Мой враг — эльф (СИ)

Глава 4

Проснулась я оттого, что сильно замерзла. Зуб на зуб не попадал. Да, лето, да, днем жарко. Но ночью без одеяла в каких-то листьях согреться почти нереально.

Я приподняла голову, ощущая, как затекла шея и болят ребра от твердой земли. Сперва не сразу сообразила, где нахожусь. А как только поняла, сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Ушастого не было рядом! В панике пошарила глазами по округе. Эльф откатился от меня и от импровизированной подстилки из листьев. Даже отсюда я видела, что его лихорадит: губы и веки мелко подрагивали, кончики пальцев сводили судороги. Он непроизвольно подергивал головой.

Мгновенно отбросив от себя сонливость, я подползла к нему. Если вчера у него был жар, то сейчас он горел. К нему почти больно было прикасаться.

— Великие Предки! — всполошилась я. В тот момент действительно испугалась, что придется что-то решать с его мертвым телом. — Эй! Эльф! Очнись, нам нужно идти!

Он не подавал признаков того, что слышит меня. Хорошо хоть дышал. Попробовала осторожно растолкать его, но мужчина не приходил в себя. Я примерно понимала, сколько нам нужно пройти до поселения стофки, и это не приносило оптимизма. Сама я его не дотащу. Карабра сожри этого несносного длинноухого вора!

Решила прибегнуть к единственному доступному мне средству, которое пришло в тот момент в голову: снова погладила его по уху. Не стала увлекаться, как вчера, а то мало ли что… При воспоминании об этом кровь прилила к лицу, а дыхание участилось.

Силвен застонал и с трудом приоткрыл веки. Но как только я перестала трогать его ухо, почти сразу же снова начал погружаться в бессознательное состояние. Не дожидаясь этого, зарядила ему увесистую пощечину.

Мужчина широко раскрыл глаза и даже приподнялся на локте. При этом в его руке уже возник нож. Интересно, как это он его так вытащил быстро и незаметно? Не успела и глазом моргнуть, как лезвие оказалось у самого моего горла.

— Э-э-эльф… — от испуга забыла его имя. — Эй, Силвентис, это я, Бьянка, помнишь меня? — говорила мягко и тихо, потому что не видела во взгляде осознанности.

Постепенно какая-то искра узнавания промелькнула в голубых озерах напротив.

— Хороший эльфик, — продолжала говорить я, хотя голос знатно дрожал. Одно неверное движение — и я покойница. — А теперь убери от меня свой клинок.

Тот послушно опустил оружие.

— Бьянка? — спросил он так, словно впервые видел меня.

— Ты меня забыл? — удивилась, внимательно вглядываясь в лицо.

— Н-нет, — покачал головой собеседник. — Как мы тут оказались?

М-да, провалы в памяти — это плохо. Совсем плохо. Ему хуже, чем я думала.

— Пойдем, вставай, нам нужно идти, ты здесь погибнешь.

Он без сил упал на землю.

— Не могу. Может, уже хватит…

— Что — хватит? — не поняла я.

— Бороться. Выживать… — остроухий был очень серьезен, но говорил как будто не со мной. Он скорее обращался к самому себе или к кому-то в небе, потому что смотрел именно туда. — Я так устал… Больше не могу.

— А ну-ка! — я снова склонилась над ним и залепила несколько оплеух. — Соберись, тряпка! — кричала ему в лицо. — Быстро встал и пошел за помощью! Я тут не собираюсь смотреть, как ты подыхаешь! Снимем проклятие — хоть с горы головой вниз прыгай, а пока я рядом, поднялся и пошел!

Для закрепления эффекта ударила его еще раз. Ожидала чего угодно: снова ножа у горла, недовольства, криков, но не того, что Силвен внимательно на меня посмотрел и сказал:

— Извини.

— Проехали.

— Помоги подняться, — он протянул мне руку. — Пожалуйста.

Что-то в этом последнем слове, вернее, в его интонации, заставило меня по-другому посмотреть на него. Неужто эльфы это умеют? Искренне извиняться, благодарить и вежливо просить? Не поверила бы, если бы сама не услышала.

Вздохнула и протянула ему руку.

Всегда думала, что это я невезучая. Единственная дрэо без магии, самая младшая в семье, самая мелкая в классе, что для воительницы очень большой минус. Меня дразнили, даже сестры, хотя они и делали это любя, но постоянно меня чем-то задевали. Но этот ушастый… Он, кажется, побил все рекорды по невезучести. Я еле сдержала смех. Это же надо было: среди всего поселения дрэо перенести для открытия шкатулки единственную полукровку без магии! Это надо очень постараться, чтобы такое случилось.

И все же он довольно милый. Это если не брать в расчет того, что он эльф. Будь он стофки… Ладно, что об этом думать, когда это не так?..

***

С моей помощью скрипя зубами и кряхтя, словно древний дед, эльф поднялся на ноги. По его лицу катились крупные капли пота, когда он двигался. Каждый шаг давался нам с трудом. Ему — из-за ран и общей слабости, а мне — потому что ушастый опирался на меня. Но все же мы двигались, пускай и черепашьим шагом.

— Давай отдохнем, — тихо попросил мой спутник примерно через полчаса, за которые мы преодолели ничтожно малое расстояние.

Я недовольно зыркнула на него и поджала губы.

— Идем дальше. Терпи.

Он только вдохнул глубже, как будто собирался нырнуть под воду, и сделал очередной шаг… Еще один, еще и еще.

— До поселения еще далеко, но я вижу что-то…

Не успела договорить, потому что мужчина завалился на меня всем весом и обмяк.

— Да карабра ж тебя раздери на мелки кусочки! — не выдержала я, аккуратно, насколько смогла, положила остроухого на землю, он опять был без сознания.

Мне хотелось выть и топать ногами от досады. Я разогнула натруженную спину и, вытирая испарину со лба, обернулась. Здесь было очень живописно. Если бы не обстоятельства, с удовольствием отдохнула бы у ручья, окруженного скалами. Вернее, в этом месте ручеек напоминал уже скорее неглубокую реку.

Без сил опустилась на камень. Ну вот что с этим эльфом делать? Я его не дотащу до поселения, а ему, по всей видимости, становится все хуже и хуже. За поворотом небольшой тропинки я все еще что-то видела. Это напоминало хижину. Однако я уже отсюда понимала, что разглядеть это не смогу, потому что не отойду от раненого так далеко. Вздохнула и осмотрелась в поисках чего-нибудь, что поможет мне тянуть бессознательное тело. Пить хотелось невероятно.

Я поднялась и подошла к самой воде. Опустилась на корточки и запустила руки в реку. Здесь, дальше от источника, вода уже не была теплой. Она текла холодная и прозрачная. Манящая. Я сделала ладони лодочкой и зачерпнула несколько раз, вдоволь напившись. А когда подняла голову, встретилась взглядом с внимательными темно-карими глазами, которые разглядывали меня с противоположного берега. Там стоял олень.

Я замерла, боясь его спугнуть. Не заметила, как он подошел. Животное внимательно разглядывало меня, словно решая, представляю ли я для него опасность.

— Пей, — усмехнулась я. — Ты ведь для этого сюда пришел? Я друг. Пей.

Чтобы он видел, что я не собираюсь причинять ему вред, снова зачерпнула воду и сделала несколько глотков.

Рогатый склонил голову и, не отрывая от меня глаз, принялся лакать.

Вопрос с эльфом оставался открытым. Я не знала, что с ним делать. Подползла к нему и попыталась привести в чувства, даже водичкой побрызгала на лицо, но все без толку. Пока занималась этим горе-вором, олень ушел.

Попыталась приподнять мужчину за корпус и тащить вверх по тропинке к тому месту, где я предположительно заметила хижину, но поняла, что сил не хватает. Тем более я была очень голодна. В глазах темнело.

Я опустилась рядом с эльфом на колени и захныкала, глядя в ясное небо.

— Ну за что, а? Что я сделала не та-а-а-ак?

— Тебе нужна помощь, — вдруг услышала сбоку от себя.

Испуганно повернула голову на звук. На меня смотрел длинноволосый мужчина средних лет. По довольно резким чертам лица и смугловатой коже я узнала в нем стофки. Он не показался мне знаком. Но вот глаза… Внимательные карие глаза я как будто уже видела. Одет он был в какой-то серый балахон, тот доходил до его голых лодыжек и ступней. Ничего особо примечательного в его образе не было, кроме глаз. За огромными радужками я почти не видела белков.

— Нужна, — не стала спорить с очевидным я. — Этот эльф умирает.

Стофки подошел ближе и склонился над раненым.

— Что тебе до него? — посмотрел на меня загадочный собеседник. — Он враг твой.

— Он… — не хотела говорить, как мы оказались в такой ситуации, поэтому сказала только половину правды: — Он спас меня.

Да, конечно, из-за него я и попала в опасность. Но уже не будем придираться. Главное сейчас, чтобы стофки помог.

— И ты готова отплатить ему добром за добро? — кареглазый склонил голову, внимательно меня разглядывая. — Или не желаешь оставаться должной врагу?

Я не задумываясь выбрала бы второй вариант, но стофки так смотрел на меня, как будто ему важно было узнать правду. И тогда я заглянула внутрь себя. Что я чувствовала по отношению к этому вору? Раздражение, злость? Да, пожалуй, они присутствовали, но каким-то незначительным фоном. Реальность же была такова, что я хотела спасти его… Просто. Просто чтобы он жил.

— Я не хочу, чтобы он умирал, — после долгого молчания наконец ответила я.

Не знаю, увидел ли стофки что-то в моих глазах или его удовлетворили такие слова, но он кивнул.

— Моя хижина в ста локтях отсюда.

Все же я верно предположила. Тут кто-то живет. Но почему отдельно от остальных поселений стофки?

— Ты живешь здесь один? — уточнила я.

Незнакомец кивнул. Он взял эльфа на руки так, будто тот ничего не весил, хотя Силвен был как минимум на голову выше его самого. Однако стофки выглядел более коренастым.

— Пойдем, — не оборачиваясь сказал он мне и двинулся по тропинке.

Да я бы и рада не следовать за ними, но тогда стофки наткнется на невидимую стену и сразу же поймет что к чему. Не нужно ему знать о том, что на нас заклятие его народа.

Поспешно засеменила следом, отдавая последние силы на то, чтобы не отставать от стофки. Очень скоро я увидела круглую хижину, соломенную крышу которой заприметила еще издали.

Стофки ничего не говорил и не делал, только нес раненого, но плетеная из каких-то прутьев дверь с большими оленьими рогами распахнулась перед ним, впуская всех нас внутрь. Я раньше никогда не была у этого народа. Встречалась с ними лишь на ярмарках, на которых дрэо и стофки обменивались предметами быта и продуктами питания. Внутри обстановка была очень незамысловатая: лежанка, стол с какими-то мисками, пара плетеных табуреток, лавка и много-много пучков трав, которые висели на стенах и кое-где свисали с потолка. От них в помещении стоял приятный сладковато-пряный аромат.

Хозяин домика положил эльфа на подстилку.

— Нужно его раздеть, — нахмурился стофки.

Я помогла ему снять с Силвена окровавленную на спине рубаху, под которой находилась моя импровизированная повязка. Очень скоро стофки избавился и от нее, покачав головой.

— Что? — спросила я, чувствуя, как быстро бьется сердце.

— Рана плохая. В нее попала болезнь, — объяснил он.

— А нога?

Мы вместе посмотрели вниз, и я без слов принялась стягивать с эльфа мягкие кожаные сапоги, в которых он ходил, пока стофки разрезал его брюки небольшим ножом, по форме напоминающим полумесяц. По-другому аккуратно снять одежду, еще больше не навредив ноге, не представлялось возможным.

Я отвернулась, как только увидела, как показалась полоска обнаженного бедра. Радушный хозяин накрыл гостя простыней. Даже не знаю, для кого он это сделал? Неужто для того, чтобы я не смущалась? В таком случае большое ему спасибо. Находиться в одном доме рядом с голым мужчиной, который вчера меня целовал к тому же, было бы крайне неловко.

— Держи его плечи, чтобы он не опирался на рану, — сказал стофки, а сам принялся исследовать сломанную конечность ушастого, то и дело цокая языком.

— Что, и там плохо? — вздохнула я через какое-то время.

— Да, — коротко бросил он. — Очень плохо.

Я посмотрела на лицо эльфа. Его голова и плечи покоились у меня на коленях, чтобы открытая рана не касалась пола. Лицо его приобрело оттенок подтаявшего грязного снега: сероватое, тонкое, все какое-то ненастоящее. Я будто на куклу смотрела. На красивую, но неживую куклу. Под глазами залегли темно-фиолетовые круги. Только прерывистое дыхание показывало, что остроухий все еще живой.

Вздохнула и, сама того не осознавая, погладила его по лицу, убрала с него налипшие влажные пряди.

— Ты поможешь? — посмотрела на хозяина.

— Постараюсь, — кивнул он и поднялся.

Я внимательно следила за тем, как он бережно отделяет от некоторых травяных пучков ветки и листья, как складывает их в ступку, как начинает размалывать, а потом смешивает с чем-то белым, напоминающим застывший жир.

Когда мазь оказалась готова, стофки повернул эльфа на живот и занялся его раной. Сперва он принес воду и принялся промывать поврежденный участок. Аккуратно и не торопясь. Я видела, что он убирает сгустки гноя, но не отворачивалась. Силвен застонал. Так как я все еще сидела рядом, взяла его за руку. Он сперва заметался, но когда почувствовал прикосновение, сжал мою ладонь и затих.

Стофки что-то шептал, водил над ранами зажженной палочкой, которая при тлении источала резкий запах. Не скажу, что противный, просто непривычный. В самом конце он смазал раны травами и наложил чистые повязки.

Я аккуратно высвободила руку из ладони эльфа и поднялась, покачнувшись. Стофки придержал меня твердой рукой.

— Осторожнее, человеческое дитя, — сказал он.

— Я дрэо, — попыталась возразить.

Но кареглазый так лукаво улыбнулся, что я поняла: каким-то образом он знает правду о том, что я полукровка.

— Как ты узнал?

— В тебе нет магии стофки, — объяснил он.

Ничего себе! Они и отсутствие магии могут чуять! Хорошо, что мои соплеменницы такими способностями не обладают, иначе меня давно уже раскрыли бы. А так никто и не догадывается, что я не чистокровная дрэо.

— Тебе нужно поесть, пойдем, — он вышел из домика, а я, глянув на все еще лежащего без сознания эльфа, вздохнула и последовала за хозяином.

На улице уже вечерело. Солнце клонилось к западу, заливая все вокруг розоватым светом.

— Красиво, — сказала я, вдыхая чуть прохладный вечерний воздух, когда стофки указал мне на скамью у домика и я села на нее.

Мужчина расположился рядом. В его руках была большая лепешка. Он разломил ее на две части и подал мне одну.

— Спасибо, — улыбнулась я, принимая угощение. Но не спешила есть. Кусок не лез в горло.

— Ешь, — тихо сказал стофки.

— Он будет жить? — набралась смелости и задала вопрос, который в тот момент волновал меня больше всего.

— Я вытянул болезнь. Раны чистые, — пожал плечами стофки.

— Спасибо, — тугой узел, который до этого все время сжимался и сжимался в груди, словно распустился. Даже не замечала, что была напряжена, но теперь смогла нормально вдохнуть и даже откусить хлеб.

— Он дорог тебе? — снова внимательно посмотрел на меня хозяин хижины, и я вдруг поняла, где видела его глаза. Олень! У оленя точно такие же!

Я вытаращилась на стофки. Неужели легенды не врут? Я всегда думала, что превращения в животных — лишь сказки.

— Это ты был там, у ручья? — так и не ответив, завороженно разглядывая карие радужки, спросила я.

Стофки только усмехнулся.

— Ты? Ведь ты! Скажи, что я не сошла с ума!

Улыбка мужчины стала шире. И все поняла.

— Значит, легенды не врут… — ошарашенно заключила и принялась жевать лепешку.

— Некоторые из них правдивые, — все же соизволил уклончиво откликнуться он. — Как и некоторые пророчества.

При этих словах он довольно улыбнулся, как будто знал что-то, чего не знала я. Да и вообще больше никто.

— О чем ты?

— Мир прорастет из маленького зернышка, которое упадет в почву войны, когда враг пожелает спасти врага своего.

— Все еще не понимаю, — покачала головой.

— Ешь, — стофки поднялся.

— А ты куда?

— Наберу ягод, — он пожал плечами и удалился, оставив меня одну в растерянных чувствах.

О чем этот стофки толковал? При чем тут пророчество?

Пожала плечами и продолжила жевать лепешку, глядя на заходящее солнце. Стофки всегда были загадкой для всех. Они обладали магией и тайными знаниями. Никто не ведал о стофки всей правды, отчего их боялись и почитали.