тебе придётся терпеть меня ещё какое-то время.

У двери, привычно подперев косяк плечом, стоял Майк. Если абстрагироваться от происходящего, то можно было подумать, что ничего этого не происходит на самом деле и он просто зашёл ко мне в кабинет под предлогом обсуждения рабочих вопросов, а на самом деле, чтобы в очередной раз попытаться уговорить на какое-нибудь странное свидание.

— Я не желаю видеть вас, гос-по-дин. — Выдавила я по слогам. — Хотя знаешь, раз уж ты здесь, можешь вернуть мне мой телефон. И мои найки.

— Найки?

— Мои кроссовки. — Совершенно серьезно ответила на недоумевающий взгляд мужчины.

— Попала в чужой мир, а думает о кроссовках. — Майк жестом указал Мириаде покинуть комнату. Девушка выпорхнула, словно птичка, а я не успела даже моргнуть, как за ней закрылась дверь.

— Убегать будет удобней. — Я перевела взгляд на свои ноги, демонстрируя легкие, но почти бесполезные, домашние балетки на маленьком каблучке.

— Тебе идёт наша одежда. — Майк подошёл ко мне и, присев возле софы на одно колено, поднял мою ногу за щиколотку. — Если я мог сомневаться там, в вашем мире, то увидев тебя здесь понял, что ты принадлежишь миру Эриды.

Он водил пальцами по тонким бархатным ремешкам балеток, слегка касаясь моей кожи. Ужасно хотелось оттолкнуть его от себя, но внутри почему-то вдруг стало так спокойно, что я не могла отказать себе в удовольствии продлить эти ощущения. В последнее время я слишком часто пребывала в состоянии стресса.

Как заворожённая, смотрела, как мягкий материал, словно по волшебству превращается из бежевого в золотой, а маленький, квадратный каблучок удлиняется.

— Может быть, леди устроит этот вариант? — На обеих моих ногах красовались шикарные, отделанные камнями туфли. Я бы сказала, что это явно дизайнерская обувь, но я никогда не видела их раньше ни у одного дизайнера. А красивая обувь — моя большая страсть.

— Неплохо…

Майк улыбнулся, слегка вытянул мою ногу на себя и положил одну руку чуть ниже колена. Снова мягко провёл пальцами по коже, обрисовывая маленький шрамик на середине икры — напоминание мне о том, что нельзя трогать уличных, агрессивно настроенных котов без их согласия.

— А эти?

Теперь на моих ногах были открытые босоножки, почти невесомые. Тонкие, кожаные завязки переплетались на щиколотке и уходили вверх, как раз до самого шрамика. Высокий, но устойчивый каблучок с щелчком встал на место, словно детали трансформера соединялись воедино.

— Восхитительно!

Майк накрыл мое колено рукой и провёл вниз, а следом за рукой исчезали и все кожаные завязки. Мне было безумно интересно, что же он придумает на этот раз, поэтому я сидела, разинув рот, как маленький ребёнок в ожидании чуда.

Его руки, тёплые и мягкие, вводили меня в состояние транса. Всё казалось таким невозможным, но в то же время самым реальным на свете. Губы Майка медленно опустились на моё колено, оставив мимолётный, очень быстрый поцелуй. Естественный, будто он проделывал это уже в тысячный раз. Интимный, будто это был первый его поцелуй. Будоражащий своей откровенностью, умиляющий своей бесхитростностью. Я слегка повела плечами, разгоняя табун мурашек, пытаясь вернуть себе вменяемое состояние. В тот миг, когда я уже готова была возмутиться его поведением, Майк приложил палец к своим губам:

— Ш-ш, смотри.

И любопытство взяло верх над возмущением.

Изящные лодочки на тонком, экстремально высоком каблуке, расшитые на остром носке камнями в виде цветка с четырьмя лепестками. Молочный атлас сиял в свете тусклых светильников, а тонкая цепочка изящно оплетала щиколотку.

— Произведение искусства… Это же Джимми Чу. Моя мечта!

— Нравится?

— Нравится! Только… — Я пыталась вспомнить, что же такого связывало меня с этими туфлями. Приходилось почти физически напрягаться, чтобы туман в голове немного рассеялся. И вот я ухватила выскальзывающую мысль за самый её кончик. — Кристофер! Туфли мечты на свадьбу!

Сознание приходило в норму, странное состояние транса отступало, и даже освещение в комнате стало более ярким. Мыслям вернулась ясность, а я обрела способность нормально думать. Осознав, что передо мной на коленях сидит Майк и нежно держит мою щиколотку, я отпрыгнула, словно от змеи.

— Что за фокусы? Опять ты пытаешься меня запутать?! Не хочу тебя видеть! Почему каждый раз, когда ты оказываешься рядом, происходит какое-то безумие?

— У тебя очень слабая защита, Амели. Нам придётся много тренироваться. — Не обращая внимание на мою истерику, Майк медленно поднялся и направился к выходу. — Жду тебя на ужин. Оденься красиво!

— Да пошёл ты! — Крикнула я в уже закрывшуюся дверь.

Какой же он надутый индюк! Как же я его ненавижу! И я опять позволила ему проделывать свои фокусы. Феноменальная идиотка!

Снова я осталась наедине со своими мыслями. Снова вихрь тревоги и беспокойства бушевал внутри, заставляя мои руки нервно теребить нежную ткань юбки. Я ходила из угла в угол, как загнанный дикий зверь, лишённый свободы, мечется по тесной клетке. Наверное, если бы у меня сейчас был телефон, мой шагомер насчитал бы уже на приличное пешее путешествие.

Так я и наворачивала круги по комнате, пока не заметила небольшую коробку, стоящую в самом центре моей постели. Как я вообще могла сразу её не увидеть?

Я осторожно подошла к коробке и заглянула в неё с расстояния двух метров, на случай, если оттуда что-то выскочит или взорвется.

Но к своему огромному удивлению, там, в объятиях тончайшей бежевой бумаги лежали мои слегка поношенные, любимые кроссовки.

Мои найки.