Молитва в цитадели

Юг — партнер или противник!

В 1975 году Малаканьянг принимал необычного гостя — командира мусульманских повстанцев Кутоангана Айоба из Балабагана (провинция Южный Ланао). Молодой худощавый человек с длинными, до плеч, волосами, в соломенной шляпе, в куртке воздушного десантника, в сапогах на шнуровке приветствует президента. Рукопожатие правой рукой, левой он передает президенту свой отделанный никелем револьвер. Человек с юга — в Малаканьянге! Такого дворец уже давно не видел.

Ислам, утвердившийся в XII–XIII веках на южных островах, преимущественно на Минданао и прилегающих к нему соседних островах, постепенно стал распространяться и на север.

Когда Легаспи объявил Манилу испанским городом, там было мусульманское княжество, которым правил раджа Солиман. Легаспи приказал изгнать его, а позднее убить, так как Солиман отказался покориться ему и принять католическую веру.

Конфликт между мусульманским населением Минданао и манильскими властями так же стар, как и эти события. Он — наследие колониализма. Внешние и внутренние силы реакции, объединившиеся в своем стремлении свергнуть правительство Маркоса, воспользовались этим конфликтом, намереваясь подорвать престиж правительства в Маниле и за рубежом, хотя именно они, в частности США, и значительная часть сконцентрировавшейся на острове Лусон олигархии в течение многих десятилетий подвергали дискриминации живущих на юге мусульман.

Вот почему такое важное значение имела церемония, состоявшаяся в президентском дворце Малаканьянг. Командир из Балабагана пришел добровольно, по доброй воле передал свое оружие президенту Маркосу, и тем не менее это не акт капитуляции. Рукопожатие означало готовность к сотрудничеству, и для того, чтобы побудить командира армии мятежников на юге страны сложить оружие и перейти от конфронтации к совместным действиям, имелись веские аргументы.

Почти в это же время на острове Холо (архипелаг Сулу) командующий военным округом генерал Эспиньо принимает присягу от другой группы повстанцев, торжественно сдающих оружие. Через несколько дней после этих знаменательных событий из лесов в провинции Северная Замбоанга выйдет руководитель другого повстанческого отряда Багинда Али и обменяется с генералом Эспиньо дружественным рукопожатием и передаст ему огнестрельное оружие — современные американские автоматы и винтовки М-16.

Президент принимает от руководителей повстанцев присягу и производит их в офицеры филиппинской армии. Генерал Эспиньо награждает командира Гарри Мата с островов Тавитави, одного из бывших мятежников, а ныне офицера Национальной армии, за проявленное мужество.

Множество таких примеров вселяют надежду на то, что так называемая проблема Минданао будет в конце концов решена… Сбудется ли эта надежда, сойдет ли мир на южные острова, будет ли жизнь построена здесь на принципах равноправия, покажет будущее. Слишком уж долго продолжается конфликт. На юге все еще случаются столкновения между отрядами мятежников и соединениями Национальной армии; правда, они бывают все реже и реже.

Военный лексикон пополнился новым словом — «переговоры», хотя далеко не каждому легко произнести его. Поводом для переговоров, а также для передачи оружия командиром Кутоанганом президенту Маркосу послужил указ президента от 11 января 1973 года, согласно которому объявлялась амнистия тем, кто выступал против правительства в защиту своих религиозных или политических взглядов. 28 июня 1974 года президент подтвердил свою позицию другим документом, заявив следующее: «…полная и абсолютная амнистия всем мусульманам Филиппин, которые участвовали в повстанческом движении, вели военные действия с целью отделения каких-либо территорий от государства, вели преступную деятельность по отношению к правительству, совершали акты предательства в провинциях Котабато, Султан Кударат, Магинданао, Южный Ланао, Северный Ланао, Басилан, Сулу, Тавитави и в городах Котабато, Хенераль-Сантос, Илиган, Марави, Замбоанга, Пагадиан, Диполог и Дапитан, подпадающих под существующие законы, а также мусульманам, которые оказывали сопротивление законным властям Республики Филиппины, но сдали свое оружие…»

Социально-экономическое развитие севера и юга Филиппин на протяжении многих столетий имело различное направление. Испанскому колониальному режиму никогда не удавалось до конца покорить юг. В 1596 году патриоты из Буайяна убили испанского губернатора острова Минданао, и испанцы вынуждены были оставить свои форпосты в местах, населенных мусульманами. Но конкистадоры не смогли примириться с этим и, завладев страной, вновь и вновь предпринимали попытки поставить мусульман на колени. Они захватывали их торговые суда, нападали на деревни и сжигали их, убивая каждого десятого жителя. Жестокие войны, которые испанцы вели с мусульманами, вошли в историю под названием «мусульманских». При этом они стремились не только поработить южные султанаты, но и насильственно обратить мусульман в христианство, искоренить ислам. Таким образом, защита земли и имущества, защита семьи и родины тесно сплелись в сознании мусульман с защитой ислама. А борьба за защиту отечества стала священным долгом мусульман.

Кампанию, которую испанские священники развернули в 1876 году против населения острова Холо, манильская пресса охарактеризовала как «священную войну». Одним из самых коварных способов воздействия на сознание в духе, враждебном филиппинским мусульманам, во второй половине XIX века были инспирированные манильским духовенством так называемые «моро-моро» — пьесы, в которых изображались «зверства» мусульман. Цель их — посеять раздор, и небезуспешно, между мусульманами и все более христианизирующимся населением севера.

Так и продолжалась столетиями эта изнурительная для мусульман борьба за независимость. Испанские колонизаторы силой вербовали на военную службу рекрутов на острове Лусон, а затем принуждали их совершать «карательные экспедиции» против мусульман на юге. Мусульмане в отместку устраивали походы на север. На винтах — легких парусниках — они доходили даже до берегов Лусона.

С приходом на Филиппины колониализма обстановка в стране не стала спокойнее. Хотя американские методы господства были более эффективны, чем испанские, тем не менее здесь продолжались те же тенденции: на административных должностях на юге американцы использовали филиппинцев с севера.

Филиппинцы-мусульмане юга доверчиво заключали с американцами всевозможные договоры, и США управляли ими теперь при помощи филиппинцев-католиков. Одновременно начался незаконный захват земель при посредничестве крупных филиппинских помещиков, которые фантастически обогащались, обирая в союзе с колонизаторами южан.

Из сказанного выше понятно, что в так называемой проблеме Минданао главное — вовсе не религиозный конфликт, а классовая проблема, завуалированная религиозными разногласиями. Суть проблемы еще более обнажилась после 1946 года, то есть после достижения страной независимости, когда положение на юге стало крайне напряженным в связи с захватом земель на Минданао крупными землевладельцами и махинациями буржуазии. Режим, господствовавший на Филиппинах в 60-х годах, использовал Минданао в качестве отдушины для накопившегося недовольства и организовал переселение на «райские» южные острова безземельных филиппинцев с севера. Столкновения оказались неизбежными, тем более что разница в социально-экономическом развитии севера и юга Филиппин становилась все более явственной.

На южные острова прибывало все больше народу с островов Лусон и Бисайских. Доля мусульманского населения на юге сокращалась. Многие мусульмане опасались, что будут насильственно изгнаны с земли своих предков.

Когда в 1972 году в Маниле был объявлен закон о чрезвычайном положении, атмосфера на юге уже так сильно накалилась, что возникла опасность взрыва. Под влиянием злостной пропаганды, направленной против реформ президента Маркоса, целью которой было создание дополнительных трудностей для правительства, на юге стихийно вспыхнули многочисленные мятежи; в отдельных случаях это были акты откровенного бандитизма. Поводом для волнений послужил декрет президента о сдаче огнестрельного оружия. Были распространены слухи, что, когда у мусульман отнимут оружие, христиане начнут «священную войну» и станут насильственно обращать мусульман в свою веру.

В 1972–1973 годах волнения достигли своего апогея и охватили значительную часть как мусульманского, так и католического населения на юге. Более миллиона человек покинули родные места. Их жилища были разрушены. Многие примкнули к повстанцам. Причиненный этими волнениями ущерб был весьма серьезным, понадобится время, чтобы полностью ликвидировать последствия. Кризис, ощутимый во всей стране, на Минданао принял форму религиозных конфликтов. Противники президента, конечно, воспользовались недовольством широких масс исламского населения.

Наиболее радикальные повстанцы-мусульмане призывали к полному отделению от Филиппин, более умеренные выдвинули следующие требования: землю безземельным крестьянам; амнистию для повстанцев, готовых вести переговоры; стипендию для студентов-мусульман; строительство мечетей; введение ислама в программу обучения в мусульманских школах; участие мусульман в административных органах управления островами.

Размах движения можно представить себе более отчетливо, если принять во внимание, что Минданао является вторым по величине островом Филиппин, его площадь составляет треть всей территории страны. На пей проживает 9 миллионов человек, из которых примерно 4 миллиона — мусульмане.

Дорожная сеть на Минданао развита очень слабо. Электроэнергией пользуется лишь 12 процентов жителей юга острова, а водопроводом — 20–25 процентов всего населения. В 1970 году в южных провинциях Минданао было только 563 дипломированных врача, то есть один врач приходился на 6959 человек.

Росла безработица, преимущественно среди мусульманского населения. Для юга страны были особенно характерны коррупция, политическая борьба за власть, религиозные конфликты между мусульманами и христианами, сепаратистские устремления среди руководителей мусульман, общая нестабильность.

Филиппинские народности, исповедующие ислам, делятся на четыре крупные этнические группы: магиндаиао, маранао ланао, таусоги и палаваны. Магинданао живут в основном в провинции Котабато и составляют самую большую по численности группу — приблизительно 550 тысяч человек. Маранао живут в провинции Ланао, а часть из них — в Замбоанге, Букидноне и в Котабато (примерно 450 тысяч). Таусоги населяют архипелаг Сулу (около 350 тысяч). Считают, что таусоги были первыми филиппинцами, принявшими ислам.

С историей этих этнических групп связано много легенд и преданий. В Котабато, например, в народе ходит легенда о происхождении магинданао.

Некогда жила на свете богиня Ситли Парамисули. Она была дочерью Шарифа Аулийя на Минданао, одного из первых жителей рая, оставшихся, когда ангелы перенесли сад Эдема в Мекку. Парамисули вышла замуж за неизвестного бога и родила двоих детей — Табунавай и Мамалу. Когда ей пришло время умирать, она попросила сыновей положить ей на могилу гребень. Вскоре после похорон сыновья увидели, что на могиле выросло дерево. Они ухаживали за ним, пока из него не образовалась бамбуковая роща. Наконец сыновья решили все деревья срубить. Когда они повалили последнее, самое большое дерево, из него вышла прекрасная девушка, которая, по мнению обоих сыновей, была новым воплощением их матери. Они назвали ее Путру Тунина и взяли к себе. И вот однажды в Минданао пришел человек по имени Шариф Кабунгсуван и поселился там. Он влюбился в Путри Тунину, попросил у обоих братьев руки девушки, и от этого брака родились трое дочерей, которые тоже вышли замуж, и от них пошел народ магинданао.

Но вернемся к событиям нашего времени. После того как президент встретился с представителями мятежников в Маниле, состоялось несколько переговоров о мире. Чтобы ускорить проведение реформ и интеграцию на юге, Маркос гарантировал всем мусульманским территориям автономию и издал указ о замене государственных чиновников-христиан мусульманами (до последнего времени все руководящие посты находились в руках христиан). Теперь населенная мусульманами территория была разделена на два района с мусульманскими комиссарами во главе, которые подчинялись непосредственно президенту. Социальное и экономическое положение жителей юга значительно улучшилось. Было построено много жилищ, мечетей, решается проблема занятости (намечена программа, предусматривающая обеспечение работой в первую очередь молодежи и отцов семейств). Особенно срочную помощь нужно оказать тем, кто в 1972–1973 годах в связи с волнениями лишился крова. Положение было осложнено сильным землетрясением 1976 года, а затем наводнением; это стихийное бедствие на несколько лет задержало проведение в жизнь программы по нормализации обстановки на юге.

Филиппинцы-мусульмане впервые в истории приняли участие в планировании и осуществлении некоторых проектов, например в разработке проекта ирригационных сооружений и использования водных ресурсов Минданао для производства электроэнергии. Число студентов-мусульман в вузах страны увеличилось вдвое. В Илигане, Котабато и Замбоанге возникли профессиональные училища. Было запланировано проложить 200 новых дорог, и этот план к концу 1976 года был выполнен более чем наполовину. Правительство энергично взялось за развитие инфраструктуры, которой долгое время пренебрегали. Все это определяется как «Программа восстановления и развития». Ислам введен в школьную программу обучения; все исламские праздники признаны официально и подтверждены декретами правительства, Декретом установлено также время работы мусульман в период поста. Создан Филиппинский институт по изучению ислама. Одним из заслуживающих особого внимания проектов является проект кодификации традиционных исламских законов для филиппинцев-мусульман.

Были проведены преобразования в организации торговли. На протяжении многих веков население южных островов вело между собой и соседними индонезийскими островами меновую торговлю; сначала испанцы, потом американцы, а после освобождения — правительство пытались силой воспрепятствовать этому обмену, но безуспешно. Теперь традиционные хозяйственные связи, в том числе и меновая торговля, официально признаны законом. Большинство таможенных правил, установленных ранее для бартерной торговли с соседними островами, в 1973 году были упразднены, а в Холо и Замбоанге открыты беспошлинные зоны, а торговцы получили кредиты для создания на пограничных мусульманских территориях некоторых промышленных предприятий.

Как и в других районах страны, исключительно большое значение здесь придается реализации аграрной реформы. Началось освоение пригодных для возделывания целинных земель; третейские суды занимаются урегулированием конфликтов между крупными землевладельцами и арендаторами. Выдано несколько тысяч документов на право владения землей. Государственные земли передаются безземельным крестьянам, по низким процентным ставкам им предоставляются кредиты на приобретение сельскохозяйственной техники с целью повысить заинтересованность крестьян в обработке заброшенных земель.

С чувством удовлетворения филиппинцы-мусульмане встретили декрет правительства, по которому безземельным мусульманам предоставлялась возможность владеть землей.

В четырехлетием плане экономического развития Филиппин (1974–1977) содержится программа развития и реконструкции Минданао.

В августе 1973 года был основан Аманах-банк (Банк дружбы), который должен стать финансовым фундаментом «Программы восстановления и развития», кредитовать самые различные проекты развития Минданао, а также оказывать услуги консультативного характера.

Половину вкладов делает государство. Банк работает на основе мусульманских принципов кредитования, то есть без процентов. Поэтому проценты, получаемые за услуги, банк переводит, согласно этой концепции, на особый счет, деньги с которого идут на социальное страхование, здравоохранение, то есть на повышение благосостояния филиппинцев.

Еще далеко не все проблемы решены, далеко не все мятежники сложили оружие, но «Программа восстановления и развития» районов, населенных мусульманами, уже претворяется в жизнь. Впервые перед ними встает перспектива действительного развития. Однако основные классовые и общинные противоречия с появлением новой программы еще не исчезли.